Накануне праздника еврейского нового года (Рош Хашана) Jewish Community Center пригласил нас принять участие в Дне памяти жертв Холокоста, который ежегодно отмечается еврейской общественностью города в это время.

Из диссидентской литературы я знал, что и в СССР, после смерти Сталина, стали отмечать день массового убийства евреев Киева, как символ памяти по миллионам погибших в годы Катастрофы. Именно Бабий Яр стал олицетворением советского государственного антисемитизма. Власти строго-настрого запрещали любую инициативу с целью увековечить память погибших, однако ежегодно к Бабьему Яру и другим местам массового захоронения жертв фашизма, стали приходить группы евреев, чтобы совершить поминальный обряд.

Обычно милиция только разгоняла тех, кто приносил цветы и молился на могилах, но случались и репрессии. Власть наказывала тех, кто не мог забыть о гибели тысяч своих соплеменников, утверждая, что там похоронены не только евреи, а и представители других национальностей.

Во время Хрущёвской оттепели Евгений Евтушенко написал своё знаменитое стихотворение “Бабий Яр”, на которое Дмитрий Шостакович сочинил музыку, потрясшую всех, кто помнил о Холокосте. Только в семидесятые годы разрешили установить памятник на месте захоронения, но и на нём не упоминалось о том, что в этом месте убиты и похоронены евреи.

Были установлены памятники и в других городах Украины и Белоруссии в местах массового убийства евреев. На монументе, поставленном, например, в Могилёве значилось, что он сооружён в память о десятках тысяч советских граждан, погибших от рук немецко-фашистских захватчиков во время Великой Отечественной войны.

В годы “Перестройки” в печати появились отдельные публикации об особых военизированных соединениях немецкой армии и полиции, которым было поручено физическое уничтожение еврейского населения, а также о лагерях смерти на территории Польши, Украины и Белоруссии. Но даже в период Горбачёвской “демократии и гласности” официально не отмечались Дни памяти жертв Холокоста.

Здесь память о Катастрофе европейского еврейства отмечается очень широко. Открыты музеи Холокоста и еврейской истории в Вашингтоне и Нью-Йорке, сооружены многочисленные памятники погибшим, сквер в центре Бруклина получил имя “Площадь Бабьего Яра”. Об этом мы узнали в первые же дни пребывания в Америке, чему были приятно удивлены.

Однако, то что мы увидели в День памяти в Баффало превзошло наши ожидания. В огромном спортивном зале Еврейского Центра собралось около полутора

тысяч людей, прибывших почтить память погибших. Вместительная площадь для парковки машин с трёх сторон здания не в состоянии была разместить автомобили людей, пожелавших участвовать в этом мероприятии. На дорогах, ведущих в Jewish Center, стояли регулировщики, предлагавшие водителям оставлять машины прямо на обочинах улиц.

Как мне рассказывали старожилы, такое множество людей сюда приходит только раз в год - в День памяти погибших в Катастрофе. Среди присутствующих были представители администрации города во главе с мэром и руководством округа Большого Баффало, руководители еврейских общественных и религиозных организаций. При входе в зал одевали кипу. Звучала траурная музыка. Зажгли поминальные свечи. Ребе произнёс кадыш. Слушали воспоминания чудом уцелевших жертв. Затем была музыка, песни, стихи, посвящённые трагедии европейского еврейства, исполненные школьниками Kadimah Shcool. Некоторые песни подхватывал и пел весь зал.

На площади, примыкающей к зданию культурного центра, у памятника евреям Баффало, погибшим в годы Второй мировой войны, состоялся митинг. Слушая речь мэра города, сопровождаемую негромкой траурной музыкой, каждый, наверное, вспоминал и своих павших близких и родных. В моей памяти вновь встали мои многочисленные родственники, умерщвлённые в Красиловском гетто, мои старшие братья, погибшие в прошедшей войне, моя младшая сестрёнка, чудом уцелевшая в оккупированном немцами Немирове. По щекам катились слёзы.

- Пусть ужасы Катастрофы никогда не повторятся! - были последние слова оратора на этом памятном митинге.