Мы живем в эпоху всеобщей взаимосвязи, когда люди по всему земному шару стали участниками единого информационного миропорядка. Это во многом результат международного масштаба современных коммуникаций. Благодаря глобализации и мощи Интернета, люди от Каракаса до Каира имеют доступ к одним и тем же популярной музыке, новостям, кинофильмам и телевизионным программам. Круглосуточные новостные каналы сообщают нам о происшествиях сразу же, как только они случились, и передают репортажи о развитии событий на весь мир. Фильмы, сделанные в Голливуде или Гонконге, доступны всемирной аудитории, а такие знаменитости, как «Спайс Герлз» и Тайгер Вудз прекрасно известны на всех континентах.

В последние несколько десятилетий мы стали свидетелями процесса конвергенции в области производства, распространения и потребления информации. Если когда-то такие средства связи, как печать, телевидение и кино были достаточно самостоятельными, то сейчас они в значительной степени связаны между собой. Границы между формами коммуникации теперь не столь явственны, как это было раньше: телевидение, радио, газеты и телефон подвергаются значительным изменениям под влиянием технологического прогресса и быстрого распространения Интернета. Хотя газеты и прочие средства массовой информации (СМИ) по-прежнему остаются важными элементами нашей жизни, их организация и способы доставки меняются. Газеты можно прочитать в режиме онлайн, использование мобильных телефонов растет с астрономической скоростью, а цифровое телевидение и службы спутникового вещания предлагают своим зрителям доселе невиданный выбор программ. Однако центром революции в сфере коммуникаций является именно Интернет. С распространением таких технологий, как распознавание голоса, широкополосная связь, вебкастинг и кабельные соединения, Интернет грозит стереть различия между традиционными формами средств массовой информации и стать единственным средством доставки информации, развлечений, рекламы и торговли для массовой аудитории.

В этой главе мы рассмотрим трансформации, которым подвергаются СМИ и коммуникации в процессе глобализации. СМИ включают в себя широкий спектр форм, таких как телевидение, газеты, фильмы, журналы, радио, реклама, видеоигры и компакт-диски. Эти средства информации называются массовыми, поскольку они охватывают массовую аудиторию — аудиторию, состоящую из очень большого количества людей. Их также иногда называют массовыми коммуникациями.

СМИ часто ассоциируются исключительно с развлечениями и как таковые рассматриваются как нечто второстепенное в жизни большинства людей. Подобный взгляд, однако, однобок: массовые коммуникации также связаны со многими другими аспектами нашей социальной деятельности. Такие средства массовой информации, как газеты и телевидение, оказывают широкое влияние на нашу жизнь и на общественное мнение. Это происходит не только потому, что они определенным образом влияют на наши воззрения, но и потому, что они являются средством доступа к знанию, от которого зависят многие аспекты нашей общественной жизни.

Мы начинаем анализ СМИ с рассмотрения двух самых старых их форм — газет и телевидения. Будут рассмотрены влияние телевидения и роль общественного вещания. Затем мы проанализируем некоторые лидирующие в данной области теории и роль СМИ в защите сферы публичного. В последней части главы мы исследуем появление электронных СМИ и телекоммуникаций, включая Интернет, а также обсудим глобализацию СМИ, происходящую на протяжении последних десятилетий.

 

Газеты и телевидение

Газеты

Современные газеты берут начало от памфлетов и информационных листков, печатавшихся и распространявшихся в XVIII в. Газеты стали «ежедневными», с тысячами, а порой и миллионами читателей, лишь начиная с конца XIX в. Газета — фундаментально важное явление в истории современных СМИ, поскольку она включала в себя много различных типов информации в компактном и легко воспроизводимом формате. В одном выпуске газеты содержалась информация о последних событиях, о развлечениях и товарах для потребителей.

Дешевая ежедневная пресса впервые появилась в Соединенных Штатах. Ежедневная газета стоимостью в один цент изначально была основана в Нью-Йорке, а затем ее аналоги увидели свет в других крупных городах восточного побережья. В начале XX в. городские или региональные газеты уже выходили в большинстве американских штатов (по контрасту с небольшими европейскими странами, общенациональные газеты не получали развития). Изобретение дешевого способа газетной печати дало толчок к массовому распространению газет уже в конце XIX в.

Два наиболее ярких примера престижных газет начала XX в. — «Нью-Йорк Таймс» (New York Times) и лондонская «Таймс» (The Times). Большинство влиятельных газет других стран брали их за образец. Газеты, пользовавшиеся высоким спросом на читательском рынке, становились важной политической силой и остаются таковой до наших дней.

Более полувека газеты были основным средством быстрой и эффективной передачи информации для массовой аудитории. С расцветом радио, кино и — что гораздо более важно — телевидения их влияние уменьшилось. Данные относительно чтения газет в целом говорят о том, что количество людей, читающих какую-либо национальную ежедневную газету в Великобритании, уменьшилось с начала 1980-х гг. Среди мужчин количество читателей упало с 76 % в 1981 г. до 60 % в 1998–1999 гг.; уровень чтения среди женщин немного меньше, однако произошел аналогичный спад — с 68 до 51  % (HMSO 2000).

Электронные коммуникации с большой вероятностью могут еще больнее ударить по распространению газет. Новостная информация сейчас доступна в режиме онлайн практически мгновенно, она постоянно обновляется в течение дня. Многие газеты также доступны для чтения онлайн без дополнительной платы.

Телевизионное вещание

Наряду с подъемом Интернета растущее влияние телевидения является, пожалуй, наиболее важным событием в сфере средств массовой информации за последние сорок с лишним лет. Если современные тенденции просмотра будут продолжаться, к восемнадцати годам среднестатистический ребенок, рожденный в наши дни, потратит на просмотр телепередач больше времени, чем на какое-либо другое занятие, не считая сна. Телевизор сейчас есть практически в каждом доме. В Великобритании телевизор в среднем включен пять-шесть часов в день. Практически та же картина наблюдается в других западноевропейских странах и в США. В Великобритании все от четырех лет и старше смотрят телевизор в среднем двадцать пять часов в неделю! Пожилые люди смотрят вдвое больше, чем дети от четырех до пятнадцати лет, и женщины смотрят телевидение немного больше, чем мужчины (см. рис. 15.1).

Количество телевизионных каналов, доступных британской аудитории, продолжает увеличиваться благодаря прогрессу в области спутниковых и кабельных технологий. В 1998 г. около 13 % британских домов заказали спутниковое телевидение, а 9  % подписались на кабельное телевидение (HMSO 2000). Цифровое телевидение в Великобритании стало коммерчески доступным в 1998 г.

Общественное (некоммерческое) вещание

В большинстве стран государство непосредственно участвует в управлении телевещанием. В Великобритании Британская радиовещательная корпорация (Би-би-си, ВВС), которая первой начала выпуск телевизионных программ, является государственной организацией. На ее финансирование идут лицензионные взносы, которые выплачивает каждая семья, имеющая телевизор. В течение ряда лет Би-би-си была единственной организацией, которой было разрешено радио- и телевещание на территории Великобритании, но сегодня наряду с двумя телевизионными каналами Би-би-си (Би-би-си 1 и Би-би-си 2) существует три наземных коммерческих телеканала (Ай-ти-ви (ITV), Канал 4 и Канал 5). Частота и продолжительность рекламы контролируются законом, на нее должно отводиться не более шести минут в час. Эти же правила распространяются и на спутниковые каналы, которые стали широко доступны потенциальным заказчикам в 1980-е гг.

Рис. 15.1. Просмотр телевидения по половым и возрастным признакам (человеко-часы в неделю). Великобритания. 1998

Источники: BARB; AGB Ltd.; RSMB Ltd. From Social Trends. 30. 2000. P.211. Crown copyright.

В Соединенных Штатах все три ведущие телевизионные компании являются коммерческими: «Американская Компания» — «Эй-би-си» (АВС), «Вещательная Система Коламбии» — «Си-би-эс» (CBS) и «Национальная Вещательная Компания» — «Эн-би-си» (NBC). Компании по закону могут иметь не более пяти лицензированных телестанций, которые в случае этих трех организаций находятся в крупнейших городах страны. Вместе «большая тройка» охватывает благодаря своим телестанциям более четверти всех семей. Около 200 ретранслирующих станций также связаны с каждой из этих компаний, составляя 90  % от более чем семисот ТВ-станций страны. Доход этих компаний зависит от продажи рекламного времени. Национальная ассоциация работников теле-и радиовещания (The National Association of Broadcasters) — частная организация — устанавливает пропорции рекламы на один час просмотра: 9,5 мин в час в лучшее эфирное время («прайм-тайм») и 16 мин в час в остальное время. С целью установления расценок на рекламу телекомпании регулярно собирают статистику (рейтинги) того, сколько человек смотрят ту или иную передачу. Помимо этого, рейтинг, разумеется, очень влияет на принятие решения, какие программы будут продолжать показывать.

Власть больших компаний снизилась с появлением спутникового и кабельного телевидения. За определенную абонентскую плату зритель многих европейских стран, в том числе и в Великобритании, а также в крупных американских городах может выбирать из множества программ и каналов. В подобных обстоятельствах, в особенности из-за дополнительного влияния видео, люди все больше и больше склонны к самостоятельному «программированию телепередач». Они создают персональные расписания просмотра вместо того, чтобы полагаться на заранее заготовленную компаниями программу передач.

Спутник и кабель изменяют характер телевидения практически повсеместно. Как только они начнут вторгаться во владения классических наземных телеканалов, властям станет еще труднее контролировать содержание телепередач, что они обычно делали в прошлом. По-видимому, доступность западных информационных средств внесла свой вклад в формирование обстоятельств, приведших к революциям 1989 г. в восточной Европе (см. главу 14 «Правительство и политика»).

Будущее Би-би-си

Положение Би-би-си, как и иных общественных вещательных компаний в большинстве других стран, напряженно и является предметом многочисленных дискуссий. Будущее Би-би-си под вопросом из-за процветания новых форм информационных технологий. Постоянно появляются новые каналы, а с развитием цифровых технологий станут доступны буквально сотни кабельных и цифровых каналов. «Пэй-пер-вью» (передачи, доступные за отдельную плату), телевидение по подписке и «интерактивное ТВ» — все они угрожают уменьшить просмотр Би-би-си. Доля телевизионной аудитории, принадлежащая Би-би-си, в 1995 г. составляла всего лишь чуть более 40 %. Ее программы смотрят лишь 33  % населения, у которого есть кабельное или спутниковое телевидение, и многие начинают задаваться вопросом, почему они должны платить лицензионный сбор.

Высказывалось предложение, что Би-би-си должна быть приватизирована. Иными словами, она должна получать свой доход от рекламы, как и другие каналы, и лицензионный сбор тогда бы мог исчезнуть. До сих пор идее оптовой приватизации сопротивлялись. Многие люди считают, что Би-би-си важно оставаться общественной собственностью. Однако были предприняты попытки частично коммерциализовать интернациональную деятельность Би-би-си с целью увеличить бюджет внутренних коммунальных услуг. Би-би-си является одним из наиболее известных и уважаемых в мире «брендов»; в последние годы пытались извлечь из этого выгоду, вступая в совместные предприятия для создания новых телевизионных каналов для мирового рынка (Herman & McChesney 1997). Как отмечают некоторые комментаторы, сокращение государственного регулирования в сфере ее действия и финансовые затруднения превратили Би-би-си в коммерческую систему, которая частично сохраняет изначально присущие ей признаки общественной службы.

Будущее Би-би-си туманно. С одной стороны, система лицензионных взносов не сможет более существовать, если аудитория Би-би-си уменьшится еще больше, ибо это вызовет общественный протест против повышения платы. В ближайшие годы доходов от лицензионного сбора станет недостаточно для покрытия растущих затрат на производство и приобретение прав на высококачественные программы (Currie and Silver 1999). Возрастет роль доходов от рекламы в финансировании программ. С другой стороны, не стоит недооценивать общественное значение Би-би-си. Поскольку телевизионный сектор выходит из-под контроля государства, роль Би-би-си становится все более важной, особенно это касается поддержания высокого качества передач и обслуживания тех слоев населения, которые исключены из социума (поскольку сейчас люди старше семидесяти пяти лет получают лицензию бесплатно). Вот как это прокомментировал директор Би-би-си по политике и планированию:

Мы действительно боимся, что «больше» будет означать «хуже», что наши конкуренты раздробят аудиторию и инвестиции на множество рынков сбыта, что в свою очередь приведет к бульварщине и к разделению нации на тех, кто приветствует новые услуги и на тех, кто либо не может их себе позволить либо не желает этого. Вызов общественной политике состоит в том, чтобы суметь дать и то, и другое: проводить кампанию по расширению, сохраняя при этом качество ( Currie and Siner 1999).

Глобальное телевидение

За последние двадцать лет произошли важные изменения в области технологий и в политике, что привело к большей глобализации при составлении программ ТВ. Во многих местах мира, таких как Восточная Европа, бывший СССР, а также ряд регионов Азии и Африки, где телевещательные системы и владение телевизорами традиционно были ограниченными, появилось значительно больше возможностей телевещания. Увеличение числа телеканалов и рост популярности телевидения привели к росту спроса на большее количество программ. Часто этот повышенный спрос не может быть удовлетворен одной лишь местной производственной мощностью и требуются импортные телевизионные программы. Поскольку правительства либерализовали регулирование телевещания, иностранные информационные компании вступили на прежде не доступные им рынки (см. следующую врезку «Телевидение и глобализация: ситуация в Индии»). Это, а также прогресс в области спутниковых и кабельных технологий намного облегчили пересечение телевещанием границ национальных государств.

├───────────────────────────┐

■ Телевидение и глобализация: ситуация в Индии

Воздействие глобализации средств массовой информации четко видно на примере Индии, где в течение последнего десятилетия наблюдался необыкновенно бурный рост в сфере ТВ-вещания. В 1991 г. в Индии существовал один ТВ-канал, контролируемый государством, но уже к 1998 г. появилось около семидесяти каналов, включая самую крупную телекомпанию в Азии — Zee TV.

В последние годы перспектива СМИ в Индии — стране, чья огромная прослойка среднего класса (250 млн чел.), говорящего по-английски, делает ее одним из наиболее быстро растущих рынков СМИ в мире, — очень изменилась (Thussu 1999). Многие международные вещательные компании теперь считают Индию бойким рынком, так как огромное число жителей и разнообразие культур и языков означает, что существует большая потребность в различных типах программ и каналов.

Будучи постколониальным государством с высоким уровнем безграмотности и слабым чувством национальной идентификации, Индия определялась государственным ТВ-каналом «Доордаршан» (Doordarshan). Индийское правительство полагалось на «Доордаршан» как на средство построения национального единства, продвигая определенные цели «развития» среди населения и обучая индийских граждан. Хотя печатные СМИ в Индии были исторически свободными, «Доордаршан» строго контролировался и подвергался цензуре. Один из важных поворотных моментов в истории индийского вещания пришелся на период правления Индиры Ганди (1967–1978 и 1980–1984 гг.), которая верила, что телевидение — важнейшее средство продвижения среди населения идей консолидации страны. Она следила за расширением числа телевещателей и познакомила страну с цветным телевидением.

В 1991 г. правительство Индии сняло ограничения с сектора СМИ, открывая дверь для трансляции передач внутри ранее закрытой системы иностранным медиакорпорациям. Спутниковое вещание — например, таких каналов, как Star TV из Гонконга или американского CNN — стало необыкновенно популярно среди городской образованной элиты, способствуя быстрому росту количества кабельных узлов и спутниковых тарелок. Хотя в начале 1990-х гг. такой просмотр телевидения ограничивался небольшой зажиточной группой населения, эта малочисленная группа привлекала рекламодателей, которые считали ТВ-вещание в Индии прекрасным способом рекламировать свои товары.

К 1998 г. все основные мировые кабельные каналы, включая ВВС, CNN, Discovery, STAR, MTV и CNBC, вели вещание в Индии наряду с местными индийскими компаниями. Хотя эти вещательные компании передавали в основном иностранный по своему содержанию материал, они часто «одомашнивали» свои передачи с помощью добавления субтитров на хинди или передавая программы, затрагивающие темы, особо интересные именно для Индии.

Zee TV был самым крупным и самым успешным индийским телеканалом, появившимся наряду с каналом «Доордашан». Запущенный в 1992 г., этот первый частный индийский телеканал, транслирующий передачи на хинди, затмил «Доордашан», снизив рейтинг последнего от 37 до 28  % к 1996 г. (Herman and McChesney 1997). Популярность Zee TV, по-видимому, связана с рядом факторов, включая новаторские программы, не знакомые ранее индийским зрителям, а также активное использование «хинглиша» (смеси хинди и английского, популярной у городской молодежи). Программы Zee TV показали успешность переработки выпускаемой в мире продукции на местный лад. Ток-шоу и игровые шоу как жанры ТВ были не знакомы индийским зрителям, но Zee TV успешно адаптировал западные шоу-форматы специально для индийской публики (Thussu 1999).

По мере того как глобальные влияния на индийское телевещание чувствовались все сильнее и сильнее, «Доордаршан» был вынужден расширить собственный ассортимент в ответ конкурентам. Постепенный отход «Доордаршана» от миссии общественного вещания в сторону политики, ориентированной на получение прибыли и рынок, был замечен во многих странах мира. Помимо образовательных, «Доордаршан» начал предлагать развлекательные передачи в своей программе с целью повысить рейтинг канала. Этот шаг к приватизации СМИ в Индии — самой большой демократической стране мира — критиковался многими обозревателями, которые утверждали, что индийское ТВ «корпоратизируется» и захватывается западными медиагигантами. Далее в подобном аргументе утверждается, что когда журналистика, подача новостей и контент ТВ подчинены запросам рынка, качество содержания падает и программы диктуются потребностями и воззрениями рекламодателей (Thussu 1999).

Другие утверждают, что глобализация СМИ в Индии сыграла важную роль в прекращении государственного контроля над телевещанием и в расширении сферы публичного. К примеру, Zee TV уделяет гораздо больше внимания взглядам оппозиционных политиков, нежели «Доордаршан», заставляя этот канал снимать ограничения на освещение им политических событий (Herman and McChesney 1997). В этом отношении появление новых коммерческих каналов расширило и оживило общественную сферу Индии.

└───────────────────────────┘  

 

Воздействие телевидения

Масса исследований проводилась с целью определить эффект от телевизионных программ. Большинство из них касалось детей, и это вполне понятно, учитывая количество часов, отводимых ими для просмотра, и возможные социальные последствия этого. Двумя наиболее исследуемыми темами являются влияние телевидения на уровень преступности и насилия, а также характер ТВ-новостей.

ТВ и насилие

Уровень насилия в телевизионных программах хорошо документирован. Гербнер и его коллеги проводили самые подробные исследования, в которых начиная с 1967 г. ежегодно анализировались примеры программ всех основных американских телекомпаний, транслировавшихся в лучшее эфирное время в будни и в дневное время в выходные. Число и частота актов насилия и эпизодов с присутствием насилия были занесены в таблицу по целому ряду типов программ. В этом исследовании насилием считается угроза или применение физической силы, направленной против себя или других, влекущей за собой телесные повреждения или смерть. Телевизионная драма как жанр оказалась по своему содержанию полной насилия: в среднем 80 % такого рода программ включали насилие, демонстрируя 7,5 эпизодов насилия в час. Детские программы показали еще более высокий уровень насилия, хотя убийство в этих программах изображалось реже. Мультфильмы лидировали по количеству насильственных действий и эпизодов среди всех типов телевизионных программ (Gerbner et al. 1979, 1980; Gunter 1985).

Каким образом изображение насилия влияет на публику, если влияет вообще? Ф. С. Андерсон собрал результаты 67 исследований, проводившихся в течение двадцати лет с 1956 по 1976 гг., посвященных изучению влияния ТВ-насилия на тенденции к агрессии у детей. Около трех четвертей всех исследований находили некоторую ассоциативную связь между ними. В 20  % случаев четких результатов найдено не было, тогда как в 3  % изысканий исследователи пришли к выводу, что просмотр телевизионного насилия на самом деле понижает агрессию (Anderson F. S. 1977; Liebert et al. 1982).

Рассмотренные Андерсоном исследования, однако, очень отличаются по использованным в них методикам, по силе якобы найденной ассоциации и по определению самого «агрессивного поведения». В криминальных драмах, показывающих насилие (и во многих детских мультфильмах), лежат темы справедливости и возмездия. Намного более высокий процент негодяев привлекается к ответственности в криминальных драмах, нежели это происходит в реальных полицейских расследованиях, а в мультфильмах злонамеренные или угрожающие персонажи обычно получают «по заслугам». Высокий уровень изображения насилия не обязательно приводит к непосредственным подражательным моделям среди зрителей, на которых, вероятно, больше влияет моральная подоплека, лежащая в основе увиденного. В исследованиях по воздействию телевидения на публику и дети, и взрослые, как правило, рассматривались как существа пассивные и непритязательные в своих реакциях на увиденное.

Роберт Ходж и Дэвид Трипп подчеркивают, что детская реакция на ТВ включает в себя интерпретацию или чтение увиденного, а не просто запоминание содержания передач (Hodge and Tripp 1986). Они полагают, что в основной массе исследований сложность детских умственных процессов не принималась во внимание. Просмотр ТВ, даже самых обычных программ, сам по себе не является интеллектуальной активностью низшего уровня; дети «читают» программы, соотнося последние с другими значимыми для них системами в их повседневной жизни. К примеру, даже самые маленькие дети признают, что насилие в СМИ является «ненастоящим». Согласно Ходжу и Триппу, на поведение влияет не телевизионное насилие само по себе, а скорее, общая система взглядов, внутри которой оно показано и «прочитано».

Социологи изучают ТВ-новости

Социологические исследования телевидения уделяли немало внимания программам новостей. Значительная часть населения не читает газет; тем самым, ТВ-новости являются ключевым источником информации о том, что происходит в мире. Некоторые наиболее известные — и спорные — исследования в области теленовостей были проведены Глазго медиа труп из университета г. Глазго. Эта группа опубликовала серию критических работ на тему подачи новостей, таких как «Плохие новости» (Bad News), «Снова плохие новости » (More Bad News), «Очень плохие новости» (Really Bad News) и «Новости войны и мира» (War and Peace News). Они придерживались примерно одинаковых стратегий исследования от книги к книге, хотя фокус их исследования менялся.

«Плохие новости» (Glasgow Media Group 1976) — их первая и самая влиятельная книга — была основана на анализе передач теленовостей по всем трем телеканалам Соединенного Королевства (Канала 4 в то время еще не существовало) в период с января по июнь 1975 г. Целью книги было дать систематический и беспристрастный анализ содержания новостей и способов их подачи. В «Плохих новостях» в основном рассматривался показ диспутов по проблемам промышленного производства. В более поздних книгах внимание в основном уделялось освещению политики и войне на Фолклендских островах.

В заключении, к которому пришли авторы в «Плохих новостях», отмечалось, что новости, касающиеся взаимоотношений в промышленности, обычно подавались выборочно и предвзято. Такие термины, как «проблемы», «радикальный» или «бессмысленная забастовка», подразумевали антипрофсоюзные взгляды. Последствия забастовок, ведущих к нарушениям, касающимся зрителей, имели гораздо больше шансов быть освещенными в эфире, нежели причины, приведшие к ним. Используемый отснятый материал часто показывал действия протестующих так, чтобы они казались иррациональными или агрессивными. Например, сюжет, посвященный тому, как бастующие не дают людям войти на фабрику, ставил бы в центр внимания любые возникшие при этом конфронтации, даже в случае если последние были бы очень редким явлением.

В «Плохих новостях» также подчеркивалось, что создатели теленовостей выступают в роли «охранников» в отношении того, что попадает в программу, — иными словами, того, о чем вообще узнает публика. Забастовки, во время которых шла активная конфронтация между работниками и руководством, могут передаваться широко. Более же важные и длительные обсуждения проблем индустрии иного характера могут быть практически совершенно проигнорированы. Взгляды журналистов, работающих в сфере новостей, как предположила Глазго медиа труп, отражают мнения наиболее влиятельных групп населения, которые неизбежно считают забастовщиков опасными и безответственными.

Критические отклики

Работы Глазго медиа труп широко обсуждались в кругах СМИ и в академической среде. Некоторые продюсеры новостей обвинили исследователей в том, что последние просто хотели выразить свои взгляды, которые, как показалось первым, были на стороне бастующих. Они указывали на тот факт, что в «Плохих новостях» имелась глава, посвященная «Профсоюзам и СМИ», между тем как главы о «Менеджменте и СМИ» не было. Критики из СМИ утверждали, что это было необходимо обсудить, поскольку руководство предприятий зачастую обвиняет журналистов, работающих в сфере новостей, в том, что они настроены против них, а не против бастующих.

Критика со стороны ученых отмечала аналогичные моменты. Мартин Харрисон получил доступ к записям передач теленовостей программы «Независимые теленовости» за тот же период, что и в оригинальном исследовании (Harrison 1985). На данном основании он заявил, что рассматриваемые в работе пять месяцев являлись нетипичными. Слишком много дней в этот период было потеряно из-за забастовки. Было бы невозможно передать все новости сразу, и поэтому тенденция фокусировать внимание на наиболее ярких эпизодах вполне понятна.

С точки зрения Харрисона, члены Глазго медиа труп ошибочно утверждали, что в теленовостях уделялось слишком много внимания последствиям забастовок. Как-никак гораздо большее количество людей обычно сталкивается с последствиями забастовок, нежели участвует в них. Иногда жизнь миллионов людей нарушается из-за действий небольшой группы. В заключение, согласно анализу Харрисона, многие утверждения Глазго медиа труп были просто ложными. Например, в отличие от того, что утверждали члены Глазго медиа труп, в новостях, как правило, назывались профсоюзы, вовлеченные в диспут, и сообщалось о том, являлись ли забастовки официальными или же неофициальными.

В ответ на подобную критику, члены группы заметили, что исследование Харрисона было отчасти спонсировано вещательной компанией Ай-ти-эн (ITN), что, возможно, ставило под сомнение его беспристрастность как ученого. Расшифровки, внимательно изученные Харрисоном, были неполными, но включали в себя отрывки, которые в действительности Ай-ти-эн не транслировала вовсе.

С тех пор члены Глазго медиа труп выполнили ряд дальнейших исследований. В статье под названием «Увидеть — значит поверить» Грег Файло, один из членов группы, представил отчет о воспоминаниях различных людей о ряде событий из прошлого. В частности, он спрашивал о том, что помнят эти люди о забастовке шахтеров 1984–1985 гг. — крупной и длительной конфронтации между профсоюзом горняков во главе с Артуром Скаргиллом и консервативным правительством г-жи Тэтчер (Philo 1991).

Файло показал различным группам лиц фотографии, касающиеся забастовки, и попросил их написать об увиденном новостные истории-репортажи так, как если бы те являлись журналистами. Файло также расспросил их о том, что они помнят о забастовке, интересуясь, например, тем, была ли забастовка в целом мирной или нет. Он обнаружил, что написанные истории очень напоминали оригинальные телепередачи, которые появлялись во время забастовки. Многие фразы совпадали буквально.

Больше половины людей полагали, что пикетирование, имевшее место во время забастовки, носило весьма жестокий характер (на самом деле акты насилия были очень редким явлением). Файло заключил, что «может быть необычайно трудно критически оценивать господствующее мнение СМИ в случае, когда доступ к альтернативным ресурсам информации ограничен. В таких обстоятельствах мы не должны недооценивать власть СМИ» (Philo 1991, 177).

В своей работе «Понимая ситуацию» Глазго медиа труп собрала материалы последних исследований в области теленовостей. Редактор издания, Джон Элдридж, отмечает, что дискуссия, вызванная первой работой группы, по-прежнему продолжается (Eldridge 1993). Всегда сложно сказать, что же будет считаться объективным подходом при передаче новостей. Выступая против тех, кто говорит, что идея объективности не имеет смысла (см. подраздел «Бодрийяр: мир гиперреальности» в этом же разделе настоящей главы), Элдридж заявляет о том, что важно продолжать критически оценивать продукцию СМИ. Достоверность при передаче новостей может и должна изучаться. Ведь мы с вами рассчитываем на подлинность передачи результатов футбольных матчей. Такой простой пример, как утверждает Элдридж, напоминает нам о том, что вопросы о достоверности всегда возникают в связи с репортажем новостей.

Однако вопрос о том, что новости — это всегда не просто «описание» того, что «произошло на самом деле» в определенный день или неделю, остается. «Новости» — это сложная конструкция, которая регулярно влияет на то, «о чем» они. Например, когда какой-нибудь политик появляется в той или иной программе новостей и дает свой комментарий по спорному вопросу — скажем, по поводу состояния экономики и что с ней необходимо делать, — этот комментарий сам по себе становится «новостью» в последующих программах.

Телевидение и понятие жанра

Телевидение сегодня работает в режиме непрерывного потока. Программы могут прерываться рекламой, но промежутков между передачами не бывает. Если на какой-то момент экран становится пустым, телекомпания считает себя обязанной принести извинения. И продюсеры, и зрители считают, что ТВ бесконечно — и в самом деле, многие каналы никогда не прерывают своего вещания.

ТВ — это поток, но телепрограмма — это гремучая смесь. Программа на один вечер, к примеру, обычно состоит из целого набора весьма различных передач, идущих одна за другой. Для того, чтобы разобраться в казалось бы хаотичной природе программирования ТВ, пригодится понятие жанра (Abercrombie 1996). Понятие жанра соотносится с тем, как создатели той или иной программы и зрители понимают то, «что именно» они смотрят — как эти группы категоризируют передачи — например, как новости, мыльные оперы, игровые шоу, мюзиклы или триллеры. У каждого жанра свои правила и традиции, отличающие и отделяющие его от других.

Эти правила частично касаются содержания. Например, место действия мыльных опер — то или иное жилище, тогда как вестерны повествуют об Америке XIX в. Они также касаются персонажей и контекстов. В мыльных операх главными будут сами персонажи, например семьи у себя дома, тогда как в триллерах они скорее всего будут подчинены сюжету. Жанры также определяют различные ожидания. Неизвестность и тайна — неотъемлемые части детективного сериала, но обычно они не характерны для мыльных опер.

ТВ-продюсеры в общем и целом знают, чего ожидает зритель, и действуют внутри этих рамок. Это позволяет им достичь рутины в своей работе. Могут создаваться производственные бригады актеров, режиссеров и писателей, специализирующихся в том или ином жанре. Реквизит, съемочные площадки и костюмы могут использоваться вновь и вновь. Можно добиться преданности публики, по мере того как люди постепенно привыкают к регулярному просмотру программ определенного жанра.

Сериал (мыльная опера)

Жанр, созданный радио и телевидением, получил название «мыльная опера», и сейчас такой сериал является наиболее популярным жанром среди телепередач. Еженедельно практически все самые популярные программы на ТВ Великобритании являются сериалами — «Ист-эндеры», «Коронейшн-стрит» и многие другие. Сериалы можно разделить на различные типы или субжанры, во всяком случае те, что представлены на ТВ Великобритании. Сериалы, которые снимаются в Соединенном Королевстве, такие как «Коронейшн-стрит», обычно сурового и приземленного характера, зачастую повествуют о жизни малоимущих людей. Затем существуют сериалы, импортируемые из США, какими являлись «Даллас» или «Династия» в 1980-е, где повествуется о людях, ведущих более роскошный образ жизни. К третьей категории относятся сериалы из Австралии — например, «Соседи». Обычно это малобюджетная продукция, действующими лицами в которой являются представители среднего класса, с характерным для них образом жизни.

Мыльные оперы, как и ТВ в целом, идут непрерывно. Отдельные истории могут заканчиваться, различные персонажи появляться и исчезать, но сериал в целом не будет закончен до тех пор, пока его полностью не снимут с эфира. Напряжение от эпизода к эпизоду создается с помощью так называемых «клиффхенгеров» — моментов, когда серия внезапно обрывается до некого важного события, которое вот-вот должно было бы произойти, — и зрителю приходится ждать следующей серии, чтобы узнать, что же из всего этого вышло.

Основополагающим моментом жанра мыльной оперы является регулярный просмотр зрителями. Из одного эпизода практически ничего не ясно. Мыльные оперы подразумевают историю, которая известна постоянному зрителю, — он или она постепенно узнает персонажей, их характеры и события их жизни. Ниточки, которые связаны между собой для создания подобной истории, прежде всего несут личный и эмоциональный характер — сериалы в основном не соотнесены с крупными социальными или экономическими структурами, которые возникают только лишь как внешний фон.

Социологами выдвигались различные мнения о причине необыкновенной популярности сериалов — популярности во всем мире, не только в Великобритании и США, но и в Африке, Азии и Латинской Америке. Некоторые считают, что они дают шанс уйти от реальности, особенно там, где женщины (которые составляют большинство аудитории сериалов) находят свою жизнь скучной или угнетающей. Эта точка зрения, однако, не слишком убедительна, учитывая что многие сериалы повествуют о людях, в чьей жизни проблем не меньше. Более вероятной является идея о том, что сериалы обращены к универсальным чертам личной и эмоциональной жизни людей. Они исследуют дилеммы, с которыми может столкнуться каждый, и возможно даже помогают некоторым людям более творчески размышлять о собственной жизни.

Что же мы должны думать о более широком использовании СМИ? Это одна из основных проблем для тех, кто разрабатывал теоретические интерпретации роли СМИ в формировании социального развития и общественной организации. К этим теориям мы с вами сейчас и обратимся.

 

Теории СМИ

Ранние теории

Коммуникация — передача информации от одного индивида или группы к другим, будь то в речи или с помощью современных нам СМИ, является важной в любом обществе. Двумя серьезными ранними теоретиками коммуникации были канадские авторы Харолд Иннис и Маршалл Маклуан. Иннис утверждал, что на организацию общества очень сильно влияет характер его СМИ. Он ссылается на каменную иероглифику — письмо на камне, существовавшее в некоторых древних цивилизациях. Резьба по камню сохраняется длительное время, но не может быть с легкостью транспортирована. Это плохой способ поддержания связи с удаленными местностями. Соответственно, общества, полагающиеся на данную форму коммуникации, не могут стать очень большими (Innis 1950; 1951).

Маклуан развил некоторые идеи Инниса, и в частности, применил их к СМИ в современных, промышленно развитых обществах. Согласно Маклуану, «средство определяет содержание». Это означает, что характер СМИ того или иного общества влияет на его структуру намного сильнее, нежели то содержание, или сообщения, которые этот вид СМИ передает. Телевидение как СМИ, к примеру, очень отличается от напечатанной книги. Оно является электронным, визуальным и состоит из сменяющих друг друга изображений. Обычная жизнь воспринимается в обществе, где важную роль играет телевидение, по-другому нежели в том, где есть лишь печатные СМИ. Так, теленовости мгновенно передают глобальную информацию миллионам людей. Электронные СМИ, согласно Маклуану, создают глобальную деревню — люди по всему миру одновременно видят, как разворачиваются важнейшие события, ставшие предметом новостей, и следовательно, участвуют в них совместно (McLuhan 1964). К примеру, миллионы людей из разных стран наблюдали за интригой, в которую были вовлечены американский президент Билл Клинтон и бывшая стажерка Белого Дома Моника Левински. После целого года разоблачений, обвинений и постоянного освещения в СМИ скандал все же утих, когда попытка сместить Клинтона провалилась. Зрители всего мира совместно поучаствовали в одном из наиболее драматичных и значительных эпизодов недавнего прошлого, освещаемых в СМИ.

Юрген Хабермас: сфера публичного

Немецкий философ и социолог Юрген Хабермас (Jurgen Habermas) связан с Франкфуртской школой общественной мысли. Франкфуртская школа состояла из группы авторов, вдохновленных Марксом, но тем не менее полагавших, что взгляды последнего необходимо радикально пересмотреть, чтобы они соответствовали современности. Среди всего прочего, они считали что Маркс уделял недостаточно внимания вопросу влияния культуры на современное капиталистическое общество.

Франкфуртская школа провела подробное исследование того, что ее представители называли «индустрией культуры», имея в виду такие развлекательные индустрии, как кино, ТВ, популярная музыка, газеты и журналы. Они утверждали, что распространение индустрии культуры с ее непритязательной и стандартизованной продукцией подрывает способность индивида к критическому и независимому мышлению. Искусство исчезает, затонув в море коммерциализации, которая дает нам «величайшие хиты Моцарта».

Хабермас взял некоторые из этих тем, но развил их иначе. Он анализирует развитие СМИ от начала XVIII в. до сегодняшнего дня, отслеживая появление — и последующий упадок — «сферы публичного» (Habermas 1989). Сфера публичного — это арена общественных дебатов, на которой могут обсуждаться проблемы и формироваться мнения по вопросам, касающимся всех и каждого.

Согласно Хабермасу, сфера публичного начала свое развитие в салонах и кофейнях Лондона, Парижа и других европейских городов. Люди встречались, желая обсудить злободневные вопросы, а предметы для подобных дискуссий часто возникали из листовок с новостями и газет, которые только-только начинали появляться. Политические дебаты стали делом особенной важности. Хотя вовлечена в последние была лишь небольшая часть населения, Хабермас утверждает, что эти салоны имели огромное значение на ранней стадии развития демократии, ибо они впервые ввели идею решения политических проблем путем общественного обсуждения. Сфера публичного — во всяком случае в принципе — подразумевает людей, собирающихся на свободную дискуссию в качестве равноправных участников публичных дебатов.

Однако возможности, заложенные в ранней стадии развития сферы публичного, по заключению Хабермаса, не были полностью реализованы. Демократические дебаты в современных обществах подавляются в связи с развитием индустрии культуры. Распространение СМИ и сферы массовых развлечений является причиной того, что сфера публичного по большому счету становится фикцией. Политику «разыгрывают» в парламенте и СМИ словно пьесу, а коммерческие интересы одерживают верх над общественными. «Общественное мнение» формируется не с помощью открытой, рациональной дискуссии, но через манипулирование и контроль, как, например, в случае рекламы.

Бодрийяр: мир гиперреальности

Одним из наиболее влиятельных теоретиков СМИ является французский автор-постмодернист Жан Бодрийяр, на чьи работы оказали большое влияние идеи Инниса и Маклуана. Бодрийяр считает влияние современных СМИ отличающимся от других технологий и намного более глубоким. С приходом СМИ, в особенности таких электронных СМИ, как телевидение, преобразовался сам характер нашей жизни. ТВ не только «представляет» нам мир, но и все больше определяет, чем же именно является тот мир, в котором мы живем.

Рассмотрим процесс над О. Дж. Симпсоном (О. J. Simpson) — знаменитое судебное дело, которое разворачивалось в Лос-Анджелесе в 1994–1995 гг. Первоначально Симпсон прославился как звезда американского футбола, но позже стал известен во всем мире благодаря своему появлению в ряде популярных кинофильмов, например в эпопее «Голый пистолет» (Naked Gun). Он обвинялся в убийстве своей жены Николь, но после очень длительного процесса был оправдан. Процесс транслировался по телевидению, и за ним следили во многих странах, включая Великобританию. Шесть телеканалов США ежедневно освещали этот процесс.

Между тем процесс происходил не только в зале суда. Он был телевизионным событием, объединяющим миллионы зрителей и комментаторов из различных СМИ. Этот процесс является примером того, что Бодрийяр называет гиперреальностью. Телевидение не позволяет нам видеть «реальность» (события в зале суда). Теперь «реальность» — ряд образов на телеэкранах всего мира, которые и определили этот процесс как событие мирового значения.

Непосредственно до начала военных действий в (Персидском. — Прим. перев.) Заливе в 1991 г., Бодрийяр написал статью для газет под названием «Война в Заливе невозможна». Когда война была объявлена и произошел кровавый конфликт, могло показаться очевидным, что Бодрийяр был не прав. Это отнюдь не так. После того, как война закончилась, Бодрийяр написал вторую статью — «Войны в Заливе не было». Что он имел в виду? А именно то, что эта война была не такой, как другие известные в истории войны. Это была война эпохи СМИ, некое телевизионное представление, в котором, наряду с остальными зрителями по всему миру, Джордж Буш и Саддам Хуссейн смотрели репортажи Си-эн-эн (CNN) о том, что же на самом деле «происходит».

Бодрийяр утверждает, что в эпоху повсеместности массмедиа на самом деле создается некая новая реальность — гиперреальность, состоящая из смеси человеческих поступков и медиаобразов. Мир гиперреальности состоит из симулякров — образов, которые наполняются смыслом только благодаря другим образам и от этого не имеют основы во «внешней реальности». Например, знаменитая серия реклам сигарет «Силк Кат» (Silk Cut) имела отношение вовсе не к сигаретам, а лишь к предыдущим рекламным роликам в длинной череде им подобных. Ни один политический лидер сегодня не сможет победить на выборах, не появляясь постоянно не телевидении: «человек», которого знает большинство зрителей, — это ТВ-имидж данного лидера.

Джон Томпсон: СМИ и современное общество

Частично базируясь на работах Хабермаса, Джон Томпсон анализировал связь СМИ с развитием индустриальных обществ (Thompson 1990, 1995). Согласно Томпсону, СМИ, от ранних форм печати до электронных коммуникаций, играли центральную роль в развитии современных институтов. Томпсон считает, что главные основатели социологии, включая Маркса, Вебера и Дюркгейма, уделяли недостаточно внимания роли СМИ в формировании современного общества на ранней стадии развития.

Одобряя некоторые идеи Хабермаса, Томпсон критикует последнего, так же как Франкфуртскую школу и Бодрийяра. Отношение Франкфуртской школы к индустрии культуры было чересчур критическим. Современные СМИ, по мнению Томпсона, не отказывают нам в возможности мыслить критически; по сути, они обеспечивают нас многими формами информации, доступа к которым у нас ранее не было. Как и Франкфуртская школа, Хабермас относится к нам как к пассивным получателям медиапосланий. Словами самого Томпсона:

Медиа-послания обычно обсуждаются индивидами по ходу их получения и после него... (Они) преобразуются через постоянный процесс рассказа и пересказа, интерпретации и переинтерпретации, комментария, смеха и критики... Получая послания и регулярно вводя их в нашу жизнь... мы постоянно формируем и переформируем наши навыки и запасы знаний, проверяем наши чувства и вкусы и расширяем горизонты нашего опыта ( Thompson 1995, 42–43).

Таблица 15.1

Типы взаимодействия

Источник: Thompson J. В. The Media and Modernity. Polity, 1996.

Теория СМИ Томпсона основана на отличии трех типов взаимодействия (см. табл. 15.1). Взаимодействие лицом к лицу, как, например, между людьми, разговаривающими друг с другом на вечеринке, полное используемых индивидами подсказок, которые позволяют им понимать что говорят другие (см. главу 4 «Социальное взаимодействие и повседневная жизнь»). Опосредованное взаимодействие предполагает использование медиатехнологий — бумаги, электрической связи, электронных импульсов. Для опосредованного взаимодействия характерно то, что оно растянуто во времени и пространстве, — оно выходит далеко за пределы взаимодействия лицом к лицу. Опосредованное взаимодействие происходит между индивидами напрямую — например, два человека разговаривают друг с другом по телефону — но возможность такого же разнообразия подсказок при этом отсутствует.

Третий тип взаимодействия — это опосредованное квазивзаимодействие. Это касается того типа общественных связей, которые создаются СМИ. Такое взаимодействие растянуто во времени и пространстве, но оно не связывает индивидов напрямую: отсюда и термин «квазивзаимодействие». Два предыдущих типа являются «диалогическими»: индивиды общаются напрямую. Опосредованное квазивзаимодействие является «монологическим»: например, телепередача — это односторонняя форма коммуникации. Люди, которые смотрят какую-то передачу, могут обсуждать ее, и возможно, даже отпускать некие замечания в сторону телевизора — но последний, разумеется, им не отвечает.

Точка зрения Томпсона состоит не в том, что третий тип доминирует над первыми двумя, что, по сути дела, является позицией Бодрийяра. Скорее, все три этих типа перемешаны между собой в нашей сегодняшней жизни. СМИ, предполагает Томпсон, изменяют баланс между публичным и частным в нашей жизни. В противоположность тому, что говорит Хабермас, гораздо больше вещей становится сегодня всеобщим достоянием, нежели раньше, и это зачастую приводит к дебатам и полемике.

Идеология и СМИ

Изучение СМИ тесно связано с влиянием идеологии на общество. Идеология касается влияния идей на человеческие воззрения и действия. Эта концепция широко использовалась при изучении как СМИ, так и других областей социологии, но она также уже давно вызывает немало споров. Термин впервые был употреблен французским писателем Дестютом де Траси в конце 1700-х. Он употреблял его в значении «наука об идеях».

В руках иных авторов, однако, термин стал использоваться более критически. Маркс, к примеру, считал идеологию «ложным сознанием». Влиятельные группы способны контролировать господствующие идеи, циркулирующие в обществе, дабы оправдать свое собственное положение. Таким образом, согласно Марксу, религия зачастую идеологична — например, она учит бедных быть довольными своей долей. Социальный аналитик должен находить искажения в идеологии, чтобы позволить бесправным снова обрести верную оценку своего существования и предпринять некие действия по улучшению своих жизненных условий.

Томпсон называет точку зрения де Траси нейтральной концепцией идеологии, а позицию Маркса — критической концепцией идеологии. Нейтральные концепции «характеризуют феномены как идеологию или идеологические, не подразумевая, что эти феномены непременно обманчивы, иллюзорны или связаны с интересами какой-то одной группы людей». Критические понятия об идеологии «передают негативное, критическое или пейоративное понимание» и несут с собой «скрытую критику или обвинение» (Thompson 1990, 53–54).

Томпсон считает, что критический взгляд предпочтителен, поскольку он объединяет идеологию с властью. Идеология связана с проявлением символической власти — как идеи используются с целью скрыть, оправдать или легитимировать интересы доминирующих групп населения.

В своих исследованиях члены Глазго медиа труп на самом деле анализировали идеологические аспекты передачи теленовостей. Новости были склонны поддерживать правительство и менеджмент в ущерб бастующим. В целом, как полагает Томпсон, СМИ, включая не только новости, но и все виды и жанры передач, значительно раздвигают рамки идеологии в современных обществах. Они достигают массовой аудитории и, используя его термин, основаны на «квазивзаимодействии», так как публика не может отвечать напрямую.

Хотя до сих пор мы концентрировались на газетах и телевидении, мы не должны думать о СМИ только в этих категориях. Один из наиболее фундаментальных аспектов СМИ касается именно самой инфраструктуры, через которую идет передача и обмен информацией. Некоторые важные технологические достижения второй половины XX в. полностью преобразили облик телекоммуникаций — передачи информации, звуков или образов на расстоянии с помощью некоего технологического устройства.

Новые коммуникационные технологии стоят, к примеру, за значительными изменениями мировых денежных систем и фондовых бирж. Деньги — это уже не золото или наличные в вашем кармане. Деньги становятся все более и более электронными и хранятся в компьютерах мировых банков. Ценность тех наличных, которые действительно оказываются в вашем кармане, определяется деятельностью маклеров на соединенных при помощи электронных средств валютных рынках. Такие рынки были созданы всего лишь за последние десять-пятнадцать лет: они совместный продукт компьютеров и технологии спутниковой связи. Говорилось, что «технологии быстро превращают фондовую биржу в единый всемирный рынок, открытый круглосуточно» (Gibbons 1990, 111).

Четыре тенденции в технологии способствовали этому развитию: постоянное улучшение компьютерных возможностей при одновременно падающих ценах; перевод данных на цифровые носители, делающий возможной интеграцию компьютера и телекоммуникационных технологий; развитие спутниковых коммуникаций и волоконной оптики, которая позволяет передавать множество различных сообщений по одному небольшому кабелю. Поразительно бурному росту коммуникаций в последние годы не видно конца.

В своей книге «Цифровые технологии» основатель медиа-лаборатории Массачусетского технологического института Николас Негропонте анализирует огромную важность цифровых данных в современных коммуникационных технологиях (Negroponte 1995). Любая информация, включая картинки, звуки и кино, может быть переведена в «биты». Один бит — это либо 1, либо 0. Например, цифровым представлением ряда 1, 2, 3, 4, 5 будет 1, 10, 11, 100, 101 и т. д. Перевод на цифровые носители, а также скорость, лежат в основе развития мультимедиа: то, что было раньше разными СМИ, требующими различных технологий (таких как визуальные и звуковые) теперь может быть объединено в единое средство (CD-ROM/компьютер и т. п.). Скорость компьютеров увеличивается вдвое каждые восемнадцать месяцев, и технология сейчас достигла того уровня, когда видеокассета может быть переведена в изображение на мониторе персонального компьютера и обратно. Оцифровывание также позволяет развиваться интерактивным СМИ, что дает возможность индивидам активно участвовать или структурировать увиденное или услышанное.

Одним из следствий технологического прогресса, а также отличным примером глобализации является астрономический рост числа международных телефонных звонков. Если в 1982 г. объем минут разговора составлял более 12 млрд мин разговора, то к 1996 г. это число выросло до более 67 млрд мин разговора. Около 50  % этого поразительного объема международных звонков исходили из всего лишь пяти стран: США, Германии, Франции, Великобритании и Швейцарии! Международная телефонная активность распределена по миру неравномерно: если в среднем в мире на душу населения приходится 7,8 мин международного разговора, то в развитых странах (членах Организации по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР)) в среднем 36,6 мин. В Африке южнее Сахары средняя цифра составляет 1 мин разговора на человека (Held el al. 1999).

Стратификация международных телефонных звонков отражает большую разницу между проникновением новых технологий в более развитые и в менее развитые общества. В 1995 г. в развитых странах на 1 000 чел. приходилось в среднем 546 телефонных линий, тогда как в экономиках с низким доходом среднее число едва превосходит 25 телефонных линий на 1 000 чел. Однако существуют также признаки того, что эта разница может когда-нибудь выровняться с помощью возможностей самих же новых технологий. Некоторые менее развитые страны активно инвестировали средства в продвинутые телекоммуникационные инфраструктуры, добившись полностью оцифрованных телефонных сетей раньше, чем развитые страны. Хотя технологические достижения могут привести к усилению стратификации и неравенства, они также дают надежду и на уменьшение этих неравенств, делая коммуникацию доступной для людей в удаленных или бедных регионах.

Как мы увидим, использование Интернета станет основной причиной роста международной телефонной активности в будущем. Доступ к Интернету и количество его пользователей по всему миру за последние десять лет очень сильно выросли, так как достижения в области технологий делают сетевую активность более доступной и дешевой.

Мобильные телефоны: волна будущего?

1990-е годы стали временем роста растущей популярности мобильных телефонов — важного нового феномена в сфере телекоммуникаций. Подсчитано, что в 1990 г. в мире существовало 11 млн мобильных телефонов. Спустя десятилетие их использовали уже более 400 млн людей! Если сравнить это со 180-ю млн людей, использующих персональные компьютеры, становится понятно, почему все чаще в мобильных телефонах видят будущее телекоммуникаций.

Мобильные телефоны сами по себе — не новинка, но технологии, которые сделали их глобальным феноменом, появились сравнительно недавно. Так называемое «первое поколение» мобильных телефонов, использовавшее аналоговые технологии, впервые показало, что коммуникации и мобильность могут быть совмещены. Цифровые технологии породили «второе поколение» телефонов, которые оказались быстрее, меньше по размеру, были менее неуклюжими и более удобными. По мере того как цены на такие телефоны продолжали падать, а возможности приема на большие расстояния расширялись, популярность мобильных телефонов необыкновенно возросла: новые «мобильные» подключения сегодня намного опережают подключения к стационарным телефонным линиям. В некоторых странах, где стационарных телефонных линий не хватает и телефонная инфраструктура недоразвита, мобильные телефоны предлагают надежную и очень нужную услугу.

Технология редко стоит на месте, но в случае мобильных телефонов она движется вперед семимильными шагами. Долгожданное «третье поколение» технологии мобильных телефонов возвестит приход эры «беспроводного Интернета». С помощью протокола беспроводного соединения (вал-доступа), текстовая информация с веб-страниц сможет быть отобрана и представлена в виде слов на экране телефона. Пользователи смогут иметь доступ к Интернету через свои мобильные телефоны, чтобы выполнять различные задачи, как то: проверять свои банковские счета, заказывать билеты, узнавать основные новости и курсы акций. Компьютеры и связь через модем для выхода в сеть больше не потребуются, хотя они с большой вероятностью останутся более популярными для продолжительного пребывания в сети. Что же касается быстрых операций, мобильные телефоны с сервисом «i-mode» дадут более быстрый и более удобный способ войти в Интернет.

«Портативность мобильных телефонов делает их чудесными инструментами личного освобождения», — утверждает один журналист (The Economist. 9 Oct. 1999). Несомненно, мобильные телефоны — необыкновенное преимущество в эпоху постоянного движения, регулярных поездок на работу, частых путешествий и загруженных расписаний. Задания могут выполняться более эффективно; родители могут связываться с подростками; время, проведенное в пути или вдали от дома, теперь можно использовать для выполнения как личных, так и профессиональных задач. Многие люди ценят гибкость, которую им дает мобильный телефон.

Иные утверждают, что мобильные телефоны являются также симптомом ряда аспектов, внушающих сегодня беспокойство. В эпоху скорости, когда рабочие дни становятся длиннее и требования к людям возрастают, мобильные телефоны, кажется, только убыстряют и без того безумный темп жизни, посягая на личное время человека. Они подразумевают, что человек постоянно доступен, размывая границы между личной и профессиональной жизнью. На ценное «промежуточное» время, которое раньше использовалось для того, чтобы собраться с мыслями, все чаще покушаются звонки мобильных телефонов и отчаянные попытки в последнюю минуту привести в порядок упущенные детали. В некоторых общественных местах, таких как поезда и рестораны, мобильные телефоны начали считать помехой и предпринимаются меры по ограничению их использования.

 

Интернет

К началу 1990-х гг. многие эксперты в области компьютеров и технологий признавали, что царство персонального компьютера (ПК) закончилось. Им становилось все яснее, что будущее стояло не за отдельным компьютером, а за глобальной системой взаимосвязанных компьютеров — Интернетом. Хотя многие пользователи компьютеров тогда этого не осознавали, ПК вскоре суждено было стать не более чем местом доступа к событиям, происходящим в любом ином месте, — а именно в сети, протянувшейся по всей планете, не принадлежащей ни одному частному лицу и ни одной компании.

Потенциал Интернета для роста международного активизма исследован в подразделе «Технология и общественные движения» (раздел «Политика и социальные изменения» главы 14).

Происхождение Интернета

Интернет появился спонтанно. Это продукт мира, не разделенного на части, мира после падения Берлинской стены. Однако его первоисточники приходятся именно на период холодной войны, длившейся вплоть до 1989 г. Сеть берет свое начало в Пентагоне — главном органе управления американских вооруженных сил. Она была создана в 1969 г. и сначала называлась сетью ARPA по названию Агентства передовых исследований (Advanced Research Projects Agency) Пентагона. Цель сети была ограниченной. ARPA стремилось дать возможность ученым, работающим по контракту с министерством обороны, объединять свои ресурсы и делиться тем дорогостоящим оборудованием, которое они использовали. Позже создатели сети придумали способ заодно посылать сообщения — таким образом родилась электронная почта — «e-mail».

До начала 1980-х гг. Интернет Пентагона состоял из 500 компьютеров, каждый из которых находился в военных лабораториях и на факультетах информатики в университетах. Затем другие сотрудники университетов стали знакомиться с сетью и использовать систему для своих собственных целей. К 1987 г. Интернет расширился до 28 000 главных компьютеров, находящихся в различных университетах и исследовательских лабораториях.

В течение ряда лет использование Интернета ограничивалось университетами. Однако с распространением домашних компьютеров сеть начала распространяться по миру, а затем наступил период его необыкновенно стремительного роста. Между 1988-м и 1998-м гг. количество семей в Великобритании, имеющих в доме персональный компьютер, скакнуло от 18 до 34 %. Среди семей с детьми это число составляло 49 % (HMSO 2000). Распространение коммерческих провайдеров интернет-услуг (ISPs), которые предлагают доступ в сеть с помощью телефонной связи через модем, увеличило все растущее количество домов, имеющих выход в Интернет. Онлайн-услуги, электронные доски объявлений, чаты и библиотеки компьютерных программ помещаются в сеть самыми разнообразными людьми, которые находятся далеко не только в Северной Америке, но и во всем мире. Корпорации также ухватились за новшество. В 1994 г. компании обогнали университеты, став основными пользователями сети.

Наиболее известной частью Интернета является Всемирная паутина (World Wide Web — www). На самом деле есть опасность, что она займет место своего хозяина подобно кукушке, подкинутой в гнездо. Эта сеть-паутина, по сути, является всемирной библиотекой мультимедиа. Она была придумана инженером-программистом в швейцарской физической лаборатории в 1992 г.; программа же, которая популяризовала ее в мире, была написана студентом Иллинойсского университета. Пользователи передвигаются по сети с помощью интернет-«браузера» — программы, которая позволяет индивидам искать информацию, находить определенные сайты или веб-страницы и запоминать их для обращения к ним в будущем. Через сеть можно «скачивать» множество различных документов и программ, от официальных правительственных бумаг до антивирусных программ и компьютерных игр.

По мере того как веб-страницы становились все более изощренными, они стали привлекательными со всех точек зрения. Многие из них украшены сложной графикой и фотографиями или содержат видео- и аудиофайлы. Сеть также служит основным интерфейсом для электронной торговли (е-торговли) — деловых операций, которые совершаются в режиме онлайн.

Сколько человек на самом деле подключены к Интернету — неизвестно, но в начале XXI в. более 100 млн чел. в мире имели доступ к сети. Было подсчитано, что с 1985 г. Интернет ежегодно увеличивался на 200 %! Такой стремительный рост, скорее всего, будет продолжаться в ближайшем будущем благодаря дальнейшими достижениям в области компьютерных и телекоммуникационных технологий.

Доступ к Интернету очень неравномерен. В 1998 г. 88  % от числа пользователей Интернета жили в развитых странах. В Северной Америке насчитывалось более 50  % от общего числа пользователей, хотя в ней проживает лишь 5  % мирового населения. США — страна с наиболее высоким числом владельцев компьютеров и людей, имеющих доступ к Интернету. Свыше 100 млн американцев используют Интернет, а Германия и Великобритания могут похвастаться более чем 10 млн пользователей. В Японии, куда бум Интернета пришел несколько позже, более 14 % населения (18,3 млн чел.) использовали Интернет в 1999 г. Ожидается, что это число в ближайшие годы будет стремительно расти.

Влияние Интернета

В мире поражающих воображение технологических изменений никто не знает, что нас ожидает в будущем. Многие считают, что Интернет является примером нового всемирного порядка, появившегося в конце XX в. Пользователи Интернета живут в «виртуальном пространстве». Под виртуальным, или киберпространством, понимается пространство взаимодействия, образованное глобальной сетью компьютеров, из которых состоит Интернет. В киберпространстве, как вполне бы мог сказать Бодрийяр, мы уже не «люди», но сообщения на мониторах компьютеров друг друга. Не считая электронной почты, пользователи которой подписываются неким именем, никто в Интернете не может быть уверен в том, кем же на самом деле является другой: мужчина это или женщина, или в какой точке мира этот человек находится. Есть знаменитая карикатура, посвященная Интернету, в которой перед монитором сидит собака. Подпись под рисунком гласит: «Самое же лучшее в Интернете то, что никто не знает, что ты собака».

├───────────────────────────┐

■ Новая эпоха социальной изоляции?

Хотя рано еще говорить с какой-то определенностью обо всех последствиях бума Интернета в современном обществе, некоторые социологические исследования уже пытаются оценить его воздействие. В крупномасштабном исследовании более 4 000 взрослых американцев, опубликованном в феврале 2000 г., исследователи Стэнфордского университета обнаружили, что регулярные пользователи Интернета проводят меньше времени со своей семьей или занимаясь общественными делами, нежели те, кто пользуется услугами Сети нерегулярно или вообще не пользуется.

Исследователи обнаружили, что 55 % респондентов имели доступ к Интернету дома или на работе; 20  % опрошенных были отнесены к группе «регулярных пользователей», проводящих по меньшей мере пять часов в неделю в Интернете. Исследователями были отмечены две важных тенденции.

Первая: Интернет, как оказалось, вызвал отход в сторону от прочих СМИ. Среди регулярных пользователей Интернета 60  % утверждают, что теперь они проводят меньше времени за просмотром телевизора, а одна треть из них заявляет, что они сократили время, отводимое для прочтения газет.

Вторая: Интернет размывает границу между домом и работой. Четверть регулярных пользователей утверждает, что они проводят больше времени, работая дома, хотя их рабочее время осталось тем же или даже увеличилось. Согласно автору исследования, жизнь стала «непрерывным потоком», организованным вокруг Интернета. Теперь служащие больше используют Интернет в рабочее время, и в результате появилась тенденция брать различные проекты на дом, вместо того, чтобы завершать их к концу рабочего дня.

└───────────────────────────┘  

Распространение Интернета по миру вызвало у социологов множество вопросов. Интернет меняет очертания повседневной жизни — размывает границы между понятиями глобального и местного, предоставляет новые каналы для коммуникации и взаимодействия и позволяет выполнять все большее количество повседневных дел в режиме онлайн. Но одновременно с подаренными новыми увлекательными возможностями изучения общественного мира Интернет также грозит ухудшением человеческих взаимоотношений и подрывом роли различных сообществ. Хотя «век информации» по-прежнему находится на раннем этапе развития, многие социологи уже обсуждают неоднозначные последствия Интернета для современного общества.

Мнения о влиянии Интернета на социальное взаимодействие делятся на две широкие категории. В первую входят те обозреватели, которые считают, что сетевой мир поощряет новые формы электронных взаимоотношений, которые либо улучшают, либо дополняют существующие взаимодействия «лицом к лицу». Индивиды, путешествуя по миру или же работая за границей, могут использовать Интернет для регулярного общения с друзьями и родственниками на родине. Расстояние и разлука переносятся легче. Интернет также дает возможность появиться новым типам взаимоотношений: «анонимные» пользователи Интернета могут встречаться в чатах и обсуждать интересующие их темы. Такие виртуальные контакты иногда развиваются в настоящую электронную дружбу или даже приводят к встрече лицом к лицу. Многие пользователи Интернета стали частью оживленных сетевых общин, которые качественно отличаются от тех, в которых они проживают физически. Ученые, считающие Интернет позитивным дополнением к сфере человеческого взаимодействия, утверждают, что он расширяет и обогащает социальные связи людей.

Однако не все разделяют столь восторженную точку зрения. По мере того как люди проводят все больше времени, общаясь в Сети и выполняя там свои повседневные задачи, они, возможно, проводят меньше времени, взаимодействуя друг с другом в мире физическом. Некоторые социологи опасаются, что распространение интернет-технологии приведет к повышению социальной изолированности и разрозненности. Они утверждают, что одним из последствий растущего домашнего доступа в Интернет является то, что люди проводят меньше времени в «качественном и интересном общении» с родственниками и друзьями. Интернет вторгается в домашнюю жизнь по мере того, как границы между работой и домом размываются: многие служащие продолжают работать дома во внерабочее время, проверяя электронную почту или заканчивая задания, которые они не успели завершить в течение дня. Контакт между людьми уменьшается, личные взаимоотношения страдают, традиционные формы развлечения, такие как посещение театра или чтение, остаются в стороне, и ткань, из которой соткана общественная жизнь, ветшает.

О некоторые нюансах, которые теряются при общении на расстоянии, см. раздел «Лицо, тело и речь при общении» в главе 3.

Как же мы должны оценивать эти противоположные друг другу точки зрения? Элементы истины, безусловно, присутствуют у обеих дискутирующих сторон. Интернет, несомненно, расширяет наши горизонты и предоставляет доселе невиданные возможности наладить контакт с другими людьми. Однако тот бешеный темп, в котором он развивается, также бросает вызов и угрожает традиционным формам человеческого взаимодействия. Переделает ли Интернет общество в корне, превратив его в бездушное, разбитое на куски царство людей, которые редко выходят из своего дома и утратили способность к общению? Вряд ли. Около пятидесяти лет назад весьма схожие страхи высказывались, когда в сферу СМИ внезапно ворвалось телевидение. В книге «Одинокая толпа» (Riesman 1961) — серьезном социологическом анализе американского общества 1950-х гг. — Дэвид Рисман и его коллеги выразили беспокойство в связи с проблемой воздействия ТВ на семью и общественную жизнь. Хотя некоторые их опасения были вполне справедливыми, телевидение и СМИ также во многом обогатили общественный мир.

Так же как в прошлом телевидение, Интернет вызывает и надежды, и опасения. Потеряем ли мы свое лицо в виртуальном пространстве? Будет ли нами управлять вычислительная техника, а не наоборот? Уйдут ли люди в антисоциальный мир сети? К счастью, ответом на каждый из этих вопросов, скорее всего, будет «нет». Как мы видели ранее при рассмотрении «потребности в близости» (с. 97), люди не прибегают к видеоконференциям, если они в состоянии встретиться друг с другом традиционным способом. Бизнесменам доступно гораздо больше форм электронной связи, чем когда бы то ни было. Но одновременно возросло и число деловых конференций, проводимых «лицом к лицу».

 

Глобализация и СМИ

В этой книге уже говорилось о том, что Интернет — один из основных двигателей и одно из проявлений современного процесса глобализации. Однако глобализация также меняет международный охват других форм СМИ. В этом разделе мы рассмотрим некоторые изменения, касающиеся СМИ в условиях глобализации.

Хотя СМИ всегда имели международное значение, например, при сборе новостных материалов или распространении фильмов за границей, вплоть до 1970 г. большинство медиа-компаний оперировало внутри определенных внутренних рынков в согласии с постановлениями национальных правительств. Индустрия СМИ также была поделена на различные секторы — кино, печатные СМИ, радио и телевидение, которые функционировали по большей части независимо друг от друга.

За последние три десятилетия, однако, в индустрии СМИ произошли коренные изменения. Национальные рынки уступили место подвижному международному рынку, а новые технологии привели к слиянию ранее самостоятельных форм СМИ. К началу XXI в. на международном рынке СМИ господствовала группа, состоящая из примерно двадцати многонациональных корпораций, чью роль в производстве, распространении и маркетинге новостей и развлечений можно было почувствовать практически в любой стране мира.

В своей работе на тему глобализации Дэвид Хелд и его коллеги указывают на пять важных сдвигов, которые повлияли на создание глобального медиапорядка (Held et al. 1999):

1.    Увеличивающаяся концентрация собственности. Сейчас международные СМИ управляются небольшим числом влиятельных корпораций. Маленькие, независимые медиакомпании были постепенно включены в высокоцентрализованные медиаконгломераты.

2.    Переход от общественной собственности к частной. Практически во всех странах медиа- и телекоммуникационные компании традиционно полностью или частично принадлежали государству. За последние несколько десятилетий либерализация сферы бизнеса и послабления в постановлениях привели к приватизации (и коммерциализации) медиакомпаний во многих странах.

3.    Межнациональные корпоративные структуры. Сегодня медиакомпании оперируют не только лишь строго внутри национальных границ. Правила владения СМИ также стали менее строгими, допуская инвестиции и покупку за границей.

4.    Многообразие различной медиапродукции. Индустрия СМИ стала более разнообразной и менее сегментированной, чем в былые времена. Огромные медиаконгломераты, такие как «Америка Онлайн-Тайм Уорнер» (AOL-Time Warner), о которых рассказывается ниже, производят и распространяют набор различных медиапродуктов, включающих в себя музыку, новости, печатные СМИ и телевизионные программы.

5.    Растущее число корпоративных медиаобъединений. В различных сегментах индустрии СМИ наблюдается тенденция к слиянию компаний. По мере того как различные формы СМИ становятся все более взаимосвязанными, телекоммуникационные фирмы, производители электронного оборудования и программного обеспечения для компьютеров все чаще участвуют в корпоративных объединениях.

Глобализация СМИ выдвинула на передний план «горизонтальные» формы коммуникаций. Если традиционные формы СМИ обеспечивали связь внутри границ национальных государств «вертикально», глобализация ведет к горизонтальному объединению коммуникаций. Сейчас мы имеем не только связи между людьми на традиционном уровне, но и широкое распространение массовой информации благодаря новой сбалансированной системе управления, политике в области прав собственности и транснациональным маркетинговым стратегиям. Сегодня коммуникации и СМИ в большей степени способны распространиться за пределы отдельных стран (Screbrenny-Mohammadi et al. 1997).

Однако развитие нового информационного порядка, как и других аспектов глобального общества, идет неравномерно и отражает различия между высоко развитыми обществами и менее развитыми странами. В этом разделе, прежде чем обсудить представленные некоторыми социологами утверждения, что новому глобальному медиапорядку наиболее подходит определение «медиаимпериализм», мы рассмотрим различные стороны глобализации в сфере СМИ.

Музыка

Как отмечали Дэвид Хелд и его коллеги в исследовании глобализации в сферах СМИ и коммуникаций, «музыкальная форма более эффективно поддается глобализации, нежели какая-либо другая» (Held et al. 1999, 351). Это верно потому, что музыка может достичь массовой аудитории и понравиться ей, преодолев ограничения письменного языка и разговорной речи. Международная музыкальная индустрия, находящая в руках небольшого числа многонациональных корпораций, была построена на ее способности находить, производить, выводить на рынок и распространять музыкальные способности тысяч артистов для аудиторий слушателей по всему миру. Рост технологий — от персональных стереосистем и музыкального телевидения (такого как МТБ) до сидиромов — обеспечил более новые, усовершенствованные пути глобального распространения музыки. За последние десятилетия в ходе международного маркетинга и распространения музыки сформировался своего рода «институциональный комплекс» компаний, занимающихся этими вопросами.

Всемирная индустрия звукозаписи является одной из наиболее концентрированных. Пять крупнейших фирм — Universal (поглотившая Polygram в 1998 г.), Time Warner, Sony, EMI и Bertelsmann — контролируют примерно 80–90  % от общего числа музыкальных продаж по всему миру (Hensen and McChesney 1997). Вплоть до января 2000 г., когда компания EMI объявила о своем слиянии с Time Warner, она была единственной из первой пятерки компаний, которая не являлась частью еще большего медиаконгломерата. В середине 1990-х наблюдался значительный рост мировой музыкальной индустрии, а именно рост объема продаж на 38 % в период с 1992 по 1995 гг. Продажи в развивающихся странах были особенно значительными, тем самым сподвигнув многих из сильнейших компаний на заключение контрактов с местными исполнителями в предвкушении дальнейшего роста рынка.

Рост мировой музыкальной индустрии в первую очередь связан с успехом популярной музыки — в основном из США и Великобритании, а также распространению молодежных движений и субкультур, которые с ними идентифицировались (Held et al. 1999). Таким образом, глобализация музыки была одной из основных движущих сил в деле распространения американских и британских стилей и музыкальных жанров на международные аудитории. США и Соединенное Королевство являются мировыми лидерами экспорта популярной музыки, тогда как у других стран уровень местного музыкального производства значительно ниже. Хотя некоторые критики утверждают, что господство этих стран в музыкальной индустрии мешает успеху местных музыкальных стилей и традиций, важно помнить, что глобализация является улицей с двусторонним движением. Растущая популярность так называемой «мировой музыки» — например, феноменальный успех латиноамериканского музыкального стиля в США — является свидетельством того, что глобализация ведет к распространению культуры во всех направлениях.

├───────────────────────────┐

■ Изменит ли Интернет музыкальную индустрию?

Интернет уже сейчас меняет многие аспекты нашей повседневной жизни: идет ли речь о том, как мы отдыхаем, или о том, как ведем бизнес. «Традиционным» медиа-компаниям, таким как музыкальная индустрия, Интернет дает колоссальные возможности, но он же представляет для них и серьезную угрозу.

Хотя музыкальная индустрия все более и более сконцентрирована в руках небольшого количества международных объединений, некоторые наблюдатели полагают, что это наиболее нестабильное звено в «индустрии культуры». Это верно, поскольку Интернет позволяет скачивать в цифровом формате вместо того, чтобы покупать CD или кассеты в местных музыкальных магазинах. Международная музыкальная индустрия сегодня состоит из сложной системы фабрик, сетей распространения, музыкальных магазинов и обслуживающего персонала. Если исчезнет потребность во всех этих элементах из-за того, что с помощью Интернета музыка сможет продаваться и скачиваться напрямую, что же останется от музыкальной индустрии? И что предотвратит приход на рынок базирующихся в Интернете конкурирующих компаний от сколачивания капитала за счет растущего спроса на «нишевые» музыкальные жанры и работы местных исполнителей? Для индустрии, которая выросла до астрономических размеров благодаря всемирному спросу на популярную музыку, прогноз неутешителен: в период с 1988 по 1998 гг. доля рынка, принадлежащая двум основным музыкальным жанрам — рок- и попмузыке — упала от 62 до 45  % (The Economist 29 Jan. 2000). Новые направления, такие как хип-хоп, трип-хоп, лаундж и эсид джаз, подрывают рынок музыкального «мэйнстрима».

Музыкальная индустрия уже сейчас борется с последствиями перехода на цифровые носители. Международная федерация фонографической индустрии (International Federation of the Phonographic Industry) подсчитала, что в любое время суток более 100 млн музыкальных композиций, которые можно скачать, нелегальным образом помещаются в Интернет (The Economist. 29 Jan. 2000). Сетевое пиратство уже сегодня является одной из самых больших проблем для мировой музыкальной индустрии. Хотя делаются попытки жесткого контролирования процесса копирования легально приобретенной музыки, темп технологических изменений затмевает способность индустрии ограничивать пиратство.

Дело, которое привлекло к себе немало внимания в 2000 г., касалось сайта Napster — программы, которая позволяет людям продавать файлы в Интернете, включая нелегальные копии музыкальных композиций. Индустрия звукозаписи несколько раз подавала в суд на маленькую компанию, которой принадлежал Napster. Но джинн уже был выпущен из бутылки.

└───────────────────────────┘ 

Кино

Глобализацию кино можно расценивать по-разному. Один путь — это анализ того, где и на какие финансовые средства фильмы производятся. По этим критериям в киноиндустрии, вне всякого сомнения, происходит процесс глобализации. Согласно исследованиям Организации Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО), многие страны способны производить фильмы. В 1980-е гг. около 25–ти стран выпускали 50 и более кинокартин в год, а небольшая группа стран — США, Япония, Южная Корея, Гонконг и Индия — опережает всех остальных, производя более 150-ти фильмов в год (Held et al. 1999).

Другой способ оценить глобализацию кино — проанализировать, в какой степени произведенные внутри той или иной страны картины экспортируются в другие страны. В 1920-е гг., когда художественные фильмы только-только появились, Голливуд производил четыре пятых всех фильмов, которые шли на экранах мира; сегодня киноиндустрия США продолжает оказывать сильнейшее влияние во всем мире. (После США крупнейшими экспортерами кинопродукции являются Индия, Франция и Италия.) Правительства многих стран обеспечивают субсидирование с целью помочь своим собственным киноиндустриям, но ни одна страна не может сравниться с США в роли экспортера художественных фильмов. К примеру, в Великобритании американские кинокартины составляют 40  % всех фильмов, ежегодно демонстрируемых в кинотеатрах. Большинство других стран, в которых существует индустрия экспорта кино, такие как Италия, Япония и Германия, также импортируют большое количество американских фильмов. В Южной Африке их доля нередко составляет более 50 %, и похожее соотношение наблюдается также во многих частях Азии, Африки и Среднего Востока. В целом в Европейском сообществе пропорция кассовых сборов, приходящаяся на американские фильмы, выросла от 60  % в 1984 г. до почти 72  % в 1991 г.; к 1996 г. доля билетов, проданных на американские картины, вновь упала примерно до 63  % (Held et al. 1999). США также является крупнейшим экспортером кинофильмов в те страны, которые раньше были основными покупателями советской кинопродукции.

К 1993 г. более 50  % доходов голливудские киностудии получали от распространения своей кинопродукции за границей. Подсчитано, что к 2001 г. это число может достигнуть от 60 до 70%. Такая тенденция ведет к некоторым характерным последствиям. Многие голливудские киностудии занимаются строительством больших многозальных кинотеатров за рубежом с целью увеличить свою иностранную аудиторию. Во-вторых, распространение видеомагнитофонов на множество новых рынков увеличило спрос на фильмы в формате видео, что принесло 8,8 млрд долл. в 1991 г. — более половины общего дохода киностудий (Herman and McChesney 1997).

«Суперкомпании» средств массовой информации

В январе 2000 г. две из наиболее влиятельных в мире компаний СМИ объединились, что было самым крупным корпоративным слиянием, когда-либо имевшим место в истории. Заключив сделку стоимостью 337 млрд долл., самая крупная компания СМИ мира — Time Warner — и самый крупный в мире провайдер интернет-услуг — America Online (AOL) — объявили о своем намерении создать «первую и самую развитую в мире для Эпохи Интернета СМИ-и коммуникационную компанию». Слияние соединяет огромное количество СМИ-«контента», принадлежащего Time Warner, включая газеты и журналы, киностудии и ТВ-станции, с мощными возможностями интернет-дистрибуции AOL, чья база подписчиков на момент слияния превосходила 25 млн чел. в пятнадцати странах.

Это слияние вызвало колоссальный интерес на финансовых рынках, поскольку оно дало миру четвертую крупнейшую по размеру компанию. Много внимания, даже больше, чем размер компании, сделка привлекла как первый крупный союз между «старыми» и «новыми» СМИ. Истоки Time Warner восходят к 1923 г., когда Хенри Люс основал журнал «Time» — еженедельник, в котором суммировалось и интерпретировалось то множество информации, которое публиковалось в ежедневных газетах. Вскоре после ошеломительного успеха «Time» в 1930 г. был создан журнал, посвященный бизнесу, под названием «Fortune», а в 1936 г. — фото-журнал «Life». На протяжении XX в. компания «Time Inc.» выросла до медиакорпорации, включающей в себя ТВ и радиостанции, музыкальную индустрию, обширную кино- и мультипликационную империю Warner Brothers и первый в мире двадцатичетырехчасовой новостной канал Си-эн-эн (CNN). Во время слияния ежегодный оборот Time Warner составлял 26 млрд долл., ее журналы ежемесячно читали 120 млн людей и компании принадлежал архив, состоящий из 5 700 кинофильмов, а также некоторых из наиболее популярных телевизионных программ.

Если история Time Warner весьма точно отражает общее развитие коммуникаций в XX в., то подъем America Online типичен для «новых» СМИ эпохи информации. AOL, основанная в 1982 г., вначале предлагала доступ в Интернет через модем с почасовой оплатой. К 1994 г. у нее был миллион подписчиков; в 1996 г., после введения неограниченного пользования Интернетом за фиксированную ежемесячную плату, количество подписчиков выросло до 4,5 млн. Пока число пользователей продолжало расти — в 1997 г. услугами AOL пользовались уже 8 млн чел. — компания занялась серией слияний, покупок и заключением союзов, которые закрепили ее статус самого основного провайдера интернет-услуг. AOL купила CompuServe и Netscape, совместное предприятие с немецкой компаний Bertelsmann в 1995 г. привело к созданию AOL Europe, а союз с Sun Microsystems позволил AOL войти в мир электронной коммерции.

Последствия слияния AOL и Time Warner в течение некоторого времени не будут ясны, но публика уже разделилась на тех, кто считает, что эта сделка откроет новые интересные технологические возможности, и на тех, кто обеспокоен проблемой господства крупных корпораций над всеми СМИ. Энтузиасты рассматривают эту сделку как важный шаг на пути создания «суперкомпаний» в области СМИ — таких, которые могли бы доставлять с помощью Интернета прямо на дом все новостные программы, ТВ-передачи, все фильмы и музыку, которые бы только люди ни пожелали получить именно тогда, когда им это нужно. По мере прогресса технологии интернет-связь через модем будет заменена круглосуточными скоростными кабельными соединителями и компактными пультами управления. Стив Кейс сказал, объявляя о сделке: «Это исторический момент — новый вид СМИ „стал взрослым“. Мы всегда говорили, что целью America Online было сделать Интернет такой же или даже более важной частью жизни людей, как телефон и телевидение» (Guardian, 16 Jan. 2000).

Не все согласны, однако, что нужно стремиться к идее «суперкомпаний СМИ». Там, где энтузиасты видят некую мечту-идеал, критики предчувствуют кошмар. По мере того как корпорации СМИ становятся более концентрированными, централизованными и способными охватить собой весь мир, есть причины опасаться, что важная роль СМИ как открытого для свободных дебатов форума будет сокращена. Единая компания, которая контролирует и содержание ТВ-программ, музыку, фильмы, источники новостей — и средства их распространения, обладает слишком большой властью. Она может рекламировать свой собственный материал (тех певцов и звезд, которых она сделала знаменитыми), она в состоянии быть собственным цензором (не передавая новости, которые могли бы негативно сказаться на ее собственности или на тех, кто поддерживает ее бизнес), и она же способна «выборочно рекомендовать» продукцию внутри своей собственной империи за счет тех, кто в нее не входит.

Представление об Интернете, находящемся в руках нескольких медиаконгломератов, резко отличается от идеи свободного и ничем не ограниченного электронного пространства, предложенного пионерами Интернета всего лишь несколько лет назад. На раннем этапе Интернет воспринимался многими как царство индивидуальности, пользователи которого могли свободно перемещаться по сети с целью найти ту или иную информацию или поделиться ею, обзаводясь связями и общаясь вне мира корпоративной власти. Однако надвигающееся присутствие корпоративных медиагигантов и рекламодателей ставит все это под угрозу. Критики обеспокоены, что расцвет корпоративной власти в Интернете заглушит все, кроме «корпоративных агиток», и может привести к тому, что Интернет станет ограниченной территорией, доступной только для подписчиков.

Эти противоположные точки зрения нелегко оценить, но доля правды присутствует в обоих взглядах. Слияния СМИ и технологический прогресс непременно расширят возможности организации и доставки сообщений и развлекательной продукции. Точно так же, как на медиапионеров кино и музыки повлиял подъем ТВ-компаний и музыкальной индустрии, эпоха Интернета приведет к новым значительным переменам в области СМИ: в будущем выбор того, когда и что именно будет доступно публике, станет гораздо более широким. Но беспокойство относительно господства корпораций над СМИ также не является необоснованным. Уже существуют свидетельства того, что медиаконгломераты избегают передавать нелестные новости, касающиеся компаний-партнеров. Аргументы в пользу сохранения Интернета бесплатным и доступным для всех основаны на важных убеждениях о ценности такого неограниченного общественного пространства, где можно обмениваться идеями и обсуждать их.

Важно помнить, что в социальном мире существует ряд неизбежностей. Попытки полного контроля над источниками информации и каналами ее распространения редко бывают успешными по причине либо антитрестовского законодательства, нацеленного на предотвращение монополии, либо благодаря упорным и творческим ответам на это пользователей СМИ, которые находят альтернативные пути к информации. Пользователи СМИ — это не «культурные незнайки», которыми можно легко манипулировать в корпоративных интересах; по мере того как границы и объем форм и содержания СМИ расширяются, индивиды становятся более, а не менее подкованными, интерпретируя и оценивая те послания и материал, с которыми они сталкиваются.

├───────────────────────────┐

■ Телевидение в развивающихся странах

Из доклада, заказанного для британских благотворительных организаций международной помощи, развития и окружающей среды, обнаружил, что качество и количество освещения событий на ТВ значительно упало за последние десять лет: общее число часов, отведенных на передачи о развивающихся странах как таковых, снизилось на 50 %. Некоторые каналы перешли на передачи, посвященные животным и путешествиям, другие просто сократили часы вещания — ITV уменьшило объем своих передач более чем на 70 %. В этом докладе под названием «Теряя перспективу» (Losing Perspective) было обнаружено, что большинство передач, посвященных таким серьезных проблемам, как права человека, бедность и окружающая среда, выходили в эфир поздно вечером или рано утром, когда аудитория обычно малочисленна. Поскольку более 60  % передач о развивающихся странах фокусируются на мире диких животных и путешествиях, критики утверждают, что западный человек не сможет понять, как живут те 80 % населения земного шара, которые не обитают в «первом мире» (Stone 2000).

└───────────────────────────┘ 

 

Медиаимпериализм

Основная позиция индустриальных стран, и в первую очередь США, при производстве и распространении СМИ заставила многих обозревателей заговорить о медиаимпериализме. Согласно этой точке зрения, была создана некая культурная империя. Менее развитые страны считаются особенно ранимыми в этом вопросе, ибо у них нет ресурсов, чтобы поддерживать свою собственную культурную независимость.

Центральные офисы всех двадцати самых крупных в мире медиаконгломератов находятся в индустриальных странах, и большинство из них — в Соединенных Штатах. Такие медиаимперии, как AOL-Time Warner, Disney/АВС и Viacom, базируются в США. Другие крупные медиакорпорации, не считая империи Murdoch, речь о которой пойдет ниже, включают японскую Sony Corporation (которая владеет CBS Records и Columbia Pictures), немецкую группу Bertelsmann (которой принадлежат RCA Records и целый набор базирующихся в США издательств), а также Mondadore — телевизионную корпорацию, принадлежащую бывшему премьер-министру Италии Сильвио Берлускони.

С помощью электронных СМИ культурная продукция Запада действительно широко распространилась по миру. Пико Айер говорит о «видео-вечеринках в Катманду», о посещении дискотек на Бали (Iyer 1989). Американские видео-СМИ распространены в исламской республике Иран, так же как и аудиокассеты с записями западной популярной музыки, которые привозят и продают на черном рынке (Sreberny-Mohammadi 1992). В 1999 г. были объявлены планы строительства «Диснейленда» в Гонконге — парк в основном будет повторять американские аттракционы, а не отражать местную культуру. Как отметил глава программы строительства развлекательных Дисней-парков, это еще только начало: «Страна с населением 1,3 млрд чел., в которой существует только один „Диснейленд“, уступает США, где всего лишь на 280 миллионов человек приходится пять подобных развлекательных парков» (цит. по: Gittings 1999).

Всемирная популярность голливудских фильмов рассматривается в подразделе «Масскультура» (глава 3, раздел «Влияние глобализации на нашу жизнь»).

Проблема, однако, касается не только более популярных форм развлечения. Контроль западных агентств над новостями мира, как предполагают, означает превалирование «воззрений первого мира» в передаваемой информации. Таким образом утверждалось, что внимание развивающимся странам в новостных передачах уделяется только во время катаклизмов, кризиса или военных конфликтов и что архивы ежедневных новостей другого плана, которые ведутся для стран индустриального мира, не поддерживаются для стран развивающегося мира.

├───────────────────────────┐

■ Телевидение в Китае: «в центре культурной бури»

Спустя более десяти лет после драматичных событий 1989 г. — падения Берлинской стены и конца холодной войны между Востоком и Западом — телевидение играет центральную роль в борьбе, которая ведется за демократизацию Китайской Народной Республики. Противоречивая природа глобализации четко видна на примере Китая — страны, в которой идут бурные культурные и экономические преобразования под неусыпным оком Китайской коммунистической партии.

В рамках программы модернизации, начатой более двадцати лет назад, китайское правительство занялось расширением системы национального телевидения и поощряло покупку гражданами телевизоров. Правительство считало телевизионное вещание средством объединения страны и поддержки авторитета партии. Однако телевидение — весьма изменчивое СМИ. В эпоху спутниковых каналов не только не получается жестко контролировать телевещание, но китайская аудитория продемонстрировала свое желание интерпретировать увиденное по ТВ совершенно иначе, чем это было угодно правительству (Lull 1997).

Джеймс Лалл, опросив более 100 китайских семей, обнаружил, что китайские зрители, подобно зрителям других стран, живших при коммунистическом режиме, были «мастерами интерпретации, читавшими между строк, чтобы получить сведения менее очевидные». В своих интервью Лалл отмечал, что респонденты описывали не только то, что они смотрели, но и то, как они это смотрели. «Поскольку зрители знают, что правительство в своих репортажах зачастую изменяет или преувеличивает информацию, они научились додумывать то, что могло произойти на самом деле. Что передается, что опускается, чему отдается предпочтение, как об этом рассказывается — все эти моменты замечаются и пристально интерпретируются» (Lull 1997, 266–267).

Лалл пришел к заключению, что многое из увиденного китайскими зрителями по ТВ — в основном в импортных фильмах и в рекламе, — противоречит образу жизни и возможностям в их собственном обществе. Смотря телепрограммы, содержание которых подчеркивает особое значение отдельной личности и общества потребителей, многие китайские зрители чувствовали, что их собственные возможности в жизни были ограничены. Телевидение донесло до китайской аудитории, что другие социальные системы, оказывается, функционируют более мягко и дают больше свободы, чем их собственная.

Лалл приходит к выводу, что телевидение подчеркнуло фундаментальное противоречие между «монолитом» вещания правящей Коммунистической партии и «альтернативными реалиями», которые можно увидеть по ТВ. Он считает, что телевидение находится «в центре культурной бури» — полемики о будущем Китая. Телевидение стало средством агитации, которое подтверждает и усиливает народное недовольство отсутствием личной свободы, нестабильной экономикой и закоснелой бюрократией.

└───────────────────────────┘ 

Герберт Шиллер заявил, что контроль фирм США над мировыми коммуникациями должен рассматриваться относительно ряда различных факторов. Он утверждает, что американские ТВ- и радиокомпании все в большей степени попадают под влияние федерального правительства, и в особенности — департамента обороны США. Он отмечает, что RCA, которая владеет теле- и радиокомпаниями NBC, также является основным юридическим лицом в субдоговоре об обороне с Пентагоном, главным органом вооруженных сил США. Американский телевизионный экспорт, а также реклама распространяют коммерциализацию культуры, что разрушает местные способы культурного выражения. Даже там, где правительства запрещают коммерческое вещание на своей территории, сигналы радио и телевидения из близлежащих стран зачастую могут приниматься напрямую.

Шиллер утверждает, что несмотря на то, что американцы были первыми, кого коснулся «корпоративный кокон... то, что происходит сейчас, есть создание и глобальное распространение новой тотальной корпоративной информационно-культурной среды» (Schiller 1989, 168, 128). Поскольку американские корпорации и культура доминируют во всем мире, они «подавили немалую его часть» настолько, что «американское культурное господство...определяет рамки национального дискурса» (Schiller 1991, 22).

├───────────────────────────┐

■ Медиапредприниматели: Руперт Мердок

Руперт Мердок — это предприниматель родом из Австралии, являющийся главой одной из крупнейших мировых медиаимперий. Собственность News Corporation включает в себя девять различных СМИ, действующих на шести континентах. В 1996 г. корпорация получила более 10 млрд долл. от объема продаж.

Мердок основал News Corporation в Австралии, прежде чем перейти на британский и американский рынки в 1960-е. Его первые покупки — News of the World и Sun в Великобритании в 1969-м и New York Post в середине 1970-х — проложили путь к значительному расширению компании с помощью более поздних приобретений. Сейчас в собственность News Corporation входят более 130 газет в Сан-Антонио, Бостоне, Чикаго и других городах. Мердок превратил многие из этих газет в издания сенсационной журналистики, построенные на трех китах — сексе, преступности и спорте. К примеру, Sun стала очень популярной, с тиражом более 4 млн экземпляров в день.

В 1980-е Мердок взялся за телевидение, основав Sky TV, спутниковую и кабельную сеть, которая после изначальной полосы неудач оказалась в итоге коммерчески успешной. Ему также принадлежит более 64 % компании Star TV, которая базируется в Гонконге, Заявленная стратегия этой компании — «контролировать воздушное пространство» по спутниковым передачам от Японии до Турции, включая огромные рынки Индии и Китая. Компания имеет пять каналов, одним из которых является канал «Международные новости Би-би-си» (ВВС world news).

В 1985 г. Мердок купил половину акций Twentieth Century-Fox — кинокомпании, которой принадлежат права на более чем 2 000 фильмов. Его телевещательная компания Fox появилась в 1987 г. и стала четвертой основной телекомпанией в США после ABC, CBS и NBC. Сейчас Мердоку принадлежат 22 американские телестанции, которые отвечают за 40 % домов в США, имеющих ТВ. Он контролирует 25 журналов, включая популярный TV Guide, а в 1987 г. купил американское издательство Harper and Row, теперь переименованное в HarperCollins.

В последние годы Мердок активно инвестировал средства в прибыльную индустрию цифрового спутникового телевидения, особенно в освещение прямых трансляций спортивных мероприятий, таких как баскетбол и американский футбол. Согласно Мердоку, освещение новостей спорта является «тараном» News Corporation для вторжения на новые рынки СМИ (Herman and McChesney 1997). Поскольку спортивные мероприятия лучше всего смотреть в прямом включении, они приспособляемы к формату «пэй-пер-вью» (pay-per-view) (передачи, оплачиваемые зрителями по отдельному тарифу. — Прим. перев.), который является прибыльным для Мердока и рекламодателей. Конкуренция между News Corporation и другими медиаимпериями за права вещания на основные даты спортивных событий является жесткой, поскольку всемирный спрос на спорт затмевает другие типы мероприятий.

Правительства могут навредить Мердоку, поскольку, по крайней мере внутри своих собственных границ, они в состоянии ввести законопроект, ограничивающий комбинированную собственность на СМИ, т. е. такую ситуацию, когда одна и та же фирма владеет несколькими газетами и ТВ-станциями. Европейское сообщество также выразило беспокойство относительно господствующего положения очень крупных медиакорпораций. Однако, учитывая глобальность ее распространения, власть Мердока ограничить непросто. Он имеет достаточный вес, чтобы влиять на правительства, но и бизнес телекоммуникаций по самой своей природе одновременно находится и всюду, и нигде.

В своей речи, произнесенной в октябре 1994 г., Мердок осудил тех, кто считает его медиаимперию угрозой демократии и свободе полемики. «Поскольку капиталисты всегда пытаются выстрелить друг другу в спину, — утверждает Мердок, — свободные рынки не ведут к монополии. По сути дела, монополии могут существовать только тогда, когда их поддерживают государства». «В нашей News Corporation, — продолжил Мердок, — работают люди просвещенные». Он обнаружил, что в Индии, где можно было поймать сигнал телевизионных трансляций Star TV, тысячи частных операторов вложили деньги в спутниковые тарелки и нелегально продавали передачи Star TV. Мердок утверждал, что ему ничего не остается, как только им поаплодировать! В заключение он сказал, что News Corporation будет рада «долгому партнерству с этими замечательными предпринимателями» (Murdoch 1994).

В течение некоторого времени Мердок был главой крупнейшей медиаорганизации из когда-либо существовавших. Однако в 1995 г., при слиянии компании Disney с АВС, его превзошли. Глава Disney Майкл Айзнер дал четко понять, что он собирается бороться с Мердоком на быстро развивающихся рынках Азии. Ответом Мердока на это слияние была фраза: «Теперь они вдвое больше меня». Затем он добавил: «Более крупная мишень». Недавнее слияние AOL и Time Warner стало еще одной мишенью для Мердока, но кажется, что его влияние от этого вызова не уменьшится. Директора компаний Disney, Time Warner и Viacom отмечали, что Мердок — медиаруководитель, которого они больше всего уважают и больше всех боятся, и чьи действия они изучают самым пристальным образом (Herman and McChesney 1997).

└───────────────────────────┘  

Глобальные СМИ и демократия

В своей работе о глобальных СМИ Эдвард Херман и Роберт Макчесни рассматривают воздействие международных СМИ на деятельность демократических государств (Herman and McChesney 1997). С одной стороны, распространение глобальных источников информации может успешно заставить авторитарные правительства ослабить власть над контролируемыми государством источниками вещания. Поскольку становится все труднее удерживать медиапродукцию внутри страны, многие «закрытые» общества начинают осознавать, что СМИ может стать мощной силой в деле поддержки демократии (см. врезку «Телевидение в Китае: „в центре культурной бури“»). Мы с вами увидели, что даже в таких многопартийных политических системах, какая существует в Индии, коммерциализация телевидения сделала взгляды политиков-оппозиционеров более известными (см. врезку «Телевидение и глобализация: ситуация в Индии» в разделе «Газеты и телевидение» этой главы). Глобальные СМИ сделали возможным широкое распространение таких точек зрения, как индивидуализм, уважение к правам человека и поддержка прав меньшинств.

Однако Херман и Макчесни также подчеркивают те опасности и угрозу, которые представляют собой глобальные СМИ для нормального функционирования демократии. По мере того как глобальные СМИ становятся все более концентрированными и коммерциализованными, они посягают на деятельность важной «сферы публичного» так, как это описано у Хабермаса (см. раздел «Теории СМИ» этой главы). Они утверждают, что коммерциализованные СМИ во многом обязаны рекламе с ее мощной способностью приносить доход и вынуждены отдавать предпочтение тому, что гарантировало бы высокие рейтинги и продажи. В результате сфера развлечений непременно преобладает над полемикой и дебатами. Эта форма самоцензуры в СМИ ослабляет участие граждан в общественных делах и ухудшает людское понимание общественных проблем. Согласно Херберту и Макчесни, глобальные СМИ являются немногим более чем «новыми миссионерами глобального капитализма»: некоммерческое медиапространство планомерно захватывается теми, кто хочет найти ему «наилучшее экономическое применение» (Herman 1998). С их точки зрения, «культура развлечений», проталкиваемая медиаинститутами, постоянно уменьшает сферу публичного и подрывает деятельность демократии.

Сопротивление и альтернативы глобальным СМИ

Хотя сила и размах глобальных СМИ не подлежат сомнению, во всех странах существуют силы, которые могут замедлить медиаатаку и формировать характер соответствующей продукции таким образом, чтобы она отражала местные традиции, культуру и приоритеты. Религия, обычаи и народные воззрения — все это является хорошим тормозом глобализации СМИ, в то же время местные постановления и внутренние институты СМИ могут также сыграть роль в ограничении воздействия глобальных медиаисточников.

Али Мохаммади исследовал реакцию исламских стран на силы глобализации СМИ (Mohammadi 1998). Подъем международных электронных империй, которые действуют повсеместно, воспринимается как угроза культурной индивидуальности и национальным интересам многих исламских стран. Согласно Мохаммади, сопротивление вторжению чужих форм СМИ варьировалось от сдержанной критики до полного запрета на западные спутники. Реакция на глобализацию СМИ и действия, предпринятые отдельными странами, во многом отражают их общий ответ наследию западного колониализма и вторжению современности. Анализируя реакцию исламских стран на глобализацию СМИ, Мохаммади делит эти страны на три широкие категории: модернистские, смешанные и традиционные.

Вплоть до середины 1980-х большинство телевизионных передач в исламском мире производилось и распространялось внутри национальных границ или через Арабсат (Arabsat) — пан-арабскую спутниковую вещательную компанию, состоящую из двадцати двух государств. Либерализация вещания и сила глобального спутникового ТВ преобразовали структуру телевидения в исламском мире. События войны в Персидском заливе 1991 г. поместили Ближний Восток в центр внимания глобальной индустрии СМИ, а также в значительной степени повлияли на телевизионное вещание и потребление внутри самого региона. Спутники быстро распространялись — Бахрейн, Египет, Саудовская Аравия, Кувейт, Дубай, Тунис и Иордания к 1993 г. обзавелись спутниковыми каналами. К концу десятилетия большинство исламских стран установило свои собственные спутниковые каналы, а также имело доступ к программам СМИ со всего мира.

Однако в некоторых исламских государствах темы и материалы, которые освещались по западному телевидению, создавали напряженную обстановку. Программы, связанные с гендерными отношениями и правами человека, вызывали особенно много полемики; например, в Саудовской Аравии больше нет трансляции ВВС Arabic из-за беспокойства, вызванного ее освещением проблем прав человека. Три исламских государства — Иран, Саудовская Аравия и Малайзия — запретили доступ к западному спутниковому телевидению. Иран был и является наиболее стойким противником западных СМИ, заклеймив их как источник «культурного засорения» и проталкивания западных потребительских ценностей.

Такая сильная реакция, однако, является мнением меньшинства. Мохаммади приходит к выводу, что несмотря на то, что исламские страны ответили на глобализацию СМИ попытками сопротивления или предоставления альтернативы, большинство из них сочли необходимым внести определенные изменения в свою культуру с целью поддержания их собственной культурной индивидуальности. «Традиционалистский подход», выбранный Ираном и Саудовской Аравией, с его точки зрения, уступает реакциям, основанным на адаптации и модернизации (Mohammadi 1998).

 

Проблема регулирования СМИ

Подъем и влияние медиапредпринимателей и крупных медиакомпаний беспокоят многих. Это вызвано тем, что подобные корпорации занимаются не только продажей товаров, но и влияют на мнение людей. Владельцы подобных корпораций, как например Мердок, не делают секрета из своих политических взглядов, что является неизбежной причиной для тревоги у политических партий и других групп, которые придерживаются иных политических воззрений.

Мнение Мердока о том, что только правительства создают монополии, отчасти справедливо. Мердок не является поставщиком монополии и чтобы добиться того положения, которое он сейчас занимает, он не раз шел на риск и терпел убытки. Ему приходится конкурировать не только с другими медиагигантами, такими, например, главой которых является Айзнер, но и с целым рядом других противников. Однако идея о том, что рыночная конкуренция не дает крупным фирмам господствовать над индустриями, является по меньшей мере сомнительной.

Все страны, признавая это, принимают меры предосторожности, с помощью которых они пытаются контролировать владение СМИ. Но сколь серьезными должны быть эти меры? И могут ли национальные правительства вообще питать какую-либо надежду на контроль над медиапредприятиями, принимая во внимание их глобальный характер?

Проблема регулирования СМИ является более сложной, нежели она может казаться на первый взгляд. Кажется очевидным, что в общественных интересах следует иметь разнообразные медиаорганизации, так как это с большой вероятностью обеспечит ситуацию, при которой к мнению различных групп и к различным перспективам будут прислушиваться. Однако наложение ограничений на то, кто чем имеет право владеть и какие формы медиатехнологий они могут использовать, может повлиять на экономическое преуспевание сектора СМИ. Страна с множеством ограничений может начать отставать — индустрии СМИ являются одним из наиболее быстро растущих секторов в современной экономике.

Критики концентрации СМИ говорят, что крупные, медиакомпании обладают слишком большой властью. Предприятия, с другой стороны, утверждают, что если они подвергнутся регулированию, они будут не в состоянии принимать эффективные коммерческие решения и проиграют своим мировым конкурентам. Более того, их интересует, кто же будет заниматься регулированием. Кто же будет регулировать регулировщиков?

Общей ниточкой политики регулирования СМИ, возможно, является признание того, что одновременное господство на рынке двух-трех крупных медиакомпаний угрожает и экономической конкуренции, и демократии — поэтому владельцы СМИ не избираются. Здесь может быть применено существующее антимонопольное законодательство, хотя оно довольно сильно отличается от страны к стране в Европе и других индустриальных странах.

Конкуренция означает или должна означать плюрализм, а последний предположительно годится для демократии. Но достаточно ли одного плюрализма? Многие называют США, когда спорят о том, что наличие множества медиаканалов не гарантирует качества или достоверности содержания. Некоторые считают, что поддержание сильного сектора общественного вещания является наиболее важным моментом для предотвращения господства крупных медиакомпаний. Однако системы общественного вещания, каковой в Великобритании является Би-би-си, создают свои собственные проблемы. В большинстве стран они превращаются в монополии, а во многих становятся орудием правительственной пропаганды. Здесь особенно остро встает вопрос о том, кто должен регулировать регулировщиков.

Проблемой, которая усложняет вопрос о регулировании СМИ, является весьма стремительный темп технологических изменений. СМИ постоянно трансформируются в связи с техническими новшествами, и формы технологии, которые когда-то были отдельными друг от друга, сегодня объединяются. Какой тип регулирования применим, например, при просмотре телепередач через Интернет? Среди стран — членов ЕС центральным вопросом на повестке дня является проблема конвергенции СМИ и телекоммуникаций. Хотя некоторые видят потребность в координированном законодательстве, которое приведет к согласию телекоммуникации, вещание и информационные технологии в Европе, осуществить это нелегко. Роль ЕС в вопросе регулирования СМИ остается слабой, и поправки в текущий законопроект «Телевидение без границ» будут внесены лишь в 2002 г.

 

Заключение

По отдельности люди не в состоянии контролировать технологические изменения, и один лишь темп, в котором они происходят, угрожает сделать нашу жизнь слишком перегруженной. Часто приводимое понятие «сверхскоростного информационного шоссе» предполагает наличие точной дорожной карты, тогда как влияние новых технологий часто воспринимается нами как хаотичное и приносящее лишь вред.

Однако появление мира, соединенного проводками, пока никоим образом не привело к необычайно негативным ситуациям, предсказываемым некоторыми скептиками. В результате появления Интернета мы не стали жить, как в телепередаче «Старший брат»: скорее наоборот, Интернет послужил децентрализации и индивидуализму. Несмотря на необыкновенную шумиху, вызванную потенциальным крахом глобальной компьютерной инфраструктуры в начале нового тысячелетия — по причине так называемой «проблемы 2000 года», — этот момент истории прошел относительно спокойно. И наконец, книги и другие СМИ «доэлектронного периода» вряд ли исчезнут. Несмотря на объемистость, книга удобнее в использовании, нежели ее компьютеризованный вариант. Даже Билл Гейтс счел необходимым написать книгу о предвкушаемом им новом мире высоких технологий.

 

Краткое содержание

1. СМИ стали играть очень важную роль в современном обществе. СМИ — это средства связи, а именно газеты, журналы, телевидение, радио, кино, видео, компакт-диски и пр., и их воздействие на нашу жизнь глубоко. СМИ не только поставляют развлечения, но и обеспечивают и придают форму той информации, согласно которой мы действуем в нашей повседневной жизни.

2. Газеты относятся к одним из наиболее важных СМИ раннего периода. Они продолжают иметь вес, но их дополнили другие, более новые СМИ, в особенности телевидение и Интернет.

3. Наряду с Интернетом, телевидение является самым важным изобретением в области СМИ за прошедшие сорок лет. В большинстве стран государство непосредственно вовлечено в управление телевизионным вещанием. Спутниковая и кабельная технологии в значительной степени меняют характер телевидения; по мере того как становятся доступными множество каналов, некоммерческое телевидение теряет часть своей аудитории, а правительства не могут в той же степени контролировать содержание телепередач.

4. Было предложено несколько различных теорий СМИ. Иннис и Маклуан утверждали, что СМИ влияют на общество в большей степени от того, как они подают материал, а не что они передают. По словам Маклуана, «средство определяет содержание»: ТВ, например, влияет на поведение и воззрения людей, потому что оно так сильно отличается от других СМИ, таких как газеты или книги.

5. Другими важными теоретиками являются Хабермас, Бодрийяр и Томпсон. Хабермас отмечает роль СМИ в создании «сферы публичного» — сферы общественного мнения и публичных дебатов. На Бодрийяра в значительной степени повлиял Маклуан. Он считает, что новые СМИ, в особенности телевидение, на самом деле меняют ту «реальность», в которой мы находимся. Томпсон утверждает, что СМИ создали новую форму социального взаимодействия — «опосредованное квазивзаимодействие», — более ограниченное, узкое и одностороннее, нежели повседневное социальное взаимодействие.

6. За последние несколько лет прогресс в области технологии новых средств связи преобразовал телекоммуникации — передачу текста, звуков или образов на расстояние с помощью технологических устройств. Переход на цифровые носители, волоконная оптика и спутниковые системы — вместе все это облегчает задачи мультимедиа — комбинацию нескольких форм СМИ в одном, — и интерактивных медиа, которые позволяют индивидам активно участвовать в том, что они увидели или услышали. В данный момент важнейшее место среди нововведений в области телекоммуникаций занимают мобильные телефоны.

7. Интернет позволяет оказаться на небывалом ранее уровне взаимосвязанности и интерактивности. Число пользователей Интернета во всем мире продолжает стремительно расти, а круг задач, которые могут выполняться в сети, продолжает расширяться. Интернет дает нам новые интересные возможности, но некоторые обеспокоены тем, что он может ухудшить человеческие взаимоотношения и подорвать роль общины, способствуя социальной изоляции и анонимности.

8. За последние тридцать лет в индустрии СМИ произошла глобализация. Можно отметить несколько тенденций: собственность СМИ все чаще сконцентрирована в крупных медиаконгломератах; частное владение СМИ затмевает общественное; деятельность медиакомпаний простирается за пределы национальных границ и стала более разнообразной; объединения медиакомпаний стали более частым явлением. В глобальной индустрии СМИ — музыке, телевидении, кино, новостях — господствует небольшое число многонациональных корпораций.

9. Сегодняшнее ощущение проживания в едином мире — во многом результат международного размаха СМИ и коммуникаций. Появился мировой информационный порядок — международная система производства, распространения и потребления информационной продукции. Учитывая то, что главное положение в мировом информационном порядке занимают индустриальные страны, многие считают, что развивающиеся страны подвергаются новой форме медиаимпериализма. Многие критики обеспокоены тем, что концентрация медиавласти в руках нескольких влиятельных лиц подрывает дело демократии.

 

Вопросы для самостоятельного анализа

1.    Должны ли правительства пытаться защищать национальные культуры с помощью ограничения распространения спутникового и кабельного ТВ?

2.    Если бы единственным источником информации у вас были сериалы, каким образом ваше представление о своей стране было бы искаженным или неполным?

3.    Уменьшают СМИ или же увеличивают возможности для публичных дебатов?

4.    Кем бы вы могли быть в Интернете?

5.    Привела ли концентрация собственности в области музыкальной индустрии к уменьшению выбора для потребителя?

6.    Улучшит ли глобализация коммуникаций наше понимание культурных различий или же уничтожит последние?

 

Дополнительная литература

Barker Chris. Television, Globalization and Cultural Identities. Buckingham: Open University Press, 1999.

Cook Timothy E. Governing with the News: The News Media as a Political Institution. Chicago: The University of Chicago Press, 1998.

Lacey Nick. Narrative and Genre. Houndmills: Macmillan Press, 2000.

Slevin James. The Internet and Society. Cambridge: Polity, 2000.

Thussu Daya Kishan. Electronic Empires. London: Arnold, 1998.

Интернет-линки

Фонд исследований информационной политики (Соединенное Королевство)

Модернистский журнальный проект

Обзор новостей

Организация экономического сотрудничества и развития и Информационная компания

Калифорнийский университет. Лос-Анджелес. Исследования культуры Запада