На протяжении тысячелетий религия оказывала огромное влияние на жизнь людей. В той или иной форме религия обнаруживается во всех известных человеческих обществах. В самых древних засвидетельствованных обществах, о которых нам известно только благодаря археологическим находкам, мы находим явные следы религиозных символов и ритуалов. В ходе последующей истории религия продолжала быть центральной частью жизни людей, воздействуя на то, как они воспринимают окружающую действительность и реагируют на нее.

Однако в отношениях между религиозными воззрениями и современным рационалистическим мышлением существует известная напряженность. По мере развития современного общества рационалистический взгляд захватил многие стороны нашего существования, и по-видимому, его влияние в предсказуемом будущем вряд ли ослабеет. И тем не менее, можно ожидать, что всегда будут выступления против науки и рационалистического мышления, потому что они не дают ответа на такие фундаментальные вопросы, как смысл и цель нашей жизни. А именно эти вопросы всегда были в самом центре религии и именно они поддерживали идею религии, эмоциональный скачок в веру.

Временами религия и наука находились в противостоянии друг другу. Споры между сторонниками теории эволюционного происхождения человека и приверженцами теории сотворения человека ярко обрисовывают два совершенно различных подхода к пониманию происхождения человека. Однако в другие периоды религия и наука могут переплетаться самым странным и неожиданным образом. Так обстояло дело во время удивительного события 21 сентября 1995 г., когда божества в некоторых святых индуистских храмах Индии якобы пили молоко, поднесенное им их почитателями.

К концу указанного дня, по мере того как известие о чуде передавалось из уст в уста и с помощью радио и телевидения, было подсчитано, что несколько миллионов людей лично попытались предложить богам молоко. Почти во всех индийских больших и малых городах толпы людей собирались на улицах перед храмами. Общественные места приняли вид «импровизированного религиозного празднества». Школы, офисы и другие учреждения в течение дня практически опустели, и все больше и больше людей выходило на улицы. Однако на следующий день, когда фанатичные верующие и просто любопытствующие пришли к храмам, чудо исчезло. Казалось, что боги больше не хотели пить поднесенное молоко.

По словам антрополога Дениса Видала, описавшего данный феномен с достаточной подробностью, невозможно сколько-нибудь точно подсчитать количество людей, предложивших 21 сентября молоко богам. Подсчеты, проведенные после события, показывают, что принять участие в эксперименте попытались около 50 % взрослого населения в Дели, 59  % в Калькутте и 49  % в Бомбее. Если учесть, что еще больше людей приняло участие в событии дома, в маленьких городах и за границей, данный феномен, вполне возможно, захватил несколько миллионов человек (Vidal 1998).

В течение недель, которые последовали за указанным событием, исследование, проведенное в Бомбее, показало, что мнения поровну разделились между теми, кто принял научное объяснение, и теми, кто верил в подлинность чуда. Результаты опроса опровергли ожидания многих ученых, считавших, что реакция людей на указанный феномен будет зависеть от социального происхождения, образования и культурных пристрастий. Тот факт, что значительная часть образованных индийцев, жителей городов верила в чудо, продемонстрировал, по словам Видала, «как много людей в наши дни в Индии — особенно в городских регионах — сочетают в своей повседневной жизни установки и мнения, свидетельствующие об их религиозных чувствах, и одновременно откровенный прагматизм и рационализм» (Vidal 1998, 168).

Почему религия так глубоко пронизывает человеческие общества? Как меняется роль религии в обществах в наши дни? При каких условиях религия объединяет сообщества, а при каких разъединяет их? Почему религия имеет такую ценность для жизни людей, что они готовы пожертвовать собой за ее идеалы? Вот те вопросы, на которые мы попытаемся дать ответ в настоящей главе. Для осуществления этой задачи нам придется сначала выяснить, что в действительности представляет собой религия, и рассмотреть несколько различных форм, которые принимают религиозные верования и обряды. Мы также обсудим основные социологические теории религии и проанализируем различные типы религиозных организаций, которые возможно выделить. И везде нас будет интересовать судьба религии в современном мире, поскольку многим наблюдателям представляется, что по мере развития науки и современной индустрии религия утратила ту ключевую роль в социальной жизни, какую она играла до наступления нашего времени.

Изучение религии — чрезвычайно трудное дело, предъявляющее совершенно особые требования к воображению социолога. Анализируя религиозные обычаи, мы должны осмыслить многие различные верования и ритуалы, существующие в различных человеческих культурах. Мы должны прочувствовать идеалы, которые внушают глубокую убежденность верующим, и одновременно отнестись к ним беспристрастно. Мы должны оценить идеи, обращенные к вечности, и в то же время помнить, что религиозные группы преследуют также вполне мирские цели — такие как сбор финансовых средств или привлечение последователей. Мы должны признать многообразие религиозных верований и способов поведения, но одновременно также исследовать сущность религии как общего феномена.

 

Определение религии

Многообразие религиозных верований и организаций настолько велико, что ученые столкнулись с огромными трудностями, пытаясь дать приемлемое для всех определение религии. На Западе большинство людей отождествляют религию с христианством — верой в высшее существо, которое побуждает нас вести себя на земле в соответствии с заповедями морали и обещает нам вечную жизнь. Разумеется, мы не можем определить религию в целом исходя из этих понятий. Подобные верования, как и многие другие аспекты христианства, в большинстве мировых религий отсутствуют.

Чем религия не является

Чтобы преодолеть опасность культурно предвзятого понимания религии, самое правильное, вероятно, для начала сказать, чем религия не является, исходя из общих соображений. Так, во-первых, религию не следует отождествлять с монотеизмом (верой в одного Бога). В большинстве религий признается множество божеств. Даже в некоторых разновидностях христианства существует несколько фигур, обладающих божественными качествами: Бог, Иисус, Дева Мария, Святой Дух, ангелы и святые. В некоторых религиях боги вообще отсутствуют.

Во-вторых, религию не следует отождествлять с моральными предписаниями, контролирующими поведение верующих, — подобно Заповедям, которые Моисей якобы получил от Бога. Представление о том, что боги интересуются тем, как люди ведут себя на земле, чуждо для многих религий. Например, для древних греков боги были в основном равнодушны к поступкам людей.

В-третьих, религия совсем не обязательно связана с объяснением того, как мир стал таким, какой он есть. В христианстве происхождение человеческого рода объясняется в мифе об Адаме и Еве; мифы о происхождении такого рода имеются во многих религиях, но равным образом, во многих религиях таких мифов нет.

В-четвертых, религию нельзя отождествлять со сверхъестественными явлениями, как изначально предполагающую веру в мир «за пределами сферы наших чувств». Конфуцианство, например, стремится к тому, чтобы принять естественную гармонию мира, а не к поиску истин, «лежащих за» ним.

Чем религия является

Характерные черты, которые, как представляется, действительно присущи всем религиям, следующие. Религия предполагает наличие системы символов, вызывающих чувство благоговения или страха, и связана с ритуалами или церемониями (как, например, церковное богослужение), в которых принимает участие община верующих. Каждый из этих элементов нуждается в некотором уточнении. Независимо от того, предполагают или нет верования в той или иной религии существование богов, практически всегда в ней имеются существа или предметы, внушающие отношение благоговейного страха или чуда. В некоторых религиях, например, люди веруют в «божественную силу» и поклоняются ей, а не персонифицированным богам. В других религиях существуют личности, не являющиеся богами, но глубоко почитаемые, — например, Будда или Конфуций.

Обряды, ассоциируемые с религией, очень многообразны. Ритуальные действия могут включать молитвы, монотонное молитвенное песнопение, пение, вкушение определенного вида пищи — или воздержание от этого — пост по определенным дням и т. д. Поскольку ритуальные действия направлены на религиозные символы, они обычно считаются принципиально отличными от обычаев и действий повседневной жизни. Так, зажечь свечу, чтобы почтить или умиротворить бога, имеет совершенно иной смысл, чем сделать то же самое для освещения комнаты. Религиозные ритуалы часто совершаются людьми в одиночестве, но во всех религиях существуют также обряды, совершаемые верующими коллективно. Регулярные церемонии происходят, как правило, в специальных местах — церквях, храмах или святых местах наподобие тех, где в Индии случилось «чудо» и боги пили молоко.

Наличие коллективных обрядов рассматривается обычно социологами как один из основных факторов, отличающих религию от магии, хотя граница между ними отнюдь не является отчетливой. Магия представляет собой воздействие на события с помощью снадобий, песнопений или ритуальных действий. Обычно это действо осуществляется отдельным человеком, а не группой верующих. Часто люди решаются прибегнуть к магии в ситуации несчастья или опасности. Так, Бронислав Малиновский в своем классическом исследовании, посвященном жителям островов Тробриан в Тихом океане, описывает множество магических обрядов, которые островитяне совершали перед каждым сопряженным с риском плаванием на каноэ (Malinovski 1982). Когда жители островов просто отправлялись на рыбную ловлю в безопасных и спокойных водах местных лагун, они таких обрядов не совершали.

Хотя в современных обществах магические ритуалы по большей части исчезли, в ситуациях опасности суеверия, подобные магии, все еще достаточно широко распространены. Многие люди, занятые в профессиях, сопряженных с риском, или там, где случайные факторы могут существенным образом повлиять на результаты деятельности — например шахтеры, рыбаки, ведущие промысел рыбы в глубоких водах, игроки в спортивные игры — прибегают к небольшим суеверным ритуалам или берут с собой в минуты стресса определенные предметы. Примером может служить теннисист, который постоянно во время крупных соревнований носит определенное кольцо. Предсказание будущего по расположению звезд, основанное на астрологических верованиях, которые были унаследованы от магических представлений предшествовавшей эпохи, все еще имеет приверженцев, хотя большинство людей не воспринимает такие предсказания слишком серьезно.

 

Разновидности религии

В традиционных обществах религия обычно играет в социальной жизни центральную роль. Религиозные символы и ритуалы часто соединяются с материальной и эстетической культурой общества — музыка, живопись или резьба, танец, сказывание сказок и литература. В небольших культурах нет профессиональных священнослужителей, но всегда имеются определенные люди, специализирующиеся в знании религиозных (и часто магических) обрядов. Хотя существует много разновидностей подобных специалистов, одним из распространенных типов является шаман (слово, возникшее у индейцев Северной Америки). Шаман — это человек, который, как считается, способен с помощью ритуальных средств управлять духами или сверхъестественными силами. Шаманы, однако, иногда представляют собой, по существу, чародеев, а не религиозных вождей, и к ним зачастую обращаются за советом люди, не удовлетворенные тем, что предлагается им в религиозных ритуалах общины.

Тотемизм и анимизм

Две формы религии, которые часто встречаются в небольших культурах — это тотемизм и анимизм. Слово «тотем» возникло у индейских племен Северной Америки, но широко употреблялось для обозначения разновидностей животных и растений, которым приписывалась сверхъестественная сила. Обычно каждый род или клан внутри общества имели свой собственный конкретный тотем, с которым связаны различные ритуальные действия. Тем, кто живет в индустриальных странах, тотемические верования, возможно, покажутся чуждыми, тем не менее, в некоторых сравнительно небольших сообществах вполне привычными являются символы, аналогичные тотемным — как, например, когда члены спортивной команды выбирают в качестве своей эмблемы какое-нибудь животное или растение. Талисманы это тоже тотемные символы.

Анимизм — это вера в духов или призраков, которые, как считается, населяют тот же мир, что и человеческие существа. Такие духи воспринимаются как доброжелательные или недоброжелательные и как оказывающие влияние на поведение людей во многих отношениях. В некоторых культурах, например, считается, что духи навлекают болезни или безумие и могут также овладевать людьми или вселяться в них, чтобы таким образом контролировать их поведение. Анимистические верования не ограничены небольшими культурами, но встречаются в той или иной степени, вплетаясь во многие религии. В средневековой Европе те, кого считали одержимыми злыми духами, часто подвергались преследованиям как колдуны или ведьмы.

Небольшие, на первый взгляд, «простые» общества нередко обладают сложными системами религиозных верований. Тотемизм и анимализм более обычны для этих обществ, чем для более крупных обществ, но иногда небольшим обществам присущи гораздо более сложные религии. И. И. Иванс-Притчард свидетельствует, что племя нуэр из южного Судана обладало весьма многосложной системой теологических понятий, центром которой был «высший бог» или «дух неба» (Evans-Pritchard 1956). Однако религии, сближающиеся с монотеизмом, сравнительно редко встречаются в небольших традиционных культурах. Такие религии в большинстве тяготеют к политеизму, здесь существует вера во многих богов.

Иудаизм, христианство и ислам

Тремя наиболее влиятельными монотеистическими религиями в мировой истории являются иудаизм, христианство и ислам. Все они возникли на Ближнем Востоке, и каждая испытала влияние других.

Иудаизм

Иудаизм является древнейшей из указанных трех религий, датируется приблизительно первым тысячелетием до н. э. Древние евреи были кочевниками, жившими в Древнем Египте и вокруг него. Их пророки, или религиозные вожди, частично заимствовали свои представления из религиозных верований данного региона, но отличались своей приверженностью к единому всемогущему Богу. Большинство же их соседей были политеистами. Древние евреи верили, что Бог требует подчинения суровым моральным законам, и с упорством настаивали на том, что обладают монополией на истину, считая свои верования единственно истинной религией (Zeitlin 1984, 1988).

До создания государства Израиль вскоре после окончания Второй мировой войны не существовало государства, в котором иудаизм был бы официальной религией. Еврейские общины продолжают существовать в Европе, Северной Америке и Азии, хотя они часто подвергались преследованиям, кульминацией которых было убийство миллионов евреев нацистами в концентрационных лагерях во время войны.

Христианство

Многие понятия иудаизма были переняты и включены в христианство. Иисус был ортодоксальным евреем, и христианство возникло первоначально как секта иудаизма; не вполне ясно, хотел ли Иисус основать отдельную религию. Его ученики воспринимали его как Мессию (древнееврейское слово, означающее «помазанник», которому в греческом языке соответствует слово «Христос»), ожидаемого евреями. Павел, гражданин Рима, говоривший по-гречески, был главным инициатором распространения христианства, широко проповедуя христианство в Малой Азии и Греции. Хотя христиане подвергались жестоким гонениям, император Константин в конце концов принял христианство в качестве официальной религии Римской империи. Распространившись, христианство стало доминирующей силой западной культуры на последующие две тысячи лет.

Таблица 17.1

Религиозная принадлежность населения земного шара. 1993 г.

Источник: Statistical Abstract of the United States. 1994. P. 855.

В наши дни христианство имеет большое число приверженцев и больше распространено в мире, чем любая другая религия. Свыше миллиарда человек считают себя христианами, но существует много подразделений христианства, расходящихся между собой по вопросам теологии и церковной организации; основными ответвлениями являются католицизм, протестантизм и православие.

Ислам

Происхождение ислама, в настоящее время второй самой крупной религии в мире (см. табл. 17.1), во многом совпадает с происхождением христианства. Ислам восходит к учению пророка Мухаммеда в VII в. н. э. Единый бог ислама — Аллах — властвует, как считается, над жизнью всех людей и над всей природой. «Столпы ислама» — это пять основных религиозных обязанностей мусульман (так называют приверженцев ислама). Первая — это повторение исламского символа веры: «Нет Бога кроме Аллаха, и Мухаммед — пророк Его». Вторая обязанность — пятикратное ежедневное совершение установленной молитвы с предшествующим ритуальным омовением. Во время молитвы молящийся должен быть обязательно обращен лицом к священному городу Мекке в Саудовской Аравии, как бы далеко от Мекки он ни находился.

Третьим столпом является соблюдение Рамадана, длящегося месяц поста, в течение которого в дневное время нельзя ни принимать пищу, ни пить. Четвертая обязанность мусульман — раздача милостыни (денег бедным), которая определялась согласно закону ислама и часто использовалась государством как источник налогообложения. Наконец, от каждого верующего ожидается, что он хотя бы один раз в жизни совершит паломничество в Мекку.

Мусульмане верят, что сначала, до Мухаммеда, Аллах говорил устами более древних пророков — включая Моисея и Иисуса — но учение Мухаммеда более непосредственно выражает его волю. Ислам получил в мире очень большое распространение, у него насчитывается свыше миллиарда последователей, большинство из которых сосредоточено в Северной и Восточной Африке, на Ближнем Востоке и в Пакистане. (Мусульманские верования кратко рассматриваются в подразделе «Исламский фундаментализм» в разделе «Религиозный фундаментализм» этой главы).

Религии Дальнего Востока

Индуизм

Существуют важные различия между иудаизмом, христианством и исламом, с одной стороны, и религиями Дальнего Востока, с другой. Древнейшей из всех великих религий, известных в современном мире, является индуизм, основные верования которого датируются примерно шестым тысячелетием до н. э. (из этой религии был заимствован пример, приведенный в начале данной главы). Индуизм — религия политеистическая. Он настолько внутренне неоднороден, что некоторые ученые предложили рассматривать его как совокупность родственных религий, а не как единую религиозную систему; многие местные культы и религиозные обычаи связаны между собой немногими общими верованиями.

Большинство индуистов придерживается учения о цикле реинкарнации — учения о том, что все живые существа являются частью вечного процесса рождения, смерти и повторного рождения. Второй ключевой признак — это кастовая система, основанная на вере в то, что люди при рождении попадают в определенное положение в социальной и ритуальной иерархии в соответствии с характером их деятельности во время прежних воплощений. Для каждой касты существует свой особый набор обязанностей и обрядов, и судьба каждого человека в будущей жизни зависит, главным образом, от того, насколько хорошо он выполняет свои обязанности в этой своей жизни. Индуизм признает возможность многочисленных различных религиозных взглядов, не проводя четкого различия между верующими и неверующими. В мире насчитывается свыше 750 млн индуистов, из которых практически все живут на полуострове Индостан. В отличие от христианства и ислама, индуисты не стремятся обратить других в «истинную веру».

Буддизм, конфуцианство, даосизм

Этические религии Востока включают буддизм, конфуцианство и даосизм. В этих религиях нет богов. Напротив, в них на первый план выдвигаются этические идеалы, которые связывают верующего с естественной гармонией и единством вселенной.

Буддизм восходит к учению Сиддхартхи Гаутамы, прозванного Буддой (санскр. «просветленный»), индийского принца небольшого царства в Южном Непале в VI в. до н. э. Согласно учению Будды, человеческие существа могут избежать круга реинкарнации, отрешившись от желаний. Путь к спасению заключается в жизни, полной самодисциплины и медитации и отделенной от забот мирской жизни. Конечной целью буддизма является достижение нирваны, полного духовного совершенства. Будда отвергал индуистские ритуалы и власть каст. Подобно индуизму, буддизм имеет много местных разновидностей, связанных с верой в местных богов, и не требует от своих приверженцев единства взглядов. Буддизм в настоящее время представляет собой влиятельную силу в нескольких государствах Дальнего Востока, в том числе в Таиланде, Мьянме, Шри Ланке, Китае, Японии и Корее.

Конфуцианство составляло основу культуры правящих групп в традиционном Китае. Конфуций (латинизированная форма имени Кун-фуцзы — «учитель Кун») жил в VI в. до н. э., в ту же эпоху, что и Будда. Подобно Лао-цзы, основателю даосизма, Конфуций был учителем, а не религиозным пророком в отличие от религиозных вождей на Ближнем Востоке. Последователи Конфуция не считают его богом, но видят в нем «мудрейшего из мудрых людей». Конфуцианство стремится приспособить человеческую жизнь к внутренней гармонии природы, обращая особое внимание на почитание предков. Даосизм придерживается сходных принципов, делая упор на медитации и неприменении насилия как пути к высшей жизни. В результате целенаправленной оппозиции со стороны правительства конфуцианство и даосизм утратили в Китае значительную часть своего влияния, хотя некоторые элементы этих религий сохранились в верованиях и обычаях многих китайцев до наших дней.

 

Теории религии

Социологические теории религии до сих пор находятся под сильным влиянием трех «классиков» — теоретиков социологии: Дюркгейма, Маркса и Вебера. Ни один из трех указанных ученых сам не был приверженцем какой-либо религии, и все они придерживались мнения, что значение религии в современном обществе уменьшится. Каждый из них считал, что религия, в некотором фундаментальном смысле, есть иллюзия. Вполне возможно, что сторонники различных вероучений абсолютно уверены в обоснованности верований, которых они придерживаются, и ритуалов, в которых они участвуют, и тем не менее само многообразие религий и их очевидная связь с разными типами общества, как полагали три упомянутых мыслителя, делают подобные притязания изначально несостоятельными. Человек, родившийся в обществе австралийских охотников и собирателей, совершенно очевидно, будет иметь иные религиозные верования, чем тот, кто родился внутри кастовой системы в Индии или в лоне католической церкви средневековой Европы.

Маркс и религия

Несмотря на то, что взгляды Маркса оказали влияние на понимание данной проблемы, он никогда не занимался религией специально. Его взгляды по данному вопросу восходят по большей части к трудам нескольких более ранних теологов и философов начала XIX в. Одним из них был Людвиг Фейербах, автор знаменитой работы «Сущность христианства» (Feuerbach 1957, первоначально опубликована в 1841 г.). Согласно Фейербаху, религия состоит из понятий и ценностей, созданных человеческими существами в ходе развития их культуры, но ошибочно проецируемых на божественные силы или богов. Поскольку человеческие существа не вполне понимают свою собственную историю, они обычно приписывают созданные обществом ценности и нормы действиям богов. Так, история о десяти заповедях, полученных Моисеем от Бога, представляет собой мифическую версию происхождения моральных предписаний, которыми руководствуются в своей жизни верующие иудеи и христиане.

По словам Фейербаха, «до тех пор, пока мы не поймем природу религиозных символов, которые мы сами же создали, мы обречены быть пленниками неподвластных нам сил истории». Фейербах использует термин отчуждение для обозначения создания богов и божественных сил, отличных от человеческих существ. Ценности и понятия, созданные людьми, начинают восприниматься как продукт чужих или посторонних существ — религиозных сил и богов. Хотя последствия отчуждения в прошлом были негативными, понимание религии как отчуждения является, по Фейербаху, многообещающим для будущего. Как только человеческие существа осознают, что ценности, проецируемые ими на религию, в действительности являются их собственными, появляется возможность реализовать эти ценности на земле, а не откладывать их на загробную жизнь. Могущество, которым, по убеждению христиан, обладает Бог, может быть присвоено самими человеческими существами. Согласно христианской вере, Бог всемогущ и всемилостив, тогда как человеческие существа являются несовершенными и порочными. Однако Фейербах считал, что потенциал любви и доброты, а также способность контролировать свою собственную жизнь заложены в социальных институтах людей и могут быть претворены в жизнь, как только люди поймут их подлинную природу.

Маркс был согласен с мнением о том, что религия представляет собой самоотчуждение человека. Многие считают, что Маркс не признавал религии, но это далеко не так. Религия, — писал он, — это «сердце бессердечного мира», прибежище от жестокости повседневной жизни. По мнению Маркса, религия в ее современной форме исчезнет и должна исчезнуть, однако это произойдет потому что позитивные ценности, воплощенные в религии, могут стать руководящими идеалами для улучшения судьбы человеческого рода на земле, но отнюдь не потому, что эти идеалы и ценности сами по себе ошибочны. Мы не должны бояться богов, которых сами создали, и следует перестать наделять их ценностями, которые мы можем воплотить в жизнь сами.

Широко известно высказывание Маркса, что религия — это «опиум для народа». Религия откладывает счастье и вознаграждение на потом — на загробную жизнь, приучая к покорному принятию существующих условий жизни. Внимание, таким образом, отвлекается от неравенства и несправедливости в этом мире путем обещания надежды на то, что должно прийти в следующем мире. Религии присущ сильный идеологический компонент: религиозные верования и ценности часто служат оправданием неравенства в распределении богатства и власти. Например, учение о том, что «нищие духом обретут весь мир», воспитывает отношение смирения и непротивления угнетению.

Дюркгейм и религиозный ритуал

В отличие от Маркса, Эмиль Дюркгейм значительную часть своей научной деятельности посвятил изучению религии, сосредоточив особенное внимание на религии в небольших традиционных обществах. Книга Дюркгейма «Элементарные формы религиозной жизни», впервые опубликованная в 1912 г., представляет собой, вероятно, одно из самых влиятельных исследований в социологии религии (Durkheim 1976). Дюркгейм не связывает религию преимущественно с социальным неравенством или властью, но соотносит ее с общей природой общественных институтов. Основу его книги составляет исследование тотемизма в том виде, в каком он существует в обществах австралийских аборигенов, и он считает, что тотемизм являет собой религию в ее самой «элементарной», или простой, форме — отсюда и название его книги.

Тотем, как уже упоминалось, — это первоначально животное или растение, которому приписывается особое символическое для данной группы людей значение. Это сакральный объект, вызывающий поклонение и сопровождаемый различными ритуальными действиями. Дюркгейм определяет религию исходя из различия между сакральным и мирским. Он утверждает, что сакральные объекты и символы рассматриваются как стоящие особняком от рутинных сторон существования, образующих царство мирского. Обычно запрещается, за исключением специальных ритуальных церемоний, есть тотемное животное или растение, и в качестве сакрального объекта тотем, согласно верованиям, обладает некоторыми священными свойствами, которые полностью отделяют его от других животных, на которых можно охотиться, или растений, которые можно собирать и употреблять в пищу.

Почему тотем считается сакральным? Согласно Дюркгейму, потому, что это символ самой группы: он замещает ценности, центральные для этой группы или сообщества. Благоговение, которое люди испытывают по отношению к тотему, в действительности возникает из почтения, которое они чувствуют к основным социальным ценностям. В религии объект поклонения — это, по существу, само общество.

Дюркгейм настойчиво подчеркивал, что религия — это не просто верования. Любая религия предполагает регулярную церемонию и ритуальные действия, в которых принимает участие вся группа верующих, собравшись вместе. В таких коллективных церемониях поддерживается и усиливается чувство групповой солидарности. Обряды отвлекают людей от забот мирской социальной жизни и уносят в возвышенные сферы, где люди чувствуют контакт с высшими силами. Эти высшие силы, приписываемые тотемам, божественным влияниям или богам, на самом деле есть не что иное как выражение влияния коллективного начала на индивидуальное.

Церемония и ритуал, по мнению Дюркгейма, играют важную роль в объединении членов групп. Вот почему они наблюдаются не только в регулярных ситуациях богослужения, но и в случаях различных жизненных кризисов, когда люди переживают основные социальные изменения, например рождение, брак и смерть. Практически во всех обществах в указанных ситуациях соблюдаются ритуалы и обрядовые процедуры. Дюркгейм доказывает, что коллективные обряды поддерживают групповую солидарность в те моменты, когда люди вынуждены приспосабливаться к основным изменениям, происходящим в их жизни. Похоронные ритуалы демонстрируют, что ценности данной группы не умирают со смертью отдельного конкретного человека, и таким образом предоставляют людям, потерявшим близких, возможность приспособиться к своим изменившимся обстоятельствам. Траур — это не спонтанное выражение горя, или по крайней мере, он является таковым только для тех, кто лично затронут понесенной утратой. Траур — это долг, навязываемый группой.

В небольших традиционных культурах, утверждал Дюркгейм, почти все стороны жизни пронизаны религией. Религиозные обряды одновременно и порождают новые понятия и категории, и подтверждают существующие ценности. Религия — это не просто некоторая совокупность воззрений и действий; в традиционных культурах она в действительности обусловливает способ мышления человека. Даже самые фундаментальные категории мышления, включая понимание категорий времени и пространства, первоначально были сформулированы в терминах религии. Например, понятие «время» первоначально возникло из счета перерывов в религиозных ритуалах.

Дюркгейм считал, что по мере развития современных обществ влияние религии ослабевает. Научное мышление все больше заменяет религиозное объяснение, а обрядовые и ритуальные действия постепенно ограничиваются и занимают только малую часть жизни отдельного человека. Дюркгейм согласен с Марксом в том, что традиционная религия, т. е. религия, связанная с верой в божественные силы или богов, находится на грани исчезновения. «Старые боги мертвы», — пишет Дюркгейм. Вместе с тем он говорит о том, что существует функция, в которой религия, в измененных формах, вероятно, будет существовать и дальше. Даже в наши дни единство современных обществ зависит от ритуалов, поддерживающих их ценности, и можно, таким образом, ожидать, что на смену старым ритуальным действиям возникнут новые. О том, что они будут собой представлять, Дюркгейм говорит несколько неопределенно, но, по-видимому, он имеет в виду празднования в честь таких гуманистических и политических ценностей, как свобода, равенство и социальное сотрудничество.

Вебер: мировые религии и социальные изменения

Дюркгейм строил свои доказательства на основе очень небольшого круга примеров, хотя и утверждал, что его идеи приложимы к религии вообще. Макс Вебер, напротив, начал с масштабного изучения религий во всем мире. Ни один ученый ни до, ни после Вебера не предпринимал работы подобного размаха. Большую часть внимания он посвятил тому, что он назвал мировыми религиями — религиям, которые имеют большое число последователей и которые оказали решающее влияние на ход мировой истории. Он подробно исследовал индуизм, буддизм, даосизм и древний иудаизм (Weber 1951, 1952, 1958, 1963), а в книге «Протестантская этика и дух капитализма» (Weber 1976, первоначально опубликована в 1904–1905 гг.) и других трудах он подробно рассмотрел, какое влияние оказало на историю Западного мира христианство. Однако задуманное им исследование ислама осталось незавершенным.

Работы Вебера, посвященные религии, отличаются от работ Дюркгейма тем, что Вебер сосредоточил свое внимание на проблеме связи между религией и изменениями в обществе, которой Дюркгейм уделял мало внимания. От Маркса Вебера отличало то, что, по его мнению, религия вовсе не обязательно консервативная сила, напротив, вдохновленные религией движения часто приводили к глубоким социальным преобразованиям. Так, протестантство, в частности пуританизм, послужило источником капиталистических взглядов, характерных для современного Запада. Первые предприниматели были в своем большинстве кальвинистами. Их стремление к преуспеванию, которое привело к экономическому развитию западных стран, было первоначально вызвано желанием служить Богу. Материальный успех воспринимался ими как знак Божьей милости.

Вебер рассматривал свои исследования, посвященные мировым религиям, как единое целое. Обсуждение проблемы влияния протестантизма на развитие Запада является частью всеобъемлющей попытки понять влияние религии на социальную и экономическую жизнь в различных культурах. Анализируя восточные религии, Вебер пришел к выводу, что они ставили непреодолимые преграды на пути развития промышленного капитализма, подобного тому, которое имело место на Западе. Это объяснялось не тем, что не-западные цивилизации являются отсталыми: просто они приняли ценности, отличающиеся от тех, что стали доминировать в Европе.

В традиционном Китае и Индии, указывал Вебер, в определенные периоды наблюдалось значительное развитие торговли, промышленности и урбанизма, но это не привело к радикально иным моделям социальных изменений, как это было при возникновении индустриального капитализма на Западе. Основной силой, препятствовавшей таким изменениям, была религия. Например, индуизм характеризуется Вебером как религия «не от мира сего». Иначе говоря, наивысшие ценности индуизма делают упор на уход от забот материального мира в более высокую сферу духовного существования. Религиозные чувства и мотивации, вызываемые индуизмом, не обращены на то, чтобы контролировать или формировать материальный мир. Напротив, индуизм рассматривает материальный мир как покрывало, скрывающее истинные проблемы, на которые должен быть ориентирован человеческий род. Конфуцианство также стремилось отвлечь внимание от экономического развития, как оно впоследствии стало пониматься на Западе, подчеркивая гармонические отношения с миром, а вовсе не власть над ним. Хотя Китай в течение долгого времени был самой могущественной и самой культурно развитой цивилизацией в мире, господствующие в нем религиозные ценности тормозили сколько-нибудь значительное стремление к экономическому развитию ради него самого.

Христианство Вебер рассматривал как религию спасения, исходящую из веры в то, что человеческие существа могут быть «спасены», если они примут догматы религии и будут следовать ее моральным принципам. Важное значение здесь имеют понятия греха и возможности спастись от греховности благодаря Божьей милости. Эти понятия рождают напряженность и эмоциональный динамизм, который, как правило, отсутствует в восточных религиях. Религиям спасения присущ «революционный» аспект. Если религии Востока культивируют у своих приверженцев отношение пассивности к существующему порядку, христианство предполагает постоянную борьбу с грехом и, следовательно, может стимулировать бунт против существующего порядка вещей. Появляются религиозные вожди, подобные Иисусу, которые дают новое толкование существующим доктринам, такое, что они бросают вызов господствующим властным структурам.

Оценка

И Маркс, и Дюркгейм, и Вебер — каждый из них выделил некоторые важные общие характеристики религии, и в известном смысле их взгляды взаимодополняют друг друга. Маркс был прав, указывая, что религия часто имеет идеологический подтекст и служит для оправдания интересов господствующих кругов за счет других групп населения: подобных примеров в истории можно найти несчетное множество. Возьмем, скажем, случай влияния христианства на попытки европейских колонистов подчинить своему господству другие культуры. Миссионеры, прилагавшие усилия, чтобы обратить «языческие» народы в христианскую веру, были, несомненно, искренни, тем не менее, результатом их действий было разрушение традиционных культур и навязывание господства белых. Различные направления в христианстве вплоть до XIX в. почти все допускали или даже поддерживали рабство в Соединенных Штатах и в других частях мира. Были созданы теории, утверждавшие, что рабство основывается на законе, установленном Богом, что непокорные рабы виновны в преступлении не только против своих хозяев, но и против Бога.

Вместе с тем Вебер совершенно справедливо подчеркивал дестабилизирующий и часто революционный характер влияния религиозных идеалов на предустановленный социальный порядок. Несмотря на то, что церковь сначала поддерживала рабство в Соединенных Штатах, позднее многие церковные лидеры сыграли ключевую роль в борьбе за его отмену. Религиозные верования служили побудительным мотивом для многих движений, пытавшихся свергнуть несправедливые системы власти, и играли, например, важную роль в движении за гражданские права в 1960-х гг. в США. Религия также оказывала воздействие на социальные изменения — зачастую вызывая кровопролитие — путем вооруженных столкновений и войн, которые велись ради религиозных целей.

Такое разъединяющее влияние религии, столь заметное в истории, почти не получило отражения в трудах Дюркгейма. Дюркгейм в первую очередь обращал внимание на роль религии в обеспечении сплоченности общества. Тем не менее, нетрудно использовать его идеи для объяснения не только единства общества, но и религиозных делений, конфликтов и изменений. В конце концов, в значительной степени те сильные эмоции, которые иногда возникают у одних религиозных групп против других, рождаются из преданности религиозным ценностям, существующим внутри каждой группы верующих.

Особенно ценным в трудах Дюркгейма было его внимание к обрядам и церемониям. Во всех религиях существуют регулярные собрания последователей, на которых совершаются предписанные ритуалы. Как справедливо указывает Дюркгейм, ритуальными действиями отмечаются также основные переходные этапы в жизни людей — рождение, вступление во взрослое состояние (ритуалы, связанные с половой зрелостью, можно найти во многих культурах), вступление в брак и смерть (van Genner 1977).

В последней части данной главы мы используем идеи, выдвинутые Марксом, Дюркгеймом и Вебером, при обсуждении ряда вопросов. Сначала мы обратимся к различным типам религиозных организаций и рассмотрим вопрос религии и гендера. Затем мы проанализируем споры, которые идут среди социологов, относительно секуляризации, идеи о том, что религия в индустриальных обществах утрачивает свое значение. После этого мы обратимся к некоторым событиям, которые происходят в религии в наши дни и которые опровергают идею секуляризации — а именно к возникновению новых религиозных движений и к усилению власти религиозного фундаментализма.

 

Типы религиозных организаций

Церкви и секты

Все религии предполагают наличие общин приверженцев этих религий, но существует много разных способов организации таких общин. Один подход к классификации религиозных организаций был предложен Максом Вебером и его коллегой Эрнстом Троельтшем, историком религии (Troeltsch 1981). Вебер и Троельтш провели разграничение церкви и секты. Церковь — это крупная, прочно устоявшаяся религиозная организация, подобная католической или англиканской церкви. Секта — это более мелкая, менее строго организованная группировка фанатичных приверженцев, обычно возникающая как протест против того, во что превратилась та или иная церковь, — так возникли кальвинизм или методизм. Церкви обычно имеют установленную бюрократическую структуру с иерархией религиозных чиновников и репрезентируют, как правило, консервативную сторону церкви, поскольку они интегрированы в существующий институциональный порядок Большинство последователей церкви являются членами той же церкви, к которой принадлежали их отцы.

Секты объединяют сравнительно небольшие группы людей, стремящиеся обычно «найти истинный путь» и следовать по нему; они часто отделяются от окружающего их общества и образуют собственные общины. Члены сект считают устоявшиеся церкви коррумпированными. Большинство сект имеет мало постоянных служителей, или они вообще отсутствуют и все члены секты считаются ее равноправными участниками. Лишь немногие становятся членами секты вслед за родителями, чаще люди вступают в секту по своему выбору в соответствии со своими верованиями.

Деноминации и культы

Другие авторы развили первоначально деление церковь — секта, предложенное Вебером и Троельтшем. Один из них — Говард Беккер — добавил к выделенным еще два типа организаций: деноминацию и культ (Becker 1950). Деноминация — это секта, которая «остыла» и превратилась из активной протестной группировки в установленный институт. Секты, просуществовавшие какой-то период времени, неизбежно становятся деноминациями. Так, кальвинизм и методизм на раннем этапе своего формирования были сектами и вызывали среди своих членов сильное воодушевление, но с течением времени они стали более «респектабельными». Деноминации признаются церквями как организации, имеющие более или менее законный статус, и они существуют рядом с церквями, зачастую мирно сотрудничая с ними.

Культы напоминают секты, но делают упор на другое. Они отличаются от всех других религиозных организаций наибольшей свободой объединения и наибольшей текучестью, поскольку включают людей, отвергающих все, что они считают ценностями окружающего их общества. Они сосредоточены на индивидуальных переживаниях и сводят друг с другом людей, одинаково настроенных. Люди не присоединяются к культу формально, но следуют той или иной конкретной теории или предписанной манере поведения. Членам культа обычно позволяется сохранять религиозные связи с другими религиями. Так же, как секты, культы очень часто образуются вокруг харизматического лидера, способного вести за собой окружающих. Примерами культов на Западе в наши дни могут служить группы людей, верящих в спиритизм, астрологию и трансцендентальную медитацию.

Оценки

Четыре указанных понятия — церковь, секта, деноминация и культ — полезны при анализе различных сторон организации религии, но применять их следует с большой осторожностью, поскольку они отражают специфические христианские традиции. Как показывает пример ислама, там, где распространены не христианство, а иные религии, далеко не всегда существует особая церковь, четко отделяющаяся от других институтов; и в других существующих религиях нет развитой иерархии чиновников. Индуизм, например, настолько внутренне неоднородная религия, что внутри него трудно найти признаки бюрократической организации. Кроме того, вряд ли имеет смысл называть различные направления индуизма «деноминациями».

Понятия секты и культа, вероятно, применимы более широко, но и здесь необходима известная осторожность. Группировки, подобные сектам, часто существовали внутри главных мировых религий. Они обнаруживают большинство признаков, характерных для западных сект — фанатическую приверженность, исключительность, отход от ортодоксальных взглядов. Однако некоторые из этих группировок, например в индуизме, более похожи на традиционные этнические общины, чем на христианские секты (Wilson В. 1982). У многих подобных групп не наблюдается страстности «истинных верующих», обычно присущей христианским сектам, потому что в «этических религиях» Востока существует больше терпимости к различным взглядам. Группа может «идти своим путем», не обязательно встречая сопротивление со стороны других, более прочно укоренившихся организаций. Термин «культ» имеет широкое употребление, им можно, например, охарактеризовать определенные виды милленаристских движений, однако они зачастую больше похожи на секты, чем на разновидности культов, которые имел в виду Беккер, формулируя это понятие.

Понятия церкви, секты и деноминации, возможно, до известной степени обусловлены христианской культурой, но они помогают понять ту напряженность, которая обычно возникает во всех религиях между новыми течениями и установившимися организациями. Религиозные организации, просуществовавшие уже определенное время, обычно становятся бюрократическими и окостеневшими. Однако религиозные символы обладают огромной эмоциональной властью над верующими, и они сопротивляются тому, чтобы их свели до уровня рутинности. Поэтому постоянно возникают новые секты и культы. И здесь можно найти применение тому различию, которое провел Дюркгейм между сакральным и мирским. Чем больше церковные обряды становятся стандартизированными, чем больше превращаются в бездумное воспроизведение предписанных действий, тем более утрачивается элемент сакральности и религиозные ритуалы и верования начинают походить на мирские явления обыденного мира. С другой стороны, ритуальные церемонии могут способствовать оживлению ощущения особых качеств религиозного переживания и привести к вдохновляющим переживаниям, отличающимся от ортодоксальных. Группировки могут откалываться от основной части общины, привлекать протестные или сепаратистские движения или каким-либо другим образом противопоставлять себя моделям установленных ритуалов и верований.

 

Гендер и религия

Церкви и деноминации, как показало предшествующее обсуждение, представляют собой религиозные организации, которые характеризуются определенными системами власти. В этих иерархиях, как и в других сферах общественной жизни, женщины, как правило, от власти отстранены. Особенно ясно это видно в христианстве, но такое положение наблюдается также и во всех других главных религиях.

Религиозные образы

Христианская религия, несомненно, является мужской религией — как с точки зрения символизма, так и с точки зрения своей иерархической структуры. Хотя Мария, мать Иисуса, иногда почитается как если бы она обладала божественными качествами, Бог — это Отец, мужской образ, и Иисус принял человеческий облик мужчины. Женщина предстает как созданная из ребра мужчины. В библейских текстах встречается много женских персонажей, и некоторые из них изображаются как поступающие милосердно или мужественно, однако главные роли отведены мужчинам. Нет ни одной женщины, которая была бы равна по значению, например, Моисею, а в Новом Завете все апостолы — мужчины.

Такие факты не остались незамеченными участниками женского движения. В 1895 г. Элизабет Кейди Стэнтон опубликовала серию комментариев к Священному Писанию под названием «Женщина в Библии» (Stanton 1985). По ее мнению, божество создало мужчин и женщин как существа равноценные, и в Библии этот факт должен был бы получить полное отражение. Мужской характер Библии отражает не истинное отношение Бога, но, как она считает, тот факт, что Библия была написана мужчинами. В 1870 г. англиканская церковь учредила комитет для осуществления работы, которая неоднократно проделывалась в прошлом, а именно для пересмотра и модернизации библейских текстов. Как указала Элизабет Стэнтон, среди членов комитета не было ни одной женщины. По ее утверждению, нет никаких оснований предполагать, что Бог — мужчина, поскольку в Священном Писании ясно сказано, что все человеческие существа созданы по образу и подобию Бога.

Во многих религиях мира достаточно часто встречаются женские божества. Эти религии иногда воспринимаются как «женственные», мягкие и нежные; в других случаях богини предстают внушающими ужас разрушительницами. Богини-воительницы, например, встречаются достаточно часто, хотя в реальной жизни общества женщины в очень редких случаях бывают военными предводителями. До сих пор не было проведено ни одного крупномасштабного исследования представленности женщин в религиозной символике и их реального участия в различных религиях. Однако почти ни в одной религии женщины не являются доминирующими фигурами ни с точки зрения символики, ни как религиозные авторитеты (Bynum et al. 1986).

Возьмем в качестве примера буддизм. В учении некоторых разновидностей буддизма женские персонажи играют важную роль. Так, особенно в одном ответвлении этой религии, в буддизме Махаяны женщины представлены в особо благоприятном свете. Но как отметил по данному вопросу в своей книге один известный автор, в целом буддизм, как и христианство, является «в высшей степени мужским установлением, в котором господствует патриархальная структура власти» и женское начало «по большей части ассоциируется с мирским, не имеющим силы, земным и несовершенным» (Paul 1985, XIX). В буддистских текстах встречаются прямо противоположные изображения женщин, что, несомненно, отражает неоднозначное отношение мужчин к женщинам в реальном мире. С одной стороны, женские существа выступают как мудрые, матерински настроенные и нежные, но с другой — как загадочное, оскверняющее и разрушительное, угрожающее зло.

Женщины в религиозных организациях

В буддизме женщинам традиционно отводилась роль монахинь, что было главным способом непосредственного выражения религиозных убеждений женщин также и у христиан. Монашеская жизнь возникла из деятельности очень древних групп христиан, которые жили в крайней бедности, посвящая все свое время молитвам. Эти люди (многие из которых были отшельниками) и группы людей зачастую были очень мало связаны с официальной церковью, но ко времени раннего Средневековья церкви удалось установить контроль над большинством основанных ими орденов. Монастыри превратились в постоянные здания, а их обитатели были подчинены системе власти католической церкви.

Некоторые из наиболее влиятельных мужских монашеских орденов — такие как цистерцианский и августинский — были основаны в XII–XIII вв., в эпоху крестовых походов, военных экспедиций для освобождения Святой Земли от мусульман. Большинство женских орденов появилось лишь двумя столетиями позже. До XIX в., однако, они оставались относительно небольшими по количеству членов. Многие женщины в это время становились монахинями частично потому, что это открывало перед ними возможность избрать профессию учительницы и сестры милосердия, поскольку эти профессии контролировались религиозными орденами. Когда эти профессии были отделены от церкви, количество женщин в этих орденах сократилось.

Хотя ритуалы и обряды различных монашеских орденов неодинаковы, все монахини считаются «христовыми невестами». Вплоть до изменений, имевших место в некоторых монашеских орденах в 1950-х и 1960-х гг., иногда проводились изысканные «свадебные» церемонии, в ходе которых послушница постригала себе волосы, нарекалась религиозным именем и надевала обручальное кольцо. Послушнице дозволялось покинуть монастырь или она могла быть изгнана. Однако но прошествии нескольких лет послушничества ею давался обет вечного пострига в монахини.

В наши дни женские монашеские ордена обнаруживают значительное многообразие верований и образа жизни. В некоторых монастырях монахини одеваются в полностью традиционные одежды и придерживаются установленных обычаев. Другие общины, напротив, не только располагаются в современных зданиях, но отказались от многих старых правил, и монахини в них носят обычную мирскую одежду. Запреты на разговоры с другими монахинями в определенное время дня были несколько ослаблены, наряду с правилами, предписывавшими определенное положение тела, как, например, ходьбу со сложенными руками или руками, спрятанными под одеянием. Эти изменения стали возможны благодаря эдиктам церковных властей в 1960-х гг.

Члены монашеских орденов обычно почти не имеют власти в церковной иерархии, которой они подчинены. Существование женских монашеских орденов никогда не давало женщинам никакой прямой силы в более крупных религиозных организациях, которые в католической и англиканской церквях почти исключительно управлялись мужчинами.

Женщины и католицизм

Хотя христианская религия родилась из движения, которое по своей сути было революционным, некоторые из главных христианских церквей по тому, как они относятся к женщинам, принадлежат к самым консервативным организациям в современном мире. Женщины-священнослужители уже давно были признаны в ряде сект и деноминаций, но в католической церкви по-прежнему официально поддерживалось неравенство по признаку пола. Церковное учение постоянно напоминает женщинам об их традиционной роли в качестве жен и матерей, а политика, направленная на запрещение абортов и противозачаточных средств, накладывает еще больше ограничений на свободу женщин.

По мере роста феминистского движения женские организации начали оказывать давление на католические власти, с тем чтобы либерализовать их отношения к роли женщин внутри этой церкви. Одной из реформ, за которую выступают некоторые деятели, является рукоположение женщин. Сторонники посвящения женщин в церковный сан утверждают, что женщины могут представлять Иисуса Христа столь же успешно, как и мужчины, потому что они также созданы по образу и подобию Бога. Однако католические власти постоянно отклоняли призывы к рукоположению женщин в священнослужители. В 1977 г. в Риме Священная конгрегация в защиту католического вероучения официально заявила, что женщины не могут входить в состав католического духовенства. В качестве обоснования было сказано, что среди апостолов Иисуса не было ни одной женщины (Noel 1980).

В письме, опубликованном в мае 1994 г., папа Иоанн Павел II подтвердил запрет римской католической церкви на рукоположение женщин в церковный сан. В письме говорилось: «По этой причине, чтобы устранить всякие сомнения в отношении дела огромной важности... я заявляю, Церковь не обладает властью наделять женщин саном священнослужителя, и этого решения должны, безусловно, придерживаться все верные последователи Церкви».

Британская монахиня Лавиния Берн в своей книге «Женщины на Алтаре» (Byrne 1994) выступила в защиту женщин-священнослужителей. В 1964 г. в возрасте семнадцати лет Берн присоединилась к Институту Блаженной Девы Марии и получила известность в Соединенном Королевстве как специалист в области теологии, писательница и ведущая радиопередач. Благодаря выступлениям по четвертому каналу Би-би-си, она стала широко известной фигурой для сторонников римско-католической церкви во всей Англии и Уэльсе. Однако открытая поддержка, которую она выражала идее посвящения женщин в духовный сан, привела к ее конфликту с католическим руководством. В 1998 г. Священная конгрегация в защиту католического вероучения призвала ее публично отказаться от поддержки рукоположения женщин в духовный сан и объявить о своей солидарности с католическим учением, запрещающим аборты и противозачаточные средства.

В январе 2000 г. Берн покинула свой монашеский орден, заявив, что судьба женщин-католичек при современном консервативном руководстве — это судьба «невидимого подвида человеческого рода». По ее словам, удел большинства женщин-католичек — быть глубоко верующими, молиться, ходить по воскресеньям в церковь — и не играть никакой роли. Это проявляется в том, что представлять Иисуса Христа имеют право только мужчины (цит. по: Meek 2000). Берн выразила обеспокоенность тем, что на пороге нового столетия у церкви отсутствует динамическая модель жизни для женщин-католичек. После своего ухода из лона церкви в беседе с журналистами она сказала:

(Женщины) обращаются к церкви в поисках живого образа того, что представляет собой образованная женщина-специалист. В 2000 г. зачастую они сталкиваются с тем, что над их чаяниями смеются, а их достижения принижаются. Мы крайне нуждаемся в позитивном учении о семейной жизни, работе, развлечениях, месте мужчин и женщин в общественной и политической жизни. И это задача церкви (цит. по: Newsweek . 24 Jan. 2000. Р. 64).

Женщина в англиканской церкви

Англиканской церковью также в основном управляют мужчины, хотя она либерализована в большей степени, чем католическая церковь. До 1992 г. женщинам разрешалось быть дьяконессами (низшая степень священства), но не священниками. Официально они были частью мирян и им не дозволялось осуществлять некоторые основные религиозные обряды, как, например, произносить благословение или совершать официальную церемонию бракосочетания. С другой стороны, под руководством священника дьяконесса могла осуществлять некоторые таинства и в числе прочих обязанностей совершать обряд крещения. В 1986 г. был опубликован доклад постоянного комитета Генерального синода, верховного органа англиканской церкви, о необходимости выяснить, какие законы понадобятся, если женщинам будет разрешено становиться священниками. Группа состояла из десяти мужчин и двух женщин. Их задача заключалась в том, чтобы рассмотреть, какие «гарантии» необходимы, чтобы преодолеть противодействие тех «внутри англиканской церкви, кто неспособен по той или иной причине согласиться с рукоположением женщин в сан священника» (цит. по: Aldridge 1987, 377). О чувствах и надеждах самих женщин не было упомянуло.

Епископу англиканской церкви Лондона Грэхему Леонарду во время радиопрограммы в августе 1987 г. был задан вопрос, не думает ли он, что христианскому понятию Бога может быть нанесен ущерб, если женщина будет регулярно подниматься на алтарь. Он ответил: «Думаю, что будет причинен вред. При виде женщины моим инстинктивным желанием будет заключить ее в объятия...» По его утверждению, именно возможность сексуального притяжения между женщиной-священно-служителем и членами конгрегации является причиной, почему женщинам не следует разрешать быть полноправными членами священства. В религии, как и везде, «именно мужчина проявляет инициативу, тогда как женщина подчиняется» (Jenkins 1987).

В 1992 г. англиканская церковь проголосовала за то, чтобы сан священника был открыт для женщин. Многие группы протестовали против такого решения, в том числе организация Женщины против рукоположения Женщин, созданная г-жой Маргарет Браун. По ее мнению, так же как по мнению некоторых групп мужчин-англиканцев, полное рукоположение женщин в сан священника является богохульным отклонением от истины, открытой нам Библией. В результате принятия англиканской церковью указанного решения некоторые общины отпали от церкви. О своем намерении оставить англиканскую церковь и присоединиться к католической церкви среди прочих объявил и Грэхем Леонард.

 

Религия, секуляризация и социальные изменения

Как мы видели, одной из идей, общих для теоретиков социологической науки, была уверенность в том, что традиционная религия в современном мире будет становиться все более и более маргинальным явлением. И Маркс, и Дюркгейм, и Вебер — все они были убеждены, что по мере того, как общества будут модернизироваться и больше полагаться на науку и технологию, чтобы контролировать и объяснять социальный мир, неизбежно произойдет процесс секуляризации. Секуляризация обозначает процесс, посредством которого религия утрачивает свое влияние на различные сферы социальной жизни.

Споры по поводу тезиса секуляризации — одна из самых сложных областей в социологии религии. Их суть в самых общих словах: существует расхождение во взглядах между сторонниками тезиса о секуляризации, которые согласны с отцами-основателями социологии и считают, что религия утрачивает власть и значение в современном мире, — и противниками секуляризации, которые утверждают, что религия остается значительной силой, хотя часто приобретает новые и непривычные формы.

Критерии секуляризации

Секуляризация представляет собой сложное социологическое понятие отчасти потому, что существует много разногласий относительно параметров этого процесса. Более того, многие социологи используют определения религии, никак не сопоставимые друг с другом — так, если одни утверждают, что религию лучше всего можно понять, основываясь на традиционной церкви, то по мнению других необходимо придерживаться более широкого понимания религии, которое охватывало бы и индивидуальную религиозность, и глубокую приверженность к определенным ценностям. Эти различия в понимании религии, несомненно, оказывают влияние на доводы за и против секуляризации.

Секуляризацию можно оценивать, исходя из ряда аспектов или параметров. Некоторые из них по свой природе объективны, как, например, численность членов религиозных организаций. Статистические данные и официальные отчеты могут засвидетельствовать, сколько людей принадлежит к церкви или другой религиозной организации и активно посещает богослужения и другие церемонии. Как мы увидим исходя из этого показателя, все индустриальные страны, за исключением Соединенных Штатов, претерпели значительную секуляризацию. Та модель религиозного упадка, которую мы наблюдаем в Великобритании, обнаруживается в большинстве стран Западной Европы, в том числе в таких католических странах, как Франция или Италия. Регулярно посещают церковь и принимают участие в главных ритуалах (таких, как празднование Пасхи) больше итальянцев, чем французов, однако в обоих случаях сходной является общая модель — уменьшение соблюдения религиозных обрядов.

Второй критерий секуляризации касается того, насколько церкви и другие религиозные организации сохраняют свое социальное влияние, богатство и престиж. В прежние времена религиозные организации могли оказывать значительное влияние на правительства и социальные органы и имели в обществе высокий авторитет. Насколько такое положение сохраняется в наши дни? Ответ на этот вопрос ясен. Даже если мы ограничимся настоящим столетием, мы видим, что религиозные организации утратили многое из того социального и политического влияния, которым они обладали раньше, и эта тенденция носит общемировой характер, хотя существуют и некоторые исключения. Церковные лидеры уже не могут сейчас ожидать, что автоматически смогут оказать воздействие на тех, кто обладает властью. В то время как некоторые традиционные церкви по-прежнему обладают большими богатствами, по каким бы стандартам его ни измерять, а новые религиозные движения могут быстро приобретать богатства, материальное положение многих давно существующих религиозных организаций нестабильно. Церкви и храмы вынуждены распродавать свое имущество или находятся в состоянии разрухи.

Третий критерий секуляризации связан с верованиями и ценностями. Мы называем этот параметр религиозностью. Посещаемость церкви и степень общественного влияния церквей, совершено очевидно, не являются с неизбежностью прямым выражением верований и идеалов, которых придерживаются люди. Многие верующие люди не посещают регулярно богослужения и не принимают участия в публичных церемониях, наоборот, регулярность посещения церкви и участия в церемониях не всегда свидетельствует о прочности религиозных убеждений — люди могут ходить в церковь по привычке или потому, что это ожидается от них в их общине.

Как и в отношении других критериев секуляризации, для того чтобы уяснить, насколько сократилась религиозность в наши дни, необходимо глубоко понять прошлое. Сторонники тезиса о секуляризации утверждают, что в прошлом религия была гораздо более важной для повседневной жизни людей, чем она является сегодня. Церковь была в центре всех местных событий и оказывала сильное влияние на жизнь семьи и отдельного человека. Вместе с тем критики тезиса о секуляризации оспаривают это утверждение, заявляя, что тот факт, что раньше люди посещали церковь более регулярно, еще отнюдь не доказывает, что они были более религиозны. Во многих традиционных обществах, включая средневековую Европу, приверженность к религиозной вере была в повседневной жизни менее сильной и менее важной, чем можно было бы предположить. Исследования английской истории показывают, например, что среди простых людей распространено было обычно не слишком ревностное отношение к религиозным верованиям. В большинстве культур, особенно в более крупных традиционных обществах, по-видимому, всегда встречались религиозные скептики (Ginzburg 1980).

И тем не менее, нет никаких сомнений в том, что влияние религиозных идей сейчас в целом меньше, чем это было в традиционном мире — особенно если мы включим в понятие «религия» всю совокупность сверхъестественных явлений, в которые верили люди. Большинство из нас просто больше не воспринимает окружающий мир как пронизанный божественными или духовными сущностями. Некоторые из главных горячих точек в современном мире — подобные зонам конфликтов на Ближнем Востоке и на Балканах — возникли преимущественно или по крайней мере частично из-за религиозных расхождений. Однако большинство конфликтов и войн имеет сейчас главным образом мирскую, нерелигиозную природу и связано с различием политических убеждений или экономических интересов.

Имея в виду три указанных критерия секуляризации, рассмотрим теперь некоторые недавние тенденции в религии в Великобритании и Соединенных Штатах и попытаемся определить, поддерживают ли они или опровергают идею секуляризации.

Религия в Соединенном Королевстве

Преобладающая часть взрослого населения Beликобритании считает себя принадлежащими к той или иной религиозной организации. Только около 5  % британцев заявляют, что не относятся ни к одной религии. Почти 70  % всего населения признают себя приверженцами англиканской церкви, даже несмотря на то, что большинство из них в действительности посещали церковь, если вообще посещали, лишь несколько раз в своей жизни. Кроме англиканской церкви, пресвитерианской церкви Шотландии и католической церкви, в число религиозных групп, существующих в Великобритании, входят иудеи, мормоны, мусульмане, сикхи и индуисты. Среди более мелких сект — Плимутская братия, Растэфэриане и Миссия Божественного Света.

Поскольку вопросы, касающиеся религии, не задавались во время переписи с 1851 г., трудно составить точное мнение о величине религиозных деноминаций Великобритании. Такое положение должно измениться — во время переписи 2001 г. жителей Великобритании попросят, в дополнение к другим сведениям о себе, сообщить о своей религиозной принадлежности. Это позволит представить гораздо более детальную картину соотношения религии в Великобритании, поскольку современные Подсчеты основаны на информации, полученной от отдельных деноминаций. Материалы переписи должны также дать более точную оценку мусульманского населения Великобритании, которое оценивается цифрами между 1 и 3 млн чел.

Согласно Исследованию социальных установок в Великобритании 1998 г., многие жители Великобритании заявляют о своей вере в то или иное божество (см. табл. 17.2). 21  % респондентов выразили согласие с утверждением: «Я знаю, что Бог действительно существует, у меня в этом нет сомнений». Только один из каждых десяти сказал, что не верит в Бога совсем. Половина опрошенных ответили, что они «возможно» или «определенно» верят в загробную жизнь (HMSO 2000). Имеются показания меняющихся моделей традиционных и нетрадиционных верований.

Хотя многие люди еще заявляют, что верят в Бога или в некоторое высшее существо, гораздо меньшее их число реально посещает церковь. Согласно переписи 1851 г., около 40  % взрослого населения Англии и Уэльса посещали церковь каждое воскресенье; к 1900 г. их число сократилось до 35 %, к 1950 г. — до 20%, а в наши дни их общее число приближается к 10%. В 1980-е гг. основные конфессии в Великобритании лишились в среднем 5  % своей паствы, причем наибольший урон (8%) понесла римско-католическая церковь (HMSO 1992). В 1997 г. у англиканской церкви наблюдалось падение среднего числа верующих, посещавших воскресные службы, до цифры ниже 1 млн чел., впервые за все время существования церкви.

Указанный процесс протекал, однако, несколько неравномерно. Существует, например, различие между тринитарными и нетринитарными церквями. Тринитарные церкви, к числу которых среди прочих относятся англикане, католики, методисты и пресвитериане, признают единство Бога в трех лицах. Членство в тринитарных церквях сократилось с 8,8 млн в 1970 г. до 6,5 млн в 1994 г. Напротив, в тот же период наблюдался рост членов нетринитарных церквей, таких как мормоны и Свидетели Иеговы (см. табл. 17.3). Росла также посещаемость церквей и религиозных служб среди этнических меньшинств. Последователей в Beликобритании привлек также ряд новых религиозных движений (см. раздел «Новые религиозные движения» этой главы).

Таблица 17.2

Вера в Бога (в процентах). Великобритания. 1998 г.

Респондентам задавали вопрос, какое из утверждений ближе всего соответствует их отношению к Богу.

Источник: British Social Attitudes Survey, National Centre for Social Research. From Social Trends. 30. 2000. P. 219. Crown copyright.

Существует отчетливо определимая модель в отношении к религии в Соединенном Королевстве, обусловленная возрастом, полом, классом и географическим местом проживания. Обычно пожилые люди религиознее тех, кто относится к более молодым возрастным группам. Среди молодых людей посещаемость церквей достигает пика в возрасте пятнадцати лет, после чего средний уровень посещаемости церкви сокращается, пока люди не достигают тридцати и сорока лет, когда их религиозные чувства снова усиливаются; после этого посещаемость церкви увеличивается по мере увеличения возраста. Женщины, как правило, чаще вовлекаются в лоно церковных организаций, чем мужчины. В англиканских церквях это преобладание женщин лишь незначительно, но в приходах церкви Христианской науки, например, число женщин в четыре раза превышает число мужчин.

В целом посещаемость церкви и открытое выражение религиозных чувств чаще встречаются среди более состоятельных людей, чем среди бедных групп населения. Англиканская церковь получила название «консервативная партия за молитвой», и в этом до сих пор есть доля истины. Среди католиков обычно больше представителей рабочего класса. Классовая ориентация проявляется в моделях голосования на выборах: англикане обычно голосуют за консерваторов, а католики за лейбористов, как и многие методисты; методизм первоначально был тесно связан с возникновением лейбористской партии. Число членов религиозных организаций широко варьируется также в зависимости от того, где именно люди живут: так, церковь посещают 35  % взрослого населения Мерсисайда и 32  % населения Ланкашира по сравнению с только 9  % в Хамберсайде и 11  % в Ноттингемшире. Одной из причин этого является иммиграция — в Ливерпуле проживает много ирландских католиков, Северный Лондон является местом средоточия иудеев, а Брэдфорд — мусульман и сикхов.

Если исходить из тех последствий, которые религиозные различия имеют для повседневной жизни людей, то сильнее, чем где-либо еще в Великобритании, они выражены в Северной Ирландии. В происходящих там столкновениях протестантов и католиков участвует только незначительное меньшинство приверженцев той и другой веры, но эти конфликты часто носят жестокий и кровавый характер. Роль религии в конфликте в Северной Ирландии нелегко отделить от переплетения других факторов, вызывающих антагонизм; среди католиков распространена вера в «объединенную Ирландию», которая возникнет, когда Эйре и Северная Ирландия станут единым государством, протестанты же идею «объединенной Ирландии» отвергают. Как бы то ни было, политические соображения и националистические идеи играют в этом конфликте важную роль наряду с религиозными верованиями.

Таблица 17.3

Принадлежность к церквям в Соединенном Королевстве (в миллионах)

Источник: Christian Research. From Social Trends, 1996. Crown copyright.

Религия в Соединенных Штатах

Положение религиозных организаций в Соединенных Штатах является необычным в нескольких отношениях. Свобода выражения религиозных чувств была закреплена в статье Американской конституции задолго до того, как терпимость к различным религиозным вероучениям и отправлению религиозных обрядов получила распространение в каком-либо другом западном обществе. Первые переселенцы были беженцами, спасавшимися от религиозного преследования со стороны политических властей, и они настояли на отделении церкви от государства. В США нет «официальной» церкви, подобной англиканской церкви в Великобритании.

Кроме того, в Соединенных Штатах существует гораздо большее разнообразие религиозных групп, чем в какой-либо другой индустриальной стране. В большинстве западных обществ преобладающая часть населения формально принадлежит к единой церкви, подобной англиканской церкви в Великобритании или римско-католической церкви в Италии. В Америке около 90  % населения являются христианами, но принадлежат к огромному многообразию церквей и деноминаций. Многие группы имеют не больше нескольких сотен членов, но примерно 90 религиозных организаций объединяют, по их утверждению, свыше 50 тыс. членов, а 22 организации, по их отчетам, имеют свыше миллиона членов. В последние 25 лет в Соединенных Штатах христианские фундаменталистские группы создали мощное социальное и политическое движение (см. подраздел «Христианский фундаментализм» в разделе «Религиозный фундаментализм» этой главы).

Намного крупнее всех других религиозных организаций в Соединенных Штатах католическая церковь, насчитывающая около 50 млн членов. Однако это составляет только около 27  % общего количества членов религиозных организаций. Около 60 % населения — протестанты, но разделяющиеся между многочисленными различными деноминациями. Самой крупной является Южная конгрегация баптистов (13 млн членов), за ней следуют Объединенная методистская церковь и Национальная конвенция баптистов, и далее лютеранская и епископальная церкви. Среди нехристианских групп наиболее многочисленными являются еврейские конгрегации, насчитывающие около 6 млн членов.

Примерно 40  % американского населения посещают церковную службу каждую неделю. Почти 70  % принадлежат к церквям, синагогам или другим религиозным организациям, и большинство этих людей утверждает, что играет в своих конгрегациях активную роль.

Скотт О'Грэйди, капитан ВВС США, был в 1995 г. сбит над Боснией. Он провел шесть полных опасности дней, стараясь не быть схваченным сербскими войсками, пока его наконец не подобрали и не доставили в безопасное место. «Прямо сейчас, — заявил он представителям мировых средств массовой информации, — первое, что я хочу сделать — это поблагодарить Бога. Если бы не любовь Бога ко мне и не моя любовь к Богу, я бы не смог выдержать все это. Именно он спас меня здесь, я чувствую это сердцем». Если бы подобные слова были сказаны британским или французским летчиком, они вызвали бы легкое изумление. Но произнесенные американцем, эти слова звучали совершенно естественно. Уровень религиозности в Соединенных Штатах гораздо выше наблюдаемого в большинстве европейских обществ.

Согласно результатам исследования, 95  % американцев утверждают, что верят в Бога, 80 % верят в чудеса и загробную жизнь, 72 % верят в ангелов и 65  % верят в дьявола (Stark and Bainbridge 1985). По данным Всемирного исследования ценностей, опубликованным в 1994 г., 82  % опрошенных в США считали себя «религиозными людьми» по сравнению с 55  % в Великобритании, 54  % в Западной Германии и 48  % во Франции. Тот же опрос показал, что 44  % американцев, по их словам, посещали церковь по крайней мере раз в неделю, по сравнению с 14  % в Соединенном Королевстве, 10 % во Франции и лишь 4 % в Швеции (см. рис. 17.1 и журнал «The Economist» 8 July 1995. Р. 20).

В спорах по поводу секуляризации Соединенные Штаты являют собой важное исключение из утверждения об упадке религии в западных обществах. С одной стороны, США принадлежат к наиболее глубоко «модернизированным» странам и в то же время они характеризуются одним из самых высоких уровней популярности религиозных верований и принадлежности к церкви. Стив Брюс, один из ведущих защитников тезиса о секуляризации, высказал мнение, что распространенность религии в США можно понять в свете культурного перехода (Bruce 1996). В случаях, когда общество подвергается быстрому и глубокому демографическому и экономическому изменению, предположил Брюс, религия может играть решающую роль, помогая людям приспособиться к новым условиям и выжить в условиях нестабильности. По его мнению, индустриализация произошла в Соединенных Штатах сравнительно поздно и осуществилась очень быстро, причем среди населения, состоящего из огромного множества различных этнических групп. Религия в США была важна потому, что способствовала установлению идентичности людей и позволила более плавно осуществить культурный переход к американскому «плавильному котлу».

Рис. 17.1. Приверженность к религии в восьми странах (в процентах относительно всего населения). 1990–1993 гг.

Источник: World Values Study Group. Inter-University Consortium for Political and Social Research.

Оценка тезиса о секуляризации

Среди социологов практически никто не сомневается, что, особенно если рассматривать вопрос в долгосрочной перспективе, религия в форме традиционной церкви переживает спад — за примечательным исключением США. Влияние религии уменьшилось по всем трем параметрам секуляризации, во многом так, как это предсказывали социологи XIX в. Следует ли нам сделать вывод, что они и более поздние пропагандисты тезиса о секуляризации правы? Сократилась ли привлекательность религии по мере распространения современных взглядов и современного образа жизни? Такое заключение вряд ли можно было бы считать оправданным по нескольким причинам.

Во-первых, современное положение религии в Великобритании и других западных странах является гораздо более сложным, чем это представляется защитникам тезиса о секуляризации. Религиозные и духовные верования остаются мощной и мотивирующей силой в жизни многих людей, даже если они предпочитают не посещать богослужения официально в рамках традиционной церкви. Некоторые ученые высказали предположение о том, что произошел сдвиг в сторону принципа «верить, но не принадлежать» (Daivie 1994) — иначе говоря, люди придерживаются веры в Бога или в какую-то высшую силу, но реализуют и развивают свою веру вне установленных форм религии.

Во-вторых, секуляризацию нельзя оценивать исходя из членства только в основном направлении тринитарных церквей. Поступая так, мы не учитываем все возрастающую роль незападных верований и новых религиозных движений как во всем мире, так и в индустриальных обществах. В Великобритании, например, количество действующих членов традиционных церквей сокращается, однако число мусульман, индуистов, сикхов, иудеев, евангелистов, верующих во «второе рождение», и православных христиан обнаруживает динамику роста.

В-третьих, в не-западных обществах нет никаких свидетельств секуляризации. В Иране и других регионах Ближнего Востока, Африки и Индии мощный динамичный исламский фундаментализм бросает вызов влиянию Запада. Папа посещает с визитом Южную Америку, и миллионы католиков там с энтузиазмом следуют за ним в его поездке. Восточное православие было с воодушевлением вновь воспринято гражданами в разных частях бывшего Советского Союза после десятилетий подавления церкви коммунистическим руководством. Эта восторженная поддержка религии по всему миру, к сожалению, нашла отражение также и в связанных с религией конфликтах. Религия может служить источником утешения и поддержки, но одновременно она была и продолжает оставаться источником острых социальных столкновений и конфликтов.

Можно привести свидетельства как в пользу, так и против идеи секуляризации. Представляется очевидным, что секуляризация как понятие особенно полезна при объяснении тех изменений, которые происходят в наши дни в традиционных церквях — имея в виду как падение могущества власти и влияния, так и процессы внутренней секуляризации, касающиеся, например, роли женщин и геев. Влияние сил модернизации, характерное для общества в целом, ощущается и внутри многих традиционных религиозных организаций.

Однако в первую очередь значение религии в постсовременном мире нужно оценивать на фоне быстрых изменений, нестабильности и разобщенности. Даже если традиционные формы религии в какой-то мере сдают свои позиции, религия по-прежнему остается решающей силой в нашем социальном мире. Обращение к религии в ее традиционной или новой форме, по-видимому, будет продолжаться еще достаточно долго. Благодаря религии многие люди получают прозрение в понимании сложных вопросов, связанных с жизнью и ее смыслом, на которые нельзя получить удовлетворительного ответа, исходя из рационалистических позиций.

Неудивительно поэтому, что во времена быстрых перемен многие люди ищут — и находят — ответы и успокоение в религии. Вероятно, наиболее ярким примером этого феномена является фундаментализм. Вместе с тем во все возрастающей степени религиозная реакция на изменения принимает новые и непривычные формы: новые религиозные движения, культы, секты, деятельность групп «Нового века». Несмотря на то, что на первый взгляд эти группы, возможно, «не похожи» на формы религии, многие критики гипотезы секуляризации считают, что они представляют собой трансформацию религиозных верований перед лицом глубоких социальных потрясений.

 

Новые религиозные движения

Хотя в последние десятилетия у традиционных церквей наблюдалось сокращение числа членов, другие формы религиозной деятельности переживали подъем. Для обозначения широкого круга религиозных и духовных групп, культов и сект, возникших в Западных странах, в том числе и в Соединенном Королевстве, рядом с основными религиями социологи используют термин новые религиозные движения (НРД). Новые религиозные движения охватывают огромное многообразие групп, от групп духовных и групп самопомощи в движении Нового века до таких своеобразных сект, как Харе Кришна (Международное общество Сознания Кришны).

Многие новые религиозные движения возникли на основе традиций основных религий, таких как индуизм, христианство и буддизм, тогда как другие восходят к традициям, практически не известным на Западе до самого последнего времени. Некоторые НРД являются по существу новыми созданиями харизматических лидеров, возглавляющих их деятельность. Такова Церковь унификации, во главе которой стоит преподобный Сан Мён Мун. Членами новых религиозных движений являются преимущественно новообращенные, а не люди, воспитанные в атмосфере какого-либо определенного вероучения. Это люди чаще всего хорошо образованные и принадлежащие к среднему классу.

Большинство новых религиозных движений, существующих на территории Великобритании, возникли в Соединенных Штатах или на Востоке, однако немногие, как, например, Общество Эстериуса или Фонд Эмина, уже существовали в Великобритании в более раннюю эпоху. После Второй мировой войны в США наблюдался гораздо более быстрый рост религиозных движений, чем когда-либо прежде в их истории, включая беспрецедентное количество слияний и размежеваний между деноминациями. Большая часть их были однодневками и просуществовали очень недолго, но некоторые приобрели многочисленных сторонников.

Были предложены различные теории, пытающиеся объяснить популярность новых религиозных движений. Некоторые исследователи утверждают, что НРД нужно рассматривать как реакцию на процесс либерализации и секуляризации в обществе и даже внутри традиционных церквей. Люди, чувствующие, что традиционные религии стали ритуальными и утратили духовный смысл, возможно, ощущают себя более комфортно и испытывают более сильное чувство причастности в небольших, менее обезличенных новых религиозных движениях.

Другие социологи, такие как, например, выдающийся ученый Брайан Уилсон, придерживаются мнения, что новые религиозные движения являются следствием быстрых социальных сдвигов (Wilson 1982). По мере того как подрываются традиционные социальные нормы, люди начинают искать и объяснение, и утешение. Появление групп и сект, делающих упор на личную духовность, наводит на мысль, например, что многие люди испытывают потребность «восстановить связь» со своими собственными ценностями и верованиями перед лицом нестабильности и неопределенности.

Еще одним фактором, возможно, является то, что новые религиозные движения импонируют людям, которые чувствуют себя отчужденными от основной части общества. Коллективная, общинная атмосфера, царящая в сектах и культах, по мнению некоторых авторов, дает таким людям поддержку и чувство принадлежности к коллективу единомышленников. Эта идея получила дальнейшее развитие у Роя Уоллиса, который исследовал участие в новых религиозных движениях молодых людей, принадлежащих к среднему классу. Хотя с материальной точки зрения они не находятся на периферии общества, они могут испытывать одиночество в эмоциональном и духовном отношении. Участие в культе, вероятно, помогает им преодолеть это чувство отчужденности.

Типы новых религиозных движений

В своей книге «Элементарные формы новой религиозной жизни» Рой Уоллис высказал предположение, что новые религиозные движения можно лучше понять, если подразделить их на три более крупные категории (Wallis 1984). И хотя предложенной им классификации уже двадцать лет, она по-прежнему представляет собой полезный способ различения среди НРД. Предложенное им деление новых религиозных движений на мироутверждающие, мироотвергающие и миротерпимые основывается на отношении каждой конкретной группы НРД к более широкому социальному миру.

Мироутверждающие движения

Мироутверждающие движения больше похожи на группы «самопомощи» или «терапии», чем на обычные религиозные объединения. Это движения, которые часто не имеют обрядов, церквей и официальной богословской доктрины и сосредоточивают свое внимание на духовном благополучии своих членов. Как подсказывает само название, мироутверждающие движения не отвергают окружающий мир и его ценности. Напротив, они стремятся усилить способность своих последователей действовать и добиваться успеха в этом мире, высвобождая потенциальные возможности человека.

Церковь сайентологии может служить примером подобной группы. Основанная Лафайетом Роналдом Хаббардом, Церковь сайентологии возникла первоначально в Калифорнии и, разросшись, приобрела большое количество сторонников во многих странах мира. Сайентологи считают, что все люди — духовные существа, но мы пренебрегаем нашей духовной сущностью. Путем тренировки, которая заставит людей осознать их истинные духовные способности, люди могут вновь обрести забытые ими сверхъестественные силы, очистить свое сознание и полностью реализовать свои потенциальные возможности.

Под категорию мироутверждающих движений подпадают многие разветвления так называемого Движения Нового века. Движение Нового века выросло из контркультуры 1960-х и 1970-х гг. и охватывает широкий спектр верований, обрядовых действий и жизненных установок. Языческие учения (кельтов, друидов, индейцев и др.), шаманизм, разновидности азиатского мистицизма, уиккские ритуалы и медитация дзен-буддистов — вот только некоторые из явлений, которые объединяются под названием Движения Нового века. Несмотря на их явный эклектизм, различные формы Движения Нового века объединяются общим взглядом на положение человека и на возможности изменения этого положения. Социолог П. Хилас считает, что Движение Нового века в первую очередь связано с идеей «самодуховности» — с верой в то, что личность священна (Heelas 1996). Группы Движения Нового века поощряют своих последователей вновь обретать свою внутреннюю духовность и отказываться от пагубного образа существования — приобретенного посредством социализации — ради более подобающего им истинного бытия.

Одним из главных мероприятий в Движении Нового века в последние три десятилетия является то, что Пол Хилас называет «духовностью с помощью семинаров». Люди, стремящиеся развить свою духовность и исследовать глубины своей натуры, могут делать это в специальных структурированных обстоятельствах, отделенных от их повседневных жизни и деятельности. Вот, например, объявление об одном таком курсе, которое было процитировано в книге Хиласа (Heelas 1996, 60):

ВОСЬМИДНЕВНЫЙ СЕМИНАР

проводится для того, чтобы помочь Вам преодолеть барьеры

Испытать то чувство

ЛЮБВИ, СИЛЫ, ТВОРЧЕСКОГО САМОВЫРАЖЕНИЯ КОТОРОЕ ДАСТ ВАМ ВОЗМОЖНОСТЬ

1.    Осуществить все те личные желания и цели которые являются неотъемлемой частью Вашей жизненной перспективы

2.    Быть полезным в служении человеческому сообществу

—    отдельным людям, семьям, группам, организациям, корпорациям и т. д.

—    в эпоху социально-экономической нестабильности и быстрых изменений;

иными словами, быть полезным, способствуя

КРАЙНЕ НЕОБХОДИМОЙ СОЦИАЛЬНОЙ ПЕРЕСТРОЙКЕ

на этой планете

На первый, поверхностный, взгляд мистицизм Движения Нового века находится в резком противоречии с современными обществами, в которых он широко популярен. Последователи Движения Нового века ищут альтернативные образы жизни, чтобы справиться с трудностями нашего времени. Однако по мнению Хиласа, деятельность групп Нового века не следует интерпретировать просто как радикальный разрыв с современностью. Ее следует рассматривать как часть более крупной культурной перспективы, которая экземплифицирует аспекты мейнстрима — основного направления развития культуры. В современных обществах люди обладают беспрецедентной степенью автономности и свободы для управления своей собственной жизнью. В этом отношении цели Движения Нового века полностью соответствуют требованиям современного века: людей стимулируют, чтобы они вышли за пределы традиционных ценностей и чаяний и жили активно и сознательно.

Мироотвергающие движения

Мироотвергающие движения, в противоположность движениям мироутверждающим, относятся к окружающей действительности резко критически. Они часто требуют от своих последователей значительных изменений в образе жизни — от членов движения могут потребовать, например, чтобы они вели аскетическую жизнь, изменили одежду или прическу или следовали определенной диете. Мироотвергающие движения часто носят закрытый характер, в отличие от мироутверждающих движений, которые обычно являются открытыми для всех. В некоторых мироотвергающих движениях обнаруживаются черты тоталитарных организаций (см. врезку «Тотальные институты» в разделе «Теории организации» главы 12). От их последователей ожидается, что они подчинят свою личную индивидуальность индивидуальности группы, будут следовать строгим этическим нормам или правилам и порвут с жизнью окружающего мира.

Большинство мироотвергающих движений предъявляет к своим членам гораздо большие требования с точки зрения времени и обязательств, чем более старые, давно существующие религии. Известно, что в некоторых группах используется методика «бомбардировки любовью», чтобы целиком завоевать преданность людей. Потенциального новообращенного окружают неослабным вниманием и постоянными выражениями любви до тех пор, пока он не будет эмоционально вовлечен в данную группу. Против некоторых новых движений по существу выдвигалось обвинение в том, что они «промывают мозги» своим приверженцам — с тем, чтобы приобрести контроль над их умами и отнять у них способность самостоятельно принимать решения.

Многие мироотвергающие секты и культы привлекли к себе пристальное внимание государственных органов, средств массовой информации и общественности. Некоторые экстремальные случаи мироотвергающих культов вызвали большую обеспокоенность. Так, японская группа Аум Синрике распространила смертельно ядовитый газ зарин в токийском метро в 1995 г., отравив тысячи утренних пассажиров. В Соединенных Штатах приверженцы культа Ветвь Давида, базирующегося в городе Вако (штат Техас), вступили в смертельное противоборство с федеральными властями США в 1993 г. после того, как им было предъявлено обвинение в жестоком обращении с детьми и в хранении крупных арсеналов оружия.

Миротерпимые движения

Третий тип новых религиозных движений наиболее похож на традиционные религии. Миротерпимые движения обычно делают упор на важность внутренней религиозной жизни по сравнению с более мирскими заботами. Члены подобных групп стремятся восстановить духовную чистоту, которая, как они считают, была утрачена традиционными религиями. Если последователи мироотвергающих и мироутверждающих движений нередко меняют свой образ жизни в соответствии со своей новой религиозной деятельностью, многие приверженцы миротерпимых движений продолжают свою повседневную жизнь и карьеру без каких-либо существенных изменений. Одним из примеров движения, проповедующего миротерпимость, может служить пятидесятничество. Пятидесятники верят в то, что голос Святого Духа можно услышать с помощью людей, обладающих даром «говорить на языках» в состоянии экстаза.

Новые религиозные движения и секуляризация

Тезису о секуляризации противоречит также устойчивая популярность новых религиозных движений. Противники данного тезиса указывают на многообразие и динамизм новых религиозных движений и утверждают, что религия и духовность по-прежнему являются центральным аспектом современной жизни. По мере того как традиционные религии утрачивают свою власть, религия не исчезает, она распространяется в новых направлениях. С таким мнением, однако, согласны не все ученые. Сторонники идеи секуляризации, возражая против такого мнения, подчеркивают, что новые религиозные движения — явление периферийное по отношению к обществу в целом, даже при том, что они оказывают глубокое влияние на жизнь своих индивидуальных последователей. Новые религиозные движения раздроблены и относительно слабо организованы; кроме того, в них также наблюдается высокая текучесть состава, так как люди на некоторое время присоединяются к какому-то движению, а потом уходят, привлеченные чем-то новым. По сравнению с серьезными религиозными убеждениями, указывают эти ученые, участие в новом религиозном движении выглядит почти как хобби или смена стиля жизни.

 

Милленаристские движения

Существование милленаризма и движений, характеризующихся верой в наступление золотого века человечества, очень четко демонстрирует, что религия часто побуждает к активной деятельности и социальным изменениям. Милленаристская группа ожидает для своих последователей немедленного коллективного спасения либо в результате каких-то катаклизмов в настоящем, либо путем восстановления Золотого века, будто бы существовавшего в прошлом. (Сам термин милленаристский (от лат. millennium ‘тысячелетие’) в действительности восходит к понятию тысячелетнего правления Иисуса Христа, предсказанному в Библии.) Милленаристские движения тесно связаны с историей христианства и возникли они в двух основных условиях — среди бедных слоев населения на Западе в прошлые эпохи и среди колонизованных народов в других частях земли в более позднее время.

Последователи Иоахима

Одно из движений милленариев, известное под названием иоахимизма, возникло в средневековой Европе и достигло расцвета в XIII в. (Cohn 1970а, 19706). В этот период быстро росло экономическое благополучие Европы и господствующая католическая церковь становилась все богаче. Многие настоятели превратили свои монастыри в роскошные замки, епископы строили дворцы и жили в них с таким же великолепием, как мирские феодальные владыки, а папы содержали пышные дворы. Как протест против таких тенденций в официальной церкви появился иоахимизм.

В середине XIII в. несколько францисканских монахов (этот орден проповедовал отказ от материальных наслаждений и богатства) выступили с протестом против полной плотских удовольствий жизни церковных деятелей. Их движение опиралось на пророческие труды умершего почти за пятьдесят лет до этого аббата Иоахима Флорского. Труды Иоахима были истолкованы как предсказание того, что в 1260 г. «Одухотворенные», как они называли себя, станут свидетелями торжественного наступления Третьего и Последнего века Христианства. Это приведет к тысячелетию, когда все человеческие существа, независимо от предшествующих религиозных убеждений, объединятся и будут вести жизнь, полную христианского благочестия и добровольной бедности. Предсказывалось также, что существующая церковь будет распущена, а духовенство будет предано смерти германским императором.

Когда 1260 год прошел и никакого катаклизма не случилось, дата наступления миллениума была перенесена на более позднее время — и откладывалась снова и снова. Пыл последователей Иоахима не уменьшался. Осужденные религиозными властями последователи Иоахима — Одухотворенные — стали называть официальную церковь Вавилонской блудницей, а папу — Антихристом и Зверем Апокалипсиса. Они ожидали, что Спаситель выйдет из их собственных рядов, взойдет на папский престол и станет «Ангельским папой», избранным Богом, чтобы обратить весь мир к жизни в добровольной бедности. Среди групп внутри этого движения была группа, руководимая Фра Дольчино и состоявшая более чем из тысячи вооруженных людей; вместе с этой группой Фра Дольчино вел войну против армий папы в Северной Италии, пока в конце концов его войско не потерпело поражение и не было разгромлено. Дольчино был сожжен заживо на костре как еретик, но спустя многие годы возникли другие группы, заявлявшие, что вдохновляются его учением.

Пляска духа

Совсем другим примером милленаристского движения является культ Пляски духа, возникший среди равнинных индейцев Северной Америки в конце XIX в. Пророки проповедовали, что произойдет всемирная катастрофа, возвещающая начало тысячелетия, во время которой бури, смерчи, землетрясения и наводнения уничтожат всех белых чужеземцев. Индейцы переживут катастрофу и увидят вновь прерии, заполненные стадами бизонов и другой дичи. После катастрофы все этнические различия исчезнут, и любые белые люди, которые приедут в страну, будут жить в дружбе с индейцами. Ритуалы Пляски духа распространялись от одной общины к другой в указанном регионе, подобно тому как религиозные культы распространялись от одной деревни к другой в Новой Гвинее в более поздние времена. Ритуалы Пляски духа, включавшие пение, монотонное повторение слов и вхождение в состояние, подобное трансу, основывались частично на понятиях, возникших из контактов с христианской религией, а частично на традиционной Пляске солнца — обряде, который индейцы совершали до появления белых. Культ Пляски духа перестал существовать после массового кровопролития у Вундед-Ни, во время которого белыми солдатами было убито 370 индейских мужчин, женщин и детей.

Сущность движения милленариев

Почему появляются милленаристские движения? Можно выделить несколько общих элементов, присущих всем или большинству из них. Как представляется, практически все подобные культы предполагают деятельность пророков («вдохновленных» вождей или учителей), которые основываются на существующих религиозных понятиях и заявляют о необходимости влить в них новую жизнь. Они успешно приобретают широкий круг последователей, если им удается выразить словами то, что другие только смутно ощущают, и дать волю эмоциям, которые побуждают людей к действию. Пророчество всегда было тесно связано с религиями спасения, особенно с христианскими, и большинство тех, кто возглавлял милленаристские движения на колонизированных территориях, были знакомы с христианскими обрядами и верованиями. Многие, по правде говоря, были учителями в школах при миссиях и обращали усвоенную ими религию против тех, кто приобщил их к ней.

Милленаристские движения часто появляются там, где либо происходят радикальные изменения в культуре, либо наблюдается внезапный рост бедности (Worsley 1970). Они обычно привлекают людей, испытывающих сильное чувство обездоленности, вызванное этими изменениями, и это заставляет людей отказаться от привычного приятия status quo. В средневековой Европе милленаризм был зачастую последним отчаянным прибежищем тех, кто внезапно оказался нищим. Крестьяне, например, во времена голода следовали за пророками, которые проповедовали мечту о мире, «перевернутом вверх дном», в котором бедняки в конечном счете унаследуют землю. Милленаристские движения среди колонизованных народов обычно возникают тогда, когда традиционная культура разрушается под давлением западных колонизаторов, как это произошло в случае культа Пляски духа.

Милленаризм иногда трактуется как преимущественно восстание бедных против привилегированных (Lantenari 1963) или угнетенных против тех, кто стоит у власти, и во многих случаях этот мотив действительно является движущей силой. Но в целом понимание милленаризма представляется слишком упрощенным: некоторые милленаристские движения, как, например, движение Одухотворенных — последователей Иоахима, возникли в результате влияний и настроений, первоначально не имевших ничего общего с материальными лишениями.

Апокалиптические движения

Милленаристские движения связаны с апокалиптизмом — апокалиптическими настроениями, с верой в пророчества божественных учений о событиях конца света. Апокалиптические движения рассматривают некоторые события в социальном мире как знаки того, что грядет неминуемый конец света. В последние десятилетия в связи с приближением нового тысячелетия наблюдался рост числа и масштабов апокалиптических движений. Такие события, как появление вируса иммунодефицита, падение коммунизма, война в Персидском заливе, угроза глобального потепления и экологической катастрофы, а также развитие мощных информационных технологий, — все это послужило толчком к еще большему распространению апокалиптических предсказаний о том, что приближаются «последние дни» (Robbins and Palmer 1997).

Апокалиптизм может принимать как религиозную, так и мирскую форму; некоторые ученые обратили внимание, что на подступах к новому тысячелетию границы между религиозными и нерелигиозными апокалиптическими теориями становятся все более и более размытыми. Некоторые апокалиптические движения в конце XX в. были прямым ответвлением давно существующих религиозных групп, таких как адвентисты Седьмого дня, мормоны и католицизм. Другие, как, например, Ветвь Давида, Аум Синрике, Врата Рая или Орден Солнечного Храма, включали явные элементы религиозной образности и словоупотребления, но одновременно обнаруживали серьезную тревогу по поводу других факторов, таких, например, как распространение технологии. Было замечено, кроме того, что «нерелигиозные движения, такие как борьба за сохранение окружающей среды и феминизм, по-видимому, часто приобретают апокалиптический характер, а другие — такие как движение за выживание, альтернативную военную службу и радикальный феминизм или выступления против разрешения абортов, как представляется, имеют и религиозные, и нерелигиозные аспекты» (Robbins and Palmer 1997, 12).

 

Религиозный фундаментализм

Сила религиозного фундаментализма является еще одним доказательством того, что секуляризация в современном мире не одержала победы. Термин фундаментализм может быть использован во многих разных контекстах для определения строгой приверженности к системе принципов или верований. Религиозный фундаментализм характеризует взгляды тех религиозных групп, которые призывают к буквальному пониманию основных священных книг и текстов и считают, что доктрины, возникающие в результате такого прочтения, должны применяться ко всем областям социальной, экономической и политической жизни.

Религиозные фундаменталисты уверены, что возможен только один взгляд на мир, и что их взгляд на мир — правильный: в их отношении к миру нет места ни сомнениям, ни возможности различных толкований. Внутри фундаменталистских движений доступ к точным значениям священных книг ограничен кругом привилегированных «толкователей» — таких как жрецы, священнослужители или другие религиозные лидеры. Это дает религиозным лидерам огромную власть — не только в религиозных делах, но также и в мирских, религиозные фундаменталисты стали мощными политическими фигурами в оппозиционных движениях внутри мейнстрима — основной массы политических партий (в том числе и в США) и как руководители государства (как в Иране).

Религиозный фундаментализм — относительно новое явление (сам термин вошел в широкое употребление только в последние два или три десятилетия). Он возник главным образом как реакция на глобализацию. По мере того как силы модернизации все больше подрывают традиционные устои социального мира — такие как понятие семьи как основной ячейки общества, как власть мужчины над женщиной и т. п. — для защиты традиционных верований возникает фундаментализм. В глобализующемся мире, который требует рациональных доводов, фундаментализм настаивает на ответах, опирающихся на веру, и ссылок на истину ритуала: фундаментализм — это традиция, защищаемая традиционным образом. Для фундаментализма больший интерес представляют способы защиты и оправдания верований, а не содержание верований как таковых.

Хотя фундаментализм выступает как оппозиция модернизации мира, он тем не менее использует современные методы для утверждения своих взглядов. Так, христианские фундаменталисты в Соединенных Штатах одними из первых стали использовать телевидение как средство для распространения своих вероучений. Исламские фундаменталисты в Чечне, сражающиеся с русскими войсками, создали веб-сайты для популяризации своих идей; бойцы Хиндутва использовали Интернет и электронную почту для пропаганды чувства «индуистской идентичности».

В нижеследующем разделе мы рассмотрим две наиболее заметные формы религиозного фундаментализма. В последние тридцать лет выросло влияние исламского и христианского фундаментализма, и это определяет контуры как национальной, так и интернациональной политики.

Исламский фундаментализм

Из социологов-теоретиков прошлого только Вебер, возможно, допустил бы, что такая традиционная религиозная система, как ислам, может претерпеть значительное возрождение и стать основой для важных политических событий в конце XX в., а тем не менее именно это произошло в 1980-х гг. в Иране. В последние годы возрождение ислама получило распространение, оказав существенное влияние на другие страны, включая Египет, Сирию, Ливан, Алжир, Афганистан и Нигерию. Чем же объясняется это крупномасштабное возрождение ислама?

Чтобы понять данное явление, необходимо внимательно рассмотреть некоторые стороны ислама как традиционной религии, а также те изменения в светском обществе, которые произошли в современных государствах, где влияние ислама является устойчивым. Ислам, подобно христианству, представляет собой религию, которая постоянно стимулирует активные действия: Коран — исламская священная книга — полон указаний верующим «сражаться на пути к Богу». Эта борьба направлена одновременно как против неверных, так и против тех, кто вносит разложение в мусульманское общество. На протяжении столетий сменяли друг друга поколения исламских реформаторов,,и ислам стал столь же внутренне разделенным, как христианство.

Вскоре после возникновения от основного корпуса ислама отделился шиизм, и он сохранил свое влияние до наших дней. Шиизм был официальной религией в Иране (старое название — Персия) с XVI в., и он послужил источником идей, легших в основу иранской (исламской) революции. Шииты возводят свое происхождение к имаму Али, религиозному и политическому лидеру VII в., который, согласно поверьям, обнаружил такие качества, как личная преданность Богу и добродетельность, не имеющие равных среди правителей мира того времени. Потомки Али стали рассматриваться как подлинные лидеры ислама, поскольку считалось, что они принадлежат к роду пророка Мухаммеда, в отличие от династий, реально находившихся у власти. Шииты верили, что в конце концов будет установлено правление законного наследника Мухаммеда и будет покончено с тиранией и несправедливостью, связанными с существующими режимами. Наследник Мухаммеда будет вождем, непосредственно направляемым Богом и правящим в согласии с Кораном.

Крупные общины шиитов проживают на территории других стран Ближнего и Среднего Востока, включая Ирак, Турцию и Саудовскую Аравию, а также в Индии и Пакистане. Однако исламское руководство в этих странах находится в руках представителей большинства — сунитов. Мусульмане-суниты следуют «Проторенному Пути», системе традиций, восходящих к Корану, которые допускают значительное разнообразие мнений, в отличие от более строго определенных взглядов шиитов.

Ислам и Запад

В эпоху Средневековья более или менее постоянно шла борьба между христианской Европой и мусульманскими государствами, которые контролировали значительную часть территорий, ставших впоследствии Испанией, Грецией, Югославией, Болгарией и Румынией. Большая часть земель, захваченных мусульманами, была отвоевана европейцами обратно, и многие из их владений в Северной Африке по мере возрастания мощи Запада в XVIII и XIX вв. стали в действительности его колониями. Эти поражения и обратные завоевания имели катастрофические последствия для мусульманской религии и цивилизации, которую верующие исламисты считали самой высокой и самой передовой, превосходящей все остальные. В конце XIX в. неспособность мусульманского мира эффективно противостоять распространению западной культуры привела к возникновению реформаторских движений, стремившихся вернуть исламу его первоначальную чистоту и силу. Ключевой идеей было то, что ислам должен ответить на вызов Запада, утверждая тождество своих собственных верований и обычаев.

Эта идея развивалась в XX в. разными путями и послужила фоном для исламской революции в Иране в 1978–1979 гг. Началом революции явилась внутренняя оппозиция шаху Ирана, который принял и попытался осуществить некоторые формы модернизации, заимствованные у Запада — например, земельную реформу, наделение женщин правом голоса и введение светского образования. Движение, приведшее к свержению шаха, объединило людей, имевших разные интересы и отнюдь не поголовно разделявших идеи исламского фундаментализма, но господствующей фигурой среди них был аятолла Хомейни, осуществивший радикальный пересмотр идей шиизма.

Сразу после революции Хомейни привел к власти правительство, организованное в соответствии с традиционными исламскими законами. Религия, как это установлено в Коране, стала непосредственной основой всей политической и экономической жизни. По исламскому закону — шариату — в том виде, в каком он был восстановлен, мужчины и женщины были четко разделены; женщины обязаны были на публике закрывать тело и голову; гомосексуализм наказывался расстрелом, а нарушивших супружескую верность забивали камнями до смерти. Строгий моральный кодекс сопровождался крайне националистическим мировоззрением, направленным в первую очередь против западных влияний.

Целью Исламской Республики в Иране была исламизация государства — организация правительства и общества таким образом, чтобы учение ислама стало господствующим во всех сферах. Этот процесс, однако, отнюдь не достиг завершения и существуют силы, противодействующие ему. В работе (Zubaida 1996) выделено три ряда групп, борющихся друг с другом. Радикалы хотят идти дальше и углублять исламскую революцию. Они также считают, что революцию следует активно экспортировать в другие исламские страны. Консерваторы включают главным образом религиозных функционеров, считающих, что революция осуществлена уже достаточно полно. Она дала им власть в обществе, и они хотели бы эту власть сохранить. Прагматики симпатизируют рыночным реформам и стремятся открыть экономику для иностранных инвестиций и торговли. Они выступают против строгого навязывания исламских законов в отношении женщин, семьи и законодательства.

Эти подспудные разногласия в иранском обществе вышли на поверхность и четко обнаружили себя при настроенном на реформы президенте Мухаммеде Хатами, сторонники которого вновь захватили контроль над парламентом после выборов в феврале 2000 г. Смерть аятоллы Хомейни в 1989 г. была ударом для радикальных и консервативных элементов в Иране: его преемник аятолла Али Хаменеи пользуется лояльностью влиятельных иранских мулл (религиозных лидеров), но становится все более непопулярным среди простых иранских граждан, которые отвергают репрессивный режим и нескончаемые социальные неурядицы.

Распространение движений за возрождение ислама

Хотя идеи, лежавшие в основе Исламской революции в Иране, казалось бы, должны были объединить весь исламский мир против Запада, правительства стран, в которых шииты составляют меньшинство, не стали действовать в духе исламской революции в Иране. Однако исламский фундаментализм получил большую популярность в большинстве этих государств, и он стимулировал появление различных движений за возрождение ислама и в других местах.

Хотя в последние десять-пятнадцать лет движения исламских фундаменталистов усилили свое влияние во многих странах Северной Африки, Ближнего Востока и Южной Азии, им удалось прийти к власти только в двух государствах. В Судане с 1989 г. правил Хассан аль-Тараби и его Фронт Национального Спасения ; а в 1996 г. фундаменталистский режим талибов укрепил свою власть в раздробленном Афганистане. Во многих других государствах группы исламских фундаменталистов приобрели влияние, но прийти к власти им не удалось. В Египте, Турции и Алжире, например, восстания исламских фундаменталистов были подавлены государством или вооруженными силами.

Многие были обеспокоены тем, что исламский мир движется к конфронтации с другими частями мира, которые не разделяют его религиозное вероучение. Так, по мнению политолога Сэмюела Хантингтона, борьба между западными и исламскими взглядами может стать частью общемирового «столкновения цивилизаций» после окончания холодной войны и еще большего расширения глобализации. Однонациональные государства больше не являются основными действующими силами в международных отношениях; поэтому соперничество и конфликты будут происходить между более крупными культурами или цивилизациями (Huntington 1993).

Мы уже видели примеры таких конфликтов в бывшей Югославии, в Боснии и в Косове, где боснийские мусульмане и албанские косовары сражались против сербов, представляющих православную христианскую культуру. Эти события усилили осознание мусульман как мирового сообщества; как заметили наблюдатели, «Босния стала местом объединения для мусульман всего мусульманского мира... (Она) обострила и создала ощущение поляризации и радикализации в мусульманских обществах и одновременно усилила чувство принадлежности к мусульманам» (Ahmed and Donnan 1994, 7–8). Другие наблюдатели утверждают, что кризис миновал, что исламский фундаментализм отступает. Люди, придерживающиеся этого мнения, полагают, что у исламских фундаменталистов сейчас мало шансов захватить власть в исламских государствах во всем мире. В тех странах, где фундаментализм победил, как в Иране, ему не удалось создать жизнеспособный и привлекательный образец, который могли бы воспринять другие государства. Даже Иран сейчас, как представляется, экспериментирует с демократизацией, хотя и весьма ограниченно.

И тем не менее было бы ошибкой заявлять, что исламский фундаментализм пошел на спад. В начале XXI в. исламская оппозиция все еще наращивает силы в таких государствах, как Малайзия и Индонезия; в нескольких провинциях Нигерии были недавно введены шариатские законы, и война в Чечне привлекла участие исламских боевиков, поддерживающих создание на Кавказе исламского государства. Исламская символика и форма одежды стали важными знаками идентификации для все большего числа мусульман, живущих за пределами исламского мира. Такие события, как война в Персидском заливе и кризис, возникший после публикации книги Салмана Рушди «Сатанинские стихи», вызвали неоднозначную, но напряженную реакцию в исламском мире либо против Запада, либо в согласии с ним.

Совершенно очевидно, что движение за возрождение ислама невозможно понять, если подходить к нему только с религиозных позиций — оно представляет собой в определенной степени реакцию против влияния Запада и является движением за национальное и культурное утверждение. Вряд ли движения за возрождение ислама, даже в их самых фундаменталистских формах, следует рассматривать лишь как возобновление традиционных идей. То, что произошло, представляет собой нечто более сложное. Были возрождены традиционные виды деятельности и образ жизни, но они были соединены с проблемами, связанными конкретно с современностью.

Христианский фундаментализм

Рост христианских религиозных фундаменталистских организаций в Соединенном Королевстве и Европе, но особенно отчетливо в Соединенных Штатах, представляет собой одно из наиболее примечательных явлений последних тридцати лет. Фундаменталисты считают, что «Библия, несомненно, — это реальный путеводитель для политики, правительства, бизнеса, семейной жизни и для всех других проблем человеческого рода» (Capps 1990). Для фундаменталистов Библия непогрешима — ее содержание выражает божественную истину. Приверженцы христианского фундаментализма верят в божественную сущность Христа и в возможность спасения души человека, если принять Христа в качестве своего личного спасителя. Христианские фундаменталисты считают своим долгом распространять христианскую веру и обращать в христианство тех, кто еще не принял этого вероучения.

Христианский фундаментализм является реакцией против либеральной теологии и тех, кто поддерживает «мирской гуманизм» — тех, кто «стоит за эмансипацию разума, желаний и инстинктов в противопоставление вере и покорности Божьей воле» (Repel 1994, 133). Христианский фундаментализм выступает против «морального кризиса», порожденного модернизацией, — упадка традиционной семьи, угрозы индивидуальной морали человека, ослабления связи между человеком и Богом.

В США основатель движения Моральное Большинство Джерри Фолуэлл и другие разработали для своих сторонников определенную последовательность действий. Кампании против абортов, в защиту молитвы в школах и семейных ценностей — все это стало главным оплотом движения, известного как «Новое христианское право». Со вступлением в 1980 г. Роналда Рейгана на пост президента Новое христианское право начало вмешиваться в политику более прямыми способами. Оказание влияния на принятие политических решений стало рассматриваться как наиболее надежный путь к тому, чтобы вновь сделать американское общество христианским и защитить людей от угрозы секуляризма (отделения школы от церкви). Фолуэлл выделил «пять основных проблем, которые имеют политическое значение, и которым высокоморальные американцы должны быть готовы противостоять: аборты, гомосексуализм, порнография, вольнодумство и разрушение семьи» (Kepel 1994). Что касается конкретных действий, то первой целью движения Новое христианское право стали государственные школы — лоббирование законодателей относительно содержания школьных учебных планов и попытки отменить запрет на молитвы в школах, а затем движение быстро перешло к поддержке воинствующей организации «Спасение от Операции», которая препятствует работе клиник, делающих аборты.

Выдающиеся проповедники Нового христианского права основали несколько университетов, чтобы вырастить новое поколение «контрэлиты», воспитанной в духе фундаменталистских христианских верований и способной занять ключевые позиции в средствах массовой информации, в образовании, политике и в искусстве. Университеты Либерти, Орал Робертс, Боба Джонса и др. присваивают степени по стандартным учебным дисциплинам, но преподаваемым с позиций непогрешимости Библии. В кампусах установлены строгие этические нормы, определяющие частную жизнь студентов, а сексуальные отношения связываются только с браком:

Для любого человека, кто провел некоторое время в кампусе университета Либерти, это был поразительный опыт. Дортуары предназначены для молодых людей одного пола: практикуется строгое наблюдение — смесь принуждения и самодисциплины. Французские поцелуи запрещены, и любые сексуальные отношения между не состоящими в браке студентами наказываются исключением из кампуса (женатые пары живут в городе). Но поцелуи в щеку разрешаются, и пары могут держаться за руки, но не обнимать партнера одной рукой за талию. Студенты охотно защищают подобную сексуальную самодисциплину, когда их расспрашивают об этом незнакомые посетители; но они утверждают, что полное подавление неизбежно привело бы к извращениям, в частности, к гомосексуализму, который (по их словам) распространен в конкурирующем фундаменталистском университете, в котором запрещен любой флирт. С другой стороны, выражение сексуального желания противоречило бы духу образовательных целей университета ( Kepel 1994: 135).

Христианское фундаменталистское движение получает поддержку в Соединенных Штатах повсеместно, но ситуация в различных регионах значительно различается. Так, американский Юг стал известен как «Библейский пояс» — полоса земли, расположенная ниже сельскохозяйственного «скотоводческого пояса», «маисового пояса» и «хлопкового пояса». Многие наиболее известные и наиболее влиятельные проповедники Америки базируются в штатах Юга и Среднего Запада — в Виргинии, Оклахоме и Северной Каролине. Самыми влиятельными фундаменталистскими группами в Соединенных Штатах являются Конвенция баптистов Юга, Собрания Господни и Адвентисты Седьмого дня.

«Электронная церковь»

По мнению Джайлса Кепела, американские фундаменталисты отличаются поразительным искусством использовать самый современный язык и технологию для распространения своего учения (Kepel 1994). Эта традиция не является новой — и во времена до изобретения радио фундаменталистские и евангелические проповедники странствовали по американской сельской глубинке, председательствуя на огромных ривайвелистских сборищах, которые устраивались в полях и под навесами. С наступлением эпохи радио проповедники получили возможность обращаться к массовой аудитории с еженедельными проповедями. Но именно пришествие телевидения оказалось самым большим подарком судьбы для распространения фундаменталистских взглядов.

Электронные средства массовой информации в Соединенных Штатах с 1960-х гг. играли главную роль в изменениях, затрагивающих религию. Преподобный Билли Грэхем первым начал читать проповеди, транслируемые по радио, и эффективное использование этого средства информации позволило баптистскому священнику приобрести огромное количество последователей. В последние двадцать лет мы все чаще являемся свидетелями еще более изощренного и систематического использования средств массовой информации для распространения религиозных учений и для сбора денег для служителей культа. Стали появляться «электронные церкви» — религиозные организации, функционирующие преимущественно с помощью средств массовой информации, а не через объединения прихожан на местах. С помощью спутникового телевидения религиозные программы теперь можно целенаправленно транслировать на весь мир, как в развивающиеся страны, так и в другие индустриальные общества.

Пионерами в использовании электронной церкви были главным образом фундаменталисты и другие группы, стремящиеся к обращению неверующих в свою веру. Одной из причин этого является «система звезд», вдохновенных проповедников, привлекающих к себе последователей благодаря магнетизму собственной личности. Некоторые из таких проповедников идеально подходят для электронных СМИ, с помощью которых харизматические качества проповедников могут быть спроецированы на аудиторию из тысяч или даже миллионов людей. Кроме Билли Грэхема еще целый ряд других «электронных проповедников» в США, и в их числе Орал Робертс, Джерри Фолуэлл, Джимми Сваггарт, Пэт Робертсон, Джим Бэккер и его бывшая жена Тэмми Фей, сделали средства информации своим главным орудием, используя для завоевания последователей главным образом радио- и телевещание.

Некоторые религиозные радио- и телепроповедники, в том числе Джим и Тэмми Бэккер, а также Джимми Сваггарт, оказались замешанными в сексуальных и финансовых скандалах, серьезно испортивших их репутацию. Из того факта, что положение таких людей пошатнулось, некоторые наблюдатели предположили, что влияние электронной церкви идет на спад. Вполне возможно, что ривайвелистские и фундаменталистские группы утрачивают свое доминирующее положение, но более широкие связи между религиозными организациями и электронными СМИ вряд ли прервутся. Как показывает глава 15 «Средства массовой информации и коммуникации», радио и другие формы электронной коммуникации выступают в современном мире важнейшими факторами влияния, и это неизбежно будет по-прежнему стимулировать создание религиозных программ.

Религиозные проповеди с помощью электронных средств получили особенно широкое распространение в Латинской Америке, где показывают североамериканские программы. И в результате протестантские движения, в большинстве относящиеся к пятидесятникам, приобрели огромное влияние в таких странах, как Чили и Бразилия, где преобладает католицизм.

 

Заключение

В век глобализации, когда люди отчаянно нуждаются во взаимопонимании и диалоге, религиозный фундаментализм может быть деструктивной силой. Фундаментализм чреват возможностью насилия — в случае исламского и христианского фундаментализма примеры насилия, вызванного приверженностью к религии, встречаются достаточно часто. В последние несколько лет имел место ряд кровавых столкновений между исламскими и христианскими группами населения в Ливане, Индонезии и других странах. Тем не менее, в мире, который все более становится космополитическим, больше, чем когда-либо раньше, наблюдается контактов между людьми самых разных традиций и верований. По мере того как люди перестают беспрекословно принимать традиционные идеи, мы все оказываемся вынужденными жить более открыто и рационально — необходимы дискуссия и диалог между людьми с различными убеждениями. Дискуссия и диалог — это основной путь к сдерживанию насилия или его постепенному исчезновению.

 

Краткое содержание

1.    Религия существует во всех известных обществах, хотя религиозные верования и обряды варьируются от культуры к культуре. Все религии предполагают тот или иной набор символов, внушающих чувство благоговения и связанных с ритуалами, совершаемыми определенной общиной верующих.

2.    Тотемизм и анимизм — это распространенные типы религии в небольших культурах. При тотемизме некоторый вид животного или растения считается обладающим сверхъестественной силой. Анимизм означает веру в духов или призраков, населяющих тот же мир, что и человеческие существа, и иногда завладевающих людьми.

3.    Тремя наиболее влиятельными монотеистическими религиями (религиями, в которых существует только один Бог) в мировой истории являются иудаизм, христианство и ислам. Политеизм (вера в нескольких или многих богов) распространен в других религиях. В некоторых религиях, например в конфуцианстве, богов или сверхъестественных существ нет.

4.    Взгляды социологов в области религии испытали в значительной степени влияние трех «классических» мыслителей: Маркса, Дюркгейма и Вебера. Все они понимали религию как в своей сущности иллюзию. Они считали, что созданный религией «загробный» мир есть наш собственный мир, преломленный сквозь призму религиозного символизма.

Для Маркса религия включает сильный идеологический компонент: религия обеспечивает оправдание существующему в обществе неравенству в обладании богатством и властью.

Для Дюркгейма религия важна благодаря выполняемой ей функции сплочения — она обеспечивает, в частности, регулярные встречи людей для подтверждения их приверженности к общим верованиям и ценностям.

Для Вебера религия важна в силу той роли, которую она играет в социальных изменениях, в частности, в развитии западного капитализма.

5.    Существует четыре основных типа религиозных организаций. Церкви — это крупные и освященные временем религиозные учреждения, обычно характеризующиеся формальной бюрократической структурой и иерархией религиозных чиновников. Секты — это более мелкие и менее формальные группы верующих, обычно создаваемые с целью возрождения традиционной церкви. Если секта существует в течение определенного периода времени и превращается в нечто институционализованное, она становится деноминацией. Культы подобны сектам, но представляют собой еще более слабо связанные группы людей, которые не столько объединяются в некую организацию, сколько следуют определенным сходным ритуалам.

6.    Религиозными организациями обычно управляют мужчины. В большинстве религий, особенно в христианстве, образы и символы являются в основном мужскими, однако в некоторых религиях встречаются также и женские божества. Женщины, как правило, были исключены из религиозных иерархий, хотя в англиканской церкви они могут быть рукоположены в сан священника.

7.    Секуляризация означает ослабление влияния религии. Определение уровня секуляризации сопряжено с трудностями, потому что при этом необходимо учитывать несколько параметров: количество членов религиозных организаций, их социальный статус, личную религиозность людей. Хотя влияние религии явно уменьшилось, религия отнюдь не находится на грани исчезновения, но продолжает как объединять, так и разделять людей в современном мире.

8.    Процент людей, регулярно посещающих церковь, в Соединенном Королевстве и других европейских странах низок. В Соединенных Штатах, напротив, гораздо большая часть населения регулярно ходит в церковь. Число людей в Соединенном Королевстве, Европе и США, которые заявляют, что веруют в Бога, намного превышает количество тех, кто регулярно посещает церковь.

9.    Хотя в последние десятилетия у традиционных церквей наблюдается уменьшение количества последователей, наряду с основными направлениями в этих религиях появились многочисленные новые религиозные движения. Новые религиозные движения охватывают широкий круг религиозных и духовных групп, культов и сект. Их можно в грубых чертах разделить на мироутверждающие движения, сходные с группами самопомощи, мироотвергающие движения, которые стремятся уйти от окружающего мира и подвергают его критике, и движения, направленные на приспособление к миру, делающие упор на внутренней религиозной жизни в противовес земным заботам.

10. Милленаристское движение — это движение людей, ожидающих немедленного коллективного спасения — либо в результате некоторого фундаментального изменения в настоящем, либо путем восстановления давно утраченного Золотого века. Апокалиптизм — это вера в божественное откровение о последних событиях истории.

11. В различных религиозных группах в разных частях земли получил распространение фундаментализм. «Фундаменталисты» получили такое название потому, что они верят в возвращение к фундаментальным, базовым принципам своих религиозных доктрин. После Исламской революции 1979 г. в Иране, которая привела к созданию религиозно ориентированного правительства, исламский фундаментализм оказал влияние на многие страны Ближнего Востока. Христианский фундаментализм в Соединенных Штатах является реакцией против господствующих в американском обществе мирских ценностей и ощущаемого морального кризиса. В попытках обратить неверующих в свою веру христианские фундаменталисты были пионерами в создании «электронной церкви» — первыми использовали телевидение, радио и новые технологии для привлечения новых последователей.

 

Вопросы для самостоятельного анализа

1.    Могут ли в современном мире происходить чудеса?

2.    Как отличить религию от системы политических или моральных убеждений?

3.    Существует ли вероятность того, что религия означает для женщин нечто иное, чем для мужчин?

4.    Каким образом религия является силой, способствующей одновременно и социальной стабильности, и социальным потрясениям?

5.    Насколько правильно характеризовать состояние религиозности людей в Великобритании и Соединенных Штатах как «веруют, но не принадлежат»?

6.    Какие явления в современном мире способствовали возникновению новых религиозных движений?

 

Дополнительная литература

Bailey Edward I. Implicit Religion in Contemporary Societies. Kampen: Kok Pharos, 1997.

Barker Eileen and Warburg Margit (eds.). New Religions and New Religiosity. Aarhus: Aarhus University Press, 1998.

McLeod Hugh. Religion and the People of Western Europe, 1789–1989. Oxford: Oxford University Press, 1997.

Westerlund David (ed.). Questioning the Secular State: The Worldwide Resurgence of Religion in Politics. London: C. Hurst, 1996.

Интернет-линки

Научная информация для понимания религии

Архив данных о религии в Америке

Журнал теории культуры и религии (он-лайн)