Глава первая

Леди Рэйчел Норкросс окинула взглядом заполненный людьми бальный зал и постаралась выбросить из головы слова покойного мужа. Но это было так же невозможно, как остановить биение собственного сердца. Строки врезались ей в память, едва она прочла их этим утром в письме, пришедшем спустя два года после смерти Джорджа.

Она шла сквозь толпу, кивая и улыбаясь, уверенная в том, что никто не заподозрит, что она сейчас думает о чем-то, кроме новогоднего бала леди Бредборн, что мысленно она сейчас пребывает где угодно, только не в нынешнем, 1815-м, году.

Будет ли здесь сегодня он? Это вполне возможно. Рэйчел слышала, что на этой неделе он вернулся в Англию, и готовилась к неизбежной встрече. В конце концов, Джейсон Норкросс был двоюродным братом ее мужа и единственным наследником. После смерти Джорджа Джейсон стал герцогом Линдхерстом.

Рэйчел надеялась, что, покончив с делами при помощи делового подхода и сведя к минимум личные контакты, избавится от ответственности за поместье и за все, что сопутствовало наследству Джейсона. Если повезет, она и вовсе с ним не встретится, предоставив вести дела адвокатам, как и поступала все время со дня смерти Джорджа. Но этот план, как и все, на чем держалась ее жизнь, рухнул в одночасье, едва Рэйчел прочла письмо.

Официант предложил ей бокал шампанского, и она с равнодушным видом взяла шипучий напиток.

«Боже мой, Джейсон думал, что я мертва!»

Осознание этого заставило женщину замереть. Письмо Джорджа объясняло, какую роль в этом обмане сыграл ее собственный отец. Пальцы Рэйчел стиснули ножку бокала. Она чувствовала, как ее охватывает горечь.

Ее собственный отец… Даже на смертном одре он не искал примирения или прощения. Несомненно, это было к лучшему – Рэйчел не знала, как отреагировала бы на такую его просьбу. Но лишь сейчас она осознала истинные масштабы его предательства.

Предательства? Она пригубила шампанское, будто пытаясь смыть привкус этого слова с языка. Как бы грубо оно ни звучало, все же оно было недостаточно сильным. Ее отец позаботился о том, чтобы человек, которого она любила, не мог даже послать ей письмо с извинениями. Или разыскать ее, чтобы объяснить, почему он ее оставил. Или облегчить ее страдания.

Совсем наоборот: отец позаботился о том, чтобы Джейсон Норкросс оставил ее с разбитым сердцем, противоречивыми воспоминаниями и половинкой золотой монеты.

Десятью годами ранее

– Есть здесь кто-нибудь? – Холодной декабрьской ночью Рэйчел Грешем заглянула в темную конюшню, кутаясь в накидку.

Осторожно ступая, девушка вошла в старое строение и вздрогнула – как от холода, так и от волнения. Рэйчел уже наловчилась поздно ночью выскальзывать из дому незамеченной. Возможность новых открытий и ощущение опасности лишь усиливали азарт от недозволенного приключения.

Ее тень падала на землю. Ярко светила луна. Рэйчел замерла, позволяя глазам привыкнуть к темноте обветшалого здания. Тут и там лунный свет пробивался сквозь прохудившуюся крышу, становившуюся все более дырявой с каждым прошедшим годом, и освещал устеленный соломой пол. Несколько лет назад отец Рэйчел построил новую конюшню и собирался снести эту, и сейчас она служила разве что для хранения сена, да и то не всегда.

Но для целей, которые преследовала Рэйчел, это место подходило идеально. Девушка улыбнулась. Если бы ее отец только знал, для чего она собиралась использовать это место!

– Есть здесь кто-нибудь? – повторила она и прислушалась к ночным звукам.

Действительно ли она была здесь одна?

Рэйчел сделала шаг вперед. Солома под ногами захрустела. Еще один шаг… Что за шум за ее спиной? От страха по спине девушки побежали мурашки. Сердце Рэйчел учащенно забилось, норовя выпрыгнуть из груди. Возможно, она слишком часто испытывала судьбу. Возможно…

Внезапно чья-то ладонь закрыла ей рот. Кто-то обхватил ее сильными руками и прижал к своему телу. Рэйчел пыталась сопротивляться, но хватка стала лишь сильнее.

– Тихо, – прошептал голос ей на ухо, и девушка замерла. – Что такое прелестное создание, как ты, делает здесь в одиночестве среди ночи, где какой-нибудь зверь может сотворить с тобой все, что пожелает? – Рука скользнула под ее накидку, накрывая грудь.

Рэйчел вздохнула и повернулась к нему лицом.

– Ждет зверя вроде тебя.

Она обвила руками его шею, и их губы слились в жадном и страстном поцелуе. Он прижал ее к себе еще крепче. Его поцелуй был жестким и требовательным, и Рэйчел ответила на него с той первобытной жадностью, которая жила в ней с тех самых пор, как они впервые возлегли вместе.

Он поднял ее на руки и отнес в угловое стойло, к накрытой покрывалом куче сена, которая служила им постелью.

– На миг я подумала, что ты не придешь, – сказала Рэйчел, лаская губами его шею. – Думала, что ты забыл.

– Никогда! – Его голос дрожал от страсти. – Я не мог забыть.

Рэйчел выскользнула из его объятий и потянула за завязку накидки, сбрасывая ее на пол. Он стянул простое платье, которое она выбрала именно из-за простоты, с ее плеч и наклонился, чтобы попробовать на вкус жаждущую его прикосновения плоть. Забравшись руками под его плащ, Рэйчел провела пальцами по мускулистой груди, ощущая жар тела сквозь ткань рубашки. Она дернула за плащ, и юноша сбросил его с плеч, неохотно оторвав губы от ее кожи.

Оттянув лиф платья, чтобы обнажить ее груди, он накрыл их руками и медленными круговыми движениями стал гладить большими пальцами ее соски – сладкий контраст с грубым поцелуем в губы. Опустившись перед девушкой на колени, он скользнул губами ниже, к ложбинке между грудей. Рэйчел закрыла глаза, запрокинула голову и прижала юношу к себе, запустив пальцы в его волосы.

Он посасывал то одну, то другую грудь, заставляя девушку отдаваться струящимся по ее телу сладким ощущениям. Его руки забрались под ее платье и скользнули по голым ногам, задирая юбки. Изнемогая от желания, Рэйчел пошатнулась, увлекая юношу за собой, и они вместе упали на сено.

Она погладила бугорок в его штанах, лучше всяких слов говорящий о его возбуждении. Это заставило юношу застонать. Его рука скользнула между ее ног, коснувшись тела девушки в самом чувствительном месте, уже пульсирующем от желания. Рейчел застонала, подавляя желание молить о немедленном продолжении. Схватившись за пояс юноши, она стянула с него штаны, освобождая мужское достоинство. Лаская его, Рэйчел в очередной раз подумала о том, как странно в мужском теле сочетаются сталь и бархат. Юноша вздрогнул от ее прикосновений.

Она уже знала его тело так же хорошо, как и свое собственное, знала, какую силу имеет над ним ее прикосновение. Как знала и собственные желания, и то удовольствие, что мог доставить ей только он.

Рэйчел обвила ногой его ногу, подаваясь навстречу юноше. Он схватил ее за ягодицы и подтянул к себе, входя в нее быстрым движением с легкостью, подтверждающей, что это место было создано для него одного – они совпадали идеально, как ключ и замок, как рука и перчатка, как звезда и небеса. Рэйчел застонала, вцепившись в ткань его рубашки и прижимаясь к юноше. И он заполнил ее тело и ее душу.

Он двигался в такт с биением крови в ее жилах. Не мешкая, Рэйчел присоединилась к нему в отчаянной спирали экстаза, отвечая на каждое его движение, ощущая необходимость чувствовать его внутри себя, принять нарастающее в ней пламя, которое разгоралось все жарче, взметаясь выше и выше, всепоглощающее, всемогущее, заставляющее трепетать все ее естество. Ее тело вздрагивало под ним, спина выгибалась под ударами волн наслаждения, омывавших ее. Юноша застонал, когда его тело напряглось в оргазме.

Затем они лежали и Рэйчел наслаждалась тем, что все еще чувствовала его внутри. Кровь медленно переставала стучать у них в ушах. Дыхание юноши замедлилось, и он осторожно отстранился, продолжая удерживать Рэйчел в объятиях.

Она подумала об обстоятельствах, которые свели их вместе. Менее месяца назад она была еще девственницей, а теперь бесстыдно жаждала удовольствия, которое мог дать ей только он.

– Я скучала, – тихо сказала Рэйчел.

Юноша рассмеялся.

– Вряд ли у тебя была такая возможность. Мы были вместе вчера ночью. И за ночь до этого.

– И за ночь до этого тоже. – Она перевернулась на бок и приподнялась на локте. – Но этого все равно мало.

– Ты очень требовательная. – Юноша протянул руку и погладил Рэйчел по обнаженному бедру – ее юбки все еще были задраны до талии.

– Даже если и так, в этом целиком и полностью твоя вина, – сказала она, стараясь не обращать внимания на его пальцы, скользящие вверх и вниз по ее все еще чувствительной после недавнего соития коже.

– Я знаю. – В его голосе послышалась усмешка.

Рука юноши переместилась между ее ног, и пальцы принялись лениво дразнить ее.

Рэйчел вздрогнула от его сладостного прикосновения и закрыла глаза.

– Я стала такой развратной.

– Да, это точно.

Она проигнорировала его насмешку – внимание девушки было поглощено прикосновением его пальцев – и вздохнула. Он привел ее в мир чувственных наслаждений, и теперь ей хотелось еще и еще. Она чувствовала себя пьяницей, который пьет и все не может напиться.

– Мне нравится быть развратной.

Движения его руки становились все настойчивее, пока новая волна наслаждения не сотрясла ее тело. За последние несколько недель в жизни Рэйчел многое произошло, и главным событием стала ее любовь к Джейсону Норкроссу. Она была уверена так, как не была уверена ни в чем другом за семнадцать лет своей жизни: для него быть вместе с ней – это такая же необходимость, как и для нее. Он любит ее с той же неуемной страстью, что и она его.

Он пошевелился в темноте, натягивая штаны. Зашуршало сено. Рэйчел улыбнулась.

– Джейсон, а после того, как мы поженимся, мы будем раздеваться полностью?

– Не то чтобы я успел обдумать это всерьез, но мне кажется это довольно заманчивым, – изрек он. – Впрочем, это будет уже не так интересно. Кроме того, полагаю, что после этого ты начнешь настаивать еще и на том, чтобы мы делали это в кровати.

– Ты сам сказал, что я требовательная, – рассмеялась Рэйчел, садясь и окидывая взглядом скрытую в ночной мгле конюшню. – Хотя оставить все это будет тяжело.

Несмотря ни на что, это старое здание она всегда будет вспоминать с нежностью. Именно здесь они познали любовь, здесь планировали свое будущее. Только здесь они могли скрыться от любопытных глаз слуг, не упустивших бы возможности донести лорду Грешему о том, что его единственное дитя проигнорировало его запрет и продолжает встречаться с нищим кузеном его соседа, Джорджа Норкросса, герцога Линдхерста.

Влюбленные играли в опасную игру. Рэйчел старалась не думать о том, что сделает ее отец, если узнает об их обмане, – мысли об этом внушали ей страх. Но если ничего не случится, то он так и не догадается ни о чем до тех пор, пока они не окажутся вне пределов его досягаемости.

– Рэйчел, мы должны кое-что обсудить, – произнес Джейсон серьезно. – Я заказал билеты на корабль в Америку.

– Когда он отплывает? – тихо спросила она, моментально собравшись с мыслями.

– Рано утром первого января.

– Наутро после бала леди Бредборн. – Рэйчел глубоко вздохнула. – И тогда наш план сработает, верно?

– Если повезет.

– Нам не нужно везение – на нашей стороне любовь. – Она старалась говорить уверенно, хотя, конечно, знала, что успех этого плана во многом зависит от удачи.

Джейсон поднялся и принялся мерить шагами конюшню. На его лицо периодически падали отблески лунного света.

– План довольно простой. Ты убежишь с бала…

– И встречусь с тобой в саду.

– Там будет ждать повозка, которая отвезет нас в доки.

– Ты наймешь повозку? – Рэйчел поднялась на ноги, поправляя одежду.

Джейсон кивнул.

– Не стоит использовать одну из повозок Джорджа. Есть опасность, что ее могут узнать.

– И тогда нас найдут. Меня притащат обратно домой, и будет скандал. А отец… – Рэйчел вздохнула. – Но он не согласится на то, чтобы мы поженились, даже чтобы спасти мою репутацию.

– Почему? – Джейсон остановился. В его голосе было слышно разочарование. – За что он меня так невзлюбил?

– Потому что я перечила ему только из-за тебя. В остальном я была хорошей, послушной дочерью.

– Верится с трудом, – хмыкнул Джейсон.

– Но это правда.

Как ему это объяснить? Еще с детских лет Рэйчел чувствовала себя с Джейсоном свободно. А вот присутствие отца вселяло в нее страх.

– Я всегда боялась его.

– Знаю, – мягко сказал Джейсон.

– Я никогда не говорила тебе об этом. – Рэйчел взглянула ему в лицо.

– Тебе и не нужно было этого делать. Я видел это в твоих глазах. Хотя и никогда не понимал причину этого страха.

– Для отца, – сказала Рэйчел, осторожно подбирая слова, – я не более чем товар на продажу. Собственность, такая же ценная, как поместье или домашний скот. Он всегда хотел выгодно выдать меня замуж.

– Но я наследник Джорджа. Я могу стать следующим герцогом Линдхерстом.

– Если он не женится и у него не родится сын. Твоему кузену нет еще и сорока. Дети появлялись и у людей гораздо старше.

– И все же Джордж никогда не оставит меня без гроша. И я довольно амбициозен.

– Тем не менее, даже если ты унаследуешь титул, это не то, чего хочет отец. – Девушка обхватила себя руками за плечи. Сотрясавший ее тело озноб был вызван не только холодом зимней ночи. В ее голосе прозвучала горечь. – Он хочет использовать мое замужество для того, чтобы упрочить свои позиции в парламенте. Я для него пешка в политических играх. А ты представляешь угрозу для этих планов, потому что отцу известно, что я тебя люблю. Не знаю откуда, но известно. – Рэйчел поморщилась. – Он знает, что я люблю тебя с тех самых пор, как ты переехал к лорду Линдхерсту после смерти родителей. Я помню, какой ты был тогда неотесанный и безрассудный.

– Я был еще ребенком! – возмущенно ответил Джейсон.

Рэйчел устояла перед искушением сказать, что именно сейчас он больше походит на мальчика, чем на мужчину.

– И прошлой весной, когда мы встретились снова, я любила тебя, невзирая на репутацию, которую ты приобрел за четыре года, проведенных в лондонской школе.

– Моя репутация была не намного хуже, чем у кого бы то ни было, – быстро проговорил Джейсон. – Едва ли я ее заслужил, и на самом деле она ничего не значила.

– Я любила тебя, пока ты и твоя незаслуженная репутация наконец не вернулись домой.

– Годы, прожитые зря…

Рэйчел услышала, как его голос дрогнул.

– Но с этим покончено. В конце концов, мне уже двадцать один.

– О, так много?

– Не дразни меня, Рэйчел. – Джейсон притянул ее к себе. – Я достаточно взрослый, чтобы понимать, что говорит мне сердце.

– И достаточно взрослый для того, чтобы понимать, что говорит мое. – Она коснулась губами его губ.

– Когда вы уезжаете в Лондон?

Рэйчел заколебалась. Конечно, рано или поздно она должна была сказать ему об этом, но пока вопрос не был задан, сохранялась иллюзия, что их ничто не разделит, что ночь за ночью они будут продолжать встречаться здесь.

– Завтра? – Джейсон прижал ее к себе. – Вы не останетесь в поместье на Рождество?

– Отец хочет привести дом в порядок, прежде чем снова соберется парламент. И, видимо, кроме новогоднего бала есть еще какие-то встречи, на которых он хочет присутствовать. Политические, разумеется. – Вдруг Рэйчел охватило отчаяние. – Не знаю, как я вынесу две недели без тебя.

– Возможно, мой подарок скрасит твое ожидание?

– Подарок? Для меня? – Подняв голову, Рэйчел посмотрела на юношу. – Что это?

– Небольшой сувенир, – рассмеялся он и, выпустив девушку из объятий, вытянул руку, подставляя ладонь под луч лунного света.

На ней что-то поблескивало.

Рэйчел подошла поближе.

– Что это?

– Гинея. Вернее… Две половинки гинеи. Я разрубил ее топором.

– Джейсон, ты разрубил гинею? Золотую монету? – Она покачала головой. – Но зачем? Ты не можешь себе позволить…

– Это я могу себе позволить. – Он подкинул две половинки монеты на ладони, и они блеснули в лунном свете. – Эту гинею подарил мне отец на день рождения – последний перед тем, как их убили. Я всегда берег ее. Мне казалось, что благодаря этому даже после смерти родители остаются со мной. – Джейсон хмыкнул. – Да, я знаю, это глупо.

– Вовсе нет, – ответила растроганная Рэйчел.

– Я понимаю, что нам придется расстаться, пусть и ненадолго, и я подумал… Я надеялся…

– Что если мы возьмем по половинке монеты, то будем вместе духовно, если и не физически?

– Что-то вроде этого, – ответил Джейсон, смущенный своим сентиментальным поступком. – Я люблю тебя, Рэйчел.

– А я люблю тебя. – Она взяла половинку гинеи, все еще хранящую тепло его руки, и сжала ладонь в кулак. – Я буду хранить ее вечно.

– Вечно, – эхом отозвался он, снова привлекая девушку к себе.

Их губы опять встретились. Радость от того, что она находится в его объятиях, позволяла Рэйчел не думать о том, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

И чтобы длиться долго.

 

Глава вторая

Бал леди Бредборн был грандиозным, как и ожидала Рэйчел, но девушка вполне отчетливо понимала, что витающее в воздухе волшебство и предчувствие счастья имели к встрече Нового года весьма отдаленное отношение.

– Лорд Грешем, мои комплименты вашей дочери. – Джентльмен с военной выправкой, обращавшийся к ее отцу, окинул Рэйчел одобрительным, но вполне в рамках приличий взглядом. – Она сегодня исключительно хорошо выглядит.

– Так и есть. – Отец холодно посмотрел на Рэйчел. – И, похоже, исключительно хорошо проводит время.

– Наступает Новый год, отец, – вежливо ответила девушка. – А есть ли лучший способ встретить 1805-й год, чем принять участие в празднестве, подобном этому?

– И наслаждаясь им. – Лорд Карутерс просиял, поднимая бокал.

– Конечно, нет.

Глаза отца Рэйчел сузились, как будто он пытался заглянуть ей прямо в душу. Как будто он знал, о чем она думает. Как будто ему было известно о ее планах. Рэйчел почувствовала себя неуютно.

Проигнорировав это ощущение, девушка подняла подбородок и встретила взгляд отца, черпая храбрость в мыслях о том, что не увидит его очень долгое время. Может быть, даже никогда.

– Этой ночью стоит задуматься о будущем.

– И чего же вы ждете от наступающего года, мисс Грешем? – спросил лорд Карутерс.

Новой жизни. Свободы. И любви.

– О, милорд, не более чем все. Мира, конечно. Процветания. Счастья. Здоровья.

– И достойного супруга, – добавил ее отец твердо.

– В самом деле, – усмехнулся лорд Карутерс. – Чего еще желать для дочери, как не жениха с солидным состоянием и громким титулом? Полагаю, на руку мисс Грешем найдется немало достойных претендентов.

– О, вы меня смущаете, милорд, – рассмеялась Рэйчел, уверенная в том, что в этот вечер действительно выглядит просто великолепно.

Ее темные волосы были завиты и уложены в прическу. Глядя в зеркало, Рэйчел видела цветущую девушку с сияющими глазами. И лишь она одна знала, что ее воодушевление, ее предвкушение не имеют к этому балу никакого отношения.

– Вы разрешите мне пригласить вас на танец, мисс Грешем? – Лорд Карутерс протянул ей руку.

– Буду польщена.

Почему бы и нет, в конце концов? Это ее последний бал в Лондоне.

Рэйчел взяла лорда Карутерса за руку и позволила отвести себя на середину зала. Оглянувшись через плечо, девушка послала отцу лучезарную улыбку, на которую тот ответил угрюмым взглядом. Конечно, он не привык видеть дочь такой счастливой, как сегодня. Но Рэйчел просто не могла сдержать ликование. Осознание того, что в конце вечера ее ожидают любовь и свобода, вызывало у нее безрассудные мысли.

Они с лордом Карутерсом начали танцевать, и Рэйчел задумалась, заметил ли перемену в ее поведении кто-нибудь еще, кроме отца, и будут ли о ней потом говорить.

И где в это время будут они с Джейсоном.

Гораздо позже этим же вечером Рэйчел ходила взад-вперед возле каменной скамейки в саду, где они с Джейсоном договорились встретиться. Девушка пыталась справиться с охватывающей ее паникой.

Она тайком забрала свою накидку и выскользнула из дома незадолго до назначенного часа. Когда время встречи настало, Рэйчел лишь слегка обеспокоилась. Джейсона могло задержать что угодно. Она была уверена, что с минуты на минуту он появится.

Но прошло полчаса, затем час… Сейчас он опаздывал уже больше чем на два часа. Было поздно, и скоро им с отцом придется возвращаться домой. Девушка плотнее запахнула накидку, пытаясь защититься от холодного ночного воздуха и подступающего отчаяния.

Где же он? Конечно, имелось логическое объяснение тому, почему он не появился. Возможно, он попал в беду. В эту самую минуту Джейсон мог лежать без сознания на обочине дороги, став жертвой случайного происшествия. Или же на него напали воры. Раненый, он из последних сил пытается добраться до места встречи.

А может, он просто не придет…

Рэйчел старалась не думать об этом, но с каждой уходящей минутой это было все сложнее и сложнее. По мере того как рос ее страх, все громче становился насмешливый голос: «Джейсон не придет. Он и не собирался приходить. Развлекся с тобой и сбежал. Ты никогда больше его не увидишь».

– Нет, – сказала Рэйчел, едва ли понимая, что говорит вслух. – Джейсон любит меня.

«Любовь? Что он знает о любви? Он такой же мужчина, как и остальные. Мужчины лишь пользуются женщинами. Для достижения своих целей. Для удовлетворения похоти. И Джейсон не лучше любого из них. Не лучше твоего отца».

– Нет! – Девушка сжала руки в кулаки, отгоняя сомнения прочь.

Джейсон был совсем не таким, как ее отец. Джейсон любил ее, она знала это. Разве она может ошибаться в том, что занимает такое важное место в ее жизни, в ее сердце?

– Мисс Грешем?

Голос раздался из-за поворота садовой дорожки. Вне всякого сомнения, это был слуга, посланный, чтобы найти ее. Настало время возвращаться домой. Что ж, хорошо. Рэйчел расправила плечи. Может, вечер и не прошел по задуманному плану, но это всего лишь один вечер. У них с Джейсоном впереди целая жизнь. Наверняка была причина, веская причина, почему он не встретился с ней сегодня. Возможно, он оставил ей весточку дома. Или встретится с ней завтра. Джейсон все ей объяснит, и когда-нибудь они будут смеяться, вспоминая этот случай. Когда-нибудь, так или иначе, он придет за ней, и тогда они останутся вместе навсегда. В иное Рэйчел отказывалась верить.

Девушка пошла по дорожке, пытаясь придумать объяснение тому, почему она несколько часов провела в саду холодной зимней ночью. Оставалось надеяться, что ее отец не замечал ее отсутствия, пока не собрался уезжать. Может, он поверит, что ей просто захотелось подышать свежим воздухом? В помещении было довольно душно. Да, конечно, поверит. Нужна просто капелька удачи.

Рэйчел поспешила в дом, пытаясь игнорировать нарастающее чувство тревоги. В первое утро нового года удачи, похоже, ей недоставало.

– Рэйчел. – Лорд Грешем протянул дворецкому свой плащ и кивком головы указал на библиотеку. – Раздевайся и идем.

– Это не может подождать до утра, отец?

Девушка с нарочитым старанием стянула перчатки, надеясь скрыть тревогу, нараставшую в ней во время поездки домой. Ее отец мало говорил, но она чувствовала его гнев и не решилась начать разговор в повозке. Даже если не принимать во внимание его настроение, ее собственные чувства были слишком сильны сейчас, чтобы она могла выдержать еще и разговор с отцом.

– День был долгий, я устала и…

– Нет. – Его холодный требовательный голос разнесся эхом по полутемному холлу их лондонского дома. – Сейчас.

– Хорошо.

Рэйчел сняла накидку и передала ее дворецкому. В глазах слуги девушка увидела сочувствие – все в доме знали, что подобный тон хозяина не сулит ничего хорошего.

Она вошла в библиотеку, закрыв за собой дверь. Отец сел за внушительный стол из красного дерева, расположенный так, чтобы вошедший в комнату сразу же обращал на него внимание. Этот стол производил такое же гнетущее впечатление, как и человек, сидевший за ним.

Собрав волю в кулак, Рэйчел выдержала взгляд лорда Грешема.

– Отец, я хочу спать, так что если…

– На самом деле ты ведь не думала, что он придет, верно?

Вопрос эхом разнесся по комнате.

У Рэйчел перехватило дыхание. Ему обо всем известно?

– Что ты…

– Не прибавляй к своей лжи еще одну. – Несмотря на спокойный тон, в глазах лорда Грешема бушевала ярость. – Я все знаю о Норкроссе и о тебе.

– Как ты можешь это знать?

Рэйчел задала этот вопрос прежде, чем успела прикусить язык. Она знала, что лучший способ иметь дело с отцом – пережить разговор с отцом – это держать язык за зубами.

– Дорогая, ты меня недооцениваешь. – Взяв со стола перо, лорд Грешем повертел его в руках, играя с ним так же, как сейчас играл с ней. Он ни на миг не сводил с дочери глаз. – Пора бы тебе это усвоить. Я думал, что знаю тебя лучше. Мне необходимо быть в курсе всего, что происходит в моих владениях. И моим слугам хорошо за это платят. Они замечают куда больше, чем все остальные. Я знаю, что ты не послушалась меня. Я знаю, что ты встречалась с Норкроссом и что вы собирались увидеться сегодня ночью.

Рэйчел соединила руки перед собой, чтобы они не дрожали. Что бы ни произошло в следующие несколько минут, это будет последний раз, когда ей придется сталкиваться с гневом отца. Когда они с Джейсоном уплывут в Америку, она больше никогда его не увидит.

– Я знаю, что ты собиралась убежать с ним.

Ее горло сжалось от ужаса.

– И я также знаю, что он купил билеты на корабль, отплывающий на рассвете.

– На рассвете? – не успев подумать, переспросила Рэйчел.

Если Джейсон не придет за ней в ближайшее время…

– Что ты можешь сказать в свое оправдание?

Разочарование, страх, усталость и паника сделали свое дело – что-то внутри Рэйчел сломалось.

– Что ты хочешь от меня услышать?

– О, с бала вернулась дерзкая девчонка. – Отец приподнял бровь. – Но, пожалуй, я тороплю события. Сейчас тебе стоит послушать меня. – Он поднялся на ноги. – Как я уже сказал, я знал, что сегодня ночью ты собиралась встретиться с Норкроссом. Но о его планах я не могу сказать то же самое.

Сердце Рэйчел сжалось.

– О его планах? Я не понимаю.

– Это же очень просто, дорогая. Надо сказать, я удивлен, что ты до сих пор сама все не поняла. Тем более учитывая то, что время позднее, а Джейсон так и не появился. – Отец подошел к камину, разглядывая часы на каминной полке. – Норкросс купил только один билет.

– Один билет?

Зачем Джейсону покупать только один билет? Это не имело никакого смысла.

– Ты, наверное, ошибаешься. Один билет означает…

– Одного пассажира. Только одного пассажира.

Глаза девушки распахнулись от изумления. Это не могло быть правдой.

– Я не верю тебе.

– Вне зависимости от того, веришь ты мне или нет, факт остается фактом, – хмыкнул ее отец. – Он не собирался брать тебя с собой. И встречаться с тобой сегодня тоже не собирался. – Лорд Грешем кивком указал на часы. – Через несколько часов Джейсон поплывет в Америку один. И навсегда исчезнет из твоей жизни.

– Нет!

Паника нарастала.

– Это неправда! Джейсон любит меня! Он никогда бы…

– Он уже это сделал.

– Ты не можешь этого знать!

– Рэйчел, почему ты никогда меня не слушаешь? – Голос отца стал строже. – Я все знаю. И всегда все буду знать. Ты ничего не сможешь от меня скрыть.

– Ты лжешь, – сказала она, не обращая внимания на его слова. – Этого не может быть. Джейсон никогда бы меня не бросил. Он меня любит.

– Любит? – Отец презрительно фыркнул. – Не надейся на любовь, девочка. Любовь – это выдумка поэтов, слишком глупых для того, чтобы понять, как на самом деле устроен мир. Власть и богатство – вот что имеет значение, а вовсе не глупые сантименты. Тем не менее… – Он снова вернулся за стол. – События последних дней показали, что настало время выдать тебя замуж.

– Я выйду только за Джейсона! – с вызовом в голосе ответила Рэйчел.

– Так где же он?

Слова отца как будто повисали в воздухе библиотеки, делая атмосферу в комнате еще более тяжелой. Они словно впивались в самое сердце Рэйчел.

– Джейсон придет за мной, – выдохнула она.

«Он не придет. Он и не собирался приходить».

– Он любит меня!

«Развлекся с тобой и сбежал. Ты никогда больше его не увидишь».

– Можешь верить во что тебе угодно. Вскоре тебе придется признать правду. – Отец бросил взгляд на лежащие на столе бумаги. – Ты выйдешь за того, за кого я скажу. И когда я скажу.

– Нет, никогда! – Боль в разбитом сердце превратилась в ярость.

– Гораздо быстрее, чем ты думаешь, – произнес отец таким тоном, как будто вел светскую беседу. – Лорд Фентон проявил к тебе интерес, и я…

– Интерес лорда Фентона к браку со мной быстро угаснет.

Лорд Грешем замер.

– Почему?

– Ни один порядочный человек не возьмет меня замуж.

Рэйчел улыбнулась – одновременно горько и торжествующе.

– Что ты имеешь в виду? – Глаза отца сузились.

– Но, отец. – Она буквально выплюнула эти слова. – Почему ты спрашиваешь? Я думала, что ты все знаешь.

– Норкросс обесчестил тебя?

– Нет, отец. – Рэйчел вздернула подбородок. – Я сама себя обесчестила. И я позволю всему миру узнать об этом, чтобы избежать замужества с человеком, которого ты для меня выберешь. Повторяю: ни один порядочный человек не возьмет меня замуж.

Лорд Грешем медленно направился к ней, и Рэйчел пришлось приложить максимум усилий, чтобы охвативший ее ужас не отразился на ее лице. Взяв девушку за подбородок, отец приподнял ее лицо, заглянув ей в глаза. Никогда раньше Рэйчел не видела в его взгляде такой враждебности.

– Лучше бы у меня был сын. Если бы твоя мать успела родить мальчика, у меня был бы наследник, а не никчемная шлюха-дочь. Жаль, что она умерла, прежде чем исполнила свой долг, – сказал он, разглядывая Рэйчел так, будто видел ее впервые. – Она тоже была привлекательной. Ты на нее похожа. – Сжав подбородок Рэйчел сильнее, отец повернул ее голову в одну сторону, потом в другую. – Да, ты совсем как твоя мать.

Неожиданно он отпустил ее и отвесил пощечину тыльной стороной ладони. Рэйчел пошатнулась от удара, чувствуя, как щека горит от боли.

– Она тоже была шлюхой.

Несмотря на боль, Рэйчел удержалась от того, чтобы схватиться ладонью за то место, куда ее ударили, или испуганно сжаться. Если это правда и Джейсон ее бросил, если ее сердце разбито и жизнь разрушена, то лучше умереть здесь и сейчас, чем позволить отцу думать, будто он победил. Осознание того, что ей нечего больше терять, придало девушке неожиданную для нее самой смелость.

Она выпрямилась и улыбнулась.

– Может, лучше быть мертвой шлюхой, чем жить с тобой.

В глазах ее отца промелькнуло что-то похожее на уважение.

– Так, так… Неужели? Неужто я недооценил тебя? Впрочем, это не важно. – Он помолчал, разглядывая ее. – В течение часа ты уедешь в деревню.

– Предпочитаю остаться здесь.

Ведь именно здесь Джейсон будет ее искать. Если ее отправят в усадьбу Грешем, пройдет много дней, прежде чем они смогут снова встретиться.

– А я предпочитаю не оказаться в центре скандала. Кроме того, вполне возможно, что ты беременна. – Отец отвернулся с отвращением на лице, но затем вновь окинул дочь изучающим взглядом. – Думаешь, он придет за тобой, да?

С вызовом в глазах она выдержала его взгляд, но ничего не ответила.

– Женщины так глупы. Вы заслуживаете то, что получаете. Все вы. – Отец покачал головой. – Но я планировал совсем не это. – Он вернулся за стол. – Теперь мне нет от тебя никакой пользы, – сказал он, обращая взгляд на бумаги, лежавшие на столе.

Его тон ясно говорил о том, что разговор окончен.

– Значит, эта ночь все же прошла удачно.

Развернувшись, Рэйчел как можно быстрее открыла дверь. От ее отца можно было ожидать чего угодно. Он мог вскочить с места и ринуться к ней, хотя ничто на это и не указывало.

Выйдя в коридор и захлопнув за собой дверь, она почувствовала, как улетучивается ее храбрость. Девушка осела на пол, прислонившись к двери. Ее сердце билось часто-часто. В голове звучали слова отца.

Конечно, она ему не поверила. Ни на мгновение. Джейсон не оставил бы ее. Никогда.

Но тогда где же он?

 

Глава третья

Где же он?

Этот вопрос не давал ей покоя с той самой ночи, когда произошло столкновение с отцом. Три долгих дня, каждый час, каждую минуту он звучал у нее в ушах снова и снова, будто какофония.

Где же он?

Рэйчел мерила шагами гостиную на втором этаже. Эта комната с большими окнами, из которых открывался вид на деревенский пейзаж, всегда нравилась ей больше других в усадьбе Грешем. Здесь их дом меньше походил на тюрьму. Девушка раздумывала над тем, чтобы взять лошадь и поехать в Лондон на поиски Джейсона, но слугам были даны указания следить за каждым ее шагом. Разве у них был выбор, если они хотели сохранить работу? Они не были настроены недоброжелательно по отношению к Рэйчел, просто слушались хозяина. Кроме того, даже если ей и удастся сбежать, как она в одиночку сможет отыскать Джейсона?

Перед отъездом из Лондона она смогла написать записку лорду Линдхерсту, умоляя его разыскать Джейсона и сообщить ему о том, где она. Рэйчел упросила горничную доставить записку герцогу домой, однако не могла быть уверена в том, что девушка выполнила ее поручение. Но это была ее единственная надежда.

Где же он?

Рэйчел старалась не думать о словах отца. Не допускать и мысли о том, что Джейсон не собирался брать ее с собой в Америку. Конечно, это было абсурдом. Она ведь знала, что он так не поступит. Правда?

Несмотря на то что Рэйчел решительно отказывалась верить словам отца, выбросить их из головы она не могла. Сомнения точили ее на каждом шагу, каждый миг, становясь сильнее и заставляя ее прислушиваться к ним.

А этого нельзя было делать ни в коем случае. Бросив вызов отцу, Рэйчел обнаружила в себе отвагу, но это новое качество было столь хрупким, что, признав возможность предательства, она бы разрушила его. До тех пор, пока она была уверена в Джейсоне, слова отца были лишь ложью, мороком.

Но где же тогда Джейсон?

В дверь гостиной постучали, и, не дожидаясь ответа Рэйчел, слуга просунул голову в дверь.

– К вам гость, мисс.

– Впусти его немедленно. – Сердце Рэйчел подпрыгнуло.

Слуга кивнул и исчез за дверью. Секунду спустя она опять отворилась.

– Джейсон? – Девушка обернулась.

– Боюсь, что нет, дорогая. – Герцог Линдхерст улыбнулся, входя в комнату.

Она почувствовала болезненный укол разочарования.

– Милорд, я не ожидала… – Рэйчел отбросила церемонии. – Вы получили мою записку? Джейсон знает, где я? Вы говорили с ним?

Герцог покачал головой.

– Я хотел бы ответить утвердительно, но он, похоже, исчез. – Линдхерст поколебался, подбирая слова. – Я навел справки. Его исчезновение совпадает по времени с отплытием корабля, на который он покупал билет.

– Сколько он купил билетов? – Рэйчел затаила дыхание.

– Один, полагаю, – нахмурился Линдхерст.

– Но точно вы этого не знаете? – с надеждой в голосе спросила девушка.

– Нет, не знаю. Мисс Грешем, мне не хотелось бы говорить вам этого, но вряд ли это имеет значение. – В голосе герцога послышалось сочувствие. – Каковы бы ни были первоначальные намерения моего кузена, похоже, он отправился в Америку. Один.

Отчаяние захлестнуло Рэйчел. Отцу она ни за что бы не поверила, но герцог – другое дело. Он был для Джейсона скорее старшим братом, чем кузеном, и всегда хорошо к ней относился.

Девушка обхватила себя руками за плечи, пытаясь удержать свои чувства под контролем, и невидящим взглядом уставилась на ковер.

– Вот как…

– Я могу ошибаться, – медленно произнес герцог.

Рэйчел подняла голову и посмотрела ему в глаза.

– Но сами вы не думаете, что ошибаетесь?

– Не думаю. – В его взгляде были забота и сострадание. – Джейсон всегда был несколько несдержан, но того, что он способен на бесчестный поступок, я и предположить не мог. Мне очень жаль.

– Мне тоже, – прошептала Рэйчел.

В ее голове возник вопрос: как это она не разлетелась на осколки после этих слов. Наверное, в глубине души она всегда знала, что этим все закончится.

– С вами все в порядке? – Герцог подошел ближе к ней.

Рэйчел криво улыбнулась.

– Я не совсем уверена.

– Мисс Грешем…

– Я держу себя в руках, – сказала она скорее себе, чем ему. – Неделю назад я бы с этим не справилась.

Неделю назад она не смогла бы перечить отцу. Неужели отвага родилась из предательства? Сила из несчастья?

Линдхерст взял девушку за руку и подвел ее к дивану.

– Пожалуй, вам стоит присесть.

– Да, конечно, – пробормотала она, подчиняясь.

Рэйчел безропотно уселась на диван, думая о том, откуда же взялась ее храбрость. И почему она не поддается этим горьким, опустошающим чувствам.

Возможно, сейчас она просто не поняла до конца, что произошло. А возможно, дело и правда в том, что бояться уже нечего, ведь ей больше нечего терять.

А возможно, ее отчаяние было так же велико, как и страх перед ним – страх того, что настолько сильное горе уничтожит ее.

– Что вы теперь будете делать? – тихо спросил герцог.

Рэйчел удивленно посмотрела на него – она даже не заметила, что он сел рядом с ней. И что он все еще держал ее ладонь в своей руке.

– Что вы имеете в виду? – озадаченно спросила она.

– Ваше будущее, мисс Грешем. Вы думали о будущем?

– Мое будущее? – Какая странная мысль. Рэйчел никогда не думала о своем будущем, ведь раньше у них с Джейсоном было общее будущее. – Нет, не думала. Сейчас все несколько неопределенно.

– Я не знаю, как спросить вас об этом, и пожалуйста, простите, если я покажусь вам бесцеремонным… – Герцог нахмурил брови. – Возможно, я ошибаюсь, но, принимая во внимание вашу записку и ваши планы, я думал, то есть предполагал, что…

– Что мы с Джейсоном были…

– Да, именно, – быстро проговорил герцог, явно испытывая неловкость.

– Да, это так. – Рэйчел отняла руку. – Полагаю, что на этом вопрос о моем будущем исчерпан. У меня его нет.

Рэйчел поднялась на ноги и принялась ходить по комнате, обхватив себя руками за плечи.

– У меня нет ни навыков, ни терпения, чтобы быть гувернанткой или компаньонкой. А выйти замуж я теперь не могу. – Удивительным образом она моментально успокоилась после этих слов, как будто осознание того, что отныне она сама определяет свою судьбу, сделало ситуацию не просто терпимой, но даже в чем-то выигрышной. – Я никогда не стану женой человека, которого изберет мне в мужья отец, даже если бы мы и нашли кого-нибудь, кто согласился бы взять… порченый товар.

– Мисс Грешем. – Лорд Линдхерст вскочил на ноги и подошел к ней. – Вы вовсе не такая. Любой здравомыслящий мужчина был бы счастлив иметь такую жену, как вы.

– Перестаньте, милорд, – поморщилась Рэйчел. – Ни один здравомыслящий мужчина не согласится взять в жены женщину, которая была любовницей другого.

– Я согласился бы.

Его тихие слова, казалось, эхом разнеслись по комнате. У Рэйчел перехватило дыхание, и она не нашлась, что ответить.

Герцог подошел к девушке и вновь взял ее за руки. Он был таким же высоким, как и Джейсон. Рэйчел подняла на него взгляд и только сейчас заметила, что его глаза были золотисто-карими. Раньше она знала лишь то, что они были добрыми.

– Мисс Грешем, Рэйчел. – Он не сводил с нее взгляда. – Для меня будет великой честью, если вы согласитесь стать моей женой. Я знаю, что более чем в два раза старше вас, но вы мне всегда нравились. Если бы вы смогли не обращать внимания на мои недостатки…

– На ваши недостатки? – Она тихо рассмеялась. – Вы, наверное, самый приятный человек из всех, кого я встречала. Но, милорд…

– Джордж. – Легкая улыбка коснулась его губ. – Наверное, вам лучше называть меня Джордж.

– Джордж, подумали ли вы о том, что я могу быть… – Рэйчел глубоко вздохнула. – Беременна?

– Тем более нам следует как можно скорее пожениться. – Герцог сильнее сжал ее руки. – У меня нет наследника, и я буду растить этого ребенка как родного, считая его своей плотью и кровью.

– Почему? – прошептала Рэйчел, вглядываясь в его лицо в поисках ответа. – Почему вы готовы совершить этот поступок? А как же ваше собственное будущее?

– После смерти жены о собственном будущем я не задумывался уже более двенадцати лет. Но меня беспокоит ваша судьба. – Герцог поднес ее руки к губам и по очереди поцеловал их. – Я волнуюсь за вас, Рэйчел, и всегда буду волноваться.

– Но я… – Она покачала головой.

– Вы не любите меня. Знаю. Но я вам нравлюсь? Хотя бы немного? – Неуверенность в его голосе резанула ее по сердцу.

– Вы мне очень нравитесь.

Как такой человек мог не нравиться? Впервые за много дней улыбка Рэйчел была искренней.

– Многие браки, о которых мне известно, начинались с меньшего.

– Да, вы правы, – вздохнула Рэйчел, снова убирая руки и отстраняясь.

Герцог был красивым мужчиной с сединой на висках и морщинками в уголках глаз, которые становились заметнее, когда он улыбался. У него была обаятельная улыбка и деликатные манеры, и он все время казался немного грустным. Рэйчел всегда думала, что он так и не оправился от горя после смерти жены. Любил ли он покойную герцогиню так же страстно, как она любила Джейсона?

«Буду ли я когда-нибудь казаться такой же грустной?»

– Джордж, – произнесла Рэйчел, тщательно подбирая каждое слово, – вы мне нравитесь. Но вы должны понять, что если я выйду за вас, то только из эгоистичных побуждений. Я спасу свою репутацию и смогу избежать скандала, хотя, по правде говоря, в данный момент это не имеет для меня особого значения. И я никогда больше не переступлю порог дома своего отца.

– И это очень важно. – Джордж протянул руку и погладил девушку пальцами по щеке. Рэйчел надеялась, что синяк, оставленный отцовской рукой, уже почти сошел. Но Джордж заметил его. – Это он сделал? – спросил он, холодея.

Она пожала плечами, как будто ответ не имел значения.

– Я готова почти на все, лишь бы спастись от отца.

– Почти на все? – В притворном смятении герцог покачал головой, но в его глазах блеснула надежда. – Это не совсем то, что мужчина желает услышать в ответ на предложение руки и сердца.

– О боже, Джордж! – Глаза Рэйчел расширились от ужаса. – Я не хотела вас обидеть. Я не имела в виду…

– Все в порядке. – Он усмехнулся. – Если вы примете мое предложение, вам больше не придется видеть своего отца. Рэйчел, я не тешу себя иллюзиями и отлично понимаю, почему вы соглашаетесь стать моей женой. Я рад и тому, что вы относитесь ко мне с симпатией. И я обещаю, что вы ни в чем не будете знать отказа. Остаток своей жизни я посвящу тому, чтобы сделать вас счастливой.

Его взгляд подтверждал искренность его слов. Этот человек никогда бы ее не предал. Не сделал бы ей больно. Не покинул бы ее.

Рэйчел покачала головой.

– Любая девушка может только мечтать об этом. Но это было бы нечестно.

– Я понимаю, что это не то, чего вы хотели, но…

– Я не это имею в виду. Это было бы нечестно по отношению к вам. Вы заслуживаете лучшей супруги, чем я.

– Я доволен своим выбором.

– Молюсь, чтобы так было всегда. – Рэйчел вздохнула. – Могу я подумать до завтра?

– Конечно. Можете и дольше, если хотите. – Он кивнул. – Возможно, что Джейсон еще…

– Нет, – резко сказала Рэйчел. – Он не придет. Теперь я уверена в этом. Просто моя жизнь слишком резко переменилась за последние несколько дней, и мне нужно чуть больше времени, чтобы примириться с этим.

– Понимаю. В таком случае, до завтра. – Некоторое время герцог постоял на месте, словно не был уверен в том, что ему следует делать дальше, а затем кивнул, подошел к двери и распахнул ее.

– Джордж?

– Да? – Герцог обернулся.

– Я… благодарю вас.

– Нет, дорогая, – улыбнулся он. – Это мне стоит вас благодарить.

И он ушел, закрыв за собой дверь.

Долгое время Рэйчел стояла на месте, уставившись на дверь. Джордж предложил ей выход. Благодаря ему она сможет освободиться от давления отца. Брак с Джорджем – это не совсем то, о чем она мечтала, но с этим добросердечным человеком она сможет прожить достойную жизнь.

Пусть это и будет жизнь без любви, но, быть может, такова ее судьба. Она отдала свое сердце Джейсону в порыве всепоглощающей страсти, и боль от того, что он разбил его, была чрезвычайно сильна. Никогда больше она не сможет любить так сильно. В этом Рэйчел была уверена.

Но все же они с Джорджем испытывали взаимную симпатию и вполне могли провести остаток дней вместе. Рэйчел уважала герцога, и он ей действительно нравился. Джордж был хорошим человеком, ее другом и спасителем. Она не могла допустить, чтобы он пожалел о своем решении. Она сделает все, что в ее силах, чтобы быть ему достойной женой, – если уж не может подарить ему свою любовь.

Джордж не заслуживал меньшего. Не было необходимости ждать, чтобы сообщить ему о своем решении. По правде говоря, у Рэйчел и выбора-то не было. Да, ей очень повезло – это был далеко не самый плохой вариант.

Рэйчел прошлась по комнате и села за письменный стол. Открыв ящик, она изучила его содержимое. Среди листов пергамента и письменных принадлежностей лежал маленький льняной сверток, перевязанный шелковой ленточкой. Она взяла его в руку и подбросила на ладони. Под льняной тканью скрывалась половинка золотой монеты.

Завтра она выбросит ее в реку и покончит с этим – с Джеймсом – навсегда. Пока же Рэйчел отложила половинку в сторону и принялась писать герцогу письмо. Она пошлет слугу, чтобы он доставил его, немедленно. Не было смысла ждать. Они смогут пожениться, как только Джордж получит специальное разрешение.

Той ночью, лежа в постели, Рэйчел плакала до тех пор, пока у нее не закончились слезы. Сотрясаясь от беззвучных рыданий, она была охвачена отчаянием, которое больше не сдерживала надежда!

В тот день Рэйчел поклялась, что никогда больше не будет плакать.

1815 год

«Лишь несколько месяцев спустя я получил письмо от Джейсона и узнал правду. Он действительно ехал на встречу с тобой, но его похитили бандиты, по всей видимости, нанятые твоим отцом. Они отпустили его за много миль от Лондона, и лишь через несколько дней он смог добраться до города.

Джейсон пришел к лорду Грешему, который сказал ему, что ты покончила с собой. Джейсон пытался отыскать в городе меня, но я к тому времени был уже с тобой в усадьбе Грешем. Как бы я хотел, чтобы у него хватило терпения и благоразумия дождаться моего возвращения! Вместо этого он отплыл в Америку в одиночестве. Джейсон уехал только потому, что думал: ты мертва, и в этом его вина. Он не мог вынести ни мысли о жизни без тебя, ни груза этой вины.

Господь свидетель, Рэйчел, я хотел сказать тебе об этом сразу. Хотел облегчить твою боль, которую ты скрывала в душе годами. Но на самом деле я слабый человек и не мог смириться с мыслью о том, что потеряю тебя. Как ты знаешь, наши страхи по поводу того, что ты носишь ребенка, оказались напрасными, так что тебя ко мне ничто не привязывало. Поэтому я хранил молчание.

Я послал Джейсону денег, чтобы помочь ему встать на ноги, и собирался продолжать это делать, но он умный молодой человек и сколотил состояние без моей помощи. И я делал все, что было в моих силах, чтобы ты была счастлива».

Джордж сделал ее счастливой, и Рэйчел полагала, что тоже сделала его дни счастливыми. Даже теперь, даже зная о том, что он скрывал от нее, она его не винила. То, что он сделал, он сделал из любви к ней. Как можно винить его за это?

Ее отец руководствовался иными мотивами. Все же, когда он сказал Джейсону, что Рэйчел была мертва, это была не совсем ложь. В каком-то смысле она и вправду умерла. И именно Джордж, милый добрый Джордж, вернул ее к жизни, даже если и не смог излечить ее раненую душу.

Рэйчел окинула взглядом бальный зал. Смех и веселье, царившие в нем, контрастировали с ее мыслями.

Собравшаяся у леди Бредборн публика не отличалась от той, что собиралась тут в прошлом году, или за год до этого, или десять лет назад. Время словно застыло, навечно поймав всех в одном мгновении веселья. Это было похоже на картину в золоченой рамке.

Рэйчел и сама, конечно, изменилась. Прошедшие годы многому ее научили. Первый урок был дан ей в новогоднюю ночь десять лет назад. Урок о том, что страсть преходяща, а мужчины лживы. О природе влечения и о той любви, что постепенно расцветает между мужем и женой. И об утратах.

Теперь Рэйчел раздумывала о том, что именно из этого урока, сделавшего ее той, кем она есть сейчас, было основано на лжи.

– А вы, леди Линдхерст?

Погруженная в свои мысли, Рэйчел примкнула к небольшой группе гостей. Те не знали, что она понятия не имеет о теме разговора, – и это тоже было одним из уроков, выученных с годами.

– О, я не… – начала было она.

– Давайте же, миледи, мы все рассказали о наших сокровенных желаниях, – рассмеялся джентльмен с приятной улыбкой, который показался Рэйчел знакомым. – Теперь вы должны рассказать, чего ждете от нового года.

– Чего я жду? – Рэйчел выдохнула с облегчением – на этот вопрос она могла ответить. – Не думаю, что мои желания сильно отличаются от желаний собравшихся здесь. Я желаю мира и процветания, и, конечно, счастья…

Новой жизни. Свободы. И любви.

Слова, сказанные давным-давно, эхом зазвучали в ее голове. На мгновение Рэйчел запнулась, но затем выдавила из себя улыбку.

– Полагаю, как и все остальные.

Собравшиеся рассмеялись, и Рэйчел, извинившись, отошла.

У нее могло быть все это. Новая жизнь. Свобода. И любовь. Впрочем, эта мысль быстро сменилась другой – разве у нее всего этого не было? Разве Джордж не дал ей все это? Нет, она не могла винить его за то, что потеряла, ведь он дал ей так много.

И из его письма следовало, что теперь он хочет соединить ее с Джейсоном.

Они с мужем никогда не упоминали о Джейсоне, но он всегда был рядом с ними. Из-за разницы в возрасте Джордж не замечал, как сильно похож на него кузен и цветом волос, и комплекцией, и ростом. Но больше всего их сходство проявлялось в незначительных особенностях. В том, как двигалась его челюсть в моменты обеспокоенности, в выражении глаз, когда он испытывал заинтересованность, в звуке его смеха.

С годами Рэйчел научилась не обращать на эти детали внимания, не сбиваться с мысли от каждого жеста, и ее сердце уже не трепетало от каждого знакомого выражения лица. Это был еще один урок, который ей пришлось выучить, – и с каждым днем у нее это получалось все лучше.

Но не ночью. Когда Джордж ложился с ней в постель, там всегда был Джейсон. В прикосновениях его рук, в тепле его тела. И как бы Рэйчел ни старалась изгнать этого призрака из своей постели, как она изгнала его из своего сердца, ей это не удалось.

Вернее, она думала, что изгнала его из своего сердца.

До сегодняшнего дня.

 

Глава четвертая

«Я поступил неправильно, Джейсон. Я знаю это сейчас и знал тогда. Даже теперь мне сложно поверить в то, что я ждал семь лет, прежде чем сообщить тебе, что Рэйчел жива и с ней все в порядке. Когда ты написал мне из Америки о том, что ты считаешь Рэйчел мертвой, и я понял, что ты не сбежал от нее, оставив ее с разбитым сердцем, мне следовало признаться во всем. Мне следовало знать, что, несмотря на твою бунтарскую натуру, ты достойный человек. Прости меня, что подумал о тебе плохо.

Но даже теперь, после запоздалого прозрения, я знаю, что снова поступил бы так же. Что дала бы нам правда? К тому времени Рэйчел уже была моей женой, и, Господь свидетель, я не собирался отдавать ее никому. Даже тебе».

Джейсон угрюмо оглядел бальный зал. Ничего не изменилось – ни танцы, ни напитки, ни люди. Хотя нет, это было не совсем так. Изменился он сам. Он больше не был бедным родственником, после того как заработал себе состояние своим умом и тяжелым трудом. И теперь он был герцогом Лидхерстом.

Джейсон криво усмехнулся. Всего неделю назад он прибыл в Англию, и к этому времени ему уже казалось, что каждая женщина, дочь которой была на выданье, была осведомлена о появлении в городе весьма подходящего неженатого аристократа с солидным доходом и громким титулом.

Количество приглашений, доставляемых в номер отеля «Кларендон», впечатляло, особенно если принимать во внимание время года, и это весьма забавляло Джейсона. Теперь, когда он вернулся в Англию, ему и правда следовало задуматься о выборе супруги. В конце концов, не обязательно предлагать сердце, предлагая руку. Тем более, если сердце давным-давно уже отдано.

Будет ли она здесь сегодня? Он полагал, что это не так уж и важно. Между ними было теперь столько преград, столько прожитых лет, столько боли. Но все же Джейсон не мог избавиться от надежды, которая появилась в его сердце после того, как он прочел последнее письмо Джорджа. Забавно, что их с Рэйчел воссоединение произойдет именно в эту ночь и именно на этом балу. Забавно, как замкнулась линия жизни.

Джейсон, конечно же, был готов к тому, чтобы снова увидеть Рэйчел. Как наследник ее мужа он не мог ее избегать. Он ожидал вежливую, но холодную встречу, большей частью при посредничестве адвоката. Теперь же письмо Джорджа и вскрывшиеся в нем факты делали это невозможным.

Господь свидетель, он пытался выбросить воспоминания о Рэйчел из головы. И думал, что ему это удалось. Он думал так дважды: в первый раз – когда смирился с ее смертью, и второй – когда понял, как сильно она его ненавидит.

1812 год

Джейсон смотрел на большой лондонский дом, теряясь в потоке воспоминаний. Этот дом был ему родным в той же мере, что и Линдхерст-Холл. А возможно, даже и в большей. Именно сюда Джордж привез его после смерти родителей. Джейсон не был здесь семь долгих лет, с той самой ночи, когда отправился в Америку.

Та ночь была все еще жива в его памяти, как будто это случилось вчера. Джейсон был сам не свой, его переполняли вина и скорбь от осознания того, что Рэйчел покончила с собой. Не имело значения, что он не был виноват в происшедшем, что он не мог встретиться с ней. Ее больше не было. Все остальное было не важно. И он сбежал. Струсил, испугался жизни в Англии без нее. Каким же он был дураком, что поверил лжи ее отца!

Лорд Грешем… Джейсон скрипнул зубами, едва подумав об этом человеке. Он отправился в лондонский дом Грешемов сразу же после прибытия в город, но тут выяснилось, что старик мертв, а имение продано. Слуга, отвечавший на вопросы Джейсона, сказал, что ему ничего не известно о местонахождении предыдущих хозяев дома.

Но Джордж должен знать, где искать Рэйчел. Ведь он написал о кончине Грешема, хотя и не упомянул о том, почему так долго ждал, прежде чем открыть правду.

Джейсон сразу же вернулся в Англию, что было непросто, учитывая войну с Францией и сложные отношения с Америкой. Болезнь Джорджа сама по себе была достаточным поводом для того, чтобы Джейсон приехал домой, – он был благодарен кузену не в последнюю очередь за то, что тот отправил ему денег в Америку, на которые он смог начать новую жизнь и сколотить себе состояние. Кроме того, Джордж был единственным живым родственником Джейсона, и тот волновался за него. Слова Джорджа о том, что Рэйчел жива, лишь усилили решимость Джейсона вернуться домой немедленно.

Он поднялся по ступенькам к парадному входу и постучал в дверь. Мгновение спустя она отворилась, заставив Джейсона улыбнуться: слуги Джорджа всегда были отлично вышколены.

– Могу я вам помочь? – послышался надменный голос Мейфилда, дворецкого Джорджа.

– Надеюсь на это, Мейфилд.

Дворецкий подозрительно нахмурился, а затем широко открыл глаза.

– Господин Джейсон?

– Не кто иной, – рассмеялся Джейсон.

– Входите, сэр. – Слуга изогнул губы в подобии улыбки – для Джейсона всегда было большой честью увидеть улыбку Мейфилда. – Мы вас не ждали… Даже не думали… – Мейфилд шагнул в сторону, давая Джейсону пройти. – Лорд будет очень рад.

Джейсон вошел в холл, вдыхая давно знакомые запахи масел и воска, напоминавшие о родном доме. Он протянул дворецкому шляпу и перчатки.

– Как здоровье лорда Линдхерста?

– Не очень хорошо, сэр, – погрустнел Мейфилд. – Мы все крайне обеспокоены. Леди Линдхерст…

– Леди Линдхерст? – Джейсон удивленно поднял брови. – Какая леди Линдхерст?

Мейфилд уставился на него с таким же удивлением.

– Леди Линдхерст, жена лорда.

– Его жена? – выдохнул Джейсон. – Боже мой, Джордж женат? Я знаю, что мы с ним писали друг другу не так часто, как следовало бы, но он мог бы и упомянуть о таком событии как брак. Когда это случилось?

– Вскоре после того, как вы покинули Англию, сэр.

– И он ни слова не написал мне об этом, – покачал головой Джейсон.

Возможно, ему не следовало так удивляться. Джордж не был любителем долгих посланий. Его письма приходили редко, и в них было больше вопросов о жизни Джейсона, чем рассказов о его собственной. Но все же женитьба заслуживала упоминания. Джейсон наклонился к Мейфилду.

– И что ты думаешь о ней, Мейфилд? Джордж сделал удачный выбор?

– О да, сэр. – Сдержанный энтузиазм дворецкого был признаком высочайшей похвалы. – С тех пор как лорд заболел, его супруга взяла на себя управление делами поместья, что могло бы показаться неподобающим для леди, если бы не ее воспитание. И она всегда прекрасно с нами обращается. Мы заботимся о ней не меньше, чем о лорде.

– Ясно, – пробормотал Джейсон, проходя мимо Мейфилда в гостиную.

Его беспокоило то, что Джордж не упомянул о своей женитьбе. Возможно, его двоюродный брат посчитал, что Джейсон будет расстроен возможным появлением у него ребенка, ведь в этом случае лишится наследства? Нет, Джордж явно знал его лучше. Кроме того, Джейсон не нуждался ни в деньгах кузена, ни в его титуле. Поэтому скрытность Джорджа не имела никакого смысла. Это было не похоже на него.

– Миледи, – сказал Мейфилд кому-то в холле, – к лорду пришел посетитель.

– Благодарю, Мейфилд, – отозвался женский голос, приятный и странным образом знакомый. – Добрый день, сэр. Насколько я понимаю, вы пришли к лорду Линдхерсту? Мой…

Джейсон повернулся с улыбкой на губах и замер.

Рэйчел?

– …муж… – Ее глаза широко открылись, кровь отлила от лица. – Джейсон?

– Рэйчел!

Время замерло, пока он смотрел на нее, не веря своим глазам. Она была такой же красивой, какой он ее помнил, хотя его память хранила образ юной девушки. Перед ним же была взрослая женщина, умудренная опытом. Сердце Джейсона переполняли чувства. Ему хотелось притянуть ее к себе и заключить в объятия.

– Мейфилд! – Ее голос чуть заметно дрогнул. Взгляд Рэйчел был направлен на Джейсона, но слова были адресованы дворецкому, стоявшему позади нее. – Проверь, не нуждается ли лорд в чем-нибудь. И закрой за собой дверь, нам с мистером Норкроссом нужно поговорить наедине.

Взгляд Мейфилда перемещался с Рэйчел на Джейсона и обратно. Он не мог не заметить, как в комнате повисло напряжение, хотя и держал комментарии при себе. Дворецкий лишь молча кивнул и вышел. На долгое время воцарилась тишина, прерванная звуком закрывшейся двери.

– Рэйчел! – Джейсон пошел к ней, от радости забыв о приличиях.

– Нет! – Она отступила, выставляя перед собой руки. – Не подходи ко мне!

– Рэйчел, я…

«Насколько я понимаю, вы пришли к лорду Линдхерсту?»

Ее слова словно ударили его кулаком в грудь, заставив отшатнуться.

«Мой муж».

– Так этоты леди Линдхерст? Ты жена Джорджа?

Рэйчел вздернула подбородок, и ее глаза сверкнули.

– Тебя это удивляет?

– Удивляет? Это слишком мягко сказано. – Джейсон застыл, пытаясь осознать ее слова. – Как? Почему?

– А чего ты ожидал? – В словах Рэйчел слышался холодный гнев.

Выражение ее глаз заставило кровь застыть у него в жилах. Неужели было что-то еще, кроме замужества, о чем он не знал?

– Что ты имеешь в виду? – спросил Джейсон, осторожно подбирая слова.

– Что я имею в виду? – Рэйчел удивленно уставилась на него. – Как ты можешь об этом спрашивать? Разве у меня был выбор? Я осталась одна. Я была раздавлена. Была обречена покориться воле отца. – Она повысила голос. – Ты так и не пришел за мной!

Господи, она до сих пор не знала, почему он не приехал в ту ночь! Почему Джордж не сказал ей об этом несколько лет назад? Какие еще секреты он утаил от нее? От них обоих? Джейсона объял неистовый гнев.

– Позволь мне объяснить…

– Ты потерял право на объяснения семь лет назад, когда бросил меня, не сказав ни слова. Ты заставил меня несколько часов ждать тебя холодной ночью в темном саду, будто я была жалкой уличной собачонкой! Мне нет нужды в твоих объяснениях. – Рэйчел обхватила себя руками за плечи и принялась ходить по комнате. – Я не хочу знать, почему ты бросил меня. – Она метнула в Джейсона испепеляющий взгляд. – Когда-то я этого хотела. Очень долго хотела…

– Пожалуйста, Рэйчел, выслушай меня! Я собирался приехать. Ты должна позволить мне…

– Я ничего тебе не должна! Твои слова не изменят того, что случилось!

Боль, столь сильная, что она, должно быть, рвала душу Рэйчел на части, отразилась в ее глазах. Женщина отвернулась, не в силах смотреть на Джейсона.

– Кроме того, что ты не явился той ночью, я больше не слышала о тебе ни слова. Никогда! Не было ни письма, ни записки, ничего. Как будто меня больше не существовало! Как будто я мертва!

Джейсон перевел дух.

– Я думал, что ты…

– Мне плевать на то, что ты думал! – Она повернулась к нему лицом. – Как ты не понимаешь? Это больше не имеет значения! Все осталось в прошлом. Я живу дальше, и тебе больше нет места в моей жизни.

– Ты вышла замуж за Джорджа, – тихо сказал Джейсон.

– Да! – прошипела Рэйчел. – Я вышла за Джорджа, потому что Джордж хотел этого. Он хотел видеть меня своей женой, а не игрушкой для минутной утехи.

– Нет, Рэйчел! – Ее слова пронзили Джейсона, будто меч. – Я никогда…

– Неужели? Я не верю тебе. Мне не следовало верить тому, что ты говоришь. – Обвиняющие слова эхом разнеслись по комнате. – Теперь я научена горьким опытом. Джордж хотел от меня большего, хотя и знал о том, что мы с тобой сделали. Знал, что я могла понести от тебя.

– А ты?.. – спросил Джейсон, боясь услышать ответ.

– Нет! – выплюнула Рэйчел.

Джейсон в напряжении смотрел на нее. Она ничего не знает! Ни о том, почему он не явился той ночью. Ни о том, почему он не пробовал с ней связаться. В бессильной ярости Джейсон сжал кулаки.

Неудивительно, что она его ненавидит. Да, это была ненависть – он видел ее в глазах Рэйчел, слышал в ее голосе. Ненависть, порожденная отчаянием и предательством. Все, что Рэйчел знала о событиях семилетней давности, – это лишь ее собственная боль.

Ей неизвестно, как он мучился, думая, что она мертва. Думая, что это его вина. Когда она об этом узнает…

Рэйчел закусила губу, пытаясь взять себя в руки, и опустила глаза, разглядывая ковер на полу. Ее голос стал мягче.

– Я не могла ждать тебя, понимаешь? Не могла ждать тебя вечно. Знаю, я это обещала, но… – Она покачала головой. – Как я могла? Ты уехал в Америку без меня… – Вздрогнув, она подняла глаза на Джейсона. – И я вышла за Джорджа. У меня не было другого выхода, но я ни разу не пожалела о своем решении. Он стал мне гораздо ближе, чем я могла себе представить.

Сердце Джейсона сжалось, горло сдавило спазмом, и он с трудом сдержал дрожь в голосе.

– Ты любишь его?

– Он любит меня, – просто ответила Рэйчел, глядя ему в глаза.

Потекли секунды в молчании.

Джейсон мог сказать ей так много. Разоблачить ложь и полуправду. Развеять недоразумения. Но он не произнес ни слова.

– Зачем ты вернулся? – Голос Рэйчел звучал устало.

– Джордж написал мне, что болен.

«А ты жива».

– Джордж тебе пишет? – резко спросила Рэйчел.

Джейсон внимательно посмотрел на нее.

– Ты об этом не знала?

– Мы с Джорджем не говорим о тебе, – произнесла она отстраненно.

– Понятно. – Джейсон глубоко вздохнул. – Как он?

– Сейчас не очень хорошо. Но тебе не было нужды приезжать. – Рэйчел убрала с лица непослушный темный локон. – Я уверена, что он поправится.

Джейсон понял, что это ложь, еще до того как слова были произнесены. Понял это по страху в ее глазах, по обреченно опущенным плечам. Знала ли об этом она сама?

– Полагаю, ты хочешь его увидеть. – Рэйчел подошла к звонку и резко потянула за шнурок. – Мейфилд тебя проводит.

– Рэйчел, я… – Джейсон снова подошел к ней.

– Разговор окончен. – Ее взгляд был так же неумолим, как и ее тон. – Больше нам нечего сказать друг другу.

Раздался осторожный стук в дверь.

– Иди. – Рэйчел отвернулась, давая понять, что не собирается больше разговаривать.

Джейсон помедлил – им следовало обсудить еще так много. Но не сейчас. Сначала ему нужно было поговорить с Джорджем.

– Хорошо.

Он подошел к двери, открыл ее и вышел в холл, где его ждал Мейфилд. Дворецкий посмотрел на гостя с любопытством и повел его к лестнице.

Джейсон оглянулся через плечо. Рэйчел неподвижно стояла там же, где он ее оставил, будто мраморная статуя. Ее плечи были опущены, выражая… покорность? Затем женщина выпрямилась, снова готовая принимать удары судьбы.

В ней была сила, о которой Джейсон не подозревал. Сила, возникшая из потерь и боли разбитого сердца. Как же ему хотелось вернуться, обнять ее и никогда не отпускать!

Его собственное сердце отозвалось болью – Джейсон понимал, что больше никогда не сможет этого сделать.

 

Глава пятая

– Милорд, к вам посетитель. – Голос Мейфилда прозвучал из комнаты Джорджа.

Джейсон стоял в холле, нетерпеливо ожидая, когда кузен его примет.

Секунду спустя Мейфилд открыл дверь, давая понять молодому человеку, что тот может войти. Джейсон прошел мимо него, и дворецкий посторонился, а затем закрыл за ним дверь.

День был хмурый, и в комнате царил полумрак, хотя занавески и были раздвинуты. Джейсон подошел к массивной кровати с похожими на огромные винты столбиками, как всегда напомнившими ему гигантских змей, ползущих в небо. Джордж жил в этой комнате все то время, что Джейсон его знал.

– Джейсон? – раздался голос Джорджа со стороны кровати, и его кузен разглядел скрытый в тени силуэт. В этом голосе прозвучала радость. – Это ты?

– Да, это я, – произнес Джейсон как можно бодрее.

Он направился к кровати, изо всех сил стараясь сохранять непроницаемое выражение лица.

Чем ближе он подходил, тем сильнее рассеивались тени. И с каждым шагом Джейсон чувствовал, как тает его гнев. Что бы ни произошло здесь в его отсутствие, он любил Джорджа как брата или отца. Человек, лежавший перед ним на кровати, не был Джорджем, которого помнил Джейсон.

Джордж откинулся на кровати, окруженный подушками. Его лицо осунулось, и Джейсон не мог не заметить, каким болезненным, землистым был цвет его кожи. Некогда широкоплечий и грузный, его кузен исхудал и, судя по очертаниям его тела под одеялом, казалось, даже стал ниже ростом.

– Какой замечательный сюрприз! Мальчик мой, я не ожидал тебя так скоро. – Джордж протянул руку, и Джейсон сжал ее, заметив, что когда-то сильная ладонь была сейчас слабой, как у ребенка. – Почему ты не сообщил нам, что приедешь?

– У меня не было на это времени. И, учитывая сложную политическую ситуацию, я купил билет сразу же, как только получил твое письмо. – Джейсон поставил стул поближе к кровати и сел, уже забыв о своей злости. – Как ты?

– Уверяю, я чувствую себя лучше, чем выгляжу. – Джордж приподнял бровь. – Не надо скрывать свои впечатления, я прекрасно знаю, на кого я похож.

– Да ладно тебе! Может, ты и выглядишь немного бледным, но в остальном…

Джордж фыркнул.

– Ты никогда не умел лгать. – Он задумчиво оглядел Джейсона и вздохнул. – Говорят, я умираю.

– Конечно нет, Джордж. Ты слишком упрям, чтобы умереть. – Джейсон выдавил из себя улыбку.

– Судьба бывает упрямее, чем я, – поморщился Джордж и, повернув голову к окну, погрузился в собственные мысли.

Грудь Джейсона сдавило тяжестью. Хоть Рэйчел и утверждала обратное, каждый, кто увидел бы Джорджа, мог почувствовать рядом с ним дыхание смерти.

Как же тяжело, наверное, ей приходилось! Джейсон провел с Джорджем всего несколько мгновений и уже чувствовал себя подавленным. Насколько тяжелее было видеть, как Джордж слабеет изо дня в день!

Джордж посмотрел на кузена, и в его взгляде отразилось волнение.

– Ты уже говорил с Рэйчел?

– Мы побеседовали внизу.

– И?..

– Она презирает меня.

– Мне жаль, – вздохнул Джордж. – Я давно должен был рассказать правду вам обоим.

Все те вопросы, которые Джейсон хотел ему задать, на которые собирался потребовать ответа, вылетели у него из головы, когда он увидел Джорджа в его нынешнем состоянии. По сравнению с вопросами жизни и смерти все остальное было не важно.

– Не будь глупцом, мальчик. Я знаю, о чем ты думаешь. – Глаза Джорджа сузились. – Ты хочешь знать, почему я не сказал Рэйчел правду о том, почему ты ее оставил. И почему я ждал так долго, прежде чем сообщить тебе, что она жива. И почему она вышла за меня.

– Да, – медленно произнес Джейсон. – Но не уверен, что теперь это имеет значение.

– Конечно, имеет. – Джордж повысил голос. – Тебе не кажется, что ты имеешь право знать?

– Имею ли я на это право? – твердо спросил Джейсон.

Он поднялся на ноги и зашагал вдоль кровати, облекая в слова те вопросы, что мучили его с того момента, как он выяснил, что Рэйчел жива.

– Или я утратил его? Какая доля вины за все, что произошло, лежит на мне? Мне не следовало доверять ее отцу. И надо было доверять ей. Как я мог поверить в то, что Рэйчел покончила с собой? – Он запустил пальцы в волосы. – Как минимум, мне следовало потребовать доказательств.

– Бога ради, Джейсон, тебе сказал об этом Грешем. – Голос Джорджа стал еще громче. – Чертов злодей! Теперь он мертв. Сломал шею, когда его сбросила лошадь. Животное, из-за которого он погиб, наверное, заслужило себе место на небесах. Что за дьявол станет лгать о смерти своего единственного ребенка? И кто не поверит отцу, заявляющему такое?

– Как минимум мне следовало…

– Да, тебе следовало разыскать меня, но ты был молод, и горе и чувство вины не давали тебе мыслить ясно. – Джордж покачал головой. – Тебе не следует себя винить.

– Кого же мне тогда винить? – выпалил Джейсон, не раздумывая.

– Грешема. – Джордж помедлил. – И меня.

– Тебя? – хмыкнул Джейсон. – Даже если я и захочу это сделать, как я смогу винить тебя? Ты спас Рэйчел. Позаботился о том, чтобы она не оказалась в центре скандала, не стала объектом насмешек. Ты дал ей крышу над головой. Сделал ее своей женой!

– Я забрал ее себе!

На мгновение в Джейсоне вспыхнула ненависть.

– Да, Джордж, черт подери! Как ты мог? Ты позволил женщине, которую я любил, поверить, будто я бросил ее. Как ты мог поступить так со мной? С ней?

– Потому что мне не хватало смелости! И сейчас не хватает! – Джордж отвернулся, вцепившись в покрывало. – Я должен был сказать ей об этом сразу, когда ты написал мне и я узнал правду. И я должен был написать тебе, но не смог. Мы с Рэйчел уже были женаты, и… – Он посмотрел Джейсону в глаза. – Я не мог вынести мысли о том, чтобы отдать ее. Даже тебе. – Джордж устало вздохнул. – Сядь, Джейсон, мне и так тяжело с тобой разговаривать.

Джейсон опустился на стул.

– Так-то лучше. – Джордж помолчал и продолжил усталым голосом: – Рэйчел должна знать, что вся ее жизнь, вся наша с ней жизнь строилась на обмане. Я был эгоистичен и нечестен. Я хочу, чтобы ты сказал ей правду, Джейсон, – тихо попросил он. – Сам я не могу этого сделать.

– Ты любишь ее, да? – Джейсон затаил дыхание.

– Она смысл моей жизни. – Джордж покачал головой. – И заслуживает большего, чем немощный старик, ожидающий смерти.

– Какой же ты старик? Тебе нет и сорока шести.

Джордж проигнорировал его слова.

– Я хочу, чтобы Рэйчел была счастлива. С тобой. Но даже сейчас мне не хватает смелости признаться ей в случившемся. Все эти годы я мог утолить ее боль. Не могу смириться с мыслью о том, что она будет презирать меня и симпатия в ее глазах сменится отвращением.

– Не имеет значения, скажу ей об этом я или ты.

– Знаю. – Джордж замолчал, и в этот момент Джейсон понял, что его кузен ошибался – он был куда более храбрым, чем полагал. – Но дни мои сочтены, и осталось не так много возможностей все исправить. Настало время открыть правду. Скажи ей, Джейсон.

– Нет. – Еще до того, как Джейсон произнес это, он знал, что это единственно верное решение. – Кому из нас от этого станет лучше? Рэйчел – твоя жена. – Он постарался не обращать внимания на боль, которую причиняли ему эти слова. – И я не стану разрушать ваш брак.

– Тогда ты такой же дурак, как и я.

Джейсон невесело усмехнулся.

– Мы с тобой одной крови.

– Мое счастье будет куплено ценой твоего? – Слабая улыбка коснулась губ Джорджа. – Как я могу умереть с миром, зная об этом?

– Ты не…

– Да. – Джордж отмахнулся от Джейсона. – Врачи могут быть сколь угодно некомпетентными, но я знаю, что говорит мне мое тело.

Повисло долгое молчание. Джейсон всмотрелся в лицо кузена. Он испытывал скорбь – человек, лежавший перед ним, дал ему так много. Как это, должно быть, страшно – смотреть в лицо собственной смерти, пытаться осознать прожитую жизнь и сожалеть о совершенных ошибках.

– Теперь, – голос Джорджа ожил, – нам следует обсудить наследство.

– Я не думаю, что…

– Не будь идиотом, Джейсон. Забудь на минутку о своем сердце. Подумай головой, которая смогла превратить в неплохой капитал те деньги, что я тебе прислал.

Казалось, Джордж напрягал все свои силы.

– Мы оба, к несчастью, не имеем детей. Об этом я сожалею больше всего. Я хотел бы видеть Рэйчел в окружении малышей. Но, так или иначе, тебе предстоит унаследовать мой титул, земли и Линдхерст-Холл.

– А Рэйчел?

– Она единственная наследница своего отца. – Джордж ухмыльнулся. – Чудесный поворот судьбы. После его смерти она стала довольно обеспеченной. Рэйчел продала дом в Лондоне. Я не позволил ей продать усадьбу, хотя она ни разу не возвращалась туда. Рэйчел сдает усадьбу Грешем в аренду. Она настояла на том, чтобы снесли неиспользуемую конюшню, утверждая, что это место опасно.

– Конечно, – пробормотал Джон и сглотнул.

– Деньги, которые Рэйчел унаследовала от отца, прибыль от продажи дома и всего остального отложены. После моей смерти моя вдова будет финансово независима. – Он внимательно посмотрел на Джейсона, взвешивая слова. – Кроме того, я хочу оставить ей этот дом. Это не часть наследства. Я знаю, что для тебя он много значит, но теперь он принадлежит Рэйчел.

– По-другому я и не согласился бы, – тихо ответил Джейсон.

– Я так и думал. – Джордж удовлетворенно улыбнулся. – Может, после моей смерти вы с Рэйчел…

– После твоей смерти я потеряю самого близкого человека на свете. – Джейсон придвинулся ближе, взяв Джорджа за руку. – Я потеряю человека, который относился ко мне как к сыну, а не как к двоюродному брату. Потеряю своего благодетеля, наставника и ближайшего друга.

Джордж ответил не сразу.

– Дашь мне слово, что расскажешь Рэйчел обо всем после того, как меня не станет?

– Нет, – без колебаний ответил Джейсон.

– Господи, почему?

– Я не позволю ей думать о тебе плохо после того, как тебя не станет.

– Проклятье! Ты такой же упрямый, как твой кузен. И такой же глупый. – Джордж шмыгнул носом, и Джейсон заметил, что в глазах двоюродного брата блестят слезы. – Ты вырос хорошим человеком, Джейсон. Я горжусь тобой.

Горло Джейсона сжалось от переполнявших его чувств, и вместо ответа он просто стиснул руку Джорджа.

– Ты возвращаешься в Америку, верно? – тихо спросил тот.

– Я слишком поспешно уехал. Кое-какие дела требуют моего присутствия. – Джейсон улыбнулся. – Думаю, это к лучшему.

– Ты вернешься, чтобы вступить в права наследования, – твердо сказал Джордж. В его глазах появился знакомый блеск. – Ты должен пообещать мне это. Англия всегда будет твоим домом, и я не собираюсь объяснять на небесах каждому предыдущему герцогу Линдхерсту, почему нынешний носитель этого титула не проживает там, где ему положено.

Джейсон рассмеялся.

– Хорошо. Даю слово.

– Я понимаю, почему ты не хочешь остаться. Все же… это сложно… – вздохнул Джордж, и Джейсон понял, что осталось уже не так много времени до того дня, когда ему придется исполнить данное обещание.

Но зачем ждать? Если он немедленно отправится в Америку, то сможет закончить свои дела и, если повезет, вернется еще до того, как станет слишком поздно. Если от его присутствия Джорджу станет лучше, это стоило того, чтобы терпеть ненависть Рэйчел.

– Мы скоро увидимся.

– Если и не в этой жизни… – улыбнулся Джордж.

Они поговорили еще несколько минут, но Джейсон видел, что Джордж уже устал. В конце концов глаза герцога закрылись и он уснул.

Джейсон сидел у его кровати до тех пор, пока в комнате не сгустились тени, а за окном не начало темнеть. Наконец он ушел, попрощавшись с Мейфилдом и вверив заботу о герцоге и герцогине ему.

Покидая имение, Джейсон не встретился с Рэйчел и решил, что это к лучшему. Его голова была заполнена мыслями о том, как завершить дела в Америке, и по привычке, ставшей для него столь же естественной, как и дыхание, он в задумчивости держал руку у жилетного кармана. Его оттягивал знакомый предмет, с которым Джейсон не расставался ни днем ни ночью последние семь лет.

Через ткань его пальцы ощупывали половину золотой монеты.

1815 год

«Я думал или все же надеялся, что ты был настроен вернуться домой до моей смерти. Боюсь, мой мальчик, ты не успеешь. Из-за напряженных отношений между Англией и Америкой путешествовать очень сложно, если вообще возможно.

Мне следовало заставить тебя сказать ей правду, когда ты приезжал в Лондон. Но даже тогда я боялся потерять ее. Хуже того, я боялся, что она останется со мной из жалости. И я не смогу этого вынести.

То, на что я не отважился при жизни, я могу совершить после смерти. Я проинструктировал адвоката, чтобы он доставил это письмо тебе, а еще одно – Рэйчел, только после твоего возвращения в Англию. Я не хочу, чтобы, когда она узнает правду, вас разделял океан. Ты будешь нужен ей.

Не позволяйте тем, кто однажды вмешался в вашу жизнь, определять то, что будет дальше. Не позволяйте ошибкам прошлого убить ваше будущее. И не позволяй воспоминаниям Рэйчел влиять на то, что происходит здесь и сейчас».

Взгляд Джейсона скользил по толпе. Есть ли среди гостей хоть одно знакомое лицо? Прошло более десяти лет с тех пор, как он последний раз появлялся на балу в Лондоне, и он не поддерживал знакомства с людьми из своего прошлого.

Джейсон с унылым видом отхлебнул шампанского. Кого он пытается обмануть? Ему было наплевать на знакомых. Его интересовало только одно лицо. Он откладывал визит к ней с того самого дня, когда прибыл в Лондон. Изменят ли ситуацию письма Джорджа?

Действительно ли он будет ей нужен? Или она уже совсем не та девушка, которая его любила, и возможность воссоединения нельзя рассматривать всерьез? Было вполне вероятно, что признание Джорджа поможет ей обрести мир в душе и она будет более приветлива с Джейсоном, но не более того.

А он сам? Что, если едва взглянув на Рэйчел, он поймет, что прошлое осталось позади и настало время двигаться дальше?

Джейсон усмехнулся. Несмотря на годы упорного труда, несколько интрижек тут и там с женщинами, чьих имен он не мог вспомнить, Рэйчел не покидала его мыслей. И его сердца.

Размышления привели Джейсона к мысли о том, что некоторые души предназначены друг другу свыше. Как бы он ни старался, каждый день, каждую минуту он не мог избавиться от ощущения, что его душа навечно связана с ее душой. Им было предначертано быть вместе. Их свела судьба, и друг без друга они были несовершенны. Как половинки одного целого.

Как части одной монеты.

 

Глава шестая

«У меня нет сомнений в твоих добрых чувствах ко мне, но, дорогая Рэйчел, я также знаю, что наша любовь – это лишь бледное подобие того чувства, что вы с Джейсоном испытывали друг к другу. Я наблюдал за тобой, пока я слабел, а болезнь становилась сильнее. Ты заботилась о моей жизни, как в личных вопросах, так и в делах, с отвагой и сообразительностью, о которых я даже не подозревал. Я горжусь тобой, моя дорогая жена.

Ты уже не та девушка, которую я взял в жены много лет назад, и те чувства, которые вы с Джейсоном испытывали друг к другу, возможно, уже слишком поздно пытаться вернуть. Мне остается лишь надеяться, что у двух самых дорогих для меня людей еще есть шанс обрести счастье.

Мое самое сокровенное желание – чтобы ты хотя бы допускала мысль о том, что чувство, которое когда-то было между вами, возможно, не угасло навсегда».

С каждой минутой, с каждым танцем, с каждым приятным разговором Рэйчел понемногу успокаивалась. Видимо, Джейсона здесь сегодня не было, и их неизбежную встречу можно было отложить еще на день. Это время требовалось ей для того, чтобы обдумать все, что изложено в письме Джорджа, и решить, что с этим делать.

Господи, прошло три года с того дня, как она видела Джейсона в последний раз, но с тех пор ежедневно каждое слово их последнего разговора все еще звучало у нее в ушах. Она была резка с Джейсоном и не пожалела об этом ни разу до сегодняшнего дня. Только теперь Рэйчел поняла, что он пытался все объяснить, а она не дала ему произнести ни слова. Если бы она позволила ему высказаться…

Что было бы тогда?

– Леди Линдхерст. – Голос, который она все еще слышала в своих снах, раздался за ее спиной, заставив сердце женщины замереть. – Давно не виделись.

Она медленно повернулась и взглянула в карие глаза, которые когда-то были для нее средоточием всего в этом мире. Рэйчел глубоко вздохнула и произнесла вежливым тоном, не обращая внимания на то, что кровь стучит у нее в ушах:

– Милорд! Какой приятный сюрприз!

Женщина протянула ему руку, удивившись тому, что у нее не дрожат пальцы.

Джейсон поднес ее руку к губам и поцеловал. От этого прикосновения Рэйчел словно пронзило током.

– Сюрприз? – Он посмотрел ей в глаза. – Но вы, конечно, ожидали меня здесь увидеть?

– Нельзя знать наверняка, кто может появиться на новогоднем балу, милорд.

Он приподнял бровь, и Рэйчел тут же пожалела, что сказала это. Теперь она знала, что в том, что он не пришел тогда, не было его вины. Но она не могла забыть все те годы, полные горя, что началось с той ночи. Рэйчел попыталась отнять руку, но Джейсон продолжал удерживать ее.

– Прошу прощения.

– Вам не за что извиняться, – просто сказал он, всматриваясь в ее глаза, будто хотел прочесть ее мысли.

– Напротив, я должна извиниться за многое.

– Вы ничего мне не должны.

Его губы изогнулись в кривой улыбке, которую Рэйчел так хорошо помнила. Но это не была улыбка очаровательного юноши. Теперь перед ней стоял мужчина. Прожитые годы отразились на его лице, делая его еще привлекательнее.

– Однако нам следует о многом поговорить.

– Правда?

Рэйчел вырвала руку, сдерживая растущую панику. Женщина вовсе не была уверена в том, что готова к этому разговору. Она не имела представления, с чего начать.

– Да. – Какое-то время Джейсон молча ее рассматривал. – Люди начинают на нас пялиться.

– Правда? – Рэйчел сглотнула. – Почему? Они не могут знать о том, что между нами было, и…

– Рэйчел, – нежно сказал он, – подозреваю, что первая встреча нового герцога и вдовствующей герцогини вызовет немалый интерес.

– Да, конечно, – ответила она, пытаясь сохранить самообладание. – Мне следовало об этом догадаться.

– Думаю, всем им интересно, вышвырну ли я вас на улицу.

– Абсурд. – В ее голосе прозвучало раздражение. – Мое финансовое положение не является тайной – я унаследовала состояние своего отца. Кроме того, Джордж завещал мне дом в Лондоне. Без крыши над головой я не останусь. Конечно, имение принадлежит вам, и вы убедитесь, что состояние дел в полном порядке, но…

В глазах Джейсона зажегся огонек.

– Вы что, меня дразните? – с подозрением спросила Рэйчел.

– Да, именно так. – На лице Джейсона снова появилась улыбка.

– Прекратите сейчас же! – Рэйчел, к собственному удивлению, едва не топнула по-детски ногой. Неужто его присутствие заставляло ее чувствовать себя глупой девчонкой? Она выдохнула. – Добро пожаловать домой, милорд.

– Домой? – Он покачал головой, как будто эта мысль казалась ему странной. – Я уже долгое время так не думаю.

– Возможно, настала пора вновь начать думать о Линдхерсте как о доме.

– Возможно. – Джейсон посмотрел на нее.

Вышли ли они за рамки вежливого разговора? Что ей теперь сказать? Он был чужим для нее, хотя в то же время знакомым и, помоги Господь, дорогим для нее человеком. На мгновение прожитых лет как не бывало. Рэйчел снова была юной девушкой, глядящей ему в глаза снизу вверх. Страсть вспыхнула в ней, заставляя трепетать.

Чувствовал ли он себя так же?

Джейсон нагнулся к ее уху и произнес драматическим шепотом:

– Теперь люди точно на нас смотрят.

Рэйчел мгновенно вернулась в настоящее и ответила ему таким же тоном:

– И что же вы предлагаете делать?

– Я предлагаю танцевать. – Он протянул ей руку. – Раньше нам не доводилось этого делать.

– Пришло время, – ответила она, испытывая благодарность к нему: по крайней мере, танец даст ей время на то, чтобы собраться с мыслями.

Рэйчел вложила ладонь в руку Джейсона, игнорируя его оценивающий взгляд. Она знала, о чем он сейчас думает: пришло время не только для танцев.

Она позволила проводить себя в центр зала и сосредоточилась на котильоне, благодаря Бога за то, что это не вальс. Всякий раз, когда Рэйчел смотрела на Джейсона, его взгляд был направлен на нее. Ее это смущало. Она двигалась будто во сне. Почему бы и нет – она часто видела Джейсона во сне. По крайней мере, во время танца они не разговаривали, но музыка закончилась гораздо раньше, чем ей хотелось бы.

– Боюсь, наш танец не удовлетворил всеобщего любопытства. – Джейсон оглядел комнату. – Если вы не хотите привлечь к себе еще больше любопытных взглядов, возможно, нам следует найти более укромное место.

– Хорошо. – Рэйчел взяла его под руку, чувствуя его крепкие мускулы под своими пальцами, и добавила как можно беззаботнее: – Впрочем, мы оказываем им плохую услугу. В это время года в Лондоне не хватает людей, которые могли бы стать объектом для обсуждения, и долг тех, кто остался, состоит в том, чтобы не позволить пламени сплетен угаснуть.

– Возможно, мы исполним свой долг, когда все увидят, как мы направляемся в сад…

– Нет, – быстро сказала Рэйчел, – не в сад. – Она отпустила руку Джейсона и отступила на шаг. – Так не пойдет. Не там. Я не…

– Нам нужно о многом поговорить.

– Да, конечно. Я… – Она вздохнула. – Вы должны меня понять. Пока я не прочла письмо Джорджа всего несколько часов назад, я не представляла…

– И с моей стороны нечестно требовать от вас говорить об этом сегодня. Теперь мне следует извиниться. – Джейсон взял ее ладонь и поднес ее к губам, глядя женщине в глаза. – Я свяжусь с вами завтра.

Он улыбнулся и, развернувшись, пошел прочь, не дав Рэйчел сказать ни слова. Джейсон пробирался сквозь толпу уверенной походкой человека, который знает свое место в жизни.

А где же ее место? В его жизни? Все, что Рэйчел знала о Джейсоне, Джордже и своей жизни, разбилось вдребезги после одного письма, содержащего шокирующие откровения.

Сейчас она не представляла, что эти столь долго хранимые секреты могут означать для ее будущего.

Холодный утренний воздух коснулся щек Рэйчел, когда она придержала лошадь, заставляя ее идти шагом. Возможно, леди и не подобает кататься в парке в одиночестве, но с годами Рэйчел поняла, что значение благопристойности переоценивают. Как замужняя женщина и тем более как вдова она пользовалась значительной свободой. Кроме того, только-только наступил рассвет, и в это время она видела в парке еще лишь пару всадников.

Рэйчел привыкла к конным прогулкам в первые годы болезни Джорджа и получала от них особое удовольствие зимой, когда дыхание лошади вырывалось паром, трава хрустела под копытами, а мороз укреплял дух. В такие моменты женщина чувствовала себя живой.

И в такие моменты у нее было время подумать. Всю ночь она ворочалась: сотни вопросов о прошлом и будущем не давали ей покоя.

Пришлет ли Джейсон ей весточку утром? Или будет ждать до полудня? Насколько сильно ему хотелось увидеться с ней наедине, не на глазах у всего Лондона?

Рэйчел едва обратила внимание на топот копыт приближающейся сзади лошади и, не задумываясь, отъехала в сторону, освобождая дорогу. Что Джейсон ей скажет? Что она ему ответит?

Всадник притормозил, поравнявшись с ней.

– Не ожидал увидеть вас здесь в столь морозное утро.

Рэйчел обернулась, услышав знакомый голос. Джейсон подъехал ближе и ухмыльнулся – высокий и статный, истинный герцог Линдхерст. Это из-за покроя плаща или у него всегда были такие широкие плечи?

Она вежливо кивнула.

– Мне нравится кататься в это время дня. Я могу насладиться свободой и уединением.

– Вам нужно уединение? – Джейсон приподнял бровь.

– Всем нам время от времени нужно уединение, милорд, – спокойно ответила Рэйчел, хотя ее сердце в его присутствии стучало как сумасшедшее. – Вам разве нет?

– Да, и мне тоже, – кивнул он. – Особенно когда не дают покоя неприятные мысли.

– И сейчас у вас есть такие мысли?

– Они всегда есть. – Джейсон хмыкнул. – Я тоже наслаждаюсь возможностью побыть одному, что не всегда удается, когда проживаешь в отеле, несмотря на прекрасное обслуживание.

– О боже! – Рэйчел остановила лошадь и посмотрела на Джейсона. – Я не подумала об этом. Где вы остановились?

– В «Кларендоне».

– Так не пойдет, – вздохнула она. – Вы должны жить в доме. Это ваш дом, в конце концов.

– Это был мой дом, – твердо уточнил Джейсон.

– И все же я настаиваю.

«Что я делаю? – спросила себя Рэйчел. – Последнее, что мне нужно, это его присутствие в моем доме».

– Джордж хотел бы, чтобы было именно так.

– Джорджа уже нет с нами.

– Тем больше причин сделать так, как он хотел. – Рэйчел склонилась к Джейсону, игнорируя предупреждение внутреннего голоса. – Не забывайте, этот дом огромен. Я могу поселить там дюжину гостей и целый день не встретить ни одного из них. Кроме того, учитывая постоянное присутствие Мейфилда и остальных слуг, мы с вами не будем наедине. К тому же нам нужно уладить многие вопросы, которые касаются вашего наследства, и будет проще, если вы будете жить со мной под одной крышей.

Джейсон вопросительно взглянул на нее.

– И вас не беспокоит, что скажут люди?

– Ни капли, – рассмеялась Рэйчел.

Она вполне сможет мириться с его присутствием. В конце концов, теперь она уверенная в себе женщина, а не глупая девчонка, не способная противостоять очарованию этого широкоплечего мужчины с колдовскими темным глазами.

– Я уже не беспокоюсь о слухах и скандалах – это одно из преимуществ положения богатой вдовы.

– Ну, вчера вы сказали, что, дав обществу повод для сплетен, мы окажем ему услугу… – Джейсон театрально вздохнул и пустил лошадь вперед. – Хотя, учитывая сплетни, которые мне уже довелось слышать…

Рэйчел открыла рот от удивления, пришпорив лошадь.

– Какие сплетни?

– Ну, знаете, обычные. Леди Линдхерст видели в компании того или иного джентльмена. На вечере там, в театре здесь. Видимо, вы были очень заняты.

– Не так уж и занята, – рассердилась Рэйчел. – И, чтобы вы знали, все это из-за Джорджа. Он был очень обеспокоен тем, что я никуда не выходила, пока он болел. И заставил меня пообещать ему, что я не стану затворницей после его смерти. Он даже запретил мне скорбеть о нем.

– А вы скорбели?

– Да, – тихо сказала она.

– Не беспокойтесь о сплетнях. – Джейсон бросил на нее зловещий взгляд. – Ничто из того, что я слышал, не было таким уж скандальным.

– Вот как? – Рэйчел сдвинула брови в притворном разочаровании. – Какая жалость!

Джейсон рассмеялся.

– Почему? Вы хотели бы оказаться в центре скандала?

– Это, конечно, звучит заманчиво, но нет, я не хочу быть вовлеченной в скандал. – Она покачала головой. – Я просто хочу…

Новой жизни. Свободы. И любви.

– Чего? – Джейсон остановил лошадь и взглянул Рэйчел в глаза, прерывая легкомысленный разговор. – Чего вы хотите?

Несколько долгих мгновений она лишь смотрела в его глаза.

Именно это мне и нужно. Новая жизнь. Свобода. И любовь.

– Почему ты не сказал мне? – тихо спросила Рэйчел, не в силах не задать вопрос, который мучил ее всю ночь. – Когда ты вернулся в Лондон, когда ты узнал правду, почему ты не сказал мне об этом?

– Господь свидетель, я собирался это сделать. И даже попытался. – Джейсон покачал головой. – Джордж хотел, чтобы я все тебе открыл. Видишь ли, он не мог сделать это сам.

– Почему? – Каждая клеточка в ее теле замерла в ожидании ответа.

– Потому что боялся, – просто ответил Джейсон. – Он боялся, что, если ты узнаешь правду, которую он скрывал от тебя, ты возненавидишь его. И бросишь.

Рэйчел тяжело вздохнула.

– Понятно.

– А ты бы бросила его?

Рэйчел посмотрела Джейсону в глаза – ей казалось, это длилось вечно. Оставила бы она Джорджа? Тогда, когда он был болен? Когда после того, как он заботился о ней, он сам нуждался в ее заботе? Она чувствовала облегчение оттого, что ей не пришлось принимать это решение. Мог быть только один ответ.

– Нет.

– Тогда все к лучшему.

Они в тишине поехали дальше. Их лошади шли рядом. Ни один из всадников не произносил ни слова.

– Я не уехал бы, если бы знал, что ты жива, – наконец нарушил молчание Джейсон. – Ты ведь знаешь об этом?

– Сейчас я не уверена в том, что знаю. И что чувствую, – ответила Рэйчел, не глядя на него, и вздохнула. – Если подумать, может, это и не такая уж удачная мысль, чтобы ты жил в моем доме.

– Хорошо, – кивнул Джейсон. – Но я свяжусь с тобой позже.

– Конечно.

Неужели он не станет спорить? Совсем? Рэйчел почувствовала раздражение.

– Желаю приятного дня.

Подстегнув лошадь, она помчалась по тропе к воротам парка, не оглядываясь.

Почему она пригласила его жить у нее в доме? О чем она только думала? И думала ли вообще? Слава богу, что она вовремя пришла в себя.

Пока разговор касался незначительных вопросов, Рэйчел удавалось сохранять голову холодной. Но в тот момент, когда речь зашла об их прошлом, ее горло сжалось и по телу пробежала дрожь.

Нельзя пускать Джейсона в дом, пока она не разберется с тем, что происходит в ее голове.

И в сердце.

Джейсон смотрел ей вслед, пока его пальцы не замерзли, а Рэйчел не скрылась из виду.

Как он мог быть настолько глупым, чтобы думать, будто Рэйчел осталась для него в прошлом? Размышлять о том, чтобы найти себе подходящую жену? В то мгновение, когда он снова увидел Рэйчел, Джейсон понял, что чувства не изменились. По крайней мере, его чувства.

А что же Рэйчел?

В ней сочетались легкомысленная девушка, которую он любил, и зрелая, независимая женщина, которой она стала. В одно мгновение она была дружелюбной и раскованной, в другое он видел страх в ее глазах. Ей сделали очень больно. Ему тоже, но у него хотя бы была возможность оплакать свою потерю, даже если это была ложь. И у него было три года на то, чтобы смириться с ситуацией.

Боялась ли Рэйчел, что он снова оставит ее? Джейсон сжал поводья. Нет, этого никогда больше не случится.

Рэйчел нельзя было винить. Даже зная о том, что Джейсон не бросил ее на произвол судьбы, она не могла так быстро смириться с истиной: все, что она считала правдой, оказалось ложью. Ей действительно нужно время.

Но Джейсон не мог ждать. Господь милосердный! Как он вынесет это, после того как ждал столько времени? Он с трудом смирился с мыслью о еще одном дне, еще одной минуте, проведенной без нее.

Чтобы воссоединиться, им необходимо проводить вместе больше времени. Это было сложно, пока Рэйчел пряталась в доме, в котором жила с Джорджем. В доме, о котором Джейсон до сих пор думал как о родном. У него появился шанс, когда Рэйчел пригласила его, поддавшись минутному порыву. Если бы они жили под одной крышей, вновь завоевать сердце Рэйчел ему было бы куда проще. Проклятье, если бы она не передумала…

Конечно, она позволила бы ему остаться, если бы ему некуда было больше идти. Значит, нужно сделать так, чтобы это было правдой. Джейсон улыбнулся и поехал вперед.

Он никогда не считал себя нетерпеливым человеком. А следовало бы. По крайней мере в том, что касается любимой женщины.

Женщины, которую он любил всегда.

 

Глава седьмая

– Миледи, мистер… мм… лорд Линдхерст прибыл, – сообщил Мейфилд, возникнув в дверях библиотеки.

Рэйчел подняла взгляд от бухгалтерских счетов, разложенных на столе. Она не сомневалась, что все в порядке. Минимум раз в неделю она проверяла бумаги и за последние несколько лет узнала об управлении поместьем больше, чем когда-либо. Но все же Рэйчел хотела убедиться, что этот вопрос будет разрешен как можно более эффективно.

– Проводи его.

Джейсон вошел в комнату с уверенным взглядом и улыбкой, которую можно было описать только словом «самодовольная».

– Леди Линдхерст, надеюсь, я не заставил вас ждать.

– Нисколько, – осторожно ответила она, поднявшись на ноги.

Его взгляд заставлял ее нервничать.

Мейфилд прочистил горло.

– Миледи, где мне разместить лорда?

– Разместить? Он же уже здесь, – озадаченно нахмурилась Рэйчел. – О чем ты говоришь?

– Я привез из отеля вещи, – сказал Джейсон.

– Ну, ты можешь немедленно отослать их обратно. – В ней вспыхнуло раздражение. – Возможно, ты забыл, но я отозвала свое приглашение.

– Я ничего не забыл. – Джейсон подошел к столу, бросив взгляд на разбросанные на нем бумаги. – Но с тех пор я поговорил с адвокатом Джорджа – теперь моим адвокатом, – и оказалось, что есть некоторые вопросы, касающиеся права владения этим домом.

– Какие вопросы? – возмущенно спросила Рэйчел.

– Выяснилось, что пожелания Джорджа по поводу этого дома не вполне ясны.

– Чушь. Они предельно ясны. Он позаботился об этом. Это четко обозначено в его завещании.

– О! – Джейсон приподнял бровь. – Оно у тебя здесь?

– Нет. – Рэйчел скрестила руки на груди, неодобрительно глядя на него. – Оно на хранении у его адвоката.

– У моего адвоката.

– У адвоката Джорджа. – Рэйчел направилась к двери. – Мы пойдем к нему немедленно и проясним этот вопрос. Мейфилд, прикажи подать повозку.

– Я бы не делал этого, Мейфилд, – сказал Джейсон.

Рэйчел развернулась к нему.

– Почему?

– Боюсь, когда я виделся с ним, он собирался уезжать. Его не будет как минимум неделю.

– Очень хорошо. – Рэйчел стиснула зубы. – Мы подождем неделю. А до тех пор будет лучше, если ты вернешься в «Кларендон».

Джейсон покачал головой с сожалением, в которое Рэйчел не поверила ни на миг.

– Боюсь, это невозможно. Я выехал из номера, а отель переполнен.

– Тогда найди другой отель. – Рэйчел сжала кулаки, стараясь не сорваться на крик.

– Не хотелось бы, – вздохнул Джейсон. – Я уже давно путешествую и предпочел бы оставаться на одном месте. И до тех пор, пока вопрос с правом собственности на дом не разрешится…

– Нечему там разрешаться!

– …я останусь здесь. Ты сама говорила, что это…

– Это был…

– … мой родной дом.

– Хорошо. Оставайся. – Глаза Рэйчел сузились. – Я поеду в отель.

– Боюсь, тебе не удастся этого сделать, – покачал головой Джейсон. – Я уже проверил. Ни в одном респектабельном отеле города нет свободных мест.

Рэйчел усмехнулась.

– Мне в это как-то не верится.

– Веришь ты или нет, это правда. – Джейсон удовлетворенно ухмыльнулся. – Я об этом позаботился.

– Ты об этом позаботился? Как ты?..

Не мог же он выкупить номера в каждом отеле Лондона, только чтобы пробраться в ее дом!

Джейсон взял со стола лист бумаги и взглянул на него.

– Признаю, это потребовало большого количества денег. – Он отпустил лист, позволив ему упасть на стол. – Но у меня есть столько.

– Раз ты не оставил мне другого выбора, – Рэйчел разочарованно вздохнула, – можешь поселиться здесь.

– Ах, леди Линдхерст, вы такая гостеприимная хозяйка!

Она бросила на него испепеляющий взгляд и повернулась к дворецкому.

– Мейфилд, размести милорда в комнатах…

– В этом нет необходимости, – перебил ее Джейсон. – Можешь перенести вещи в мои старые комнаты.

В его старые комнаты? Его старые комнаты находились прямо напротив комнат Джорджа и всего в нескольких шагах от ее комнат. Рэйчел совсем не нравилась мысль о том, что Джейсон будет так близко к ней. Но все же дальнейшие протесты вызовут подозрения у Мейфилда. Несомненно, дворецкому уже стало интересно, что происходит между новым герцогом и вдовствующей герцогиней.

– Миледи? – Вопрос Мейфилда повис в воздухе.

– Хорошо, Мейфилд. – Рэйчел махнула рукой. – Сделай, как пожелает милорд.

Дворецкий кивнул и ушел. Едва закрылась дверь, как Рэйчел тут же напала на Джейсона:

– Что, по-твоему, ты делаешь?

– Именно то, чего желал Джордж. Ты сама говорила: он хотел, чтобы я остался здесь. – Подойдя к книжной полке, Джейсон просмотрел корешки книг и, вынув одну из них, пролистал страницы. – Я долго думал над тем, что ты сказала утром.

– Я сказала, что тебе не следует здесь находиться.

– Кроме этого, ты упомянула о том, насколько легче будет решать деловые вопросы, если я буду жить с тобой под одной крышей. – Он одарил ее приторной улыбкой. – И теперь я вижу, насколько это было мудро.

– Это было совсем не мудро! – взвилась Рэйчел. – Это было безумием.

– Для меня это имеет смысл.

– Тогда я сомневаюсь и в твоем рассудке. Кроме того… – Она подошла к столу, хватая бумаги. – Все, что касается твоего наследства и дел Джорджа, которые связаны с тобой, здесь. – Она потрясла бумагами перед его носом. – Можешь считать, что все решено.

– Ах, но это только часть. – Тон Джорджа был таким же будничным, как если бы они обсуждали погоду.

Он что, пытается ее разозлить? Или они не виделись так долго, что она забыла об этой черте его характера?

– Этот дом мой.

– Черт возьми, Рэйчел, я говорю не о доме, и ты отлично это знаешь. – Джейсон поставил книгу обратно на полку и повернулся к ней. В его голосе звучала настойчивость. – Я хочу поговорить о нас.

– А я не хочу. – Рэйчел почувствовала, как ее охватывает паника. – Не сейчас. Не сегодня.

– А я хочу. Сегодня и сейчас. В этот самый момент. Я думал, что это может подождать, но это не так. Я уже три года – нет, десять лет, десять ужасно долгих лет – ждал этого разговора и не намерен больше ждать ни минуты.

– Хорошо. – Она обрушила стопку бумаг на стол. Ее растерянность обернулась яростью. – Хочешь говорить? Давай, говори.

– Я думал, что ты мертва. Иначе я никогда бы не уехал.

– Это ты уже говорил.

– Ты не веришь мне?

– Нет! Да! Я не знаю, во что мне верить. – Рэйчел раздраженно вздохнула. – Пойми, для меня это не так легко, как для тебя.

– Для меня это тоже не очень…

– Неужели? Ты знал правду еще три года назад. Три года назад, Джейсон! А я узнала всего позавчера. У меня все это не укладывается в голове, не говоря уже о том, чтобы смириться с этим. – Она развернулась и зашагала по комнате, соединяя кончики пальцев. – Сначала я получаю письмо от своего мужа – мертвого мужа, – в котором открываются масштабы жестокости моего отца.

– Мне жаль, – беспомощно сказал Джейсон.

– И мне тоже, но тут удивляться нечему. – Рэйчел вымученно рассмеялась. – Хотя, о Господи, я удивилась. – Она выдохнула, пытаясь успокоиться. – И потом я узнаю́, что мой муж знал все почти с самого начала. – Она посмотрела на Джейсона. – Почему, Джейсон, почему он не сказал мне правду? Не потом, когда был болен, это я понимаю, но тогда, когда узнал, почему ты уехал? Почему он не сказал мне тогда?

– Он и тогда любил тебя.

– Любил ли?

Конечно, Джордж любил ее. Рэйчел никогда в этом не сомневалась. Но что он испытывал к ней в начале их отношений? Она никогда не думала об этом и полагала, что Джордж взял ее в жены скорее потому, что был добр и хотел сохранить ее честь, чем потому, что любил.

Джейсон внимательно посмотрел на нее.

– Ты злишься на него?

– Злюсь? Из-за того, что он меня любил? – Рэйчел покачала головой. – Я расстроена и обескуражена, но не злюсь. Как я могу на него злиться? Как я могу позволить одному обману перевесить все остальное? В каком-то смысле мой отец был прав, когда сказал тебе, что я мертва. – Она печально улыбнулась. – Я и была мертва. По крайней мере внутри. Джордж вернул меня к жизни.

– Джордж был хорошим человеком.

– Ты можешь так говорить? Даже сейчас? Даже зная о том, какую роль он сыграл во всем, что между нами произошло?

– Я знаю, почему он так поступил. Он любил тебя, и я не могу винить его за это. И я признателен ему за то, что он сделал для меня. Я знаю, что его предсмертным желанием было, чтобы мы возродили былые чувства.

– Думаю, уже поздно. – Рэйчел отвернулась и невидящим взглядом уставилась на книги на полке. Слова застревали у нее в горле.

– Поздно ли?

– Ты изменился за эти годы, и я тоже. Я больше не наивная девочка, чьи мечты и надежды зависят от прихотей мужчины. Любого мужчины. Я независимая женщина. – Она посмотрела на Джейсона. – Я не могу быть той девочкой, которую ты любил, и не хочу ею быть.

– Мне не нужна наивная девочка. – Джейсон сделал шаг к ней навстречу, и Рэйчел инстинктивно отступила. – Но ты лжешь, Рэйчел. Я вижу девочку в женщине, которой ты стала.

– Чушь. – Она пожала плечами. – Ее больше нет.

– Я вижу девушку, которую любил, в твоих глазах.

– А сможешь ли ты полюбить женщину? – тихо спросила она, боясь услышать ответ.

– Кажется, я уже ее люблю. – Джейсон снова сделал шаг в ее сторону, собираясь обнять ее.

– Нет! Не подходи ближе. – Рэйчел выставила перед собой руки, стараясь, чтобы они не дрожали. Он был едва ли на расстоянии фута от нее. – Ты не можешь… Я не могу… Мы не можем вернуть то, что было. Даже если я простила тебя…

– А ты меня простила?

– Как я могу винить тебя за то, что ты оставил мертвую женщину? Или за то, что сделали мой отец или Джордж? Но я… – Рэйчел отвернулась, пытаясь найти нужные слова, и вновь посмотрела на Джейсона. – Я боюсь того, что может произойти.

Его взгляд был так же решителен, как и голос.

– Я никогда больше не оставлю тебя.

– Не уверена. – Рэйчел обхватила себя руками за плечи. – Я тебя не знаю.

– Неужели? – просто ответил он.

Возможно, из-за напряжения, возникшего между ними, вопроса в его глазах или ее нежелания снова сталкиваться с прошлым Рэйчел внезапно охватило раздражение. Что ж, с этим чувством она, по крайней мере, знала, что делать.

– Прекрати отвечать вопросом на вопрос! Ты меня с ума сведешь!

– Ты будешь очень красивой сумасшедшей.

Она уставилась на него, а затем рассмеялась.

Джейсон улыбнулся в ответ.

– Я всегда мог рассмешить тебя. По крайней мере, я тебя знаю. А это уже половина пути.

Рэйчел растерянно покачала головой.

– Джейсон…

Он подошел ближе к ней и взял ее руки в свои.

– Если мы не можем вернуть то, что было, может, мы сможем начать все заново?

– Это неосуществимо, – усмехнулась Рэйчел.

– Вовсе нет. – Джейсон подошел к двери и распахнул ее. – Мейфилд!

– Звали, милорд? – Дворецкий появился в мгновение ока.

Рэйчел сдержала раздраженный стон – скорее всего, слуга подслушивал у двери.

– Да, Мейфилд. – Джейсон указал на Рэйчел. – Не будешь ли ты так любезен представить нас?

Взгляд Мейфилда скользнул от Джейсона к Рэйчел и обратно.

– Представить кого, милорд? – осторожно спросил он.

– Представить меня этой прекрасной незнакомке, конечно, – твердо ответил Джейсон.

– Незнакомке, милорд? – переспросил Мейфилд.

Бедняга выглядел так, как будто оказался на сцене в разгар театрального фарса и не имел представления о своих репликах. Рэйчел подавила улыбку.

– Мейфилд, у тебя нет воображения, – вздохнул Джейсон. – А значит, ты мне не нужен. Можешь идти.

– Миледи? – Мейфилд вопросительно посмотрел на Рэйчел, не уверенный, стоит ли ему оставлять ее в компании человека, который был, по-видимому, не в себе.

– Все в порядке, Мейфилд. Лорд безумен, но не опасен, – сказала она с кривой улыбкой.

– Хорошо, – пробормотал Мейфилд со скептическим видом и ушел, не полностью закрыв за собой дверь, чтобы в случае чего услышать крики о помощи.

– Похоже, мне придется самому позаботиться о приличиях. – Джейсон отступил и театрально поклонился. – Моя дорогая леди, я понимаю, что это несколько некстати, но прошу простить мне мое нахальство и позволить отрекомендоваться вам. Я Джейсон Норкросс, герцог Линдхерст.

– Джейсон, это глупо. – Рэйчел не смогла сдержать улыбку. – Прекрати сию минуту!

– Джейсон? – Он раскрыл рот в притворном удивлении. – Я не думаю, что мы достаточно хорошо знакомы, чтобы звать друг друга по имени. Однако же, – он откашлялся, – у вас есть преимущество, миледи. Я назвал вам свое имя, а вы не ответили мне тем же.

Рэйчел обреченно вздохнула.

– Хорошо. Я сыграю в твою глупую игру. – Она сделала реверанс. – Я леди Линдхерст, герцогиня Линдхерст.

– Приятно познакомиться.

Джейсон подошел к Рэйчел и, прежде чем она успела запротестовать, взял ее руку и поднес к своим губам. Их взгляды встретились. И внезапно происходящее перестало быть игрой.

Рэйчел смотрела Джейсону в глаза, и страсть, которую она уже не ожидала когда-либо почувствовать снова, охватила ее. Горло женщины сжалось, сердце выпрыгивало из груди.

– Джейсон, – прошептала Рэйчел.

– Рэйчел. – Ее имя слетело с его губ, словно стон.

Он обнял ее, и его губы, теплые и требовательные, нашли ее уста. Рэйчел как будто ударило молнией. Она прижалась к Джейсону, отвечая на поцелуй со всей страстью, сдерживаемой на протяжении десятилетия, такой знакомой, такой неумолимой и, о боже, такой правильной.

Руки Рэйчел обвились вокруг шеи Джейсона. Его тело было теплым, и ей сейчас хотелось одного: касаться его, держаться за него, принадлежать ему. Она прижалась к нему всем телом. Они идеально подходили друг другу. Может, разум и забыл, но тело и душа знали, всегда знали истину, которую можно было обрести лишь в его объятиях.

Снова и снова Джейсон приникал к ее губам, словно утопающий, жаждущий воздуха, пока колени Рэйчел не начали подкашиваться, а дыхание не сбилось. И хотя ее внутренний голос кричал о том, что это слишком рано, слишком быстро, слишком опасно, она не слушала его. Она хотела этого. Всегда хотела. Хотела его, и только его.

Джейсон отстранился и посмотрел на нее, и его изумленный взгляд был отражением ее взгляда.

Женщина судорожно втянула воздух.

– Рэйчел… – Голос Джейсона был хриплым и сдавленным от переполнявших его чувств.

– Каким поразительным способом вы представляетесь, милорд. – Она посмотрела на него.

– Как и вы, миледи. – Уголки губ Джейсона поползли вверх.

Рэйчел смогла восстановить дыхание и осторожно высвободилась из его объятий. Она сделала шаг назад, оказываясь вне его досягаемости и подозревая, что если снова очутится в его объятиях, то поцелуем он не ограничится. И вряд ли ей захочется его останавливать.

Ноги не слушались Рэйчел, и она удивилась тому, что вообще может сейчас стоять прямо.

– Не надо было этого делать.

– Почему?

Джейсон подался было вперед, но затем передумал. И Рэйчел была благодарна ему за это, хотя и немного разочарована.

– Ну, мы только что познакомились, я едва вас знаю. Подобное поведение с незнакомцем неприлично. Это уже слишком. Слишком быстро и слишком стремительно…

– Слишком поздно на десять чертовых лет. – Его решительный голос эхом разнесся по комнате, заставив сердце Рэйчел трепетать.

– Тем не менее нельзя наверстать все за один день.

Джейсон поднял бровь.

– Я собираюсь попробовать.

– А я нет. – Рэйчел направилась к двери. – А теперь прошу меня простить, я направлюсь в свою комнату. Ужин подают в восемь.

– Прячешься, да? – Джейсон скрестил руки на груди.

Рэйчел остановилась, взглянув на него, такого сильного и красивого, и на мгновение захотела снова оказаться в его объятиях. Но она была настроена решительно.

– Да, милорд. – Она медленно улыбнулась. – Я намереваюсь именно прятаться.

Рэйчел распахнула дверь.

– Ты не сможешь избегать меня вечно, – услышала она вдогонку.

Нет, не сможет. Но сейчас она была не готова к тому, что может означать слово «вечность».

 

Глава восьмая

Тянулся ли когда-нибудь обед так долго?

Джейсон все время поддерживал разговор, но Рэйчел не могла запомнить ни слова из того, что он сказал. Она сидела прямо напротив него за длинным обеденным столом и старалась не смотреть на него. Ей это не удавалось.

Черт его подери! Ну почему он сейчас вызывает в ней голод совсем иного рода, нежели аппетитные блюда на столе? Не то чтобы Рэйчел проявила к обеду хоть какой-то интерес. Она лишь поковыряла еду на тарелке. Но повар вряд ли заметит это – Джейсон уплетал за двоих. Его голода хватило бы на них обоих – во всех значениях этого слова.

Этот человек не пил вино, а целовал стакан. Он не намазывал масло на хлеб, а ласкал его. Он не накалывал вилкой кусок говядины, а медленно проникал в него. Каждый поглощаемый им кусочек сопровождался чувственным движением губ. Джейсон не ел, он соблазнял еду.

Соблазнял ли он и ее?

Рэйчел схватила бокал с вином и залпом осушила его.

– Вы что-то сказали? – спросил Джейсон.

Невинный тон, которым был задан этот вопрос, контрастировал с блеском его глаз.

– Нет. – Рэйчел широко улыбнулась. – Нет, ничего.

Слуга опять наполнил бокал, и Рэйчел тут же отпила. Обычно она не пила так много вина за обедом. Наверное, сегодня ее просто мучает жажда. Да, вне зависимости от того, сколько она выпила, у нее во рту все время было сухо и ей постоянно хотелось смачивать губы.

– Похоже, я болтал бо́льшую часть обеда. Теперь ваша очередь.

Тарелка была мгновенно унесена слугой. Джейсон оперся локтями на стол, переплел пальцы и подался вперед.

– О чем желаете поговорить? О политике? О текущем состоянии экономики? О последних сплетнях? Возможно, у вас есть вопросы…

– Почему ты не женился? – выпалила Рэйчел и тут же вздрогнула.

Из всех вопросов, которые она хотела ему задать, почему-то именно этот она выбрала в первую очередь.

– Это просто, миледи. – Джейсон откинулся на спинку стула и поднял бокал. – Я так и не встретил женщину, которая могла бы заменить ту, что я потерял.

– Но наверняка в твоей жизни были женщины, – произнесла Рэйчел.

– Ну, я не проводил годы в воздержании, если вы об этом.

Рэйчел почувствовала, что краснеет, и сделала еще один глоток вина.

– Мне просто интересно.

– Правда? – усмехнулся Джейсон. – Я не отказывался от женского общества. Пару раз мне даже казалось, что я влюблен.

– Ого!.. – Рэйчел почувствовала укол ревности.

– Это ни к чему не привело, – пожал плечами Джейсон.

– Какая жалость, – пробормотала Рэйчел и сделала последний глоток, пряча улыбку.

– Упомянутые леди именно так и думали.

Она рассмеялась.

– Значит, у тебя было много женщин? Так ты распутник?

– Скорее, скиталец. Или бродяга. – Джейсон нахмурился, задумавшись. – Впрочем, если поразмыслить, слово «распутник» в данном случае тоже подходит.

– Значит, я обедаю наедине с распутником, которого сама впустила в свой дом? – усмехнулась Рэйчел. – Очаровательно.

Джейсон подал знак слуге наполнить ее бокал.

– Вы пытаетесь споить меня, милорд? – спросила Рэйчел, глядя на него с подозрением.

– Чего еще следует ожидать от распутника? – Джейсон взял из миски апельсин и принялся его чистить. Медленно. – А это мне поможет?

– Не думаю.

Рэйчел не могла оторвать глаз от его рук, больших и сильных. Она помнила их прикосновения к своим обнаженным плечам, спине и…

– Конечно, у вас есть и другие вопросы, не касающиеся моих амурных похождений?

Она на мгновение заглянула ему в глаза и снова почувствовала, что краснеет. Его глаза, его улыбка говорили о том, что он все знает. Но он не мог знать, о чем она думает. Или мог?

– Да, конечно. Сотни.

Почему она не может придумать ни одного? Почему она может только сидеть и думать, что хотела бы оказаться на месте апельсина? Рэйчел облизнула губы.

Взгляд Джейсона коснулся их, а затем сразу же вернулся к ее глазам.

– Вопросы, Рэйчел?

– Вопросы. – Она глубоко вдохнула, пытаясь сконцентрироваться на чем-то, кроме фрукта в его руках. – Ну, мне интересно, почему ты не приехал сразу же, как только Джордж умер. Он думал, что ты, быть может, успеешь приехать до его кончины.

На лице Джейсона отразилась грусть.

– Я собирался приехать. Я надеялся покончить с делами и сразу же вернуться в Англию, но одна задержка следовала за другой. Потом началась война и доплыть стало почти невозможно.

Он положил апельсин на стол перед собой и принялся задумчиво рассматривать его. Рэйчел показалось, что он смотрит вовсе не на фрукт, а глядит в прошлое.

– Весть о смерти Джорджа дошла до меня только через год.

– Он очень хотел увидеть тебя еще раз, – тихо сказала Рэйчел.

– Как и я. – Джейсон тяжело вздохнул. – Еще один повод для сожалений в наполненной сожалениями жизни.

– Будет тебе, Джейсон. – В ее голосе появились игривые нотки. – Не вся же жизнь.

– Нет, не вся. Лишь десять лет, не больше.

– Но кажется, что вся, – вздохнула Рэйчел.

Но ведь по сути так и было? Она принялась машинально гладить пальцем хрустальный бокал. С тех пор как они пообещали друг другу всегда быть вместе, прошло так много времени. Они жили каждый своей жизнью, и судьба вновь свела их вместе только сейчас. Конец ли это их совместного пути? Смогут ли они оставить прошлое позади и двигаться дальше? И сделают ли они это вместе?

– Ты ненавидел меня? – Рэйчел посмотрела на Джейсона.

– Нет, – просто ответил тот.

– Никогда? Да ладно. – Она внимательно изучала его. – Даже когда узнал, что я не ждала тебя? Что вышла за Джорджа?

– Нет.

– В прошлый твой приезд я наговорила тебе ужасных вещей.

– Да, наговорила. – Джейсон криво улыбнулся. – Но я понял, почему ты так себя вела.

– Значит, ты никогда не презирал меня, – медленно произнесла Рэйчел. – И ты не сказал мне правду, когда мог, потому что беспокоился о Джордже. – Она приподняла бровь. – Возможно, ты слишком хорош для меня, Джейсон Норкросс.

Он пожал плечами.

– Сомневаюсь. – Джейсон замолчал, как будто раздумывая, стоит ли продолжать, а затем вздохнул. – Прежде чем ты начнешь считать меня святым, ты должна знать, что, наплевав на последствия, я написал тебе дюжины, если не сотни, писем, в которых рассказал все.

– Я ни одного из них не получила.

– Я ни одного из них не отправил.

– Тогда ты действительно так благороден, как я думаю.

– В делах возможно, но не в мыслях. Не в желаниях. – Джейсон допил вино и поставил бокал на стол. – Нет нужды спрашивать, ненавидела ли ты меня, это было очевидно в нашу прошлую встречу. Возможно, более подходящим вопросом будет: «Когда ты перестала меня ненавидеть?»

Рэйчел молчала, сомневаясь, стоит ли отвечать честно. Но если между ними что-то и возникнет, то не благодаря обману.

– Когда получила письмо Джорджа.

– Понятно. – Джейсон задумчиво кивнул. – Значит, только вчера. Разреши спросить еще кое-что. – Он наклонился вперед, в его взгляде, как и в голосе, было заметно напряжение. – Когда ты перестала любить меня?

Вопрос повис в воздухе, отозвавшись эхом в ее жилах и сердце.

Никогда! У Рэйчел перехватило дыхание. Как она могла не понимать этого раньше? Или же она всегда знала это и просто боялась признать? Боялась, потому что страсть была слишком сильной, всепоглощающей, и боль, сопровождавшая ее, была чрезмерной. Она пережила его потерю однажды, но не сможет сделать этого второй раз.

– О, милорд! – Рэйчел заставила себя усмехнуться. – Вы задаете слишком дерзкие вопросы.

Лицо Джейсона помрачнело.

– Да, наверное, – сказал он, разочарованно вздохнув, и, встав из-за стола, посмотрел на Рэйчел сверху вниз. – Сегодня был очень длинный день, и я несколько устал. Прошу простить меня, я пойду спать.

– Прячешься, да? – Рэйчел сразу же пожалела о сказанном.

Джейсон оперся на стол и наклонился, нависая над ней. В его глазах отражались огоньки свечей.

– Вовсе нет. На самом деле я не отказался бы, если бы ты составила мне компанию в постели.

У Рэйчел перехватило дыхание – она была шокирована этим предложением. Или же она была шокирована внезапным приливом желания? Женщина посмотрела на Джейсона, подняв голову.

– Мне не от чего прятаться, Рэйчел. Я отлично знаю, что чувствую. Что я всегда чувствовал. – Джейсон выпрямился и вежливо улыбнулся. – Разрешите же пожелать вам спокойной ночи, миледи.

Он развернулся и пошел к двери.

Рэйчел смотрела ему вслед, сдерживая желание последовать за ним.

Почему все так сложно? Почему она не может лечь к нему в постель и покончить со всем этим? Почему не может обнять его и признаться в своих чувствах и в своем смятении?

Почему она не может поверить ему?

Нет, слишком рано. Десять долгих лет она ненавидела его всеми фибрами души. Что бы она ни чувствовала сейчас – или думала, что чувствует, – она не могла так скоро, так легко открыть ему свое сердце. Она подавляла свои чувства к Джейсону слишком долго, чтобы сейчас без раздумий принять их.

Рэйчел знала: в том, что между ними произошло, нет вины Джейсона, но это знание было у нее в голове, а не в сердце. Она была права, когда сказала, что ей нужно время.

Давным-давно Рэйчел поклялась никогда больше не плакать. Да, она пролила слезы, когда умер Джордж, скорбя о человеке, который спас ее и любил. О своем муже и друге. Но только Джейсону удалось когда-то заставить ее рыдать от разбитого сердца.

Больше она не будет рыдать из-за него.

* * *

Книга с громким стуком ударилась о дверь, но никакого удовлетворения это Джейсону не принесло. Конечно, почитать эту чертову книгу ему тоже не удалось. Буквы прыгали у него перед глазами. Сегодня все его внимание было сосредоточено только на одном.

Если бы эта проклятая женщина еще раз облизнула губы, он бы ринулся через стол и схватил ее, разбрасывая китайский фарфор, хрусталь и серебро. Он бы занялся с ней любовью прямо на обеденном столе, на глазах у слуги и кого угодно. Более того, Джейсон подозревал, что Рэйчел не стала бы сопротивляться. Судя по поцелую, она хотела его так же сильно, как и он ее, даже если сама еще не понимала этого.

Джейсон в нетерпении поднялся на ноги. Он был слишком взволнован, чтобы заснуть. Он оглядел комнату в надежде, что Мейфилд позаботился о том, чтобы оставить здесь графин бренди. Но нет. Можно было бы позвать дворецкого. Или спуститься вниз. Но тогда он, возможно, встретит Рэйчел, а его полностью устраивало то, как они расстались. Его последние слова должны заставить ее задуматься.

Джейсон запустил пальцы в волосы. Рэйчел все еще любит его, он был в этом уверен, прочел это в ее глазах. В ее взгляде вспыхнуло осознание того, что он не сказал ей ничего нового – все это где-то в глубине души она знала уже давно.

Он и раньше видел этот взгляд, когда три года назад понял, что все еще любит ее. И снова увидел его вчера вечером…

В дверь постучали.

– Войдите! – крикнул Джейсон.

Дверь открылась, и на пороге возник Мейфилд.

– Милорд, меня прислала леди Линдхерст. Она слышала шум и просила узнать, все ли в порядке.

Значит, Рэйчел была уже в своей комнате и отлично слышала, что происходит у него.

– Определенно не все в порядке. – Джейсон вздохнул. – Но с шумом это никак не связано. Просто книга выпала у меня из рук.

Взгляд Мейфилда переместился с Джейсона на книгу, лежащую на полу в другом конце комнаты. Дворецкий подобрал книгу и положил ее на прикроватный столик.

– Что-нибудь еще?

– Нет.

Джейсон взмахом руки отослал его прочь.

Мейфилд колебался, видимо, желая сказать что-то еще. Джейсон устало вздохнул.

– Что такое, Мейфилд?

– Могу я говорить откровенно, милорд?

Глаза Джейсона сузились. Видимо, на уме у дворецкого было не только найти источник шума.

– Прошу.

Мейфилд выглядел так, словно собирался с мыслями и, возможно, с духом.

– Милорд, я… то есть слуги и я… ну, мы… – Он расправил плечи и выпятил подбородок. – Если вы причините вред леди Линдхерст, я буду вынужден напасть на вас.

Джейсон уставился на дворецкого. Мейфилду было уже далеко за пятьдесят, и он был не в лучшей физической форме. Джейсон сдержал усмешку, взвешивая каждое слово.

– И ты думаешь, тебе это удастся?

– Вовсе нет, милорд. – В голосе дворецкого слышалась решимость. – Но моему примеру последуют оба лакея, конюший…

– И, без сомнений, повар и экономка.

– Если это будет необходимо, милорд.

– Твоя верность достойна восхищения. Но я не собираюсь причинять какой-либо вред леди Линдхерст. – Джейсон внимательно посмотрел на дворецкого. – Почему тебе пришло это в голову?

На лице Мейфилда промелькнула нерешительность, затем он глубоко вздохнул.

– После вашего визита состояние здоровья лорда Линдхерста все ухудшалось. В последние дни он не мог даже держать перо, но ему нужно было многое записать.

– Продолжай, – осторожно произнес Джейсон.

– Письма, которые он оставил вам и леди Линдхерст…

– Он диктовал тебе, верно? – внезапно понял Джейсон. – Поэтому ты знаешь, что в них написано.

– Да, милорд.

– И готов спорить, это знают все чертовы слуги.

– Милорд, я никогда не разглашаю конфиденциальной информации. – Оскорбленный Мейфилд повысил голос.

Джейсон скептически поднял бровь.

– Но, возможно, они об этом подозревают, – пробормотал дворецкий.

Итак, слуги знали все об их с Рэйчел прошлом, и знали это с тех самых пор, как умер Джордж. Удивляться тут было нечему – разве что тому, что они так долго пребывали в неведении. Но все же они были верны, по крайней мере, верны Рэйчел.

– Скажи, Мейфилд, леди Линдхерст получила то же письмо, что и я?

– Это было давно, милорд. – Мейфилд задумчиво нахмурил брови. – Если мне не изменяет память, то, что написано в письме леди Линдхерст, вам уже было известно. Хотя письма и похожи, они не идентичны.

– Понятно.

Конечно, письмо Джорджа, адресованное Рэйчел, было признанием. В то время как то письмо, что получил он, содержало извинения и сожаления.

– Что ж, Мейфилд, раз уж ты все знаешь, возможно, ты подскажешь мне, что делать.

– Делать, милорд?

– Ну, ну, Мейфилд. – Джейсон скрестил руки на груди и прислонился к каминной полке. – Я знаю тебя с тех пор, как был мальчиком. Ты всегда давал мне хорошие советы, когда я тебя об этом просил.

– Я не…

Джейсон фыркнул.

– Хорошо, сэр. – Мейфилд задумчиво посмотрел на Джейсона. – Я бы посоветовал вам принять во внимание слова лорда Линдхерста.

– Какие слова?

– Совет, содержащийся в его письме.

– Мейфилд, я читал это письмо по крайней мере дюжину раз.

– Прочтите еще раз, милорд.

Джейсон посмотрел на дворецкого, не в силах сдержать улыбку.

– Тебе всегда нравилось заставлять меня трудиться, чтобы я получил то, что хочу, не так ли, Мейфилд?

Лицо дворецкого было непроницаемо, но в глазах блеснули искорки.

– Да, милорд.

Джейсон рассмеялся и пожелал ему спокойной ночи. Мейфилд кивнул и ушел, закрыв за собой дверь.

Джейсон оглядел комнату. Куда слуги, занимавшиеся его багажом, положили письма Джорджа и прочие документы, которые были у него в чемодане? Джейсон подошел к секретеру, отодвинул ящик и нашел там все бумаги аккуратно сложенными. Он пролистал их, пока не нашел нужное письмо, и погрузился в чтение, усевшись в кресло.

Не было необходимости читать его снова, Джейсон помнил его почти наизусть. Но все же, если Мейфилд говорит, что там содержится совет, то, Господь свидетель, он ему пригодится. Джейсон просмотрел лист. Ничего…

Его взгляд упал на строки, которым он до этого не придавал значения.

«Не позволяйте тем, кто однажды вмешался в вашу жизнь, определять то, что будет дальше. Не позволяйте ошибкам прошлого убить ваше будущее. И не позволяй воспоминаниям Рэйчел влиять на то, что происходит здесь и сейчас».

Джейсон долго смотрел на этот абзац. Мейфилд был прав: Джордж действительно поделился с ним своей мудростью. Единственным вопросом оставалось, как же сделать так, чтобы прошлое не встало на пути будущего, не убило его?

Он откинулся на спинку стула и невидящим взглядом уставился на тени на потолке, отбрасываемые мерцающим светом свечей и языками пламени в камине.

То, что сделано, нельзя отменить. Он не мог стереть воспоминания Рэйчел. Ни воспоминание о той ночи, ни о том, что было дальше. Джейсон не мог мановением руки успокоить боль, как будто она никогда не существовала. И пока этот давно ушедший день затмевал день сегодняшний, Рэйчел никогда не оставит его позади. Никогда не сможет признать и тем более смириться с тем, что любит его.

Джейсон обреченно вздохнул. Нет, он не в силах изменить прошлое.

Но… Его глаза сузились – в голове начала формироваться пока неясная идея. Она была не менее абсурдна, чем мысль выкупить все отельные номера в городе. Сейчас ему нечего было терять.

Если он не может стереть воспоминания, то может создать новые.

 

Глава девятая

Джейсон и правда дал Рэйчел время. Возможно, его было даже слишком много. И это было одновременно и благословением, и проклятием.

Рэйчел бродила по спальне, не в силах уснуть – это была бы столь же бесплодная попытка, как и в любую другую ночь с тех пор, как в ее жизнь вернулся Джейсон, хотя она почти не видела его в течение последних четырех дней. Вернее, видела, но ей не удавалось поговорить с ним наедине.

После его прибытия дом стал настоящим магнитом для гостей. Рэйчел не помнила, когда пользовалась такой популярностью. Каждый день ее гостиная была полна любопытными посетителями, в основном дамами с дочерьми на выданье, каждая из которых желала разузнать о новом герцоге. Каков его доход? Планирует ли он остаться в Англии? Успел ли он влюбиться в кого-нибудь?

Успел ли он влюбиться? Ха! Кто знает, что на уме у этого проклятого человека? Рэйчел не могла бы сказать об этом с уверенностью. Когда Джейсон присутствовал на этих импровизированных собраниях, он был просто очарователен. Рэйчел с растущим раздражением наблюдала за ним. Она готова была поспорить, что каждая из амбициозных матушек покинула ее дом, считая, что герцог Линдхерст был бы вовсе не прочь вступить в брачный союз с ее кокетливой дочкой. Это было отвратительно и раздражало.

Когда Джейсон не был занят очаровыванием юных прелестниц, порхающих по гостиной, он все время уходил и возвращался. Его почти не было дома. Даже когда у Рэйчел выдавалась возможность поговорить с ним, он бормотал что-то о делах, довольствуясь весьма туманными объяснениями. Как она могла что-то решить?

Чем бы Джейсон ни был занят, видимо, это было важнее, чем выяснение их отношений. Рэйчел пришлось признаться, пусть и лишь самой себе, что она скучает по нему и все время думает о нем. Ей нужно было время, чтобы подумать, и она думала, не в состоянии прийти к какому-либо выводу.

Нет, это не совсем правда. В последние несколько дней, наблюдая за его безукоризненными манерами, слушая его заразительный смех и видя, как уверенно он движется по жизни, она поняла, как сильно хочет его.

Плотнее закутавшись в халат, Рэйчел расхаживала по комнате. Сейчас Джейсон был дома, хоть и пропустил ужин. Они не ужинали вместе с того самого вечера. Наверное, это было к лучшему. То, как они ели… Рэйчел выбросила это воспоминание из головы. Нужно было принимать во внимание нечто большее, чем страсть.

Смогут ли они с Джейсоном снова быть вместе? Чем дольше она пыталась найти ответ на этот вопрос в своем сердце, тем сильнее запутывалась. Иногда она была уверена, что не переставала любить его и просто скрывала это чувство под слоем боли и, да, ненависти. Теперь же Рэйчел не чувствовала ни того, ни другого. Ее ненависть не была направлена на Джейсона. На отца – да. Что же до Джорджа…

Нет, она не могла ненавидеть Джорджа. Джейсон был прав: Джорджа толкнула на обман любовь и его сложно было винить. Даже сейчас, с помощью своих писем, он делал что мог, чтобы исправить ту единственную ошибку, которую допустил за всю свою честную жизнь.

Но что, если слишком поздно? Она уже не та девушка, какой была десять лет назад. Прожитая жизнь обернулась так, как Рэйчел не могла и предположить.

Смерть отца заставила ее осознать свои чувства к нему. Брак с добрым и любящим человеком сделал ее хорошей и порядочной женой. Болезнь Джорджа заставила ее вникать в дела и открыла ее проницательность в вопросах бизнеса, о которой Рэйчел даже не подозревала. Долгие годы, проведенные у постели смертельно больного человека, сделали ее сильной. Теперь же, овдовев, она наслаждалась свободой и независимостью. Это была награда за выживание.

Но что, если ее чувства к Джейсону – это не любовь, а лишь воспоминания о любви? Что, если женщина, которой она стала, так сильно изменилась по сравнению с девушкой, которой была, что возможности вернуть юношескую любовь уже нет?

Будь оно все проклято! Что же делать? Ее мысли и чувства, страхи и желания сталкивались с такой силой, что сводили Рэйчел с ума. Она не могла сидеть спокойно, не могла отдыхать, не могла спать. Возможно, она уже была безумна.

Неосознанно Рэйчел взяла книгу с прикроватного столика и швырнула ее в дверь. Та с глухим стуком ударилась о дерево и упала на пол. Тут же женщина пожалела о своем поступке. Вот до чего дошло! Она бросается вещами, как избалованный ребенок. Подняв книгу, Рэйчел взглянула на заголовок. «Гордость и предубеждение». Весьма кстати.

Предубеждение ли сдерживало ее? Предвзятость из-за того, что ее жизнь стала такой из-за лживости мужчин, и нежелание доверять ни одному из них? Мотивы лжи сейчас уже были не важны: ее отец лгал ради власти, Джордж из-за любви, а Джейсон (он лишь молчал, но это все равно была ложь) из любви к ним обоим.

И определенно именно гордость удерживала Рэйчел от того, чтобы пройти через коридор в комнату Джейсона, требуя, чтобы он обнял ее и… И что? Развеял ее неуверенность? Страх? Вернул ее в те дни, когда она не задавалась такими вопросами, а мир был наполнен радостью?

Возможно, этого было бы достаточно, чтобы разрешить ее сомнения. Сможет ли она найти правду, ответы на вопросы в его объятиях? В его постели?

Наверное, нет. Но разве случится что-то плохое, если она попробует? Джейсон был единственным мужчиной, которого она когда-либо желала, и это уж точно не изменилось с годами.

Рэйчел не была с мужчиной уже очень давно. Джордж болел несколько лет, а, кроме мужа, она была близка только с Джейсоном. В этом она была уникальна – если хотя бы половина слухов правдива, то Рэйчел была единственной во всем Лондоне благочестивой вдовой.

Она переложила книгу из одной руки в другую. Проклятая гордость не позволяет ей пойти к Джейсону, но она не может помешать ему прийти к ней.

Рэйчел занесла руку и, мысленно извинившись перед мисс Остин, изо всех сил снова запустила книгой в дверь. К ее удовлетворению, раздался грохот. Рэйчел принялась ждать, надеясь услышать шаги в коридоре.

Ничего.

Она раздраженно нахмурилась. Сама она услышала шум в его комнате, когда несколько дней назад Джейсон бросил книгу в дверь. Теперь она бросила ее дважды. Слуги, которые в это время либо спали, либо заканчивали выполнять свои обязанности внизу, услышать ее не могли, но Джейсон должен был. Тогда почему он все еще не у ее двери, не желает узнать, все ли в порядке?

Он мог уже спать, хотя для этого было слишком рано. Или же намеренно игнорировал ее. Этого нельзя было исключать – он уже несколько дней игнорировал ее. Возможно, если она откроет дверь и бросит книгу в стену, разделявшую их, это привлечет его внимание.

Рэйчел подняла книгу и распахнула дверь.

Перед ней стоял Джейсон. Он занес кулак – видимо, как раз собирался постучать.

Рэйчел уставилась на него, и мгновение спустя вся ее храбрость улетучилась.

– Добрый вечер, – с ухмылкой сказал он. – Какие-то проблемы?

– Проблемы?

Он выглядел таким соблазнительным. Моментально весь ее план показался Рэйчел глупым.

– Почему?

– Я услышал шум и подумал, что, возможно, в дом кто-то забрался. – Джейсон заглянул в комнату через ее плечо. – Ты одна?

– Конечно, одна. Я… – Рэйчел потрясла перед ним книгой. – Я читала.

– В самом деле? Я и сам вчера читал. – Он снова заглянул в комнату. – Ты уверена, что одна?

– Вполне.

– Наверное, все же стоит проверить. – Джейсон прошел в комнату мимо нее. – В наши дни обстановка довольно тревожная. Кажется, я слышал что-то о ворах, которые проникают в дома в этой части Лондона.

– Без сомнений, об этом упоминал кто-то из твоих многочисленных гостей, – сухо сказала Рэйчел.

Джейсон поднял бровь.

– Ревнуете, миледи?

– Не смеши меня! – фыркнула она.

Джейсон взглянул на дверь.

– Если слуги увидят меня в твоей комнате…

– Переживаешь за мою репутацию? – хмыкнула Рэйчел. – Не стоит. Ты сам говорил, что ничего такого обо мне не слышал. Кроме того, в такое время слуги редко поднимаются на этот этаж.

– Тем не менее…

– Тем не менее, если я закрою дверь, нас точно никто не увидит.

Рэйчел захлопнула дверь со столь невозмутимым видом, как будто постоянно запирала джентльменов в своей спальне. Это было именно то, чего она хотела. Но в таком случае отчего ее нервы звенят как туго натянутые струны?

Джейсон хмыкнул, как будто мог прочитать ее мысли, и обошел комнату по кругу, остановившись у окна, чтобы заглянуть за занавески.

– Тут никого.

– Так я и думала.

– Возможно, стоит проверить под кроватью.

– Если хочешь. Но я думаю, что заметила бы, если бы кто-то прятался под моей кроватью.

– Этот кто-то был бы счастливчиком, – пробормотал Джейсон. Он наклонился, заглянув под кровать. – Тут тоже никого, – сказал он, выпрямившись. – Что ж, теперь, когда мы убедились, что ты в безопасности, я пойду. – И с этими словами Джейсон направился к двери.

– Стой! – Рэйчел преградила ему путь. – Не уходи.

– Почему?

Его лицо хранило невинное выражение, но глаза коварно сверкали. Проклятье! Он хотел ее так же сильно, как и она его. Даже, может, сильнее. Но Джейсон не собирался облегчать ей задачу.

– Ну, я подумала… Мы оба теперь взрослые… И это могло бы прояснить кое… – Рэйчел разочарованно вздохнула. – Хочешь поцеловать меня?

Джейсон сложил руки на груди и отступил на шаг, прислонившись к столбику кровати. Его взгляд был направлен на нее, и Рэйчел едва сдержалась, чтобы не запахнуть халат поплотнее.

– Я поцеловал тебя несколько дней назад. Неужели ты забыла?

– Нет. – Она раздраженно нахмурилась. – Просто я спрашиваю, не хочешь ли ты сделать это снова?

– Зачем?

– Зачем? Что это за вопрос?

– Короткий и конкретный.

– Я подумала… Не важно. – Она резко развернулась, подходя к двери. – Ты прав: тебе нужно уйти.

Она взялась за ручку, и внезапно Джейсон оказался позади нее, положив руки ей на плечи и удерживая ее.

– Я очень хочу поцеловать тебя снова. Я не забыл, каково это.

– Это было лишь несколько дней…

– Нет. Задолго до этого.

Джейсон притянул ее к себе. Рэйчел затаила дыхание.

– Я помню, какие теплые у тебя губы. И помню остальное. Все, что было, – прошептал он ей на ухо. – Как твои волосы сияли в лунном свете. Как твой запах напомнил мне о летних днях.

Рэйчел закрыла глаза, положив голову Джейсону на плечо и позволяя его словам вернуть ее в прошлое.

– Я помню, какая шелковая у тебя кожа. – Его руки гладили ее по плечам. – И как ты вздрагивала от моих прикосновений. А я от твоих. Помнишь?

– Да, – шепнула она. – Я помню тепло твоих рук, обнимающих меня.

– И как твое тело льнуло ко мне…

Пульс Рэйчел бился в такт движениям рук Джейсона.

– Как будто мы созданы друг для друга. Как я могу забыть…

Безумие, сметающее здравый смысл? Неутолимую страсть? Неописуемую радость?

– Я помню все. – Рэйчел развернулась в его объятьях, чтобы оказаться к Джейсону лицом, и положила руки ему на грудь, чувствуя тепло его тела под пальцами. Она посмотрела ему в глаза. – Наш первый поцелуй. Наш первый раз. И когда ты впервые сказал, что любишь меня.

– А я помню последний. – Джейсон сжал ее в объятиях, глядя ей в глаза, как будто и не было всех этих лет.

– Это было так давно, – прошептала Рэйчел, потянувшись навстречу Джейсону.

– А может, вчера?

Его губы коснулись ее губ, осторожно, словно он был так же напуган, как и она. В ней поднялась горячая волна давно забытого вожделения. Губы Рэйчел раскрылись, и их дыхание слилось воедино. Джейсон притянул ее ближе, крепко целуя. Этим поцелуем он познавал ее, приоткрывал, воссоединялся с ней. Рэйчел обвила руками его шею, прижимаясь к нему.

Джейсон прервал поцелуй, а затем коснулся губами ее скулы, шеи, ключицы. Его руки медленно скользнули вниз, накрыв ее ягодицы и прижимая ее к себе. Рэйчел почувствовала его нарастающее возбуждение. Потрясенная, она задрожала от страсти и предвкушения.

Коротко вздохнув, Рэйчел высвободилась из его объятий и отступила. Джейсон молча следил за ней потемневшим от страсти взглядом. Она смотрела ему в глаза, но ничего не говорила: в словах не было нужды.

Рэйчел медленно развязала трясущимися руками халат и уронила его на пол. Затем расстегнула ночную рубашку и спустила ее с плеч. Рубашка упала к ее ногам. Все это время Рэйчел не сводила глаз с Джейсона.

Он резко выдохнул.

Рэйчел переступила через одежду и подошла к нему. Кровь стучала у нее в висках, дыхание участилось.

Долгие мгновения он смотрел на нее, а она ждала, напряженная от предвкушения. Затем Джейсон поднял Рэйчел на руки и отнес ее к кровати. Никто из них не произнес при этом ни слова.

Джейсон уложил ее на кровать, и Рэйчел стала смотреть, как он раздевается, медленно и тщательно, как и она сама. Она никогда не видела его полностью раздетым, и сейчас от этого зрелища у нее кружилась голова. Мускулы на его руках перекатывались под кожей, плечи были широкими, а грудь мощной и рельефной, слегка покрытой волосами… Боже милосердный, как же он возбужден! Сердце Рэйчел забилось еще быстрее.

Подойдя к кровати, Джейсон лег рядом с Рэйчел, притянув ее к себе. Какое-то время они лежали неподвижно и Рэйчел наслаждалась прикосновением к его коже. Затем она потянулась к Джейсону, и их губы соприкоснулись. Страсть моментально вспыхнула в ней с неукротимой силой, и нежность была вынуждена отступить.

Ее руки, ее губы жадно скользили по нему, познавая, вспоминая. Он ласкал ее пальцами, языком и зубами, везде и сразу, с нетерпеливостью, сравнимой лишь с ее собственной. Их руки и ноги сплетались, как сплеталось в тугую спираль их вожделение. Страсть наполняла их души.

И вновь Рэйчел вздрагивала от его прикосновений, а он от ее.

Вчера слилось с сегодня. Не было больше прошлого и будущего, только экстаз от его объятий. Она была девушкой, лежащей на конюшне с юношей, которого любила. Она была женщиной, жаждущей мужчину, которого не надеялась когда-либо увидеть.

Годы разлуки поблекли и исчезли, и не было в мире ничего, кроме него, нее и этого момента.

Джейсон вошел в нее, и она вскрикнула – ее охватило неописуемое чувство близости, потрясающее ощущение правильности происходящего. Они двигались вместе в полной гармонии друг с другом, и движения их тел пробуждали в Рэйчел давно забытую уверенность. Уверенность в том, что они идеально подходят друг другу – как ключ и замок, как рука и перчатка, как звезда и небеса.

Это продолжалось до тех пор, пока бушующее внутри нее чувство не выплеснулось наружу ослепительным взрывом, который до этого существовал лишь в ее памяти, в ее снах. Джейсон выгнулся, выдохнув. И Рэйчел приникла к нему. Ее жажда была больше, чем страсть, сильнее, чем плотское желание. Джейсон прижал ее к себе, дрожа в ее руках.

Рэйчел хотелось смеяться, и плакать, и вечно оставаться в его объятиях. Не вспоминать о прошлом, не думать о будущем.

Не говоря ни слова, Джейсон обнял ее сильнее, словно прочел ее мысли. И в тот момент это было все, чего она хотела, все, что ей было нужно. Они лежали так несколько минут или часов, и это было все, в чем они нуждались.

В последнее мгновение перед тем, как провалиться в сон, Рэйчел подумала о том, получила ли она все – или ничего.

Несколько долгих часов Джейсон лежал рядом со спящей Рэйчел. Он смотрел, как она прижимается щекой к подушке, на ее приоткрытые губы, на линию бровей. Он никогда раньше не видел, как она спит. И даже в юности не видел ее такой умиротворенной. Женщина, лежавшая рядом с ним, выглядела не старше, чем девушка, которую он давно оставил.

Джейсон сдержался, чтобы не коснуться ее лица пальцем. Он хотел касаться ее, держать ее в объятиях, хотел, чтобы она лежала рядом с ним каждый день его жизни. Это желание пылало в нем с момента их первой встречи и никогда не угасало.

А что же Рэйчел? Джейсон был уверен, что она любит его, но не знал, готова ли она признать и принять свои чувства. Она совокуплялась с ним со страстью не меньшей, чем его собственная, но все же он понимал, что она сдерживается. Чувства между ними были слишком сильны, и им не нужны были слова до того, как они занялись любовью, а после Джейсон понял, что она не хочет говорить. Он надеялся, что эта ночь не была ошибкой, но даже если и была, он просто не мог сожалеть о ней.

Ресницы Рэйчел затрепетали, и Джейсон подумал, видит ли она сон. Видела ли она его во сне? Господь свидетель, ему она снилась всегда, сколько он себя помнил.

Сработает ли его план? И если нет, то что тогда сработает? Может, ей просто нужно больше времени? Он слишком торопит события?

Джейсон поцеловал Рэйчел в лоб и осторожно встал с кровати. Рассвет мог наступить в любую минуту, и независимо от того, что она говорила о своей репутации, будет лучше, если слуги его здесь не застанут.

Встав, Джейсон снова посмотрел на спящую женщину.

Он ждал ее десять лет и теперь не собирался сдаваться. Он добьется ее любви, даже если это займет еще десять лет.

Даже если это займет целую вечность.

 

Глава десятая

– Лорд Линдхерст ушел, миледи.

– Ушел?

У Рэйчел упало сердце. Она тяжело опустилась на стул у обеденного стола.

Опять. Но разве она не ожидала этого в глубине души?

– Миледи? – Мейфилд обеспокоенно нахмурился. – С вами все в порядке?

– Да, – ответила она, сама удивившись тому, что эти слова были правдой.

С ней действительно было все в порядке. Она не чувствовала себя разбитой или опустошенной. Наоборот, была спокойной и собранной. Да, в области сердца она ощущала ноющую боль, но это было не более чем слабое подобие той боли, которую она испытывала раньше. Наверняка это из-за того, что Рэйчел была готова именно к этому. Возможно, по отношению к Джейсону это было несправедливо, но когда жизнь была справедливой?

Рэйчел была огорошена пониманием: если она не верила Джейсону, то как она может любить его?

Видимо, она его и не любила. Она была права, пытаясь найти ответы в его объятиях. И как нынешняя боль была лишь подобием боли прошлой, так и удовольствие прошедшей ночи было лишь тенью.

– Миледи. – Мейфилд прокашлялся. – Милорд просил меня передать вам вот это. – Он протянул Рэйчел записку и карточку.

По крайней мере, на этот раз Джейсон не исчез без объяснений. Она спокойно извлекла записку из конверта и просмотрела текст.

«Моя дорогая Рэйчел!

Джейсон».

Настало время расставить все точки над i. Прошу вас уделить мне несколько минут на сегодняшнем балу.

Навеки ваш,

Рэйчел проигнорировала чувство облегчения, охватившее ее, когда она поняла, что он вовсе не оставил ее. Как проигнорировала и глупость собственных выводов. Как бы то ни было, это было как нельзя кстати – теперь она знала, что у нее на сердце.

Женщина взглянула на карточку, прилагавшуюся к записке. Это было приглашение на еще один бал у леди Бредборн.

– Как странно, – пробормотала Рэйчел, взглянув на Мейфилда. – Бал у леди Бредборн был всего несколько дней назад. А это приглашение на сегодня. Наверное, тут какая-то ошибка.

Мейфилд пожал плечами.

– Леди Бредборн известна своей эксцентричностью.

– Полагаю, так.

Рэйчел перевернула карточку. Она не сомневалась в ее подлинности. Но даже если и так, это было чересчур даже для леди Бредборн.

Невидящим взглядом Рэйчел смотрела на приглашение. Не было ли в этом некой иронии? То, что началось десять лет назад на балу, закончится там же.

Конечно, она встретится с Джейсоном. Дом леди Бредборн был идеальным местом для того, чтобы сказать, что между ними ничего не может быть. Разумеется, они будут видеться и дальше. Учитывая семейные связи и положение, которое они оба занимали в обществе, избегать друг друга они не смогут. Но сегодня она попрощается с ним – это шанс, которого у нее раньше не было. И если Джейсон и правда отдал ей свое сердце, она вернет его ему.

Сегодня круг замкнется.

Наконец-то.

Рэйчел рассеянно отдала лакею свою накидку. Ее сердце часто билось в груди, а горло сжималось. Наверняка Джейсон уже здесь. Ждет ее. Что ж, она была готова. Невольно в ее памяти всплыли строки из письма Джорджа:

«Когда я пишу это письмо, я вспоминаю, сколько раз размышлял о том, как же мне следовало поступить. В конце жизни ты жалеешь о каждом поступке, который должен был совершить, но так и не совершил. И о том, что тебе есть о чем жалеть».

Жалеть? Будет ли она жалеть о том, что сегодня сделает? Будет ли до конца своих дней размышлять о том, как следовало поступить?

Рэйчел вошла в бальный зал леди Бредборн и замерла.

Комната была обильно украшена. Свежие цветы, перевязанные шелковыми лентами, стояли в горшках и вазах на столах. В хрустальных люстрах горели свечи. Музыканты, игравшие на новогоднем балу, вновь заняли свои места на балкончике. Но никого из гостей в зале не было.

Рэйчел была слишком поглощена своими мыслями, чтобы обратить внимание на то, с какой легкостью возница подъехал к зданию – рядом не было других повозок. Но сейчас она не могла не обратить внимание на то, что, не считая слуг, она находилась в зале одна. Балы леди Бредборн всегда собирали толпу, а сейчас не было видно даже хозяйки дома.

– Миледи, прошу вас следовать за мной, – сказал внезапно возникший у ее плеча Мейфилд.

– Мейфилд? – Рэйчел уставилась на него, не веря своим глазам. – Что ты здесь делаешь? Что происходит?

– Все прояснится в свое время, миледи. А теперь соблаговолите последовать за мной.

Обернувшись, дворецкий пошел вглубь зала.

– Мейфилд! – резко сказала Рэйчел.

Он не отреагировал, и у нее не осталось выбора, кроме как пойти за ним.

– Мейфилд, где остальные гости? Где леди Бредборн? И что ты здесь делаешь?

Рэйчел это не нравилось – безропотно следовать за Мейфилдом, не зная, что будет дальше. Все это походило на сон, направляемый незримыми силами. Рэйчел нервно сжала руки, надавив большим пальцем на ладонь. Наверное, здесь какая-то ошибка? Возможно, бал отменили, а слуг не успели уведомить об этом.

«Но это мои слуги!»

Все это не имело смысла. Ощущение сна все усиливалось, и Рэйчел охватили мрачные предчувствия.

– По крайней мере, Мейфилд, скажи мне…

– Миледи.

Дворецкий остановился так резко, что Рэйчел едва не наткнулась на него. Он повернулся к застекленной двери, ведущей наружу, и отступил в сторону.

– Вас ждут в саду.

– В саду? Это абсурд. В это время года никто не выходит в сад. Мейфилд, я требую, чтобы ты прекратил…

Никто, кроме семнадцатилетней девушки, ждущей свою любовь.

У Рэйчел перехватило дыхание.

Джейсон?

К ней подошел лакей – один из ее слуг – и передал дворецкому ее накидку. Рэйчел подумала, что в любой момент здесь может появиться и ее повар.

– Вам это понадобится, миледи. – Мейфилд накрыл накидкой ее плечи. – Полагаю, вам следует…

Он легонько подтолкнул ее, и Рэйчел подумала, что дворецкому следовало бы сделать выговор за подобную дерзость, но прямо сейчас она могла лишь подчиниться ему.

Казалось, ноги сами несли ее через террасу вниз по ступенькам в сад, к тому самому месту, где она ждала начала новой жизни.

Рэйчел услышала позади шаги и, не оборачиваясь, поняла, кто это.

– Вы опаздываете, милорд, – сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно.

– Меня задержали, – мягко ответил Джейсон. – Больше это не повторится.

– Ждет ли нас повозка, чтобы отвезти на корабль, следующий в Америку?

Он усмехнулся.

– Не сегодня. Но это всегда можно организовать. Можно организовать все, что ты захочешь.

Рэйчел тяжело вздохнула и обернулась.

– Все?

– До тех пор, пока я могу заручиться помощью твоих слуг и леди Бредборн. Она очень романтичная натура, знаешь ли. – Джейсон улыбнулся своей кривоватой улыбкой, и у Рэйчел кольнуло сердце. – Тебе нравится?

– Впечатляет. – Она кивнула и улыбнулась. – Даже не верится. Это… ну… идеально.

– Так и должно быть, – серьезно ответил Джейсон, подходя ближе к ней. – Рэйчел, я не могу изменить прошлое. Господи, как бы я хотел быть способным на это! Но мы можем начать все заново. Нам выпал второй шанс прожить жизнь так, как мы хотели. Мы можем им воспользоваться.

– Нет. – Внезапно запаниковав, Рэйчел отстранилась. – Я…

– Я люблю тебя, Рэйчел. Я никогда не переставал любить тебя.

– Но я не люблю тебя. Теперь я это понимаю. – Рэйчел старалась не кричать, сражаясь с болью, которой наполняли ее эти слова. – Когда-то я любила тебя, но той девушки давно уже нет, а женщина, стоящая перед тобой, не умеет любить.

– Я тебе не верю. – Джейсон подошел ближе. – А даже если бы и верил, мне нет до этого дела. Того, что я люблю тебя, достаточно.

– Мне нет, – сказала Рэйчел, чувствуя, как ее охватывает злость. – И тебе тоже. Ты заслуживаешь большего. Джордж заслуживал большего. Я любила его, но не так, совсем не так, как тебя. – Она покачала головой, ища слова, чтобы он ее понял. Чтобы она сама себя поняла. – Во мне не осталось страсти. Теперь я это знаю. То, что было между нами, ушло давным-давно. И этого уже не вернуть.

– Не вернуть? – переспросил Джейсон после долгой паузы. – Ты уверена?

– Да! – Рэйчел кивнула. Уверена ли она? – Хотела бы я, чтобы это было не так.

– Я не сдамся, – тихо сказал Джейсон. – Один раз… вернее, два раза я уже отступил. И этой ошибки я не повторю. Моя душа принадлежит тебе, Рэйчел. И всегда будет принадлежать.

– Ты меня не слушаешь. Я не могу дать тебе того, что ты хочешь. Чего ты заслуживаешь. – Она отвернулась, обхватив себя руками за плечи. Почему это так сложно? Почему он не может просто смириться с правдой? – Ты не можешь организовать всю жизнь так же, как организовал этот вечер. – Рэйчел снова повернулась к нему. – Все кончено, Джейсон.

– Это тебе всего лишь кажется.

– Мне всегда будет так казаться.

– Я не смирюсь с этим. – Он покачал головой.

– У тебя нет выбора.

Джейсон посмотрел на нее.

– По крайней мере, позволь мне преподнести тебе небольшой подарок в знак моей привязанности. И серьезности моих намерений.

– Это очень мило с твоей стороны, но я не думаю…

– Он предназначен для тебя. Я не приму отказа.

Джейсон вынул из жилетного кармана небольшой предмет и протянул его Рэйчел. Предмет сверкал в свете свечей, горевших в бальном зале.

Дрожащей рукой она взяла его и поднесла ближе к глазам, чтобы рассмотреть. Предмет был странной формы. Это была половина золотой монеты, свернутая в кольцо.

– Ты хранил ее? – Рэйчел едва смогла это произнести. – Все эти годы?

– Я же сказал, что буду хранить ее. Всегда.

Рэйчел смотрела на монету, и из ее глаз текли слезы, мешавшие ей говорить. Барьеры, которые она возвела, чтобы сохранить жизнь и рассудок, пошатнулись. Чувства захлестнули ее. В голове зазвучали слова Джорджа:

«Мое самое сокровенное желание – чтобы ты хотя бы допускала мысль о том, что чувство, которое когда-то было между вами, возможно, не угасло навсегда».

Что же она сейчас делает? Она заперла свое сердце, чтобы защитить его от боли расставания с Джейсоном, но тем самым закрыла его и для любви? Закрыла его для того единственного человека, который по-настоящему понимал ее? Для человека, который сохранил эту монету в память о ней, несмотря на время и расстояние, их разделявшие.

Для человека, которого она любила.

– Наденешь его мне на палец? – Рэйчел отдала Джейсону кольцо дрожащей рукой, и ее голос тоже дрожал.

– Если хочешь.

Джейсон взял кольцо, и Рэйчел протянула руку. Он медленно стянул с ее руки перчатку.

Под ней, в ее ладони, была вторая половина монеты.

Джейсон удивленно вздохнул, уставившись на нее.

– Я даже не надеялся… Ты ненавидела меня. Почему…

– Я хотела вернуть ее тебе сегодня, – сказала Рэйчел, посмотрев ему в глаза.

– А теперь?

– Теперь я все еще думаю, что она должна быть у тебя.

– Хорошо. – Голос Джейсона был печальным – это был голос человека, смирившегося с неизбежным. Человека, который наконец сдался.

Рэйчел сразу поняла, что возвращение монеты – это единственное, что могло заставить его признать свое поражение. Жест, который убедит его в тщетности любых попыток. Джейсон не понял, что за последние несколько секунд все изменилось. Он победил.

Нет, они победили.

– Так будет честно. – Слеза скатилась по ее щеке, а за ней еще одна, но Рэйчел не заметила этого. – У меня ведь твоя половина. И если мы возьмем по половинке монеты, то будем вместе духовно, если не физически. Хотя это и не обязательно.

– О чем ты говоришь? – Джейсон всмотрелся в ее лицо.

– Я говорю, что запрещаю тебе снова меня оставлять. – Слезы лились у нее из глаз, и весь мир вокруг помутнел, кроме его лица и понимания, светившегося в его глазах. – Когда-либо до конца моих дней. И если ты попытаешься это сделать, даже если будешь думать, что я мертва, до тех пор пока у меня будет хоть капелька сил, я буду преследовать тебя до края света, прежде чем отпущу.

– Когда-либо? – медленно повторил Джейсон.

– Никогда, – всхлипнула Рэйчел. – Я люблю тебя. Всегда любила.

– Ты сказала, что не можешь меня любить. – Он поднял бровь.

– А ты сказал, что не веришь мне. – Она протерла глаза тыльной стороной ладони. – И ты был прав.

Он притянул ее к себе и с коварной улыбкой посмотрел на нее светящимися от радости глазами.

– Я знаю, что был прав.

– Только не надо излучать такое самодовольство. – Рэйчел шмыгнула носом. – Ты выводишь меня из себя, и я не знаю, как буду с тобой уживаться.

– Тебе придется этому научиться.

– Да уж, придется.

Джейсон ухмыльнулся, поцелуями убирая слезы с ее щек.

– А мне придется до конца дней уживаться с хнычущей женщиной?

– Да. – Рэйчел рассмеялась сквозь слезы и подумала, что ее сердце снова разбито – как в последний раз, когда она так плакала. Потому что никакое сердце не может вместить столько счастья. Она высвободилась из его объятий и протянула ему руку. – Теперь возьми свою монету и дай мне мое кольцо.

Джейсон взял кусочек золота и положил его в карман. Затем надел кольцо на палец Рэйчел, поднес ее руку к губам и поцеловал.

– Наконец-то, Рэйчел, две половины монеты вновь соединились. Как и должно было быть.

– Все исправлено, – прошептала она.

«Я надеюсь, дорогая Рэйчел, что вы с Джейсоном сможете найти в своих сердцах прощение для меня. Не судите меня слишком строго. Я поступил так, потому что считал: так будет лучше для всех. Я молюсь о том, чтобы эти письма послужили своей цели и все было исправлено.

Твой Джордж».

Я любил вас обоих.

В конце концов все свелось к любви. Как говорится, в болезни и здравии. И именно любовь Джорджа, выраженная в его последних письмах, любовных письмах, снова соединила их. И Рэйчел была ему за это благодарна. В ее сердце всегда будет место для него. В сердце, которое наконец открылось.

«Спасибо, Джордж», – подумала Рэйчел.

– Ты что-то сказала? – Джейсон улыбнулся ей.

– Я произнесла благодарственную молитву. – Она подняла на него глаза. – Разве не настало время снова поцеловать меня?

– Безусловно, настало. – Он улыбнулся и приник к ее губам.

Радость переполняла Рэйчел. Она наконец поняла, что круг ее жизни замкнулся. Она была с Джейсоном, как ей и было предначертано. И, как и кольцо на ее пальце, этот круг их любви был бесконечен.

Навсегда.