Кэрол — молодая женщина двадцати четырех лет, работающая в центре телефонной связи, сообщающая информацию и оказывающая услуги клиентам, которые хотели бы по телефону сделать распоряжения относительно предполагаемого путешествия. У нее долгий рабочий день, часто он длится до позднего вечера. Все, кто работает рядом с ней на телефоне, — женщины. Они сидят в одной комнате за длинными столами, отделенные друг от друга перегородками серого цвета. Женщины говорят в микрофон, соединенный с наушниками, и одновременно посылают запрос и получают информацию из компьютерных терминалов, находящихся перед ними.
Как и многие ее коллеги, Кэрол — мать-одиночка. На свою скромную зарплату она содержит двух маленьких детей. Каждый месяц она получает на детей небольшую сумму от своего бывшего мужа, но денег никогда не хватает, чтобы оплатить расходы. Кэрол живет от одной зарплаты до другой. По утрам три раза в неделю она дополнительно работает уборщицей в офисах, расположенных в здании недалеко от ее квартиры. Деньги, заработанные на этой дополнительной работе, позволяют ей вовремя оплачивать большинство счетов, покупать одежду детям и платить за содержание детей в детском учреждении. Несмотря на дополнительный заработок, Кэрол каждый месяц еле сводит концы с концами. Она живет с детьми в муниципальной квартире в районе массовой застройки. Ее первоочередная цель — продвинуться в жизни настолько, чтобы переехать с детьми в более спокойный, более благоустроенный район.
По вечерам, когда Кэрол работает в телефонном центре допоздна, она бежит со службы, чтобы забрать детей у своей матери, которая ежедневно смотрит за ними после того, как детское учреждение заканчивает работу. Если Кэрол повезет, дети снова засыпают сразу же, как она привозит их домой, но очень часто ей приходится вести с ними долгую борьбу, чтобы уложить спать. К тому времени, когда дети засыпают, Кэрол уже слишком измучена, чтобы быть в состоянии что-либо делать, кроме как включить телевизор. У нее мало времени для покупки продуктов и приготовления надлежащей еды, поэтому она и дети часто едят готовые замороженные полуфабрикаты. Она знает, что им всем была бы полезнее более сбалансированная диета, но поблизости от их жилого района нет магазинов, кроме того, в любом случае, она не может позволить себе покупать много свежих продуктов.
Кэрол беспокоит, что она проводит с детьми слишком мало времени, но как решить эту проблему, она не знает. После того, как они с мужем развелись, первые восемнадцать месяцев она прожила с детьми на пособие, получаемое от государства. С трудом справляясь со своим сегодняшним положением, она тем не менее не хочет становиться зависимой от социальной благотворительности. Кэрол надеется, что через несколько лет, приобретя опыт работы в телефонном центре, она сможет продвинуться по службе и получить более ответственную и лучше оплачиваемую работу.
Многие люди, встретив женщину, подобную Кэрол, могут сделать некоторые предположения о ее жизни. Они могут подумать, что бедность Кэрол и ее низкое положение в обществе являются результатом ее недостаточных природных способностей или следствием ее собственного воспитания. Другие могут обвинить Кэрол в том, что она работает недостаточно упорно и поэтому не может преодолеть свое трудное положение. Насколько справедливы подобные мнения? Задача социолога как раз и состоит в том, чтобы проанализировать такие мнения и сформировать в обществе более широкий взгляд на данное явление, позволяющий объяснить то, что происходит с людьми, подобными Кэрол.
Кэрол и ее дети — это лишь один пример семьи среди многих других в Соединенном Королевстве, которые существуют в условиях бедности. Согласно Организации по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЕСР), показатели бедности в Великобритании являются одними из худших среди развитых стран. Многие испытали бы шок, узнав, что Великобритании принадлежит подобное сомнительное достижение. Более состоятельные люди часто даже не имеют представления о масштабах бедности, существующей рядом с ними.
Бедность
Что такое бедность?
Что такое бедность и как ее следует определять? Социологи проводят различие между двумя разными понятиями бедности — абсолютной и относительной бедностью. Понятие абсолютной бедности основывается на идее существования прожиточного минимума — основных условий, которые должны быть выполнены, чтобы обеспечить физически нормальное существование человека. О людях, которые лишены этих фундаментальных условий, необходимых для человеческого существования — таких как достаточное питание, кров и одежда — говорят, что они живут в бедности. Понятие абсолютной бедности трактуется как имеющее универсальную применимость. Считается, что стандарты для человеческого существования более или менее одинаковы для всех людей сопоставимого возраста и телосложения, независимо от того, где они живут. О любом человеке, где бы он ни находился, если условия его жизни ниже установленных универсальных стандартов, говорят, что он живет в бедности.
Не все, однако, согласны, что возможно установить такой стандарт. По мнению таких социологов, гораздо целесообразнее использовать понятие относительной бедности, которое соотносит бедность с общим стандартом жизни, преобладающим в конкретном обществе. Сторонники понятия относительной бедности утверждают, что бедность определяется с точки зрения культуры и ее нельзя измерять в соответствии с каким-либо универсальным стандартом наличия или отсутствия тех или иных условий. Ошибочно полагать, что человеческие потребности везде одинаковы, — в действительности они различаются как внутри одного общества, так и в разных обществах. То, что кажется насущно необходимым в одном обществе, может считаться роскошью в другом. Например, в большинстве индустриальных стран водопровод, сливной бачок в туалете и регулярное потребление фруктов и овощей рассматриваются как основные условия, необходимые для здоровой жизни; в таких обществах считается, что люди, лишенные этих условий, живут в бедности. Вместе с тем, во многих развивающихся странах такие вещи не являются стандартом для большей части населения, и было бы бессмысленно определять бедность в соответствии с их наличием или отсутствием.
При определении и абсолютной, и относительной бедности возникают трудности. Одна из распространенных методик для измерения абсолютной бедности состоит в определении черты бедности, которая устанавливается исходя из стоимости продуктов, необходимых для выживания человека в том или ином обществе. Если доход отдельного человека или семьи находится ниже черты бедности, говорят, что они живут в бедности. Однако использование единственного критерия бедности может оказаться недостаточным, потому что при таком подходе не принимается во внимание варьирование человеческих потребностей как внутри одного общества, так и в разных обществах. В одних регионах страны жизнь может быть гораздо более дорогой, чем в других; стоимость основных продуктов питания различается от региона к региону. Другой пример — люди, занимающиеся физическим трудом на свежем воздухе, обычно нуждаются в большем количестве продуктов питания, чем, скажем, служащие в офисе, которые проводят весь свой рабочий день в помещении. При единственном критерии бедности может оказаться, что положение некоторых людей оценивается как находящееся выше черты бедности, тогда как в действительности их доход не обеспечивает даже самые необходимые для существования потребности.
Понятие относительной бедности также сопряжено с рядом сложностей. Одна из главных заключается в том, что по мере развития общества понимание относительной бедности также неизбежно должно претерпеть изменение. По мере того как общества становятся более зажиточными, стандарты для определения относительной бедности постепенно поднимаются вверх. Было время, например, когда автомобили, холодильники, центральное отопление и телефоны считались предметами роскоши. Однако сейчас в большинстве индустриальных обществ они воспринимаются как необходимые для ведения полноценной и активной жизни. Некоторые критики понятия относительной бедности предупреждали, что при использовании этого понятия обычно упускается из виду тот факт, что в настоящее время даже наименее обеспеченные члены общества живут значительно лучше, чем прежде. Они задаются вопросом, можно ли вообще говорить о «настоящей» бедности применительно к обществу, подобному современной Великобритании, где такие потребительские товары, как телевизоры и стиральные машины имеются практически в каждом доме.
Бесспорно, что даже семьи с самым низким уровнем дохода имеют в настоящее время гораздо больший доступ к товарам и услугам, чем два десятилетия назад. Тем не менее, было бы ошибочно полагать, что это свидетельствует об отсутствии бедности. Хотя британское общество стало в целом более обеспеченным, пропасть между самыми богатыми и самыми бедными членами общества становится все заметнее. Семьи с низким уровнем дохода, подобные семье Кэрол, едва сводят концы с концами. Используя индекс депривации, которым измеряется наличие или отсутствие предметов первой необходимости для содержания детей, социологи обнаружили, что многим семьям с трудом удается обеспечить детям «самое необходимое» — как, например, свежие фрукты хотя бы один раз в день, непромокаемую верхнюю одежду или возможность реализовать свое хобби и заниматься на досуге любимым делом (Middleton et al. 1997). Недоедание, плохое здоровье, ограниченный доступ к образованию и публичным учреждениям, а также нестабильные жилищные условия по-прежнему широко распространены среди семей с низким доходом. Все это указывает на то, что, в относительных терминах, бедность в британском обществе имеет, как и прежде, глубокие корни.
Критерии бедности
Официальные критерии бедности
В отличие от Соединенных Штатов Америки и многих других стран, где существует официальная «черта бедности», в Великобритании определение бедности как таковой правительством не дается. При отсутствии официального определения бедности исследователи в Соединенном Королевстве для измерения уровней бедности опирались на другие статистические показатели, такие, например, как представление государственных пособий. В исследованиях обычно определялся как «живущий в бедности» любой человек, доход которого был на уровне или ниже уровня дохода, при котором выплачивается дополнительное пособие. Дополнительное пособие — это денежные выплаты людям, чей доход не достигает уровня, который считается необходимым для поддержания существования. Люди с доходом, составляющим от 100 до 140 % того дохода, при котором полагается дополнительное пособие, характеризовались как живущие «на грани бедности». В недавнее время дополнительное пособие было заменено доплатой к доходу, и бедность теперь чаще всего измеряется исходя из числа семей, живущих на доход ниже среднего, или на доход, равный половине среднего или ниже его.
Если исходить из такого определения бедности, число людей, живущих в бедности или на грани бедности, в 1980-х гг. резко увеличилось (Blackburn 1991), и это затронуло все возрастающее число детей. В 1979 г. 10 % детей (моложе пятнадцати лет) жили в семьях с доходом, на 50 % ниже национального среднего дохода; к 1991 г. доля таких детей увеличилась до 31 % (Kumar 1993). После резкого роста бедности в 1980 гг. уровень бедности оставался довольно устойчивым на протяжении 1990-х гг. Материалы, относящиеся к концу 1990-х гг., показали, что приблизительно 10,7 млн британцев жили на доходы ниже половины среднего дохода, а если учесть еще расходы на жилье, то число таких людей составило уже 14 млн (Howarth et al. 1999).
Субъективные критерии бедности
Некоторые исследователи полагают, что если при определении бедности исходить только из дохода, то недооцениваются реальные масштабы лишений, от которых страдают семьи с низким доходом. Было предпринято несколько важных исследований, авторы которых сделали попытку определить бедность с помощью не объективных критериев, таких как уровень дохода, а с помощью критериев субъективных.
Таблица 11.1
Процент семей, ощущавших, что они не могут себе позволить некоторые необходимые вещи (сравнение по странам Европейского Союза. 1995 г.)
Источник: Social Trends. 29. 1999. Table 5.12. Crown copyright.
К ученым, считающим, что официальные критерии бедности недостаточны, относится Питер Таунсенд. В своих исследованиях Таунсенд исходит не из статистики доходов, но обращается к субъективным представлениям людей о том, что такое бедность (Townsend 1979; Townsend et al. 1987). У респондентов спрашивали их мнение относительно того, какой доход необходим, чтобы содержать семью надлежащим образом, а также о том, насколько их доход в настоящее время соответствует этой сумме, превосходит ее или не дотягивает до нее. В самых разных семьях определяемый респондентами дополнительный доход был в среднем на 61 % выше, чем правительственный минимум, требуемый для предоставления пособия. Опрошенные сообщили также подробную информацию о своем образе жизни, включая сведения о жилищных условиях, привычках в еде, о работе, досуге, общественной деятельности. Эти данные показали, что часто между теми потребностями, которые у семьи, по мнению ее членов, существуют, и способностью семьи их удовлетворить обнаруживается резкое несоответствие. При доходе ниже некоторого уровня семьи испытывали «многочисленные лишения»; это означало, что они обходились без нескольких предметов или занятий, которые они считали необходимыми. Исходя из полученных результатов, Таунсенд пришел к выводу, что минимум для получения пособия, установленный правительством на основе проверки нуждаемости, был занижен более, чем на 50 % и составлял сумму, намного меньшую того минимального дохода, который реально нужен семье для полноценного и многостороннего участия в жизни общества.
Основываясь на работах Таунсенда, два важных исследования относительной бедности в Великобритании осуществили Джоанна Мэк и Стюарт Лэнсли. Мэк и Лэнсли провели для телевизионной программы «Очередь за бесплатными обедами в Великобритании» опрос мнений, чтобы определить, что именно люди считают «предметами первой необходимости» для «приемлемого» уровня жизни. На основе полученных ответов они составили список из двадцати одного предмета первой необходимости, которые были признаны обязательными для нормальной жизни более, чем 50 % респондентов. Свыше 90 % опрошенных согласились с важностью еще пяти предметов первостепенной важности: отопление, туалет и ванная комната в доме, отдельная кровать для каждого члена семьи и отсутствие в доме сырости. Соответственно указанным двадцати шести предметам первой необходимости — и их наличию или отсутствию в британских семьях — Мэк и Лэнсли измерили уровень бедности в 1983 и снова в 1990 гг. Их результаты показали значительный рост бедности на протяжении 1980-х гг., причем число людей, живущих в бедности (определяемой как отсутствие трех или более предметов первой необходимости из двадцати шести) увеличилось с 7,5 до 11 млн, а число людей, живущих в большой бедности (у них отсутствуют семь или более предметов первой необходимости), возросло с 2,6 до 3,5 млн (Mack and Lansley 1985, 1992).
Аналогичные индексы депривации, построенные на основе субъективных критериев, были использованы для измерения бедности среди детей и для сравнения уровней относительной бедности в разных странах (см. табл. 11.1).
Недавние тенденции в сфере бедности в Соединенном Королевстве
Для определения эффективности программ борьбы с бедностью Фонд Джозефа Раунтри и Институт новой политики составили ежегодно корректируемый перечень 50 показателей бедности и социального отчуждения (Howarth et al. 1999). Эти показатели включают семейный доход, но также охватывают такие факторы, как здоровье, доступ к образованию, модели занятости и общественная деятельность. Некоторые из главных результатов в 1999 г. были следующие:
• Более двух миллионов детей живут в семьях, где никто из взрослых не занят на оплачиваемой работе. Более трех миллионов детей живут в семьях, доход которых составляет меньше половины среднего по стране.
• Свыше двух третей глав семей, живущих в муниципальном жилье, не имеют оплачиваемой работы.
• Свыше одного миллиона пенсионеров полностью зависят от государственных пенсий и пособий как средств к существованию. Пенсионеры, как и раньше, сконцентрированы в нижней половине шкалы распределения доходов.
• Обнаружилось значительное неравенство в состоянии здоровья среди населения Великобритании. По сравнению с 1991 г. на 40 % увеличилось число муниципальных округов, где уровень смертности значительно превышает средний по стране.
Как же можно объяснить столь широкое распространение нищеты в такой богатой стране, как Великобритания? В качестве одной из логически возможных отправных точек разумно было бы обратиться к рассмотрению растущего неравенства между «имущими» и «неимущими» в Великобритании и других индустриальных обществах. Разрыв между самыми богатыми и самыми бедными членами общества в 1980-х гг. резко увеличился: Великобритания занимает второе место, уступая только Новой Зеландии, среди индустриальных стран, испытавших самый крутой рост экономического неравенства в период между 1977 и 1990 гг. К такому драматическому развитию событий привело сочетание ряда факторов, и многие из них связаны с конкретной политикой правительства, направленной на выведение экономики из застоя.
В основе политики, проводимой правительством г-жой Тэтчер, лежала теория, согласно которой сокращение ставок налога для отдельных людей и корпораций должно привести к высокому экономическому росту, плоды которого «просочатся вниз» к бедным. Аналогичного курса придерживались Соединенные Штаты в период президентства Рональда Рейгана, причем результаты были сопоставимы. Факты не подтверждают тезис о «просачивании вниз» каких бы то ни было улучшений. Сможет или нет подобная экономическая политика ускорить экономическое развитие, покажет время, но результатом ее проведения является увеличение разрыва между бедными и состоятельными людьми, в действительности значительное увеличение при этом числа тех, кто живет в бедности.
Политика, которую начало проводить правительство в 1980-х — начале 1990-х гг., была выгодна более богатым членам общества и усугубляла неблагоприятное положение бедных. Приватизация ранее национализированных отраслей индустрии создала возможность обогащения для инвесторов из среднего и высшего класса. Напротив, зарплата рабочих, занятых физическим и неквалифицированным трудом, зачастую сокращалась, поскольку права рабочих, зафиксированные в Законе о защите прав наемных рабочих, были урезаны.
Росту социальной поляризации в Великобритании, Соединенных Штатах и в других странах способствовали также и другие изменения в структуре занятости и глобальной экономике. Как мы отмечали в главе 10 «Класс, классовая стратификация и неравенство», рост потребности в специалистах и менеджерах сопровождался относительным падением спроса на рабочих, занятых физическим трудом. Это оказало существенное влияние как на модели распределения доходов, так и на модели безработицы. Дело часто обстоит так, что неквалифицированные и полуквалифицированные рабочие с трудом находят себе работу в условиях быстро меняющегося рынка труда, где все больше требуется квалификация, которую дают образование и техническая подготовка. Хотя в секторе индустрии услуг наблюдался заметный рост возможностей, спрос был в основном на должности низкооплачиваемые и дающие мало перспектив на продвижение по службе.
Появление на рынке труда женщин означало увеличение разрыва между семьями с двумя работающими и зарабатывающими много и семьями бедными, где ни один из членов не является активным участником на рынке труда. Заработки женщин стали играть более существенную роль в семейном бюджете, чем когда-либо раньше, а при том, что женщины получили возможность занимать влиятельные и высокооплачиваемые должности в гораздо больших количествах, чем прежде, их доля в заработке семьи может оказаться весьма весомой. И действительно, материальное преуспевание семей с двумя работающими, особенно бездетных, является одним из самых важных факторов в изменении модели распределения дохода. Различия между семьями с двумя работающими, с одним работающим и семьями, где ни один из членов не работает, становятся все более заметными.
Быть может, самое сильное воздействие на распространение бедности оказывает безработица. Хоть это и представляется самоочевидным, указанный факт часто недооценивается. Конечно, чтобы гарантировать жизнь, свободную от бедности, одного только стабильного дохода недостаточно, однако это является важной предпосылкой. У семей, имеющих одного кормильца, и у семей, не имеющих кормильца, вообще нет шансов избежать бедности. О связи между бедностью и безработицей свидетельствуют, в частности, цифры, относящиеся к бедности детей. Последние исследования показали, что почти одна пятая детей в Соединенном Королевстве — свыше 2 млн детей — живет в семьях, где никто из взрослых не имеет оплачиваемой работы.
Для правительств, настроенных на борьбу с бедностью, первоочередной задачей является оживление рынка труда, что увеличит возможность легко найти работу. Чем больше людей будет работать, тем больше будет ресурсов в национальном бюджете, которые можно направить на нужды здравоохранения, образования и других социальных служб. Как мы увидим при обсуждении реформы социального обеспечения, программы расширения занятости, которые позволили бы безработным участвовать на рынке труда, являются самой сердцевиной многих современных стратегий, направленных на борьбу с бедностью.
Кто является бедным?
Невозможно представить краткое описание «бедных», бедность многолика и изменчива. Тем не менее, можно сказать, что люди, которые относятся к определенным категориям, вероятно чаще, чем другие, живут в бедности. Нередко люди, находящиеся по тем или иным причинам в неблагоприятном положении, имеют больше шансов оказаться среди бедных. Безработные, люди, работающие неполный рабочий день или на временной основе, пожилые люди, люди больные и люди с ограниченными возможностями, дети, женщины, члены больших многодетных семей и/или семей неполных, представители этнических меньшинств — все эти категории людей имеют большую вероятность в какой-то период своей жизни оказаться среди живущих в бедности.
Бедность имеет широкое распространение среди пожилых людей, живущих на пенсию (см. рис. 11.1). У многих людей, имевших достаточный заработок, пока они работали, при уходе на пенсию резко сокращаются доходы. Старея, некоторые пожилые люди оказываются все более зависимы от помощи других людей — материальной, физической, эмоциональной. В Соединенном Королевстве те, кому больше 65 лет, составляют самую многочисленную группу людей, получающих пособия по нуждаемости; в 1998 г. 1,3 млн британцев жили исключительно на пенсии и пособия, выплачиваемые государством (Howarth et al. 1999). Две пятых всех средств, выделенных на социальную защиту в 1996–1997 гг., были израсходованы на эту группу (HMSO 1999).
Процент детей (моложе 15 лет), живущих в семьях с доходом, составляющим меньше половины общенационального среднего дохода, в последние годы увеличился. В 1979 г. в таких семьях жили 10 % детей, а в 1991 г. их доля выросла до 31 %. Важнейшими причинами роста детской бедности являются высокий уровень безработицы, возрастание доли низкооплачиваемого труда в экономике и увеличение числа неполных семей.
Рис. 11.1. Концентрация пенсионеров в нижней половине шкалы распределения дохода
Источник: Howarth C. et al. Monitoring Poverty and Social Exclusion 1999. Joseph Rowntree Foundation. 1999. Fig. 5.
(Публикуется с разрешения Joseph Rowntree Foundation.)
Влияние бедности на жизненные перспективы детей весьма существенно: дети, рожденные в социальных классах IV и V, имеют на 20 % большую вероятность иметь недостаточный вес, чем дети, родившиеся в социальных классах I, II и III; коэффициент смертности от несчастных случаев среди детей указанных двух классов в нижней части социальной лестницы выше, чем у верхних трех классов; полученное образование также отражает принадлежность детей к тому или иному социальному классу (Howarth et al. 1999).
Среди бедных в непропорционально большом количестве представлены члены групп этнических меньшинств. Исследователи бедности в Великобритании в 1990-х гг. с тревогой отмечали высокий уровень бедности в семьях пакистанцев и выходцев из Бангладеш, где безработица особенно велика. Аналогичным образом внимание было обращено на преобладание среди матерей-одиночек женщин афро-карибского происхождения (Joseph Rowntree Foundation 1995). В Соединенных Штатах между этнической принадлежностью и бедностью также обнаруживается тесная связь: доля бедных среди черных американцев составляет 26,1 % (9,1 млн чел.), среди латиноамериканцев — 25,6 % (8,1 млн чел.) — иначе говоря, примерно в три раза больше, чем процент бедных среди белого населения.
Попытки объяснения бедности
Попытки объяснить такое явление, как бедность, можно разделить на две главные группы: теории, согласно которым бедные сами ответственны за свою собственную бедность, и теории, согласно которым бедность производится и воспроизводится структурными силами в обществе. Эти конкурирующие подходы иногда условно называют соответственно теориями «виновата жертва» и теориями «виновата система». Мы кратко обсудим их по очереди.
У теорий, признающих бедных виновными в их собственном неблагоприятном положении, длинная история. Первые попытки описания последствий бедности, таких как работные дома XIX в., основывались на убеждении, что бедность — результат неадекватности или патологии людей. Считалось, что бедные — это люди, которые не способны добиться успеха в обществе — из-за недостатка сноровки, моральной или физической слабости, отсутствия мотивации или в силу низких способностей. Социальное положение понималось как отражение таланта человека и его трудовых усилий; тот, кто заслужил успех, тот его добивался, а другие, менее способные, были обречены на неудачу. Существование «победителей» и «неудачников» рассматривалось как непреложный факт жизни.
В 1970-х — начале 1980-х гг. возрождение подобных взглядов наблюдалось в форме политических заявлений, подчеркивавших, что успех в обществе является вознаграждением за предприимчивость и целеустремленность, и что люди, не добившиеся успеха, сами ответственны за те обстоятельства, в которых они оказались. Зачастую объяснение бедности пытались найти в образе жизни бедных, а также в жизненной позиции и взглядах, которые им якобы присущи. Оскар Льюис выдвинул одну из наиболее влиятельных теорий подобного рода, утверждавшую, что у многих бедных людей существует культура бедности (Lewis 1961). По мнению Льюиса, бедность — это не результат неадекватности человека, но широкая социальная и культурная атмосфера, в которой социализируются дети бедняков. Культура бедности передается от одного поколения к другому, потому что молодые люди с раннего возраста привыкают к тому, что нет смысла стремиться к чему-то лучшему. Более того, они смиряются со своим жалким существованием, принимая его как неизбежность.
├───────────────────────────┐
■ Социальная поляризация: виновата ли в этом глобализация?
Сегодня, когда силы, способствующие глобализации, стали главным признаком нашего меняющегося мира, часто высказывается предположение, что глобализация в значительной степени виновата в растущем экономическом неравенстве. Распространение соглашений о свободной торговле понимается как возможность для неквалифицированных рабочих в некоторых странах подорвать положение неквалифицированных рабочих в других странах. Рабочие текстильных фабрик на Филиппинах, например, довольствуются более низкой заработной платой и пособиями, чем рабочие в Великобритании или Соединенных Штатах. В результате работа «уплывает за моря», так как корпорации договариваются переместить части производственного процесса на международные рынки труда.
Следует, однако, быть осторожным в попытках взвалить всю вину за экономическое неравенство на глобализацию. Анализ тенденций в распределении дохода показывает, что наиболее заметное неравенство совсем не обязательно наблюдается в тех отраслях индустрии, где более значительную роль играет международная торговля. Более важную роль, несомненно, играют сдвиги в технологии, приводящие к росту спроса на квалифицированных рабочих и сокращению спроса на неквалифицированных рабочих, заработная плата и гарантии занятости которых соответственно уменьшаются. Одновременно рабочие, обладающие способностями в сфере информационных технологий, становятся более востребованными и получают возможность зарабатывать больше.
└───────────────────────────┘
Тезис о культуре бедности был развит американским социологом Чарлзом Марри. Люди, являющиеся бедными «не по своей вине» — например, вдовы или вдовцы, сироты или инвалиды — попадают в другую категорию, в отличие от тех, кто принадлежит к культуре иждивенчества. Этим термином Марри обозначает бедных людей, которые рассчитывают на получение социальной помощи от правительства, а не на поиски работы на рынке труда. По его утверждению, возникновение государства всеобщего благосостояния создало субкультуру, которая подрывает личную целеустремленность и способность самому себе помочь. Вместо того чтобы ориентировать себя на будущее и пытаться добиться лучшей жизни, люди, зависящие от государственной благотворительности, довольствуются получением милостыни. Социальная помощь, как утверждает Марри, лишила людей стимула к работе (Murray 1984).
Подобные теории находят, по-видимому, отклик и у населения Великобритании. Как показали опросы, большинство британцев считает бедных виновными в своей бедности и с подозрением относится к тем, кто живет «задаром» на «государственные подачки». Многие полагают, что люди, получающие государственные пособия, могли бы найти работу, если бы действительно захотели. Однако такие представления не соответствуют реальной ситуации. Почти четвертая часть тех, кто живет в бедности в Соединенном Королевстве, так или иначе работает, но их заработок слишком мал, чтобы позволить им избежать бедности. Из оставшихся большинство составляют дети, не достигшие четырнадцати лет, пожилые люди в возрасте 65 лет и старше и больные люди или инвалиды. Несмотря на распространенное мнение о многочисленных случаях обмана при получении социальной помощи, меньше одного процента обращений за помощью были необоснованными — что значительно ниже, чем в случае налоговых деклараций о доходах, где, по подсчетам, более 10 % налогов недополучается из-за неправильного декларирования или утаивания доходов (см. также врезку «Зависимость от социальной помощи» в разделе «Социальная помощь и реформа государства всеобщего благосостояния» этой главы).
При другом подходе для объяснения причин бедности в первую очередь обращаются к широкомасштабным социальным процессам, которые порождают условия для бедности и которые людям трудно преодолеть. Согласно этому мнению, структурные силы внутри общества — такие факторы, как класс, гендер, этническая принадлежность, род занятий, полученное образование и т. д. — формируют способ распределения ресурсов. Сторонники структурного подхода к объяснению бедности считают, что отсутствие стремления к успеху у бедных, которое часто толкуется как проявление «культуры иждивенчества», на самом деле представляет собой следствие их бедственного положения, а не его причину. Невозможно устранить бедность путем изменения взглядов людей, заявляют они, для этого нужны политические меры, направленные на более равномерное распределение в обществе доходов и ресурсов. Субсидии на содержание детей, установленный минимум почасовой оплаты труда и гарантированный уровень семейного дохода — таковы меры, с помощью которых пытались устранить существующее социальное неравенство.
Оценка
И у того, и у другого подхода есть много сторонников, и вариации обеих точек зрения постоянно звучат во время публичных дискуссий по проблемам бедности. Сторонников теории «культуры бедности» критики обвиняют в «индивидуализации» бедности и в попытке переложить на бедных вину за обстоятельства, которые от них не зависят. По их мнению, бедные — жертвы, а не «халявщики», которые, злоупотребляя системой, хотят сесть на шею государству. Вместе с тем следует проявлять осторожность и не принимать некритически аргументы тех, кто утверждает, что причины бедности кроются исключительно в структуре самого общества. Такой подход подразумевает, что бедные просто пассивно принимают трудную ситуацию, в которой они оказались. Это весьма далеко от истины, как мы увидим ниже.
Бедность и социальная мобильность
В большинстве исследований, посвященных проблемам бедности, в прошлом основное внимание уделялось тому, как люди попадают в категорию бедных, а также из года в год проводилось измерение уровня бедности. Меньше внимания обычно уделялось «жизненному циклу» бедности — тому, как люди с течением времени выбираются из бедности (и часто снова возвращаются в эту категорию).
Широко распространено мнение, согласно которому бедность — это перманентное состояние. Однако быть бедным — отнюдь не обязательно означает навсегда увязнуть в бедности. Значительная часть людей, живущих какое-то время в бедности, либо имела более благоприятные условия для жизни в прошлом, либо, как можно ожидать, выкарабкается из бедности когда-либо в будущем. Согласно недавно проведенным исследованиям, в значительном объеме наблюдается движение как в категорию бедности, так и из нее: поразительно много людей сумели избежать бедности, и в то же время больше людей, чем считалось раньше, в какой-то период своей жизни жили в бедности.
Статистические данные, полученные в ходе Обследования страховыми экспертами британских семей (British Household Panel Survey — BHPS), показывают, что немногим больше половины тех, кто по своему доходу в 1991 г. относился к нижней одной пятой части (квантили), входили в ту же категорию в 1996 г. (см. табл. 11.2). Это не обязательно означает, что люди на протяжении пятилетнего периода постоянно оставались внутри этой нижней квантили. С некоторыми из них дело, возможно, обстояло именно так, но другие, вполне вероятно, поднимались в жизни и выходили из состава этой нижней пятой части, а потом в этот же период времени снова в нее возвращались. В ходе указанного обследования также обнаружилось, что один из десяти опрошенных взрослых неизменно находился в числе беднейших 20 % в течение пяти лет из шести, на протяжении которых велось изучение. Между 1991 и 1996 гг. 60 % взрослых никогда не входили в число беднейших 20%. В целом на основе полученных результатов можно предположить, что примерно половина взрослых из числа самых бедных 20 % в любое данное время постоянно страдает от низких доходов, в то время как в другой половине в разные годы люди то входили в состав этой нижней группы, то покидали ее (HMSO 1999).
Данные относительно моделей распределения доходов в Германии между 1984 и 1994 гг. также свидетельствуют о значительной мобильности людей, относимых к категории бедных. Свыше 30 % немцев были бедными (зарабатывая меньше половины среднего дохода) в течение хотя бы одного из десяти рассматриваемых лет, и это дает цифру, более чем в три раза превышающую максимальное число бедных в любой отдельно взятый год (Leisering and Leibfried 1999). Среди тех, кто «спасся» от бедности, достигнутый средний уровень дохода был примерно на 30 % выше черты бедности. Однако свыше половины этих людей, по меньшей мере на один год в течение указанного десятилетнего периода, снова попадали в категорию бедных.
Таблица 11.2
Взрослые, перемещавшиеся из одной группы в другую в зависимости от распределения дохода (в процентах). Великобритания. Между 1991 и 1996 гг.
Источник: British Household Panel Survey. Institute for Social and Economic Research. From Social Trends. 29. 1999. P.98. Crown copyright.
Ученые подчеркивали, что объяснять такие результаты следует осторожно, поскольку они легко могут быть использованы теми, кто хочет сократить социальное обеспечение или совсем отказаться от рассмотрения бедности как социальной и политической проблемы. Джон Хиллз из Центра изучения социального отчуждения предупреждает против того, чтобы для определения дохода исходили из «модели лотереи». Этим Хиллз хочет сказать, что следует скептически относиться к аргументам тех, кто представляет бедность как одиночную неудачу, которая случается с людьми якобы более или менее беспричинно при их передвижениях по иерархической шкале доходов. Если согласиться с подобными доводами, тогда неравенство между богатыми и бедными в обществе не кажется такой уж страшной угрозой; у каждого есть шанс в определенный момент либо выиграть, либо проиграть, и бедность уже не выглядит как причина для серьезной озабоченности. Согласно таким утверждениям, некоторые неудачливые люди могут в течение нескольких лет подряд иметь низкие доходы, но, в сущности, низкий доход — это дело случая.
Хиллз признает, что Обследование страховыми экспертами британских семей действительно обнаружило, что среди людей, живущих в бедности, в достаточно большом объеме наблюдается небольшая социальная мобильность. Например, из людей, относящихся к самым бедным 10 % населения (беднейший дециль), 46 % на следующий год по-прежнему оставались в этой группе. Это, казалось бы, приводит к мысли, что более половины людей из этой низшей десятипроцентной части смогли спастись от бедности. Однако при более внимательном рассмотрении оказывается, что 67 % из этих людей не поднялись выше двух нижних десятипроцентных частей, и только одной трети удается подняться выше. Еще через год 65 % нижней по доходам пятой части населения по-прежнему оставались в этой группе, 85 % оставались в пределах нижних двух пятых. Подобные результаты свидетельствуют о том, что только примерно у одной трети людей с низким доходом может измениться положение, тогда как у остальных двух третей оно не меняется. По мнению Хиллза, было бы ошибочно думать, что с течением времени население, относящееся по своим доходам к разным децилям, постепенно «перемешивается». Напротив, многие из тех, кому удалось избегнуть бедности, не уходят от нее слишком далеко и в конце концов снова опускаются вниз, и среди тех, кто оставался на дне больше одного года, доля «спасшихся» прогрессивно убывает (Hills 1998).
И хотя выкарабкивание из состояния бедности несомненно сопряжено с трудностями и препятствиями, как показывает исследование, движение из категории бедности и обратно в это состояние в действительности является более «оживленным», чем считалось раньше. Бедность — это не просто результат воздействия социальных сил на пассивное население. Даже людям, находящимся в крайне неблагоприятных обстоятельствах, может подвернуться шанс улучшить свое положение; не следует недооценивать значение человеческого фактора в осуществлении изменений. Важную роль в увеличении эффективности действий со стороны неблагополучных людей и общин может сыграть социальная политика. При обсуждении проблем социальной помощи ниже в настоящей главе мы привлечем внимание к политическим мерам, направленным на сокращение бедности посредством укрепления рынка труда, распространения образования и обучения и упрочения социальных связей.
Споры по поводу понятия низшего класса
В главе 10 мы уже упоминали о низшем классе — части населения, живущей в крайне неблагоприятных условиях на самой периферии общества. Это люди, которые давно потеряли работу (или работали с очень длительными перерывами) и которые, чтобы как-то существовать, зависят в основном от государственных пособий. Сам термин «низший класс» спорен и оказался в самом центре ожесточенной дискуссии социологов. И хотя термин сейчас вошел в повседневный обиход, многие ученые и журналисты стараются его не использовать вообще! Понятие «низший класс» охватывает широкий спектр значений, и некоторые из них воспринимаются как несущие политический заряд и отрицательные коннотации.
Понятие «низший класс» имеет долгую историю. Маркс писал о люмпен-пролетариате, людях, постоянно находящихся вне господствующих форм экономического производства и обмена. Позднее это понятие стали применять к «опасным классам» нищих, воров и бродяг, отказывающихся работать и существующих на краю общества как «социальные паразиты». В недавние годы представление о низшем классе, полностью зависящем от социальной помощи и лишенном всяких жизненных устремлений, вновь было возрождено, главным образом благодаря трудам Чарлза Марри, взгляды которого на данный вопрос мы рассмотрим ниже.
Подоплека дискуссии о низшем классе
Поводом для недавней дискуссии о низшем классе послужила публикация нескольких важных работ американских социологов о положении бедных черных американцев, живущих в неблагоустроенных кварталах во внутренних городах.
В книге «Уменьшающееся значение расы» Уильям Джулиус Уилсон, опираясь на исследование, проведенное в Чикаго, утверждает, что в последние три или четыре десятилетия в Соединенных Штатах возник достаточно многочисленный средний класс черных — из служащих и специалистов (Wilson 1978). Не все афроамериканцы по-прежнему живут в городских гетто, а те, кто продолжает там жить, делают это не под давлением активной дискриминации, но скорее под давлением экономических факторов — иными словами, по причинам, связанным с классом, а не с расой. Старые расистские барьеры исчезают, черные остаются в гетто в результате неблагоприятного экономического положения.
Чарлз Марри признает, что в большинстве крупных городов существует низший черный класс. Однако, по его мнению, афроамериканцы оказываются на дне общества в результате той самой политики социальной защиты, которая проводится для улучшения их положения. Это утверждение Марри представляет собой перепев тезиса о культуре бедности. Люди якобы начинают зависеть от социальных подачек, и у них исчезает стимул искать работу, строить устойчивые общины или заключать прочные браки (Murray 1984).
Отвечая на утверждения Марри, Уилсон повторил и развил свои аргументы, высказанные раньше, снова используя материалы исследования, проведенного в Чикаго. Переселение многих белых из городов в предместья, упадок городской промышленности и другие экономические проблемы городов привели, по его предположению, к высокому уровню безработицы среди мужчин-афроамериканцев. Указанные Марри формы социальной дезинтеграции, включая высокий процент незамужних черных матерей, Уилсон объяснил сокращением резерва мужчин — «потенциальных мужей» (т. е. имеющих работу).
В своей более поздней работе Уилсон исследовал роль подобных социальных процессов в возникновении очагов концентрации городской нищеты, населенных так называемыми «бедняками из гетто». Представители бедняков из гетто — преимущественно афроамериканцы и латиноамериканцы — испытывают многочисленные лишения — от низкого уровня образования и стандартов здравоохранения до разгула преступности. Они страдают также от неблагоприятных условий, порождаемых слабо развитой городской инфраструктурой, включая неадекватный общественный транспорт, сферу обслуживания и образовательные учреждения — что еще больше уменьшает шансы этих людей на интеграцию в социальную, политическую и экономическую жизнь общества (Wilson 1999).
Низший класс, Европейский Союз и миграция
В центре дискуссии о низшем классе в Соединенных Штатах была проблема его корреляции с таким признаком, как этническая принадлежность. Все отчетливее эта связь обнаруживается и в Европе; тенденции экономического неравенства и социального отчуждения, типичные в наши дни для Америки, укрепляются, по-видимому, как в Великобритании, так и в других странах Западной Европы. Низший класс тесно связан с проблемами расы, этнической принадлежности и миграции. В таких городах, как Лондон, Манчестер, Роттердам, Франкфурт, Париж и Неаполь, существуют зоны крайней нищеты. Гамбург, например, является богатейшим городом в Европе, если судить по среднему индивидуальному доходу; здесь проживает самое большое количество миллионеров, чем где-либо еще в Германии, и вместе с тем на Гамбург приходится самый высокий процент людей, получающих социальную помощь и пособия по безработице — на 40 % больше, чем в среднем по стране.
Большинство бедных и безработных в странах Западной Европы — это исконные жители данных стран, но среди них также много иммигрантов первого и второго поколения, живущих в бедности в запущенных городских районах. Так, например, в Германии, Франции и Италии сложились значительные по величине иммигрантские общины турок, алжирцев и албанцев. Мигранты, приехавшие в Европу в поисках более высоких стандартов жизни, часто вынуждены выполнять случайную низкооплачиваемую работу, дающую мало перспектив на продвижение. Более того, мигранты нередко отсылают заработанные ими деньги домой для помощи оставшимся там членам семьи. Уровень жизни недавних иммигрантов иногда бывает ужасающе низким.
Особенно высока вероятность отчужденности и маргинализации в тех случаях, когда члены семьи мигранта с целью воссоединения семьи присоединяются к нему нелегально. Из-за отсутствия какого-либо официального статуса они не имеют права обращаться за государственным пособием и поэтому лишены возможности рассчитывать на помощь государства для поддержания минимального стандарта жизни; такие люди крайне уязвимы и, попав в бедственные условия в случае кризиса или несчастья, имеют мало надежды на какую-либо помощь и поддержку.
Существует ли низший класс в Великобритании?
После своих ранних работ, посвященных Соединенным Штатам, Чарлз Марри обратился к Соединенному Королевству. По его мнению, в Соединенном Королевстве пока еще нет четко выделяющегося низшего класса, но он быстро формируется. В него, как полагал Марри, войдут не только члены этнических меньшинств, но и белые из обедневших регионов, где быстрыми темпами идет социальная дезинтеграция (Murray 1990). Однако работа Марри была подвергнута резкой критике другими социологами, работающими в этой стране.
Одним из социологов, считающих, что мысль о низшем классе, имеющем свою особую культуру, мало обоснована, является Данкен Голли. Анализируя материалы исследования «Инициатива социального изменения и экономической жизни», Голли высказывает мнение об отсутствии существенных различий между представителями рабочего класса и людьми, давно потерявшими работу, в том, что касается их политических взглядов или трудовой биографии. С его точки зрения, вполне возможно, что люди, давно не имеющие работы, испытывают более глубокое чувство отчужденности и обездоленности, но они продолжают отождествлять себя в более широком смысле с рабочим классом. Он обнаружил также, что для людей, долгие периоды времени остающихся безработными, понятие работы представляет большую ценность, чем для других (Gallie 1994).
Лидия Моррис обследовала распространение бедности в Хартлпуле на северо-востоке Англии. Именно в таких регионах, как Хартлпул, где наблюдался упадок обрабатывающей промышленности и значительный рост безработицы, существует возможность возникновения низшего класса. Тем не менее исследование Моррис не подтверждает факта появления четко выделенного низшего класса. По ее мнению, понятие низшего класса создает слишком упрощенную (и политизированную) картину, не отражающую всей сложности явления, которое представляет собой в современном обществе бедность и социальное неблагополучие.
Моррис изучала три группы безработных рабочих: первую группу составляли супружеские пары, в которых муж был без работы по меньшей мере 12 месяцев; вторая группа включала супружеские пары, в которых муж работал на одной и той же работе по крайней мере последние 12 месяцев, и наконец, третью группу составляли супружеские пары, в которых муж в последние 12 месяцев начал работать на новом месте.
Эти три обследованные группы отдельных людей и семей, по свидетельству Моррис, имели примерно одинаковую степень поддержки извне, на которую они могли опереться. Те, кто был безработным больше года, всё еще занимались поисками работы, у них не возникало отрицательного настроя в отношении работы. Ситуация, в которой оказались эти мужчины, явилась результатом длительного экономического спада в этом регионе, отсутствия у них необходимой квалификации и достаточного количества неформальных контактов, которые могли бы помочь им найти работу в том же регионе. В то же время Моррис установила, что у большинства тех, кто был долгое время безработным, супруги тоже оказались безработными, и что среди их друзей также был очень высок процент безработных. Однако заключение, к которому она пришла, гласило: «Мое исследование не обнаружило прямых доказательств существования особой культуры „низшего класса“» (Morris 1993, 410).
Выводы, сделанные Моррис в ее исследовании, отнюдь не являются окончательными. Оно охватило только одну часть страны, причем ту, в которой этнические меньшинства не были представлены сколько-нибудь значительно. Вместе с тем не является тайной, что мужчины-иммигранты из Вест-Индии и Азии в большей степени, чем белые мужчины, заняты полуквалифицированным трудом и уровень безработицы среди них в среднем более высок
Оценка
Как следует понимать эти противоположные подходы к низшему классу? Подтверждают ли социологические исследования мысль о существовании низшего класса как особого класса обездоленных людей, объединенных сходством жизненных возможностей?
Понятие низшего класса пришло из Соединенных Штатов, и там оно по-прежнему имеет смысл. В Соединенных Штатах полюса богатства и бедности более заметно маркированы, чем в Западной Европе. В особенности там, где экономическая и социальная обездоленность соединяется с расовым неравенством, группы обездоленных действительно часто оказываются отрезанными от более широкого общества в целом. При таких обстоятельствах понятие низшего класса имеет четкую направленность. В европейских же странах этого, судя по всему, не наблюдается. Хотя сходные неблагоприятные условия существуют и в Европе, они, как представляется, не столь заметно выражены, как в Соединенных Штатах. Нет или пока еще нет такого, как в Америке, уровня разделения между теми, кто живет в условиях крайней нужды, и остальной частью общества.
Социальное отчуждение
В Европе большинство исследователей предпочитает использовать не понятие низшего класса, а понятие социального отчуждения. Это понятие подхватили политики, но впервые оно было введено социологами для обозначения новых источников неравенства. Термин «социальное отчуждение» указывает, каким образом отдельные люди могут оказаться отрезанными от полноценного участия в жизни общества в целом. Таким образом, это более широкое понятие, чем низший класс, и оно имеет еще и то преимущество, что подчеркивает процессы — механизмы отчуждения. Например, люди, живущие в обветшалых трущобных микрорайонах, где плохие школы и мало надежды найти хоть какую-нибудь работу, вполне возможно, окажутся лишенными тех возможностей улучшения своей жизни, которыми обладает большинство людей в обществе. Понятие социального отчуждения отличается также от понятия бедности как таковой. Оно концентрирует внимание на широком круге факторов, которые лишают отдельных людей или целые группы людей тех возможностей, что открыты для большей части населения.
├───────────────────────────┐
■ Экономические последствия беременности тинейджеров
Во многих дискуссиях по поводу низшего класса затрагивается высокий процент беременности среди девочек подросткового возраста. Резкое увеличение числа матерей, воспитывающих детей в одиночку, было в Великобритании фактором, способствующим бедности и увеличению расходов на социальную помощь. Случаи, когда девочки двенадцати и тринадцати лет рожали детей, отцами которых были мальчики того же возраста, подливали масла в огонь, порождая моральную панику по поводу родителей-подростков. Хотя в течение 1990-х гг. в Соединенном Королевстве доля беременных среди подростков снизилась, она все еще остается самой высокой в Европе (см. рис. 11.2). В 1996 г. в Англии и Уэльсе на 1 000 женщин в возрасте до двадцати лет приходилось 63 случая беременности. Рождение ребенка у матерей-подростков происходит вне брака гораздо чаще, чем у матерей более старшего возраста — 89 % юных матерей, родивших детей, не состояли в браке. В 29 % случаев дети были зарегистрированы одной матерью (HMSO 1999).
Рис. 11.2. Рождение живых детей у женщин в возрасте 15–19 лет по странам ЕС (в процентах на 1 000 женщин). 1995 г.
Источник: Eurostat; Office for National Statistics. From National Trends. 39. 2000. P. 43. Crown copyright.
Отдел проблем социального отчуждения (Social Exclusion Unit) при правительстве, созданный в 1997 г. премьер-министром Тони Блэром, обратил внимание в своем докладе «Одинокие беременные женщины» (1999) на феномен родителей-подростков. Результаты показывают, что подростки не получают необходимой и адекватной информации о сексе на занятиях по программам полового образования в школе. Когда тинэйджеры начинают жить половой жизнью, их невежество в отношении возможных последствий сексуальных контактов приводит к большому числу нежелательных беременностей. Тот факт, что при первом сексуальном контакте только половина британских подростков моложе шестнадцати лет использовала презервативы, подтверждает мнение о необходимости совершенствования сексуального образования. Однако не все согласны с тем, что ответом на все вопросы является сексуальное образование. Критики, придерживающиеся правых политических взглядов, утверждают, что увеличение количества информации о сексе в школе только побудит этих молодых людей к сексуальной активности в еще более раннем возрасте.
Другие считают, что главными факторами, которые привели к высокому проценту случаев беременности среди подростков в Соединенном Королевстве, является социальное отчуждение, бедность и обусловленное культурой сексуальное поведение. По их мнению, отношение к сексу и отцовству у молодых людей формируется не под влиянием образования или проблемы ролевых моделей, но под воздействием того, как средства массовой информации изображают сексуальную победу и поведение «мачо». И тот факт, что Соединенное Королевство занимает ведущее место в Европе по уровню подростковой беременности, является просто отражением того, в какой огромной степени Великобритания охвачена нищетой и социального отчуждения.
Длительное исследование 9 тыс. молодых людей 1970 года рождения проливает свет на возможные последствия появления ребенка у родителей-подростков для их дальнейшей жизни. Четвертая часть опрошенных женщин, ставших матерями в подростковом возрасте, воспитывала детей в одиночку до двадцатишестилетнего возраста. Среди мужчин, ставших отцами в подростковом возрасте, 25 % были безработными и только А % были заняты как специалисты или менеджеры по сравнению с 25 % мужчин, ставших отцами в возрасте старше 20 лет (ESRC 1997).
└───────────────────────────┘
Для того чтобы жить полноценной и активной жизнью, люди должны иметь возможность не только прокормить себя и обеспечить себя одеждой и жильем, но также должны иметь доступ к необходимым товарам и услугам, таким как транспорт, телефон, страховое и банковское обслуживание. Для социальной интеграции общины или общества в целом необходимо, чтобы их члены могли в равной мере пользоваться общими для всех учреждениями (такими как школы), медицинским обслуживанием и общественным транспортом. Пользование этими общими институтами способствует появлению у людей чувства социальной солидарности.
Социальное отчуждение может принимать разные формы и иметь место в изолированных сельских общинах, отрезанных от многих служб и удобств, а может наблюдаться в районах внутренних городов с высоким уровнем преступности и плохими жилищными условиями. Отчуждение и вовлеченность в жизнь общества можно рассматривать в терминах экономических, политических и социальных.
1. Экономическое отчуждение. Отдельные люди и сообщества могут быть исключены из экономической жизни и с точки зрения производства, и с точки зрения потребления. С точки зрения производства, участие в экономической жизни подразумевает в первую очередь занятость и участие на рынке труда. В сообществах, где наблюдается высокая концентрация материальных лишений, меньше людей имеет работу с полным рабочим днем и слабее функционирует система неформального оповещения, способная помочь тем, кто не имеет работы, оказаться на рынке труда. Уровень безработицы здесь часто высокий, и шансы найти работу в целом ограничены. Оказавшись однажды вне рынка труда, люди могут столкнуться с огромными трудностями, пытаясь появиться там снова.
Отчуждение от экономической жизни может также проявляться в моделях потребления, иными словами, в том, что люди покупают, потребляют и используют в своей повседневной жизни. Социальному отчуждению может способствовать отсутствие телефона — телефон является одним из главных средств обеспечения контакта между индивидуумом и более широким миром друзей, родственников, соседей и членов сообщества. Отсутствие банковского счета — еще один показатель социального отчуждения, поскольку при этом люди не имеют возможности воспользоваться многими видами услуг, которые банки предоставляют своим клиентам. Как будет показано дальше, отсутствие жилья — это одно из самых острых свидетельств социального отчуждения. Людям без постоянного места проживания почти невозможно равноправно участвовать в жизни общества.
2. Политическое отчуждение. Широкое и постоянное участие граждан в политике — основа либеральных демократических государств. Граждан призывают быть в курсе политических проблем, поднимать свой голос для поддержки или противостояния, обращаться к выбранным ими представителям со своими заботами и принимать участие в политическом процессе на всех его уровнях. Однако активное участие в политике может оказаться недоступным для людей социально отчужденных, у которых отсутствуют необходимые ресурсы, информация и возможность включиться в политический процесс. Лоббирование, участие в съездах, посещение политических собраний — все это требует известной степени мобильности, времени и доступа к информации, которые могут отсутствовать в отчужденных общинах. Подобные сложные проблемы со временем все более и более усугубляются, поскольку голоса и нужды людей, вытолкнутых из социальной жизни, так и остаются невключенными в политическую повестку дня.
3. Социальное отчуждение. Отчуждение может также ощущаться в сфере социальной, или общинной, жизни. В регионах, страдающих от высокой степени социального отчуждения, зачастую наблюдаются ограничения и в общественно-доступных коммунальных объектах, таких как парки, стадионы, культурные центры и театры. Уровень гражданского участия, как правило, низок. Вдобавок, отчужденные семьи и отдельные индивидуумы, вероятно, имеют меньше возможностей для занятий в часы досуга, для путешествий и деятельности вне дома. Социальное отчуждение может также означать ограниченность или слабость социальных связей, что приводит к изоляции и минимальным контактам с окружающими.
В связи с понятием социального отчуждения возникает вопрос, откуда исходит инициатива. Ведь слово «отчуждение» предполагает, что кто-то или что-то оказывается наглухо исключенным из жизни кем-то другим. Известны, разумеется, случаи, когда люди отчуждаются от жизни общества в результате обстоятельств, от них не зависящих. Банки могут отказать в открытии текущего счета или в предоставлении кредитной карты людям, проживающим в регионах с определенным почтовым индексом. Страховые компании могут не удовлетворить обращение за страховым полисом по причине, кроющейся в личной истории обратившегося или его семьи. Работник, уволенный по сокращению штатов в пожилом возрасте, может из-за своего возраста наталкиваться на отказ при попытке найти другую работу.
Однако социальное отчуждение возникает не только тогда, когда людей исключают так или иначе из социальной жизни, она может также возникнуть, если сами люди исключают себя из тех или иных аспектов жизни обычного общества. Отдельные люди могут предпочесть не получать образование, отвергнуть предложенную им работу и стать экономически неактивными или не принимать участия в голосовании во время политических выборов. Рассматривая явление социального отчуждения, необходимо постоянно помнить о взаимодействии человеческого фактора и ответственности, с одной стороны, и роли социальных сил, формирующих жизненные обстоятельства людей, — с другой.
Формы социального отчуждения
Социологи исследовали различные стороны социального отчуждения, которое может наблюдаться у отдельных людей и сообществ. Исследования охватили такие различные проблемы, как жилье, образование, рынок труда, преступность, молодежь и старые люди. Мы кратко остановимся на трех примерах отчуждения, которые привлекли внимание в Великобритании и других индустриальных обществах.
Жилье и окружение
Сущность социального отчуждения отчетливо проявляется в сфере жилья. Хотя многие люди в индустриальных обществах живут в комфортабельных просторных домах, многие другие обитают в жилищах перенаселенных, плохо отапливаемых и ненадежных со строительной точки зрения. Обращаясь на рынок жилья, люди имеют возможность приобрести жилье, исходя из своих реально существующих или планируемых ресурсов. Так, бездетная пара, где оба супруга работают, будет иметь более высокий шанс получить ипотечную ссуду на покупку дома в привлекательном районе, чем семья, в которой взрослые члены не имеют работы или заняты на низкооплачиваемой работе и которой будет, вероятно, предоставлен более ограниченный и менее привлекательный выбор в секторе арендуемого или муниципального жилья.
Социальное неравенство на рынке жилья проявляется как на уровне семьи, так и на уровне общины. Подобно тому, как отдельные люди, находящиеся в неблагоприятных обстоятельствах, бывают лишены желательного для них выбора в сфере жилья, так и целые общины могут быть лишены возможностей и занятий, представляющих собой норму для остального общества. Отчужденность может приобретать и пространственное измерение: жилые районы существенно различаются с точки зрения безопасности, окружающих условий, а также услуг и городских сооружений. Так, например, районы, на которые наблюдается низкий спрос, обычно имеют меньше учреждений, оказывающих основные коммунальные услуги, таких как банки, продовольственные магазины и почтовые отделения, чем более привлекательные районы. Пространства, принадлежащие всему сообществу, такие как парки, спортивные площадки, библиотеки, тоже могут быть ограничены. Тем не менее, люди, живущие в неблагоустроенных местах, зачастую зависят от тех немногих учреждений, оказывающих услуги, которые там имеются. В отличие от жителей более богатых районов, они не имеют транспортных средств (или денег), которые позволили бы им посещать магазины и пользоваться учреждениями сферы услуг в других местах.
В нищих районах людям трудно преодолеть отчужденность и делать усилия для более полного участия в жизни общества. Слабые социальные связи препятствуют широкому распространению информации о вакантных рабочих местах, о политических мероприятиях и событиях внутри общины. Высокий уровень безработицы и низкий уровень доходов делают жизнь семьи напряженной; преступность и правонарушения несовершеннолетних подрывают общее качество жизни в данном округе. В не пользующихся спросом районах наблюдается высокая текучесть жителей, так как многие семьи стремятся переехать в более благополучные места, и в то же время попавшие в трудное положение люди, нуждающиеся в жилье, продолжают прибывать в этот район.
Молодые люди
Не следует думать о молодых людях как о вероятных кандидатах на социальное отчуждение. Ведь, в конце концов, тинэйджеры и молодые люди, достигшие совершеннолетия, вступают в пору жизненного расцвета, начинают карьеру, строят семью, определяют свое будущее. Тем не менее, переход от юности во взрослое состояние сопряжен с трудностями. Многие молодые люди пытаются интегрироваться в общество, но оказываются так или иначе отчужденными от него.
Ряд изменений, произошедших в последние годы, сделал отчуждение молодежи серьезной проблемой. В прежнее время переход во взрослое состояние происходил у человека в самом начале его трудовой карьеры. Теперь же рынок труда является для молодых людей менее надежным, чем раньше, и это делает переход от домашней жизни к жизни независимого взрослого человека гораздо менее прямым. Многие молодые люди с трудом находят себе работу. Неквалифицированные виды труда уступают место работе, требующей умения или знаний в области новых технологий. В 1997 г. в Великобритании примерно 160 тыс. молодых людей в возрасте от 16 до 18 лет не учились, не обучались ремеслу и не работали (Howarth et al. 1999).
Изменение системы социальной помощи также оказало влияние на модели отчужденности, наблюдаемые среди молодых людей. При том, что политические права и статус у молодых людей сохранились, их социальные права на получение работы, на образование и жилье сокращаются. Это привело к более сильной (и более продолжительной) зависимости от семьи. В прошлом молодые люди могли рассчитывать на финансовую помощь и пособие на жилье при переходе к взрослой жизни. Сокращение системы государственной поддержки в 1980-е гг. привело к тому, что некоторые молодые люди стали чувствовать себя более уязвимыми, чем прежде, и особенно в то время, когда уровень заработков многих молодых людей падает. Весной 1999 г. 1,25 млн молодых людей в возрасте от 16 до 24 лет в Великобритании получали за свою работу меньше половины среднего почасового заработка мужчин (Howarth et al. 1999).
Озабоченность вызывает также то, что образовательная система — и официально, и неофициально — отторгает все большее число молодых людей. Из-за изменений в моделях занятости многим молодым людям стало казаться, что образование не играет существенной роли. Современная политика в образовании, стимулирующая конкуренцию внутри школ и между школами, ставит в неблагоприятное положение тех молодых людей, которые и так уже находятся на периферии общества (France and Wiles 1998).
Отсутствие жилья представляет собой одно из главных проявлений отчужденности среди молодых людей. Рост юношеской бездомности начиная с 1980-х гг. свидетельствует о том, что современный сектор жилья плохо приспособлен для решения проблем, связанных с меняющимися моделями мобильности молодых людей. По сравнению с прошлыми периодами молодые люди сейчас покидают дом и семью в более раннем возрасте — часто для того, чтобы продолжить образование или производственное обучение в другом городе, завести семью или получить работу в другом регионе, или просто начать самостоятельную жизнь. Однако, поскольку финансовые ресурсы многих молодых людей ограничены, выбор доступного для них жилья, предлагаемого на рынке, весьма невелик. Материалы Обследования семейного бюджета (Family Expending Survey) показали, что все больше используются «переходные» или «суррогатные» формы жилья — такие как общежитие или совместная аренда жилья на равных правах, когда несколько молодых людей снимают вместе какое-либо помещение. Однако потребность молодых людей в доступном жилье различного типа отнюдь не получает удовлетворения на рынке жилья, где преобладает предложение частного или муниципального жилья. Часть молодых людей предпочитает поэтому вернуться домой, чтобы избежать проблем, связанных с рынком жилья, другие же оказываются на улице (Jones 1997).
Сельские районы
Хотя много внимания уделяется в первую очередь социальному отчуждению в городских условиях, люди, живущие в сельских местностях, также могут испытывать отчуждение. Некоторые социальные работники и социальные помощники считают, что проблемы отчуждения в сельской местности столь же велики, а возможно и больше, чем в городах. В маленьких деревнях и малонаселенных районах товары, услуги и удобства не являются столь широко доступными, как в более густонаселенных районах. В большинстве индустриальных обществ близость к основным видам услуг, таким как врачебная помощь, почтовые отделения, школы, церкви, библиотеки и государственные службы, рассматривается как необходимое условие для активной полнокровной и здоровой жизни. Но у сельских жителей доступ к таким услугам часто ограничен, и они целиком зависят от сферы услуг, существующей в пределах их местной общины.
Одним из важнейших факторов, обусловливающих отчуждение сельских жителей, является доступность транспортных средств. Если семья владеет или имеет возможность пользоваться автомобилем, ей легче оставаться интегрированной в жизнь общества. Например, члены семьи могут подумать о том, чтобы поискать работу в других городах, регулярно ездить за покупками туда, где больше магазинов, навещать без особого труда друзей или семью в других районах. Молодежь можно привозить домой с вечеринок. Напротив, те люди, у которых нет своих собственных средств передвижения, зависят от общественного транспорта, а за городом объем таких услуг очень ограничен. Некоторые сельские жители, например, могут пользоваться автобусом только несколько раз в день, причем по уикендам и праздничным дням автобусы ходят по сокращенному расписанию, а поздно вечером не ходят вообще.
Бездомные
Большинство бедных людей имеет какое-то жилье или постоянную крышу над головой. Те, у кого жилья нет, бездомные, в последние двадцать лет стали заметны на улицах городов. Бездомность — одна из самых крайних форм отчужденности. Для людей, не имеющих постоянного жилья, закрыты многие из видов повседневной деятельности, которые другие считают чем-то само собой разумеющимся, например, хождение на работу, обладание счетом в банке, приглашение друзей в гости и даже получение писем по почте.
Некоторые бездомные люди сознательно предпочитают бродить по улицам, спать на открытом воздухе без удобств и быть свободными от принуждения, связанного с собственностью и имуществом. Но у значительного большинства бездомных такого желания нет, их вытолкнули в бездомность факторы, им не подвластные. Как только они оказываются без постоянного места жительства, их жизнь стремительно ухудшается из-за возрастающих по спирали трудностей и лишений.
Кто же такие бездомные в Великобритании? В действительности эта категория является смешанной. Примерно одну четверть всех бездомных составляют люди, которые были пациентами больниц для душевнобольных. По крайней мере некоторые из этих людей долгое время содержались в таких лечебницах до 1960-х гг., когда людей с хроническими душевными заболеваниями стали выпускать из больниц в результате изменений политики в области здравоохранения. Этот процесс деинституализации (см. также ниже) был вызван несколькими обстоятельствами. Одним из них было желание правительства сэкономить деньги — стоимость содержания людей в больницах для душевнобольных, как и в других типах больниц, достаточно высока. Другим, более достойным мотивом было убеждение ведущих психиатров, что длительная госпитализация часто приносит больше вреда, чем пользы. Любой больной, которого можно лечить амбулаторно, должен быть переведен на такую форму лечения. Результаты не оправдали надежд тех, кто считал освобождение пациентов из больниц положительным шагом. Некоторые лечебницы выписывали пациентов, которым было некуда идти и которые в течение многих лет были оторваны от внешнего мира. Зачастую для надлежащего амбулаторного лечения пациентов не было предпринято никаких конкретных действий.
Однако большинство бездомных не является бывшими пациентами больниц для душевнобольных, это также не алкоголики и не регулярные потребители запрещенных наркотиков. Это люди, которые оказались на улице, потому что на них лично обрушилось несчастье, зачастую несколько несчастий одновременно. Бездомность редко бывает результатом прямой цепочки «причина-следствие». Несколько бед могут обрушиться на человека быстро одна за другой и привести к резкому падению по спирали вниз. Женщина, например, может развестись с мужем и одновременно потерять не только дом, но и работу. Молодой человек или девушка из-за неприятностей дома могут уехать в большой город, не имея никаких средств к существованию. Исследования показали, что чаще всего бездомными становятся люди из низших слоев рабочего класса, имеющие очень низкий доход и не обладающие никакой специальной рабочей квалификацией. Пивным показателем является длительное нахождение без работы. Решающее влияние оказывают также крушение семьи и распад родственных связей.
├───────────────────────────┐
■ Социальное отчуждение на верхушке общества
Примеры социального отчуждения, рассматривавшиеся до сих пор, все были связаны с отдельными людьми и группами людей, которые по тем или иным причинам не могли полноправно участвовать в деятельности общественных институтов и использовать возможности, доступные большинству населения. Однако не все случаи отчужденности относятся к людям, попавшим в неблагоприятные обстоятельства и находящимся на дне общества. В последние годы наблюдается появление новых механизмов, вызывающих «социальное отчуждение на верхушке общества». Под этим имеется в виду, что небольшое число людей на самом верху общества «уклоняется» от участия в деятельности обычных институтов в соответствии со своим богатством, влиянием в обществе и связями.
Отчужденность от общества наверху может принимать ряд форм. Так, богатые люди могут полностью отказываться от услуг общественного образования и служб здравоохранения, предпочитая платить за частные услуги и внимание. Благоустроенные жилые районы становятся все более закрытыми для остальной части общества, превращаясь в так называемые «общины с закрытыми воротами» — расположенные за высокими ограждениями с контрольно-пропускными пунктами и охраной. Налоговые платежи и финансовые обязательства могут быть резко сокращены посредством хитрых уловок и при помощи частных финансовых консультантов. Часто, особенно в Соединенных Штатах, активное участие в политической жизни со стороны элиты заменяется крупными денежными пожертвованиями политическим деятелям, которые должны представлять их интересы. Различными способами самые богатые, используя свое богатство, влияние и связи, уклоняются от выполнения своих социальных и финансовых обязанностей, уйдя в закрытый частный мир, в значительной степени отделенный от остального общества. Точно так же, как социальное отчуждение на «дне» общества подрывает социальную солидарность и сплоченность, отчуждение «наверху» столь же вредоносно для интегрированного общества.
└───────────────────────────┘
По данным благотворительного общества «Убежище», занимающегося оказанием помощи бездомным в приобретении жилья, в период с 1978 по 1992 гг. число бездомных увеличилось на 300 %. Согласно государственной статистике, в 1998 г. в Англии и Уэльсе было 132 300 бездомных. Общества защиты бездомных, как, например, «Убежище», утверждают, что реальное число бездомных значительно больше. Главное внимание благотворительных организаций, средств массовой информации и населения в целом привлекали среди бездомных те, кто спит на улице. Число таких людей в Великобритании, по последним подсчетам, достигает 2 000, причем только на улицах Лондона обитает более 600 бездомных.
Спать на улице — дело опасное. Обследование, проведенное Институтом изучения социальной политики (ИИПП) и посвященное бездомности и уличной преступности в Лондоне, Глазго и Суонси, впервые дает представление о масштабах тех преступлений, жертвами которых становятся бездомные люди, ночующие на улицах. «Обследование преступности в Великобритании» — ведущий статистический справочник по преступности в этой стране — не включает бездомных в число своих респондентов. В издании «Опасные улицы» (1999) ИИПП указывает, что четверо из каждых пяти бездомных, проводящих ночь на улице, были, по крайней мере однажды, жертвами преступления. Почти половина из них подверглась насилию, но только одна пятая часть потерпевших решилась сообщить о преступлении в полицию. При этом складывается картина, показывающая, что бездомные люди страдают от высокого уровня уличной преступности, но в то же время отчуждены от систем юридической и полицейской защиты, которые, вероятно, могли бы оказать им определенную помощь.
В 1999 г. правительство заявило о своем намерении к 2002 г. на две трети сократить число бездомных, ночующих на улицах. Хотя признание правительством бездомности своей первоочередной проблемой получило всеобщее одобрение, не существует единого мнения относительно того, как именно переселить людей с улиц в постоянное жилье и побудить их вести более стабильную жизнь. Защитники бездомных уверены, что нужен более долгосрочный подход — включающий консультирование, службу посредников, профессиональное обучение, программу помощи. Тем временем многие благотворительные общества отказываются от осуществления таких краткосрочных мер, как раздача супа, спальных мешков и теплой одежды уличным бездомным. Данный вопрос вызывает споры. Стремясь привлечь внимание к необходимости принятия решительных мер, «царица бездомности» Луиза Кэйси заметила, что «люди, руководимые самыми добрыми намерениями, тратят деньги, решая проблему на улицах, и оставляют ее там» (цит. по: Gillan 1999). Многие организации, помогающие бездомным с жильем, с этим согласны. Однако группы помощи бездомным и благотворительные организации, например Армия спасения, придерживаются другого мнения: до тех пор, пока есть люди, живущие на улицах, они будут продолжать приходить к ним и предлагать любую помощь, какую они в состоянии оказать.
Хотя это не является полным решением проблемы в целом, ключевое значение среди многочисленных проблем бездомных, по мнению большинства социологов, занимавшихся проблемой бездомных, имеет создание более адекватных форм предоставления жилья, независимо от того, будет ли это жилье непосредственно спонсироваться правительством или нет. Кристофер Дженкс пишет в заключение своей книги «Бездомные»: «Независимо от того, почему люди оказываются на улице, обычно самое главное, что мы можем сделать, чтобы улучшить их жизнь, — это дать им жилище, которое обеспечивало бы им хоть крупицу приватности и стабильности. Если не будет постоянного жилья, ничто другое не будет работать» (Jencks 1994).
Другие социологи выражают несогласие с таким подходом, подчеркивая, что бездомность только на 20 % связана с «кирпичами и известковым раствором», а на 80 % — с работой социальных служб и помощью, чтобы нейтрализовать последствия краха семьи, насилия и унижений, пристрастия к наркотикам и алкоголю и депрессии. Майк, бездомный, которому давно перевалило за пятьдесят, высказывает сходное мнение: «Я думаю, что для большинства ситуация является гораздо более сложной, чем это представляется. Часто проблема заключается в их собственной вере в себя, в чувстве собственного достоинства. Многие люди, живущие на улице, имеют низкую самооценку. Они не верят в то, что достойны чего-либо лучшего» (цит. по: Bamforth 1999).
Преступность и социальное отчуждение
Некоторые социологи утверждают что в индустриальных обществах, таких как Великобритания и Соединенные Штаты, существует тесная связь между преступностью и социальным отчуждением. По их мнению, в современных обществах наблюдается тенденция отказа от всеобъемлющих целей (основанных на гражданских правах) и установления таких порядков, которые допускают и даже способствуют отчужденности некоторой части граждан (Young 1998, 1999). Уровень преступности, возможно, отражает тот факт, что растущее число людей не чувствует, что общество, в котором они живут, их ценит или что у них есть в этом обществе какое-то будущее.
Американский социолог Элиот Карри исследовал связи между социальным отчуждением и преступностью в Соединенных Штатах, особенно среди молодых людей. Карри утверждает, что американское общество представляет собой «естественную лабораторию», которая уже демонстрирует «зловещую изнанку» социальной политики, управляемой рынком, растущую нищету и бездомность, наркоманию и резкое увеличение числа преступлений, связанных с насилием. Он отмечает, что молодежь все чаще растет предоставленная сама себе без какого-либо руководства или поддержки, необходимой им со стороны взрослых. Имея перед глазами соблазнительные приманки рынка и изобилие потребительских товаров, молодые люди сталкиваются одновременно с сокращением возможностей, предоставляемых рынком труда для поддержания существования. Это может привести в результате к глубокому чувству своей собственной обездоленности и готовности прибегнуть к противозаконным средствам для поддержания желаемого уровня жизни.
Согласно Карри, имеется несколько главных линий связи между ростом преступности и социальным отчуждением. Во-первых, изменения на рынке труда и в налоговой политике правительства, а также в политике минимальной оплаты труда привели к ужасающему росту как относительной, так и абсолютной бедности среди американского населения. Во-вторых, рост социального отчуждения ощущается в местных общинах, которые страдают от утраты стабильных средств к существованию, текучести населения, постоянно дорожающего жилья и ослабления социальных связей. В-третьих, материальные лишения и разобщенность людей деформируют семейную жизнь. Во многих бедных семьях взрослые вынуждены работать на нескольких работах, чтобы прокормить семью — ситуация, которая вызывает постоянный стресс, чувство тревоги и постоянное пребывание вне дома. Социализация и воспитание детей в результате всего этого ослабевают, общее «социальное обеднение» общины означает, что родители практически не имеют возможности обратиться за помощью к другим семьям или родственникам. В-четвертых, государство «зарезало» многие программы и социальные службы, которые могли бы «реинтегрировать в общество» социально отчужденных, а именно службы раннего вмешательства в детстве, охраны здоровья детей и охраны психического здоровья.
Наконец, социально отчужденное население не может достичь с помощью законных средств стандартов экономического благосостояния и потребления, пропагандируемых в обществе. Согласно Карри, одним из вызывающих наибольшее беспокойство показателей связи между социальным отчуждением и преступностью является то, что легальным путям улучшения положения предпочитаются пути нелегальные. Преступным средствам оказывается предпочтение перед альтернативными средствами, такими как изменение политической системы или организации общины (Currie 1998а).
Социальная помощь и реформа государства всеобщего благосостояния
Большинство индустриальных и индустриализующихся стран мира являются сейчас государствами всеобщего благосостояния, т. е. государствами, в которых правительство играет центральную роль в уменьшении неравенства среди населения путем предоставления или субсидирования некоторых товаров и услуг. Цель государственной помощи заключается в том, чтобы нейтрализовать негативные последствия влияния рынка на людей, которые по разным причинам сталкиваются с огромными трудностями при удовлетворении своих основных потребностей. Это способ уменьшения рисков, которые встречаются людям на протяжении их жизни: болезнь, инвалидность, потеря работы и старость. Социальные службы государства всеобщего благосостояния в разных странах различны, но, как правило, они осуществляют помощь в сфере образования, здравоохранения, жилья, предоставляют пособия по бедности, инвалидности, безработице и пенсии по старости. Масштабы расходов на государственную поддержку также различны. В некоторых странах существуют развитые системы государственной поддержки, и правительства расходуют на них значительную часть национального бюджета. В Швеции, например, расходы на государственную помощь составляют почти 50 % валового внутреннего продукта страны.
Одно из главных различий между разными моделями государственной поддержки заключается в доступности социальных пособий для населения. В некоторых системах предоставление государственной помощи носит универсальный характер, это универсальные социальные пособия; получение помощи, когда она необходима, является правом, которым обладают в равной степени все, независимо от уровня дохода или экономического статуса. Системы государственной поддержки, основанные на предоставлении помощи всем нуждающимся, создаются для того, чтобы обеспечить основные социальные потребности граждан во все возрастающем объеме. Шведская система по своим принципам ближе к универсальному подходу, чем система Соединенного Королевства, в которой больше места занимают пособия, назначаемые с учетом проверки нуждаемости. Выражение «проверка нуждаемости» означает процедуру, с помощью которой та или иная служба определяет, соответствует ли тот или иной человек, обратившийся за помощью, необходимым требованиям. Проверка нуждаемости часто проводится исходя из дохода. Например, пособие на жилье могут получить только люди с низким доходом.
Различие между пособиями, предоставляемыми на универсальной основе, и пособиями, предоставляемыми на основе проверки нуждаемости, нашло на политическом уровне выражение в двух противоположных подходах к государственной помощи. Сторонники институционального подхода к государственным пособиям утверждают, что доступ к получению пособий должен быть обеспечен для всех как некое право. Те, кто придерживается остаточного принципа предоставления пособий, считают, что помощь от государства должны получать только те члены общества, которые действительно нуждаются в поддержке и сами не способны обеспечить свои нужды.
Споры вызывает также вопрос о налогах. Источником средств для государственных пособий, пенсий и стипендий являются налоговые сборы. Некоторые авторы полагают, что налоги должны быть высокими, потому что государство всеобщего благосостояния должно иметь хорошие источники дохода. Они утверждают, что система государственной помощи должна поддерживаться и даже расширяться, для того чтобы государство могло сдержать резко поляризующие общество последствия влияния рыночной экономики, даже несмотря на то, что это влечет за собой бремя высоких налогов. По мнению этих авторов, долг любого цивилизованного государства — обеспечивать и защищать своих граждан. Напротив, сторонники «государства всеобщего благосостояния как страховочной сетки» настаивают на том, что только наиболее нуждающиеся — а это выявляется с помощью проверки нуждаемости — должны получать государственную помощь. Они считают систему государственной поддержки дорогостоящей, неэффективной и слишком бюрократической и призывают к ее сокращению.
Различие между универсальной и остаточной моделями государственной помощи находится в центре и современных споров о реформе системы государственной помощи. Во всех индустриальных странах широко обсуждается и внимательно оценивается будущее социального государства. По мере того как изменяется облик общества — под влиянием глобализации, миграции, изменений в семье и в трудовой деятельности, а также в результате других фундаментальных сдвигов — сущность государственной помощи также должна измениться. В следующем разделе мы рассмотрим возникновение системы государственной помощи в Великобритании, проблемы, с которыми она в настоящее время сталкивается, и попытки, которые предпринимаются для ее реформирования.
Теории государства всеобщего благосостояния
Почему получилось так, что государства всеобщего благосостояния возникли в большинстве индустриальных стран? Как можно объяснить то, что различные государства оказали предпочтение разным моделям государственной помощи? Внешне системы государственной помощи в разных странах различны, тем не менее в целом индустриальные общества направляют значительную часть своих средств на удовлетворение общественных нужд.
Было предложено много теорий для объяснения эволюции государства всеобщего благосостояния. Марксисты считали, что государственная помощь служит для укрепления капиталистической системы, в то же время, по мнению теоретиков функционализма, системы государственной помощи в условиях развитой индустриализации способствовали упорядоченной интеграции общества. Хотя эти и другие подобные взгляды имели широкое распространение на протяжении многих лет, наиболее значительный вклад в теорию государства всеобщего благосостояния внесли, вероятно, труды Т. X. Маршалла и Гёсты Еспинг-Андерсена.
Маршалл: права граждан
В работах Маршалла 1960-х гг. социальная помощь предстает как результат прогрессивного развития прав граждан в связи с ростом индустриальных обществ. Подойдя к проблеме с исторических позиций, Маршалл проследил эволюцию прав граждан в Великобритании и установил три ключевые стадии. XVIII столетие — это период, когда, по мнению Маршалла, были получены гражданские права. Они включали важные личные свободы, такие как свобода слова, мысли и религии, право владеть собственностью и право на справедливое разбирательство перед законом. В XIX в. были завоеваны политические права: право голоса, право занимать государственную должность и участвовать в политическом процессе. Третий комплекс прав — социальные права — были получены только в XX в. Право граждан на экономическое и социальное обеспечение посредством предоставления образования, охраны здоровья, жилья, пенсий и других услуг нашло воплощение в государстве всеобщего благосостояния. Включение социальных прав в понятие гражданства означало, что любой человек имеет право жить полноценной и активной жизнью, имеет право получать необходимый для нормальной жизни доход, независимо от своего положения в обществе. В этом отношении права, ассоциируемые с социальным гражданством, значительно продвинули идеал равенства для всех людей (Marshall 1973).
Взгляды Маршалла оказали заметное влияние на споры социологов о природе участия людей в жизни общества или их социального отчуждения. Понятие прав и обязанностей людей тесно переплетается с понятием гражданства; эти идеи очень популярны в современных дискуссиях относительно того, как обеспечить «активное гражданство». Однако, хотя труды Маршалла о правах гражданства остаются по-прежнему актуальными для современных дискуссий, полезность их ограничена. Критики отмечали, что Маршалл, развивая свою теорию о правах граждан, сосредоточил свое внимание исключительно на Соединенном Королевстве, тогда как отнюдь не очевидно, что развитие системы государства всеобщего благосостояния шло по такому же пути в других странах.
Еспинг-Андерсен: три типа социального государства
Книга датчанина Гесты Еспинг-Андерсена «Три типа государств всеобщего благоденствия в условиях капитализма» представляет собой более позднюю теорию государства всеобщего благосостояния (Esping-Andersen 1990). В этом важном труде Еспинг-Андерсен, сопоставив системы социальной помощи западных стран, создает типологию «режимов всеобщего благосостояния», включающую три типа. Строя свою типологическую классификацию, Еспинг-Андерсен оценивает уровень декоммодификации социальной помощи — данный термин означает, в какой степени социальная помощь свободна от влияния рынка. В системах с высоким уровнем декоммодификации социальная помощь оказывается обществом и она никак не связана с доходом человека или его экономическими ресурсами. В коммодифицированных системах социальная помощь больше расценивается как предмет потребления, т. е. она продается на рынке подобно другим товарам и услугам. Сравнивая политику разных стран в отношении пенсий, пособий по безработице и помощи людям с низкими доходами, Еспинг-Андерсен выделяет следующие три типа систем государственной помощи:
• Социал-демократический тип. Социал-демократическая система социальной помощи полностью отделена от товарных отношений. Службы социальной помощи субсидируются государством и доступны всем гражданам (универсальная система пособий). Примером социал-демократической системы социальной помощи может служить большинство скандинавских стран.
• Консервативно-корпоративный тип. В консервативно-корпоративных государствах, таких как Франция и Германия, социальные услуги могут быть полностью отделены от рынка, но они предоставляются далеко не всем. Величина социальной помощи, на которую имеет право гражданин, зависит от его положения в обществе. Этот тип системы социальной помощи имеет целью не устранение неравенства, но поддержание социальной стабильности, укрепление семьи и верноподданнических чувств к государству.
• Либеральный тип. Соединенные Штаты являют пример либеральной системы социальной помощи. Социальная помощь уподоблена товару, коммодифицирована и продается через посредство рынка. Особо нуждающиеся получают пособия, пройдя проверку на нуждаемость, но получать социальную помощь считается крайне унизительным, потому что большинство населения, как предполагается, покупает свое социальное благополучие на рынке.
Соединенное Королевство не соответствует полностью ни одному из указанных трех «идеальных типов». Раньше оно было ближе к социал-демократической модели, но после реформ в социальной сфере 1970-х гг. приблизилось к либеральной социальной системе с более высоким уровнем коммодификации.
Возникновение британского государства всеобщего благосостояния
Государство всеобщего благосостояния, как мы это в настоящее время знаем, было создано в Великобритании в середине XX в. после Второй мировой войны, но уходит корнями в елизаветинскую эпоху. При переходе от земледельческого к индустриальному обществу начали разрушаться традиционные формы неформальной поддержки внутри семей и общин. Для сохранения социального порядка и уменьшения неравенства, которое принес с собой капитализм, необходимо было предоставить помощь тем членам общества, которые оказались на периферии рыночной экономики. Законы о бедных были первой попыткой правительства навести порядок в предоставлении помощи и поддержки бедным, больным и немощным. В то время основным источником помощи была редкая сеть благотворительных организаций, многие из которых были связаны с церковью. Со временем, как часть процесса образования нации, государство стало играть более существенную роль в оказании помощи нуждающимся. Законодательство, согласно которому было создано национальное управление образованием и общественным здравоохранением в конце 1800-х гг., было предвестником более широких программ, появившихся почти шестьдесят лет спустя.
В годы, последовавшие за Второй мировой войной, было засвидетельствовано мощное стремление к реформированию и расширению системы социальной помощи. Можно сказать, именно в этот период в Великобритании складывается современное социальное государство. Перестав ограничиваться исключительно неблагополучными и нуждающимися, объект социальной помощи стал более широким и стал включать всех членов общества. Война была напряженным и мучительным переживанием для всей нации — и для богатых, и для бедных. Она породила чувство солидарности и осознание того, что несчастья и трагедии случаются не только с обездоленными.
Этот сдвиг от избирательного понимания социальной помощи к универсалистскому ее пониманию получил отражение в Докладе Бевериджа в 1942 г., который часто рассматривают как наметки современного государства всеобщего благосостояния. Доклад Бевериджа был направлен на искоренение пяти великих зол: Нужды, Болезней, Невежества, Антисанитарии и Праздности. При послевоенном лейбористском правительстве был принят ряд законодательных мер, которые начали переводить это идеальное представление в некоторые конкретные действия. В центре нового универсалистского понимания социального государства лежало несколько важных законов. Закон об образовании 1944 г. был посвящен проблеме нехватки школ, а Закон о национальном здравоохранении 1946 г. рассматривал пути улучшения качества здоровья населения. Против «Нужды» был направлен Закон о национальном страховании 1946 г., заложивший основу системы защиты на случай потери заработка, вызванной безработицей, болезнью, уходом на пенсию или потерей супруга. Закон о государственной помощи 1948 г. предоставлял, в соответствии с проверкой на нуждаемость, помощь тем, кто не подпадал под Закон о национальном страховании. Другие законы были направлены на решение проблем семьи (Закон о пособиях на семью 1945 г.) и на улучшение жилищных условий (Закон о новых городах 1946 г.).
Британское государство всеобщего благосостояния возникло в некоторых конкретных условиях и в соответствии с определенными широко распространенными представлениями о природе общества. Предпосылки, на основе которых было построено государство всеобщего благосостояния, были троякими. Во-первых, государство всеобщего благосостояния приравнивало работу к оплачиваемому труду и исходило из убеждения в возможности полной занятости. Конечной целью было общество, в котором оплачиваемый труд играл бы основную роль для большинства людей, а социальная помощь обеспечивала бы нужды тех, кто оказался вне рыночной экономики из-за несчастной случайности, связанной с безработицей или инвалидностью. В связи с этим представление о государстве всеобщего благосостояния основывалось на патриархальной концепции семьи: мужчина-кормилец должен содержать семью, а жена — заботиться о доме. Программы социальной помощи создавались для этой традиционной модели семьи, а второй уровень услуг был предназначен для тех семей, в которых мужчина-кормилец отсутствовал.
Во-вторых, государство всеобщего благосостояния рассматривалось как гарант национального единства. Оно должно сплотить нацию, включив все население в общую систему служб. Социальная помощь была способом укрепления связи между государством и населением. В-третьих, социальное государство было озабочено тем, чтобы нейтрализовать риски, которые случаются как естественная часть процесса человеческой жизни. В этом смысле социальная помощь рассматривалась как разновидность страхования, которое может быть использовано против потенциальных несчастий непредсказуемого характера. Так, с помощью государства всеобщего благосостояния можно было бы противостоять безработице, болезням и другим бедам в социальной и экономической жизни страны.
Эти принципы заложили основу быстро развивающегося государства всеобщего благосостояния в течение трех десятилетий после войны. Пока наблюдался рост промышленной экономики, государство всеобщего благосостояния представляло удачную классовую «сделку», которая отвечала нуждам рабочего класса в такой же мере, как и нуждам экономической элиты, зависевшей от здоровой высокоактивной рабочей силы. Но, как мы увидим в следующих разделах, в 1970-х гг. начался и постепенно становился все более ярко выраженным раскол политических мнений между лагерями сторонников институционального и остаточного отношения к социальной помощи. К началу 1990-х гг. и левые, и правые признали, что условия, при которых было создано государство всеобщего благосостояния, изменились, вследствие чего видение системы социальной помощи, предложенное Бевериджем, оказалось устаревшим и нуждающимся в существенном реформировании.
Реформирование государства всеобщего благосостояния
Консервативный «откат»
Политическое согласие относительно задач государства всеобщего благосостояния стало нарушаться в 1970-х гг., и усиление этого процесса наблюдалось в 1980-е гг., когда правительства Маргарет Тэтчер в Соединенном Королевстве и Рональда Рейгана в Соединенных Штатах попытались сократить траты на социальные нужды. Попытки сократить социальную помощь были обусловлены несколькими обстоятельствами, вызывавшими критику. Первая причина была связана с ростом финансовой стоимости социальной помощи. Общий экономический спад, растущая безработица, а также появление огромной армии чиновников, связанной с системой социальной помощи, означали постоянный рост расходов в сфере социальной помощи, притом такими темпами, которые превышали темпы общего экономического развития производства. В ходе дебатов о расходах на социальную помощь сторонники сокращения расходов указывали на возросшие финансовые затруднения, которые испытывает система социальной помощи. Деятели, определявшие политику, подчеркивали потенциально разорительное влияние на систему социальной помощи «демографической бомбы замедленного действия»: людей, зависящих от социальной помощи, становится все больше по мере того, как население стареет, а число молодых людей трудоспособного возраста, которые платят взносы в эту систему, сокращается. Это сигнализировало о потенциальном финансовом кризисе.
«Старение» населения обсуждается в разделе «Здоровье и старение» (глава 6).
Вторая линия критики была связана с понятием зависимости от социальной помощи. Критики существующих институтов социальной помощи утверждали, что люди становятся зависимыми от тех самых программ, которые, как предполагалось, должны были способствовать тому, чтобы они жили независимой и осмысленной жизнью. Люди якобы становятся не просто материально, но психологически зависимыми от получения социального пособия. Вместо того чтобы проявить активное отношение к жизни, они обычно становятся покорными судьбе, пассивными и возлагают все надежды на поддержку со стороны системы социальной помощи.
В Великобритании споры о зависимости от социальной помощи были связаны с критикой «государства в роли няньки» — выражение, означающее, что государство, исполненное чувства долга (но совершенно излишне), взяло на себя заботу обо всех нуждах граждан. Консервативное правительство под руководством Маргарет Тэтчер выдвинуло в качестве основных ценностей личную инициативу и самодостаточность. Как часть перехода к полностью свободной рыночной экономике, правительство путем ряда реформ в сфере социальной помощи поставило серию заслонов перед теми, кто надеялся на получение пособия. На помощь от государства должны рассчитывать только те, кто не в состоянии оплачивать свое собственное нормальное существование. Закон о Социальной Безопасности 1988 г. позволил государству урезать расходы на социальную помощь, ужесточив требования к тем, кто обращается за поддержкой в соответствии с программами доплат при низких доходах, за кредитом на семью и пособием на жилье.
Консервативное правительство провело ряд реформ в системе социальной помощи, которые начали смещать ответственность за социальную помощь с государства в частный сектор, в сектор добровольных пожертвований и местных общин. Услуги, которые раньше предоставлялись государством в основном на условиях субсидий, были приватизированы, или для их предоставления стали требовать более суровой проверки нуждаемости. Одним из примеров этого может служить приватизация в 1980-х гг. обслуживания муниципальных домов. Закон о жилье 1980 г. позволил значительно повысить плату за муниципальное жилье, создав предпосылки для крупномасштабной распродажи фонда муниципального жилья. Переход к остаточному принципу в предоставлении жилья нанес особенно сильный удар по тем людям, чьи доходы немного превышали уровень, установленный для получения пособий на жилье при проверке на нуждаемость, поскольку у них больше не было права на муниципальное жилье, но они не могли себе позволить снимать жилье по рыночным ценам. Критики этого закона утверждают, что приватизация муниципального жилья в значительной степени способствовала росту бездомности в 1980-х и 1990-х гг.
Консервативное правительство стимулировало также приватизацию социальной помощи, переложив на плечи частных организаций некоторую долю ответственности за предоставление социальных услуг. Вместо того чтобы оказывать услуги непосредственно силами большого штата чиновников, государство во все возрастающих масштабах стало направлять средства, предназначенные для социальной помощи, через посредство отдельных групп, утверждая, что это значительно увеличит эффективность и качество услуг. «Откат» в социальной сфере, произошедший при консерваторах, включал также поддержку деинституционализации, процесса, посредством которого людей, находившихся на содержании государства (в медицинских учреждениях-стационарах), выписывали из стационаров и возвращали в семью и в общину (см. выше подраздел «Бездомные» в разделе «Социальное отчуждение» текущей главы). Непосредственно от деинституционализации пострадали такие категории людей, как инвалиды и душевнобольные, однако этот процесс имел также существенные последствия и для общин, и для семей, на которых теперь возлагалась ответственность за здоровье и жизнь их членов.
Еще одной попыткой сокращения расходов на социальную помощь и увеличения ее эффективности было введение рыночных принципов в предоставление социальных услуг. Правительство консерваторов утверждало, что введение известной доли конкуренции в сферу социальных услуг, таких как здравоохранение и образование, обеспечит населению больше возможностей выбора и более высокое качество услуг. Потребители, как заявлялось, смогут по существу «голосовать ногами», выбирая из школ и медицинских учреждений те, которые они сами считают лучшими. Учреждения, оказывающие некачественные услуги, будут вынуждены либо улучшать свою работу, либо закрываться, подобно тому как это происходит в бизнесе. Это связано с тем, что финансирование учреждения будет зависеть от количества учащихся или пациентов, которые предпочли воспользоваться его услугами. Критики подобного курса возражали, заявляя, что «внутренние рынки» в сфере общественных услуг не поднимут их качество до равного обслуживания для всех граждан, но, наоборот, приведут к понижению их качества в целом и к иерархической системе предоставления услуг.
├───────────────────────────┐
■ Зависимость от социальной помощи
Понятие «зависимость от социальной помощи» вызывает споры; некоторые отрицают, что такая зависимость имеет сколько-нибудь широкое распространение. «Быть на социалке» обычно считается позорным, и большинство людей, попавших в такое положение, надо полагать, активно старается избавиться от него как можно скорее.
Кэрол Уокер проанализировала данные о том, как людям, живущим на пособие для граждан с низким доходом, удается организовать свою жизнь. Картина, которая ей представилась, весьма далека от той, которую рисуют люди, утверждающие, что жить на пособие — легкий выбор. Как показало одно из ее исследований, у 80 % опрошенных, потерявших работу, с тех пор как они стали жить на пособие, произошло ухудшение уровня жизни. Почти для всех жизнь стала гораздо более трудной. С другой стороны, для меньшинства социальная помощь может стать причиной улучшения уровня жизни. Например, безработный по достижении возраста шестидесяти лет может попасть в другую социальную категорию, в категорию «пенсионеров — претендентов на помощь», а это позволяет требовать пособия на 30 % более высокого, чем то, что он получал раньше.
Категория людей, чьи жизненные обстоятельства при получении пособия могут стать лучше, включает в действительности также одиноких матерей. Исследование показывает, что около трети разведенных родителей — почти все из них женщины — стали жить после распада их брака более зажиточно, чем они жили до развода. Значительное большинство, однако, стало жить хуже.
Только 12 % людей, живших на социальную помощь в 1990 г., сказали, что они «справляются вполне успешно». Большинство же сообщило, что они «просто сводят концы с концами» или «сталкиваются с трудностями». Строить планы на будущее очень трудно. Откладывать деньги невозможно, оплата счетов вызывает постоянную озабоченность. Несмотря на важное значение питания, оно зачастую рассматривается как нечто, на чем можно сэкономить, когда денег не хватает. 8 заключение Уокер пишет; «Вопреки сенсационным газетным заголовкам, жить на социальную помощь — это совсем не тот выбор, который сделало бы большинство людей, если бы им предложили подлинную альтернативу. Большинство людей оказываются „на социалке“ из-за какого-то трагического события в жизни: потери работы, смерти супруга или по причине тяжелого заболевания» (Walker 1994, 9).
└───────────────────────────┘
Оценка сокращения социальных услуг при консерваторах
До какой степени удалось консервативному правительству в 1980-х гг. затормозить развитие государства всеобщего благосостояния? В книге «Демонтаж государства всеобщего благосостояния» Кристофер Пирсон сравнивает процесс «сокращения» расходов на социальную помощь в Великобритании и Соединенных Штатах при администрации Маргарет Тэтчер и Рональда Рейгана и приходит к выводу, что государства всеобщего благосостояния вышли из эры правления консерваторов, не потерпев существенного урона (Pierson 1994). Хотя обе администрации пришли к власти с откровенным намерением урезать расходы на социальную помощь, препятствия на пути осуществления этой политики отката в социальной сфере оказались, по утверждению Пирсона, в конечном счете больше, чем каждое из правительств могло преодолеть. Причина этого заключается в том, как социальная политика развивалась с течением времени; с самого начала социальное государство и его институты вызвали к жизни появление специфического электората, который активно защищал полученные им блага против любых попыток их сокращения. От организованных профсоюзов до ассоциаций отставников сложная сеть группировок заинтересованных лиц мобилизовала силы на защиту системы социальной помощи.
Согласно Пирсону, решения о сокращении социальной помощи принимались с учетом, прежде всего, страха перед общественным возмущением и противодействием. Как обнаружили политики, сужение функций государства всеобщего благосостояния — процесс несравненно более трудный, чем противоположный ему процесс расширения социальной помощи. В результате возник новый вид политической деятельности: предпринимались попытки минимизировать сопротивление граждан с помощью компенсаций отдельным группам, которые «проигрывали» при реформах, или принимались меры, препятствующие объединению групп людей с разными интересами. «Значительно больше, чем во времена развития социального государства, — пишет Пирсон, — борьба вокруг социальной политики становится борьбой вокруг информации о причинах и следствиях изменения этой политики» (Pierson 1994, 8). И сокращению обычно подвергались именно такие социальные программы, как, например, политика в отношении жилья и пособий по безработице, в защиту которых заинтересованным группам людей помешали выступить сообща.
Пирсон считает, что государство всеобщего благосостояния испытывает сильнейшее напряжение, но отрицает, что оно находится с «состоянии кризиса». По его утверждению, расходы на социальные нужды сохранились примерно на одном уровне и все центральные компоненты государства всеобщего благосостояния остались на месте. Не отрицая того факта, что в результате социальных реформ в 1980-х гг. значительно увеличилось неравенство, он указывает, что социальная политика в целом не подверглась реформированию в той же степени, как производственные отношения или политика регулирования. Огромное большинство населения Великобритании продолжает рассчитывать на государственную помощь в области охраны здоровья и образования, тогда как в Соединенных Штатах социальная помощь приобрела более «остаточный» характер.
Приоритеты в реформах системы социальной помощи в последнее время
Реформирование социальной сферы оставалось главным приоритетом для нового лейбористского правительства, которое пришло к власти в Соединенном Королевстве в 1997 г. Соглашаясь в некоторых вопросах с критикой системы социальной помощи со стороны консерваторов (и отказываясь от традиционной левой политики), новое лейбористское правительство заявляло, что в сфере социальной помощи нужна новая политика для преодоления бедности и неравенства, так же как и для улучшения охраны здоровья и образования. Государство всеобщего благосостояния само зачастую является причастным к возникшим трудностям, порождая иждивенческие настроения и предлагая подаяние вместо того, чтобы настраивать людей на самостоятельность. Его политика привела к появлению огромной армии чиновников, которые теперь пытаются справиться с проблемами, когда вместо того, чтобы разрешать проблемы сразу же при их возникновении, дают им достичь крайней остроты, а уже потом пытаются с ними справиться. Такой подход обнаружил свою несостоятельность при попытках как сокращения бедности, так и перераспределения дохода среди населения. В большинстве случаев, как утверждается, уменьшение бедности явилось результатом не социальной политики, но общего роста благосостояния.
Одна из главных трудностей, связанных с системой социальной помощи, состоит в том, что условия, при которых она была создана, претерпели существенные изменения. К 1990-м гг. мечта о полной занятости уступила место постоянной безработице. Вследствие изменений в структуре семьи патриархальный взгляд на мужчину как на кормильца перестал соответствовать действительности. В ряды трудящихся влилась огромная масса женщин, а рост числа неполных семей потребовал от государства всеобщего благосостояния дополнительных расходов. Произошло также очевидное изменение в тех рисках, с которыми приходилось иметь дело государству всеобщего благосостояния. Так, государство всеобщего благосостояния оказалось беспомощным, столкнувшись с вредными последствиями загрязнения окружающей среды или с выбором стиля жизни, предполагающим курение.
«Зеленая книга» 1998 г., предложенная правительством на обсуждение, — «Новые цели для нашей страны; новый контракт о социальной помощи» — представила оценку государства всеобщего благосостояния и нарисовала перспективу «активной социальной помощи», нацеленной на то, чтобы раскрыть перед людьми возможности как в работе, так и в личной жизни. Утверждая, что старые решения неприменимы теперь для борьбы с бедностью и неравенством, новые лейбористы выдвинули идею контракта о социальной помощи между государством и гражданами, основанного как на правах, так и на обязанностях. Роль государства состоит в том, чтобы помочь людям получить работу и стабильный доход, а не просто поддерживать их, когда они оказываются вне рынка труда. В то же время граждане должны полагаться на свой потенциал активности, чтобы изменить свои обстоятельства, а не ждать раздачи социальных пособий.
Занятость стала одним из краеугольных камней социальной политики партии новых лейбористов, и огромное внимание уделялось роли в реформе социальной помощи динамично развивающегося рынка труда. Идея, которая стояла за данным подходом, заключалась в том, что рынок не только порождает неравенство, но может быть причастен также и к его сокращению. Главными мерами по сокращению бедности могут служить вовлечение людей в трудовую деятельность и приток в семьи дохода благодаря этому. Среди наиболее значительных реформ социальной системы, проведенных при правительстве новых лейбористов, были программы «от социальной помощи к работе», определяющая цель которых — перевести получателей государственной поддержки в категорию работников, получающих плату за свой труд. Пособия, выплачиваемые по программам «от социальной помощи к работе», направляются на поощрение многих групп людей к вступлению на рынок труда. Молодым людям в возрасте до 25 лет предлагается обучение и возможность более высокооплачиваемой работы вместо предоставления государственного пособия, связанного с их низким доходом; для одиноких родителей в качестве помощи на содержание детей предлагаются кредиты для уплаты налогов, а тех, кто долго не имеет работы, обучают поведению во время собеседования с работодателями.
Правительство новых лейбористов предприняло также попытки расширить социальные возможности отдельных людей и общин «помочь самим себе», поддерживая местные инициативы, направленные на сокращение бедности. По всей стране были созданы зоны, где местные общины ведали проблемами охраны здоровья, занятости и образования, что давало возможность местным органам принимать решения, которые соответствовали бы нуждам местных жителей. Такой подход имеет ряд преимуществ. Оказание помощи становится более целенаправленным и прямым, можно вводить небольшие инновационные схемы, возрастает участие местного населения в принятии решений. Подобные программы способствуют возникновению более активной формы социальной помощи, при которой граждане полнее вовлекаются в построение лучшей жизни для самих себя в партнерстве с государством.
Споры вокруг реформ системы социальной помощи не прекращаются, хотя все согласны, что изменения здесь необходимы. Путь, предложенный новыми лейбористами, также вызвал критику. Некоторые авторы высказываются в том духе, что программы «от социальной помощи к работе» — это безжалостный способ сокращения социальных расходов. Люди, которые оказались не в состоянии прийти на рынок труда, несмотря на обучение и меры, облегчающие родителям содержание детей, рискуют потерять свои социальные пособия. Хотя программы правительства имеют целью ограничение условий, способствующих зависимости от социальной помощи, они могут в конечном итоге вынудить тех, кто потеряет право на пособие, стать преступниками, проститутками, бродягами.
Другие критики ставили под вопрос эффективность вверенных местным властям «зон» в борьбе против социального отчуждения. Они утверждают, что бедность и обездоленность не сконцентрированы исключительно в данных обозначенных регионах, тогда как программы построены так, как будто все бедные живут вместе. Результаты, полученные собственным подразделением правительства — Отделом по проблемам социального отчуждения, — подтверждают это возражение: в 1997 г. две трети всех безработных проживали вне сорока четырех регионов, признанных наиболее бедствующими в стране. Инициативы, сведенные до уровня региональных, как указывают скептики, не могут заменить общенациональную стратегию борьбы с бедностью, потому что слишком много людей оказывается за пределами указанных зон, вверенных местным органам власти.
├───────────────────────────┐
■ Оценка программ «от социальной помощи к работе»
Программы «от социальной помощи к работе» были введены в Великобритании совсем недавно, и пока невозможно судить адекватно и в полной мере о том, каковы будут их последствия. Первоначальные результаты показывают, что «Новый курс» программ занятости помог к концу 1999 г. получить работу более чем одному миллиону человек, из которых 170 тыс. считались людьми, давно не имевшими работы. Аналогичные программы существовали в течение некоторого времени в Соединенных Штатах, и там была некоторая возможность изучить их последствия. Дэниэл Фридлендер и Гэри Бертлес проанализировали четыре разных программы, инициированных правительством и имевших целью стимулировать получателей социального пособия искать оплачиваемую работу. Программы в общих чертах были сходными. Они предоставляли денежные пособия тем получателям социальной помощи, которые занимались активными поисками работы, а также предлагали рекомендации относительно того, как именно надо вести поиски работы и какие существуют возможности для получения образования и обучения ремеслу. Адресованы эти программы были, главным образом, таким категориям населения, как главы неполных семей, имевшие на иждивении детей и получавшие пособия, в соответствии с самой большой в стране программой социальной денежной помощи. Фридлендер и Бертлес установили, что программы действительно принесли результаты. Люди, принимавшие участие в программах, смогли либо найти работу, либо начали работать раньше, чем другие люди, не участвовавшие в программах. В случае всех четырех программ сэкономленные деньги в несколько раз превышали затраты на саму программу. Однако наименее эффективными программы оказались для тех людей, которые больше всех нуждались в помощи — для тех, кто не имел работы в течение длительного периода времени, для давних безработных (Friedlander and Burtless 1994).
Хотя в Америке благодаря программам «от социальной помощи к работе» удалось сократить обращения за социальной помощью примерно на 40%, некоторые статистические данные позволяют предположить, что конечные результаты не являются полностью позитивными. В Соединенных Штатах, например, приблизительно 20 % тех, кто перестал получать социальную помощь, не работают и не имеют самостоятельного источника дохода; почти одна треть тех, кто находит работу, снова обращается за социальной помощью в течение года. От одной трети до половины тех, кто устроился на работу и отказался от социальной помощи, обнаруживают, что их доходы уменьшились по сравнению с уровнем ранее получаемых пособий. В Висконсине, американском штате, который одним из первых ввел у себя программы «От социальной помощи к работе», две трети тех, кто отказался от социальной помощи, живут ниже черты бедности (Evans 2000), Указывая на подобные факты, критики утверждают, что кажущиеся успехи инициатив «от социальной помощи к работе» в сокращении абсолютного числа получателей социальной помощи скрывают некоторые вызывающие беспокойство повторяющиеся обстоятельства в реальной жизни тех, кто перестал получать социальную помощь.
└───────────────────────────┘
Заключение: переосмысление понятий равенства и неравенства
Экономическое неравенство — это неизбежная черта всех социальных систем, включая либеральные демократии, которые открыто провозглашают свою приверженность идее равенства как неотъемлемой части права гражданства. На практике, однако, достичь равенства оказалось трудно. В системе свободного рынка неизбежно возникает неравенство.
В прошлом политики левого толка стремились к уничтожению неравенства посредством перераспределения богатства от богатых к нуждающимся. Этого пытались добиться, используя ресурсы социального государства и вводя высокие налоги. Однако посредством таких подходов искоренить бедность не удалось, и помощь не всегда доходит до тех, кто в этой помощи нуждается. Во все возрастающем количестве стали возникать новые теории равенства, которые отходят от прежних «левых» и «правых» представлений о том, какой должна быть социальная политика государства. Понятие равенства переосмысливается с более динамических позиций, при которых на первый план выдвигается равенство возможностей, а также важность плюрализма и многообразия стилей жизни.
Начинает изменяться и наше понимание того, что такое неравенство. Хотя экономическое неравенство сохраняется, в других отношениях наше общество становится более эгалитарным. Женщины сейчас гораздо более, чем в предшествующих поколениях, равноправны с мужчинами в экономической, социальной и культурной жизни; значительный прогресс в правовом и экономическом положении наблюдается у меньшинств. Однако на этом фоне наши общества сталкиваются с новыми рисками и опасностями. И они в равной мере угрожают и богатым, и бедным. Загрязнение, разрушение окружающей среды и неудержимый рост городских регионов — вот трудности, которые мы создали сами. Они представляют собой угрозу, за которую мы все несем ответ и которая, если мы хотим ее устранить, требует от каждого из нас изменения своего образа жизни.
По мере того, как мы обращаемся к этим сложным проблемам, с неизбежностью подвергается пересмотру роль государства и служб социальной помощи. Благосостояние — это не просто материальное процветание, это также всестороннее благополучие населения. Социальная политика занимается развитием социальных связей, укреплением систем взаимозависимости и созданием максимально благоприятных условий для того, чтобы люди могли сами помогать себе. Права и обязанности приобретают новое значение — не только для тех, кто находится на самом дне и пытается отказаться от социальной помощи и найти работу, но и для тех, кто находится наверху и чье богатство отнюдь не дает им права уклоняться от выполнения своих гражданских, социальных и финансовых обязанностей.
Краткое содержание
1. Существуют два разных подхода к пониманию бедности. Абсолютная бедность означает отсутствие основных средств, необходимых для поддержания здоровья и эффективного функционирования организма. Относительная бедность предполагает определение несоответствия между условиями жизни некоторых групп людей и теми условиями, в которых живет большинство населения.
2. Во многих странах официальные критерии бедности определяются по отношению к черте бедности — если люди живут ниже некоторого уровня, то говорят, что они живут в бедности. Субъективные критерии бедности основаны на том, как сами люди понимают то, что требуется для приемлемого стандарта жизни.
3. Бедность широко распространена в богатых странах. Великобритания занимает среди развитых стран одно из первых мест по бедности. Неравенство между богатыми и бедными резко возросло в результате политики, проводимой правительством, изменений в структуре занятости и безработицы. Бедные представляют собой неоднородную группу, но люди, находящиеся в неблагоприятном положении в других отношениях (например, престарелые, больные, дети, женщины и представители этнических меньшинств), чаще других оказываются в категории бедных.
4. Для объяснения бедности были созданы две основные теории. Согласно аргументам, выдвинутым в рамках концепции «культуры бедности» и «культуры иждивенчества» утверждается, что бедные сами виноваты в своем неблагоприятном положении. Бедные якобы не способны добиться успеха в обществе из-за недостаточной квалификации, по причине слабоумия или отсутствия мотивации. Некоторые из них, вместо того чтобы самим помогать себе, становятся зависимыми от помощи извне, например от предоставления социальной помощи. Согласно другой теории, бедность — это результат более крупных социальных процессов, которые способствуют неравному распределению ресурсов и создают условия, которым трудно противостоять. Бедность — продукт не индивидуальной неадекватности, но следствие не зависящих от человека структурных противоречий.
5. Бедность не есть постоянное состояние. Многим людям, живущим в бедности, удается ее преодолеть, хотя их выход из состояния бедности может быть кратковременным. Переходы в категорию бедности и из нее, по всей вероятности, являются более частыми и многообразными, чем это считалось раньше.
6. Низший класс — это часть населения, живущая в крайне неблагоприятных условиях на самой периферии общества. Первоначально понятие низшего класса было введено в Соединенных Штатах для обозначения положения бедных этнических меньшинств в городских районах. Хотя понятие низшего класса было использовано и применительно к Соединенному Королевству, как представляется, оно, по-видимому, более подходит для описания ситуации в Соединенных Штатах, где существует более резкий разрыв между людьми, крайне обездоленными, и остальной частью общества.
7. Социальное отчуждение означает процессы, посредством которых люди могут оказаться отрезанными от полного участия в более широкой жизни общества. Люди, находящиеся в социальном отчуждении от общества по причине неудовлетворительных жилищных условий, плохих школ или ограниченности средств передвижения, лишены шансов на улучшение своего положения, которыми обладает большинство людей в обществе. Одной из экстремальных форм социального отчуждения является бездомность. Бездомные, не имеющие постоянного места жительства, оказываются исключенными из многих повседневных видов деятельности, которые большинство людей принимает как само собой разумеющиеся.
8. Государство всеобщего благосостояния — это такое государство, в котором правительство играет центральную роль в уменьшении неравенства среди населения путем предоставления или субсидирования определенных товаров и услуг. Системы социальной помощи неодинаковы в разных странах, но чаще всего они включают сферу образования, охрану здоровья, жилищные условия, помощь людям с низкими доходами, пособия по инвалидности и безработице, а также пенсии.
9. В государствах всеобщего благосостояния, предоставляющих пособия всем на универсальной основе, социальная помощь является правом, которым в случае необходимости пользуются в равной мере все граждане безотносительно к уровню дохода или к экономическому положению. Напротив, пособия, предоставляемые при условии проверки на нуждаемость, доступны только для тех людей, которые соответствуют определенным требованиям, предъявляемым в соответствии с доходом и Сбережениями. В большинстве индустриальных стран идут споры о будущем системы предоставления социальной помощи. Один лагерь объединяет тех, кто считает, что социальная помощь должна быть хорошо финансируемой и универсальной, к другому лагерю относятся люди, полагающие, что социальная помощь, как страховочная сетка, предназначена для тех, кто действительно не может получить помощь другим путем.
10. Современное британское государство всеобщего благосостояния возникло в годы, последовавшие за Второй мировой войной. Оно было ориентировано на широкое понимание социальной помощи, право на которую имеют все члены общества. К 1970-м гг. государство всеобщего благосостояния подверглось критике как неэффективное, бюрократическое и слишком дорогое. Появилась обеспокоенность относительно возможной зависимости от социальной помощи — когда люди становятся зависимыми от тех самых программ, которые, по замыслу, должны помочь им вести независимую жизнь.
11. Правительство консерваторов попыталось урезать расходы на социальные нужды, переложив ответственность за социальную помощь с государства на частный сектор, добровольные организации и местные власти. Деинституционализация — это процесс, в ходе которого людей, находившихся на содержании государства (в медицинских учреждениях), выписывали из больниц и возвращали в семьи и общины. Правительство новых лейбористов продолжило реформы социальной помощи, введя, в частности, программы «от социальной помощи к работе», целью которых было побудить получателей социальной помощи искать оплачиваемую работу.
Вопросы для самостоятельного анализа
1. Почему Кэрол бедна?
2. Какой уровень дохода необходим вам, чтобы вы могли «полноценно и целенаправленно» принимать участие в жизни общества?
3. Почему масштабы бедности в Соединенном Королевстве после 1970 г. увеличились?
4. Является ли зависимость от социальной помощи объяснением того, что бедность по-прежнему сохраняется?
5. Каковы причины бездомности, и как лучше всего решать эту проблему?
6. Почему попытки сокращения социальной помощи в основном потерпели неудачу?
Дополнительная литература
Bussemaker Jet (ed). Citizenship and Welfare State Reform in Europe. London: Routledge, 1999.
Hughes Gordon and Fergusson Ross (eds.). Ordering Lives: Family, Work and Welfare. London: Routledge, 2000.
Miller David. Principles of Social Justice. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1999.
Phillips Anne. Which Equalities Matter? Cambridge: Polity, 1999.
Walker Robert (ed.). Ending Child Poverty: Popular Welfare for the Twenty-First Century? Bristol: Policy Press, 1999.
Интернет-линки
Фонд Джозефа Раунтри
Исследовательская группа по проблемам социального неравенства при Оксфордском университете
Раздел: Социальное отчуждение
Программа развития ООН по определению необходимых средств к существованию