Вплоть до последнего десятилетия XX в. в Южной Африке господствовал апартеид — система насильственной расовой сегрегации. При апартеиде каждый житель Южной Африки подпадал под одну из четырех категорий: белые (потомки европейских иммигрантов), «цветные» (люди, предками которых были представители более чем одной «расы»), азиаты и черные. Меньшинство белых южноафриканцев, составлявшее около 13 % населения, управляло небелым большинством. Небелые не имели права голоса и не были представлены в центральном правительстве. Сегрегация была обязательна на всех уровнях жизни общества, от мест общественного пользования, таких как туалеты и железнодорожные вагоны, до соседства по месту жительства и школ. Миллионы черных жителей страны были согнаны в так называемые homelands — резервации подальше от главных городов — и работали в качестве временных рабочих на золотых и алмазных приисках, кочуя с места на место.

Апартеид был закреплен законодательством, но навязывался с помощью насилия и жестокости. Национальная партия, которая официально узаконила апартеид после прихода к власти в 1948 г., использовала и силу закона, и органы безопасности для подавления всякого сопротивления режиму апартеида. Оппозиционные объединения были поставлены вне закона, а политических инакомыслящих бросали в тюрьмы без суда и нередко подвергали пыткам. Мирные демонстрации часто заканчивались расправами с их участниками. После многих лет международного осуждения, экономических и культурных санкций и растущего сопротивления в самой стране режим апартеида начал утрачивать силу. Когда в 1989 г. президентом Южной Африки стал Ф.У. де Клерк, он получил в наследство страну, находившуюся в состоянии глубокого кризиса и практически неуправляемую.

В 1990 г. де Клерк снял запрет с Африканского национального конгресса (АНК), основной оппозиционной партии, и освободил из тюрьмы ее лидера Нельсона Манделу после двадцати семи лет заключения. Затем последовал целый ряд сложных переговоров, которые проложили путь к первым национальным выборам с участием как белых, так и небелых. 27 апреля 1994 г. АНК получил на выборах подавляющее большинство голосов — 62%, и Нельсон Мандела стал первым после периода апартеида президентом Южной Африки.

Трудности, которые стояли перед Манделой и АНК, были огромными. В стране с населением 38 млн чел. 9 млн жили в нищете и 20 млн обходились без электричества. Широко распространена была безработица. Более половины черного населения оставалось неграмотным, и уровень детской смертности был в десять раз выше среди черных, чем среди белых. Но помимо того, что в Южной Африке наблюдалось огромное неравенство в распределении материальных благ, страна представляла собой также крайне расколотое общество. Десятилетия господства идеологии, основанной на расовом превосходстве белых, оставили глубокие шрамы; страна отчаянно нуждалась в примирении. Язвы режима апартеида необходимо было врачевать, а культуру расового угнетения предстояло подвергнуть демонтажу. Межэтническая напряженность внутри африканского населения вырывалась наружу вспышками насилия и грозила привести к гражданской войне.

На протяжении всего срока президентства, которое завершилось в 1999 г., Мандела упорно трудился, закладывая основы справедливого многоэтнического общества. Принятая в 1996 г. конституция является одной из самых прогрессивных в мире, ставя вне закона все виды дискриминации по признаку расы, этнической или социальной принадлежности, религии или верований, а также сексуальной ориентации, инвалидности или беременности. Своими неоднократными призывами к «новому патриотизму» Мандела пытался объединить в общем стремлении к образованию нации как «нервничающих белых», так и «нетерпеливых черных». Представители оппозиционных групп, таких как, например, Партия свободы, Инката (Inkatha Freedom Party), опирающаяся на народность зулу, были введены в правительство, чтобы снять этническую и политическую напряженность, которая могла бы привести к насилию.

Одно из самых примечательных событий, имевших место во время президентства Манделы, было связано с наследием, доставшимся от эпохи апартеида. С апреля 1996 г. до июля 1998 г. Комиссия по восстановлению правды и примирению (КВПП, Truth and Reconciliation Commission) проводила слушания в общинах по всей Южной Африке для выявления случаев нарушения прав человека, допущенных при апартеиде. Лауреат Нобелевской премии архиепископ Десмонд Туту возглавлял КВПП в расследовании актов насилия и нарушения прав, совершенных в период между 1960 и 1994 гг. Было получено и зафиксировано свыше 21 тыс. свидетельских показаний; заседания были открытыми для публики, и то, что на них происходило, освещалось в средствах массовой информации. Слушания, проводимые КВПП, имели целью вскрыть для всеобщего обозрения подлинную картину жизни эпохи апартеида — все ее реальные обстоятельства — от самых ужасных до самых банальных. Эти слушания не являлись судебными заседаниями и не должны были выносить приговоры. Тем, кто совершил преступления при апартеиде, включая полицейских и руководителей служб безопасности, была предложена амнистия в обмен на честные признания и «полное раскрытие» всей относящейся к делу существенной информации.

В 1998 г. КВПП обнародовала свои материалы и факты, которые ей удалось установить, в виде доклада объемом в 3 500 страниц. Неудивительно, что главным виновником преступлений в области прав человека было названо правительство апартеида, хотя были отмечены также нарушения, допущенные и другими организациями, включая АНК. Некоторые критиковали КВПП, заявляя, что она представляет собой немногим больше, чем архив преступлений, совершенных в эпоху апартеида, и неспособна исправить зло, причиненное тогда людям. Однако многие другие убеждены, что уже сам процесс сбора свидетельских показаний — как от тех, кто совершал нарушения справедливости, так и от тех, чьи права нарушались, — привлек всеобщее внимание к попранию справедливости в эпоху апартеида.

Конечно, в одиночку КВПП не может изменить ситуацию, сложившуюся за десятилетия расового разделения и дискриминации. Южная Африка остается расколотым на части обществом и продолжает бороться против фанатизма и нетерпимости. В 2000 г. был принят целый ряд «законов о преобразованиях», запрещавших публичное выражение ненависти и учредивших «суды по восстановлению равноправия» для рассмотрения дел по обвинению в расовой дискриминации. И тем не менее слушания, проводимые Комиссией по восстановлению правды и примирению, были событием огромной значимости в истории Южной Африки после падения апартеида и создали новые стандарты открытости и честности в решении расовых проблем. Комиссия заставила обратить внимание на опасные последствия, к которым приводит расовая ненависть, и своим примером продемонстрировала, насколько в процессе примирения важны общение и диалог.

В данной главе мы проанализируем понятие расы и этнической принадлежности, а также остановимся на вопросе, почему расовые и этнические разделения так часто приводят к социальным конфликтам — как это было в Южной Африке и многих других обществах. Рассмотрев, как представители социальных наук понимают и употребляют термины «раса» и «этническая принадлежность», мы обратимся к темам предрассудков, дискриминации и расизма и обсудим попытки их психологического и социологического объяснения, помогающие понять их живучесть. После этого мы обратимся к моделям этнической интеграции и проанализируем примеры этнических конфликтов, после чего перейдем к моделям глобальной миграции, которые приводят к дальнейшей интеграции населения Земли. В последних разделах данной главы мы рассмотрим этническое многообразие и межэтнические отношения в Соединенном Королевстве и Европе, обратив особое внимание на тенденции, наблюдающиеся в процессе миграции, и на существующие модели этнического неравенства.

 

Понимание расы и этнической принадлежности

Раса

«Раса» является одним из самых сложных понятий социологии, что в немалой степени связано с расхождением между его использованием в обыденной жизни и его научным обоснованием (или отсутствием оного). Многие люди в наши дни полагают, причем полагаю ошибочно, что людей можно легко разделить на биологически различающиеся расы. Это не должно вызывать удивление, учитывая многочисленные попытки со стороны ученых создать классификацию народов мира по признаку расы. Некоторые авторы выделяли четыре или пять основных рас, другие же утверждали, что их существует не менее трех десятков.

Научные теории расы появились в конце XVIII – начале XIX вв. Они были использованы для оправдания социального порядка, который складывался по мере того, как Англия и другие европейские страны превращались в имперские державы, владычествующие над подчиненными территориями и народами. Граф Жозеф Артюр де Гобино (1816–1882), которого иногда называют отцом современного расизма, предложил различать три расы: белую (кавказскую), черную (негроидную) и желтую (монголоидную). Согласно Гобино, представители белой расы обладают наиболее высоким интеллектом, моральными убеждениями и силой воли; именно благодаря этим передаваемым по наследству качествам влияние Запада распространилось по всему миру. Напротив, черные наделены способностями в наименьшей мере, близки по своей природе к животным, не имеют моральных устоев и эмоционально нестабильны. Идеи Гобино и его единомышленников, проповедовавших научный расизм, оказали впоследствии влияние на Адольфа Гитлера, превратившего их в идеологию нацистской партии, и на другие группы сторонников превосходства белой расы, такие как Ку-клукс-клан в Соединенных Штатах и архитекторы апартеида в Южной Африке.

В годы, последовавшие за Второй мировой войной, «наука о расах» была полностью дискредитирована. С точки зрения биологии не существует четко отграниченных друг от друга рас, существует только некоторый ряд физических разновидностей человеческих существ. Различия в физическом типе между разными группами людей возникают из-за близкородственных браков среди населения, которые варьируют в зависимости от степени контактов между различными социальными и культурными группами. Население Земли представляет собой некую непрерывность. Генетическое разнообразие в группах людей, обладающих видимыми общими физическими чертами, столько же велико, как и различие между самими этими группами. В силу указанных причин научное сообщество фактически отказалось от понятия расы. Многие представители социальных наук сходятся во мнении, что раса — это не что иное, как идеологический конструкт, использование которого в научных кругах способствует увековечиванию распространенного мнения, будто бы «раса» имеет биологическое обоснование (Miles 1993). Другие ученые не согласны с этим и утверждают, что раса как понятие имеет смысл для многих людей, пусть даже оно утратило свою биологическую основу По их мнению, для социологических исследований раса остается в высшей степени не: обходимым, хотя и дискуссионным понятием. По этой причине некоторые ученые предпочитают употреблять слово «раса» в кавычках, чтобы подчеркнуть, что оно может вводить в заблуждение, несмотря на то что имеет широкое хождение.

Что же тогда такое раса, если она не связана с биологическими категориями? Между людьми существуют заметные физические различия, и некоторые из этих различий передаются по наследству. Однако вопрос о том, почему некоторые различия, а не какие-либо другие становятся поводом для социальной дискриминации и предрассудков, не имеют никакого отношения к биологии. Расовые различия поэтому следует понимать как физические признаки, выбранные членами общины или сообщества как социально значимые. Значимыми, например, считаются различия в цвете кожи, тогда как различия в цвете волос таковыми не признаются. Расу можно трактовать как совокупность социальных отношений, которые позволяют определить отдельных людей или их группы, исходя из признаков, имеющих биологическую основу, и приписать людям, исходя из этого же, различные характеристики и особенности. Расовые различия представляют собой нечто большее, чем способы описания различий между людьми — они служат также важными факторами в воспроизводстве моделей власти и неравенства в обществе.

Процесс, в ходе которого то или иное понимание расы используется для классификации отдельных людей или групп людей, называется установлением расовой принадлежности (racialization). С исторической точки зрения определение расовой принадлежности означало, что некоторые группы людей на основе естественно возникших физических признаков начали характеризовать как особые биологические группы (как это предлагал делать Гобино). Начиная с XV в., когда европейцы все чаще стали вступать в контакт с людьми из разных регионов мира, предпринимались попытки систематизации полученных знаний путем их классификации по категориям и объяснения явлений как природных, так и социальных. Неевропейские народы были отнесены к «расам», отличающимся от «белой расы» европейцев. В некоторых случаях определение «расовой принадлежности» приняло «кодифицированную» форму, установленную государством, как в случае рабства в американских колониях или апартеида в Южной Африке. Однако значительно чаще обычные социальные институты становились расово-ориентированными де-факто. В расово-ориентированной системе все аспекты каждодневной жизни людей — такие как работа, личные отношения, жилищные условия, медицинское обслуживание, образование и правовая защита — формируются и ограничиваются расово-ориентированным положением людей в этой системе.

Этническая принадлежность

В то время как понятие расы ошибочно предполагает нечто устойчивое и биологическое, «этническая принадлежность» — это понятие по своему значению чисто социальное. Этническая принадлежность связана с культурными обычаями и взглядами того или иного сообщества людей, которые отличают его от других сообществ людей. Члены этнических групп считают, что они отличаются в отношении культуры от других групп в обществе, и в свою очередь признаются другими группами как иные в области культуры. Особенности культуры, отличающие одни этнические группы от других, могут быть различными, но чаще всего это язык, история, предки (реальные или вымышленные), религия и стиль одежды или украшений. Этнические различия представляют собой различия усваиваемые, и это кажется вполне самоочевидным до тех пор, пока мы не вспоминаем, как часто некоторые группы объявлялись «рожденными править» или «ленивыми», «неспособными» и т.д. В действительности в этнической принадлежности нет ничего врожденного, это чисто социальный феномен, который производится и воспроизводится с течением времени. Посредством социализации молодежь усваивает образ жизни, нормы и верования, существующие в их общинах.

Для многих людей этническая принадлежность является центральной для идентификации индивида или группы. Она может служить важной связующей нитью с прошлым и часто сохраняется благодаря осуществлению культурных традиций. Каждый год на улицах лондонского района Ноттинг-Хилл проходит карнавальное шествие, которое своим праздничным возбуждением и великолепным оформлением являет живую традицию региона Карибского моря. Другим примером могут служить американцы ирландского происхождения в третьем поколении, которые с гордостью говорят о себе как об американцах ирландского происхождения, несмотря на то что прожили всю жизнь в Соединенных Штатах. Ирландские традиции и обычаи часто передаются от одного поколения к другому и в семьях, и в пределах более крупных ирландских общин. Хотя принадлежность к тому или иному этносу поддерживается традицией, она отнюдь не является чем-то статическим и неизменным. Напротив, этническая принадлежность изменчива и может приспосабливаться к меняющимся обстоятельствам. Так, в случае американцев ирландского происхождения можно видеть, как народные ирландские обычаи хотя и сохранились, но претерпели изменения в контексте американского общества. Одним из примеров того, как ирландское наследие получает новую форму, имеющую отчетливо американскую окраску, являются шумные парады во многих американских городах в день Святого Патрика. Сходные явления можно наблюдать во многих местах земного шара — там, где в результате миграции, войны, перемещения рынков труда или каких-либо других фактов происходило смешение народов и возникали этнически разные общины.

Социологи охотно используют термин «этническая принадлежность», поскольку по своему смыслу это понятие является полностью социальным. Однако ссылки на «этническую принадлежность» и этнические различия могут становиться неубедительными, особенно если при этом подразумевается противопоставление некоей «этнической» норме. В Великобритании, например, термин «этническая принадлежность» используется, как правило, по отношению к культурным обычаям и традициям, отличающимся от «исконных» британских обычаев. В широком смысле термин «этнический» используется применительно к таким различным явлениям, как кухня, одежда, музыка и соседи по месту жительства и обозначает обычаи, которые представляются «не-английскими». Использование этнических ярлыков в столь обобщенном виде таит в себе опасность и может привести к противопоставлению «нас» и «их» в тех регионах, где определенные части населения воспринимаются как «этнические», а другие нет. В действительности этническая принадлежность — это свойство, которым обладают все люди, живущие на Земле, а не просто отдельные части населения. Однако на практике, как мы увидим дальше, понятие «этническая принадлежность» чаще всего ассоциируется с группами, составляющими меньшинство населения.

Этнические меньшинства

Понятие этнических меньшинств (групп, составляющих меньшинство населения) широко используется в социологии и является не просто количественной характеристикой. Можно назвать много групп людей, образующих меньшинство в статистическом смысле, скажем, люди, обладающие ростом выше шести футов (и 1,86 м), или люди весом свыше 250 фунтов (≈ 113 кг), но с точки зрения социологии эти группы людей меньшинствами не считаются. Понятие меньшинства в социологии предполагает, что члены меньшинства находятся в менее благоприятном положении в обществе по сравнению с большинством населения и что им присуще определенное чувство групповой солидарности, чувство общности. Это чувство лояльности по отношению к группе, а также ощущение общих интересов обычно усиливаются, если группа становится жертвой предрассудков и дискриминации.

Таким образом, социологи используют термин «меньшинство» не в буквальном смысле, а в значении «группа, занимающая в обществе подчиненное положение» — независимо от ее реальной численности. Известно много случаев, когда «меньшинство» является в действительности большинством населения! В некоторых географических регионах, например во внутренних городах, группы этнических меньшинств образуют большинство населения, но их тем не менее называют «меньшинствами». Это происходит потому, что термин «меньшинство» отражает их неблагоприятное положение. Иногда женщин называют группой меньшинства, хотя во многих странах мира они в количественном отношении составляют большинство. Тем не менее, чтобы подчеркнуть тот факт, что женщины обычно находятся в неравном положении с мужчинами («большинство»), термин «меньшинство» применяют и по отношению к ним.

Представители групп меньшинств зачастую сами имеют тенденцию рассматривать себя как людей, обособленных от большинства. Обычно они и физически, и социально изолированы от более крупного сообщества. Они, как правило, сконцентрированы в определенных регионах, городах или областях страны. Почти не наблюдается смешанных браков между представителями групп большинства и группами меньшинств или между представителями групп этнических меньшинств. Члены групп этнических меньшинств иногда весьма активно поддерживают идею эндогамных браков (т. е. браков, заключаемых внутри группы), с тем чтобы сохранить свою своеобразную культуру.

Некоторые социологи считают правильным употреблять термин «меньшинство» обобщенно — применительно к любым группам, страдающим от предрассудков со стороны «большинства» общества. Термин «меньшинство» привлекает внимание к всеобъемлющему распространению дискриминации, подчеркивая сходство жизненного опыта различных притесняемых групп общества. Так, много общих черт имеют антисемитизм, гомофобия (ненависть к гомосексуалистам) и расизм, и на примере этих явлений можно видеть, как притеснение, направленное против различных групп, часто приобретает сходные формы. Однако в то же время, если говорить о «меньшинствах» обобщенно, это может привести в результате к обобщениям относительно дискриминации и угнетения, которые не будут точно отражать то, что испытали на себе конкретные группы. Хотя и гомосексуалисты, и пакистанцы образуют в Лондоне меньшинства, притеснения, которым они подвергаются в обществе, отнюдь не являются одинаковыми.

├───────────────────────────┐

■ «Черный» как этническое определение

В использовании термина «черный» для определения отдельных людей или целых народов с течением времени произошли коренные изменения, и он является сейчас в высшей степени спорным. Долгое время «черный» было презрительным ярлыком, который использовался белыми. И только в 1960-е гг. этот термин оказался «востребованным» американцами и британцами африканского происхождения, которые стали применять его к самим себе с позитивной оценкой. «Черный» теперь не оскорбление по расовому признаку, но источник гордости и идентичности. Лозунг «черный — это значит прекрасный», а также мотивационное понятие «власть черных» были ключевыми для освободительного движения «черных». Сходные идеи были использованы, чтобы в противопоставлении «белого» и «черного» как символов устранить превосходство «белизны» над «чернотой». По мере того, как термин «черный» становился в обществе все более принятым, его начали применять по отношению к небелым гражданам неафриканского происхождения, в частности, к выходцам из Азии. Однако термин «черный» представлял собой нечто большее, чем просто внешнее определение: он также содержал в подтексте некое политическое сообщение. Это был призыв ко всем «черным» людям сплотиться в борьбе за перемены, поскольку все они испытали расизм и отчуждение со стороны белого населения.

В конце 1980-х гг. некоторые ученые и представители этнических меньшинств высказали сомнение в корректности использования термина «черный» применительно ко всему небелому населению в целом. По их утверждению, хотя все небелые подвергались угнетению в равной степени, термин «черный» затушевывает различия между разными этническими группами. По мнению тех, кто возражал против обобщенного употребления этого термина, следует уделять больше внимания особенностям опыта отдельных этнических меньшинств, а не исходить из общности их опыта. Один из главных критиков, Тарик Модуд, утверждал, что термин «черный» употребляется слишком расплывчато — иногда он обозначает только лиц африканского происхождения, в других же случаях его относят обобщенно и к выходцам из Азии. По мнению Модуда, термин «черный» излишне подчеркивает, что угнетение основано на признаке цвета кожи и игнорирует тот факт, что расизм в значительной мере опирается и на различие культур. По словам Модуда, выходцы из Азии обычно не считают себя «черными» из-за мощных ассоциаций между термином «черный» и судьбой людей африканского происхождения. Наконец, как указывает Модуд, определение «черный» подразумевает наличие некоего существенного единства, что изначально неверно. Небелые народы представлены множеством разных типов, совершенно так же, как группы внутри так называемого «белого» населения (Modood 1994).

В социологии также нет согласия относительно употребления термина «черный». Хотя критические замечания, высказанные Модудом и другими авторами, являются, несомненно, обоснованными, термин «черный» остается удобным способом указания на тот факт, что большинство небелых одинаково испытали на себе, что такое белый расизм. Если судить по тенденциям, имеющим место в социологии последних лет, озабоченность Модуда встретила поддержку. Авторы, близкие к школе постмодернизма, выдвигают на первый план различия между разными группами этнических меньшинств и не ограничиваются признанием важности обобщенного определения «черный».

└───────────────────────────┘

Многие меньшинства отличаются от остальной части населения и в этническом, и в физическом отношении. Так обстоит дело с выходцами из Вест-Индии и Азии в Великобритании и с афроамериканцами, китайцами и несколькими другими группами в Соединенных Штатах. Как уже говорилось выше, определение какой-то группы людей или системы традиций как «этнических» отличается некоторой избирательностью. Например, если вест-индийцы в Великобритании и афроамериканцы в Соединенных Штатах явно представляют собой меньшинства, британцы или американцы итальянского или польского происхождения с меньшей вероятностью будут признаны этническими меньшинствами. Часто решающим фактором при выделении этнических меньшинств являются такие физические различия, как цвет кожи. Как будет показано в этой главе, этнические разграничения редко бывают нейтральными — обычно они ассоциируются с неравным положением по отношению к богатству и власти, а также с антагонизмом между группами.

├───────────────────────────┐

■ Дело Стивена Лоуренса

В 1993 г. черный подросток Стивен Лоуренс был убит пятью белыми молодыми людьми в результате нападения на расовой почве, когда он с другом ждал автобуса на остановке на юго-востоке Лондона. Без всякой причины молодые люди напали на Лоуренса, дважды ударили его ножом и скрылись, оставив его умирать на тротуаре. За это убийство никто не понес наказания, что явилось грубым нарушением правосудия и свидетельством глубокого проникновения расизма в системы правопорядка и уголовного права.

Комиссия, рассматривавшая это дело, вынесла заключение о том, что расследование убийства Лоуренса с самого начала велось неправильно (Macpherson 1999). Прибыв на место преступления, полиция не сделала никаких попыток задержать молодых людей, напавших на Лоуренса, и продемонстрировала неуважение к его родителям, отказав им в доступе к информации по делу об убийстве их сына, хотя они имели на это полное право. Была выдвинута ошибочная версия о том, что Лоуренс был не невинная жертва неспровоцированного нападения расистов, но якобы он участвовал в уличной драке. Полицейское наблюдение за подозреваемыми было плохо организовано и велось как «акция, не представляющая срочности»; обыски дома у подозреваемых, например, были проведены поверхностно, несмотря на имевшиеся сведения о том, где могло храниться орудие убийства. Старшие офицеры, которые могли вмешаться и исправить допущенные ошибки, не сделали этого. В ходе следствия и последующих дополнительных расследований полицейские скрывали важную информацию, выгораживали друг друга и отказывались нести ответственность за совершенные ошибки.

Благодаря настойчивости родителей Лоуренса трое подозреваемых были в 1996 г. привлечены к суду, но дело против них развалилось после того, как судья исключил из материалов дела показания одного свидетеля, объявив их неприемлемыми. В 1997 г. министр внутренних дел Джек Стро заявил о проведении полного расследования дела Лоуренса: материалы расследования были опубликованы в 1999 г. в Докладе Макферсона. Авторы доклада были единодушны в своем заключении:

Выводы, которые следует сделать, исходя из всех материалов, связанных с расследованием убийства Стивена Лоуренса на почве расизма, очевидны. Нет никаких сомнений в том, что в ходе следствия были допущены серьезные ошибки. Расследование обнаружило профессиональную некомпетентность, а также проявления институционального расизма и отсутствие контроля со стороны руководства полиции.

Одним из важнейших результатов работы комиссии было обвинение в институциональном расизме. Авторы Доклада пришли к заключению, что не только полиция Лондона, но и многие другие институты, включая систему уголовного правосудия, виновны в «общей неспособности... предоставить адекватные профессиональные услуги людям из-за цвета кожи, культуры или этнического происхождения. Это можно увидеть или проследить в процессах, отношениях и действиях, которые являются, по существу, дискриминационными из-за неосознанного предубеждения, невежества, бездумности и расистских стереотипов, которые ставят представителей этнических меньшинств в неблагоприятное положение» (Macpherson 1999).

В завершении Доклада Макферсона говорилось, что «каждый общественный институт обязан проанализировать свою политику и результаты своей политики», чтобы гарантировать, что ни одна часть населения не окажется в неблагоприятном положении. Было предложено семьдесят рекомендаций для улучшения методов расследования полицией преступлений, связанных с расизмом. В числе этих рекомендаций обучение полицейских внимательному отношению к расовым проблемам, более широкие властные полномочия для увольнения расистски настроенных полицейских, более четкое определение того, что следует считать инцидентом на почве расизма и обязательство увеличить в органах полиции общее число черных полицейских и полицейских — выходцев из Азии.

└───────────────────────────┘

 

Предрассудки, дискриминация и расизм

Понятие расы возникло в современную эпоху, но предрассудки и дискриминация были широко распространены в истории человечества, и нам следует начать с четкого разграничения этих понятий. Предрассудки относятся к мнениям или отношениям, которые существуют у членов одной группы относительно другой группы. Предвзятое мнение предубежденного человека зачастую основано на молве, а не на прямых свидетельствах и с трудом поддается изменению даже перед лицом новой информации. У людей могут быть благожелательные предубеждения по отношению к группам, с которыми они отождествляют себя, и отрицательные предубеждения по отношению к другим. Человек, предубежденный против какой-либо конкретной группы, откажется судить о ней по справедливости.

Предубеждение часто основывается на стереотипах — закрепленных и неизменных характеристиках, которые приписываются той или иной группе людей. Стереотипы нередко закрепляются за группами этнических меньшинств, как, например, мнение о том, что все черные мужчины от природы — прекрасные спортсмены или что все выходцы из Восточной Азии трудолюбивые, прилежные учащиеся. В некоторых стереотипах содержится крупица истины, но в крайне преувеличенном виде. Другие стереотипы представляют собой просто некий механизм замещения, при котором чувство враждебности или гнева направляется против объектов, не являющихся подлинной причиной указанных эмоций. Стереотипы укореняются в культурных представлениях людей и с трудом поддаются выкорчевыванию, даже если они являются грубым искажением действительности. Примером живучести стереотипа, не имеющего реального основания в действительности, может служить убеждение, согласно которому матери-одиночки предпочитают получать социальное пособие и отказываются работать. На самом деле очень большое число одиноких матерей работает и многие из тех, кто получает государственное пособие, предпочли бы работать, но не имеют возможности пристроить детей в детские учреждения.

Если понятие предубеждения связано с отношениями и мнениями, то дискриминация означает реальное поведение по отношению к другой группе или человеку. Дискриминацией можно считать действия, которые лишают представителей одной группы тех возможностей, которые открыты для других, как в том случае, когда черному британцу отказывают в работе, тогда как белому ее предоставляют. Хотя в основе дискриминации часто лежит предубеждение, эти два явления могут существовать раздельно. Людям может быть присуще предубежденное отношение к кому-либо, но они не обязательно руководствуются им в своих действиях. Столь же важно, что дискриминация не обязательно возникает непосредственно из предубеждения. Например, покупая дом, белый может постараться не приобретать собственность в районах, где преобладает черное население, однако не из враждебного отношения к тем, кто там живет, но опасаясь возможного падения цен на недвижимость в этом месте. В данном случае предубежденное отношение влияет на дискриминацию, но влияет опосредованно.

Расизм

Для существования расизма — предубеждения, основанного на социально значимых физических различиях, — принципиально важным является понятие расы. Расист — это человек, считающий, что некоторые люди стоят выше или ниже других в силу особенностей, связываемых с расой. Расизм обычно понимают как поведение или отношение, присущее определенным людям или группам людей. Так, отдельный человек может проповедовать расистские взгляды или он может присоединиться к группе, например, к организации сторонников превосходства белых, деятельность которой носит расистский характер. Однако многие считают, что расизм есть нечто большее, чем просто взгляды, проповедуемые горсткой фанатиков. Расизм укоренен в самой структуре и функционировании общества. Понятие институционального расизма предполагает, что расизм регулярным образом пронизывает все общественные структуры. Согласно этой точке зрения, такие институты, как полиция, органы здравоохранения и система образования — все проводят политику, которая является благоприятствующей для отдельных групп населения и одновременно дискриминационной в отношении других.

Понятие институционального расизма было выдвинуто в конце 1960-х гг. в Соединенных Штатах борцами за гражданские права, считавшими, что расизм — это не просто выражение мнения незначительного меньшинства населения, но что он пронизывает самую ткань общества. В последующие годы существование институционального, или ведомственного, расизма стало широко принятым и было открыто признано во многих ситуациях. Проведенная недавно проверка действий Столичной полиции в Лондоне в связи с убийством Стивена Лоуренса (см. предыдущую врезку «Дело Стивена Лоуренса» в первом разделе этой главы) показала живучесть ведомственного расизма в полицейских органах и системе уголовного правосудия. В сфере культуры и искусства ведомственный расизм проявил себя в телевизионных передачах (отрицательное или одностороннее изображение этнических меньшинств в программах) и в международной индустрии моды (повсеместно распространенное предубеждение против небелых манекенщиц).

От «старого расизма» к «новому расизму»

Подобно тому, как дискредитировало себя понятие биологической расы, в наши дни в обществе редко находит открытое выражение и «биологический» расизм старого толка, основанный на различиях в физических свойствах людей. Важными поворотными пунктами в отказе от «биологического расизма» послужили такие события, как конец закрепленной законом сегрегации в Соединенных Штатах и падение апартеида в Южной Африке. В обоих этих случаях прокламировались расистские взгляды, устанавливающие прямую связь между физическими признаками и биологической неполноценностью. Подобные откровенно расистские идеи редко высказываются сегодня, за исключением случаев преступлений на почве расовой ненависти или политических программ определенных экстремистских группировок. Но это вовсе не означает, что расистских взглядов в современных обществах больше не существует. Скорее, как утверждают некоторые ученые, на смену им пришел более изощренный новый расизм (или культурный расизм), который использует идею различий в культуре для изоляции определенных групп населения (Barker 1981).

Те, кто говорит о возникновении «нового расизма», указывают на то, что теперь вместо аргументов биологических для дискриминации определенных частей населения используются аргументы от культуры. Согласно этим взглядам, иерархии по шкале высший — низший строятся исходя из ценностей культуры большинства населения. Группы людей, стоящие обособленно от большинства, могут оттесняться на периферию общества или подвергаться очернению за отказ от ассимиляции. Высказывается предположение о том, что «новый расизм» имеет явную политическую окраску. В Великобритании это можно наблюдать в содержании учебных планов государственных школ, в котором упор делается на творчество «коренных» британских писателей и на британскую историю, а не на многообразие культур, а также в политике ограничения иммиграции, направленной на сокращение числа небелых иммигрантов. Другими очевидными примерами «нового расизма» являются попытки некоторых американских политиков проводить в области языка официальную политику «только английский», а также в конфликтах во Франции по поводу девушек, выражающих желание носить в школах исламский головной платок. То обстоятельство, что расизм все больше прибегает не к биологическим доводам, а к доводам из области культуры, привело некоторых ученых к мнению, что мы живем в век «множества расизмов», когда дискриминации подвергаются разные части населения по разным причинам (Modood et al. 1997).

 

Попытки объяснения явлений расизма и дискриминации по этническому признаку

Психологические объяснения

Психологические теории могут помочь нам в понимании природы предубеждений, а также того, почему этнические различия столь важны для людей. Поучительны в этом отношении два подхода, существующие в психологии. В первом случае отталкиваются от того факта, что предубеждение оперирует в основном стереотипами мышления. Некоторые люди иногда, опираясь на стереотипы, дают выход своему антагонизму против «козлов отпущения», т. е. против людей, на которых возлагают вину за то, в чем те не виноваты. Поиски козлов отпущения часто наблюдаются там, где две притесняемые этнические группы конкурируют одна с другой ради достижения экономических выгод. Например, люди, выступающие с прямыми расистскими нападками против черных, зачастую сами находятся в таком же экономическом положении, что и черные. Они обвиняют черных в тех бедах, причины которых совершенно иные. Козлами отпущения, как правило, становятся те группы людей, которым присущи отличия и которые сравнительно слабы, вследствие чего их легко сделать объектом преследования. В различные эпохи истории Западного мира в роли невольных козлов отпущения выступали протестанты и католики, евреи и итальянцы, черные африканцы и цыгане, наряду с многими другими.

При другом подходе исходят из предположения, что, возможно, существуют известные типы людей, которые в результате ранней социализации особенно склонны к мышлению стереотипами и к проецированию — бессознательному приписыванию другим людям своих собственных желаний или неприятий. В знаменитом исследовании, проведенном Теодором Адорно и его сотрудниками в 1940-х гг., был диагностирован тип человеческого характера, названный термином авторитарная личность (Adorno et al. 1950). Исследователи создали несколько шкал измерения для оценки уровня предубежденности. При работе с одной шкалой людей, например, спрашивали, согласны они или нет с рядом утверждений, выражающих крайне антисемитские взгляды. Люди, которых диагностировали как предубежденных против евреев, обычно выражали также негативное отношение к другим меньшинствам. Люди, обладающие авторитарным типом личности, по мнению исследователей, обычно бывают суровыми конформистами, покорными по отношению к вышестоящим и неприступными по отношению к подчиненным. Такие люди являются также крайне нетерпимыми в своих религиозных и сексуальных воззрениях.

Как предположили исследователи, характерные черты авторитарной личности являются результатом такой модели воспитания, при которой родители не могут прямо выразить свою любовь к детям и ведут себя отчужденно и строго. Такие дети, став взрослыми людьми, испытывают постоянное беспокойство, с которым они могут справиться только приняв для себя жесткие взгляды. Они не способны действовать в неоднозначной ситуации и, не замечая противоречий, имеют тенденцию думать стереотипами.

На это исследование Адорно обрушился шквал критики. Некоторые авторы поставили под сомнение научную ценность использованных шкал, по которым производилось измерение признаков. Другие утверждали, что авторитарность не является свойством личности, но отражает ценности и нормы конкретных субкультур внутри более широкого общества. Вероятно, исследование представляет больший интерес для понимания авторитарных моделей мышления в целом, чем для выделения конкретного типа личности. Наконец, следует сказать, что подобные теории исходят из того, что расизм представляет собой систему верований, присущих небольшому числу людей, которые обнаруживают определенные психологические черты. В противоположность этому многие социологи, пытаясь объяснить такое явление, как расизм, ищут причины расизма и предубеждений в культуре или структурах самого общества.

Социологические объяснения

Психологические механизмы, очерченные выше, встречаются у представителей всех обществ, и они помогают понять, почему антагонизм между разными этническими группами — столь обычное явление в разных культурах. Однако они очень мало говорят нам о тех социальных процессах, которые оказываются вовлеченными при дискриминации. И при изучении таких процессов нужно исходить из понятий социологии.

Этноцентризм, групповая закрытость и распределение ресурсов

Социологическими понятиями, важными для понимания проблемы этнических конфликтов в общем плане, являются понятия этноцентризма, закрытости группы и распределения ресурсов. Этноцентризм — это подозрительное отношение к чужим, сочетающееся с тенденцией оценивать культуру других людей исходя из своей собственной культуры, и мы уже сталкивались с этим понятием выше (раздел «Концепция культуры» в главе 2). По существу, все культуры были до известной степени этноцентричными, и нетрудно себе представить, как этноцентризм сочетается с мышлением стереотипами. Люди, не являющиеся членами группы, воспринимаются как чужаки, варвары или как люди морально и умственно неполноценные. Именно так в большинстве цивилизаций относились к представителям более мелких культур, например, и такое отношение послужило причиной бесчисленных этнических столкновений в истории человечества.

Этноцентризм часто сопровождается закрытостью этнических групп. Закрытость группы является результатом процесса, посредством которого группа возводит границы, отгораживающие ее от других групп. Эти границы образуются с помощью приемов исключения, усугубляющих различия между этническими группами. К числу таких приемов относятся ограничение или полное запрещение смешанных браков между группами, сокращение социальных контактов и экономических связей, как, например, торговли, и физическое разделение групп (как в случае этнических гетто). Афроамериканцы в США испытали на себе все три механизма исключения: в некоторых штатах смешанные браки между представителями разных рас были вне закона, экономическая и социальная сегрегация на Юге была закреплена законом, а обособленные черные гетто до сих пор существуют в большинстве крупных городов.

Иногда границы разделения взаимно навязывают друг другу группы, имеющие одинаковый социальный статус: их члены держатся отдельно друг от друга, но ни одна из групп не доминирует над другой. Однако чаще какая-то этническая группа обладает известной властью над другой. При таких условиях закрытость группы совпадает с характером распределения ресурсов, устанавливая неравенство в распределении богатства и материальных благ.

Некоторые из самых ожесточенных конфликтов между этническими группами были вызваны именно закрытостью групп, потому что границы между ними сигнализируют в первую очередь о неравенстве в отношении к богатству, власти или социальному положению. Понятие закрытости, обособленности этнической группы помогает понять не только бросающиеся в глаза, но и более скрытые различия, отделяющие одну человеческую общину от другой, т. е. не просто, почему членов некоторых групп убивают, линчуют, избивают или преследуют, но также и почему их не берут на хорошую работу, почему они не получают хорошее образование или не могут жить, где хотят. Богатство, власть и социальный статус — ресурсы, которых немного, и у некоторых групп их больше, чем у других. Чтобы сохранить свое особое положение, привилегированные группы иногда совершают крайние акты насилия против других групп. Точно так же к насилию как к средству улучшить свое положение могут прибегнуть и члены групп, ущемленных в правах.

├───────────────────────────┐

■ Живучесть расизма

В чем причины распространенности расизма? Таких причин несколько. Одна из них заключается в том, что в европейской культуре противопоставление белого и черного в качестве культурных символов имело глубокие корни. Белое в течение долгого времени ассоциировалось с чистотой, черное — со злом (этот символизм никак не связан с природой вещей, в других культурах наблюдается обратное соотношение). Символ «черный цвет» имел отрицательное значение задолго до того, как Запад стал широко контактировать с черными народами. Эти символические значения оказали влияние на отношение европейцев к черным, когда они впервые встретились на побережье Африки. Ощущение, что между черными и белыми народами существует коренное различие, а также то обстоятельство, что черные были «язычниками», т. е. не имели представления о христианстве, привели к тому, что многие европейцы стали относиться к черным с презрением и страхом. И хотя более крайние проявления такого отношения в наши дни исчезли, трудно отказаться от мысли, что элементы этого культурного символизма «черный — белый» по-прежнему имеют широкое распространение.

Вторым важным фактором, приведшим к современному расизму, было появление и распространение самого понятия расы. Известно, что квазирасистские взгляды существовали сотни лет, но понятие расы как совокупности устойчивых признаков возникло вместе с появлением «науки о расах», о которой мы уже говорили выше. Понятие превосходства белой расы, не имеющее никакой реальной ценности, до сих пор остается ключевым элементом белого расизма.

Третьей причиной возникновения современного расизма являются эксплуататорские отношения, которые европейцы установили с небелыми народами. Наверное, не было бы торговли рабами, если бы не глубокая уверенность европейцев в том, что черные принадлежат к низшей расе и, по существу, не являются людьми. Расизм помогал оправдывать колониальное угнетение небелых народов и отказывал им в праве на участие в политической жизни, которое было завоевано белыми в европейских странах. Некоторые социологи считают, что лишение небелых народов гражданских прав и поныне остается главной характерной чертой современного расизма.

└───────────────────────────┘

Теории конфликта

Некоторые ученые попытались ввести расизм в общую культуру общества, утверждая, что он представляет собой разновидность естественного консерватизма, возникающего во времена изменений и нестабильности. В таких объяснениях расизм предстает как разновидность защитной реакции против введения новых обычаев, языков и нового образа жизни, угрожающих существующему порядку (Cashmore 1987). Однако подобные аргументы не вполне убедительны, поскольку они не объясняют, как именно расизм связан со структурами и силами на уровне общества, а не на уровне отдельных людей.

В отличие от этого теории конфликта изучают связи между расизмом и предубеждениями с одной стороны и властными структурами и неравенством — с другой. Раньше такие объяснения расизма отражали серьезное влияние идей Маркса, согласно которым определяющим фактором для всех аспектов общества признавалась экономическая система. В некоторых марксистских теориях утверждалось, что расизм — порождение капиталистической системы, и указывалось, что правящий класс использовал рабство, колонизацию и расизм как орудия эксплуатации трудящихся (Сох 1959).

Впоследствии представители неомарксизма признали подобные формулировки слишком жесткими и упрощенными и высказывали мнение, что расизм является порождением не только исключительно экономических сил. Так, в ряде статей, опубликованных Бирмингемским центром изучения современной культуры в 1982 г. под названием «Ответный удар со стороны империи», был выражен более широкий взгляд на истоки расизма. Соглашаясь с тем, что капиталистическая эксплуатация труда является одним из важных факторов, вызывающих появление расизма, Джон Соломос, Пол Джилрой и другие указывают также на множество исторических и политических сил, которые привели к появлению конкретного рода расизма в Великобритании в 1970-х и 1980-х гг. По их мнению, расизм — это сложное и многостороннее явление, предполагающее взаимодействие сущности и верований как этнического меньшинства, так и рабочего класса. Для них расизм представляет собой нечто гораздо большее, чем система идей, используемая для подавления небелого населения могущественными элитами (Hall S. et al. 1982).

 

Этническая интеграция и этнические конфликты

Во многих государствах мира в настоящее время существует многоэтническое население. Часто такая ситуация наблюдалась на протяжении веков. В ряде государств Среднего Востока и Центральной Европы, например в Турции или Венгрии, этническая неоднородность возникла в результате многовековой истории, в ходе которой неоднократно менялись границы, а также как следствие оккупации чужими странами и региональной миграции. Превращение других обществ в многоэтнические образования происходило более быстрыми темпами благодаря сознательной политике, поощряющей миграцию, или в результате наследства, полученного при распаде колониальных империй.

В век глобализации и быстрых социальных перемен все возрастающее число государств сталкивается и с большими преимуществами, которые дает этническое разнообразие, и одновременно с серьезными проблемами, с которыми оно сопряжено. По мере дальнейшей интеграции мировой экономики ускоряются темпы международной миграции; по-видимому, можно с уверенностью сказать, что передвижение и смешение населения в последующие годы усилятся. Между тем, напряженность в межэтнических отношениях и конфликты продолжают вспыхивать в различных обществах по всему миру, угрожая привести к распаду некоторых многоэтнических государств и к возникновению в других государствах постоянных очагов насилия. Как можно сгладить этнические противоречия и предотвратить межэтнические столкновения? Каковы должны быть отношения в многоэтнических обществах между группами этнических меньшинств и большинством населения? Существуют три основных модели этнической интеграции, которые были приняты в многоэтнических обществах с учетом указанных сложных задач: ассимиляция, «плавильный котел» и плюрализм.

Модели этнической интеграции

Первый путь — это ассимиляция, которая означает, что иммигранты отказываются от своих исконных обычаев и действий и формируют свое поведение в соответствии с ценностями и нормами большинства населения. По мнению сторонников ассимиляции, иммигранты должны изменить свой язык, одежду, образ жизни и культурные воззрения, для того чтобы интегрироваться в новый социальный порядок Так, в Соединенных Штатах, которые сформировались как «нация иммигрантов», на многие поколения иммигрантов оказывалось давление, чтобы они «ассимилировались» таким образом и многие из детей иммигрантов стали в результате более или менее полными «американцами». В Соединенном Королевстве политика также была преимущественно направлена на ассимиляцию иммигрантов в британское общество.

Вторая модель — это модель «плавильного котла». В соответствии с этой моделью традиции иммигрантов не устраняются в пользу традиций, преобладающих у исконного населения, как это происходит при ассимиляции, но смешиваются с ними и образуют новые развивающиеся модели культуры. При этом в общество не только «привносятся» извне другие культурные ценности и нормы, но создается также многообразие, по мере того как этнические группы приспосабливаются к более широким социальным окружениям, в которых они оказались.

Многие полагали, что модель «плавильного котла» является наиболее желательным результатом в ситуации этнической неоднородности. Традиции и обычаи иммигрантов не исчезают, но вносят свой вклад в формирование постоянно меняющейся социальной среды. Свидетельством осуществляющейся модели «плавильного котла» являются гибридные формы кухни, моды, музыки и архитектуры. В известной, ограниченной, степени эта модель является точным выражением развития определенных аспектов американской культуры. Хотя преобладающей остается культура «англо», ее характер в некоторых областях отражает влияние многих различных групп, составляющих в настоящее время американское население.

Третья модель — эта модель культурного плюрализма. С точки зрения культурного плюрализма наиболее благоприятным является путь, который способствует развитию подлинно плюралистического общества — общества, где многочисленные различные субкультуры признаются в равной степени ценными. При плюралистическом подходе группы этнических меньшинств рассматриваются в обществе как равноценные партнеры, понимая под этим, что они обладают одинаковыми правами с этническим большинством населения. Этнические различия уважаются и приветствуются как необходимые компоненты национальной жизни государства в целом. Соединенные Штаты и другие западные страны являются плюралистическими во многих отношениях, но этнические различия ассоциировались в них по большей части с неравенством, а не с равным, но независимым членством в национальном сообществе.

В Великобритании и других странах Европы лидеры большинства групп этнических меньшинств все больше склоняются к плюрализму. Чтобы достичь статуса «другой, но равный», потребуются значительные усилия, и пока это представляется весьма отдаленной перспективой. Этнические меньшинства все еще воспринимаются большинством людей как угроза: угроза их занятости, их безопасности и «национальной культуре». Сохраняется тенденция превращать этнические меньшинства в козлов отпущения. Поскольку молодому поколению в Западной Европе очень часто присущи те же предрассудки, что и старшим поколениям, этническим меньшинствам в большинстве стран придется и в будущем иметь дело с продолжающейся дискриминацией, при том что социальный климат будет характеризоваться напряженностью и тревогой.

Этнические конфликты

Этническое многообразие может значительно обогащать общества. Мультиэтнические государства часто представляют собой полные жизни динамические образования, сильные благодаря тому вкладу, который вносят в их благоденствие разные группы их жителей. Но такие государства могут также оказаться беспомощными перед лицом внутренних столкновений или внешней угрозы. Различия в языке, в религии и культуре могут стать поводом для открытого антагонизма между этническими группами. Иногда общество, история которого на протяжении долгого времени характеризовалась этнической терпимостью и интеграцией, быстро охватывают этнические конфликты — враждебные столкновения между различными этническими группами или общинами.

Именно это недавно произошло в бывшей Югославии — регионе, который широко известен своей богатой мультиэтнической историей. Балканы в течение многих веков были перекрестком дорог для Европы. Столетия миграции и господства сменявших друг друга империй привели к появлению неоднородного, смешанного населения, состоящего преимущественно из славян (таких как православные сербы и хорваты-католики), мусульман и евреев. Начиная с 1991 г. параллельно с важными политическими и социальными изменениями, последовавшими за падением коммунизма, в нескольких районах бывшей Югославии разразились кровавые столкновения между разными этническими группами.

Эти конфликты в бывшей Югославии включали попытки этнических чисток, создания этнически однородных территорий путем массового изгнания оттуда других этнических групп населения. Так, Хорватия стала независимым «моноэтническим» государством после дорого обошедшейся войны, в ходе которой из страны были изгнаны тысячи сербов. Война, разразившаяся на Балканах в 1992 г. между сербами, хорватами и мусульманами, повлекла за собой этническую чистку мусульманского населения Боснии, предпринятую сербами. Тысячи мусульманских мужчин были брошены в лагеря для интернированных, а мусульманские женщины систематически подвергались насилию. Причиной войны в Косове в 1999 г. послужили выдвинутые против сербской армии обвинения в том, что она проводит в этой области этническую чистку населения от косовских албанцев (мусульман).

И в Боснии, и в Косове этнический конфликт приобрел международный характер. Сотни тысяч беженцев наводнили соседние регионы, еще больше дестабилизируя там обстановку. Чтобы защитить права представителей этнических групп, ставших жертвой этнических чисток, в конфликт вмешались западные государства, используя как средства дипломатии, так и силы военных контингентов. В короткий срок такое вмешательство помогло остановить непрекращавшееся кровопролитие. Однако обнаружились и непредвиденные последствия. В Боснии установился хрупкий мир, но только благодаря присутствию миротворческих войск и расчленению страны на отдельные этнические анклавы. В Косове после серии бомбардировок со стороны сил НАТО прошел процесс «противоположных этнических чисток». Этнические албанцы — косовары начали вытеснять из Косова местное сербское население, при этом присутствие в крае руководимых ООН войск Косовской армии освобождения оказалось недостаточным для предотвращения новой вспышки этнического конфликта.

Этнические чистки предполагают вынужденное переселение определенных этнических групп населения путем целенаправленных насильственных действий, преследования, угроз и кампании террора. Геноцид, в отличие от этнических зачисток, — это систематическое уничтожение одной этнической группы другой этнической группой. Термин «геноцид» часто использовался для описания процесса, в ходе которого исконное население Северной и Южной Америки было истреблено после прибытия европейских первооткрывателей и поселенцев. Болезни, принудительное переселение и кампании насилия привели к исчезновению многих туземных народов, хотя о степени преднамеренности и систематическом характере этих действий можно спорить.

XX в. был свидетелем появления «организованного» геноцида, и ему принадлежит сомнительная слава самого «геноцидного» столетия в истории. Во время геноцида армян с 1915 по 1923 гг. свыше одного миллиона армян погибло от рук оттоманских турок. Нацистский холокост привел к гибели свыше шести миллионов евреев и остается самым страшным примером планомерного уничтожения одной этнической группы со стороны другой. В более недавнее время этническое большинство хуту в Руанде развязало в 1994 г. кампанию геноцида против этнического меньшинства тутси, в ходе которой за три месяца погибло свыше 800 тыс. чел. Более двух миллионов жителей Руанды бежали в соседние страны, что привело к усилению этнической напряженности в таких странах, как Бурунди и Заир (теперь Конго).

Было замечено, что кровавые конфликты на всем земном шаре все чаще имеют причиной этнические различия. Только незначительная часть войн в наши дни происходит между государствами, в подавляющем большинстве случаев мы имеем дело с гражданскими войнами на этнической почве. В мире растущей взаимозависимости и конкуренции все более важными становятся интернациональные факторы в формировании межэтнических отношений, в то время как последствия «внутренних» этнических конфликтов дают о себе знать далеко за пределами национальных границ. Как мы уже видели, этнические конфликты привлекают международное внимание и иногда приводят к прямому вмешательству. Были созданы международные трибуналы по расследованию военных преступлений с целью ареста и предания суду виновников этнических чисток и геноцида в Югославии и Руанде. Необходимость реагировать на межэтнические конфликты и предотвращать их — это одна из ключевых проблем, стоящих как перед отдельными государствами, так и перед международными политическими структурами. Хотя случаи этнической напряженности часто наблюдаются, интерпретируются и описываются на местном уровне, они все больше приобретают национальные и интернациональные масштабы.

 

Глобальная миграция

Много веков назад европейский экспансионизм привел к массовому переселению народов, которое и привело к складыванию многих из мультиэтнических обществ в мире. Однако и после этих первоначальных волн глобальной миграции народы земли продолжали взаимодействовать и смешиваться, и это в основном определило этнический состав населения многих стран. В настоящем разделе книги мы сначала рассмотрим понятия, связанные с глобальной миграцией, а потом обратимся к тем последствиям, которые имела миграция в частности для Соединенного Королевства.

Миграционные движения

Хотя миграция — явление не новое, темпы ее, по-видимому, ускоряются в связи с наблюдаемым процессом глобальной интеграции. В моделях происходящей во всем мире миграции можно видеть отражение быстро меняющихся экономических, политических и культурных связей между странами. Согласно некоторым подсчетам, в 1990 г. миграцией было охвачено свыше 80 млн чел., 20 млн из которых были беженцами. Как представляется, эти цифры в начале XXI в. еще больше возрастут, вследствие чего некоторые ученые уже назвали этот век «веком миграций» (Castles and Miller 1993).

Иммиграция (въезд людей в страну для постоянного проживания) и эмиграция (процесс, в ходе которого люди покидают одну страну, чтобы поселиться в другой), сочетаясь вместе, образуют модели глобальной миграции, связывающие страны, откуда уезжают мигранты, со странами, куда они направляются. Миграционные движения еще больше увеличивают этническое и культурное разнообразие во многих обществах и способствуют формированию демографической, экономической и социальной внутренней динамики. Интенсификация глобальной миграции после Второй мировой войны и особенно в последние два десятилетия сделала иммиграцию для многих стран серьезной политической проблемой. Во многих западных странах рост иммиграции поставил под сомнение общераспространенное понятие национального тождества и заставил пересмотреть понятие гражданства.

Учеными были выделены четыре модели миграции, характеризующие основные глобальные движения населения с 1945 г. Классическая модель миграции присуща таким странам, как Канада, Соединенные Штаты и Австралия, которые сложились как «нации иммигрантов». В этих случаях иммиграция в значительной степени поощрялась и вновь прибывшим было обещано предоставление гражданства, хотя ограничения и квоты помогали регулировать ежегодный приток иммигрантов. Колониальная модель иммиграции, характерная для таких стран, как Франция и Соединенное Королевство, обычно более благоприятствовала притоку иммигрантов из бывших колоний по сравнению с иммигрантами из других стран. Отражением этой тенденции может служить наличие в Великобритании большого числа иммигрантов из новых стран Содружества.

Такие страны, как Германия, Швейцария и Бельгия, проводили другую политику — соответствующую модели гастарбайтеров. При такой системе иммигранты допускаются в страну на временной основе, зачастую для того, чтобы удовлетворить потребности рынка труда, но они не получают прав гражданства даже после многолетнего проживания в стране. Наконец, все большее распространение находят нелегальные модели иммиграции, порождаемые ужесточением во многих индустриальных странах законов об иммиграции. Иммигранты, сумевшие въехать в страну незаконно или под каким-либо предлогом, не связанным с иммиграцией, во многих случаях продолжают здесь нелегально жить за пределами официального общества. Иллюстрацией этого явления может служить большое число мексиканцев — «нелегальных иностранцев» — во многих штатах Юга Америки, а также рост международного бизнеса контрабандной переброски беженцев через границы государств (см. подраздел «Иммиграция и Европейский Союз» в разделе «Иммиграция и межэтнические отношения на континенте» этой главы).

Какие же силы стоят за глобальной миграцией и как они изменяются в результате глобализации? В прошлом многие теории миграции концентрировали внимание на так называемых отталкивающих и притягивающих факторах. «Отталкивающие» факторы — это движущие силы внутри исходной страны, вынуждающие людей эмигрировать, как то: война, голод, политические репрессии или перенаселенность. Напротив, факторы «притягивающие» — это те особенности страны назначения, которые привлекают иммигрантов: «притянуть» иммигрантов из других регионов могут процветающий рынок труда, лучшие жилищные условия и меньшая плотность населения.

Позднее теории миграции, основанные на «отталкивании» и «притягивании», были подвергнуты критике за то, что предлагали слишком упрощенное объяснение очень сложного и многоаспектного явления. Отвергая подобные теории, ученые, изучающие миграцию, все больше склоняются к тому, чтобы рассматривать модели глобальной миграции как некоторые «системы», образуемые взаимодействием процессов, происходящих на макро- и микроуровне. Эта идея может показаться сложной, но в действительности она очень проста. Под факторами макроуровня понимаются такие возвышающиеся над всем остальным проблемы, как политическая ситуация в регионе, законы и правила, регулирующие иммиграцию и эмиграцию, или изменения в международной экономике. Факторы микроуровня связаны с ресурсами, знаниями и способностями, которыми обладают сами мигранты.

Пересечение макро- и микропроцессов можно увидеть на примере многочисленной общины турецких иммигрантов в Германии. На макроуровне наблюдаются такие факторы, как потребность экономики Германии в рабочей силе, проводимая ею политика допуска в страну рабочих, приезжающих по приглашениям в качестве гастарбайтеров, и состояние турецкой экономики, не дающей многим туркам возможности зарабатывать столько, сколько им бы хотелось. На микроуровне можно видеть наличие в турецкой общине в Германии неофициальных сетей и каналов взаимной поддержки, а также сильную привязанность к семье и друзьям, оставшимся в Турции. Среди потенциальных турецких иммигрантов осведомленность о Германии и «социальный капитал» — свои собственные возможности и ресурсы общины, на которые можно рассчитывать, — делают Германию одной из самых привлекательных стран для иммигрантов. Сторонники системного подхода к миграции подчеркивают, что ни один фактор, взятый отдельно, не может объяснить процесс миграции. Каждое конкретное миграционное движение, подобное движению между Турцией и Германией, является результатом взаимодействия процессов макро- и микроуровня.

Исследуя недавние явления в глобальной миграции, Стивен Каслз и Марк Миллер выделили четыре основных тенденции, которые будут, по их мнению, определять модели миграции в ближайшие годы (Castles and Miller 1993):

•    Ускорение. Миграция, преодолевающая границы, приобретает более массовый характер, чем когда-либо раньше.

•    Многообразие форм. Большинство стран сейчас принимает иммигрантов многих различных типов, в отличие от прежних времен, когда преобладали определенные типы иммиграции, такие, например, как трудовая иммиграция или беженцы.

•    Глобализация. Миграция все больше становится общемировой по своему характеру и охватывает все больше стран как в качестве стран исхода, так и в качестве стран назначения.

•    Феминизация. Среди мигрантов растет число женщин, что делает современную миграцию гораздо менее «мужской», чем это было прежде. Увеличение числа ми-грантов-женщин тесно связано с изменениями на мировом рынке труда, включая растущую потребность в работниках по дому, распространение секс-туризма и «торговли» женщинами (см. раздел «Проституция» в главе 5), а также феномен «невест по переписке».

Глобальные диаспоры

Еще один путь к пониманию моделей глобальной миграции связан с изучением диаспор. Термин диаспора обозначает исход определенной этнической группы населения из первоначальной родины в чужие ареалы часто в результате насилия или под давлением угрожающих обстоятельств. В качестве примеров того, как народы могут оказаться рассеянными по всему миру вследствие рабства или геноцида, часто ссылаются на африканскую и еврейскую диаспоры. Хотя члены диаспоры, по определению, разделены географически, их объединяют такие факторы, как общая история, коллективная память об исконной родине и чувство этнической общности, которое культивируется и сохраняется.

Робин Коэн утверждает, что встречается несколько различных форм диаспор, хотя наиболее часто приводятся примеры диаспор, возникших принудительно, вследствие преследований и насилия. В книге «Глобальные диаспоры» (Cohen 1997) используется исторический подход и выделяется пять различных категорий диаспор с учетом того, какие силы лежали в основе первоначального исхода народа: жертвы (например, африканская, еврейская и армянская диаспоры), имперские интересы (британская диаспора), проблема занятости (индийская диаспора), торговля (китайская диаспора) и культура (диаспора выходцев из Карибского региона). В некоторых из этих случаев, скажем, в случае китайской диаспоры, массовое движение населения происходило на добровольной основе, не под давлением угрожающих обстоятельств.

Вместе с тем, несмотря на многообразие форм, всем диаспорам присущи некоторые ключевые характеристики. Коэн считает, что все диаспоры отвечают следующим критериям:

• насильственное или добровольное переселение из исконной родины в новый регион или регионы;

• общая память о первоначальной родине и стремление сохранить эту память, а также вера в возможность когда-нибудь вернуться на родину;

• сильное чувство этнического тождества, сохраняющееся наперекор расстоянию и времени;

• чувство солидарности с членами той же этнической группы, также живущими в ареалах диаспоры;

• известная степень напряженности в отношениях с обществами, принимающими мигрантов;

• потенциальная возможность внести ценный и созидательный вклад в плюралистические общества, принимающие мигрантов.

Некоторые ученые обвинили Коэна в попытках упростить сложные и отличающиеся друг от друга случаи миграции, подводя их под небольшое число типов и связывая «категории» диаспор с конкретными этническими группами. Другие критики указывали, что само понимание диаспоры у Коэна не является достаточно четким для того исследования, которое он предпринял. Тем не менее, несмотря на все критические замечания, труд Коэна ценен, поскольку он показывает, что диаспоры не являются чем-то статическим, н представляют собой развивающиеся процессы сохранения коллективного тождества и продолжения этнической культуры в быстро глобализирующемся мире.

 

Иммиграция в Соединенном Королевстве

Хотя иммиграцию в Великобританию часто считают характерной чертой XX в., на самом деле этот процесс уходит своими корнями в самые древние исторические эпохи, от которых до нас дошли письменные памятники, и в еще большие глубины истории. Значительное количество ирландских, валлийских и шотландских имен, встречающихся у англичан в наши дни, является напоминанием о традиционном притоке людей с «кельтских окраин» в городские центры Англии. В начале XIX в., задолго до возникновения массовой иммиграции из отдаленные колоний, развивающиеся английские города привлекали мигрантов из менее процветающих регионов Британских островов.

Однако рост индустриализации привел к резкому изменению моделей миграции как внутри страны, так и международной иммиграции в Англию. Более широкие возможности найти работу в городских районах в сочетании с одновременным упадком единоличного производства в сельских районах стимулировали миграцию из сельской местности в города. Потребности рынка труда также дали новый импульс иммиграции из-за границы. Хотя ирландская, еврейская и черная общины существовали в Великобритании задолго до Промышленной революции, резкий взлет возможностей радикально изменил масштабы и границы международной иммиграции. Новые волны нидерландских, китайских, ирландских и черных иммигрантов способствовали изменению социоэкономического климата в Англии.

Позднее, ближе к нашим дням, значительная волна иммиграции в Великобританию наблюдалась в начале 1930-х гг., когда из-за преследований нацистов целое поколение европейских евреев было вынуждено бежать на Запад в поисках спасения. По некоторым подсчетам, между 1933 и 1939 гг. в Соединенное Королевство переселилось свыше 60 000 евреев, однако реальные цифры вполне могут быть выше. Между 1933 и 1939 гг. в Великобританию приехало около 80 000 беженцев из Центральной Европы и еще около 70 000 прибыло во время самой войны. К маю 1943 г. перед Европой встала беспрецедентная по масштабам проблема беженцев: миллионы людей превратились в беженцев. Несколько сотен тысяч из них поселились в Великобритании.

В период после Второй мировой войны в Великобритании наблюдалась еще одна огромная волна иммиграции — большинство новых иммигрантов прибыло из стран Содружества в надежде найти работу. В послевоенной Великобритании ощущалась острая нехватка рабочих рук, и какое-то время предприниматели активно стремились использовать труд иммигрантов. Помимо того, что было необходимо восстановить страну и экономику после разрушений, которые принесла война, благодаря развитию индустрии британские рабочие получили невиданную раньше возможность переезжать с места на место и появилась нужда в неквалифицированном и ручном труде. Представители правящих кругов, находясь под влиянием идей о наследии великой Британской империи, считали, что жители Вест-Индии, Индии и Пакистана, а также бывших колоний в Африке все являются британскими подданными и имеют право селиться в Великобритании. Наплыву иммигрантов способствовало принятие в 1948 г. Закона о британском гражданстве, который предоставлял гражданам стран Содружества благоприятствование в праве на иммиграцию.

Изменение иммиграционной политики в Великобритании

1960-е годы ознаменовались в Великобритании началом постепенного отхода от представления о том, что жители Британской империи имеют право иммигрировать в Великобританию и претендовать на гражданство. Хотя известную роль в новых ограничениях на иммиграцию сыграло изменение ситуации на рынке труда, они были вызваны также отрицательной реакцией на наплыв иммигрантов со стороны многих белых британцев. В частности, рабочие, жившие в более бедных районах, куда в большинстве случаев направлялись новые иммигранта, особенно остро почувствовали разрушительное воздействие иммиграции на их повседневную жизнь. Отношение к вновь прибывшим часто бывало враждебным. Столкновения, произошедшие в 1958 г. в Ноттинг-Хилле, в ходе которых белые жители нападали на черных иммигрантов, свидетельствовали о силе расистских настроений.

Растущий хор голосов, призывающих установить контроль над иммиграцией, нашел отражение в известном высказывании Инока Пауэлла, министра теневого кабинета консерваторов. Выступая в 1962 г. в Бирмингеме, Пауэлл, предсказывая значительный рост небелого населения Великобритании, сказал: «Подобно римлянам, я, как мне кажется, вижу, что „река Тибр вместо воды переполнилась кровью“». Опрос института Гэллопа показал, что 75  % населения в целом сочувственно относились к взглядам Пауэлла.

Борцы против расизма и некоторые писатели утверждали, что британская миграционная политика носит расистский характер и является дискриминационной по отношению к небелым. Начиная с 1962 г., после принятия Закона об иммигрантах из стран Содружества был принят целый ряд мер, ограничивающих въезд в Великобританию и право на жительство для небелых и в то же время гарантировавших возможность относительно свободного въезда в Великобританию для белых. Даже в случае граждан государств, входящих в Британское Содружество, иммиграционные законы были дискриминационными по отношению к жителям преимущественно небелых государств — новых членов Содружества и в то же время защищали права иммигрантов из «старых» стран Содружества, таких как Канада и Австралия. Введение в Закон об иммигрантах из стран Содружества 1968 г. принципа «отцовства» (patriality principle) означало, что с этого времени для того, чтобы претендовать на британское гражданство, гражданин страны Содружества должен быть рожден, усыновлен либо натурализован в Соединенном Королевстве или же иметь одного из родителей либо бабушку или дедушку, отвечающих этим критериям. В целом подобные требования сделали иммиграцию гораздо более доступной для белых, чем для небелых (Skellington 1996).

Закон о британском гражданстве, принятый в 1981 г., ужесточил условия, на которых люди из бывших или существующих зависимых территорий могли въехать в Соединенное Королевство. Британское гражданство было отделено от гражданства британских зависимых территорий. Была создана категория «британские заморские граждане», относившаяся в основном к жителям Гонконга, Малайзии и Сингапура; им не предоставлялись права жительства в Соединенном Королевстве, и дети не наследовали прав гражданства своих родителей. Граждане стран Содружества, которые раньше могли регистрироваться в качествен британских граждан после пятилетнего проживания в стране, теперь должны были обращаться за натурализацией на тех же условиях, что и иммигранты из любых других стран мира. Были дополнительно введены и другие ограничения на въезд и право жительства в Великобритании. Законы, принятые в 1988 и 1996 гг., еще больше ужесточили эти ограничения.

Обвинения в расистском характере проводимой правительством Великобритании иммиграционной политики могут вызвать также нормы допуска в страну иностранцев, приезжающих с краткосрочными визитами. Согласно данным министерства внутренних дел, в 1992 г. в результате иммиграционного контроля отказ в визе получил один из каждых 63 жителей Ямайки и один из каждых 82 жителей Бангладеш, желавших приехать в Великобританию с гостевым визитом. Для гостей из Америки и Швеции соотношение было один отказ на 3,011 и один отказ на 4,319 жителей соответственно (Skellington 1996).

Великобритания также ограничила возможности въезда в страну для тех, кто спасался от политических и религиозных преследований. В 1991 г. был принят Закон о политическом убежище, вводящий процедуру строгой проверки для лиц, претендующих на статус беженца, включающую взятие отпечатков пальцев, ограничение возможности получения бесплатной юридической помощи и увеличение вдвое штрафов, налагаемых на авиакомпании, которые ввозят в страну пассажиров, не имеющих надлежащих виз. Закон 1993 г. об Обращениях по поводу предоставления убежища и иммиграции привел к увеличению количества отказов и росту числа соискателей права политического убежища, содержащихся в лагерях для интернированных в течение длительного времени. В апреле 2000 г. вступили в действие новые законы, согласно которым суровому наказанию подвергались водители грузовиков, уличенные во ввозе в Великобританию контрабандой лиц, ищущих политического убежища. Более того, лицам, стремящимся получить право убежища и находящимся в Великобритании в ожидании решения по поводу их обращения, грозит депортация, если обнаружится, что они просят милостыню, и кроме того, им отныне для приобретения продуктов и других предметов первой необходимости вместо денег стали выдавать ваучеры.

Особенно резко обвинения в расистском характере иммиграционной политики звучали в период правления консервативной партии при Маргарет Тэтчер, хотя аналогичные высказывания раздавались и при новом лейбористском правительстве. Борцы против расизма отметили наблюдающуюся тенденцию со стороны некоторых политиков разыгрывать в своих публичных выступлениях и дебатах «расовую карту». Используя стереотипы и приводя неточную информацию о моделях иммиграции, политики могут поднять общественное мнение против «потока» иностранцев, пытающихся просочиться в Великобританию. Например, представление о том, что большинство людей, стремящихся получить право политического убежища, являются в основном нищими и неквалифицированными иммигрантами, которые просто стараются таким образом обойти стандартные иммиграционные процедуры, никак не соответствует действительности, но имеет широкое распространение среди тех, кто настроен скептически по отношению к иммиграционной политике и политике предоставления права политического убежища.

 

Этническое многообразие в Соединенном Королевстве

В настоящее время группы этнических меньшинств составляют свыше 6  % всего населения Великобритании. Как мы уже видели, важным фактором формирования этнического состава населения страны была иммиграция. Однако необходимо также отметить, что в нынешний век на иммиграции лежит ответственность за уменьшение доли населения, приходящейся на этнические меньшинства. Большинство членов групп этнических меньшинств родились в Соединенном Королевстве. Это четко видно, если посмотреть на возрастную структуру этнических меньшинств — для каждой этнической группы существует гораздо большая вероятность, что в Великобритании родились дети, нежели их родители (табл. 9.1). Так, среди индийцев, живущих в Великобритании, более 96  % в возрасте 16 лет и моложе родились в Великобритании, тогда как в возрастной группе тех, кто достиг 35 лет и выше, родившиеся в Великобритании составляют лишь 1  % (HMSO 1999).

Эти данные свидетельствуют о произошедшем заметном сдвиге в Великобритании от «иммигрантского населения» к небелому населению, обладающему всеми правами гражданства.

При переписи 1991 г. опрашиваемых впервые просили указать свою этническую принадлежность. До этого времени данные об этническом составе населения устанавливались исходя из сведений о месте рождения «главы семьи». Однако по мере того, как все больше росла доля представителей этнических меньшинств, родившихся в Великобритании, такой подход был признан несостоятельным. Для большинства официальных обследований и опросов, как, например, для Обследования трудовых ресурсов (Labour Force Survey), стандартными в настоящее время стали методы «самоидентификации» принадлежности к той или иной этнической группе. Вместе с тем, поскольку классификации этнических групп, используемые в разных исследованиях, не всегда совпадают, сравнение материалов разных исследований представляет трудность (Mason 1995). Как всегда, необходимо проявлять осторожность в оценке точности официальной статистики. Например, понимание опрашиваемыми своей этнической принадлежности может быть более сложным, чем предлагаемые им на выбор при обследовании графы или категории (Moor 1995). В первую очередь это относится к лицам смешанного этнического происхождения.

Этнические меньшинства в населении Великобритании, насчитывающие сейчас более 3 млн чел., сосредоточены главным образом в наиболее густо населенных городских регионах Англии. Перепись 1991 г. показала, что высокая концентрация этнических меньшинств наблюдается в Лондоне и в Западном Мидлэндсе (западных центральных графствах) (44,8 и 14  % этнических меньшинств соответственно), тогда как в пригородных и сельских районах они представлены в гораздо меньшей степени (Owen 1992). Большинство черных живет в старых, центральных частях города не по собственному желанию, они поселились там потому, что таких мест избегают белые, и поскольку белое население оттуда уезжает, там освобождается жилье. Сравнение данных переписи 1991 г. с более ранними данными прежних переписей показало, что общая тенденция движения населения из городских районов в сельские для этнических меньшинств не характерна. Напротив, она, по-видимому, способствовала дальнейшей концентрации групп этнических меньшинств в городских регионах, белое население которых постепенно сокращается (Owen 1992).

Из всех групп этнических меньшинств Великобритании самой молодой является группа выходцев из Бангладеш — 45  % ее членов имеют возраст 16 лет и моложе (HMSO 1999). С точки зрения пола состав большинства групп этнических меньшинств более сбалансирован, чем это было в прежние времена. Раньше основную часть иммигрантов, особенно из новых стран Содружества, составляли мужчины. Позднее иммиграционная политика благоприятствовала иммиграции с целью воссоединения семей, и эта тенденция помогла уравнять соотношение мужчин и женщин во многих группах этнических меньшинств.

Таблица 9.1

Доля людей (в процентах), родившихся в Соединенном Королевстве, по этническим группам и по возрастным категориям. Великобритания. 1997–1998 гг.

Графа «Другие» включает лиц смешанного происхождения; графа «Все этнические группы» включает тех, кто не указал своей принадлежности к определенной этнической группе.

Источник: Labour Force Survey. Office for National Statistics. From Social Trends. 29. 1999. P. 33. Crown copyright.

Приведенное выше описание этнического многообразия населения Великобритании следует воспринимать лишь как самое общее указание на чрезвычайно сложные и многообразные модели, характерные для ее населения. Социологи и представители других наук все более настойчиво подчеркивают необходимость сосредоточить в первую очередь внимание на различиях между группами этнических меньшинств Великобритании, а не говорить в целом об этнических меньшинствах вообще. Как будет показано в следующем разделе, посвященном проблеме расы и неравенства, хотя по сравнению с белым населением в целом и черные, и выходцы из Азии в Великобритании находятся в неблагоприятном положении, однако между группами этнических меньшинств наблюдается значительная, дифференциация, и это обстоятельство заслуживает серьезного внимания.

Трудовая деятельность и экономический успех

Трудовая деятельность — это важнейшая сфера, в которой проявляются последствия социального и экономического неравенства, вызванного такими факторами, как пол, возраст, класс и этническая принадлежность. Изучение положения этнических меньшинств на рынке труда выявило модели неравенства, связанные с распределением, уровнем заработной платы, дискриминацией при найме на работу и продвижении по службе, а также с уровнем безработицы. Некоторые из этих проблем будут рассмотрены ниже.

Тенденции в области профессиональной занятости этнических меньшинств после 1960-х гг.

В ходе самого раннего общенационального обследования этнических меньшинств в Великобритании, проведенного Институтом политических исследований (Policy Studies Institute) в 1960-х гг., было обнаружено, что новые иммигранты в непропорционально большом количестве представлены в ограниченном числе отраслей промышленности на работах, связанных с ручным трудом. Даже те из вновь прибывших иммигрантов, кто получил профессию у себя дома, обычно выполняли работу, несоизмеримую с их квалификацией. Дискриминация по причине этнической принадлежности была широко распространена и проводилась открыто — некоторые предприниматели отказывались нанимать небелых рабочих и соглашались брать их на работу только при отсутствии необходимого числа белых рабочих.

К 1970-м гг. в моделях профессиональной занятости произошли небольшие изменения. Представители групп этнических меньшинств по-прежнему выполняли в большинстве случаев полуквалифицированную или неквалифицированную физическую работу, хотя увеличилось число иммигрантов, занятых квалифицированным ручным трудом. В профессиональных и управленческих видах деятельности были представлены немногие этнические меньшинства. Несмотря на изменения в законодательстве, направленные на предотвращение расовой дискриминации при найме на работу, в ходе исследования было обнаружено, что белым постоянно оказывалось предпочтение в приглашении на интервью и в предоставлении работы по сравнению с имеющими такую же квалификацию небелыми претендентами.

Проведенное Институтом политических исследований (ИПИ) в 1982 г. третье общенациональное обследование этнических меньшинств показало, что за исключением мужчин-афроазиатов и индийцев, уровень безработицы, вызванной общим экономическим спадом, оказавшим сильное влияние на перерабатывающие отрасли, был среди этнических меньшинств в два раза выше, чем среди белых. Вместе с тем увеличилось количество квалифицированных небелых, хорошо владеющих английским языком, выполняющих работу «белых воротничков», и в целом наблюдалось сокращение разрыва в заработной плате между этническими меньшинствами и белыми. С конца 1970-х гг. все больше представителей этнических меньшинств открывают собственный бизнес, тем самым способствуя более высоким заработкам и снижению уровня безработицы, особенно среди индийцев и афро-азиатов.

Материалы недавних обследований

Последнее по времени общенациональное обследование этнических меньшинств Великобритании, проведенное ИПИ, было основано на представительной выборке, включавшей 5 196 британских граждан — выходцев из Азии и Карибского региона (в добавление к 2 867 белым), и его результаты были опубликованы в книге «Этнические меньшинства в Великобритании: Многообразие и неравенство» (Modood et al. 1997). Оно обнаружило, что положение различных этнических меньшинств на рынке труда различается значительнее, чем когда-либо прежде. Хотя этнические меньшинства в целом по-прежнему находятся в неравном положении с белыми в том, что касается оплаты труда, страдают от дискриминации при найме на работу и среди них более высок уровень безработицы, небелое население Великобритании весьма неоднородно, и некоторым этническим группам удалось добиться большего успеха в сфере трудовой деятельности, чем другим. Например, мужчины-выходцы из Пакистана и Республики Бангладеш продолжают в непропорционально большом числе выполнять работу, требующую физического труда, и вероятность того, что они получат работу специалистов или менеджеров, составляет меньше двух третей от такой же вероятности для белых мужчин. Что касается женщин, то по сравнению с другими этническими группами, по найму за пределами дома работает только одна треть пакистанок и одна десятая женщин из Бангладеш (Modood et al. 1997).

На другом конце спектра располагаются черные выходцы из Азии и китайцы. Для этих групп уровень заработков сейчас практически равен заработкам белых и процент безработицы также сопоставим. Мужчины-афроазиаты имеют равную с их белыми коллегами возможность работать специалистами, менеджерами и предпринимателями, а возможности китаянок работать в этих сферах в два раза превышают возможности белых женщин. Авторы общенационального обследования приходят к заключению, что было бы неправильно и дальше рассматривать указанные группы как находящиеся в неравном положении с белыми, поскольку в действительности они обгоняют белое население по ряду социоэкономических показателей (Modood et al. 1997).

Положение на рынке труда молодых мужчин — выходцев из Карибского региона существенно отличается от положения индийцев и белых. Анализ, основанный на материалах проводившегося в течение одиннадцати лет обследования рабочей силы (Labour Force Survey), показал, что безработица среди мужчин из Карибского региона в два раза выше, чем у их белых коллег, и что зарабатывают они, как правило, меньше членов других групп. Еще одно поразительное несоответствие состоит в том, что перспектива найти работу у мужчин — выходцев из Африки, выпускников высших учебных заведений, весьма мала, несмотря на их успехи на поприще образования, и они в семь раз вероятнее окажутся без работы, чем имеющие такое же образование белые (Berthoud 1999).

Модели трудовой занятости небелых женщин также весьма неодинаковы. Карибские женщины гораздо реже, чем белые женщины, работают там, где требуется физический труд, тогда как женщины из Индии, так же как и пакистанки, выполняют преимущественно ручную работу. Среди женщин из Карибского региона и Индии наблюдается гораздо большая степень экономической активности, чем активность на рынке труда женщин из Пакистана и Бангладеш. В среднем женщины из Карибского региона и Индии обычно зарабатывают при полной рабочей неделе немного больше, чем белые женщины, однако среди индийских женщин наблюдается резкая поляризация между теми, кто имеет относительно высокий и низкий доход (Modood et al. 1997).

Экономический успех индийцев

Среди небелого населения наибольшего успеха добились, если измерять успех уровнем доходов, те выходцы из Южной Азии, которые стали мелкими предпринимателями или работают единолично. Количество людей в этой категории за последние двадцать лет постоянно росло. В настоящее время выходцы из Индии, и мужчины, и женщины, более чем в два раза чаще, чем белые, работают на условиях самонайма. Азиатские лавочки на углах улиц и другие формы бизнеса, осуществляемого выходцами из Индии, стали весьма заметным явлением британского общества, и некоторые высказали предположение, что они могли бы привести к экономическому возрождению районов внутренних городов. По мнению Тарика Модуда, «экономический успех индийцев» является результатом тяжелого труда, поддержки общины и семьи и первоочередного значения, придаваемого образованию (Modood et al. 1991).

Важно, однако, не переоценивать процветание мелкого бизнеса выходцев из Южной Азии и его потенциальное влияние. Многие работающие на себя выходцы из Азии трудятся долгие часы — шестьдесят, а то и восемьдесят часов в неделю — и получают в целом относительно низкий доход. Они регистрируются как работающие по самонайму, но по существу их нанимают другие члены семьи, которые являются хозяевами бизнеса, а они оказываются лишенными тех льгот, которые обычно имеют наемные работники, как то: оплата бюллетеней по болезни, оплачиваемый отпуск, взносы нанимателя в фонд социального страхования.

Трудности восхождения на вершину

Изменения к лучшему, происходящие в структуре профессиональной занятости этнических меньшинств, не всегда сопровождаются увеличением числа их представителей на верхних ступенях иерархии. Несмотря на то, что места служащих и специалистов сейчас занимают больше представителей этнических меньшинств, чем когда-либо раньше, существует, как представляется, некий «стеклянный потолок», который позволяет лишь очень немногим представителям этнических меньшинств подняться до самых высоких должностей в крупных компаниях и организациях. В целом мужчины из этнических меньшинств — даже наиболее высоко квалифицированные из них — имеют вдвое меньше шансов, чем белые мужчины, быть представленными среди лиц, занимающих верхние 10 % мест, дающих власть, высокий статус и заработок (Modood et al. 1997).

Как отмечается в недавнем докладе Конгресса тред-юнионов (КТЮ), озаглавленном «Похоже на расизм» («Qualifying for Racism», 2000), «разрыв» между белыми и небелыми среди менеджеров и руководителей в 1990-е гг. увеличился. КТЮ призвал к обязательному мониторингу всех предпринимателей, с тем чтобы положить конец расовой дискриминации в отношении высококвалифицированных черных рабочих и выходцев из Азии, чьи шансы на продвижение по службе ограничиваются из-за их расовой принадлежности. Преграды на пути к управленческой деятельности с течением времени, разумеется, обязательно должны ослабеть, но в настоящее время они остаются серьезным напоминанием о живучести предубеждений и расизма, с которыми приходится сталкиваться представителям этнических меньшинств.

Жилищные условия

На рынке жилья этнические меньшинства в Великобритании обычно сталкиваются с дискриминацией, притеснениями и материальными лишениями. Со времени самых первых призывов к контролю за иммиграцией жилье оказалось в центре борьбы за ресурсы между группами и тенденциями к закрытости этнических групп. Одной из причин, возможно, было то, что жилье имеет в высшей степени символическое значение — оно указывает на статус, обеспечивает безопасность и вообще тесно переплетается со всеми обстоятельствами жизни. Так же, как в отношении моделей профессиональной занятости, качество и тип жилья в этнических группах значительно варьируют. Хотя небелое население в целом находится в отношении жилья в менее благоприятном положении, чем белые, картина здесь очень неоднородна. Так, среди некоторых групп, например, среди выходцев из Индии, очень высок процент лиц, владеющих собственным жильем, тогда как другие группы в непропорционально большом числе живут в условиях, не соответствующих стандартам, или сосредоточены в секторе социального жилья (Ratcliffe 1999).

├───────────────────────────┐

■ Этнические меньшинства и «новая экономика»

В связи с тем, что рабочие из этнических меньшинств в значительной степени сконцентрированы в обрабатывающих и других отраслях промышленности, многими наблюдателями было высказано предположение о том, что упадок индустриальной экономики оказывает непропорционально сильное воздействие на эту часть населения. Более высокий уровень безработицы, по их мнению, является отражением последствий экономической перестройки для рабочих из этнических меньшинств, поскольку они менее квалифицированны и потому являются более уязвимыми. Поворот британской экономики от экономики индустриальной к экономике, основанной на развитии технологий и сектора услуг, нанес ущерб рабочим из этнических меньшинств, менее подготовленным к переходу к новым профессиям.

Это общераспространенное мнение было поставлено под сомнение благодаря данным, полученным Институтом политических исследований (см. выше), и сравнительному анализу материалов Обследования трудовых ресурсов и статистических материалов переписи (Iganski and Payne 1999). Эти обследования продемонстрировали, что некоторые группы небелых в действительности достигли в последние десятилетия высокого уровня экономического и профессионального успеха, во многом так же, как преуспевшие белые рабочие. По словам авторов исследования, процесс экономической реструктуризации по существу способствовал сокращению разрыва, существовавшего на рынке труда между этническими меньшинствами и белым населением. Это объясняется тем, что крупные изменения в экономике обычно затрагивали как этнические меньшинства, так и белое население (Modood et al. 1997).

Используя данные проводимых на протяжении трех десятилетий Обследований трудовых ресурсов и переписей населения (1971, 1981 и 1991 гг.), Пол Игански и Джофф Пейн установили, что в целом группы этнических меньшинств пострадали от потери работы в меньшей степени, чем другие индустриальные рабочие. Так, между 1971 и 1991 гг. работу в обрабатывающем производстве среди небелых потеряли 12  % тех, кто был экономически активен в 1971 г., тогда как среди рабочих в целом эта цифра была равна 14,4%. Игански и Пейн отмечают значительные расхождения в пределах этой общей тенденции — например, между мужчинами и женщинами, а также между различными секторами промышленности. Но в общем, как они обнаружили, движение к «новой экономике» имело тенденцию сметать с пути и небелых, и белых так, что при этом уменьшался разрыв между ними. По мнению Игански и Пейна, в настоящее время в Великобритании существует значительное небелое население, структура профессиональной занятости которого изменяется совершенно так же, как это происходит у белого большинства населения.

Игански и Пейн специально оговаривают, что заметный прогресс, достигнутый некоторыми группами этнических меньшинств, отнюдь не означает исчезновения неравенства в профессиональной сфере. Скорее, по их мнению, эта «коллективная социальная мобильность» свидетельствует, что силы постиндустриального реструктурирования оказываются могущественнее, чем силы расовой дискриминации и сохраняющегося неравенства (Iganski and Payne 1999).

└───────────────────────────┘

Различию в жилищных условиях между небелыми и белыми, а также между различными группами небелых способствовал ряд факторов. Участившиеся не только в Великобритании, но и по всей Европе расовые преследования или жестокое насилие, по-видимому, способствуют известной степени этнической сегрегации в моделях расселения. Небелые семьи, имеющие достаточно средств, чтобы переехать в более благоустроенные районы, населенные преимущественно белыми, могут отказаться от переезда, опасаясь враждебного отношения со стороны соседей. Другой фактор связан с материальным состоянием жилья. В целом жилье, занимаемое группами этнических меньшинств, является обычно более ветхим и нуждающимся в ремонте, чем жилье, где проживает белое население. Значительная часть пакистанцев и выходцев из Бангладеш живет в жилищах, которые являются перенаселенными (из-за большой, как правило, величины их семей), обычно бывают сырыми и зачастую не имеют центрального отопления (см. табл. 9.2).

Таблица 9.2

Семьи, живущие в трудных жилищных условиях, по этническим группам. Великобритания. 1991 г.

Источник: Owen D. in Mason David. Race and Ethnicity in Modern Britain. Oxford University Press, 1995. 

Напротив, выходцы из Индии столь же часто, как и белые, живут в отдельных домах на одну семью или в «полуотдельных домах» (занимают половину двухквартирного дома, имеющую отдельный вход) и реже других этнических групп селятся в старой, центральной части города. В то же время семьи выходцев из Карибского региона предпочитают снимать квартиры в секторе социального жилья, но не покупать жилье. Это, возможно, связано с высоким процентом неполных семей в этой этнической группе.

Обеспокоенные неравенством в области жилищных условий и «жилищным стрессом», от которого страдают этнические меньшинства в городе Брэдфорде, члены Брэдфордского жилищного форума провели в 1995 г. локальное исследование потребности в жилье. Полученные результаты оказались существенными во многих отношениях, далеко выходящих за пределы самого города Брэдфорда. Обследование 1 000 небелых семей позволило сделать два главных вывода. Во-первых, выяснилось, что примерно в половине опрошенных пакистанских семей и семей выходцев из Бангладеш ни один из членов семьи не имел работы с полным рабочим днем. Спад промышленного производства в Брэдфорде оказал сильное влияние на общины этнических меньшинств и привел к высокому уровню безработицы. Во-вторых, в наиболее обездоленных небелых семьях было обнаружено чрезвычайно много случаев длительных заболеваний и нетрудоспособности. Сходным образом сведения о заболеваемости, полученные при переписи населения 1991 г., также показали, что в группах этнических меньшинств наблюдается непропорционально много случаев хронических заболеваний, таких как респираторные заболевания и болезни легких. Результаты обследования в Брэдфорде еще раз подтвердили, что между жилищными условиями и физическим здоровьем людей существует тесная связь.

Как следует понимать различия в жилищных условиях, существующие у разных этнических групп? Некоторые социологи считают, что в результате процесса конкуренции на рынке жилья этнические меньшинства превратились в особый «класс» в отношении жилья (Rex and Moor 1967). Согласно такому подходу, трудности, с которыми сталкиваются группы меньшинств — от экономического неравенства до расовой дискриминации — означают, что у этнических меньшинств практически нет возможности выбора и мало шансов контролировать свои жилищные условия. Этнические меньшинства в основном вынуждены мириться с неадекватным жильем, потому что в этом вопросе выбор для них либо крайне невелик, либо его вообще нет. Хотя на рынке жилья существует много неблагоприятных обстоятельств, приводящих к неравному положению этнических меньшинств, было бы неверно делать вывод, что они являются просто пассивными жертвами дискриминационных или расистских сил. Модели и практика в области жилья с течением времени изменяются под влиянием меняющихся форм и видов выбора, которые делают представители разных социальных слоев. Дискриминация также может стать стимулом к творческим действиям.

Раса и преступность

С 1960-х гг. члены групп этнических меньшинств все чаще и чаще фигурируют в системе уголовного судопроизводства — и в качестве правонарушителей, и в качестве жертв. По сравнению с их долей населения в целом, этнические меньшинства в непропорционально большом количестве представлены в тюрьмах. В 1997 г. один из каждых восьми заключенных-мужчин в тюрьмах Англии и Уэльса был представителем группы этнического меньшинства (HMSO 1999). Столь же непропорционально велико оказалось число арестованных среди выходцев из Африки и Карибского региона — хотя они составляли только 2  % всего населения, среди 1,3 млн арестованных в 1998–1999 гг. их доля достигала 7%.

Есть основания полагать, что члены групп этнических меньшинств, попадая в систему уголовного правосудия, страдают от дискриминационного отношения. Так, небелых чаще присуждают к тюремному заключению, даже в тех случаях, когда у них раньше не было судимостей или их было мало. Находясь в тюрьме, члены этнических меньшинств обычно также чаще, чем белые, подвергаются дискриминации или преследованию на расовой почве. Некоторые ученые обращали внимание на то, что администрация системы отправления уголовного правосудия в подавляющем большинстве состоит из белых. Лишь незначительный процент практикующих юристов составляют черные, а среди полицейских их меньше — 2  % (Denney 1998).

Все группы небелых страдают от той или иной формы расизма — включая расово-мотивированное насилие. Большинству удается избежать такой участи, но для меньшинства такой опыт бывает опасным и жестоким. Обследование, проведенное Институтом политических исследований (Modood 1997), показало, что в предшествующем году 12  % опрошенных подверглись преследованиям, оскорблениям и нападениям на расовой почве. В прошедшем году из этих 12 % жертвами преследований пять и более раз оказались 25 %. Четвертая часть опрошенных призналась, что обеспокоена возможностью стать жертвой расового преследования.

В последние годы расово-мотивированные преступления против этнических меньшинств привлекают к себе все больше внимания. Обнаружилось, что жертвы преступлений более склонны считать расово-мотивированными такие преступления, как угрозы, акты вандализма и разбойные нападения, чем, например, ограбление. Проведенное в 1998 г. Исследование преступности в Великобритании установило, что респонденты — выходцы из Пакистана и Бангладеш более склонны считать преступления против них расово-мотивированными (26  % всех преступлений), чем индийцы (13%) и черные (9%), которые несколько реже видят в преступлениях расовую мотивацию (HMSO 1999). По сравнению с этим только 1  % белых воспринимает преступления против них как расово-мотивированные.

Как можно объяснить такие модели преступности и преследований? Как было отмечено нами в главе 8 («Преступление и девиантное поведение»), преступность распространяется среди населения неравномерно. В моделях преступности и преследований существует, как представляется, отчетливый территориальный элемент. В регионах, страдающих от нищеты, обычно бывает более высокий уровень преступности, и люди, живущие в таких регионах, подвергаются большей опасности стать жертвой преступления.

Лишения, которым подвергаются люди из-за расизма, одновременно и порождаются разрухой, царящей во внутренних городах, и сами порождают ее (см. также главу 18 «Города и городские пространства»). Здесь наблюдается четкая корреляция между расой, безработицей и преступностью, что особенно сказывается на положении молодых черных мужчин из-за созданной политиками и средствами массовой информации «моральной паники» в связи с преступностью (см. врезку «Усиление девиантного поведения» в разделе «Социологические теории преступления и девиантного поведения» главы 8), у людей установилась связь между расой и преступностью. Как комментировала газета «Дейли Телеграф»: «Многие молодые выходцы из Вест-Индии в Великобритании и — под их влиянием — растущее число молодых белых не осознают, что страна, в которой они живут, составляет часть их самих. Поэтому граждане этой страны становятся для них всего лишь объектами жестокой эксплуатации» (цит. по: Solomos and Rackett 1991, 44). Однако опыт многих молодых черных показывает, что как раз именно они являются «объектами жестокой эксплуатации», когда сталкиваются с белыми, а в известной степени, к сожалению, также и с полицией.

Расизм в полиции

Исследования социологов помогли выявить расистские настроения среди полицейских. В своем исследовании, посвященном полиции, Роджер Грэф пришел к заключению, что «полиция активно враждебна ко всем группам меньшинств». Он отметил, что, говоря об этнических меньшинствах, полицейские часто используют стереотипы и оскорбительные расистские замечания (Graef 1989). В 1990-х гг. несколько инцидентов в Великобритании и Соединенных Штатах позволили увидеть расизм в полиции так отчетливо и убедительно, как это не смогло бы сделать ни одно исследование. Убийство в 1993 г. Стивена Лоуренса, о котором шла речь выше в настоящей главе, привело к существенному изменению сути споров о расизме в Великобритании, продемонстрировав, что расизм не ограничивается отдельными людьми, но может охватывать целые организации.

Вслед за публикацией в 1999 г. Доклада Макферсона по поводу расследования убийства Стивена Лоуренса министр внутренних дел Великобритании Джек Стро обратился к полиции с призывом «стать поборниками многокультурного общества». Многие из семидесяти рекомендаций, содержащихся в Докладе, были реализованы в течение года после этой публикации, хотя критики утверждают, что изменения идут недостаточно быстро. Так, в течение первого года после появления Доклада в более чем третью часть полицейских подразделений не было дополнительно принято ни одного черного полицейского или выходца из Азии, а в 9 из 43 полицейских подразделений в Англии и Уэльсе количество полицейских из этнических меньшинств даже сократилось. Наблюдались также проявления «антимакферсоновской реакции» среди определенной части представителей правоохранительных органов, которые считали, что в Докладе в качестве мишени для нападок несправедливо выбрана полиция.

В Соединенных Штатах аналогичным образом обеспокоенность существованием институционального расизма возникла в последнее десятилетие в связи с рядом кровавых инцидентов между белыми полицейскими и черными гражданами. Жестокое избиение черного автомобилиста Родни Кинга полицейскими из департамента полиции Лос-Анджелеса в 1991 г. было заснято на видео и несколько раз показано по американскому телевидению потрясенной публике. Когда в 1992 г. полицейские были оправданы, во многих районах Лос-Анджелеса вспыхнули бунты. В ходе длившихся почти неделю столкновений погибло сорок человек, пять тысяч человек были арестованы, а ущерб от разрушений превысил миллиард долларов. В Нью-Йорке были оправданы четверо белых полицейских, застреливших в 1999 г. Амаду Диалло, и это вызвало новую волну обвинений полиции в расизме. Диалло, иммигрант из Гвинеи, был убит на пороге собственного дома, когда полез в карман за кошельком. Решив, что у него в кармане оружие, полицейские выпустили в него сорок три пули. Мэр Нью-Йорка Рудольф Джулиани и комиссар полиции города Уильям Сэфир подверглись резкому осуждению за поддержку жестокой политики «закон и порядок», основной мишенью которой стали небелые жители Нью-Йорка. Стремление произвести как можно больше арестов привело, по мнению критиков, к ситуации, при которой плохо обученные и чересчур рьяные полицейские действуют по принципу «сначала стреляй, а уж потом задавай вопросы».

В свете подобных инцидентов не вызывает удивления подтвержденный исследованием факт, что враждебное отношение к полиции — обычное явление среди групп черных, как в Великобритании, так и в Соединенных Штатах. До известной степени такое отношение представляет собой просто результат непосредственного отрицательного опыта людей; в частности, отношение черной молодежи особенно часто формируется под воздействием политики, проводимой в отношении их полицией. Обследование, проведенное Институтом политических исследований, показало, что только четвертая часть респондентов, которые подверглись преследованиям на расовой почве в течение прошедшего года, решилась сообщить о преступлениях против них в полицию. Половина тех, кто обратился в полицию, были разочарованы тем, как с ними там обошлись. У многих сложилось впечатление, что полиция в действительности не заинтересована по-настоящему ни в том, чтобы узнать об инциденте, ни тем более в том, чтобы его расследовать (Modood et al. 1997).

Этнические меньшинства остро нуждаются в защите со стороны полиции и системы уголовного судопроизводства, потому что они чаще, чем белые, становятся жертвами преступлений, однако, судя по некоторым свидетельствам, политика правоохранительных органов носит расовый характер и нацелена против небелых. Использование полицией «расового профилирования» («racial profiling») означает, что члены этнических групп привлекают к себе более пристальное внимание и более сильное подозрение в правонарушениях, чем белые. Мишенью политики, получившей название «задержать и обыскать», обычно в подавляющем большинстве случаев становятся небелые — в Лондоне, например, небелые более чем в шесть раз чаще задерживаются полицией и гораздо чаще, чем белые, подвергаются аресту. Кроме того, как указывают другие исследователи, полицейские реагируют на обращения небелых за помощью к полиции не столь быстро, как на обращения белых граждан, и относятся к ним менее серьезно.

 

Иммиграция и межэтнические отношения на континенте

Подобно Великобритании, большинство других европейских стран претерпело в XX в. глубокие изменения в результате иммиграции. В первые два десятилетия после Второй мировой войны в Европе наблюдались крупномасштабные процессы иммиграции. Страны Средиземноморья поставляли в страны Севера и Запада дешевую рабочую силу. В течение известного времени испытывавшие острую нехватку рабочих принимающие страны активно поощряли иммиграцию из таких регионов, как Турция, Северная Африка, Греция, юг Испании и Италии. В Швейцарии, Германии, Бельгии и Швеции осела значительная группа иммигрантов-рабочих. В то же время в странах, некогда бывших колониальными державами, наблюдался приток иммигрантов из прежних колоний, в первую очередь это касается Франции (алжирцы) и Нидерландов (индонезийцы), так же как и Соединенного Королевства.

Трудовая иммиграция в Западную Европу и из одного ее региона в другой значительно замедлилась два десятилетия назад, по мере того, как экономический бум сменился спадом. Но после падения Берлинской стены в 1989 г. и в связи с изменениями, происходившими в странах Восточной Европы и в бывшем Советском Союзе, Европа стала свидетельницей рождения явления, получившего название новой миграции. «Новая миграция» ознаменовалась двумя главными событиями. Во-первых, открытие границ между Востоком и Западом привело к тому, что между 1989 и 1994 гг. в Европу мигрировало свыше 5 млн чел. А во-вторых, война и этнические столкновения в бывшей Югославии вызвали переселение примерно 5 млн беженцев в другие регионы Европы (Koser and Lutz 1998). Географические модели миграционных движений в Европе также претерпели изменение, причем границы между странами исхода и странами назначения все больше затемнялись. Так, для многих иммигрантов целью стали страны Южной и Центральной Европы, что было явным отклонением от прежних направлений иммиграционных потоков.

Другой отличительной чертой «новой миграции» является этническая «несмешиваемость». В бывшем Советском Союзе, в бывшей Югославии и в некоторых государствах Центральной Европы изменение границ, смена политических режимов или вспышки конфликтов привели к иммиграции, основанной на принципе «этнического родства». Ярким примером этого может служить судьба тысяч этнических русских, оказавшихся в ставших независимыми после распада Советского Союза странах — таких как Латвия, Казахстан или Украина. Многие из этнических русских предпочитают иммигрировать обратно в Россию, что характерно для процесса этнического «несмешивания» (Brubaker 1998).

Иммиграция и Европейский Союз

Как часть движения к европейской интеграции в Европе были устранены многие существовавшие раньше барьеры на пути свободного перемещения товаров, капитала и наемных рабочих. Это привело к резкому росту региональной миграции между европейскими странами. Граждане стран Европейского Союза теперь имеют право работать в любой стране ЕС. Специалисты самой высокой квалификации и подготовки влились в ряды тех, кто ищет политическое убежище, и экономических иммигрантов и составили самую многочисленную группу европейских мигрантов. С учетом этого изменения, ученые отметили растущую поляризацию среди иммигрантов между «имущими» и «неимущими», т. е. тех, кто имеет шансы на успех, и тех, кто таких шансов не имеет.

Иммиграция в страны ЕС из стран, не входящих в ЕС, стала одной из самых острых проблем на повестке дня в ряде европейских государств. По мере развития процесса европейской интеграции некоторые страны сняли, во исполнение Шенгенского соглашения, контроль на внутренних границах с соседними государствами. Страны, подписавшие это соглашение, сейчас осуществляют контроль только на своих внешних границах и разрешают свободный доступ в свои страны граждан соседних государств — членов ЕС. Такое изменение в системе охраны границ в странах Европы оказало огромное влияние на нелегальную иммиграция в ЕС и на преступления, связанные с нелегальным пересечением границ. Нелегальные иммигранты, которым удается въехать в какое-либо государство, участвующее в Шенгенском соглашении, могут потом беспрепятственно передвигаться по всей Шенгенской зоне.

Поскольку большинство государств Европейского Союза в настоящее время ограничили легальную иммиграцию случаями воссоединения семей, наблюдается рост нелегальной иммиграции. Некоторые нелегалы въезжают в ЕС легально в качестве студентов или по гостевым визам и остаются здесь после истечения срока визы, однако все больше нелегальных иммигрантов перевозится через границы ЕС контрабандой (см. рис. 9.1). По подсчетам Международного центра развития иммиграционной политики, ежегодно в страны ЕС контрабандой ввозится 400 000 чел. Длинная береговая полоса, вдоль которой проходит граница Италии, считается одной из самых удобных для проникновения в Европу и привлекает нелегальных иммигрантов из близлежащей Албании, бывшей Югославии, Турции и Ирака. После присоединения к Шенгенскому соглашению Италия значительно укрепила свою внешнюю границу. Германия, на долю которой приходится непропорционально много нелегальных иммигрантов и обращений о предоставлении политического убежища, начала работать с правительствами Польши и Чешской Республики над проблемой укрепления контроля на их восточных границах. Будучи претендентами на «ускоренное принятие» в ЕС, эти страны через несколько лет станут частью восточной оконечности Европейского Союза, и тогда их протяженные границы со Словакией, Украиной, Белоруссией и Калининградской областью России могут оказаться новым «слабым звеном» в иммиграционном контроле Европейского Союза.

Усиление контроля за «новыми иммигрантами» происходит, однако, не в вакууме. Неофициальной реакцией на изменения в иммиграционной политике являются новые ухищрения в сетях тайной перевозки нелегалов и контрабанды. Операции с иммигранта-ми-нелегалами превратились в одну из самых быстро развивающихся отраслей организованной преступности в Европе. Подобно тому, как криминальные группировки занимаются переброской через границы наркотиков, оружия и краденых товаров, они также используют разные способы для тайной переправки нелегальных иммигрантов. И иммигранты, и контрабандисты, опираясь на знания и опыт других иммигрантов, выбирают свои собственные пути передвижения. В этом смысле политика ужесточения ограничений вызывает, по-видимому, новые формы сопротивления (Koser and Lutz 1998).

Рис. 9.1. Количество нелегальных иммигрантов (в тысячах), въехавших в страны Европейского Союза в 1993–1999 гг.

Источник: International Centre for Migration Policy Development. From The Economist. 16 Oct. 1999. P.31.

Беженцы, соискатели политического убежища и экономические мигранты

По мере ужесточения охраны границ ЕС обращение за предоставлением убежища стало одной из немногих оставшихся возможностей для неграждан стран ЕС получить разрешение поселиться в Европейском Союзе. Соискатель политического убежища — это лицо, которое просит убежища в чужой стране из-за опасности преследований на родине. Право обращаться с просьбой о предоставлении убежища считается универсальным, однако политика, связанная с рассмотрением дел о предоставлении убежища, вызывает во многих государствах ЕС крайне противоречивое отношение. Критики официальной политики утверждают, что с теми, кто просит убежища, обращаются не лучше, чем с преступниками — их заставляют жить в переполненных и похожих на тюрьмы лагерях для интернированных в течение всего времени, пока рассматриваются их заявления. Во многих странах образовались длинные очереди из нерассмотренных дел, в том числе в Соединенном Королевстве в начале 2000 г. решения своей судьбы ждали свыше 100 000 желающих получить убежище.

Вместе с тем правительства стран ЕС настаивают на необходимости поставить заслон на пути фиктивных обращений за политическим убежищем и одновременно защитить права тех, кто действительно и обоснованно опасается преследований в своей стране. Поскольку широко известно, что в Европейском Союзе существует очень высокий уровень зарплаты, эффективная система социальной защиты и один из самых высоких стандартов жизни в мире, некоторые «экономические мигранты» не из страха перед преследованиями, а из стремления к лучшей жизни, но не имея другой возможности приехать в ЕС, иногда пытаются добиться своей цели, обратившись с просьбой о предоставлении убежища. Строгая политика в вопросе о предоставлении политического убежища привела к тому, что многие стали говорить о Европе-крепости — защищенной зоне, которая действует сообща, ограждая свои блага и высокий уровень жизни от «штурма» со стороны мигрантов из других частей мира, желающих принять участие в ее процветании.

Во многих западноевропейских странах прошли кампании за возвращение мигрантов в те страны, откуда они приехали, и раздавались угрозы их возможной депортации в случае, если они являются безработными или совершили преступление. Моральные опасения, вызванные представлением о мигрантах как о преступниках или нахлебниках государства всеобщего благосостояния, ведут к дальнейшему ужесточению иммиграционной политики во многих странах. Робин Коэн использует выражение «границы идентичности» для обозначения того, как споры в обществе способствуют распространению в нем определенного видения национального наследия и воздвигают барьеры против людей, которые являются «чужими» или «другими» (Cohen 1994).

Расизм, связанный с антииммигрантскими настроениями, привел в 1990-х гг. в Европе к ряду серьезных инцидентов. В 1991 и 1992 гг. в недавно объединившейся Германии имели место сотни нападений на иностранцев — в том числе и на турецких рабочих, многие из которых прожили в стране свыше двадцати лет. В ряде стран Центральной и Восточной Европы участились нападения на цыганское население.

 

Заключение

В нашем глобализирующемся мире идеи — и люди — проникают через границы в больших количествах, чем когда-либо раньше в истории. Эти процессы влекут за собой глубокие изменения в обществах, в которых мы живем. Многие общества впервые становятся этнически неоднородными, другие обнаруживают, что существующие модели мультиэтничности изменяются или, напротив, укрепляются. Однако во всех обществах индивидуумам приходится вступать в регулярный контакт с людьми, которые думают по-другому, выглядят по-другому и живут иначе, чем они. Это взаимодействие происходит как при личных контактах в результате глобальной миграции, так и благодаря образам, которые передаются средствами массовой информации и через Интернет.

Некоторые приветствуют это новое этническое и культурное многообразие как жизненно важный компонент космополитического общества. Другие считают его опасным и угрожающим. Люди, придерживающиеся фундаменталистских взглядов на мир, ищут прибежища в установленных традициях и отвергают диалог с теми, кто от них отличается (см. главу 17 «Религия»), Многие из этнических конфликтов, бушующих сейчас на земном шаре, можно считать проявлением такого рода фундаменталистского подхода. Одна из главных проблем, стоящих в настоящее время перед нашим глобализующимся миром, заключается в том, как построить общество, которое было бы более космополитическим по своей природе. Как показали кропотливые и упорные усилия Комиссии по восстановлению правды и примирению в ЮАР, создание форума для открытого и уважительного диалога является трудным, но эффективным первым шагом к достижению расового примирения.

 

Краткое содержание

1.    Понятие расы относится к физическим характеристикам людей, таким как цвет кожи, которые рассматриваются членами общины или сообщества как этнически значимые, т. е. как свидетельствующие об особых культурных характеристиках. Многие распространенные представления о расе являются не чем иным, как мифами. Не существует никаких четко выраженных признаков, с помощью которых было бы возможно разделять людей по разным расам.

2.    Отдельные части населения образуют этнические группы в силу того, что их объединяют некоторые общие характеристики, отличающие их от других частей населения. Этническая принадлежность указывает на культурные различия, которые отграничивают одну группу людей от другой. Главными отличительными признаками этнической группы являются язык, история или происхождение, религия и стили одежды или украшений. Хотя иногда этнические различия считаются данными от природы, на самом деле они целиком являются приобретаемыми.

3.    Меньшинство — это такая группа, члены которой подвергаются дискриминации со стороны большинства населения данного общества. У членов групп этнических меньшинств часто существует сильное чувство групповой солидарности, возникающее в известной мере вследствие коллективного опыта социальной изоляции.

4.    Замещение и поиски козлов отпущения представляют собой психологические механизмы, связанные с предрассудками и дискриминацией. При замещении чувство враждебности обращается людьми против объектов, которые не являются подлинной причиной их тревоги. Люди проецируют свое чувство тревоги и неуверенности на козлов отпущения. Предрассудки предполагают существование предвзятого мнения об отдельном человеке или группе людей; дискриминация же подразумевает реальные действия, направленные на то, чтобы лишить членов одной группы возможностей, открытых для других групп.

5.    Расизм — это ошибочное приписывание наследуемых черт личности или поведения лицам с определенными внешними характеристиками. Расист — это человек, который считает, что возможно дать биологическое объяснение признакам неполноценности, якобы присущим людям того или иного физического типа. Институциональный расизм обозначает модели дискриминации по признаку этнической принадлежности, которые встроены в структуры существующих социальных институтов. Новым расизмом называют расистские взгляды, находящие выражение не в понятии биологической неполноценности, но в понятиях культурного отличия.

6.    Во многих ситуациях межэтнического антагонизма важной составной частью являются закрытость групп и привилегированный доступ к ресурсам. Однако некоторые из фундаментальных аспектов современных этнических конфликтов, особенно расистские настроения белых в отношении черных, следует понимать, исходя из истории экспансионистской политики Запада и колониальных захватов.

7.    В мультиэтнических обществах были приняты три модели этнической интеграции. В случае ассимиляции группы новых иммигрантов усваивают отношения и язык господствующего сообщества. В случае модели «плавильного котла» различные культуры и воззрения этнических групп соответствующего общества соединяются вместе. Плюрализм означает, что разные этнические группы существуют в обществе раздельно, но рассматриваются как равноправные участники экономической и политической жизни.

8.    Некоторые мультиэтнические государства неустойчивы, и иногда в них имеют место этнические конфликты. Этнические чистки представляют собой форму этнического конфликта, в ходе которого создаются этнически однородные ареалы путем массового вытеснения других этнических групп. Геноцид — это уничтожение одной этнической группы другой группой.

9.    Миграцией называют движение людей из одного региона или общества в другой с целью обосноваться там для проживания. Глобальная миграция, движение людей через границы государств, выросла в годы после Второй мировой войны и продолжает усиливаться и дальше в связи с глобализацией. Диаспора указывает на рассеяние этнического населения с родины в чужие страны, часто насильственное или под давлением трагических обстоятельств.

10.    Иммиграция привела к тому, что сейчас в Великобритании, Соединенных Штатах и других индустриальных странах существуют многочисленные различные этнические группы. В Великобритании группы этнических меньшинств в целом находятся в неблагоприятном положении по сравнению с белым населением в таких сферах, как профессиональная занятость, доходы, жилищные условия и др. Однако в моделях неравенства между группами этнических меньшинств сейчас обнаруживаются существенные различия, причем некоторые группы в значительной мере достигли равенства с белым населением.

11.    Новая миграция указывает на изменившиеся модели миграции в Европе, что явилось результатом окончания холодной войны, затяжного этнического конфликта в бывшей Югославии и углубления европейской интеграции. По мере того как возможности легальной иммиграции в страны Европейского Союза постепенно ограничиваются, растет иммиграция нелегальная.

 

Вопросы для самостоятельного анализа

1.    Как могло бы оказаться, что непредубежденный человек проявляет дискриминационные настроения?

2.    Нужно ли знать историю, чтобы понимать современные модели миграции и этнического антагонизма?

3.    Насколько ценным является понятие мультикультурности в обществе?

4.    В чем заключаются преимущества тех, то живет в обществе, где осуществляется модель «плавильного котла»?

5.    Следует ли социологам отказаться от понятия расы?

6.    Смогли ли бы вы жить и работать в любой стране мира?

 

Дополнительная литература

Bulmer Martin and Solomos John (eds.). Ethnic and Racial Studies Today. N. Y.: Routledge, 1999.

Cohen Phil (ed.). New Ethnicities, Old Racisms? London: Zed Books, 1999.

Cornell Stephen and Douglas Hartmann. Ethnicity and Race: Making Identities in a Changing World. Thousand Oaks, Calif.: Pine Forge Press, 1998.

Fawcett Liz. Religion, Ethnicity and Social Change. Basingstoke: Macmillan, 2000.

Ignatieff Michael. Blood and Belonging. Toronto: Viking, 1993.

Kymlicka Will. The New Debate over Minority Rights. Toronto: University of Toronto, 1997.

Poole Ross. Nation and Identity. London: Routledge, 1999.

Интернет-линки

Историческая карта черных и азиатских народов

Центр исследований этнических отношений (Уорвикский университет)

Комиссия по проблемам расового равенства

Уполномоченный Комиссар ООН по делам беженцев