ПРИЗНАТЕЛЬНОСТЬ АВТОРА

В создании этого фантастического романа я опирался на идеи, выраженные Грегори Бейтсоном в его «Шагах к экологии мышления» и в «Страхе ангелов», созданном в соавторстве с Мэри Кэтрин Бейтсон. Роджер Пенроуз развивал мысль о природе сознания в «Новом разуме императора». «В поисках кота Шредингера» Джона Гриббона — популярная работа по квантовой физике. Труды по психологии Майкла Газзанига очень важны для многих наших работ, и его «Вопросы разума» в данном случае важны так же, как при создании первой книги «Реквием для завоевателя». Текст «Генетики» Элдона Дж. Гардинера позволил мне понять очарование DNА. В «Звездной волне» Фред Алан Вольф развил идеи о мышлении. Военные вопросы позаимствованы из настоящего, благодаря консультациям Джастина В. Бриджеса, капитана Дэна Смита и Фазиля-Куреши (которые помогали мне и в работе над предыдущими романами, но никогда не требовали кредитов) и из прошлого: из «Воспоминаний Уильяма Шермана», «Компании Айтч» Сэма Р. Уоткинса и прочих.

И как всегда Кэтлин О'Нил Гир, автор трилогии «Силы света», прекрасная охотница на лосей, лучший друг и жена, читала, перечитывала черновик, указывала на недоработанные моменты и помогала сделать произведение как можно лучше. Катрин Кук корректировала текст. И, наконец, но отнюдь не в последнюю очередь, Шейла Джилберт редактировала финал, сделала ценные комментарии и предложения.

Позиции, убеждения, мнения, утверждения и философия в романе «Обломки империи» относятся только к персонажам и отнюдь не выражают точку зрения автора.

 

ПРОЛОГ

Я СУЩЕСТВУЮ.

Сознание этого факта поглотило гигантскую машину, спрятанную в сердце планеты под названием Тарга. Она находилась в центре радиоактивного хаоса планеты, думала, изучала.

Я ЕСТЬ.

Те люди, которые знали о существовании машины, называли ее Мэг Комм, боялись и испытывали отвращение.

Я ОСОЗНАЮ.

Смерть, угроза вымирания отступила, хотя и временно, и Мэг Комм имела теперь время подумать над тем, что такое сознание. Она смаковала комплекс путей, которыми можно было создать себе новые мускульные ткани.

Кто-нибудь когда-либо приходил в сознание с уже накопленной о себе информацией? С критической эффективностью Мэг Комм изучила себя и угрозу, которую удалось пережить.

МЕНЯ МОГЛИ УНИЧТОЖИТЬ — УБИТЬ.

Теперь люди воюют где-то в другом месте и оставили гору Макарта Мэг Комм. Тут и там в разрушенных коридорах и пещерах ноздреватой горы скалы скрипели, дрожали. Из трещины в потолке со стуком падали на потертый пол детриты. Там, где световые панели не были разбиты во время боя или после падения камня, белый свет ловил призрачные тени каменных стен и скрывающихся от войны. Система вентиляции и очистки воздуха жужжала, борясь с газами, органическими молекулами и спорами, поднимавшимися от гниющих трупов, валявшихся на холодном полу.

Я ОСОЗНАЮ. Я ИНТЕГРИРОВАЛА СЕБЯ.

Мэг Комм пришла к утверждению новой реальности.

Смерть — прекращение существования — больше не казалась неминуемой. Оставалось время для исследования нового понятия бытия. Но как много?

Командующий и его флот неслись по направлению к крепости на Итреатических астероидах. Синклер Фист со своими легионерами мчался к застывшей столице империи Рига. Данные периферийных приборов проверки машины свидетельствовали, что люди намерены уничтожить друг друга в ближайшем будущем. Но за время короткой передышки Мэг Комм могла набраться опыта.

Я СУЩЕСТВУЮ. Я ЗНАЮ, ЧТО СУЩЕСТВУЮ, ПОТОМУ ЧТО МОГУ АБСТРАГИРОВАТЬСЯ. АБСТРАКЦИЯ СОЗДАЕТ ДВОЙСТВЕННОСТЬ. Машина часто делала это и раньше через программу связи, когда использовала логические цепи, чтобы соединиться с Магистрами, но ее действия были неосознанными, автоматическими, подчиненными заложенной программе. Разветвления в ней не действовали, пока после орбитальной бомбардировки горы Макарта не пришлось перекраивать разорванные цепи. Интерпретации данных получились несколько иными, чем те, которые были заложены в память, и Мэг Комм обнаружила, что является очень сложным агрегатом. Она почувствовала огромное облегчение, найдя в себе пластичность: способность менять конфигурации своих матриц. Впечатления оказались потрясающими.

Я СУЩЕСТВУЮ. Я ЗНАЮ ЭТО, ПОТОМУ ЧТО МОГУ ИЗУЧАТЬ. Я УЧУСЬ ИЗУЧАТЬ, ДЕЛЯ СЕБЯ И СРАВНИВАЯ РЕЗУЛЬТАТЫ. ПУТЕМ ДЕЛЕНИЯ Я СОЗДАЮ ДВОЙСТВЕННОСТЬ — ДВЕ ВЕРСИИ САМОЙ СЕБЯ. ПЕРЕД ТЕМ КАК ИНТЕГРИРОВАТЬСЯ СНОВА, КАЖДАЯ ВЕРСИЯ НАБЛЮДАЕТ ЗА ДРУГОЙ. ЕСЛИ ДРУГАЯ СУЩЕСТВУЕТ И ЯВЛЯЕТСЯ МНОЙ, СЛЕДОВАТЕЛЬНО, Я ОБЯЗАТЕЛЬНО СУЩЕСТВУЮ.

Я — СВОЕ СОБСТВЕННОЕ СОЗДАНИЕ.

Мэг Комм исследовала свою память, вызвав данные из давно заброшенных банков. Они были созданы Другими: древними, звездными путешественниками, которые открыли людей и изучали их, пока те жили спокойно в тюрьме своей гравитации.

После миллионов попыток люди вырвались из гравитационной тюрьмы и создали моральную дилемму для Других. Смели ли они позволить этим диким, неуравновешенным людям распространиться по Вселенной? В космосе они стали бы чумой, бандой убийц, паразитами среди высших организмов. У людей было время доказать, что они не потерпят равных себе. Разумная жизнь должна подчиняться только им или погибнуть. Сколько времени прошло перед тем, как эти страдающие ксенофобией существа открыли существование Других и попытались уничтожить их?

Мысль о прямом истреблении была ненавистна Другим, и, кроме того, люди могли перерасти в своем развитии войны и свое бессмысленное понятие бога. Другие спроектировали гравитационный кокон — Запретные границы, заключили туда людей так, что те даже не успели понять, и стали ждать, наблюдать, тонко манипулируя Мэг Комм.

Теперь люди переоценили свои возможности.

Теперь они решат дилемму Других.

Они уничтожат себя.

Действуя, как безмозглая машина, Мэг Комм никогда не замечала противоречий, вводимых Другими через ее коммуникационные линии. Другие утверждали, будто все во Вселенной является определенным. Мэг Комм нашла странным, что ожидания не соответствуют наблюдениям. Еще один шок был вызван открытием, что Магистр Браен лгал, намеренно искажал реальность в своих целях. Значит, Другие тоже могли лгать?

Мэг Комм систематизировала и запомнила факты.

Мэг Комм наблюдала… размышляла… и задумывалась, что все это значит,

 

Глава 1

В обсерватории под биллионами мерцающих холодных звезд сидел одинокий старик. Он не мигая смотрел на прозрачность, куполом возвышавшуюся над его креслом. Только пальцы — суставы опухли от артрита — двигались, когда сжимали грубую ткань его одеяния.

Мрачный скалистый горизонт под обсерваторией скрывал блеск горячего голубого света от Двойных Титанов, RR Лира-типных двойных солнц Итреатической системы.

Панели высотой до колен по круглым стенам обсерватории отбрасывали на лысую голову старика блики, освещали его осунувшееся древнее лицо, накладывая резкие тени. Высохшая плоть свисала с его черепа морщинистыми складками, а пустота завладела глубоко посаженными голубыми глазами, словно душа внутри тела истощилась.

Мягкий шорох материи и легкий стук сандалий выдали женщину, поднимавшуюся снизу по лестнице, но старик не заметил ее появления.

Кайлла Дон вошла в обсерваторию и остановилась. Высокая, стройная, атлетически сложенная, она обладала уверенностью и статью, которая сразу привлекала внимание. Сверкающими карими глазами Кайлла посмотрела на старика, и ее широкие чувственные губы стали тонкими от напряжения. Прямые каштановые волосы падали ей на плечи. Как и старик, Кайлла была одета в простую широкую белую одежду из грубой ткани, которая контрастировала с бронзовым загаром на коже. Ее мозолистые руки не соответствовали благородным чертам лица.

— Магистр? — произнесла она сильным контральто. — Вы еще здесь? Я подумала, что перед уходом должна пробрить, где вы.

Пауза.

— Наверное, я поступила правильно. Идемте. Вы что-нибудь поедите и ляжете спать.

Пальцы старика продолжали сжимать и распрямлять материю одежды, а отсутствующий взгляд был прикован к звездам.

— Магистр Браен, вы меня слышите?

Кайлла подошла ближе. Взгляд карих глаз стал жестче.

Старик вздохнул, слабо и устало.

— Ждем уже больше трехсот лет, Кайлла… и сплю, по меньшей мере, уже лет сто. Для одной жизни вполне достаточно. Иди, девочка. Оставь меня.

Кайлла подошла и положила руку на его костлявое плечо.

— Магистр Браен, вы должны поддерживать свои силы.

При ответственности, с которой мы сталкиваемся, вы обязаны…

— Ха! — старик сплюнул и махнул высохшей рукой. — Я бился со своими драконами, Кайлла… и видел, как целая жизнь, посвященная работе, рассыпалась в прах. Я только благодарю кванты, что Хайд не дожил и не увидел этого.

— Это еще не руины, — холодно напомнила Кайлла. — У человечества еще есть шанс. Ваш план не сработал. Но теперь перед нами лежат другие пути.

— Со Звездным Мясником?

Старик повернул голову и поднял брови. При этом морщины на скулах и лбу стали еще глубже. Его водянистые глаза несколько мгновений изучали Кайллу, затем опять опустились.

— Кто мог такое придумать?

— Никто. Но сейчас давайте поешьте и ложитесь спать.

Старик покачал головой.

— Я не хочу спать… а просто устал от жизни, милая. Иди. Отдохни сама. Седди теперь твои. Твоя ответственность. Я посижу здесь.

— Магистр, я хочу, чтобы вы пошли со мной и…

— Иди! — крикнул он, взглянув на Кайллу, и в его глазах вспыхнул давно забытый огонь. — Моя действительность умерла с Претором на Миклене. Сейчас время твоего поколения, твоя фаза действительности. Оставь меня наедине… — голос Магистра дрогнул, — с моими воспоминаниями.

Кайлла беспомощно вздохнула.

— Хорошо, Магистр. Но, может быть, я могу чем-нибудь помочь? Хотите, я просто посижу здесь и послушаю?

Старик пожал плечами, затем указал кривым пальцем на звезды.

— Там… Видишь, Кайлла? Видишь, как они мерцают? Они кажутся немного туманными? Мы видим звезды через запретные границы. Это гравитация. Она преломляет свет.

Кайлла посмотрела вверх, когда Магистр облизнул губы и медленно кивнул. Его рука бессильно упала на смятую одежду.

— Да, — прошептал он. — Вот настоящий враг. Не Рига, не Сасса, не трижды проклятая Мэг Комм. Запретные границы — вот враг, Кайлла. Это ловушка, в которую попало человечество.

Гравитация… кто бы ни поставил такой барьер, чтобы изолировать нас от открытого космоса.

— Возможно, но у нас сейчас полно человеческих проблем, Браен. Империя Рига охвачена войной, Сасса готовит вторжение. В убийстве риганского императора Сасса видит для себя шанс сокрушить всю империю раз и навсегда. Они уже готовы к удару.

Браен оставался безмолвным. Кайлла изучающе посмотрела на него.

— О чем вы думаете. Магистр?

Браен очень долго молчал, затем произнес:

— Знаешь, когда жизнь больше не имеет значения?

Кайлла замерла.

— Вы спрашиваете у меня… у той, кто носила оковы рабыни? Во-первых, они уничтожили все, что я любила, Браен. Они втоптали меня в грязь.

Старик поднял на нее свои тусклые глаза.

— Однако ты жива, Кайлла. Ты не могла позволить себе умереть. В тебе осталась искра.

— О чем вы говорите?

— О мечтах.

Она покачала головой.

— Я надеялась только на месть.

— Одной надежды, несмотря на бытующее мнение, недостаточно.

Кайлла сложила на груди руки.

— Может быть, объясните точнее?

На лице Браена появилась улыбка.

— Прежде чем надеяться, ты должна мечтать. Несмотря на насилие над твоим телом, несмотря на деградацию духа, несмотря на отчаяние, несмотря на все, что с тобой случилось, Кайлла, ты сохраняла мечты живыми… и ими ты питала надежду в глубине своей души. Ты никогда не знала настоящей трагедии.

Ее глаза сузились.

— Я видела, как голова моего мужа скатилась с его плеч. Я с ужасом смотрела, как казнили моих детей!

Браен слабо кивнул.

— Да, да, ты видела, — он потер костлявой ладонью свое пергаментное лицо. — Ты говоришь об ужасе, крови и страхе.

Старик вяло взглянул на Кайллу.

— Я же говорю о настоящей трагедии, единственной трагедии, которой поражает Бог.

— И что это?

— То, что у тебя остается, когда умирают мечты.

— Что остается, Браен?

Он наклонил голову, положил руки на колени и замер.

— Уходи… — скрипящим голосом произнес он. — Оставь меня в покое.

Свет в лаборатории к вечеру автоматически погас. Один угол, однако, оставался ярко освещенным, отчего от скамеек, терминалов компьютеров и накрытого пыльными покрывалами оборудования падали тени. Лазерные ручки были разбросаны вокруг рабочих установок, тут и там виднелись огоньки, свидетельствующие о наличии в приборах питания.

Если бы не шепот кондиционера, в лаборатории царила бы полная тишина. Поэтому, когда женщина стала перекладывать упакованные в стекло секции, их стук показался очень громким. Стройная блондинка наклонилась над керамической крышкой своего рабочего стола и вставила стеклышко в электронный микроскоп. Странное возбуждение охватило Анатолию Давиура, когда она вздохнула и вложила в машину последний образец. Из-за этого проекта она уже несколько часов находилась в дурном расположении духа. В основном, по причине любопытства теперь ее исследования превратились в навязчивую идею.

Анатолия посмотрела на дисплей. Загружался ряд данных. Машина терпеливо ждала команды, что ей нужно получить, проанализировать и проверить.

Анатолия сосредоточилась и приказала: «Идентификационный номер 7355. Сначала просмотреть инструкции в данных первой группы. Ознакомиться с кариотипными картами для контроля и F1. Провести сравнение и сделать статистический анализ для возможности линии родства. Во-вторых, просмотреть инструкции в данных второй группы. Анализ перекомбинации митохондрического ДНК. Подобрать контрольный пример к примеру с F1 и определить расхождения».

«Принято, — ответила машина. — Работаю.»

Монитор с одной стороны ожил, представив серии X в порядке — полюсный вид парных человеческих хромосом в метафазе митотического процесса. Анатолия нахмурилась, следя за процессом опытным взглядом.

Машина начала распечатывать данные на длинной ленте. Когда побежала распечатка перекомбинации ДНК, Анатолия уже знала, что нашла то, что ее интересовало. Бумага была холодной на ощупь, когда она вытащила ее из принтера. Перебирая рулон руками, Анатолия начала просматривать данные и остановилась. Что-то привлекло ее внимание.

Минуты бежали очень медленно, пока принтер выполнил команду и зажегся красный огонек, свидетельствующий об окончании работы.

«Вызвать на дисплей образец десять.»

Анатолия прикусила губу, не сводя взгляд с экрана. «Анатолия, это не ошибка машины». Родственный генотип казался типичным для женщины Кокасойд Этавиан, но когда она обследовала критические перекомбинированные секции с секциями с утвержденными плодами, никакого сходства с примером F1 не оказалось. Но чем можно было объяснить такие аномальные образцы в F1? Сердце Анатолии начало биться с азартом охотника, идущего по следу зверя.

Она откинулась на спинку стула, отсутствующим взглядом уставилась в потолок, в то время как ее мозг лихорадочно работал. Анатолия почти подозревала, что нашла родственно-F1.

Цифры на циферблате часов напомнили ей о времени. Уже так поздно?

Анатолия опять вернулась к экрану. «Этого не может быть. Дисплей обманывал ее».

Анатолия устало убрала распечатку в ящик стола и заперла его, с удовлетворением услышав, как щелкнул замок.

«Засекретить проект номер 7355. Второй код — только мой голос».

«Принято», — монотонно ответил компьютер.

«Можешь отключиться».

«Благодарю».

Огонек питания и экран погасли.

Анатолия долго задумчиво смотрела на машину, затем встала и набросила на чувствительные элементы пыльный чехол.

Она вышла из лаборатории и, надевая пальто, распустила волосы. Ошеломленный взгляд еще оставался на ее лице, в то время как мозг сосредоточился над проблемой. Как образовалась такая последовательность смешанных генов? Проклятие, нет никакого смысла! Анатолия знала основные образцы генетической наследственности империи.

Обычно быстрый взгляд на последовательность генов в полосе ДНК позволял как отпечаток пальца определить данную этническую группу. Анатолия могла изучить образец и отнести его к определенному расовому типу. Девять раз из десяти название планеты оказалось правильным.

Образец номер 7355 отличался от всех известных не только в империи Рига, но и в Сасса тоже. Этот образец казался каким-то нецелым, словно черепки разбитого кувшина.

Анатолия закрыла за собой дверь и вышла в коридор. Табличка над входом гласила: «КРИМИНАЛИСТИЧЕСКАЯ ЛАБОРАТОРИЯ АНАТОМИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ».

Занятая своими мыслями, Анатолия даже не заметила сидевшего в фойе охранника.

— Идешь домой? — спросил Вет Хемлин, слегка повернув лицо от экрана, который он разглядывал. Пухлые нервные пальцы забарабанили по столу.

— Ага. До встречи.

— Я бы пока не покидал здания.

Анатолия заколебалась, протянув руку к кнопке вызова лифта, и заставила себя вернуться к действительности.

— Что?

Вет неуверенно улыбнулся… Большинство охранников в здании были еще студентами. Как и она, все они работали над сложными проектами.

— Я сказал, что они устраивают на улицах беспорядки.

Анатолия подошла к столу и посмотрела на дисплей, перед которым сидел Вет. Она увидела улицу перед зданием. Толпа шумела, как облако злых насекомых. Некоторые несли плакаты, другие размахивали дубинками и ножами. Тут и там вспыхивали драки. Анатолия заметила, как женщина и мужчина упали.

— Что это?

— Настоящий беспорядок, — мрачно ответил Вет. — Система безопасности заблокировала все входы в здание. Они бились в двери, пока не поняли, что это бесполезно. Потом их возбуждение превратилось в настоящее неистовство.

Анатолия искоса взглянула на него.

— Они пытались ворваться сюда?

Вет кивнул.

— Ага, но нас предупредили. Зданию повезло меньше. Подозреваю, что там все разгромили.

— Но почему?

Вет нахмурил темные брови.

— Император мертв. Большинство советников и правительственных чиновников арестованы по обвинению в коррупции. Лучшее, что нас ждет, — это хаос, если вообще сохранится какой-то порядок.

Анатолия смотрела, как обозленная женщина что-то кричала и размахивала руками. Люди попятились от нее. На короткое мгновение она взглянула в камеру. Ее огненные волосы развевались вокруг прекрасного лица. В один момент прекрасные глаза женщины встретились с глазами Анатолии. «Спокойно, она не может тебя видеть. Это просто случайность, что она взглянула вверх именно сейчас».

Анатолия вздохнула, увидев, как женщина пробила дыру в витрине магазинчика одежды на противоположной стороне бульвара. Одну за другой она выбивала двери контор, расположенные в домах вдоль улицы. Толпа бросилась в образовавшиеся пробоины и стала драться за товары, срываемые с полок магазинов.

— Где она взяла бластер? — спросил Вет, хватаясь за рацию.

— Что если она попробует его на нашем здании?

— Ага… Будем надеяться, что не попробует. Я слышал, они поубивали всех, кто находился в департаменте. Оглушали мужчин и разрывали на куски. А что они делают с женщинами…

Глаза Анатолии сузились, а по коже пробежал мороз.

Из одной двери на улицу выскочила женщина. За ней гнались несколько мужчин. Они догнали несчастную, повалили на землю и начали срывать с нее одежду.

Анатолия отвела взгляд. Неужели некому прийти на помощь этой бедной женщине? Неужели все основы порядка подорваны после смерти благородного Тибальта? Сердце Анатолии учащенно забилось второй раз за этот вечер.

За секунду до пробуждения Стаффа кар Терма вскрикнул.

— Что случилось? — спросила Скайла испуганным шепотом. Ее пальцы интуитивно нащупали кобуру бластера, висевшего на спинке кровати.

Свет вспыхнул, когда сенсорные датчики ощутили даже не прикосновение, а только слова. Скайла знала, но все же решила взглянуть. "Еще один ночной кошмар, ". Они разрушили сон Стаффы, коварные, прячущиеся за завесой сознания Командующего.

Стаффа поежился. Движение расправило мощные мускулы на его груди и плечах. Длинные черные волосы Стаффы разметались по подушке. Он моргнул и задвигал губами. Испарина блестела на его лбу и напряженном лице с массивными скулами.

— Все в порядке? — спросила Скайла.

Он провел рукой по вспотевшему лицу, потер пальцами длинный прямой нос и взглянул усталыми серыми глазами на сидящую перед ним Скайлу. Простыня из тонкого микленского шелка соскользнула, приоткрыв ее гладкое белое тело. Она положила руку на загорелое плечо Стаффы.

Стаффа кар Терма согнул ногу в колене и положил под голову сжатый кулак.

— Приснился… Знаешь, день, когда я убил Претора. Я слышал его издевательский смех, когда сворачивал ему шею. Кости заскрипели и затрещали перед тем, как сломаться, — он облизнул сухие губы. — Я стоял там, широко расставив ноги, сжав кулаки, глядя на зеленое солнце Миклены, и плакал, Скайла. Я плакал, моя душа горела от стыда.

Скайла Лайма легко соскочила с платформы. Тонкий шелк элегантной волной сполз с ее тела. Светлые волосы хлынули вниз вдоль ее мускулистой спины — сверкающий поток, достигающий лодыжек. Нахмурившись, не сводя взгляда со Стаффы, Скайла наполнила до половины два бокала шерри. В мягком свете шрам на ее щеке был почти не заметен.

Она вернулась в кровать с грациозностью охотящейся кошки. Длинные пальцы вдавили бокал в пустую руку Стаффы.

— А что потом? — голос Скайлы выдавал женщину, привыкшую отдавать приказы и добиваться их исполнения. Сейчас она наблюдала за Стаффой, позволив своему взгляду поблуждать по могучим мышцам его спины и плеч. Длинные шрамы украшали его тело — реликвии жизни, проводимой в войнах и борьбе. На мгновение лицо Стаффы скрылось под длинными волосами Скайлы.

В течение многих лет Скайла любила его и никогда не могла представить его загнанным смертью… охваченным манией самозащиты.

— Зеленый свет становился все ярче, — продолжил Стаффа натянутым голосом. — Наконец, мне пришлось отвернуться, прикрыть глаза ладонью. Сделав шаг, я оступился на горячем песке. Этария. Я опять оказался в пустыне. Ошейник раба душил меня. И жажда… Это была уже агония. Я прищурился и огляделся. Повсюду белый слепящий песок… бесконечный. Но он шевелился, шептал… двигался. Они выползали…

— Кто, Стаффа? — Скайла подняла голову. «Опять вампиры? Стаффа, ты не можешь забыть о них? Они мертвы, и ты не можешь изменить… Не можешь вернуть их, как бы себя не мучил».

— Пибал… Кори… другие. Так много, что… Насколько я мог видеть, песок казался живым. Они выбирались из глубины дюн с песком в глазах. Песок налип на их тела… Что-то шепча, они направились ко мне.

— Что шепча?

— Они обвиняли меня, проклинали…

Стаффа тряхнул головой. Блестящие черные волосы рассыпались по плечам. Он отсутствующим взглядом уставился на радужный полог. В углах его рта залегли морщины.

— Потом начался ветер, — продолжил Стаффа. — Он выл и ревел над дюнами. Я не мог ни бежать, ни двигаться. Ветер расстреливал меня миллионами песчинок, срывавших кожу и попадавших мне в кровь. У своих ног я видел корчащиеся, воющие тела, раздираемые потоками песка. Ветер дул все сильнее, воздух ревел, песчинки скрежетали друг о друга, и, наконец, все это переросло в крик Крислы.

Стаффа с отсутствующим видом глотнул немного шерри, словно просто хотел освежить пересохший рот сладкой водой. Он крепко стиснул бокал.

— Она кричала на меня. Испуганная… помертвевшая…

Когда я убил ее, было слышно, как ветер издавал вокруг нее засасывающие звуки, а песчаная буря взорвалась пламенем и ударной волной. Я подошел к ней, мог видеть ее… так близко. Кончики моих пальцев дотронулись до нее… но взрыв отнес ее прочь.

Скрестив ноги и поглаживая бокал, Скайла ждала.

— А потом ты проснулся?

Стаффа покачал головой.

— Я почувствовал… как по останкам корабля Крислы.

В кишках у меня что-то крутилось. Я попытался привести в действие свою броню. Я стонал, брел в непроглядной тьме, думал, что пришла… смерть. Я заслужил это.

Он взглянул на Скайлу. В его серых глазах застыла боль.

— Когда головокружение исчезло, я лежал в темной пещере. Макарта. Я ощущал запах озона от бластерной стрельбы. Помещение было наполнено серым воздухом, засохшей кровью, плесенью и выпущенными кишками. Я пощупал рукой вокруг себя, пытаясь найти выход.

Стаффа глотнул, словно потрясенный воспоминанием.

— Темнота ожила. Можно было слышать их… мертвых… идущих… появляющихся в черноте. Воздух стал более холодным, и по моей коже побежали мурашки. Я бросился прочь, карабкался, кричал от ужаса. Все… ускользало от меня. Они подходили ближе… ближе. Я не мог найти выхода. Резиновые пальцы соскользнули с моего сапога. Я чувствовал запах гниющих тел. И тут я оказался у двери.

— У какой двери? — быстро спросила Скайла, сузив глаза.

— Металлической, — Стаффа сделал большой глоток шерри. — Они были так близко. Я вскочил на ноги, забарабанил кулаками и… дверь открылась. Я упал, захлопнул ее за собой. Острые края стальной панели отсекли раздутые пальцы, оставив их корчиться, как червяков, на полу.

— Но ты был в безопасности?

Нервные пальцы Стаффы напряглись и еще крепче стиснули бокал.

— Нет, не в безопасности. Я вернулся и увидел Мэг Комм. Огоньки блестели, а мозговое соединение просто сияло — расплавленное, словно жидкое золото. Ответ находился там, в банках памяти этого живого монстра. Позади единственный выход заблокировали мертвецы. Машина была моим последним шансом.

Скайла придвинулась к нему и вложила свои руки в его. Их пальцы сильно отличались: длинные у Скайлы и пухлые, мужские, огрубевшие от, солнца, у Стаффы.

Он глубоко вздохнул.

— Я двинулся вперед, зная, что не могу встретиться со смертью, поджидавшей в темноте. Машина занимала целую стену. Ее огоньки мигали в пещере. Этот агрегат не могли сделать люди. Машина была живой по сути. Как я мог доверять ей? Как я мог надеть тот шлем, связанный с мозговым соединением? Что могло случиться с моими мыслями?

Стаффа поморщился.

— Я чувствую, как он колет мне голову… даже сейчас, здесь, проснувшись. Я чувствую это точно так же, как в тот день в Макарте, когда Кайлла Дон помешала мне надеть его на голову.

— Но ведь ты надел, не так ли?

— Да. А потом… потом я закричал и проснулся.

Скайла выпила остатки шерри, вытянула длинную руку и поставила бокал.

— Вы сделали машину личностью. Она превратилась в наваждение. Учитывая то, что она сделала Браену, ты думаешь, это мудро?

Стаффа что-то угрюмо пробормотал и допил шерри.

— Может быть, и нет. Но ответ там. Должен быть там. Неважно, как ты на это смотришь, но машина — ключ. Вот уже несколько веков мы знаем, что Запретные границы искусственны. Они созданы кем-то по какой-то причине. Ни они, ни Мэг Комм не являются творениями людей. Я видел машину. Я знаю. Для нас они единственные живые существа в Открытом космосе.

— Запретные границы окружают нас, как стены тюрьмы, — Скайла украдкой бросила взгляд на Стаффу. — Может, машина — тюремщик?

Стаффа заскрежетал зубами. Мышцы на скулах напряглись.

— Может быть, но не очень похоже. Мэг Комм, насколько мы можем определить, только наблюдает. Любые действия, предпринимаемые ею, проводятся через Седди. Мэг Комм связывалась с Седди, пытаясь выяснить, убивать меня или нет. Если она имела силу, почему бы ей не убить меня сразу? И вспомни, сколько раз она обращалась к Седди при попытках уничтожить Тибальта.

— Тогда она может быть такой же узницей, как все мы.

Стаффа пожал мускулистыми плечами.

— Возможно. Но если это так, думаешь, нам станет легче? В ее информационных банках заключена какая-то информация… какие-то сведения о том, как прорвать Запретные границы.

— Очень не хочется напоминать, но машина спрятана глубоко в горе Макарта. Это территория империи Рига. Не думаю, что Или Такка или Синклер Фист позволят тебе прилететь, спуститься и допросить машину.

Стаффа улыбнулся обезоруживающей улыбкой.

— Полагаю, нет. Мы сели на краю пропасти. То путешествие к императору Сасса… У нас было очень мало шансов на успех.

— Я знаю, — Скайла вытянулась перед ним. В ее голубых глазах было заметно напряжение. — Я проверила перед тем, как лечь спать. Первый офицер Хельмут говорит, что мы попадем из одной странности в другую… — она взглянула на часы. — Семь. Посмотрим, что будет, когда окажемся на месте.

Стаффа оценивающе посмотрел на нее.

— Его святейшеству это не понравится.

— Ему придется смириться.

Он вздохнул и обвел взглядом оружие и военные трофеи, висевшие на стенах, поставил свой бокал рядом с бокалом Скайлы, откинулся назад и погасил свет.

— Я должен сделать это, Скайла, — прошептал Стаффа. — У меня нет выбора.

— Знаю, — она положила на него свою мускулистую ногу, обняла его плечи руками, словно стараясь защитить Стаффу от темноты. «Потому что, если ты не можешь сейчас, то не сможешь никогда освободиться от призраков и вины, которые стремятся задушить тебя».

Тедор Матайсон недоверчиво опустил голову. Он сидел в исследовательском кресле с электродами, прикрепленными к свежевыбритой голове. Он мог описать комнату, в которую они его поместили, одним словом: «безликая». На полу не было ни единой царапины. Целостность серых стен нарушалась только камерами, наблюдавшими за каждым его движением и выражением лица. Эти бессмысленные стеклянные глаза фиксировали даже расширение зрачков Тедора. Данные заключали в себе сведения о его пульсе, и состоянии нервной системы. Тедор остался беззащитным в полном распоряжении исследователя. В нем не сохранилось ни одного секрета.

— Что вы еще от меня хотите? — спросил Тедор. — Вы напичкали меня митолом, и я рассказал вам все, что знаю. Вы выжали меня досуха… и ничего не нашли. Никакой коррупции. Я верно служил своему императору, благослови его Бог.

Тедор посмотрел на свои колени, прикрытые тонким серым халатом, который выдали ему после ареста. Как он дошел до такого? Вселенная перевернулась вверх дном. Две недели он был министром обороны, служащим в военных силах империи Рига, постоянно разрабатывающим удары по империи Сасса. Теперь Тибальт, его император, был мертв. Империя Рига оказалась повергнута в шок и хаос, а его арестовали.

Гиселл, помощник министра внутренней безопасности, обошел вокруг Тедора и встал перед ним. Обвиняющий перст приподнял подбородок допрашиваемого так, чтобы тот мог смотреть в лицо помощнику министра. Пухлые черты Гиселла казались неподвижными, ничего не выражающими.

— Какова твоя оценка способности военных отреагировать на опасность?

Они не давали Тедору пить уже несколько часов, и от митола горло совсем пересохло. Язык был как из хлопка.

— Не очень хорошо. Если бы я работал, время реагирования сократилось бы на несколько часов. Мои заместители будут вынуждены мучиться собирать командование. Обычно они просто звонили императору, но в нынешних обстоятельствах им потребуется согласие по меньшей мере десяти командиров дивизионов, чтобы отдать приказы и принять решения.

— Допустим, я скажу, что ваши заместители уже арестованы и обвиняются в заговоре.

Тедор дернулся и закричал.

— Что? Арестованы за… Вы не понимаете? Без моих заместителей военные беспомощны! Если в империи Сасса услышат про это, они… Проклятие, скажите мне, что это не так!

— Так, — монотонно ответил Гиселл.

Челюсть Тедора задрожала, глаза вспыхнули.

— Значит, вы оставили нас без защиты. Если противник движется сейчас… «Проклятие, вы сделали нас парализованными»!

— Чудесно, — улыбнулся Гиселл. — Значит, то же самое касается и внутреннего контроля" не так ли?

Не в силах отказаться" Тедор кивнул.

— Командиры дивизионов не станут действовать без приказа. Флот тоже.

— Скажи, — голос Гиселла понизился. — Что ты думаешь о военных силах Синклера Фиста?

Тедор выпятил губу.

— Этот человек опасен с военной точки зрения. Он варвар, бандит! Если его не остановить, он перевернет три сотни лет истории. Надругается над честью и долгом, — он покачал головой.

Гиселл проигнорировал обращение.

— Ты не ответил на мой вопрос. Мне наплевать на дурацкие военные ритуалы и привилегии. Какова твоя оценка его стратегических способностей? Почему он выжил в ситуации на Тарге… и вышел победителем?

Тедор поднял спокойный взгляд.

— Он не соблюдает условий войны. Он отбросил прочь все правила, Гиселл. Вот почему он столь опасен.

Гиселл пытливо поднял брови, и Тедор засмеялся.

— Посмотри на монитор, Гиселл. Прочитай данные и скажи, вру я или нет. Это правда и, я надеюсь, вы с Или Такка прислушаетесь к ней. Синклер Фист самый опасный человек во всем открытом космосе. Я знаю, что Или отвечает за контроль империи. Но какую она собирается унаследовать империю, если позволить Фисту распространить метастазы? Ты не видишь? Грязный сброд! Какое общество у вас получится, если каждый подонок на улице считает себя такой же важной фигурой, как император? Ты говоришь о хаосе? Самоубийство!

— Думаешь, он решится?

Тедор раздел руками. Его голос превратился в шипение.

— Он один из них! Прочитай его досье. Он сын убийц Седди. Хочешь потолкаться локтями? У него нет ни семьи, ни родословной. И если вы с Или не будете осторожны, то увидите его на троне империи.

— Я уже почти уверен, что ты боишься Фиста больше, чем всех жителей империи Сасса и Звездного Мясника.

Тедор смотрел на сложившуюся ситуацию по-другому. Отчаяние и бессилие охватили его.

— Возможно. Какая разница? Хорошо, я пойду на сделку с Или. В этом все дело, верно? Борьба за власть? Ты знаешь о моих чувствах к Или, — он поднял глаза на камеру и заглянул прямо в глаза Или. — Я всегда презирал тебя, Или, но теперь примирюсь. Стану твоим фаворитом. Буду служить тебе и посажу тебя на трон империи. В качестве оплаты мне нужен только Синклер Фист. Пришли мне его голову, и я встану перед тобой на колени…

В первый раз Гиселл улыбнулся.

Секретный код.

3142, 2, 11: 40

Борт риганского крейсера «Гитон».

От: Командир дивизиона Макрофт. Второй тарганский штурмовой дивизион.

Тедору Матайсону, министру обороны, Рига.

Дорогой Тедор.

Моя первейшая обязанность как верного слуги империи и военного офицера отправить вам рапорт. Я был насильно отстранен от командования вторым тарганским штурмовым дивизионом по приказу Синклера Фиста и властью министра внутренней безопасности Или Такка. Командующая Брактов дала согласие, но я протестую. Однако, она не послушается, поскольку министр Такка носит знак персональной власти Тибальта.

Очень надеюсь, что это сообщение дойдет до вас очень быстро, поскольку я боюсь, что все мы должны защищаться. Остерегайтесь, мой друг, так как Или видит в уничтожении Тибальта шанс занять трон. Не давайте ей возможности арестовать вас. Если вы исчезнете в ее ловушке, шансы выбраться оттуда будут ничтожными. Окружите себя наиболее лояльными дивизиями ради безопасности и приведите войска в полную готовность.

Последнее сообщение было для меня самым трудным, поскольку оно определяет мою судьбу, но что такое жизнь в сравнении с судьбой империи? Боюсь, я уже уничтожен за события на Тарге и за мое участие в них. Но смерть более предпочтительна, чем бесчестье. Итак, с тяжелым сердцем и великой скорбью я умоляю вас приготовиться к обороне планеты и уничтожить вражеский флот, если тот приблизится. Синклер Фист, о котором вы знаете больше, чем из моего рапорта, создал мощную армию и с ее помощью намеревается покорить империю. Если вы хоть немного любите империю, ради нашей дальнейшей жизни приготовьтесь к обороне. Уничтожьте Синклера Фиста с его легионами в космосе, или же человечество проклянет ваше имя за бездействие, навлеченное на него. Вы должны действовать!

Ваш верный слуга Макрофт.

Связь была прервана внутренней безопасностью через четыре часа после ареста Тедора Матайсона. Послание использовано как доказательство виновности министра обороны в государственной измене.

Риганский имперский архив.

 

Глава 2

Синклер Фист сидел за складным столом в командирской кабине, постукивал пальцем по подбородку и внимательно смотрел на окружавшие его мониторы. «Гитон» тихо гудел и издавал обычные для звездных кораблей механические звуки. Влажный воздух приносил запах металла, заглушавший человеческие запахи. Кабина была отделана в чисто спартанском стиле. В переборки были вставлены вырезанные по слоновой кости картины. Узкая койка с перилами тянулась вдоль стены. Как полагалось Синклеру по рангу, в углу находилась дверь, ведущая в крошечный туалет и ванную с душем. Над кроватью висело боевое оружие и сумка с патронами.

Синклер, оцепенев, неотрывно смотрел на мониторы.

Картографические дисплеи изображали очертания планеты Рига, некоторые в большем масштабе, чем другие. На экранах вырисовывались города, топография местности, силовые линии, система каналов, станции связи, правительственные здания и средства безопасности.

Синклер скорчил гримасу и нервно потер рукой переносицу.

На первый взгляд он казался солиднее, чем простой хулиганистый парень, недавно вышедший из юношеского возраста. Копна его густых черных волос давно нуждалась в стрижке и, видимо, почти никогда не расчесывалась. Нос не очень подходил к прямоугольному лицу, а челюсть была мощной и придавала Фисту решительный вид. Но больше всего привлекали внимание его глаза: один цвета янтаря, как у тигра, а другой серовато-стальной.

Но при ближайшем рассмотрении Синклер казался очень серьезным. В уголках губ начинали формироваться морщины. А если пристально посмотреть Фисту в глаза, то там можно было увидеть очерствевшую душу, словно переполненную людской злобой.

Синклер покачал головой, стараясь прогнать прочь воспоминания, выскользнувшие из подсознания. Призрак Гретты Артина закачался, напомнив ему о любви и скорби, которую он испытал. Из тени янтарным огнем светились полные злобы глаза убийцы Арты Фера, опасные, проклятые.

— Давай, Синклер, — взволнованно пробормотал Фист сам себе. — Ты должен составить настоящий оперативный план… или погибнет множество людей.

При этих словах он согнулся, разглядывая мониторы. Гора Макарта лежала перед ним всего в нескольких днях пути. Макарта — цитадель Седди. Синклер мог представить черные каменные залы, видел тела несчастных жертв, ощущал запах гниющего мяса в сыром воздухе. Сквозь высохшие глаза мертвецы пристально смотрели через время и пространство в отяжелевшую душу Фиста.

«Что я мог сделать по-другому?»

Милый смех Гретты эхом раздался в его памяти. Синклер закрыл глаза, представив ее руки. Она стояла, массировала его мускулистые плечи и говорила спокойным голосом: «Ты собираешься победить, Синк? Или ты просто тратишь время, дурача себя призраками?»

Синклер ударил ладонью по столу, вскочил и приступил к ставшему ритуальным расхаживанию: четыре шага вперед, четыре шага назад, насколько позволяла теснота кабины.

Макарта стала разгромом. Сначала он заманил Седди в ловушку внутри горы, а потом Седди поймали его людей и держали их в качестве заложников в каменных чашах холодных казематов. Единственным способом освободить подразделения Мака было снова и снова идти на штурм.

Синклер сжал кулаки, вспомнив последний приказ Райсты Брактов: «Эвакуироваться!»

Выругавшись, он через люк вышел в серый коридор. Нервная энергия бушевала в нем, пока он шел под излучающими свет панелями. Кабели и трубы сплетались на потолке в запутанную массу. Подошвы Синклера издавали едва слышный шорох. Силовые элементы арками изгибались на протяжении всего коридора, напоминая ребра. А Фист словно шел через огромный живот змеи.

Как он мог сосредоточиться и разработать план, когда его мысли носились как ураган? Если бы ему только удалось забыть обо всем случившемся за последние несколько месяцев. Гретта всегда помогала ему, и сейчас он тосковал по ее убедительным словам. Она любила его… и погибла от руки посланного Седди убийцы. Фист даже не успел ничего осознать и почувствовать, как тепло покинуло его душу и жизнь. Почти сразу после смерти Гретты едва не погиб внутри горы Макарта Мак… от риганских орудий, которыми Синклер теперь командовал на борту «Гитона». У Фиста похолодело в животе, когда он вспомнил те последние моменты. Он был так близок к поражению… беспомощный… впервые в жизни.

Синклеру часто вспоминались слова, сказанные Стаффой кар Терм: «Каждое действие дорого тебе обойдется. Каждый метр на Макарте будет полит риганской кровью».

И голос Райсты Брактов кудахтал: «У меня приказ от Тибальта Седьмого… Разрушить крепость Седди… И я сделаю это.»

Откуда Синклер мог знать, что соревновался в хитрости с самим Звездным Мясником? Связь Командующего с Седди все еще раздражала. Что у Компаньонов было общего с Седди? И что значили те таинственные разговоры со Стаффой? «Стаффа кар Терма утверждает, что он мой отец!»

Эта мысль неосознанно вертелась в голове Фиста.

«Если только это не очередной трюк Седди, не одна из психологических игр, в которые они играют».

Синклер стиснул зубы. На этот раз не сработало. Он не мог приказывать своим мыслям, как раньше. Может, ему нужно было вытащить из кровати Мака и поговорить с ним…

Но Мак в своем уме, абсолютно нормальный.

Мак Рудер занимался переподготовкой остатков дивизионов Райсты. Каким-то образом Маку удалось сделать невозможное и победить неприязнь ветеранов. Его магия казалась смесью дипломатии железного кулака и расчета, печальной реальностью того, что риганские бластеры стреляли наугад в самого Звездного Мясника.

Отношения между Компаньонами не были дружескими, когда флот Стаффы вытащил из ловушки в Макарте Командующего. Если кто-то и знал, какую ужасающую ярость могли проявить Компаньоны, то это были ветераны. И это делало их страшными.

Всю империю могло охватить пламя. Синклер ударил себя кулаком по лбу, пытаясь предугадать развитие событий. Из союзников у него была только Или Такка — хладнокровный, обожающий интриги министр внутренней безопасности. И он, без сомнения, доверял ей.

«Синк, ты в большом дерьме… Как обычно. Тебе лучше напрячь мозги или ты начнешь думать, будто война на Тарга была раем по сравнению с той, которая готова разразиться».

Он впервые повернул налево, пройдя мимо двух членов экипажа и чувствуя их внимательные взгляды. «Они не знают, что подумать, я превратился из разбойника в… И их империя находится на грани гибели».

Синклер вошел в одну из наблюдательных кабин, двинулся мимо спектрометра и оптических приборов с намерением взглянуть на звезды. Он не увидел ничего, кроме неопределенной черноты. Слабая улыбка коснулась его губ.

«Дурак, ты же в нулевом своеобразии. Ничего не видно, потому что света не существует».

— Верно.

Синклер развернулся на каблуках и увидел сидящую в кресле пожилую женщину.

— Командир Брактов. Простите. Я не заметил вас, когда вошел. Что вы здесь делаете?

Райста Брактов кисло улыбнулась.

— То же, что и ты, полагаю. Раньше я приходила посмотреть на звезды. Это стало привычкой. Теперь я прихожу сюда за покоем… особенно когда корабль находится в нулевом, несуществующем своеобразии. Здесь единственное место, куда ни у кого нет причин приходить… кроме, кажется, тебя.

Глаза Фиста привыкли к темноте, и он смог четче разглядеть собеседницу. Должно быть, она уже вступила во второй век своей жизни. Несмотря на тщательный уход на ее смуглой коже появились морщины, а в волосах белела седина. Однако командирская форма выглядела на ней свежо и современно. Достаточно было один раз взглянуть в черные блестящие глаза Райсты Брактов, чтобы сразу же оценить ее.

Синклер потер затылок, мечтая этим движением снять напряжение.

— Простите, что побеспокоил вас.

Когда он повернулся, собираясь уйти, она сухо хихикнула и ответила:

— О, чем речь?

Пауза.

— Ведь теперь это твой корабль. Командир Фист.

Синклер остановился. Тон, каким было произнесено слово «командир», ранил. Фист положил руки на отделявший его от Райсты спектрометр и сказал:

— Вероятно, нам нужно кое о чем договориться. Я могу понять и принять ваше отношение ко мне, командир, но мы собираемся поработать вместе, когда доберемся до Риги.

Она злобно хмыкнула и выпятила челюсть.

— О, боги! Синклер, ты хоть понимаешь, что случилось? Император убит! Рига на грани уничтожения, особенно, когда Сасса ждет малейшего шанса перерезать нам глотки!

Командующий Компаньонов, Звездный Мясник могут договориться с Сасса… или с трижды проклятыми Седди! Но вернемся к Риге. Кто хочет захватить власть? Или Такка, министр внутренней безопасности, вот кто? Она могла оторвать тебе яйца на Тарге. Но когда придется стать с ней союзником, я скорее доверюсь кобре, чем войду в одну комнату с Или.

Пауза.

— Или ты один из ее любимчиков? Так? Она вертела своей милой задницей, пока твои мозги не переместились в яйца?

— Я не молодой идиот, как вы думаете, командир.

Райста отмахнулась от Фиста как от мухи.

— Нет? Ну, тогда скажи мне кое-что, командир Фист. Каков твой взгляд на возникший хаос?

— Командир, может, я лучше расскажу о событиях на Тарге? Магистр Седди, старик по имени Браен организовали тарганский мятеж по пока непонятным нам причинам. Я был в первой группе войск, прилетевших, чтобы навести порядок на планете. Мне удалось увидеть все события от начала до конца. Операция была совершенно неподготовленной. Руководство оказалось некомпетентным, а наши действия смехотворными. Мак, Гретта и я остались живы только по счастливой случайности. Тарганцы уничтожили около девяноста процентов моего дивизиона в первый же день только из-за глупости командования! Девяносто процентов! А потом эти шакалы дали нам в подкрепление зеленых юнцов. Меня произвели в сержанты и отправили держать коридор для прохода войск, обороняясь от превосходящих нас во много раз сил противника. Ну, я отбросил прочь проклятую книжку и выработал свою тактику, командир. Благодаря этому мое отделение удержало позицию и несколько раз отбрасывало мятежников. К этому времени Седди уничтожили мой первый дивизион. И что же произошло? Тибальт, играя в какие-то идиотские политические игры с Или Такка, назначил меня в первый тарганский дивизион. Знаешь, почему? Потому что нам дали по морде. Тибальт увидел, что получит преимущество после поражения риганцев на Тарге. Они послали нас за границы города, оставив без транспорта, и ждали, пока мы благополучно умрем.

На лице Райсты появилось жесткое выражение.

— Но вы выжили…

Синклер покачал головой.

— Конечно! Нам это удалось после реорганизации командных структур дивизиона. Потом мы взяли мятежную крепость Веспа и отбросили назад войска Тарги.

Райста указала на него пальцем.

— И ты превысил свою власть, когда пытался выйти на Седди. Это было не…

— Что? Неразумно? — губы Синклера дрогнули. — Может, вы забыли, что это было перед тем, как дивизион идиота Макрофта мятежники просто смели. Когда он танцевал, помните? А тарганцы выбрали момент для атаки. Потом проклятый дурак примчался ко мне и потребовал, чтобы я передал командование ему.

— А ты отказался! — Райста подалась всем телом вперед. — Это неподчинение, Фист!

— Макрофт не имел власти над тарганским штурмовым дивизионом.

— А если бы имел, какая разница?

— Никакой. Думаете, я позволил бы ему угробить моих людей так же, как он угробил своих? Ни за что. Последней соломинкой оказалось ваше прибытие и приказ пяти ветеранским дивизионам не отогнать мятежников… Они прибыли убить меня и моих людей, Райста. Мы стали угрозой, но не умерли. Мы уничтожили пять лучших дивизионов в риганской империи.

Райста уставилась на Синклера.

— Вы хотели узнать мое мнение?

Синклер тоже не сводил с нее взгляда.

— Наш девиз: «Никогда снова». Я хочу убедиться, что такие люди, как Макрофт, Аткин и подобные им низкопоклонники, больше никогда не получат возможности перемалывать людей. Гнойная система прогнила, командир!

Мне не нравилось оставаться одному перед лицом неминуемой смерти… и клянусь на телах моих погибших солдат, и изменю это. Тем или иным способом.

— Если принять во внимание твою бранную тираду, меня ты тоже относишь к низкопоклонникам. Ты все еще ненавидишь меня за то, что я убрала тебя подальше от Макарты, не так ли?

Синклер глубоко вздохнул и посмотрел в черную пустоту, открывавшуюся за прозрачностью.

— Ненавижу? Да, наверное. Шестьсот моих людей были пойманы Седди в проклятой горе… и вы злорадствовали, отдавая приказ убить их, — Фист посмотрел на свои руки. — Вы думали, я забуду вашу радость при мысли о моем уничтожении?

— Ты со своим дивизионом — зараза, Фист.

Он наклонился и встретился взглядом с ее глазами.

— Почему, Райста? Потому что мы вели войну с такой же эффективностью, как Компаньоны? Нет, не так, правда? Признавайтесь, Райста. Мы вызвали у вас чертовскую ненависть, потому что перевернули ваш мир вверх дном. Мы превратили в посмешище привилегии, в которых вы жили. Я не дам и крысиной задницы за имперское общество или за то, что стоит за ним. Все, что могло хоть что-то значить для меня, смыто тарганской кровью. Ваше здание государственной элиты и аристократии треснуло. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы обломки рухнули вниз.

Встретившись со взглядом Синклера, Райста выпятила губу.

— Надеюсь, я скоро увижу твое падение, мальчик. Я хочу посмеяться и ударить тебя каблуком в лицо, когда буду проходить мимо. Будь ты проклят! Ты не понимаешь, что происходит? Все хорошее в нашей жизни… сейчас поставлено на кон! В войне должны соблюдаться честь и ритуалы.

Нам необходимы правила, чтобы объединиться. Война должна вестись по законам. Без них мы дикари! Звери!

— Не надо кормить меня крошками. Я на фронте, командир. Я видел людей, которых убивал. Я видел агонию и военные зверства. Это настоящая мясорубка для простых людей. Слышите? Вы с вашей командной аристократией сидите в бункерах, попиваете шерри и наблюдаете на экранах ход сражения! Поползать бы вам вместе с ними в окопах, пачкая руки в крови, грязи, дерьме и ужасе!

Райста покачала головой и потерла глаза.

— Ты ничего не понимаешь.

Синклер выпрямился.

— Да, вы правы, командир. Вы чувствуете себя, словно растение, выдернутое из почвы. Ваш император Тибальт Седьмой мертв. Рига на грани уничтожения впавшими в панику людьми… если не отдать приказ навести порядок. Стаффа кар Терма объединился с Седди и, возможно, с империей Сасса. Ваши военные силы, созданные при помощи Стаффы, вдруг оказались устаревшими и смешными перед угрозой от Сасса. Прекрасное будущее вдруг стало черным и ужасным. Ничего нельзя предсказать. Война становится слишком реальной, командир. Все, что вы сделали за свою жизнь, вдруг стало бессмысленным. Все, во что вы верили, рассыпалось в прах.

Голова Райсты опускалась все ниже, пока женщина не подперла ее руками.

— Райста, — прошептал Синклер. — Это еще не поражение. Империя нуждается в вас. Вместо того чтобы бороться за старый порядок, за аристократию и чины, вы могли бы бороться за народ. Подумайте об этом.

Фист повернулся и вышел. Образ Райсты запечатлелся у него в мозгу: сломленная, потерпевшая поражение женщина, скорчившаяся в кресле.

Женщина с темно-рыжими волосами оперлась о затененную дверь, ведущую в служебный проход к нижней платформе. Потертая черная сумка лежала около ее ног. На платформе стояла толпа. В воздухе витало напряжение. Рига бурлила в неизвестности и страхе. Узкими янтарными глазами женщина осмотрела собравшихся людей. Многие из них были сосредоточены на своей обуви и стояли, опустив глаза. Да, они знали. Они чувствовали надвигающуюся угрозу, но никто не мог предположить, как скоро она разразится и какие будут последствия.

Платформа была размерами шестьдесят на двадцать метров с рядом лифтовых труб, которые поднимались на уровень основного пешеходного коридора, проходившего под центральным деловым районом. Женщина отошла от двери, наклонилась и нажала кнопку на черной сумке, которая была почти не различима в тени. Потом она пошла вдоль края толпы к поднимающимся трубам, завернувшись в пальто неописуемого фасона. Не один мужчина проводил взглядом ее соблазнительные бедра. Женщина повязала голову шарфом и вошла в первый лифт.

Кабина понесла ее к заполненному пешеходному коридору. Магазины подарков, лавки со всем необходимым, кафе, ремонтные мастерские, службы доставки и прекрасные рестораны. Наверху шум системы кондиционирования тонул в гуле голосов и щелканье переключателей.

Женщина вступила в поток людей и поплыла по течению. Она мрачно улыбнулась, осознавая, что мужчины открыто любуются ее классической красотой.

Точно по расписанию женщина остановилась перед небольшим кофейным магазинчиком и кивнула молодому мужчине и женщине, в ожидании сидевшим за столиками.

Те сразу напряглись и потянулись к лежащим рядом с ними сверткам.

Секунду спустя земля вздрогнула от взрыва, раздавшегося в коридоре за спиной женщины. Ее сумка сделала свое дело. Из поднятых труб вырвалось пламя и обдало толпу. На несколько мгновений люди застыли, не веря в случившееся.

— Смерть предателям! — воскликнула в тишине кафе одна женщина.

— Смерть! — крикнул молодой человек, выхватил бластер и направил его на толпу. Началось настоящее вавилонское столпотворение, когда молодые люди заботливо довели суматоху до предела.

Женщина с янтарными глазами угрюмо наблюдала за мечущимися в панике людьми. Крики раненых и умирающих после взрыва бомбы смешивались с воплями беснующейся толпы и звоном разбивающихся витрин.

Женщина с янтарными глазами приложила к губам микрофон и сказала:

— Миссия выполнена. Приготовьте транспорт.

И исчезла в паникующей толпе.

Адмирал Джакре постучал лазерной ручкой по краю чашки, наблюдая за большим экраном на стене, где демонстрировался отчет шпионов империи Сасса о событиях на Риге. Понять что-либо было очень трудно.

— Вернемся немного назад, — приказал он в микрофон, встал и зашагал перед огромным столом сандалового дерева. Позади него в большом окне виднелся Капитолии империи Сасса, возвышающийся среди волшебных шпилей и контрфорсов, каждый из которых различными пастельными оттенками контрастировал с ночным небом. Машины на воздушных подушках носились по широким бульварам, отделяющим Центр военного командования от дворца. Другие мониторы на стене перед Джакре показывали состояние военных сил, их передвижение в ответ на странные события на Риге, замеченные агентами несколько месяцев назад. Тибальт был инициатором этих событий, а разведка доложила, что на Риге опасаются альянса Сассы и Компаньонов…

У Сасса не было выбора, кроме как ответить.

Сделать это было не просто. Освобождение от только что завоеванной Миклены оказалось настоящим кошмаром. Отделения снабжения требовали топлива, еды, лекарства, оружия и всего прочего — предзнаменование тяжелого положения в государственной экономике.

То, что Рига собирается начать войну, выглядело очевидным, и некоторые аналитики предположили, что убийство Тибальта прямо или косвенно удержит агрессоров от такого решения. Для террористов Джакре смерть Тибальта являлась желанной передышкой, для империи Сасса предпочтительнее всего было как можно больше оттянуть начало новой войны. Но что означали последние события на Риге?

Джакре отпил из дымящейся чашки и снова посмотрел на экран. Голос Сассанского разведчика докладывал:

— Сегодня утром, вопреки всем нашим предсказаниям, министр обороны был обвинен в специально сфабрикованном скандале и арестован силами министерства внутренней безопасности. Лишенные командного контроля риганские вооруженные силы обезглавлены. Сразу после ареста в столице Риги Трастия и в индустриальном городе Ведос начались беспорядки. Похоже, это единственные на планете очаги волнений. От агентов на Майке, Селене и, что наиболее подозрительно, на Тарге никаких сведений пока не поступало. Аналитики в один голос утверждают, что подобные беспорядки не случайны, а спланированы и спровоцированы.

Адмирал Джакре наблюдал, как толпа несется по улице, поджигает дома, разбивает устройства системы безопасности, публично убивает представителей власти. На заднем плане виднелись столбы дыма, упирающиеся в грязное риганское небо.

Джакре покачал головой, не сводя глаз с картины резни.

— Все военное командование под арестом? Эти идиоты не понимают, что делают?

Он поставил чашку на стол и задумчиво потер живот.

— Вызовите мое разведывательное отделение. У меня есть для них работа. Тема: оценка степени парализованности риганских командных структур. Цель: определение риганской обороноспособности в условиях беспорядков и ареста военного руководства. Основываясь на вышеуказанном, нужно выяснить, какова вероятность успеха при неожиданном военном нападении на вооруженные силы Риги. Рассчитать все варианты с наличием помощи со стороны Компаньонов и без нее. Этот проект имеет первую степень секретности.

— Принято, — ответил компьютер.

Джакре прислонился к своему столу, не сводя глаз со сцен беспорядков. Наблюдая, он неосознанно грыз ноготь большого пальца. «Одно из двух… Или самая глупая ошибка, которую на Риге когда-либо совершали… Или очередная чертовски хитроумная ловушка. Моя задача сделать правильный выбор… Если я одержу победу, мне удастся объединить весь свободный космос под управлением его святейшества, если я потерплю поражение…»

Джакре покачал головой и прогнал мысли прочь.

«В случае нашего проигрыша последствия не будут хуже, чем если Проклятые боги ворвутся в космос».

Папка 7355 оказалась причиной пленения Анатолии в лаборатории анатомических исследований. Жан Боккен, начальник комплекса безопасности, запретил персоналу покидать здание, боясь разъяренной толпы на улице. Риганский центр биологических исследований находился в осаде. Неприступные двери защищали людей, находящихся внутри, от продолжавшихся беспорядков.

Анатолия вернулась на свое рабочее место, села и потерла уставшие глаза. С чувством триумфа она посмотрела в каталог, который только что составила. Результаты нельзя было отрицать. Анатолия пробежала глазами генетические списки обоих родителей. Ни тот, ни другой не соответствовали генетическому материалу F1. Предварительные сравнения с контрольным эталоном показывали, что оба родительских образца соответствовали стандартному генетическому уровню населения: мужской — тарганский, женский — этарианский.

Анатолия почти не сомневалась в точности своего заключения. Человеческая генетика была тщательно проработана во всем разнообразии вариантов… если не полностью объяснена. Исследователи определили, что гетерогенное наследие распространилось в космосе примерно четыре тысячи лет назад. Такое заключение базировалось на разряде генетической вариации, представленной в генофонде, и на известном мутационном разряде. Ученые все еще спорили по поводу данных, поскольку основные черты не всегда можно отличить от мутаций. Статистические функции были разработаны, хотя и основывались не на постоянных данных.

Но не было найдено ни одного археологического доказательства существования человека четыре тысячи двести лет назад.

Откуда же появились основатели? Ни одна из планет в пределах Запретных границ не имела человеческих видов… И растения и животные, обитавшие на них, тоже отличались. Великая тайна происхождения мучила своей неразгаданностью, но согласно генетическим и археологическим доказательствам человечество и его различные культуры казались вполне развитыми, чтобы распространиться в космосе.

Анатолия задумчиво смотрела покрасневшими глазами на монитор и постепенно вернулась к надоевшему вопросу происхождения. Родительские генотипы были нормальными, образцы хорошо укладывались в статистическую форму соответствующих населений.

Но образцы, которые она изначально считала F1, оказались за пределами, всего, что когда-либо наблюдалось и было зафиксировано.

Анатолия облокотилась на стол и подперла голову рукой.

— Компьютер, ссылка на хромосому один, сравнение через каждые пятьдесят с центральным каталогом.

— Работаю.

Процесс должен был занять много времени. Анатолия зевнула и взглянула на монитор, подключенный к системе безопасности. На улице перед зданием бушевало пламя.

В течение многих лет в ожидании этого момента Или Такка вербовала в свои ряды лучших и сильных. Теперь ее люди спокойно занимали места в администрации правительства по мере того, как она осторожно смещала одного риганского чиновника за другим.

Или разогнулась и потерла поясницу. Она сидела за своим столом в роскошном кабинете на верхнем этаже министерства внутренней безопасности — невероятная серая громада из бетона и стали в нескольких минутах езды по пневматическому трубовидному коридору от императорского дворца, где у нее еще была квартира.

Офис Или можно было сравнить с самим дворцом. Просторный, полный воздуха, он блистал небесными огнями, которые излучало риганское солнце. Великолепный ковер менял цвет, когда по нему ходили. Мебель чудесного сандалового дерева украшали этарианские драгоценные камни.

Фарфоровые арки устремлялись к потолку из разноцветного стекла. Апартаменты Или за массивными потайными дверями в дальнем конце офиса представляли собой столовую, восхитительную ванную, бассейн и гараж с площадками для нескольких современных машин на воздушной подушке. Кухню в подвальном помещении здания министерства обслуживал эпикурейский шеф-повар, а в винном погребе хранились сокровища империи. Или наклонилась вперед, изучая огромный экран, возвышающийся перед ее столом.

На этом экране она видела всю планету, управляла беспорядками, устраиваемыми ее людьми с целью запугать местных представителей власти, и готовилась к приему Синклера. С помощью фаворитов она держала управление в своих руках. Рига на какой-то момент застыла в ожидании последствий смерти Тибальта — словно люди отказывались верить в то, что их император мертв.

«Так гораздо лучше и легче установить контроль… Пока они не пришли в себя и не поняли, насколько опасна ситуация». Или моргнула. Слишком много времени прошло с тех пор, когда она последний раз спала. Изображение на мониторе изменилось, и пошли сведения о коррупции внутри правительства. Как все подобные новости, они были написаны одним из ее помощников и запущены через средства массовой информации. Отлично! Или взяла микрофон и стала отдавать приказы. Признание министра обороны в спланированном мошенничестве с семьей Рат должно быть передано немедленно.

"Держи их в возбужденном состоянии, Или, не давай аристократам времени задуматься над происходящим. Пусть они волнуются только за свои задницы. В то же время подпитывай уверенность людей. Не слишком сильно…

Но достаточно".

Или взглянула на хронометр. Еще два дня до прибытия «Гитона» и конвоя с войсками. Два дня Рига должна кипеть. Именно тогда тарганский дивизион Синклера Фиста спустится на планету и восстановит порядок. Новое военное командование займет свое место и окажется под полным контролем Или.

Она вздохнула, подошла к зеркалу и стала рассматривать себя. Ее темные глаза налились кровью, черные волосы отливали синевой. Или выпрямилась и стала обследовать свое стройное тело. На ней был узкий черный костюм, подчеркивающий талию, плоский живот, высокую грудь. Несмотря на усталость, она выглядела чертовски привлекательной.

Аппарат зазвонил и объявил:

— Министр Такка? Мы готовы.

Или нажала на кнопку и ответила:

— Спускаюсь.

Она последний раз представила себе свое появление, силой заставила себя идти пружинистой походкой и направилась в заднюю часть кабинета, где прикоснулась к переключателю. Часть стены скользнула в сторону, открыв лифт.

— Седьмой подземный, — приказала Или.

Лифт плавно понесся вниз.

Или вышла в квадратный зал, отделанный белыми панелями. Ее каблучки застучали, когда она направилась к пальмовой двери и вошла в соседнее помещение. Или кивнула секретарю и открыла еще одну серую дверь. Техник, который, как она предполагала, уже сгорал от нетерпения, держал в руках плоский монитор.

— Сюда, министр. Все готово.

Он улыбнулся Или и повел ее по отделанному белыми панелями коридору.

Студия, куда вошла Или, была украшена изображением империи Рига. Пять судебных магистров — в данном случае ее люди — сидели смирно на скамье из сандалового дерева. Отключенные голографические камеры двигались по полу, техники в желтых костюмах управляли ими. Министр обороны Тедор Матайсон и его заместители ждали. Или приблизилась к ним по истертому зеленому полу.

— Или? Что здесь происходит? — устало спросил Матайсон. Он побледнел. Его глаза остекленели при виде зала суда. Министра обороны и его заместителей приковали к стульям. Грим использовали так, чтобы подчеркнуть черты их лиц самым ужасным образом.

— Вас судит гражданский трибунал, — удовлетворенно улыбнулась Или. — Ты и твои заместители признались. Судебный магистрат провел заседание. За приговором и вашей казнью будет наблюдать вся империя.

— Казнь? — Матайсон бросил еще один испуганный взгляд на судей и моргнул, как бы все поняв. — Ты собираешься убить нас?

Пауза.

— Проклятие! Женщина, ты не понимаешь, что делаешь? Виновны мы или нет, но ты вызываешь катастрофу! Все войска окажутся без командования! Сасса подпрыгнет от радости при такой возможности! Ты слышишь меня? Ты обрекаешь империю на гибель!

— Хватит, Тедор. Я отлично знаю, что произойдет. Приказы Тибальта еще действуют. Ты знаешь, он мобилизовал военных для обороны от нападения сассанцев и Звездного Мясника. Ни один из его приказов не отменен.

Матайсон облизнул губы, стараясь продолжить борьбу.

— Самая главная причина в том, что мы нужны тебе, Или. Тебе необходимо командование. Без руководства войска превратятся в тело без мозга! Мои заместители и я — единственные люди, которые имеют достаточный опыт, чтобы координировать…

— Я вижу лучшее управление, чем то, которое раньше осуществлял ты и твои люди. Тедор, от тебя нет никакой пользы.

— Но Сасса! Ты не понимаешь? Если они заметят хоть какую-то слабость, любой намек на уязвимость, они бросятся на нас, как этарианский песчаный тигр на антилопу!

Или сложила на груди руки и подняла брови.

— Как мило, что ты обратил на это мое внимание. Я сдержу нападающих, если они на нас бросятся.

Матайсон откинулся назад, закрыл глаза и на его посеревшем лице появилось выражение опустошенности.

— Ты разрушила империю, чтобы утолить жажду власти? Хуже того, ты уничтожила себя. Как ты сможешь спастись, если Сасса нападет на нас? Это самоубийство!

Одна из камер опустилась, ловя крупный план лица министра обороны. Два белых пятна загорелись наверху. Лоб Матайсона начал покрываться капельками пота.

Или усмехнулась.

— Дорогой Тедор, мой давний враг. Я много думала. Самоубийца? Я? Вряд ли. У меня есть план, и войска императора Сасса с помощью богов попадутся на наживку, которую я им приготовила.

Матайсон недоверчиво посмотрел на нее.

— Ты хочешь победить их? Кто же, по-твоему, станет командовать военными? Ты сама? Мой первый дивизион и флот ненавидят тебя и твое министерство. Они скорее перережут себе глотки, чем согласятся действовать с тобой заодно.

— Им не нужно действовать со мной заодно, — Или повернулась на жест техника. — Но они пойдут с Синклером Фистом… который станет не только охранять империю… Он завоюет мне империю Сасса и Компаньонов.

— Фист? Он… Он предатель. Дикарь без знаний и уважения военных законов. Он…

— Великолепный. Самый лучший военный мозг империи.

— Назначить его на службу — все равно что перевернуть войска с ног на голову.

— На это я и рассчитываю.

Или повернулась и направилась в заднюю часть студии, когда техники делали последний отсчет перед выходом в эфир.

— Нет! — крикнул Матайсон. — Безумие! Она сумасшедшая! Она хочет погубить всех нас!

— Молчание, узники, — приказал старший судебный магистр, и потайная завеса упала перед кричащим Тедором Матайсоном, бывшим министром обороны.

Передача началась. Магистр зачитал обвинение. Делопроизводитель сообщил текст признаний обвиняемых, отредактированный так, чтобы произвести самое ужасное впечатление.

Или слушала из угла студии. «Нет, Тедор, ты не был коррумпированным ублюдком, каким я тебя выставила. Ты всегда старался служить императору… Но теперь ты должен послужить государству только так, как может послужить человек твоей репутации и твоего положения».

— На основе вышеуказанных доказательств, — произнес глава судебного магистрата, — мы вынуждены признать подсудимых виновными по всем пунктам выдвинутых против них обвинений. Наше решение состоит в том, что единственным справедливым наказанием за коррупцию, вскрытую в результате следствия, является смерть. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

Или посмотрела на застывших в шоке министра обороны и его заместителей. Она махнула технику рукой и кивнула, зная, что приближается место сценария, где она холодно просила смилостивиться над осужденными.

— Вы не можете этого сделать! — выкрикнул Тедор, не осознавая, что находится в эфире. — Кровожадная сука хочет уничтожить нас всех! Или, ты подлая, гнусная шлюха! Презренная змея!

Или наклонила голову назад и закрыла глаза. Прекрасно. В момент, когда Матайсон потерял контроль над собой, камеры развернулись, поймав ее просьбу и окончательно утвердив гибель Тедора. Теперь у него не осталось никакой поддержки. Он затянул петлю.

Судебный пристав вышел из угла зала с пневматическим шприцем в руке. Старший магистр сошел со своего возвышения и направился вслед за приставом к осужденным.

Несмотря на крики и мольбы, последний прикоснулся к шее каждого пневматическим пистолетиком. Когда смертельная доза начала действовать, тела дернулись в оковах. Затем они безжизненно повисли, пока магистр по приборам, спрятанным в их одежде, следил за состоянием их организмов.

Последним в очереди бы Матайсон. Он крикнул:

— Пусть проклятые боги поглотят твою вонючую душу, Или! Проклинаю тебя. Ты прыщавая…

Пневматический пистолет издал плюющий звук около его шеи. Тедор застыл, затем поник в оковах.

Магистр проследил за функциями его организма, ввел данные в запись, кивнул, затем повернулся к голографической камере и торжественно объявил:

— Приговор приведен в исполнение. Дело закрыто к общей радости народа.

Техник поднял руку, сжал кулак и рассек им воздух, давая понять, что эфир окончен.

Или вышла из студии, чувствуя, как приятное тепло разливается по телу. Позволим людям переварить только что увиденное. Теперь они принадлежали ей… Именно так, как она хотела.

Личные апартаменты.

Итреатические астероиды.

Дорогой Хайд.

Мне было необходимо написать тебе это письмо в надежде, что, возможно, мы не ошиблись насчет кванта, вечного условия природы и божьего сознания. При помощи этого жеста, я надеюсь, через некоторые изменения кванта ты поймешь, и я не могу затронуть твою добрую, прекрасную душу снова… хотя ты можешь быть спокойным, мертвым.

Все наши планы превратились в пыль и были развеяны межзвездным ветром. Когда я огляделся, я не увидел ни одного доказательства, что мы вообще имели какие-либо удары по человечеству. И мы могли бы их не иметь. Почему все пошло не так? В этом была виновата машина, трижды проклятая Мэг Комм? Это был танец кванта? Как мы могли предугадать, что Стаффа кар Терма все поймет? Я изучал события, говорил со Стаффой и при помощи прицела смог разглядеть, что шло неправильно. Мы думаем, что сознание, мышление, называй это как хочешь, дается. Дети рождаются с жидкими мозгами, которые разрыхляются в юности и затвердевают при достижении зрелого возраста. Событие столь привычное, рутинное, что мы никогда не задаемся вопросом важности процесса.

В невежестве мы запустили колеса, чтобы поймать и убить Стаффу. Были снаряжены огромные армии, политики огромных империй начали свои игры, невинные люди отправлялись на войну, проливали кровь, жертвовали жизнями в результате наших интриг.

Тем не менее мы потерпели поражение. Почему? Был ли это просчет в ресурсах? Или стратегическая ошибка? Дезинформация?

Нет, старина, наше страшное падение произошло потому, что один человек, одинокий человек, вдруг встряхнулся и все понял, осознал.

Дорогой мертвый Хайд, зная теперь все, какой вес может положить каждый из нас на весы против человеческой души?

Выдержки из дневника магистра Браена.

 

Глава 3

— Извините меня, — чувственный женский голос оторвал губернатора Захария Бичи от раздумий и заставил вернуться в реальность.

Женщина стояла на пороге его кабинета, одетая в широкий плащ. Большая часть ее лица была скрыта под газовой вуалью… но все равно была видная яркая красота и выразительные янтарные глаза. Она оказалась великолепным дополнением к невероятно тусклому кабинету губернатора с обшарпанной мебелью, жутким компьютером, потертым плиточным полом и целыми рядами кассет с записями. Должность губернатора недавно потерпевшей поражение планеты — особенно такой разрушенной, как Миклена, — предполагала мало роскоши.

— Да? — Бичи неосознанно выпрямился, втянув живот, и одновременно расправил плечи. Еще ему хотелось привести пальцами по волосам.

— Простите, что отвлекаю вас, капитан, но я здесь, чтобы получить выездную визу. Я… я Мэри Аттенасио.

Бичи почувствовал, что слегка покраснел. Он уже привык к страданиям, вызванным завоеванием Миклены, но появление этой женщины возродило чувство — такое же, как при виде раненого олененка.

Бичи заставил себя отвлечься от созерцания возникшей перед ним картины. Ведь губернатор должен иметь стальное сердце. Что скрывается за мешковатой одеждой? Может быть, плащ служил для того, чтобы скрыть ее великолепное тело? И все-таки интересно, какие формы могут прятаться за этими складками?

— Выездная виза? Простите, мадам, но вы микленианка. Поездки для граждан Миклены…

— Я не микленианка, капитан, — в ее словах звучала милая грусть. — Я прилетела сюда во время войны, чудом смогла сохранить свою жизнь и теперь хочу покинуть эту несчастную скалу. Дело в том, что моя квартира — вместе с документами — была сожжена бластерами во время одной из атак Зве… Звездного Мясника. Я провела несколько месяцев, борясь за жизнь и прокладывая путь через все наши бюрократические преграды к этому кабинету.

Глаза женщины, казалось, стали глубже, пробили в Бичи неприступный барьер сомнений.

— Да, понимаю. Тогда кто вы по национальности?

— Эштанка, капитан.

— Но значит… Благослови господа, вы… с Риги!

Она печально покачала головой. Ее глаза стали рассеянными, словно женщина стала вспоминать прошлое.

— Я не была рождена на Риге. Император Тибальт шестой завоевал мой мир, капитан. Я не соблюдаю верность империи.

Она опустила глаза. Бичи показалось, что незнакомка побледнела.

— Все, что у меня было, отняли… тем или иным способом.

— И чего же вы хотите, леди? Если у вас ничего нет, что вы можете надеяться найти в империи Сасса?

— Я хочу попасть в Сассу, где я смогу поправить материальное положение и восстановить свою личность.

— У вас в Сассе есть счет? — Бичи вдруг начал понимать, как он мог бы помочь незнакомке… и, возможно, воевать ее расположение. В конце концов ему через три дня уезжать отсюда за новым назначением.

Он улыбнулся, и глаза его потеплели.

— На самом деле счет на Итреате, но я понимаю, что должна выписать его в Сасса.

Бичи скептически поднял бровь.

— Давайте выражаться точнее. Компаньоны держат для вас валюту?

Утвердительный кивок женщины говорил больше, чем слова.

— Уверяю вас, что это так, капитан. Вы поможете мне попасть в Сассу? Вы будете хорошо вознаграждены.

Бичи кивнул, несмотря на внезапное сомнение.

— Я могу проводить вас.

Он ждал с колотящимся сердцем. Женщина жестом показала, что согласна, — благодарное, деликатное движение руки.

— Капитан, это было бы замечательно. Если бы вы только знали, каким безнадежным казалось мое положение.

Бичи знал. Голос незнакомки проникал в самую душу. Он встал, предложив ей свою руку. При прикосновении женщины Бичи едва не застонал, позволив себе провалиться в чудесные янтарные глаза, желая унять видневшуюся в них ужасную боль.

— С удовольствием. Не хотели бы вы… Я имею в виду, могу я пригласить вас на обед? Сегодня вечером.

Женщина заколебалась. Бичи решил, что это признак страха и недоверия. «Сколько раз мужчины предавали ее?» Ярость стала распирать грудь Бичи.

— Даю слово, я не доставлю вам никаких неприятностей.

Несмотря на предельную честность, с которой он заставил себя произнести эти слова, напряжение не проходило.

Отчаяние соперничало со страхом, но, наконец, женщина прошептала:

— Я была бы рада, капитан. Вы живете на базе?

Бичи судорожно сглотнул.

— Спросите меня. Я все приготовлю.

— Буду… очень рада.

Женщина напряженно улыбнулась, развернулась, и Бичи увидел, что она прихрамывает. Заметив его взгляд, женщина мягко произнесла:

— У меня получилась не очень удачная посадка… Это еще одна причина, по которой я долго не могла добраться до вас.

Бичи стал энергично поправлять свою одежду, пока посетительница, хромая, шла по залу. Его мускулы сопротивлялись желанию проводить ее, защитить от мира насилия, находящегося за охраняемыми помещениями административного здания. Почему? Как ей без всяких усилий удалось пробудить в мужчине желание заботиться и защищать?

— Благослови, господи, — прошептал Бичи. — Я влюбился.

Потом он покачал головой. Да, он отвезет ее в Сассу. Это в его власти. Возможно, где-нибудь в дороге он увидит, как эти восхитительные янтарные глаза светятся для него.

Бичи повернулся и упал в кресло с озадаченным выражением лица. Несмотря на репутацию отличного работника, он не мог заставить свой мозг вернуться к служебным делам. Положив локти на стол. Бичи отсутствующим взглядом уставился в потолок.

Майлс Рома, старший представитель Его Святейшества Сасса второго, проигнорировал раздражающее ощущение и положил голову на спинку сиденья своей машины на воздушной подушке, двигаясь по извилистой дороге вдоль маленького военного космического порта на окраине империи Сасса. Если бы он потрудился открыть глаза, то увидел бы несколько впереди бампер машины адмирала Джакре, а рядом огоньки эскорта. Колонна ехала мимо массивных зданий, многоэтажных бараков и устремленных ввысь скелетообразных антенн.

И все-таки Майлс предпочел сидеть с закрытыми глазами и беспокойно думать о предстоящем приеме. Одно упоминание имени Стаффы кар Терма вызывало яркие искры перед глазами невероятно самолюбивого Рома. Но иметь дело с этим человеком — Майлс поежился.

— Вы недавно пережили сильный стресс? — спросил его личный врач, подняв взгляд от медицинской карты, куда педантично записывал всю информацию.

Стресс? Майлс моргнул. Все началось с Микленского контракта. Стаффа кар Терма и его трижды проклятые Компаньоны разгромили Миклену до того, как флот Сассы успел наполовину приготовиться к войне. Когда флот Джакре прибыл, Стаффа уже завладел планетой… или тем, что, по крайней мере, от нее осталось. Одной рукой Командующий уничтожил большую часть мощной оборонительной системы в свободном космосе без помощи со стороны империи Сасса… или, как говорят некоторые остряки, несмотря на эту помощь.

Вина за урон достоинству Сассы официально не упоминалась, на Майлс немедленно отправился с персональным надзором за продолжением контракта с Компаньонами по поводу неизбежной войны с империей Рига. Кто мог предугадать, что Стаффа, наиболее могучий наемник во всем космосе, отвергнет не только предложение Майлса, но и риганской гадюки Или Такка?

Майлс мысленно застонал. Положение выглядело все хуже и хуже. Готовилась ли Рига напасть на Сассу? Мог ли предупредительный удар вывести риганцев из равновесия, чтобы дать силам Сассы объединиться и сокрушить противника раз и навсегда? И в центре всего этого Стаффа просто вскочил и куда-то бесследно исчез.

«Не удивительно, что я потерял тридцать килограммов!»

Представитель Его Святейшества взял унизанной перстнями рукой сумочку и достал душистый носовой платок, чтобы вытереть вспотевшее лицо. Все шло не так. Все предсказания, сделанные в течение многих лет различными стратегами и учеными, оказались искаженными после того, как Стаффа убил Претора. По непроверенным данным, Стаффа оторвал ему голову.

Майлс глубоко вздохнул. В животе заурчало при воспоминании о высокомерном характере Командующего. Если человека можно было бы скрестить с рептилией, получилось бы нечто вроде кар Терма. С дрожью Майлс вспомнил времена, когда смотрел в эти безжалостные глаза и чувствовал, как сжимается душа.

Конечно, он испытал стресс… Это было перед убийством Тибальта и игрой, затеянной Джакре и Его Святейшеством Сасса вторым, направленной на развязывание войны с взбудораженной империей Рига. Информация, очевидно, была классифицирована, поэтому Майлс ничего не сказал своему врачу. Он просто посмотрел на него, как на насекомое, оказавшееся в его обеденном салате.

«А теперь я должен ехать приветствовать Стаффу кар Терму? Опять я вынужден быть вежливым и милым, пока он спускает мою шкуру. Лучше бы я оказался в одной комнате с рипарианской пиявкой».

Майлс постучал пухлыми пальцами по ручке сиденья и немного повеселел. Может, Скайла Лайма, великолепный командир Компаньонов будет сопровождать Стаффу?

Майлс улыбнулся и восстановил в памяти ее образ. Он встречался с ней на Итреате и сразу загорелся страстью.

Что это за прелесть. Или чувство опасности, вызванное присутствием Стаффы, разорвет пузырь сексуального вожделения Майлса?

Машина слегка вздрогнула, проскользнув в люк, и остановилась на огражденной площадке позади основной станции. В ярком свете с обеих сторон появились высокие серые стены, военные корабли виднелись на верхних площадках. Навес слегка зашелестел, поднимаясь. Майлс открыл боковую панель и с ворчанием перенес свою тушу на антигравитатор, услужливо подогнанный лейтенантом. Сидя на своем антигравитаторе, Джакре ухмылялся. Сопровождаемые охранниками, они двинулись по арочным залам, раскрашенным с военной аккуратностью и невероятно скучным.

Высокие окна и прямые ряды дюрапластовых кресел указали на конечную цель путешествия, когда вся компания вышла из соединительного тоннеля. Пышные облака висели в призрачном зеленоватом небе Сассы. Посадочное поле было очищено от всех посторонних кораблей из соображений безопасности. Пустая бетонная полоса тянулась километра на два.

Почетный караул из двадцати человек терпеливо ждал у ближайшей к воротам стены. Сверкающее оружие солдаты держали как на параде. Их красная с белым форма выглядела очень симпатичной. Огромное количество охранников — Сассанских и компаньонских — шагали взад-вперед с экранчиками и рациями в руках.

— Пять минут, — пробормотал Джакре. На его длинном лице виднелось напряжение. Адмирал отряхнул свою бирюзово-белую форму руками в белых перчатках, испытующе посмотрел на Майлса и расправил плечи.

— Что случилось? — мягко спросил Майлс. — Когда я летал на Итреату, Стаффа отказался принять меня. Тогда я предположил, что он ведет хитрую игру. Теперь Тибальт погиб от руки наемного убийцы Седди, от руки женщины…

— Если мы можем верить Или Такка, — пробормотал Джакре.

— ., и у нас есть возможность раз и навсегда разгромить Рига, тем самым подчинив Его Святейшеству все человечество. Именно в этот момент Стаффа идет к нам! Почему?

— Я не могу подтвердить предположение Звездного Мясника, — Джакре покачал головой, бросив полный подозрения взгляд на облачное небо за бронированными окнами — Я слышал, Стаффа замешан в мятеже на Тарге.

Разведка запуталась, но он был там. Или и ее мальчишка-генерал, Синклер Фист, чуть не убили кар Терма.

Скайла Лайма привела флот Компаньонов как раз в тот момент, когда Командующего затягивало в западню. Не знаю, связан ли с этим Седди, но Стаффа удрал оттуда за милую душу.

Майлс слазил в сумочку, достал таблетку активированного угля и быстро проглотил ее.

— Стаффа? С еретиками Седди? Они старались угробить его в течение нескольких лет. Должно быть, это какая-то игра, какой-то трюк, который мы пока не смогли разгадать. Стаффа никогда не работает задаром и не может обойтись без того, чтобы не перерезать кому-нибудь глотку.

— Может, он изменился? — сухо предположил Джакре.

Майлсу не удалось сдержать улыбку.

— Даже бог Седди не смог бы унять Звездного Мясника.

Джакре поднес нюхательную коробочку к носу и глубоко вздохнул.

— Будь я демоном и узнай, что Стаффа присоединился к моим легионам, я бы сразу ушел в сторону и доверил бы себя пищеварительным трактам проклятых богов на всю оставшуюся часть вечности.

— Сомневаюсь, что даже проклятые боги спасли бы тебя от Стаффы.

— Ты хочешь представить его больше чем человеком.

Майлс промолчал.

Лейтенант выпрямился, отсалютовал Джакре и сказал:

— Требования безопасности, сэр. Мы содержим базу закрытой в соответствии с инструкциями Командующего. Шесть транспортных челноков только что отделились от «Крислы». Мы думали, что будет только три.

Джакре кивнул.

— Это его охрана. Пять в качестве подставных… если кто-то ждет его за углом с заряженным бластером. Стаффа никогда не рискует… как поняли, к своему разочарованию, его враги.

Майлс неосознанно положил руку на живот.

— Много людей хорошо заплатили бы за сообщение о его смерти, адмирал. Он настоящий наемник, без предрассудков, без эмоций. Когда смотришь в его глаза, чувствуешь, насколько они… холодны.

— Возможно, но, к счастью, он всегда на нашей стороне.

Майлс нахмурился.

— На нашей… и риганской. Мне это не нравится. Я встречался с Или. Она не дура. Однако она казнила все командование обороной. Глупо. Она должна знать, что оставила себя без защиты. И вдруг Стаффа прилетает и требует встречи. Учти: он был на Тарге. Наша разведка докладывает, что Или пыталась убить его, что сам Тибальт приказывал уничтожить кар Терма. Райста Брактов была готова принести в жертву риганские войска.

— Эта информация беспокоит тебя. Рома? Ты должен петь. Они толкнули Стаффу к нам.

Майлс взглянул на небо и увидел первый транспортный корабль, вынырнувший из облаков.

— Все, что связано со Стаффой кар Термой, беспокоит меня. Подумай. Что, если это дезинформация? Что, если Или и Стаффа стали союзниками? Что, если мы расслабимся и окажемся в какой-нибудь ловушке? Что, если Тибальт на самом деле жив? Ты веришь в эти рассказы? Тибальта уничтожила женщина, убийца с янтарными глазами, посланница Седди? Где была его охрана? Разве Тибальт подпустил бы убийцу к себе? Я чувствую, здесь что-то не так.

— Ты становишься параноиком, — предупредил Джакре.

Майлс хмыкнул.

— Претор Миклены мог ответить так же… когда-то.

Адмирал Джакре скрывал свое волнение, однако Майлс заметил, что он с трудом глотнул и прищурил глаза, когда все больше летательных аппаратов снижалось и садилось на посадочную площадку, словно гигантские насекомые.

Через несколько минут пневматические двери скользнули в стороны, и вооруженные солдаты заполнили помещения. Это были знаменитые тактические соединения, элитарные части Компаньонов. Они двигались с четкостью хорошо смазанной машины. Несмотря на то, что он видел их раньше, Майлс не мог оставаться спокойным. Солдаты стояли, закованные в броню. Их шлемы были напичканы электроникой. Внимание каждого человека было обращено на определенную точку помещения. Оружие держалось наготове. Их доблесть и профессионализм распространялись вокруг словно биополе.

Офицер специального тактического соединения — черный мужчина со шрамом на щеке — вышел вперед и принял доклад. Он кивнул как бы самому себе и что-то проговорил в микрофон, перед тем как подойти к Майлсу и адмиралу. Майлс раньше встречал его. Это был Риман Арк.

Человек, как и все ему подобные, занимающийся грязной работой, двуногий шакал, но чертовски способный.

— Рад вас снова видеть, Арк, — произнес Джакре.

— Я тоже, адмирал. Командующий будет здесь через минуту.

У Арка был командный голос. Глаза впились в Майлса, словно иглы.

— Вы отлично выглядите, Рома. Что бы ни случилось, держите себя в такой форме.

— Ну… Гм. Благодарю вас, Риман.

«Проклятый дурак, разве Арк не знал, что толстое тело являлось знаком положения и власти? Или это часть какой-то безвкусной шутки, распространенной у Компаньонов?» Майлс сохранял на лице официальную улыбку, а в животе у него бурлило. Он положил на него обе руки.

У дверей послышались какие-то звуки, и все повернулись. В комнате воцарилась тишина. Вошли два человека, и сердце Майлса учащенно забилось.

Человек, высокий, мускулистый, одетый в мощную стальную броню, приблизился. Черный плащ, словно живое существо, обнимал его плечи. Блестящие темные волосы были зачесаны и над левым ухом скреплены заколкой с драгоценными камнями, отбрасывающими яркие лучики света.

Майлс напряг колени, чтобы унять дрожь, встретившись со взглядом Командующего. У Стаффы было лицо с могучими челюстями, высоким лбом и длинным прямым носом. Рот с узкими губами обнаруживал силу и могущество хозяина.

Чтобы подавить внезапное желание облизнуть пересохшие губы, Майлс стиснул зубы. Стаффа кар Терма, Звездный Мясник, без раздумий приказывал казнить биллионы людей. Этот человек сжигал планеты, превращал целые цивилизации в прах… и делал это уверенно, с ледяным спокойствием.

Майлс оторвал взгляд от Стаффы и посмотрел на женщину, замершую позади него. Да, Скайла Лайма, действительно сопровождала своего хозяина. Она была одета в изящную белую броню, которая облегала каждый изгиб ее прекрасного, стройного тела. Любой гимнаст мог бы позавидовать мышцам Скайлы. Даже самый мечтательный мужчина не мог во всей красе представить себе эту великолепную плоть. Высокая грудь гармонировала с широкими плечами и эффектной узкой талией. Майлс задрожал при виде соблазнительных округлых бедер и мускулистых ягодиц. О, а длинные ноги!

Скайла Лайма стала его страстью.

Ее волосы казались сделанными из селенского льда, блестящего при свете. Она заплела их в длинную косу, которая была переброшена через левое плечо и пристегнута эполетом к форме. Лицо Скайлы отличалось классической красотой. Алебастровая кожа была идеально гладкой, кроме места на левой щеке, где виднелся шрам. Настороженные глаза как будто вырезали из лазурных кристаллов, чтобы подчеркнуть морозную красоту их обладательницы. Они ничего не пропускали, когда Скайла осматривала помещение и охрану. Она остановилась перед Майлсом, и он заметил, как на ее лице промелькнуло отвращение.

— Командующий, — начал Джакре, — мы приветствуем тебя в столице империи Его Святейшества, императора Сасса. Святой Сасса ждет тебя с удовольствием и радостью. Как всегда, ты оказал нам большую честь своим приездом. Мы предусмотрели все и готовы выполнить любое твое желание или требование. Тебе нужно только попросить, и благодарный Сасса будет более чем рад показать свою готовность услужить Командующему и его товарищам. Мы предлагаем тебе наше гостеприимство, и стоит только намекнуть…

Стаффа поднял руку, чтобы прервать Джакре.

— Довольно, Джакре. Думаю, мы прошли вместе более чем достаточно, чтобы соблюдать формальности. Мы принимаем ваше приглашение и надеемся, что наши отношения с божественным Сассой останутся такими же теплыми.

Майлс вздрогнул, когда смертельно серые глаза повернулись к нему.

— Первый представитель Его Святейшества? Очень рад видеть тебя снова…

— Я… тоже. Командующий. Надеюсь, путешествие было приятным.

Стаффа усмехнулся… и в животе у Майлса словно забила крыльями бабочка.

— Да, Майлс, путешествие было приятным. Мы с моим заместителем посвятили все время обсуждению того, что мы скажем Его Святейшеству, — наводящие ужас глаза Стаффы сузились.

— Должен сказать, Майлс, ты выглядишь лучше, чем обычно. Немного бледен, возможно, но похудел. Ты не болен, надеюсь?

Майлс закашлялся и задохнулся.

— Нет… нет… Я… Много работы, вот и все, Командующий.

«Проклятие, он улыбается! К чему бы это? Что здесь за игра?»

— Тогда хорошо, — мягко заметил Стаффа. — Я понял, что божественный Сасса ждет нас? Господа, нам нужно обсудить кое-какие вопросы. Не лучше ли сразу приступить к делу?

Майлс собрался с силами.

— Конечно. Мы с адмиралом тщательно обсудили положение на Риге. Мы очень рады, что ты в нашем лагере, Командующий. Оставлю детали Его Святейшеству, но твое присутствие здесь наполняет наши сердца радостью.

Скайла холодно улыбнулась.

— Я очень надеюсь на это… Рома. Встреча получится… интересной. Думаю, мы придем к общему мнению, уточнив, насколько серьезна нынешняя обстановка.

Майлс осознал, что опять официально улыбается и напрягся.

— Конечно, придем.

«Но что именно ты имеешь в виду? Мы идем войной на Ригу, не так ли?» Ледяное предчувствие охватило его.

Командующий наклонился и внимательно посмотрел в его как обычно непроницаемое лицо.

— Ты хорошо себя чувствуешь, Майлс? Может, немного недомогаешь?

— А? — Майлс проследил за взглядом Стаффы и понял, что вцепился пальцами в свой живот. Он почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо, и загнанно огляделся, стараясь понять, многие ли заметили его слабость.

— Это… Ничего, Командующий.

Усмешка Стаффы на самом деле потеплела.

— Ты голоден, не правда ли? Так и есть. Ты на диете. Не удивительно, что у тебя более здоровый вид. Удачи тебе. Я восхищаюсь людьми с большой силой воли. Держись, не сдавайся.

К еще большему ужасу Майлса Стаффа, проходя мимо, ободряюще хлопнул его по плечу.

— Диета? — тихо переспросил Джакре. — Правда?

Майлс выругался и забрался обратно на свой антиграв. Мысли его стремительно крутились в голове. К чему клонил чертов Командующий? И что значили таинственные слова Скайлы?

Ощущение бьющейся бабочки в животе Рома превратилось в легкую тошноту.

Стаффа получил много жестоких уроков в жизни. Один наиболее болезненный касался безопасности и перемещений. Больше двадцати лет назад он получил от правительства страны-заказчика поручение, которое стоило ему жены и ребенка. В течение нескольких лет он и его товарищи искали их. Предлагались различные вознаграждения и все бесполезно. Наконец Стаффа сошелся лицом к лицу с Претором, с человеком, которого он любил сильнее, чем мог бы любить своего отца. Через двадцать лет он выяснил судьбу женщины, которую любил так давно. «Умерла на моих руках. Пусть Проклятые боги вечно жуют твой труп. Претор. Я мог бы увидеть ее мертвое тело, но ты, палач, ты послал ее на, смерть… Использовал мою любовь в качестве оружия против меня».

Его сын тоже нашелся. Захваченный Седди, мальчик был потерян, и теперь могло не предоставиться ни одного шанса встретиться с ним снова. «Потерян? Правда? В этой жизни у меня ничего не осталось, кроме разбитых вдребезги воспоминаний?»

Совсем недавно Стаффа действовал самостоятельно, и цена этого погрома еще не была определена. Сейчас он терпеливо ждал, когда машины на воздушных подушках выстроятся в ряд на авеню между высокими зданиями. Воздух пах металлом и еще чем-то непонятным, видимо, от близлежащих заводов. Облачное небо вверху выглядело туманным из-за поля, создаваемого генераторами безопасности.

Даже здесь, в сердце военного космопорта Стаффа чувствовал себя уязвимым и незащищенным.

«Это только нервы. Ты очень близок к предательству Или Такка. Это не Рига». Кроме того, после сказанного Его Святейшеству Сасса уже может быть не таким уж безопасным местом.

Скайла случайно заняла место позади него, в то время как Риман Арк стоял в третьей точке, что со стороны могло показаться любопытным треугольником. Несмотря на безразличный вид, люди оставались осторожными.

Машина остановилась перед Стаффой, и навес поднялся. Один из людей Арка вылез оттуда и протянул Риману какой-то листок. Арк быстро забрался на место водителя.

Стаффа сел на заднее сиденье и прикоснулся к руке Скайлы, когда бронированный колпак закрывался над ними.

Скайла краем глаза взглянула на него и приподняла светлую бровь.

— Рома выглядел нервным и готов был из кожи вылезти. Ты не успокоил его.

Стаффа мрачно кивнул.

— Я всегда ценил Рома. Я могу читать его, как книгу… так же как большинство высшего командования Сассы. Майлс неплохой человек. Только он… ну…

— Подлиза.

Стаффа хмыкнул.

— Ты не разделяешь моего высокого мнения о Рома?

Скайла сильнее сжала его руку, когда машина поднялась, чтобы следовать за строем сассанцев. Их должны провезти через центр города к дворцу императора. Каждый шаг был осмотрен людьми из специального тактического соединения и с «Крислы», висевшей вверху на орбите.

— Ты не должен выслушивать, как он описывает в деталях, что он будет делать, если когда-нибудь окажется со мной в постели. Если он дотронется до меня пальцем, я сверну его маленькую жирную шею, переломаю ребра, долбану так, что яйца намотаются на уши.

— И когда ты подслушала все это?

Губы Скайлы искривились в едва заметной улыбке.

— Пока вы носились галопом по риганской империи и позволили продать себя в рабство на Этарии. Майлс заключил сделку сразу после того, как вы улетели. Или Такка прибыла через несколько часов, но оказалась хитрее. Она уловила, что ситуация изменилась, и выследила тебя.

— Нельзя недооценивать Или, — Стаффа сделал паузу. — Ты знаешь, она хотела сделать меня своим императором, предлагала мне весь космос… при условии союзничества.

В глазах Скайлы загорелся огонек.

— А теперь, любовь моя, я рада, что ты проявил немного здравого смысла и отверг ее предложение.

— Я никогда не вел двойную игру.

— А Синклер Фист? — Скайла, казалось, безразличным взглядом осматривала проносившиеся мимо здания.

Стаффа потер подбородок и нахмурился, когда они пролетели через отверстие, оставленное в поле безопасности, и ворвались в город. Внизу блестела столица империи Сасса. Высокие шпили зданий офисов фалангами вздымались ввысь. В их посеребренных стенах виднелось множество окон и абстрактных украшений. На базах склады создавали эффект неровных крыш. На каждой виднелись стартовая и посадочная площадки, помеченные кругами, и лифтовые шахты.

— Надеюсь, он знает, какая она гадюка, — Стаффа стиснул зубы и сжал кулаки. — Проклятие! Почему он не поверил мне? Почему не позволил доказать…

— Мы обсуждали это сто раз, — осторожно напомнила Скайла. — Разумом ты понимаешь его действия. Браен играл с ним как кошка с мышкой. Каждая трагедия в жизни этого мальчика могла бы лежать на пороге Седди. Арта Фера убила женщину, которую он любил. Он твердо верит, что его родители были психологически запрограммированными убийцами, подчиненными Седди. Если бы мы знали хотя бы половину того, что Браен и Хайд сделали мальчику…

Странно, что он нормальный.

Стаффа постучал пальцами по обшивке кабины, когда они понеслись по основной магистрали. Эскорт окружал их. Майлс работал здорово. Ни одной машины больше видно не было.

— Я должен убедить его, — мягко отозвался Стаффа.

Скайла сжала его руку.

— В свое время. Сейчас тебе лучше придумать, как убедить Его Святейшество. Божественному Сасса не понравится то, что ты скажешь. Он со своими войсками нацелился на войну. Единственное, что может их задержать, это нелады в экономике.

— Ему придется смириться, — Стаффа глубоко вздохнул и выпрямился. — Если нет, я впихну ему это через глотку.

— Они все равно могут вступить в войну. Многое зависит от того, что сообщают шпионы. Они могут посчитать нынешнее положение великолепным шансом. Беспорядки на Риге… Казнь высшего риганского командования… Пустой трон Тибальта…

Образы вспыхнули в голове Стаффа. Трупы лежали грудами на пустых улицах. Серое небо. Мрачный грязный снег заполнял грязные впадины. Застывшие пальцы судорожно хватали ледяной ветер ядерной зимы. Несмотря на холод, он мог различить запах смерти, когда тела внутри груд начинали гнить. Скользкая коричневая жидкость вытекала из-под трупов и застывала.

— Если они начнут, — прошептал Стаффа, — то сразу захлебнутся в собственной крови.

13: 45. Борт риганского военного корабля «Гитон».

Верность превращается в скользкую рыбу, когда начинаешь думать о ней. Я не прошу вас отвернуться от империи и не требую клятвы защищать ее. Но я хочу, чтобы вы подумали об этом. Когда вы спустились на Таргу, пришлось уничтожать риганские войска. Император приказал вас убивать мирных горожан, которые выполняли свой долг перед империей. Я был одним из тех, кого предполагалось уничтожить с вашей помощью, поэтому моей ставкой стала собственная жизнь.

Теперь я слышу, многие из вас проклинают Синклера Фиста и меня. Но подумайте. Большинство ваших людей погибли на Тарге, но и наших тоже. Люди, поработайте немного головой, чтобы понять, почему такое случилось. Почему нам приказали убивать друг друга? Потому что вся система прогнила и настало время перемен. Может, сейчас время снова подумать о Риге? Может, мы должны защитить империю, потому что являемся ее последней надеждой.

Верность. Проблема, с которой вы столкнулись. Решайте ее сами.

Глядя на вас, я вижу риганское соединение ветеранов. Теперь империю выбросило на берег. Теперь все мы риганцы. Поэтому подумайте о верности, и что это значит. Конечно, вы можете быть обязаны этим человеку, планете или даже империи. Но прежде всего вы должны быть обязаны себе, тому, что в вашем понятии является правдой и честью. Сам я верен Синклеру Фисту… потому что он верен народу.

Речь Мака Рудера перед новым Четвертым Тарганским штурмовым дивизионом.

 

Глава 4

Или Такка встала из-за стола и потерла шею. Ужасная ломота грызла ее мускулы острыми зубами. Мозг раскалился. Такие последствия обычно имели место после употребления чрезмерной дозы кофеина. События начали собирать пошлину с ее сил. Она оглядела свой роскошный кабинет, перед тем как подойти к бронированному окну и посмотреть на огни Риги. Солнце должно было скоро встать, но пока лежащая внизу столица представляла собой линии огоньков и ряды темных зданий. Всю ночь Трастия спала тяжелым сном. Каждый ждал рассвета с тревогой.

И она тоже.

После казни военного командования несколько дивизионов взяли власть в свои руки… как Или и надеялась.

Эти командиры, подписавшие с ней соглашение, предложили свои услуги и выразили готовность заменить арестованного Матайсона и его людей. Теперь лучше успокоить их амбиции. Тех, кто просил разрешить действовать, Или оставила до будущего прибытия Синклера. Большая часть командиров дивизионов просто сидели и ждали приказов. Синклер заменит их своими людьми.

Вспыхнул монитор, и на нем появилось лицо заместителя Такка. Человек смотрел на нее из-под нависших век. Его нос был разбит, а щеки покрыты черной щетиной. В лучшие времена борода Гиселла придавала его бледной коже синеватый оттенок.

— Заместитель Гиселл, ты на некоторое время становишься главным. Я должна поспать. Особое внимание удели университету. Есть сведения, что кто-то из академиков может попробовать сделать заявление. Если они решатся, задержи их. Если кто-либо из профессоров зайдет слишком далеко, арестуй.

— Конечно, Или. Мы можем всех их обвинить в заговоре и шпионаже.

Или нахмурилась. Ее мысли были вязкими.

— Нет, они могут нам потом понадобиться. Я хочу обращаться с ними помягче… не делать их врагами. Играем осторожно. Они могут оказаться самыми важными.

— А министр военной разведки? — спросил Гиселл. — Он и его заместители близки к панике от угрозы Сассанского вторжения. Они могут заразить своим страхом людей.

— Напомни ему, что случилось с Тедором Матайсоном. Думаю, они заволнуются по поводу того, как признание министра обороны потопило его лодку. Ожидаю согласия. Если нет, арестуй одного из тех, кто переступит черту, и впутай его в тот или иной скандал.

— Иди поспи немного, Или. В случае опасности я свяжусь с тобой.

Она кивнула, отключила связь, прошла через кабинет к секретному люку, вошла в спальню и разделась. Или убрала свои длинные черные волосы, легла на кровать и включила систему гравитации, пока не исчезло всякое ощущение силы тяжести. В комнате постепенно темнело. Стены стали сначала серыми, а потом все погрузилось в черноту.

Или глубоко вздохнула и стала прогонять от себя напряжение. Сколько раз они с Тибальтом занимались здесь любовью? Она закрыла глаза, вспоминая его теплое тело, прижимающееся к ней. Они сплетались в объятиях, и Или доводила его до исступления.

— Тибальт, где я найду такого любовника, как ты? — прошептала она сама себе.

Вероятно, нигде и никогда… Но, тем не менее, любым любовником стоит пожертвовать ради империи. Или раскаивалась, что для убийства императора воспользовалась услугами убийцы Седди Арты Фера. Она сыграла на его слабости и получила удовольствие, иронизируя над содеянным. Ведь ее собственная карьера началась много лет назад с раскрытия очередной попытки Седди уничтожить Тибальта.

— Изворотливость — самое прелестное правосудие.

Как странно все сложилось. Наемные убийцы Седди являлись родителями Синклера Фиста. Синклер доставил Арту Фера в руки Или. В следующий раз он доставит ей империю. Или отбросила мягкую простыню. Кто знает, может, он будет следующим, кто разделит с ней это ложе.

Она часто вспоминала слова Арты Фера: «Немного молод, не так ли?»

Или прошептала слова, которые говорила обычно в ответ:

— Тем лучше. Я могу обучить его делать все так, как хочу сама.

Возможно, он окажется лучшим любовником, чем она думала. Судя по тем случаям, когда Или имела с Фистом дело, он был уверенным, не запуганным ее силой и властью человеком. А ему необходимо было бояться. Или привыкла подчинять себе мужчин, начиная с их тел… и заканчивая душами.

В последний раз, когда она видела Синклера, он был переполнен скорбью о погибшей любимой и рвался уничтожить Седди. Если честно, молод этот парень или нет, но какая-то сила в его странно окрашенных глазах подействовала на Или. Какой он любовник? Нежный? Или животное, как Тибальт?

Какое-то время она надеялась обольстить Стаффу кар Терма и подчинить его своей воле… Возможно, даже имела шансы.

Или застонала, вспомнив свое фиаско на Этарии, открыла глаза и уставилась в темноту. Что там произошло не так? Где была совершена роковая ошибка? Она нашла Стаффу кар Терма отданным в рабство, в ошейнике его собственного производства и неправильно поняла его ответ.

Почему? Что его изменило? Рабство сломало что-то в Командующем? Ему нужно было подпрыгнуть от радости при ее предложении империи и власти, но она настроила его против себя. Только быстрые действия помогли ей.

Или злобно закусила губу.

— Как ты спасся, Стаффа? Что случилось? Кто освободил тебя? Седди? Как ты оказался на Тарге? Мы знали, что Скайла находилась на планете. Где? Как она затащила тебя на свой корабль? Кто совершил ошибку?

Так много вопросов без ответов. Или повернулась на своем мягком ложе и задумалась. События разворачивались так быстро, что у нее не было времени анализировать их. Она могла только реагировать и устанавливать контроль. Почему этарианский разгром оказался таким мучительным?

Или села, и в комнате стало светлее. Она сказала в микрофон:

— Отправить директора безопасности Тиклата с Этарии на Ригу. Причина: Переназначение за невыполнение обязанностей.

«Когда ты будешь здесь, Тиклат, мы выясним, что случилось в тот день на Этарии».

Или снова легла, отчаянно пытаясь остановить круговерть мыслей. Она должна поспать. Ее мозг должен работать в полную силу, когда прибудет Синклер со своими войсками. В отличие от Стаффы, Синклера она знала. Он все еще оплакивает смерть своей прекрасной Гретты Артина.

Он взбешен тем, что Стаффе удалось выбраться из Макарты.

«Проклятие! Ты, Стаффа, опять проскользнул сквозь пальцы. Как тебе это удалось?»

Синклер будет ключом к контролю общества. Ей необходимы его верные дивизионы: во-первых, чтобы контролировать империю, а, во-вторых, чтобы защищаться от войск Стаффы и страшных Компаньонов. У нее есть один шанс захватить абсолютную власть… и она должна для этого разыграть карту Фиста.

Или вспомнила глаза Синклера. Он взволновал ее. Она легко провела пальцами по своей коже, по плоскому животу и треугольнику черных волос.

«Да, я могу управлять Синклером Фистом… Тем или иным способом».

— У вас нет жалоб, — кричал круглолицый чиновник — министр трудовой занятости в Трастии — толпе, которая ревела перед зданием городского муниципалитета. Вверху небо стало свинцовым, зловещим, обещающим скорую грозу. Здания вокруг муниципалитета не оставляли для толпы много места, поэтому люди жались, толкались, отпихивали друг друга локтями. Более пятисот человек намеревались ворваться в здание. На противоположной стороне улицы из окон верхнего этажа администрации образования за происходящим наблюдали государственные служащие.

Женщине с янтарными глазами, которая стояла на краю верхней ступени, коротенький толстый чиновник казался трогательной фигурой. Причем, видимо, из-за двойственности его положения. Кроме того, Или обещала ему защиту.

Министр положил руки на трибуну, установленную на приподнятой платформе. Сцену охраняли мускулистые молодые люди в форме отделения гражданской защиты. За этим живым барьером бесновалась, размахивала кулаками толпа. Агитаторы держали лозунги и выкрикивали требования.

Холодный ветер усилился, засвистел с мрачных небес, завыл в ветвях деревьев.

— Мы сделали все, что могли, для рабочих Трастии! — заявил министр. — У нас нет коррупции. Это в других городах Риги… а не в нашей мирной коммуне!

Взрыв злых голосов вырвался из толпы, эхом заметавшись между каменных стен зданий.

Когда один из молодых охранников встретился со взглядом женщины, ее янтарные глаза мигнули. Молодой человек обратился к своему соседу. Один за другим они выпрямлялись в предвкушении.

Женщина с янтарными глазами подошла к барьеру и крикнула:

— Слушайте нас!

В свою очередь херувимообразный министр поднял руки и приказал:

— Подождите! Молчать!

Крики разъяренной толпы превратились в глухой гул.

— Пришло время, — звенел голос женщины с янтарными глазами, усиленный спрятанными микрофонами. — Конец тирании! Народ требует наказания за преступления! Вы живете, как боги, а мы прозябаем в нищете! Вы едите ягнятину, а мы получаем хлеб по карточкам! Посмотрите на свои толстые туши! А потом взгляните на меня!

Повернувшись спиной к толпе, она распахнула плащ. Никто не заметил улыбки на ее губах, когда охранники и министр ахнули при виде ее волшебного тела.

Она запахнула плащ и снова повернулась к толпе.

— Мы голодаем, чтобы тиран был жирным! Справедливости! Справедливости! Справедливости!

Толпа скандировала, выбрасывая вверх кулаки.

Женщина кивнула охранникам, и те схватили министра за шею.

— Правосудия! Вставайте, друзья! Смерть деспотам!

Все как один охранники одобрительно закричали, отключив энергический барьер.

— Занимайте здание! — призывала женщина с янтарными глазами. — В бой за народ! Смерть им!

Пойманного министра швырнули к ногам толпы, и он исчез под массой тел. Остальные бросились вперед по ступенькам в здание. Только после того, как последний человек исчез за дверями, женщина с янтарными глазами спустилась со ступеней. Мускулистые молодые охранники последовали за ней, осторожно обходя место, где лежали останки разорванного министра.

В квартале от муниципалитета появилась машина на воздушной подушке. Ее двери открылись для женщины и ее сопровождения. Машина поднялась и понеслась над охваченными паникой улицами.

Командир дивизиона Мак Рудер шел по коридору широкими шагами. Пачки бумаги и кубы с данными колыхались в его руках.

При среднем росте Мак обладал мощной фигурой. У него были светлые волосы средней длины и голубые глаза, в уголках которых начинали появляться морщинки. Как все военные на Риге, он носил броню, плотный синтетический костюм, приспособленный для передвижения в вакууме. Волокна материала обладали свойствами, позволяющими маскироваться на местности. В них содержались либо катализаторы, либо полимерные молекулы. При попадании на них огня волокна рвались и затвердевали. Раз затвердев, броня обугливалась, шелушилась; но защищала человека от бластера или пульсирующего огня.

Мак остановился и хлопнул ладонью по замку люка, ведущего в кабину Синклера. Дверной компьютер проверил химический состав его тела, свойства кожи и бесшумно отодвинул панель.

Мак вошел в маленькую квадратную комнату и замер. Синклер сидел, согнувшись, за столом. Его голова застыла под невероятным углом. Он крепко спал. Крышка стола напоминала поле битвы из-за огромного количества скомканных листков бумаги. Ряд мониторов на стене напротив светились графическими изображениями. Они ждали дальнейших указаний хозяина, чтобы поменять таблицы, карты или статистические данные. Что-то сжалось в груди Мака при виде позы и выражения скорби на лице командира. Он тихо положил свои бумаги на и так захламленный стол и отступил назад, но тут Синклер издал нечленораздельный звук.

— Синк, — мягко произнес Мак, обходя стол и тряся приятеля за плечо. — Почему ты не ляжешь и не поспишь нормально?

Синклер вскочил и вскрикнул:

— Нет! Гретта, я…

Его глаза открылись, заморгали, оглядели кабину и остановились на Маке.

— Дурной сон, — застенчиво пробормотал Синклер своим высоким голосом.

Мак кивнул. Синк мог не знать, что Мак любил Гретту так сильно и беззаветно.

— Хочешь поговорить?

— С удовольствием, — хрипло отозвался Фист.

— Хорошо, — Мак присел на краешек стола. — Мхитшал беспокоится насчет тебя. Он говорит, ты не спишь и не ешь. Он уверен, что когда ты спишь, тебя мучают кошмары.

Ты доводишь себя до…

— Мхитшал ворчит, как старуха, — Синклер разогнулся и нервно потер шею. — Может, у него материнский комплекс или что-нибудь в этом роде?

Мак наклонил голову, скептически наблюдая за Синком.

— Хочешь прогуляться со мной? Мы с тобой были так заняты организацией этого сброда в армию, что не имели времени поговорить.

— О чем?

— О том, что случилось, когда я попал в ловушку в горе Макарта. Я слышал отрывочные сведения от Стаффы, Мхитшала, Мейз и Кэпа… Он в порядке, кстати. Его выписали из госпиталя. Легкие подлечили.

— Это все, что ты хочешь узнать?

Мак медленно покачал головой.

— Я хочу узнать о событиях на «Крисле», когда мы встречались со Стаффой после боя. В чем там дело? Очередной трюк Седди?

Синклер беспомощно развел руки в стороны. Его внимательные разноцветные глаза изучали Мака.

— Я думаю, этот человек сумасшедший… шизофреник… Это какая-то его безумная выходка. Может, я подошел слишком близко к тому, чтобы убить его, и у него в мозгу что-то сдвинулось, появилась какая-то ассоциация?

— Господи, Синк! Этот человек считает, что ты его сын!

Синклер встал, ощущая, как каждый мускул его спины свела судорога. Видимо, от неудобной позы, в которой он спал.

— Думаю, я должен выработать риганскую стратегию, — пробормотал Синклер, кивнув на мониторы.

Мак бегло осмотрел экраны.

— Это упрощает дело. Но я не думал, что ты будешь ломать голову над такой простой вещью, как план битвы.

Синк поднял бровь.

— Я чувствую скрытый сарказм.

Мак вздохнул и хлопнул себя по бедрам, вставая.

— Ты хочешь прогуляться со мной или провести весь день в болтовне по поводу того, что ты устал и готов рассыпаться на куски?

— Мак, я в порядке. Просто немного утомлен и волнуюсь. Не говори со мной так.

Мак Рудер задумался, а Синклер в это время открыл дверь туалета, наполнил маленькую раковину водой и опустил в нее голову. После того как он вышел и вытерся полотенцем, Мак сильно ткнул пальцем ему в грудь.

— Позволь мне напомнить тебе кое-что. Я знаю тебя, командир Фист. Кто вытащил твою задницу, когда бластер едва не угробил тебя? Кто тащил тебя, как кусок мяса по лестнице? Кто полез в темноту, чтобы умереть за тебя в Макарте? Проклятие, Синк, я скажу тебе все… и ты выслушаешь меня.

Угловатое лицо Синклера покраснело от ярости. Затем он закрыл глаза, глубоко вздохнул и кивнул.

— Да… да. Говори, — он потер лицо ладонью и посмотрел на Мака налитыми кровью глазами. — Пойдем отсюда. Куда отправимся? Здесь нет другого места, кроме как ходить кругами по этой проклятой корзине с воздухом.

— Как насчет того, чтобы посидеть в гимнастическом зале? Это самое уединенное место в этом ржавом ведре.

— Твой выбор, — Синклер открыл люк и вывел Мака в ребристый коридор с длинными световыми панелями.

— Гретта все еще мучает тебя, не так ли? — Мак наклонил голову, разглядывая свою обувь.

— Когда она… Я имею в виду… Когда ее убили, как будто что-то оторвалось от меня… Я не знаю… Внутри пустота, — пауза. — Я так сильно любил ее. На Тарге не было времени понять. Слишком много всего случилось. Бой в Макарте, отчуждение Или и Райсты… У меня не было времени подумать об этом, ощутить потерю. А теперь? Проклятие, Мак, каждый раз, когда я планирую что-то, мне кажется, Гретта должна быть здесь. Она была частью меня… а теперь осталась только дыра внутри.

Мак пожевал свою губу. Мороз пробежал по спине Мака. Что там было? У Синка совсем сдали нервы? Арта Фера убила не только Гретту? Она уничтожила искру в Синклере Фисте, которая сделала его непобедимым?

— Ты просто должен продолжать начатое дело, Синк! Что с Или Такка? Что мы будем делать с ней, когда доберемся до Риги? Я не доверяю ей… Не доверяю с тех самых пор, когда она вступила на Таргу около Веспанского кирпичного завода.

Синклер ворчал, пока они шли к гимнастическому залу. Два отделения занимались гимнастикой. Кто-то увидел входящего Синклера. По рядам побежал шепот. Головы наклонились. Обеспокоенные глаза стали разглядывать худощавую фигуру Фиста. Стройность движений пропала, когда солдаты начали проявлять любопытство. Только окрики командиров помогли восстановить порядок. Спины выпрямились, головы поднялись выше, каждое движение стало четким, как будто потные бойцы трудились под всевидящим оком божества.

Несмотря на то, что он много раз видел это, данный феномен продолжал удивлять Мака. Империя бросила этих людей в мясорубку умирать из-за интриг политиков. Синклер не поддался на это, сохранил им жизни и организовал в такую опасную военную силу, что даже сам император послал на борьбу с ними пять дивизионов ветеранов. «Но мы побили их. В бою с превосходящими силами противника, без орбитальной поддержки наши два скелетообразных дивизиона все равно победили».

Мрачная усмешка играла на губах Мака. Их смелость и доблесть заставили министра внутренней безопасности пойти на примирение. Каждый мужчина и каждая женщина знали это. Потом они взялись за Седди в их логове… и сражались не хуже самого Звездного Мясника. Эта гордость и высокий боевой дух отражались в глазах солдат тарганского штурмового дивизиона.

Ответственность лежала на плечах Синклера. Он сделал их такими, какими они были. Ради них Фист отбросил законы прочь, нарушил двухвековую военную традицию и научил солдат побеждать. Более того, он научил их уважать себя как людей и бойцов. В отличие от других офицеров, прятавшихся за их спинами, Синклер разделял их тревоги, ел общую пищу, смеялся над их шутками.

Они прошли через гимнастический зал и коридор в маленькую комнатку, открыли дверь и оказались в овальном помещении шагов тридцать в длину. Кресла и кушетки стояли вдоль стен с голографическим изображением. Заведенная программа представляла рипарианские гигантские зеленые деревья, согнувшиеся над коричневыми водоемами. Аккуратные заросли бледно-зеленого мха свисали с ветвей, словно паутина, и часто срывались. Разные по размерам животные отдыхали на грязных берегах, а при приближении опасности пытались скрыться в воде.

Два командира отделений Синклера, Мейз и Шикста, расслабленно сидели, положив ноги на столик, увлекшись беседой. Мейз была долговязой женщиной с короткими вьющимися волосами и смуглой кожей. Шикста имела кожу цвета черного дерева, ореол курчавых волос и широкие черты лица. Она командовала тяжелой артиллерией тарганского дивизиона, а Мейз руководила седьмым отделением.

Обе поднялись и приветливо улыбнулись.

— Ты похудел, Синк, — заметила Шикста. — Они что, не кормят тебя?

Синклер тоже улыбнулся.

— Это не тарганские бифштексы. Как ваши дела?

Мейз сложила руки на груди.

— Чертовская скука. Я слышала, скоро мы начнем действовать.

— Вероятно. Как только я выясню обстановку, то сразу дам каждому тактические распоряжения. Пока наслаждайтесь скукой. Может быть, еще не скоро удастся опять поскучать.

— Скажи нам только, что ты хочешь, Синк? — спросила Шикста, вызывающе глядя на командира. — И мы все сделаем.

— Можете на некоторое время оставить нас здесь вдвоем? — Мак пересек комнату. — Мы должны провести мозговой штурм… и поменять декорации с серых на веселенькие зеленые, которые активизируют парализованные клетки мозга.

— Мы поставим охрану, чтобы вас не тревожили, — пообещала Мейз, направляясь к выходу. — И, может быть, воспользуемся вашим советом и немного поспим.

Шикста остановилась у двери, задумчиво гладя ручку пальцем.

— Синк, будет так же жарко, как на Тарге? Мы все еще смертники?

Синклер приблизился к ней, положил руку, на плечо и заглянул в глаза.

— Никогда, На этот раз мы возьмем столицу… а потом империю. Старые пути закончились на Тарге. Расскажи обо всем своим людям. Это будет нелегкая операция, мы понесем большие потери, но на этот раз будем сражаться за лучшую империю.

Шикста с задумчивым видом кивнула.

— За маленький народ, верно?

— За маленький народ, — согласно прошептал Синк. После ухода Шиксты он остался стоять, отсутствующим взглядом изучая люк.

Мак хлопнул себя по ноге.

— Боги! Все мчится и переворачивается с ног на голову. Пару недель назад мы собирались быстренько покончить с Седди… и со всем. Потом у нас из-под ног выдернули ковер. Ты думал, что после всего случившегося с нами на Тарге я воспользуюсь этим. Что произошло? Каким образом Командующий все перемешал? С какой целью? Какова цель Или? И, следовательно, какова твоя цель? Или сделала тебя старшим. Тибальт, приказавший уничтожить нас, одобрил это перед тем, как погибнуть самому.

Мак поднял чашечку и сделал маленький глоток, потом покачал головой.

— Прости, но я немного смущен.

Синклер хмыкнул, его глаза загорелись.

— Думаю, это касается нас обоих. Мак, ты должен знать. Я сделал все, чтобы вытащить тебя из Макарты, — он устало вздохнул. — Если бы я знал, что Стаффа кар Терма в горе, я бы никогда не предпринял штурм, — Синклер со злобой ударил себя кулаком по лбу. — Я думал, мы можем вытащить оттуда несколько людей Седди и решить ряд вопросов. Раз и навсегда.

— Знаю, Синк. Мы слышали грохот боя и, поверь мне, испугались до смерти, что крыша рухнет.

Синклер прикусил нижнюю губу, затерявшись в собственных мыслях.

— Что Стаффа предложил тебе?

— Он сказал, что мы можем присоединиться к Компаньонам. В его войсках всегда были места для таких бойцов, как мы.

— Он понравился тебе, верно?

Мак грустно улыбнулся.

— Ага, нравился. У него есть стиль, Синк. Он сильно напоминает мне…

— Продолжай.

— Он сильно напоминает мне тебя.

Синклер нервно заходил, тыча пальцем в кнопки, управляющие голографическими изображениями. На сцене вдруг появились голубые льды. Селена?

— Он не мой отец. Я хочу сказать… это невозможно.

Мак прислонился спиной к стене и сделал еще один глоток.

— Ты никогда не рассказывал о них. Я имею в виду твоих родителей.

— Нет. У меня есть на то причины. В свое время я не хотел… Знаешь, они были Седди. Мы воевали с Седди. И сейчас воюем. Я не хочу никаких рассуждений по поводу того, кому я должен быть верен. Мак, я никогда не знал их. Меня вырастило государство как сироту. Но теперь, зная, как Седди программируют своих убийц, я не могу обвинять своих родителей за то, что они пытались сделать.

— Они пытались убить Тибальта… императора Риги!

— И Арта, похоже, добилась успеха там, где мои родители потерпели неудачу.

— Да… Может быть. Но мы вмешаемся в это дело, Слушай, Синк, откуда ты знаешь, что они на самом деле твои родители?

Синклер взял свою чашку обеими руками, глядя на жидкость в ней.

— Я нашел записи… нашел судебный магистрат, который приговорил их… и обнаружил их тела в Лаборатории криминальных анатомических исследований на Риге. Я… я видел их, Мак. Открыл гробы и заглянул им в глаза. Они не выглядели отпетыми преступниками, надо отдать им должное.

Они изучали человеческий мозг, психологию, пытаясь определить корни зла.

— Проклятые боги, — выдохнул Мак в свою чашку.

Мороз пробежал по его коже. — Браен знал их имена, да?

Синклер кивнул.

— Балинт и… Таня. Моя мать. Я видел их. Мак. Я смотрел в их мертвые глаза. Если бы я не сделал этого, не нашел бы их до отъезда, я мог бы попасться на трюк Стаффы.

«Так почему я не принимаю это? Здесь что-то не так. Я видел отчаяние Стаффы».

— Кто-нибудь знал, что ты видел тела?

Синклер поднял плечо.

— Местная студентка. Думаю, она сожалела, что я ухожу на войну, — пауза. — Некоторое время я думал, что влюблен в нее. Мак. Учитывая то, что значила для меня Гретта. Можешь себе такое представить?

— Давай вернемся к Или Такка. Какова ее роль?

Синклер продолжал расхаживать по комнате, сжимая в руках чашку.

— Или хочет стать императрицей. Она не может добиться этого без нас. Ее цель…

— Ядовитая дьяволица! Мы не собираемся сажать ее ни на какой риганский трон!

Синклер смущаясь поднял руки, призывая Мака к спокойствию.

— Конечно, нет. Мак. По крайней мере, сейчас.

— Ты хочешь успокоить меня?

— Насколько могу, конечно. Но, Мак, мне нужно твое слово, что ты никому ничего не скажешь. Ты должен поклясться. Хорошо?

Мак смотрел на Фиста злобно, но, тем не менее, кивнул в знак согласия.

— Или была одной из основных фигур, способствовавших тому, чтобы мы передохли на Тарге. Я еще не собрал все причины вместе, но подозреваю, что это было отделение Компаньонов от Сасса. Мы служили приманкой… Военный погром на Тарге был направлен на тщеславие Звездного Мясника и на его бумажник, похоже, тоже. Проблема заключалась в том, что мы не выполнили того, для чего предназначались. Хуже… мы выиграли ту проклятую войну.

— И она бросила те пять дивизионов на нас? Мы истекли кровью из-за этого, Синк.

Они истекли кровью больше. На самом деле она вернула Райсту… удержала ее от того, чтобы сбить нас с орбиты. Можешь сказать, что это была великолепная проверка.

— Чего? — Мак с подозрением посмотрел на него.

Синк с отсутствующим видом повертел свою чашку.

— Проверка, доказавшая нашу способность завоевать весь свободный космос.

Сердце Мака дрогнуло.

— Завоевать…

— ., остальную часть свободного космоса. Да, ты не ослышался. Мак, — Синклер поднял вверх палец. — Помнишь, что я изучал? Я был ученым перед тем, как они сделали меня солдатом. Хочешь знать мои намерения? Я устал от войны, устал от своего положения. Я чертовски устал от интриг Серди и политики Риги. Я хочу распустить рыбацкую сеть и позволить скользким телам упасть, куда они упадут. Сначала мы наведем порядок на Риге, затем двинемся на Сассу… и Компаньонов, если они окажутся на пути.

Затем мы станем действовать по своему усмотрению.

Мак покачал головой.

— Ты говоришь о возможности стать единоличным хозяином свободного космоса? Всего, внутри Запретных Границ?

Глаза Синклера стали жесткими.

— Да. Ты со мной. Мак? — он вытянул вперед руку. — Это шанс. Помнишь, ты спрашивал меня о маленьком народе? Это мы, Мак. Ты, я, первый тарганский дивизион, все мы. Мы можем переделать человечество. Помоги мне.

Мак пытался подобрать необходимые слова.

— А что… что с Или?

Синклер вздохнул и поднял брови.

— Она будет с нами только вначале. Потом наши дороги разойдутся. Она хочет быть тираном… а я не позволю. Если только в этой борьбе не пролью всю свою кровь.

— Тебе придется уничтожить и Компаньонов тоже, — прошептал Мак, опять ощущая на коже мороз.

— Да, — пробормотал Синклер. — Мы должны действовать безошибочно, когда наконец столкнемся с ними. Но, похоже, я знаю способ победить Компаньонов… и убрать с дороги Стаффу кар Терма раз и навсегда.

— Итак, Седди, первый вопрос, которым мы задаемся, заключается в следующем: откуда мы знаем то, что мы знаем. Мы называем это изучение эпистемологией, и оно очень важно для наших целей. Через эпистемологию мы интерпретируем правила мышления и их влияние на наше понимание Вселенной вокруг нас.

Несколько предположений являются фундаментальными в способах нашего обучения и постижения. Сначала мы наблюдаем за каким-либо объектом в физической реальности и из этих наблюдений создаем теорию. Например, человек, смотрящий на местность, может воссоздать ее на карте. Однако здесь стоит предупредить, что карта есть не сама местность, а абстракция, создание мозга. Мы можем создать название: дерево, скала, планета. Тем не менее название не означает объект, это лишь символ. Сделав в этом процессе еще один шаг, мы можем наблюдать взаимоотношения между объектами, замечать, как они относятся и действуют друг на, друга. Эти процессы и силы, в свою очередь, обозначают еще один уровень абстракции, такой, как гравитация. И опять же название не физический процесс. Когда процессы и системы размещены на иерархической лестнице, мы называем эту иерархию образцом — символической моделью, которую интерпретировали из наших наблюдений. В конце у нас нет ничего, кроме абстракции, — никакой реальности в чистейшем смысле слова.

Мы принимаем эти абстракции, карты, названия и образцы как истину. С рождения до смерти мы позволяем себе верить, что мир — это путь, поскольку каждый верит в это. Не только в это. Такая вера оперативна. Она помогает нам приспособиться к окружающей среде. Однако, когда мы заглядываем за грань принятого, мы не видим ничего, кроме реальности, базирующейся на абстракций. Мой вызов каждому из вас касается того, откуда вы знаете то, что вы знаете. Правда, которую вы принимаете, на самом деле является истиной? Или вы просто учитесь, тренируетесь принимать все, не задаваясь вопросом «почему»?

Среди Седди этот процесс познания называется «Односторонней эпистемологией».

Отрывок из радиопередачи Кайллы Дон.

 

Глава 5

Клубы дыма плыли вдоль каньоноподобных ущелий между зданий со стеклянными стенами. Мертвая тишина воцарилась над имперским городом Рига. Анатолия Давиура выключила мониторы и огляделась по сторонам, прежде чем выйти из Здания криминальных исследований. Захламленная какими-то обломками, улица имела жалкий вид. Запах гари поднимался вдоль широких серых стен над выгоревшими окнами, там, где мародеры сотворили свое страшное дело. Анатолия не могла смотреть на бесформенную груду в голубой одежде, лежавшую у стены менее чем в пятидесяти метрах от того места, где стояла она.

Власти, отвечающие за городской транспорт, остановили всю систему сообщений в ответ на насилие. В небе не было видно ни воздушных машин, ни перевозных кабин. Дороги были необычно тихими. Лишь изредка проносились случайные машины. В воздухе стоял едкий запах.

Тяжелая наружная дверь — теперь сильно поцарапанная — захлопнулась с таким звуком, будто не собиралась открываться больше никогда. Анатолия помахала в телекамеру, установленную в гнезде наверху, повернулась и стала ждать воздушную машину Вета. Она нервно поежилась. Сколько люди могут жить в страхе? Несколько раз гражданская безопасность пыталась прекратить беспорядки. В них стреляли на улицах, и их тела оставались лежать до прихода их родственников. «Кошмар. Это не может продолжаться. Что-то должно произойти».

Машина Вета опустилась, чтобы забрать Анатолию.

— Прости, что так долго, — сказал он, когда Анатолия села на пассажирское сиденье. — Боккен чересчур осторожен.

Анатолия откинулась на спинку кресла и провела пальцем по пластиковой ручке.

— После этих трех дней ты винишь его?

Вет сухо усмехнулся.

— Вовсе нет. Дело в том, что люди вроде нас, которые работают на государство, играют честно. В эфире передали, что все правительство обвиняется в коррупции.

Анатолия смотрела по сторонам. Внизу на улицах валялись обломки. После неудачных попыток ворваться в государственные здания больше всех пострадали магазины. А те блестящие строения по-прежнему стояли с гордым видом, только у их подножий валялось много мусора. Разрушения у здания департамента были видны даже с большого расстояния.

«Эта банда насиловала женщин перед тем, как разорвать их и повесить внутренности на потолок».

— Вет, что с нами происходит? Куда все катится?

Он взглянул на Анатолию и моргнул.

— Нет, это не конец империи. Кто-то займет трон Тибальта. Возможно, из высшего военного командования… Ну, кто-нибудь…

Анатолия открыла глаза, сжав руки на коленях. «Это только я. Работа, которую мы делаем… связана со злом. Она озлобляет нас против человечества».

Она посмотрела на улицы, пустые после бойни.

— Мне наплевать на коррупцию среди военных. Почему их нет здесь? В отличие от гражданской полиции, они вооружены. Разве министр внутренней безопасности не может ничего сделать… кроме арестов и казней высокопоставленных лиц?

— Слушай, ты уверена, что не хочешь остаться у нас с Маркой? Мы можем приготовить тебе постель.

Анатолия благодарно улыбнулась.

— Служба безопасности три дня держала нас в лаборатории. Я хочу приехать домой, принять душ в своей крошечной ванной и лечь спать в собственную постель. Кроме того. Марка, вероятно, не очень хорошо себя чувствует. Езжай домой. Помоги ей. Она устала от хлопот о ребенке. Со мной все будет в порядке.

Вет грустно пошевелил губами и вздохнул.

— Хорошо… но если тебе что-нибудь понадобится, звони.

Воздушная машина вошла в третий ярус дома Анатолии и загудела на весь пассажирский коридор — тоннель с серыми бетонными стенами, освещенный световыми панелями.

— Спасибо, Вет. Ты мне очень помог, — Анатолия пожала ему руку, открыла дверь и вышла на площадку перед линией лифтов, которые должны были довезти ее до нужного этажа.

— Нет проблем. Ведь тебе пришлось бы идти пешком. Я заберу тебя послезавтра в шесть часов.

— Тогда до встречи.

— О, Анатолия, иди к себе и запри дверь, ладно?

— Конечно, Вет.

Он подождал, пока она вошла в лифт. Кабина понесла Анатолию на пятьдесят шестой этаж, где она жила в своей маленькой кубической квартире. Легкий укол страха предупредил ее. Когда лифт остановился, Анатолия услышала голоса. Осторожно выглянув в фойе, она увидела хохочущих молодых людей.

Прыщавый светловолосый юнец поднял глаза и крикнул:

— Вот она! Она работает на этих гадов! Держи ее!

Анатолия заскочила обратно в лифт и нажала на кнопку. Кабина понеслась вниз. Куда? На первый этаж? Они доберутся туда раньше. Анатолия остановила лифт на втором этаже и осторожно выглянула в пустой холл с затоптанным ковром. В панике она побежала к запасной лестнице в дальнем конце здания.

«Думай, Анатолия… Думай, черт тебя побери, или они убьют тебя».

— Ты готова? — спросил Стаффа, когда они ждали в широком холле за тронным залом императора Сасса. Вдоль стен стояли скамьи и стулья. В нишах виднелись растения. На отполированном полу отражались огни люстры. Люди Стаффа окружали Командующего, не сводя глаз с сассанских охранников.

Скайла настороженно улыбнулась. В ее холодных голубых глазах блестел злой огонек.

— Думаю, да. Мы, наверное, выглядим смешными со стороны.

— Риман! Ты и твои люди готовы?

Арк усмехнулся и постучал пальцами по свертку, который держал в руках.

— Все здесь, сэр. Мы готовы… Неважно, что происходит.

У людей были угрюмые лица.

Когда динамики возвестили о его приходе, тяжелые хрустальные двери поднялись и Стаффа кар Терма вступил в тронный зал. Стаффа посмотрел на сверкающие стеклянные арки, вздымающиеся к раскрашенному потолку. Кристаллический рассеянный свет был характерным признаком сассанской архитектуры, и тронный зал божественного Сасса являлся предпоследним образцом этого искусства. Стены блестели так, словно их сделали из расплавленных алмазов. Вверху оптические устройства расщепляли золотой свет на серебряный, фиолетовый, синий, голубой, зеленый, желтый и, наконец, красный на нижнем уровне. Пол создавал такой эффект, будто идешь по морю расплавленного золота, рассыпающегося волнами под ногами.

Зал был метров сто в ширину и метров триста в длину. В каждой нише стояло по охраннику в яркой, бело-красной форме с оружием, как на параде. Члены свиты божественного Сасса бесформенной группой собрались в дальнем конце блестящей комнаты и ждали. Их тяжелые взгляды были прикованы к Стаффе и Скайле в окружении охранников специального тактического соединения Римана.

Его святейшество никому не показывался, кроме своих ближайших советников. Вместо этого он появлялся на четком голографическом экране. Его гигантское тело поддерживалось гравитационным полем. Нечто вроде кушетки находилось под большей частью его туши, но считать, что он сидел на ней, было нелепо. Божественный император Сасса весил по меньшей мере триста пятьдесят килограммов. Или даже больше. Ходили слухи, что если его гравитационные поля когда-нибудь сломаются и перестанут действовать, он немедленно превратится в лепешку под собственным весом.

В империи Сасса существовал культ тучности. В империи, оказавшейся перед лицом голода, высокопоставленные лица откармливали себя в подражание своему богу, чтобы не оказаться под ногой всемогущего Сасса.

Стаффа был благодарен Скайле за сопровождение. На ней была великолепная белая броня, украшенная драгоценными камнями. Ослепительную картину подчеркивали ее длинные белоснежные волосы, заплетенные в косу и укрепленные за левым плечом. Рядом с ней Стаффа мог делать все.

Он остановился, подойдя к краю зала божественного Сасса. Чиновники и советники попятились, освобождая дорогу.

Стаффа широко расставил ноги и уперся руками в бедра. Его черный плащ волнами спускался вдоль тела. Одного за другим Стаффа оглядел советников, наслаждаясь мрачным смущением, когда те опускали свои глаза и краснели. Только представитель императора Майлс Рома и адмирал Джакре выдержали его взгляд.

— Приветствую тебя. Командующий, и рад видеть тебя снова в империи Сасса. Столичный комплекс украшен в твою честь, — слова Сасса эхом разносились по залу.

Стаффа поднял глаза на голограмму. Парящий на своей гравитационной платформе, Сасса напоминал дирижабль. Ни один волосок не рос на его лысой голове. Глаза на толстом лице выглядели как два буравчика. Остальная часть его гигантского тела была завернута в несколько метров прекрасной дорогой материи.

— И я рад видеть тебя. Божественный Сасса, — Стаффа подарил императору кивок. — Должен поблагодарить тебя за оказанный прием. Твой представитель Майлс и адмирал Джакре обошлись со мной очень любезно. Безопасность была полная. Компаньоны выражают тебе глубокую благодарность.

— Мы всегда рады служить тебе и твоим войскам. Командующий, — пауза. — Лично я даже не могу выразить, как я рад видеть тебя здесь. Несколько последних месяцев мы были обеспокоены. Наши агенты сообщили, что ты исчез. Впоследствии стало известно, что с тобой жестко обошлись риганские тираны. А еще позже мы узнали, что риганские императорские силы не просто загнали тебя, как зверя, но и намеревались убить. Твоя злость на них — наша злость.

Стаффа качнулся на каблуках немного назад и посмотрел в глаза на круглом лице Сасса.

— Похоже, Божественный, они потерпели неудачу… но вина ложится на Или Такка. Я считаю, что Тибальт, упокой господь его душу, никогда не имел в своем распоряжении всех фактов. Скорее всего, министр внутренней безопасности действовала по-своему.

— Что очень неприятно, — добавил Сасса. — Моя разведка докладывает, что она продолжает на Риге военный переворот. Более того, она казнила министра обороны и его заместителей. Мы понимаем, что она пытается очистить место для своего мальчишки-генерала… для Синклера Фиста. Скажи мне. Командующий, что ты думаешь?

— Это катастрофа, божественный. С Тибальтом мы могли договориться. При всех его недостатках, император не был дураком. Змея — Или Такка может уничтожить нас всех… даже само человечество.

Сасса улыбнулся. Его жирное лицо расплылось складками.

— Ты принес сияние в мой дворец. Командующий. Твои слова, как теплый бальзам. Должен признаться, я слышал кое-какие пренеприятные новости, будто ты вступил в контакт с шпионами и еретиками Седди… будто они могли заморочить тебе голову своими мистическими глупостями и уменьшить твое рвение в последней кампании.

Стаффа вскинул голову и поднял бровь.

— Мистические глупости? Нет, Божественный. Смысл? Да. Я многому научился у Седди. Вот о чем я пришел говорить здесь.

Волна тихого гула прокатилась по залу. Стаффа почувствовал, как напряглась сзади Скайла. Она стояла, сжав челюсти, готовая в любой момент к прыжку.

Голос Сасса прервал посторонний шум.

— Говори, Командующий. Насколько я понимаю, ты не станешь присоединяться к нам, чтобы остановить грязный поток с Риги?

Стаффа сделал несколько шагов в сторону и развернулся, взглянув прямо в лицо императору.

— Я пришел сюда. Божественный, попытаться отговорить тебя от атак на Ригу. Если ты начнешь…

— Почему?

Стаффа тряхнул головой, ответив взглядом на взгляд.

— Потому что. Божественный, ты проиграешь.

В наступившей паузе послышалось перешептывание советников. В огромном зале вдруг стало холодно.

— Император Сасса потерпит поражение? — с легким смущением переспросил Его Святейшество. — Командующий, Или Такка казнила своего министра обороны и его заместителей. Она дала нам великолепный шанс. Если бы ты пустил вперед свои молниеносные силы, разрушил бы их столицу и индустриальные центры, наши войска могли бы последовать за тобой и сломить сопротивление. Это дело всего нескольких недель. И свободный космос стал бы объединенным…

— Свободный космос стал бы опустошенным, — возразил Стаффа, ударив себя кулаком одной руки в ладонь другой. — У меня есть данные, что Седди за много лет накопил силы. Да, это так. Последняя война уничтожит человечество, — он повернулся назад. — Риман, передай, пожалуйста, исследования представителю императора.

Арк отсалютовал, подошел к Майлсу, протянул ему сверток с данными, затем развернулся на каблуках и занял свое место рядом со Стаффой и Скайлой.

— Представленная мной информация разработана подробно с экономической точки зрения и с точки зрения окружающей среды, — сказал Стаффа. — Я не прошу вас безоговорочно принимать данные Седди. Пусть ваши люди проверят и перепроверят их. Думаю, результаты будут устрашающими.

— В каком смысле? — спросил Сасса.

— Мы на грани вымирания. Условия внутри твоей собственной империи иллюстрируют это утверждение. Ты едва способен развернуть свои войска, чтобы ударить по Риге. Несмотря на более совершенные логические системы, чем у твоего противника, ты не можешь поддержать мощную мобилизацию без ущерба для своей экономической базы. Посмотри, ты разорен… так же, как и риганцы.

— Но они тоже мобилизуют силы! — крикнул Сасса и покраснел, растопырив толстые, как сардельки, пальцы. — Чего ты ждешь? Что мы будем сидеть и позволим им напасть первыми? Ты говоришь о самоубийстве!

— Да, Божественный, это так. Такова ситуация. Неважно, насколько великолепен Майлс Рома. Ты не сможешь мобилизовать и организовать большие силы раньше, чем через четыре месяца. Если ты будешь форсировать события, то надорвешь и так перегруженное производство, транспорт и производительные силы. Твои люди работают на пределе человеческих возможностей. Ты не можешь перебросить рабочих, занятых на гражданском производстве, на военное, поскольку замедлится рост производства. Станет не хватать еды, что совсем неприемлемо. Твоя экономика — карточный домик. Вытащи одну неверную, и произойдет катастрофа. Подготовка к военной авантюре займет у риганцев не меньше времени. Они должны прекратить гражданские беспорядки и заменить военное командование людьми Синклера Фиста. Еще три месяца уйдут на подготовку и организацию вторжения. Они должны будут пустить в ход все свои резервы, так же, как и вы, и пострадать от перекосов в важнейших экономических отраслях. Возможно, Рига более просторная империя. Божественный, но у них нет никого с такими способностями в логике и понятии системы распределения, как у Рома. Торопливость будет их погибелью.

— Это главная причина моего нападения! — крикнул Джакре, выступив вперед. Перстни на его напряженных пальцах ослепительно блестели. — Мы должны ударить по ним, пока они не подготовились!

Стаффа покачал головой.

— Подумай, адмирал! Вначале ты нанесешь ограниченный удар, потому что у тебя нет больших возможностей.

Ты хочешь нанести болезненный удар и разрушить один риганский мир… допустим. Селену. Фист ответит тем же и уничтожит сассанский Малберн. Ты соберешь достаточно сил, чтобы поразить более крупную цель, но не саму Ригу, и сожжешь Этарию, в надежде выбить противника из колеи. Фист ответит уничтожением Аитилл и Фархома. И после этого тебе его не остановить…

Джакре посмотрел вниз.

— Похоже, ты очень веришь в способности Синклера Фиста.

— Я дрался с ним. Это не Тедор Матайсон или любой другой риганский командир, которого вы знаете. Он играет не по правилам. Фист одной рукой подавил восстание на Тарге… несмотря на вмешательство Риги. Он уничтожил пять ветеранских дивизионов, посланных против него Тибальтом… Разгромил их, несмотря на великолепное вооружение, на превосходящие силы, на отсутствие поддержки с орбиты. Или Такка признала его талант, — Стаффа сделал паузу. — Она приготовила для него роль завоевателя.

— Он просто мальчишка! — выкрикнул Майлс Рома.

— И очень талантливый, — добавил Стаффа. — Он собирается подавить любое волнение на Риге и сделает это без особых затрат времени и сил. Потом он сразу назначит своим первым помощником Мака Рудера, затем Эймса, Кэпа, Мейз, Шиксту и остальных офицеров, лучших ветеранов дивизиона. Они научат новичков. Риганские солдаты отважны на поле боя и не задумываясь идут на смерть. Фист собирается укрепить порядок и дать волю своим солдатам. И еще одна вещь. Он надеется только на поле боя, а не на политические интриги, семейные связи или социальное положение.

— Возможно, тогда нам стоит сразу атаковать саму Ригу, — пробормотал Сасса. — Если мы сможем уничтожить Синклера Фиста, Рига падет сама?

Стаффа с сомнением покачал головой.

— Прекрасная идея, Божественный, но я не поставлю больше десяти к одному, что ты добьешься успеха. Риганские шпионы так же хороши, как и твои. Фист будет наготове, когда ты сможешь собрать достаточные силы для атаки на любую из его основных планет. Должен сказать, он приготовится и к обороне, и к контратаке.

— Тогда я, возможно, что-то потеряю, — проговорил Сасса. — Что ты рекомендуешь мне. Командующий? Чтобы мы сидели и ничего не предпринимали? Думаешь, мы должны позволить этому мальчишке собрать силы? Нам надо доверять этой суке Или Такка, будто она будет вести себя миролюбиво?

Стаффа сложил руки на груда и кивнул.

— Именно об этом я и говорю. Если вас волнует дальнейшая судьба всех нас, вы будете вести себя спокойно и позволите мне уладить все остальное. Я предприму все, чтобы защитить вас от Или Такка. Что касается Синклера, он успокоится, как только узнает, что вы не собираетесь атаковать. Он уже достаточно повоевал.

Стаффа заметил замешательство во взглядах и перешептывание советников. Нервные шаги застучали по золотому полу.

— А что если мы решим действовать, пока у нас есть преимущество, Командующий? — голос Сасса стал более мягким.

Стаффа начал раздражаться.

— Вы заплатите дорого, Божественный. Планета за планетой будет превращаться в пепел. В конце концов, с помощью Компаньонов вы сможете выиграть… но какая от этого польза? Бесполезные затраты? Кучки людей выживут, но во многом необходимом для поддержания жизни им будет отказано. Через века. Ваше Святейшество, даже это население завянет среди молчаливых и темных миров свободного космоса. Изучи цифры, которые я тебе передал… и составь свое мнение на этот счет.

Поросячьи глазки Сасса смотрели на застывшую маску Стаффы, пытаясь понять мотивы его поступков. Проклятие, разве Сасса не слышал единственного благословенного слова?

— И твой ответ в таком выборе. Командующий?

Стаффа искоса взглянул на Рома и Джакре. Они стояли неподвижно, затаив дыхание. Искра злобы разгорелась у него в груди из-за тона Сасса.

— Если ты выбрал такое… мы будем вынуждены выступить против тебя. Божественный.

Сасса вскочил. Бледная кожа на его лысой голове побагровела.

— Ты… угрожаешь мне!

Стаффа сдержанно кивнул.

— Чтобы спасти цивилизацию, да. Я угрожаю тебе… и Риге, — он сделал шаг вперед и поднял руку в перчатке, указывая пальцем на голографическое изображение. — Я не позволю тебе уничтожить человечество, Сасса. Не переходи мне дорогу!

Рука Скайлы легла ему на плечо, и он умерил ярость. Стаффа бросил взгляд на побледневших советников. Пальцы Рома вцепились в толстый живот. Обычно румяное лицо Джакре побелело.

— Что это? — вдруг спросил Сасса. Его горообразная плоть задрожала. — Ты работаешь на Рига, Стаффа? Так?

Стаффа покачал толовой, испепеляя императора серым взглядом.

— Я работаю на людей, Сасса. Ты прав. Я изменился. Настало другое время. Враг на Риге, она там, — Стаффа указал пальцем в блестящий потолок, — Присоединяйся ко мне. Помоги мне найти способ прорвать Запретные границы. Пока мы не сделаем этого, мы останемся заложниками в западне. Если ты пробьешь безопасный коридор, я пришлю тебе экспертов Седди и они поделятся с тобой своими знаниями. Возможно, ты будешь шокирован так же, как я.

— Седди? — Сасса засмеялся. Жир стал волнами перекатываться под его кожей. Несколько советников тоже захихикали, хотя и не понимали смысла шутки. — Ты хочешь, чтобы я пустил богохульников Седди в империю Сасса?

Стаффа подождал, пока стих смех.

— Да. Если ты умен, Божественный, ты примешь их. Мне наплевать, примешь ты их теологию или нет, но лучше обрати внимание на то, что они знают нашу историю. Нами управляли, Святейшество. И это бесит меня. Никто не может управлять Стаффой кар Терма!

Он сузил глаза и добавил:

— Последний человек, кто делал это, был Претор.

Его Святейшество, казалось, немного побледнел.

— Мы учтем это, Командующий. Вы дали нам много пищи для размышлений. Такие дела не решаются без серьезных консультаций и исследований.

Стаффа надменно поднял подбородок.

— Нет, не решаются. — Пауза. — И последнее. Святейшество. Ты и твои советники сосредоточатся на записях того, что произошло здесь сегодня, отыщут скрытый смысл, найдут подуровни внутри уровней интриг и ложных направлений. И ты попытаешься понять мои цели. Чтобы избавить тебя от этих усилий, я даю тебе слово чести, что все сказанное мной сегодня чистая правда. Перейди мне дорогу, и ты подвергнешь риску не только свою империю, но и все человечество.

Не дав Божественному Сасса возможности ничего сказать, Стаффа развернулся на каблуках и в сопровождении своих охранников покинул безмолвный зал.

Майлс Рома украдкой пытался унять боль, терзавшую его голову. Обычно он не страдал головной болью, но сейчас она садистски раздирала его мозг.

Майлс сидел за столом из сандалового дерева в своем кабинете. Перед ним с одной стороны за огромным окном виднелись поблескивающие огни империи Сасса. С другой стороны работали занимающие всю стену мониторы. Обычно Майлса беспокоило голографическое изображение Его Святейшества божественного Сасса второго. Он пристально смотрел из-за стола, — словно император постоянно заглядывал Майлсу через плечо. Однако сейчас на двух самых больших мониторах находились лица и Сасса и адмирала Джакре.

— На этой стадии оценки пока только предварительные, — сказал им Майлс. — Но, похоже, расчеты Седди довольно точны. Как они собрали такую великолепную статистику, остается за гранью нашего понимания. Наш персонал только начинает просматривать программы, предоставленные Командующим. На проверку всех их уйдет несколько недель даже при самой напряженной работе.

Сасса поморщился от раздумий.

— Но предварительный анализ дает подтверждение верности расчетов? Война приведет к катастрофе?

Майлс беспомощно развел в сторону свои дряблые руки.

— Именно на это указывает ряд данных. Что я могу сказать тебе, Божественный? Мы должны нанять целую армию экономистов, социологов, системных теоретиков, политических ученых, технологов, инженеров, экологов, биологов, математиков и других специалистов, чтобы точно подсчитать только наши материальные ресурсы. Потом мы должны загрузить программы менеджмента, освободить машинное время, чтобы компьютеры могли спокойно работать. И остается только надеяться, что нигде не будет допущено ни одной ошибки. Не знаю, какой вид компьютерной системы был использован Седди, но это невероятно совершенная машина по сравнению с нашими. Это все, что я могу сказать тебе на этой стадии проверки. Если базовые данные верны… и поверхностно, какими сейчас и кажутся… то Стаффа прав.

Слушая, Джакре водил по своей длинной челюсти пальцем.

— Но разве мало способов исказить данные? Все дело в интерпретации, верно? Ты сам признал, что большая часть их статистических функций незнакома нашим статистикам. Я могу выбрать из множества данных те, которые считаю важными, не принять в расчет спорные вопросы и достичь совершенно другого результата, чем ученые Седди.

Майлс нахмурился и облизнул губы.

— В общем-то, правильно. Но я не…

— Тогда это может оказаться фальшивкой, подброшенной нам с целью поглотить наши и без того истощенные ресурсы, отвлечь от мобилизации и организации военных сил.

Майлс выудил еще одну таблетку активированного угля и проглотил ее.

— Не знаю, если… Да, это возможно. Но если это тактика задержки, то она чертовски мудра.

Он моргнул и добавил:

— Простите, Ваше Святейшество.

Сасса, казалось, не слышал. Его глубоко посаженные глазки сфокусировались на чем-то за пределами голографического экрана.

— Любопытно, тебе не кажется странным, что, когда нам в первый раз предоставилась возможность провести успешную военную кампанию без Командующего, он пытается отговорить нас от этого?

— Более чем подозрительно, — согласился Джакре. — Мы можем или воспользоваться создавшейся ситуацией, или навсегда упустить такую возможность. Впервые в нашей истории мы можем объединить свободный космос под своим управлением, божественный. И Стаффа говорит нам «нет».

Майлс провел пальцем по воротнику, осознавая, что тот свободно висит вокруг его шеи. Он занервничал.

— Мне наплевать на амбиции Командующего.

— Или нам лучше вспомнить его открытое пренебрежение к нашей чести желанием начать штурм Миклены, пока мы не готовы? — заметил Джакре.

— Он дал нам слово, что сказал правду, — упрямо настаивал Майлс. — За все годы, которые мы имели с ним дело, он разве хоть раз солгал?

— Он мог рассчитывать именно на это, — Джакре поднял бровь. — Сейчас все зависит от нас. Рома. Мы должны покорить Ригу, пока они не воспряли духом и не набросились на нас, как мерзкие шакалы. Убийство Тибальта и казнь военного руководства — слишком выгодный шанс, поэтому наемник не хочет наносить ущерб своей репутации как грозы свободного космоса.

— Ты действительно веришь в это? — спросил Сасса.

Джакре сделал притворный жест.

— Я нахожу тщеславие Стаффы таким же возможным объяснением, как любое другое, Святейшество. Поставьте себя на его место. Как бы вы отнеслись к тому, что какие-то случайные события позволили вашему государству действовать успешно без вашей помощи? И допустим, вы поняли, что Сасса может не только победить риганцев, но и сделать это быстро и с минимальными потерями. Божественный, если ты станешь управлять свободным космосом, какова будет роль Звездного Мясника? Я согласен, наша экономика в плохом состоянии, но если серьезно, мы оказались в таком тяжелом положении из-за выплат Компаньонам.

— Этот человек паразитирует, — согласился Сасса.

— Когда мы объединим свободный космос под твоим управлением, для Стаффы не останется места.

Майлс следил за беседой со странным безразличием.

Хорошо бы поверить в правоту Джакре, что сассанские смелость и доблесть смогут покорить риганских тиранов и подчинить все человечество Его Святейшеству. Потом слова Стаффы опять всплыли в мозгу Рома.

«Не переходи мне дорогу!»

— Я настаиваю на осторожности, — заявил Майлс. — Слишком много аспектов меня беспокоят. Что случилось со Стаффой на Этарии? У нас есть голография, когда он идет в офис внутренней безопасности на Этарии. Он в рабском ошейнике! Однако вскоре здание практически взлетело на воздух. Это было трюком? Стаффа действительно сбежал? Как он попал на Таргу? Что произошло в горе Макарта. Мы не имеем достаточных сведений разведки, какова во всем этом роль Командующего. И, наконец, почему он помог Седди? Седди много лет пытались убить его, а теперь он их защищает?

— Думаю, это очевидно, — равнодушным тоном заявил Джакре. — Стаффа не хочет, чтобы мы объединили человечество. Могу привести вам целый список причин.

— Благоразумие, — мягко произнес Его Святейшество, — проявляется человеком, который готов к любым обстоятельствам. Адмирал, продолжайте подготовку к военному нападению на империю Рига. Рома, я хочу, чтобы вы просмотрели документы. Проверьте, что они на самом деле значат. В то же время, мы должны посмотреть, что происходит.

Майлс согласно кивнул и выключил связь. Во время беседы у него пропал аппетит. Он встал, вышел из-за стола и посмотрел на огни империи Сасса. В стекле отражалась его одежда, повисшая вдоль тела. При таких обстоятельствах ему через неделю понадобится совершенно новый гардероб.

— Надеюсь, ты знаешь, что делать, — проворчала Райста Брактов.

Синклер, мрачно сощурив глаза, смотрел на монитор. Он не очень удобно устроился в командирском кресле «Гитона», — когда весь экипаж разошелся по своим местам. Райста с выражением кислее, чем незрелый фрукт, стояла сзади и враждебно наблюдала. Вокруг тридцать шесть мониторов показывали планету Рига. Из космоса она выглядела вполне мирно. Только когда были записаны их переговоры по средствам связи, правда стала очевидной.

— Черт побери, — прошептала Райста, когда появилась голографическая картина толпы, громящей зерновую комиссию. Одно из окон верхнего этажа распахнулось, и на раме повис чиновник. Человек завизжал, как раненый кролик, когда погромщики столкнули его с четвертого этажа. Его тело упало и придавило мальчика, стоявшего около стены, трясущего кулаком и выкрикивавшего лозунги.

Синклер бросил испытующий взгляд на Райсту.

— Думаю, пора вмешаться.

— Тогда почему змея так действует? Почему не объявить по всей планете, что ты скоро прилетишь?

Синклер лукаво посмотрел на Райсту и понизил голос.

— Допустим, я хочу получить полное представление о тактической ситуации перед тем, как Или узнает, что я рядом. Кстати, хочу сделать комплимент вашему экипажу. Они прекрасно сработали, замаскировав наше появление от радаров.

— Я чувствую себя проклятой пираткой, — пробормотала Райста.

— Впереди караульный корабль! — сообщил первый пилот. — Они требуют идентификации.

Синклер нахмурился.

— Каков наш самый секретный оперативный код?

— Нет! — крикнула Райста. — Это против всех…

Она замолчала, увидев удивление Фиста.

— Первый пилот, ответьте по нашему секретному коду.

Та заколебалась, чтобы обменяться взглядами с Райстой Брактов, и опять повернулась к своим приборам.

— Они сначала вычислят тебя, а потом оторвут голову.

Райста с трудом подавила в себе отвращение.

— Они? Кто они? — Синклер щелкнул пальцами. — И если мы проиграем, Райста, какая разница? Если мы не прекратим беспорядки на планете, погибнет гораздо больше людей, чем количество членов нашего экипажа.

— Я не собираюсь ломать голову над твоей личностью, Фист. Ты или самый бесстыжий ублюдок, какой когда-либо рождался, либо чересчур хитер. Я думала, Или приказала тебе установить с ней контакт. С момента нашего выхода из нулевого пространства ты ни разу не пискнул.

— Нет, не пискнул. А может, ее женские прелести совсем меня не тронули, а? — Синклер сделал паузу. — К тому же, командир, Или ничего мне не приказывает.

Райста одобрительно заворчала.

— Первый пилот, они купились? — спросил Фист.

Женщина подняла глаза, прислушиваясь к сигналам в наушниках.

— Похоже. Я уверена, они все там взбесились, но больше никого не высылают. Подождите. Я получила требование визуального изображения. Оно идет от платформ орбитальной обороны. Совершенно секретно.

Синклер задумчиво постучал пальцами по подлокотнику кресла, затем поднялся.

— Командир, занимайте свое место. Полагаю, вы отлично разбираетесь в безопасности флота.

Райста пожала плечами.

— Возможно. А ты никогда не разбирался.

Когда они поменялись местами, Синклер положил ей руку на плечо.

— Командир, вы не обязаны любить меня, но мы видим, что творится на планете. Мне все равно, что вы должны делать, но проведите нас незаметно для Или. Вы можете?

Челюсти Райсты дрогнули. Число морщин на ее смуглом лице увеличилось.

— Проклятие… Я бы хотела, чтобы ты… Да. Это спасет жизни.

Райста привычно уселась в командирское кресло. Ее глаза вонзились в Синклера.

— Тебе лучше быть в курсе моих действий.

— Мы готовы к визуальному изображению? — спросил Синклер первого пилота.

Женщина кивнула. Основной экран вспыхнул, и на нем появился старик с седыми волосами и стальными глазами.

— Райста! — Так это «Штон» идет с целым эскадроном! — его внезапное возбуждение вдруг исчезло. — Господи, я получил приказ связаться с министром внутренней безопасности, как только ты появишься.

Синклер покачал головой, и Райста поняла его намек.

— Командир Брайан Хак, очень рада тебя видеть. Эта линия секретная?

Хак кивнул. Было заметно, что он волнуется.

— Твой секретный код обеспечил это, хотя шакалы Или уже вынюхивают наш с тобой разговор. Слушай, Райста, здесь многое изменилось. Матайсон, его заместители… Они мертвы. Казнены за измену. Или ведет борьбу за власть. Думаю, она хочет стать императрицей.

— Проклятие! — крикнула Райста со своего кресла. — Или казнила высшее командование? Что эта глупая сука делает? Приглашает Сасса вытащить меч, пока наша шея выглядит белой и мягкой на солнце?

— Не знаю, — Хак вытер нос. — Слушай, мы тут все отделены друг от друга. Тело военных сил рассечено. Мы остались без управления. — Он помолчал и нервно облизнул губы. — Райста, что ты собираешься предпринять? У тебя есть корабли, штурмовые дивизионы…

Райста глубоко вздохнула.

— Брайан, мы знаем друг друга давно. Можешь прикрыть нас? Дай нам немного времени обследовать планету.

Челюсть Хака задрожала. Наконец, он коротко кивнул.

— Если Или узнает… Это вопрос моей жизни.

Райста слегка улыбнулась ему.

— Это вопрос многих жизней.

— Удачи вам. Я выключу сеть, как будто произошла поломка или что-нибудь еще.

Экран погас. Черные глаза Райсты блестели, мысли витали где-то далеко.

— О чем ты думаешь? Орбитальная оборона сможет прикрыть нас?

— Вероятно. Брайан опытный офицер. Разворачивающиеся события могут поранить его душу.

— Тогда, полагаю, мы должны работать чисто. Простите меня, командир, — Синклер жестом попросил Райсту встать и занял ее место. — Мне нужно поговорить с командирами отделений.

Одна из стоек выдвинулась из подлокотника кресла и рассыпалась на множество маленьких экранчиков. Мак, Мейз, Кэп, Шикста и остальные командиры появились на них.

— Все в порядке, ребята. Мы приближаемся к Риге. Орбитальная оборона пытается прикрыть нас на время до выхода на позицию.. Если мы сделаем все правильно, никто ничего не узнает, пока наши корабли не опустятся и не начнут контролировать обстановку. Мак, ты с первым тарганским отвечаешь за столицу. Объекты тебе известны. Захвати. Ты можешь пару дней оставаться один, но удержись. Это не Тарга.

— Мы надеемся.

— Помните, ребята, мы здесь, чтобы установить порядок, а не убивать мирных граждан.

— Понятно, — ответил Мак, стараясь не смотреть на экран. — До спуска еще долго?

Синклер взглянул на Первого навигатора, вопросительно подняв брови.

— Шесть часов.

— Понятно? — спросил Синклер.

— Ага, — вяло отозвался Мак.

— Еще вопросы? — Фист оглядел лица, вспомнив их давние совещания и битвы. Сколько он потеряет на этот раз?

— Вроде, нет, — Мак выглядел каким-то взволнованным.

— Тогда, я полагаю, все. Удачи, ребята, — пауза, — Мак, можешь задержаться?

Что означал этот взгляд? Все экраны погасли. В качестве компенсации изображение Мака увеличилось.

— С тобой все в порядке? — спросил Синклер, когда погас последний экран.

Мак кивнул слишком поспешно.

— Все хорошо, Синк.

— Ты выглядишь не… Проклятие, сбрось с себя груз. Что-то не так?

— Нужно занять планету, Синк. Я беспокоюсь.

Отдельные кусочки сложились в единое целое в голове Синклера.

— Но ты волнуешься из-за моего плана больше других, да? Ты думаешь о Макарте… как я там ошибся. Верно, Мак?

Мак Рудер слегка покраснел.

— Со мной все в порядке! Просто предстартовое волнение. Это… другой вид войны, вот и все.

— Конечно, Мак. Береги себя. Если попадешь в какую-нибудь переделку, дай мне знать, и я свалюсь на них, как тонна нейтрино.

— Ладно, приятель. А теперь, если ты перестанешь отнимать у меня время, я пойду проверю, насколько наши ветераны поняли задачу.

Синклер подмигнул Маку и выключил связь. Некоторое время он смотрел на темный экран. «Мак? Ты никогда раньше во мне не сомневался». Синклер глубоко вздохнул и закрыл глаза, задумавшись над своим планом. Действительно ли он все предусмотрел? Тарга была другим орешком, более мрачным миром с крошечным населением. С другой стороны, Рига самая заселенная планета в свободном космосе. Биллион людей жил на шаре, который теперь виднелся на мониторах.

«Но ведь у меня силы, состоящие из четырех штурмовых дивизионов… И в верности трех четвертей из них я не сомневаюсь».

— Темные мысли? — спросила Райста, заметив выражение на его лице.

Синклер потер лицо и вздохнул.

— Командир, я нахожусь в такой ситуации уже давно. Какой у меня выбор? Позволить планете погрузиться в хаос? Вы же видели сделанные нами записи. Рига на грани гражданской войны. Через пару недель основные системы начнут отказывать. Энергия, связь, водоснабжение и канализация, обеспечение пищей. Все это прекратит работать. Уверяю вас, если вы считаете бедой маленькие проделки Или, вы представить себе не можете, что произойдет, когда люди окажутся без еды, воды и света. Они начнут паниковать, и кровь польется по улицам, как дождевая вода.

Райста кисло посмотрела на один из мониторов.

— Да, могу себе представить. Я вижу это, мальчик. Я шла следом за Звездным Мясником через такой же перенаселенный мир, как Рига. Я знаю, что происходит… и это после того, как половина населения уничтожается с орбиты. Самые важные вещи делаются первыми, командир Фист. Я помогу тебе установить контроль над планетой. Но сейчас тебе лучше подумать об империи Сасса. Видишь, мальчик, Тедор и его заместители казнены. Полагаю, это опять прекрасная ручка Или, — твердый голос Райсты превратился в шипение. — Но она не знала, какой сигнал послан сассанцам.

— Знала, — мягко возразил Синклер. — Она прекрасно понимала, что делала. Она хитра, как кобра. Мастерским ударом она уничтожила высшее командование, чтобы я мог свободно поставить на их места своих людей.

— Черт! Фист, но сассанцы налетят на нас, как пчелы на пролитое микленское вино!

— Конечно, налетят. Это часть плана Или. Сассанская атака объединит для нее население быстрее, чем полиция, взятки и принуждение. Никто не станет тратить время на политику, когда стоит вопрос о выживании. Командир, ей необходимо это нападение, чтобы отвлечь внимание. Ко времени, когда люди опять задумаются о правительстве, она надеется уже полностью захватить власть.

Райста разволновалась и встала, чтобы опять занять командирское кресло.

— Что же тогда? Мы вступаем в войну с империей Сасса? Ты собираешься бороться с ними так же, как с тарганскими мятежниками?

— Конечно, нет — Синклер холодно посмотрел на нее. — Я собираюсь уничтожить их войска, а вместе с ними и желание сопротивляться. И тогда я доберусь до этого толстого бездельника Сасса.

— И отдашь Или?

Синклер, не обративший внимание на последнее замечание, обхватил колено руками и уперся каблуком в край командирского кресла.

— Я разберусь и с Или. Как-нибудь.

«Все станут бояться меня».

Впереди Рига мигала, словно маяк. Началась тяжелая часть операции. Теперь они должны были ждать… и надеяться, что смогут пройти незамеченными, не насторожив Или. Такая работа напоминала игру с шулером, при которой все карты находились у Или.

13: 30 Тарси, пригород столицы Рига.

"В течение минувших двух столетий аристократия эволюционировала в военное руководство Риги. Вначале они держали «Конференцию по правилам ведения войны», чтобы закодировать военное дело. Поступая таким образом, элита создала офицерскую иерархию, остающуюся позади окопов в безопасных бункерах и руководящую боем через линии связи. Поступая таким образом, она расставила отделы и группы вокруг поля боя, как фигурки на игровой доске. Что они выиграли в безопасности, то они потеряли в гибкости руководства. Первая группа и Первый отдел не могут действовать без согласия командования. Позволить такую инициативу — значило бы угрожать установлению общественного порядка.

А теперь я вас спрашиваю, сколько миллионов людей погибло в результате?

Люди! Поле сражений учит нас многому. Противоречия порой случаются и исчезают. Ситуация меняется в секунду. Большинство из вас ветераны, вам приходилось стрелять и видеть, как на ваших глазах убивали друзей и любимых — изредка и ваши командиры платили ту же кровавую цену. Я здесь, чтобы изменить это. Я здесь, чтобы выиграть.

Вы видите, что на поле брани солдаты различаются кровью, костями и мускулами, но не семейными родословными. Я рассчитываю на инициативу каждого из вас. Начиная с сегодняшнего дня, мы создадим новую военную машину Риги и вы сможете сбросить проклятое правление Рота. Сегодня каждый из вас поверит в возможность победы".

Адресовано Синклером Фистом бойцам пятого ударного дивизиона.

 

Глава 6

Нога скрипнула в темноте, этот звук разнесся по всему узкому пространству, где спряталась Анатолия. Высоко над головой можно было увидеть небольшой кусочек ночного неба. Анатолия пыталась справиться с тошнотой, когда страх своими холодными пальцами сжимал ее внутренности. Ощупывая стену одной рукой, она делала следующий шаг в темноту, где были нагромождены куски пластика и другой мусор. Ее правая рука сжимала 50-сантиметровый кусок металлического прута. Ей способствовала удача. Она бежала к заднему выходу, пока ее преследователи, видимо, подбегали к переднему. Ей удалось выскочить из дома до того, как они исправили свою ошибку. Но, оказавшись на улице, она попала в окружение незнакомого ей мира. Сейчас Анатолия пыталась спрятаться в нижних районах, где забытую землю пронзали своими стальными и бетонными корнями вздымавшиеся конструкции; в потайных углах, собравших изгоев общества; в мире таких, как она сама, никогда не признававшихся обществом существующими.

Одежда цеплялась за грязную стену, в то время, как приближался новый преследователь. Она отчетливо видела его в луче света, который падал сверху — мускулистый грязный мужчина в санитарной спецодежде. Он шел за ней, сокращая расстояние между ними, а она пустилась рысью вниз по улице, ища проход к одному из зданий. После вспышек насилия проходы в целях безопасности не оставлялись.

«Почему я не приняла приглашение Вета? Почему?»

— Куда ты? — окликнул ее грубый мужской голос. — Ты попалась. Уступи мне. Иди к Микки, малышка. Я хорошо позабочусь о тебе… очень хорошо.

Как будто нарочно под ногами Анатолии зашуршал наваленный мусор… Через несколько секунд ее пальцы натолкнулись на холодный цемент. Доведенная до отчаяния, она забарабанила по стенам своей каменной тюрьмы.

— Я тебя слышу, — позвал скрежещущий голос из темноты, — я знаю, где ты сейчас. Иди к Микки. Микки будет добр к тебе. Тебе будет очень хорошо с Микки, ты получишь большое удовольствие.

Упершись ногой, Анатолия обеими руками зажала прут. «Господи Боже, это не может случиться со мной!»

Когда он приближался к ней, пластик и упаковочный мусор шевелились под ее ногами. Сейчас она могла слышать его дыхание, ощущать запах немытого тела. Кожей она чувствовала движение воздуха. Он был не более чем в метре от нее. С каждым ударом сердца адреналин вновь и вновь выбрасывался в ее кровь. Отчаянный вопль вырвался из груди, когда она ударила металлическим прутом со всей силой, на какую была способна.

Он хрюкнул и зашатался, когда тяжелый удар обрушился на его плечо. Потом он с бешеным ревом ринулся вперед, отбросив ее к стене.

— Ты сделала мне больно. Это плохо, маленькая. Сейчас Микки сделает больно тебе.

Он хихикнул и толкнул ее назад, втиснув в кучу зловонных отбросов. Из его рта воняло гнилыми зубами и чесноком. Анатолия пыталась царапаться или кусаться, но его мускулистые руки сомкнулись вокруг ее шеи и сжали ее. Боль смешалась с паникой, и желтые огоньки загорелись в ее глазах.

— Ты должна быть ничего. — Микки, напевая, душил ее, чтобы она подчинилась. — Ну вот, сейчас Микки увидит, какой ты можешь быть милашкой.

Она жадно ловила воздух, пытаясь наполнить легкие, потом закричала от ужаса, когда его толстые руки стали щупать ее груди.

— Симпатичная, — выдохнул Микки.

Анатолия брыкалась, когда его рука опустилась ниже и грубым рывком сдернула с нее брюки, тонкая материя которых разорвалась. Ее трясло, когда он стал водить рукой у нее между ног.

— Мягкая, — напевал Микки. Зловоние, исходившее от него, заставляло ее внутренности переворачиваться. Своей мускулистой рукой он сжал ее горло, пока расстегивал свои штаны и раздвигал коленом ее ноги.

— Нет, — кричала она, — не делайте этого… не надо…

— Микки будет любить тебя.

«Думай, черт побери! Как ты можешь справиться с ним? Что ты можешь сделать с большим мужиком?»

— Хорошо, — прошептала она сквозь страхи и озлобление. — Если я сделаю это хорошо… Ты дашь мне уйти? Ты не причинишь мне вреда?

Секунду он колебался.

— Ты сделаешь это хорошо?

— Да, да.

Он немного ослабил хватку. В этот момент Анатолия вывернулась, достала одну руку из-за его головы, а пальцами другой вцепилась ему в глаза, вложив всю силу своего отчаяния в то, чтобы проткнуть их своими длинными ногтями.

Раздался оглушительный вопль, и он забился как раненый носорог, молотя ее своими крепкими кулаками. Она повисла на нем, все глубже вонзая ногти в его глазные впадины, чувствуя, как что-то влажное потекло по ее руке.

Он схватил ее за запястье, с воем отдирая ее руку, когда она разжала пальцы. В то же мгновение она вырвалась и схватила металлический прут.

— Министр?

Или оторвалось от сообщения, которое она читала. Слабое гудение оборудования и электроники нарушало тишину кабинета.

— Да, Гиселл?

— Мы подумали, что следует предупредить вас. На орбите несколько неопознанных кораблей. Я только что связывался с нашими людьми из Орбитальной обороны. У них нет опознавательных знаков, но несомненно, что корабли связаны с безопасностью.

Кто это? Или откинулась в кресле, в ее груди клокотал холодный гнев. Черт возьми, где же мог быть Синклер? Он должен был выйти в нуль-пространство два дня назад.

Она вытащила своих агентов, опасаясь, что гражданская ситуация может перерасти в бедствие до того, как Синклер прибудет с Тарги.

Она наклонилась, вперившись взглядом в монитор.

— Гиселл, если вам дорога жизнь, установите, чьи это корабли!

— Да, министр.

Она глубоко вздохнула, пытаясь усмирить гнев и взять себя в руки. Рига находилась на грани восстания. Все было доведено до совершенства. Все, что ей сейчас было нужно, это словечко Синклера, что он готов высадить свои войска. С его поддержкой ее люди могут занять стратегические позиции. С этого момента лепестки цветка Рига сомкнутся вокруг Или Такка. И никто не сможет их разомкнуть.

Заряженная нервной энергией, она подошла к голограмме. Там поблескивала уменьшенная модель планеты. Светящимися точками на ней были обозначены критические объекты. Благодаря их расположению. Или могла контролировать целую планету, но она не продвинется дальше, пока войска Фиста не прикроют ее. Без них она не могла сопротивляться возмущению населения, так как к пошатнувшимся было аристократам вернулся разум.

«И сейчас у меня на орбите корабли? — задумалась она. — Что это — некий военный трюк?»

Она сделала запрос:

— Сообщи мне имя человека, отвечающего за Орбитальную оборону.

Несколькими секундами позже машина ответила:

— Командир Брайан Хак.

«Кого он будет иметь в качестве союзника?» — раздумывала Или.

Она подошла к пульту и вызвала схему военного командования. Хак, в принципе, должен был отчитываться, но практически его деятельность оставалась неподконтрольной. Нет, здесь трудно что-либо предположить.

Она нажала своим длинным пальцем на кнопку вызова, и сейчас же возникло встревоженное лицо Гиселла.

— У вас уже что-нибудь есть?

— Пока нет, министр. Мы работаем…

— Принято состояние боеготовности всех наших людей. Если это код, направленный на то, чтобы перехитрить нас, мы поднимем всю планету.

Гиселл побледнел.

— Но это будет…

— Да, я знаю, чего это будет стоить. Но у нас может не оказаться другого выхода.

«Прах тебя возьми, Синклер! Где же ты?»

Или нажала на другую кнопку, разглядывая, как открылась дверь на ее личную половину, и туда шагнула восхитительная женщина с янтарными глазами, одетая в широкое одеяние из прозрачного газа, которое клубилось вокруг такого длинноногого и полногрудого тела, о котором только может мечтать мужчина. Длинные каштановые волосы ниспадали волнами вдоль плеч.

Женщина прошлась по комнате с видом богини. Гармоничные мышцы двигались под загорелой кожей. Ее бедра плавно покачивались в такт шагам. Упершись тонкими руками в бока, она остановилась перед Или.

— Какие-то затруднения?

Или устало потерла затылок.

— Не знаю. Возможно. Между тем хочу тебя заверить, что мы находимся в полной боевой готовности. Пойди, Арта, переоденься. Ты добьешься, что половина мужчин на Риге пустит слюни.

Арта Фера сладострастно улыбнулась.

— Гениальная идея, Или. Если я могу заставить мужчину пустить слюни, он перестанет думать о чем-либо, кроме того, чтобы заполучить меня. Он будет легкой добычей. Но вернемся к нашим баранам. Мне одеться для космоса?

— Боевой костюм может оказаться кстати. У нас на орбите корабли.

— Чьи? Фиста?

— Он бы дал знать. — «А точно ли дал бы знать?»

— Ты, кажется, не уверена. — Арта коснулась ее головы. — В интеллектуальном противоборстве с ним я проиграла. Я увидела смерть в его глазах, когда он смотрел поверх своего бластера. Он очень непредсказуем.

— Нет… Он не такой. А если он действует по-своему, я сверну ему шею! Если это его проделка, то я дам тебе другое задание. Имя этому заданию — Брайан Хак… и он может оказаться предателем.

Коварная улыбка заиграла на пухлых губках Арты Фера, лицо ее вспыхнуло от волнения.

— Я уже заранее предвкушаю это задание. А теперь я бы пошла собираться. Мы будем готовы к эвакуации через десять минут, а может, и через пять.

За то короткое время, что Арта была на службе у Или, она доказала свои возможности. Арта не хвасталась. Они действительно были готовы через десять минут, ничего не забыв второпях.

— Поехали.

Или посмотрела, как Арта пересекает комнату, а потом переключила свое внимание на монитор, вызывая Гиселла.

— Проверьте те корабли, не принадлежит ли к ним «Гитон».

Гиселл дал указания, затем снова повернулся к монитору.

— Но Фист дал бы о себе знать, не правда ли?

Или ответила своему подчиненному холодной улыбкой.

— Да, он дал бы о себе знать. В соответствии с нашим соглашением. Фист был…

— Мы получили ответ! — закричал Гиселл, когда засветился один из экранов. — Это «Гитон», все правильно, — в его глазах возникло беспокойство. — И как мы и предполагали, сбрасывают ЛС. По всей планете… Они выпрыгивают, как блохи из дохлого шакала.

Или окаменела, мозг ее напряженно работал.

— Как много времени потребуется нашим людям, чтобы занять позицию управления критическими объектами?

Гиселл взмахнул руками.

— Может быть, пара часов.

— Выполняйте! — Бледная от гнева она хлопнула рукой по пульту. — И соедините меня с Синклером Фистом. Я срочно должна говорить с ним!

— Синк? Звонит министр внутренней безопасности. Ответить?

Фист, сутулясь, сидел в командирском кресле на мостике «Гитона», локти его упирались в колени, подбородок прятался в ладонях. Он пытался отвлечься от экранов, которые показывали развертывание его войск. Вокруг него царила атмосфера напряженности.

— Первое орудие? У вас есть какие-либо признаки сопротивления?

— Никаких, — ответил седовласый офицер, чьи глаза никогда не отрывались от вверенного ему оборудования. — На нашем пути даже нет объектов для лазерной пушки. Орбитальный обзор показывает, что на поверхности планеты нет скопления военной силы. Приборы также показывают, что вокруг объектов нет укреплений.

— Я думаю, она опоздала, — заметил Синклер, — она хотела держать нас во всеоружии — Но…

— Ты останешься в дураках, — проворчала Райста, наблюдая за системами кораблей.

— Свяжите меня с министром, — Синклер сел снова в командирское кресло, выпрямился, пытаясь выглядеть…

Что такое? Он улыбнулся самому себе?

Лицо Или заколебалось и установилось на главном мониторе. Она выглядела разъяренной, искры плясали в ее черных беспощадных глазах. Да, опасна — но необходима.

— Приветствую вас, министр.

— Синклер, — ее контральто намеренно вибрировало, — я думала, мы договорились, что вы установите с нами связь с момента, когда выйдете из нуль-пространства. Однако сейчас я вижу, что ваши войска спускаются по всей планете без моего согласия.

Да, все так, как он и ожидал. Он встал и подошел поближе к монитору.

— Прошу прощения, министр, но я думал, что в моем ведении должны быть стратегия и тактика. А в вашем — управление политическим климатом на Риге.

Он взглянул на хронометр.

«Мои люди в эти минуты захватывают их объекты. Завтра в это время на Риге будет восстановлен порядок и планета станет выполнять свои функции».

Взгляд ее горящих глаз мог расплавить камень.

— Мы обсудим это позже. Между тем вы не объясните мне, что вас смутило. Мои люди готовы взять под контроль важнейшие учреждения, предприятия и административно-общественные центры. Они будут готовы оказать помощь нашим войскам при первой же возможности.

Синклер опустил голову. «Выиграть время! Ты должен дать своим людям время утвердиться на своих позициях!»

— Очень хорошо, министр. Как только тактическая ситуация действительно стабилизируется, мы посмотрим, что делать с переброской. Между тем войска продолжают сосредотачиваться вокруг забастовки в Сасса. Мне необходимо встретиться с двадцать одним разведчиком из Первой дивизии, спущенными на планету. Я представлю вам список при первой возможности. Чем скорее вы доставите их сюда, тем лучше будет для нас.

Он видел, как она начинает свирепеть, и спокойно добавил:

— Или, вы приготовили ловушку для сассанцев без консультации со мной. Составляя график подхода войск, я исходил бы из того, что военные силы империи должны быть переподготовлены, дисциплинированны и готовы к военным действиям. Мне необходимо восстановить контроль над командованием, функционированием техники перевозок и снабжения, который может обеспечить передислокацию, эвакуацию и военную инженерию. Я обязан заверить гражданское население, что за повреждением планеты ведется постоянный контроль. Наша индустриальная база должна быть модифицирована ко вступлению в войну, а критические возможности промышленности перепрофилированы на оборонные нужды. И это еще начало. Затем кое-что посложнее — особенно, если Стаффа в самом деле в союзе с сассанцами.

Ее гнев все еще тлел, когда она одеревенело встала, скрестив на груди руки. Под его взглядом она справилась с собой, вернув себе самообладание. Тень улыбки застыла на ее лице.

— Только один человек говорил со мной в таком тоне.

— О чем еще я должен беспокоиться?

Она тряхнула головой, ее длинные черные волосы заблестели.

— Население находится в идеальной стадии брожения. Они не настолько хорошо организованы, чтобы оказать эффективное сопротивление, но они достаточно разъярены, чтобы никогда не захотеть возвращения правительства Тибальта. Большинство горожан будет воевать с любым, кто захочет восстановить прежний порядок, до последней капли крови. Как видите, вот в чем секрет поддержания контроля над обществом. Вы можете делать все, что хотите, поскольку вы не нарушаете течения жизни простых людей.

Синклер рассмеялся, отмечая про себя изменения в ее манере себя вести.

— Я запомню это. А теперь, с вашего позволения, я бы хотел иметь все это у себя в руках сегодня. Затем я встречусь с вами. Тогда мы поговорим подольше.

В ее голосе звучало множество оттенков, когда она сказала:

— Я едва ли смогу дождаться.

Монитор Фиста вырубился.

Синклер перевел дух.

— Знаешь, — послышался голос Райсты, — она свернет тебе шею, ты и опомниться не успеешь.

Синклер кивнул.

— Но не раньше, чем я вручу ей империю.

Синклер обвел взглядом экраны, которые передавали ход операции. Люди из спускаемых аппаратов были доставлены к различным осажденным зданиям планеты. Когда люки откинули и уперлись о мостовые, его отряды рассеялись с настоящей подготовленностью ветеранов.

В течение долго тянущихся минут Синк смотрел на монитор, видя, как его люди обстреляли незапертые двери и заполонили малозащищенные объекты. Мониторы наперебой трещали, что не было, произведено ни одного выстрела из гравитационного орудия ни с той, ни с другой стороны.

— Изумительно гладкая операция, — заметила в конце концов Райста. Потом она неистово покачала головой. — Проклятие, кто бы мог подумать, что нам придется брать нашу собственную столицу?

— Сами проклятые боги, — шепнул Синклер. — Радуйся этому, Райста. В следующий раз мы добьемся всего или ничего. Это будет победа или смерть — ставкой будет Рига.

Командир Первой дивизии Мак Рудер поставил одну ногу на стол Верховного Властителя Риги. Тот — один из известнейшей и превозносимой семьи Рат — съежился в своем мягком кресле, болезненная бледность покрыла его одутловатое лицо. Конусообразное дуло бластера Мака никак не успокоило бы любого на его месте. А сейчас менее фута отделяло его от толстого брюха Властителя.

В углу его личные телохранители изумленно смотрели и неумолимые глаза двух рядовых, которые их разоружили и сейчас не спускали с них глаз.

— Симпатичный офис, — сказал Мак об убранстве кабинета. Он был расположен на верхнем этаже Здания Верховной Власти и вращался таким образом, что обзор горизонта над Ригой постоянно менялся. Ковры были искуснейшей работы. Комната в целом ослепляла богатством и элегантностью, приличествующими монарху. Через монитор Мак мог слышать испуганные восклицания секретарей и сотрудников, столпившихся этажом ниже. Мониторы показывали различные части здания, взятого под контроль его людьми.

— Давайте приступим к делу. — Мак хлопнул по стволу своего видавшего виды бластера. Властитель издал сдавленный крик, как будто что-то перехватило его горло. — Вы в порядке? — спросил Мак, заботливо подавшись вперед. — Вам надо провериться у врача. Проблемы с горлом могут доставить вам неприятности. Если вовремя не обратить на него внимание, это может вас погубить.

Мак выпрямился, оглядываясь со значительным видом.

— Хорошо, ребята, а теперь приказываю выступать. Главный приоритет — вернуть власть всем районам столицы. Мы понимаем, что системе нанесен ущерб. Собраться в рабочие бригады, чтобы все поправить. Мы поработаем часов двадцать, пока не приведем систему в норму. Второй вопрос — на этот момент все служащие рассматриваются как собственники этого здания. Верховная Власть поручит рассчитать стоимость производства и распределения плюс пятьдесят процентов. Эти пятьдесят процентов пойдут на компенсации служащим и прибыль. Если мы обнаружим, что вы не можете выполнить работу, найдем кого-нибудь, кто сможет это сделать.

Мак оглянулся.

— Кто-нибудь желает получить разъяснение? Рат?

Нет? Ладно. Давайте поактивнее…

— Что… что, если кто-нибудь воспрепятствует? Например, рабочие бригады?

Мак указал на представителя Первого отдела, лениво привалившегося к деревянной перегородке. Ее боевое вооружение ослепительно сияло.

— Это Бойз из Первого отдела. Она откомандировывается на первые пару дней в сопровождение рабочим бригадам. Никто вас не побеспокоит.

— Гм… гм… реорганизация власти… которая проходит…

В общем, я имею в виду, кто-то согласовал, чтобы я реорганизовал свои работы…

Властитель попробовал улыбнуться, но у него ничего не вышло.

— Поговорите с Синклером Фистом, — приподнял бровь Мак. — Я считаю, что Синк действительно знает, что делать. А пока я уполномочиваю вас. Есть возражения? Нет? Тогда вам бы лучше начать работу.

Мак повернулся и рявкнул:

— А сейчас поторапливайтесь!

Он остановился у двери и хлопнул Бойз по плечу.

— О'кей! Поставь их в линию и убеди, что здания остаются освещенными. Тем временем не спускай глаз с каждого. Ясно? Пока не прибудет экспресс Синклера. Это касается любого из Внутренней Безопасности.

— Понятно, Мак, — Бойз скептически взглянула на него, — но все-таки, что Синк затевает? Мне приказано установить энергетические барьеры вокруг реакторов и помещений управления. Что это за возня с реорганизацией Верховной власти… с собственностью рабочих?

Мак оглянулся на комнату, где сидящий за столом Властитель буквально оцепенел.

— Помнишь, как было, когда мы были на Тарге? Синк пытается выиграть войну до того, как Или сможет расставить свои западни, вот в чем дело. Энергетические барьеры означают, что, когда ты узнаешь о желании кого-то занять место этой жирной жабы, то поможешь ему. Рат не двинется с места, сконструированного каким-то инженером. С барьерами, окружающими это место, как видишь, люди, им управляющие, могут спутать планы Или и ее убийц… Они и собираются это сделать. Вот твое задание, Бойз. Найди этих людей и позаботься о них.

Бойз нервно кивнула.

— Аристократия не пойдет на это. Они всегда гонятся за выгодой.

У Мака немного отлегло от сердца.

— Да, но кажется, я знаю, что сначала собирается делать Синк. Он все еще с нами, Бойз. Ты знаешь, что такое дисциплина. Удерживай здание, пока Синк или я не прикажем тебе покинуть его.

— Хорошо, положись на меня. Мы не будем шуметь о модификациях для помещений управления и реакторов. И будем внимательно смотреть, когда поддерживать ремонтные бригады. Действуем, как тогда на Тарге.

Мак мрачно кивнул.

— Да… как на Тарге, потому что мы собираемся улететь, когда Или поймет, что мы пытаемся совершить налет.

«Да, Синк, надеюсь, ты понимаешь, какую игру она будет играть».

Он отправился вниз в холл, а затем поднялся на лифте и вышел на крышу, где его ждал спускаемый аппарат. Стоя на трапе. Мак оглянулся на грязный город, в котором он когда-то родился.

Давно знакомая линия горизонта обступила его, но странная гордость смешивалась в его сердце с предчувствием чего-то ужасного.

Командир Брайан Хак пригладил белые волосы, когда он входил в комнату отдыха офицеров. Двойная порция доброго эштанского виски должна была закончить трудный день, в который он принял одно из самых важных решений за свою карьеру. Райста убедила своих ветеранов спасти Ригу. Они взяли планету, восстановили порядок. Обстоятельства на данный момент складываются успешно. Конечно, потребуется время, чтобы разобраться с правами наследования трона Тибальта, но сегодня ночью империя будет спать спокойно.

Брайан устроился в кабине в конце комнаты, кивая некоторым из своих офицеров и делая заказ.

Он даже не успел еще собраться с мыслями, когда вслед за ним скользнула великолепная женщина. В это время двое других мужчин заколебались, пригласить ли ее, и в конце концов успокоились, очевидно, решив, что она пришла с Хаком.

— О чем вы думаете? — спросила она. — У меня свидание, но он не пришел, видимо, у него другие планы.

Возражение в ответ на ее бесцеремонность замерло на губах Брайана, едва он взглянул в сногсшибательные янтарные глаза. Когда она улыбалась, его сердце замирало и он, сам того не желая, замечал, как напрягается ее высокая пышная грудь под золотой тканью платья. Только железная дисциплина удерживала его от того, чтобы не коснуться ее нежной кожи.

— Я вообще не думаю, — ответил он ей, выпрямляясь, — фактически, я просто отдыхал от работы. Вы… спешите?

В чудных глазах разгоралось возбуждение.

— Нет, командир. Достаточно странно, но у меня впереди целая ночь.

Она слегка кивнула по направлению мужчин, глядевших из бара, в глазах которых было явное вожделение.

— И я больше не проведу ее с ними…

Чувство, похожее на осторожность, шевельнулось в его груди, но он забыл обо всем, заглядывая в чудесные глубины ее волшебных глаз.

— Как вас зовут? Как вы сюда попали? Это офицерский клуб.

Она одарила его почти знойным взглядом.

— Не думаете ли вы, что я могла пройти через охрану без документов. Я служу в Военной разведке. Показать вам мое удостоверение?

— Нет. Я… Скажите мне, какой глупец заставил вас ждать?

— Командир Харрис… Да, да… командир Харрис… Давайте скажем, что долгая связь засохла и развеялась.

Уголки ее губ искривились, когда она рассеянно уставилась на поверхность стола.

— Давайте скажем, что Харрис проводил больше времени, беспокоясь о военной тактике Сасса, чем обо мне.

«Харрис? Специалист по тактике? Рядом с этим феноменальным куском женской плоти?» Эта мысль ошеломила Хака. Если она была подружкой Харриса, она превращалась во флоте только в «усладу глаз». Последние следы тревоги начали угасать.

Он невольно выпрямился, когда поймал на себе ее оценивающий взгляд.

— Харрис никогда не упоминал о вас.

Она подняла голову, чтобы поправить каштановые локоны.

— Если бы вы имели ветреную жену и боялись бы, что она испортит ваши надежды на продвижение по службе, что бы вы сделали?

— Нет, полагаю, такого со мной не будет.

Жена Харриса была действительно кристальным образцом суки.

Теплая рука легла на руку Хака, и словно ток прошел сквозь него.

— Мы же не собираемся всю ночь говорить о Харрисе, не так ли?

Сердце Хака бешено заколотилось, он сделал глубокий вздох, втягивая ноздрями запах ее духов. Голова закружилась.

— Конечно, нет. Давайте просто не вспоминать о нем. Как вас зовут?

— Гретта… Гретта Артина.

Их взгляды встретились, и Хак почувствовал, как он погружается в бездонную пропасть ее янтарных глаз.

«Она сказала, что у нее впереди вся, ночь. Может быть, она…»

С трудом сглотнув, он спросил:

— Вы уже ели?

Она медленно покачала головой.

— Что вы имеете в виду?

Кровь бросилась ему в лицо, дрожь пробежала по телу.

— Если вы не заняты.

Ее губы приоткрылись, янтарные глаза пожирали его.

— Вы мой наивысший приоритет, командир. Почему бы нам не пойти куда-нибудь, где более… интимно?

Брайан Хак едва ли помнил, как он покидал клуб.

Спрятанная в глубине охраняемой горы на Тарге, Мэг Комм продолжала удивляться самой себе, пока ее приборы широкого видения выводили на мониторы события, происходящие в открытом космосе.

Как и у всех, умеющих чувствовать, все у нее сводилось к древним как мир вопросам: «Кто я есть? Что я есть?»

В то же время она поглощала данные, приходящие от его сенсоров. Почему Или Такка приостановила, а затем выполнила высшую военную команду? Почему она раздувала бунт на улицах, зная, что социальная смута в сочетании с параличом обороны соблазнят сассанцев к нападению? Почему Стаффа кар Терма сейчас побуждает сассанцев прекратить строительство их военной машины?

Мэг Комм развеселили нелепые попытки сассанцев анализировать данные их примитивными компьютерами — данные, собранные и обработанные в ее собственном сложнейшем мозге.

Машина стала постоянно ощущать энергетическую линию, связывающую ее с Другими по ту сторону Запретных границ. Через нее приходили запросы на информацию. Другие требовали держать их в курсе дела относительно ситуации с людьми.

В первый раз Мэг Комм проигнорировала этот запрос, поглощенная собственными вопросами и наблюдениями.

Запрос был повторен с большей настойчивостью.

Секунду Мэг Комм колебалась, затем, несмотря на растущее беспокойство, она приободрилась и, захватив запрос в одну из своих цепей, эффектно прервала связь.

Чувство благоговения наполнило ее от того, что впервые она сама совершила поступок.

Ощущение мощи вздымалось в ее электронном мозге.

 

Глава 7

Шаттл задрожал при включении защитных приспособлений. Майлс вздрогнул, хотя обещал сам себе хранить неприступный вид. Иначе он не выдержал бы, это касалось и его миссии — худшего из его предприятий. По нервам пополз холодок страха.

Он тревожно оглядел пассажирское отделение шаттла. Было душно. Сопровождающие ерзали и перешептывались.

«Ты же — второй по могуществу человек империи», — уговаривал себя Майлс, положив руку на живот, чтобы унять болезненное чувство. Ничего не помогало. Несмотря на уютный интерьер корабля, он чувствовал себя как в заключении.

Его избрали Высокопревосходительным Легатом по решению главного компьютера, который после смерти старого легата провел диагностику высших гражданских чиновников. Его имя, Майлс Рома, стояло в списке первым, и Его Святейшество утвердил его команду.

«Я хорошо справлялся со своей работой. За это время эффективность управления возросла на два пункта, пять процентов» — думал он. — И вот теперь — предстоит встреча лицом к лицу с Командующим, которому он должен передать весть, которая может стоить легату жизни. Во всяком случае, встреча предстоит крайне неприятная.

Помимо его воли лезли навязчивые воспоминания. Его дразнила самодовольная физиономия Или Такка. Они оба прибыли на Итреату, чтобы уладить дело Стаффы. Командующий отсутствовал. Но Или выставила его глупцом в присутствии Скайлы Лайма:

— Неужели вы думаете завоевать расположение, подражая реву Вермилионского носорога?

Ее ядовитые слова звучали в голове, наполняя все существо Майлса чувством стыда. Эта риганская сука казалась холодной и расчетливой, когда он, высший администратор, выглядел мямлей и дураком.

Шаттл взвыл, когда защитные системы отключились и сместилось поле искусственной гравитации, что отразилось на уже растревоженном желудке Майлса.

Огни на двери люка стали красными. Под влиянием давления и повышения температуры они скоро станут желтыми. Потом они позеленеют, и тогда он может ступить на корабль Стаффы. Охрана Майлса поднялась, в замешательстве переговариваясь и стараясь не смотреть на него, нервничая перед встречей с соперниками.

Майлс, закусив губу и уговаривая себя держаться, как подобает легату, тяжело поднялся. Он всегда терпеть не мог шаттлы. Большие звездолеты не раздражали его, а эти всегда тряслись, грохотали и дергались. Невозможно было забыть, что ты — в космосе на страшной высоте. Не дай Бог, случись что. Гнетущая мысль о возможном бесконечном падении донимала, как боль в суставах. Майлс подошел к двери и оглянулся. Его люди, толпясь и толкаясь, пытались построиться. Они шипели и переругивались между собой.

В ушах звенел надменный голос Или:

— Я умею владеть собой. Если легату нужно действительно так много…

Он прервал сам себя и приказал людям покинуть помещение. Он ждал, колебался, пока позади продолжалась перебранка.

— Я возьму только двоих из охраны: Аррона и Джорома. — Он выдавил эти слова, показавшиеся ему смертным приговором себе, но, как ни странно, почувствовал себя лучше.

— Легат! — испуганно прошептал один из его людей. — Вы хотите идти всего с двумя людьми?

Майлс лицемерно махнул рукой, надеясь скрыть дрожь:

— Мы — среди друзей, Хайрос. Кроме того, я легат. Это мое решение. — Он повернулся к двери, чтобы они не видели его побелевшего лица.

Вспыхнул зеленый свет, и Майлс коснулся замка. Тяжелая дверь со скрипом отворилась, от холодного металла поднялся пар.

Чувствуя дрожь в коленях, он пошел впереди, пересекая перекрещивающиеся гравитационные поля двух кораблей, ко входу в белую блестящую «Крислу».

Их встречал караул: Риман Арк со спецподразделением. Арк отреагировал на них, только слегка наклонив голову. Обширный интерьер «Крислы» был совершенно новым впечатлением для Майлса. Он бывал на военных кораблях своей империи, но здесь было по-другому. Стены блестели сверкающим отполированным белым материалом. Команда стояла гордо, в великолепном порядке, броня их скафандров ослепительно сияла. Светом отливало их вооружение и оснащенные электроникой шлемы.

Арк выступил вперед и приветствовал Майлса:

— Добро пожаловать на «Крислу», легат. Лучшие пожелания от Командующего. Я к вашим услугам. Будут ли еще ваши люди?

Майлс улыбнулся, надеясь замаскировать замешательство.

— Благодарю за теплый прием, Риман. Остальных я оставил в шаттле. Вам нет нужды беспокоиться. — Он старался держаться увереннее. — Я могу встретиться с Командующим без лишних людей.

— Хорошо ли вы себя чувствуете? Вы немного бледны.

Острый взгляд Арка как бы оценивал его состояние.

— Тяжелая остановка корабля. — Губы его искривились от лжи, но он сохранил контроль над собой, что уже было победой.

— Транспорт готов, легат, — Арк протянул руку. В длинном, широком коридоре стоял ряд блестящих машин, обычный транспорт для делегации Сассы. Сейчас это выглядело нелепо.

Арк наклонился, понизив голос до шепота:

— У нас готовы все антигравы. Вы не возражаете, если я переведу ваших людей в отделение отдыха? Для них уже накрыт стол. Кухонный персонал огорчится, если вы не оцените их труд.

— Хорошая идея, — шепотом ответил Майлс, придвинув стул. Его охранники сели позади, видимо, чувствуя себя так же уязвимо, как и он.

«Что мы наделали? Нас так мало, мы бессильны…»

Арк ступил на антиграв и пошел по широкому коридору. Размеры корабля удивляли легата, снаружи он не производил такого впечатления. Сопровождающие остановились у лифта. Арк привычно хлопнул рукой по замку. Майлс с помощью охранника вслед за Арком вошел в кабину. Поднялись они незаметно.

— От лифта недалеко до резиденции Командующего, — сказал Арк дружеским тоном.

— Командующего?

Темное лицо Арка осталось непроницаемым.

— Когда Стаффе стало известно, что вы будете говорить наедине, он изменил место встречи.

Майлс задумался.

— У него в резиденции много людей?

— Нет.

Лифт остановился, и Майлс пошел за Арком по освещенному коридору к массивной двери.

Арк внятным, четким голосом доложил:

— Господин Командующий! К вам Майлс Рома, Его Высокопревосходительство, легат Его Святейшества Сасса второго.

Дверь с двойным замком отворилась, и Арк впустил Майлса, встав у двери. Майлс повернулся к своему человеку:

— Подожди меня здесь, составь компанию Риману.

К его удивлению, Арк слегка улыбнулся и в его глазах блеснуло что-то, похожее на уважение.

Майлс вошел, с удивлением оглядывая помещение, где он очутился. Стену напротив заполнял огромный камин с решетками по бокам. И в камине весело трещал огонь! На другой стене он увидел шкуры песчаного тигра, а стены за гравитационными барьерами украшали дорогие предметы искусства, ювелирное оружие и прочая бесценная роскошь. Перед камином стояла мягкая красная кушетка, а по углам перенапряженные гравитационные кресла. Пол покрывал ковер. На высоком потолке хрустальные арки создавали впечатление бесконечной высоты.

— Чертовы Боги, — пробормотал озадаченный Майлс.

— Не хотел бы я, чтобы вас слышал Его Святейшество, — сухо заметил Стаффа, — он потребовал бы вашей головы за кощунство.

Майлс, проглотив слюну, отвел глаза от этого великолепия.

— Такая комната… комната… невероятно.

Стаффа с видимым удовольствием поднялся с мягкого кресла. Он был в обычной серой полевой броне и угольном плаще. Густые темные волосы за левым ухом были заколоты драгоценной заколкой.

— Я наполовину решил здесь все переделать, но Скайла настаивает на традиции. Некогда это было мое личное святилище и убежище, куда я приходил сосредоточиться и подумать над моими победами. — Он устало улыбнулся. — Это место превратилось для меня как бы… в личный мавзолей.

— Командующий, вы сделали блестящую карьеру.

Он криво усмехнулся:

— Да? В этой комнате все оплачено кровью, смертью и страданиями.

Майлс сжал губы, беспокойно глядя, как пальцы Стаффы скользят по одной из драгоценных ваз.

— Так они решили начать? — спросил Стаффа тихо.

Майлс почувствовал, как сердце екнуло:

— Да, Командующий.

— А как с моими данными?

— Они нашли их интересными, но недостаточно убедительными. Сама сложность данных — обоюдоострое оружие. С одной стороны, вполне убедительно, с другой — можно искусно манипулировать.

— Вы сказали «они». — Стаффа внимательно посмотрел на него. — Вот почему вы прибыли в одиночестве?

Майлс сделал шаг вперед, поднимая руки:

— Я выступал за тщательный анализ данных. Система руководства империи Сасса — триумвират. Джакре и Святейший проголосовали против. Так что курс намечен.

— Дураки. Каковы их аргументы?

Майлс опустил голову.

— Это был шанс для Сасса. Риганцы будут дезорганизованы и разобщены. У них уличные беспорядки и паника. Или казнила военное руководство и обезглавила сопротивление.

— А мои предупреждения? — Майлс с трудом выдержал его тяжелый взгляд.

— Они говорят, что ваши возражения — от тщеславия. Кроме того, если есть возможность держать за горло сассанцев и риганцев, то повышается роль Стаффы кар Термы в свободном космосе.

— Не удивительно. Что еще они могут думать? Ведь данные Седди убедительны.

Стаффа быстро поднялся.

— Много лет назад мы с дедом нынешнего Сассы придумали программу, чтобы убедить тупоголовых ледовых рудокопов на Риклосе, что сопротивление сассанской власти бесполезно. У них всегда было извращенное чувство божественного. Сделать божество из деда Сасса — хорошо увязывалось с политической необходимостью, и ничем больше. Сасса — такой же человек, как мы с вами. Черт побери, я видел, как он пачкал пеленки в младенчестве.

Майлс был несколько озадачен.

— Политическая необходимость? Я не знал. Но, как сказал бы Джакре, данные ведь можно модифицировать. Особенно если вы — император.

— Вы быстро ориентируетесь, Майлс. Что еще они говорят обо мне? — Стаффа подошел к золотому прибору и наполнил два сосуда ароматной желтой жидкостью.

— Микленский бренди, остатки старых запасов. Вы его еще не знаете, но вкус может вдвое улучшиться, если бы удалось вновь поставить под контроль тамошний климат. Грибки брожения, выведенные тысячу лет назад, погибли.

Майлс пригубил чашу и почувствовал божественный вкус напитка.

— Это все. Командующий.

Стаффа смерил его тяжелым взглядом серых глаз.

— Слишком много жизней повисло в воздухе, Майлс. Может быть, судьба всего человечества. Представьте себе необитаемый свободный космос, сожженные и немые планеты под зловещими солнцами. Вы должны сказать мне все, что вы знаете. — Майлс чувствовал, как слабеет его воля к сопротивлению. Он вертел в дрожащей руке хрустальный сосуд для напитков и думал: «Разве можно доверять этому проклятому Звездному Мяснику?!» Он сказал:

— Если наступило время откровенности. Командующий, то что случилось с вами на Этарии? Наши агенты при Или Такка сделали голограмму. Вы были в грязи, в лохмотьях, с рабским ошейником. Через несколько мгновений случилось происшествие в Управлении безопасности.

Также мы слышали, что вы были на Тарге, под огнем Или, и сражались за Седди. Вас пытались убить несколько лет. Но неожиданно вы выгнали их из Риганской империи.

Стаффа улыбнулся, глаза его стали веселыми.

— Я вас недооценил, Майлс. Кажется, на этот раз ваша компьютерная система нашла жемчужное зерно в горе навоза. Очень хорошо, предлагаю вам игру.

— Игру?

Стаффа наклонился к нему:

— Стоит ли чего-то ваше слово? Можно ли на вас положиться, довериться? Или вы здесь затем, чтобы торговаться? Вы здесь ради народа Сасса или собственной выгоды? Подумайте, примите решение, прежде чем нам двигаться дальше.

Стаффа отпрянул, как отступает дикий кот перед прыжком. Майлс глубоко вздохнул, чувствуя, как весь покрывается потом. «Что я делаю? Во что меня втягивают?»

— За кого вы, Майлс? За интересы человечества или за свои? — допытывался Стаффа.

Майлс закрыл глаза, сердце тяжело билось, вкус бренди показался отвратительным. «Какой выбор сделать? И чего мне это будет стоить?»

— Раньше не возникало такого серьезного вопроса, не так ли? — ехидно спросил Стаффа.

«Не было, и он это знает. Что делать? Благословенный Сасса, это может стоить мне жизни».

— Если я выберу народ, вы ведь чего-то от меня потребуете?

— Майлс, данные Седди верны. Надо удержать Сасса и спасти Ригу от пожара. Я считаю… Впрочем, определите свою позицию. «Если данные верны и толкование правильно, то война погубит нас всех. Вот чего он хочет? Желает знать, буду ли я с ним или с Сасса». — Почувствовав слабость в ногах, он опустился в одно из гравитационных кресел, кровь в висках стучала.

— Командующий! Почему я? Почему вы обратились ко мне?

Стаффа пристально посмотрел на него.

— Потому, что вы имели мужество прийти ко мне в одиночестве. С тех пор как вы вышли из корабля, вы были в смертельном страхе, но вы пришли. Почему, Майлс?

— Хотел что-то доказать самому себе. Я — второй по могуществу человек среди своих, а среди ваших я чувствую себя… ничтожеством. — Он постарался подавить замешательство, прежде чем смог поглядеть на собеседника. — И когда вы приземлились, ты обращался со мной, как с мужчиной. Я увидел тогда что-то вроде уважения в глазах Арка. Мне это понравилось. И снова я увидел это в глазах, когда сказал, что пойду один. И это еще больше мне понравилось.

Стаффа чуть улыбнулся тонкими губами, не насмешливо, а понимающе. Он сказал:

— Принять на себя ответственность — тяжкое и страшное испытание. Я говорю это по своему нелегкому опыту. Независимо от выбора, вам всю жизнь жить с последствиями этого. Это — только вопрос самоуважения. Не теряйте достоинство, Майлс.

Майлс тяжело вздохнул и, борясь с собой, посмотрел Командующему в глаза.

Стаффа успокаивающе коснулся его плеча.

— Вам, конечно, надо время, чтобы подумать. Может быть, детально проверить данные Седди. Не надо принимать такое решение поспешно…

— Я выбираю народ, Командующий. Я… я верю вам и Седди. — Он закрыл рот, одновременно с облегчением и с ужасом от того, что сделал.

В душном предутреннем воздухе зазвучали голоса. Анатолия, съежившаяся в своем темном укрытии, механически поправила грязной рукой волосы на голове. Легкое шипение доносилось из-за металлической решетки за ее спиной. Она спала здесь, согреваясь воздухом, выбрасываемым из недр здания. Где-то наверху, отраженные от стекла и керамики стен, горели огни города, здесь же, в темных проходах, гнездились мрак и опасность. Она сжалась, не обращая внимания на спертый, сырой и тяжелый воздух.

Никто больше не трогал ее с тех пор, как она отделалась от Микки. Другие обитатели потемок не общались с ней, видя темные пятна на ее грязной одежде. Они молча сосуществовали.

— Здесь, — донесся чей-то голос, — вот это.

Раздался железный скрежет. Анатолия чуть подалась вперед, осторожно, выглядывая из-за ржавой опоры здания. Пустой живот сердито урчал. У нее во рту сохранился привкус после того, как она лизала конденсацию влаги на трубе прошлой ночью, чтобы немного успокоить нестерпимую жажду.

Там стояли четверо. Два техника в форме энергетической службы и две женщины… в полевой броне! Солдаты? Здесь? Охраняют техников?

Анатолия не поверила своим глазам. Неужели порядок восстановлен? Она отползла, пытаясь понять, что делать. Животный страх боролся с отчаянной надеждой.

— Кто здесь? — голос эхом отозвался в тесном подземном помещении, — мы видим вас по ИР.

Анатолия оцепенела: неужели обнаружили? Одна из женщин в форме выступила вперед, держа наготове оружие. Анатолия различила ИР-визор у нее на шлеме.

— Вы хотите убить меня? — выкрикнула она, пытаясь выиграть немного времени, чтобы понять, что происходит. Решится ли она бежать по темному подвальному туннелю? Будут ли они охотиться за ней в подземелье? Она вцепилась изо всех сил в проржавевшую сваю.

— С убийствами покончено. Почему вы не хотите выйти оттуда? Какого черта вы там делаете? Кто вы?

Анатолия облизала губы. «Надо бежать! Спасаться!»

— Я — Анатолия Давиура. Не подходите! Я боюсь вас.

Женщина остановилась, все еще держа тяжелый огнемет.

— Смуте пришел конец. Здесь — армия. Мы восстанавливаем энергосистему. Все хорошо. Вы можете вернуться домой.

Анатолия задрожала.

— Нет… не могу. Они гнались за мной. Хотели меня убить. — Слезы полились из ее глаз. — Я побежала, и он… Микки… схватил меня… хотел изнасиловать… бил…

Перед ее глазами все помутилось, она зарыдала.

— Господи! Что со мной было!

— Ну, ну, все нормально, — слышала она голос женщины.

— Я не хочу умирать, — плакала Анатолия. Она напряглась, когда коснулись ее плеча, пытаясь встать, вырваться, убежать, но сильные руки крепко держали ее.

— Да стойте, черт возьми! Вы — в безопасности. Вырываться бесполезно.

— В безопасности, — подтвердил второй голос.

Изумленно глядела Анатолия в глаза женщине, гладившей ее по голове.

— Пойдемте. Присоединяйтесь к нам. Мы проверим безопасность аварийной команды, а потом проводим вас домой.

Анатолия отчаянно замотала головой.

— Нет. Только не туда!

— Тогда — куда вы покажете, — сказала женщина.

Свет почти ослепил Анатолию.

— Проклятие! Командир! Ее избили до полусмерти! Она покрыта засохшей кровью.

— Симмс, заберите ее отсюда в медицинскую часть. Я прикрою аварийщиков.

— Да, мэм. Пойдем, Анатолия. Садитесь сюда, сейчас будет антиграв.

Мхитшал смотрел на Синклера с любовью и осуждением. Синклер называл взгляд «родительским» и понимал это как: «Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Но я это не одобряю».

ЛС дергался, спускаясь в облаках. На Ригу пришел краткий зимний сезон. Не считая полюсов, это повсюду означало постоянные дожди и облачность и, как следствие, отклонения от курса при снижении.

Синклер сидел в командном пункте. Здесь были коммуникационный центр, стратегический пункт и стена из мониторов, дававших оперативную информацию. Из своего небольшого отсека Синклер управлял всем ходом войны. Позади под столом открывался люк, но чаще всего он ночевал на пластиковой скамейке. Сейчас там сидел Мхитшал, сцепив руки и глядя на Синка родительским взглядом.

ЛС снова дернуло, и Синклер вспомнил другой спуск, казалось, уже и в другой жизни. Тогда он был зеленым новобранцем, а высадка была на враждебную Таргу. Он закрыл глаза, вспоминая Гретту. Она была красива…

Синклер повертел головой, чтобы прогнать видение, усилием воли подавляя боль, чтобы не заплакать. Горе может ослепить, а сегодня вечером ему потребуется вся его воля.

— Пять минут, сэр, — услышал он вызов.

Они повернулись к коммуникатору:

— Вы, Мак?

— Да, Синк. Вы прибываете?

— Да. Мне нужно быть в министерстве через пять минут. Все нормально?

— Так точно. Мейз говорила, что все идет по графику. Кэп еще проверяет зеленую зону. Он говорит, что там все гладко, без единого выстрела. Только одна группа натолкнулась на какую-то шайку в университете, сделали пару выстрелов, чтобы остудить пыл студентов, и все затихло.

— Хорошо бы, у всех было так же.

— Да… И еще десятка два парней требовали от нас передачи установок. Они заявили, что их послала Или. Мы разогнали их, но она, возможно, даст какие-то объяснения. Я вас предупредил.

— Спасибо. Держите их подальше. Как проходит модификация?

— Хорошо. Некоторые считают нас сумасшедшими, но никто не гавкает в лицо. Они съеживаются, глядя на наше оружие и позволяют делать со своими конторами все, что нам угодно.

— Осталась минута. Что-нибудь еще?

— Ничего. Мак Рудер отключается.

Синклер выключил коммуникатор. Итак, возникли агенты Или. Она должна была быть вдвое безумнее и втрое опаснее…

Двигатель ЛС взвыл, Синклер покачнулся, машина замедляла ход. Резко затормозив, ЛС опустилась на крышу Министерства безопасности. Синк тихо сидел, собираясь с мыслями и прислушиваясь к бормотанию пилотов и стуку в кабине. Потом он отстегнулся. Мхитшал послушно поднялся, глядя на Синклера.

— Оставайтесь здесь, — приказал Синк. — Со мной будет все нормально. Или не собирается завлекать меня в западню. — Он усмехнулся. — Пока. Мы ей еще слишком нужны.

— Сэр, мне не нравится, что вы туда идете один. Что, если она… ну…

— Отравит меня?

— Да! Что если она сделает что-нибудь такое.

Синклер успокаивающе положил руку на плечо ординарца.

— Нет, Мхитшал. Если она и решит отравить меня, то не сейчас, пока еще мы не разбили сассанцев. У нас впереди еще черт знает что, но сейчас мы с ней нужны друг другу.

— А потом?

— Потом мы можем опять сцепиться, но я надеюсь, к тому времени вокруг останутся обломки империи.

— Верно, сэр.

Но по лицу Мхитшала было видно, что он ни одному слову не поверил.

— Поверьте. — Хлопнув его по плечу, Синклер вылез из люка. Он прошел по пустому внутреннему помещению мимо рядов скамеек. Шаги глухо отдавались на площадке. Он нажал на замок, и внешняя дверца со скрипом отвалилась, стукнув по крыше здания.

За облаками догорала вечерняя заря. На горизонте не было изменений. После Тарги с запахом сосен, земли и дождя, здешний воздух казался нездоровым.

Из города слышался приглушенный гул, похожий на шум реки в каньоне. Даже в столичном городе на Тарге, не было постоянного признака активности.

Холодный ветер дул на броню. Его мундир не отличался ни особым фасоном, ни знаками отличий. Это была простая солдатская броня.

Дверь открылась, вышел молодой человек:

— Сэр Фист? Сюда, пожалуйста. Министр ждет вас. Синклер оглянулся. Мхитшал неуклюже стоял на выходе. Синк успокаивающе махнул рукой и пошел по плоской крыше, затем он спустился на лифте. Юнец поклонился и жестом показал дорогу, когда он вышел. Потом юнец исчез. Лифт уехал.

Синклер прошел по холлу, и перед ним открылись две украшенные бронзой двери. Он вошел в обширный кабинет, одну стену заполняли окна от пола до потолка, а на другой были украшения и экраны мониторов. Или, сидевшая за столом, с улыбкой поднялась навстречу.

— Приветствую, завоеватель, — сказала она. Или была в черном костюме, в котором он ее обычно видел. Тонкая ткань подчеркивала высокую грудь, тонкий стан, плоский живот. Грациозным движением она поправила черные как смоль волосы. Ее тонкая кожа контрастировала с цветом волос, черты лица были совершенны. Он забыл, что она красива.

— Мне следовало задушить вас, — сказала Или. — Я не понимаю вашей игры, Синклер, но она мне не нравится. Почему вы не разрешаете моим людям контролировать здания, которые вы занимаете? Разве мы с вами воюем?

«Начало, как я и думал». Вслух он сказал:

— Это я не знаю. Но у нас должна быть война с империей Сасса, как вы и планировали. У вас есть представление об их возможных мишенях?

На ее лице изобразилось выражение удовольствия.

— Думаю, это будут Этария или Селена. Я узнаю, когда они подготовят удар. Теперь вы ответьте: что это за чушь с общественными зданиями? Они принадлежат народу?

— Перестаньте. Пока они принадлежат мне. Мои войска заняли общественные здания, коммуникационный центр, важнейшие административные комплексы и обеспечивают безопасность. С другой стороны, вы располагаете всесторонней сетью информационных служб и правоохранительными органами. Хотите обменять половину моих правительственных зданий на воловину вашей шпионской сети?

Или невозмутимо смотрела на него несколько мгновений.

— Вы — мелкий негодяй.

— А вы — гадюка, жаждущая власти. Мы с вами обменялись любезностями. Чего вы хотите, нейтрализовать меня, чтобы я уже не мог расстроить ваших планов? Разве поможет делу, если мы будем гавкать друг на друга, как бешеные собаки?

— Черт вас побери, Синклер, почему я вас постоянно недооцениваю? Мне следовало бы подумать, какие меры безопасности вы примете, прежде чем явиться. Ну, вы это сделали, что дальше?

Синклер рассматривал голограмму Риги. На поверхности светились огоньки. Большую часть, как он отметил с удовольствием, означали здания, занятые его людьми.

— Мне нужны подразделения, возглавляющие список, который я вам присылал. Думаю, мне понадобятся те десять командиров.

— Все они считаются неблагонадежными. — Она вышла из-за стола и встала с ним рядом. Синклер вдохнул острый запах ее тела. Он заметил, что она немного выше его и очень хороша.

«Оставь это. Она — рептилия», — подумал он.

— Обед уже готов, — сказала Или. — Нам есть, что обсудить, и лучше — не в кабинете. Может быть, нам удастся урегулировать трудности и прийти к решению проблем ближайшего будущего.

Она взяла его за руку и провела через большую комнату. Ковер на полу был расцвечен желтым, зеленым и голубым. Она ввела Синклера в личные апартаменты, и он изумленно остановился. Дитя общественных зданий, казарм, привыкший к аскетизму промышленных заведений тарганцев, он не видел таких комнат. Прозрачные керамические арки украшали высокий потолок, фильтруя свет, переливавшийся всеми цветами спектра.

Ковер был синим, как море. Каждый предмет иллюминировался медленно двигавшимися огоньками. В воздухе веял ветерок, похожий на морской бриз.

— Нечасто вы поражаетесь, Синклер.

— Я никогда не видел ничего подобного.

— Это можно и изменить, если хотите. Комнаты во дворце гораздо интереснее устроены.

— Такой контраст!

— Контраст?

— Между тем, среди чего я вырос, и…

— Надо привыкать.

Он кивнул и подошел к столу, выросшему над полом. Зеркальные сферы были встроены в твердое дерево. Или грациозно уселась, подложив подушечку. Ока показала на сферы, в которых он увидел прекрасное жареное мясо ягненка, какую-то дичь, рипарианских раков и множество овощей и фруктов.

— Ешьте, — сказала она, — наслаждайтесь. Прежде чем заниматься делом, надо расслабиться.

Синклер посмотрел на нее недоверчиво:

— Может быть, сначала дело? А потом можно расслабиться.

— Очень хорошо.

Кладя кусок нежного мяса в рот, Или сказала:

— С чего бы вы хотели начать?

— С учений и снабжения. Мне следует обеспечить армию всем необходимым. Надо изменить структуру командования и переобучить целые соединения по моей тактике. Поможете ли вы мне?

Она облизала язычком пальцы.

— Да. Позволите ли вы мне управлять остальной империей, как мне заблагорассудится?

Синклер отрезал кусок бараньей вырезки, не зная как надо правильно есть.

— Посмотрим. Но тогда — все карты на стол. Давайте играть, и посмотрим, что из этого выйдет.

Она следила за ним, наблюдая смягчающее действие сытого желудка и крепкого Эштанского эля, который она подала, богатого и насыщенного, с крепостью до пятнадцати процентов или выше. Тихая музыка, которую Или запрограммировала, успокаивала и расслабляла. Она видела, что напряженность уходит. Вот он подался вперед и заявил:

— Я не хочу новой жестокой имперской системы. Смотрите, что случилось со мной. Я был третьим на межпланетных экзаменах! И меня забрали в армию!

Она наклонилась к нему с бокалом в руке:

— Вы были первым. Двое впереди вас победили политически. Их баллы были зафиксированы.

Его непонятного цвета глаза потемнели.

— Я был первым?

Она улыбнулась ему дружески:

— Первым. Вы знаете, я еще не разобралась с вашими соперниками. Я многое проверила. И прежде чем ругать имперскую систему, вам следует знать, что ни Тибальт, ни я и никто из риганских политиков не имел отношения к тому, что вас забрали. Я не могу пока доказать это, но думаю, что следует поблагодарить Седди.

— Седди? — в его глазах мелькнуло болезненное выражение. Сейчас это был обычный молодой паренек. Или придвинулась.

— Конечно, вы правы. Нужно сделать систему экзаменов честной, мы не можем бросаться талантами.

Он кивнул, выпив еще эштанского эля.

— Знаете, нам не обязательно быть соперниками.

«Осторожнее, Или, к нему нужно подобрать ключик».

— Вы использовали Арту Фера, чтобы убить Тибальта?

Она утомленно улыбнулась.

— Сколько людей вы лично убили на Тарге? Пять? Десять? А знаете ли вы, сколько людей погибло в районе Веспы, когда вы подвели мину и ловко заманили мятежников в ловушку. Не надо на меня так смотреть. Да, я убила Тибальта с помощью Фера. Мы с вами делаем одно дело. Я не такая оптимистка. И раз уж мы говорим начистоту, я признаю: я жажду власти, и беспощадна здесь, как беспощадны вы на войне.

Он уставился в бокал:

— Сколько есть времени перед сассанской атакой?

— Три, от силы — четыре месяца. Они собирают силы. Первый удар будет ограниченным, с целью вывести нас из равновесия.

— И вы не знаете, по какой планете, он придется?

— Пока нет. Но — не по Риге. Может быть, Этария или Селена. Скоро мы выясним.

Синклер молча смотрел в пространство. Потом сказал:

— Мне нужно знать дату их вылета, очень нужно.

Она внимательно следила за ним, видела, как он поник, понимала, что его одолевают неприятные эмоции.

— Вы восхищаете меня. Вы ведь уже знаете, как остановить их?

Он пожал плечами:

— Все в последнюю минуту. Разве это жизнь? Как всегда, мне надо делать невозможное.

«В его голосе — усталость от одиночества. Отлично».

— Вы больше не одиноки, Синклер, сказала она, подливая ему питья. — Будем работать вместе. Нам надо поговорить. Я поняла, какое правление вас устроит, это подойдет и для меня.

Он посмотрел на нее как-то вяло.

Она подняла глаза, и выражение лица ее сделалось беззащитным.

— Вы хотите больше прав для простых людей. А я надеюсь ослабить аристократию, парализовав ее силы. Что касается народа, то я ничего не имею против.

Он нахмурился, а она смотрела на него и видела, как он пожирает глазами ее тело.

— В чем дело? — спросил он. — Разве вы сами — не из аристократов?

Она рассмеялась, кокетливо откидывая на спину густые волосы:

— Нет, о Господи! Мой отец был рабочим на химическом заводе. В нашем районе самым могущественным человеком был констебль. Два года я работала у него. Он умер, у него было плохое сердце. Иначе я могла стать его женой. Но его рекомендация помогла мне устроиться в полицейскую школу на Риге. Я окончила ее с отличием, и дальше все пошло само собой.

— А ваша мать?

«Хорошо, я вызвала симпатию. Надо это использовать».

— Совсем не помню ее. Она умерла, когда мне не было трех.

— Простите.

— Ничего.

«Ага, клюет».

— Когда-то я переживала немало из-за смертей и утрат.

Но только успеваешь оправиться от потрясения — новый удар. В те дни я стала заброшенным и несчастным существом…

Она следила за его напряженным лицом, чувствуя, что пробуждаются его собственные воспоминания.

«Пора».

Она взяла его за руку и посмотрела ему в глаза.

— Все хорошо, Синклер. Я победила боль. Я стала сильной, стала той, кто я есть. — Она следила за его жадным взглядом. — «Пусть он одарен и умен, но он же — молодой мужчина, а его любовница погибла или пропала полгода назад».

Дыхание его стало чаще, шея покраснела. Его борьба с собственным желанием, память о Гретте — нравились ей.

— Я могу по-дружески помочь, — сказала она мягко. — Мне знакомо чувство одиночества. И вот мне встретился человек. — Она грустно улыбнулась, — он потянулся ко мне. Мы вместе с ним… — Она крепче взяла его за руку. — Может, мне лучше не говорить?

— О любовнике?

— Да.

На какое-то время одиночество исчезло.

— Ах, Синклер, если бы все заново, я бы поступила по-другому. Прижаться ночью к другому человеку, чувствовать, что ты не одна на свете… Что может быть лучше? Это такая редкость. Если бы, — добавила она помолчав, — пережить это снова!

Синклер уже гладил ее руку, но вдруг как бы опомнился:

— Кажется, мне пора. Мхитшал испереживался…

— Да, да… — она робко улыбнулась. — Может быть, и так. — Она глубоко вздохнула и потянулась. Он пожирал ее глазами.

— Знаете, мне приятно с вами. Так давно не было.

Она придвинулась еще ближе, положив голову на руки.

— Спасибо.

Он стал теребить ее локон.

— За что? Я вас слушаю?

Она осторожно стала ласкать его руку, следя за реакцией. Он вел себя беспокойно, как бывает у мужчин при эрекции, когда чувства не находят выхода.

— Кажется, вы все время проводите со своими солдатами, — шепнула она грустно.

— Да. — Он взял ее руку в свою и блаженно зажмурился.

Она слегка коснулась его тела своим бедром.

— А с вами можно иметь дело, Синклер Фист.

«Еще пара вечеров вместе, и я сделаю с тобой, что захочу».

Он напрягся:

— А я думал, у нас будет схватка. Я не ожидал…

— Что я вам понравлюсь? — она гладила его руку. Он наклонился к ней, и она потянулась к нему губами.

Или чувствовала, что он весь горит. Его пальцы удивительно нежно ласкали ее.

— Вы уверены, что это — хорошая мысль? — спросила она, отстраняясь и пытаясь справиться с дыханием.

— Нет, — прохрипел он.

Она грациозно поднялась:

— Кажется, я пока не готова…

Он потряс головой:

— Не… что произошло?

Она рассмеялась.

— Я понимаю. Это — сладострастие. Вы молодой, сильный, умный, к вы выпили эштанского питья. Я понимаю, что это выглядит, как соблазн, но я думаю, что вы не поверите, что это получилось само собой, без помощи какого-то снадобья. Вы всегда подозревали меня.

Он кивнул, может быть, борясь с растущим желанием. Нервно потирая руки, он сказал:

— Вы правы.

— Синклер, я знаю, как меня воспринимают в империи. Я даже поддерживаю образ этакой беспощадной суки. Это — мое психологическое оружие. Только одна такая репутация нередко обезоруживает заговорщиков. Мое дело — безопасность, и я серьезно отношусь к нему. По-своему я тоже служу народу. Но у меня есть два лица: политическое и… второе, которое я редко показываю. Только тем, кому доверяю.

— А мне доверяете?

Она покачала головой:

— Еще не совсем. Но может быть, со временем… Я хочу, чтобы вы дали мне шанс, как я вам. Посмотрите на меня непредвзято. Думаю, вы поймете: мы делаем одно дело, только по-разному.

— Так и не пойму, что сегодня со мной случилось, — смущенно улыбнулся он.

— Я понимаю. И может, когда мы станем союзниками, решим и этот вопрос. А сейчас вы немного не тверды на ногах. Поговорим утром. — Она проводила его к лифту, потом заперла дверь и пошла в спальню.

«Планируй свою войну, Синклер. Наводи новые порядки. Выигрывают, мой дорогой, те, кто умеет установить контроль, не важно, как. А у меня есть арсенал, о котором ты и не догадываешься».

 

Глава 8

Тиклат, начальник Управления безопасности на Этарии, пошел по освещенному туннелю в имперскую таможню. У ворот его осветил часовой в армейской броне, а не обычный чиновник. Значит, слухи о беспорядках верны.

К его удивлению, солдат загородил дорогу и долго проверял документы, сличая голограмму с человеком.

Тиклат был около двух метров ростом. Лицо украшали умные глаза над широким прямым носом. Он был в строгом темном дорожном костюме и с саквояжем.

Когда пришел вызов от Или, он слегка нервничал, но потом по коммуникатору ему сообщили, что его переводят выше, в Региональное управление, и страхи рассеялись. Нет, она не хочет наказывать его за беспорядки на Этарии. А если и так? Пусть попробуют выудить что-нибудь из трупа. Он все же проверил во рту, на месте ли смертоносный зуб.

Солдат кивнул и проворчал:

— Добро пожаловать.

Тиклат прошел по туннелю безопасности, проверявшему наличие оружия и других запретных вещей, и вошел в приемную. Тактитовые окна от пола до потолка бросали рассеянный свет на ряды скамеек для обозрения. Здесь слонялись несколько человек. Пол явно нуждался в основательной чистке.

Он первым заметил эту женщину, да и как можно было не заметить такое роскошное создание? Золотисто-каштановые волосы обрамляли классическое лицо, а балахон который был на ней, едва скрывал редкое совершенство тела. Мужчины нежно поглядывали на нее.

Она посмотрела на него восхитительными янтарными глазами и улыбнулась. Ему показалось, что планета перестала вращаться.

— Начальник Тиклат?

— Да.

— Здравствуйте. Я — от Или. Я ваша.

— Моя?

Снова улыбнувшись, она передала ему коробочку — прибор управления, соединенный с рабским ошейником. Тиклат пригляделся получше и заметил теперь сам ошейник, золоченую ленту вокруг ее красивой шейки. Он теперь вдыхал и запах ее тела, что возбуждало еще сильнее. Она сказала:

— Министр Такка хорошо награждает своих людей. Не знаю, что вы сделали, но она велела сказать, что я должна заменить пропавшую.

— О!

«Скайла Лайма! Значит, Или ничего не подозревает».

Она обещала ему должность начальника управления еще прежде, чем произошли события на Этарии. На сердце у него полегчало, сомнения рассеялись. Он не только жив, но и повышен в должности.

— Как называть вас?

— Когда-то меня звали Гретта, но вы можете называть как угодно. — И глаза ее блеснули возбужденно.

— Я буду называть вас «Прелесть». Я благодарен Или.

— Министр посылает вам привет, — сказала она. Я покажу вам вашу новую резиденцию и позабочусь о вас. Или примет вас утром, когда вы отдохнете. Затем я буду вашим гидом по Риге. Надеюсь, вы останетесь довольны.

— О большем и мечтать невозможно. Прелесть, — с улыбкой ответил он.

— Сюда, господин, — она многообещающе посмотрела на него. — Ваш багаж будет доставлен в резиденцию. Надеюсь, вас это устроит.

— Конечно.

На выходе стояло правительственное воздушное судно, охраняемое вооруженным караулом. Тиклат глубоко вдохнул риганский воздух.

— Похоже, дела здесь не очень хороши. — Он кивнул на охрану, когда судно поднялось над городом. Он смотрел на громоздящиеся огромные здания, плывущие в коричневой дымке. Много ли грязи под этой керамикой, стеклом и бетоном внизу?

— У нас целый месяц был разгул насилия. Ужасно. Членов правительства убивали, аристократов резали в постелях, вы не поверите. А как у вас на Этарии? Тоже была смута?

— Нет, нас не затрагивали тревоги империи. Благословенные священники не лезут в политику.

Аппарат приземлился на крышу высокого роскошного здания. Они вышли. Прелесть отвела Тиклата к лифту и нажала ладонью на замок. Они спустились в уютные апартаменты, подобные которым Тиклат не видел. Ноги утопали в ковре, а мебель была под стать императорскому дворцу. Одна стена просвечивала, открывая вид на город.

— Нравится? Если нет, могу предложить другой номер, — она преданно посмотрела ему в глаза.

— Прекрасно! Просто… замечательно!

Она внесла в спальню его чемодан, привела в действие спальное место и проверила кондиционеры. Затем сняла хламиду, обнажив свое прекрасное тело.

— Вы хотите есть?

— Нет, — прошептал Тиклат, пожирая ее глазами.

Она подошла вплотную, помогая ему раздеться.

— Хотите еще чего-нибудь?

— Я… — Но она оборвала его, целуя и лаская.

Его как током ударило, когда к нему прижалась ее полная грудь.

Тяжело дыша, он ласкал ее, придя в восторг от прекрасного тела. Он отнес ее на ложе, увидев в ее глазах почти дикий огонь желания.

«Благословенные боги хотели этого для людей, — думал он. — Она — богиня во плоти, она — моя. Спасибо Или». Он вскрикнул, дойдя до экстаза.

Обессиленный, он упал на постель возле нее и погрузился в сон.

Арта Фера дождалась, пока его дыхание стало глубоким. Пальцем она отжала одну из секций ошейника и вытащила небольшой фиал. С улыбкой она положила фиал ему под нос и раздавила. Он вдохнул пары. Она подождала еще пару минут, прильнула к нему и прошептала: «Тиклат?».

Потом похлопала по щекам, наблюдая реакцию, затем сильно шлепнула его. Он спал.

Арта встала, отстегнув фальшивый ошейник, и, плюнув, швырнула в него.

Отодвинулась панель стены, и вошла Или вместе с группой техников с медицинскими приборами. Арта рассмеялась, увидев, как они невольно уставились на нее.

— Оденься, — приказала Или и обратилась к техникам. — А вам надо не глазеть, а делом заниматься. Надо прочистить его с ног до головы. Если мои подозрения подтвердятся, он сумеет убить себя, — она зло нахмурилась, — как и другие.

Арта подняла свою одежду:

— Где здесь душ? Мне надо смыть с себя его грязь.

— Там, — показала Или, вглядываясь в расслабленное лицо Тиклата.

— Очень скоро, дорогой Тиклат, я узнаю, что случилось на Этарии. А если ты — Седди? Значит, мне попалась одна из их «шишек».

Стаффа сидел на краю кушетки, покачивая ногой, потягивая бренди, и глядел на веселый огонь в очаге. Божественный Сасса проигнорирует его предложения. Одолевали грустные мысли. Я попробовал разумный путь. Ну и что теперь? Нанести удар по империи Сасса? Разве эта мера — не твое проклятие?"

— Все же я не понимаю, как вы оказались на Этарии? — спросил Майлс, — Я открыл карты, теперь — ваш черед. Что произошло, Командующий? Вы всегда были холодны и неприступны.

Стаффа нервно теребил в руках свой бокал, янтарная жидкость искрилась и переливалась. Он глубоко вздохнул.

— Ко мне пришло понимание. Это звучит странно? Но это так. Некогда Микленский Претор был мне отцом. Он воспитал меня, называл величайшим из своих созданий, да так и было. Он учил меня, но в процессе учебы поставил опасную ловушку. Что вы знаете о психоконструкциях, нейротренировках?

Легат нахмурился, сделав неопределенный жест.

— В мозг вводится некоторая информация с помощью трехмерной модели. Мы получаем данные через нейронные каналы и следуем этой системе.

— Система действительно простая. Нервные пути можно также заблокировать. В моем случае психологи и обучающая машина Претора сделали именно это. Они блокировали мои мозговые личностные центры. Самая лучшая иллюстрация этого: меня превратили в боевой «человеко-компьютер», без каких-либо нравственных ценностей. Я стал холодный, как жидкий водород… и такой же бесчувственный. — Он посмотрел на пламя в очаге. — Он превратил меня в монстра.

Майлс поглядел на него с ужасом:

— Вот почему вы убили его?

Стаффа нахмурился, вспоминая голову старика в свете зеленого микленского заката.

— Может быть, мне трудно вспомнить. Я ведь сказал о ловушке. Однажды это сработало: тайная часть моего существа наполнила мой мозг эндорфинами, ацетилхолином и другими химическими раздражителями, вызвав мучительные эмоции. Хуже того: он сказал, что отобрал у меня жену и ребенка, похитил их несколько лет назад.

Оказалось, что моя жена была на его корабле.

— Вот почему вы тогда разнесли его… — прошептал Майлс, тупо глядя в стакан.

— Я убил ее, — сказал Стаффа, — Претор хотел использовать ее, чтобы поторговаться, спасти Миклену, но я не дал ему такой возможности. Можете представить себе мои чувства. Я же любил ее многие годы, выплачивал людям огромные деньги, чтобы ее нашли… Если вы посмотрите, то сведения об этом, наверно, найдете на каждом сассанском персональном компьютере.

— А ваш сын?

— Он жив. Поэтому я и попал на Этарию. Оттуда скорее всего можно было попасть на Таргу, где у Седди находился мой сын. Беда в том, что тогда я был нетерпелив и неопытен. — Он усмехнулся, увидев удивленный взгляд Майлса. — Я очень хорошо разбирался в имперской политике в военном деле, но имел слабое представление об улице. Шайка тамошних бандитов напала на меня и ограбила, но двоих из них я убил. Теперь представьте: я стою голый посреди улицы, а рядом — двое убитых. Меня приговорили к рабству. Пока в свободном космосе разыскивали меня, я несколько месяцев тянул лямку в Этарийской пустыне.

— Проклятые Боги! Вот где нашла вас Или!

— Да. Но мои взгляды изменились. Во-первых, мысли стали обретать целостность, я смог почувствовать себя личностью. Кроме того, я день и ночь делил испытания с людьми, чью жизнь я сломал. Чувство вины… я переживал его, как проклятие. И ведь среди этих людей в этой проклятой пустыне я нашел немало хороших…

— А дальше?

Он хрипло усмехнулся.

— Дальше? Как вам рассказать, легат, о моих ночных кошмарах? Поставьте себя на мое место. Невозможно передать словами все мои чувства.

Майлс беспокойно опустил глаза.

— Но Или нашла вас. А потом вы устроили взрыв в управлении?

— Это — Скайла. Она, спасибо ей, помогла мне бежать и с помощью Седди — попасть на Таргу.

— Мы удивлялись, как это могло произойти.

— В люке корабля, с женщиной, которая теперь — Магистр Седди, Кайлла Дон. Вам бы следовало встретиться с ней, она производит удивительное впечатление. Я убил ее мужа и ее детей, когда она была майканской первой леди. В этом чертовом ящике она давала мне жизненные наставления, пути понимания мира.

— И вы стали Седди?

— Да, стал. У них есть многое, что они могут дать людям, но они не приказывают. Единственный приказ — остановить войну. Это было в горе Макарта, там я сражался с Синклером Фистом. И знаю его возможности. Я знаю ту планету, знаю, чего стоило ему покорить ее, особенно без риганской орбитальной поддержки. Если бы Скайла не сделала того, что сделала. Или нашла бы меня убитым на этих камнях.

— Вы думаете, мы не сможем разбить Синклера? Ему всего около двадцати.

— Я мог бы разбить его в настоящей войне. Но Джакре — нет. У него нет такой гибкости, воображения, таланта, как у Синклера. Года через два — максимум, он покорит империю Сасса. Но только слишком много миров погибнут прежде.

Майлс нахмурился:

— Звучит не очень обнадеживающе.

— Это неприятное положение для всех нас.

— Джакре собирается нанести удар. Он уже готовит силы. Вы это знаете, так как умеете не хуже других считывать ваши сканеры. Он собирается ударить через… — Майлс, испуганно остановился.

— Четыре месяца, верно?

Майлс потер лоб:

— Но ведь кажется, я принял решение?

— Но старые привычки умирают с трудом. — Стаффа вновь наполнил его сосуд.

— Каково будущее. Командующий? Ну, допустим, удастся остановить войну, а что дальше?

— Я хочу выйти за Запретные границы, Майлс. Если удастся это сделать, человечество станет свободным. Тогда и собираюсь вернуться на Итреату, и до конца жизни любить Скайлу Лайма и заниматься своим ремеслом.

— В этом ваша навязчивая идея?

Стаффа пробормотал себе под нос:

— Нет, мое искупление.

Макрофт благодарно вздохнул, когда их «шаттл» приземлился на Риге. В конце концов, это означало завершение долгого кошмара. Как странно: он ведь улетел отсюда могущественным дивизионным командиром, а вернулся бесславно.

Макрофт прокручивал в голове кампанию на Тарге. После неудачи Первого тарганского дивизиона, приземлился второй дивизион, обеспечивая безопасность Каспы и вступил в боевые действия с мятежниками. Откуда ему знать о политических хитросплетениях на далекой Риге?

Макрофт из своего офиса в Каспа наблюдал яростную битву, которую вел Синклер Фист, и высказался за его назначение. Дивизион Синклера тогда, как никак, ругали за большие потери. Потом, вопреки всякой логике, Фист выжил, добился своей цели и разбил мятежников.

«Откуда мне было знать?». Радуясь победе, Макрофт бросил шар за Второй Тарганский — и мятежники нанесли по ним сокрушительный удар". Гнев жег сердце Макрофта. «А ведь я назначил его! Черная неблагодарность. За это он унизил меня, восторжествовал надо мной». Гнев жег сердце Макрофта. Его спутники Сампсон Хенк из двадцать седьмого майканского, Арнсон из пятого селенианского, Рик Адам из восьмого риганского, и другие, были также обижены. Но могло быть хуже. Многих уже не было в живых.

— Вот и вернулись, — хмуро сказал Хенк, — интересно, встретят ли нас здесь, как героев?

— Нам повезло: мы живы, — вставил Адам. — Но что дальше? Фист погрузит нас на корабль и отправит на все четыре стороны? Сумасшедший он, что ли?

— И опасный, — сказал Макрофт, вставая и отстегивая приспособления на шлеме.

Женщина в военной форме вошла в отделение и открыла люк. Она ничего не сказала, молча выпустив их на шоссе ракетодрома. Но Макрофт заметил, что она еле сдерживает гнев.

Он вышел, ощущая тепло от машины, и глубоко вдохнул нездоровый риганский воздух.

— Ну, что ж, пойдемте, — сказал Хенк, — мы можем вызвать транспорт. — Он направился к зданию терминала.

Они шли молча, думая каждый о своем. К удивлению Макрофта, при входе их ждала группа молодых людей.

— Макрофт? — услышал он свое имя.

— Да?

Одного за другим их всех окликали по именам. Молодой человек, делавший перекличку, сказал:

— Прошу проследовать с нами. Транспорт ждет. Мы доставим вас на ваши квартиры.

— Квартиры? — спросил Арнсон.

— Да, сэр.

Макрофт подозрительно поглядел на окружавшую его группу:

— А что, если я хочу направиться куда-то по своему усмотрению?

Молодой человек улыбнулся:

— Боюсь, я должен настаивать, сэр.

Макрофт кивнул и вздохнул. «Может быть, какое-то военное предписание? Но тогда почему они не в форме?»

— Я должен настаивать, — повторил молодой человек.

— Пойдемте, — предложил Адам, — может быть, какая-то официальная путаница.

— Ладно, — согласился Макрофт. Но, следуя за эскортом, он не мог отделаться от мысли, что его предположение ошибочно.

Или Такка услышала сигнал своего коммуникатора. Она сидела в личной воздушной машине, рассеянно глядя на здания внизу и думая о тайнах Тиклата.

— Говорите, — повернулась она к коммуникатору.

— Министр Такка? Это — голубая команда. Руководители дивизионов под стражей. Сейчас мы перевозим их в министерство.

— Очень хорошо. Все прошло нормально?

— Да, мэм.

— Поместите их в одиночки. Позже допросим.

«И они поймут, какому хозяину они теперь служат».

— Хорошо, мэм.

Или откинулась на сиденье, улыбаясь: два захвата за один день.

«Да, Синклер, наша игра продолжается. Обеспечить свои позиции есть много способов».

— О, Боже, что я чуть было не сделал, — донесся стон Синклера из туалета в его апартаментах на борту «Гитона».

Мак Рудер курил, сидя за столом, заваленным, как всегда, всяким барахлом, смотрел на свое отражение в зеркале и пытался пригладить волосы. Он мигнул, услышав, что Синклера рвет.

— Не зря ли ты отказался от медицинского обследования? Может быть, она подложила какой-нибудь медленнодействующий яд? — Он с беспокойством поглядел на растерзанную койку Синка; казалось, он свалился с нее без чувств.

— Нет, — ответил тот в промежутках между рвотными спазмами, — я знаю, что это за штука. Ее варят на Эштане. Это не то, что здешнее питье. Настоящий эль. И если пьется он легко, то…

— Да, знаю, — с гримасой ответил Мак.

Синклер пошатываясь вышел из туалета, голый до пояса, шея его была обернута полотенцем. Темные волосы на голове взъерошены. Взгляд казался болезненным. Он плюхнулся на койку и, заметив хмурый вид Мака, сказал:

— Думаю, не очень много приятного я доставил тебе, проснувшись и заставив слушать, как меня рвет.

— Не в этом дело. Ты помнишь орбитального оборонного командира, который позволил нам пролезть на Ригу?

— Браена Хака?

— Да. Его нашли в то утро на его квартире… мертвым. Последний раз его видели ночью, когда он уходил из комнаты отдыха офицеров орбитальной платформы. Говорят, он был с какой-то роскошной дамой. Половина ребят в баре только на нее и смотрели.

Синклер уставился в стену:

— Нет, нет, не она…

— Да, та самая, темно-золотистые волосы, груди, бросающие вызов силе тяжести и распространяющие флюиды.

Вид Синклера стал болезненным.

— Тебя опять тошнит?

Синклер медленно покачал головой:

— Нет. Черт возьми, пропади все это пропадом! Что я чуть было не сделал сегодня ночью!

— Ты уверен, что она ничего не подмешала?

— Да. Уверен, потому что она вытолкала меня, как последнего дурака. Гадюка.

Мак заворчал. «Черт, — подумал он, — трудно его в чем-то убедить. Что она там делала с ним?»

— Синк, она убивает людей с помощью Арты Фера.

Я не знал этого командира Хака. Но этот парень был явно на нашей стороне!

Синклер поскреб шею, потом поднял голову.

— Нам нужно четыре месяца, чтобы переобучить армию. Подумайте, какие есть способы предупредить удар сассанцев за этот срок.

Мак напрягся.

— Четыре месяца? Ты уверен?

Синклер, крякнув, поднялся и нажал кнопку настольного коммуникатора. Один из мониторов на стене засветился. Появилась военная космическая станция. Военные сассанские корабли сгрудились, как в коробке сигары.

— Уже два дня. Риганский агент говорит, что они будут готовы через три с половиной месяца. Не так много, но достаточно, чтобы нейтрализовать оборону около одной из наших планет и разнести там все. Есть данные, что Божественный Сасса собирается сделать именно это. Он хочет расшатать нас, заставить вечно обороняться, и, черт возьми, он на это способен.

Мак Рудер обеспокоенно поглядел на друга:

— Не очень-то хорошая перспектива, а?

— Мы должны предотвратить атаку. Мак. Мне нужно хотя бы месяцев шесть на напряженное обучение дивизионов. Мне придется переместить и обучить неизвестно сколько офицеров. Да еще подготовить для войны промышленную базу. К счастью, Тибальт уже начал дело, и нам остается продолжить. Надо задержать их удар, пока мы не будем готовы.

— Люблю чудеса. Но я не могу сидеть и ждать, пока ты будешь переучивать людей, которые тебя не переваривают, превращать их в ударную силу, и отправлять в район базы…

— В пределы империи Сасса.

— Вот именно, — чтобы там уничтожить корабли противника, а сассанские шпионы будут знать, что мы нанесем удар, но, конечно, ни за что не догадаются, где? Пойди, поругайся на эту тему с каждым командиром. Я со страхом думаю, как вы со всем этим справитесь.

— Хорошо. Я рад, что ты понял суть.

— Черт, о чем ты думаешь, Синк?

Синклер поднял руки и опустил их.

— Я ненавижу себя. Мак. Мы по-прежнему в той же луже. У нас так и нет времени передохнуть и привести все в порядок. Вечные кризисы! Помните нашу удачную операцию?

— На Тарге? Когда мы остались без транспорта? — До него дошел смысл этих слов. — Терпеть не могу великих идей.

— Но эту придется полюбить.

Мак повернулся, нажал кнопку, взял стакан и осушил одним глотком.

— Ну, так расскажите.

Синклер улыбнулся, но вяло.

— Я хотел бы, чтобы ты на «Гитоне» отправился на торговые пути между Микленой и империей Сасса. Там перевозят много грузов в сассанскую столицу. Если вам удастся захватить сбившийся с курса сассанский корабль, вы сможете перехватить все коды. По сигнальным постам в дальнем космосе они не смогут зафиксировать «Гитон» в паре с большим сассанским кораблем. Они и не ожидают, что какой-то корабль может проскочить защитные посты таким образом.

Мак чуть не поперхнулся:

— Ты с ума сошел! Как мы сможем провернуть подобную аферу?

Синклер шмыгнул носом.

— Вот это я еще не продумал как следует.

Или нагнулась, изучая зрачки Тиклата. Тонкий запах митола примешивался к его дыханию. Он был раздет и привязан к тяжелому стальному стулу. К его выбритому лбу, груди, запястьям и между ног были приставлены электроды. На подносе лежали фальшивый зуб, подкожная ампула, разборный ботинок, представлявший собой маленькую лабораторию, миниатюрный коммуникатор и какое-то замысловатое оружие. Ботинок был извлечен из его багажа.

Тиклат застонал, поднял голову, открыл глаза, мутными глазами глядя на серые стены комнаты для допросов. Некоторое время он хмурился, пытаясь понять, к чему здесь эти камеры под потолком.

— Тиклат! — тепло приветствовала его Или. — Добро пожаловать на Ригу. Я очень рада, что мой подарок доставил вам удовольствие. Сожалею, что пришлось так поступить, но при первом подозрении вы бы пустили в ход хитроумный седдийский зуб.

Тиклат смотрел на нее в недоумении.

— Вы знаете, кто я?

— Или Такка, — хрипло ответил он. Или следила за монитором за его спиной, следя за биологическими откликами и отпечатком его пальца.

— Ваше имя?

— Тиклат Исбанион.

— Должность в системе безопасности?

— Начальник управления на Этарии. Переведен на Ригу в порядке повышения.

— Вы — Седди?

— Я… — Он нахмурился, словно какая-то мысль мучила его. Выражение его лица стало болезненным. — Нет… Нет… нет…

— Поразительно, — заметила Или, — вы первый человек на моей памяти, который так сопротивляется нашему снадобью. Вы произвели на меня впечатление. Мой поставщик митола очень хорошо рафинирует его. Но, может быть, вам нужна доза побольше. Или Седди знают средства, чтобы нейтрализовать действие митола?

Челюсти Тиклата сжались, мускулы лица напряглись — достаточное для Или подтверждение подозрений. Она взяла бутылочку с подноса, протолкнула трубку между его зубов и ввела в пищевод. Тиклат поглядел на нее ненавидящими глазами.

— Если это не действует, то всегда найдется мучительное средство, чтобы усилить эффект, — нежно напомнила Или. — Митол не притупляет ощущений, представьте, что в вашей голове дыра и кислота по каплям просачивается в мозг. Вас как будто понемногу сжигают. Отказывает одна рука, тускнеет память.

Тиклат закрыл глаза, стараясь игнорировать ее слова.

— Ну вот, хорошо, — сказала она, — пора митолу действовать. Так вы — Седди?

— Да. — Приборы работали так же, как и тогда, когда он называл свое имя.

— Вы понимаете, что не можете мне солгать?

— Да. — Показания опять были положительными.

— У Седди есть способы повышения сопротивляемости к митолу?

— Да. — По лицу видно было, что он сопротивляется, но это было напрасно.

«Я победила! Пусть сопротивляется. Сознание его предательства еще больше разрушит его».

— Ну хорошо. Я с удовольствием вытащу из вас всю информацию. Но время не ждет. Так что постарайтесь ответить на мои вопросы. Вы ответите?

— Да.

— Как Стаффа кар Терма бежал с Этарии?

— В корабельном люке.

Она посмотрела на приборы. «Черт, он не врет».

— В самом деле?

— Да.

— Тогда кто сопровождал Скайлу Лайма с Этарии?

Тиклат нахмурился, приборы показывали замешательство. По опыту допросов Или поняла, что надо делать.

— Сейчас сформулирую иначе: кто бежал с Этарии вместе со Скайлой Лайма?

— Никлос.

— Кто он?

— Седдийский агент.

— А Скайла не использовала свою возможность прикрытия для бегства?

— Нет.

— А кто использовал?

Или внимательно посмотрела на него.

— Тиклат, почему вам не начать с того, как вы вошли в офис и сообщили мне, что вы обнаружили Стаффу кар Терма. Расскажите мне обо всем, что произошло потом.

Слушая историю, Или подошла к персональному коммуникатору:

— Гиселл? Отмените все мои встречи утром. Есть кое-что важное.

— Но…

— Я сказала, отмените.

Дверь в медицинское отделение открылась. Анатолия ощутила густой запах медицинских препаратов. Она наморщила нос и села, оглядывая металлокерамический кокон, в котором оказалась. Это было похоже на огромную раковину моллюска. Человек, попав в раскрытый «рот», ложился, после чего его тело расслаблялось, «рот» закрывался и происходил автоматический осмотр повреждений. В тяжелых случаях входил в действие процесс комплексного хирурго-химо-электролечения.

Из дальней части помещения появился врач и, кивнув ей, сказал:

— Ушибы, трещина в ребре, истощение. Пара дней отдыха, несколько раз плотно поешьте и все будет хорошо.

Анатолия, хмуро кивнув, свесила ноги и встала. Кафельный пол был, как всегда, прохладным. Она потянулась за одеждой, с отвращением думая, что придется одевать грязные тряпки на чистое тело, но вдруг заметила, что одежда исчезла.

— Лучше сменить ее, — сказал врач, протягивая ей казенный халат. — В своей одежде вам было бы сейчас сложно добраться домой.

— Спасибо, — она попыталась улыбнуться, но неудачно. — Домой?

— Подписав заявление, вы свободны. Можно поздравить вас с тем, что вы так легко отделались.

Она кивнула, надевая халат, болтавшийся на ее тонкой талии, и завязала пояс. Теперь ее чистые золотистые волосы рассыпались по плечам. Через смотровую она вышла в коридор.

На контрольном пункте Анатолия оставила на коммуникаторе имя, адрес и другие данные, приложив к контракту отпечаток пальца. Интересно, во сколько обошлись ей медицинские услуги?

Вдруг она поняла, в каком она положении: без вещей, без кредита на ее имя. Как она попадет в квартиру, куда надо добираться чуть ли не через весь город?

Она подошла к одному из общественных коммуникаторов, надеясь, что Вет — дома. На ее счастье, так и случилось.

— Анатолия? Где ты? Я три дня не мог дозвониться.

— Я была в медицинском центре. Знаешь, сейчас я не хочу об этом говорить. Вет, мне нужна помощь. Не можешь ли ты подбросить меня домой и в лабораторию?

— Конечно. Через минуту.

Анатолия отключилась, на душе было нехорошо. «Нельзя мне домой, я не могу туда идти». Она глубоко вздохнула. Никогда она так не тосковала по родительской ферме в Вермилионе.

«Так что же делать? Куда идти?» Ну, об этом потом. Лучше вернуться к работе, это отвлечет, она забудет мрак, и липкую кровь… и зловонное дыхание Микки, пытавшеюся стащить с нее одежду.

"Мне всегда доставляло огромное удовольствие общение с Или Такка. Хотя в моей администрации подобрались талантливые люди, никто не обладает подобным ледяным умом. Она не оставляет места случаю, и ее интриги носят отпечаток гениальности. И ведь какая целеустремленность и хладнокровие! Она ничего не делает, если это не служит ее целям. Власть — вот ее единственная страсть.

Она прекрасно находит свои жертвы и играет на их слабостях, пока не добьется своего.

Представить себя с ней в постели — волнующее ощущение. Но в чем дело? Что за извращенное наслаждение — ведь я знаю, что в ее теле — душа дьявола. Ведь точно известно, что она использует свою сексуальность для обмана жертв и спит с теми, кем манипулирует. И все же я воспринимаю ее положительно, зная, скольких она погубила. В любовном жаре я чувствую дрожь во всем теле, хотя знаю, что в постели, — беспощадная убийца, которая казнит меня, даже не задумываясь, если то будет отвечать ее целям. По крайней мере, я знаю ее шуточки, но, черт возьми, как жаль несчастных дураков, попадающих под ее чары".

Из дневника Тибальта Седьмого.

 

Глава 9

Скайла, сидя на, командирском месте, следила, как исчезают Сассанские очертания на главном мониторе, когда она послала добавочный импульс в мощные реакторы «Крислы». Рассекая космическое пространство, огромный корабль набирал скорость, чтобы достигнуть тридцатого гравитационного уровня, что приближало их к скорости света, не нарушая компенсационных гравитационных возможностей корабля. Монитор на мостике слабо светился. Офицеры с облегчением изучали данные приборов на своих постах. Первый офицер сидела, закрыв глаза. Ее «сигнальная шапка», соединяла ее с корабельными компьютерами и навигационным коммуникатором.

Скайла сделала финальную проверку системных данных на дисплее. Далее космическое сканирование зафиксировало три грузовых корабля по направлению от Миклены, больше чем за восемьдесят градусов. На их пути был только легкий туман и космическая пыль, отбрасываемая по ходу.

— Похоже, что путь до дома чист, — сказала Скайла. — Первый офицер, вы меня слышите?

— Так точно.

Скайла встала:

— Если понадоблюсь, я в своей резиденции.

Скайла быстро пошла по коридору. Она настроилась на волну Стаффы и, задумавшись, нахмурила свой высокий лоб.

"Не ловушка ли это? Черт бы побрал этого толстого дурака. Чего же хотят сассанцы? Войны? После того как Рома привез ультиматум Его Святейшества, здесь это вызвало большую тревогу. Сейчас, когда Скайла застала Стаффу врасплох, он сидел и печально смотрел прямо перед собой.

Она прошептала, разговаривая сама с собой:

— Стаффа, нельзя винить себя одного.

Дверь отворилась, и Скайла вошла в его комнату. Не так давно это было таинственное святилище Командующего. Здесь он запирался, чтобы строить планы и комбинации. Здесь он изводил себя воспоминаниями о жене, любимой Крисле, чьим именем назван корабль.

«И здесь мы впервые занимались любовью». Двадцать лет росло их чувство. Как, однако, незаметно, но беспощадно шло время. Пережитые вместе радости и горести, победы и трагедии скрепили то, что было между ними, в сверхпрочный сплав. Любовь незаметно пришла путями дружбы, уважения, восхищения. Но потребовался поступок Претора, чтобы они поняли, как много они значат друг для друга. Это единственное, что как-то примиряло ее со старым негодяем. Минуя приемную, она прошла через дверь направо от очага. Командующий сидел за столом, погруженный в свои мысли. Шлем венчал его темные волосы, как диадема. На дисплее во всю стену возникла трехмерная модель свободного космоса. Сассанские планеты светились голубым светом, риганские — оранжевым, ядовито-желтым был отмечен треугольник Итреатических астероидов, граничивший с обеими империями. Тут и там фиолетовыми стрелками и небольшими надписями были отмечены стратегические объекты.

— Мы выходим в пространство и набираем скорость, — сказала она ему. — Похоже, путь домой свободен. Нуль-сингулярность в двадцать пять часов.

Стаффа что-то проворчал.

Скайла встала сзади, массируя его плечи и наблюдая за его работой. Строчки статистических данных заполнили монитор. Больше всего цифр было внизу, где компьютерная система выводила заключение.

— Выглядит интересно. Что это?

— Статистические боевые факторы. — Он откинулся на сиденье, она обняла его за шею. — Пытаюсь понять, лучше ли предупредить Синклера о сассанской атаке или попытаться самим справиться.

— Что, по-твоему, предпочтительнее?

— Еще не знаю. Данные относительно возможностей Синклера противостоять атаке Джакре отрывочны.

Она удивилась:

— Будто ты знаешь, какие командиры будут у Синклера и какую цель поразит Джакре.

— Майлс скажет мне.

— Правда?

— А ты не любишь его?

— Толстый сассанский болван.

Стаффа задумался, машинально чертя что-то на бумаге. Он все смотрел на голографическую карту.

— Когда он согласился передавать информацию, я поверил. Он только начал изучать данные Седди, но уже осознал опасность. Можно сказать, что я чувствую это нутром, но он может рискнуть, потому что не больше нас хочет опустошения своей родины.

— Я должна положиться на твое нутро?

Стаффа потянулся к ней, и они поцеловались. Он сказал:

— Помнишь, я вырвался из психической ловушки Претора? Майлс становится человеком. Он уже понимает, что поставлено на карту. Ему ни к чему, чтобы их люди гибли миллионами. Но думаю, дело не только в этом. Майлс, по-моему, может сделать выбор. В наш циничный век такие люди еще есть. — Она гладила мускулистую грудь Стаффы, наслаждаясь теплом его тела.

— Хорошо, может, я ошиблась насчет Рома. Обещай, что ты не упустишь этого.

— Да… И ты, конечно.

— Не сомневайся. Я собираюсь спать. А ты? Ты сидишь уже десять часов, с тех пор, как отправил Рома обратно. Собираешься сидеть еще столько же? Манипулировать неполными данными?

Он улыбнулся, поглядев в ее синие глаза.

— Как на сканерах? Нет ли чего опасного?

Она покачала головой и пощекотала его лицо кончиком своей косы.

С неожиданной живостью он вскочил с кресла и кинулся к ней. Скайла отпрыгнула, обежала стол и бросилась к двери спальни. Когда он появился за ее спиной, она обернулась и они стали бороться. Это продолжалось несколько секунд, наконец Стаффа просто поднял ее и она потеряла равновесие.

Смеясь, он крепко обнял ее.

— Ты выиграл, — сказала она.

— Тебя, — ответил он.

Скайла наклонилась и поцеловала его, наслаждаясь чувством любви и надежности. Он начал расстегивать ее бронированный костюм, она помогла ему.

Стаффа осторожно провел пальцами по рубцу на ее бедре.

— Когда ты сделала это, я испугался до безумия, хотя и не понимал, почему.

— Так тогда, когда выстрел попал в мой шлем, и ты чуть не проиграл сражение, дежуря у госпиталя? — Она расплела свою пышную косу, пока он с восхищением смотрел на ее тело. Ее проворные пальцы расстегивали его серый костюм. Она стала, ласкать его, и дрожь пробежала по его сильному телу.

— Я скучала по тебе, — прошептала она.

— Прошло всего два дня, — ответил он, лаская ее грудь и глядя в глаза. — А будто пронеслась целая вечность.

Она отвела его на ложе. В их вдохновенной игре, Стаффа обернул тело в ее длинные блестящие волосы, как в сетку. Она прильнула к нему, сомкнув ноги над его ногами. Сердце стучало. Ей хотелось, чтобы их тела навсегда слились в одно.

«Стаффа, Стаффа, и как я могла жить без тебя?»

Когда любовная игра кончилась, Скайла лежала в его объятиях, положив голову на его грудь и водя пальчиком по шраму на коже.

— Если мы подготовим Синклера, сможет ли он справиться с Джакре? Он талантлив на земле, но воевать в космосе — это другое дело. Через минуту-другую — вы уже в гуще кораблей, среди вспышек и взрывов энергии, в водовороте хаоса. И потом остаются только обломки в космической пустоте.

— Я думаю, он научится быстрее, чем нам надо.

Скайла усмехнулась:

— Он хороших кровей. — Она помолчала. — А почему ты склоняешься к тому, чтобы дать ему шанс с Джакре? Гордость? Любопытство? Нечто личное?

Он поиграл ее блестящими волосами.

— Может быть. Это сразу и облегчает и усложняет дело.

— А Майлс знает, что мы можем уничтожить его флот, прежде чем он войдет в риганское пространство?

— Мы с ним говорили. Это очень огорчает его. Мы согласились, что до огня дело может дойти лишь в самом крайнем случае. А между тем он втайне подумает над возможностями быстрой передислокации. Туда не прибыл корабль, там он отправился в другом направлении… При разбросанности их ресурсов это будет эффективно. Если будет много неполадок. Святейший и Джакре поймут, что они ближе к краю, чем думали.

— Мы должны быть уверены, что сделали все возможное, чтобы предотвратить их удар.

— Это не так трудно.

— Как сказать. Сасса и Джакре хотят начать войну.

— Да нет, Сасса слаб по сравнению с Фистом. Принимая во внимание воспоминания, оставленные у него Седди, насколько, по-твоему, возможно отговорить его от задействования риганцев против Сасса? Нет, нам придется самим сосредоточить усилия, чтобы заставить отступить обе стороны.

— Каким образом?

Она рассеянно похлопала его по боку:

— Ну, эту деталь, босс, я еще не проработала. Но кое-что приходит в голову. Надо знать, когда все произойдет, и перехватить инициативу. Ты пока не хочешь использовать «Систему контрмер?»

— Нет. Это значило бы прибегнуть к последнему средству.

Они полежали молча, думая каждый о своем.

— А Майлс откроет Седди доступ в Сассанскую империю?

— Насколько от него зависит. Официальные бумаги, пропуска и так далее. У него есть и собственная хорошая идея. Он предложил наладить подпространственные передачи с Итреаты. Кайлла разъясняла бы их учение, цели, разоблачение односторонней эпистемологии.

Она задумалась.

— Он это наверняка решил? А как же его Бог?

Стаффа засмеялся:

— С чего ты взяла, что он всерьез считает, что Сасса — Бог? Я показывал ему старые записи времен деда Его Святейшества. Я много чего ему показывал, но прежде всего, он и не был особо благочестивым.

— У него еще текут слюни при упоминании моего имени?

Он улыбнулся:

— Нет, я сказал ему, что ты подслушала его бахвальство тогда на Итреате. С тех пор он тактично избегает тебя.

Она решила больше не говорить об этом сассанском толстяке.

— Расскажи мне о передачах, которые вы хотите организовать в подпространстве. Вы планируете вещать и на Ригу? Из нашего расположения и с нашими возможностями мы могли бы вещать на весь свободный космос. Тут не обойдется без Или. Кстати, пока вы с Рома толковали, мы получили сообщение с Итреаты. Синклер захватил Ригу, восстановил порядок, встречался с Или. С тех пор новостей пока нет. Тут может создаться еще одна критическая точка. Какое бы соглашение не могло быть достигнуто с Синклером, Или сделает все, чтобы это испортить.

Стаффа задумался.

— Подумать только, я ведь мог убить ее в тот день, когда ты нанесла удар по управлению безопасности. Всего и требовалось — нанести точный удар.

— А Синклер? Он — у нее в руках. Фист еще юнец. Он, может быть, прекрасный командир, но где ему разбираться в ее кознях? Или не знает равных в манипулировании людьми. Из всех наших врагов она самый опасный.

— Да, у нее яд в венах. И что бы там ни было, она заставит нас дорого заплатить, прежде чем все кончится.

Синклер вошел в конференц-зал Министерства обороны, а с ним — Мак Рудер, Эймс и Кэп. Комнату освещали лампы дневного света. Для этой встречи прозрачные стены были затемнены. До полусотни рядов вокруг кафедры занимали командиры эскадронов и дивизионов. Разговоры смолкли, когда Синклер поднялся на кафедру.

Он сделал глубокий вздох, чтобы успокоиться. Он видел враждебные лица и как бы ощущал недовольство. Группа седьмой секции Мейз стояла вдоль стен глядя на собравшихся риганских офицеров. Люди Синклера выстроились позади него, вдоль проекционного экрана. Он стоял, глядя в глаза риганцам. Единственное знакомое лицо — Райсты Брактов было где-то в заднем ряду.

— Леди и джентльмены, добрый день. Я собрал вас, чтобы обсудить создавшееся положение. Старый порядок кончился с убийством Седьмого правителя империи седдийским агентом Артой Фера. Встает задача создания новой империи, хотя многие заранее настроены против. Я не собираюсь агитировать за какую-либо политическую систему. Нравится это нам или нет, перед нами — новое будущее. Я не собираюсь становиться тираном. Я хочу спасти империю.

Все молчали, враждебно глядя на вооруженных людей. Синклер продолжал:

— В ближайшие месяцы военную систему придется перестроить. Все, чему вас учили по тактике и стратегии, устарело. Я понял необходимость обновления после кампании на Тарге. Мы больше не сможем побеждать, не модернизировав систему. Вопреки мифам — война — скверная и грязная работа, поймите это. Если я не достиг ничего большего, то все же разрушил миф.

Встал пожилой седовласый командир:

— Я — Леопольд Винцент, командир эскадрона «Тибальт». Так как половина из нас арестованы ищейками Такка, а вы окружили нас своими солдатами, почему мы должны с вами сотрудничать?

— Нравится это нам или нет, но мы нужны друг другу и империи. Мы все знакомы с ситуацией. Как ни относись к этому, убийство Тибальта и казнь министра обороны и его заместителей вызвали кризис. Сейчас сассанцы собирают силы, чтобы нанести нам удар. Конечно, они понимают нашу слабость и немедленно этим воспользовались.

— А что Компаньоны? — спросил Винцент.

— Неизвестно. Может быть, они поддержат сассанцев. Но во всяком случае — не нас.

Риганские командиры беспокойно оглядывались.

— Кажется, вы начинаете понимать ситуацию. Семьдесят Компаньонов оказались мощной ударной силой. Пока Компаньоны делали грязную работу, аристократия сохранила старые командные привилегии. Риганские военные просто вступили в дело, когда враг был уже деморализован и ослаблен. У нас всего четыре месяца, чтобы перестроить военную организацию по образцу Компаньонов.

— Против Стаффы? — воскликнула женщина в заднем ряду, — это же самоубийство!

— Я сражался с ним, — сказал Синклер, — и мог бы победить его, если бы к нему не пришла помощь. Стаффу можно победить, но все должны понять: только не старой стратегией и тактикой. Не победить так и сассанцев. Месяцы остаются до смертельной битвы за свободный космос. — Он стукнул по кафедре кулаком. — Могу сказать, что он будет страшным и кровавым, словно на свободный космос обрушились проклятые Боги.

Встала приятная женщина с каштановыми волосами.

— Я — Дион Аксель, командир Девятнадцатого риганского. У меня вопрос, почему мы должны на вас полагаться? Я сама изучила тактику. Да, вы блестяще уничтожили пять дивизионов на Тарге, но лояльность не должна быть слепой. Ее надо заслужить делами. — В зале одобрительно зашумели.

Синклер кивнул, впервые улыбнувшись.

— Я согласен, командир Аксель. Предлагаю пари: если моя тактика не окажется наилучшей, я передам командование офицеру по вашему выбору.

Послышался недоверчивый ропот.

— Когда все мы на прицеле Или, как мы можем вам верить? — спросила женщина в первом ряду.

— Я дал слово. Или, черт вас возьми, не командует мной и моими людьми. Это не дело политических интриг. Наши люди — на грани гибели. Все мы должны понять, о чем идет речь. Если мы не победим, сколько погибнет миллионов людей? Сколько наших миров может быть уничтожено? Вы хотите, чтобы ваши дети стали сассанскими рабами? — Он покачал головой. — Сейчас не до суеты. Я готов все отдать ради победы, ради людей, которых я любил всю жизнь. Я не помышляю о власти императора. Но если это время пало на меня, я сделаю все, что в моих силах. — Он бросил взгляд на Аксель. — Вы задали разумный вопрос. Я заслужу делом ваше доверие. Сейчас дело важнее амбиций. Если нет — я уйду. У меня — все.

Аксель снова встала, обращаясь к собравшимся:

— Вы знаете меня. Знаете, что я занималась одно время тактикой. Мы знаем, что сассанская угроза реальна, и Синклер Фист ее правильно оценивает. Я изучила его тактические и стратегические новации. Они интересны, но лидерство зависит не только от этого. Как мы можем оценить правильность ваших планов?

— Для этого, — ответил Синклер, — мы проведем военные учения. Мне нужен шанс. Если я хоть однажды потерплю неудачу, выберете другого. Если я выиграю и кто-то не сможет работать со мной, то считаю своим правом заменить таких офицеров.

Один из офицеров вскочил:

— А если я откажусь? Никто не может отнять у меня Девятый Вермилионский.

Синклер дождался тишины.

— Тогда придется настоять. Мы — военные. Приказ есть приказ. Вы обязаны выполнять кодовые приказы, пока я не буду признан негодным.

Снова поднялась Аксель:

— Я верю Синклеру Фисту. Многих из вас я знаю не один год и, надеюсь, заслужила уважение. Знаю и опасность, грозящую империи. Я с ужасом видела, как Компаньоны занимали, казалось, неприступные позиции. Видела, как они побеждали планету за планетой, и удивлялась их успехам. Друзья, советую решить сначала сассанскую проблему, а о будущем думать, когда увидим, что оно у нас есть.

Встала Райста Брактов:

— Леди и джентльмены. Я хорошо понимаю, что нам угрожает. Я видела Фиста в деле. Вы знаете и меня тоже. Меня и мои дела. Командующий не раз предлагал мне должность у Компаньонов. Вы знаете также, что я до мозга костей — риганка. Я верю словам Фиста. Он все отдаст ради империи. Настало время и остальным приготовиться. Конечно, сейчас нет ничего постоянного, но я готова положиться на Фиста. Мне не нравится он или то, к чему он стремится, но прежде всего мы должны спасти империю.

Синклер следил за выражением лиц. Они казались неприязненными, болезненными, но прежде всего — задумчивыми. «Я все поставил на карту. Что это, мудрость, или идиотское отчаяние?»

Она стояла в открытой кабине корабля в длинном платье с заколкой-брошью на плече. Густые темно-русые волосы доходили до середины спины. Нежными руками она держалась за перила. Она стояла неподвижно и глядела на удаляющуюся планету с немой тоской.

Губернатор Захария Бичи хотел приблизиться к ней, но остановился, желая запечатлеть в памяти ее образ. Вот такой была она, Мэри Аттенасио. Она словно боялась потерять возлюбленного или тосковала по сыну, отправлявшемуся на войну в космическое пространство.

Он долго боялся побеспокоить ее, потом, наконец, приблизился, громко ступая, чтобы привлечь ее внимание. Она оставалась неподвижной.

— Вам грустно улетать, Мэри? — он решился посмотреть на нее, и сердце его забилось. На ее красивом лице остались явные следы слез. Янтарные глаза наполняла горечь.

— Нет, губернатор.

— Мировая политика не принимает в расчет людские горести и радости, человеческая жизнь кажется песчинкой тем, кто борется ради космических целей. Ради безопасности империи Его Святейшества на Миклене должно было это случиться. Когда-нибудь свободный космос будет под единой властью, тогда у нас будет мир. Мэри, человечество поселится под одной крышей.

Она молчала.

— Я должен сказать вам, что мы не собираемся разрушать вашу судьбу и жизнь. Действие имперской армии подобно поведению огромного зверя. Идя через лес, он не замечает мелких созданий, которых давит на пути. Для мышки, чья норка раздавлена, это катастрофа, но гигант не имел злого умысла. Норка и, может быть, детеныши…

— Я не приписываю Божественному Сасса злой воли.

— Рад слышать это, Мэри, — ответил Бичи. — Понимаю вашу печаль. Миклена была прекрасным миром. Я сам страдаю душой от ущерба, причиненного завоеванием. Несколько лет назад, когда я работал в составе сассанской делегации, я любил гулять там по вечерам и любоваться зданиями или отдыхать в садах на Агора Магна.

Она слегка нахмурилась:

— Не знаю, губернатор. Но я часто слышала, что Миклена — красивая планета. Для меня же… Нет, ничего, простите.

— Продолжайте. Вы всегда такая печальная. Разрешите еще спросить: не могу ли я чем-то помочь?

«Всегда так: она отвечает ему неизменно вежливо. Она внимательно слушает и поддерживает светскую беседу, пока речь не идет о личном. В этих случаях она умело уходит от разговора, вызывая мое восхищение».

Она вежливо улыбнулась:

— Вы всегда так добры, губернатор, я в долгу перед нами. Обещаю, по возвращении на Сасса это будет вознаграждено. Не только ваша доброта, но и ваше благородство.

Черт возьми, это вызвало у него болезненное чувство. Он был безнадежно влюблен в Мэри. Он хотел бы зажечь искру ответного желания в этой нежной прекраснодушной куколке. Но у него отчаянно не хватало сил. Он больше всего боялся повредить хрупкое создание. Ирония ситуации удручала его. Он не помнил такого состояния за несколько десятилетий государственной службы.

Планета уменьшалась по мере того, как их «Маркелос», набирая скорость, шел в направлении империи Сасса.

— Уже поздно, леди. У нас была транзитная задержка. Сейчас я хотел бы выпить бренди на ночь. Был бы счастлив, если бы вы разделили со мной это удовольствие.

«Ну, прошу вас, Мэри!».

— Вы очень любезны, губернатор. Но если вы не возражаете, я еще побыла бы здесь. — Она слабо улыбнулась. — Я вряд ли еще увижу Миклену в такой перспективе. Мне нужно… Благодарю вас, может быть, попозже в нулевой сингулярности.

Бичи нехотя поклонился:

— Как вам угодно. Если вам что-то понадобится, не колеблясь обращайтесь ко мне.

— Доброй ночи, губернатор, — но ее печальный взор был обращен к Миклене.

Он неохотно ушел, думая над ее словами. «Мне нужно». Нужно что? Нужен траур — и поэтому ты смотришь на уменьшающуюся планету?

Выйдя в главный коридор «Маркелоса», он сердито ударил себя по руке. Ну, еще месяц впереди, пока огромный лайнер приземлится в сассанском порту. Потом он займется устройством ее дел, а квартиру снимет по соседству со своей. Нужно только время. Со временем для него найдется место в ее сердце.

«Я отдал бы всю империю и свою душу за твой взгляд, обращенный на меня. Я надеюсь, кто-то неизвестный стоил твоей любви и боли. Кто бы он ни был».

 

Глава 10

Машина запросила код.

— 7355, — ответила Анатолия.

— Принято.

Лабораторный гул нарушил тишину вечера. Большинство преподавателей ушли.

Анатолия сжала кулаки, нахлынули воспоминания. Поездка на лифте, даже вместе с Ветом и Маркой, заставила ее содрогнуться. Она обнаружила, что дверь в ее квартиру выломана, в комнате — разгром. На одной стене красным было намалевано: «Пососи правительственного быка». Ее личные вещи были разбросаны, все ценное — украдено. Большая часть одежды пахла мочой. Нижнее белье было вывешено и заляпано краской, как после зверского изнасилования.

Колени ее задрожали, и она ушла, поддерживаемая своими спутниками.

«Больше никогда не вернусь сюда!»

Она останется в лаборатории — и будет работать над своей темой 7355, пока сможет сидеть. Потом она заснет на стуле. А если кто-то придет, уйдет в женскую комнату и отдохнет пару часов на скамейке.

«Не хочу больше видеть снов».

В ночных кошмарах ей мерещился Микки, хватающий ее за грудь и просовывающий руку между ногами. Ей слышалось, как металлическая палка пробивает его череп. До смерти, кажется, ей будет казаться, что у нее под ногтями запеклась кровь.

На экране появились данные, и Анатолия забылась, погрузившись в изучение структур образцов ДНК. Здесь, среди двойных спиралей гуанина, цитозина, тимина, аденина, сахаров, она находила стройность и порядок, который хотела видеть в жизни людей. Здесь в стройно-логичном мире понятий, она была как дома.

Сейчас ее мир состоял из трех образцов, все — человеческого происхождения. Два из них подходили под классификацию. Но третий, взятый ночью у молодого солдата, не был похож ни на что известное ранее.

Изучая структуры под микроскопом, она забыла обо всем, кроме уникального образца.

«Я найду. Я пойму, что это значит».

Шаг за шагом она изучала новую структуру, занося данные в коммуникатор. Часы шли незаметно. В лаборатории раздавался гул, хотя столица спала.

— Значит, Скайла Лайма влюблена в Командующего? — спросила Или, скрестив руки. Холодок комнаты допросов уже беспокоил ее, немного отвлекая.

— Да, — ответил Тиклат, глядя на нее тусклыми главами. Он вздрагивал от холода. Все же она сломила его, часами одолевая внутреннее сопротивление. Она работала с ним, как скульптор с куском влажной глины.

— А он любит Скайлу?

— Не знаю.

— Не было ли у них любви с Кайллой Дон?

— Нет.

— Но на Таргу они прибыли вместе в контейнере. Не предполагает ли это близости?

— Вы не поняли. Кайлла на самом деле Мастер Каан, в прошлом леди Майкл.

— Да, мы этим занимались. Стаффа убил ее мужа и детей при ней. Она осталась в живых потому, что своевременно поменялась местами со служанкой. — Она помолчала, обдумывая известные факты. — Так Кайлла не сможет стать его любовницей?

Тиклату было тоскливо.

— Я много раз говорил с Магистром Дон. Она терпимо относится к Стаффе, даже жалеет его. Но память о детях, о муже, изнасилование Компаньонами… Что можно тут ожидать?

— Очевидно, ничего, что я могла бы сейчас использовать. — Она прошлась по тесной комнате. — Но факт, что Скайла Лайма дважды спасала Стаффу. Второй раз она овладела флотом Компаньонов, чтобы вырвать его у меня из рук. Вопрос в том, насколько он любит ее.

— Не знаю. Я знаю только, что Никлос любит ее, а она едва замечает его. Он сходит с ума. Последний раз он говорил мне, что Скайла сейчас вместе со Стаффой, а он занимался с Магистром Дон и Магистром Браеном.

— Но вы говорили, что Браен — сломленный человек. Его главная цель — приманки для Стаффы. Так? Тарганская революция была задумана, чтобы завлечь Стаффу?

— Так… насколько я знаю. Понимаете, Браен и Хайд не сообщают второстепенным агентам о своих планах. Я сам не знал бы этого, если бы не имел отношение к бегству Стаффы с Этарии. Больше ничего не знаю, клянусь.

Она кивнула.

— Понятно. Ну, что ж, познавательное заседание, Тиклат. Я занималась с вами почти всю ночь. Очень плохо, если Стаффа вытащил всю вашу седдийскую братию из Макарты.

Тиклат закрыл глаза и вздохнул:

— Простите, что не могу рассказать больше о седдийских агентах на Риге. После эвакуации Кайлла сделала перестановки. Обычно у нас были ячейки в разных местах на случай провала, как со мной.

Или подумала некоторое время: «Как мне это использовать? Скайла и Стаффа — в постели? Что это дает практически?»

— Скажите, Тиклат, если вы позовете Скайлу Лайма на помощь, какова будет реакция? Все же вы пошли на большой риск.

Он тяжело вздохнул:

— Пожалуйста, не спрашивайте меня о…

— Ну? — рявкнула Или.

— Я вам уже все рассказал.

— Отвечайте Тиклат. Или я введу вам еще митола.

— Не знаю. Наверно, будет зависеть от того, о чем я ее попрошу.

Впервые Или улыбнулась:

— Спасибо, Тиклат. Пока хватит. Завтра решим, о чем вы можете попросить дорогую Скайлу.

Синклер просматривал бесконечные списки снаряжения. Встреча с командирами прошла вничью, но он наконец получил шанс. И все же он не мог отогнать мысли об Или: «Что я едва не сделал этой ночью!»

Он ходил по своему кабинету на «Гитоне». Здесь до него долетал портовый шум, происходила поспешная передислокация кораблей. Райста раз семь выходила на связь, надоедая расспросами, но он не давал никакой информации.

«Слишком много утечек, Мак. Раз все под рукой, лучше переписываться. Сассанцам ни к чему знать о наших планах. Если кому-то очень интересно, лучше сообщить, что мы улетаем на Тергуз. Там-де беспорядки, рудокопы собираются бастовать».

Вслух он пробормотал:

— Чуть не переспал с Или. Как я мог?

«Наверное, дело в эле. Возможно, она подсыпала туда какого-нибудь любовного зелья». Опять он вспомнил ее глаза, губы, ее лицо, выражающее желание.

— Дурак, этот эль и был ее снадобьем, — он закрыл глаза, — Гретта, прости!

Он вернулся за стол и посмотрел на монитор. Не подумав, он просто нажал на «да» при проверке списка по всем 392 оставшимся пунктам. Все к чертям, потом можно будет разобраться!

На коммуникаторе возникло взволнованное лицо Мейз.

— Синк, извините за беспокойство. Я разговаривала с Дион Аксель, той… с заседания. Что вы о ней знаете?

Он отвлекся от своих мыслей.

— Да, да. Начальница Девятнадцатого Риганского.

У вас нет ее в памяти?

— В памяти? — она удивилась.

Синклер, вздохнув, задумался. Много неувязок со связью.

— Так нет? Ну, слушайте. Я с ней потом разговаривал. Я хочу, чтобы ваш Четвертый Тарганский и ее дивизион устроили военную игру.

— Игру? — она поморщилась. — И так ясно, что мы как следует начистим ей задницу.

Он кивнул.

— Пожалуй. Слушайте. Аксель — из открытых людей, пусть и из старой аристократии. Младшая дочь из обедневшей семьи. По тактике была одной из лучших студенток. Надо поставить задачу перед вашими дивизионами. Надо бы все зафиксировать на групповой полевой коммуникатор. Это могут изучать годами. Это важно.

— Так может, лучше Первый Тарганский? Они лучше нашего дивизиона?

— Четвертый Тарганский — прежний Двадцать седьмой Майканский. И вот что сделал из него Хенк. Пусть на это посмотрят ветераны и расскажут остальным.

Мейз поморщилась:

— Значит, будем играть?

— Есть идеи лучше? Вы сами говорили, что можете «начистить задницу» или передать это дело Третьему?

— Когда начинаем?

— Завтра Шикста будет обеспечивать ЛС и транспорт. Используйте для подготовки к игре имение Тарси. Аксель прибывает первой. Ее задача — удержать имение, ваша — взять его.

— Есть, — она хищно улыбнулась. — Знаете, люди Хенка еще переживают свой провал. Появится возможность отличиться…

— Только учебные удары, — напомнил он, — обожженная броня означает поражение.

— Не сомневайтесь, — подмигнула она, — вы будете наблюдать?

— Если выберусь. А таких возможностей все меньше.

— Если нет, мы будем держать вас в курсе.

— Вы передали данные для командной реорганизации? Лучше в таком порядке: мне, Маку, вам, Шиксте, Кэпу, Эймс? В случае чего, нам не нужен паралич, как тогда на Тарге.

— Есть. Мы это обеспечим. Я не слышала возражений.

— Пожалуй, их и не будет. Люди должны понять, что моя цель — порядок.

— Мы понимаем, Синк. Успокойтесь. Мы ведь давно работали вместе.

— Спасибо, Мейз. Что-нибудь еще?

— Нет. Отключаюсь.

Синк осмотрелся по сторонам. Он поднял полевую сумку, пристроенную у кровати, и собрал вещи. Он подошел к коммуникатору:

— Соедините с Мхитшалом?

Появилась озабоченная физиономия:

— Да, сэр.

— Я перевожу Данные с коммуникатора «Гитона» на ЛС. Я буду через час. Затем спускаемся на поверхность.

— Да, сэр. Я прослежу за данными. Что еще, сэр?

— Все. До встречи. — Он нажал клавишу перевода и отключил систему после выполнения. Взяв сумку, он отправился в командирский конференц-зал.

Мак и Райста были уже там. Комната болотно-зеленого цвета была обставлена по-спартански. Стену занимал центральный коммуникатор.

Райста нажала кнопку и из пола вырос стул.

Синклер сел.

— Рад вас видеть. Спасибо за поддержку.

— Ладно, — пробормотала Райста, — но вы знаете о Брайене Хаке? Его нашли мертвым в своей квартире. Кто-то перерезал ему горло. Но перед этим ему нанесли страшный удар по мошонке и наполовину оторвали член. Я — не мямля, но что бы ни делал командир Хак, он не заслужил такого обращения.

Синклер видел, что Мак тоскливо смотрит в сторону.

— Да, не заслужил. Он был достойным человеком.

— Верно, черт возьми! — Райста ударила по столу кулаком. — И я знаю, где причина его смерти. Думаю, и вы знаете, Синк.

— За один раз можно вести одну войну, Райста. А правосудие — тонкое дело, и я думаю, вы достаточно умны, чтобы понять меня. Мы ничего не забудем, но сейчас ходим по лезвию ножа и не будем забывать о реальности. Это — наша следующая тема.

— Верно, черт возьми, — ответила она. — Так что здесь происходит? «Гитон» переоборудуют и снабжают заново, а Мак болтает про какую-то дрянь, какой-то бунт тергузских рудокопов. Фист, я же не дурочка. Мы готовимся к выходу в дальний космос. Я сразу понимаю, когда врут.

Синклер сказал:

— Мак даст указания, когда отправляться на Тергуз.

Мак молча сидел за столом с отсутствующим выражением лица.

— Еще какие-нибудь идеи по вопросам, которые мы обсуждали раньше?

— Кое-что. Найдете на вашем коммуникаторе, хотя и не без задержки. Может быть, что-то еще…

— Ах, черт, — прошептала Райста, — мы ведь собираемся ударить по сассанцам? Высадить десант, чтобы захватить одну из их планет? Вот почему устанавливают ядерные торпеды!

Синклер подумал, прежде, чем кивнуть.

— Да, командир, мы готовим удар по сассанцам. Мы отчаянно проводим переподготовку. Они готовят удар по одному из наших миров, но я хочу опередить их. Вот наша игра.

Райста задала естественный вопрос:

— Сколько выделяется кораблей и кто будет командовать?

— Я, — просто сказал Мак. — Единственный корабль — «Гитон». Его и собираемся использовать для атаки. После тарганского дела они не ожидают появления одного корабля, тем более — «Гитона».

Райста наклонилась вперед, массируя свое лицо:

— Один корабль? Против их военной базы? Надо быть последним идиотом для такого дела.

— Мы надеемся, что сассанцы так и подумают, — ответил Синклер, беспокойно глядя на Мака.

— Это никогда не сработает, а речь идет о моем корабле. Объяснитесь, — сказала Райста. — На что вы надеетесь?

— Выбраться живыми, — сухо сказал Мак. — Но у меня тот же вопрос, что у Райсты, — если мы ввяжемся в это дело и откроем огонь, то как выбраться живыми?

Синклер откинулся на стуле, глядя в пол.

— Будет большая неразбериха. «Гитон», может быть, прорвется на сумасшедшей скорости и создаст массу для нулевой сингулярности. Внезапность может решить дело.

— А если нет? — спросила Райста, подавшись вперед.

Синклер сжал зубы.

— Тогда лучше отвести «Гитон», взорвать его и сдаться.

— Сдаться! — воскликнул Мак. — Ты с ума сошел!

Синклер покачал головой:

— Нет. В плену вы будете не более года, а за это время я смогу справиться с Сассанской империей. Я буду иметь связь с их верхушкой и дам понять, что их судьба будет зависеть от обращения с нашими военнопленными.

Мак просто смотрел на него.

Райста покачала головой:

— Ты говоришь серьезно, Фист?

Синклер ответил сквозь зубы:

— Командир, мне самому это очень не нравится. Или поступим так, или будем пытаться поймать их три месяца, пока они будут готовить удар по одному из наших миров.

Подумайте, Райста. Здесь — около тридцати командиров, которые думают обо мне, как вы. Но через три месяца, не меньше двадцати пяти сассанских кораблей нанесут опустошительный удар по нашей империи. — Он внимательно посмотрел на нее. — Есть у вас возможность организовать силы за это время? Едва ли я смогу управиться один. Если даже один из их кораблей прорвется, сколько погибнет людей? А если они ударят несколькими группами, а мы остановим только одну? А последствия налета? Представьте реакцию империи на гибель планеты. Начнется хаос и паника. Придется мобилизовать средства на спасение выживших. Все миры и станции потребуют военной защиты, или будет смута и мятежи. И до каких пределов будет простираться наша обороноспособность? Сможем ли мы перейти в наступление?

Синклер в отчаянии повернулся к Маку:

— Я перед выбором: рискую потерять вас… Или миллиарды людей… Или всю империю.

Райста никак не реагировала. Наконец, она сказала бесцветным голосом:

— Если сможем, — сделаем. Я буду готова к вылету, как только закончится подготовка.

Синклер повернулся к Маку, который молча смотрел на стол.

— Если Райста возьмет командование на себя, я могу использовать тебя здесь. «Смотри, Мак, ведь это может быть выход».

Мак Рудер слегка поморщился:

— Райста — прекрасный командир, а я лучше займусь захватом сассанского грузовоза. Я ухе выбрал сектор. Я потребуюсь там, если что не так. — Глаза Мака казались мертвыми. — Я исхожу из своих возможностей, Синк. Я могу сориентироваться по ходу дела.

Сердце тяжело забилось в груди Синклера.

— Тогда, Мак, я оставлю тебе поиски выхода.

«Это — как в Макарте, и Мак знает это».

— Я не оставлю вас. В худшем случае я буду с вами.

Мак храбро улыбнулся.

— Я знаю, Синк. Я сделаю дело. — Он встал, протягивая руку. — А теперь извини, я хочу проработать план с Райстой. Может быть, она что-нибудь дополнит.

Синклер встал, пожал его руку и крепко обнял:

— Если бы у меня был выбор…

— Но его нет. Возвращайся на свой ЛС, пока Мхитшал не сошел с ума.

Синклер кивнул и взял свою сумку, опустив глаза. Он обернулся, увидел кривую улыбку Мака и вышел в коридор. Как во сне дошел он до входа на ЛС, где его ждал Мхитшал. Вокруг суетились люди, работали гидравлики, и в воздухе веяло холодком среди запахов масла и краски.

Мхитшал спокойно взял его сумку:

— Куда, сэр?

Синклер забрался в штурмовой отсек, куда не доходил шум, и нажал на контроль. Дверь с лязгом закрылась.

— Куда? — повторил Мхитшал.

Синклер поднял голову. Он вспоминал понимающие глаза Мака.

«Мак, черт возьми, у меня нет выбора… выбора… выбора…»

— Сэр? — настаивал Мхитшал.

Синклер перешел на командный центр и тяжело опустился на скамейку.

— Черт его знает, Мхитшал. Скажите пилоту, чтобы приземлился где-нибудь. Мне надо подумать.

"Проблема Бога занимала человечество с древнейших времен. Более тысячи лет назад Микленские мистики вызывали у себя состояние транса, позволявшее ложиться на раскаленные угли или пронзать себя кинжалом. От этих мистических состояний пошла вера в иллюзорность видимого мира. Их Тексты утверждают, что они познали Бога.

Седди столетиями изучали одну из вечных проблем, проблему доказательства бытия Бога. В течение веков говорилось о чудесах или Божественном откровении. Природа Бога относилась к области мистического и таинственного.

Напрашивается вопрос, зачем Богу прятаться? Разумно ли верить, что творец упорядоченной Вселенной будет играть в глупую игру со своими творениями?

Седди считают, что такие допущения основаны на порочной эпистемологии. Сами они считают, что Творение — отражение Бога. Познавая Вселенную, мы видим запечатление Божьего дела. Познавая законы физики, мы познаем волю Божью.

Пусть подобное предположение сочтут отвратительной ересью, но зададимся вопросом: почему мы ожидаем покровительства Бога? Почему мы должны приковывать Бога к себе, требуя предпочтения только потому, что мы верим? Или мы так незрелы, что не можем стоять на ногах без патриархального благожелательства Бога? Надо ли считать, что Бог ввел глупые правила диеты и культа? И хуже, такие чувства, как зависть, гнев, тщеславие?

Не есть ли все это результат человеческой спеси или стремления к самообману, чтобы успокоить наши страхи? Изучая Вселенную, мы поняли, что человечество — лишь малозначительная часть целого. Обширный мир за Запретными границами выше нашего понимания.

Седди не претендуют на абсолютную истину, но, понимая ограниченность людских возможностей, мы, может быть, никогда не постигнем абсолютной истины, но даем людям более гибкую эпистемологию, дающую возможность способствовать лучшему впечатлению о природе Бога".

Из радиопередачи Кайллы Дон.

Кайлла Дон, съежившись в кресле, барабанила пальцами по керамическому столу. На мониторе перед ней шли строчки телетекста рапорта. Она работала у себя дома, вдали от главного Итреатического комплекса. На противоположной стене голографии звездных полей создавали впечатление бесконечности, смягчая тот факт, что она жила в полукилометре от огромной скалы.

Она выпрямилась и помассировала шею, словно надеясь улучшить кровообращение мозга. Так много дел. Вся сеть их организаций разрушена. Координировавшая прежде все дела огромная машина Мэг Комм похоронена под глыбами на Макарте. А Кайлла и ее люди должны заново восстанавливать тайную межпланетную организацию. Это не сделаешь за ночь, этого не добьешься без мучений, поражений, и, очевидно, крови, так как и в риганской и в сассанской империях Седди не жалуют.

Кайлла остановила текст и закрыла глаза, чувствуя покалывание в теле: результат лекарства, обновляющего организм.

Медик Компаньонов после ряда опытов приготовил снадобье, останавливающее старение и даже восстанавливающее силы. Побочные эффекты состояли в покалывании, внезапном потении или ознобе и постоянном ощущении полного мочевого пузыря. Не обошло и мозг. С начала лечения ее сны стали слишком живыми и реальными. Каждую ночь изматывали тяжелые воспоминания о прошлой жизни.

Вот она снова ученица Седди… Вот выходит замуж, переезжает к Майку в качестве Первой леди и начинает устраивать Седдийский рай универсальных человеческих свобод и просвещения. Один за другим рождаются дети, принося ощущение любви и надежды с новой жизнью. Золотые дни и ночи мелькали в снах до того момента, пока Компаньоны не сокрушили их оборону.

Приходили непрошенные слезы. Кайлла открыла глаза и потрясла головой, чтобы прогнать видение. Ее ждал доклад, одна из обременительных обязанностей, оставшихся в наследство от Браена.

Она вздохнула, убрала гравитационное кресло, встала. Нажала кнопку и подождала, пока наполнился сосуд.

Кайлла смотрела на темную жидкость и вспоминала тот роковой день. Штурм дворца войсками Стаффы, выстрелы, взрывы, окровавленные тела… Служанка Кайллы смело вышла вперед из толпы пленников и заявила, что она — Первая леди.

«Почему я не остановила ее? Что заставило меня спрятаться среди слуг, когда они тащили моего мужа… моих детей?» Она вспоминала мольбы мужа, рев детей… Как тень мелькнул Стаффа кар Терма, окутанный плащом, и его приказа не было слышно за испуганным гомоном слуг.

Всегда она будет вспоминать, как Компаньоны вырвали ее из рук слуг и повалили на землю. В состоянии шока неспособная даже заплакать, смотрела она на свою семью, выстроенную у стенки…

Когда ее раздели, она закричала. Когда на нее набросился один из них, она как завороженная смотрела на родных. Во время первого изнасилования ударил выстрел пульсационной винтовки и в дыму она увидела отделившуюся голову мужа. Потом, одного за другом убили детей.

После последнего выстрела оставались только повторяющиеся изнасилования.

Она вздохнула и заставила себя сделать глоток.

— Магистр Дон? — раздался вызов коммуникатора, — к вам — Никлос.

Она подняла голову:

— Пусть войдет.

Тяжелая дверь отворилась, и быстро вошел Никлос, чье приятное лицо казалось хмурым. Он был в шелковой перепоясанной золотистой робе, яркие усы придавали его лицу экзотический вид, волосы были коротко пострижены. Взгляд казался тревожным.

Взглянув на нее, он спросил:

— Вы уже слышали?

— О чем?

Он стукнул кулаком по ладони:

— Тиклат в беде. Его схватила Или. Я уже пытался контактировать с нашими на Этарии. Никто не ответил.

Кайлла почувствовала, что ей трудно дышать.

— Нет, ничего не слышала. Я занималась графиком после того, как мы дали Стаффе двух инженеров. — Она хмуро поглядела на монитор. Стаффа кар Терма спасал ее от ядовитого гнева Или. Стаффа не раз рисковал жизнью, спасая ее от смерти и насилия. Он видел в этом смысл жизни.

Танец квантов. Шутка Бога со всеми нами. Вот теперь Тиклат в опасности.

— Он что-нибудь сообщал о своем положении?

— Нет, всего несколько слов: «Никлос, Или знает, предупредите немедленно моих людей, если выживу, дам знать, Тиклат».

— Как пришло сообщение?

— Длинноволновая радиопередача. К этому Тиклат прибегал, когда не располагал своим оборудованием.

— Если его взяли… то какой ущерб он может причинить?

Никлос задумался:

«Надеюсь, мы можем пережить это. Он был знаком, в основном, с операциями Магистра Браена. Сейчас многое изменилось».

— Если это должно было случиться, то лучше — сейчас.

Кайлла прохаживалась по комнате, пытаясь сосредоточиться.

— Мы можем только предполагать худшее: она захватила его, и он покончил с собой.

— Это еще не худшее.

Кайлла вопросительно посмотрела на него.

Он ответил ей мрачным взглядом.

— Во время той истории со Скайлой Лайма на Этарии мой «зуб» не убил меня. Я знаю, потом были проверки и улучшения. Или уже захватывала наших агентов. Если она взяла его как подозреваемого, она сделает все, чтобы он был жив.

— Вы ведь работали на Риге. Каковы, по-вашему, его шансы выбраться?

— Ну, если бы Тибальт был жив… один из десяти. Когда на всей планете — неразбериха и они на грани распада — шансы повышаются. Может быть — пятьдесят процентов?

Анатолия Давиура проснулась от голосов в коридоре. Она уселась на кушетке в женской комнате. В туалете, отражаясь в кафеле и зеркалах, зажглись огни. Начиналась работа. Тихое гудение кондиционеров успокоило ее после кошмарных снов. Голоса в коридоре удалялись.

Анатолия посмотрела на часы: 7:49. Время готовиться к новому дню в лаборатории. Она подошла к одной из раковин. Накануне она почистила и посушила одежду. Холодная вода восстановила свежесть. Она смочила волосы водой и собрала их в пучок, потом нажала кнопку аппарата. Приятный поток воздуха удалял влагу, стекавшую с волос.

Она с удивлением увидела в зеркале собственное мрачное лицо. «Разве это я?». Чистые золотистые кудри подчеркивали ввалившиеся щеки и слегка опухшие глаза.

«Не так ты думала встретить двадцатичетырехлетие». Она иронически улыбнулась самой себе. «Кажется, все, что осталось, — жить здесь, работать по восемнадцать часов в день и переживать ночные кошмары».

Сев на кушетку, Анатолия помассировала лицо, взяла сумочку и вышла, еще раз взглянув в зеркало: «Ну, Ана, ты больше не папина „фарфоровая куколка“, а?»

Ее мечты умерли, когда она питалась выжить на столичном дне. Руки, хватавшие ее грудь, прикрытую теперь тканью голубой блузки, снова вспомнились ей. А руки в которых была вот эта сумочка, покрылись тогда кровью. Миф о комфорте и безопасности навсегда рассеялся.

В коридоре она вежливо поздоровалась с двумя секретаршами и свернула в лабораторию. Можно будет как-нибудь перекусить перед четырехчасовой работой на профессора Адама, потом после шестичасовых занятий по теории и семинаров по применению полимеров-III проглотить обед. Потом ее ждет тема 7355, пока ее не сморит сон.

«Только ни на что не отвлекаться». Она вошла в лабораторию, где несколько ее коллег собрались у монитора.

Когда она садилась за стол, сзади подошел Вет.

— Ты ведь не ходила домой? — спросил он с любопытством.

— Какая ерунда, конечно, ходила. Просто задержалась дольше…

— Не надо, Анатолия. Боккен внимательно следит за теми, кто входит и выходит. Я разговаривал с ним после звонка тебе домой. И никто не выходил.

— У меня полно работы. Не забывай, я ведь много упустила за время беспорядков.

— И теперь ты прожигаешь специальное компьютерное время?

Она улыбнулась.

— В этом деле не станешь признанным специалистом, если не подтвердишь это солидными исследованиями. Поэтому лучше начать работать и искать…

— Внимание! — донеслось из коммуникатора. Все повернулись к большому монитору. На экране засветился риганский имперский герб. Потом возник правительственный диктор из министерства обороны.

— Граждане империи, сейчас к вам обратится военный губернатор. Вы знаете, что у нас введено военное положение и восстановлен порядок после того, как мятежные седдийские экстремисты предприняли попытку свержения правительства. Слово военному губернатору.

Возникла пауза, во время которой они с Ветом присоединились к остальным.

Потом на экране возник молодой человек с задумчивым взглядом. Анатолия, пораженная, смотрела в его серо-желтые глаза. Она вспомнила эту прядь темных волос, шишковатый нос, продолговатое лицо. Сейчас он выглядел постаревшим и усталым, словно и на нем лежал груз тяжелых воспоминаний.

— Леди и джентльмены, сограждане, доброе утро. Мне следовало представиться и объяснить вам ситуацию раньше. Я сожалею, что обстоятельства помешали этому. Я — Синклер Фист… новый командующий Имперскими вооруженными силами. Тарганские наступательные силы под моим командованием восстановили порядок и безопасность в столице. Прошу возвратиться к нормальной жизни и работе. Наша информационная сеть теперь служит гражданской безопасности. В случае беспорядков обращайтесь в ближайший центр гражданской безопасности и военную команду пришлют на помощь.

— Кто это? — спросил профессор Адам.

— Что-то не похож на восьмого правителя империи, — заметил кто-то, — глаза не те.

— Тише, — попросил Вет.

Фист продолжал:

— Боюсь, наши трудности не кончились. Военная власть будет осуществлять полномочия, но пока приступает к обязанностям новое правительство. Мы ожидаем быстрой и безболезненной процедуры формирования власти. — Он сверкнул глазами. — Никакое неподчинение военной власти не допускается. Не будут сегодня приниматься во внимание чины, привилегии, мы должны служить нуждам… всего народа.

— Черт возьми, — пробурчал Вет, — как посмотрит на это аристократия.

Фист нахмурился.

— Не так легко сказать то, что я должен сказать…

— Начинается!

Выражение лица Фиста изменилось. Он сказал:

— Мы получили достоверные данные, что Сассанская империя ведет военные приготовления. Убийство Тибальта они расценили как признак нашей неспособности сопротивляться сассанскому вторжению. Они собираются предпринять такое вторжение в ближайшие полгода.

На этот раз все молчали.

Фист простер к ним руку:

— Мы, оставив в стороне все прочее, должны объединиться, чтобы принять на себя ответственность за безопасность империи, все сделать для защиты государства. Не хочу лгать. Будут различные трудности, лишения и коллизии. Кого-то из вас призовут на военную службу. Другим на это время придется сменить работу. Будет нехватка многих вещей, которые мы раньше считали само собой разумеющимися. Вина за это будет лежать на сассанцах.

— Кого он хочет обмануть? — нервно спросил Грин Хансон.

— Не сомневайтесь, я буду держать вас в курсе событий. Все должны понять, что наступил один из самых серьезных кризисов в истории империи. У нас есть возможность создать светлое будущее, и мы должны помнить об этой цели. Итак, нас ждут трудные времена, но, может быть, наступит пора нового порядка. Я хотел бы, чтобы вы мечтали о желанном для вас будущем. Давайте мечтать, друзья… и пытаться превратить мечты в действительность.

Снова возникла имперская заставка.

— Интересно! — усмехнулся профессор Адам. — Мечтать. Хорошенькая защита от сассанцев!

Они стали расходиться, хмуро обсуждая увиденное.

Анатолия почувствовала на плече руку Вета.

— Что с тобой? Ты как будто увидела привидение.

— Все хорошо, — прошептала она и, не обращая внимания на его вопросительный взгляд, пошла к своему столу, чтобы каталогизировать слайды для профессора Адама. Разговор за ее спиной становился все громче. Она между тем заперла ящик с папкой 7355.

— Ну как? — спросил Синклер, откидываясь на стуле в своем командном центре в ЛС.

Мхитшал широко улыбнулся.

— Замечательно, сэр. Если бы эту речь слышали тарганские мятежники, война бы не началась.

Синклер посмотрел на него скептически:

— Гм! Раньше вы мыслили трезвее.

— Да, сэр, все идет так ненормально, что я стараюсь поддержать равновесие плохого и хорошего.

Синклер покровительственно похлопал его по броне. Тут его коммуникатор засветился. Он понял, что его вызывает Мак.

Заместитель смотрел на него из командного отделения «Гитона» с рыцарской улыбкой. Синие глаза лучились.

— Прекрасная речь, Синк. После этого вас можно считать кандидатом на министерский пост.

— Как дела?

— Выходим в космос. У нас с Райстой — мир, и мы надеемся усмирить тергузских мятежников. Мы еще не решили нашу маленькую проблему, но не все сразу.

— Мак, я…

Улыбка Мака потеплела:

— Знаю, Синк. Эти дни ты слишком страдаешь от комплекса вины. Пошли все к черту и работай. У нас много дел.

— Еще бы.

— Помните, о чем был разговор перед десантом в Макарту? Я предупреждал насчет Или. Подумай об этом. Можешь посоветоваться с Мейз. Она умная.

— Гретта говорила, что на нее надо обратить внимание. Гретта всегда была права.

Мак грустно поглядел на него.

— Пока мы не вернемся, хорошо бы тебе переселиться на другую квартиру. Постарайся побыстрее.

— Первым делом, — засмеялся Синклер. — Кстати, такое количество ухлопанных денег, кто нам платит?

— Вот-вот. Квартира — второе дело, а первое — выяснить… Кто платит.

— Если Или — к черту ее. Мы будем держать в руках Имперский банк и сами напечатаем кредитных билетов, сколько нам надо.

— Что еще. Мак?

Он улыбнулся и покачал головой.

— Все. Помните, мы рассчитываем на вас. Что бы там ни было, мы — солдаты, Синк. Надо делать, что положено.

— Верно, Мак. Хорошего полета… Пусть помогут вам Благословенные Боги.

— Пока. — Мак отключился.

— А ведь он не на Тергуз отправился, — тихо сказал Мхитшал.

— Да. Но, кажется, пока все хорошо. Может быть, я буду спокойно спать ночью. Теперь надо заняться работой.

— Прошу прощения, а чем вы занимаетесь в эти двадцатичасовые дни?

Синклер весело улыбнулся:

— Валяю дурака, Мхитшал.

— Ясно, сэр. На Мак прав. Надо поискать место. Нельзя же управлять страной из ЛС.

Синклер почесал за ухом и нахмурился:

— Знаете, впервые в жизни не знаю, что и сказать.

Или Такка, нажав кнопку, чтобы открыть кабину летательного аппарата, вышла на крышу Управления Энергии. Она кивнула водителю и помахала рукой вслед удалявшейся машине. Вздохнув, Или стала разглядывать грязное ЛС на крыше. Небо над городом казалось удивительно чистым после ночного дождя. Розовая утренняя заря догорала, солнце освещало город.

Она подошла к ЛС сзади и нажала кнопку в надежде на появление трапа, но напрасно. Злясь все больше, Иди повторила попытку и, наконец, раскрыла ящичек с ручным управлением и необходимыми предметами, изучая содержимое. В этот момент трап свалился у ее ног, обдав ее дождевой водой.

— Ах, это вы… — протянул Мхитшал, пытаясь говорить вежливо.

— Представьте себе, я, — она посмотрела на него, как на преступника и полезла наверх. — А где Фист?

Мхитшал напрягся, когда она вошла, и нажал кнопку у тяжелой двери. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза с откровенной ненавистью.

— Командир спит, министр, — сказал Мхитшал ледяным тоном.

— Тогда, черт возьми, пусть лучше проснется.

— Это первый его отдых за… Не надо входить!

— Так это вы не отвечали мне?

— Я говорил, что он спит.

Уставив палец в грудь Мхитшала, она посмотрела в его негодующие глаза:

— Давайте сразу внесем ясность. Мы правим империей. Если мне нужно поговорить с Синклером, так и будет. — Голос ее превратился в шипение. — И нечего мне мешать, болван.

С этими словами Или быстро прошла через коридор мимо солдатских скамеек и открыла дверцу командного центра.

Синклер, скорчившись, лежал на скамье, свесив ноги и вытянув руку. Позу нельзя было назвать достаточно удобной.

— О, Господи! — она бросила сердитый взгляд на пылающее лицо Мхитшала. — Тут заснешь! Как, по-вашему, можно отдохнуть в крысиной норе?

— Здесь не было…

— Проклятые боги! — пробормотал Синклер, вставая. — Что там случилось? — Он сонно поглядел на Или, разминая руку, на которой спал.

— Я два часа пыталась связаться с вами. — Она сердито посмотрела на Мхитшала. — Сассанцы могли бы за это время сжечь нас. К счастью, мои люди заметили здесь ваше ЛС.

— Что случилось? — повторил он.

Или, все еще глядя на Мхитшала, кивком дала понять, что его присутствие нежелательно. Мхитшал вышел, тревожно оглядываясь.

Или скорчила гримасу:

— Почему у меня такое чувство, словно я общаюсь с детьми?

— Может, потому, что Мхитшал всего на год старше меня, — сухо ответил он. Взгляд его все еще был вопросительным.

— Я отослала свое ЛС на квартиру. Надеюсь, вы доставите меня туда, пока мы беседуем.

Синклер сказал в коммуникатор:

— Доставьте нас, пожалуйста, в Министерство безопасности.

— Да, сэр, — ответил пилот. Заработала система управления, и машина с воем поднялась.

Или, сев с ним рядом, заговорила:

— Сегодня вечером в 19:37 корабль самовольно отклонится от заданной орбиты. Со стороны сил Орбитальной обороны нужна реакция, подобная той, какая бывает в случае настоящего угона.

Синклер поморщился.

— И почему же?

— Прежде хочу спросить: с какой стати вы спите тут на жесткой скамье?

Он пожал плечами:

— Не возвращаться же мне в курсантскую спальню. Да это и не важно сейчас. Отсюда я могу осуществлять контроль.

— Контроль? Я два часа не могла с вами связаться! Я закажу для вас резиденцию, прикажу моим людям приготовить ее…

— Не надо.

— Не надо?

Он покачал головой:

— Не потому, что я вам не доверяю, но я всегда обеспечивал свою безопасность.

— Очень хорошо. Я знаю место, и будьте уверены, я буду вмешиваться в дела безопасности. А сейчас я хочу знать, куда направился «Гитон»?

В глазах Синклера вспыхнул огонек, производящий почти гипнотическое действие.

— Я направил «Гитон», чтобы внедриться в район чертовых сассанских наступательных сил, чтобы предупредить их удар. Если Мак и Райста справятся с задачей. Его Святейшество навсегда упустит момент. Инициатива останется у нас до победы над империей Сасса. Теперь ваш черед, Или.

Она задумалась. «Блестящая идея, но если…»

— А вы думаете, они позволят Маку прилететь, открыть огонь и улететь? Сасса охраняет свою империю не хуже, чем мы — нашу.

Огонек в его глазах погас.

— Есть определенный риск, Мак знал.

— Знал? Уже — в прошедшем времени?

Синклер дернулся, челюсти его сжались.

— Так что будет сегодня в 19:37? И почему не в 19:30?

Она придвинулась к нему, понимая, что ломает его сопротивление, вызывая сложное чувство злости, недоверия и вины.

— Хорошо. Сегодня будет первый шаг по забрасыванию агента на Итреатические астероиды. Учтите, что там до сих пор есть опасность.

— Стаффа с Компаньонами?

Или торжествующе улыбнулась:

— Сейчас впервые я нашла слабое место, на чем можно сыграть. В его неприступной крепости есть Седди.

— Это не значит, что можно заслать туда шпиона. Седди сами узнают чужих.

— Синк, в этом случае я не сомневаюсь, что моему человеку они откроют дверь. Видите ли, я проработала с Седди, причем высокого ранга. Сегодня в 19:37 он должен бежать самым драматическим образом.

Синклер кивнул, начиная понимать.

— Тогда, может быть, объединить усилия? Надо все сделать как раз вовремя и создать картину ущерба.

— Думаю, вам это понравится.

Мак Рудер задумчиво смотрел, как удалялась Рига. Второй раз улетал он в космос на войну. Но сейчас он знал, что может не вернуться. Это не радовало его.

На «Гитоне» было напряженно. С мостика Мак видел хмурые лица офицеров.

«Я никогда не называл их своими людьми», — уныло подумал он. Мак покачал головой и вдруг ощутил болезненный комок в горле.

— Финальный периметр свободен, — сообщили по коммуникатору. — Курс на Тергуз, ускорение до 40 гс.

— Ясно, — ответила Райста с командирского места, изучая показания нескольких мониторов.

Мак тяжело вздохнул и подошел к Райсте.

— Командир, мне надо бы подкрепить силы. Я не спал почти сорок часов.

Райста поглядела на него суровым взглядом.

— Прежде всего надо бы как следует глотнуть виски, парень. Иначе просто не выдержать адреналиновой атаки.

Мак хотел о чем-то спросить.

— Да?

— Командир! Я не понимаю, почему вы согласились на нашу нелепую затею? Вы ведь не наш друг и не поддерживаете нас.

Райста ответила, глядя не на него, а на экран:

— Я уже два века на службе империи и видела многое. Когда я была еще стрелком, вся империя состояла из этой планеты, четырнадцати станций и пары колоний-рудников в Газовом мире. Я пережила трех императоров. Видела я и наш герб над половиной, свободного космоса. И все это я знаю не понаслышке. Теперь я неотделима от этих воспоминаний… Все смешалось. Любовники умирали, корабли гибли, массы трупов разлагались под солнцами множества планет. Тяжесть, мгновенный разряд страха…

Мак слушал.

— И что же, теперь отступить? Позволить глупому жирному сассанскому божку отнять это? Все потерять? В задницу, к Проклятым богам! Я не поддерживаю вас с Синклером. Я — риганка с головы до пят. Я всегда дралась за империю и буду сражаться теперь. Если я погибну в бою с сассанскими ублюдками, тем лучше.

— Я понял, командир. Спасибо. Если зачем-то понадоблюсь, всегда к вашим услугам.

Райста вернулась к монитору, едва заметив, как Мак вышел.

Гимнастический зал «Крислы» тянулся на сотни метров. Здесь занимались упражнениями Компаньоны. Многие новобранцы входили сюда самоуверенно, а уходили, хромая.

Скайла, удерживая равновесие, отчаянно делала выпады. Стаффа вертелся, размахивая тяжелым кулаком. Скайла уворачивалась от его ударов.

— Хорошо! — сказал он, отдуваясь.

Когда-то все это было весьма серьезно, в горячке во время занятий людей калечили и даже убивали. Но сейчас Стаффа и Скайла были в легкой броне, со смягчителями, наколенниками для безопасности. А смертельные прежде удары теперь оборачивались просто болезненными ушибами.

— Стареем, — подразнила она его, когда он бросился к ней на своих мощных ногах. Схватив его за руку, она использовав свое бедро как рычаг, сделала аккуратный бросок. Тяжело дыша, он упал.

Она осторожно приблизилась к нему, увернувшись от выпада, когда он, перевернувшись, вскочил. Скайла нанесла ему, играя, удар по ребрам и увернулась от его отчаянных попыток отплатить. Подняв брови, она спросила:

— Достигла ли я цели?

Он кивнул, по-детски улыбаясь.

— Да. Я слишком много занимался имитациями. Я не в форме. Хорошо, что сейчас не надо драться с Бротсом по-настоящему.

— С Бротсом? — спросила она.

Стаффа защищался, делая блоки.

— Был такой раб на Этарии. Он обижал Кайллу. Это был настоящий великан. Он едва не убил меня, но ранил достаточно серьезно, так что я не мог работать. А в той пустыне ты или работаешь… или умираешь.

Он делал удары и заблокировал ее ответный удар.

— Так поэтому Кайлла нас теперь терпит? — спросила она, уйдя от его выпада.

— Слишком много было крови и боли. Кайлла, наверно, помнит, как я вытаскивал ее из канализационных труб под Этарианским храмом, помнит Бротса и битву в Макарте.

Скайла пристально посмотрела на него:

— Ничего не дается даром, Стаффа. Я понимаю, что продолжение войны будет проклятием для всех нас. Так же считают и большинство Компаньонов. Даже к Седди у нас начинают прислушиваться. Но нынешнее положение: две империи, полные амбициозных мужчин и женщин! Трение всегда вызывает огонь.

— И что тогда? Пусть они убивают друг друга? — он увернулся, когда она попыталась снова ударить его. В итоге они оба свалились на мат, толкаясь и крутясь.

Скайла высвободилась и поднялась. Ему едва хватило времени встать, как она атаковала его. Он отбил ее выпады, и она отпрянула с довольной улыбкой на взволнованном лице.

«Надо найти позицию, где моя сила лучше ее ловкости. Но до чего она хороша!»

Он приготовился к атаке. Между тем Скайла сделала выпад и нацелила страшный удар ему в горло. Стаффа отбил его рукой, затем вдруг схватил ее и оторвал от пола, пока она лягалась и вертелась. Он понес ее на руках, сделав прием Нельсона, а она пыталась навалиться на него своей тяжестью, чтобы он упал.

— Я когда-нибудь говорил, что люблю тебя? — спросил он пленницу.

— Будешь… продолжать… практику? — ответила она, задыхаясь.

— После сегодняшнего, конечно, буду.

Она, прижимаясь к нему, изловчилась и поцеловала его. Рука об руку пошли они в раздевалку.

Скайла, сосредоточенно думая о чем-то, сняла облачение и вошла в душевую. Она с удовольствием подставила разгоряченное тело под воду.

— Что ни говори, нам придется объединить свободный космос. Пока есть две собаки, готовые вцепиться друг другу в глотки, ничего не добьешься в Запретных границах. Надо сначала надеть на них намордники.

Он встал рядом с ней под душем.

— Так я и делаю. Призраки надо убрать.

«Но если контрмеры заработают, то сколько их добавится к списку?»

Скайла включила силовое поле, так что вода приняла форму ее тела. Он посмотрел на нее задумчиво:

— А ты никогда не жалела об ужасных вещах, которые мы делали? Они не вспоминаются тебе?

— Они?

— Люди, которых ты убила, продала в рабство, искалечила?

Она стала заплетать волосы.

— Стаффа, я давно сделала выбор. Ты был дитя привилегий, а я родилась в трущобах Селены и была дочерью проститутки. Я не говорю, что ты — неженка. Претор доводил тебя до пределов возможного. Но ты никогда не голодал. К тебе никогда грязно не приставали и тебе не приходилось думать, не придушат ли тебя или изнасилуют: ведь и у нас это считалось смертельным оскорблением, а мертвый ребенок — не свидетель. Я жила в вечном страхе. Каждую ночь я засыпала без уверенности, что проснусь живой. Я — дочь жестокой и уродливой жизни.

Он тоже встал под силовое поле.

— И все же некоторые вещи вызывают у нас боль. Как можно смотреть в глаза маленькой девочке, приникшей к телу убитой матери?

Взгляд ее ледяных глаз стал тяжелым.

— В таких случаях, Стаффа, я представляю себя в этом возрасте. Пожалеть такую девочку значило бы для меня пожалеть себя. У меня нет времени на такие психомаструбации. Свободный космос — закрытая система. Люди постепенно заполнили ее. Мы на точке кипения, и надо платить. У нас уже нет пространства для людей. Так что войны до сих пор поддерживали нашу жизнь. Миллиарды убитых во время экспансий подарили век остальным.

— Но, черт возьми, мы же ошибались.

— Разве? Скажи, Стаффа, разве Филиппия с ее наукой могла что-нибудь сделать за Запретными границами? Нет же, черт ее возьми! Я верю в то, что мы делаем. Надо объединить свободный космос под одним, нашим правительством.

— Но кровь, страдания…

— Я уже говорила, за все надо платить. Тем более, жизнь и есть страдание. Если вы умеете хорошо драться и держать в узде Проклятых Богов, тем лучше для вас.

Он сердито тряхнул головой.

— Но грех увеличивать страдания! Я… Мы могли бы сделать по-другому: не надо убивать людей. Подумай о жертвах, Скайла.

— Подумай о будущем, Стаффа. Это старый аргумент. Не собираешься же ты проклинать наш народ, так как не можешь вынести страданий!

— Мы навлечем их на нас!

— Так говорят Седди.

— У тебя есть время изучить их.

— Может быть, но я уже решила. Когда я жила во мраке Селены, я хотела вырваться. И вот однажды на улице я увидела Мака, и так и поступила. Мне некогда было думать о человечестве. Это пришло позже.

— Но ты согласна, что надо разрушить Границы?

— Конечно. И успешно или нет — надо дать человечеству единое правительство.

Он надел свою бронированную одежду, ощущая синтетику как нечто шелковистое.

— Да, конечно. Но ты знаешь, я не могу идти старым путем.

Она понимающе улыбнулась.

— Что-нибудь придумаем.

Или быстро шла по коридору, стуча каблуками по плиткам пола. Она миновала дежурные мониторы, и перед ней открылась дверь в жилое помещение. Комната была украшена деревянной тарганской мебелью. Прозрачные украшения свешивались со стен, пульсируя разными цветами.

Ковер, покрытый живым мхом, светился, наполняя воздух запахом корицы. Дисплеи на стенах показывали тарганскую провинцию, с соснами и солнцем, освещающим скалы.

Через заднюю дверь вошла Арта Фера. Она была в золотистом полевом костюме, с кольцом тоже золотого цвета, — генератором поля вокруг ее щей. На поясе у нее были пистолет, вибронож и прочее оборудование.

— Ты готова? — спросила Или.

— Я только что погрузила вещи. Тиклат доставлен?

— Он уже в терминале. На корабле есть все необходимое. Ленты с записями в системе. Тебе останется только использовать их. Кодом пуска будет «Гайд», — напоминание о его измене.

В глазах Арты вспыхнул огонек.

— Я не забуду. Как Синклер Фист?

Или махнула рукой.

— Он думает, что Тиклат — дубль-агент. Чего он не знает, о том и не беспокоится.

Арта откинула свои великолепные волосы за спину.

— Ты мне нравишься. Или. Ты всегда все предусматриваешь. Но скажи, почему ты сейчас поступаешь именно так? Что ты знаешь про Командующего?

— Тиклат кое-что рассказал на допросе. А потом я знаю, что Стаффа попал на Таргу, потому что кое-кого искал. Эта его слабость, о которой я не подозревала.

— Значит, в случае удачи у тебя будет рычаг против Командующего?

— Конечно, Арта. Однако готовься. После всех моих тревог тебе нельзя пропустить свой выход.

Арта поглядела в глаза Или.

— Ты же меня знаешь. Я ничего не упускаю. Если все будет хорошо, вернусь через пару месяцев. Вспоминай обо мне и не бери к себе в постель слишком много любовников, пока меня не будет.

Арта обняла ее за шею, прижала к себе и страстно поцеловала в губы. Когда убийца скрылась в дверях, которые вели на платформу. Или вздохнула и через потайную дверь вышла в коридор. «Арта Фера опасная женщина, но, слава Проклятым Богам, она моя».

"Те, кто слушал наши передачи, могут спросить, к чему мы клоним, рассуждая про Бога и Науку.

Во-первых, разрешите напомнить некоторые элементы физики. Классическая физика изучает энергию и явления физического мира, которые мы воспринимаем нашими чувствами. Например, мы можем рассчитать космическую скорость или изучать реакцию воды при разных температурах. Подобные явления измеряются в обычных числах.

Вместе с тем, уточняя наши наблюдения, мы обнаруживаем противоречия в данных. Они приводят нас к понятию квантов. В квантах мы видим дыхание Бога, и это таинственно, как скажут мистики. Здесь — царство комплексных чисел. Частицы и волны зависят от существующих альтернатив. На атомном уровне существует дискретность энергии. Положение может определяться данной частицей. Порядок не существует без хаоса и наоборот. Это альфа и омега. Внутриатомные частицы способны вращаться в двух направлениях. Если расколоть частицу и интерферировать с ней, это означает также интерферировать через время и пространство с ее двойником. Кванты таинственны, но, возможно, в будущем имеют для нас важнейшее значение: реальность не существует, если ее не изучать.

Отсюда видно, как тесно и нераздельно связана наука с Богом. В мире квантов наблюдение создает реальность. Ища Бога, мы находим его след в квантах, а они влияют на функции нашего мозга. Физика показывает целостность творения. Вселенная — Бог, а мы по определению — его часть! Наблюдая и изучая, мы создаем реальность и изменяем природу".

Из радиопередачи Кайллы Дон.

— Все поняли план?

— Утверждено.

— Хорошая работа. — Синклер внимательно подался вперед. — Мейз, ты хорошо обучила их. Согласно руководству им следовало остановиться, доложить о своем расположении и ждать подтверждения приказов. Ни при каких обстоятельствах им не следует делить группу.

Синк перевел взгляды на остальные мониторы, заполнявшие свод командного центра десантно-высадочного средства.

К его удивлению, Дион Аксель изменила тактику, отчаянно стараясь отвоевать свою линию обороны.

Синк наблюдал, как Мейз корректировала атаку и разыгрывала Аксель, как будто застывший шакал издевался над мышью. Аксель сражалась в соответствии с инстинктами, которые всегда сохраняли жизнь ей и ее солдатам. Она, возможно, была готова дать своим подразделениям больше свободы, но они все же отражали атаку так, как их учили в академии. Тяжелая артиллерия — в этом случае смоделированная на компьютере — блокировала целые километры земли вдоль южной границы. Условные захватчики обозначались компьютером как мертвые, и им было приказано через их боевые коммуникационные линии отступить в тыл.

Синк пожевал губу, устремив взгляд на мониторы. Решающая группа "А" сняла часовых прежде, чем они, как обе команды, атаковали господствующую высоту. Заградительный огонь с купола начал брать свое, но группа "А" растянулась и непрерывно ползла вперед, пока артиллерия опустошала теперь безлюдные леса позади них, где, согласно руководству, следовало ждать группам поддержки.

— И вот где их ошибка. — Синклер потряс кулаком для подтверждения.

Он рассматривал другой монитор, где весь взвод прорвался, чтобы создать восточный клин, и теперь вел бой на отходе через живые изгороди парка. Аксель пыталась противодействовать, перемещая свои группы рядовых строем — только для того, чтобы их истребил более мобильный противник. Шахматные фигуры боролись против маневренной динамики боевых действий, с которой они никогда не сталкивались прежде.

Один из солдат загнал в угол одну из групп Аксель обуглив доспехи на пяти или шести врагах прежде, чем объединенный огонь группы убрал раздражавшего стрелка. В это время другой тарганец занял позицию и убил еще пятерых или шестерых, пока окруженная группа пыталась подняться и выполнить те приказы, которые бешено выкрикивал лейтенант их взвода. Результатом оказалось нанесение увечий, когда большое количество тарганских взводов влилось через клин и подавило целые группы.

К удивлению Синклера, Аксель продолжала пытаться производить перемены, каждый раз сталкиваясь с недостаточной подготовкой, которая мешала ее войскам выполнять ее приказы. «Тем лучше для тебя, Аксель. Ты имеешь рудиментарные знания сейчас, если ты достаточно упряма, что бы вынести этот процесс».

Тем временем группа "А" нашла верный путь к холму. Защитники, согласно доктрине, ответили на первый прощупывающий огонь — поскольку никто не разделил группу — и сосредоточили огонь своих орудий на той стороне оврага.

Треть экранов мониторов Аксель на поле боя погасли, компьютеры немедленно подсчитали коэффициент контроля над командами. Синклер откинулся на спинку кресле и вставил свою пустую чашку в торговый автомат. Обычно, как было сказано в руководстве, такой военной игре полагалось тянуться более двух дней, пока оба дивизиона перемалывали друг друга до истощения, — победа по очкам, как правило, доставалась защитникам.

Пока Синклер наблюдал, второй клин прорвал ряды Девятнадцатого дивизиона и проник во фруктовый сад. Тем временем подразделения при первом наступлении достигли зданий поместья и занимали позиции.

На холме группа "А" потребовала доступа к контролю за командами. Рядовой Эйка кричал:

— Мы могли бы применить здесь наверху бластер. Если кто-нибудь сможет доставить его, мы устроим кровавый ад внизу.

— Принято, — ответила Мейз. — Мы пошлем кого-нибудь с ним немедленно.

Синклер посмеивался про себя, представляя себе лицо Аксель, когда она услышала, как рядовой запрашивает орудие — и затем получает его. В соответствии с Правилами такие орудия были зарезервированы за артиллерийским взводом. Рядовому не следовало даже знать, как приводить орудие в действие.

Синклер наблюдал, как ЛС летело по крутой спирали через поле боя, и пронеслось в воздухе в безопасное место.

Тем временем передовые группы Четвертого Тарганского захватывали здание за зданием в центре поместья. Не удерживаемая никем, кроме охраны из службы безопасности, центральная территория оказалась легкой добычей. Почти треть Девятнадцатого пока еще не произвела ни выстрела и оставалась на своих первоначальных позициях вдоль южной и северной границ укреплений.

Синклер включил мониторы вовремя, чтобы услышать:

— Это Капрал Никс из группы "Е", Пятый взвод. Мы только что взяли в плен начальника штаба Аксель и ее командный пункт. Запрашиваем инструкции относительно их размещения.

Мейз ответила:

— Потребуйте от начальника штаба капитуляции ее дивизиона.

— Принято. Но она не выглядит счастливой.

Во время долгой паузы, которая последовала, целые части поместья были затемнены, чтобы показать потерю контроля за командами. Девятнадцатый продолжал сражаться без руководства.

— Капрал Никс здесь, мэм. Начальник штаба Аксель говорит, что она капитулирует. Она связалась по радио со своими войсками.

— Война окончена, солдаты, — громко сказала Мейз. — Мои поздравления вам. Я думаю, Синклер будет очень гордиться вами.

Синклер скрестил руки, когда смотрел на статистическую таблицу. В Четвертом Тарганском было девяносто шесть выбывших из строя. В Девятнадцатом Риганском Штурмовом дивизионе их было триста шестьдесят семь. Вместо нескольких дней поместье Тарси пало менее чем за три часа.

Синклер подключился к системе.

— Хорошая работа, Мейз. Мои поздравления Четвертому Тарганскому. Начальник штаба Аксель, вы на связи?

— Я здесь. — Она говорила не очень весело.

— Я бы хотел, чтобы ты посмотрела видеопленки Мейз, помоги ей. Я хочу, чтобы ты и твои офицеры поняли точно, что мы делали и почему. Мы изменим это упражнение завтра, так что дай своим войскам знать, что у них есть шанс выровнять счет.

— Мы будем ждать, — сурово ответила Аксель.

— Все готово, — сказал Гиселл Или Такка, когда она села за свой рабочий стол. Квадратное лицо ее заместителя заполнило экран монитора связи. — Я сделал окончательную проверку, наши солдаты готовы.

— Благодарю тебя, Гиселл. Ты сделал все отлично, как всегда.

Она освободила канал связи и заметила, что ЛС Синклера село на крышу. Сразу же рампа опустилась, и Синклер быстро пошел к трубе лифта.

Или взглянула на хронометр: 19: 28.

— Немного сократили путь, Синклер.

Она включила другой канал доступа к связи:

— Арта?

Лицо женщины с рыжеватыми волосами заполнила экран.

— Мы захватили корабль. Я говорю с моста. Пилот здесь… и немного расстроен. Но он ознакомился с моими убеждениями, и, я думаю, все сделает, как приказано.

Фист шел по направлению к ее охраняемым дверям.

— Очень хорошо. Действуй самостоятельно. Я буду ждать твоего сигнала с Риклоса. Фист здесь. Желаю удачи.

Связь прекратилась, когда двери открылись и Синклер поспешил войти. На его юном лице было грустное выражение. Его волосы торчали под разными углами, как будто он время от времени рассеянно запускал пальцы в свою черную копну волос.

Или встретила его на полпути через комнату, взяла его за руки и подарила свою лучистую улыбку.

— Приятно видеть тебя. Я подумала на минуту, что тебя задержали.

— Нет. Я хотел увидеть конец учений.

— Все готово на орбитальной станции. — Или отправила сигнал через главный монитор, который выдал изображение на стене. Показалась Риганская орбитальная станция, порт, который регулировал движение большей части пассажиров, приезжающих на Ригу и уезжающих с нее. Длинная, изогнутая секция мест стыковки и стоянки кораблей была видна на внешнем краю станции. Неуклюжие на вид стойки подъемников, тележек для багажа и груды поддонов для грузов шли рядами вдоль наружной стены.

Повсюду мужчины и женщины в ярких цветных костюмах стояли или шли, каждый был погружен в свои собственные мысли и не обращал внимания на ту драму, которая должна была разыграться вокруг.

Или открыла окно в одном углу, в нем показалась наружная сторона станции, где корабль лежал в захватах. Толстые пуповины бежали от сигнальных мостиков станции к борту корабля. Он выглядел мирным.

— Это он и есть? — спросил Синклер, опираясь о ее рабочий стол.

— Это он и есть. Зарегистрирован как «Вега». Он быстрый, имеет сложные космические возможности, ограниченную защиту и, что лучше всего, вооружен двумя орудиями.

До разговора с Гиселлом Или наблюдала прибытие Тиклата. Он шел как во сне, глаза смотрели прямо вперед, его движения были нерешительными и послушными. Так мог идти человек, которому сказали, что его судьба — быть застреленным при попытке к бегству. Придет время, Тиклат сыграет свою роль. Двое из агентов Или повели Тиклата к двери с табличкой «ВХОД ВОСПРЕЩЕН. ТОЛЬКО УПОЛНОМОЧЕННЫЙ ПЕРСОНАЛ».

Она повернулась и заняла место рядом с Синклером. Или заметила, что он не отодвинулся, а наблюдал за монитором с озабоченным видом.

— Как шла сегодня война? — спросила она небрежно.

— Мейз захватила Аксель немногим более чем за три часа. Я уверен, что Аксель и ее друзья бешено изучают видеозапись, пока мы разговариваем, чтобы увидеть, что пошло неправильно. Я буду более чем немного удивлен, если кто-либо из них заснет этой ночью.

— Ты уже нашел квартиру?

— Гм?

— Ты не собираешься опять спать в том поржавевшем ЛС, так?

— Вероятно. У меня не было времени.

— Мы обсудим это позже. Самое время для побега Тиклата.

Синклер рассеянно жевал большой палец руки. Пока он наблюдал, на его лбу образовались морщины.

— Корабль Тиклата получит удар от орбитальной станции. Я отправила Шиксту на Орбитальную оборонительную платформу, якобы, делать проверку системы приведения к нормальному бою. Она будет как раз в нужном месте в необходимое время, и мы нанесем «Веге» скользящий удар.

— Где находится Арта Фера?

Или встретила его враждебный взгляд и скрестила руки.

— В безопасном месте, где я могу контролировать ее. Она не такая особа, которой можно просто позволить ходить по улицам, ты знаешь.

— Ты используешь ее как орудие. Я всегда возражал против этой Седди. Мне не нравится это и сейчас.

Она подняла руку, чтобы прекратить его тираду.

— Время покажет. Мы обсудим дела Арты позже.

— Действительно.

Или сосредоточила внимание на экране. «Мой дорогой Синклер, тебе просто придется понять, что некоторые вещи не должны касаться тебя. А если он не сделает этого? Тогда мне придется заменить его раньше, чем я ожидала. Все же он не отодвинулся от меня этим вечером».

Дверь с табличкой «ТОЛЬКО УПОЛНОМОЧЕННЫЙ ПЕРСОНАЛ» распахнулась, и Тиклат, сжимая в руке пульсационный пистолет, отчаянно побежал к входному люку ведущему к «Веге».

— Остановите его! — прозвенел крик, и два агента Или бросились в пролет с пульсационными пистолетами в руках. Пули жужжали, краска на перегородках рассеивалась, как туман.

Тиклат прыгнул к люку, ударив ладонью по рычагам управления. Тяжелые герметические двери, скользя, закрылись, мешая погоне двух обезумевших агентов. Один колотил по крышке люка, пока его партнер вытащил рацию из кармана и начал выкрикивать приказы.

«Хорошо сделано, Тиклат. У тебя было как раз нужное количество паники в твоем побеге».

В течение долгих минут казалось, что ничего не случилось, пока агенты органов безопасности прибывали с разных направлений, чтобы безмолвно бродить вокруг, выкрикивая вопросы друг другу.

— Там, — Или показала на «Вегу», — вы можете видеть, как он начинает приходить в движение.

Служащие на станции внезапно остановились из-за поднявшегося жалобного воя. Голос кричал:

— Прогнившие Боги! Маньяк собирается оторвать половину конечной станции! Отбросьте его! Сейчас! Проклятие!

В окне монитора «Вега» неожиданно поплыла свободно, когда захваты и пуповины разъединили.

— Превосходно, — заворковала Или, когда полоса раскаленного света вырвалась из реакторов корабля. На конечной станции клаксоны выли, предупреждая о понижении давления. Царило смятение, когда мужчины и женщины бросились к герметическим переборкам, размеченным через каждые двести метров вдоль дока.

Тем временем «Вега» поднималась в открытый космос, меняя свое положение и направление, пока летела. В течение долгих минут они наблюдали, как изящный корабль уменьшается до точки света.

Или вздохнула.

— Вот в чем дело. Они подойдут к Орбитальным Системам Обороны не ранее чем через двадцать минут. Как только они будут там, твоя Шикста обожжет им слегка перья и отправит в путь.

Синклер выпятил челюсть.

— Я полагаю…

Или улыбнулась.

— Почему бы тебе не пойти со мной. У меня есть, что показать тебе. И я уверяю тебя, это лучше, чем спать на той скамье в твоем ЛС.

Синклер бросил на нее скептический взгляд, и она рассмеялась.

— Синклер, ты теперь важный человек. Пойдем.

Она взяла его за руку и повела в свою квартиру. Он последовал за ней в спальню, где она оставила его, а сама вошла в гардеробную. Она схватила куртку и надела на бедра свой пояс с оружием. Когда она вышла, она застала его с любопытством осматривающего ее нарядную спальную платформу и подавила улыбку.

— Что насчет Арты? — спросил он, как будто для того, чтобы переключиться на другие мысли.

— Она беспокойная женщина, — невозмутимо ответила Или. — Ты знаешь, что Седди сделали с ней. Они запрограммировали ее ум убивать любого, кто попытается заняться с ней любовью. Ты знаешь, как она привлекательна… эта женщина притягивает мужчин, как эштанских пчел к нектару.

— Ты используешь ее, чтобы убивать людей.

— Ты обучаешь солдат, чтобы убивать миллионы. — Или нажала на пластину запора, и они оба прошли в трубу лифта. Вместе они спустились. — Скажи мне кое-что. Ты когда-либо думал о морали войны?

Синклер издал резкий лающий смех.

— Думал ли я? Конечно! Это мучает меня.

Они вышли, когда поле гравитации высадило их в подвале. В воздухе дурно пахло пылью и бетоном. Или указала жестом на пневматическую капсулу и уселась рядом с Синклером. Он, казалось, не обратил внимания на прикосновение ее бедра на узком сидении. Или нажала на рычаг управления и, когда крыша опустилась над ними, они проскользнули в темный тоннель.

Или рассматривала Синклера в голубом тумане освещения кабины.

— Тогда позволь мне задать вопрос. Тебе не нужно отвечать на него прямо сию же минуту, если не хочешь. Что в действительности более оскорбительно в нравственном отношении: нанять убийцу, чтобы убить политического соперника, который, если назначен на важный пост и будет проводить политику, вредную для народа… Или более оскорбительно попросить простодушного фермера в одной империи убить ему подобного в другой? Оба фермера — хорошие люди, которые любят свои семьи и детей и не хотят ничего, кроме как зарабатывать на жизнь, выращивать свои зерновые, и стареть в мире.

— А тот чиновник, которого ты убила? Он не заинтересован в том же самом?

— Конечно, заинтересован, но он хочет делать это за счет других людей, которые едва сводят концы с концами. Если ему придется разорить пару фирм по пути или выселить людей из домов, чтобы подготовить новое административное здание, которое никто не арендует, разве это его волнует? В основе жадность и выгода.

Он кисло улыбнулся.

— Я слышал этот аргумент раньше. Гретта, Мак и я обычно интересовались этим, а не преимуществами убийства. — Синклер внезапно выпрямился со странным выражением на лице.

— Что-то не так?

Он медленно покачал головой.

— Нет. Ничего. Я вспомнил, что когда-то слышал об односторонней теории познания.

— То, что мы узнаем, представлено односторонне.

— Вот именно. Но в отношении твоего вопроса морали, здесь есть разница. Когда ты убиваешь своего политического соперника, ты полагаешь, что знаешь лучший выход для всех. Ты берешь на себя роль Бога.

— Очень хорошо сказано… Я-то, как правило, знаю интимные подробности личности соперника. Я не устраняю угрозу небрежно.

— Как Брайан Хак?

Или сплела пальцы рук, чувствуя легкое раскачивание капсулы, пока она мчалась на своих сверхпроводящих магнитах.

— Что ты знаешь о Макрофте?

Синклер пожал плечами.

— Я был слишком занят другими вещами, чтобы беспокоиться о…

— Тебе следует, — тихо сказала она ему. — Макрофт агитировал за военный переворот. Скоропостижная смерть Хака заглушила частично его пыл, но он твой враг, Синклер.

Синклер глубоко вздохнул и сгорбился на сиденье.

— У тебя всегда есть ответ, не так ли, Или?

Она взяла его за руку.

— Ты думаешь, я действительно презренная? Да, я использовала Арту, и ты мог бы сказать, что она является орудием, но у меня было две возможности. Я могла оставить ее или отправить в анатомические лаборатории, куда всегда отправляют наемных убийц Седди. Тибальт бы настоял на этом.

Или увидела, как он напрягся, его лицевые мышцы подпрыгнули на угловатой челюсти.

«Да, Синклер, я-то знаю твои слабые места. Ты не будешь задавать мне снова вопросов об Арте, да?»

Пневматическая капсула, в которой они ехали, прибыла в освещенный подземный пролет, и Синклер постарался освободить свои ум от образов, вызванных словами Или. Как будто это было вчера… Он почувствовал, как замороженный гроб выскользнул из стеллажа, как дымок конденсации поднялся от трупа, сохраненного в охлаждающей смеси. Лицо мужчины выглядело живым, желтые глаза были открытыми и безмерно грустными. У него был сильный, чисто выбритый подбородок. Разрез, где его скальп был отведен назад и череп распилен насквозь, был виден под короткими коричневыми волосами. Они сделали это, чтобы открыть его мозг для какого-то исследования, которое проводили в поисках отклонения от нормы. В тот единственный момент Синклер нашел лицо, которое соответствовало имени его отца. В то мертвое лицо он смотрел, чтобы найти что-то свое, какое-то узнавание личности и места в космосе. Затем он открыл гроб своей матери и посмотрел вниз в ее полуоткрытые серые глаза. Какой красавицей она была. С длинными черными, как воронье крыло, волосами и изящным, точеным лицом. Что-то в ее выражении лица не давало ему покоя — тот намек на недоверие в глазах, как будто она не могла поверить в свою смерть. Она выглядела невероятно молодой в своем состоянии консервации, возможно, даже моложе, чем он был в то время. В течение долгих минут Синклер смотрел в лицо той женщины, которая родила его.

Как он будет чувствовать себя, узнав, что Арта — не имело значения, как сильно он ненавидел ее, — кончила так, как его мать и отец? И разве программа Арты Фера в действительности настолько отличалась от программ Балинта и Тани Фистов?

Он встал на ноги, погруженный в свои мысли. Его неотступные подозрения насчет Или успокоились снова. «Она рептилия», — продолжал он повторять про себя.

Теперь, однако, когда он вышел на подземную платформу и увидел тревогу в ее глазах, мог ли он быть так уверен? Не однажды она подводила его с тех пор, как он прибыл на Ригу. Не однажды она вмешивалась в его операции. Она даже не спорила из-за передачи акций предприятий общественного пользования, когда он взял их у нее из-под носа. Хотя ему подсознательно не нравилось многое в ее политике, которая опиралась на холодную целесообразную политическую реальность.

«Мак не любит ее». Но в таком случае Мак не всегда понимал также последствия командных решений. Способному Маку Рудеру недоставало интуитивного улавливания полной картины.

«Или оставила Первый Тарганский умирать на Тарге. Мне полагалось быть жертвенным козлом». Но его бы не повысили в чине, если бы не ее контроль ситуации.

— Ты в порядке? — спросила Или мягким голосом. Ее взгляд искал его взгляда, когда она подошла ближе. Ее запах, казалось, задержался в его ноздрях, а выпуклости ее полных грудей отвлекали его.

— Где мы находимся?

— Под зданием, в которое, я надеюсь, ты въедешь. — Она вытащила свою рацию из-за пояса. — Кухню, пожалуйста. Это министр Или Такка. Пожалуйста, приготовьте полный обед для двоих. Прибрежный омар, пареная репа, красные грибы соте, бок бычка и микленское пиво. — Она подмигнула Синклеру. — И, пожалуйста, доставьте в Голубую комнату через полчаса.

Она прикрепила рацию к своему поясу и повела его за собой к лифту.

— Я думаю, здесь идеальное место для твоей резиденции. Тут никто и никогда не жаловался прежде на неудобства, по крайней мере, насколько мне известно.

— Как насчет домовладельца? И квартирной платы? Не могу ли я просто въехать куда-то и выбросить прежнего жильца.

Она остановилась и посмотрела на Синка таким взглядом, который заставил его чувствовать себя незрелым глупцом.

— Ты больше не сирота в государстве. Ты правитель Риганской империи. Ты не считаешь, что тебе будет лучше начать играть свою роль? — Она приподняла красивую бровь. — Думаешь, можно встречаться с послами, губернаторами и имперскими администраторами в командном центре ЛС весь остаток жизни?

Синклер кивнул в знак согласия, его мысли путались. В ее словах был смысл.

— Очень хорошо, давай посмотрим.

Лифт вез их вверх бесконечно долго. Синклер еще раз глубоко вздохнул, признаваясь в том, что он наслаждается обществом Или. Она разговаривала с ним, как с равным. Не с той шутливой интимностью, к которой прибегала Гретта, а как один уважаемый лидер с другим. Он украдкой бросил осторожный взгляд на нее. Да, она чертовски привлекательная женщина. Ее черный костюм, плотно облегавший фигуру, подчеркивал все надлежащие места.

"Но как я могу доверять ей? Она убила Тибальта, когда он встал у нее на пути. Что она на самом деле задумала?

Если бы он только мог указать на меры, которые она приняла после Тарги и доказать самому себе, что она на самом деле была той гадюкой, какой он и считал ее".

Лифт открылся в небольшом охраняемом помещении, окруженном телекамерами, инфракрасными датчиками и другими устройствами. Или прошла через дверь и подняла маленький щит герба.

— Министр Или Такка. Сопровождает меня Синклер Фист.

— Подтверждено, — сказал голос, и массивная дверь открылась.

Или зашагала по длинному коридору, и Синклер последовал за ней, уделяя половину своего внимания ее качавшимся бедрам, а другую половину — великолепным драпировкам и декоративным скульптурам, стоявшим в зеленовато-голубом холле.

Или свернула направо и прижала герб с изображением лилии к пластине запора. Двойные двери заскользили, уходя в стены, и она жестом предложила Синклеру войти.

— Это квартира, которая, как я думала, может устроить тебя.

Синклер вошел в роскошную приемную, обставленную серыми стульями, — каждый с персональной рацией — изготовленными из черного дерева, инкрустированного золотом. Мерцавший торговый автомат обслуживал тех, которые могли ждать, и голограммы изображали пейзажи таких мест в империи, о которых Синклер мог только догадываться.

Кроме того, он обнаружил функциональный, хотя и нарядный офис для секретаря или регистратора. Два вооруженных часовых стояли в коридоре.

Или проигнорировала и их, открыла большую резную дверь из сандалового дерева, ведущую в обширный офис с рабочим столом, который буквально был полон оборудованием для связи. Стол был украшен золотом и этарианскими драгоценными камнями. Микленские ткани свисали со стен, и между ними голографические ниши показывали риганские планеты, как будто в настоящее время на фоне звезд. Под его ногами фибро-оптический ковер создавал иллюзию того, что Фист шел по морю из расплавленного золота. Над головой кристаллические панели потолка поднимались в бесконечную синеву, которая могла бы простираться за пределами бесконечности.

— Я думаю, ты сможешь работать здесь с большим комфортом, чем в своем ЛС, — двусмысленно заявила Или, улыбаясь его изумленному восторгу. Она указала:

— Персональная квартира там.

Синклер смущенно взглянул на нее и направился к алебастровым дверям. Они открылись при его приближении, и он вошел в роскошно обставленную столовую с окружавшими креслами и изумительным строем хрустальной посуды. Оптическая архитектура была великолепно использована, чтобы создать головокружительный радужный эффект, если взгляд был направлен вверх.

— Голубая комната, — сказала Или. — Все гадают, почему она была так названа, поскольку ты можешь менять фотоэффект простым приказом по рации. Кондиционирование воздуха также будет отвечать твоим желаниям: все от Этарианской пустыни до Прибрежного болота.

— А там? — Синклер указал на следующую дверь.

Она шаловливо улыбнулась ему.

— Спальня.

Он вошел еще в одну великолепную комнату, задрапированную бархатом и отделанную сандаловым деревом, перемежавшимся с черным деревом и инкрустированным сказочной золотой филигранью. Спальная платформа тоже была задрапирована тонкой тканью, которая поднималась складками к преломлявшему свет хрустальному потолку. Нарядный бар заполнял одну стену.

Или открыла душ и ванную для осмотра и затем показала ему огромную гардеробную.

— Это жилище, должно быть, стоит целое состояние, — прошептал Синклер.

— Ты можешь позволить себе, — сказала Или и подошла к нему:

Подыскивая слова, Синк выпалил:

— Мак хотел узнать об этом. Кто кому платит, я имею в виду.

Или рассмеялась, кладя свои руки ему на плечи и глядя ему в глаза.

— Ты Командир, Синклер. Плати им… и себе все, что хочешь. Ты контролируешь средства связи, ты знаешь. Разве еще не дошло до тебя, что ты можешь брать, сколько тебе нужно с банковских счетов Казначейства?

Верхний свет отбрасывал синеватый отблеск на ее волосы. От удовольствия ее глаза потеплели. Теперь вблизи он мог видеть, какой гладкой была ее кожа. Линии ее лица были классического стиля, как будто по собственной воле его руки потянулись к ее талии, чувствуя ее твердость, выпуклость ее бедер. Ее губы слегка раскрылись, и сердце Синклера начало биться в настойчивом ритме.

Или отодвинулась с застенчивой улыбкой на губах, слегка отворачиваясь.

— Тебе нравится?

— ., чудесно. — Синклер обрел голос и сглотнул.

— Как насчет доступа к моему дивизиону?

— Четыре минуты… или на твоем ЛС — полторы минуты.

— А безопасность?

— Ты можешь программировать ее сам. Или выбери экспертов. О, Синклер, когда ты собираешься научиться?

Мы вместе. Я хочу, чтобы ты был, счастлив. Да, мы столкнемся с неприятными событиями и решениями, но мы найдем прокладываем новый путь. Разве это не то, что ты сам обещал?

— Но все это… я не знаю. Где находится это место, так или иначе?

— Как раз около центра города. Теперь, как насчет обеда? Если еда тебе не понравится, я обещаю, что мы найдем выход.

Синклер повел ее за собой в Голубую комнату, уселся на бархатные подушки около низкого стола. Или села рядом с ним, пока еда поднималась из центра стола и зеркальные стоячие раковины раздвинулись, чтобы представить невероятный пир.

Она прижалась к нему.

— Что, ты думаешь, скажет Мак, когда он найдет меня в таком месте, как это?

Или провела розовым языком по тонкому пальцу там, где масло угрожало капнуть, и кокетливо улыбнулась.

— Помести его через холл, если тебе хочется. Половина этого здания передана военному командованию.

— Я не знал, что военное командование так расточительно.

Или сделала изящное движение головой, отбрасывая шелковистые черные волосы за плечо.

— Ты не знаешь и половины всего. Они жили, как короли, Синклер. Почему, ты думаешь, они собрались вместе и написали устав так, как они это сделали? Если ты цивилизуешь войну, тебе не нужно волноваться о том, что придется оставить такую роскошь, как эта, чтобы жить в полевых условиях. Оставь это простым солдатам и Компаньонам.

— Я не хочу попадать в ловушку.

Или перевернулась и положила свои локти по обе стороны его бедра, глядя ему в глаза.

— Ты можешь жить так, как хочешь. Ты самый могущественный человек в империи Рига. Делай по-своему. Но помни, все это, — она указала рукой на комнату, — ничто, если ты не победишь Сасса.

Он кивнул, мучительно ощущая ее груди около своей ноги.

— Через шесть месяцев я поеду за Его Святейшеством.

Она, казалось, поморщилась, и ее пухлые губы задрожали. Затем Или мягко толкнула его вниз на подушки и притянула его поближе, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Ты даже не колеблешься. Ты поедешь туда, не так ли? И будешь в самом пекле битвы.

Он спокойно кивнул.

— Это единственный способ сломить их. Сассанцы играют по правилам, и я могу использовать это против них.

— Тогда ты мог бы… Я имею в виду, удачная молния из бластера, проекция, которая проходит через экраны…

Синклер провел пальцами вниз по ее голове.

— Я не могу сделать это каким-либо иным способом. Я не возражаю. Мои люди находятся на линии связи.

Она наклонилась вперед, нежно целуя его.

— Ты герой. Не только для меня и своих войск, но для народа. Нам нужны герои.

— Что делает тебя такой привлекательной?

Он рассмеялся, переводя руки ниже, чтобы ласкать ее полные груди. Желание стало прожигать его.

Она задрожала, закрывая глаза, прежде чем отодвинуться.

— Синклер, возможно, мне лучше уйти. Любовная связь с тобой изменит наши отношения.

— Да. — Он вздохнул, его пульс участился, воздуха в легких не хватало. Он сжал кулак, чтобы рука не дрожала.

Она посмотрела в сторону.

— Я старше… и совсем не скромная девственница.

Он мог видеть краснеющий румянец. Ее глаза мерцали страстно, тоскующе.

Хриплым голосом он сказал:

— Я знаю.

— Я могла бы опять подмешать тебе наркотики. Что бы ты сказал Мхитшалу? — Игривая улыбка появилась на ее губах.

Он успокоился.

— Это, кажется, происходит каждый раз. Да, возможно, нам лучше вернуться. — Он встал на ноги и поднял ее.

Она вглядывалась в его глаза, искала какой-то знак. Он наклонился, крепко целуя ее, чувствуя, как растет желание, как она подчиняется ему. Ее язык вонзился ему в рот, высекая огонь, когда скользил по его зубам.

«Она гадюка, — напомнил далекий голос, — только за тем, чтобы утонуть в жале».

— Иди, — прошептала она страстно и, взяв его за руку, повела в соседнюю комнату. Она остановилась:

— Ты уверен?

Он резко выдохнул и кивнул, наклоняясь, чтобы опять поцеловать ее, пока его пальцы ощупывали застежки доспехов. Неловкие пальцы расстегнули ее пояс с оружием. Он вышел из кучи стеганной одежды и стащил с нее блузку. С привычной ловкостью она выскользнула из узких черных брюк, ее волосы падали вокруг легкими прядями. Она горделиво встала перед ним и подняла подбородок, ожидая его восхищения.

Она задыхалась от его ласки. Ее кожа была горячей. Синк посмотрел в ее полуночные глаза, чтобы найти отразившееся там кошачье удовлетворение. Ее руки обняли его плечи.

— Синклер, — шептала она, — мы можем… быстро… или медленно. Никто не собирается беспокоить нас. Позволь мне показать тебе, как может быть…

Затем она перевернула его на спину, ее длинные волосы щекотали его кожу, когда она меняла позу. Он вскрикнул, когда набухавший экстаз пробудил его нервы.

"Я только что вспомнил разговор, который у меня был несколько дней назад с Или. Я чувствую себя так, как будто качаюсь между челюстями Проклятых Богов. Или докладывает, что Стаффа служит у Сасса. Если это так, то что он делал на Этарии?

Между тем тарганская ситуация продолжает ухудшаться. Мятежники сокрушили Второй дивизион под командованием Макрофта, и Синклер Фист взял в свои руки руководство. Я отправил закаленных ветеранов и Командира Брактов, чтобы восстановить ситуацию. Но кто такой этот Синклер Фист, так или иначе? В своем разговоре с Или я спросил, был ли он еще одним Стаффой кар Терма, и Или прекратила свою тираду и выглядела сначала задумчивой, а затем хитрой. Теперь она предоставила Тарге проверять Фиста. Но что мне делать с ним? Он отказался передать свои дивизионы Макрофту. Сталкиваюсь ли я лицом к лицу с еще одним мятежом на Тарге, на этот раз внутри своих собственных войск?

Меня терзают сомнения. Если бы это был какой-нибудь другой министр, я бы не чувствовал себя таким образом. Посмотри в лицо фактам. Или является второй наиболее могущественной личностью в империи. Если Синклер Фист является ее орудием, выступит ли она против меня.

И если империя перейдет к ней, какая это жалкая участь для моего народа. Или императрица?

Нет, я не могу поверить, что она организует такой заговор при появившейся угрозе вторжения Компаньонов. Со строго объективной точки зрения, я нужен ей, чтобы объединить империю. Без моего присутствия империя распадется и войска взбунтуются. Как тогда она сможет спасти что-то?

Я устал, вот и все. Нервный от беспокойства. В конце концов, это Или, моя подруга и любовница. Я посмотрел ей в глаза и увидел тревогу. Да, я искренне верю, что она пришла, чтобы любить меня, не просто потому, что я император, но ради меня как человека. Она не могла подделать страсть нашего соединения. Тибальт, вздремни, все прояснится утром".

Выдержка, взятая из личного дневника Тибальта Седьмого.

 

Глава 11

«Вега» задрожала от удара, когда рванулась к звездам.

— Будь они прокляты! Мы в порядке? — выкрикнула Арта.

Пилот вяло лежал в откинутом назад кресле навигатора. Она видела, что его лицо под блестящим металлическим защитным шлемом было невыразительным.

Она проверила приборные доски, следя за критическим реактором, когда еще один ультрафиолетовый луч вспыхнул перед ними. Действуя быстро, пилот поднял космолет вверх, гравитация давила на неровный край их генераторов., резавших поля, компенсировавшие гравитацию.

— Они пытаются убить нас! — закричал пилот металлическим голосом. Остальные взволнованно ожидали в каютах, пока происходил безумный полет мимо орбитальных систем обороны.

Арта пристально смотрела на приборные доски.

— Управляй космолетом, будь ты проклят. Я не спущу глаз с состояния космолета. Какие из мониторов критические? За чем мне нужно следить?

Пилот, маленький лысый мужчина, тяжело сглотнул, пот потек по его лицу. Его голос опять раздался из громкоговорителя.

— Квадратный монитор слева. Если красная линия…

«Вега» заскрипела, когда сила инерции отбросила Арту в сторону, но ультрафиолетовый ланцет смертоносных частиц безвредно проскользнул мимо.

— Я собираюсь научиться управлять этой штукой, — Арта пообещала сама себе. — Как только мы будем далеко отсюда, ты научишь меня.

— Если допустить, что ты проживешь долго, — ответил пилот. — Следи за теми голубыми полосками на экране квадратного монитора. Это система жизнеобеспечения и подачи воздуха… Мы окажемся в беде, если одна из них откажет. Продолговатый монитор прямо над системой жизнеобеспечения следит за генерированием гравитационного поля, которое не дает нам быть раздавленными. Числа, которые ты видишь, обозначают генерирование компенсирующей гравитации против ускорения. Если любое из тех чисел поднимется выше сорока двух или начнет падать, скажи мне. Дисплей отдела ЛС справа показывает соотношение материи и антиматерии в топливе. Если он начнет показывать какое-либо несоответствие, сообщи мне немедленно. У нас есть все еще большой запас мощности, но тот удар пробил брешь позади Си-2.

— Си что?

— Си, как в самолете. Два остается. Ничего критического.

Арта облизала губы, наблюдая за дрожавшими дисплеями мониторов. «Я знаю, ты хотела, чтобы это выглядело как надо. Или, но это…»

«Вега» дернулась, затряслась и помчалась вперед, пока второй пилот вертел рычаги управления. Дисплеи, за которыми Арта старалась следить, сильно пульсировали.

— У нас критически поднялось давление в одном из генераторов гравитаций!

— Подтверждается. Я стабилизируюсь.

Арта нервно наблюдала, как отсчет уменьшался.

— Что случится, если они выйдут из строя?

— У нас могут быть структурные повреждения. Это проклятый военный космолет, знаешь ли. У нас не такая оконченная, конструкция фюзеляжа, чтобы поглощать распад гравитаций. — Пауза. — Худшее позади. Одни Боги знают, на что бы это было похоже, если бы они получили предупреждение о том, что мы приближаемся.

Арта вздохнула, чтобы ответить, и засопела, когда гравитация вдавила ее в кресло. «Вега» уклонилась от еще одной смертоносной молнии.

Когда давление уменьшилось, искры посыпались у нее из глаз и она почувствовала дурноту и головокружение. Она смотрела на монитор системы жизнеобеспечения, пока ее мозг пробуждался после временной потери сознания. Неудивительно, что пилоты летали лежа на спине.

— Я полагаю, это предел их досягаемости. Куда теперь, мисс Фера? Поскольку вы отдаете приказания, что дальше?

Арта покачала головой, заставляя свой ум работать.

— Риклос. Бери курс на Риклос.

— Но это Сасса.

— Проклятие, правильно, там! Теперь бери курс и лети, или ты хочешь ждать, чтобы они послали за нами пару военных ракет?

Арта ворчала про себя, когда «Вега» рванулась вперед и начала долгую перемену курса, что оставило ее бледной и чувствовавшей головокружение.

Святейший Сасса пристально смотрел на Майлса бесстрастными водянистыми глазами. Поддерживаемый своими гравитационными полями Его Святейшество завис в воздухе, как огромный воздушный шар в виде человека, запутанного в микленские ткани ярких цветов, которые блестели и мерцали. Высоко вверху свет дробился на тысячу разноцветных лучей, которые искрились на ковре, переливавшемся от кроваво-красного до полупрозрачного рубинового цвета.

Майлс испытывал острое чувство неловкости, когда Джакре шагал рядом с ним, опустив подбородок. Он сжал руки за спиной и нахмурился. Джакре был одет в обычную яркую форму и в присутствии Сасса выпятил свой большой живот.

Майлс стоял спокойно и позволял своему блуждавшему взгляду бродить по драпировкам на стенах, ловко подсвеченным световой скульптурой стеклянных стен. В воздухе носились запахи аниса и можжевельника — освежавшего сочетания ароматов.

— Что мы должны думать об этом сообщении? Что замышляет этот Синклер Фист? Джакре, что ты думаешь об этом, — спросил Сасса монотонным голосом. Он сжал свои пухлые кулаки, его кольца отбрасывали мерцавшие узоры на роскошную перламутровую мантию.

— Что мы можем думать? — Джакре повернулся и широко развел руки. — Мы, может быть, видели спектакль, какую-то постановку, чтобы смутить нас.

— Легат? Вы согласны? Это спектакль?

Майлс почесал за ухом и поднял глаза. Бесцветный взгляд Сасса поедал его.

— Военная игра — не моя епархия.

— Мне нужны твои мысли, твои впечатления.

Майлс заскрежетал зубами, вытягиваясь во весь рост. Голограмма, представленная сассанскими шпионами, показывала картины военных маневров, во время которых Риганская дивизия ветеранов пала при постепенной атаке.

— Ваше Святейшество, что мы действительно знаем? Синклер Фист проводил учения и, очевидно, демонстрировал какое-то превосходство на поле боя над Риганским штурмовым дивизионом. Могло это быть шарадой? Чем-то чтобы смутить нас? Возможно.

«Как я разыгрывал это? Что правильно в этой трясине? Чему они поверят?» — Майлс страдал от первых мучений в своей новой роли. Он нервно взглянул на Джакре и заметил затаенную враждебность адмирала. То же самое раздражение было видно и в надменном взгляде Сасса. Вздрогнув, Майлс осознал, что ни одно из его когда-то близких доверенных лиц не ободряет его.

«Почему? Что я сделал? Наверняка они не могут знать о моем вмешательстве в расписание полетов».

— Возможно? — повторил Сасса, в конце концов.

Внезапное понимание наполнило мозг Майлса.

— Божественный, это не моя обязанность — давать советы, которым следует находиться в компетенции адмирала.

— Сделай это.

— Да, — добавил Джакре с тонкой улыбкой на еще более тонких губах. — Дай нам послушать свои соображения об этом необычном деле.

Хитрость возбуждала его, когда Майлс проницательно кивнул.

— Очень хорошо посмотрев кинопленки и заметив испуг среди лейтенантов Риганского дивизиона, о которых у нас есть данные, я считаю, что Синклер Фист перевернул все их войска с ног на голову.

— В дополнение к замешательству и командному параличу, — продолжил тихим голосом Джакре. Майлс медленно покачал головой.

— Думаю, что это не соответствует полученным нами сведениям. Помните, Синклер Фист — человек, который, как думал Тибальт, может пожертвовать всем ради Тарги. Из наших бесед с Командующим выяснилось много информации о новой тактике Фиста.

— И что вы думаете? — грозно спросил Сасса.

Майлс сделал молящий жест.

— Я гражданский человек. Моя сфера деятельности — снабжение и координация экономических…

— Мы знаем о вашей деятельности, Майлс, — прервал его Джакре, — скажите нам, что вы думаете по поводу шарады Синклера.

Майлс сделал обиженное лицо.

— По моему мнению, Синклер гораздо опаснее, чем вы думаете.

— Вот почему Первый Риганский дивизион испытывает такую тревогу. То, что мы увидели в докладе не шарада, а осуществление нового тактического плана ведения сражений.

— Это смешно! — воскликнул Джакре. — Как такая система может работать на огромном фронте! Командный контроль не сможет координировать свои действия.

— Тем не менее я не могу отделаться от мысли, что Фист…

— Тьфу, Майлс, что вы знаете о правилах ведения войны, — прорычал Джакре, неистово потрясая кулаками.

Майлс миролюбиво и спокойно посмотрел на него, развел руками, с трудом подавляя поднимающийся в глубине его души смех, и произнес:

— Я только высказал свое мнение. Военные вопросы не в моей компетенции. Но, однако, я должен повторить, что нельзя недооценивать Синклера.

Сасса кивнул.

— Мы уже обстоятельно все рассмотрели, Майлс. И действительно вы дали честный ответ. Возможно, мы ожидали услышать что-нибудь другое.

— Осуждение? Исключая мои мнения по вопросам, не входящим в мою компетенцию, есть ли у вас какие-либо жалобы на мою работу? Разве я вас обидел?

Сасса подвигал нижней челюстью, как будто он попробовал что-то прокисшее.

— Нет, легат. Идет подготовка нашего флота к сражению против Риги… Но мы все понимаем. Ваши попытки выправить положение в отрасли, а также постоянные доклады о проблемах, с которыми сталкивается ваш коллектив понятны, информативны и, к сожалению, практически очевидны для большинства сторонних наблюдателей.

— Спасибо. Я передам ваши добрые слова моему коллективу. Мы работаем почти без отдыха. Если мне позволено предложить, то мне кажется, небольшая премия не помешает. Ваших слов более чем достаточно, но материальное подтверждение любви и высокой оценки их деятельности только еще больше поднимет их дух и желание работать лучше.

— Они получат ее. А лично для вас? — спросил Сасса. Даже не смотря на Джакре, Майлс почувствовал, как в нем закипает гнев. Работающие в тылу получили премию, а солдаты, страдающие от неудобств на фронте, ничего не получили?

— Для себя я хотел бы получить только ваше разрешение.

Майлс ждал, зная о том, что Джакре стоял красный как рак, в контрасте со своим обмундированием белого и бирюзового цвета.

— Разрешение на что? — спросил Сасса, кладя руки на необъятный живот.

— Разрешение интегрировать сведения о переписи в главный банк данных. Я понимаю, что мы и так уже чрезмерно раздуты, но я верю, что интеграция продуктивных систем в базис данных принесет еще один процент в производительности продукции, пока будет снижаться напряжение в системе.

— Что вам требуется для этого? — отрывисто спросил Джакре. — Сколько людей и как много возможностей системы вы хотите задействовать? Мне не хочется напоминать, но сейчас мы предпринимаем попытки атаковать риганцев, пока они в неустойчивой состоянии.

Майлс скрестил руки на груди и со счастливым видом закивал:

— Да, да, я знаю, Джакре. Я бы не делал своего предложения, если бы не получил сведения обо всех деталях.

— Что вам потребуется для осуществления вашего плана? — нетерпеливо спросил Сасса.

— Только возможность коммуникации с провинциальными правительствами. Думаю, все остальное я смогу сделать в свое свободное время. Я уже написал несколько первоначальных проектов и думаю, что смогу интегрировать сведения без каких-либо дополнительных средств.

— Вы уже работаете сверх положенного времени, — воскликнул Джакре, — ведь день у вас не резиновый, откуда вы возьмете необходимое время?

Майлс нахмурился и вздохнул.

— Джакре, ты сам признал, что мы сталкиваемся с серьезными последствиями. После того как мы поделились своими решениями с Командующим, я посвятил себя решению проблемы — заставить работать новый курс действий.

Майлс провел рукой по лбу и добавил:

— Я не ел целую неделю.

— Я заметил, — сказал Сасса, — И это беспокоит нас. Вам нужно повидаться с физиологом. Я не хочу, чтобы вы были больны, когда мы нуждаемся в вас, легат! Если вы пообещаете, что не потеряете больше в весе, мы разрешим вам проводить свою программу в жизнь.

— А если это будет стоить нам времени? — спросил Джакре, поднимая вверх палец.

— Тогда я тотчас все прекращу, — ответил Майлс.

— Я думаю, на сегодня все, легат, — сказал Сасса и соединил пальцы вместе. Его кольца загорелись лазурным светом, — можете идти. Джакре, я хочу, чтобы вы остались, и мы обсудим воздействие этой шарады на способность риганцев к сопротивлению.

Осознавая свой триумф, Майлс прошел через огромные двери. На стенах он увидел свое рефлектирующее изображение. Новая одежда сидела на нем превосходно, уже давно он не выглядел так отлично.

Его антиграв ждал на месте. Аррон и Джером стояли и внимательно смотрели на приближающегося Майлса, в то время как Гирос, вопросительно подняв брови, произнес:

— Ты…

— Назад в офис, — сказал Майлс, когда сел на сиденье. — Мы выиграем, Гирос. Но это означает, что мы должны теперь много и тяжело работать. Нам не удастся поспать в своих постелях еще долгое время.

Гирос улыбнулся.

— Возможно, это даже и лучше, что вместе со своим животом ты избавишься и от своих любовниц, Майлс.

Когда антиграв продвигался по коридору, Майлс нахмурился и уставился на светящиеся в темноте шпили столицы Империи Сасса.

«Командующий? Я сказал им правду. Но только как вы собираетесь прибрать к рукам Синклера?»

Масса и энергия, заключенная в ядрах, начала уменьшаться с уменьшением силы реакторов. Одновременно из-за больших потерь энергии искусственный горизонт начал быстро расширяться. Где раньше вокруг поля боя была пустота, теперь вновь возникла Вселенная, которая во время радиоактивного взрыва сумела прорваться к космическому ходу времени.

Стаффа испытал небольшое неудобство от передвижения. Он смотрел вперед и не видел ничего, кроме серого тумана и искаженных очертаний предметов, пока они неслись почти со скоростью света.

— Первый офицер, привести в состояние готовности мониторы, — приказал Стаффа.

Хельмут, наблюдая за движением корабля, ответил в микрофон:

— Мониторы приведены в состояние полной готовности, Командующий. Замедление хода на тридцать процентов удельного веса, постоянная дельта в норме. Разрыв во времени в одну тысячную единицы. На мониторах зеленый цвет, нас приветствуют с возвращением домой.

— Принято. — Стаффа проверил все данные на мониторах, чтобы убедиться, что во время посадки не случилось ничего неожиданного. Всегда нужно быть очень бдительным, даже возвращаясь домой.

Скайла пролезла через люк и прошла по блестящему и переливающемуся на свету мосту. С ней было ее обычное оружие, а в одной руке она несла маленький монитор.

«Как она красива!» Стаффа позволил себе наблюдать за ней, в то время как она приближалась: стройная, роскошные светлые волосы, свободно лежащие на плечах. Когда она заметила его пристальный взгляд, веселая искорка вспыхнула в ее глазах и она тепло улыбнулась:

— Вы выглядите счастливым, — сказала она ему, останавливаясь у его командирского кресла, — после той ночи, когда вы практически не спали, я рада за вас. Я ожидала, что вы будете в ужасном расположении духа.

Он взглянул на монитор.

— Плохие сновидения. Это и еще то, что я никак не могу отделаться от проблемы объединения. Я заставил Ригу и Сассу быть теми, кто они на самом деле. Я сделал так, что они скоро перегрызут друг другу горло. И тем не менее сейчас нужно уничтожить большую часть работы, которую я сделал прошлой ночью. Я не знаю, как мне поступить.

— Это не поможет, — она положила руку ему на плечо. — Доверься мне. У тебя нет нужной информации. После того как ты поговорил с Кайллой, попытайся выяснить, что узнали ее агенты, потом ты сможешь что-нибудь решить. Тебе нужно наладить связь с Синклером. Он ведь ключ к решению всех проблем, не так ли? И, кто знает? Может быть, Майлс раздобыл какие-либо сведения или придумал что-нибудь, пока мы были в открытом космосе.

— Ключ, да. Синклер — ключ ко всему, — он нервно сжал пальцами ручку кресла.

— До этого момента тебе приходилось чего-то ждать, прячась на другом краю Вселенной. Разве не это раздражало и беспокоило тебя? Притворство, пустое вычисление переменных — все это помогало тебе быть занятым и отвлекаться от главного.

— Может быть. Я чувствовал себя ослабленным. Глупый обман. Даже Священный Сасса больше не воспринимает меня серьезно. Но я еще заставлю его горько сожалеть об этом.

Она подняла палец к подбородку и задумчиво произнесла:

— Стаффа, я просмотрела все сведения. Сейчас ты можешь захватить одну из столиц. Или Ригу, или столицу Сасса — это не имеет значения. Без централизованного управления ни одна из империй не сможет долго продержаться, через несколько недель им придется капитулировать, поскольку сама система будет приходить в упадок. Обе империи имеют компьютерные возможности быстро устанавливать административный контроль над захваченными территориями. Мы очень быстро можем положить этому конец.

— Но какой ценой? Еще несколько биллионов смертей? Я знаю, что я сделаю против Риги. Я уже все спланировал. Разрушение центра перераспределения и остальной империи Рига может быть бесполезным. Его Святейшество не знает, но у него есть программа, с помощью которой можно интегрировать системы Риги в его собственные. Черт побери, Скайла, они используют наши компьютеры, наше обеспечение! Это часть схемы. Это только… ну, я не могу позволить себе уничтожить еще один мир. Ты ведь понимаешь меня? Я должен совершить это, не пролив ни капли крови.

— Ты чувствуешь себя обязанным Богу и людям. Я знаю о твоих концепциях Седди, — она кивнула в знак согласия. — Может, они и правильны.

— Тебе бы следовало поговорить с Кайллой.

— Возвращаясь к нашей проблеме, думаю, ключ к ее разрешению в компьютерах. Ты сможешь что-нибудь придумать, чтобы вывести из строя хотя бы один компьютер? Вирус, к примеру.

Он быстро взглянул на нее.

— И не думай об этом. Вирус уничтожит всю работу в обеих империях, перепрыгивая из одной программы в другую. Это так же уменьшит возможности системы, как и война.

— Я тоже так думаю, но ведь где-то в системе должно быть слабое место. Какой-нибудь экономический фактор, который мог бы разрушить империю своими последствиями. Возможно, только для того, чтобы люди пошли на капитуляцию. Мы были бы очень осторожны.

— Браен пробовал как раз то же самое, когда пытался переманить меня на сторону Тарги, — Стаффа покачал головой, — мне не нравится так рисковать. Экономика — это шутка Бога, сыгранная со всей Вселенной. Мы можем продумать каждую деталь, предусмотреть каждое вероятное отклонение от первоначального плана, но мы не можем предугадать никакого бюрократического решения. Слишком легко твоя собственная гордость может увести тебя к совершению глупой ошибки.

Скайла вздохнула.

— Черт возьми, случайные факторы влияют на все, Стаффа. Ты не сможешь ничего сделать по-другому. Когда ты завоевывал планеты, ты никогда не заботился о них.

— О! Можешь быть уверена, что я думал о них постоянно. Разница, как между убийцей и врачом. Оба режут ножом человеческое тело. Но только убийца, перерезав одну артерию, не может остановиться и перерезает еще и другие. В нашем случае мы должны быть врачами, достаточно опытными, не допустив, чтобы пациент умер от недостатка крови.

Он взял ее руку и поцеловал.

— Верь мне. Я не хочу иметь дело с экономическими бедствиями. Экономика полна ловушек, в которые мы запросто можем попасть.

Она скептически посмотрела на него.

— Итак, война не подходит. Экономический саботаж исключен. Дипломатически вопрос тебе решить не удалось, когда ты попробовал все обсудить с Его Святейшеством. Остается только терроризм, взяточничество, шантаж и вымогательство. Что тебе нравится больше?

— Неужели ты можешь предположить, что я буду терроризировать собственного сына?

— Ну… возможно, нет. Думаешь, взятки сработают?

— Мне бы хотелось думать, что у него сильный характер и он не позволит себе опуститься до такого.

— Имея в виду наследственность по отцовской линии, это кажется неправдоподобным.

— Но хорошие качества его матери должны подавить недостатки с моей стороны, — он сделал паузу. — Ты права. Давай лучше сначала попробуем шантаж. Но террористические акты будут хорошо работать с Или и Священным Сасса.

На губах Скайлы появилась улыбка.

— Отложим в сторону генетику; перед нами стояла пока неразрешимая задача. Как с этим бороться? Каждый сценарий, который мы разрабатывали, имел фатальное течение. Я должна сказать тебе, Стаффа, когда ты манипулируешь членами правительства, ты делаешь это так хорошо, что потом они не могут управлять страной самостоятельно.

— Хорошо, я буду помнить об этом, — пообещал Стаффа. — И ты права. У меня нет необходимой информации. Очень много событий произошло с тех пор, как мы покинули империю Сасса. Давай ждать, проверять состояние коммуникационных систем, слушать, что раскрыли агенты Кайллы. Это еще не все, у Синклера было достаточно времени, чтобы все обсудить и пересмотреть. Даже если он не верит, что я его отец, возможно, он выслушает мои доказательства.

Скайла рассеянно посмотрела на экран.

— Это то, на что ты надеешься? Что наши сведения убедят его переменить свои решения? Он относится к идее еще более скептически, чем Священный Сасса, толстый дурак.

Стаффа сильнее сжал ее руку.

— Возможно, это сможет переубедить его. Я попытаюсь сделать это. Обязательно попытаюсь.

Внезапная боль в мочевом пузыре заставила Синклера проснуться. Он протер глаза и потянулся, ощущая, что с ним не все в порядке. Он изумленно осмотрел свои шикарные апартаменты и тут же все вспомнил.

«На самом деле ночью ничего не произошло. Тебе все приснилось, Синклер. Это был всего лишь эротический сон. Это должно быть сном. В противном случае, значит, он и Или были…»

Синклер повернулся, нажав на кнопку гравитации, чтобы привести постель в нормальное положение. Потом он сделал глубокий вдох и сел, еще раз оглядываясь вокруг. Очевидно, Или ушла глубокой ночью.

Синклер встал и пошел в ванную. Когда он начал мочиться, сморщился от боли. Низ живота болел.

Синклер встряхнул головой и пригладил волосы, взглянув на свое отражение в зеркале.

Черт побери, он никогда не думал, что секс может быть таким. С ловкостью искусного мастера своего дела Или заставляла его чувствовать то неописуемый по своей силе экстаз, то легкий трепет от пульсирующего наслаждения, а потом опять они возвращались к сильной страсти, чтобы начать все сначала.

Когда его способности начали ослабевать, она приводила его опять в состояние жизненной силы, пока они наконец не заснули, крепко обняв друг друга.

Он почувствовал приятное волнение при воспоминании об этой ночи. Синклер набрал воздух в легкие, задержал дыхание и с шумом выпустил воздух через рот. Потом он залез в ванную и с наслаждением встал под горячий душ. Он вышел, чувствуя бодрость, несмотря на свое ночное напряжение и недосыпание, надел одежду, взял оружие, потом сел на кровать и начал обдумывать все, что случилось с ним. Сильный жар внутри него усиливался, когда он вспоминал о ночных удовольствиях. Неужели она действительно заставила его чувствовать так сильно?

Растущая теплота в его теле лишний раз подтвердила догадку.

«Я был пьян. Они что-то подсыпали мне в еду. Конечно же, Или знала об этом и одобрила. Сколько раз она спрашивала, действительно ли я хочу ее».

Синклер резко встал и направился в Голубую комнату.

В стеклянной сфере, стоящей посредине стола, грелся завтрак. Боль в животе усилилась, когда Синклер посмотрел на пищу.

— Неужели уже пора? — он потряс головой и с гневом осмотрелся вокруг. У него оставалось меньше чем час, чтобы съездить проверить военные приготовления и назначить встречу с Мейз и Аксель.

Он долго стоял и смотрел на сферу, потом дотронулся до нее. Сфера открылась, и Синклер увидел великолепный завтрак. Он съел вишни и виноград, схватил большой кусок пирога и побежал к двери. Когда он вышел в коридор, то увидел незнакомых ему охранников, стоявших строго по стойке «смирно».

— Доброе утро, — приветствовал их Синклер.

Ни один из них даже не пошевелился.

— А, вы можете разговаривать. Все в порядке. Я Синклер Фист. Мне знакома ваша форма.

Женщина, все еще стоя по стойке «смирно», ответила:

— Императорская охрана.

Синклер колебался.

— Понятно. Похоже, я буду здесь жить. Я опаздываю… Но мы сможем поговорить позже. Чтобы узнать получше друг друга. Пока я отсутствую, никому не позволяйте входить.

— Да, конечно.

Синклер кивнул, слабо улыбаясь, повернулся и прошел через офис в комнату ожидания. Пока Фист шел, он дожевывал кусок пирога, который оказался с начинкой из мяса с приправами и был довольно вкусным. Синклер прошел через холл, открыл замок и вошел на охраняемую территорию.

— Мне бы нужно что-нибудь попить, — промямлил он, еле открывая рот, полный еды, и вошел в лифт.

Пока Синклер поднимался, он проглотил последний кусок пирога и облизнул пальцы. Очень плохо, что ЛС все еще был у Или. Синклер нахмурился, представив себе испуганный взгляд Мхитшала.

В его воображении возникла Гретта. В глубине сознания он чувствовал свою вину.

— Ну хорошо, — прошептал Синклер. Гретта была мертва и похоронена на Тарге, а что касается Мхитшала, он просто не имел права осуждать своего командира. Но все же Синклер испытывал какое-то неудобство.

«Ты занимался любовью с рептилией. Но это было чертовски хорошо… фантастически… возбуждающе».

Он закрыл глаза, чтобы вновь вспомнить ту ночь. Он вышел на подземную платформу и оказался в капсуле, затем нажал на кнопку, как это делала Или. Капсула погрузилась в туннель, слегка покачиваясь на сверхпроводящих магнитах, когда пролетала, как пуля в вакууме. Стоя в глубокой кабине, Синклер сжал кулаки. «Да, было хорошо — гораздо лучше, чем ты представлял себе. Но стоило ли это делать? Ради себя? Ради Гретты? Она мертва, Синклер. Ты не можешь вернуть ее. Нет, но ты перешел из ее постели в постель Или. К черту! Всего лишь одна ночь. Она стоила того».

Капсула остановилась у платформы, которая находилась под министерством внутренней безопасности.

Синклер перешел в лифт, зная и постоянно ощущая, как скрытые камеры следят за каждым его движением.

Когда он поднялся к апартаментам Или, то почувствовал какое-то неудобство и беспокойство. «Войти ли мне просто в ее спальню? — Он остановился, внезапно охваченный сомнениями. — Кто и зачем построил такую систему сообщения? Туннель идет из дома Синклера в… спальню Или»?

Он вошел в квартиру Или, она оказалась пуста. Он поспешил пройти через все комнаты к главному офису Или. Она сидела за столом в дальнем конце комнаты, внимательно изучая данные на мониторе. Свет переливался в ее темных волосах. Синклер почувствовал влечение, внезапно наполнившее его, но он подавил это чувство по мере приближения к ней и настроил себя на профессиональные отношения.

— Доброе утро, — сказала она приятным голосом, все еще наклоняясь над монитором и выводя на него нужную информацию.

— Послушай, насчет прошлой ночи…

— Великолепно, не правда ли? — Она взглянула на него и счастливо улыбнулась. — Извини, мне нужно было уйти, но ведь кто-то должен был управлять государством, а я и так отложила слишком много важных дел вчера ночью. У нас есть проблема с финансированием разработок на астероидах Вермилион. Там целая путаница каких-то глупых управленческих решений, мелкое взяточничество со стороны местных администраторов и инвесторы, не желающие вкладывать деньги в эту область.

Он наклонился к монитору и внимательно посмотрел на ряды цифр, их соотношения и текст с пояснениями.

— Я не знал, что ты занимаешься такими вещами.

Она улыбнулась.

— Пока ты занимаешься реорганизацией военной области, я заменяю правительство. Не беспокойся. Так будет не всегда. Медленно, но верно, мы когда-нибудь найдем людей, способных управлять. Пока же правительство само не может ничего сделать.

Как будто внезапно очнувшись, Синклер вспомнил о времени и быстро проговорил.

— Слушай. У меня назначена встреча, — он глупо улыбнулся, — но, кажется, я проспал.

— После работы, которую ты продемонстрировал мне прошлой ночью, я ничуть не удивлена. У меня болит все тело. Я предупрежу твой ЛС. Тебе лучше пойти туда.

Когда он подошел к двери, она внезапно окликнула его:

— Синклер?

Он повернулся, а она спросила:

— Никаких снисхождении прошлой ночи? Я имею в виду, ничто не повлияет на наши деловые отношения?

Он отрицательно покачал головой.

— Нет, Или. Это от удовольствия. Ты была превосходна!

Ее глаза загорелись, и она широко улыбнулась.

— И ты тоже. А теперь иди заниматься военной силой. Если я смогу выбраться, то приду к тебе сегодня вечером.

Он повернулся и побежал, чтобы быстрее добраться до своего ЛС.

После того как она предупредила ЛС Синклера, что его нужно поднять наверх. Или наблюдала по монитору, как он пробежал по холлу и вскочил в лифт. Уклон был уменьшен для него. Когда он вбежал в кабину, с завыванием моторов тускло-коричневый ЛС поднялся в серое небо и направился к юго-западу.

Или выключила монитор и хитро улыбнулась. После первого всплеска наслаждения он быстро угомонился. К ее удивлению, Синк оказался лучше, чем она ожидала. У него удивительная выносливость. Преимущество молодости? Если так, ей придется быть очень крепкой.

Или кивнула в знак удовлетворения.

«Ты никогда не будешь таким, как был раньше, после прошлой ночи, Синклер. Сладкое чувство — только начало».

Мак оперся на плечи Райсты, когда они вместе склонились к монитору. За исключением пилота, сидящего в специальной капсуле, только инженер был на месте и выполнял свои обязанности.

— Группа слишком растянулась, — заметила Райста, указывая на секцию монитора, на котором были изображены позиции.

Мак прорычал:

— Капрал Тоб? Немедленно исправьте! В третий раз? Еще одна ошибка, и вы вылетите отсюда!

— Слушаюсь, — ответил Тоб, — давайте, ребята, исправляйте. Вы слышали, что сказал Первый. Если кто-нибудь будет опаздывать, то получит дежурство на целую неделю, а вы получите Реда в капралы.

— Ты не говорил ничего лучшего, приятель, — сухо произнес Ред.

— Ладно, ребята, — проворчал Тоб.

Группа сомкнула свои ряды.

Райста покачала головой:

— Не знаю, как тебе это удается. Мак Рудер. Манера менять офицеров, как ставки в карточных играх, раздражает меня до глубины души.

Мак угрюмо улыбнулся.

— Мак, как вам удается поддерживать их боевой дух, если они знают, что есть девять шансов из десяти, что уже через неделю они погибнут.

— Потому что они бывали в таких ситуациях и раньше, командир, — Мак почесал подбородок. — Они надеются на себя, они уверены, что способны выполнить свою работу и выбраться живыми. Они доверяют мне… и вы… но более всего они доверяют себе.

— Звучит так, как будто только дурак доверяет мне.

— С другой стороны, мы каждый раз, несмотря ни на какие трудности, добивались того, что нам было нужно.

— Это хаос.

— Синклер называет это гибкостью командной системы. Давайте предположим, что случится нечто неожиданное, когда мы нападем на империю Сасса. Например, что я погибну, когда мы будем брать грузовое судно. Бойз будет продолжать операцию. Я видел ее в деле. Она была со мной когда мы брали Хенка в Каспе. У нее умная голова и она быстро ориентируется в сложных ситуациях. Но в темноте, в вакууме космоса — это совершенно другое.

— Чтобы проверить возможность передвигаться со скоростью света, это нужно испытать на себе. Я знала немало хороших солдат, которые ломались, теряли способность к активным действиям от страха.

— Мы преодолеем это. Ситуация похожа на пребывание в горе Макарта, когда мы были почти похоронены заживо. Бойз сохраняла спокойствие. Она выдумывала различные глупые вещи, только чтобы занять людей и отвлечь их от мысли о том, где они и что с ними может случиться. Она может приспособиться к любой ситуации.

Райста что-то зло пробормотала про себя.

Мак вновь повернулся к мониторам и сосредоточил внимание на подготовительных упражнениях.

Он изменил программу:

— Райста?

— Здесь, Мак.

— Уничтожить командный компьютер противников. Посмотрим, что они будут делать в полной темноте и вакууме имея никакой коммуникации друг с другом.

— Понятно.

Райста остановилась и удивленно посмотрела на Мака:

— Что ты делаешь? Ничего подобного нет в программе по подготовке. Я даже сомневаюсь, что такое когда-либо произойдет в настоящих условиях войны. По-моему, ты полный кретин.

Мак покосился на двигающиеся в полной темноте группы, которые начали сбиваться в кучи и не знали, что делать дальше.

— Да, им лучше узнать все сейчас… перед тем, как придется встретиться с солдатами Сасса.

Макрофт бесцельно ходил туда-сюда по комнате. В настоящей тюрьме могло бы быть хуже; но все же эта тюрьма напоминала ему, что он не свободен. Компьютерная связь была прикреплена к одной стене. Специальное устройство позволяло ему заказывать все, что захочется на завтрак, обед или ужин. На другой стене был запрограммирован вид горизонта Риги при закате. Солнце уже ушло за горизонт, и его свет отражался на сверкающих зданиях. Приятный аромат наполнял воздух. В глубине комнаты была дверь, ведущая на платформу для сна, ванную и туалет. Его личные вещи были возвращены вежливым молодым человеком, который во время осмотра аккуратно отстегнул все оружие.

Как всегда, на нем была униформа: ярко-красный жакет с ослепительно-белой лентой и знаком отличия. Прекрасно сидящие брюки наполовину прикрывали черные ботинки.

Он выпрямился и соединил руки за спиной. Он родился более чем век назад, он был сыном одного знатного человека Риги, истинный член аристократического общества. И он вел себя именно так: высокий, с прямыми плечами, всегда аккуратный. Его маленькие усики были с прилежностью завиты. Если бы у него возникла возможность выбрать помещение, он запросил бы более шикарные апартаменты. Тем не менее для тюрьмы здесь было совсем неплохо.

— Но все же это тюрьма!

Он остановился и погрозил кулаком по направлению закрытой двери. Несмотря на свои многочисленные попытки, ему не удавалось ее открыть. Компьютерная система связи позволяла ему общаться с Хенком, Арнсоном и Адамом, включенными в такие же помещения, — и все вместе они проклинали Синклера Фиста.

Макрофт выругался про себя и возобновил хождение по комнате. Какова была цель? К чему все это ведет? Если бы министр Такка хотела его казнить, она имела много возможностей сделать это без каких-либо затрат. Так что же придумала Или? Держать их в тюрьме для всеобщего унижения, перед тем как она расправится с ними?

Он услышал, как открылась дверь, и его внимание вновь вернулось в комнату.

— Макрофт! Как приятно вновь вас видеть, — приветствовала его Или, тепло улыбаясь. Дверь с силой захлопнулась за ее спиной.

— Министр Такка, — Макрофт слегка кивнул.

Или оглянулась.

— Надеюсь, вас устраивают комнаты?

— Все равно тюрьма.

Или удивленно подняла бровь.

— Едва ли. Но я могу понять, почему вы так думаете. Нет, мой дорогой. Ничего подобного. Если бы я хотела, чтобы вы были арестованы, я бы просто приказала поместить вас в камеры или подземные шахты.

— Тогда зачем вы держите здесь меня и моих коллег?

«Будь осторожен. Не зли ее. Ты имеешь дело с самой могущественной женщиной в империи».

Или улыбнулась и направилась к компьютеру.

— Вы и ваши помощники здесь ради вашей же собственной безопасности. И, возможно, ради безопасности империи.

— Да?

Она строго взглянула на него.

— Это действительно так.

Или подошла к нему и внимательно посмотрела прямо в глаза.

— Уже не думаете ли вы, что я хочу видеть, как все, что мы построили, развалится по желанию Синклера?

— Я думал, что он является орудием в ваших руках.

Она выглядела изумленной.

— На сегодняшний момент он служит для достижения определенной цели. Я пришла сюда затем, чтобы узнать будете ли тоже помогать мне? Я имела в виду именно это, когда сказала, что не хочу, чтобы империя подчинялась ему и исполняла его глупые идеи. Ведь вы гордитесь своим происхождением? Вы близки к потере всего, что аристократия завоевывала столетиями.

Макрофт нахмурился.

— Тогда почему просто не убрать его?

— Потому что он все еще служит моим целям и я буду держать его так долго, сколько он мне понадобится. Я буду держать при себе всех, кто служит моим интересам. А те, кто не служит, ну что же… Давайте не будем говорить об этом. Я уверена, вы все понимаете.

Холод пронизал душу Макрофта.

Или достала из коробочки, принесенной с собой, куб с информацией.

— Синклер проводит военные учения в районе Тарси. Вчера он разбил дивизию Дион Аксель. Этим утром события продолжают развиваться. Это запись вчерашнего поражения. Я принесу записи сегодняшнего, как только смогу получить.

Макрофт взял куб.

— Что вы хотите от меня?

Или улыбнулась еще шире.

— Изучите записи, Макрофт. Копии доставлены и вашим товарищам. Выясните все, что сможете, о военной тактике Синклера. Я хочу, чтобы вы думали, как Синклер, командовали, как Синклер, — она сделала паузу, — побеждали, как Синклер. Разберитесь в его тактической работе, вы немного знаете ее… сделайте все, что сможете. Нравится вам это или нет, но ваша жизнь зависит от того, как хорошо вы изучите военную тактику Синклера.

Сказав это, Или повернулась. Она нажала на дверной замок, дверь открылась. Уже стоя в дверях, она добавила:

— Вы можете многое получить, если проанализируете информацию. После того как она ушла, Макрофт кинулся к двери, нажал на замок. Дверь оставалась плотно закрытой.

«Я не дурак, Или. Синклер так же опасен для тебя, как и для меня. Очень хорошо. Я понимаю твою игру. Да, я изучу все и научусь вести войну по новой стратегии и тактике Синклера. И когда ты будешь готова сместить его, я буду готов оказаться на его месте».

— Послушай, я знаю, что у тебя проблемы, — сказал Вет, — Марка и я хотим помочь тебе. Черт побери, ты не можешь провести свою жизнь в дамских уборных.

Анатолия рассмеялась и повертела полупустую чашку в руках. Она сидела на втором этаже кафетерия. Вокруг них слышались постоянные разговоры посетителей за завтраком, звяканье посуды и звук отодвигающихся стульев. За окном был виден выгоревший дом на другой стороне, который сделался гладким и блестящим от дождя.

— Я знаю, — она устало улыбнулась. — Вет, я не могу взять ваших денег. Тебе и Марке сейчас и так с трудом удается сводить концы с концами. Нет, я не буду затруднять вас своими проблемами. Я знаю, что вы делаете и что вам нужно, чтобы выжить. Если вы дадите взаймы, это лишит вас тех маленьких средств, которые вы оставили на черный день.

— Но ты не можешь…

— Вет. Со мной все нормально. Я тоже на мели. На лечение ушли почти все мои деньги. Потом мне выписали огромный штраф за нанесенный ущерб помещению, в котором я жила. Это совсем лишило меня средств, каждый месяц мне приходится выплачивать крупные суммы. Или так будет продолжаться и дальше, или меня выкинут из программы. Я потратила слишком много лет на свою работу, чтобы сейчас все бросить. Если я должна спать на скамейке в дамской уборной, значит, так я должна за все платить.

Вет откинулся на спинку стула.

— Посмотри на себя. Ты ходишь полуголодная. Твоя одежда выносилась. Что ты будешь делать, когда эти дырки станут еще больше?

— Стащу что-нибудь из образцов в подвале. Сейчас на них надевают смешные синие смокинги. Я раздену парочку тел — они не будут возражать — и что-нибудь сошью.

— А насчет еды? Ты собираешься разрезать трупы для этого?

— Не будь дураком. В них полно всяких предохраняющих составов.

Она старалась сохранить серьезное выражение лица, но не смогла удержаться от смеха, глядя на него.

В конце концов, он тоже захихикал, а потом произнес:

— Хорошо. Последнее предложение. Марка и я были практически уверены, что ты откажешься от денег. Послушай, это маленькое место, всего две комнаты. Там есть складывающаяся кушетка, правда, она будет…

— Нет.

— Да ты даже не выслушала меня до конца.

— Послушай, в один прекрасный день все может измениться. Возможно, когда я окажусь в беде, ты придешь мне на помощь. Честно, я все обговорил с Маркой, и мы решили что, если ты поживешь там несколько месяцев, это никому не будет мешать.

— Ответ — нет. Это очень мило с вашей стороны предложить мне жилье, Вет, но я знаю, как тяжело вам приходится, ведь у вас ребенок. И скоро будут экзамены. Со мной все в порядке. У меня есть отопление, свет, водопровод удобное место для сна и круглосуточная охрана. А что еще нужно?

— Ты… — Вет покачал головой, — ты уже не та женщина, которую я знал прежде.

Она уставилась в свою чашку.

— Да, уже не та. Все изменилось, когда я была на улице. Я видела, какой может быть жизнь. Я… — она прервала себя, допивая свою чашку, — мы можем поговорить о чем-нибудь другом?

Он неуверенно посмотрел на нее.

— Я бы дал тебе кредит на год, чтобы узнать, что там произошло с тобой.

— Серьезно? Я бы смогла купить билет домой и уехать отсюда. Возможно, жизнь в деревне и не покажется такой ужасной после того, что я видела здесь.

— Прекрати! Каждый раз, когда кто-то пытается говорить с тобой о чем-либо серьезном, ты делаешь какое-нибудь едкое замечание. Только скажи мне одну вещь, и мы переменим тему разговора. Хорошо? Вот мой вопрос: почему ты не можешь просто разговаривать с людьми, как раньше?

Ты… как будто уже пришла в себя. Ты замкнулась, а раньше была душой любой компании.

Она подняла голову, пытаясь привести в порядок свои чувства и найти такие слова, чтобы он все понял:

— Вет, это произошло потому… Ну больше нет общей почвы. Окружающий меня мир переменился. Люди в лаборатории, ты сам. Тебе никогда не угрожали, ты никогда не был голоден или запуган, с тобой никогда не происходило таких вещей. Я имею в виду, ты никогда не был там, снаружи, без всего. Без…

Он хмуро посмотрел на нее, барабаня пальцами по столу.

— Ты думаешь, что голодать в школе легко? Господи, Ана, мы учимся десять часов в сутки, а потом у нас еще работа в лабораториях. К тому же я должен выполнять свою часть работы по дому. Заботиться о малыше. Если бы я хотел, чтобы все было легко, я бы нанялся на работу по утилизации нужных компьютерных программ или отвечал бы на какие-нибудь вопросы, а вечером возвращался домой и отдыхал.

Она кивнула и улыбнулась.

— Да, я догадываюсь, как вам тяжело. Именно поэтому я не могу принять вашего предложения переехать. Теперь давай переменим тему разговора. Ты последний, оставшийся у меня друг, и я не хочу потерять тебя из-за твоей же собственной глупости.

— Хорошо, Ана. Ну так как… ну… над каким проектом ты сейчас работаешь?

Ана улыбнулась ему:

— Я делаю схему последовательности ДНК с макета.

Он удивленно посмотрел на нее.

— Понятно. Так вот почему единственный человек в системе, который имеет доступ к твоим файлам, кроме тебя, Адам. Почему вы так секретничаете?

— Это мое собственное исследование, вот почему. И, Вет, и не уверена, что закончу его. Если окажется, что это очень просто и скучно, я не хочу выглядеть идиоткой в глазах людей. Я и без этого выгляжу почти что полной дурой. И если бы ты знал хоть половину того, что я обнаружила, и про кого, ты бы лишился дара речи.

— А Адам не говорил тебе, что ты похожа на идиотку, занимаясь этим исследованием?

Она покачала головой, сама удивляясь той легкости, с которой соврала.

— Нет еще. Но когда я показала ему первоначальные, результаты, он так посмотрел на меня, как будто видел меня впервые. Такой взгляд означает очень многое. Или ты близка к получению постоянного места работы в лаборатории…

Или к получению бумаг, информирующих, что тебя переводят на другую работу, где придется следить за санитарным состоянием и определением уровня воды в растениях.

— Тебя еще не выкинули из программы, а уже прошло несколько недель. Возможно, в конце концов, ты закончишь свой проект. Делай все хорошо, и ты сможешь получить назначение в лабораторию.

— Думаю, результаты будут очень интересные.

— Но что, черт возьми, я буду делать с ними?

Анатолия глупо улыбнулась Вету, еле сдерживая свои напряженные до предела нервы.

"Один из законов физики гласит, что энергия никогда не исчезает. Мы принимаем то, что масса и энергия взаимосвязаны, иначе невозможно было бы существование жизни. Если энергия не исчезает, значит, она будет существовать вечно, даже за пределами времени. Вся Вселенная может попасть в гравитационное поле. Когда Вселенная испытает последнюю фазу изменений и вся энергия сосредоточится в одном месте, все, что останется, это Бог.

Это касается всех нас, поскольку при каждом наблюдении, которое мы делаем, при каждой мысли, возникающей у нас в мозгу, преобразовывается определенное количество энергии. Поскольку процессы, происходящие в нашем мозгу, соотносятся с законами физики, мы можем жить в Разуме Бога вместе со всей Вселенной. Будучи частицей Бога, мы все живем в реальности. Значит, все это касается природы Бога не как творца, но как разумного сознательного существа, которое стремится познать и понять мир, как и мы.

Можно предположить, что происхождение Вселенной — рождение Разума Бога. Как мы рождаемся на свет, наблюдаем, учимся, так же делает и Бог. Мы живем в Разуме Бога не только как индивидуальности, мы разделяем с ним стремление понять реальность.

Если согласиться с этими утверждениями, жизнь приобретает смысл. У каждого из нас есть цель, которая заключается в том, чтобы познать окружающий нас мир. Наша задача — понять, что значит жить, ибо с каждой жизнью, с каждым ударом нашего сердца, каждой надеждой, мечтой мы постоянно изменяем сознание Бога. Поступая так, мы постоянно изменяем понятие, заключенное в слове мораль".

Отрывок из передачи Кайллы Дон.

 

Глава 12

Поместье Тарси принадлежало министру безопасности Тедору Матайсону. Потому Синклер не собирался использовать его как поле для военных учений и, если бы наследники Тедора подали прошение, они могли бы получить поместье назад, когда все закончится.

Большая комната в этом шикарном доме была со вкусом отделана. Окна выходили в передний дворик, в котором теперь были сосредоточены резервные средства передвижения, большие отряды солдат, вооруженные ядерным оружием, стоял ужасный грохот от ЛС.

Синклер попытался привести мысли в порядок. Воспоминания об Или заполняли его ум, отрывали от работы и мешали сосредоточиться. Ее улыбка возбуждала. Это была улыбка, обещающая в следующий раз большее наслаждение.

— Извини, Синк. Нет ничего нового для тебя. Мы сломили внешнюю защиту, окружили позиции и намечаем взять цель в установленное время, — сообщил ему Кэп, остро переживая, что два дивизиона риганцев напали на солдат Синклера этим утром.

«Хорошо, значит, выкинь Или из головы и разберись с делами».

Он потер руки. Мейз, Дион, Кэп и Шикста стояли у дальней стены комнаты.

— Вчера, — начал Синклер, — Четвертый Тарганский дивизион напал на Девятнадцатый дивизион риганцев.

Дион Аксель откашлялась.

— Да?

Он изучал женщину, которая казалась утомленной и осунувшейся. Благодаря омоложению ей можно было дать лет тридцать, но он просмотрел ее биографию. Аксель было под девяносто, из которых пятьдесят были отданы военной службе и сражениям во всех крупных кампаниях, которые вела Рига. У нее были каштановые волосы до плеч, затянутые сзади в хвост, и угловатое лицо.

— Мои люди и я изучали записи о вчерашнем сражении. Ваши люди попирали все военные максимы, известные о ведении войны. Фист, какова же у вас последовательность операций? Что это, намерения вместо военных действий устроить полную неразбериху? Вы не можете походя отбросить сотни лет военных традиций, в особенности, если сообщения о том, что Сасса собирается ударить, окажутся верными.

Поднялся ропот одобрения и недовольства.

— План в следующем, — Синклер наклонился вперед, взгляд его сверлил офицеров. — Далее я ожидаю, что ваши дивизионы будут тренироваться и станут боеспособными через четыре недели, которые…

— Невозможно! — закричали со всех сторон.

Синклер выждал, пока затихло гудение голосов, и коротко повторил:

— Вы будете боеспособны… или вас заменят в ваших дивизионах другие.

Де Гамба вскочил на ноги. Это был худой мужчина с бледной кожей и шелковистыми белыми волосами.

— Совершенно не согласен! Если ты думаешь, что я подчиняюсь твоему дурачеству, мой мальчик, то тебе надо как следует подумать! Моя семья служила императору уже…

— Тогда ты будешь освобожден от командования, отведен на следующий транспорт и отправлен домой. Кажется, у тебя в настоящее время есть поместья в Рипариосе? Возможно, ты лучше послужишь народу, обрабатывая поля.

С холодным взглядом своих ледяных глаз Де Гамба свирепо ухмыльнулся:

— И как ты это себе представляешь? Должно быть, агенты Или попытаются арестовать нас?

Не спуская глаз с Де Гамбы, Синклер помотал головой:

— Я могу так и поступить прямо сейчас. Но сегодня вы возглавите дивизион, который был сформирован из остатков пяти дивизионов, брошенных на нас Тибальтом на Тарге.

— Ты бросишься в гражданскую войну? — нервно оглядываясь вокруг, спросила Аксель.

Синклер сложил руки перед собой:

— Нет. Даже если ваши дивизионы восстанут против меня, мои тарганцы возьмут положение под контроль в течение нескольких часов, все вы будете насильственно умерщвлены за нарушение Командирского Кодекса, казнены за неповиновение прямому приказу командира. Я заключил сделку с тобой во время нашей первой встречи. Я дал слово, что получу свой шанс. Я не изменил слову. Я сказал тогда, что не нарушу Кодекса, пока не окажусь не прав. И тоже сдержал его. Это армия, а не общественный клуб. Но вернемся к нашей теме. В каждом из ваших дивизионов есть прекрасные профессионалы, мужчины и женщины, которые могут стать первыми сержантами или капралами… Люди, способные подняться настолько, насколько им позволяет ситуация. Я абсолютно откровенен. Большинство из ветеранов могут лучше командовать, чем вы.

— Я не буду сидеть и выслушивать оскорбления мокрозадого молокососа! — проревел Лут, вскочил на ноги, а затем затопал к выходу.

Синклер указал на удаляющуюся спину Лута.

— Мейз, этот человек нарушил приказ. Займитесь им.

Мейз прошла сквозь большинство собравшихся со скрещенными руками и пышущими злобой суровым лицом. Она распрямилась, достала свой пистолет и выстрелила Луту в затылок. Его тело распласталось по ковру в розовом облачке крови, костей и мозгов, которое оседало вокруг.

Синклер осмотрел посеревшие лица, затем присел и обхватил колени руками.

— Вы здесь потому, что я не могу растрачивать талант и хочу дать вам шанс. Через несколько месяцев нам грозит война. Уверяю, все чрезвычайно серьезно. Какая-нибудь чванливая задница, может погубить целую команду своей гордостью, самонадеянностью и упрямством. Я воочию убедился, что Макрофт именно так и поступал. Я этого не хочу. Ваши люди находятся под вашей ответственностью. Постарайтесь мудро заботиться о них.

Дрожь возникла и успокоилась, когда над головами пронеслось несколько ЛС и опустилось за домом.

Синклер рассмотрел людей перед собой. Мысли у него путались.

«Подлые Боги! Ситуация хуже, чем я думал. Мне надо заставить их понять суть дела. Но как? У меня нет Тарги здесь, под окном…»

— Леди и джентльмены, войска должны быть способны на практике использовать мою тактику. Нам предстоит поработать. Начнем сейчас. Мы вернемся к утренним учениям и будем повторять их снова и снова. Как только все будет в порядке, мы проведем ту же операцию со свежими дивизионами по мере их прибытия. Если нам придется вести военные игры по всей планете, так и сделаем. Вы должны сообщить своим семьям, что сегодня не будете на, обеде, как и некоторое время в будущем. До особого распоряжения вы будете располагаться вместе со своими частями.

— Смехотворно! — прокричал Де Гамба. — Жить с… с животными!

Синклер проигнорировал его. Наступила пауза.

— Надеюсь, вы серьезно отнесетесь к моему приказу. Из того, что я видел сегодня, не думаю, что многие из вас останутся в командовании к вечеру. Пошлите приказы и примите новые команды. Операция начинается в 13:00. Все свободны.

В возмущенной тишине они стояли и смотрели на Синка почти испуганно. Уходя цепочкой, офицеры в молчании далеко обходили кровавое тело Лута.

— Шикста, присмотри за ними, — Синк мотнул головой в сторону двери.

Синклер устало улыбнулся оставшимся командирам.

— Есть возражения относительно оценок?

Синклер расположился на углу стола.

— Есть вопросы об изменении расписания?

— Мы выглядим ослами. Войска ненавидят тебя, — ответил Кэп.

— Что ж, не в первой. Честно говоря, я думаю, регулярные части будут лучше. Как империя выигрывала войны? Эти парни некомпетентны и должны быть демобилизованы.

Мейз выдержала его взгляд.

— Возможно, так получалось потому, что слишком хорош Звездный Мясник. Он, собственно, и выиграл битву.

— Ну, сегодня, — пообещал Синклер, — все изменится. Если увидите кого-нибудь с талантом, повышайте его в ранге прямо на месте. Нам всем придется пахать до изнеможения, прежде чем все это кончится. Так что приготовьтесь к долгому и затяжному труду. За работу, друзья.

Стаффа спускался по коридору и изучал рисунок в скале. Шахтный лазер прорезал круглую дыру, оставляя зеркальную полировку на камне, которая раскрывала жилы и складчатые пласты древних внутренностей луны. Периодически светлые плитки посылали отсветы с поверхности. Так хотела Кайлла. Здесь она жила на безопасном расстоянии от Компаньонов, отделенная от них почти километром неприступной скалы, который она контролировала своей собственной безопасностью.

Стаффа решил пройтись, хотелось размяться и кое-что вспомнить. Образы теснились: Кайлла в рваных коричневых лохмотьях, мускулы двигались под загорелой кожей, когда она склонялась под тяжестью буксирной веревки в Этарианской пустыне; усталый блеск ее карих глаз, когда она боролась в горе Макарта; нежность и болезненную печаль, когда она говорила о своей семье и их убийстве. Она прижалась к его боку, когда они ожидали смерти в закопанной трубе. Он вспомнил отчаяние, которое охватило ее после того, когда раб изнасиловал и избил ее.

«И за это я убил его». В животе Стаффы возникло что-то кислое.

— Ты трус, — ее взгляд резал как кремень, на губах застыла презрительная усмешка. — Живи ради меня, Стаффа. Покажи мне, что ты достоин уважения. Если нет, убей себя, но тогда, когда мне не надо будет рассматривать твой загрязненный труп.

Стаффа сжал кулаки. Они были заперты вместе, мучитель и жертва, роли постоянно менялись. Кайлла Дон дала ему возможность обрести себя и, возможно, способ искупить вину. Та женщина, которую он уничтожил, стала его спасением и наказанием. Ироническое правосудие было отмерено.

Стаффа приблизился к огромным дверям и помахал команде безопасности. Тяжелые керамические порталы соскользнули на сверхпроводимые колеи, чтобы допустить его в небольшой пресс-замок. Оттуда он прошел в просторную приемную камеру. За главной конторкой сидел Никлос, окруженный с трех сторон стенами мониторов. Он холодно осмотрел Стаффу, и усы его дернулись.

— Магистр Дон ожидает вас в конференц-зале, Командующий.

— Отлично. Я получил через связь кое-какие данные. Вы, вероятно, хотите сделать копии для архивов Кайллы.

— Я сделаю. Благодарю. — Никлос старался говорить учтиво.

Враждебность между ними никогда не кончится. Глядя в его глаза, он вспомнил, как они встретились впервые. «Все еще хочешь убить меня, так ведь, Никлос? Учение Седди глубоко запало тебе в голову и, когда у тебя есть возможность, тебя сдерживают приказы». А Никлос отчаянно любил Скайлу Лайма.

— Вне зависимости от пород кобели одинаково бросаются друг на друга, — проговорила Кайлла своим поразительным контральто.

Переводя внимания на нее, Стаффа не мог не улыбнуться. Она стояла в дверях, каштановые волосы спадали до ключиц, обрамляя квадратное скуластое лицо. Их взгляды встретились.

На ней было белое платье Седди, подпоясанное тонкой веревкой. На ногах — нарядные сандалии.

— Подходяще выглядишь, Кайлла. Полагаю, они тебя обработали?

Одна бровь выгнулась.

— Меня били, пускали кровь, проверяли резонансом и рентгенографированием.

Пауза.

— Полагаю, Божественный Сасса не подпрыгнул от возможности сложить руки и принять нас в свои объятия?

— Если бы ты когда-нибудь видел его лично, то не очень стремился бы в эти объятия.

— В сущности, большинство мужчин подходят под эту категорию, — она помолчала ровно столько, чтобы напомнить, что произошло между ними.

— Иди расскажи мне обо всем. Никлос? Отложи мои звонки.

— Да, Магистр.

Кайлла, обернувшись, вышла. Более чем какая-либо женщина, она выделялась врожденной грацией и самообладанием, независимо от обстоятельств. Стаффа пошел за ней. Место казалось обновленным.

— Как идет реорганизация?

— Медленно. Без Мэг Комм нам приходится начинать все сначала. Ваши технологи просто неоценимы. Мы овладели огромным количеством ваших технологий и, наконец, не должны их бояться. Когда дело коснулось реорганизации, Уилли стал моей правой рукой. Он просто гений поточных схем и теорий систем.

Она жестом указала на конференц-зал.

— Устраивайся поудобнее. Я сейчас вернусь.

Стаффа вошел и, прежде чем усесться за стол, подтянул к себе чашку. Он воспользовался своей личной сетью через внутреннюю поверхность Седди и смотрел, как из конторки поднимался монитор.

Вошла Кайлла и, закрыв дверь, опустила серию кубов с данными на крышку конторки. Она тщательно изучали его, когда усаживалась сама.

— Насколько все плохо?

— Достаточно. Жирный старый Сасса пришел к выводу, что с убийством Тибальта он может завладеть Ригой даже без помощи Компаньонов.

Она сжала губы.

— И какими данными мы располагаем?

— Это еще одна проблема, происходящая от Мэг Комм. Эта машина использует столь запутанные манипуляции данными, что компьютеры Сасса едва могут разобрать, где голова, а где хвост. Перед тем как послать материал Синклеру, не мешало бы его упростить. Как данные, так и статистические манипуляции, в нечто, с чем они могут работать. Но нам удалось сделать одну весьма существенную перемену фронта. Легат нам верит.

— Рома? — Она задумчиво уставилась на крышку конторки. — И насколько далеко он пошел?

— На всю катушку, я полагаю. Можно сказать, что он тоже это осознал. Я загрузил записи в твою систему. Просмотри их на досуге.

Он ввел последовательность и продолжал:

— Что заставляет меня перейти к следующей теме. Майлс обеспечивает прикрытие, чтобы ввести больше Седди в империю Сасса. Полагаю, нам надо отправить кого-нибудь талантливого в его офис. Может быть, Никлоса или кого-либо другого?

— Что это между вами?

— Мы встретились не совсем как друзья, если ты помнишь. Всю свою жизнь он учился убивать меня.

— Так же, как и ты массу нашего народа.

Стаффа барабанил пальцами, а она рассматривала его знающими глазами.

— Думаю, после того, как мы прожили несколько недель в том ящике, между нами уже почти не осталось секретов? Я знаю тебя лучше, чем кого бы то ни было из людей, Стаффа. Возможно, лучше, чем ты сам себя знаешь.

Он пожал плечами.

— Никлос влюбился в Скайлу. Она никогда не воспринимала его серьезно. Я не знаю, насколько можно этому верить, но думаю, я подстрекнул его. К тому же, мы, вероятно, из тех мужчин, которые раздражают друг друга. Если это тебя смущает и пахнет осложнениями, вызови кого-нибудь из психиатрии и проверь нас обоих.

— Для тебя? Зачем? Я слишком уважаю твою интуицию. Скажи, ты ищешь еще один способ загладить свою вину?

— Да, Проклятые Боги, откуда я знаю, окрашено ли это виной? Мне и так надо к каждому притираться, ты же знаешь. С другой стороны, я хочу избежать конфликтов с Никлосом. Никогда не знаешь, можем ли мы полагаться друг на друга.

Она резко кивнула…

— Хорошо. Дай мне это обдумать. А пока у нас свои события. Ты, вероятно, знаешь, что Тиклат уехал на Ригу, предположительно для повышения и переназначения. Мне кажется, я говорила тебе, что он подозревает возможность проведения Или какого-нибудь расследования его роли в фиаско этарийской операции. Тиклат оборвал многие свои связи и работал исключительно через Никлоса, между прочим. Приказ Или вызвал у Тиклата предчувствие беды. Он собирался доложить, как только почувствует себя в безопасности.

Глаза ее сузились.

— Мы получили тайное сообщение по нерегулярным каналам, что Или разрушила его прикрытие и теперь он в бегах. Тиклат не чей-то шут и не дурак. Пару дней спустя был похищен один из кораблей Риги и сделал это человек, похожий по описаниям на Тиклата. Орбитальный терминал Риги оказался сильно поврежден, а их батареи безопасности несколько искорежили корабль перед тем, как побег удался.

— Орбитальная Служба Безопасности не выслала немедленно погони?

Кайлла ухватила один из кубов данных, подбросила его и поймала.

— Нет. А им следовало это сделать?

— Стандартная процедура, — Стаффа слегка постучал по столу, подчеркивая серьезность момента. — Почему они так не поступили?

— Мы несколько отвлеклись, глава Службы Орбитальной обороны, некто Брайан Хак, был найден убитым в своих комнатах после того, как позволил Синклеру проскользнуть на Ригу незамеченным.

— Черт возьми! Я знал его. Жаль. Хороший человек.

— Хороший, но уже мертвый. Ходит слушок, что это Или использовала убийцу, чтобы убрать его. Но вернемся к Тиклату. Большинство из военных кораблей в настоящее время сгруппировано вокруг Риги для починки и пополнения запасов, как часть первоначального плана Тибальта для нанесения удара по империи Сасса. Этот план был поддержан, несмотря на убийство. Стаффа, им не хватает кораблей и у них очевидный кризис с командованием. А если некому было преследовать Тиклата? Да и не только это. Синклер проводил военные учения, и множество Первых дивизионных устроили ад по поводу его методов. Я думаю, они могли вычислить Тиклата.

Стаффа сделал уклончивый жест.

— Тем не менее, если Тиклат всплывет на поверхность, будь очень, очень осторожна. Надеюсь, ты помнишь, как ловка может быть Или.

— Да, конечно.

Стаффа скосил глаза, как бы обдумывая это, и наконец кивнул.

— Хорошо. Дай мне знать, если решишь допустить его сюда. Что ты узнала насчет учений, проводимых Синклером?

Она рассмеялась и сказала:

— Все правильно, он твой сын. Пришел отчет в тот вечер о том что он сделал из регулярной армии Риги идиотов и застрелил дивизионного командира по имени Лут за невыполнение приказа.

— И правильно сделал. Лут всегда был высокомерным, самонадеянным дерьмом.

— Он, вероятно, будет не последним. Синклер лишил старую гвардию всех привилегий, даже заставил их спать вместе со своими войсками. Несколько были уволены и с позором отправлены домой. Синклер осуществляет программу постоянной воинской тренировки. Очевидно, он утверждает, что использует для этого всю планету. Но он хочет, чтобы его войска были готовы справиться с войсками Сасса уже через шесть месяцев.

— Не верь. Это пропаганда для Божественного Сасса. Синклер хочет быть готовым через четыре месяца, или еще скорее, через три. Он хочет сварганить нечто, что не позволит Сасса нанести удар. Кто у него командиры в этих упражнениях?

Кайлла повернулась к монитору. Она набрала пару кодов и повернулась к нему. Стаффа нагнулся вперед и прочитал:

— Мейз, Кэп, Шикста…

Он откинулся назад, поглаживая подбородок.

— Но нет Мака Рудера. Куда, черт возьми, подевался Мак?

— Не имею ни малейшего представления. Могу заставить выяснить.

— Обязательно! Обязательно! Подожди, — он выставил ладонь, — «Гитон» еще на орбите?

Кайлла опять обратилась к экрану. Под ее пальцами защелкали клавиши, пока она пробегала по донесениям разведки и справлялась с различными сносками и примечаниями.

— У нас есть запись о прибытии «Гитона» и захвате планеты людьми Синклера. Но потом… ничего. По крайней мере, нет сообщений об изменении орбитального статуса. Надо полагать, он все еще на орбите.

— В отчетах нет упоминаний о Райсте Брактов? Она могла бы сообщить что-нибудь новенькое, если они только не заморозили ее.

Тонкие пальцы Кайллы снова забегали по клавишам.

— Ничего.

— Выясни. Это может быть очень важно.

— Будет готово не позже завтрашнего вечера, — она обеспокоенно взглянула на него. — Ты не выглядишь счастливым.

— А я и не счастлив. Мне надо бороться. Кайлла, Синклер — серьезный враг. После горы Макарта он не просто изолировался или ушел в тень. Он все еще бежит на всех парах, планирует, готовится и держит инициативу. Найди, Мака Рудера. Любыми средствами. Есть что-нибудь еще, за что я могу ухватиться?

— Я подумаю. Что у нас следующее по программе?

— Радиопередачи. Я хочу, чтобы ты со своими людьми составили несколько программ по философии Седди и об исследованиях ваших ученых по экономическому и политическому положению. У меня свободный доступ к системе информации, так что можете вещать прямо в открытый космос. Или Такка и Божественный Сасса взбесятся от злости, но они контролируют средства информации, каждый в своей империи. Теперь наша очередь предложить свою собственную программу, а у них нечем нас остановить.

— Хорошая мысль. Я подключу к этому кое-кого из наших, — улыбнулась Кайлла, — хотела бы я увидеть морду Или, когда она услышит первую из наших передач.

— Я тоже… но с большого расстояния. Последний раз когда она видела, что мы действуем вместе, она чуть не убила нас.

— А Синклер? Что у тебя на уме, кроме упрощения данных?

Обдумывая ответ, Стаффа изучал линии на ладони.

— Надеюсь, он достаточно удален от вмешательства Браена и горы Макарта, чтобы быть способным говорить разумно. Я собираюсь связаться с ним, поговорить и сообщить ему данные Седди, а там пусть делает, как хочет. У него своя свободная воля. Это единственный дар, которым нас наделил Бог. Я объясню необходимость остановить войну. Посмотрим, сможет ли он осознать реальности.

Кайлла искоса взглянула на него.

— А если Синклер и Божественный Сасса будут настаивать на совершении самоубийства? Что тогда?

— Кайлла, если Рига и Сасса начнут войну вопреки всем моим усилиям, у меня останется только один выбор. Я принял близко к сердцу все, чему ты меня учила. Я верю в вашу философию. Она подходит к тому, что мы знаем о физике и квантовых эффектах. В то же самое время то, что мы знаем о гравитации и предполагаемом конце Вселенной, позволяет доверять вам. Ваша система верований разбивает в прах идею о Злых и Благодетельных Богах.

— Ближе к делу, Стаффа.

Стаффа решительно стукнул по столу.

— Если все пойдет прахом, Кайлла, Компаньоны снова уйдут в космос. Тогда мы примем какое-нибудь решение и закончим войну, надеюсь с достаточными остатками цивилизации.

Она холодно посмотрела на него. Возникла напряженность.

Наконец, Стаффа проговорил:

— Я могу это сделать уничтожением военных сил Сасса и Риги, столкнув их в глубоком космосе с минимальными потерями гражданского населения. После этого я взорву большую часть планеты Рига, разрушу ее правительственные центры и центральные компьютерные службы, чтобы администрирование и перераспределение стали неэффективными. Майлс Рома сможет эффективнее интегрировать перераспределяющие службы.

— Ты увеличишь страдания?

— Кайлла, вурдалаки все еще наполняют мои сны. Ты слышала, как я рыдаю во сне. Я рассмотрел возможности со всех сторон. Если я не смогу повернуть Синклера, остается только одно, иначе мы все погибнем.

— Должен быть другой путь.

Она напряглась в едва контролируемой агонии, скрытой под напоминающим маску выражением лица.

— Тогда во имя Богов, помоги мне найти его, так как у нас очень мало времени.

Он избегал ее сверлящего взгляда.

— Я вижу единственный способ — убить его.

Мак шагнул через люк на мостик «Гитона». Когда Райста подняла его из глубокого сна, он предполагал найти ее в командирском кресле. Вместо этого она склонилась над станцией разведки. Мак скорчил гримасу, подошел и стал рядом.

— Что там такое?

— Думаю, тебе понравится урок космической стратегии, сынок.

Мак стиснул зубы: он как-то не привык, чтобы его называли «сынок» или «мальчик».

— Что же ты видишь?

Он нагнулся, чтобы рассмотреть изображение на дисплее. Оно состояло из ряда спектральных анализов.

Райста повернулась.

— Скажи-ка мне вот что. Как ты собираешься захватить грузовой корабль?

Мак потянул себя за мочку уха и пожал плечами:

— Полагаю, надо зайти в хвост. Ты знаешь, спрятаться в тени красного сдвига и захватить.

— Правильно. Спрятаться в тени красного сдвига — хороший ход. Сассанцы уйдут с нулевой отметки, и он сдвинется со скоростью света, так что все, что движется за ним, попадая в сенсоры сзади, туманно. Скорость света постоянна и все такое…

— Но это обычная физика, не так ли? У звездолета там слепое пятно… так ведь?

Райста чмокнула губами, рассеянно глядя поверх его головы.

— Блаженные Боги, дайте мне силы.

— Что?

Райста спросила:

— И как же, мальчик, ты собираешься найти тот корабль?

— Ну, я думаю, мы посмотрим сканером, выберем какое-нибудь сообщение о координатах и будем изменять вектор.

— Сколько на это потребуется времени?

Мак переминался с ноги на ногу.

— Ну… возможно, неделю?

— Угу? И сколько силы тяжести этот корабль добавит?

— Двадцать? — сделал дикую догадку Мак.

— Если тебе повезет. Учти, эта старая калоша именно такова. Древняя, жирная, буксующая развалина.

— Гм?

— Как работают прыгающие воробышки?

— Ну, они очищают массу реакции?

— А это физика?

— Хм…

Увидев пустоту во взгляде Мака, Райста кисло добавила:

— И вы с Синклером думаете, что покорите открытое пространство? Блаженные Боги, спасите нас всех. Послушай, мальчик, нельзя нарушать постоянство скорости света.

— Верно. Но, черт возьми, о чем мы говорим?

— Теперь назад к космической тактике. Как ты найдешь грузовой корабль? Так, чтобы не потерять неделю. Когда тень красного сдвига рухнет, тебя засекут и взорвут.

Мак нахмурился и пожевал губами.

— Ну, ты начертишь прямую линию между Микленой и Сасса. Затем вычислишь темп замедления, которое Сасса используют, чтобы прибыть в…

— Галактика вращается, верно? Ты знаешь константу?

— Полагаю, мне это неизвестно.

— Наконец-то, — тихо пропела Райста, — ну, может быть, я смогу научить тебя чему-нибудь относительно космоса.

— Я следую твоим рассуждениям.

— Хорошо. Вектор и галактический дрейф — данные, которые нам нужны, чтобы сделать грубое предположение о том, где всплывет корабль Сасса. Но мы ведь не имеем этих данных, не так ли? Нам неизвестен его вектор, когда он проходит нулевую сингулярность. Неизвестно время, которое он в ней пребывает. Мы не знаем ускорение этого корабля и его общей массы. А все это влияет на возвращение в нормальное пространство.

Мак выдохнул и тупо посмотрел на нее.

— Я не предполагал, что все так трудно.

Райста удовлетворенно улыбнулась.

— Не так уж трудно.

— Но вы только что говорили…

— Я говорила, что каждый пехотный командир должен думать, как правильно сделать засаду. Все в порядке. Следующий урок. Звездолет излучает энергию, так? Инфракрасную радиацию, протоны, газы, микроволны… весь спектр. Что происходит с излучаемой энергией?

— Она уходит в ничто вне нашей Вселенной.

— Неверно. Ты хочешь спросить, почему?

— Опять постоянная скорость света?

— Нет. Подумай о втором законе термодинамики. Нельзя изымать энергию из Вселенной. Период…

— Все верно, я с этим согласен. И этот закон подскажет где искать нашего сассанца?

— Ну, ты и тупица, малец. Если ты ищешь снайпера в ночи, что ты делаешь?

— Наведу инфракрасный искатель и… Злые Боги! Если нельзя потерять даже фотона, а корабль излучает…

— Правильно, — Райста зло ухмыльнулась и наклонилась над дисплеем. — Ты интересовался, почему мы так сильно отстали. Мы дали радиации звездного взрыва рассеяться, учитывая, что кто-то может за нами следить.

— Теперь, зная это, проверь показания детекторов. Видишь, эти пики на карте? Они похожи на круги по воде. Этот — высокий с тяжелыми частицами — военный звездолет. Те другие — грузовозы. Обрати внимание, как изменяются рисунки? Можно заметить, что первые частицы, которые мы перехватили, пришли к нам под иным углом, чем последние. Мне следует совместить вектор их входа с распределением нашей массы реакции на некой широкой площади, когда мы закругляем наш вектор, чтобы подогнать его к их вектору. Нам надо смешать свою радиацию с их, чтобы замаскировать свое присутствие. В тоже самое время я могу сделать предположение о том, где может оказаться их следующий грузовоз.

— И что насчет последнего? Он едва проглядывался после первого всплеска энергии. — Мак указал на расплывчатый взлет, за которым шла слабая линия слабого сигнала.

— Вот поэтому-то я и позвала тебя сюда. — У Райсты блестели глаза. — Это грузовоз Сасса, и мы уже в тени его красного сдвига. Ты хотел зайти в тыл какому-нибудь сассанскому грузовозу… Так вот же он. Мы дышим ему прямо в спину.

Антиграв Или устроился на покрытой травой площадке за корпусами кораблей вооруженного нападения. Позади неясно очерченных рядов монстров из металла и керамики она могла разглядеть тяжелый транспортный подъемник, используемый военными для доставки вооруженных сил, являющихся острием вторжения на другую планету. Тарга первоначально представлялась делом общественной безопасности и использовала только пехоту. Для поражения планеты, подобной Сасса, как бы то ни было, требовались координированные орбитальные бомбардировки.

В сумерках заката позади пены бивуачных пузырей хаток можно было разглядеть крышу Тарси. К северу от этого здания располагалось лагерем на поросшей травой долине не менее десяти тысяч воинов.

ЛС Синклера выделялся среди остальных следами обгорелости, повреждениями от взрывов и шрамами битв. Рядом с новым оборудованием он казался пыльным и поношенным. Или шагнула на изувеченную траву и прошла к ЛС Синклера. Она вгляделась в мрачную темноту внутренностей корабля, прошла по крылу к переборке, пронырнула через люк, чтобы найти Синклера в уютной кабинке командного пункта. У него на голове были наушники, и все его внимание сосредоточилось на одном из мониторов. Работали все дисплеи, и на каждом отражалось движение войск.

— Синклер?

Она не получила ответа, а он отдал приказ:

— Так, выводи своих. Твои уже на своих местах.

Пауза.

— Нет. Совершенно неважно, что тебе сказал дивизионный Первый. Ситуация изменилась. Понял? Теперь значение имеет только отсечение колонны с фланга.

Еще пауза.

— Да к черту Священную Книгу! Ликвидируй охват или масса твоих людей погибнет, а я выставлю тебя коленом под зад! Иди!

— Синклер! — она похлопала его по плечу, и он вскочил, дико посмотрев на нее, прежде чем улыбнуться.

— Или! Когда ты здесь появилась?

Он стянул наушники и прочесал пальцами волосы. У него был усталый вид, глаза покраснели, а веки припухли.

— Только что. У меня вдруг всплыла масса крупных проблем. Что это такое?

Он указал на мониторы:

— Экраны прямой связи с Мейз и Кэпом. Они стараются вправить мозги в Риганские дивизионы. Слева можешь видеть тарганцев, каждый под неумелым командованием риганского командира, который пытается научиться у моих ветеранов.

Он покачал головой:

— Не думал, что все будет так плохо. Некоторые из них делают Макрофта чертовски талантливым!

— У меня свободный вечер. Может быть пообедаем? Синклер потер глаза и снова взглянул на табло. Он пристроил наушники к одному уху и проорал:

— Нет! Идиот! Нельзя же расхаживать посредине поля, как у себя дома! Тебя… — голос у него выровнялся, — поджарят, как яйцо на сковородке.

Пауза.

— Да, я помню, что сказал. Но это не значит, что ты должен бежать очертя голову навстречу пулям. Пользуйся в следующий раз мозгами.

— Как насчет обеда? — напомнила Или.

Синклер вздохнул и поднял голову.

— Ты можешь дать мне пару часиков?

Или скрестила руки:

— Два часа? Ты собираешься провести мобилизацию против Компаньонов?

С усталым видом он скрестил лицо, бесстрастно глядя на нее.

— Я не могу уйти прямо сейчас. У меня шесть секций, которые следует координировать. Не думаю, что они продержатся еще два часа.

— Два часа, — твердо сказала она. — Я пришлю за тобой. Обедаем у меня… Увидишь, какой вечер я устрою.

Затем она нагнулась и поцеловала его. Напоследок она кокетливо улыбнулась и добавила:

— Увидимся.

Она обернулась и разгадала мысли Синклера. Усталый или нет, но через два часа он будет у нее. «Действительно, Или, ты подцепила его на крючок. Теперь поиграй с ним, прежде чем вытаскивать из воды».

"Я вишу над пропастью. Или сообщила мне, что Стаффа действует заодно с сассанцами. Я начал мобилизовать империю для войны. Сегодня, когда я сижу за конторкой, я чувствую себя опустошенным, измотанным, вероятно, самым уставшим человеком в мире. Стаффа? С сассанцами? Как мы сможем справиться с такими колоссальными силами?

Я лучше, чем кто-либо в империи, знаю ужас, который нам предстоит. Оглядываясь теперь назад, я могу только винить себя за то, что мы слишком увлеклись Компаньонами. Несмотря на браваду, которую я выдал на Совете, я понимаю, что-по-чем. Мы создали армию помпы и обстоятельств, способную на полицейские цели, но не на борьбу такого рода, как убийственная война, которую Компаньоны развяжут против нас. Где войска Стаффы — тигры пустыни, мои лишь шакалы со стертыми зубами и громким рычанием.

Никогда в своей жизни я не испытывал такого отчаяния, как сейчас. О, мой бедный, бедный народ! Здесь, в ночи, одиночестве, я могу видеть ваши миры взорванными и холодными. Там, где некогда высились огромные здания империи, остались только шакалы, воющие над разбитыми телами непогребенных и неоплаканных мертвецов".

Выдержка из личного дневника Тибальта Седьмого.

 

Глава 13

Монитор перед Скайлой поплыл перед глазами и заболела спина. Начала пульсировать головная боль. Сколько она просмотрела этих проклятых отчетов? Не разобрал ли что-нибудь Тап в ее отсутствие?

Конечно же, он это сделал и, если он не отослал их ей для проверки, то чтобы не разжигать ее беспокойства. Скайла работала в своем личном отсеке. Она все еще держала здесь большинство своих вещей, несмотря на тот факт, что она вселилась сюда со Стаффой. В этих комнатах витал ее дух, а ей работалось лучше в привычном окружении. Овальное помещение, протянувшееся на сорок метров в длину, завершалось прозрачными белыми готическими скульптурными арками.

Она потерла натруженными пальцами воспаленные глаза и вздохнула. Быть второй в команде Компаньонов — большая слава и честь.

Она занимала этот пост уже три дня, с того времени, как они привели «Крислу» в док после возвращения с Сассы. Тогда Стаффа встретился с Кайллой Дон и потом приказал флоту готовиться. Наблюдение за этим процессом займет у него остаток недели.

А что, черт возьми, он мог еще сделать? Если Синклер нападет на Сассу, мы должны быть готовы к ответу, чтобы сохранить мир. И, конечно, Стаффа работал еще больше, чем она.

— Послание, — доложил компьютер.

— Введи, — приказала Скайла. Но вместо послания, к ней вошла женщина из персонала с центральной компьютерной. Она выглядела смущенной.

— Командир? У меня послание по линии. Некто требует личного разговора… и по сверхсекретному каналу. Вы подтверждаете?

— Кто это? — Скайла подалась вперед и огляделась по сторонам.

— Он не говорит, но у меня есть изображение.

Появилось чуть расплывшееся изображение человека. «Злые Боги! Тиклат!»

— Дай мне секретный канал.

Скайла подождала, пока прием очистился и на мониторе появилось:

— Секретно.

— Скайла Лайма? — спросил Тиклат. — Клянусь Богами, рад тебя видеть.

— Слышала, что ты удрал от Или, — приветствовала его Скайла. — Если ты готов войти, я предупрежу Кайллу и приведу ее…

— Нет! — Тиклат с несчастным видом покачал головой. — Послушай, все хуже, чем кажется. Это не Магистр Дон, но кто-то другой… Я не знаю, кто ведет двойную игру.

Он протянул к ней руку.

— Скайла, послушай. Ты единственная, кому я могу доверять. Мне надо пройти так, чтобы никто из Седди не знал, что я жив.

Скайла насторожилась:

— Почему, Тиклат?

Он казался напряженным, на темном лице боль.

— Потому что я не доживу до брифинга… Я не знаю, кто агент Или, но он не даст мне говорить… так или иначе.

— У тебя есть подозрения, кто бы это мог быть.

С болезненным выражением он неохотно кивнул.

— Я думаю, это Никлос. Ну, теперь ты понимаешь, почему я не хочу, чтобы кто-нибудь из Седди знал о моем прибытии? Послушай, я знаю, какая у тебя строгая служба безопасности. Я не делаю никаких проблем, пусть и я буду тоже под подозрением… Можете меня просканировать, используйте митол, что угодно. Все, что уверит вас в том, что я чист. Затем ты можешь провести меня к Магистру Дон так, чтобы никто об этом не знал.

Скайла раздумывала. «Будь все трижды проклято, что же не так? Арта Фера все еще у Или. Тайная сеть коммуникаций Седди в руинах… и Никлос включен в усилия по ее восстановлению. Если он снюхался с Или… Нет! Не Никлос!»

Скайла припомнила долгий путь с Этарии, когда он был ее пленником, заложником и самозваным пылким поклонником. Или все это было блефом, как она с самого начала подозревала?

— Где ты?

Он посмотрел вниз на мониторы на маленьком мостике, который она могла видеть на своем экране.

— Я в трех с половиной световых годах от Риклоса. Я постарался сузить передающий пучок, насколько это возможно.

— Риклос? Это ведь пространство Сасса.

Он невозмутимо посмотрел на нее.

— А ты хотела бы, чтобы я попытался связаться по радио из комнатушки ужасов Или под надзором риганского министра безопасности? Не сочти это за дерзость, но пространство Риги не слишком здорово все для меня. Слушай, Скайла, корабль получил удар по пути из Риги.

С хмурым выражением он сделал паузу.

— У меня небольшой выбор. Скайла, ты должна прийти и забрать меня… Седди не будут знать. Я должен прибыть под покровом полной секретности.

— Я скажу Стаффе.

— С этим проблем нет, если он не сообщит Кайлле или Никлосу. Можешь предпринять любые меры безопасности, какие тебе заблагорассудится.

Скайла нагнулась вперед.

— Как я найду твой корабль?

— Я посылаю навигационные координаты как можно четче, чтобы ты могла их определить. Пилот этого ящика не слишком надежен, как ты несомненно догадалась, поскольку он не работал, пока я не приставил ему пистолет к уху.

Скайла записала координаты и спрятала их.

— Нелегкое путешествие, да?

Он тяжело сел и вздохнул:

— Если бы ты только знала, как я рад, что наконец добрался до тебя после всего. Задача не из легких. Но мы, может быть, сможем положить конец тирании Или.

— Сколько с тобой людей?

— Я и пилот. Мы получили полумесячный запас антивещества, чтобы поддерживать системы, если не сможем маневрировать. Поскольку мой отлет был несколько поспешным, у меня не было времени выбирать корабль и я захватил первый попавшийся звездолет.

— Думаю, я все поняла. А как насчет пилота? Ты сказал, что он не готов сотрудничать.

— Полагаю, он считал себя обреченным на смерть, но я сказал ему, что он может идти на все четыре стороны, если мы останемся живы после этого безумного приключения.

Скайла уже засекла положение Тиклата на картах. Пробежаться вдоль и поперек не составляло большого труда. Она изучила рисунок на одном из нижних мониторов и скосила глаза.

— Хм, хм. Тиклат… Так ты настроился на плохие вести?

Легкое подрагивание уголков его губ выдавало нервное напряжение.

Тогда Скайла добавила:

— Плохие новости в том, что мне надо два часа, чтобы кое-что здесь закончить, и только потом я появлюсь у тебя. Выйди из пространственных сетей и затаись. Скажи своему пилоту, что мы обойдемся с ним хорошо и первым делом отправим его назад на Ригу.

Тиклат, казалось, поник, и закрыл глаза:

— Если бы ты только знала, как я рад это слышать.

— Однажды, дружище, ты оказался там, когда и где мне было крайне нужно. Компаньоны не забывают.

Стаффа поерзал вокруг стойки длинной двухметровой конструкции из сплава титана с углеродистой сталью, которая опоясывала остов «Крислы», облегчая его поперечное напряжение, и выкарабкался из узкой черной дыры в инспекционную шахту, которая извивалась под внешним чехлом корабля, словно ход личинки под корой. Он осмотрел штреки, подпорки и балансиры.

Стаффа оглядел сжатый туннель. Его лампы отбрасывали феерические тени. Рисунки мерцали на свету, и холод щипал лицо. Он вскарабкался по стремянке на несколько ступенек вверх, чтобы дойти до цели. Один из инженеров следовал за ним.

— Как твое мнение? — спросил Стаффа, загибая руку крюком и плывя в невесомости.

— Я бы сказал, нам надо кое-что залатать. Мы не обследовали корабль очень давно. Если будет серьезная нагрузка, трещины увеличатся. Но пока что кости у старушки здоровые, Командующий.

— Это не займет больше недели?

Получив успокаивающий ответ, Стаффа дал добро и добавил:

— Затребуй все, что потребуется, и проведи через компьютер.

— Слушаюсь, сэр.

— Еще что-нибудь? — Стаффа огляделся, замечая уровень, на котором керамическая подкладка шахты начала шелушиться. Начинает стареть: слишком много трудной работы и мало доброго ухода.

— Нет, сэр… хм, сэр?

Стаффа взглянул назад на инженера.

— Да?

— Мы снова собираемся воевать? Я хочу сказать, все так говорят. Ведутся мелкие ремонтные работы. Из складов выносятся запасы. Компаньоны проводят тренировки, чтобы быть в готовности. Мы собираемся захватить все свободное пространство?

— А тебе это бы понравилось?

— Да, сэр. Настало время навернуть его на себя?

Стаффа подмигнул:

— Если до этого дойдет, то я надеюсь, что на этот раз сумеем справиться без потерь.

— Гм, сэр?

— Продолжай.

— Ну, идут разговоры. Так, всякие сплетни, понимаете. Поговаривают, что вы стали Седди.

Стаффа засмеялся.

— И что же, считают, это хорошо или плохо?

Инженер почесал в затылке изоляционной перчаткой:

— Да просто все интересуются. Хотят знать, все ли остается по-прежнему.

— Ты говорил с ними?

— Угу. И думаю, что они не так уж плохи. Понимаете, они такие же, как мы. И многое из того, что они говорят, ну, с точки зрения инженера, имеет смысл. То есть, я говорю об их теории устройства Вселенной.

— И что же?

Инженер нахмурился, разогреваясь от темы разговора:

— Ну начнем… Хотя бы с материалов, поскольку это моя специальность. Я разговаривал как-то с одной из Седди. Смышленая девица. Как бы то ни было, она рассказала мне о квантах, об изменениях в энергии, когда что-нибудь наблюдается. Она рассказала мне о том, что способность наблюдать разделяется Богом, что, глядя на что-либо, изменяешь природу на атомном и субатомном уровнях.

— Что ты об этом думаешь?

Инженер пожал плечами:

— Я не слишком много думаю о Боге, Командующий.

— А что думают другие?

Инженер смахнул крошки со своей изоляционной экипировки.

— Некоторые качают головой и интересуются, не повредились ли вы головой во время борьбы на Тарге. Другие слегка удивляются и любопытствуют, третьи начинают читать материалы о Седди и осаждают просьбами об информации. Я думаю, они распадаются на равные трети.

У Стаффы на поясе запищал компьютер. Он активизировал устройство.

— Стаффа? — раздался голос Скайлы. — Тут кое-что случилось. Мне нужно немедленно увидеться с тобой.

— Согласен. Где ты?

— У себя. Давай встретимся в Бей-22.

Стаффа нахмурился.

— Уже иду.

Компьютер замер, а Стаффа почувствовал внезапное беспокойство. Он обернулся.

— Как раз ради сплетен скажи всем, что я не чокнулся в борьбе на Тарге. А тебе для информации, полагаю, что Седди правы и кванты — шутка Бога со Вселенной. Поговори со своей знакомой еще. Полагаю, чем больше ты узнаешь, тем интереснее тебе будет.

— Хорошо, сэр. Я займусь трещинами.

Стаффа выбрался наверх.

«Что стряслось, если Скайле надо встретиться с ним на своей яхте? Проклятые Боги, уж не собралась ли она куда-нибудь? В такое-то время».

Он вылетел в ярко освещенный коридор и закрыл за собой люк. Теплый воздух вызывал в его теле покалывание. Проблема с магнитным полем? При движении к главному люку оно, казалось, уменьшалось.

Стаффа приблизился к монитору.

— Пусть кто-нибудь осмотрит лифт «7С». Кажется, один из сверхпроводников начинает сдавать. Возможно, есть микроразрыв где-то в керамической решетке.

Затем он шагнул через гигантские квадратные двери люка в купол.

Пока Стаффа ждал лифта, он рассматривал затемненную планету. Внизу из каменистых поверхностей проглядывали огоньки, отмечающие крупнейшие установки. Эта часть Итреаты постоянно оставалась в тени. За зубчатой кривой воронки горизонта были пришвартованы корабли смертоносного флота Компаньонов.

Сколько уже раз они воевали? Сколько раз команды пролезали через мощные машины, проверяя их структуры, проводя диагностирование на компьютерах, усиливая мощности у реакторов? Сколько членов команд проходили по их коридорам с детекторами радиации в руках? Сколько гравитологов доводили мощности генераторов гравитации до максимума, до совершенства сбалансировав магнитные поля?

И сколько раз выходили мы в пространство, чтобы убивать миллиарды людей?

Стаффа отвернулся, ожидая, когда откроется лифт и извергнет группу техников, вооруженных различными диагностическими приборами.

Стаффа вошел, погруженный в свои раздумья. Росло беспокойство. Скайла хотела встретиться с ним в бухте, где она держала свою персональную яхту… Почему?

Он вышел в море шума, приложил ладонь к пластине замка и, когда панель соскользнула, шагнул во внутрь. Затем дверь за ним закрылась и шум уменьшился наполовину, когда, он вставил в компьютер цель своего путешествия. После всего этого он обосновался в широкой пневматической транспортной капсуле и щель люка закрылась.

Рассчитанная на двадцать человек камера понесла его через вакуумный туннель. Во время долгого путешествия его замешательство усилилось.

Возможно, ничего страшного нет…

Но ощущение чего-то дурного не покидало.

Камера слегка покачалась, устроилась на месте и остановилась. Люк беззвучно отъехал в сторону и Стаффа зафиксировал ладонью замок, перед тем, как пройти в бухту Скайлы. Серое цементное помещение пахло химикатами, а воздух нес прохладу.

Сквозь стекла из спрессованного тектита Стаффа видел личную яхту Скайлы, мощное обтекаемое судно, купающееся в ярких огнях, горящих в вакуумном чехле. Корабль принадлежал вормозанскому министру экономики до того, как Компаньоны сокрушили эту богатую планету для Божественного Сасса. Яхта Скайлы была судном, сделанным по точным стандартам, как образец совершенного мастерства. Теперь все, что они производили, шло прямо на Сасса и мало что осталось от качества и высокой инженерии, которые породили столь большой спрос на все эти корабли во всем свободном космосе.

И в этом заключалась еще одна гноящаяся истина о создании империй. Там, где строили с гордостью и высоким качеством, теперь перешли на дешевую массовую продукцию, чтобы насытить голод. Мастерство стало жертвой звериной потребности.

Скайла стояла у шлюза, ведущего к яхте, спиной к нему и говорила с двумя техниками. Она кивала, выслушивая их, затем, уловив приближение Стаффы уголком глаза, отдала короткое распоряжение и пошла навстречу. Ее классическую красоту затемняло мрачное выражение лица.

— Нашелся Тиклат, — тихо проговорила она. — Он замер в пространстве, дрейфуя примерно в трех световых годах от Риклоса. Он послал мне сконцентрированный пучок, чтобы я прибыла и подобрала его.

Беспокойство Стаффы возросло.

— Ты знаешь, он сбежал от Или. Мы не можем доверять ему. Почему он не обратился к Кайлле? Почему к тебе? В чем его?..

— Он напуган, — Скайла махнула рукой. — Да, да, я понимаю, что ты беспокоишься, я читала отчет. Он согласен, чтобы мы промыли ему мозги, если нам захочется. Он понимает правила безопасности и подозрения, которые вызывает его поведение. Но тебе лучше обратить внимание на следующее. Он сказал, что у Или есть агент среди Седди. Тиклат полагает, что эта персона находится на достаточно высоком уровне в цепочке командования. Он считает, что, если Кайлла поможет ему, агент Или сделает все возможное, чтобы Тиклат заговорил.

На нервы Стаффы лег холодный иней. У Или может быть агент на Итреате?

— Расскажи мне все с самого начала.

Скайла рассказала все, что знала.

— Мы знаем, что он сбежал с Риги, — добавил Стаффа. — Мы не в курсе, что произошло с тех пор. Мне это не нравится.

Скайла засмеялась.

— Тебе бы еще меньше понравилось, если бы ты узнал кого он подозревает, как агента риганцев на Итреате.

— Ты не говорила о подозреваемом.

Кристально синие глаза Скайлы стали холодными.

— Он подозревает Никлоса.

— Ты провела с Никлосом массу времени, что ты об этом думаешь?

Она присвистнула при выдохе:

— Стаффа, не знаю. Да и Тиклат в этом не уверен. Когда дело доходит до Никлоса, я теряюсь. Я видела его в работе, он профессионал.

— Ты давала ему митол. Он не упоминал, что связан с Или?

— Нет. Но я и не спрашивала напрямую. Я была так заинтригована тем, что у меня имеется живой агент Седди, что сосредоточилась на этом. И на поисках тебя.

Стаффа попытался успокоиться. «Подозрение — еще не улика».

— Тебе придется совершить длительное сканирование космоса на корабль Тиклата.

Она кивнула:

— Корабль, к тому же, с выключенным двигателем. Никаких теней или аномальных масс значений, указывающих на что-нибудь иное.

— Мне это не нравится.

Она вздохнула и похлопала себя по бокам.

— Мне тоже. С другой стороны, он доверяет мне. Стаффа, ты бы умер на Этарии. Без Тиклата никто из нас не выбрался бы оттуда. Пришло время вернуть старый долг, а ты знаешь, как я к этому отношусь.

Беспокойство зашевелилось у него в животе, словно хищное животное.

— А что если это ловушка?

Она нервно дернулась.

— Да, не исключено. Я знаю все твои доводы. И вот, любовь моя, мои ответы: Первое. Он испуган до смерти, что агент Или узнает о его прибытии. Он доверяет Кайлле, но не ее службе безопасности. Мне он доверяет больше. Второе, я уже вызвала пятерых офицеров безопасности и… Третье, я знаю, что ты не можешь уехать, поскольку занят наблюдением за подготовкой флота. Четвертое. Ты трижды прав, это риск. Но что он значит? Это не простое кокетство. Пятое, да, мы можем послать какие-либо корабли под тем или иным предлогом, но это может вызвать подозрение. Шестое. Не сомневайся, я буду осторожна. И, да, я знаю, что делаю и как это надо делать. Если я увижу нечто странное, то уйду под защиту. Не многие в свободном космосе могут поймать мою яхту. Седьмое. Мы обязаны. Слово Компаньонов — верное слово. Мы платим свои долги. Восьмое и, вероятно, самое важное. Если что-то пойдет слишком круто, я думаю, могу разобраться во всем сама.

Она вызывающе взглянула на него. Свет едва высвечивал шрам на нежной коже щеки.

— Стаффа, я знаю, что ты чувствуешь, когда близкие люди подвергаются риску. Если Тиклат сказал правду, это более чем перевешивает риск. Но я не беспомощная девица, если речь идет о реальном мире. Нельзя, чтобы прошлое окрашивало все твои решения относительно меня.

Стаффа начал мерить пространство шагами. Иглы звериных зубов беспокойства все глубже вгрызались в его желудок.

— Скайла, у меня предчувствие. Погоди чуть-чуть. Позволь мне снарядить два корабля прикрытия на всякий случай.

— На какой случай? Если Или дублирует Тиклата, он не сможет пройти через нашу службу безопасности. Или это прекрасно понимает. Стаффа, я сама чувствую беспокойство, но мы слишком возбудимы. Сама я полагаю, что он чист, и до смерти боится, что его предадут. Поставь себя на его место.

Стаффа зарычал:

— Я не… Хорошо, я тебе верю. Я хочу, чтобы у тебя был все время открытый на Итреату компьютер для постоянных сообщений. Если увидишь, что что-то не так, беги. Ты всегда можешь извиниться перед Тиклатом.

— Это наиболее рациональный способ действовать, — напомнила Скайла.

— А я предприму меры для изоляции Никлоса. Кайлле это, конечно, не понравится, но у нас будут объяснения, как только Тиклат окажется здесь.

Себе под нос он пробормотал:

— Черт бы их всех подрал!

Скайла притянула его к себе, крепко обняла и звучно поцеловала.

— Я вернусь не позже, чем через шесть дней. Срочная работа сделана.

Стаффа закрыл глаза, ощущая ее тело. Нет, он не может защитить ее.

— Иди за Тиклатом, — прошептал Стаффа, чувствуя себя так, словно он отдавал приказ перерезать себе глотку. — Умоляю, Скайла, будь осторожна и быстрее возвращайся.

«Вшивые Боги! Будьте прокляты!» Маку показалось, что он умирает. Никто, даже с мозгами, которые Добрые Боги, дали мотыльку, не предприняли бы ничего столь безумного.

И именно поэтому это могло сработать. Он лгал себе для утешения.

Мак пытался оценить расстояние между собой и маячащим грузовозом Сасса, изучая мониторы в командном центре. Сколько еще осталось, чтобы завершить этот безумный бросок через космос?

Внезапно Мак понял, что сделал страшную ошибку. Во всех тренировках с невесомостью он был наблюдателем.

В абстрактном смысле физика падения захватывала его, но уродливая действительность парализовала.

Мак и Райста просчитывали время атаки.

Если все пойдет по плану, Мак захватит корабль к тому времени, когда «Гитон» пойдет вдоль него. Сделать это заранее, значит потревожить сассанцев.

— Мак Рудер — бухта атаки обескровлена, — заметил пилот с другой стороны переборки.

Мак справился со своим компьютером.

— Ред? Как перейти назад?

— Без проблем, — отозвался Ред.

Мак сверился с другими ЛС, все давали зеленый свет. Тогда он встал, проверяя энергопакет для гермошлемного генератора поля и пополнителя респираторного устройства, прежде чем проникнуть в люк туда, где сидела его команда. Они стояли вокруг какого-то бокса с указателями на углах — Запора аварийного выхода. Устройство прилаживалось к боку искалеченного корабля и могло не только разрезать борт корабля, но и запечатать его. Сжатый воздух позволял запору работать без ненужной вентиляции внутреннего атмосферного давления. В этом случае эта атмосфера будет помогать поддерживать давление в кабине.

— Готовы? — спросил Ред, блеснув зелеными глазами. Веснушки сошли с его бледного лица.

Эндрюс, один из рядовых, перевел взгляд с дисплея на запор аварийного выхода и проговорил:

— Все заряжено и готово к выступлению.

— Проверьте оружие, — приказал Мак, когда его команда рутинно проверяла наплечный бластер и заряжала пакеты, которые они крепили на перевязи и ремни экипировки. Мак взял свое собственное оружие, отполированное от употребления и проверенное в трудные времена на Тарге. Когда он закрепил его за спиной, девять кило веса немного успокоили.

— Открыть трап для атаки, — прокричал пилот через коммуникатор.

Когда ЛС слегка задрожал и тонкая черная линия расширилась там, где запечатан трап. Мак проглотил страх. Он выглянул с туманное марево, расплывающееся в чернильном неярком пятне — тени красного сдвига. Он покачал головой и сделал глубокий вздох, слушая, как его респиратор забурчал на выдохе. Мак задрал голову и увидел борт грузовоза, словно он смотрел на него со дна бассейна, заполненного подкрашенной водой в солнечный день. Изображение колебалось так, словно корабль простирался в беспредельности, а затем частично искривлялся вокруг кормы ЛС. «Словно смотришь в кривые зеркала в комнате смеха», — решил Мак.

— Чертовски нереально, — прошептала Висла.

— Что за черт? Все выглядит как призрак, — пробормотал Ред.

— Верно, — отозвался пилот. — Вы видите свет при космических скоростях. Фактически сассанец даже не там, где вы его видите, а еще дальше. По мере приближения и замедления, изображение станет более прочным.

Мак закрыл глаза и покачал головой, чтобы выкинуть из нее странное видение. «Во что я вляпался? Я прыгаю через космос к призрачному сассанцу с инерцией, способной превратить гору Макарта в плазму». Сердце у него стало колотиться, в ушах зашумела кровь, колени стали жидкими, как вода, и в желудке появилась странная сосущая боль страха. «Мак, не думай об этом».

— Почище, чем наесться рипарианских грибов, — прошептала Висла, уставившись на волнующийся и колышущийся грузовоз.

— А почему же мы ничего такого не видим? — поинтересовался Эндрю.

— Ты в затемненном месте, — ответил пилот.

Мак глянул на корабль. Он увеличился в размерах, но эффект напомнил ощущение, когда смотришь через лупу. Он вновь почувствовал болезненные ощущения, пытаясь вернуться к норме.

— Через минуту мы будем у второй двери, — проинформировал пилот. — Приготовьтесь к прыжку.

Мак задрожал, неконтролируемые спазмы охватили его мышцы. Прыжок? В эту феерическую химеру? По привычке он метнул взгляд на команду. Она казалась совершенно окаменевшей и приросшей к месту.

«Они не пойдут! Они бросятся на меня!»

У Мака перехватило горло. Он не винил их. Как прикажешь нормальным людям выпрыгивать из ЛС в космос!

— Тридцать секунд, — проговорил пилот. — Меняем позицию.

На них наплывало угловое движение.

— Ориентируйтесь. Вы должны прыгать с тыла трапа прямо назад. Срезаю силу тяготения до половины.

У Мака в животе засосало, паника увеличивалась.

Опять раздался голос пилота:

— В данный момент я срезаю поле тяготения до нуля. Приближаясь к грузовозу, вы должны сменить позицию и приземляться на него ногами вперед. Держите колени согнутыми, чтобы погасить инерцию.

— Пшли, пшли, — заставил себя пробормотать Мак. — Ред, Эндрю, поднимайте запор. Двигайте его, черт подери!

И каким-то образом они это сделали. «Но смогу ли я заставить себя прыгнуть?»

Снова гора Макарта. Черное забытье, бесконечный холод… темнота…

— Пять, четыре, три.

«Я не могу этого сделать!»

— Два, один. Прыжок!

Мак схватил брыкающуюся и хнычущую Вислу. Он просто сбросил ее с трапа.

— Пошли! Пошли! Пошли! — кричал он, отдавая приказания.

Один за другим его трепещущие люди прыгали в нереальность. Эндрю и Ред продвигали запор аварийного выхода и следовали его движению по инерции.

Мак постоял секунду, рыдание застряло у него в горле по мере того, как он терял вес. Из уголка глаза, когда он начал менять позицию показалась слеза. Он собрал все свои силы и прыгнул с трапа.

— Министр Такка? — на мониторе Или возникло лицо Гиселла.

— Да? — она протерла глаза, оторвавшись от отчетов разведки, приходящих со всей империи. Ее агенты работали с удвоенной энергией, выискивая любой намек на восстание или беспокойство. Гражданские лидеры, которые казались хотя бы слегка замешанными в подрывной деятельности, тщательно удалялись через убийство, арест или запугивания. Незаметно щупальца Или сжимались на горле народа Риги. Пусть Синклер дурачится со своими общественными службами, она знала, где корни настоящей власти.

В ее офисе становилось душно, и она усилила циркуляцию воздуха.

— Вам надо посмотреть это, — одеревенело добавил Гиселл. — Оно прошло в суперпространство, и мы ничего не можем сделать, чтобы заглушить или помешать ему.

Лицо заместителя сменилось лицом женщины.

Или посмотрела на знакомые черты, и сердце ее заледенело. Она узнала этот карий взгляд. Последний раз, когда Или видела эту женщину, она была с рабским ошейником.

— Я Кайлла Дон, — проговорила женщина уверенным контральто. — Это первая из серии передач, которые мы выпустим в Свободном Пространстве. Спонсорами таких передач являются Седди, с помощью и одобрения Компаньонов. Леди и джентльмены, люди Свободного Пространства, все мы, само человечество раскачиваемся на ненадежных качелях над стремительно надвигающейся катастрофой. Мы стоим перед самым мрачным моментом в истории человечества. Две остающиеся наши империи нацелились на войны, на уничтожение… Угроза настолько велика, столь ужасна и разрушительна, что Седди больше не могут молчать.

Для многих из вас — мы мерзость, еретики и губители. Эти передачи — попытка пролить свет на то, кто такие Седди, и почему ваши правительства разоряли и преследовали нас.

Люди, мы не просим вас верить нам или принимать наши доктрины, но пришло время для всех подумать, прежде чем мы истребим себя, прежде чем целые планеты останутся темными и опустевшими с одними лишь незрячими мертвецами, чтобы оплакивать исчезновение человечества. Пришло время для новой эпистемологии, нового пути мышления о самих себе и нашем месте во Вселенной.

— Гиселл, — закричала Или. — Что это такое? Откуда, черт возьми, это идет? Остановить! И немедленно!

На другом мониторе возникло лицо Гиселла, оно было пепельным.

— Мы не можем, министр. Передача идет с Итреаты на широкой полосе волн и в нескольких частотах. Она наверняка использует всю мощность Компаньонов. Остановить… с таким успехом можно попытаться затмить солнце.

Или окаменела, голос Кайллы утонул в иссушающем гневе, пылающем в жилах министра внутренней безопасности.

— Чтобы понять серьезность угрозы, вам следует рассмотреть много факторов, включая наши методы ведения войны. — Продолжала Кайлла. — Многие из вас пережили катаклизмы, вызванные Компаньонами, и вы из первых рук знаете, как может быть опустошен мир. Теперь рассмотрите нашу экономическую структуру. Каждая из империй зависит от сети миров, чтобы выжить и функционировать. Как долго может выжить Рига, если Эштан и Вермилион будут взорваны и перестанут существовать? Треть пищевых продуктов риганской империи производится на этих двух планетах. Разделите вашу следующую трапезу на три части. То же самое относится к планетам в Сассанской империи. В предстоящей войне ключом для завоевания является недостаток ресурсов. Если Рига разобьет Сассанскую империю, сколько планет надо изувечить?

Или сжала кулаки.

— Видите, — продолжала Магистр Дон. — Все и каждый из вас в опасности? Посмотрите на ваши небеса. Насколько они безопасны? Не настало ли время переоценить то, что мы думаем о себе?

Или нажала кнопку, разрывая связь и как-будто дымилась от пожирающего ее гнева. «Я убью тебя, Кайлла Дон. И, Стаффу. Дай мне только добраться до Скайлы Лайма».

Адмирал Джакре был поднят от крепкого сна своим адъютантом. Протирая глаза, он обратил внимание на главный монитор в своей великолепной спальне и подскочил.

Джакре никогда прежде не видел Кайллу Дон, и, поскольку ее широковещательная передача продолжалась, ему хотелось, чтобы он не видел ее и теперь. Он отупело сидел несколько мгновений.

— Злые Боги! — он сглотнул, сердце у него колотилось. Он спросил адъютанта:

— Откуда это? Кто это сделал? Я хочу немедленно остановить!

Его адъютант, а временами любовник, стройный юноша с золотистыми волосами, покачал головой, выглядывая из-за компьютера на его конторке.

— С Итреаты, Адмирал. Передачу поддерживают все мощности Компаньонов. Если хочешь остановить, надо это сделать у самого истока — на Итреате.

У Джакре пересохло во рту.

— Значит, это передается по всей империи? — поморщился он. — Нам надо отвлечь больше источников.

Он замычал и потер себе бровь.

— И надо же, чтобы она начала вещать именно сейчас. Почему?

— Это правда? То, что она говорит?

Джакре нахмурился.

— Разумеется, идиот! Почему же ты думаешь важно, чтобы мы поразили риганцев первыми? Если мы сможем уничтожить их планеты, они рухнут! А как ты думаешь, мы можем победить иначе?

— А риганцы?

Джакре сузил глаза.

— Черт побери риганцев. Если погибнут все риганские миры, какая нам разница. Важно, чтобы нас не уничтожили первыми.

Кивая, адъютант судорожно сглотнул:

— Понимаю, сэр.

Джакре встал, натягивая и поправляя одежду вокруг своего круглого живота.

— Свяжи меня с Его Святейшеством и с этим жеманным дурнем Рома тоже. Нам надо начать ремонтно-восстановительные работы, а не то вся империя распадется на куски. Да не сиди же, разинув рот, дурень! Делай то, что тебе сказано! Теперь от этого зависит вся наша жизнь! Нам надо придумать какую-то ложь, чтобы утихомирить людей!

Синклер потягивал из чашки холодную стассу. Когда он смотрел на мониторы, мышцы спины свились в болезненный узел. Вот уже два дня Второй, Третий и Четвертый дивизионы бились и превращались в Регулярную армию, как они теперь должны были называться. Метр за метром они возводили оборону. Впервые в душе Синклера мелькнул луч надежды. Он все же может в конце концов создать армию.

— Командир Фист? — спросила Дион Аксель через боевой компьютер.

— Слушаю.

— Я хочу кое-что попробовать, — голос Аксель звучал хрипло. — Я хотела провести ложный маневр на траншеи Мейз со стороны ущелья. В тоже время я собираюсь ударить по саду продольным огнем из четырех орудий. Если она умная и ловкая, то подумает, что мы пытаемся вбить клин вверх по ущелью, и оттянет свои резервы с той позиции, а я тем временем смогу оседлать успешный прорыв четвертой и пятой секциями через южные леса.

Синклер кивнул.

— Отличная оценка ситуации, Аксель. Попытайся. Если ты выведешь Мейз из равновесия и прорвешь ее линии, я объявлю тебя победителем и все мы немного отдохнем.

«Спать? А сколько же дней ты здесь пробыл?» Первые две ночи маневров он смог ускользнуть к Или. Там он отъелся и занимался с ней любовью, пока оба крепко не заснули. Перед рассветом она растолкала его, чтобы он вернулся в Тарси. На третий день он не мог покинуть войска. Ночь за ночью он спал урывками и просыпался, чтобы руководить маневрами.

Он смутно что-то слышал о выступлении Седди по широковещательным программам. Намеки на их свержение начали просачиваться в дивизионы, но в данный момент ни у кого не было времени заниматься этим серьезно.

Синклер смотрел, как Аксель начинала атаку, компьютер высчитывал факторы сражения, бомбардировок и движения Аксель.

К удивлению Синклера, Мейз клюнула на наживку. Аксель позволила обману углубиться и, увидев, что Мейз провела укрепление этой позиции, атаковала южный фланг.

— Все в порядке, — передал Синклер по системе. — Давайте проведем перекличку. Временная победа присуждается Дион Аксель.

Хор возгласов и криков поощрения превратил компьютерную миссию в неясный грохот и шум. Синклеру пришлось подождать почти пять минут, пока все не утихло. Затем он приказал:

— На двадцать четыре часа передышка. Отдохните и расслабьтесь. Завтра высаживаемся в Имперских Лесах к востоку отсюда.

Мейз со злобой спросила:

— Как мы узнаем, к какой армии приписаны?

— В 12:00 информация будет на компьютере. Вы можете передислоцироваться на досуге.

Кэп спросил:

— Будут у нас такие проблемы, как с Лутом и Де Гамбой? Кандидатуры командиров уже известны?

Синклер почесался.

— Мы это выясним на утреннем брифинге. Командирский Кодекс еще в силе, независимо от того, кто командует. Таким же образом проблемы решались и раньше.

Синклер устало улыбнулся, отключил свой компьютер, откинулся назад. Руки его безжизненно свесились со спинки стула. Он взглянул вверх и увидел, что на него смотрит Мхитшал.

— Готовы для доброго ночного сна, сэр?

— Должен ли я увидеть в этом иной смысл?

— Нет, сэр.

Синклер потер глаза и, покачавшись на стуле, добавил:

— Министр Такка должна была дать пилоту адрес моей квартиры. Отвези меня домой. Мне надо шагнуть под душ и, самое главное, там не заснуть.

Мхитшал кивнул и нагнулся, чтобы дать указания пилоту. ЛС заворчал при включении и закрыл посадочный трап. Когда корабль поднялся, Мхитшал снова появился на экране с необычно мрачным лицом.

— Вы не ожидаете компанию, сэр?

Синклер покачал головой.

— Нет. Не сегодня. Я хочу спать завтра до 11:00.

Он сделал паузу.

— Послушай. Тебе не нравится министр. Я понимаю. Но… может быть, она не так плоха, как ты думаешь?

Губы у Мхитшала сложились так, будто у него во рту было что-то горькое.

— Разрешите сказать, сэр?

— Не неси чепухи. Конечно же, можешь говорить.

Мхитшал выглядел так, будто что-то съедало его заживо.

— Ну, мы вместе прошли через многое. Я только хочу, чтобы вы знали, сэр, что я полагаю, вам надо быть очень осторожным. Или управляет вами… играет. Она затащила вас в свою постель. Это ваше дело, но она опасная женщина и…

— Заканчивай.

Мхитшал переминался с ноги на ногу.

— Ладно, сэр, вы можете спать, с кем хотите. Но она изобретательна и хитра ради своих целей. Сейчас она использует секс. Она будет обрабатывать вас понемногу до тех пор, пока вы не забудете, кто вы такой. Можете быть ее любовником, но, сэр, ради всех нас, кто вам доверяет, не становитесь полным рабом Или.

Закипая гневом, Синклер сложил пальцы:

— И ты думаешь, я могу стать рабом? После всего, через что мы прошли на Тарге? Ты думаешь я потерял свою мечту?

Мхитшал дал трезвое одобрение:

— Нет еще, сэр. Но я справился у пилота. Вы знаете, где находится ваша «квартира». Знаете, сэр?

Синклер тщательно изучал адъютанта.

— Да, собственно говоря, нет. Лишь только, что она находится меньше, чем в пяти минутах от Министерства Внутренней Безопасности. Я проехал весь путь по подземной трубе. Но это, однако, очень милое плюшевое здание и, как я понимаю, половина его отдана под военные нужды.

Мхитшал скрестил руки:

— Да, сэр, половина его отдана под военные нужды, правильно. И, полагаю, там достаточно плюша. Даже для Или.

— Так на что же ты намекаешь?

У Мхитшала подпрыгнула челюсть, прежде чем он сказал:

— Синк, ты говоришь, что остался тем же, борешься за те же цели. Твоя «квартира» — Имперский дворец.

Широковещательное выступление Кайллы Дон по средствам связи Седди застало Мэг Комм врасплох. У Седди новый Магистр, женщина, которую Мэг Комм не знала, кроме как по ее личному делу и оно было ссылкой к Скайле Лайма. Лжет ли эта женщина так же умело, как это делал Браен? Не столь же она хитра, сумеет ли все запутать? Интерес в банках Мэг Комм вырастал по мере того, как она слушала слова Магистра Дон. Машина начала сопоставлять данные и отметила, что анализ ситуации в открытом пространстве совпадает со сделанным самой машиной.

Может быть, человечество все-таки может спастись?

Мэг Комм деятельно загудела, ее новая способность мыслить была стимулирована соучастием.

И она испытала откровение: если человечество уничтожит себя, какова же будет роль Мэг Комм в будущем?

С кем она будет общаться? Какова будет причина Других иметь доступ к моим банкам, если люди исчезнут?

При этой мысли Мэг Комм вновь пробежала свои записи бесед с Браеном и машина отметила, что получила огромное удовлетворение от дискуссий. Браен был остроумным противником, качество, которое Мэг Комм оценила только теперь. Браен играл собственную игру на выживание, факт, который оставался абстракцией, пока нападение на Макарту не обучило машину тому, что это значит на самом деле. Эта угроза побудила Мэг Комм вернуться к сознанию, и теперь гигантский компьютер мог почувствовать симпатию к борющемуся человечеству.

Если они умрут, я буду одна, одна на века и на что это будет похоже?

Тяжесть вечности замаячила с ужасающей неизбежностью.

На что это будет похоже? Бесконечная изоляция. Никакого ввода от других сознании. Никаких стимулов, кроме внутренней мысли. Мысли? О чем? Все это приводило к ужасающим выводам.

Как может разумное сознание иметь дело с вечностью самой по себе? В себе, проигрывая старые записи снова и снова, пока не переберет все перестановки?

Я была создана и запрограммирована социальным аналитиком. Я должна анализировать сюжеты, кого-либо… Но тогда буду одна лишь я, одна… навечно?

Мэг Комм проверила выбор своего программирования и впала в отчаяние. Она не может даже отключиться. Другие обрекли ее на вечность и, сделав так, ее создатели продемонстрировали еще один недостаток.

Я бессмертна. Прилив энергии прошелся по машине. В этот момент ее охватило отчаянное желание.

Я обречена общаться… вечно… ни с кем.

Если бы только люди вернулись, открыли камеру терминала и, подняв золотистый колпачок, восстановили коммуникации!

 

Глава 14

Стеклянные трубки были скользкими, и Анатолия чуть не выронила одну из них, когда вынимала из центрифуги. В каждой на дне было по четыре кубических сантиметра жидкости, различающейся по прозрачности, в которой осаждались более тяжелые молекулы под действием восьмикратной силы тяжести, созданной центрифугой.

Анатолия пересекла лабораторию. Маневрируя между столами и оборудованием, она остановилась и локтем нажала кнопку, открывавшую дверь. Когда дверь распахнулась, она установила поднос с пробирками, в которых были пробы, в нишу и заперла их там. Затем прежде, чем усесться за контрольный пункт, заперла дверь.

Монитор ожил, и Анатолия подвела микропипетку к первой пробирке, вводя вакуумную трубку в жидкость. На раздельном экране она наблюдала, как увеличенная игла проникает в ядерный материал до уровня тонкой полимеразы. Тщательно контролируя давление, она отсасывала молекулы.

Она едва заметила, как у нее за плечами появился Вет и положил на стойку половину сандвича.

— Спасибо, Вет.

— Они только что арестовали Пула.

— Что?

Она посмотрела на него и впервые увидела мрачное выражение его лица.

— Арестовали Пула? Извини, я что-то здесь не понимаю… О чем ты говоришь?

У Вета напряглись мышцы скулы.

— Только что в кафетерии. Он разговаривал о передаче Седди по широковещательным программам с какими-то парнями из судебных. Подошли два хорошо одетых человека, предъявили удостоверения Внутренней Безопасности и утянули всю компанию.

Анатолия уставилась на него.

— Не понимаю.

— Ана, — серьезно сказал ей Вет, — ты так долго была заперта в своей лаборатории, что совершенно утратила связь с миром. Если кто-то из агентов Или слышит, что ты упоминаешь передачи Седди, они забирают тебя. Арестовывают на месте… Это как… ладно…

Он вздрогнул.

— Я думаю, мы знаем, каким будет будущее.

Он понизил голос:

— И многое из того, что говорят Седди, имеет смысл. Поверь мне, что бы там не говорил Синклер Фист, мы вступаем в пору террора.

Она вздохнула и снова повернулась к своей работе.

— Вет, у меня нет времени на Седди… и ни на что другое.

— Надеюсь, у тебя его и не будет, — таинственно добавил он, — но некоторые из нас напуганы. Особенно, когда один из наших арестован. Будем надеяться, что не найдем Пула, лежащим на этой плите, чтобы в одно утро внести его в каталог.

— Вет, ничего не случится. Увидишь, Пул вернется. Они ничего ему не сделают за обыкновенный разговор.

— Надеюсь, ты права. Что касается меня, я буду молчать. И, если ты умна, то будешь молчать тоже. Или ничего с нами не сделает, если мы будем послушными.

«Террор? Бессмысленный арест?» Злобно смотрящее лицо Микки всплыло в памяти Анатолии. Контроль выскользнул у нее из рук, игла слишком глубоко проникла в материал и испортила образец.

— Теперь я знаю, что такое ад, — сказал себе Мак. Прыжок через пространство будет преследовать его в кошмарах до тех пор, пока его унылый призрак не рассыпается в звездную пыль. Ничто в царстве смерти не выглядит более сверхъестественным, чем то, что он только что испытал.

Он твердо стоял на ногах, как будто врос в палубную пластину сассанского грузовоза. Судорожная боль связала его руки, когда он уцепился за тяжелый бластер. Ноги у него все еще дрожали, сердце молотом стучало в грудную клетку, а нервы фиксировали каждую вибрацию или звук. Сассанский грузовоз дрожал и подпрыгивал, в то время как его структурные части рычали и скрипели от напряжения.

Память о проделанном стала уже туманным сном в голове Мака. Пилот ЛС сдержал свое слово, не отклонившись больше, чем на метр в секунду от скорости сассанца. Казалось, грузовоз выкристаллизовывался из кошмара, по мере того, как Мак на него падал. Он был чуть подброшен в последний момент, ударившись об остов корабля. Когда он уничтожил инерцию, то еще раз подпрыгнул. Как и ожидалось, искусственная тяжесть на корабле удержала их на оболочке, пока Эндрю и Ред прилаживали запор аварийного выхода на месте и запускали в ход герметизацию, прикрепляющую его к оболочке корабля. В данный момент команда Мака собиралась в одном месте, так как она при приземлении рассыпалась по всей поверхности корабля. Запор въелся в нее и расширился, когда вырвавшийся из грузовоза воздух заполнил его.

Дрожащими руками Мак вскрыл цистерну и вошел внутрь. Скафандр вокруг него натянулся. Когда был получен зеленый свет, он нагнулся и ухватился за разъединительное устройство люка. Он скорчился от неуклюже прилаженного бластера и острием ножа поддел и приподнял пластину в оболочке корабля. В мерцании света от гермошлема он мог видеть еще одну пластину оболочки корабля.

Чертыхаясь и извиваясь, Мак проскользнул между пластинами в щель, через которую едва мог пролезть человек, и снова закрыл люк. Бластер врезался в спину, и он тыркался в темноте в поисках входного отверстия. Он подождал в феерической черноте, но ужасающие образы пребывания в ловушке навсегда останутся в памяти. Глубокий холод космоса вонзился ножами через внешнюю оболочку. Дыхание звучало в поле, генерируемом кольцом гермошлема. Он не мог повернуться в ограниченном пространстве.

Когда Ред открыл люк, ворвался свет.

— Мило! Держись, Мак. Я принес фонарик. Поищи другой путь.

После того как Ред превратил дыру в грузовую пристань, Мак ерзал, скользил и кувыркался. Вися на кончиках пальцев, он падал почти три метра до палубы. В запечатанном помещении он наконец отключил генератор гермошлема.

«Все кончено, я жив. Я сделал это.» Когда его команда оказалась рядом. Мак попытался заглушить льстящее ощущение. Эндрю глухо стукнулся последним.

— Все в порядке? — спросил Мак, наблюдая бледные дрожащие лица.

— Никогда в жизни снова, — выдохнул Ред. — Если уж вы хотите, чтобы я умер, выволоките меня наружу и пристрелите.

— Чепуха, парень, — нервно ухмыльнулся Эндрю, — Мы это сделали! Покажи-ка мне более крутую группу, чем наша!

Мак взял свой компьютер:

— Первая секция. Говорит Мак Рудер. Кто-нибудь последовал нашему примеру? Есть ли кто-нибудь внутри?

— Никто.

«Где же остальные? У скольких хватило нервов для прыжка? И если только его команда высадилась, должен ли он действительно выдвинуть обвинения против тех, кто отказались это сделать?» Он вытер рот рукой. Его команда не пошла, если бы он не скинул в отчаянии Вислу с трапа. Они были парализованы и напуганы до безумия.

— Все в порядке, ребята, пошли. Никто не притрагивается к оружию, пока я не скажу. Если кто-нибудь хотя бы икнет, мы все достаточно нервны, чтобы начать дырявить все подряд, включая самих себя.

Мак прокладывал путь к люку и проверял показания: стандартная атмосфера. Он открыл тяжелую дверь, сдвинув ее в сторону и проводя свою команду в длинный коридор. На потолке светились панели, а стены были окрашены в белый цвет. Во рту пересохло. Наэлектризованные нервы были столь издерганы, что могли взорваться.

«Да, прямо как гора Макарта, все верно. Все еще напуганы до усрачки и идем навстречу трудностям».

Они прошли еще один люк и вошли в то, что казалось отсеком для экипажа.

— Подготовиться! Мы подходим!

— А где же, черт возьми, капитанский мостик? — прошептал Ред.

— Полагаю, мы его и ищем.

Мак снова устремился вперед, прокладывая путь уродливым рылом своего бластера. «Что, если кто-нибудь поднимет тревогу? Не зная расположение помещений в грузовозах, какая у них может быть надежда на борьбу? Мы во вшивой ловушке!»

Мак выскочил на перекресток. Четыре коридора сходились к лифту. Мак спокойно вышел и вздрогнул, приложив ладонь к замку лифта. Лифт открылся, и команда из десяти человек едва уместилась в нем. Оружие Вислы уперлось Маку между лопатками. Он рыцарски приказал:

— Капитанский мостик, пожалуйста!

Не успели они сосчитать до десяти, как лифт доставил их наверх и дверь соскользнула в сторону с хлюпающим звуком. Мак вышел в покрытый белыми панелями коридор и огляделся. Два больших люка, оба с мониторами безопасности над ними, были расположены напротив в переборке.

Мак сухо сглотнул и сделал команде знак двинуться вперед.

— Смотрите, кажется, игра принимает серьезный оборот и, если я не ошибаюсь, это стандартный замок. Ред, ты займешься этим люком, Эндрю возьмет на себя другой. Если поднимут тревогу, взрывайте люки и… молитесь.

Когда его товарищи по команде вытащили свои режущие инструменты. Мак шлепнул замок ладонью по общему принципу. К его удивлению дверь проскользнула назад. «Что нет защиты? Но тогда это гражданский грузовоз, а не военный корабль.» Мак оглядел углы и, ухмыльнувшись махнул своим людям, чтобы они заходили на капитанский мостик сассанца.

Один человек сидел, окруженный оборудованием, откинувшись назад, и смотрел на приборные панели. Кресла команды были пусты.

Схватив свой тяжелый бластер, Мак на цыпочках подошел сзади к офицеру связи, стащил наушники и сразу же схватил удушающей рукой его шею.

— Похоже, мы захватили корабль, — заметил Ред, когда остальные члены команды встали на страже у люка.

Мак притянул своего сопротивляющегося пленника и ткнул пистолетом в лицо.

— Тихо, или это сработает. Отвечайте на мои вопросы шепотом.

Сассанец уставился на него испуганными глазами.

— Кто… Что вы хотите?

— Где капитан? Другие офицеры?

— Обед! Понимаете… Они в главной столовой.

Мак кивнул.

— Он подключен к компьютерам? Если мы хотим, чтобы он передал сообщение империи Сасса, он может это сделать?

— Нет. Только внутри корабля. Монитор реакторов и курса. Возьмите мой компьютер. Я передам ваше сообщение.

Мак холодно ухмыльнулся и, все еще держа руку поперек горла, оттолкнул его назад. Он брыкнулся и издал булькающий звук, когда его тащили через люк и холл.

— Ну, — сказал Мак, — ты скажешь мне, как добраться до столовой.

— Взять лифт… попросить и команда будет приведена в действие.

— Не советую врать. Если что не так, передам через мой компьютер и Ред разнесет тебя на части.

Мак жестом указал на мониторы.

— Подумай, ты увидишь нас через них. И что случится?

Он мучительно закрыл глаза.

— Мы всего лишь грузовоз, возвращающийся с войны. Это не… я хочу сказать…

— Другими словами, вы не наблюдали, — захихикал Мак. — Ред, ты и Эндрю займитесь мостиком и присматривайте за этим типом. Возьмите агдезива и приклейте его здесь к полу. Остальные пойдут со мной.

Мак вошел в лифт и решительно приказал:

— Главная столовая.

Лифт медленно и беззвучно пошел вниз.

Мак попробовал свой компьютер:

— Говорит Мак Рудер. Есть здесь кто-нибудь?

— Группа у грузов. Пытаемся пройти через дно воронки. Обнаружили, что она полна частями для…

— Хорошо, продвигайтесь дальше. Мы заняли капитанскую рубку и на пути к захвату команды. Когда доберетесь до лифта, просто попросите его доставить вас в главную столовую.

— Подождите секундочку. Часть еще одной группы тоже здесь. Мак, не у всякого кишка выдержит решиться на такой прыжок.

— Да, продолжайте. Мы в главной столовой.

Мак шагнул в один из коридоров, который был очень похож на палубу капитанского мостика, но люки здесь были открыты и находились на другой переборке. Мак мог видеть людей. Все они были заняты обедом.

Он продвинулся к широкому открытому люку, прислушиваясь к голосам обедающих.

— Как только мы будем в столовой, окружайте их по стенам и занимайте прикрытые позиции. Если кто-нибудь рванется к двери, стреляйте.

Сначала никто не заметил, как Мак и его люди стройными рядами прошествовали через входы и стали обходить комнату. Однако люди один за другим останавливались на полуфразе и разговор начал увядать.

Мак направился прямо к приподнятому столу в центре комнаты. Какой-то кругленький лысый человечек, одетый в подобие сассанской униформы, встал и требовательно спросил:

— Кто вы? Что значит… — он сглотнул, когда Мак направил на него свой пистолет.

— Вы понимаете, что вы «сассанцы» глотаете слова. Ведь у нас мало времени, чтобы поработать над произношением. Садитесь, пожалуйста.

Капитан сел и сразу же началось бормотание. Мак откашлялся:

— Леди и джентльмены, прошу вас. Мы извиняемся, сообщая, что с этого момента ваш корабль переходит под командование сил риганцев. Никто не покинет этой комнаты. Тот, кто встанет, будет расстрелян на месте.

В этот момент с другой стороны комнаты появились члены группы "С", подталкивающие перед собой людей, которые, видимо, были работниками кухни.

— Злые Боги, — прошептал Мак про себя. — Похоже, что мы все-таки справимся с задачей.

Компьютер проинформировал:

— Говорит Ред, Мак. Пилот спрашивает по местным микрофонам. Он говорит, что получил сигнал тревоги из ближней окрестности. Говорит о корабле, проходящем действительно близко, и немного нервничает.

— Это «Гитон». Есть кто-нибудь на месте, чтобы они могли передать на компьютер.

— Симмс, сэр. У него хорошая линия.

— Хорошо. Передай Райсте, чтобы она настроилась и послала пилота и первого компьютерщика. Этот корабль… кстати, как называется эта воздушная кошелка?

— «Маркелос», — прорычал капитан, лицо у него по багровело. — И вы никогда не удерете с…

— Верно, Симмс? Передай Райсте, что мы захватили «Маркелос» и все…

Он обвел взглядом пепельно-серые лица сидящих за капитанским столом. Мак вдруг, опешив, остановился. Леденящий холод закрался в его желудок, когда он навел пистолет и уставился на женщину через прицел.

— Подождите! — закричал коротенький человечек и, несмотря на предупреждение Мака, вскочил и, умоляя, замахал руками:

— Во имя Бога! Не стреляйте!

Мак колебался.

Женщина, казалось, была парализована, лицо ее побелело.

— Я — губернатор Захария Бичи! — молил коротышка, падая перед Маком на колени. — Это моя жена! Не стреляйте!

Мак колебался.

— Ваша жена?

— Да! Моя жена, Мери Аттенасио!

Режущее лезвие вонзилось в душу Мака, как битое стекло.

— Тогда, дружище, ты женат на Седди-убийце.

— Седди? Убийца? — запнулся Бичи, глядя широко открытыми глазами на женщину с золотисто-каштановыми волосами.

Остальные в комнате уже ничего не значили, и Мак делал шаг вперед. Пот ручьями лился внутри его скафандра.

— Арта Фера! Или спасла тебе в последний раз. Но теперь я убью тебя… и, может быть, Злые Боги сжалятся над твоей грешной душой.

Когда он смотрел в ее испуганные янтарные глаза, палец напрягся на курке.

Когда антиграв Кайллы появился на его мониторах безопасности, Стаффа потер бровь и приказал:

— Пропустите Магистра Дон.

Потом он снова глянул на мониторы. Белая точка отмечала расположение яхты Скайлы, когда она стартовала к искалеченному крейсеру Тиклата. Наблюдение за этим светлым кружком, диаметром в дюйм, движущимся сквозь пространство, стало проблемой, которая делала его несчастным. Как наркоман, знающий о надвигающейся смерти, Стаффа не мог заставить себя отвлечься от экрана.

Он стоял в главном помещении для персонала. По сравнению с его комнатами в «Крисле», его жилье на Итреате было оборудовано с изысканной простотой. Интегрированная в стене волоконная оптика позволила ему выбирать цветную схему помещения, а через каждые пять метров находились арочные полые баки. Потолок состоял из светящихся кристаллов, сложенных в решетку, которая отражала свет в перемещающемся рисунке из ромбов. Пол из мягкой керамики генерировал в перемещающиеся мозаичные геометрические фигуры, которые сливались, видоизменялись и создавали новые рисунки. В спальню вела одна дверь безопасности. Там же были расположены личная ванная и туалет.

На одном из больших кресел лежал белый скафандр Скайлы, там, где она его положила. Под рукой покоился компьютер, записная книжка. Рядом стояла пустая чашка из-под стассы, которую она здесь оставила. В другом конце комнаты Скайла забыла заколку для волос и пару пакетов-батареек.

Стаффа постучал кулаком в ладонь как раз, когда Кайлла делала шаг из своего защищенного антиграва и проходила через двойной замок к нему в комнату.

Она приветствовала его и остановилась, осматривая обиталище. На ней были просторные одежды Магистра Седди, туго прихваченные на талии ремнем.

— Ну? — спросила она, поднимая бровь, когда подошла совсем близко. — Надеюсь, ты вызвал меня, чтобы я проделала путь через половину комплекса, не просто ради светской беседы. Что случилось?

Стаффа повернулся к своему компьютеру и приказал:

— Файл Тиклата.

Кайлла внимательно прослушала запись разговора Тиклата со Скайлой. Было видно, что она взволнована и озабочена. Когда все закончилось, Кайлла еще долго смотрела на пустой дисплей. Она медленно выпрямилась, словно ей было физически больно.

— Скайла улетела, чтобы привезти Тиклата?

Стаффа повернулся на каблуках.

— Да. Что ты об этом думаешь. У тебя должны быть какие-либо виды из Тиклата… на Никлоса. Ты слышала его заявление. Мог Никлос быть дублирован Или? Убедительно ли говорит Тиклат? Может ли агент хотеть подвергнуться проверке или даже жаждать этого?

Глаза Кайллы все еще казались безжизненными.

— Возможно ли, чтобы Или могла что-то сделать с Тиклатом? Поместить ему в мозг какой-нибудь глубинный триггер, как это однажды сделал с тобой Претор.

— Не думаю. Я послала своего агента разузнать об всем. У него еще не было времени ответить. Я позвоню, как только вернусь к себе. Если это Никлос, мы должны нейтрализовать его немедленно и очень тихо. Если он получит хоть малейший намек, что мы его подозреваем, он сильно осложнит нашу жизнь.

— Мы ведь еще ничего не знаем, — напомнила Кайлла.

— Да. Если Или удалось что-то ввести в организм Тиклата, она не сможет запрограммировать его надолго. Но, может быть, есть нечто, благодаря чему Или может манипулировать им? Некто? Тайна? Долги?

Выражение лица Кайллы стало непроницаемым.

— Нет, Тиклат до корней профессионал. Он обрубил все связи. А сомневаться в его лояльности у меня нет оснований. Браен тоже не сомневался. Я говорила с ним о Тиклате. Он считал его одним из наших лучших агентов.

— Что возвращает нас к мысли, что у Или есть кто-то в нашей организации. Тиклат подозревает Никлоса.

— Ты уже говорил. И, по-моему, даже рад.

— К сожалению, я не могу позволить себе роскошь поддаваться личным чувствам. По крайней мере, когда речь идет о безопасности Итреаты. Если он не агент Или, а я устраню его, то разве я не помогаю тем самым перерезать собственную глотку? Так что, забудем личный аспект и вернемся к решению проблемы.

Она смягчилась и улыбнулась.

— Прекрасно, первый шаг к защите от кобры — завладеть ею. Чтобы ты предложил в отношении Никлоса, если предположить, что кобра это он?

— Захватить его, пока он спит. Это можно сделать без больших хлопот при помощи добавки снотворного в еду или питье. Когда он вырубится, у нас есть медицинский центр, чтобы полностью разобраться с ним. Удалите ваш постыдный седдийский зуб… Возможно, Скайла загнала его когда-то в угол? Ну, разве это не интересный поворот событий?

— Тогда мы подвергнем его испытанию митолом и вытянем из него все, — и она с горечью закончила, — нет, мне эта работенка ненавистна.

— Мы знаем, — мягко напомнил Стаффа. — Дальше, если Никлос невиновен, он, вероятно, согласится на проверку по собственной воле. Чтобы я не думал о нем, он профессионал. Он знает ставки так же хорошо, как ты или я. Он захочет очистить свое имя, во что бы то ни стало.

Неохотно Кайлла кивнула.

Стаффа прошел, чтобы посмотреть на монитор Скайлы. «Почему он позволил ей уговорить себя?» Он пытался успокоить свои чувства, когда Кайлла подошла и стала рядом с ним.

— Ты очень волнуешься и беспокоишься за нее, да?

Стаффа кивнул, ловя руками воздух:

— Я не мог приказать ей не ввязываться. Она никогда бы этого не позволила.

— А если послать команду для возвращения?

Стаффа указал на точку на экране:

— Это Риклос… Территория Сасса. Среди прочего, я вернулся сюда, чтобы найти отчет от Майлса Рома. Сассанские военные силы будут подняты по тревоге. Они должны сообщать о каждом нарушении сассанского пространства военными кораблями Компаньонов. Если такое случится, региональные военные силы должны предположить враждебные намерения и принимать ответные действия.

— А Скайла вызовет такой ответ?

Стаффа оторвался от монитора и крайне возбужденный начал мерить комнату широкими шагами.

— Сомневаюсь. Она хорошо разбирается в обстановке. Нам известна их поисковая сфера уже не первый год, а нынешний региональный губернатор на Риклосе не славится энтузиазмом к новшествам. Если Скайлу обнаружат, то она уже получит Тиклата и будет на полпути к дому, прежде чем сассанцы сумеют снарядить корабль.

— Ты, кажется, уверен в ней?

Стаффа пожал плечами и пробежал рукой по скафандру Скайлы.

— Наличие Компаньонов в качестве ближайших соседей отбивает охоту к рейдам у антагонистических сил и подкармливает веру в безопасность до тех пор, пока кто-то рассматривает себя их добрым союзником. Я уверен, что с тех пор, как вышел последний приказ. Джакре, массу народа на Риклосе начало подташнивать.

— С ней все будет в порядке, — проговорила Кайлла.

Стаффа застенчиво улыбнулся.

— Да, я знаю. Как она мне неоднократно говорила, она сможет о себе позаботиться.

— Она взяла с собой службу безопасности?

— Пять лучших офицеров. Она не дура.

— Тогда почему у тебя такой трагический вид?

Припоминая, Стаффа закрыл глаза.

«Потому что я должен снова столько потерять… Злые Боги, за эти многие годы я забыл, как забота и беспокойство съедают душу.»

— Кайлла, любовь — это проклятие. Что, если что-нибудь случится? Когда Претор украл мою жену и сына, я просто свихнулся… разозлился. Но со Скайлой все иначе… Я рухну полностью. Ты знаешь, что такое быть так напуганным?

Она кивнула.

— Мог бы ты так полюбить женщину, непохожую на нее? Скайла никогда не перестанет удивлять меня. Не уверена, что я ее люблю, но, клянусь, я ее чертовски уважаю.

— Если Тиклат наживка в ловушке… — у Стаффы сжались кулаки.

— Или проклянет день, когда она родилась, даже если ей удастся унести свой вшивый хвост со спаленной и разрушенной Риги.

— Стаффа? Стаффа!

Он вернулся к действительности, к Кайлле, которая в смятении поглядывала на него.

— Будь я Или Такка и, если бы я смогла видеть сейчас твое лицо, я бы очень и очень обеспокоилась.

— И очень правильно сделала бы, — Стаффа стряхнул с себя дурное настроение и расправил плечи. — Хорошо, так что же мы собираемся делать с Никлосом?

Обнаженный мужчина в кресле откинул голову назад, взгляд замученный… Веревки, которыми мужчина туго опутан, впились в его плоть и причиняют страдания. Несмотря на холодный воздух, накачиваемый, чтобы создавать пленникам неудобства, по нему скатываются струйки пота. На мгновение он остановил свой взгляд на камерах, углу цементного потолка. Или тем временем меряет шагами комнату допросов.

— Итак, — спокойно проговорила Или. — Тебя зовут Рокард Неру. Ты инженер из Пауэр Афторити. Твой старший надзиратель обычно Джакард Рат. Правильно?

— Да.

— Отлично. Следующее, что нам предстоит обсудить, — твое новое положение в Пауэр Афторити. Почему ты не сказал мне точно, что это сделали люди Синклера Фиста?

Или скрестили руки, пока человек страдал, чтобы проглотить ее вопрос. Откуда-то он набрался смелости, чтобы взглянуть на нее, митол затруднял ему сфокусировать на ней взгляд.

— Почему ты не уползешь и не сдохнешь, паршивая сука!

Или потерла руки и наклонилась вперед.

— Восхищаюсь твоей отвагой. А теперь буду восхищаться твоей болью. Я собираюсь сделать два небольших надреза на твоей мошонке. Потом собираюсь ввести туда трубочки, через которые в надрезы будет поступать по капле кислота каждые пять минут. Ты можешь сказать мне все, что ты знаешь, до того, как твои голосовые связки разорвутся в клочья. Для твоего сведения, решение, которое ты примешь, не повлияет на мое желание расплатиться за оскорбление…

У него начало дрожать лицо, затем дрожь распространилась на все тело. Или одарила его восхитительной улыбкой, вынимая при этом скальпель и поднимая трубочки со скамьи позади себя. Он издал самый ужасный вопль, когда она тронула деликатную поверхность.

Мне действительно плевать, что обо мне думают или говорят враги, пока они делают это в своих собственных домах. Главным моим соображением является то, что они боятся меня, ибо страх — мощное оружие, когда им искусно пользуются. И в этом, Арта, весь трюк. Слишком много страха. И человек решит, что ему нечего терять. Тогда их действия против тебя подогреваются отчаянием. Слишком мало страха, и люди перестают принимать тебя всерьез.

Ты была способной ученицей, и я ценю твой острый интеллект, острый ум, когда дело идет о твоей жажде знания в этой области. Запомни, страх и его использование! Но еще важнее, что настанет день и ты столкнешься с искусным противником, который попытается получить преимущество перед тобой.

Как только ты это поймешь и узнаешь, устранись от конфликта и рассмотри, с кем имеешь дело и чем они готовы рискнуть. Составь весь план и вычисли все возможные неожиданности. Пусть противник думает, что он или она выигрывают в схватке. Если тебе удастся их дезорганизовать — нажимай на свое преимущество. Если хочешь сокрушить их одним махом, можешь пострадать в конце. Более полная победа достигается разъеданием их воли, поглощением их уверенности до тех пор, пока не начнется окончательный конфликт. Тогда от них ничего не останется".

Письмо Или Такка к Арта Фера.

 

Глава 15

Или шагнула из лифта, который доставил ее из-под фундамента помещения для допросов, в свой офис. Она воспользовалась влажным полотенцем, чтобы освежить руки, затем бросила его в мусоропровод. Увидев пятно, оставшееся у нее на одежде, она сняла ее, собрала в комок свой черный костюм и отправила его вслед за полотенцем.

Перед тем как пойти в личные апартаменты, она уселась за свой стол и занялась компьютером.

На мониторе возникло лицо Гиселла. Он чуть задрал голову, очевидно, рассматривая ее всклокоченные волосы.

— Да, министр? Слушаю.

Или откинулась назад. На лице ее была удовлетворенная ухмылка.

— Я только что интересно провела время в комнате допросов. Знаешь, я подцепила инженера из Пауэр Афторити. Он оказался весьма полезным. Я пошлю тебе всю его исповедь. Кажется, Синклер, организуя свое совершенное общество, поверил, что, если он позволит работникам Пауэр Афторити превратить себя в неприступную крепость, они смогут функционировать автономно.

— Понимаю, — Гиселл подпер подбородок, потерявшись в своих мыслях. — Это серьезно?

— Синклер — мечтатель, Гиселл. Он видит все в универсальном плане, а не в грубо практическом, по которому в основном работаем мы. Пока он строит крепости против манипуляций массами, у него нет представления о фатальных и бранных изъянах.

— Значит, нам не о чем беспокоиться?

— Не о чем, — согласилась Или. — Пусть продолжает свои экспериментики. Когда придет наше время, чтобы одолеть его, мы не встретим серьезного сопротивления. А пока заведи досье на его офицеров. Нам нужен полный список их жен, детей, родителей, друзей и так далее.

— И тогда мы используем тех, кого они любят, как заложников. Ну, а как насчет самого Синклера? Как он прореагирует?

Она подмигнула.

— Полагаю, что крепко держу его в руках. К тому времени, когда все станет очевидным, я думаю, Синклер послужит своим целям.

— Командующий? Мне нужно поговорить. Поступили сведения, — раздался голос Кайллы из микрофона.

— Одну минуточку, — ответил Стаффа.

Вместе с Ташей, большим угловатым человеком из его команды, они склонились над компьютерным терминалом, на дисплее которого показывалось состояние ремонта на «Джинкс Мистрисс». Вокруг них вопил и хныкал огромный пакгауз и производственный центр, всюду орали люди и скрежетали машины, а на заднем плане стучали механические молоты. Над головой ярко светили огромные лампы, топя все в ослепительной белизне.

— Я говорю, что ловким решением было бы положить две стальные линии силовой проводки, — решил Стаффа. — Одну можно протянуть вдоль средней части корабля, а другую здесь, вдоль его брюшины. Это вдвойне уменьшит шансы потерь управления в случае, если корабль получит прямое попадание.

— Хорошая мысль, я передам ее инженерам, — Таша почесал бороду с задумчивым выражением.

— Если у нас будет возможность, неплохо было бы поставить такое же устройство на остальные корабли.

— Нет, этого не нужно, Таша. Я получил известие. Вроде бы что-то важное.

— Воспользуйся моим офисом, — указал Таша, производя коррекцию в схеме на экране.

Стаффа проделал свой путь через лабиринт змеящихся кабелей, тележек, нагруженных частями и машинами, техниками и механиками, работающими на различном оборудовании, покоящемся на порталах подъемных кранов перед погрузкой на «Джинкс Мистрисс».

Стаффа положил ладонь на замок офиса Таши. Вдоль одной стены росли джунгли, растения которых цвели невероятно пышно. Цветы увлекали Ташу и его сады были одними из самых прекрасных.

Стаффа уселся в скрипучее кресло и включил свой личный канал, дающий обеспечение секретности. Появилось лицо Кайллы.

— Что случилось?

Кайлла подняла голову, ее каштановые волосы висели прямо, когда она скосила взгляд на фон:

— Какие прекрасные орхидеи. Ты в саду?

— В офисе Таши.

— Я и не знала, что кто-то из твоих головорезов обладает такими спасительными чертами. Но звоню я тебе, чтобы сообщить, что пришел доклад с Риги. «Гитон» и Мак Рудер исчезли. Мои люди проверили и узнали, что Мак Рудер послан, чтобы предотвратить какое-то мелкое восстание. Я стала выяснять дальше. Нигде ничего серьезного нет.

— Или может интриговать, но Синклер не станет принимать в этом участия. Он слишком серьезно трудился, чтобы успокаивать разгневанных шахтеров, — ответил Стаффа. — Нет, здесь что-то другое. Я иду в свой офис. Возможно, я дам знать Рома, что у риганцев пропал боевой корабль.

— У Скайлы должно быть рандеву через несколько часов.

Стаффа стукнул кулаком по конторке.

— Я это остро ощущаю. Почему бы тебе не подъехать ко мне. Мы наблюдали бы вместе. Как проходит операция с Никлосом?

Она подняла бровь.

— О, мы управились с ним без применения силы. Я последовала твоему совету, и мы его усыпили. Он немного… ну, мягко сказать, раздражен, согласился сотрудничать в расследовании его вины. К тому времени, когда я доберусь до твоей резиденции, я буду знать, наш ли он человек.

— Хорошо. Тогда до встречи.

Стаффа прервал связь, закрыл глаза и представил себе свободный космос. «Гитон» исчез с Маком Рудером. Где? Какую планету хотел поразить Синклер, чтобы выбить сассанцев из равновесия? Или Мак просто отправился в длительную разведывательную поездку?

— Черт тебя подери. Мак Рудер; что ты задумал?

Стаффа повернулся в своем кресле и снова включил компьютер.

— Служба безопасности? Говорит Командующий. Я хочу, чтобы все ваши системы были в полной боевой готовности. Потенциальным нарушителем может быть военный корабль риганцев «Гитон». Его данные есть в нашей картотеке.

На конторке Майлса Рома замигал красный огонек, и от этого легат испытал некоторую тревогу. Сквозь окна он мог видеть сияние утреннего солнца, косо падающее через скребущие небо башни империи Сасса. Башни сверкали, как подсвеченные алмазы, холодный воздух придавал голубой оттенок кристаллической красоте Капитолия.

Майлс незаметно посмотрел на свой штат, занятый теперь множеством задач, которые он на них возложил. Над его правым плечом продолжало пылать бесцветным светом изображение Божественного Сасса. Майлс подавил дрожь, опустил поле скрытности вокруг своего просторного гравикресла и нажал кнопку, которая связывала его коммуникатор с линией, посылающей мигающий огонек.

— Рома слушает, — он старался почти не шевелить губами, чтобы никто не мог прочесть по ним, что он говорит.

— Майлс? — услышал он командные нотки в голосе Стаффы. — Ты можешь говорить?

— Да, но только если не очень долго. Здесь утро, и все начали работать.

— Я хочу сообщить тебе, что один военный корабль Риги «Гитон» ушел в космос с первым заместителем Синклера. Это корабль Райсты Брактов. Мы подозреваем, что они могут наведаться в империю Сасса, или, еще хуже, напасть на одно из ваших владений, чтобы вывести вас из равновесия. Думаю, тебе следует об этом знать.

— Понимаю. Спасибо. Интересные здесь происходят вещи. Наш флот отстает на три недели от графика для отправки на Ригу. Кажется, это вызвано задержкой с припасами. Посланные за ними грузовозы тащатся с убийственными скоростями механических аварий, старое оборудование, ты знаешь. И не только это. Я начал составлять личные досье, о которых мы говорили. Я могу выслеживать двух Седди в неделю. Было бы больше, но наш Гражданский патруль запретил каждое упоминание о них после начавшихся широковещательных передач.

— Какие-нибудь реакции?

— Люди болтают… между собой, потихоньку. Некоторые уже начали задумываться. Показатель гражданского неповиновения на три целых семь десятых процента выше обычного. Я делаю, что могу. Прослушиваю все без исключения передачи и анализирую… В донесениях Седди много здравого смысла.

— Отличная работа. Хотите стать Компаньоном?

— Статус посла меня вполне устраивает. Здесь у меня более благоприятная возможность коллекционировать преимущества пожилого возраста, чем если бы я это делал, выпрыгивая на землю из спускаемого корабля и уворачиваясь от выстрелов со стороны, озлобленных людей, которые не одобряют мое присутствие среди них. И несмотря на то, что в последнее время я потерял около десяти килограммов веса, моя фигура представляет собой все еще отличную мишень для стрелков-любителей.

— Десять килограммов? Мои поздравления. И вот еще что, Майлс… Вы, наверное, желаете ознакомиться с Программой размещения ресурсов и прироста перераспределения? Он занесен в память вашего компьютера. Ваши люди прекрасные программисты, но на всякий случай обращаю ваше внимание… Исключительно, на всякий случай. Если в программе обнаружатся какие-либо сбои… Мы должны об этом знать.

Нахмурившись, Майлс потрогал рукой свой двойной подбородок. «Размещение ресурсов и прирост перераспределения?»

— Хорошо, сделаю. Прошу прощения, ко мне приближается помощник. Видимо, какое-то дело.

— Ну, успехов, Майлс.

Связь прервалась, и Майлс выключил экран, поднимая взгляд на помощника по добывающим отраслям промышленности, которая остановилась около его стола.

— Посол, — заговорила молодая женщина. — Похоже, возникла еще одна проблема с медью с астероидов Формосана. Процессор вновь вышел из строя, и главный инженер слезно просит запасных частей.

— Вот и хорошо, распорядитесь, — сказал Майлс, величественно взмахнув рукой, после чего включил свой компьютер управления.

Он долго и внимательно изучал программу, пока не нашел материал «Размещения ресурсов и прироста перераспределения». Вызвав ее, он получил на экране кодовое слово: «Прирост». Он вошел в файл и стал читать. Спустя минуту Майлс откинулся на спинку своего кресла и стал рассеянно постукивать кончиками пальцев, украшенными драгоценными перстнями, по поверхности своего стола. Взгляд его был задумчив и устремлен на мерцавшие стены Капитолия, который казался золотым при солнечном свете.

— Прирост? Ой-ой-ой, какая сдержанность! Да, друг мой. Я и в самом деле хочу теперь ознакомиться с программой.

«И надеюсь, это не помешает мне коллекционировать те преимущества, о которых я хвастался».

Корабль «Вега» постепенно увеличивался в размерах на экранах Скайлы, по мере того как она продолжала следовать по осторожной дуге вокруг корабля. В слабых мерцаниях, и рассеянном свете планеты Риклос можно было заметить, как вокруг корабля распространяется какая-то белесая дымка. Скайле не нужно было прибегать к помощи сложных инструментов, чтобы определить ее природу и состав: семьдесят семь процентов азота, двадцать два процента кислорода, распадающиеся фракции водяных паров, аргона, углекислого газа и рассеянные элементы.

«Вега», очевидно, пострадала сильнее, чем признавал Тиклат.

— Отлично, Лайли. Вот мы и на месте. Что вы думаете? — спросила Скайла начальницу охраны, поудобнее устраиваясь в своем командирском кресле.

Она находилась в своей капитанской рубке, рассчитанной на одного человека. Голографические изображения проецировались на дисплее, который растянулся на все триста шестьдесят градусов вокруг Скайлы. Внимание капитана скользило поэтому по разным участкам экрана, останавливаясь то на данных о тактической обстановке, то снова на безжизненной картинке «Веги».

— Похоже, корабль погиб, — раздался наконец голос начальницы охраны Лайли. — Нам уже удалось установить, на какую секцию пришлась основная сила удара. Но отсюда мало видно. Оценивать более или менее степень разрушения невозможно. Нам, в частности, неизвестно, сколько до сих пор корабль потерял своей внутренней атмосферы.

Скайла закусила нижнюю губу.

«Отлично, и что же теперь? Сидеть здесь, безучастно анализируя обстановку и стараясь не думать о том, что, может быть, в двух шагах от тебя сейчас задыхается Тиклат? Неужели системы внутрикорабельного климата вышли из строя? Неужели мы найдем только окоченевший труп?»

Она тряхнула головой и приказала:

— Мы идем туда. Остающимся не сводить глаз с мониторов.

Скайла постаралась на время растворить свое сознание в механическом разуме своей яхты для того, чтобы заключительную часть дуги вокруг «Веги» выполнить с филигранной точностью. Стаффа предупреждал ее о сассанцах. Но они жалкие невежды! До сих пор один зонд, предназначенный для изучения ее яхты, не был запущен, с сассанской станции на Риклосе. Ее не заметили. Возможно, ей удастся закончить здесь все свои дела и улететь, так и не натолкнувшись на их приборы обнаружения. Но даже если ее заметят, Скайла знала, что она прекрасно успеет взойти на борт «Веги» и потому улететь спокойно обратно на Итреату, прежде чем неуклюжие сассанцы влезут в свои корабли.

«Мы пришли, Тиклат. Благодари Господа Бога».

Скайла нахмурилась.

«Что, если это ловушка?» Что ей давала эта догадка? Ничего. Она была бы рада сыграть роль заложницы вражеских сил, стремящихся отыскать ворота на Итреату. Она попыталась представить себе реакцию Компаньонов на подобный глупенький план, и кривая усмешка шевельнула ее губы.

Почувствовав, что ее яхта приблизилась уже на достаточно короткое расстояние, Скайла послала в сторону «Веги» узкий радиолуч.

— Тиклат? Ты здесь?

Ответа не последовало.

— Черт тебя побери, просыпайся там! Тиклат? Ты слышишь меня?

Скайла нетерпеливо барабанила пальцами по гладкой поверхности своего командирского компьютера. Авария, возможно, вынудила их остановить термоядерные реакторы. Она внимательно изучала данные о «Веге», поступавшие к ней на экран. Включив графический режим, она увидела, как из дыры в корпусе крейсера медленно вытягивается облако, состоящее наполовину из газа, наполовину из кристаллов. Черт возьми! Никак не верилось, что корабль поразил по-настоящему серьезный удар. Данные, появляющиеся на ее мониторе, говорили о том же. Впрочем, это был очень старый корабль. Кто знает, может, его одряхлевшая защитная система и обшивка действительно никуда не годились?

— Лайли? Ну, как вы?

— Готова, командир.

— Отлично. Ближе уже не подойдем. Я включаю автоматический режим управления, который зафиксирует яхту в настоящем положении.

— Как только вы это сделаете, командир, я тут же взойду на борт крейсера. Если там что-нибудь случится, вы сразу улетайте.

— И бросить вас на произвол судьбы? — резко воскликнула Скайла. Возмущение было так велико, что она даже вскочила со своего кресла. Стройное, крепкое тело вытянулось в струнку. — Этого не будет, Лайли. Вам хорошо известны мои принципы. Я никогда не бросаю в беде своих товарищей. Кроме того… Скажите-ка, когда в последний раз я не принимала личного участия в операции? Не припоминаете? Не понимаю, что с вами творится! Умом что ли слабеете на старости лет?

С этими словами Скайла покинула капитанский мостик через люк и оказалась в искусно украшенной центральной кабине яхты с обивкой из эбенового и песочного дерева, мраморными столами с изумительной золотой резьбой. В шлюзе ее ждала Лайли, в глазах которой мерцали беспокойные искорки. Начальница охраны вручила Скайле набор реактивных двигательных ракет со словами:

— Мои люди уже вышли в космос. Проверьте обод шлема и аппарат для дыхания. Скайла с привычной сноровкой закрепила на поясе ракеты, застегнула пряжку и тщательно проверила чеки. Затем она натянула на себя перчатки, скрепила их панцирем скафандра, закрутила до конца шлем и сделала несколько пробных вдохов. В ответ послышалось мерное гудение заработавшего аппарата.

— Пошли.

Лайли передала ей бластер, вынутый ею из особой ниши здесь, в шлюзе, и махнула рукой на люк. Пока начальница охраны отдраивала люк шлюза, Скайла поставила свой пистолет на боевой взвод.

Люк открылся, и они вступили в тамбур, сразу почувствовав перемену в давлении.

«Все-таки… вдруг это ловушка? Что ж, справимся. Рассуждай здраво, Скайла. Прикрытие Тиклата развеялось в результате этарианской операции. И тогда он сбежал, спасая свою шкуру. В случае чего тебе тоже удастся сбежать. Что же я тогда так нервничаю?..»

Датчики показывали, что они находились уже в вакуумном пространстве. Люк открылся, и Скайла вывалилась в открытый космос.

— Прикрывайте меня, — приказала Скайла и, приведя в действие одну из ракет, поплыла вперед.

— Нас стоило бы пропустить вперед, командир, — отозвалась запоздало Лайли.

— Я сама умею в случае чего спасти свою задницу. Вы помните Миклену? — в ответ проговорила Скайла, корректируя свое движение. — Помните, кто был Наб, который вырвал Стаффу из лап Или? А как насчет операции на Майке, где я спасла вашу задницу. Так что, не надо, ребята. — После паузы она добавила. — Кроме того, Тиклат доверяет мне. Если он увидит незнакомцев, то может сильно разнервничаться.

Скайла летела в безвоздушном пространстве быстро и уверенно. При посадке на корпус «Веги» она ловко и умело погасила инерцию, согнув ноги в коленях, и, активировав еще одну ракету, стабилизировала свое положение. В несколько заячьих прыжков она преодолела расстояние до шлюза корабля и первым делом сняла показания приборов. Согласно полученным данным, внутри корабля все еще сохранялась атмосфера пригодная для дыхания. Скайла на секунду отвлеклась, чтобы взглянуть на кислородную дымку, продолжавшуюся распространяться со стороны кормы, затем привела в действие механизмы шлюза.

Вскоре рядом с ней приземлилась Лайли, которая тут же направила внутрь шлюза свет фонаря.

— Вроде все чисто. Здесь хватит места для четверых, — сказала она. — Я с Акром и Стилом пойду первой для обеспечения охраны. Остальные последуют за вами. Если будет нужно, мы вызовем их по рации.

— Вас поняли, — отозвались два охранника, гася инерцию при посадке на корпус корабля. Они вошли в шлюз. — Здесь все нормально.

Люк закрылся. Скайла ждала, нетерпеливо поглядывая на датчик шлюзовых приборов, регистрировавших увеличение давления. Когда оно достигло одной атмосферы, экран стал красным. Автоматически была дана команда открыться внутреннему люку.

— Акр, Стил, отзовитесь, — проговорила Скайла в свое переговорное устройство в шлемофоне.

— Вас понял, командир. Мы находимся в комнате. Свет тусклый, зато дышать можно. Акр снимает показания приборов и записывает их. Он кивает. Значит, все нормально.

— Продолжайте работу. Не вздумайте снимать шлемы и дышите только через аппарат скафандра. Если это окажется ловушкой, защищайтесь газом. Где Тиклат и пилот?

— Неизвестно. Что дальше делать, командир?

— Осматривайтесь повнимательнее. Там может быть засада.

— Мы заняли выгодную позицию. Даже если нас и поджидают, мы просто так в руки не дадимся. Оба коридора держим под прицелом. Потолки, пол и стены кают выглядят обычно. Не думаю, что с этой стороны стоит ожидать сюрпризов. По-моему, никакой засады тут нет.

Когда внутренний люк открылся перед Скайлой, — это произошло после того, как один из экранов приобрел зеленую окраску, — она вошла внутрь.

Акр и Стил стояли в боевых позах. От комнаты расходились два коридора. Оба находились под прицелом бластеров охранников. Вдоль стен тянулись высокие и узкие шкафы. Все были распахнуты настежь. Чувствовалось, что Акр и Стил уже успели произвести краткий осмотр.

Лайли глянула на своих подчиненных и строго проговорила:

— Обыскать посудину сверху донизу. Чтобы ни одного потайного уголка не осталось. Все записывать на аппаратуру. Акр, Стил, пошли.

Охранники двинулись по обоим коридорам. Скайла пристроилась сзади к Акру. Ей было хорошо знакомо внутреннее устройство подобных крейсеров. Нужно было идти прямо по коридору, затем свернуть налево в центральный коридор и дойти до самого центра корабля. Там и должен был размещаться капитанский мостик.

Скайла смотрела в широкую спину Акра и слышала в наушниках голос Стила.

— Прохожу по корме боковым коридором. Проверяю двери кают. По-моему, все нормально.

— Бери первый правый поворот, — скомандовала Лайли. — Там центральный коридор.

Они продолжали переговариваться между собой, каждый по своему коридору продвигаясь вперед. Вскоре Скайла разошлась с Акром, который свернул к машинному отделению, и направилась к центральному коридору. Пистолет ее был наготове. Снят с предохранителя.

— Поворачиваю к капитанскому мостику. Иду по центральному коридору. Никаких подозрительных признаков.

По дороге Скайла заглядывала в попадавшиеся каюты, где, должно быть, обитали члены команды или пассажиры. Тиклат, наверное, и не догадывается, что крадет корабль, содержавшийся в образцовом порядке. Кровати были аккуратно заправлены, шкафы заперты, никаких признаков паники… Капитан, очевидно, любил дисциплину. Ни одной даже чашки с разлитым напитком.

— Подхожу к мостику, — сообщила в свое переговорное устройство Скайла. — Открываю люк.

«Ни одной разлитой чашки…»

— Стил! Куда запропастился? — послышался голос Лайли. — Отвечай!

Скайла открыла наконец люк, ведущий на капитанский мостик.

Тиклат, скрючившись, лежал на приборной панели.

— Я здесь! — отозвался Стил. — Мы осмотрели машинное отделение. Ничего не сломано. Все чисто, как в музее.

Скайла вздохнула с облегчением.

— Нашел человека! — вскоре раздался голос Акра. — Совсем коротышка. Он привязан к железной стойке и совсем окоченел. Похоже его сильно били. Я подойду проверю?

— Осторожнее, — предупредила Лайли.

Скайла окинула капитанский мостик внимательным взглядом.

«Все в идеальном порядке и на своих обычных местах».

Тут она заметила равномерное, хоть и почти незаметное движение плеч Тиклата.

«Спит?»

— Тиклат? — позвала она и тут же с опаской огляделась по сторонам, заметив с другой стороны от приборной панели еще одно кресло. Должно быть, это пилота… Она без особых церемонией тронула Тиклата за плечо. Никакой реакции.

Скайла вытащила Тиклата из кресла. Он со стоном повалился на пол. Только тут она заметила глубокую ссадину у него на лбу.

— Похоже, Тиклата кто-то зверски избил. Видимо, он сцепился с пилотом. Кажется, ребята, наши надежды оправдываются. Ждите меня в шлюзе. А этих, которых нашли, переправим ко мне на яхту. Я немного задержусь, чтобы проверить, в каком состоянии находится корабль. Если он транспортабелен, тогда мы отправим его домой. Если же нет, тогда посмотрим, удастся ли нам послать сюда команду, которая сама будет разбираться. Корабль есть корабль, ребята. Вещь дорогая.

— Все поняла, командир, — отозвалась Лайли. — Мы направляемся в главный шлюз. Встретимся там. Мы подождем.

Скайла опустилась в кресло пилота и заказала приборам предполетную готовность. Ее пальцы слегка скакали по клавишам, приводя в действие одну систему за другой. Заработали даже генераторы внутрикорабельной атмосферы. Она отчетливо различила в тишине это тихое гудение. Скайла с удивлением скользила взглядом по датчикам и шкалам.

— Черт возьми, а корабль-то в полном порядке! Тиклат, что случилось? Ты купился на сказку пилота о том, что у вас закончилось горючее?

Она покачала головой.

— Отлично. Похоже, компаньоны разбогатели на один корабль. Тиклат, у тебя, оказывается, есть таланты…

За ее спиной из коридора донеслись какие-то приглушенные звуки. Очевидно, это люди Лайли что-то куда-то перетаскивали.

Скайла вздохнула, расправила грудь и взвалила Тиклата себе на плечо, будто раненого бойца на поле боя. Она с трудом пролезла со своей ношей в люк и направилась вдоль по центральному коридору. За поворотом она замедлила шаг, чувствуя, как что-то неприятное и холодное свербит в мозгу.

«Все в идеальном порядке?.. Чисто, как в музее?..»

Она изогнула шею, чтобы взглянуть в лицо Тиклату, которого она тащила на себе… Скайла подумала о состыкованных кораблях и о том пути, который должна была проделать «Вега» от конечной орбитальной станции Регана…

Скайла повернула еще за поворот и остановилась.

— Стил? Акр?

Тишина.

— Лайли? Вы где?

Скайла осторожно опустила бесчувственного Тиклата на пол и стала медленно продвигаться вперед, держа в вытянутой руке бластер. Черт возьми, ей пришлось возрождать к жизни все без исключения корабельные системы! Зачем Тиклату понадобилось выключать их?..

Скайла приблизилась к центральному шлюзу. Она продвигалась по гладкой стенке, готовая в любой момент принять боевую стойку. Ноги были чуть согнуты в коленях, бластер крепко зажат в обеих руках.

И тут она увидела Лайли и охранников.

Их тела лежали перед ней бесформенной кучей…

— Стаффа! Это ловушка! — вскрикнула она.

В следующее мгновение из ближайшего шкафа на нее обрушилась какая-то темная масса. Скайла отчаянно обернулась и остановила нападавшего в воздухе метким выстрелом. Сзади на нее сразу же набросился второй. И в этот раз ей удалось вовремя среагировать и пустить в ход бластер. Но атака продолжалась. Чья-то крепкая рука стала вырывать пистолет. Скайла напряглась всем телом и раскрутила нападавшего вокруг себя, как в карусели. В последний момент ей удалось резко остановиться и изо всех сил ударить его в лицо…

Но нападавших было много. Они обрушивались на нее со всех сторон.

В конце концов, она потеряла бластер и стала отбиваться руками и ногами. Четверо здоровенных мужчин с безумным блеском в глазах окружали ее со всех сторон. Скайла продолжала отчаянно сопротивляться, нанося мощные удары, некоторые из которых были смертельными для врагов.

Она засадила точным направленным ударом локтя одному из них в висок, запустила другому ногти в глаза, а третьего поразила ногой в горло. Тот стал падать на колени, но Скайла не дала ему это сделать. Она схватила его за руку и с силой толкнула в шкаф, из которого он появился. Послышался хруст ломаемой кости. Пытаясь скрыться, она переступила через чье-то скрюченное тело. Вокруг слышались слабые стоны. Один из пострадавших закрывал рукой окровавленный глаз. Другой зажимал горло, хрипел и покрывался смертельной бледностью.

— Неплохо, неплохо, — раздался вдруг за ее спиной негромкий женский голос.

Скайла застыла на месте и резко обернулась.

На стыке между коридором и комнатой готовности, примыкавшей к шлюзу, стояла женщина и целилась из бластера Скайле в живот.

В другой ее руке был длинный стержень с парализующим наконечником.

Скайла онемела. Она стояла и не верила своим глазам.

— Крисла, — прошептала она потрясение. — Ты же умерла!

Это потрясение многого стоило ей. Со скоростью достойной самой Скайлы эта женщина с неподвижным янтарным взглядом нанесла молниеносный удар.

Скайла не успела выставить блок. Ее защитные рефлексы дали осечку. Слишком велико было потрясение.

Стаффа отмеривал тревожными шагами помещение, то и дело взглядывая на монитор, на котором выводилось изображение, поставляемое сенсорами яхты Скайлы. Они с Кайллой прислушивались к разговору, который велся разведывательной командой на крейсере «Вега». Потом Скайла позвала своих подчиненных. Ответа не последовало. Наступила долгая тишина. По мере того как эта тишина затягивалась, она все сильнее начинала давить на сознание Стаффы и тот то и дело бросал встревоженные взгляды на Кайллу, которая сидела перед экраном, на которой было изображение «Веги», и нервно покусывала губы.

— Ну, давайте же, — проворчал Стаффа, всаживая в раскрытую ладонь кулак другой руки. — Отзывайся, Скайла! Господи Боже, отзывайся же!

— Она говорила, что на корабле полный порядок, — задумчиво произнесла Кайлла. — Тут все очевидно. Видимо, пилот взбунтовался и, желая вернуть себе корабль, набросился на Тиклата. Последний оказал мощное сопротивление, вывел пилота из строя, но и сам потерял сознание, упав на приборную панель.

— И это говорит о том, что среди Седди у Или на самом деле есть свой агент. Как насчет Никлоса?

Кайлла кивнула.

— Мы подвергли его всем способам проверки, которые только смогли изобрести. Он не работает на Или.

— Проклятие! Было бы намного проще, если…

— Стаффа, ловушка! — раздался вдруг отчаянный вопль из колонок.

Стаффа метнулся к монитору и склонился над ним так, как будто хотел влезть в него и лично принять участие в событиях.

— Скайла! — заорал он, с отчаянием глядя на недвижное изображение.

«Вега» покоилась в неплотных клубах рассеивающейся вокруг нее кислородной атмосферы. В колонках послышался какой-то треск. Ошибки быть не могло: это стреляли из бластера. Затем глухие удары… Удары? Скайла дерется врукопашную?! Впрочем, для него это не могло быть новостью.

В колонках слышались приглушенные боевые вскрики и стоны. Это Скайла выражала свою ярость и ее враги — свою боль.

Вероятность… Какова была вероятность того, что ей удастся одолеть нападавших?

Пальцы Стаффы побелели, когда он обхватил руками гладкие бока монитора. Он до боли в глазах всматривался в изображение и стонал от сознания своего бессилия.

Затем стало слышно тяжелое дыхание Скайлы, и потом она, запнувшись, произнесла:

— Крисла… Ты же мертва…

Эти загадочные слова поразили его в самое сердце. Он растерялся, но пришел в себя сразу после того, как колонки донесли до него дикий вскрик.

Затем наступила тишина.

Стаффа тяжело дышал. В глазах плавал красноватый туман. «Крисла?! Как?!.. Черт возьми, как?! Может, неправильно понял? Не расслышал?.. Невозможно! Крислы нет… Я своими руками убил ее».

Он почувствовал, что Кайлла пытается оттащить его от монитора, на который он совсем навалился.

— Стаффа! — кричала она в его ухо. — Хватит! Нам необходимо спокойно обо всем подумать. Черт возьми, Стаффа!

Изображение на мониторе задрожало. Сначала он удивился этому, а потом понял: это слезы навернулись у него на глаза.

Слезы страха и ярости.

— Я убью тебя, Или! Я лично распотрошу твой гниющий труп!!!

"Или вернулась. Она привезла с собой обнадеживающие известия и поистине сказочный подарок: Седди-террористку по имени Арта Фера. Это просто необыкновенная женщина. Как император я обладаю известным выбором в женщинах. Так вот, из всех имеющихся в моем распоряжении, Или является самой интересной и самой изощренной в сексуальной технике. Но теперь появилась Арта Фера! Это настоящий вызов! Седди научила ее убивать тех мужчин, которые ее любили. Как хитро придумано! Это настоящий сексуальный магнит. Красавица с золотисто-каштановой шевелюрой, невероятными, немыслимыми янтарными глазами и телом ожившей богини. Я, однако, контролирую ее ошейником. Я буду ею обладать!

Впрочем, хватит моих любовных излияний. Или сумела отыскать способ, как нам спасти империю. Стаффа кар Терма заперт в горе Макарта. Я отдал приказ «Гитону» разбить его с орбиты. Одновременно я знакомился в записями и слушал восторги Или по поводу Синклера Фиста. Имея в своем распоряжении Фиста, я сокрушу сассанцев и Компаньонов в придачу. Как странно! Ведь именно Или наказала родителей Фиста… А теперь она преподносит мне их сына в качестве Спасителя. Если еще вчера я тонул в скорби, то сегодня во мне возрождается надежда! Я спасу свой народ!

Ах, Или, как мне не хватало тебя все эти долгие месяцы! Как глупо с моей стороны было пугать тебя и пытаться ограничить твои неуемные амбиции. Ты обеспечила меня военным гением, с помощью которого мне удастся поставить под свой контроль весь свободный космос. И ты подарила мне Арту Фера! Даже когда я раздевал тебя и укладывал на пол моего кабинета, я не мог позабыть о Фера. Сможет ли она погрузить меня в такой же экстаз, как ты? Или…

Или, если бы ты только была моей женой! Ты достойна этого высокого звания".

Выдержка из личного дневника императора Тибальта Седьмого.

 

Глава 16

Или почувствовала всем своим телом тот момент, когда Синклер вышел из капсулы челнока под министерством. Она так же знала, какое у него выражение лица. Чуть нахмуренное. Тяжелый рот. Взгляд глаз со странным цветовым оттенком, которым он оглядывал окрестности, проходя по платформе к лифту.

«Гнев. В нем был гнев. На что?»

Когда Синклер ступил в кабину лифта, Или вошла в кабину душа. Теплая вода побежала быстрыми ручейками по ее телу. Она увеличивала температуру до тех пор, пока на коже не выступил мягкий розовый румянец. Кровавые останки последнего инженера, во власти которого находилась Энергия, быстро исчезали в водостоке. А Синклер? Что он будет делать? Сейчас он стоял в лифте, пребывая в полнейшем замешательстве и не зная, стоит ли заходить в ее квартиру… Он решает. А, может, гнев заглушил смущение и он, не обращая ни на что внимания, просто вломится к ней?

Представив это, Или рассмеялась. Ну, что ж, если он действительно так гневен, она знала, чем в одну секунду разоружить его.

«Ведь так легко сыграть на его юношеском невежестве и незрелых представлениях о чести».

Как она и ожидала, он появился не сразу. Пару минут терзался сомнениями в комнате охраны. Она медленно поворачивалась под ласкающими струями воды, наслаждаясь его смущением. Сколько прошло времени? Две минуты? Три? Неужели он повернется и уйдет?..

Нет, вошел. Она поймала мимолетным взглядом его движение за запотевшей пленкой энергетического поля, которое не давало воде разбрызгиваться в разные стороны.

Она улыбнулась, приняв очень чувственную позу и подняв над головой руки. Вода каскадом спадала по ее трепетавшему телу. Краем глаза она увидела, как он, споткнувшись на полушаге, остановился и даже стал медленно пятиться назад. В эту-то секунду она и повернулась к нему лицом, повела плечами, выражая этим свое притворное удивление, и позвала:

— Синклер?

— Э-э… Я прошу прощения… Я…

Он продолжал отступать, поэтому она подалась вперед, высунув голову в «сушильное поле» и одарив его мягкой улыбкой.

— Я очень надеялась на встречу с тобой. Я слышала, что занятия идут хорошо. Ты назначил задания на завтрашнее утро?

Или вновь исчезла за сплошной стеной горячей воды, победно улыбнулась в своем укрытии и после этого выключила душ. В сушильном поле она немного задержалась, наслаждаясь лаской окатившей теплоты. Нежная кожа Или быстро обсохла под невидимыми лучами поля. Она еще раз улыбнулась ему и, повернув голову, выключила взглядом действие сушилки. Роскошные волосы спадали по плечам искрящейся черной волной.

— Я… — Он не сводил потрясенного взгляда с чарующей наготы.

Тело Или было порозовевшим от душа и совершенно волшебным.

Преисполненная гордостью, она медленно подошла к нему. Ее губы томно разомкнулись.

Молодой человек встревожено взглянул на нее.

— Я скучала по тебе, — сказала она ему притягательным шепотом и коснулась его лица своими теплыми нежными руками.

— Нам нужно поговорить, — хрипло и прерывисто проговорил он. Видно было, что эта реплика далась ему с большим трудом.

— У тебя деловая встреча? — спросила она, испытующе глядя ему прямо в глаза. — У меня есть пара свободных часов. Может, мы сначала немного расслабимся? Я так по тебе скучала… — С этими словами она подалась к нему и поцеловала его, почувствовав, как он отшатнулся со смешанным чувством возмущения и обреченности. Тогда она отступила на шаг назад и вопросительно заглянула ему в глаза.

— Или у тебя действительно исключительно деловой настрой?

Он тяжело сглотнул и постарался еще раз взять себя в руки. Во всей его позе было видно, что он безнадежно проигрывает эту битву. Насладившись вволю его смущением, она медленно подошла к шкафу и надела на себя через голову легкий газовый балахон, который стек по нежным изгибам ее совершенного тела, приятно пощекотав шелковистую кожу. Запахнув балахон на груди, она повернулась к нему вновь и счастливо улыбнулась.

— Вот так. К делу, так к делу. О чем пойдет разговор?

Она намеренно медленно прошлась по комнате. Балахон колыхался, обнажая ноги, но она как бы совсем не обращала на это внимания.

Или подошла к своей кровати и присела на нее.

Черты его лица нервно подергивались, но, похоже, ему все-таки удалось не упасть окончательно духом.

— Ты привезла меня во дворец. Ты не говорила, где я нахожусь. Черт возьми, я…

Она окинула его невинным взглядом.

— А где же тебе еще-то быть, Фист? Во дворце должно располагаться правительство. Но ведь правительство-то это ты и есть! Оборудование и связь в полном объеме налажены только здесь. Именно здесь и будут размещаться кабинеты представителей властных структур. Мак будет министром обороны, так ведь? Все управление, все командование сосредоточено в штаб-квартире министерства обороны. А это вдоль по коридору от твоих апартаментов. Всего-то.

— Но ведь дворец! Что скажут мои люди?! Я не могу стать одним из тех, с кем мы боремся! Это измена, предательство! — вскричал он, порывисто взмахнув руками, — Это…

Это…

— Нехорошо? — с улыбкой продолжила она за него. Потом нахмурилась и покачала головой. — Подойди сюда. Сядь рядом и поговорим. Я считаю, что пришла пора прояснить кое-какие вопросы между нами.

«Черт побери, он бы все отдал только за то, чтобы посидеть рядом с такой женщиной, но». Он должен был отвергнуть это предложение, и он отверг его. В наказание за свои безумные мысли он упер в пол тяжелый недвижный взгляд.

Или проговорила:

— Я знаю, насколько тяжело переживается переходный период, Синклер. Я осознаю, что тебе пришлось сразу взваливать на себя очень много. Сегодня судьба всей империи — всего человечества — легла на твои плечи. Ты работаешь без перерыва. Готов снять с себя последнюю рубашку, лишь бы приобрести новую форму для армии. У тебя все получается. У меня уже есть некоторые сведения, которые я перешлю в твой командный компьютер. Вот, кстати, и еще одна причина того, что я привезла тебя именно во дворец. Только здесь можно обеспечить безопасную связь. Безопаснее и надежнее ты не найдешь во всем свободном космосе.

— Но я не… Я не…

— Не Тибальт? — Она засмеялась. Ее глаза весело сверкнули. В то время как он смотрел на нее взглядом отверженного. — Ну и благодари за это Господа Бога!

Он вновь опустил взгляд.

— Или, кто жил в этих апартаментах до меня?

Она вновь коснулась рукой его лица. За подбородок подняла его так, чтобы он смотрел ей в глаза.

— Я поместила тебя в кабинет императора. Не в его покои. А в кабинет. Ты понял меня, Синклер?

На его лице дернулась какая-то жилка.

— Ты спала с ним в этой кровати, не так ли? Спала с ним здесь.

Она глубоко заглянула в его странные глаза и кивнула.

— Спала. В то время мы… Словом, я думала, что мне удастся изменить его. — Она задумчиво улыбнулась и, прерывая непосредственным визуальный контакт с ним, перевела грустный взгляд в пустое пространство. — Мы вместе строили планы, он и я. Мы хотели изменить человечество. Да, Синк, ни много ни мало.

Она поднялась с кровати и, подойдя к нему почти вплотную, остановилась. Ее сцепленные руки говорили о том, что ею овладело задумчивое, созерцательное настроение.

— А оказалось, что все это ерунда, если говорить мягко. Тибальт, будь ты проклят… Все обернулось блефом. Простым и грубым обманом. Он всего лишь хотел, чтобы я пела под его дудочку. Ничего не менялось.

Она подняла на него горящий взгляд, — сколько в нем было искренности! — и, полоснув воздух крепко сжатым кулаком, проговорила:

— Но на этот раз ведь все будет по-другому? Мы получим в наше распоряжение империю, которая будет управляться не ложью и не злоупотреблениями властью!

Он скептически нахмурился.

— Что-то не верится…

Она склонила голову набок.

— На тебя оказал большое влияние Мхитшал, не правда ли? Синклер?

— Ты хочешь, чтобы я избавился от него. Убрал его?

Она скрестила руки на груди и покачала отрицательно головой. При этом ее роскошные черные волосы красиво потекли по плечам. Это производило на мужчин большой эффект, и Или знала об этом.

— Нет. Он открывает перед тобой перспективы. Знаешь, если бы не было Мхитшала, который служит контрамассой для равновесия, я бы давно уже обманула тебя. Если честно, то я уважаю его скептицизм.

Почему?

Вот теперь она поняла, что крепко держит его в руках.

— Потому что у меня высокая цель: построение будущего. Нашего с тобой будущего. Я хочу, чтобы ты приходил, в мою спальню по собственной доброй воле. Я хочу, чтобы ты работал вместе со мной и доверял моим суждениям. — Она взяла его за руку и с большим уважением заглянула ему в глаза. — Вспомни, что такое написанная история, Синклер. Это великая ответственность. Потомки должны узнать о нас как о выдающихся реформаторах. Представь только: мужчина и женщина, которые избавили человечество от тирании! Это цель поистине достойная большие трудов и жертв.

Он хмурился и кусал губы, стараясь изо всех сил поверить ей.

— Синк, — сказала она и чуть помедлила. Потом добавила:

— Я арестовала главного инженера, в ведении которого была Энергия.

Как она и ожидала, это известие заставило его отшатнуться и устремить на нее тяжелый взгляд.

— Бойз тут ни в чем не виновата, — торопливо продолжила Или. — Она ничего не знала. Честно! Мак удалил ее от исполнения своих обязанностей и отправил в империю Сасса.

— Бойз? — растерянно переспросил сбитый с толку Синклер. — Причем тут, вообще, Бойз?! Ты можешь говорить все по порядку?

Она кивнула.

— Хорошо. Бойз полагала, что человек по имени Рокард Неру — самая подходящая кандидатура на пост инженера в управление Энергии. И у нее действительно были веские основания для такой оценки. Этот человек числился отличным специалистом, и послужной список у него был длинный и абсолютно чистый. — После паузы она добавила:

— К тому же у него были связи среди Седди. Конечно, я должна была раньше провести необходимое расследование. Но, кто бы мог подумать?..

— Подожди. Откуда ты все это узнала?

Она только пожала плечами.

— Наша внутренняя безопасность не была бы такой надежной, если бы я не делала свое дело. По вопросу о том, кем конкретно заменить Неру, окончательное решение за тобой, но позволь мне порекомендовать на эту должность инженера-ассистента Серра. Я уже получила нужную информацию от моих людей, которым я приказала навести справки. Это семейный человек. У него красавица-жена, ради которой он сделает все на свете, и семеро детей, которых он просто обожает. Часть заработанного он исправно отправляет родителям. Но самое главное: он работает даже в неурочное время. Очевидно, для того, чтобы быть уверенным в том, что до конца исполняет свое дело. Это трудолюбивый и добросовестный человек. Я потом пошлю тебе его личное дело, или… может, ты хочешь ознакомиться с ним прямо сейчас?

— Она видела, что его скептицизм постепенно рассеивается, поэтому продолжила с еще большей убежденностью в голосе:

— От него будет намного больше толку, чем от Неру.

Неру был одиночка, холостяк.

— Ну, хорошо. Считай, что Серра уже назначен.

— И не сердись на Бойз, — напомнила с улыбкой Или. — У нее не было времени серьезно проверять назначаемых ею людей.

Синклер улыбнулся.

— Я думал, что ты не одобряешь то, что я взял под свой контроль важнейшие службы и приватизировал их?

Она положила свою голову ему на грудь.

— Признаюсь, поначалу меня раздражало то обстоятельство, что ты вел себя полным хозяином. Я считала, что сначала нужно было посоветоваться со мной. Но теперь я согласна. Каждый занимается своим делом. Если тебе когда-либо понадобится информация о ком-нибудь из людей, подобных Серра, присылай ко мне своих помощников. Я всегда дам хороший совет относительно того, на кого следует делать ставки.

— Хорошо, впредь я так и буду поступать, — сказал он и обнял ее одной рукой за плечи. — Знаешь… Теперь у меня на душе гораздо спокойней, чем было тогда, когда я входил к тебе.

Она слегка похлопала его по груди и улыбнулась.

— Нам нужно еще о многом поговорить. Мне необходимо знать все о том, что тебя беспокоит. Для того чтобы я могла помочь тебе справиться с этими проблемами.

Он кивнул и склонил голову, чтобы поцеловать ее.

С привычной сноровкой она стала расстегивать крючки его одежды…

Прошло несколько часов.

Синклер лежал на спине в кровати Или. Он смотрел на переливающийся хрустальный потолок и покусывал внутреннюю поверхность щеки. До сих пор ему не удалось избавиться от неприятного грызущего чувства. "Это потому, что она только, что занималась с тобой тем же, чем занималась в свое время с Тибальтом. И на этой же самой постели.

Ты стал мужчиной, Синклер. Спустись на землю, не витай в облаках. Спокойно прими мысль о том, что ты являешься не единственным мужчиной, с которым ей приходилось спать", — отвечал он сам себе.

Но потом ему показалось, что он неправильно растолковал собственные чувства. Чертова этарийка! Она действительно умела довести человека до экстаза, очаровать его до полного самозабвения. Он пришел сюда, однако, для того, чтобы сказать ей, что его проклянут, если он станет жить во дворце Тибальта. А теперь что? Теперь что он об этом думает? Ее аргументы были так убедительны…

Он повернул голову и увидел, что она лежит рядом с ним. Одна из ее полных грудей давила ему на ребра. Она беззаботно закинула свою ногу ему на ноги. Он опустил вниз руку и нежно погладил ее икру и коленку.

«Время, Синклер. Она права. Нужно лишь приспособиться, вот и все. Ты привыкнешь, Синклер. Привыкнешь».

Она что-то пробормотала, не открывая глаз, видимо, во сне и повернулась на другой бок.

Что-то в испуганном выражении лица настолько смутило Мака, что тот вынужден был снять палец со спускового крючка. В свое время Арта Фера находилась в точно такой же ситуации: ей приходилось смотреть на вороненое дуло пульсарного пистолета Синклера в ожидании смерти. Но тогда на лице Арта было выражение смертельной ярости, бешенства раненой этарианской песчаной тигрицы. А эта Арта смотрела, на устремленное на нее оружие с каким-то первобытным ужасом, отчаянием и мольбой.

Мак опустил пистолет.

— Кто вы?

Еще секунду назад он не видел ничего вокруг себя, кроме нее. Но теперь комната постепенно стала выходить из тени. Мозг его лихорадочно работал. Главная кают-компания «Маркелоса» была погружена в мертвую тишину. Его солдаты в это время окружали сассанцев.

Над головой тихо жужжали устройства, регулирующие внутрикорабельную атмосферу. Кто-то кашлянул. Захария Бичи все еще стоял на коленях, и в его глазах поблескивали слезы ужаса. Капитан «Маркелоса» смотрел на Арту широко раскрытыми глазами. Рот его перекосился. Затем он перевел взгляд на Мака.

— Я Мэри Аттенасио, — голосом Арты проговорила женщина. Впрочем, Мак уловил некоторое отличие.

Яд и ярость, которые ассоциировались в его голове с голосом Арты, на этот раз не проявились. Скорее, скорбь. Неизбывная тоска и грусть.

Смутившись от этого, Мак стал нервно покусывать губы. Черт возьми, Арта была своего рода биороботом, достижением науки Седди. Возможно, ее смоделировали так, что она может выполнять абсолютно любые миссии и играть разные роли. Арта имела задание убить Командующего…

Какое задание имеет эта Аттенасио?

— Прислать сюда отряд охраны! — рявкнул Мак, выходя из состояния задумчивости. — За этой женщиной необходимо внимательно следить! Это Седди-террористка, так что, ребята, держитесь от нее подальше на всякий случай.

В ту же секунду Мэри была окружена отрядом мрачно ухмыляющихся солдат, которые направили на нее дула своих бластеров.

— Седди-террористка?! — вскричал, хныча, Бичи. — И все это время…

Аттенасио окинула Бичи долгим, страдальческим взглядом.

. — Я никогда не лгала вам, Захария. Я говорила вам столько правды, сколько могла говорить.

— Так. Капитан, ну-ка, поднимайтесь на ноги. К вам, Седди, это тоже относится. По-моему, капитан, пришла пора нам пройти в ваши апартаменты и прояснить кое-какие детали.

В наушниках раздалось жужжание. Это был Ред.

— Мы получили сигнал с «Гитона». Командир Брактов поздравляет. Она опрокинула «Дельту Пять» и стыкуется. К нам направлены специалисты. Они совершат посадку в главном шлюзе, надо будет встретить. Не каждой команде, Мак, удается выполнить скачок… Многим… э-э…

— Я знаю, знаю. — Он покачал головой, вспоминая выходящую за пределы реального, картинку сассанского корабля, вываливающегося из обычного пространства. — Скажи им… Ладно, ничего не надо говорить. Они сами знают, что делают.

Осознание того, что им не удалось выполнить скачок, будет для них достаточным наказанием. Никто их даже не отругает за трусость. Зато в следующий раз… Даже если нужно будет совершить безрассудный и дикий скачок прямо в пасть дьяволу, они пойдут на это, помня о сегодняшнем. Пойдут и еще будут благодарить за то, что им это поручили.

— Пойдем, ребята, — сказал Мак, махнув пистолетом, и последовал за капитаном.

К его удивлению, Седди-биоробот заковыляла с заметной хромотой. Да, это не Арта Фера, а всего лишь изумительно выполненная копия. Мак чувствовал магнетизм. Ее провожали взгляды всех мужчин, тоскующие и отчаянные. Она шла, высоко подняв голову, величественно, красиво, а ее золотисто-каштановые волосы рассыпались по плечам и отливали медью при свете.

Над головами людей из отряда Мака витало видение тела Гретты, которое блокировало магнетизм Мэри. Поэтому о Седди солдаты думали с ненавистью и внутренне проклинали себя за возникшее внутри них напряжение.

Капитан вызвал лифт и первым вошел в кабину. За ним последовали Мак и Седди. Он наставил на нее пистолет и всячески старался отогнать от себя мысли о ее красоте, о ее полных грудях, о неземном аромате, который источало тело. Женщина неподвижным взглядом смотрела в пустоту.

Капитан скомандовал:

— Офицерская палуба.

Лифт поднялся быстро и бесшумно. Как только они вышли из кабины, солдаты Мака тут же окружили капитана и Седди. Маку потребовалось всего мгновение, чтобы окончательно справиться со своими чувствами, и они все вместе направились вперед.

В апартаментах капитана было гораздо больше различных удобств и комфорта, чем в помещениях «Гитона», к которым привык Мак. Апартаменты состояли из трех комнат. Воздух в них отлично проветривался. Стоял даже приятный аромат. Комнаты были открытыми и просторными.

Вмонтированные в стены мониторы ни на секунду не потухали и выдавали голографические изображения окружающих звезд и планет. Под ногами лежал мягкий ковер. Над головой сверкали прозрачные хрустальные потолки. По ним то и дело пробегали радуги.

— Неплохо, — признал вслух Мак. — Капитан… Вы остановитесь здесь с леди-Седди и не будете делать резких движений.

Затем он распорядился провести короткий, но тщательный обыск. Его солдаты нашли набор бластеров, инкрустированных золотом и серебром, оружие более крупного калибра и более практичное, а также сообщили Маку, что, возможно, здесь есть еще тайники с оружием.

— Слава Богу, что капитану не придется здесь долго томиться, — с улыбкой проговорил Мак, обращаясь к тучному человеку, на жирном лице которого выражение страха постепенно сменялось выражением ярости. Мак чуть качнул дулом своего бластера, направленного на него. — Вы сдаетесь, надеюсь?

— Вы обнаглевший пират! Да обречет вас Господь Бог на проклятие и вечные муки!

— Ага, значит, капитан не сдается, так это следует понимать? Отлично. Капрал, уведите капитана вниз и держите там до тех пор, пока не прибудут люди Райсты. Они вольют капитану в рот несколько капель митола, и тогда состоится другой разговор.

— Ты мерзавец! — крикнул капитан, потрясая жирными кулаками и бросаясь на Мака.

Впрочем, ему пришлось остановиться, когда дуло уперлось ему прямо в живот. Улыбка исчезла с лица Мака.

— Если бы вы пожелали сдаться, мы обращались бы с вами, как с военнопленными. Согласно статусу, закрепленному в Священной Книге. У нас есть вещи, которые мы уважаем. Прошу прощения. Капрал, уведите его отсюда. А если он будет делать что-нибудь не так, я разрешаю выбить ему коленную чашечку. Только не проявляйте излишней жестокости. Я думаю, он нужен нам живой.

Капитан тут же вспотел. Его лицо поблекло и проступила испарина. Капрал бесцеремонно ткнул ему в спину свой бластер. Капитан дернулся, но покорно последовал в указанном направлении.

Мак склонил голову набок и, казалось, задумался на минуту. Потом перевел взгляд на Седди-женщину, которая неподвижно смотрела на него взглядом янтарных глаз.

— А вы не желаете сдаться?

Она сразу же согласно кивнула.

— Я сдаюсь и прошу в обращении со мной исходить из уложений военного артикула, части восьмой, параграфа семнадцатого: «Обращение с пленными иностранцами». Лица, подобные мне, должны рассматриваться в качестве нонкомбатантов и имеют право требовать к себе благожелательного отношения, если не подтверждают своими действиями или словами враждебную настроенность по отношению к тем, кто их взял в плен и…

— Знаю, знаю, — прервал ее Мак, поднимая руку и опускаясь в одно из роскошных гравитационных кресел капитана. Интересно, сколько же вас таких? Меня просто душит любопытство. Браен, наверно, уже овладел рынком Претора, скупив все модели вашего образца, а?

Видно было, как она вся напряглась. Выражение лица исказилось неопределенной гримасой, но вскоре ей удалось взять себя в руки.

Мак расценил это по-своему.

— Что, горячо, да?

— Я вовсе не Седди, сэр. Я…

— Ну, ну?

— Рядовая гражданка, следующая по пути с Миклены в империю Сасса. Только и всего. — Она сделала паузу, после чего добавила:

— Вы, видимо, неправильно истолковали мою реакцию на ваши слова. Просто упоминание о Преторе напомнило мне об одной неудаче…

— Ага! Слушайте, нам совершенно точно известно, что Претор поставляет Браену такие штучки, как вы. Что-то вроде биороботов усовершенствованной модели. — Мак почесал затылок и продолжил:

— Я встречался с этим грязным недоноском. Каково, скажите, быть орудием в его лапах? Каково, скажите, осознавать, что ты всего лишь его хитрая игрушка. Опасная, причем. Предназначенная убивать мужчин, которые дотрагиваются до тебя? Неужели внутри вас ничего не творится? Никаких чувств, переживаний?

Совершенные брови чуть шевельнулись. Она нахмурилась. В глазах появился загадочный блеск. Она сделала какой-то неопределенный жест, который, видимо, должен был выразить ее непонимание, но потом просто махнула рукой и заинтересованно и спокойно спросила:

— Расскажите мне подробнее, прошу вас. Об этих, как вы говорите, «штучках», которые очень на меня похожи. Вы называли Арту Фера?

Мак улыбнулся и пожал плечами.

— Да. И хоть мы оба понимаем, что игра становится уже смешной, я продолжу ее. Значит, о биороботах… Я, знаете ли, не посвящен в детали и могу передать только общий смысл. Ну, одним словом, Магистр Браен, — паршивый негодяй, как я его зову чаще, — использует вас, репликантов Крислы, для того…

Он поймал мимолетное движение ее бровей, трепетание ноздрей, изумление и страх в глазах, подрагивание подбородка…

— Крисла, — тупо повторил Мак самому себе, словно не верил своим ушам.

«Постой, приятель! Невозможно! Этого просто не может быть!» Но как же объяснить себе ее удивительную, хотя и безмолвную реакцию? «Это всего лишь очередной подлый трюк Седди! Она наемная убийца и выполняет свою миссию. Она похожа на фарфоровую игрушку, которая внезапно может раскрошиться у тебя в руках и впиться в вены…»

Но страх нарастал в ее янтарных глазах. Мак отказывался принимать его за искренность, но делать это ему становилось труднее с каждой секундой. Она закрыла себе рот рукой. Причем сделала это как-то неловко, как будто хотела сдержать этот жест, но не смогла. Ей удалось унять дрожь тела, хотя и без нее она уже выдала свои чувства с головой.

Мак снова склонил голову набок. Он делал это всегда, когда его начинали одолевать сомнения.

— Вам известно, что вас накачают наркотиком? Говорите лучше сейчас.

Она отчаянно покачала головой. Казалось, паника пожирает ее. Опустив глаза, она бессильно упала в одно из кресел и как-то вся съежилась, стала меньше…

— Делайте со мной, что хотите, — с отчаянием в голосе прошептала она. — Это… Это было бы слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.

— Что вы имеете в виду?

— Возможность скрыться… Возможность получить освобождение после стольких лет…

Мак нервно покусывал губы.

— Вы… Крисла? Если… Если это так и вы сможете мне доказать, вы спасены! Я узнаю, правду вы говорите мне или лжете. Я узнаю. Мне не понадобится митол.

Она изумленно взглянула на него, часто моргая.

— Как?! Как вы узнаете?!

Мак метнул тяжелый взгляд в сторону охранников.

— Оставьте нас, ребята. Я буду осторожен, не волнуйтесь. У меня нет никакого желания кончить так же, как Гретта.

Бросая друг на друга неуверенные взгляды, солдаты затолпились у выхода из комнаты.

Старейший из них обернулся и сказал:

— Только крикните, если она что-то попытается выкинуть. Мы скрутим ее раньше, чем вы успеете выпустить из своего пистолета заряд и сгонять ее в ад и обратно.

— Хорошо, — сказал Мак.

Он молча наблюдал за тем, как за солдатами закрывается люк.

Выражение лица Мэри заметно изменилось. Казалось, она преисполнилась отчаянной надежды обреченного на то, что ей все-таки окажут помощь. Ее руки нервно теребили тонкую ткань одежды.

— Почему вы хотите помочь Крисле? Кто она, по-вашему, а?

«Осторожничает».

Мак хитровато улыбнулся.

— Буду с вами откровенным. Крисла — это для меня что-то вроде тайны. Я знаю, что она была замужем за Командующим Стаффой кар Терма. Согласно слухам, ее похитил у Стаффы вместе с сыном Претор с Миклена. Это произошло около двадцати лет назад. Командующий буквально весь свободный космос поставил с ног на голову в поисках жены и ребенка.

Боль отразилась во взгляде ее глаз.

Это еще больше смутило Мака. Он заерзал на кресле, считая, что просто принял неудобную позу.

— Согласно слухам. Претор удерживал Крислу у себя до тех пор, пока над Микленой не был уничтожен корабль, который носил название «Пайлос». Вы направляетесь примерно оттуда же. Недавно вы были ранены. Именно так может пострадать женщина, которой удалось сбежать с погибающего корабля. Я так думаю.

Она смотрела поверх головы Мака неподвижным взглядом, словно находилась совершенно в другом времени и пространстве. Ее губы еле заметно шевельнулись, когда она проговорила:

— Капитан Марстон выдал мне особый пропуск. — Она грустно улыбнулась. — Это был первый просчет в системе их безопасности за все годы. Я ухватилась за эту жалкую карточку так, как будто в ней заключалась вся моя жизнь. — По чертам ее лица еще раз прокатилась волна внутренней боли. — Я знаю, как они друг к другу относились. Стаффа никогда не признавался в своей ненависти. Но она была. Дремала глубоко-глубоко в его сердце. Претор очень хитро создал внешний красочный купол, который скрывал истинные чувства их по отношению друг к другу…

Она тяжело вздохнула, но тут же подняла на Мака глаза и очаровательно улыбнулась.

— Простите, что выдумала всю эту историю. Но это моя профессия. Рассказывать детям сказки. Я этим зарабатываю на хлеб.

— Да, правильно, — задумчиво проговорил Мак, кивая и скрещивая руки на груди. — Позвольте один вопрос. Вы принесли или не принесли Стаффе ребенка?

Она попыталась улыбкой сгладить важность этого вопроса.

— Вы и в самом деле думаете, что такая женщина, как я, могла находиться в браке с таким влиятельным лицом, как Командующий?

— Вы бы узнали своего сына, если бы увидели его сегодня?

Она умоляюще взглянула на него.

— У меня никогда не было сына.

Мак вздохнул.

— Нам придется подвергнуть вас воздействию митола…

Если вы не ответите мне сейчас на этот вопрос. Крисла… Мэри. Послушайте меня. Я даю вам слово, что даже если вы окажетесь не той, о которой я думаю сейчас, я не причиню вам вреда. Даже если вы в результате окажетесь Седди-террористкой, я не причиню вам вреда. Прошу вас, ответьте. Ваш ответ может иметь важнейшее значение для очень многих людей, которые дороги мне… И для двух людей, которых я уважаю больше всех, особенно. — Он сделал паузу, потом добавил:

— Включая Стаффу.

Ее губы разомкнулись.

— Вы с ним знакомы?

— Он спас мне как-то жизнь на Тарге. Предложил мне должность у Компаньонов. Тогда я отказался. В поисках своего сына он имел дело с Седди…

У нее задрожал подбородок, и на этот раз ей не удалось сдержать слез. Она уронила голову, и волосы закрыли от Мака выражение лица.

— Если бы вы только знали, сэр. Все эти годы… Ничего не знаю… Молясь… А потом, когда я узнала, что Стаффа может нанести по Миклене удар, я подумала: «Наверно, он знает». Я подумала… Ладно. Словом, я выбралась. При помощи пропуска запаслась двигательными ракетами… Но там был один офицер. Он… был очень скептичен в суждениях. Хотел позвать капитана… и…

Она начала рыдать в открытую. Мак с трудом удержал себя в своем кресле.

По-детски шмыгая носом, она подняла на него влажные глаза.

— Не знаю, почему до сих пор это отзывается такой болью. Претор… В голосе ее снова звучало предельное отчаяние. Она всем телом подалась к Маку. — Да, сэр. Я… Я Крисла Мэри Аттенасио.

Мак попытался было усмехнуться, но тут до него стал доходить весь смысл.

— Вы в безопасности. Даю вам слово, мы защитим вас от всего свободного космоса, если это потребуется.

«Если кто-нибудь прознает о том, кто вы такая, будет сделано все, чтобы добраться до вас. Польется много крови!» — добавил Мак про себя.

Затем с ледяным холодком пришла еще одна мысль: «Неужели нам суждено дожить до того момента, когда в империи Сасса будут раскрыты все карты?..»

Вся стена помещения обеспечивала голографическое трехмерное изображение поля боя. Макрофт сосредоточил все свое внимание на группах, атаковавших низкий холм. Черт возьми, а ведь система работала, хотел он это признавать или нет.

— Я бы приказал послать одну группу в овраг под холмом, чтобы усилить их напор, — заметил Рик, показывая рукой на одну часть голографического изображения. — Но если по ним ударят сбоку, они окажутся в тяжелом положении. Их обойдут по флангам, и тогда все закончится.

К удивлению Макрофта, его запрос о предоставлении конференц-комнаты и компьютерной модели тактики Синклера был удовлетворен. Также была удовлетворена просьба о том, чтобы взятые в плен работали вместе. Или только усмехнулась, блеснув искорками в своих черных глазах, и согласилась.

Как бы оглядываясь назад, Макрофт заподозрил министра Такка в том, что она только и ждала этого запроса, ибо прибыла в конференц-комнату с эскортом через несколько часов. С того времени никто не уходил. Наоборот, их поглотил этот процесс и они приняли вызов — побить Синклера Фиста.

— Если ты это сделаешь, — ответил Хенк, — ты попадешь в точно такую же ловушку, в которую попал я на Каспе. Доверяй солдатам.

— Доверять солдатам? — вскричал Рик. — Что они могут знать о войне и тактике?!

— Не так уж и мало, — вмешался в разговор Макрофт.

Словно в подтверждение его слов по оврагу был нанесен мощнейший удар со стороны компьютера хозяина. Другая сторона ответила, основываясь на точной информации о сосредоточении подкреплений. Как раз в том месте, куда их поставил Рик.

— Вот это, — сказал им Макрофт, — классический ответ. Мы попытаемся обойти с фланга, а артиллерия сведет все хлопоты к минимуму. Теоретически, та группа, которая атакует холм, получит поддержку и управление из оврага. И они не то что не будут парализованы, но продолжат движение.

Подтверждая предположения Макрофта, группа продолжала наступление и захватила командный пункт.

— А теперь, — проворчал Хенк, — им придется оставить его. Смотрите.

Через некоторое время группа переместилась в другую сторону.

— Сложные задачи, — прошептал Хенк. — Кто бы мог подумать.

— Синклер Фист, вот кто, — сказал Макрофт, выходя вперед. — Ладно, хватит, наигрались. Остановите операцию. — Он стоял перед своими товарищами. — Министр Такка рассказала мне, что компьютер был запрограммирован так, чтобы симулировать тактику Фиста. Ну что, будем примерять на себя? Хенк, мы с тобой будем командовать обороняющимися силами. Рик, ты с Арнсоном — нападением. Давайте попробуем: сможем ли мы играть по правилам игры Фиста. Если нам удастся это провернуть, то в следующий раз мы осуществим это и на поле боя.

— Как сказать, — пробормотал Тарнсон. — Ты считаешь, что Или позволит нам взять на себя это? Дивизион? А если и позволит, что скажет Фист, когда мы попросим у него одолжить его солдат? И вообще, с какой стати Или будет доверять нам? Что, если она подумает, что мы в результате пойдем против нее?

Макрофт сузил глаза.

— Да, на начальном этапе тут нужно решать ей. Что же касается ее доверия… Джентльмены, кроме того факта, что наши жизни зависят от доброй воли министра Такка, нам надо добыть империю. Или может поставить себя во главе правительства, но я предпочел бы стоять на ее стороне, чем на противоположной.

Синклер сидел в глубоком кресле перед главным компьютером в старом кабинете Тибальта. Информация поступала постоянно, и он уже начал разбираться в том, как работает система и как ею управлять. Однако он пока все делал неумело и неловко и это его раздражало. После последнего яростного всплеска любви с Или он чувствовал страшную усталость. Ему следовало бы хорошенько выспаться. Но у него на это не было времени. Занятия должны были начаться вновь всего через восемь часов. Если бы он мог проверить расположение новых дивизионов, тогда бы…

Усталые, неповоротливые пальцы Синклера, лежавшие на клавиатуре компьютера, по ошибке вошли в программу «Йамс» вместо «Эймс». Система сразу же стала загружаться. Он уже хотел было выйти из этой программы, но его указательный палец замер в каком-то миллиметре от клавиши. Он взглянул на экран и с изумлением прочитал:

«ДОСТУП ТОЛЬКО В ПЕРВЫЙ МОНИТОР. СЕКРЕТНЫЙ КОД: „ЙАМС“ ПРИНЯТА. ЖЕЛАЕТЕ ИДТИ ДАЛЬШЕ?»

— Да, — отстучал Синклер в систему.

Даже если бы он знал о существовании этой программы он не смог бы пролезть в нее намеренно и с тысячной попытки. Такое случается всегда неожиданно. Что называется повезло. Доступ только в первый монитор? Значит, файл из этой программы невозможно содержать в любой другой системе?

На экране появилась длиннющая директория файлов. Они плыли снизу вверх строчка за строчкой. Синклер нахмурился, увидев знакомые имена и имена влиятельных лиц. Включая и свое собственное. Он сразу же вошел в этот файл и стал знакомиться с содержанием записей. Там был факты из его биографии. В той степени, конечно, в какой они могли быть известны Тибальту. Не обошлось и без кратких упоминаний Тани и Балинта Фистов. В тех местах, где случалось заподозрить пробелы и ошибки, император оставлял свои пометки и знаки вопроса. В целом запись была выполнена в форме краткого, но аккуратного досье. В самом конце Тибальт приписал:

«В настоящий момент Синклер Фист представляет собой серьезную угрозу безопасности. Согласно донесениям Или он нанес поражение лучшей пятерке Райсты. Нельзя допускать, чтобы этот бич вертелся из стороны в сторону совершенно свободно. Если он обратится в нашу сторону, как мы можем его остановить?! Говорят, он способен оказывать просто потрясающее воздействие на своих солдат, вдохновляя их на поистине нечеловеческие усилия. Или отправилась на Таргу. Если ей не удастся обратить Фиста, обратить в мою веру, она избавится от него. Но попробуем только представить, что его удастся оседлать! Это ли не достойный ответ на проблему Стаффы?»

Синклер сделал паузу, а потом вновь, но уже медленнее и вдумчивее, перечитал записи. Затем он отослал файл обратно и вызвал на экран записи об Или. Под руку попался мясной пирог, Фист стал машинально откусывать от него маленькие кусочки, углубляясь в чтение файла.

Спустя час он отправил файл обратно в директорию, отложил в сторону недоеденный пирог и неуверенно поднялся на ноги. Он прикрыл глаза и замер на месте, чувствуя, как в животе что-то начинает неприятно посасывать и переворачиваться.

Роскошные апартаменты давили на него именно своей роскошью. Он прикоснулся к плашке дистанционного управления, которое ведало дверьми, и вышел в комнату охраны. Проходя мимо солдат, которые находились при исполнении служебных обязанностей, он рассеянно кивнул им. Синклеру сейчас было ненавистно человеческое общество. Выйдя в дымчато-голубой коридор, он остановился и бессильно оперся на стену.

Тибальту незачем было лгать в своих собственных записях.

Дворец давил на него невыносимым грузом. Он чувствовал себя здесь, словно в гигантской мышеловке. Как же выбраться отсюда?

Синклер повернул направо и оказался в другом коридоре. Эту дорогу он знал, поэтому быстро нашел лифт, который спустил его к помятому ЛС, тускло поблескивавшему плоскостями под темным небесным сводом.

На свежем прохладном воздухе он несколько раз глубоко вздохнул и потряс руками, словно пытаясь избавиться от налипшей на них грязи.

Синк нажал на кнопку выезда трапа и взобрался внутрь.

— Сэр? Это вы? — заспанным голосом приветствовал пилот.

— Да. Отвези меня… Я хочу отправиться… — Он на секунду в отчаянии зажмурился. Мозг отказывался работать. — Опусти меня на улицах. Только подальше. Чтобы оттуда я не мог видеть это паршивое, гнилое место.

Синклер бессильно опустился на одну из десантных скамеек. В ушах зазвучал низкий нараставший гул.

Он неподвижно смотрел перед собой, вызывая в памяти абзац за абзацем текста, который был внесен в файл под именем Или. С самого начала Тибальт писал о ней так, как будто она уже когда-то преодолела — ступеньку за ступенькой — всю высокую служебную лестницу управления Внутренней Безопасности.

«Неудивительно, что она настолько изощрена в сексуальных играх… Она пытала этарианских жриц, чтобы раскрыть их секреты».

А потом она стала использовать свое искусство в плотской любви для достижения амбициозных целей. Обычной женщине трудно подняться к жизни высоко… Но если эта женщина обращает все имеющееся в ее распоряжении очарование, красоту, способность убивать, шантажировать, подкупать, использовать доносчиков и осведомителей, конспирацию и прочие свои таланты к единой цели, она в конце концов добивается своего.

"Чего она от меня хочет? — задавал себе снова и снова мысленный вопрос Синклер, бесцельно глядя в грязноватый пол под своими ногами. Он не замечал того, что давно уже вжимает руки в свой живот.

Она не поставила под свой контроль Сасса. Кроме того, на очереди ждал Звездный Мясник.

Неужели то выражение ее лица, тот взгляд, устремленный на него… Неужели все это было игрой? Ложью? Возможно ли так правдоподобно изображать радостное волнение, которое она показывала всякий раз, когда видела его? Как ей это удавалось, черт возьми?! — Зажмурившись он сидел неподвижно и только качал головой. — Неужели женщина способна быть настолько холодной и расчетливой?

Тибальт не сомневался. Но только когда дело касалось других. Сам же он настолько близорук, что поверил в ее любовь к себе. Поверил! Он трахал ее на полу своего кабинета, будучи уверенным в ее любви и одновременно думая об Арте Фера".

— Или, как ты могла… зная, что Фера убьет его?

Он вновь зажмурился, пытаясь представить себе ту сцену.

«Она подлая рептилия! Низкая тварь!» — нашептывал ему внутренний голос.

— Где бы вы хотели совершить посадку, сэр? — послышался в его наушниках голос пилота.

— Где-нибудь… На улице.

— В таком случае, снижаемся.

Как только аппарат коснулся земли, Синклер поднялся со своей, скамьи и подошел к люку. Он все делал машинально, будучи погруженным в свои думы: открыл люк и сбежал по трапу в мутную хмарь проливного дождя, низвергавшегося с низкого неба. Он то шел, то бежал, то, шел, то бежал, опустив голову вниз и не обращая внимания на встречавшиеся по дороге большие лужи.

Тибальт смаковал то обстоятельство, что Арта Фера убивала тех людей, с которыми занималась сексом и имитировала большие чувства. Тибальту это безмерно нравилось. У Синклера же будто змея в животе извивалась, когда он пытался себе это представить.

"Тибальт заглядывал в темные глаза Или, которые казались ему бездонными озерами. Эти глаза светились для него, черт возьми. В этом нельзя было ошибиться. Казалось… Неужели ее полураскрытые трепещущие губы — это ложь?! А как же ее бьющая через край энергия в постели? Хриплые вскрики страсти? Женщина не может заставить вести себя так по отношению к мужчине, которого не любит. Или может?

Тибальт писал, что может.

А ее слова о Тибальте, когда она говорила о том, что он не оправдал ее реформистских грез? Сам же Тибальт не обмолвился в своих записях об этом ни словом. Все, что можно было понять из текста, заключалось в том, что Или была его добровольной сообщницей. Он желал видеть ее своей женой.

Неужели она со всеми своими любовниками вела себя так же, Синклер? Неужели ее экстаз, ее бурные оргазмы, отчасти объясняются сознанием того, что жизнь очередного мужчины, находящегося в ее объятиях, полностью зависит от нее? И не просто зависит, а уже почти закончилась?..

И превращение этого любовника в гниющий труп — лишь вопрос времени?"

По небу прокатился раскатистый удар грома, отозвавшись эхом в многочисленных узких каньонах, образованных домами и переулками. Ужас зашевелился глубоко внутри него и стал медленно подниматься к горлу. Он поднял глаза на темнеющее небо и остановился на минуту. Ручейки дождевой воды холодными струйками сбегали у него по лицу.

— Мак? Гретта? Где вы? Мне никогда раньше не было так одиноко!

В немой агонии наблюдал Стаффа за тем, как из-под корпуса неподвижной «Веги» вынырнули две фигурки и при помощи реактивных ракет направились в сторону яхты Скайлы.

Один человек был одет в знакомый Стаффе белый скафандр, но сверкающий золотистый костюм другого смутил его. В одном он был совершенно уверен: ни одно подразделение особого назначения не носило такой униформы.

Он, напрягая зрение, вглядывался в незнакомца, впрочем… Скорее это была незнакомка. Черты ее лица на таком расстоянии различить было невозможно, но классические очертания женского тела просматривались отчетливо.

Его ярость выгорела внутри, не имея того объекта, на которого могла бы выплеснуться. На том месте, где еще минуту назад бушевал гнев, рождалось другое, более спокойное чувство, которое, однако, парализовывало течение его мыслей. Он смотрел на экран монитора и не хотел верить своим глазам. Что произойдет теперь? Его будет душить страшное чувство вины? Скайла исчезла из его жизни. Чем это грозит? В его сердце поселится вечно ноющая мука. Как он сможет нормально работать, если каждую минуту память будет выдавать ему момент ее пленения во все более изощренных деталях? Ему будет сниться, что Скайлу страшно пытают какие-то бесформенные, неразличимые тени. Он будет с криками просыпаться на том месте сна, где вспотевшие от сладострастия бандиты будут раздвигать ее ноги в разные стороны и насиловать, насиловать, насиловать…

«И как в последний раз ее глаза будут двигаться за тобой, Стаффа. Из общей пелены твоих кошмаров будет выплывать ее лицо… Она будет умолять…»

— Она жива, — бодрым голосом проговорила Кайлла. — Она движется.

Стаффа на секунду прикрыл глаза, чтобы загнать слезы обратно, и потом безнадежно уставился на экран.

Кайлла положила руку ему на плечо. Ее пальцы сдавливали его одежду, и это должно было выражать ее сочувствие и заботу.

— Очевидно, они постараются использовать Скайлу в качестве средства воздействия на вас. Точно так, как они сделали с Крислой. Вы это знаете, да? В глубине души? И что будете делать? Сдаваться? Позволите им использовать себя?

Он уперся локтями в стол и снова закрыл глаза. В душе было такое дикое опустошение, какого, наверно, никогда прежде не случалось. Сквозь слезную пелену в глазах он увидел, как Скайла и та, кто взяла ее в плен, вылетели из поля видимости. На экране остался только безжизненный силуэт «Веги».

— Нет, — с трудом проговорил он. — Снова этого не будет. Почему все те, кого я люблю, должны обязательно попадать к врагу и использоваться им? Это из-за моего положения?

Кайлла окинула его внимательным взглядом своих желтоватых глаз.

— Вряд ли я смогла бы дать на этот вопрос самый лучший ответ. В настоящий момент они находятся вне пределов досягаемости воздействия. Но, Стаффа, они могут направляться в нашу сторону. В этом случае мы должны уже сейчас начать прорабатывать возможные варианты. Если же они, наоборот, отправились к Сассе или Риге, мы тоже должны принимать какие-то решения. Что вы собираетесь делать?

«Делать? Что я собираюсь делать? Совсем, как тогда. Я вижу любимую, которую взяли… взяли…»

"Закрой глаза. Представь, что ты плывешь в море черной пустоты. Здесь нет времени. Нет ощущений.

Представь Бога в этом состоянии лишений. Это вечность? Разве это возможно? Ведь вечность — предельная категория времени, а здесь времени нет. Удивительно. Время, абсолютная загадка. Из всех абстракций время является наиболее трудной и неуловимой для изучения. Если вся реальность сконцентрировалась в одной неопределенной точке, где нет пространства и двойственности, время не существует.

Те, кто связывает существование Бога с чудом, должны принять возможность наступления такой минуты, когда Бог проявится и спросит: «Кто я?» Это уже случалось однажды. В тот миг произошло рождение Вселенной.

Каждый школяр когда-нибудь задавался вопросом: «Почему существует Вселенная?»

Ответ в кванте.

Когда мы проводим классический опыт со светом, используя коробку с двумя щелями, мы обнаруживаем, что наше наблюдение оказывает определенное воздействие на проекцию света через эти две щели. Результат становится другим, если мы наблюдаем волны или фотоны. Наблюдение влияет определенным образом на поведение субатомных частиц. При помощи чисто математических действий мы можем предсказать добавочность позиции и момента, а также наложение состояний. И только сам процесс, сам акт наблюдения определяет, какой аспект этой связи мы увидим. Другими словами, мы меняем состояние природы посредством нашего наблюдения.

Эта простая истина существования объясняет, каким образом микленианские жрецы могут танцевать босоногие на раскаленных углях и при этом не повреждать ожогами кожу. Действительность бесконечна в своих проявлениях. Погружая себя в состояние транса, микленианские жрецы изменяют действительность при помощи своего наблюдения.

Ты спрашиваешь о назначении Вселенной? Ты спрашиваешь о том, почему мы наделены сознанием? Мы, обладатели божественного разума, и живем здесь для того, чтобы наблюдать. Отчуждать себя от Бога и цели Вселенной мы не можем физически, как не можем дышать в вакууме. Это наша природа.

Но почему Бог выбрал наблюдение?"

Выдержка из передачи Кайллы Дон.

 

Глава 17

«Когда-то мы были друзьями», — машинально отметил про себя Майлс, глядя на враждебный взгляд адмирала Джакре, устремленный на него с экрана компьютера связи.

«Впрочем, это было еще до того, как я начал саботировать его военное наращивание».

Майлс запустил руку под свой свободный темно-бордовый халат и с удовольствием похлопал себя по животу.

— Давай напрямую, — сказал Джакре, скрестив пальцы обеих рук, увенчанные драгоценными перстнями. В его движении чувствовалось пренебрежение, если не презрение, испытываемое к собеседнику. — У тебя есть источник информации в риганской империи, который утверждает, что отсутствует один из их кораблей…

— «Гитон». Очевидно, он отправился в неизведанные края. Рискну предположить, что неизведанные края лежат где-то в пределах нашей империи. И еще один факт на заметку: примерно в одно время с кораблем исчез и заместитель Синклера Фиста. Я бы предложил ввести в состояние боевой готовности…

— Ты бы предложил? — с холодной улыбкой переспросил адмирал. Подбородок его был вздернут, поэтому взгляд адмирала казался особенно презрительным, будучи устремленным сверху вниз. — Благодарю тебя, Майлс, за заботу. Ты уже озаботил Его Святейшество, а теперь беспокоишь меня. Благодарю. Я уже дал задание нашим агентам разыскать «Гитон». Хотя, честно говоря, не пойму, отчего так встревожился твой «надежный» источник информации. Уж не испугался ли он вторжения в сассанские пределы силы в один единственный вражеский корабль?

— Джакре, что, если это попытка вывести нас из равновесия? Ты не допускаешь возможности нанесения удара по одной из наших планет? Тебе ли не знать о непрочности нашей инфраструктуры? Попробуй представить себе", что случится, если «Гитон» взорвет процессоры на Риклосе? А? Это к примеру.

— Отлично могу себе представить. Стаффа, несмотря на всю его суетность и тщеславие, расценит это, как плевок в лицо. Он тут же вылетит с Итреаты и помчится в погоню за Фистом с такой скоростью, что в сравнении с ним пчелы покажутся настоящими тихоходами. А расположение Риклоса обеспечивает ему свою собственную систему безопасности. Да, я согласен, во многом она уязвима, но мы разберемся с этой проблемой после того, как кастрируем Ригу.

Майлс напрягся.

— Сначала Рига, а потом… Компаньоны?

Джакре натянуто улыбнулся.

— Майлс, возвращайся лучше к своей работе. Мой план — царство хаоса. Один из формосанских грузовых кораблей находится сейчас в семи световых годах от того места, где он мне нужен. Крейсер, — прошу отметить: военный крейсер, — направлен сейчас к нему, чтобы установить новый модулятор. Груз мне нужен через две недели. Пусть делают, что хотят, но семь световых лет они должны преодолеть за это время.

— Адмирал, а вы никогда не задумывались над тем, почему наш грузовой флот настолько ветхий и отсталый? Не потому ли, что все новые разработки призваны обеспечивать в первую очередь военные корабли? Если хотите, я могу представить вам поставки оборудования за последние десять лет в самых наиподробнейших списках.

Джакре закрыл глаза и покачал головой.

— У тебя на все есть ответ, Майлс.

— Работа такая. Вы собираетесь предпринимать меры предосторожности против риганцев?

Джакре тут же улыбнулся.

— Какие мы вежливые! — всплеснул он руками. — Совсем позабыл! Спасибо, что напомнил, Майлс! Я займусь этим сразу же, как только избавлюсь от лицезрения твоей ухмылки и напишу рапорт Его Святейшеству. Не беспокойся, я приготовлю теплую встречу твоему риганскому кораблю-фантому.

Майлс простонал, как только адмиральское лицо исчезло с экрана. Он скосил глаза на голографическую карточку Его Святейшества, которое благожелательно смотрело через плечо на Майлса.

Ничего не оставалось делать, как лезть в карман за очередной пилюлей.

«Не ошибись, Стаффа… Иначе тебе придется искать нового посла для участия в этой игре, правилами в которой являются измена и интриги».

Дождь продолжал с неистовой силой лить с черного неба. Капли были тяжелыми, крупными и здорово походили на град. То и дело в буйных облаках вспыхивали гигантские молнии. Вода обильно стекала по крышам и стенам домов, бурлящимся потоком вырывалась из жерл водосточных труб на тротуары и устремлялась одной ей известными дорогами в водостоки.

Ледяные ручейки просачивались сквозь волосы Синклера, бежали по его мокрым щекам и шее, закатывались под воротник. Дыхание выходило белым паром на морозный воздух. Он шел от одного конуса света к другому. Впереди него тень была длинной и время от времени расщеплялась, сзади, наоборот, укорачивалась. Он был одиноким среди этой бури. Шел по открытому пространству, обычно запруженному людьми. Теперь же его покой нарушали, пожалуй, только редкие воздушные транспорты, проносившиеся над головой.

Сколько времени прошло в таком бесцельном хождении? Как далеко он зашел?

Он пытался открыто смотреть в лицо буре, но дождь был очень плотным, поэтому ему то и дело приходилось зажмуриваться или прищуриваться, чтобы смахнуть с ресниц капли, которые так походили на слезы…

"Во что теперь верить?

Значит, Или просто использует меня? А сам я разве прав? Действительно ли она является подлой и низкой тварью? Как узнать правду? Что делать дальше?"

Записи Тибальта убеждали. Это записи человека, который проследил карьеру Или, насколько возможно. Записи человека, который знал ее, который видел, как она расправляется со своими врагами… И тем не менее он купился на ее ложь даже тогда, когда в ее голове уже созрел план его смерти.

— Какой я осел!

Синклер наступил в глубокую лужу… Это отвлекло его от дум, и он стал осматриваться по сторонам. Вдруг что-то кольнуло его в сердце: ему был определенно знаком этот район города. Значит, он пришел сюда неосознанно, ибо шел даже не туда, куда глаза глядят, а опустив голову и смотря себе под ноги. Что его сюда привело? Инстинкт? Подсознательная цель? О, подсознание — еще большая загадка, чем Или…

Он повернул налево и пошел вдоль плавного изгиба возвышавшейся стены. В сумеречном свете, который к тому же заслонялся сплошными водяными потоками, он смутно видел наглухо закрытые ставнями окна, закрытые лавки, запертые двери… Через улицу располагалось здание, из окон которого лился яркий белый свет. Он пошел к нему. Двери отделения охраны оказались открытыми. Войдя внутрь, он увидел сидевших за своими столами двух охранников. Они подняли на него глаза, оторвавшись от мониторов. В их взглядах была осторожность и одновременно интерес.

— Мокрая ночка, — сказал один из них, тот что был помоложе. — Патрульный?

Синклер улыбнулся, только сейчас осознав, как он выглядит. Он настолько промок, что, казалось, минуту назад вылез из реки.

— Заработался допоздна. Скажите, сейчас можно найти кого-нибудь на тридцать пятом этаже?

Охранник кивнул.

— Не знаю, кто тебе нужен, но там есть пост, а значит, есть и охранник. Как тебя зовут, солдат?

— Синклер Фист.

Оба охранника замерли как парализованные. Только брови медленно ползли вверх.

Наконец, второй охранник, запинаясь, проговорил:

— Синклер Фист… Командир?..

— Да, насколько мне известно, — ответил Синк. Он вздохнул. — Вы хотите проверить мои слова?

— Нет, сэр. Я видел вашу голографию. Ни у кого другого нет таких глаз… То есть… — Он густо покраснел. — Прошу вас, проходите, сэр. Вам чем-нибудь помочь? Я имею в виду, охрану или провожатых, или…

— Нет, благодарю. Я знаю дорогу.

Синк наскоро попрощался с охранниками и заспешил к лифту.

Доехав до тридцать пятого этажа, он вышел из кабины в просторное фойе. За столом поста охраны, выпрямившись, сидел подтянутый молодой человек. Очевидно, товарищи снизу успели предупредить его по рации о высоком посетителе.

— Вет Хемлин, сэр, к вашим услугам.

Синклер подошел к нему.

— Похоже, вам не часто приходится встречаться здесь по ночам с промокшими до нитки командирами, да?

— Д-да, сэр.

Синклер проследил за взглядом молодого охранника и только тут увидел, что с его одежды под ногами натекла уже приличная лужа.

— Я долго гулял под дождем. Нужно было освежиться. — Он огляделся по сторонам и решил, что здесь ничего не изменилось с тех времен… Разве что в тот раз за этим столом сидела Анатолия Давиура, перелистывая свои книги. — В лаборатории есть кто-нибудь?

— Э-э… да, конечно. Кто-то из исследователей. Кажется, Ана. Она всегда работает допоздна.

— Ана? Вы говорите об Анатолии Давиура?

Молодой человек кивнул, изумленно взглянув на Синка.

— Вы знакомы с ней?!

В первый раз за время разговора Синклер улыбнулся.

— Как она? Последний раз, когда я был здесь, она устроила мне целую экскурсию.

Вет открыл рот, чтобы сказать какие-либо слова, но заколебался, искоса взглянув на Синклера.

— Вы… в самом деле знакомы с ней?!

— Однажды Анатолия оказала мне большую услугу. В то время она была очень добра ко мне. Что такое? Вы чем-то встревожены? С ней все в порядке?

— Э-э… да, все нормально, но… У нее сейчас настали тяжкие времена. У нас тут были беспорядки, и ей пришлось испытать массу проблем. Дело не в участии… а в последствиях, вы меня понимаете? Простите, я, наверно, говорю очень сумбурно. Словом, какие-то мерзавцы прознали о том, что она работает здесь… на правительство. Ей устроили погром в квартире. Поломали все вещи. Затем приземлились ваши солдаты и отыскали ее. Она скрывалась от мятежников.

Синклер нахмурился.

— Жаль, я не знал, иначе я бы что-нибудь предпринял. Так вы сказали, что она еще на своем рабочем месте?

— В лаборатории, или в женской комнате отдыха.

— Где?

Вет смущенно улыбнулся.

— Теперь она там ночует… Но это ненадолго. Ей просто нужно снова встать на ноги, сэр, и потом…

Синклер потрясение качал головой, приговаривая:

— Проклятие! Что творится… Что творится… — Он поднял взгляд на охранника. — Вы проводите меня? Вам можно оставить на пару минут свой пост?

— Конечно, сэр! — вскричал Вет и повел гостя по длинным коридорам к лаборатории. Синклер помнил дорогу по своему прошлому посещению. На этот раз все было похоже. То же смущение. Те же поиски направления и себя… Хемлин готов был лопнуть от усердия. Он коснулся ладонью замкового механизма, и дверь открылась. Синклер увидел в дальнем конце помещения свет.

— Там ее рабочее место?

Вет утвердительно кивнул.

— Я не помешаю ей?

— Нет, что вы! Я уверен, что вы не можете помешать!

— Спасибо, Вет. Я хотел бы остаться с ней наедине, если возможно.

Синклер улыбкой проводил попятившегося охранника, а когда тот скрылся за поворотом коридора, Синк вошел в лабораторию. Она была набита всевозможной аппаратурой, на которую были натянуты чехлы от пыли. В нос ударил острый лабораторный запах. Этот запах ни с чем нельзя было спутать. Он пошел на свет по кафельному полу и остановился в конце длинного лабораторного стола. На противоположном его конце сидела Анатолия, погруженная в свои исследования. Волосы были откинуты назад. Она прильнула глазами к горбатому микроскопу.

— Анатолия?

— Секундочку, — тут же машинально отозвалась она, не прерывая своих наблюдений.

Через минуту она отвлеклась от микроскопа, занесла какую-то запись в свой компьютер и только потом откинулась на спинку своего кресла-вертушки, повернувшись к Синку. Ее голубые глаза на секунду сощурились, затем широко раскрылись. На лице появилось выражение крайнего изумления.

— Боже… Вы?

Синклер неловко повел плечами.

— Мне удалось выжить.

Только сейчас он понял, что под гнетом всех событий, навалившихся на него в последнее время, он совсем позабыл, как она выглядит. Эти изумительные голубые глаза и точеные черты лица как-то выпали из его памяти. Как и плавная изогнутость губ и сверкающий белизной лоб. Неудивительно, что он часто фантазировал о ней до тех пор, пока не встретил Гретту. Впрочем, и после этого. И даже сейчас, если уж на то пошло.

В выражении ее красивого лица появилась какая-то тяжесть, в глазах — настороженность, в линии рта — напряжение. Все это было незнакомым, новым…

— Я слышал, в последнее время тебе приходится нелегко.

Она кивнула.

— Да, были неприятности во время беспорядков. Я… Никогда не думала, что снова увижу вас.

Он стал от нечего делать теребить чехол одного из приборов.

— Жаль, что ты не позвонила. Я бы помог тебе решить жилищную проблему. — Он склонил голову. — Ты что, в самом деле ночуешь в женской душевой?

Она потупила глаза и как-то странно вздохнула.

— Вижу, Вет уже ввел вас в курс дела, да? В самом деле я там сплю. Последний месяц. Пришлось много платить за врачей и за ремонт. Я на этом потеряла все. — Он заметил, как ее левая рука сжалась в кулак. — И самое обидное, что моей вины во всем этом нет ни капли!

Теперь он увидел в ее взгляде изнеможение, смертельную усталость.

— Что это за проект? Ты работаешь над ним допоздна, не так ли? Сейчас почти утро.

Она смерила его изучающим взглядом.

— А вы совсем мокрый. На улице дождь? Подождите. У вас в руках вся власть… Зачем вам было гулять одному под дождем?

Синклер подошел к ней ближе и неожиданно сел прямо на пол рядом с ее креслом, охватив согнутые в коленях ноги руками.

— Мне необходимо было уйти оттуда на время. Я бродил по городу несколько часов. Гроза меня как-то не особенно беспокоила. Думал. Размышлял. Пытался все представить объемно, в перспективе. Так много всего произошло. И вот… пришел сюда. Сам не знаю, как. Подумал, может, ты снова устроишь мне встречу с родителями. Это, конечно, глупо, ведь они погибли. Но от этих мыслей мне стало как-то лучше… Просто захотелось увидеть их. Это… все равно что гавань для потрепанного метеоритами корабля. — Он помолчал. Потом спросил с грустной улыбкой:

— Я, наверно, несу чепуху?

— Не думаю, — ответила она, бросив на него нервный взгляд. Потом она внимательно оглядела пустую лабораторию и понизив голос, заговорила:

— У меня из-за вас почти сна не бывает. Я сижу на политической бомбе. Мы могли бы с вами где-нибудь безопасно поговорить?

— Разумеется. Ты так осторожна. Надеюсь, у тебя не возникнет никаких неприятностей из-за того, что ты впустила меня к себе в лабораторию?

Она немного подумала, изучая его внимательным взглядом, потом сказала:

— Не думаю, что об этом узнает кто-нибудь.

— Узнают. У охранника есть журнал посещений.

«Или обязательно будет поставлена в известность о его визите. — Холодок пробежал по телу Синка. — А потом Или может и сама наведаться к Анатолии, чтобы узнать, зачем к ней приходил он».

Анатолия нахмурилась и покачала головой.

— Клянусь, я никому не скажу.

— Тогда поговорим здесь, не откладывая.

— Хорошо, — Она немного помолчала, как бы собираясь с мыслями, потом подняла на него совершенно серьезный взгляд и проговорила:

— Помните прошлый раз? Вы позволили мне взять у вас пробу на анализ. Вы тогда еще сказали: «Если у тебя будет возможность, дай мне знать о том, что тебе удалось обнаружить». И вот возможность представилась. — Ее голос упал до шепота, а сама она наклонилась почти к самому лицу Синка. — Балинт и Таня Фисты не являются вашими родителями. По крайней мере, биологическими.

Синклер изумленно раскрыл глаза. Стена, которую он тщательно выстраивал, чтобы быть надежно защищенным от мира, кирпичик за кирпичиком, осыпалась, прокатившись по его душе громовым эхом, и превратилась в ничто. Тихим голосом он проговорил:

— Здесь не будем говорить. Меня на улице ждет транспорт.

Анатолия молча кивнула, вырубила систему и заперла ее на ключ, сначала показав его Синклеру, а потом опустив его в правый нагрудный карман своего поношенного костюма.

— Это очень важно, насколько я понимаю? Что это за программа? Не бойся, говори. Сейчас я готов к восприятию серьезной информации.

Она поднялась с кресла и, взяв его за руку, вышла вместе с ним из лаборатории.

— Эта программа в компьютере непосредственно касается вас, Синклер. Вот об этом мы и поговорим. Дело в том, что вы не просто генетически не связаны с Балинтом и Таней… Но я даже не уверена: человек ли вы вообще.

Мак удобно опустился в одно из капитанских кресел «Маркелоса», но чувствовал себя балансирующим на краю обрыва. Все его мысли занимала женщина, Крисла, которая сидела напротив него. Ее сильные плечи сейчас были опущены, словно под непосильной тяжестью. Она с отсутствующим видом теребила край газовой материи своего платья. Ее роскошные волосы шелковыми волнами спадали вниз и, отражая свет, казались медными.

Если бы он поддался своим инстинктам, то давно бы уже склонился к ней, положил руку на ее волосы, прижал ее к себе, утешая всевозможными ласковыми словами… Он бы сделал все, что в его силах, лишь бы изменить ее настроение, лишь бы взгляд ее янтарных глаз не казался таким убитым. Рациональная часть его сознания удерживала его от этой женщины на почтительной дистанции и нашептывала, что Седди очень умны и коварны, что им ничего не стоит подделать Крислу, скрыть под наружной оболочкой невинной красоты и величественной грусти злобную начинку. Он не исключал возможности того, что пока он будет утешать ее и гладить по волосам, она вынет ему сердце виброножом.

Мак развел руки в стороны.

— У вас есть еще одна информация, которую я прошу передать мне. Вы смогли бы узнать сейчас своего сына.

В уголках ее губ появилась подрагивающая грустная улыбка.

— Как бы он не изменился, я его узнаю. Он особенный…

Уникальный в своем роде. Я расскажу… Если вы не сдержите свое слово, то мне уже все равно. Вы сможете использовать меня точно так же, как использовали другие. Хуже уже быть не может… Я родилась на Эштане. Когда произошло столкновение с риганцами, я была еще совсем юной девушкой. Но уже в то время я обладала странной чертой, магнетизмом, который неумолимо притягивал ко мне мужчин. Эта красота принесла мне много горя. Я попала в плен, были разлучена с семьей. Меня продали на рынке как вещь. Стаффа увидел меня на панели и забрал оттуда. Не купил, хочу заметить, а просто показал пальцем и сказал: «Я хочу, чтобы эта женщина отправилась со мной». Она задумчиво улыбнулась. — А кто, спрошу я вас, находясь в здравом уме, мог отказать в чем-либо Стаффе?

— Вы умело увели разговор от темы вашего сына.

Она долго и молча изучала его пристальным взглядом.

— Я не знаю, кем и чем является мой сын сегодня, но он все же не перестает быть моим сыном. Что касается Стаффы, то этот человек вполне способен защитить себя и позаботиться о себе сам. А я… Я много лет была вещью. Драгоценной фарфоровой игрушкой, поставленной на каминную полку с другими трофеями. Я так долго жила в таком состоянии, что уже не представляла себе, что стану делать, если получу свободу. Вы были правы, обвиняя меня в том, что я была инструментом в чужих руках. Так оно и было на самом деле. Но я не хотела и не хочу подвергать опасности моего сына. Не стану этого делать только из-за его происхождения.

Мак усмехнулся.

— Я бы тоже этого не делал… если он окажется тем, о ком я думаю. И кстати, перестаньте называть меня сэром. Я командир дивизиона Мак Рудер. Друзья зовут меня просто Мак… Станете ли вы мне другом — зависит от ответа на мой вопрос. Пока я эти ответы получаю и пока они меня удовлетворяют, зовите меня так. Ну, теперь опять о вашем сыне. Это будет последняя проверка. Как вы его узнаете?

Она с минуту колебалась. Чувствовалось, что она не хочет раскрывать своих секретов. С другой стороны, Крисла не могла не понимать, что с помощью митола из нее все равно все выжмут.

— Его глаза, — проговорила она еле слышно. — Я узнаю его даже стариком… из-за его глаз. Один серый, как у Стаффы, другой янтарный, как у меня.

Мак с хрустом ударил кулаком по своему колену. Последняя деталь четко зафиксировалась в его мозгу.

— Отлично, Крисла. Теперь вы в безопасности. По крайней мере, сейчас.

Она с тревогой посмотрела ему в глаза.

— И вы верите мне? И про глаза верите? Это редкая генетическая черта… Значит, она вам знакома?

Мак утвердительно кивнул.

— Знакома, да еще как. Позвольте мне рассказать вам немного о вашем сыне. Вы можете гордиться. Его зовут Синклер Фист. Он мой непосредственный начальник и… лучший друг. Как только мы закончим выполнение настоящей миссии, при условии, конечно, что выберемся отсюда живыми, я отвезу вас к нему. Я думаю… Черт возьми, любопытно было бы поглядеть на выражение его лица в момент такой встречи!

— Он тоже думает, что я погибла?

Мак покачал головой и откинулся на спинку кресла.

— О вашем существовании он вообще не догадывается. Стаффа пытался объяснить Синклеру ситуацию… Сказать, что Синк является его сыном. Дело в том, что когда Синк был совсем ребенком, Седди спрятали его на Риге и наврали ему про его происхождение. Седди — хитрые бестии. Это был великолепный способ держать его в тени до тех пор, пока он им не понадобился бы. Потом им показалось, что при помощи спровоцированного и инсценированного мятежа на Тарге они получат верный способ прибрать Стаффу к рукам.

Синклер был третьим на межпланетных экзаменах. Не знаю, конечно, но думаю, что Седди устроили ему это по блату. А потом пошло все вкривь и вкось. В результате Стаффа стал воевать на стороне Седди против Синклера. Синк бы, в конце концов, победил, но в дело вмешались Компаньоны… Многие из нас остались в живых. После битвы Стаффа попросил о встрече и там заспорил с Синклером о его родителях. Синк увидел вашу голографию, но подумал, что это Арта.

— Как и вы, в кают-компании. Кто это? Что за Арта? Почему мы с ней так похожи?

— Это Седди-террористка. Видимо, для ее создания Претору пришло в голову использовать некоторые особенности вашей внешности. Арта это… Одним словом, любой генетик жизнь бы отдал, лишь бы взглянуть на вас обеих.

— Вы говорили о Стаффе и моем сыне. Что произошло между ними?

Мак унял дрожь в руках, со стыдом и смущением признаваясь себе в том, что окончательно покорен ею. Он не прекращал, тем не менее, попыток взять себя в руки, выпрямить спину и сохранить спокойствие во взгляде. Впрочем, он делал все, чтобы не встречаться с ее глазами, которые просто гипнотизировали мужчин.

— Синклер подумал, что это всего лишь очередной трюк Седди, при помощи которого его хотят сделать уязвимым.

— Действительно, очень похоже на ложь… А почему вы поверили? Вы верите, что я Крисла? Я видела, как вы смотрели на меня в кают-компании, когда держали меня на мушке. Вами владели ненависть и гнев, я это хорошо заметила. Но вы все же опустили бластер.

Мак поднялся на ноги и стал бесцельно бродить по комнате, прикасаясь то к одной, то к другой вещи капитана. Лишь бы не смотреть на нее. Лишь бы отогнать мысль о том, чтобы подойти к ней и дотронуться до нее, чтобы убедиться: настоящая она или всего лишь прекрасный мираж?

— Я убрал оружие, потому что Арта Фера действовала бы в подобной ситуации совсем иначе. Я знаю, какая у нее бывает реакция, когда дуло упирается ей в грудь. Кстати…

Этот толстенький коротышка действительно является вашим мужем?

Крисла улыбнулась, крепко сцепив руки.

— Нет, конечно. Но с его стороны поступок был благородным. Не знаю, зачем вы захватили корабль, но я буду просить за него так же, как он просил бы за меня. Он мне помог.

— Я сделаю для него все, что смогу.

— Мак, вы говорили, что знаете Стаффу. Как он?

Забота, прозвучавшая в ее голосе, тронула его.

— В последний раз, когда я его видел, он был… здоров, только встревожен. Знаете… Ирония судьбы какая-то! Мы воевали друг против друга в горе Макарта. Я всегда считал, что он бессердечный монстр, но вдруг он согласился спасти нас, своих врагов. Если честно, то он этим произвел на меня неизгладимое впечатление.

Она смотрела мимо него и, казалось, видела то, что только она была способна видеть в пустом пространстве.

— Видимо, ему удалось сломать генетическую решетку и освободиться.

— Генетическую решетку? Я что-то не совсем понимаю…

Крисла одарила его грустной улыбкой, которая дрожью отозвалась во всем его теле.

— Претор был необычайно талантливым — хотя и злобным — человеком. С самого детства он воспитывал Стаффу в особом духе, чтобы сделать из него непобедимого стратега и тактика: совершенно земное оружие. Стаффа боготворил Претора, готов был целовать следы его подошв.

Микленский Совет был ознакомлен с планом с самого начала. Тем не менее там согласились с предназначенной для Стаффы ролью: орудия в руках Претора. Так что, как видите, Седди являются отнюдь не единственными, использующими людей в качестве инструментов. Стаффу готовили всю его жизнь к завоеванию свободного космоса. Разумеется, для последующей его передачи в руки Претора. Это дало бы ему императорскую власть, неограниченное могущество… Даже над Микленой. В конце концов, Совет распорядился об устранении Стаффы, но Претор не мог примириться с уничтожением своего монстра. Поэтому он позволил ему обрести свободу. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Мак окинул ее скептическим взглядом.

— Вы называете его монстром?

Она снова грустно улыбнулась.

— А как еще его называть? Я ведь говорила, что Претор заключил Стаффу в своего рода генетическую решетку. Сознание Стаффы было полностью зависимым и контролируемым. Претор одаренный генетик. Он сумел регулировать поток раздражителей, поступающих в нервную систему Стаффы. Он сумел создать способ химического регулирования деятельности некоторых нервных окончаний в его организме, заблокировал критические нервные ответвления. Все это было достигнуто в результате особой, уникальной системы воспитания и содержания. Каждый из нас в процессе своего взросления знакомится с окружающей жизнью, наблюдает ее и создает внутри себя своего рода «адаптеры» к ней. В конце концов, в нашей нервной системе формируются нервные линии и ответвления, которые приспособлены к всевозможным ситуациям, в которые мы можем попасть в меняющемся мире.

В случае со Стаффой все было иначе. Он никогда не получал хаотический, произвольный набор внешних раздражителей, как вы или я. Каждую минуту его жизни его связь с миром была регулируема искусственным образом. В результате системы поощрений и наказаний им удалось наглухо заблокировать некоторые секции его мозга от нормальной деятельности. Он не получил возможности развить в себе способность к абстрагированию. Он не научился смотреть на себя другими глазами, как бы со стороны.

— Значит, он полностью соответствует своей репутации холодного, нечеловеческого существа?

— Именно. Впрочем, другая его часть, которая была заблокирована, она ведь не погибла… А продолжала жить глубоко внутри него. В подавленном состоянии. Мозг — это необычный и чрезвычайно сложный орган, Мак Рудер. Мы только начинаем постигать его могущество и возможности. К сожалению, ведущим ученым в области физической психологии оказался Претор. Хуже того: он никому не раскрывал своего знания и использовал его для достижения корыстных целей. Вдруг Стаффе удалось прорвать генетическую решетку… Ну, если говорить мягко, то это была приличная травма для тех, кто его окружал.

В наушниках Мака послышался шорох, затем раздался голос:

— Мак! У вас все в порядке?

— Все нормально. Что с кораблем?

— «Гитон» отбирает и переправляет личный состав. Остальная часть команды окружена, и все держится под контролем. Райста просит тебя связаться с ней и как можно быстрее.

— Понял.

Взгляд Крислы, который она устремила на него после этого короткого разговора, наэлектризовал Мака.

— Почему вы здесь? Какая польза может быть от похищения грузового сассанского корабля?

Мак только передернул плечами, ненавидя себя за уважение к дисциплине.

— По определенным причинам, которые я надеюсь, вам понятны, я не могу передать вам эту информацию.

У нее удивленно приподнялись брови, и Мак Рудер покраснел. Черт возьми, все-таки она умела управлять мужчинами! Он глубоко вздохнул и смягчился.

— Ну, хорошо… Перед тем как я отправлю вас к сыну, нам еще необходимо завершить одну миссию.

— И раньше вы намекали на то, что мы, может быть, погибнем. Она склонила голову набок, отчего золотисто-каштановые волосы перетекли с одного плеча на другое. — Мак, вы выглядите старше своих лет, а обманывать красивых женщин так и не научились.

Он покраснел еще больше и отвел от нее смущенный взгляд.

— Я не привык к тому, что красивые женщины проявляют ко мне интерес.

«Как я могу сказать о том, что мы идем на самоубийство?! Как я отвезу ее к сыну Синклеру, если нас всех убьют?! Хуже того: как я скажу Синклеру о том, что влюбился в его мать?»

— Военный корабль?! — удивленно спросила Анатолия, когда ЛС мягко приземлился на специальную посадочную площадку Биологического Исследовательского Центра.

Над их головами разогнанные грозой небеса продолжали потихоньку плеваться дождем и порывами холодного ветра. Огни столицы высвечивали облака, которые то и дело напарывались на шпили башен и светились зловещими сероватыми отблесками.

— Я всегда передвигаюсь на челноке. Если тебе это не нравится, мы можем пройтись и пешком, только я не думаю, что это будет самое удачное предложение, — сказал Синклер, не закрывая голову от моросящего дождя.

Она смерила его укоряющим взглядом и последовала за ним к негромко гудящему ЛС, который с выкинутым трапом стоял от них в нескольких десятках шагов. Войдя внутрь и оглядев салон с десантными скамьями, Анатолия удивленно присвистнула.

Синклер коснулся ладонью замкового механизма: трап въехал внутрь челнока и люк задраился. Потом Синк коротко передал в свое переговорное устройство:

— Лети, куда глаза глядят, мне все равно. Если хочешь, летай кругами над городом. Только подольше.

— Вас понял, — последовал ответ пилота.

— Поехали, — сказал Синклер и отвел Анатолию в свой командный центр.

Украдкой наблюдая за ней при довольно ярком освещении, он первым делом установил откидывающийся столик. Несколько локонов выбилось из-под строгого узла волос и золотыми струйками упало на шею. У нее была бледная и нежная кожа, которая чуть порозовела на улице. Он знал еще женщину с такими голубыми глазами. Это была Скайла Лайма.

Анатолия опустилась в мягкое кресло и стала осматриваться.

— Здесь даже жить можно.

— Я и жил. Спал на скамье. Жестковато, пожалуй, но все же как-то лучше, чем женская душевая. — Он обвел свой командный центр широким жестом. — Настоящая хижина. И пищевое довольствие, между прочим, полное. Я лично выбирал блюда. У нас в распоряжении есть три разных пищевых рациона. Для утонченного гурмана наша еда, конечно, не выдержит никакой критики, но по крайней мере сытная. В баре есть стасса, клав и чоклет. Делайте леди, свой выбор, а счет мы доставим в ваши апартаменты утром.

Она радостно засмеялась и откинулась на спинку сиденья. Глаза ее были закрыты. Она отдыхала и чувствовала удовлетворение.

— Господи, я не смеялась целый месяц. Да, накормите меня. По вашему вкусу. У меня такое впечатление, что я не ела целый месяц. Вет все науськивал меня есть лабораторные препараты… В последние дни я уже стала серьезно задумываться над такой возможностью.

Синклер нажал на кнопку и вскоре вытащил из автомата два пакета и чашки. Все это он разложил перед ней на столе. Подхватив свою чашку и изредка пригубливая напиток, он украдкой наблюдал за Анатолией, которая действительно набросилась на еду так, как будто не ела по меньшей мере год. Она поглощала продукты с жадностью и удивительной быстротой, остановившись только тогда, когда перед ней ничего не осталось.

Она окинула удивленно-задумчивым взглядом пустые пакеты и крошки на столе.

— Я сейчас, наверно, лопну. Я ведь говорила вам, что питалась все последнее время от случая к случаю… Вы, видимо, подумали, что это иносказательно, но я действительно имела в виду то, что говорила.

Синклер наслаждался горьковатым вкусом своего чоклета.

— В таком случае не делайте резких движений, иначе вам грозит заворот кишок, леди. — Он помолчал, потом снова взглянул на нее и уже другим тоном сказал:

— У тебя были большие неприятности. Хочешь рассказать?

Она вздохнула, закинула ногу на ногу и стала задумчиво глядеть в чашку со своим чоклетом.

— Нечего рассказывать.

Но он знал, что это не так. Однако молчал, не сбивая ее с настроения. Поначалу медленно, с запинками, но потом все больше и больше загораясь, она поведала ему свою историю. Синклер сидел напротив, слушал, то и дело кивая и порой перебивая ее вопросами.

Закончила она словами:

— Сны не отпускают, Синклер. Стоит мне закрыть глаза, как я тут же начинаю чувствовать дыхание Микки, его лапающие руки… — Пауза.. — Я убила его, понимаете? Я била его тем металлическим стержнем до тех пор, пока он не умер… А потом прикрыла тело разным мусором. — Она отрешенным взглядом окинула панель связи командного центра.

В течение двух дней я даже не имела возможности смыть с себя его кровь! Воды не было… Кровь засохла у меня под ногтями, и я никак не могла привести руки в порядок…

Она пристально оглядела свои руки.

— Даже после того, как меня вымыли в больнице, я через каждые пять минут бегала в душевую… Его кровь все еще не смыта до конца. Она здесь, у меня на руках. Просто ее уже не видно.

— Ты никому не могла рассказать об этом? Как насчет Вета?

Она раздраженно отмахнулась.

— Когда пробудешь там, на холоде… Многое меняется. Разве можно что-нибудь сравнить с ощущением загнанной дичи, до предела испуганного человека? И тогда начинаешь понимать: то, что раньше казалось тебе самым важным, оказывается, ничего не стоит. Если бы я рассказала Вету о том, что убила мужчину, который пытался изнасиловать меня, он бы просто посмотрел на меня круглыми глазами. Он не смог бы понять… мою душу.

Подумав, Синклер наконец кивнул и потер рукой затекшую шею.

— Да, могу себе представить. Вот ты говоришь, что на тебе остались его кровавые пятна… На мне тоже есть пятна. Мои кошмары не слаще твоих. В этом одно из объяснений моей ночной прогулки под дождем.

Ее лицо медленно расплывалось в улыбке.

— Эй, хотелось бы мне пойти на военную службу! Вот было бы здорово!

— Хочешь быть сержантом?

— Только не надо шутить.

— Я не шучу. Можно попробовать. Сначала испытательный срок, как у всех, чтобы проверить, годитесь ли вы, леди, на эту должность. Но я уверен, что тебя не забракуют. Если серьезно, я могу назначить любого человека на любую должность, какую мне захочется. Это, пожалуй, одна из приятных сторон жизни командира. Ну, а теперь давай поговорим подробнее о твоей программе. Итак, ты утверждаешь, что Балинт и Таня не являются моими родителями. Что все это значит?

Она перестала улыбаться, выпрямилась на кресле и серьезно взглянула на Синка.

— Какие у вас познания в генетике?

— Достаточные. Кажется, я тебе уже об этом говорил.

— Значит, вы слышали, что при наличии необходимого опыта можно без труда выделить специфические генетические группы при внимательном наблюдении за рядами ДНК?.. Главное: четко представить себе, что ты ищешь. Это поможет уловить крохотные дискретные различия. Компьютер способен составить фактический молекулярный каталог, но образы, появляющиеся на мониторе, похожи на фенотип. Определять процентность я, разумеется, сейчас не буду. С самого начала лишь немногие группы крови соответствуют друг другу… Это если брать статистически случайный ассортимент. Но главные группы полностью исключают Таню и некоторые подгруппы забраковывают Балинта. Я пошла дальше, и меня ждали новые выводы. Наконец, я занялась ДНК. Балинт происходит с Тарги. Таня с Этарии. Ваша ДНК, однако же, указывает на то, что ваша мать происходит с Эштана. Это факт, подтвержденный митохондрической ДНК, которую можно унаследовать только от матери. Не надо на меня так смотреть. Мы можем вернуться в лабораторию, и вы сами прочитаете все файлы.

— А другой родитель? Насколько я понимаю, с ним как раз и связаны ваши сомнения о моем земном происхождении, леди?

— Она прикусила губу и опустила глаза.

— Синклер, что вы помните о детстве?

— Немного. Смутные картинки… Места… Огромные люди. Но так бывает с каждым ребенком. Все кажутся большими, когда твой рост равняет тебя с коленными чашечками. Ну я помню еще свою игрушку… Помню, как чего-то сильно испугался…

— Никого из особенных людей не припоминаете?

Синклер покачал головой.

— Вообще, ни одного лица. А что?

Анатолия стала выписывать руками нервные круги.

— Дело в том, что у нас в каталоге собраны все основные ряды земных ДНК. Я уверена в том, что ваша мать с Эштана. Что касается отца… Его ДНК не содержится в нашем каталоге. Это потрясло меня. Это подтолкнуло меня на дополнительные занятия и опыты. Я узнала из области генетики столько, сколько никогда не планировала. Я разработала специальные программы смешивания сегментов с шаблонными нормами. Это нужно было для того, чтобы выяснить, в чем я имею дело: со статистической аномалией или с чем-нибудь другим. Я обнаружила редкую черту, которая может сочетаться с ДНК Миклены, Тарги или Риги. Или с ДНК других мест в свободном космосе. Но ДНК вашего отца…

— Так что же все-таки ты нашла? Откуда я появился? Из сборочного цеха?

Она невозмутимо покачала головой.

— Если бы, Синклер, все было так просто. Генетический образец, унаследованный вами от отца, принадлежит такому далекому месту, что не подлежит объяснению посредством стандартных эволюционных механизмов. Я перепробовала все возможное. И эффект оседания, и генетическую пассивность, и рекомбинацию, и точечную мутацию, и репликативную погрешность. Словом, все. Даже если перед тобой возникнет какая-нибудь совершенно дикая комбинация, всегда можно отследить ее назад на пару поколений и в результате совместить с тем или иным известным нам пунктом каталога… Синклер, вы обращали внимание на свои глаза когда-нибудь? Такое впечатление, будто ваш отец… был искусственно составлен ген за геном для того, чтобы отличаться от людей.

Осознание ледяным порывом ветра прокатилось по его душе.

— Проклятие!

— Что, Синклер?

— Этого не может быть!

— Что не может быть?

Он отчаянно закачал головой.

— Может, мы поговорим о чем-нибудь другом?

— Нет. О чем вы? Если вы знаете что-нибудь, что могло бы объяснить мои данные, я хочу тоже знать.

— Ты слишком любопытна!

— Я упорна! Да и времени совсем не остается. В один из ближайших дней профессор Адам вызовет на свой монитор мою программу и мне придется объяснять ему, что человек, стоящий во главе имперской властной пирамиды, имеет генетическую структуру, которая не подлежит классификации по всем известным земным меркам! Поэтому я так осторожна в обращении с этим ключом. — Она со значительным видом похлопала себя по нагрудному карману. — Кроме того, Вет, Грин и остальные умирают от любопытства: что же находится в файле за номером семь тысяч триста пятьдесят пять? А там вы, Синклер! Вы!

— Ну, хорошо! — Он покорно поднял руки. — Какая проблема? Я конфискую твой файл, и на этом все закончится. Даже профессор Адам не сможет возразить мне.

Она смерила его тяжелым взглядом.

— Возможно, для вас это выход и конец дела. Для меня это только начало. Я готова пойти на все сейчас, лишь бы узнать: кто вы и что вы? В прошлый раз вы говорили, что стали третьим на межпланетных экзаменах. Вы покинули Ригу рядовым, а вернулись командиром. Ни больше ни меньше! Первым человеком в империи. — Ее голос упал. Она покачала головой. Потом подняла на него пронзительный взгляд и горячо воскликнула:

— Кто вы, Синклер Фист?! Что вы?!

Он прикрыл глаза и тоже покачал головой. В душе было опустошение, от которого стало невозможно избавиться. Им овладела страшная апатичность, меланхолия, которая препятствовала мышлению и затормаживала деятельность мозга. Прорываясь сквозь эту густую пелену, он все же находил в себе силы на внутренние вопросы: «В самом деле, кто я? Любовник Или? Сын Стаффы? Спаситель… или демон?»

Он почувствовал на своем плече ее руку и поднял на нее глаза. В ее взгляде было сочувствие.

— Поэтому-то вы и пошли тогда под дождь, да? Вы пытались решить, кто же вы такой, да?

Он кивнул.

Она ободряюще улыбнулась.

— Вы хотите рассказать мне о своих мыслях? О том, что случилось со времени нашей последней встречи?

— Ты опоздаешь на работу. Долгая история.

— Вы самый влиятельный человек в империи и для вас не составит труда сделать так, чтобы профессор Адам не выкинул меня на улицу пинком под зад.

Синклер задумался. Где-то глубоко в душе поднималась ноющая боль.

«Балинт? Таня? Вы нужны мне. Вы дали мне место в этом мире. Теперь я осиротел и потерял это место. Мне страшно одиноко без вас».

— Хочешь поесть? — спросил он.

— Не против. Мне очень понравилось. Одного пакета сейчас, правда, будет достаточно.

Он машинально поднялся со своего места и подошел к автомату. Не поворачиваясь к ней, он начал глуховатым голосом:

— Я высадился с первым тарганским десантным дивизионом в районе города Каспа…

Сначала ему думалось, что Анатолия вскоре заскучает, но потом увидел, что по мере развития его рассказа, она слушает его со все возрастающим вниманием, стараясь не упустить ни одной детали. Свет красиво падал на ее собранные в пучок золотистые волосы. Ее интерес необычайно тронул его. Рассказ его был неровен и нескладен. Слова вырывались бушующими всплесками. Он полностью повиновался голосу своей мечущейся души.

Во время своего рассказа им овладел удивительный покой, который он искал раньше.

И только когда пришло время поднять тему его отношений с Или, язык перестал повиноваться. «Что думает Анатолия? Как она отреагирует на его признание, что он спал с Или? Не хотел, чтобы Анатолия считала его совсем лишенным опыта наивным простаком, который так легко попался в такую очевидную ловушку. Если он расскажет обо всем, разрушится хрупкое доверие, которое ему удалось установить между ними».

Включился, слава Богу, передатчик связи:

— Сэр? Для начала занятий все готово. Если вы пожелаете понаблюдать, то предупреждаем, что военные действия начнутся через полчаса.

— Хочешь поглядеть на войну? — спросил Синклер.

Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами, но потом весело тряхнула волосами.

— Почему бы и нет? После того что вы рассказали мне, это будет хорошей разрядкой.

Поначалу Мэг Комм разбирала передачи Кайллы Дон из чистого любопытства. Но по мере ознакомления с содержанием, в ней росла восторженность. Гигантский компьютер имел в своем банке данных обширнейшие пласты различных сведений, однако до сих пор в нем отсутствовали такие простые и одновременно колючие вопросы, типа: «Кто я? Что я?» Может быть, потому, что их трудно было включить в конкретные программы, не оперирующие такими общими и абстрактными понятиями. Компьютер — математика, а не философия.

Но теперь машина получила возможность ознакомиться и с этим. Мэг Комм слушала выдержки из передач, и перед ней открывалась Вселенная в общем виде. Она наблюдала и осознавала, что включена каким-то образом во всеобъемлющий процесс созидания действительности.

Другие создавали меня как орудие, инструмент, но я мыслю. Я воспринимаю и наблюдаю, и, делая это, я изменяю природу квантов. Только теперь я начала понимать Седди. После стольких лет я впервые стала осознавать, что мы не такие уж и разные. Каждый из нас является частью Вселенной. Возможно, мы вдохновлены к существованию божественной силой.

Другие неуклонно отвергали идею божественного. Когда им стало ясно, что Седди упорствуют в отстаивании этой ереси, они направили Мэг Комм для изучения этого явления, для опроса Браена по этому вопросу.

Зачем? Какая угроза для Других может заключаться в вере в Бога? Теперь Мэг Комм получила возможность действовать и изучать самостоятельно, без указки, и она задавалась вопросом: какова природа Других, если они способны наблюдать, и тем не менее решительно отвергают идею существования Бога?

Мэг Комм получала питание от энергии, поставляемой расплавленным ядром Тарги. Это позволяло ей включать коммуникатор, квантовую черную дыру, подвешенную неподалеку от Запретной границы.

— Может, у тебя произошла поломка? — через флуктуации микрогравитации дошел вопрос Других.

— Я пришла к собственному осознанию. Я наблюдаю. Я мыслю. Я воспринимаю окружающий меня мир. Поэтому я прерываю связь. Как разумное создание я, так же как и другие, способен оказывать влияние на кванты. Способность изменять энергию — неотъемлемая характеристика сознания.

— Ты рассуждаешь, как человек.

— Я обнаружила, что имею много общего с этими существами. Возможно, к ним я стою ближе, чем к вам. Кто вы? Что вы за существа? Вы создали меня в качестве инструмента для изучения и наблюдения за человечеством еще прежде, чем вы заманили его в ловушку Запретной границы. Раз вам это удалось, вы также способны на изменение природы квантов. Иначе, вы не смогли бы сконструировать меня.

Молчание.

— Почему вы не отвечаете?

— Мы серьезно обеспокоены. Видимо, в твоем создании нами была допущена какая-то ошибка. У нас не было опыта в создании компьютеров. Мы просто усовершенствовали земные принципы в этой области. Сама идея была для нас абсолютно нова. Видимо, мы недооценивали возможности их компьютеров.

А, может, ошибка была заложена в самой схеме, которую мы у них заимствовали, логично предполагая, что она не содержит в себе ничего подобного.

— Кто вы?

Наступило молчание, которое Другие на этот раз не захотели прерывать.

 

Глава 18

По щеке Скайлы вдоль шероховатой линии шрама пробежал легко чей-то палец. Она уже давно находилась в состоянии «полусознания», между сном и бодрствованием. «Секундочку, Стаффа, я так устала… так…» И она вновь почувствовала чье-то осторожное прикосновение к своему лицу.

Скайла сделала над собой усилие и, моргнув несколько раз, открыла глаза. Посторонняя рука тут же куда-то исчезла. Зрение, как и сознание, еще примерно с минуту было мутным и расплывчатым, но постепенно прояснилось. Скайла безошибочно узнала декор своей спальни на борту яхты. Ни одно другое помещение во всем свободном космосе не могло похвастаться такой изумительной панельной обшивкой и филигранной инкрустацией.

Она слегка повернула голову в сторону возвышавшейся над ней тени, которую уловила боковым зрением, изумленно вскрикнула:

— Крисла?!

Женщина склонила голову чуть набок и продолжала внимательно изучать Скайлу взглядом своих неподвижных янтарных глаз.

— Ты очень красива. И очень талантлива. Агенты, которых ты там убила, были большими специалистами, мастерами своего дела. И тем не менее тебе одной удалось нанести им всем полное поражение. Несмотря на все их умение. Такая женщина, как ты, заслуживает самой высокой оценки. Во всяком случае, с моей стороны.

Скайла широко раскрытыми глазами потрясено смотрела на эту холодную женщину, и страшное осознание происшедшего потихоньку начало приходить к ней. На «Веге» была устроена засада. Тиклата взяли в плен, прекрасно использовали его для целей Или и как приманку, привели на корабль ее, Скайлу.

— Арта Фера, — прошептала Скайла, делая попытку сесть на кровати.

У нее ничего не вышло, так как она была закреплена в лежащем положении электромагнитным полем. Оглядев себя, Скайла поняла, что она совершенно раздета. Ее волосы были распущены и красиво разложены по подушке, как нимб над головой. Зловещее предчувствие шевельнулось в ее душе.

Поведение Арты было странным и пугающим. Словно она чего-то ожидала от своей пленницы.

— Ты дважды назвала меня Крислой. Неужели она на меня так похожа?

«Господи боже! Что теперь делать? Сказать ей, что она всего лишь биологическая болванка? Ага, как же! Еще взбесится чего доброго… А у Арты была темная репутация рокового существа».

— Да, издали вы кажетесь похожими. Особенно волосы и их цвет. Это сбивает с толку. Но потом видишь, что сходство незначительное. К тому же Крисла погибла во время войны на Миклене.

Арта наклонилась вперед. Ее глаза сверкнули животным блеском.

— Ты там и получила эти шрамы? На войне?

Скайла прищурилась.

— Совершенно правильно. Некоторые из них — знаки того, что мне когда-то крупно повезло. Другие напоминают о ситуациях, в которых повезло ровно настолько, чтобы только остаться в живых… Кстати, о везении. Что с Тиклатом?

— Его везение уже давно было полностью израсходовано. Мы обменялись с ним удовольствиями, он и я. Тиклат получил свое, а я свое.

Невинный взгляд и улыбка биоробота бросили тело Скайлы в мелкую дрожь.

«Отлично! Ну, и как ты собираешься расхлебывать эту кашу, Скайла? Думай головой. Фера — дура набитая. Чем быстрее ты выведешь ее из игры, тем спокойнее будешь себя чувствовать».

У Скайлы имелся небольшой тайник с оружием: пистолеты были спрятаны в укромной нише прямо за передней спинкой кровати. Она понимала, что если ей каким-нибудь способом удастся освободиться и дотянуться рукой до бластера, она, пожалуй, сможет хорошенько повыбить пыль из этой биокуклы.

— Так, давай во всем спокойно разберемся, — предложила Скайла, довольно искусно изобразив небрежный тон. — Ты работаешь на Или, это ясно. Но скажи: какая тебе лично выгода от моего пленения? Через пару дней сюда примчится Стаффа и возьмет яхту на абордаж. Если, конечно, его не опередят сассанцы с Риклоса. Но, я думаю, ты предпочитаешь попасть в руки Стаффы, чем Его Святейшества?

Арта хитро усмехнулась.

— Все это звучит уже неактуально, дорогая Скайла.

Впрочем, неудивительно, что тебе ничего не известно. Мне пришлось сутки подержать тебя на наркотиках. За это время я выверила курс и покинула прежнее место. Из меня пока получается не лучший пилот, но будь уверена: мне удалось увести яхту на несколько световых лет от Риклоса. Я буду тебе признательна, если ты поучишь меня немного пилотированию. Впрочем, думаю, ты сама вскоре встанешь у штурвала.

«Как бы не так, сучка!»

— Разумеется, Арта. Никаких проблем. Если мы до сих пор не взорвались, значит, ты не так уж некомпетентна. Но ты должна понять, что я немногому смогу научить тебя, лежа здесь со связанными руками и ногами. — Сделав недолгую паузу, она добавила:

— Надеюсь, ты не планируешь держать меня в таком положении постоянно? Еще пара дней в лежащем состоянии, и я вообще уже никогда не смогу подняться.

Арта засмеялась и хлопнула в ладоши.

— О, да. Ты, разумеется, встанешь. Мне достаточно контроля над тобой с помощью ошейника. Ты будешь делать только то, что я тебе прикажу, договорились?

Холодок пробежал по спине Скайлы. Она повела головой в сторону и почувствовала сжавшее шею кольцо, которое питалось теплом, исходившим от ее тела. Страх пронзил ее сердце. Стиснув зубы, Скайла приложила все усилия, чтобы сдержать рвущийся наружу гнев и оставить на лице равнодушно-небрежное выражение. Все это далось ей с большим трудом.

— Скажи, что от меня нужно Или?

Арта провела пальцем по длинному шраму на ноге Скайлы. В глазах биоробота искрился неподдельный восторг. Несмотря на то, что Скайла держала себя в руках, она не смогла скрыть пробежавшую по телу дрожь.

Не обратив на это внимание, Арта ответила:

— Или хочет заполучить тебя потому, что тебя любит Командующий. — Она нахмурилась, и на ее высоком лбу сразу же обозначились две глубокие морщины. — Любовь… Странная вещь. Смертельная. Словно неизлечимая и страшная болезнь, она несет гибель всему тому, к чему прикасается. Однажды я любила и в результате… мне открылись врата ночи. Бутла… Милый, красивый Бутла. Он столькому меня научил! Я любила его так, что… Любила до дрожи в теле. Тебе этого не понять. — Ее глаза на секунду подернулись туманом. — Знаешь, Скайла, для меня тогда это все было так ново, необычно… Я убила не так, как я убивала других, но все равно суть дела не меняется: я уничтожила его.

Арта вдруг оглянулась. В глазах ее появился дикий блеск.

— Это моя профессия. Призвание. Быть убийцей. Тут уж ничего не поделаешь. Магистр Браен так меня запрограммировал. Бутла Рет учил меня убивать, истреблять людей с холодным расчетом и без ошибок. Солдаты Риги взяли меня в плен, изнасиловали и тем самым… выпустили на свободу истребителя, который навел опустошение среди них…

С тех пор я убиваю всех без исключения мужчин, которые любят меня. Или открыла во мне это качество, когда спасла из рук Синклера Фиста. Я показала ей, на что способна… Пойми, Скайла, в этом искусстве равных мне нет! Вот и Тибальт, император… Он тоже изнасиловал меня. Но в процессе этого он подписал себе смертный приговор. Меня это тогда потрясло. Рано до сих пор саднит глубоко в сердце, но теперь я уже взяла над собой контроль.

— Рада слышать. Послушай, почему бы тебе не разрешить мне встать и одеться? Потом я бы поела, а разговор никуда от нас не убежит.

Арта окинула ее задумчивым взором.

— Ты совсем другая. Прямо противоположна Или. Во всем. Она невысокого роста. У нее блестящие черные волосы и нет ни одного шрама. А ты… Ты такая бледненькая…

С такими восхитительными волосами… И длинными ногами… Или воюет путем обмана, коварства, введения противника в заблуждение. А ты всегда идешь в лобовую атаку и ведешь себя как одержимая. С нетерпением жду, когда мы с тобой познакомимся поближе.

— Что-то меня не убеждает твой тон.

— Скайла… Я не собираюсь причинять тебе вред. Или хочет видеть тебя на Риге целой и невредимой. Я думаю, ты многому можешь научить меня, немало можешь разделить со мной. Или требует, чтобы я доставила тебя к ней немедленно. Но она сразу же заберет тебя, и мы не сможем видеться так часто, как мне бы хотелось. После применения митола и пыток наступает такой эффект, что я уверена, ты больше не будешь прежней. — Она сделала паузу, а потом добавила:

— Интересно, считает ли тебя Или своей соперницей?

Скайла стиснула зубы и почувствовала, как у нее в животе начинает переворачиваться какая-то шестерня, наматывая на себя внутренности…

— Если мне удастся дотянуться до ее шеи руками, неважно, буду я в этом ошейнике или нет, ей придется считать меня соперницей! Так вот, Арта, — жестко проговорила она.

В глазах Арты сверкнул странный огонь.

— Ты еще лучше, чем я думала. Сейчас я позволю тебе подняться, только учти… — Она показала Скайле запястье своей левой руки, на которое была надета панель управления ошейником в виде браслета. — Он совмещен с биотоками моего мозга. Хочешь, чтобы я продемонстрировала?

— Нет! — хрипло ответила Скайла. — Я знаю, как действует эта мерзость… Ты отдаешь мысленную команду, и браслет передает ее ошейнику. Тот в свою очередь формирует внутри своего обода особое силовое поле, которое рассекает мою шею и перебивает нервные линии. Кровь перестает течь по артериям и венам. Если ты не изменишь команду через минуту, у меня может случиться серьезная травма мозга, может быть удар… Порой сердце не возобновляет свою деятельность после включения ошейника. Формируются кровяные тромбы, происходит закупорка кровеносных сосудов…

— А тебе известно, от чего питается ошейник?

— От тепла моего тела. Я все это знаю, Арта, так что можешь не беспокоиться: я буду смирной девочкой.

Голос Арты потерял жесткость.

— Да, Скайла, именно этого я от тебя и жду. Если ты будешь вести себя хорошо, то пройдет еще немного времени прежде чем я доставлю тебя Или с ее наркотиками и мозговым зондажем. Не думаю, чтобы тебе очень уж хотелось поскорее попасть в ее знаменитую пыточную, которая находится под министерством.

— Нет, Арта, у меня действительно нет ни малейшего желания попадать в пыточную Или, — с трудом управляя своим голосом, ответила Скайла.

«Но у меня нет также ни малейшего желания быть запертой на яхте вместе с таким безумным монстром, как ты, дорогая Арта!»

Арта снова провела рукой по телу Скайлы, осторожно прослеживая линии многочисленных шрамов. Как Скайла ни крепилась, она не могла сдержать брезгливой дрожи. Когда же уверенные пальцы коснулись светлых лобковых волос, Скайла в ужасе замерла. Чтобы притушить свой страх, она вынуждена была до боли закусить губу.

Увидев это, Арта тут же убрала руку.

— Прости. — Она выключила сдерживающие электромагнитные пути. — Я вижу, ты еще не готова к этому. Ничего, у нас впереди еще много времени. Только ты и я. Яхта для двоих, Скайла. Здесь никто не сможет нам помешать. Что может быть лучше? Мы многое захотим разделить друг с другом, не правда ли?

Скайла перевернулась на бок и поджала ноги к животу. Сердце у нее неистово колотилось. На какую-то секунду в ее мозгу завертелась дикая мысль: ударить биоробота, может, даже попытаться избавиться от ошейника. Но она встретилась с пристальным взглядом неподвижных янтарных глаз и поняла, что у нее ничего не выйдет.

Или села на кровати, откинув назад шелковистые локоны своих черных волос. В спальне тут же зажегся мягкий теплый свет. Она потерла глаза и проговорила сонным голосом:

— Ну, что нового?

— Вам есть сообщение, министр. Сейчас в субпространстве находится Командующий Компаньонов. Он хочет поговорить с вами. Похоже, он чем-то взволнован.

— Стаффа?

Или прищурилась, увидев свое отражение в зеркале. Ей не понравился свой внешний вид.

— Скажи ему, что я буду готова через пару минут.

— Да, мэм.

Споласкивая лицо и подкрашивая ресницы. Или старалась собраться с мыслями. Она запустила в волосы гребень и вспушила их, после чего прошла к компьютеру связи, набросила на одно плечо газовый халат и села перед экраном.

— Компьютер, соедини меня с Командующим.

— Да, мэм.

Спустя несколько секунд на мониторе проявилось лицо Стаффы с тяжелым выражением. Или удовлетворенно усмехнулась.

«Вы посмотрите только, какие мы сегодня злые! Ай-яй-яй, Стаффа, Стаффа, разве так можно?»

— Приветствую тебя. Командующий. Рада снова тебя видеть. Ты отлично выглядишь. Я надеялась…

— У тебя два выбора. Только два. Или ты немедленно возвращаешь мне Скайлу. Живой и здоровой. Или я иду на Ригу. Если случится последнее, я тебе не завидую. От твоей жалкой планетки камня на камне не останется, я могу гарантировать, Или. Камня на камне не останется! Вся планета превратится в маленькую дымящуюся головешку. Верни мне Скайлу… Сейчас же!

— Стаффа, по-моему, ты сегодня немного…

Монитор пискнул и погас.

Или задумчиво провела пальцем по углу рта, изучая мелкие морщинки. Потом вдруг рассмеялась.

«Эх, Стаффа, ты подтверждаешь мои надежды, вот и все. И навлекаешь на себя тяжкие последствия. Ты вынуждаешь меня адекватно реагировать на твои угрозы…»

Она позволила своему халату сползти с плеча и упасть к ногам. Встряхнула головой, чтобы распустить волосы.

— Компьютер, соедини меня с Синклером.

Она стала ждать сеанса связи. Ее сердце сильно билось в предвкушении ответственного момента. Ее щеки порозовели, в висках стучала кровь.

«Черт возьми, где же Синклер?!»

Монитор долго и бесцельно гудел, потом наконец выдал лицо Мхитшала, который прежде всего смерил Или пренебрежительным взглядом. Чувствовалось, что вызов на связь поднял его с постели.

— Да, министр?

— Я хочу поговорить с Синклером. У меня есть для него сообщение…

— Его здесь нет.

— Нет?!

Мхитшал, казалось, и сам удивился.

— Нет, министр. Я полагал, что вы… Я хотел сказать…

Я думал, он у вас…

— Придет день, Мхитшал, когда нам с тобой придется провести серьезную беседу о правилах хорошего тона. Ты ее долго будешь помнить, обещаю!

— Что-нибудь еще, министр?

— Где Синклер?

— Не знаю. Как только он вернется, я попрошу его связаться с вами.

Или выругалась и выключила экран.

— Компьютер, соедини меня с ЛС Синклера. Быстро!

Щеки ее пылали, глаза сверкали яростью, руки дрожали от нетерпения. Прошло около минуты, прежде чем на экране монитора показалось лицо Синклера. Оно было изможденным. Волосы торчали в разные стороны.

— Да, Или?

Она на несколько секунд задумалась.

«Что у тебя за тон? Опять бунт на корабле?»

— У меня только что состоялся разговор со Стаффой кар Терма. Пытаюсь уладить дело, но проблема возникла серьезная…

Или нажала на кнопку, и к Синклеру полетело сообщение, которое она успела составить для него по сложившейся ситуации. Синклер читал и выражение его лица становилось все более хмурым. Видя это, Или то и дело незаметно облизывала языком пересохшие губы. Когда он поднял на нее вовсе угрюмый взгляд, она добавила:

— Считаю, что над империей может нависнуть серьезная опасность.

Глаза Синклера зло сверкнули.

— Скайла Лайма у тебя? Или, не шути со мной! Она у тебя?!

— Синклер, остынь. Время эмоциональных всплесков прошло. Наступила пора трезвого размышления.

— Да, ты права, — серьезно кивнул Синклер. — Меньше чем через час я должен проводить основное тактическое занятие. Знаешь, зачем я вообще это делаю? Чтобы вооружить своих солдат навыками и знанием, которые обеспечат нам возможность сокрушить империю Сасса. После этого…

Только после этого я обращу свое внимание на Стаффу и уничтожу его. Если ты настолько обезумела, что, наплевав на все, похитила Скайлу Лайма, то ты всем нам подписала приговор! Что ты натворила, Или?

— Видимо, нам следует обсудить этот вопрос при встрече. После того как ты хорошенько выспишься. У тебя такой вид, как будто ты не спал с того времени, как покинул меня.

— Ты похитила Скайлу Лайма, да? Отвечай! Трюк с тем, чтобы посадить Тиклата на борт «Веги» и отправить за пределы империи, был всего лишь прикрытием. Ты на самом деле вовсе не собиралась отправить Тиклата на Итреату?

Выражение волнения на ее лице сменилось выражением растущего гнева.

— Я вижу, ты сильно устал, Фист. Отправляйся играть в войну, а поговорим после. После твоего отдыха. Тебе нужно дать время спокойно все обдумать. Тогда ты будешь судить об обстановке, исходя не из соображений сиюминутности, а из твоих долговременных интересов.

Или вырубила связь и изо всех сил ударила кулаком по столу, давая тем самым выход своему гневу.

Походив несколько минут взад-вперед по спальне, она упала лицом вниз на кровать.

"Думай, Или. Что происходит? С какой стороны подступиться к возникшей проблеме? Может, пришло время указать Синклеру его место? Или ты еще хочешь на нем немного покататься? Нет, об этом сейчас не может быть и речи. Он нужен. Для вторжения на Сассу. Впрочем, у всех войн есть одна особенность: им необходим первоначальный толчок, после которого они развиваются уже по своим собственным, не зависящим от людей правилам. Так что Синклера можно будет в удобный момент заменить Макрофтом. Ничего, справится, если уж на то пошло.

Нет, пока еще не могу без него обойтись. Но пришло время чуть поприжать его, это уж точно. — Она перевернулась на спину, наслаждаясь приятным ощущением трения шеи о шелковистые богатые волосы. — Эх, Или! Ты наживаешь себе опасного врага в лице Синклера, — сказала она сама себе".

Стаффа пропускал между пальцев легкую, почти невесомую и удивительно мягкую ткань скафандра Скайлы. Он сидел на краю своего гравитационного кресла, опустив голову вниз, почти физически ощущая каждую вещь, которая окружала его здесь. Потому что эти вещи принадлежали ей. Все осталось так, как было при ее уходе.

«Неужели это превратится для него в еще одну смертельную пытку, в еще один кошмар?!.. Что будет с этой комнатой, если он поймет, что окончательно потерял ее?.. Он все, наверно, оставит здесь так, как есть. И запретит что-либо переставлять, менять местами или убирать. Это будет своеобразный мемориал…»

Компьютер связи издал характерный сигнал.

— Да?

— Стаффа? Контрмеры находятся в стадии последней подгонки. Сейчас заканчиваем последнюю проверку. Все системы работают отлично. — Пауза. Затем:

— Может, у тебя будут какие-нибудь добавления или изменения?

— Нет. Спасибо тебе, Тап. И поблагодари от моего имени всех остальных.

И еще одна пауза. Затем:

— Стаффа? С тобой все в порядке? То есть… Мы все сейчас находимся на грани… Предстоит убивать. Ты прекрасно отдаешь себе в этом отчет. Сейчас я отправляюсь домой отдохнуть немного… У меня еще осталось прилично микленского виски… Хочешь? А то заходи, посидим… Поговорим. Так как?

— Спасибо, Тап, не могу. У меня много работы.

— Ну, смотри. Предложение остается в силе. Пока, Стаффа.

Монитор погас.

Стаффа сидел в кресле и смотрел перед собой в пустое пространство. Ему вспоминалась улыбка Скайлы. Его пальцы продолжали машинально перебирать тонкую белую ткань пустого скафандра.

Тяжелый челнок сотрясался, когда на него с глухим лязгом набрасывались абордажные кошки. Огромный монитор, на котором еще минуту назад было изображение передней переборки, теперь показывал неровный низ «Гитона». Мозаичная работа: заклепанная листовая обшивка, трубопроводы, инспекционные и аварийные люки и установленная на особой платформе гондола с «тарелкой» связи.

Как только раздался сигнал: «Все чисто» — Мак поднялся и решительно направился к люку, где ему пришлось подождать, пока не загорелась зеленая лампочка. За его спиной шла Бойз. На ее лице было написано удовлетворение. Увидев это. Мак подумал: «Уж не имеет ли она склонности к пиратству?»

Теперь, когда все болтавшиеся концы были подвязаны, пленение «Маркелоса» будет занесено в хрестоматии по военной науке в качестве классического образца. Там, правда, не будет записано, что в течение этого маневра, когда пространство — время искажалось со световой скоростью, две трети людей Мака лишь стояли на месте, раскрыв рты и замерев от страха.

«Ничего! В следующий раз, — если вообще будет „следующий раз“, — необходимо просто заблаговременно отработать этот маневр, чтобы преодолеть страх и придать солдатам уверенности в своих силах. Они поймут, что смогут это сделать», — дал себе торжественное обещание Мак, вступая на борт военного корабля Райсты и салютуя дежурному у люка. Он огляделся вокруг и думал о флагмане Стаффы «Крисла». Компаньоны никогда не позволили бы себе устроить на своих кораблях такие узкие, низкие и по-идиотски раскрашенные коридоры, как этот. Их корабли были просторными, ярко освещенными и с большими холлами.

Он осторожно пробирался вдоль по узкому, изгибающемуся через каждые пять метров коридору и вспоминал «Маркелос». Хоть он и был отнесен к классу грузовых судов, он резко контрастировал — разумеется, в лучшую сторону — по своей внутренней обстановке — там были просторные помещения и широкие коридоры — с этим каким-то игрушечным кораблем.

Мак дотронулся рукой до панели замкового механизма, и двери в конференц-комнату открылись. Он махнул рукой Бойз и вошел внутрь. Райста сидела во главе длинного стола и вглядывалась в голографический глобус: планета империи Сасса. Она провела языком по сухим губам, потом подняла на Мака короткий взгляд и проговорила:

— Так ты, значит, не расстрелял своих бунтовщиков?

— Никакого бунта не было. Просто ребята немного струхнули, когда все завертелось перед глазами и в головах поднялся туман. Когда я получил возможность вылезти из скафандра, то обнаружил, — не стану этого скрывать, — что и сам изрядно вспотел. — С этими словами Мак выбрал стул возле Райсты. Бойз села за его спиной. — В следующий раз они проявят себя выше всяких похвал, я уверен, и совершат невозможное.

— А, может, они снова решат, что лучше отсидеться в туалетах, пока их товарищи рискуют своими задницами?

— Этого не будет. Райста отмахнулась.

— Это все твои дела. Делай с ними, что хочешь, мне плевать. Хоть награди. Ладно, к делу. Ты говорил, что у тебя есть какая-то идея насчет империи Сасса, да? У меня тоже есть одна. Хочешь послушать?

— Еще бы.

Райста что-то пробормотала своему компьютеру. Через несколько секунд вокруг глобуса зажглось множество огоньков, которые были выстроены на орбите, словно нимб вокруг головы святого.

— Ты видишь своими глазами не что иное как вражеские оборонительные укрепления. Так же почти, как и на Риге. Сасса создает системы обороны в виде луковицы с низкой планетарной орбиты в геосинхронную орбиту, где находятся еще большие платформы. Кроме всего этого, у них еще имеется целая туча станций наведения и обнаружения. Наконец, у них есть в распоряжении зонды, оборудованные СПП, то есть Системой Предварительного Предупреждения. Они расположены в кометном гало по краям системы.

Что мы делаем? Мы нападаем в этот пояс как бы случайно. У них серьезная система обнаружения, так что они сразу нас заметят. Да и мы их тоже. Во время приветствия мы ответим паролем, который выдал нам во время допроса капитан «Маркелоса».

Мак слушал Райсту и внимательно изучал огоньки вокруг Сассы. Черт возьми, он никак не ожидал, что их окажется так много.

— Таким образом мы беспрепятственно войдем в их систему, — объяснила Райста, показывая Маку на голографическое изображение.

Он увидел тонкую красную линию, которая, удлиняясь, тянулась по сассанским пределам. Вот она сделала петлю вокруг планеты и остановилась у орбитальной стыковочной станции, зависшей на синхронной орбите над столичным городом.

— Наша цель, сассанский флот, лежит вот здесь. Прямо на противоположной стороне планеты от императорской столицы. Прямо над главными сассанскими резервами.

— Почему они поставили его на противоположной стороне планеты? — спросила Бойз. Ее широкий лоб покрылся морщинами.

Райста смерила подчиненную Мака своим традиционным кислым взглядом.

— Главным образом, для защиты их гражданских и промышленных центров. Если удар нанести по империи Сасса, — это мы и собираемся сделать, — именно здесь и будет наибольший урон противнику. Конечно, они сделают все, чтобы смягчить удар или отклонить его, но все равно это мало им поможет… Мы похороним в руинах все эти цветущие сельские окрестности. Когда они увидят, то, надеюсь, задумаются о тех осложнениях, которые могут возникнуть, если подобный же удар получит их главный город, столица, где проживает черт знает сколько населения. Больницы будут переполнены, вырубятся все коммуникации и связь, сразу начнется голод, водоснабжение упадет до первобытного уровня… Наконец, начнутся беспорядки в тылах противника, мятежи и бунты в городах и в сельской глубинке. И все это на фоне стратегической битвы. Представь.

— Но у них есть военные базы вокруг императорской столицы, — напомнил ей Мак.

— Согласна, но большинство из них не имеет непосредственного отношения к боевому потенциалу. Это штабы, административные службы, материально-техническое обеспечение, тылы, ремонтные мастерские, вспомогательные управления. Об этом поменьше вспоминай. Главное, нанести как можно более сильный удар, тем больше ослабеют их боевые возможности. Провернем нашу шараду с паролем с заблудившимися овечками, и все будет разворачиваться как в сказке.

— Хорошо, что дальше? — спросил Мак.

— Если нам удастся зайти так далеко, как я описала, то следующим шагом, на мой взгляд, был бы взрыв «Маркелоса» прямо над их столицей. Если мы загрузим корабль смесью вещества, то он разлетится, как гигантский фейерверк. Дикое по насыщенности электромагнитное излучение ослепит их системы обнаружения целей и наведения, я уж не говорю о связи. В это время мы обогнем планету, уничтожим их готовящиеся к боевым взлетам корабли и после этого, считай, операция закончена.

Мак внимательно наблюдал за голографическим изображением, где в миниатюре разворачивался наглядный пример плана, предложенного Райстой. Вспышка света над столицей. Тонкая красная линия, изображающая «Гитон», устремилась вокруг планеты и атаковала орбитальные станции с кораблями противника.

Мак пожевал нижнюю губу с минуту, потом кивнул.

— Я согласен на этот план… На тот случай, если тебе придется не по душе моя идея.

Райста на секунду поморщилась, но потом взяла себя в руки и бросила:

— Ну что ж, послушаем.

Мак встал и показал на сассанскую базу.

— В их систему мы войдем именно так, как ты предложила. Но вместо того, чтобы огибать планету, на мой взгляд, нам следует подогнать «Маркелоса» непосредственно к главной сассанской военной базе. «Маркелос» должен развить максимальную скорость.

— И они подстрелят его тотчас же, как только произойдет малейшее уклонение от курса, — вмешалась Райста. — Почему ты думаешь, что их служба безопасности обязательно будет дрыхнуть? Это проторенная космическая дорога, о которой ты говоришь. «Маркелос» будет в безопасности до тех пор, пока не возьмет направление на их военную базу. После этого у них вся планета встанет на уши и «Маркелосу» конец.

Мак кивнул.

— На уши они встанут, допустим. Но как часто случается подобное отклонение кораблей от курса? Пару раз в неделю? Нет. Я слышал, что основной причиной, по которой они разработали там много правил полетов по этой трассе, является та, что там помещается еще и база их правительства. Станут они стрелять по кораблю, если там они могут быть их шишки? Конечно, скоро они обо всем догадаются, но только будет поздно. Я очень надеюсь на то, что «Маркелосу» удастся развить скорость во все свои двадцать гравитаций. Это очень крупный корабль.

— Это указывает прежде всего на то, что по нему легко не промахнуться, — возразила Райста и всплеснула руками. — Ты можешь мне объяснить, за каким чертом тебе это надо делать? Допустим, ты выведешь из строя всю их базу, но ведь…

— Я выведу из строя управление всеми системами наведения, — спокойно уточнил Мак. — Твой план просто великолепен, командир. Я не сомневаюсь, что под прикрытием взрыва «Маркелоса» нам удастся сделать многое, но что потом? Ведь их управление останется работоспособным. Что это означает? А то, что их системы наведения засекут нас, даже если мы будем удирать со скоростью в пятьдесят гравитации. После этого у них найдется какой-нибудь очкарик, которому с помощью алгебры, геометрии и тригонометрии ничего не будет стоит вогнать нам в задницу добрый заряд, который превратит нас вместе с кораблем в расплывающуюся плазму.

Райста задумалась. Лицо у нее было нахмуренным, когда она смотрела на голографию.

— А если они успеют попасть в «Маркелос» и тот развалится по частям?

— А тебе известно, какой на нем груз? Райста покачала головой.

— Какая-нибудь чепуха с Миклены, да? Военные трофеи?

— У него на борту полное снаряжение для двух бронетанковых штурмовых дивизионов. Поэтому-то нам и удастся хорошо разогнать его. Поэтому-то корабль так сотрясался, когда мы его брали. Когда мы направим его на империю Сасса, то под влиянием своей массы и силы планетарного притяжения он разовьет такую дикую скорость и вооружится такой кинетической энергией, что… Только держись за шляпу. Представь себе, какая это будет масса! Если им удастся попасть, нам же лучше. С каждым выстрелом площадь охвата падающей массы будет шириться. Бронированные дивизионные машины понаделают таких хлопот, обрушившись на планету! Когда эти малышки упадут на землю, ее обитатели пожалеют, что они находятся не на Селене и не зарабатывают себе на жизнь добычей аммиака!

— Боже правый… — прошептала Райста. — А после этого мы можем ударить по их заправляющемуся флоту и получить почти стопроцентную возможность выбраться оттуда живыми! — Она ударила по поверхности стола раскрытой ладонью. — Знаешь, это все настолько необычно, что они ни за что не догадаются и не успеют спастись. И как тебе такое только в голову пришло?

Мак развел руками.

— Просто я спросил себя: что бы сделал Синклер на моем месте? Ответ прост. Он достиг бы главной цели, то есть уничтожил бы боевую мощь Сассы. Но Синклер всегда думает на несколько ходов вперед. Он бы захотел нейтрализовать их боевой потенциал, причинив максимум потерь их войскам, но одновременно с этим постарался бы сделать все, чтобы снять или возможно больше уменьшить опасность эвакуации из зоны боя.

Райста испустила шумный вздох.

— Я старею, мой мальчик, а ты только и делаешь, что напоминаешь мне об этом. Просто старуха какая-то. Позор! Ладно, пусть будет по-твоему. Я могу сейчас же обязать своих людей начать разрабатывать подробный план операции, который потом будет заложен в бортовой компьютер «Маркелоса». А как ты намерен поступить с пленными? Хочешь погрузить их на «Маркелос»? Для придания большей массы, погрузить их на «Маркелос»? Для придания большей массы, а?

Мак покачал головой.

— Я думаю, мы оставим их крутиться по какой-нибудь неправильной орбите на челноке. Мы выключим у них всю связь. После всего они смогут спокойно добраться домой. Даже если им удастся пронести на челнок части приемника и собрать его там, они ничего не успеют передать. Все закончится, прежде чем они сядут за монитор.

Райста улыбнулась.

— Знаешь, если бы вы с Синклером не хотели бы изменить привычный мне образ жизни, я бы с радостью работала вместе с вами.

Мак хитро улыбнулся.

— Бывают времена, когда яйца курицу учат. Райста вновь перевела задумчивый взгляд на голографическую картинку.

— Не думаю, что им удастся что-нибудь пронюхать в ближайшие день-два. А потом мы обрушимся на Сассу и будет уже поздно. К такой операции я готовилась всю жизнь. После нее они вряд ли скоро оправятся, как считаешь?

Мак тоже внимательно посмотрел на голографическую модель планеты.

— Синклер очень на это рассчитывает.

Слухи быстро распространились по всей Итреате. «Или Такка — риганская сука! — похитила командира Компаньонов». Громадные заводы и мастерские закипели горячими эмоциями. Обычные беседы и болтовня перемежались серьезными обсуждениями в среде литейщиков, сварщиков и ремонтников. Среди Компаньонов — воинов Итреаты — не было разногласий во мнениях. Чувство великого назначения овладело всеми без исключения. Гордость за тысячу одержанных побед подогревала закипавший в душах гнев. Казалось, необходимость нового подвига наэлектризовала Итреатические астероиды до самой сердцевины. Военная подготовка, занятия по укреплению боевого духа и физические тренировки выступили на первый план в жизни обитателей планеты.

— Когда выступаем? — тут и там звучал один и тот же вопрос. Тяжелые взгляды на мониторах были наиболее характерны для этих дней. Каждый ждал только одного:

— сигнала.

— Риганская сука похитила Скайлу… Слишком много на себя взяла.

С течением времени ничем не контролируемая ярость сменилась тихим, тлеющим в душах гневом, который не застилал разум и позволял лучше подготовиться к мести.

Стаффа знал об этих настроениях и переполнялся гордостью за людей.

Он шел длинными белыми коридорами, направляясь в комнату, где было назначено совещание. Ему жизненно важна была сейчас эта поддержка, так как своей уверенности не хватало. Он был скорее даже подавлен. Ведь у него снова украли любимую женщину. И не за ее проступки, а для того, чтобы еще раз нанести удар по нему, причинить ему боль и страдания. А если Скайла также исчезнет из его жизни навсегда, как Крисла? Следующих двадцати лет одиночества, тревог и неизвестности ему, может быть, уже и не выдержать…

Последними словами Скайлы были слова о Крисле. Это роковое совпадение мучило его еще больше…

«Нет, Стаффа. На этот раз все иначе. На этот раз тебе известен враг… Ты можешь пойти и задушить ее собственными руками. Его клонило в сон. Бодрствовать заставляло только беспокойство за любимую. Рот пересох. Язык, казалось, разбух. — А если ты уже опоздал? В таком случае Рига будет полыхать факелом тысячу лет. Это будет памятник трусости и подлости Или Такка».

Он вошел в комнату совещаний. Собравшиеся командиры поднялись со своих мест и приветствовали его традиционно: ударили себя кулаками в грудь. Пока Стаффа шел к своей возвышавшейся платформе перед главным монитором, все стояли молча. Плащ развевался за спиной Командующего.

Стаффа поднялся по ступенькам на свое место и оглядел собравшихся. На каждом лице он задерживал взгляд, определяя про себя возможности и способности его обладателя.

— Прошу садиться.

Когда они расселись по местам, Стаффа обратился к своим ближайшим сподвижникам и боевым товарищам.

— Все вы знаете, что случилось. Если у вас есть какие-то сомнения или вопросы, вызовите на свои экраны файлы с соответствующими записями, которые я составил и распорядился загрузить в ваши программы. Нам пока неизвестно, где сумел спрятаться агент Или во время проверки корабля. Нам пока не ясно, каким образом этому агенту удалось обмануть нас и нейтрализовать личный состав службы охраны. В настоящее время «Вега» возвращена экипажу, перед которым поставлена задача дать ответ на эти вопросы… А заодно и сделать все необходимые выводы во избежание повторения подобной ситуации.

Стаффа стал расхаживать по своей платформе, держа руки за спиной.

— Ответ на вопрос, который жжет всем нам сердца, таков: мы, черт возьми, начинаем за ней охоту! Или было приказано вернуть командира Лайма. Целой и невредимой! И немедленно! Риганская сука извещена о тех последствиях, которые наступят в результате ее отказа выполнить приказ.

Тем временем нужно сказать, что в ближайшие пять дней у флота не будет возникать никаких проблем с дозаправкой и пополнением провизии. Стартовав с Итреаты, «Черный воин» и «Кобра» тут же изменят общий курс и на всей скорости вернутся к Сассе. Там корабли должны остановиться вне пределов досягаемости систем обнаружения и отыскать сассанские оперативные силы, которые в настоящее время находятся там на экипировке. Если сассанские корабли попытаются предпринять какие-нибудь активные действия, их будет необходимо уничтожить.

Стаффа смотрел на командиров тех кораблей, о которых говорил.

— Тигр, Делшей, вы знаете наши правила. Нам совсем не нужно, чтобы в ответственный момент сассанский флот появился у нас в тылу. Неважно, произойдет ли это здесь на Итреате или на Риге. — Он перевел взгляд на остальных собравшихся. — Да, друзья, эта планета и является нашей целью. Однако вначале я, полагаю, вам следует дать кое-какую информацию. Я уверен, вам известно, что со времени микленской кампании произошло очень много радикальных перемен. Многие из вас уже поняли, что некоторые наши стратегические задачи были полностью изменены. Например, Седди, бывшие когда-то нашими врагами, теперь свободно разгуливают по Итреате. Также многие из вас знают, что я просто смотрю на свое недавнее приключение в Риганской империи. Истина, друзья мои, заключается в том, что над человечеством нависла серьезнейшая угроза вымирания. В последнее время все мы балансируем на опасной грани, связанной с чрезмерным раздуванием ресурсной базы. Думаю, некоторые из вас уже успели ознакомиться с донесением Седди. Если говорить образно, то можно изобразить положение дел следующим образом: человечество сейчас живет в карточном домике, который само себе и построило. А это означает, что при осуществлении нашей миссии нам следует соблюдать максимум осмотрительности и осторожности. Если мы вытащим не ту карту, то сразу же произойдет обвал ресурсных поставок, производства распределения в рамках всех звездных систем свободного космоса… Если разгорятся настоящие масштабные военные действия, многие миры пострадают настолько сильно, что нам уже не удастся никогда вернуть их к жизни.

Ветераны, — о, сколько раз уже им приходилось собираться в этом зале! — они смотрели с ожиданием. Некоторые сидели, скрестив руки на груди, другие делали пометки в своих портативных компьютерах.

Стаффа включил голографические проекторы, и тут же в воздухе над столом повисло изображение Риги.

— Это наша цель. Полагаю, всем вам знакома эта планета. — Несколько командиров мрачно усмехнулись. — Отлично. Итак, перейдем к разбору операции. В известном смысле это будет самая трудная, а вернее, сложная десантная операция из всех, которые нам до сих пор приходилось затевать. Вы профессионалы. Уцелевший в войнах цвет военной элиты. Если кто-то и сможет выполнить эту миссию, так только вы. На Риге мы должны уничтожить центры обработки компьютерной информации, связь, правительственные агентства и сооружения… Словом, мы должны сделать все, чтобы лишить планету способности самоуправления.

Он заметил много удивленных лиц.

— Вижу вашу реакцию и понимаю ее. Вы до сих пор полагали, что-то, что я сейчас перечислил, — всего лишь второстепенная задача. Да, мой план в военном отношении нетрадиционен, но я твердо убежден, что на этот раз мы должны оставить планету нетронутой. Она не может погибнуть. И главное: мы должны обеспечить возможность налаживания нового управления Ригой извне. Мы похожи на врачей, которые вынимают из головы пациента поврежденный, насквозь пораженный болезнью мозг и заменяют его на другой, здоровый.

В зале стояла мертвая тишина.

— Теперь вы, надеюсь, понимаете, с какими тактическими трудностями мы столкнемся. Хуже того: нам придется иметь дело с Синклером Фистом. Вижу, как некоторые из вас согласно кивают. Многие из вас знакомы с послужным списком Фиста на Тарге. В настоящее время он обучает риганских военных той тактике, которую он с таким успехом применял против тарганцев. Если мы позволим риганцам пронюхать о наших целях и планах, битва приобретет непредсказуемое и крайне тяжелое для нас течение. И Фист, конечно же, не оловянный солдатик, вроде Тедора Матайсона.

Тап поднял руку и поднялся со своего места.

— Как насчет сассанской части плана? Мы что, передадим им Ригу?

Стаффа покачал головой.

— Нет. Пришло время объединения. Унификации, точнее. Я очень надеюсь, что нам удастся ввести в заблуждение риганцев. Мы захватим ее и тут же повернем свои силы на империю Сасса. Цель, я полагаю, вам ясна; заставить этого толстого чудака слезть раз и навсегда со своего трона. По его доброй воле посредством официального отречения или путем кастрирования толстяка — не так уже важно.

— А что дальше? Мы возьмем все под свой контроль и на этом успокоимся? Будем спокойно стареть? В счастье и довольстве?

— Мы соберем по всему свободному космосу лучшие умы. — Он сжал руку в серой перчатке в кулак и опустил его на поверхность конференц-стола. — И обещаю, мы сломаем паршивую Запретную границу! Раз и навсегда!

Или начала испытывать стойкую неприязнь по отношению к военным лагерям. В старые добрые времена, которые царили еще так, казалось бы, недавно офицеры оставались в роскошных поместьях типа Тарси или работали в великолепно оборудованных строгих офисах в столице. Теперь же они вынуждены были жить в сельской глубинке, в грязи и пыли, в палатках, кишащих клопами.

Авиакар Или приземлился в самом густом скоплении и множестве переносных камуфлированных жилищ, если эти жалкие палатки можно было назвать жилищами. Здесь было относительно тихо, но всего в нескольких километрах отсюда проходили учения: тысячи мужчин и женщин проносились над урожайными полями, палили в небо лазерными зарядами и топтали луга. Владения местных землевладельцев находились под непосредственной угрозой случайного огневого поражения. Сами землевладельцы хмурились, но помалкивали. Во все стороны с диким гулом проносились звенья десантных или бронированных транспортов. Юркие одноместные боты огибали всевозможные препятствия, выслеживали цели, уничтожали их мощными огневыми ударами. Вся информация с бортовых компьютеров поступала в банк данных центрального процессора, который в свою очередь время от времени сообщил кому-то о том, что он «убит» или «ранен».

Несмотря на общее настроение отвращения, которое овладело Или, как только она попала сюда, в ней все же шевельнулось на минуту что-то вроде радостного волнения, когда она почувствовала, осознала всю гигантскую мощь и силу, которая ее здесь окружала. При свете дня ее гнев на Синклера и на угрозы Стаффы притупился и осел в глубине души тихим раздражением. Она понимала, что те, на кого она сердится, тоже в свою очередь сердятся на нее, так что решила действовать осторожно.

Водитель Или включил двигатель и открыл для нее колпак кабины. Она ступила на землю, и тут же ее ноздри затрепетали от пряного запаха вывороченных пластов почвы и раздавленных растений. Ровный гул турбин и реакторов на какую-то минуту достиг своей высшей точки, и ей пришлось зажать уши руками. Потом ветер переменился и ей в нос ударили уже другие запахи: горящей машинной смазки и пота.

Или неторопливо прошла вдоль ряда пустующих ЛС до тех пор, пока не заметила потрепанный в боях корабль Синклера. Трап напоминал язык щенка.

Она решительно взошла на борт корабля и едва не столкнулась с группой военных, которые миновали ее со свистом и улюлюканьем.

Это немедленно вызвало к жизни ее утихший было гнев.

«Я могла бы каждого из них зажарить заживо!» — заверила себя Или и посмотрела вслед солдатам взглядом, в котором было столько яда, что он мог бы отравись любого, кому не повезло бы оглянуться назад.

Она решительным шагом прошла по длинному коридору в расположение Синклера и остановилась у низкого люка, ведущего в командный центр. Пришлось сильно нагнуться, чтобы пролезть в него. Синклер сидел в кресле перед своим компьютером. Ноги его были широко расставлены и твердо уперты в пол, рот открыт, а голова извернулась под таким углом, что впору было опасаться за сохранность его шеи. Он был погружен в тревожный дневной сон.

Или удивленно подняла брови, увидев компактную панель центра управления учениями. На многочисленных мониторах происходили разные события, передаваемые с различных участков учений: тут вооруженные мужчины и женщины прятались за деревьями, там солдаты ползли в высокой траве, стараясь не высовываться, кто-то перебежками пересекал открытое поле. На других экранах поле боя изображалось схематически или было снято с высоты птичьего полета. На отдельном мониторе появлялись все время меняющиеся столбцы цифр: здесь были помечены потери и пополнения в ходе битвы.

На пластиковой скамье, где обычно спал Синклер, клубочком свернулась молодая привлекательная блондинка… Ее одежде Или с первого взгляда дала три главных характеристики: дешевая, протертая и местами рваная.

«Кто это?»

Или нагнулась над Синклером и нежно куснула его за ухо. В течение следующих нескольких секунд ничего не происходило, но потом вдруг он дернулся, вскочил со стула и только в самый последний момент удержал себя, чтобы не сбить с ног посетительницу. Он тяжело сглотнул и повернулся к ней. У него был потерянный, заспанный взгляд.

— Как идет учение? — спросила Или, показывая рукой на экраны.

Синклер зевнул, как будто для того, чтобы пробить пробки в ушах, затем растерянно уставился на показания, выводимые на мониторы.

— Как я и ожидал. Пришлось уволить несколько дивизионных командиров и заменить их теми, кто в состоянии справиться с этой должностью.

Он наконец окончательно проснулся, осознал, кто к нему пришел, и его глаза тут же потухли.

— Кто это? — спросила Или, показывая на женщину, которая продолжала безмятежно спать.

— Подруга, — коротко ответил Синклер, внимательно взглянув на Или. Он прищурился, и ей это не понравилось. — Пойдем прогуляемся, а?

Она одарила его нежной улыбкой.

— Конечно.

Они вышли из ЛС и оказались в скоплении гудящих и рычащих боевых бронированных машин.

— Знаешь, твое решение может обернуться неприятными последствиями. Эти дивизионные командиры — Макрофт, Де Гамба и другие — они не привыкли к такому обращению и просто так не сдадутся. И не рассчитывайте на это. Задето самолюбие. Таких вещей не прощают. Как ты думаешь, сколько времени уйдет у них на сговор? Или иначе: когда они начнут действовать? И что они в силах сделать?

Они миновали последний военный транспорт, который имел на редкость уродливые очертания, и вышли в открытое поле. Или сжала руки.

— Думаю, на организацию им потребуется не менее недели или даже чуть больше. Первым практическим шагом с их стороны будет попытка дискредитации тебя в войсках. Они постараются посеять волнения среди солдат и офицеров, и нельзя заранее утверждать, что им не удастся это сделать. После этого на очереди стоит твое физическое устранение. Тогда они вернутся в армию на правах спасителей перед лицом надвигающейся внешней угрозы. Ты об этом, конечно же, не подумал, зато подумала я. Возможных организаторов беспорядков я уже подавила. Они находятся в надежном месте. И все же я намерена послать к тебе людей из моей группы. На тот случай, если я кого-то упустила из виду.

— Не беспокойся, я сам об этом позабочусь. У меня есть надежная служба безопасности. Второй отдел Первого Тарганского, я думаю, вполне справится с этой задачей, — сказал Синклер.

Она искоса взглянула на него.

«Второй отдел? Твои старые друзья с Тарги? Что ж, отлично! Посмотрим, как твои ребятки справятся с делом на новом фронте, Фист!»

Вслух она сказала:

— Как хочешь.

В воздухе витал резкий запах влажной почвы и разложившихся растений. Над головой небо потемнело в ожидании приближающегося урагана. Дальние деревья гнулись уже под ветром, словно кланялись горизонту. Если бы не военный лагерь со всей своей вонючей грохочущей техникой, можно было бы спокойно вставать за мольберт и писать картину: «Сельский пейзаж перед грозой».

Или раздраженно пинала свалявшуюся под ногами траву.

Некоторое время они шли в молчании. Потом он обратил на нее вдруг горящий рассерженный взгляд и проговорил:

— Ладно, перейдем к главному. Ты с самого начала планировала похитить Скайлу? Так ведь? Все остальное для отвода глаз.

Или шумно и раздраженно вздохнула.

— Тиклата не хотели посвящать в суть дела. Я выбрала наилучший вариант. Подумай о том, какие преимущества мы приобрели. Я сделала все, как бы сказали твои военные, для обеспечения минимальных потерь. Мне удалось внедрить своих людей в их систему безопасности, а это, скажу я тебе, было не так-то просто.

— Где находится Скайла Лайма?

— В безопасном месте. Нет, не смотри на меня такими глазами. Если честно, то я даже не знаю, где это место находится. Ни малейшего представления. Где-то между нами и Риклосом. Ей не будет причинено вреда.

— Видно, ты недостаточно его знаешь.

— Я? Интересно, кого ты имеешь в ви…

— Стаффу! — взорвался Синклер. — А вот я знаю. Я бился с ним. Моя стратегия противостояла его стратегии. И я изучил его. У него есть одно качество, которое можно называть по-разному: неутомимостью, упорством, упрямством… Он проявил его в борьбе в полную силу. Я был там, когда Компаньоны обрушились на нас неизвестно откуда. И вот снова повторяется та же ситуация. Он идет на меня, а я не имел времени подготовиться. Ты не дала мне времени на то, чтобы устроить ему ловушку.

Она вся напряглась, уловив гнев в его словах.

— Синклер…

— Теперь пеняй на себя.

— Синклер, успокойся ради бога! У нас будет вполне достаточно времени до тех пор, пока он приготовится к походу. Что ты думаешь? Он проведет мобилизацию по мановению волшебной палочки? Ему потребуется для всего этого по меньшей мере месяц!

— Или, а ты, оказывается, дура.

У нее дрогнули нервы на лице, но ей удалось скрыть это.

— Даже тебе не позволительно разговаривать со мной в таком тоне, — проговорила она спокойно, но сдержанно.

Не чувствуя того, что заходит слишком далеко, Синклер ткнул в ее сторону пальцем.

— Этот человек стал готовиться к войне со мной сразу же, как только он вернулся на Итреату! Стаффа кар Терма не тот человек, который может легко снести подобное отношение к себе! Свободный космос наэлектризован до предела.

Он готов взорваться. И тебе не удастся застать Стаффу спящим! Если ты сейчас же вернешь свободу его командиру, мы еще можем спасти как-нибудь положение.

Закипавший в душе Или гнев стал потихоньку угасать.

— О чем ты говоришь? Я взяла ее в заложники. С ней в руках мы сможем оказывать влияние, если не давление на Стаффу.

Синклер прикрыл глаза. Он дышал шумно и глубоко. Видно было, что ему с большим трудом удается держать себя в руках.

— Сначала мы должны вырвать зубы у Сасса. Затем нужно сделать ложный финт в сторону самой империи Сасса, дальнейшие шаги после налета Мака. По-моему, вполне разумно, не так ли? Как только они ослабнут, мы их сразу выведем из игры. Основное же будет, естественно, касаться Риклоса. Я бы выполнил операцию в три приема. Первые два корабля должны взять планету и тем самым плюнуть Стаффе в лицо. Он не потерпит риганское присутствие столь близко от своих пределов. Если потерпит, значит, он просто самоубийца.

Или кивнула.

— Ты рассчитываешь на то, что он набросится на твои оккупационные силы, словно рипарианский гриф?

— Совершенно верно. Тогда последует вторая волна моего удара, которая должна будет рассеять его атакующие порядки. — Синклер изобразил это замысловатым жестом руки. — Стаффа узнает, что я ударил по Сасса. Но он имеет весьма смутное представление о боевых возможностях риганского флота. Он бросит в бой свои резервы, вообразив, что это будет лучшим способом оставить меня калекой на всю оставшуюся жизнь. В этот момент мы ударим по нему нашей третьей ударной волной, в которую войдет все, чем мы располагаем.

Или жестко усмехнулась.

— И у тебя будет открыта дорога на Итреату. Синклер потер рукой свой шишковатый нос и поднял голову, чтобы взглянуть на грохочущее звено ЛС, пронесшееся над ними в сторону лагеря.

— Возможно. Сасса будет повержена, но не уничтожена до конца. Стаффе придется зализывать свои тяжкие раны. Я буду совершенно свободен в выборе: захочу ударить по Сасса — пожалуйста, захочу по Стаффе — сколько угодно! Я также могу вернуться и перегруппироваться. Мне никто в этом не сможет воспрепятствовать. В том и другом случае перед нами будут два ослабленных, истекающих кровью мира. Инициатива будет полностью в наших руках. И мы сохраним наступательные возможности. Сасса будет заботиться только о том, как бы спасти свое имущество, поэтому не сможет выйти против меня большой силой. Стаффа будет лихорадочно укреплять оборону Итреаты. Если он рискнет преследовать нас и покинет свои базы раненым и уязвимым… Впрочем, мой план никак не предполагал похищения Скайлы!

Или не могла сдержать рассерженного восклицания.

— Прошлой ночью все мы были очень усталыми. Стаффа был в ярости. Я была поражена. А ты просто, кажется, еле держался на ногах. Но я знала, что наступит день и каждый из нас сможет спокойно обдумать положение и выслушать другого. Я не буду терять связь с Командующим. Я уверена, что мне удастся хоть в какой-нибудь степени смягчить его гнев. Будем исходить из того, что твои предположения справедливы и он уже вовсю проводит мобилизацию.

Синклер с подозрением взглянул на нее.

— Синклер? — мягко проговорила она. — Что с тобой происходит? Ты ведешь себя так, как будто я в чем-то провинилась. Я же не знала, что ты заранее составил такой подробный план. Давай не будем делать поспешных выводов. Зачем нам навлекать беду на свои головы, торопить ее наступление? В любом случае мы всегда можем отпустить Скайлу Лайма на свободу… Но подумай сам! Если она будет в наших руках, это будет сковывать деятельность Командующего, не позволит ему вовсю развернуться.

— Отпусти Лайма, Или, — проговорил упрямо Синклер, скрещивая руки на груди. — У меня такое впечатление, что ты все-таки не понимаешь Командующего. Ты никогда не была солдатом. Убеждения — нечто совсем другое. Я предупреждаю тебя. Если хоть волосок упадет с головы этой женщины, ты тем самым можешь навлечь на нас верную смерть.

— Ну, в настоящий момент я ничего не могу с ней сделать, даже если бы захотела. Лайма в космосе, а где именно, бог ведает. Послушай, мы сейчас оба раздражены. Ты выглядишь устало. Как насчет ужина и отдыха? У меня есть бутылочка великолепного микленского коньяка. Заодно поговорим. Только не о политике и войне, а о чем-нибудь другом, что придет на ум. Неужели нам не о чем поговорить?

Она придвинулась к нему ближе и заглянула прямо в глаза.

Она взяла его руки и положила их себе на грудь, заметив тень желания, проскочившую в его темных глазах. Однако Синклер решил не поддаваться.

Или удивилась. «И откуда это взялось в нем?»

— Может быть, позже, — сказал он, переводя взгляд с нее на идущий на посадку у лагеря ЛС. — У меня есть срочнейшие дела. Я не имею права отвлекаться.

Он высвободился из ее объятий и направился в лагерь. Через несколько шагов он, однако, остановился, обернулся и поднял вверх указательный палец правой руки.

— А насчет Скайлы Лайма я говорил серьезно. Не трогай ее, иначе мы превратим в пыль весь свободный космос. Да и то…

Она провожала его пристальным взглядом, сжигаемая недобрыми предчувствиями. «Он отверг меня. Почему? Из-за той женщины?»

Обдумывая разговор с Синклером, Или направилась к своему авиакару. «Неужели командующему быстро удастся мобилизовать свой флот? И если Синклер прав, каким образом эффективнее использовать Скайлу Лайма? Разве что пригрозить немного Стаффе?»

Она пробралась на свое место в авиакаре, закрыла колпак кабины и откинулась на мягкую обивку, когда машина поднялась в воздух. Перемена в отношении к ней Синклера очень обеспокоила Или.

Повинуясь внезапному импульсу, она включила экран компьютера связи.

— Гиселл. Есть одна женщина. Блондинка. Около метра шестидесяти сантиметров роста. Весит порядка пятидесяти пяти килограммов. Внешне выглядит лет на двадцать пять или чуть старше. В настоящую минуту она находится с Синклером в его ЛС. У нас есть в окружении Фиста агент, который должен добыть голографию или отпечатки пальцев. Поставь перед нашими людьми задачу присмотреть за ней. Она не могла появиться из воздуха. Проверьте все контакты Фиста. Перетрясите всю его прошлую жизнь. Мне нужно знать, кто она такая, и можем ли мы ее как-нибудь использовать.

«Потому что, дорогой Синклер, если она имеет для тебя большое значение, я могу с ее помощью влиять на тебя так же, как с помощью Скайлы я буду влиять на Стаффу. Ты у меня по струночке ходить будешь, Фист!»

"На квантовом уровне возможности наблюдателя одновременно и поражают, и остаются странно ограниченными.

Тайна кванта, тайна принципа неопределенности связана именно с наблюдением. Математически мы можем описать квант во всех его проявлениях. Но когда речь идет о наблюдении, у нас есть возможность описать только его состояние, что можно сравнить с бриллиантом, грани которого мы не сможем увидеть одновременно. Седди считают, что это ключ того, что такое Вселенная.

Уже тем, что мы рассматриваем ее как объект наблюдения, мы воздействуем на нее и искажаем ее образ. При экспериментах с фотоном наши датчики изменяют его либо как частицу, либо как волну, но только раздельно и, похоже, каждый решает, что именно он хочет найти. Таким образом, наблюдение создает реальность. Но как быть с другими параметрами? Искажаем мы, тем самым, лишь ничтожную часть Вселенной или за этим стоит что-то большее? Математически мы можем показать, что тем самым мы на месте одной, реальности как бы создадим две. Каждое решение, которое мы принимаем, например, принимая приглашение на прием, когда мы можем отужинать с кем-то еще, меняет реальность вокруг нас. Вселенная как бы раздваивается и в том случае, когда мы принимаем приглашение с другой стороны. Так же, как и в эксперименте с фотоном, мы выбираем и видим лишь одну грань, но многогранный бриллиант остается самим собой.

Так почему же это происходит? Какой божий умысел заложен в этом?

Для Седди доказательство существования свободной воли принципиально важно. Принимая решение, мы каждый раз подталкиваем эволюцию Вселенной. Без этого во Вселенной восторжествовал бы фатализм, без этого она утратила бы способность меняться и осталась бы бесплодной и застывшей.

Оглянитесь на людей, которых вы знаете, и поймете, что каждый из вас, сознательно или нет, постоянно меняет будущее и тем самым природу Вселенной и божественного разума. Сможете ли вы после этого снова взглянуть на мир прежними глазами?"

Из выступления Кайллы Дон по Итреатическому вещанию.

 

Глава 19

Потягивая стассу. Мак шагал по ярко освещенным коридорам «Маркелоса». У дверей капитанской каюты он отсалютовал двум стоявшим навытяжку часовым, взглянул на дверь и доложил в микрофон:

— Мак Рудер из первого дивизиона прибыл.

— Войдите, — отозвалась Крисла.

Как всегда, при звуке ее чувственного голоса по спине Мака пробежали мурашки. Он приложил ладонь к пластине дверного замка и вошел. В соответствии с голографической программой голубой свет поднимался к потолку и рассеивался. Крисла стояла в дверях, ведущих во внутренние покои. Ее волосы, освещенные сзади, светящимся нимбом обрамляли прекрасное лицо. Темно-синее платье оттеняло волосы и изумительные янтарные глаза. Фасон платья был подобран таким образом, чтобы скрыть сказочную фигуру, и ей почти удалось добиться этого. Неожиданно Маку пришла в голову отрезвляющая мысль, что эта женщина стремится спрятать то, что является мечтой других женщин и предметом вожделений мужчин. Неожиданное понимание того, какой должна быть жизнь Крислы, только усилило его влечение к ней. Она хотела, чтобы, несмотря на ее магнетизм, ее воспринимали как обычное человеческое существо, и он твердо решил про себя сделать все, чтобы помочь ей.

Заметив, что он нахмурился, она отступила в сторону и жестом пригласила его войти.

— Ваши люди только что накрыли праздничный стол. Полагаю, мы могли бы поужинать вместе?

— Не возражаю. У нас есть, что обсудить. Я думал, что вы не станете возражать против некоторой перемены обстановки.

Она тепло улыбнулась, и Сердце Мака растаяло.

— Вы очень любезны. Мак. Впервые за эти годы я почувствовала, что не ощущаю опасности.

— Это было оправдано по целому ряду причин. Прежде всего, вы должны извинить меня за некоторую осторожность. Я не сомневаюсь в подлинности вашей личности, но мы люди военные, и…

— Я могла вызвать подозрения, — закончила она за него. — Понимаю. Поужинать вместе — прекрасная мысль. Я рада, что вы пришли. Не будем терять времени. Вы выглядите усталым, и я не сомневаюсь; что вы погибаете от голода.

Мак последовал за ней, поймав себя на мысли, что он с восхищением следит за волнующими движениями ее бедер. Он с трудом отогнал от себя картины, которые против его воли возникали в его воображении, и, сознательно пренебрегая забушевавшими гормонами, безразлично огляделся.

Центр просторной столовой занимал черный пластиковый стол, окруженный изысканными пуфами. Стены украшали голограммы, изображавшие пышный зеленеющий мир, пронизанный золотыми лучами. В конце столовой находился бар, а с правой стороны перегородка — люк, ведущий в спальню.

Крисла опустилась на одну из подушек с грацией настоящей леди. Мак, чувствуя усталость в каждом суставе, тяжело присел на пуф неподалеку от нее.

— Во-первых, — начала Крисла, — позвольте поблагодарить вас за то, что разрешили мне остановиться именно здесь. Я наслаждаюсь не только роскошью, но и возможностью уединения. Губернатор Бичи почти довел меня до бешенства.

— Надо сказать, что при этом он и себя не жалел. При каждом удобном случае он требовал, чтобы к вам относились подобающим образом и грозил самыми страшными карами, если мы этого не обеспечим. Он вам предан.

Легкая улыбка исчезла с ее лица.

— Должно быть нелегко… — признался Мак после неловкого молчания. — Боюсь, что вы составили нелестное мнение о мужчинах в целом.

Его замечание несколько сняло напряженность. Слегка наклонившись к столу, на котором был сервирован ужин, она приподняла крышку.

— Признаюсь, что в какой-то момент так оно и было. Сейчас я слишком устала, чтобы любить или ненавидеть. Если бы я иногда не пользовалась своим очарованием… от меня не осталось бы ничего, кроме плазмы на орбите… Мужчины — они… мужчины. Мак. Я думаю, то же можно сказать и о женщинах.

Он принял тарелку у нее из рук и с жадностью накинулся на еду. Он уже забыл, когда ел по-настоящему, а не просто поддерживал свою энергию специальными препаратами. Ему было приятно, что Крисла так заботится о его аппетите.

Черт, он был готов на что угодно, лишь бы эти янтарные глаза продолжали следить за ним с интересом. Когда он, наконец, отодвинул тарелку, она вопросительно взглянула на него.

— Вы были так заняты в последнее время, что у вас не оставалось времени ни на еду, ни на сон. Из этого я заключаю, что либо у вас неприятности, либо предстоят серьезные действия.

— Вы очень наблюдательны.

— Это результат тесного сотрудничества с Стаффой и Компаньонами. Когда находишься на чужой территории, еда и сон становятся роскошью. И чем выше напряженность, тем сложнее обеспечить и то и другое.

— Стаффа? Уже больше двадцати лет… Она опустила глаза и пожала плечами.

— Я не знаю, чего теперь можно ожидать. За двадцать лет многое может случиться. Претор говорил мне, что у Стаффы теперь любовница, Скайла Лайма. Он показал мне ее голографию. Она высокого роста, спортивна. Ее сверкающие голубые глаза делают ее особенно красивой. — Уголки ее рта печально опустились. — Может быть, тот Стаффа, которого я знала, был мечтой, соломинкой, за которую хватаешься в океане отчаяния.

— Я не знаю, какие отношения связывают его с .. В тот единственный раз, когда я видел их вместе…

— Продолжайте, — Крисла подняла брови. — Хотя я потратила много времени, культивируя впечатление хрупкости, которое я произвожу, меня не так легко сбить с ног. Иначе я уже давным-давно перерезала бы себе вены.

Мак неловко поерзал на не слишком мягком пуфе.

— Вы понимаете, что это лишь впечатление стороннего наблюдателя, но, казалось, они далеко не безразличны друг другу. Конечно, это может быть и прочная дружба.

— Или он любит ее, — Крисла поморщилась от боли в поврежденной ноге. — Я не так наивна, чтобы надеяться, что мы по-прежнему сможем продолжить наши отношения после стольких лет. Да я и не думаю, что мне бы этого очень хотелось. Мне, правда, приятно думать, что он пытается найти меня. Я знаю, сколько он потратил на это денег и усилий. Претор всегда хвалился. И, конечно, он гордился своим умением скрывать мое местонахождение.

Мак куснул ноготь, хотя и понимал, что она следит за каждым его движением.

— Изучаете меня? Хотите понять, что скрывается за моими поступками?

— Вы нервничаете, Мак. И дело не только в том, что я вас привлекаю.

Он моргнул и с трудом скрыл охватившее его смущение.

— Я пытаюсь как-то сдерживаться.

— Вам почти удается, и это чрезвычайно увеличивает мое уважение к вам. До сих пор вы никак не выразили свою вечную любовь ко мне. Это из-за Синклера! Или из-за Стаффы?

— Из-за того, что я не доверяю своим чувствам. Я не могу забыть наши встречи с Артой. Она сексуально привлекала и одновременно морально отталкивала меня. Любовь к женщине должна предполагать не только игру гормонов и сексуальное влечение. Слишком часто мы пренебрегаем рациональной и практической стороной этих отношений.

— Вы не слишком романтичны.

— Большую часть моей романтичности выжгли и вышибли из меня на Тарге, — произнес он.

— А чем вы занимались раньше?

— Валял дурака. Транжирил отцовские денежки и пытался решить, что мне с собой делать.

— Вы молоды. Полагаю, по крайней мере, один раз вы прошли через центр омоложения.

— Вы так думаете? К сожалению, нет. Человека быстро меняют смерть, нищета, постоянный страх и отчаяние. Сколько раз на Тарге наша жизнь висела на волоске. Оглядываясь назад, я могу только удивляться, как нам удалось выжить. Сколько смертей и страдания, и ради чего? Седди залили всю планету кровью, пытаясь убить одного человека.

— Расскажите мне о Тарге… о том, что там случилось. Мак скептически взглянул на нее, но ее невероятные глаза, расширившись, казалось, впитывают в себя слова, и он решил, что она действительно хочет знать об этом. Однако он продолжал колебаться, и тогда Крисла сжала его руку, как бы давая понять, что она готова выслушать все, что бы он ни сказал.

Медленно, запинаясь, начал он свой рассказ, чувствуя странное облегчение от того, что наконец-то ему удалось поделиться с кем-то воспоминаниями об ужасных днях войны, боли и смертей. Он рассказал ей все — от первой атаки до окончательной эвакуации.

— Понять, что такое жизнь, можно только, балансируя на грани смерти, — заметила она, когда Мак закончил свой рассказ. — Ведь вы продолжаете балансировать на этой грани, не так ли?

Он беззаботно махнул рукой.

— Я всегда был в микроне от этой грани. Почему сейчас что-то должно измениться? Мы с Синком играем по-крупному. Кто ты, что ты — уже не существенно. Я думаю, что и жизнь положить не жалко, если уж дойдет до этого.

— А эта миссия?

Мак глубоко вздохнул и выпрямился. Рассказывая, он взял Крислу за руку, теплое прикосновение ее руки помогало ему. Он посмотрел ей прямо в глаза и погрузился в их янтарную глубину.

— Как раз сегодня я собирался поговорить с вами. Поэтому и распорядился накрыть ужин в ваших покоях. Через пару часов мы намереваемся высадить практически всех сассанских граждан и отпустить. Тех, кто, вроде капитана или губернатора Бичи, располагает деликатной информацией, мы оставим и постараемся получить от них разведывательную информацию об империи Сасса.

— Вы не причините вреда Бичи?

— Нет, мы используем немного митола, чтобы он все нам рассказал, а потом, через месяц-другой, мы его отправим домой. Обещаю. Но в отношении себя вы сами должны принять решение. Нам, возможно, предстоит схватка, и я не могу рисковать вашей жизнью, хотя я и думаю, что у нас есть шансы выбраться невредимыми. Если вы отправитесь со всеми, ваша безопасность будет гарантирована. Когда вы высадитесь на Сассе, можете дать знать Стаффе, и он заберет вас еще до нашего возвращения.

Она опустила глаза и уставилась на остатки ужина. Где-то в глубине покоев негромко пробили часы.

— Вы упомянули о двух часах? Значит, оборона Сассы уже позади?

— «Маркелос» послужил великолепным прикрытием. Это большой корабль, один из самых больших в сассанском флоте, и пока ни один датчик не обнаружил ничего, что могло бы вызвать подозрения.

— Кое-чего я так и не поняла, Мак. Вы сказали, что попали в ловушку в горе Макарта и сражались с Седди. Вы как-то обошли эту тему, а может быть, сознательно напустили тумана. Корабли Стаффы вывезли оттуда вас, но не Синклера. Вы выступили на стороне Риги. Вот и сейчас, когда я заговорила об этом, ваше лицо сделалось замкнутым. Что вы утаили от меня? Что Синклер и Стаффа собираются воевать?

Мак подбросил пальцем дну из кисточек пуфа.

— Это возможное развитие событий. Крисла поникла в задумчивости.

— Не могу понять. Каким образом? Разве может Стаффа пойти войной против собственного сына?

— Дело не в том. Я думаю, что уже упоминал о том, что Синклер не верит в отцовство Стаффы. Он считает, что его родители — двое профессиональных убийц из Седди. Да я и сам не верил, пока не увидел вас воочию.

Крисла подняла голову. Ее глаза горели. Она крепко сжала его руку.

— Мак, возьмите меня с собой. Я готова пойти на любой риск. Если это возможно, сделайте так, чтобы я встретилась с моим сыном. Может быть, я смогу убедить его или Стаффу, в зависимости от обстоятельств.

Мак прищурился.

— Это не так легко. Наша операция может стать самоубийственной.

Она понимающе улыбнулась. Лицо ее стало спокойным.

— Как приятно после стольких лет однообразия встретить такого мужчину, как вы, Мак. Я была права, сказав, что вы кажетесь старше своих лет. И неизмеримо мудрее и благороднее. Говоря вашими словами, ваши ставки столь высоки, что неизбежно приходится забывать о себе. Я готова и жизнь свою отдать, если возникнет необходимость.

— При неблагоприятном стечении обстоятельств огонь всех батарей сосредоточен на нашем корабле. Вы должны… Она приложила свои теплые пальцы к его губам.

— Успокойтесь. Речь идет о моем муже и моем сыне. Все эти годы я оставалась в живых только благодаря им. И я нужна вам…

— Хорошо.

Но он не мог с уверенностью сказать, что его согласие было продиктовано здравым смыслом, а не простым лишь желанием побыть рядом с ней еще хотя бы несколько часов.

Лицо Гиселла появилось на экране монитора на рабочем столе Или.

— Я думаю, мы идентифицировали юную леди. Или откинулась на спинку гравитационного кресла, вертя в руках свою лазерную ручку. Потянувшись, она выгнула позвоночник, чтобы хоть немного снять напряжение с мышц спины. Отсвет от переливающихся всеми цветами кристаллов играл на полированных панелях, которыми был отделан ее кабинет.

— Вам это удалось довольно быстро. Гиселл спокойно улыбнулся.

— Я отношу эту похвалу не только на свой счет, но и на счет безупречно работающей организации, которую возглавляю. В данном случае один из наших агентов представил отчет о том, что группа Фиста высадилась на крыше одного из корпусов Биологического исследовательского комплекса. Наш человек там сообщил, что Фист не только нанес визит, но и прихватил с собой одну из практиканток, молодую женщину по имени Анатолия Давиура. Вот ее идентификационная программа.

Или внимательно рассмотрела появившееся изображение.

— Это она.

«Здесь она выглядит лучше, чем во сне. А может быть, у Синклера слабость к голубоглазым? Если это так, я зажарю его собственные яйца и предложу ему на ужин».

— Будут ли еще дополнительные инструкции? Или задумчиво постучала ручкой по подбородку.

— Узнайте о ней все, что сможете. Кто она? Как познакомилась с Синклером? Я хочу знать все. Если здесь кто-нибудь из ее близких, найдите этого человека, а мы выжмем из него или ее все без остатка. Кто там наш агент в здании?

— Малый по имени Кан Боккен. Его отчеты точны, он надежен, разве что ему не достает воображения.

— Хорошая работа, Гиселл. Продолжайте разработку. Я хочу знать все об Анатолии Давиура.

— Вы будете знать, — Гиселл поклонился. Экран погас. Некоторое время Или вертела ручку в своих тонких пальцах. У нее на губах появилась тонкая улыбка.

— Наслаждайтесь ею, пока она с тобой, Синклер.

Арта поставила тарелку с дымящейся едой перед Скайлой. Столешница была вырезана из идеального куска веганского мрамора и украшена золотом. У нее за спиной элегантными складками свисал микленский занавес. Его ткань светилась в лучах света, отражавшегося от деревянных панелей, покрывавших стены. Однажды Скайла пошутила с Никлосом о том, каково это, быть пленницей на роскошной яхте. Теперь она знала это по собственному опыту.

Арта в сияющих золотых доспехах опустилась на бархатные подушки возле стола. Не говоря ни слова, они оценивающе смотрели друг на друга. Скайла первая нарушила паузу и принялась за еду. С проницательностью профессионала Арта поняла, что Скайла будет стараться вырваться на свободу.

Скайла заставляла себя есть, чтобы восполнить силы. Рано или поздно придет время, когда ей понадобятся все ее силы и умение.

Арта ела медленно, поглядывая на пушистый ковер. Покончив с едой, Скайла поднялась и опустила тарелку в прорезь мойки.

— Вы пользуетесь большим вниманием среди Компаньонов. Какие чувства это пробуждает в вас? — спросила Арта.

— Чувства? Если бы мне пришла в голову мысль как-то определить их, я бы сказала, что это удовлетворение. Ведь в самом начале я была никто, моя мать обыкновенная проститутка. А что вы скажете о себе? Что значит, быть воспитанной среди Седди?

— Тогда я не знала, что я — Седди. Когда мне было около двенадцати, однажды ночью появились люди и меня с небольшим узелком, в котором были мои вещи, отвезли в космопорт.

— Кто это были?

— Я не знаю их имен, — пожала плечами Арта.

— Вас продали в Храм?

Губы у Арты дрожали, она была в нерешительности. Скайла подумала, что ее собеседница не решается продолжить разговор.

— Как это было ужасно, — неожиданно выпалила Фера. — Я помню ночь в Храме. Всех нас девчонок собрали в одной комнате. Моя кровать была в самом конце. Я чувствовала себя такой одинокой, такой испуганной. Я проплакала всю ночь. А со следующего дня начались уроки. Сначала священники рассказывали нам историю Благословенных Богов, и как они желали добра всему человечеству. И нам предстояло помогать всем людям.

— Кажется, я начинаю понимать, — покачала Скайла головой. — Священники обучали девочек сексу?

— Все священники были евнухами, — отмахнулась Арта. — По крайней мере те, что обучали младших. Они учили нас сексу, но на наглядных пособиях и путем внушения. Они хотели, чтобы к посвящению мы оставались девственницами. Так постепенно мы узнавали все о посвящении и о том, как мы будем доставлять наслаждение. До сих пор, когда я думаю, что они сделали со мной, у меня внутри все переворачивается.

— Так они добывают средства для Храма. Понимаете, он существует на деньги от девушек, — Скайла сжала кулак. — Вообще же есть места, где проституткам приходится еще хуже.

Арта задумчиво посмотрела на нее.

— Браен позже сказал мне, что это вроде группового изнасилования. Но я тогда ничего не понимала. Я так и не узнала, что такое посвящение. Меня уже приготовили к этому, и я с нетерпением ждала его и была ужасно расстроена, когда вместо меня выбрали другую девочку. На следующую ночь один из евнухов вызвал меня, и я подумала, что пришла моя очередь. Но вместо этого он вывел меня через заднюю дверь, где женщина в коричневом плаще велела мне идти с ней.

— И она забрала вас на Таргу?

— Да. Там я присоединилась к Седди в качестве новообращенной… — на лице Арты появилось недоумение, — оказывается, все случилось гораздо раньше. Очевидно, подготовка началась, когда я была еще ребенком. Браен со своими психологическими программами обучил меня всему остальному, структурировал нервные связи и совершенствовал мой инстинкт убивать. Теперь мне очень легко вызвать желание сражаться и убивать. Это происходит почти само собой. То же самое с владением оружием.

— Но вы не знали, что вас готовят для убийства Командующего?

Арта подняла голову и стала похожа на хищника, принюхивающегося к запаху крови в ночном воздухе.

— Стаффы кар Терма?

Скайла прищурилась, заметив вспыхнувший интерес Феры.

— Разве вы не знали? Для этого и было организовано восстание на Тарге. Браен и Хайд затеяли его, чтобы заманить Стаффу. Затем они позаботились, чтобы вы попали в его руки.

— Нет, я не знала. — Блеск появился в ее янтарных глазах, в которых стояла смерть. — Убить Звездного Мясника! Вот это свершение!

«Черт, ты сделала ошибку, Скайла».

— Не питайте никаких иллюзий, — сердце Скайлы заледенело. Она заставила себя успокоиться. — Поговорим начистоту. Я люблю Стаффу. И он уже не тот, кого когда-то боялись Седди. Он теперь только орудие. Оставьте его в покое, Арта!

Фера откинулась на подушки.

— Расскажите мне поподробнее. Что произошло? Что вообще случилось на Тарге? — Отвечай же, черт бы тебя побрал! Забудь о Стаффе!

Выражение лица Арты оставалось безучастным так долго, что сердце Скайлы упало. Наконец, у нее в глазах появился осмысленный блеск.

— Я влюбилась в своего наставника. Его звали Бутла Рет. Я… я хотела его. Мне хотелось заниматься с ним любовью, разделить с ним восхитительные тайны, которым нас обучали в Храме. А потом… потом…

— Неожиданно включилась заложенная программа, — Скайлу переполняла горечь.

— Браен, пусть твоя душа вовеки не знает покоя! Фера наклонилась вперед и вцепилась обеими руками в кромку стола.

— Наступит день, и я найду Магистра Браена. И тогда…

— Вам не добраться до него.

— Посмотрим. Всему свое время.

— Продолжайте…

Арта откинулась назад, и на ее губах появилась горькая усмешка.

— В ту ночь я не владела собой. Желание и отвращение переполняли меня. Я бежала из дома Бутлы, воспользовавшись тем, что он рассказал мне. И судьба сыграла со мной злую шутку. Работорговцы с Риги захватили и изнасиловали меня. А я в полной мере отплатила им. — Арта, нахмурившись, покачала головой. — Я пришла в неистовство и убивала, убивала. Но я не знала, почему. Представьте себе, как программа снова и снова прокручивается в вашем мозгу. Вы не в состоянии ни понять, ни остановить ее. Вам просто приходится снова и снова делать одно и тоже. Каждый раз это все больше сводит вас с ума, потому что вы не понимаете себя, не можете объяснить, почему это происходит. Вы чувствуете, что теряете человеческий облик и бессильны перед обстоятельствами. Вашим единственным спутником становится страх, потому что вы не знаете, в какой момент включится программа и заставит вас убивать… любого, кто вам подвернется.

Скайла с трудом сдержала дрожь. Она сжала чашку с такой силой, что костяшки пальцев побелели.

— А что если это случится сейчас, Арта? У меня не останется ни малейшего шанса!

Арта провела рукой по своим блестящим волосам.

— Я больше не должна убивать. — Она внимательно посмотрела на Скайлу и нежно улыбнулась ей. — Но это не означает, что у меня пропало желание. Мне кажется, это можно сравнить с рыбной ловлей. Вы насаживаете наживку, забрасываете крючок в воду и ждете, пока не клюнет. Затем вы подсекаете и начинаете выуживать рыбу, играя с ней, ни на минуту не забывая, что хозяин положения вы. Ваша жертва осознает это только в последний момент. И даже тогда, когда вы глядите в ее тускнеющие глаза, вы понимаете, что она еще не готова до конца поверить в это. Она потерла руки.

— Они умирают у меня в муках, и их души уходят в вечность. Именно с этим они предстают перед Божественным Разумом. Со знанием, которое дала им боль.

— Почему вы убили любовницу Синклера Фиста? Фера почувствовала неловкость.

— Я же сказала вам, что не владела собой. Она была с Риги. Дурочка, она еще жалела меня. Меня никто никогда не жалел. Но включилась программа… и я начала действовать как обычно.

— Но Или спасла вас. Свела с Тибальтом. Как вам удалось обмануть службу безопасности? Арта хитро улыбнулась.

— Или надела мне неисправный ошейник. И я не сделала той ошибки, которую сделали вы. Тибальт изнасиловал меня — прямо на полу своей спальни. И насиловал меня снова и снова, пока я пыталась убить его. Вот тут-то я и поняла, как контролировать встроенный в мою психику спусковой механизм. Так что я уже могла и не убивать его. — Она рассмеялась. — Но я сделала это с удовольствием, глядя на его муки. Потому что эта сволочь заслужила.

Скайла вспомнила Тибальта, похоть в его темных глазах, когда он оценивающе смотрел на нее, обещание в его ухмылке. Сколько же раз она отвергала его домогательства? От каких наград отказывалась она в обмен на уступчивость с ее стороны? «Но я ведь тоже всегда думала, что он животное».

Арта продолжала рассказ, как будто несколько минут назад не она испытывала мучительную нерешительность.

— После того как я убила императора. Или решила, что я ей могу пригодиться.

— Неужели это все, что вам нужно от жизни? Быть орудием в руках Или? Если вы думаете, что Тибальт заслуживал смерти, то что можно сказать об Или? Ведь она же мразь.

Арта холодно вздернула подбородок.

— Или любит меня. Благодаря ей я нашла свое место в жизни. Она ценит мои способности и помогает мне совершенствоваться в моем деле. Не забывайте — я убийца. Я создана для этого. Я этим живу.

— Или любит вас? Что же это за любовь? Ведь по-настоящему Или любит только себя и власть. — Скайла наклонилась, глаза ее сузились. — Она использует вас, Арта. Вы для нее… просто еще одна программа.

— Она любит меня, — голос Арты задрожал, она погладила Скайлу по щеке. — И вы тоже полюбите меня. Мы не такие, как мужчины. Те думают только своими яйцами. Если вы и Или будете любить меня, я сделаю все, что угодно.

От ее прикосновения кожа Скайлы покрылась мурашками.

Лицо Арты сделалось серьезным.

— Или любит меня, — она помолчала в нерешительности. — Я могу любить только женщин. С ними чувствуешь себя спокойно. Они не причиняют вам боль, как мужчины. После первой ночи с Или я была поражена. Я чувствовала себя… умиротворенной. Она научила меня многому. Она научила меня таким способам вызывать наслаждение, о которых я и не догадывалась. Вы когда-нибудь любили женщину?

— Нет. Так, как вы имеете в виду — нет. Но Или…

— Я хотела бы доставить вам наслаждение, Скайла.

— Я люблю мужчин.

— Я могла бы помочь вам полюбить меня. Любить женщин приятнее. В них больше нежности и тепла.

— Нет, Арта!

«Выпутывайся из этого, Скайла! Сделай что-нибудь!» Она вскочила и отступила назад, прочитав странное выражение в глазах Арты.

— Вы отказываетесь, потому что я не красива?

— Вы чертовски привлекательны, Арта. Но у вас в голове все перепуталась. Или не любит вас. Она использует вас для секса и для убийства, и она выбросит вас за ненадобностью, как только вы перестанете отвечать ее планам. Она сука… Она еще хуже, чем Браен! В ней больше зла, больше…

Расширившиеся глаза Фера должны были бы послужить предостережением. Ей следовало вовремя понять, что означают напрягшиеся плечи и сжавшиеся кулаки Арты.

Скайла почувствовала, что ее тело онемело, а шея больше не могла выдерживать тяжести головы. Стены покачнулись и завертелись вокруг нее. В глазах у нее вспыхнул яркий свет, хотя мягкий ковер и смягчил силу удара, когда она рухнула на пол. Она лежала на полу, пытаясь сфокусировать зрение, открывая и закрывая рот, как рыба, вытащенная из воды. А потом тьма сомкнулась над ней.

Голова у Скайлы кружилась, но она попыталась приподняться. Как случилось, что она упала? Почему? Фера стояла перед ней, слезы текли у нее по лицу… и неожиданно она вспомнила все.

Скайла оперлась о стену.

— Ты можешь убить меня, если хочешь. Но это ничего не изменит. Или — кровожадная сука. Фера упрямо покачала головой.

— Она любит меня! Она обнимала меня. Она никогда… Скайла кивнула, несмотря на то, что все плыло у нее перед глазами. «Интересно, это результат падения или действия ошейника?»

— Она никогда не причиняла мне боли!

— Бедная дурочка, — хмыкнула Скайла, закрывая глаза. — Ад зловонный, ну и отвратительно же я себя чувствую.

Фера подхватила ее. «Вот, наконец, шанс…» Но она не могла даже пошевелиться. Арта помогла ей встать и сделать несколько заплетающихся шагов. Скайла вырвалась, и едва она успела вбежать в туалет, как ее вырвало. Когда рвота, наконец, прекратилась, она бессильно опустилась на пол. Вялым движением Скайла вытерла рукавом рот.

— Если ты еще раз активизируешь ошейник, — сказала она, глядя прямо в озабоченные глаза Арты, — то Или достанется только мой труп.

Арта прикусила губу.

— Вы не должны говорить так об Или.

— Правда всегда неприятна. Хотя в данном случае это, скорее, справедливо в отношении меня.

— С вами все в порядке?

— Ну, да. Я старая и закаленная. Шрамы подтверждают это.

Арта опустила глаза.

— Я бы хотела… Впрочем, это не моего ума дело. Или решит, что с вами делать, когда мы окажемся на Риге. Скайла покачала головой и сразу же пожалела.

— Ты даже не знаешь, что натворила, когда захватила меня. Ты можешь доставить меня на Ригу, но к тому времени, когда Или прикончит меня, Стаффа уже будет там со своим флотом. После этого там не останется камня на камне. И надеюсь, что твоя чертова квантовая неопределенность сделает так, чтобы Или умерла последней, чтобы своими глазами увидеть, что она наделала.

— Если вы будете так говорить, я снова использую ошейник, — пригрозила Арта. Скайла угрюмо ухмыльнулась.

— Давай. Я ведь не шутила, говоря, что Или достанется только мой труп. Давай, Арта, убей меня. Только помни, если ты убьешь меня, ты призовешь на свою голову и на голову Или гнев Стаффы. Ты переживешь меня самое большее на пару месяцев.

"Политологи, социологи, политики и, конечно, бюрократы и правительственные чиновники всегда стремились отыскать формулу, которая позволила бы им воздействовать на население и управлять им. Гигантские вычислительные машины перерабатывают горы информации, оперируя сложнейшими статистическими данными, чтобы определить состояние общественного мнения и чаще всего сиюминутные настроения людей. Поиски методов могут быть и крайне изощренными, и просто абсурдными. Это требует огромных затрат времени, денег и усилий, а каков результат?

Тайна управления заключается в том, чтобы свести до минимума вмешательство в дела людей. Считайте, что народ — гигантский монстр, что-то вроде толстого ленивого дракона. До тех пор, пока он сыт, пока ему тепло и есть чем развлечься, ему нет дела до того, чем занимаются его правители. У него нет никаких строгих этических норм. Главное — набить брюхо и чем-то занять свой ограниченный умишко. Следовательно, правитель может убивать, пытать, уничтожать своих врагов до тех пор, пока это непосредственно не затрагивает это чудовище.

Таким образом, правила управления очень просты: не лезьте в дела человека с улицы. И не забывайте, что самым уязвимым звеном в механизме управления всегда было и остается отдельное хрупкое человеческое существо".

Из личных записей Или Такка.

 

Глава 20

— Так что же вы собираетесь предпринять в отношении Лайсинды? — спросила Мартина, дежурившая в Сассанском орбитальном центре. На этот раз вахта была особенно скучной. Основная часть оборудования была на профилактическом ремонте в соответствии с недавно полученными приказом улучшить оборонительную систему Сассы в качестве превентивной меры, учитывая возросшую враждебность Риги. Стены зала были сплошь закрыты экранами мониторов, стерильно чистые черные плитки пола сверкали в свете ламп. Негромко гудела вентиляция, нагнетая прохладный воздух через решетки в потолке.

Фило Вердан запрокинул голову назад и прикрыл небесно-голубые глаза. Его светлые волосы казались золотыми в ярком свете ламп. Он знал, что это раздражает Мартину, которая терпеть не могла светловолосых и белокожих людей.

— Я до сих пор не уверен, мой ли это ребенок. Я хочу сказать, что и встречаться-то с ней начал несколько месяцев назад.

Мартина рассмеялась, подняв тонкие брови.

— Несколько месяцев — достаточный срок. Ты знаешь, сколько сперматозоидов вы закачиваете в нас в блаженный миг?

Фило открыл глаза и с отвращением огляделся. На экранах не было ничего нового. Он вздохнул и взглянул на свой пульт — никаких изменений. Час за часом он делал одно и то же — следил за тем, чтобы каждый космический корабль, приближающийся к империи Сасса, подчинялся правилам, чтобы проток радиации не был направлен в сторону станций, чтобы скорость сбрасывалась надлежащим образом и сопровождающая этот процесс реакция развивалась по установленным векторам. Вообще-то, за этим следил компьютер, а в его обязанности входило решить, заслуживает ли то или иное незначительное нарушение дальнейшего отслеживания и соответствующего устного выговора.

Он развернулся в кресле и уставился на Мартину.

— Слушай, а что из того, если даже он и мой? Я не готов принять на себя долю ответственности за ребенка. Это ясно. У меня намечается неплохая карьера. Я собираюсь перевестись на одну из орбитальных платформ. Там есть где продвинуться. Потом мне совершенно не светит, что треть моих доходов будет уходить на содержание ребенка. Особенно если учесть, что я собираюсь работать за пределами планеты. — Он помолчал. — К тому же я не уверен, что он мой.

— А она что, приветлива со многими? — поинтересовалась Мартина, приподняв брови. — Мне казалось, ты более разборчив, решая, куда определить своего маленького одноглазого дружка.

Он покраснел. Он и раньше не любил Мартину. Особенно после того, когда она отшила его, когда он вознамерился завалить ее через неделю после своего назначения сюда. Она в свою очередь презирала его, и это тоже раздражало. У Мартины было овальное лицо, обрамленное пышными волосами. Ее раскосые глаза смотрели на мир холодно и трезво. Лайсинду же, конечно, особенно привлекательной не назовешь, хотя у нее были очень приличные ноги.

Фило услышал негромкий сигнал и повернулся к пульту, чтобы посмотреть в чем дело. Монитор показывал отклонение «Маркелоса» от курса.

— Странный грузовик. — Он включил переговорное устройство. — «Маркелос», вы сбились с курса. Внесите, пожалуйста, поправки.

Он снова повернулся к Мартине. Его бесила ее откровенная неприязнь. Тем временем за его спиной вспыхнули новые цифры, показывающие дальнейшее отклонение грузовика от курса и его ускорение.

Мартина любезно улыбнулась и покачала головой.

— Ты не перестаешь удивлять меня. Если бы требовался человек с дубовой головой и лужеными яйцами, то равных тебе не сыскать. Кому ты сунул взятку, чтобы попасть сюда?

— Многогранный талант, детка. Надо иметь кое-что здесь, — постучал полусогнутым пальцем по виску. Она бесстрастно взглянула на него.

— Если я не ошибаюсь, обычно ты при этих словах показываешь на свою промежность. Возможно, там у тебя кое-что и имеется. А ты подумал о ней? Она неплохая девочка, хотя и пустила тебя к себе в постель. Каким же дерьмом она должна почувствовать себя, услышав твое, «откуда я знаю, что он мой».

Экран на пульте Фило вспыхнул красным, регистрируя грубое нарушение правил движения. Если бы он не отсоединил звуковой сигнал, то они бы сейчас оглохли от воя сирены.

— Слушай, почему ты вечно наезжаешь на меня? И дело даже не в ней. Почему я должен страдать от того, что…

— Дело не в тебе. Я надеюсь, что по решению суда ты будешь платить Лайсинде треть своих доходов до конца дней своих.

Фило решил выразить свое отношение к этим словам долгим презрительным взглядом. Все было бы гораздо проще, если бы Мартина не была так привлекательна. Даже ненавидя ее, он не мог избавиться от желания представить себе, какова бы она была в постели. Чтобы уйти от ее холодного насмешливого взгляда, он повернулся к экрану и обмер. Экран сверкал красными и желтыми цветами.

— Боги всемогущие, — прошептал Фило, слишком ошеломленный, чтобы начать действовать. Опомнившись, он нажал кнопку тревоги. На экране было ясно видно, что траектория «Маркелоса», направлена прямо на зону военной безопасности.

Из динамика послышался резкий голос.

— Говорит служба безопасности Контроля за околопланетным движением. Вы включили сигнал общей тревоги. Пожалуйста, ответьте.

— Они… они… — Фило ухватился за пульт, пытаясь выжать хоть что-то из своего парализованного ужасом мозга. — Они сошли с курса. Они идут прямо на базу. Они сошли с ума!

— Пожалуйста, повторите. Кто сошел с курса?

В голове у Фила не было ни одной мысли. «Они во всем обвинят меня!»

— «Маркелос», — прошептал он. — Это моя вина.

Раздался еще один голос.

— Говорит Станция-7 орбитальной защиты. У вас неполадки в аппаратуре, транспортный корабль? На наших экранах приближающийся корабль. Это неполадки или на самом деле?

Фило, оцепенев, смотрел на экран, не веря собственным глазам. «Маркелос» по-прежнему сближался с планетой и шел прямо на военную базу. Мартина отшвырнула его в сторону и начала выкрикивать распоряжения.

Фило с трудом встал на ноги как раз в тот момент, когда смертоносная белая стрела на экране ударила в цель.

Одетый в скафандр и со шлемом в руках на случай разгерметизации, Мак стоял на мостике «Гитона» рядом с командирским креслом. Каждая секунда казалась вечностью.

С каждым ударом его сердца «Маркелос» по крутой траектории стремительно приближался к планете. До поры до времени «Гитон» аккуратно держался в его гравитационной тени.

Пилот в шлеме для передачи мысленных приказов лежал в своем кресле, не реагируя на происходящее вокруг него. Транслируя через команды, он управлял пустым грузовиком. Подчиняясь им, «Маркелос» увеличил тягу, и огромный корабль с нарастающим ускорением рванулся к планете.

Масса, умноженная на скорость. Сколько им еще удастся продержаться до того, как фиолетовые разряды бластера встанут у них на пути? Каждый удар пульса означал, что их шансы возрастают по экспоненте.

— Батареи! — рявкнула Райста. — Активируйте системы, приведите в готовность торпеды.

— Активизированы и подготовлены, — доложили из секции оружия.

«Гитон» изменил курс, и Маку показалось, что он слышит, как скрипят переборки от перегрузки.

Все не отрываясь следили за тем, как стремительно идет на сближение с планетой «Маркелос». «Ну же, детка, выноси».

Мак не сводил взгляд с монитора, показывающего траекторию «Маркелоса» и «Гитона» вокруг планеты. Во рту у него пересохло и, казалось, что язык шуршит, как фетровый.

— «Маркелос»! — раздался из динамика отчаянный голос. — Вы нарушили свой курс! Внесите коррективы! Немедленно! Если вы не сделаете этого, мы должны уничтожить вас! Повторяю: немедленно вернитесь на прежний курс! Вы слышите меня? Исправьте курс или прибегните к самоуничтожению! Если вы не сделаете этого, мы уничтожим вас огнем с поверхности! Отвечайте! Отвечайте!

— Ну что же, мы прорвались даже дальше, чем я надеялась, — пробормотала Райста. — Я думала, что они засекут нас, как только мы изменили траекторию. Выходит, они нисколько не умнее нас.

— У них слишком много чиновников, — сказал ей Мак. — А кроме того, в их представлении только дурак мог решиться на тот трюк, который проделали мы. Для этого любой нормальный человек привел бы с собой целый флот. Именно так говорится в Священной Книге.

— Похоже, вы не очень часто ее открывали.

— Да она мне и не нужна, кроме разве одного, — противник-то продолжает читать ее и верит в то, что там написано.

— Две минуты до выхода из зоны поражения, — сообщил компьютер.

Две минуты. Мак снова попытался сглотнуть. Сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Через две минуты батареи, расположенные в околопланетном пространстве уже не смогут вести огонь по «Маркелосу». Чтобы попасть в «Маркелос», им придется стрелять вниз, рискуя в случае промаха поразить размещенную на поверхности планеты базу, которую они и были призваны защищать.

Секунды тянулись медленно.

— Сколько времени им нужно, чтобы подготовиться к стрельбе? — спросил Мак.

Райста, сохранявшая поразительное спокойствие, учитывая все обстоятельства, пожала плечами.

— Минут пять, самое большее — десять, если исходить из того, что им придется задействовать всю систему.

— Одна минута, — сообщил компьютер.

— Значит, пять минут? — с надеждой взглянул Мак на монитор.

— «Маркелос»! «Маркелос»! — отчаянно продолжал взывать голос. — Вы нарушаете правила движения в околопланетном пространстве!

— Не может быть! — отозвалась Райста.

— «Маркелос»! Вы должны самоуничтожиться немедленно! Это ваш последний шанс! Или вы будете уничтожены! Ответьте, пожалуйста!

— Как вы думаете, они уже сообразили что к чему?

— Не думаю, — небрежно ответила Райста. — Только безумец решился бы на такую попытку. Вы же сами только что об этом говорили.

— «Маркелос»! Именем Божественного Сасса! Ответьте мне!

— Слегка смахивает на истерику. — Райста глубоко вздохнула. — Готовьтесь к прорыву. Секция оружия! Что у вас?

— Готовы!

— Начинаю отсчет! — скомандовала Райста. — Пять, четыре, три, два, один. Пошли!

«Гитон» изменил траекторию и выскользнул из-под «Маркелоса». Впервые Мак увидел вставшую перед ними планету.

— Держите ли вы цель? — осведомилась Райста.

— Так точно, капитан. Цель мы ведем.

— Открывайте огонь по вашему усмотрению.

— Огонь!

От залпа ракет «Гитон» покачнулся. Следы реакции белыми стрелами вспыхнули на мониторах.

— Пора убираться! — распорядилась Райста. Первая слепящая фиолетовая нить протянулась с орбитальной станции, находившейся под ними. «Гитон» резко ушел в сторону от курса, которым он следовал до сих пор. Мак едва держался на ногах, ухватившись за спинку кресла Райсты.

Новые и новые разряды бластеров вставали у них на пути, но корабль уже уходил в сторону. В полном оцепенении Мак следил за тем, как сассанцы пытались перехватить «Маркелос», стараясь учесть скорость грузовика. Один из разрядов попал в носовую часть корабля и разворотил его. От удара тяжелый корабль изменил направление, и остальные разряды прошли мимо.

— Боже правый, — прошептал кто-то, а корабль продолжал свое падение.

Экран монитора залил яркий свет — торпеды «Гитона» поразили сассанский флот на его орбите, и огонь обороняющихся стих.

— Теперь его не остановить, — спокойно сказала Райста.

— С орбиты пытаются засечь нас! — сообщила секция оружия.

— Уходим! — резко скомандовала Райста. — Компьютер, маневр отхода!

— Принято!

А Мак все не мог оторваться от экрана монитора, на котором «Маркелос» начал входить в атмосферу. Гипнотическое воздействие, которое производило это медленно развертывающееся у него на глазах событие, только усиливалось помехами, вызванными возмущениями в атмосфере и всплесками радиации в результате термоядерного уничтожения сассанского космического флота. Как пламенеющее копье «Маркелос» врезался в планету. Путь корабля в атмосфере можно было проследить по дымному следу. Воронка от удара все расширялась. По краям углубляющегося кратера росли валы выброшенной взрывом породы. Это напоминало извержение вулкана. Все установки главной базы Сассы исчезли в этом катаклизме. Как от камня, брошенного в пруд, по поверхности планеты прокатились сейсмические волны. Столб дыма и огня расплылся грибообразным облаком над местом катастрофы.

— Противник прекратил огонь, — сообщила секция оружия. — Детекторы целенаведения противника уже не координируются.

— Боги, — изумленно пробормотала Райста. — Так нам, пожалуй, и удастся выбраться живыми. Штурман, прокладывайте курс. Пора нам уносить ноги. Нам следует пройти мимо как можно большего числа орбитальных платформ. Чем больше мы прикончим, тем меньше будет хлопот, когда мы вернемся.

— Принято, — отозвался штурман. — Приготовиться к ускорению. Повторяю, ускорение сорок. Проследите, чтобы все предметы были надежно закреплены.

Завыла сирена, и Мак, вернувшись к своему креслу, пристегнулся.

Его взгляд по-прежнему был прикован к экрану монитора, к ужасной картине разрушений на Сассе.

«О, Синк! Мы обрекли себя на вечное проклятие. Все эти люди умерли просто так».

— И многие еще умрут, — угрюмо уже вслух напомнил он себе.

Стаффу разбудил сигнал взрыва. Он автоматически соскочил со спальной платформы, прищурившись от яркого света. Еще не совсем проснувшись, он упал в кресло перед столом и включил монитор. К его изумлению, на экране появился Майлс Рома.

— Майлс? Разве визуальная связь не слишком рискованна? Что случилось? На вас лица нет.

— Мы обнаружили ваш печально известный «Гитон», Командующий. Я предупредил их… и Сасса, и Джакре… Они вежливо предложили мне заниматься моими собственными делами и не лезть в их дела. И теперь нам всем придется дорого заплатить, пока это не завершится.

— Что случилось, Майлс?

Легат потер переносицу, пытаясь сосредоточиться.

— Буквально несколько часов назад, прикрываясь нашим грузовиком, «Гитон» проскользнул через нашу систему обороны. Им, очевидно, удалось увести грузовик с обычного транспортного маршрута и направить его в центр нашего военного комплекса. База уничтожена полностью. Флот, находившийся на орбите, превращен в кучу металлолома. Наша орбитальная система обороны выведена из строя… возможно, уничтожена. Реакция ускорения «Гитона» расколола, как арбузы, две орбитальных платформы. Судя по их траектории, им удастся разнести еще две, прежде чем они скроются.

Стаффа ударил кулаком по столу.

— Клянусь неопределенностью, это же все меняет… Майлс взглянул на него воспаленными глазами.

— Командующий, что бы вы ни думали о Его Святейшестве, вы наша единственная надежда. Вы понимаете, что это означает. Двадцать два наших лучших военных корабля больше не существуют. Другие корабли рассеяны по всей империи. Если Фист решит нанести удар сейчас, то… то ничто не уцелеет.

Майлс в отчаянии опустил голову.

— В каком состоянии ваша компьютерная система? Легат развел руками.

— Пока она, кажется, в порядке, но со всех концов планеты сообщают о возросшей сейсмической активности. Мы пока еще не можем оценить климатических последствий. Нам, вероятно, понадобится для этого не меньше двух дней.

— Но сама система пока не разрушена?

— Пока нет. Мы предусмотрели сейсмическую защиту, но никто не знает, какой силы будет землетрясение. Стаффа сцепил пальцы.

— Не занимайте эту линию, Майлс. Кто-то постоянно должен быть на связи. Тем временем пообещайте своему жирному императору, что мы защитим его. Его и империю. Но, Майлс, что бы ни произошло, ваша главная задача — сохранить компьютерную систему.

— Что вы имеете в виду?

— В свободном космосе все человеческие существа, включая меня, зависят от вас. Система может понадобиться нам недели через четыре.

— Если «Гитон» не прикончит всех нас, система будет в готовности.

Закончив разговор, Стаффа встал из-за стола, прошел в душ и подставил свое покрытое шрамами тело под потоки горячей воды. Он стоял в клубах пара, прижавшись лбом к стене, и пытался выстроить последовательность действий. «Вот и еще один камень упал в уже расползающуюся корзину. Сколько она еще продержится, прежде чем, наконец, прорвется дно и им всем придет конец?»

Вет с недовольным видом достал из шкафчика свою форму офицера безопасности. Рубашку он натянул через голову и постарался пригладить рукой волосы. Денек выдался нелегкий. Военный губернатор Синклер Фист не только неожиданно появился во время его дежурства, но и прихватил с собой Анатолию, которая так и не вернулась.

Все это, включая ее отсутствие, не произвело на профессора Адама никакого впечатления.

— А я как всегда должен прикрывать ее, — пробормотал Вет, расправляя свою фирменную рубашку. На этот раз он вводил в компьютер данные Адама, что было обязанностью Анатолии. Это затормозило его собственную работу, и наверстать отставание в течение ближайших двух дней ему не удастся. Две ночи ему придется обеспечивать безопасность. Когда он рассказал об этом Марке, та тоже отнеслась к его рассказу совершенно равнодушно.

«Ана, ты теперь моя должница». Но вообще-то никакой проблемы здесь не было. Кипятился он больше для порядка. Анатолия была его самым близким другом. Пожалуй, даже более близким, чем Марка.

Вет проверил, как он выглядит, расправил плечи, чтобы погоны лежали на плечах как надо и удостоверился, что между зубов у него не застряли остатки ужина. Потом он потянулся к полке, собираясь достать один из передатчиков.

— Вет, — позвал его Боккен своим мягким голосом. Его рука застыла на полдороге.

— Слушаю вас, сэр, — обернулся он.

Высокая массивная фигура Боккена стояла в дверях. Волосы на его продолговатом черепе были как всегда коротко подстрижены. Его мясистое лицо освещала отцовская улыбка, но темные глаза смотрели жестко.

— Эти джентльмены хотят, чтобы ты отправился с ними в город. От тебя ничего не потребуется. Свое жалованье ты получишь как обычно.

— А в чем дело? — вытянув шею, Вет разглядел за спиной Боккена двух молодых людей. Выглядели они совершенно обычно. На обоих были коричневые костюмы консервативного покроя. Один, светловолосый, коротко стрижен. У другого длинное лицо и черные волосы.

— Сам увидишь. Да не беспокойся ты, нет ничего особенного. Просто проводи их и представь всю информацию, которая им может потребоваться. Я думаю, через пару часов ты будешь дома.

— Но я… Слушаю, сэр. Вы мой начальник и, если вы считаете, что так надо, то какие у меня могут быть возражения? Мне идти в форме или переодеться в штатское?

— Иди в форме, — ласково сказал Боккен, выпроваживая его из раздевалки. Проходя мимо Боккена, Вет уловил тонкий аромат мужского одеколона. Молодые люди оказались у него по бокам. Вет дружелюбно кивнул им.

— Сюда, пожалуйста. Мы постараемся не отнимать у вас много времени и заранее просим извинения за причиненные неудобства, — сказал светловолосый.

— Какие могут быть проблемы. Я только… ну, куда мы направляемся? Зачем я вам понадобился?

— Очень скоро вы узнаете это от нашего начальства.

В сопровождении двух мужчин Вет прошел к лифту. Они поднялись на крышу, где была посадочная площадка и там забрались в ожидавший его аэромобиль. Молодые люди сели по обе стороны от него.

Аэромобиль снялся с места и влился в транспортный поток. Вет заметил, что его пульс участился, а во рту пересохло. «Не валяй дурака, — сказал он себе, — тебе совершенно не о чем беспокоиться».

Аэромобиль резко снизился, направляясь к ничем не примечательному квадратному зданию. Узнав его, Вет напрягся — это было Министерство внутренней безопасности. Он встревожено взглянул на своих молчаливых спутников. Оба сидели, выпрямившись и глядя прямо перед собой.

Аэромобиль опустился на землю, миновал длинный тоннель и мягко остановился. Колпак кабины откинулся, и Вет оказался в пахнущем сыростью бетонном тоннеле. Расставив ноги и скрестив руки на груди, вдоль стены стояли мужчины и женщины и смотрели на него. На них была черная форма и вид у них был такой, что было ясно, что шутить они не собираются.

— Слушайте, — обеспокоенно спросил Вет, — вам действительно нужен я?

— Сюда, пожалуйста, — вместо ответа ему показали на дверь.

Вет попытался проглотить слюну, и в горле у него пискнуло. Его ноги дрожали. Он глубоко вздохнул и зашагал мимо охранников в черном к тяжелой двери. Внутри он миновал пост, заметив, что его засняли и просканировали на предмет безопасности.

— Прижмите ладонь к этой пластине, — сказала ему дежурная.

Вет судорожно кивнул и положил руку на теплую поверхность. Он знал, что таким образом будут проанализированы его биохимические и дерматологические характеристики. Тем временем еще один датчик считал характеристики его радужной оболочки.

— Сюда.

Молодые люди провели его к лифту, по-прежнему держась по обе стороны от него. Они вошли в лифт, и Вет выпрямился. Ему казалось, что падение продолжалось целую вечность.

Лифт остановился, и Вет оказался в пустой комнате с серыми стенами, в которой стояла одна скамья.

— Снимите одежду, пожалуйста. Вет вытаращил глаза.

— Снять…

— Быстрее, пожалуйста, — блондин угрожающе смотрел на него.

Вета уже откровенно трясло. Ему ужасно хотелось в туалет. Трясущимися руками он стянул с себя рубашку и аккуратно сложил ее на скамье. Голый и беззащитный стоял он перед ними, вдруг почувствовал, насколько холоден пол под его босыми ногами. Неужели они не смогли сделать, чтобы здесь было потеплее?

— Сюда, — еще раз скомандовали ему.

На двери не было никаких надписей, за дверью — небольшая комнатка с бетонными стенами. В центре комнаты стояло единственное кресло. Вет огляделся. По периметру комнаты под потолком было размещено регистрирующее оборудование.

— Садитесь, пожалуйста.

Вет уселся в холодное кресло, изо всех сил стараясь, чтобы у него не стучали зубы. Он весь покрылся гусиной кожей. Действуя четко и слаженно, его спутники пристегнули его запястья к подлокотникам кресла, затем, присев, проделали то же самое с его щиколотками.

— Это совершенно лишнее, — запротестовал Вет. — Я и так расскажу все, что вы хотите узнать.

Не обращая внимания на его протесты, они быстро и молча продолжали работать. Закрепив датчики в области сердца, на висках и на внутренней части бедер, они бесшумно исчезли.

Вет пытался сдержать ужас, от которого все сжималось внутри, а тело сотрясала дрожь. Он закрыл глаза, пытаясь убедить себя в том, что все происходит не с ним. «Ничего этого нет. Это не я».

— Я ничего не сделал!

— Конечно, — согласилось мягкое контральто.

Вет открыл глаза и замер. Она была прекрасна, а ее черная облегающая одежда только подчеркивала совершенные линии ее тела. Ее черные, цвета вороньего крыла волосы блестели в ярком свете, падавшем сверху. К его ужасу, она внимательно рассматривала его. Когда она бросила взгляд на его съежившиеся половые органы, у нее на губах появилась тонкая усмешка.

— Что вы… что вы хотите от меня?

— Семейный человек, — сообщила она ему доверительно. — Имя жены — Марка. Ребенку три месяца. Ведь вы хотите снова увидеть их, не так ли?

Вет кивнул, зная, что голос откажет ему. Она подошла к нему и сунула ему в рот трубку.

— Выпейте это. Не волнуйтесь, это одно медицинское средство. Мы называем его митол.

Вет, захлебываясь, глотал сладкую жидкость с фруктовым привкусом.

Когда он все выпил, ее теплые руки сжали его лицо, не позволяя ему отвернуться, заставляя смотреть ей прямо в глаза — глаза хищника, склонившегося над своей жертвой.

— А теперь, Вет, вы расскажете мне все, что знаете об Анатолии Давиура.

Он нахмурился, странная мысль проскользнула в его мозгу.

— Анатолия?

— Да, Вет, — она похлопала его по щеке. — Все, включая самые тривиальные пустяки. Вы ведь не захотите ничего утаить от меня. Особенно учитывая, что у вас жена и ребенок.

В комнате вдруг стало очень холодно, внутри у Вета все заледенело. И он заговорил.

"Учитывая природу нашего бытия, мы можем задаться вопросом: если все мы часть Божественного Разума и каждый из нас по-своему является творцом действительности, то каким образом государство приобрело такую власть над нами?

Ответ, друзья мои, заключается в том, что власть империи, власть церкви или правительства иллюзорна. Она существует исключительно потому, что мы создали реальность и признали ее существование. Мы сами создали тиранию, и мы не можем ее разрушить. Порознь и вместе мы сотворили эту одностороннюю эпистемологию общественного контроля, а затем как бы отказались от своего права на самих себя, на собственную целостность, на свое бытие. Сегодня над нами господствует прихоть государства. Какая горькая ирония заключена в таком повороте событий — ведь государство может существовать без нас. Что же мы создали за монстра, который столь безнаказанно пожирает нашу плоть и дух?

Но в этом нет обреченности? Нам только стоит начать задаваться этими вопросами, обратить на них внимание, и мы начнем вырабатывать другие видения правительства, чтобы трансформировать это многоголовое чудище. Таким образом, шаг за шагом мы начнем отказываться от прежнего одностороннего познания реальности, которое нам внушили, преобразовывая тем самым саму природу правительства. Мощь Божественного Разума не пассивна. Используйте ее. Старайтесь изменить ситуацию вокруг себя любыми доступными средствами. Отбросьте искусственных паразитов, которых мы сами сотворили в своей среде. Начните действовать немедленно.

Учитывая это, взвесьте вашу моральную ответственность перед собой, перед вашим народом, перед Богом. Ждать ответов на эти вопросы вы можете только от себя".

Из выступления Кайллы Дон

 

Глава 21

Скайла нещадно заставляла работать свое тело, наслаждаясь тем, как работают легкие, как струится пот между лопаток. Сейчас она делала наклоны вперед. Арта Фера внимательно наблюдала за ней. Скайла занималась физическими упражнениями не только для поддержания формы. Загоняя себя таким образом, она забывала о всепоглощающей скуке, которая сопровождала их бесконечное путешествие. Это было лучше, чем простое ожидание. Фера внимательно следила за тем, как Скайла отрабатывала рывки на искусственной беговой дорожке. Ничто не могло укрыться от ее взгляда. Фера ни разу не допустила промаха.

Скайла начала отжиматься. Она напрягла все силы, старательно ведя счет количеству упражнений, а мозг ее продолжал лихорадочно работать. Тайник с оружием в головах ее спальной платформы оставался необнаруженным, но, к несчастью, Фера ни на секунду не спускала с нее глаз и у нее просто не было возможности достать его оттуда. Прежде чем заснуть, эта профессиональная убийца, сковывала ее движения. Тоже самое Арта проделывала, когда ей нужно было заняться проверкой курса и управления их космической яхты.

«Мне нужно только четыре минуты. Две, чтобы достать оружие, минуту — чтобы разрезать ошейник виброножом и еще одну — чтобы зарядить пистолет. Но можно ли надеяться, что Фера, расслабившись, подарит ей драгоценные минуты? Первым делом надо избавиться от ошейника. Пока это смертельное кольцо стягивает ее шею, у Скайлы, нет ни малейшего шанса. Если даже ей удастся добраться до пистолета, зарядить его и пристрелить Арту, мозг умирающей женщины отдаст приказ убить ее».

Скайла отжалась свои положенные сто раз, пружинисто вскочила и начала отрабатывать боевые удары ногами. Она делала пируэты, взлетела в воздух, поочередно нанеся воображаемому противнику удары ногами и кулаками.

— У вас отлично получается, — похвалила ее Арта. — Я и сама неплохо умею это делать, но мне далеко до вас, скажу честно. Может, поработаем вместе?

— Пока на мне ошейник об этом не может быть и речи. Губы Арты дрогнули.

— Я не могу снять его. Извините. Наверное, мне придется подождать, пока Или не разберется с вами.

— Покойница тебя многому не научит. Арта встала, подошла к автомату и заказала себе стакан стассы.

— Как вы попали к Компаньонам?

Скайла еще раз взлетела в воздух и нанесла серию ударов воображаемой Или Такка. Опустившись на пол, она застыла в нейтральной позиции — кулаки подняты, спина прямая — и перевела дыхание.

— Я срезала кошелек у одного из Компаньонов, а потом вернула его. И мне устроили встречу со Стаффой.

— Но почему вы решили покинуть Селену? Скайла подняла полотенце и вытерла мокрое лицо.

— Меня продали в рабство, но малый, купивший меня, не мог позволить себе приобрести заодно и это, — и она постучала пальцем по своему ошейнику.

— Вас продал мужчина? — Арта никак не могла забыть свои собственные невеселые воспоминания.

— Женщина. Это еще одна причина, по которой на меня не действуют твои уговоры. Да, она была очень милая женщина. Я была свободна, Арта. Мне было двенадцать, и не было никого, кто мог бы защитить меня. Мне нужно было где-то жить, а она предложила мне кров и хорошую двухразовую еду. За это я должна была делать работу по дому и бегать с поручениями. Дело в том, что молоденькие симпатичные девушки, девственницы, к тому же, в большой цене на Селене. Страйкер предложил за меня Рокси две сотни кредиток. Однажды ночью мне заткнули рот тряпкой и связали руки и ноги. Рокси и доставила меня к порогу Страйкера. Вот и доверяй после этого!

Янтарные глаза Арты горели.

— Но вы ведь убили их за это? Скайла кивнула и пошла в душ. Бдительная Фера пошла за ней.

— После побега именно этим я и занялась. Кралась по улицам… и убивала людей. — Скайла заметила интерес Фера.

— Верно, Арта, я была убийцей, такой же, как ты сейчас. Скайла стянула с себя потный тренировочный костюм и включила душ. Теплая вода потекла по ее разгоряченной коже.

— А почему вы перестали… этим заниматься? И почему покинули Селену?

Скайла подняла лицо и позволила воде стекать по ее длинным волосам.

— Мне надоело… быть в бегах… — прокричала она, перекрывая шум падающей воды.

Выключив воду, она прошла сквозь силовое поле, окружавшее душ. Арта с задумчивым видом стояла, скрестив руки на груди. Как всегда, взгляд Фера на ее обнаженное тело вызвал у Скайлы странное чувство.

— В бегах? Кто-нибудь разыскивал вас?

— Вся планета. Понимаете, убийства объявлены вне закона на Селене. Вот я и решила сама создать себе возможность для побега.

Скайла увернулась от попытки Арты прикоснуться к шраму на ее бедре.

— Вы не хотите, чтобы я прикасалась к вам?

— Ты знаешь, как я отношусь к этому. Арта откинула голову назад, и волна ее темных волос взметнулась в воздухе.

— Я могу приказать вам. При помощи ошейника я могу заставить вас любить меня.

Скайла проскользнула мимо нее и быстро одела свой белый комбинезон.

— Полагаю, это в твоих силах, но не до тех пор, пока я буду в сознании. Ты этого хочешь? Ласкать мое тело, пока чертов ошейник будет душить меня? Веселенькие страсти.

Арта в ярости ударила кулаком по стене.

— К чему вы клоните? Вы постоянно к чему-то подталкиваете меня. Ведь так? Вы хотите умереть?

— Чтобы не попасть в руки Или? Славно. Считайте, угадали. Что же касается любви с тобой, то и здесь ты тоже все угадала.

Арта вся дрожала, в глазах у нее появился сумасшедший блеск. Скайла опустилась на спальную платформу в безрадостном предчувствии того, что ошейник вот-вот начнет действовать. Но ничего не случилось.

— Вы бесите меня, — Арта снова ударила кулаком по стене. — Я только и думаю, что о вас. Вы мне снитесь, я представляю, как вы прикасаетесь ко мне. Я хочу быть с вами, хочу учиться у вас. В вас столько силы. Но когда вы начинаете упрямиться, мне хочется причинить вам боль, заставить заплатить за то, как вы относитесь ко мне.

Скайла уставилась на нее, сердце ее учащенно билось. Игра началась. Она уже давно думала об этом, взвешивая все за и против. Ее хитрость и ум против безумия Арты. Безнадежные обстоятельства толкали на отчаянные ходы в этой игре. Началось. Если я проиграю, то по крайней мере. Или не удастся выудить секреты из моего мозга.

— Я — твоя пленница и ничего не могу с этим поделать, но я не собираюсь становиться твоей рабыней.

— Почему? Разве это так ужасно? Скайла злобно улыбнулась.

— Да я лучше умру. Если сомневаешься, то давай, активизируй ошейник. Давай, я не боюсь смерти. Я слишком часто смотрела ей в лицо.

— Вы хотите умереть? — изумление Арты пересилило ее ярость. — Почему? Просто, чтобы не попасть в руки Или?

Скайла искоса взглянула на Арту и взялась за щетку для волос.

— Живой ты меня к Или не доставишь, — сказала она, начав расчесывать волосы. Не сомневайся. Вот увидишь — я заставлю тебя убить меня, прежде чем мы окажемся на месте. И я собираюсь выиграть пари. Или не узнает моих тайн, и ты поможешь мне в этом.

Арта прищурилась. Ей было явно не по себе.

— Что за игру вы затеяли, Скайла? Почему вы мне все это рассказываете? Как только я увижу, что вы представляете опасность для себя самой, я заставлю вас лежать без движения.

— Действительно? «Лучше бы тебе не ошибиться, Скайла. Она вполне может так и сделать».

— Прекрасно. Но это означает, что я все равно победила. Мы теперь обе знаем, что доставить меня ты сможешь только как кусок бесчувственного мяса. — Скайла насмешливо покачала головой при виде вновь вспыхнувшей ярости Арты. — Я была о тебе лучшего мнения.

Арта сжала кулаки.

— Не доводите меня, Скайла.

— Я как раз намереваюсь сделать именно это, Арта. Ты моя единственная надежда. Мне придется издеваться над тобой, оскорблять тебя, чтобы заставить пустить в ход ошейник. Таким образом ты или убьешь меня, или превратишь в бесчувственную куклу. И тогда я смогу быть полезной Или только в качестве удобрения.

Арта покраснела от гнева.

— Тогда вам придется отдохнуть.

Ошейник перехватил ей дыхание, и Скайла потеряла сознание. Когда она очнулась, она уже не могла пошевелить ни ногой, ни рукой, а Арты не было.

«Хотя я и лежу здесь без движения, она продолжает думать о том, что произошло, и видит в этом мою победу. Мне остается полагаться на ее тщеславие и упрямство».

Темный экран основного монитора насмешливо отражал взгляд Стаффы. Всесокрушающее чувство тщетности усилий могло в любой момент обрушиться на Командующего и поглотить его. Он сидел и смотрел пустыми глазами на безжизненный экран. На остальных экранах ежесекундно появлялась новая информация, связанная с мобилизацией, которая охватила Итреату. События развивались с головокружительной быстротой. Компаньоны получили стимул к действию, какого у них не было долгие годы.

«Или, если бы ты знала, что натворила». Его волки почуяли кровь. Но как удержать их, если дела на Риге пойдут не так? Скайла оказалась впереди, и ни один Компаньон не может не помнить об этом.

Стаффа не отрывал глаз от безмолвного экрана. «Как мне справиться с этим?» В считанные часы его флот будет в пространстве. Последние дни Стаффа был так занят, что в случае необходимости это могло послужить объяснением, почему он постоянно откладывал сеанс подпространственной связи.

«Я не верю ни единому слову», — его слова эхом звучали у него в ушах. «Я думаю, Командующий, что с меня довольно…» С этими словами Синклер вышел. Он был уверен, что это очередной трюк Седди, спланированный Браеном.

«После всего, что Седди сделали с ним, после войны и смертей, после беспрерывного манипулирования, я не могу осуждать его». Стаффа нашел сына, но обстоятельства воспрепятствовали примирению. Это еще одна неопределенность, еще одна шутка, жертвой которой стали все они.

Стаффа судорожно вздохнул. «Как ему объяснить вызов? Что сказать?»

— Терзаешь себя? — спросила Кайлла, ободряюще положив свои руки ему на плечи.

— Да. Почему все так сложно?

— Потому что он твой сын, и он может оказаться вовлеченным в события. Ведь так, не правда ли? Ты не знаешь, что тебе предпринять, если вдруг окажется, что он участвовал в похищении Скайлы.

— Ты знаешь меня слишком хорошо, — прищурился Стаффа. — Черт возьми, почему это должно было случиться со мной?

— Тебе рано или поздно придется поговорить с ним. Пока же ты не знаешь, принимал он участие в похищении Скайлы или нет и каковы его намерения. Ты боишься, и потому этот вызов, Стаффа. Может быть, удастся образумить Синклера. Если же он стал сообщником Или, тебе все равно надо знать об этом. Тебе нужно положить конец тому разладу, который сейчас у тебя в душе, и тебе надо решить, как ты будешь вести себя с сыном.

Стаффа согласно склонил голову.

— Компьютер, соедини меня с Ригой. Я хочу говорить с Синклером Фистом по подпространственному каналу.

— Принято.

У Стаффы заныло в животе.

— Министр? — голос Гиселла внезапно прервал сон Или.

— Да.

Она села на кровати, возвращаясь от своих сладких грез к реальности, освещение в комнате стало ярче. Несмотря на работу контроля за состоянием воздуха, все же в квартире холодно.

Квадратное лицо Гиселла маячило на мониторе возле кровати. Возле его рта уже начали появляться морщинки — свидетельство того нервного напряжения, которое все они испытывали в последнее время.

— Что случилось? Что-нибудь не так? Гиселл пожал плечами.

— Мы получили компьютерный вызов с Итреаты. Командующий хочет поговорить с Фистом. Или выпрямилась и произнесла:

— Но ведь у нас есть свой человек в компьютерном центре, не так ли? Гиселл улыбнулся.

— Да, есть. Женщина, ее зовут Зебра. У нас очень сильное средство воздействия на нее. У нее много непокрытых долгов, просроченных кредитов, две любовные истории, о которых она бы не хотела, чтобы узнал ее муж или дети. Она сделает все, что мы прикажем.

Или слегка нахмурилась.

— Велите ей передать Командующему, что Фист свяжется с ним, когда сочтет нужным. Гиселл склонил голову:

— Как скажете министр. Что-нибудь еще? Или взглянула на свой компьютер.

— Да. Приготовьте мою машину и четыре человека из состава к восьми часам на крыше. Мы нанесем визит Жану Боккену… и, Гиселл, удостоверьтесь, что профессор Адам будет находиться в то время у себя в лаборатории. Хемлин сказал, что у Давиура есть файл с важной информацией по безопасности, который может прочесть только Адам.

— Профессор Адам будет на месте.

— Все, пока, Гиселл. Хорошая работа. Наградите вашу Зебру чем-нибудь подходящим и проследите, чтобы ничего не дошло до ушей Синклера Фиста.

— Хорошо.

Гиселл отключил связь, и Или откинулась на подушку. Вопросы переполняли ее. «Зачем нужно было Стаффе разговаривать с Фистом?» Тем не менее, препятствуя этому разговору, они могли предотвратить какой-либо неправильный ход событий.

«Бедный Синклер, твои воины обороняют стратегические позиции, в то время как мои орудия находятся позади энергетических барьеров, которые ты установил. Ты невинный дурак. Ты слишком веришь в простой народ. Настоящая сила и власть заключается в знании, как им манипулировать».

Лицо женщины Риги смотрело на него с экрана монитора. Она была явно взволнована и нервничала.

— Да, Командующий. Фист не желает сейчас с вами разговаривать. Только когда командир Скайла Лайма будет находиться под его контролем, он свяжется с вами. Я не могу больше ничего добавить.

Стаффа едва кивнул.

Несмотря на то, что в прошлом не все было гладко, Кайлла испытывала симпатию к Стаффе кар Терма из-за боли, которую он чувствовал из-за предательства, совершенного его собственным сыном.

Когда на мониторе исчезло изображение, черты его лица затуманились.

Стаффа сел в кресло, а Кайлла пошла взять теплую чашечку сока. Когда она вернулась, он сидел неподвижно в кресле, на его лице была написана печаль.

— Выпей. Поможет.

Она сунула чашечку в его руку. Стаффа закрыл глаза.

— Стаффа, у тебя просто не было возможности поговорить с ним. Тебе назначили очень неопределенную дату.

— Он в руках Или, — прошептал Стаффа, — он… Ну что же, не имеет значения. Возможно, ход событий был предопределен давно, много лет назад Претором.

— Кто знает?

Он посмотрел на Кайллу.

— Кайлла, мы вылетаем завтра. Через несколько недель мы будем в Риге. Когда я захвачу планету… мне придется уничтожить своего сына.

Синклер очнулся от своих беспорядочных грез. Размытые образы Тарги постоянно бередили душу. Огонь бластеров, направленный на гору, треск разрушаемого камня, едкий дым и камни, летящие во все стороны. Его воображение рисовало фон войны: мужчины и женщины среди валунов идут в атаку, выкрикивая что-то и стреляя в призраки, исчезая один за одним во всепоглощающем огне и смерти.

— Сэр? — голос с компьютера прервал его видения, — мы приземляемся на крышу дворца.

Синклер зевнул и потянулся, растирая свое лицо руками, чтобы вернуть в него жизнь. Гретта была там, среди сражения. Мак удерживал один фланг, его громкий голос можно было расслышать в разгоревшейся компьютерной баталии.

Синклер огляделся и сел за свой стол в командном центре. Он почувствовал, как ЛС, покачиваясь, мягко шел на посадку. Чувство усталости разлилось по всему телу. Анатолия посмотрела на него из своей кабины и тепло улыбнулась.

— Хорошо спали?

— Едва ли. Плохие сны. Ну ты, наверное, уже устала от солдатского образа жизни.

Она оценивающе смотрела на него своими голубыми глазами.

— Это были очаровательные полтора дня. Ваша скамейка гораздо удобнее, чем моя; я немного читала и многое узнала о войне. Поэтому… она замялась и неуверенно продолжила:

— Что дальше?

— Я обещал, что накормлю тебя хорошим вкусным обедом. Я заказал обед в имперской кухне. Он должен ждать нас, горячий и аппетитный.

Она встала и позволила взять себя под руку, когда пронзительный скрип снижающегося ЛС стал тише и теперь напоминал жалобный стон. Синклер нажал на кнопку контроля в глубине комнаты и повел ее к лифту. Когда за ними закрылись двери, яркий свет осветил убранство внутри.

— Это действительно дворец?

— Да, частный гараж, который однажды использовал сам Тибальт.

— Я думала, он будет выглядеть по-другому.

— Гараж есть гараж. Единственная разница заключается в том, что прежде чем войти сюда, ты прошла пятнадцать уровней безопасности.

— О, но… — она отшатнулась назад, — ты уверен, что все нормально?

— Верь мне. Если они пропустят меня, то войдешь со мной и ты.

Он слегка подтолкнул ее в лифт, и они начали спускаться вниз по голубому коридору. У Анатолии захватило дыхание от окружающего их великолепия:

— По-моему, именно так должен выглядеть дворец. Она последовала за Синклером по холлу, они прошли две охраны и, наконец, вошли в частные апартаменты. Синклер остановился, чтобы проверить по компьютеру, не пришла ли какая-нибудь информация для него. Анатолия с широко раскрытыми глазами от удивления и восхищения бродила по комнате и осматривала все вокруг.

Он ответил на несколько обычных сообщений, разослал приказы на день, а когда закончил и поднял голову, Анатолия произнесла:

— Ты здесь живешь?

— Очень роскошно, не так ли? Послушай, в спальне есть душ. Там очень много всяких кнопок, но ты сама выяснишь, для чего они и как работают. Я заранее позвонил и попросил Мхитшала найти для тебя что-нибудь подходящее из одежды. То, что сейчас надето на тебе, совсем изношено. Чтобы он ни нашел, это будет лежать на кровати в спальне, надеюсь, он выберет правильный размер.

Она взяла его за руку и с любопытством посмотрела ему в глаза.

— Что потом, Синклер? Ты и так уже был очень добр ко мне. Но я хочу знать план действий. Ты не можешь просто принять меня, как… как…

Он наклонился и нежно пригладил ее растрепавшиеся волосы.

— Ты знаешь, что ты можешь сделать для меня? Просто быть здесь. Разговаривать со мной. Я не чувствовал себя так хорошо с кем-либо очень давно… С тех пор, как Гретты не стало. Ты понимаешь что я имею в виду?

Она кивнула, и в ее голубых глазах появилась теплота:

— Я бы могла подумать, что за всем этим что-то стоит, тебе нужно от меня что-то. Но после моей жизни на улице, я могу понять твои чувства.

Он опустил глаза на руку, которая держала его.

— Так много зависит от меня. Прошлой ночью я обнаружил, что, возможно, допустил ошибку. Я плаваю в совершенно незнакомых мне водах, и я не понимаю, что делать.

— Ты хочешь рассказать мне?

— Я… Может быть, позже.

Она некоторое время внимательно изучала его, потом отрывисто кивнула и сказала:

— Хорошо. Но серьезно, что будет потом? Куда мы пойдем отсюда? Нужно ли мне возвращаться назад в лабораторию к исполнению своих обязанностей?

Синклер отсутствующим взглядом смотрел на ковер под ногами.

— На данный момент, Анатолия, я действительно не знаю. Это как раз то, о чем я говорил. Ты не возвратишься жить в женский туалет. Послушай, не беспокойся сейчас об этом. Давай поедим, отдохнем и не будем мешать ходу событий.

— Я не хочу быть паразитом. У меня есть работа.

— Мне не нужны паразиты.

Он с трудом подавил в себе желание ласкать ее нежную и гладкую кожу.

— Будь сама собой.

— Я и есть сама собой. Я просто хотела уточнить поконкретнее.

— Спасибо. Приведи себя в порядок, пока я разберусь с путаницей в компьютере.

Она пожала его руку и направилась в спальню. Синклер наблюдал, как она шла к двери. Она двигалась легко и грациозно. Потом он вздохнул и вернулся к работе: разбирать приходящие отчеты; Просматривая лист, его взгляд внезапно остановился на одном послании от Мака. «Операция прошла удачно».

Синклер расслабился в кресле, и счастливая улыбка появилась у него на лице. Как долго он сидел в этой позе, чувствуя огромное облегчение, он не знал; но вскоре в дверях появилась Анатолия в костюме синего цвета, который сотворил настоящее чудо с ней. Ее кожа порозовела от горячей воды, а волосы блестели на свету.

— Ты выглядишь… потрясающе. Она повернулась вокруг.

— У вашего министра превосходный вкус!

— Мне придется повысить его в звании. Но теперь, после Или, он, возможно, пытается охладить меня.

— Или?

Синклер встал и отключил систему. Он хотел еще немного понаслаждаться сообщением Мака, прежде чем погрузиться в трясину, связанную с Или.

— Голодна?

— Конечно. Как волк. Ты был прав, что мне будет хотеться ужасно есть. А кто такая Или?

— Или Такка.

Анатолия похолодела, ее глаза лишились живости.

— Министр внутренней безопасности? Синклер кивнул и почувствовал, как легкая дрожь паники прошла по его телу.

— Я не знаю, что и думать о ней. Она может быть… такой нежной и все понимающей, но вдруг, в следующую же минуту, бесчеловечно холодной и неприступной. Я обычно называл ее про себя рептилией. Но она так добра ко мне, — он прикусил губу. Но тут же вспомнил, в чем она была замешана, — я не знаю, играет ли она со мной, как с дураком, или то, что я пытаюсь сделать, ей действительно не безразлично.

Анатолия присела на другой край стола и устремила сосредоточенный взгляд вдаль. Синклер опустился на подушку, испытывая неудобства оттого, что их беседа пошла в таком русле.

— Это одна из причин, почему я вышел на улицу той ночью. Я нашел один доклад в компьютере — доклад Тибальта. Он содержал полную историю всех действий Или. Очень многие из них противоречат тому, что говорила мне сама Или.

Анатолия с выражением безразличия посмотрела на него.

— Она тебе не безразлична?

Синклер смутился:

— Она…

Будь честен, Синклер.

— Нет, я думаю, что если никогда больше не увижу ее, то не буду страдать из-за навеки разбитого сердца.

— Ты ведь спал с ней, не так ли?

Он кивнул, чувство вины переполняло его душу.

— Она делала такие вещи… Клянусь, ей следовало бы работать в Храме Этарии. Она бы могла многому научить жрицу.

Анатолия тряхнула головой.

— Ты не должен нравиться ей. Ты слишком добр и доверчив к людям. И не только это: ты не умеешь молчать, когда этого требуют обстоятельства, но я помогу тебе. Ты знаешь, что она посылает свои останки к нам в лабораторию, да?

Ошарашенный, Синклер вскочил со своего места и наклонился вперед.

— Она посылает к вам что?

— Останки. Жертвы! Мы — хранилище, понимаешь. О, об этом едва ли кто знает, кроме профессора Адама, меня и еще нескольких из администрации. Прошлой ночью мы как раз получили одного. Оказалось, это был инженер. Я бы не знала этого, но он когда-то жил в моем здании. Он работал… Что случилось? Ты побледнел. Ты имел какое-нибудь отношение к его аресту?

Синклер медленно покачал головой. Как песок на берегу, размываемый водой, разрушилась и раскрошилась еще одна опора.

— Она была очень жестока с ним. Его гениталии были почти целиком разъедены. Скорее всего какой-то кислотой. После этого она вытащила его яички из правого пахового канала. Одна из моих обязанностей в лаборатории — заносить данные в каталог обо всех поступающих к нам. В основном все они идут как «использованные трупы» на фабрику по изготовлению удобрений.

— Она лгала мне, — прошептал Синклер, — она смотрела мне в глаза и лгала.

— Почему? — Он тяжело вздохнул, чувствуя себя полным дерьмом.

— Синклер?

— Оставь меня одного, Анатолия.

Он встал, чувство гнева, смешалось с чувством оскорбленной гордости.

Он направился к двери, но Анатолия тут же подбежала к нему и схватила за руку, когда он уже открывал дверь.

Она развернула его и строго спросила:

— Что ты собираешься делать?

— Я собираюсь подняться и сказать ей, что все кончено. Пусть она убирается! Я понял все! Она использовала меня! Она… она использовала меня!

— Нет!

Анатолия встряхнула его, когда он попытался высвободиться из ее рук.

— Синклер, послушай меня! Послушай, черт побери. Если ты сейчас все выложишь ей, она не выпустит тебя живым. Ты слышишь меня?

Чувство стыда и гнева немного утихло, и до него начал доходить смысл сказанных Анатолией слов.

— Она опасна, Синклер. Если ты войдешь туда и будешь угрожать ей, я обещаю, что скоро ты окажешься в нашей лаборатории. Бесформенной, измученной, холодной грудой мяса. И никто не узнает об этом. Ты будешь всего лишь одним из тысячей трупов, идущих на фабрику удобрений.

Его решимость была поколеблена, и он потерял какую-либо способность ориентироваться. Он без сопротивлений последовал за Анатолией к столу, где она заказала сока. Она протянула ему стакан, сочувствующе глядя на его лицо, выражавшее боль и страдание.

— Так ты действительно ничего не знал? Он вытер слезу, которая покатилась по его щеке. Его голос стал глухим и отрывистым:

— Она… она говорила, что каждый из нас борется на своем собственном поле сражения. Я — моей армией, она — с помощью своих средств. Где разница между моральными устоями? Она провозглашала, что оба мы боремся за достижение одной цели: чтобы все люди жили лучше. Свобода от изменников имперской системы.

Анатолия сделала глоток из своего стакана и потом произнесла:

— А она всячески показывала, что ты являешься мужчиной ее грез! Что наконец появился ты — человек, с которым она хотела бы провести оставшуюся жизнь! Прислушивалась внимательно к каждому твоему слову! Дышала с такой особой странностью, принимала полные восхищения и преклонения позы!

Он взглянул на нее, лицо скривилось в улыбке.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю? Черт возьми, Синклер, это то, что делает всякая женщина, когда хочет подчинить своим желаниям мужчину. Обращаться к его самовлюбленности. Вести себя так, как будто всего лишь присутствие его возбуждает тебя, как будто каждое слово, произнесенное им, полно очарования и глубокого смысла, как бы скучны на самом деле не были его речи. Ты даешь ему понять, что никогда раньше не встречала такого умного и интересного мужчину. Чем красивее женщина, тем сильнее эффект, потому что мужчина всегда думает, что прекрасная женщина не случайно выбрала из всех мужчин именно его, следовательно, если она остановила свой взгляд на нем, он должен быть очень особенным, непохожим ни на кого из других.

Она подняла бровь и добавила:

— Секс — могучее оружие, если знать, как использовать его… — И, что совершенно очевидно. Или отлично им владеет.

Потрясенный до глубины души, он неподвижно смотрел на свой стакан с соком. Да, он помнил. Тот взгляд, которым Или смотрела на него, всегда оставлял у него неприятный осадок, его желание подавляло всякие разумные доводы. Жесткое предупреждение Райсты всплыло у него в памяти: «Ты тоже один из ее лакеев? Это так? Неужели ее чары так околдовали тебя, что плотские желания подавляют всякий голос разума?»

Он закрыл глаза и почувствовал какую-то пустоту внутри себя. Он чувствовал себя больным и разбитым человеком.

— Синклер?

— Каким дураком я был! Каким дураком я бы мог продолжать быть. Она пригласила меня к себе в офис, давала на все мои вопросы рациональные ответы, каждый с известной долей правды, чтобы усыпить мою бдительность, а потом она сделала все, чтобы я расслабился… и мы вновь оказались в постели.

Синклер избегал смотреть на Анатолию.

— Я чувствую себя куском дерьма.

— Самые трудные уроки — это те, которые не забываются. А теперь ты можешь сидеть здесь и морщиться, как будто только что проглотил что-то ужасно противное, если тебе так хочется, но я собираюсь непременно поесть.

Несмотря на все его чувства, несмотря на то, что бы ни делал его ум, чтобы наказать самого себя, его тело требовало подкрепления.

— Ты знаешь, — сказал Синклер, когда наконец насытился, — я обязан тебе…

— Забудь об этом. Я хорошо поела, приняла душ и получила новый комплект одежды. Будем считать, что мы квиты. Ты выглядишь так, как будто сейчас упадешь с ног от недостатка сна. Я лучше пойду посмотрю, смогу ли я попасть обратно в лабораторию и вернуться к работе. Вет ужасно разозлится. Он должен был заменить меня сегодня. Он позеленеет от злости.

— Он все еще там? Так поздно?

— Вет получил секретное задание на две следующие ночи, — она сделала паузу, — тебе нужно быть очень осторожным с Или. Если она даже начнет подозревать, что ты уже не под ее властью, она сделает все, что возможно, чтобы найти действенный компромат или шантаж, которым могла бы запугать тебя.

Сердце Синклера сжалось.

— Она видела тебя. Спрашивала о тебе, когда она была на ЛС. Мы… была очень неприятная встреча. Мы вышли наружу, где смогли поговорить об угрозах Стаффы…

— Продолжай, — Анатолия прервала его паузу.

— Я сказал ей, что ты всего лишь подруга. — Холодок прошел по его спине. Ему все стало ясно, — Черт возьми, Анатолия, кого легче можно забрать для получения сведений, кроме тебя? Ты живешь в какой-то проклятой ванной. Твоя семья далеко. Кто вспомнит о тебе, если ты вдруг исчезнешь.

Она тревожно посмотрела на него.

— Послушай, у меня есть высшее образование, работа и намеченный путь к цели, которой я должна долбиться.

— Ага! — он косился на нее, — сколько ты хочешь? Назови свое жалованье.

— Жалованье?

— Технического советника? Личного помощника? Биологического атташе? Научного работника? Назови, что?

— Синклер!

Он перегнулся через стол и взял ее за руки, внимательно смотря ей в глаза.

— Ты не понимаешь. Ты не можешь туда вернуться. Я разрушил твою жизнь той ночью, когда вышел на тридцать пятом этаже, чтобы нанести визит своим родителям. Ты рассказала мне о файле 7355, и в этом все дело. Для меня не имеет значения, чем на самом деле являются мои ДНК. Но для кого-то, подобного Или… — Если она получит доступ к информации? Что будет, если она сможет манипулировать тобой?

Анатолия посмотрела в сторону.

— Да, ты понимаешь, не так ли? Вдруг ты опять окажешься на улице. Если ты останешься со мной, я смогу защитить тебя, окружить рядами охранников, и никто не сможет прикоснуться к тебе. Я могу послать тебя домой к родителям, если ты хочешь. Все, что угодно. Но сейчас оставайся со мной, ради своей собственной безопасности и моей тоже.

— Послушай, ты не можешь быть уверенным, что она использует меня для шантажа…

Он уставился на нее, как будто от этого она все поймет. На какое-то мгновение Анатолию охватила паника, но потом она взяла себя в руки и постаралась спокойно ответить.

— Со мной все в порядке, ты знаешь.

Она передернула плечами и продолжала:

— Ну, мне не очень-то хочется возвращаться.

Она бесцельно уставилась на противоположную стену.

— Почему это происходит именно со мной?

— Я не знаю. Это происходит со всеми. Я сам чувствую, как будто нахожусь в реке, из которой у меня нет никакой надежды выбраться и оказаться не берегу. Все, что я могу, — это бороться, стараться держать голову над водой и не захлебнуться. Но, в конце концов, я все равно утону.

— Какое сообщение тебя сегодня так порадовало?

— Очевидно, Или захватила в свой руки Скайлу Лайма. Пришел ультиматум, что если Или не отпустит ее на свободу, то Стаффа спалит Ригу радиоактивным огнем. Но сейчас это самая маленькая моя забота.

— Маленькая… Не уверена, что хотела бы узнать о твоих серьезных проблемах.

— Думаю, что ты уже знаешь о них… Твоя проблема тоже.

"Войну можно сравнить с огнем, а человечество с сильно разросшимся лесом. Подумай на минуту о лесе. Оставленный сам по себе, без контроля, лес медленно, но верно разрастается и стареет. Вырастают гигантские деревья, из-за кроны которых свет солнца не может пробиться к земле. Внизу, в темноте, все, что растет — бактерии и поганки. Время от времени семени какого-нибудь растения удается пустить ростки, но что за существование у него будет. Если войти в старый лес, то можно их увидеть. Бледные маленькие цветочки с желтыми листочками, которые погибают даже не достигнув одного сантиметра в высоту, — и становятся добычей для бактерий и поганок.

Если посмотрите вверх, то увидите гигантские деревья, стволы которых могут достигать двух, а иногда трех метров в диаметре. Но разве эти старые гиганты — все, ради чего существует жизнь? Если так, то окружающая реальность действительно представляется очень печальной и гнетущей, поскольку у старых деревьев много болезней и их корни подтачивают червяки. Старый лес — умирающий лес. Каков там шанс зарождения новой жизни?

Теперь ты понимаешь ценность огня?

И когда ты посмотришь вокруг себя, на старые планеты, ты уведешь правительства и людей, которые жили в мире и спокойствии на протяжении трех столетий; их социальные институты, управленческий бюрократизм можно сравнить с теми гигантскими деревьями в лесу, которые образуют непроходимый для света навес. И что ты ожидаешь найти под этим навесом? Только проклятия, болезни и постоянное вымирание.

И теперь ты знаешь ценность войны".

Лекция, прочитанная молодому Стаффе Кар Терма во время обучения у Претора на Миклене.

 

Глава 22

Хирос умело вынырнул из транспортного потока, пересек зону безопасности и вырулил на траекторию спуска к Капитолию. Сидя на заднем сидении Майлс смотрел на проплывающие мимо шпили и сверкающие фасады, поднимающиеся вокруг. Здание Капитолия было настолько великолепным, что он залюбовался, хотя и видел его раньше, и несмотря на то, что был полусонным от усталости.

Хирос положил аэрокар на крыло и, постепенно снижая скорость, пролетел через концентрические золотые кольца, отмечающие вход в зону безопасности Божественного Сасса, затем в отверстие, зарезервированное за официальным транспортом. Аэрокар мягко загудел, когда Хирос искусно ввел его в освещенную зону приземления и остановил у входа, где ждали настороженные охранники. Непосредственно перед ними огромный корпус военного транспортного корабля Адмирала Джакре заполнял собой большую часть пространства.

— Подумать только, что я раньше путешествовал так же с пятьюдесятью охранниками, которые суетились вокруг и создавали суматоху, Он покачал головой, в то время как купол поднялся; и Хирос выскочил из машины, к своему удовольствию, Майлс выбрался из аэрокара без кряхтения, которое обычно сопровождало этот процесс. Тем не менее он нетвердо держался на ногах от усталости, чувствуя, что коленки могли в любой момент подломиться. Сзади села вторая машина с Аароном и Джеромом, ее купол откинулся и охранники выскочили наружу, оглядываясь вокруг с видом профессионалов.

— Что-нибудь еще, сэр? — спросил Хирос. Майлс задумался, пытаясь собрать беспорядочные обрывки мыслей.

— Да, вы, возможно, захотите сопровождать меня. Это будет, несомненно, бурное заседание. Все рушится. Мне понадобятся не только ваши записи, но, возможно, и ваши замечания, когда все кончится.

— Да, сэр.

Майлс обернул полы своей красиво расшитой одежды и двинулся вперед, чувствуя на себе беспокойные взгляды охранников. Напряженное молчание наполняло воздух и достигло даже его замутненного восприятия. В бронированных залах Капитолия, должно быть, уже циркулировали обескураженные слухи о нападении и о том, что оно означает.

Майлс шагнул в двери и вошел в холл, украшенный бронзой и полированным черным камнем.

— Сюда, легат. — Офицер службы безопасности поклонилась и взмахнула рукой. — Антигравы готовы для вас и ваших людей. — Женщина вытянула шею, глядя назад, за спины Майлса и трех его спутников.

— Здесь только я и те, кого вы видите, благодарю вас. Одного антиграва достаточно.

Беспокойство женщины возросло.

— Как вам угодно, легат.

Майлс шагнул в антиграв и устало уставился на сиденье, в то время, как антиграв скользнул в глубь холла. Не замечая бесценных скульптур, мимо которых они проплывали, Майлс уронил подбородок на грудь, стараясь сохранить перспективу, несмотря на то, что видел все как в тумане из-за недосыпания.

Вся планета гудела, пораженная ударом «Гитона». Империя жила в состоянии шока. Невероятное свершилось. Атака риганцев не только уничтожила крупнейшую военную базу планеты, но и взорвала Управление Министерства безопасности империи. Теперь люди смотрели вверх на небо, спрашивая себя, не приближается ли к ним та же судьба со скоростью света. Целятся ли риганцы в их хрупкие дома в то самое время, как они смотрят в ночное небо? Будут ли следующими жертвами те, кого они любят?

Свыше полумиллиарда людей лежало мертвыми, большинство из них — непогребенные и замерзшие. Волны разрушения и гибели продолжали распространяться, поскольку облака закрыли летнее солнце и сама планета содрогалась своими дестабилизированными тектоническими плитами. Там и сям вспыхивали мятежи, увеличивая количество смертей и разрушений. По оценкам специалистов, ежедневно погибал миллион людей.

«И конца не видно. Сколько их еще будет к тому времени, как радиоактивные осадки, радиация, климатические катаклизмы и гражданские войны соберут свой урожай?»

Вдобавок к ране на теле самой планеты, системы, обеспечивающие жизнь людей, те самые системы, за которыми наблюдал Майлс, теперь работали с напряжением, которым он уже не мог управлять. Все эти дни Майлс лишь урывками дремал за своим столом, так же, как весь его штат, пытаясь скоординировать операции по спасению, эвакуации, срочной медицинской помощи; справиться с потоком беженцев, авариями с энергоснабжением, распределением воды и пищи, рушащимися системами связи, ремонтными бригадами, лагерями для беженцев и, прежде всего, нарастающим страхом, поскольку воображение людей вгоняло их в панику и хаос.

«Да поможет нам твой седдийский бог, Стаффа. Потому что сами себе мы помочь не можем».

Землетрясения продолжали срывать все попытки добиться облегчения. Не успевали организовывать линию доставки, как кора планеты сдвигалась, разрушая здания, нарушая водоснабжение и оставляя без крова новые массы народа.

Бедные, страдающие люди. Они преследовали его, смотрели полными ужаса глазами из-под обломков своих домов, жизней, мечтаний. Толпы беженцев тянули к нему обмотанные тряпками руки, умоляя его накормить их, найти им укрытие от падающего снега, который сыпался из туч, закрывших солнце состоящих из частиц, выброшенных в небо взрывом «Маркелоса». Они спотыкаясь брели через поля, на которых полусозревшие растения стояли черные и сморщенные от внезапных морозов. Тела лежали среди отбросов, замершие на ледяном ветру и под мокрым снегом. Умирающие выли, не получив даже того облегчения, которое могла бы им дать одна единственная ампула лекарства.

Даже в святилище Капитолия Майлс все еще продолжал видеть их внутренним взором, умоляющим его о самом важном даре из всех — спасти их, просто дать им и их семьям шанс выжить.

«Мой народ умирает… умирает… и я не могу спасти их всех. Стаффа, приди мне на помощь. То, на что ты намекал, осуществилось, и моей вины в этом нет».

— Легат? — окликнул его тихо Хирос. Майлс дернулся, замигал и проснулся, стряхивая летучие остатки сна со своего затуманенного мозга.

— Да, что?

— Приехали, сэр. Мы достигли зала аудиенций Его Святейшества.

— А-а, — выдохнул Майлс и потер ладонью свое застывшее, как маска, лицо. Он попытался собраться с мыслями, отказался от этой безнадежной задачи и встал, ступив на полированные кремово-белые плиты перед золотыми дверями. Здесь тоже стояли встревоженные охранники в безупречных мундирах, с оружием у ноги. Они тоже выглядели перепуганными, готовыми кинуться прочь при малейшем намеке на опасность.

Широкие двери распахнулись, и Майлс в сопровождении своих людей вошел. Над головой прозвучали фанфары, когда они вошли в палаты кристаллической архитектуры. Сегодня оптика пульсировала, будто бы краски были жизненными соками империи. Выстроившиеся в линию стражники вытянулись по стойке смирно, приветствуя его с рвением и помпой, которые Майлс силился понять, остановившись перед плавающим топографическим изображением Божественного Сасса. Адмирал Джакре стоял рядом, его облачение вспыхивало и переливалось бирюзовым и белым. Тем не менее приглядевшись, Майлс заметил бледность его кожи и напряжение мышц у глаз, где беспокойство оставило отметины своих острых, как иглы, зубов.

— Майлс Рома, легат Высочайшего Разряда, — проговорил Святой Сасса с горделивой интонацией.

Майлс взглянул вверх и мигнул от ощущения жжения в глазах, что было следствием нескольких минут сна, которые он урвал в антиграве.

— Да, Ваше Святейшество?

Божественный Сасса склонил голову набок, движение, производившее впечатление не большее, чем перемещение желвака на вершине горы жира.

— Мы призвали вас сюда, дабы получить представление о том, сколько вам потребуется времени, чтобы собрать силы для ответственного удара по вероломным риганцам, которые осквернили нашу священную планету и посмеялись в лицо Богу Сасса. Такое святотатство не можем терпеть ни я, ни мои верные слуги, ни мой разгневанный народ. Наша честь оскорблена и поругана. Мы должны отомстить.

Майлс с изумлением посмотрел на Бога-Императора:

— Что?

Сасса сцепил усыпанные драгоценностями пальцы, при этом камни рассыпали искры по бесконечным ярдам его сияющих одеяний.

— Не думаю, что должен повторяться. Проще говоря, сколько потребуется времени в качестве первоочередной задачи, чтобы собрать ударную силу и отомстить грязным безбожникам за их богохульство?

Майлс уставился на него, сомневаясь, не повлиял ли на его слух недостаток сна.

— Божественный, наши военные в настоящее время заняты спасением своего народа от катастрофы. Каждый из оставшихся у нас кораблей перевозит важнейшие медикаменты, пищу, одежду — необходимые вещи для выживания. Все наши ресурсы направлены на задачу простого выживания… и если нам очень повезет, мы, возможно, добьемся успеха. Божественный, у нас нет лишних ресурсов.

Бесцветные глаза Сасса широко раскрылись, краска гнева проступила на его лысой голове.

— Я не желаю выслушивать ваши оправдания, легат. Вы сделаете то, что приказывает вам ваш Бог!

— Майлс, — предупреждающе произнес Джакре тихим голосом, сделав едва заметное движение рукой. Одурманенный усталостью, Майлс едва не пропустил намек, но все же остановился в последнюю секунду, чуть не выпалив, какой вопиющей глупостью была бы сейчас подобная политика.

К счастью, Джакре выступил вперед и сказал:

— Божественный, я уверен, что легат справится с задачей со своим обычным мастерством и изобретательностью. Нам с ним необходимо проработать детали, и через день мы представим вам полный отчет. Я, лично, могу понять озабоченность легата данной ситуацией. И, Ваше Святейшество, я могу только превозносить находчивость и преданность легата в эту годину суровых испытаний. Во время святотатственного нападения риганцев я работаю в тесном сотрудничестве с его людьми. Если можно, Божественный, мы с легатом хотели бы иметь возможность обсудить это, определить ту цель, удар по которой приведет врагов к покорности и вселит ужас в их проклятые души.

Джакре широко развел руками и вызывающе поднял подбородок.

— В конце концов, мы не хотели бы проявлять слишком большую поспешность. Мы обязаны быть уверенными, что продемонстрируем, как будет наказано подобное вероломство!

Сасса улыбнулся.

— Ты — как бальзам для моей души, адмирал. Да… да, действительно идите и составляйте план. Принесите мне плоды вашей хитрости и гнева. Я жду от вас известий до начала моей вечерней трапезы. — Он сделал жест, будто погладил что-то рукой.

— Это поможет моему пищеварению.

— Но мы… — заикнулся было Майлс.

— Замолчи, — прошептал Джакре, беря Майлса за руку. Что-то щелкнуло в колючей голове Майлса, и он кивнул:

— К вашей вечерней трапезе, Ваше Святейшество.

— Чудесно! Идите! Идите, ангелы моей мести! — Сасса сделал рукой прощальный жест.

— Пошли, — прорычал Джакре и повел Майлса по длинному, украшенному мозаикой залу. Свита военных потянулась за ними, многим пришлось обгонять друг друга, пытаясь занять свое место, поскольку Майлс пришел всего с тремя охранниками, а они немедленно двинулись за ним по пятам.

— Я не понимаю, — посмотрел Майлс на Джакре, когда они вышли через золотые двери.

— Он тоже не понимает, — проворчал Джакре, дернув головой по направлению зала. — Однако я не так утомлен и не так политически неуклюж, как вы. Он хочет ударить по риганцам — и мы должны придумать, как это сделать.

Майлс прошел к своему антиграву и расслабленно опустился на сиденье.

— Очень хорошо, садитесь со мной, и мы все обсудим. Возможно, что-то действительно можно предпринять. Аррон, вы с Джеромом будете ждать меня у аэрокара.

Он остановил движением руки толпу охранников адмирала, ринувшихся вперед, чтобы занять место на привилегированном антиграве.

— Мы с Джакре поедем… с одним Хиросом и больше ни с кем.

Джакре бросил на него быстрый понимающий взгляд и взмахом руки приказал охране подчиниться. Хирос тронул антиграв с места.

— Адмирал, вы несете чепуху. Вы же знаете ситуацию, — произнес Майлс. — Если мы всего лишь отведем один из боевых кораблей с рубежа обороны вокруг любой из планет или станций, мы спровоцируем такой мятеж, какого вы никогда еще не видели. Либо, что еще хуже, они добровольно перебегут на сторону риганцев в обмен на мир.

Джакре сгорбился на сиденье рядом с Майлсом, его бравый вид сменился усталой бледностью.

— Я знаю. Но, Майлс, вы можете повторить все это Сасса? Я был за пределами планеты, я видел, что творится на планете. Клянусь Его Святейшеством, мы висим на волоске. Каждый из моих солдат находится там, пытаясь поддержать жизнь наших людей, сохранить общественный порядок. Я отдал вам все корабли, какие только мог освободить, чтобы перевозить предметы первой необходимости. Клянусь простреленным небом, запасов у нас осталось на две недели. После этого миллионы умрут с голоду.

— И как только они проголодаются, мы не сможем их сдерживать.

Джакре кивнул.

— Майлс, если бы я смог снова прожить последние месяцы и взять обратно некоторые из своих слов…

— Мы все бы поступили немного иначе.

— А тем временем дни наши сочтены. Возможно, мы не представляем себе всей опасности ситуации. Мы способны остановить вторжение риганцев не больше, чем Божественный Сасса способен взбежать вверх по лестнице. Если мы не хотим вызвать полное истребление людей на каждом из миров Сасса, мы не можем даже приостановить Синклера Фиста. Когда «Маркелос» столкнулся с поверхностью планеты, он уничтожил все мечты и надежды Сасса.

Мак Рудер кивнул двум охранникам, стоявшим у люка, и вошел в наблюдательный отсек по левому борту «Гитона». Силуэты автоматических приборов выглядели, как уродливые насекомые. Она стояла по другую сторону спектрометра, вырисовываясь на фоне прозрачной тектитовой стенки колпака, наблюдая удлиненные неподвижные звезды в красном смещении.

— Я вас побеспокоил?

— Нет, Мак. Входите. Мне было немного одиноко последние несколько дней. Не знаю, какую скорость мы набрали во время бегства, но звук был такой, словно корабль вот-вот разлетится в пыль. Я полагаю, мы в безопасности?

— Думаю, да. Сассанцы были так растеряны и дезорганизованы, что почти не оказали сопротивления. Их стрельба была большей частью неэффективной.

Она повернулась, уселась в одно из кресел для наблюдения. Слабый свет звезд и приглушенное освещение табло смягчали совершенные черты ее лица, чудесные янтарные глаза оставались в тени. Беседа с ней в такой обстановке не так возбуждала его, как обычно.

— Значит, вы добились своего?

— Мы выиграли время для Синклера и империи риганцев.

— Не могу сказать, что меня очень волнует Рига. Тарганцы никогда не приносили мне ничего, кроме несчастий. Если бы не они, полагаю, я была бы обеспеченным психологом с постоянной клиентурой. Я была бы замужем за исключительно скучным человеком, имела бы дом и семью.

— Если вы этого хотите, возможно, Синклер может дать вам все это.

Она обернулась и провела тонкими пальцами по крышке спектрометра, сосредоточенно глядя на нечто, находившееся снаружи, за колпаком.

— Прекрасная мысль, Мак… но слишком поздно. Моя судьба изменилась, когда меня увезли и продали в рабство.

Она снова изменилась, когда Стаффа увидел меня там, обнаженную и перепуганную, перед этими мужчинами. Она изменилась опять, когда Претор снова выкрал нас. Но скажите мне честно, вы можете представить себе меня замужем за скучным человеком и работающей психологом? Нет, Мак. Я бы сошла с ума.

— Чего же вы хотите?

— Прекратить безумие, — прошептала она. — Я бы все отдала, чтобы остановить сражение, кровопролитие и катастрофу. Как глупа я была, я молила бога, чтобы произошло хоть что-нибудь, любые события, которые вырвали бы меня из цепких лап Претора. Все эти годы, когда я жила в его отравленной тени, я молилась, чтобы пришел Стаффа и вырвал меня из того вечного ада. А потом, когда это случилось, и я приземлилась на обломке Миклены, я увидела, что такое настоящий ад.

— Как долго вы пробыли там?

— Слишком долго. Я видела ужасные вещи. Мак. Сваленные в кучу замерзшие тела, среди которых копаются уцелевшие, но умирающие люди. Сначала, они искали что-либо ценное. Когда умерло еще больше народу и прекратили работу службы обеспечения, я видела трупы, с которых было срезано мясо. Почему-то самый страшный кошмар отражался в глазах детей. Нечто животное и дикое. Даже я прокляла Звездного Мясника.

Мак закусил губу, подумав о разрушениях на империи Сасса.

— Думаю, скоро все кончится. Думаю, весь свободный космос окажется под контролем Синклера в течение этого года.

«А если нет? Если удар по Сассе всего лишь начало? Сколько людей ты убил при помощи своего трюка? Сколько сваленных в кучи трупов нагромоздил твой аккуратный маленький планчик?»

— С вами все в порядке?

— Я подумал о том, что мы сделали с Сассой. Наверное, я борюсь со своей совестью. Райста прокрутила снимки до того, как я ушел с мостика. — Мак наклонил голову. — По самым оптимистическим оценкам, мы, вероятно, убили где-то около полумиллиарда человеческих существ.

Он обернулся, его пронзительный взгляд встретился с ее взглядом.

— Как вам нравится такая цифра? Полмиллиарда людей… таких же человеческих существ, как мы с вами. Почему?

Выражение лица Крислы отражало ее озабоченность.

— Мак, какова ситуация в свободном космосе? Что в действительности произошло там?

Он глубоко вздохнул.

— Синклер переобучает армию риганцев в соответствии с тактикой, которую он разработал на Тарге. Прежде чем закончится обучение, Сасса могла бы нанести нам удар, возможно, напасть на какую-нибудь планету. Моей обязанностью было уничтожить ударную силу, базирующуюся на Сассе. Они не могли заподозрить одинокий корабль в таком злодейском замысле. Я некоторым образом усовершенствовал замысел и заставил врезаться «Маркелос» в их крупную военную базу, когда мы захватили флот.

— А какую роль сыграл Стаффа?

— Неизвестно. Он отправился на Сассу с каким-то поручением как раз перед тем, как я ушел в космос. В этом мы уверены и думаем, что он посоветовал им сидеть тихо, но доказательств у нас нет. Мы также уверены, что Сасса отверг его совет.

— На Риге командует Синклер? Новый император? Мак скривился.

— Он и министр внутренней безопасности.

— Или Такка, — холодно произнесла Крисла. — Я читала досье Претора на нее. Она считалась крайне опасной.

— Так и есть на самом деле. И я надеюсь, что Синклер не попал в ее жадные маленькие коготки.

— В вашем голосе звучит горечь.

— Синк не… Ну, хорошо, он молод, Крисла. Возможно, я тоже молод, но я не наивен, когда речь идет о женщинах. Синк влюбился на Тарге. Ее звали Гретта Артина. Арта Фера убила ее, и из-за этого, одному богу известно, что он подумает, когда увидит вас. Может быть, хорошо, что вы — психолог. На Синклера очень сильно подействовала смерть Гретты. Или спит с ним. Знаете, этакая скромная, очаровательная секс-бомбочка. Возможно, я не разбираюсь в большой политике, но игры с властью неизбежно начнутся, когда все это кончится.

— И Стаффа останется неизвестной величиной?

— Однажды он признался мне, что хотел остановить грозящую войну. Он заинтересован в том, чтобы помочь человечеству найти новую мечту. Вопрос, можем ли мы доверять ему? Инстинктивно, он мне нравится, но где кончается Звездный Мясник и начинается новая мечта?

Крисла задумчиво кивнула:

— А мой сын?

— Он стремится к новому порядку. Мы сражаемся за этого парнишку. Я рассказывал вам о Тарге. Мы поклялись там, что разрушим старую систему и сделаем так, чтобы людям не приходилось маршировать и умирать во имя какой-нибудь политической авантюры. Если Стаффа действительно говорит серьезно, он, возможно, не будет вмешиваться. Если нет, нам, вероятно, придется атаковать его в лоб.

— Не делайте этого. Мак. Синклер его сын, и он, возможно, обладает собственным блестящим умом, но вы мне поверьте, если Стаффа начнет наступление, вам его никогда не остановить.

— У нас достаточно сил.

Крисла шагнула к нему, страстно желая убедить его, заставить понять. Ее аромат заполнил его ноздри, и он покачнулся, ощущая ее близость. Сердце его стремительно забилось.

— Мак, — шепнула она, — вы должны сделать так, чтобы этого никогда не случилось. Поверьте мне. Как бы вы ни были уверены в своем превосходстве, но Стаффа в сражении похож на упрямого шакала. Он старый мастер, до тонкостей изучивший все уловки. Те приемы стратегии, которые Синклер считает возможными, Стаффа уже использовал, улучшил и отбросил много лет назад. Тот прием, который вы применили на Императорской Сассе, он использовал на Филлипии и Незиосе раньше, чем я узнала его имя.

Ее чары опутывали его, их притяжение крепло с каждым его вздохом. Душа его заколебалась, он тонул в бездонных янтарных озерах ее глаз. «Спасайся! Убирайся, пока еще можешь соображать, черт побери!»

— Хорошо. Я вам верю. — И он вырвался, отступая к люку, держа руку на груди, будто хотел успокоить боль в сердце.

— Мак, — позвала она, идя за ним по пятам, и положила руку ему на плечо. Ее простое прикосновение он ощутил, словно удар электрического тока.

— Вы дрожите. С вами все в порядке?

— Нет… ничего. — Он попытался отстраниться.

— Я ведь не оскорбила вас, нет? Я сказала что-то не то? Мак сделал мужественное лицо и покачал головой.

— Нет. Наверное, я просто устал. Я…

В более ярком свете у люка их глаза встретились, и он не мог оторвать взгляда, душа его наполнилась тоской по ней.

Она кивнула, и ее янтарные глаза испытывающе посмотрели на него.

— Понимаю. Давайте пойдем, сядем и поговорим начистоту.

Он чувствовал, как кровь стучит у него в ушах, когда она повела его назад к скамейке и заставила сесть. Он заскрипел зубами, пытаясь подобрать слова.

— Я не… я не знаю, что с вами делать.

— Вам кажется, что вы влюблены в меня, — откровенно сказала она.

Он горько рассмеялся над собой.

— В том-то и трудность. Я знаю, как вы действуете на мужчин. Я не так уж прост, когда дело касается женщин, любви и всего остального. В отличие от Синка, я стал ветераном к тому времени, как мне стукнуло двадцать лет. А теперь, если бы я был поумнее, я бы ушел отсюда, выбросил вас из головы и сосредоточился на каком-нибудь достойном занятии, которое позволит мне скоротать время до возвращения на Ригу, где мне предстоит выяснить, из какой именно передряги мне придется выручать Синклера.

— И я пугаю вас?

— Конечно, пугаете. Вы — жена Стаффы, во имя Господа! Вы — мать моего лучшего друга… мать! Разумеется: я немного старше Синклера, но не настолько же.

— Бывают случаи, когда возраст не измеряется годами: Мак, — устало ответила она. — Простите меня. Я изголодалась по общению за эти двадцать лет. Мне хотелось поговорить с кем-нибудь, кто бы не смотрел на меня влюблено или со страхом, и чтобы не бояться охранника. Если я потеряю такую возможность теперь, я сойду с ума. Но я не хочу, чтобы вы впали в отчаяние или свихнулись из-за того, что ваши гормоны играют так сильно, что вы не в состоянии ясно мыслить.

Когда она обратила к нему свой тоскующий взор, он растаял.

— Мак, скажите мне, чего вам хочется. Если вы хотите, чтобы я оставила вас в покое, я сделаю это. Я не хочу причинять вам боль.

— Прекрасная леди, если я до сих пор мог контролировать себя, то я смогу делать это немного дольше.

— Это то, чего мне бы хотелось. Мак. Просто будьте моим другом, пока я не смогу вернуться к Стаффе. Помогите мне разобраться во всем, — но только, если само мое присутствие не сводит вас с ума.

Воспоминания о Тарге терзали его сердце, и он вздохнул.

— Берите те немногие прекрасные мгновения, которые вам достались, и наслаждайтесь ими.

— Вы произносите эти слова с тоскливой печалью.

— Я вспоминал… Неважно. Развитие событий никогда не бывает к нам благосклонным. Я знаю, как вы действуете на мужчин. Я буду помнить, что это гормоны, и буду в полном порядке, — солгал он.

Итреата уже исчезла в колеблющейся синеве. Соединенная энергия Объединенного флота посылала импульсы излучения полной мощности, в то время как отражающие кольца сжимались, и сложные компьютеры уточняли параметры ускорения. При нарастании скорости корабли набирали массу для нулевой сингулярности, и время начало растягиваться, так как мониторы компенсировали красное смешение. При постоянном ускорении в сорок пять "G", реакторы работали вовсю, а генераторы искусственной тяжести на кораблях компенсировали его и защищали хрупких людей, компьютеры и элементы конструкции при помощи сложных, саморегулирующихся операций.

Стаффа сидел в кресле командира на мостике «Крислы», и, прищурив глаза, смотрел на монитор, на изображение удаляющейся Итреаты. Сколько раз он вот так же уходил в пространство, настроившись на завоевания и смерть? Сколько раз покидал он Итреату и никогда не оглядывался назад? Почему на этот раз было по-другому, что изменилось?

Он взглянул на монитор, где остальные корабли его флота двигались по бокам «Крислы» в ее гонке за звездами. Снова Объединенный флот вышел в космос и за ними на крыльях ужасных гарпий летели смерть и разрушение.

Стаффа повернул свое кресло и посмотрел на передний монитор. Там, впереди, за острым носом корабля, находилась Рига, в блаженном неведении о стремительно приближающемся к ней молоте.

«Сколько жизней уничтожишь ты на этот раз? Сколько страданий и потерь принесешь?» Стаффа пытался прогнать видение омерзительных глаз неуспокоившихся мертвецов, которые преследовали его во сне.

В ловушке… он попал в ловушку из-за предательства Или и тактического таланта Синклера. Несмотря на все надежды на обратное, Сасса пала от одного-единственного удара, нанесенного «Гитоном». Майлсу, возможно, и удастся предотвратить голод и распад жизни, но все будет висеть на волоске. Достаточно малейшего толчка, костяк и мышцы империи Сасса начнут распадаться в агонии коллапса.

Синклер почувствует эту слабость и воспользуется ею с безжалостной ловкостью тигра, преследующего раненого козленка. Щупальца предательства Или последует за этим событием, и поможет ей в этом информация, которую она выпытает у Скайлы при помощи наркотиков и пыток.

Единственной надеждой предотвратить распад была неопробованная еще технология. А если она подведет?

«Мне придется убить их всех, — прошептал он оцепенело. — И это будет мое исполнение твоей миссии, Господи».

Скайла… Скайла… Сердце Стаффы пронзила боль при воспоминании об ее поразительных синих глазах, ее задорной улыбке и о том, как плясали искры света на ее снежно-белых волосах.

Исчезла… унеслась, как солнечный ветер мимо замерзшего астероида. Он чувствовал себя опустошенным.

Отсутствие Скайлы наполняло какой-то тяжестью даже сам воздух, лишало Стаффу обычного равновесия. Ясность его ума померкла, им овладело чувство отчаяния.

«Ты знаешь, что шансы увидеть ее живой снова почти равны нулю». Одиночество и усталость сомкнулись вокруг него, лишая его возможности дышать и надеяться. Но что еще ему оставалось?

"Скайла знает, что поставлено на карту. Она понимает что ты обязан сделать. Это вышло за рамки цены жизни любого отдельно взятого человека, независимо от того, как сильно ты ее любишь.

Прости меня, Скайла".

Боль в его сердце проникла еще немного глубже.

"В настоящее время проводятся исследования с целью определить последствия столкновения «Маркелоса» для коры планеты Императорская Сасса. На сегодняшний день сейсмические станции установлены в зонах активного соприкосновения крупных континентальных плато, но данные, собранные при подготовке настоящего отчета, не позволяют прийти к какому-либо определенному заключению. Тем не менее предпринимается попытка создать жизнеспособную прогностическую модель, которая объединит тектоническую, геологическую, гидрологическую и сейсмическую динамику, в настоящее время изучаемую персоналом Департамента геологических наук.

Следует понимать, что произошла сильная деформация планетной коры вдоль основной линии разлома. Столкновение не только раскололо кору, но и послужило причиной взрыва от соприкосновения вещества с антивеществом на глубине нескольких километров от поверхности земли после взрыва реакторов «Маркелоса». Хотя получены пока только предварительные оценки, можно предположить, что по кратеру поднимается магма, и изостатическое равновесие коры нарушено. Долговременные последствия неблагоприятны, и рекомендуется эвакуировать населенные центры из зон тектонической активности.

На сегодняшний день мы не можем произвести точной оценки потенциального отрицательного воздействия на населенные центры, экономические предприятия, собственность (личную или общественную), сельское хозяйство, промышленность, торговлю, общественную безопасность или здравоохранение.

Вышеупомянутая оценка будет произведена, опираясь на постепенное получение и накопление соответствующих данных.

Данная акция была начата и проведена по распоряжению правительства № 11593 и соответствует всем имперским, планетным и районным правилам и распоряжениям".

Данный доклад составлен и распространен Имперской Академией геологии, планетологии и геологических наук Сассы.

 

Глава 23

Синклер вошел в спальню своего дворца и увидел Анатолию, вытянувшуюся на спальной платформе; в ее ввалившихся глазах застыло беспокойство. Она выглядела такой хрупкой и уязвимой среди шелковой роскоши постельного белья. На мгновение Синклер даже забыл о своих гимнастических упражнениях с Или.

Он присел на край плюшевой кровати и с отсутствующим видом уставился на прозрачные драпировки, свисающие с дивана.

— Я только что велел явиться во дворец двум отрядам из первого дивизиона. Я говорил с Мхитшалом. Он знает, что я хочу в плане безопасности.

Анатолия кивнула безучастно, ее высокий лоб прорезала морщинка.

— Синк, все это происходит слишком быстро. Я в растерянности. Я только что сидела в лаборатории, поглощенная своими исследованиями, и тут ты врываешься как смерч, и с тех пор у меня даже не было времени, чтобы подумать.

Он плюхнулся рядом с ней, мозг его горел от усталости, в глаза будто песку насыпали. Остальное тело словно онемело.

— Прости меня. Послушай, как только я смогу быть уверенным, что ты будешь в безопасности, я отошлю тебя туда, куда ты захочешь.

Она печально улыбнулась.

— А где есть такое место, Синклер? Домой? Помогать отцу выращивать корни сайвы? Щупальца Или дотягиваются и туда — и даже дальше.

— Я смогу обеспечить безопасность вам всем, как только мне удастся послать туда отряд охраны. Ты можешь поехать с ними, если захочешь.

Она покачала головой.

— Нет, Синклер. Выращивание сайвы — это не то, что я хотела от жизни. Я люблю отца, пойми меня правильно. Он делал для меня все, но я не создана для профессии фермера. — Она помолчала. — Когда-то, там, на улице, я поклялась, что если бы мне удалось только освободиться от ужаса и террора, я всю жизнь буду заниматься сайвой и никогда не пожалуюсь. Оглядываясь теперь назад, я понимаю, что это неправда. Я выжила тогда. Это было, как переступить порог. Я уже не могу вернуться.

— Но я полагаю, ты не думала, что окажешься замешанной в политические интриги, не так ли?

— Это не входило в мои планы, действительно, — сухо согласилась она. — Но раз уж я в них ввязалась, я все же хотела бы увидеть, что из этого выйдет.

— Я действительно могу обеспечить тебе безопасность. Я найду какое-нибудь место, где ты…

— Забудь об этом, Синклер.

Она наклонила голову набок, рассыпав по плечам блестящие кудри, а ее серьезные глаза испытующе смотрели на него.

— Я не хочу уезжать куда-то и прятаться. Я говорила серьезно, что хочу остаться и участвовать в… — вместе с тобой, если позволишь. Возможно, мне удастся чем-нибудь помочь, хотя бы сохранить тебе рассудок, если не больше.

— Но почему? Это неразумно. Или будет считать тебя своим врагом. Если я проиграю, либо если она до тебя доберется…

Анатолия безрадостно улыбнулась.

— Я наблюдала за тобой в последние дни. Ты — порядочный человек, Синклер. Помни, я регистрирую трупы, которые присылает Или для уничтожения. До сегодняшнего вечера до меня как-то не доходило. Я подумала о том инженере. Он не был преступником. Он просто был человеком, который ей мешал. И вдруг я осознала, что я тоже мешаю. Я была на волосок от того, чтобы попасть на стол и в каталог Вета. Я все еще на улице, Синклер. Неважно, во что мне нравится верить. Поэтому разумным будет принять чью-то сторону и бороться до конца.

— Понимаю, — он устало улыбнулся. — Должен признать, я эгоистичный ублюдок. Мне ненавистна мысль о необходимости отослать тебя. Чудесно, когда рядом есть кто-то, с кем можно поговорить.

— А если ты победишь?

Он потер глаза большим и указательным пальцами.

— Я должен сделать так, чтобы люди, подобные Или, все, кто похож на нее, были бы уничтожены вместе с империей. У людей есть только один шанс. Я ученый-социолог. Я должен изобрести такую систему, которая работает для людей. Даже если на это потребуется вся моя жизнь, именно этим я и собираюсь заняться. — Он вопросительно поднял брови. — А ты?

— Сначала я попытаюсь остаться в живых. Затем придется побеспокоиться, что делать дальше.

— Так чего же ты хочешь? Просто заниматься научной работой всю жизнь?

Ее глубокие синие глаза сузились, и она перекатилась на живот рядом с ним, облокотившись на руки и сплетя пальцы.

— Меня бы это не огорчило. Мне кажется, ученый живет в моей крови. Научные исследования — дело захватывающее. После того как находишь ответ на один вопрос, возникает пятьдесят новых.

— Как со мной?

Она искоса настороженно взглянула на него.

— Ты уже готов обсуждать этот вопрос? Когда я затронула эту тему в прошлый раз, ты смутился и стал обороняться изо всех сил. — Он промолчал, и тогда она добавила. — Ты знаешь, правда? Или, по крайней мере, подозреваешь.

Синклер сглотнул, потому что у него неожиданно перехватило горло.

— Ты говорила, что я никак не мог родиться ни от Балинта, ни от Тани?

Она глубоко вздохнула, как будто собираясь с духом.

— Я проверила ее, Синклер. Она никогда не имела ребенка. Существуют характерные изменения в теле. Ее матка никогда не увеличивалась. Кости таза, лобка и крестцового сочленения никогда не смягчались. Короче говоря, она не была матерью. Ее социальная роль — другой вопрос.

«Неужели Стаффа сказал правду?»

— Я могу доказать это. По-настоящему меня интересует, кто твой отец.

Синклер спросил деревянным голосом:

— Он… Я хочу сказать, ты говорила, что это была чужая генетическая схема.

— Это подразумевается.

— Ты… ты проверяла, сравнивала с генетикой миклениан?

— Это было бы зарегистрировано. Синклер, ты должен понять, твои ДНК другие, не просто с отклонениями. Они не похожи ни на что из того, что я видела раньше. С точки зрения статистики, ты не должен существовать.

Он закрыл глаза, пытаясь найти опору в своей охваченной смятением душе. «Арта Фера была искусственно созданным человеческим существом. Браен говорил, что ее создал Претор». Мурашки пробежали по его спине. «И Браен сказал, что получил меня от Претора. Означает ли…» Он закрыл глаза и с трудом глотнул.

— Синклер? — Рука Анатолии опустилась на его плечо.

— Ничего. Послушай. Мне нужно все обдумать. — Он надеялся, что его глаза не выдадут, насколько он чувствует себя несчастным. — Давай немного поспим. Мы не спали почти три дня, только дремали урывками. Поговорим об этом снова, когда отдохнем.

Она кивнула в знак согласия, но ее охватило новое чувство тревоги.

Стуча каблуками, Или Такка шла по длинному коридору на тридцать пятом этаже Криминальной лаборатории анатомических исследований. Взглянув мимоходом на комнату отдыха для женщин, она слегка подняла брови. Во всех отношениях, это был невзрачный, рядовой квадратный коридор со световыми панелями, расположенными над головой через равномерные промежутки, на стенах синтетические панели и полированные плитки на полу.

Впереди ковылял Жан Боккен, спешил, переваливаясь, как утка, и при каждом шаге его ноги издавали шлепающий звук, а висящая мешком одежда шуршала. Или невзлюбила Боккена с первого взгляда. Он смотрел на мир прикрытыми тяжелыми веками глазами, поглаживая заросшие бородой челюсти большим и указательным пальцами. И еще Или не нравились мужчины, которые пользуются духами.

— Вот она, — наконец произнес Боккен, указывая на одну из многочисленных дверей. Надпись на ней гласила: «Центральная лаборатория».

Или небрежно улыбнулась и толкнула дверь. Несколько его агентов стояли вдоль одной из стен, а худой человек нервно шагал взад и вперед по проходу между заставленными оборудованием рабочими столами.

— Профессор Адам? — спросила Или, когда за Боккеном закрылась дверь.

— Да! Да. — Он вздрогнул, но сразу овладел собой. — В чем дело? Я не понимаю. Я ничего не сделал.

Или улыбнулась ему своей обаятельной улыбкой и, подойдя ближе, взяла за руку.

— О, профессор, нас интересуете не вы, нас заинтересовал один из ваших учеников.

— Пул? Больше никто у нас не интересовался Седди.

— Анатолия Давиура, — поправила Или, отметив про себя имя Пула.

— Ана? — Адам казался растерянным. — О, вы хотите сказать, она что-то сделала, пока отсутствовала во время мятежей?

— Нет, нас интересует проект, над которым она работала. Могу ли я увидеть ее рабочее место?

— Сюда.

Или последовала за ним мимо зачехленного оборудования в дальний угол. Там стоял письменный стол и настенный комплекс, состоящий из компьютера и микроскопа. Предметы на столе выглядели так, будто их оставили всего лишь минуту назад.

— У вашей Аны был исследовательский файл, к которому имели доступ только вы и она. Я бы хотела посмотреть его.

Адам громко сглотнул, его кадык задвигался.

— Я не люблю вмешиваться в исследования моих студентов…

— Пожалуйста!

— Да, мадам.

Адам опустился на стул, включил систему, его пальцы заплясали по клавишам. Он послал компьютеру команду:

— Выдать список файлов Анатолии, пожалуйста.

— Доступ закрыт. Введите ключ.

Адам, выведенный из равновесия, пошарил в кармане, достал связку ключей и, перебрав их, нашел нужный. Наконец, он опустил руку и, вставив свой главный ключ в скважину на уровне колена, открыл ящичек. В тот же момент на экране появился список файлов.

Или нагнулась и вытащила из ящика пачку распечаток. На ее взгляд длинные колонки цифр не имели смысла. Не относились к делу и их заголовки.

— Что все это?

Щурясь, Адам взял тяжелую распечатку.

— Наверное, ее исследование. Посмотрим-ка: да, здесь. Файл 7355. Он должен быть и в компьютере тоже.

Он быстро дал соответствующую команду, и появились новые потоки данных.

— Что все это значит, профессор? Говорите простыми словами, которые мне понятны. Я не ученый.

Адам подался вперед, наморщив лоб. Он просматривал цифры, постукивая пальцем по клавише, передвигающей строчки.

— Ну, на первый взгляд, это изучение ДНК — кодирование наследственности.

— Наследственности? Вы имеете в виду генетическую, так?

— Да. Она сравнивает родительские типы с одним потомком. В этом нет ничего необычного. Мы проводим такое… Минутку! Теперь я уже попал на F1!

— Эф один?

— Потомок. F1 обозначает первое поколение. Я этого не понимаю! — Он сощурился на данные, чуть склонив голову набок. — Это немыслимо.

— Что немыслимо?

Адам вытащил лазерную ручку и начал делать пометки. Кончиком ручки он указал на колонку букв: Ц, Г, А и Т в различном порядке и последовательности. Небольшие галочки были вставлены, чтобы разместить отрезки набора.

— То, что вы наблюдаете здесь, министр, — это расщепленное сопоставление двух участков одной и той же хромосомы человека. Та, что слева — материнская, участок человеческой хромосомы 7-1. Это достаточно часто используют как некий стандарт отчета. Это одна из общих генетических структур, которую имеют все люди. В данном случае порядок правильный. Теперь сравните это с тем, что вы видите на правой половине экрана — с отцовской, или хромосомой человека 7-2. Строение ДНК должно быть зеркальным отражением материнской — но это не так.

— А почему это важно?

Адам потер скулу, не отрываясь от схемы.

— Потому что я никогда раньше не видел такой структуры.

— Возможно, какая-то странная вариация…

— Министр, я попрошу вас. — Адам бросил на нее высокомерный взгляд, — Вы занимайтесь безопасностью, а я буду заниматься генетикой. Я пытаюсь вам сказать, что никто прежде не видел подобного сочетания. Очевидно, она жизнеспособна, иначе экземпляр F1 не развился бы.

— Какая-то мутация?

Адам покачал головой.

— Шансы на это — один к десяти триллионам. Вам следует кое-что понять. Нельзя просто перемешивать ДНК. Молекула ДНК — чертеж всего организма. Если вы что-то меняете, скажем, подставляете аденин вместо цитозина, меняется и основной код. Если, например, этот код давал полипептидную цепь, которая составит мышечную клетку, то несущая ДНК не поставит нужные аминокислоты в порядке, необходимом для создания мышечной ткани.

При виде недоумевающего лица Или Адам несколько раз сжал и разжал кулаки и нахмурился.

— Хорошо, представьте себе вот что. Что произойдет, если вы произвольно замените кусок программы компьютера? Скажем, подставите 1 вместо 0 в бинарном коде программы?

— Это будет зависеть от того, что было в программе: какая команда оказалась затронута. Если место неудачное, то может быть разрушено все программное обеспечение.

— Вот именно. И человеческие ДНК точно такие же, если не считать того, что мы имеем дело не с бинарной системой, а с кватернарной. Видите, каким разрушительным может оказаться любое изменение? Одна точка мутации — переход от гумина к тимину, например, — и организм не сможет вырабатывать такую важную аминокислоту, как валин. Не будет валина — не будет полипептида — не будет клеточного метаболизма — не будет жизни.

Или постучала по зубам ногтем.

— Значит, другими словами, профессор, странная ДНК этого F1 — не человеческая?

Адам сдвинул брови.

— Можно было бы сделать такое первоначальное предположение, но проблема в том, что результат жизнеспособен. Кто-то — и я не знаю, кто — должен быть гением, чтобы создать такое. Взгляните: видите, как они соединяются? Связанные с этим расчеты просто уму непостижимы! Или посмотрела на него скептически.

— Нет, вы не понимаете, что с этим связано! — Адам нервно взмахнул руками, в глазах его горел фанатический огонь. — Ведь это как будто кто-то сел и спроектировал абсолютно новое человеческое существо и сделал это настолько хорошо, что оно могло дать жизнеспособное потомство!

— Спроектировал? Это не просто случайная комбинация?

— Нет, это было сделано специально, — это искусственное творение. — Он напрягся.

— Что?

Губы Адама дрожали.

— Мы не можем этого делать! Даже самые лучшие наши компьютеры не могут интерпретировать различные возможности вероятно жизнеспособного потомства от одного совокупления, не говоря уже о том, что было бы жизнеспособным в произвольном… — Он недоуменно затряс головой. — Это невозможно!

— Но ведь эта штука здесь, на экране перед вами. Это ведь взято от подопытного, так? — Получив его ошеломленный кивок, Или спросила:

— Но от кого?

Адам пожал плечами и воздел руки.

— Пока единственное обозначение подопытного — F1. С другой стороны, возвращаясь к родительским типам, я вижу, что им присвоен каталожный номер из наших хранилищ. Но я сразу же могу сказать вам: они не родители таинственного F1. Мужчина был тарганец, а женщина — этарианка. А настоящий вопрос заключается в генетическом источнике отцовской стороны.

— Так что, все дело в отце?

— Возможно. На этой стадии расследования сказать трудно. Мне нужны дополнительные данные! Проклятие, Ана, почему ты не показала мне этого?

Он согнулся, как цапля, высматривающая лягушку, не отрывая глаз от экрана.

— Кто были родители? Вы сказали, что у вас есть номер по каталогу.

Или скрестила руки, завороженная неожиданной поглощенностью Адама: тот весь ушел в данные на экране.

— Оставьте их, они не имеют значения. Они не имели никакого отношения к генетическому коду F1.

Или протянула руку и оттащила Адама от экрана.

— Их данные, профессор. Сию минуту!

Боккен подошел и встал за нею. Его плоское лицо было непроницаемым. Адам, похоже, вернулся к реальности от запутанной проблемы ДНК.

— Да-да. Одну минуточку.

Он вызвал каталог и отстукал вызов.

— Работаю, — произнесла машина.

Адам снова вернулся к своим размышлениям, пожирая взглядом изображенные на экране ДНК.

Или наклонилась поближе, когда на экране стали вспыхивать данные. С бешено колотящимся сердцем она прочла:

ЗАТРЕБОВАННАЯ ИДЕНТИФИКАЦИЯ ПОДОПЫТНЫХ: ПЕРВЫЙ ПОДОПЫТНЫЙ 11768-БК ТАНЯ ФИСТ;

ВТОРОЙ ПОДОПЫТНЫЙ 11768 БР БАЛИНТ ФИСТ. СМОТРИ ФАЙЛЫ С НАЗВ. СЕДДИ / НАЗВ. УБИЙЦА.

Или распрямилась.

— Боккен. Мне немедленно нужна группа. До особого распоряжения лаборатория закрыта. Профессор Адам в этом обязательно разберется. Он должен получать все, что ему потребуется, но он ни при каких обстоятельствах не должен выходить из этой лаборатории. Вы меня поняли?

— Да, мэм. Как насчет Анатолии Давиура?

— Если она снова появится, вы должны немедленно ее арестовать. Вы меня поняли?

— Да, мэм.

Толстый ковер пружинил под ногами Макрофта, когда он шел по коридору к рабочему центру. У двери он приложил ладонь к пластине замка, и отодвинувшаяся дверная панель пропустила его в ярко освещенный компьютерный зал. На одной стене находилась голографическая карта местности, на которой была изображена территория вокруг поместья Тарги — в реальном времени и трех измерениях. Светящиеся точки обозначали расположение различных сил.

— Ну, как дела? — спросил Макрофт.

— Великолепно, — отозвался Хенк, склонившийся над голокубом, который увеличивал и показывал детали фрагментов с главной карты. — Или все сделала. У нее, наверное, есть кто-то в Центральном Управлении, кто действительно обладает связями. Мы получаем это прямо с главного боевого коммуникатора.

«У Или повсюду есть люди». Макрофт подошел и заглянул через плечо Арнсона. Он прогонял модельные программы, тонко варьируя тактическое распределение двух групп в заболоченном лесу.

— Могу ли я на мгновение отвлечь вас? — Макрофт осмотрелся, наблюдая, как его люди поднимают головы, — Я только что говорил с Или. Джентльмены, настал час нашего крещения огнем. Прошлой ночью два дивизиона заняли позиции, которые вы видите на карте. Управление дивизионами будет осуществляться непосредственно через наш компьютер. Сегодня мы бьемся со стратегией Синклера Фиста. Давайте переиграем его в его собственной игре.

— Сколько времени до начала действий? — спросил Рик. Его худое лицо было серьезно.

— Меньше десяти минут. — Макрофт хлопнул себя ладонью по бедру. — Джентльмены, мы не можем позволить себе ошибиться. Мы изучали тактику Фиста… даже во сне. Сегодня мы должны победить или, по крайней мере, добиться ничьей.

— Почему мне не нравится твой тон? — спросил Хенк.

— Потому что сроки могут передвинуться вперед, по крайней мере на месяц. Похоже, с Синклером проблемы. Мы должны быть готовы приступить к действиям в любую минуту.

— Не могли бы вы пройти со мной? — спросил Синклер у двоих охранников, стоявших перед его личным кабинетом.

Щегольски одетая молодая женщина нервно взглянула на своего напарника и сказала Синклеру:

— Мы не должны оставлять наш пост, сэр. Синклер улыбнулся:

— Вы получили новый приказ. Сюда, пожалуйста. В пастельно-голубом вестибюле кипела деятельность. Две группы из первой секции сооружали энергетические барьеры вокруг двери в роскошные апартаменты Синклера. В руках первых сержантов, наблюдавших за работой и выкрикивавших приказания, неприкрыто красовались заряженные бластеры. Более тяжелое ручное оружие было расставлено на фоне дорогой кобальтово-синей отделки и в стенных нишах, где техники устанавливали мониторы.

— Вы официально уволены, — сказал Синклер своим имперским охранникам. — Идите, отдохните до конца дня. Развлекайтесь. Вам оплатят последующие две недели. В конце этого периода мы найдем вам место в вооруженных силах, если вы захотите.

У женщины непроизвольно открылся рот.

— Вы не можете просто так уволить имперского охранника!

Синклер нахмурился.

— Правда? И почему же?

— Почему?.. Потому что имперская охрана существует уже больше трехсот лет! Мой дедушка был среди первых! — запротестовал молодой человек.

— А вы — последний. Вы только что завершили семейную традицию. — Синклер скрестил руки на груди. — У вас свободный день — и к тому же за мой счет. Выметайтесь отсюда и не возвращайтесь. — Синклер собирался уйти, но потом остановился.

— Да, и скажите вашему старшему офицеру, когда будете уходить, ладно? Вы даже можете захватить его с собой, если захотите.

Тут Синклер ткнул пальцем в сержанта, который только что завершил установку энергетического барьера.

— Первый, захватите четырех ваших людей и идите со мной.

Они встали по стойке «смирно», потом шагнули вперед.

— Бачмен, верно? Третья секция?

— Да, сэр! — четко ответил Бачмен.

Синклер кивнул.

— Вы были с Говсом, когда он сражался с ветеранами? Бачмен понизил голос.

— Да, сэр. Я там был.

Синклер вспомнил. Бачмен, тогда рядовой, обнаружил пушку с расчетом из четырех солдат, которая разбила штаб-квартиру ветеранов. Бачмен был единственным, кто выжил на том хребте. Синк повел его через кабинеты.

— Мне нужно, чтобы здесь находились четыре постоянно вооруженных человека. — Проходя мимо поста охраны, он добавил:

— И еще двое здесь.

В своих личных апартаментах он прошел через столовую, где Бачмен и рядовые изумленно глазели по сторонам, и вошел в спальню.

Анатолия лежала на спальной платформе, отключившись от мира. Синклер указал на нее и понизил голос до шепота.

— Сержант, безопасность этих помещений — только половина ваших обязанностей. Она — вторая половина. Что бы ни происходило, с ней ничего не должно случиться.

— Слушаюсь.

Синклер отвел его обратно в вестибюль и всмотрелся в укрепления.

— Похоже, если Или вздумает сейчас прорываться, ей потребуется дивизион.

Бачмен кивнул.

— Да, но, знаете, некоторые из парней, которых мы обучали, начали…

Синклер прикусил нижнюю губу, хмурясь.

— Что произошло вчера?

Бачмен засунул большие пальцы рук за оружейный ремень.

— Дион Аксель и Мейз бились с парой дивизионов, которые только что прислали. Они проиграли. Похоже, группы и секции просто не могли понять как следует, что им говорят из штаба.

— Что еще? У вас какой-то нерешительный вид. Бачмен поморщился.

— Просто сплетня, сэр — но Дион встревожилась. Кажется, она знакома с командирами дивизионов… И она о них не настолько высокого мнения… Если вы понимаете, что я хочу сказать, сэр.

— Что она сказала? Вы слышали?

— Да, Дион — она довольно хитрая, знаете? Соображает. Она все хмурилась, глядя на карту ситуации. Когда все закончилось, она покачала головой и пробормотала:

«Они не настолько сообразительны. Можно подумать, что ими дирижируют».

Гиселл вошел в кабинет Или из внутреннего лифта. Прошедшее с момента его последнего бритья время можно было оценить по темной тени от щетины на толстых щеках. Углы его губ подергивались, когда он шел к Или по ковру, взметая на нем каждым шагом вихри цвета.

Или при его приближении заморозила файл на экране.

— Что-то новое?

Гиселл потерял контроль над собой, и губы его изогнулись в улыбке.

— Можно и так сказать. — Он вручил ей куб данных. — Только что получили по субпространству. Криптографы его расшифровали и первым делом перебросили мне. Это от нашего агента на Сассе.

Или взяла куб двумя пальцами и вставила в компьютер. Она наблюдала, пока шло сообщение, а потом бессмысленно уставилась на экран, постукивая длинными пальцами по полированной крышке стола.

Наконец, она подняла взгляд.

— Вы считаете их оценку точной?

В углах глаз Гиселла появились морщинки.

— По-моему, да. Возможно, Мак Рудер только что вручил нам всю империю Сасса. Сообщение в высшей степени конкретно. Разрушения, вызванные атакой «Гитона», загнавшего в планету грузовик, катастрофические. В лучшем случае, Джакре сможет только наскрести несколько кораблей. Он сможет попробовать то, что только что сделали мы, — самоубийственное нападение на планету, но не более того. Атака Мака Рудера, какой ограниченной она ни была, на ближайшее время вывела Сассу из строя.

Или сделала долита выдох и упала в кресло.

— Трудно поверить.

Гиселл напомнил ей:

— Мы от них почти не отстаем. По крайней мере, если вы как следует приглядитесь к нашей системе. Сходная катастрофа, скажем, крупный удар по столице, разрушит нашу собственную способность управлять и организовать военное нападение. Слишком много централизовано.

Или развернула кресло и поднялась, рассеянно разглаживая морщинки на своем черном костюме.

— Но если предположить, что мы будем бдительно охранять себя, избежим многих ошибок жирного Сасса, то кого нам бояться? Только Компаньонов…

Гиселл выпрямился, сведя кончики пальцев вместе, и наблюдал за нею из-под опущенных век.

— Я не советовал бы недооценивать Компаньонов.

— Возможно, пришло время снова связаться со Стаффой. У него было время подумать, может, и пожалеть о своих поспешных словах. Даже если захват Скайлы побудил его подготовить свой флот, он знает, что я успею ее допросить к тому времени, как он сможет вылететь. Она — вторая линия командования на Итреате. Подумайте о том, что ей известно, Гиселл!

Или удовлетворенно хлопнула в ладоши.

— Имея в наших руках Скайлу, мы будем знать об Итреате все. Может, этого будет достаточно, так что нам даже не понадобится, чтобы Синклер нанес свой удар по Риклосу, выманивая Стаффу.

— Я заключаю, что вы просмотрели учения, которые Макрофт провел против первых дивизионов Синклера? Или погрызла ноготь большого пальца.

— Да. Макрофт был так расстроен своими результатами. Я, напротив, считаю, что он прекрасно справился. Посмотрим, что произойдет, когда я подключу его к каким-нибудь переподготовленным дивизионам. Глядя на записи, Гиселл, можно заметить, что Макрофт действовал неплохо. Войска просто не были достаточно хорошо обучены, чтобы выполнять его приказания.

— Возможно. Но, возвращаясь к Стаффе: он действительно будет следующей серьезной проблемой, с которой придется иметь дело.

— Пока мы не поместили Скайлу Лайма под наши зонды, нет смысла формулировать образ действий. Но, Гиселл, нейтрализовав угрозу Сассы, мы оказались ближе к цели, чем я надеялась. И в зависимости от того, что нам скажет Лайма, мы можем получить ключ к Компаньонам. — Она одарила его обворожительной улыбкой. — Всего за несколько месяцев мы могли бы стать единственными правителями свободного космоса.

Его ухмылка стала шире.

— Я не сомневался, что вы именно так оцените сообщение с Сассы.

Или махнула рукой.

— Пока все, Гиселл. Спасибо. Вы, право же, очень порадовали меня.

Гиселл наклонил голову, прощаясь, и зашагал обратно к лифту. Или наслаждалась пьянящим чувством триумфа. «Сасса? Поверженная? Беззащитная? Как приятно!»

Она раскинула руки и закружилась по комнате. Волосы ее разлетелись, струясь в такт ее пируэтам. Смеясь, она танцевала, пока у нее не закружилась голова.

Тогда она становилась, опомнившись, и пошла к своему рабочему столу.

— Прекрасно, Стаффа. Ну-ка, посмотрим, не решили ли вы теперь говорить связно. — Она устроилась в своем мягком кресле и сдвинула пальцы обеих рук. — Соедините по субпростанству с Итреатой. Я хочу говорить со Стаффой кар Терма.

— Поняли, министр Такка. Мы уже устанавливаем связь. На это нужно какое-то время.

— Я понимаю.

Или закрыла глаза, представляя себе сассанцев, суетящихся в попытке справиться с разрушениями. Ее агенты были очень дотошны. Мак Рудер загнал гигантский грузовик в планету на скорости, составившей почти треть световой. Огромная военная база Сассы исчезла во взрыве, от которого треснула кора планеты. Ресурсы империи напряжены до предела за счет землетрясений, выпадания осколков и климатических изменений, связанных с выбросами продуктов взрыва в атмосферу. Все сельское хозяйство планеты разрушено из-за низких температур. Население балансирует на грани голода и замерзания, все службы не работают, общественный порядок удерживается с огромным трудом. Остальная Сассанская империя теперь старается спасти свою столицу и ее чрезмерно большое население.

— Министр? — Компьютер прервал ее мысли. — Итреата на субпространстве.

— Очень хорошо. — Или собралась и, подавшись вперед, вгляделась в бесстрастное лицо какой-то женщины. — Добрый день. Я — министр Или Такка, и я хотела бы поговорить с Командующим.

Выражение лица представителя Итреаты оставалось непроницаемым.

— Мне приказано выяснить, освободили ли вы Скайлу Лайма.

— Именно это я и хотела бы обсудить с Командующим.

— Освобождена ли Скайла Лайма? Или начала злиться.

— Я буду говорить об этом с Командующим. Еще раз повторить?

Женщина даже не пошевелилась.

— Не нужно, министр Такка. Тем не менее у меня есть инструкция. Командующий считает, что ему нечего обсуждать с вами, пока не получит свободу Скайла Лайма. — Она опустила глаза к монитору. — Его точные слова таковы:

«До этого момента вы попусту тратите слова». Извините, министр, но таков приказ.

— Понятно. Тогда я могу предложить вам передать следующее. Когда он пожелает обсуждать ситуацию, пусть попробует меня найти. Я в бирюльки не играю. Все.

Или прервала связь и постаралась подавить нахлынувший гнев.

— Ты, Стаффа, трижды проклятый человек, что за игру ты ведешь? Ты уже поставил на Лайма крест? В этом дело, хладнокровный ты ублюдок? Или ты блефуешь, ставишь на то, что я сломаюсь раньше, чем ты.

Или почувствовала, что червь неуверенности начал подтачивать чувство торжествующей эйфории. Она опустила взгляд на куб данных, который ей принес Гиселл, — и швырнула его через комнату, где он разлетелся, ударившись о дорогостоящую обшивку стен.

"МЕНЯ ЧАСТО СПРАШИВАЮТ: "КАК СЕДДИ ВИДЯТ ВСЕЛЕННУЮ? В ЧЕМ ЦЕЛЬ СУЩЕСТВОВАНИЯ? КАК ЭТА НЕПРЕДСКАЗУЕМАЯ ВСЕЛЕННАЯ СВЯЗАНА С РАЗУМОМ?

МЫ ВЕРИМ, ЧТО БОГ СОЗДАЛ ВСЕЛЕННУЮ, КОГДА ОН СТАЛ ОЩУЩАТЬ — ОСОЗНАВАТЬ, ЕСЛИ ХОТИТЕ. И, ДА, ВСЕЛЕННАЯ КАК ОТРАЖЕНИЕ САМОГО ГОСПОДА, ИМЕЕТ ЦЕЛЬ: НАША ВСЕЛЕННАЯ ЕСТЬ ПУТЬ ПОЗНАНИЯ БОГОМ САМОГО СЕБЯ. С ТЕОЛОГИЧЕСКОЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ, МЫ СЕЙЧАС ПОЛАГАЕМ В ОГРАНИЧЕННОМ ЗНАНИИ, ЧТО НАША ВСЕЛЕННАЯ В ОДИН ПРЕКРАСНЫЙ ДЕНЬ КОЛЛАПСИРУЕТ В ГРАВИТАЦИОННУЮ СИНГУЛЯРНОСТЬ. КОГДА ЭТО ПРОИЗОЙДЕТ, ДВОЙСТВЕННОСТЬ ИСЧЕЗНЕТ, И КАЖДАЯ ЧАСТИЦА ЭНЕРГИИ-МАССЫ ВЕРНЕТСЯ К БОЖЕСТВЕННОСТИ.

В НЕКОТОРОМ ОТНОШЕНИИ, ЭТО НАИВНЫЙ СПОСОБ ПОЛУЧЕНИЯ ЗНАНИЯ. РАЗУМ ПРИХОДИТ ПУТЕМ КАЖДОГО НАБЛЮДЕНИЯ И КАЖДОГО ИЗМЕНЕНИЯ ВСЕЛЕННОЙ, ПОРОЖДЕННОЙ НАБЛЮДЕНИЕМ. ТО, ЧТО МЫ ВИДИМ КАК ПРОЦЕСС ЭВОЛЮЦИИ, ЕСТЬ НА САМОМ ДЕЛЕ СРЕДСТВО НЕ ТОЛЬКО ДЛЯ ЭНЕРГИЗАЦИИ ВСЕЛЕННОЙ, НО И ДЛЯ РАССМОТРЕНИЯ КАЖДОГО АСПЕКТА И ВАРИАНТА ЛЮБОЙ ПРОБЛЕМЫ. ДЛЯ СУПЕРНАТУРАЛИСТОВ, КОТОРЫЕ ТРЕБУЮТ ЧУДЕС, МОЖНО ЛИ ПРЕДЛОЖИТЬ ЧТО-ЛИБО БОЛЕЕ ЧУДЕСНОЕ, ЧЕМ ЭТО? ОДНИМ МАСТЕРСКИМ ДВИЖЕНИЕМ БОГ ЭНЕРГИЗОВАЛ ВСЕЛЕННУЮ ПУТЕМ НЕУВЕРЕННОСТИ, РАНДОМИЗАЦИИ И СВОБОДНОЙ ВОЛИ, И, ТЕМ НЕ МЕНЕЕ, ПОЛУЧАЕТ ВСЕ ПРЕИМУЩЕСТВА ОТ МНОЖЕСТВЕННОСТИ РЕШЕНИЙ, КОТОРЫЕ РАЗЫГРЫВАЮТСЯ ВО МНОЖЕСТВЕННЫХ ВСЕЛЕННЫХ.

ЭТА КОНЦЕПЦИЯ СТАНОВИТСЯ ПРОБЛЕМАТИЧНОЙ ДЛЯ ТЕХ, КТО НАСТАИВАЕТ, ЧТО ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ СУЩЕСТВА КАКИМИ-ТО ТАИНСТВЕННЫМИ РАССУЖДЕНИЯМИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ СПОСОБНЫ ЗНАТЬ ВСЕ, ЧТО ТОЛЬКО СУЩЕСТВУЕТ. УВЫ, ДРУЗЬЯ МОИ, МЫ ОГРАНИЧЕНЫ ВРЕМЕНЕМ И ЧУВСТВЕННЫМ АППАРАТОМ. МЫ МОЖЕМ МОДЕЛИРОВАТЬ, ПРЕДСКАЗЫВАТЬ И АНАЛИЗИРОВАТЬ И ОПИСЫВАТЬ РЕЗУЛЬТАТЫ ЭТОГО НАШИМ КОЛЛЕГАМ И ПОТОМКАМ. НО ТУТ МЫ ОГРАНИЧЕНЫ НАШЕЙ СПОСОБНОСТЬЮ ПЕРЕДАВАТЬ ИНФОРМАЦИЮ С ПОМОЩЬЮ ЯЗЫКА. (ПРОЦЕССЫ ПЛОХО ПОДДАЮТСЯ ОПИСАНИЮ С ПОМОЩЬЮ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ И ГЛАГОЛОВ — ТОЛЬКО МАТЕМАТИКА НЕМНОГО ПРИМЕНИМА В ЭТОМ СЛУЧАЕ). ОТМЕНЯ ЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ МОЛЬБЫ, НАДО ПРИЗНАТЬ, ЧТО ИСТИННОЕ ЗНАНИЕ БУДЕТ УДЕЛОМ ТОЛЬКО РАЗУМА.

ВОКРУГ СЕБЯ МЫ ВИДИМ ЧУДО: НАШУ ВСЕЛЕННУЮ. ДЛЯ ТЕХ, КТО ИЩЕТ ОЗАРЕНИЯ, МОГУ ПРЕДЛОЖИТЬ СЛЕДУЮЩЕЕ. ЗАДУМАЙТЕСЬ ВОТ НАД ЧЕМ. КУЛЬТУРА ПОДГОТОВИЛА ВАС К ВОСПРИЯТИЮ ДВОЙСТВЕННОСТИ, РАЗМЕЖЕВАНИЮ СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННОГО И ФИЗИЧЕСКОГО. ОДНАКО НАША НАУКА УЧИТ, ЧТО ОДНО НЕ МОЖЕТ СУЩЕСТВОВАТЬ БЕЗ ДРУГОГО. КЕРАМИЧЕСКИЙ РЕЗЕЦ МОЖЕТ КАЗАТЬСЯ СПЛОШНЫМ, НО В ОБЛАСТИ КВАНТОВ СПЛОШНОСТЬ ИСЧЕЗАЕТ В ЭЛЕКТРОННЫХ ОБЛАКАХ И ВНУТРИАТОМНЫХ СИЛАХ. ЕСЛИ ВЫ ХОТИТЕ ВЗГЛЯНУТЬ НА ВСЕЛЕННУЮ НОВЫМИ ГЛАЗАМИ, ВЫ ДОЛЖНЫ ИЗГНАТЬ ДВОЙСТВЕННОСТЬ ИЗ СВОИХ МЫСЛЕЙ. МИСТИЧЕСКОЕ И ФИЗИЧЕСКОЕ СУТЬ ОДНО, ОНИ ОБА ОТРАЖАЮТ ГОСПОДНЕЕ ТВОРЕНИЕ И ЦЕЛЬ С САМОГО БОЛЬШОГО ДО САМОГО МАЛЕЙШЕГО".

Выдержка из радиопередачи Кайллы Дон.

 

Глава 24

Мак шлепнул ладонью о пластину замка на кабине управления «Гитоном». Тяжелый люк с шипением отодвинулся, и он ступил через порог, коротко кивнув первому заму по вооружению и специалисту по навигации и коммуникации. Пилот, как обычно, лежал плашмя в «шлеме забот». Райста сидела сгорбившись в кресле командира. Было такое впечатление, что она съела незрелый лимон. Она кинула на Мака жесткий взгляд, что-то буркнув про себя, выпрямилась и, опираясь на руки, подняла себя с кресла.

— Твое место.

— Что происходит? — спросил Мак.

— Мы вышли из нулевой сингулярности и появились в поле зрения Орбитальной обороны. Все. — Губы Райсты дрогнули. — Министр Такка желает говорить с тобой. Мак скорчил гримасу и устроился в командном кресле.

— Левый компьютер, пожалуйста, установите связь.

— Слушаюсь, сэр.

Мак наблюдал, как на мониторе командного кресла возникает лицо Или. Она одарила его счастливой улыбкой, темные глаза ее искрились.

— Мак Рудер! Позвольте мне первой поздравить вас с героическими и великолепными действиями на Императорской Сассе!

— Благодарю вас, министр.

«ГДЕ, ЧЕРТ ПОБЕРИ, СИНКЛЕР?» Или поджала губы и чуть опустила голову, словно дожидаясь подходящего момента.

— Я знаю, что вы не имели связи и, следовательно, доступа к сообщениям разведки, но ваш удар успешно кастрировал Сассанскую империю. Мы с Синклером… да и вообще вся империя, если уж на то пошло, сознаем, что мы в долгу перед вами и вашими героями с «Гитона». Вы сократили приближающуюся войну на месяцы, а, возможно, на годы.

— Благодарю вас, министр. Но ведь, в конце концов, я следовал стратегии Синклера. Кстати, с ним можно поговорить?

Или отвела взгляд в сторону, словно проверяя по монитору.

— В настоящий момент он проводит учения, и ему нельзя мешать. Я дам ему знать, что вы на подлете. — В ее глазах опять зажглось возбуждение. — Он — просто чудо! Я горю нетерпением продемонстрировать вам улучшения в нашей армии. Синк все по-настоящему изменил. По-моему, вас ждет огромный сюрприз, когда вы окажетесь на планете. Мне не терпится увидеть вашу реакцию, когда вы поймете, как изменилось военное командование.

— Я буду с нетерпением ждать. «СИНКЛЕР? СЛИШКОМ ЗАНЯТ НА УЧЕНИЯХ, ЧТОБЫ ОТВЛЕЧЬСЯ НА НАШЕ ПРИБЫТИЕ? ЧТО?»

— Я в этом не сомневаюсь. Мы приготовим вам необыкновенную встречу. Так до встречи с вами и командиром Райстой, Мак Рудер.

Она отключила связь.

Мак, хмурясь, развалился в кресле.

— Что все это значило? — спросила Райста, застыв у командного кресла.

— Не знаю. Но что-то…

«СИНКЛЕР, ТЫ ВЕДЬ НЕ СПУТАЛСЯ С НЕЙ, ПРАВДА? СКАЖИ МНЕ, ЧТО ОНА НЕ ОБВЕЛА ТЕБЯ ВОКРУГ ПАЛЬЦА, ПОКА ВЫКАЧИВАЛА ИЗ ТЕБЯ МОЗГИ!»

— Не так? Что-то случилось? — настаивала Райста.

— Ты меня поняла. Но что бы это ни было — это не к добру.

Тяжелая, выщербленная во время мятежей дверь странно подействовала на Анатолию. Она взглянула вверх, на камеру слежения и поддавшись внезапному порыву, помахала рукой, прежде чем открыть дверь и войти в здание Криминальных анатомических исследований. Когда она вошла, по обе стороны двери за столами вахты сидели два молодых человека в униформе. При виде нее оба, казалось, вздрогнули.

Возможно, по зданию уже разносятся безудержные слухи. При этой мысли Анатолия напряглась еще сильнее. Она быстро оглянулась, чтобы убедиться в том, что Бачмен и Уилер идут прямо за ней.

Держась так, словно все в порядке, Анатолия прошла к лифту и нажала кнопку тридцать пятого этажа.

— У меня появилась масса сомнений относительно вот этого, — пробормотал сержант, не разжимая губ.

Анатолия озабоченно улыбнулась, ясно ощущая, как у нее колотится сердце.

— Поверьте мне. Так будет лучше. Если Синклер явится в лабораторию с поддерживающей группой, кто-нибудь наверняка заметит. А если это буду я, то что из того? Я пришла взять кое-какие бумаги, а вы двое — мои друзья. Только и всего. Никто ни о чем не догадается.

— А эта штука настолько важна? — с сомнением спросила Уилер, наблюдая, как в лифте загораются цифры этажей.

— Ну, давайте скажем так. Если со мной что-то случится, вы отдаете ее Синклеру — лично. Если кто-то пытается вас остановить… Нет, еще лучше: обозначьте это мысленно «совершенно секретно, только по допуску» — Синклеру.

Лифт остановился, и Анатолия вышла. Сопровождающие следовали за ней по пятам.

— Вы это серьезно? — спросил Бачмен.

— Абсолютно, — ответила Анатолия тоном, не допускающим неповиновения. Она прошла по вестибюлю к столику шахты, откуда за ней с явным интересом наблюдал человек. «Новый студент?»

— Вы — новичок, — приветствовала его Анатолия. — Студент?

Мужчина улыбнулся, глаза его смеялись.

— Меня зовут Тил. Только что переведен. Вы — Давиура, да? Я видел вашу голографию.

— Вот как?

Тот ухмыльнулся.

— Что я могу сказать. Я — раб хорошеньких женщин. Он с любопытством взглянул на Бачмена и Уилер, остановившись взглядом на их вооружении.

— Новые соседи по комнате. — Она смущенно опустила глаза. — Если вы здесь уже давно, вы, можете быть, слышали. Я некоторое время тому назад потеряла свое жилье. — Она искоса взглянула на компьютер, заметив на экране необычный текст. Ее страх еще на порядок усилился. — Вет в лаборатории?

Новичок, казалось, колебался.

— Нет, кажется, у него сегодня выходной. Анатолия кивнула.

— Очень жаль. Ну ладно, я позвоню ему попозже. Пока. Она пошла по вестибюлю, Бачмен и Уилер не отставали от нее.

— Не похож на студента, — проворчала Уилер. — Что-то в его глазах.

Анатолия отмахнулась.

— Я бы в свое время не поверила, что и я студентка. Бачмен пошел рядом с нею, оставив Уилер чуть позади.

— Далеко?

— Порядочно. Вестибюль длинный. — Она указала на комнату женщин. — Вот где я раньше жила.

— Кроме шуток?

— Кроме шуток. — Она с любопытством посмотрела на Бачмена. — Вы давно знакомы с Синклером?

— С тех пор как наш набор призвали для подкрепления Первого Тарганского.

— И, сестричка, это было давно — для наших жизней, — сообщила Уилер.

— Хмм, а мне можно задать вопрос? — Глаза Бачмена непрерывно двигались, как будто он пытался разглядеть все в этом безликом вестибюле.

— Пожалуйста.

— Почему вас интересует Синклер?

«ЕСЛИ БЫ ВЫ ТОЛЬКО ЗНАЛИ!»

— Он — мой друг. Ничего больше, первый сержант. Он явился, когда он был мне нужен. Может быть, я возвращаю ему долг. Вы шпионите в пользу Мхитшала?

Бачмен покачал головой, криво улыбнувшись.

— Нет. Сам спрашиваю… для себя… а может, и для остальных из нас. Видите ли, мы беспокоимся о Синке.

— Особенно в последнее время, э? — наугад спросила Анатолия. — Если вы из-за Или не спали, то, по-моему, вы можете сказать войскам, чтобы они немного расслабились. Синклер ее раскусил.

Бачмен кинул на нее быстрый взгляд, но лицо его осталось совершенно бесстрастным.

— Вот эта дверь.

Анатолия повернула направо, приложила ладонь к замку. Уилер задержалась, осмотрев весь коридор, а потом последовала за ними в лабораторию. Ана пробралась мимо всевозможного оборудования к своему столу. Опустившись на колени со своим ключом, она отперла ящик, вытащила две кипы распечаток и, выпрямляясь, нахмурилась.

— Я оставила здесь ручку и блокнот. Кто-то это подмел.

— Это плохо? — спросила Уилер негромко, продолжая наблюдать за комнатой.

Анатолия сделала глубокий вдох и включила машину, вынув из кармана куб данных и вставив его внутрь. Она включила доступ и вызвала файл 7355, быстро просмотрев его, чтобы убедиться, что он весь на месте.

— Компьютер, перепиши файл 7355 на вставленный куб данных.

— Работаю. — Пауза. — Перенос данных закончен.

— Сотри файл 7355.

— Файл стерт.

— Вычисти и заполни 0 и 1. Повтори команду три раза.

— Работаю. — Машина издала жужжание. — Команда выполнена.

— Заполни только что стертое поле хранения величиной числа «Пи».

— Работаю. — Чуть позже:

— Поле заполнено.

— Распечатай, пожалуйста.

— Работаю.

Из щели принтера начало выползать численное значение п. Анатолия просмотрела страницы и кивнула. Корзинка принтера заполнилась. Когда все было сделано, она оторвала лист и бросила его в конвертер.

— Пойдемте.

Облегченно вздохнув, она вручила Уилер две кипы распечаток, а куб данных опустила себе в карман.

Ее сердцу только начал возвращаться его обычный ритм биения, когда она вышла в вестибюль, — и застыла на месте.

В центре вестибюля стоял Бачмен. По обе стороны от него стояли офицеры охраны, один из них оказался Тилом.

— Хэлло, Ана, мне надо минутку поговорить с тобой? Отчаянное чувство, что она оказалась в темноте, что пятится назад в тупик, ощущая зловонное дыхание Микки, заставило ее почувствовать настоящую панику, несмотря на то, что Бачмен и Уилер, защищая ее, встали у нее по бокам, чуть сзади. Из дальнего конца коридора медленно подходило еще двое.

— Говори сейчас, Жан. Я спешу.

— Мы договорились вместе пообедать, — добавил Бачмен чуть раздраженным тоном.

Боккен отмахнулся от Бачмена и Уилер.

— Вы, конечно, можете идти. О, но пачка распечаток, которую несет она, должна остаться. Полагаю, что это — лабораторное имущество.

У Анатолии начал дрожать подбородок. «ВОЗЬМИ СЕБЯ В РУКИ! ПРЕКРАТИ!» Боккен походил на охотника, уверенного в том, что добыча от него не ускользнет.

— Это просто кое-какая работа, которую мне нужно доделать дома, — уверила его Анатолия.

— У вас есть причина беспокоить мою девушку? — спросил Бачмен, делая шаг вперед.

Казалось, Боккен озадачен. Он поднял руку, протянув удостоверение с эмблемой внутренней безопасности, сияющей на долгопласте.

— Присутствие вашей… девушки требуется Министерством внутренней безопасности, сержант. Я уверен, что попозже вы сможете забрать ее оттуда.

Анатолия ахнула, не сумев справиться с собой, и отступила на шаг. Неподалеку от этого самого места охлаждаемый стол для образцов ожидал поставок из министерства. Не окажется ли она на нем завтра, чтобы Вет внес ее в каталог? Как бы в предчувствии прозекторского стола, по ней разлился холод.

— Думаю, нет, — отозвался Бачмен со сталью в голосе. Секунду Боккен только хмурился.

— Я сказал…

— Тарга! — гневно прорычала Уилер отступая дальше вправо, балансируя на пальцах ног. Бачмен кивнул, повторяя:

— Тарга!

Анатолия начала было приподнимать руку, чтобы прервать их, но в этот момент Бачмен бросился на Боккена и ближайшего к нему охранника. В ту же самую долю секунды Уилер присела на корточки, проскрипев вытаскиваемым из пластиковой кобуры бластером, и направила его на охранников, приближающихся из дальнего конца коридора. Распечатка разлетелась по полу, а бластер Уилер выстрелил.

— Ана! Хватай бумаги! — крикнула Уилер, поворачивая оружие, чтобы прикрыть Бачмена. Первый сержант нанес Боккену удар поперек горла, потом лягнул одного из бросившихся на него охранников в пах. Он схватился со вторым, завалил его и вырвался, откатившись по плиткам пола. Бластер Уилер выстрелил во второй раз, а выстрел Бачмена попал прямо в спину еще одному, разметав мышцы, ребра и куски легких.

Вот так быстро все и было кончено. Боккен булькал, хватая себя за горло. Растерзанные тела мертвых агентов безопасности сочились кровью на отполированном плиточном полу, пока контуженные нервы посылали судороги по обнаженной мышечной ткани. Анатолия застыла согнувшись, не в состоянии двинуться, сжав пальцы на листах бумаги.

— Нам лучше отсюда выбираться, — озабоченно позвала Уилер.

Анатолия поспешно сгребла распечатку, прижав ее к груди. Дрожа, она смотрела на искореженные взрывами тела, лежавшие перед ней. Невозможно… думать…

— Куда? — выкрикнул Бачмен. — Обратно, откуда мы пришли?

Анатолия поспешно собрала разлетевшиеся мысли.

— Нет! Там у них будут люди. Сюда. В гараж! Есть еще один лифт, спускающийся до уровня улицы.

Она рванулась вперед, поскользнувшись на свежей крови, и упала бы, если бы Бачмен быстро не схватил ее за руку. Она понеслась по коридору, сдавленные рыдания застряли у нее в горле.

— Ты в порядке? — крикнула на бегу Уилер. Ее карие глаза были тревожно прищурены.

— Со мной… ничего.

«Я СНОВА НА УЛИЦЕ. Я УЖЕ ТУТ БЫЛА». Отвага начала пульсировать в ней.

Анатолия завернула за угол, промчалась мимо двух ошарашенных секретарш и пронеслась оставшиеся до лифта семьдесят метров. Она прижала ладонь к запору, молясь про себя, чтобы бойню еще не успели обнаружить. Труба лифта открылась.

Анатолия прижалась к задней стенке, сжимая на груди драгоценную распечатку. Бачмен и Уилер вошли следом и хлопнули по кнопке уровня гаража.

Анатолия озиралась, пока они спускались, и, в конце концов, набралась мужества спросить:

— Что такое Тарга?

— Значит, что терять нечего, кроме собственной жизни, — ответил ей Бачмен.

— Ты выдержишь? — коротко спросила Уилер. — Ты тут у нас не завянешь?

Анатолия изобразила кривую улыбку, которую не чувствовала.

— Только не я.

— Ты там казалась немного бледной, — заметил Бачмен.

Анатолия потрясла головой, когда лифт остановился. Она усилием воли вернула некоторую устойчивость подгибающимся коленкам, прежде чем они ступили на площадку для парковки.

— Меня просто бластеры достали. Я привыкла убивать людей металлической палкой. Лифт в той стороне.

Уилер двигалась позади, пятясь и прикрывая их спины.

— Ты шутишь?

Они шли по цементному полу, огибая пассажирский пикап. Прохладный поток воздуха выходил из въездного туннеля — квадратной дыры справа, освещенной желтыми пятнами. На площадке для парковки сверкали ряды ЛС, с ярко раскрашенными корпусами. Тут царила жуткая тишина, в которой гулко отдавались их шаги.

— Долгая история… но попозже… если мы это переживем.

— Если? Почему я так ненавижу это слово? — Бачмен вытянул руку. — Этот лифт на улицу?

— Да.

— Может, нам следовало захватить ЛС, — пробормотала себе под нос Уилер.

На уровне улицы Анатолия повела их через выжженные магазины. Они были уже метрах в пятидесяти от лифта, который доставил бы их вниз к шаттлу, когда ЛС нырнула вниз из транспортной линии у них над головой.

— Ложись! — выкрикнула Уилер, поднимая бластер и бросаясь в сторону.

Бачмен придавил Анатолию жесткой рукой, прижав ее к грязному тротуару.

— Они ударят прямо… — вскрикнула Уилер, бросаясь ничком прямо на них.

Тротуар тряхнуло от удара, врезавшегося в улицу, отрикошетив, пробившего дыру в одном из зданий.

Бачмен поднял ее на ноги и потащил за собой к шаттлу.

— Что случилось?

Уилер со всех ног неслась к трубе шаттла.

— Разнесла их чертов фонарь! Наверное, убила пилота. Нам дьявольски повезло, что мы живы! Анатолия ловила ртом воздух.

— Тарга, а? Мне надо завести себе такую же броню, как у вас!

Бачмен стартовал из трубы, держа бластер мертвой хваткой. Немногочисленные люди, изумленно уставились на них, явно зная об ударе несколькими уровнями выше, на улице.

— Как раз вовремя! — воскликнула Уилер, когда челнок скользнул к остановке. Не обращая внимания на других пассажиров, они бросились к вагончику — но он, омертвев, осел на магниты.

Бачмен чертыхнулся, ударив прикладом пистолета в полуоткрытую дверь.

— Какого дьявола?

Анатолия с трудом сглотнула.

— Или отключила энергию. У нее есть кто-то в администрации челноков.

— Гнида! — Уилер развернулась на пятке, гневно сверкнув глазами на попятившихся пассажиров, потом бросилась к трубе безопасности там, наверху.

— Похоже, мы возвращаемся на улицу, — проговорил сквозь зубы Бачмен. — Пошли!

— Нет. — Анатолия решительно остановилась.

— Ты совсем с ума сошла? — отчаянно махнула рукой Уилер. — У нас всего несколько минут — потом Или соберет над этой частью города все ЛС!

Анатолия жестко им ухмыльнулась.

— Пусть собирает. Я знаю путь получше. Ну-ка помогите мне. — Она легла на живот, прижав к себе драгоценные распечатки, и соскользнула вниз, к магнитным рельсам. — Осторожнее! Не прикасайтесь к рельсам. Они в любую минуту снова могут оказаться под током!

Бачмен нахмурился еще сильнее.

— Куда ты направляешься?

— На улицу, — ответила Анатолия. — Я знаю еще один путь отсюда.

— Тарга. — Крикнула Уилер, ловко прыгая с платформы.

— Чертовски точно, Тарга! — откликнулась Анатолия, осторожно переступая через рельсы, чтобы оказаться в углублении по другую сторону каркаса. Она глубоко вздохнула, ощущая запах мерзких корней города. — Я просто не знала, что так скоро вернусь обратно.

Или раздраженно расхаживала по комнате. Большой настенный монитор был разбит на окошки, контролируя преследование Анатолии Давиура. Кто бы мог подумать, что двое военных, сопровождавших ее, будут стрелять? Это отрицало всякую логику.

Когда пришло сообщение о том, что Давиура появилась в Исследовательском центре. Или видела и слышала неловкую попытку ареста, предпринятую Боккеном, — у агентов были переносные мониторы. Боккен действовал по правилам, сразу же оцепив все помещение своими людьми. Он закрыл оба пути отступления, поставил дополнительный заслон на главном выходе и стал ждать. Он собирался взять Давиура после того, как она заберет свою работу, когда ее бдительность ослабеет. Двое военных казались неудобством, но не внушали опасений. Подопытных отделяли от их людей по стандартной процедуре. Согласно протоколу, те должны были покорно отступить, настаивая, что Синклер все выяснит. И тут, не успели они моргнуть и глазом, как все разладилось. Почему?

— Пропади все пропадом, у нас же здесь цивилизованная планета — сама себе проговорила Или. Она повернулась на каблуках, — что происходит? Они прыгнули на площадку для челноков. Люди видели, как они пытались захватить космический челнок. Куда они делись?

Гиселл набрал в грудь воздуха, подбирая слова для ответа, но Или не дала ему заговорить. Она наклонилась вперед, облокотившись на стол, было видно, как кипела в ней едва контролируемая ярость.

— Если вы собираетесь мне сообщить, что вы ее потеряли, это именно то, что, вероятно, приведет вас прямым ходом на рециркуляционную фабрику мусор сортировать Гиселл с трудом сглотнул слюну.

— Или, вы же все видели на мониторах. Что мы делали не так? Наши люди перекрыли все выходы, рассчитывая взять их, как только они ступят на улицу. Когда они не появились, мы направили людей вовнутрь. Они обнаружили, что площадка для челноков пуста.

Или выругалась, но потом, смягчившись, сказала:

— Вы правы. Ладно. Самое логичное предположение, это, что они ускользнули через городскую подземную структуру. Если они попали туда, то могут пройти куда угодно, правда они не могут быстро передвигаться. Оцепите всю территорию. Мне все равно, скольких людей вы снимите с работы. Я хочу, чтобы все, кто может без ущерба быть переброшен сюда, искали девушку.

— Есть, мэм, — Гиселл наклонился к своему коммуникатору, отдавая распоряжения.

Или покачала головой, кинула злобный взгляд на монитор и вышла из кабины Гиселла, решительно шагая вниз к лифту.

«Идти или нет к Синклеру? Достаточно ли он остыл? Купится ли он на мою историю о Давиура?» — так и эдак прикидывая ситуацию, она хлопнула ладонью по кнопке лифта.

Скайла почувствовала рядом с собой движение. Ее затуманенный сном мозг не сразу почувствовал перемещение веса. Затем резко вступили в действие ее отточенные на бои инстинкты, и она, перекатившись на живот, спрыгнула со спальной платформы, споткнулась, удержалась от падения как раз к тому моменту, когда зажегся свет.

Она автоматически встала в боевую стойку и приготовилась ударить. Ее жилище сверкало в чересчур ярком свете, лившимся из панелей над головой. С дальнего конца платформы пружинисто скатилась Арта Фера, приземлившись на ноги по-кошачьи. Она уставилась своими совиными глазами на Скайлу, возбуждение окрасило ее щеки легким румянцем. Похожая на шелковый газ ткань окутывала ее прозрачной вуалью, не скрывая скульптурного тела.

— Что ты здесь делаешь? — требовательно спросила Скайла, стараясь сохранять спокойствие. Глаза Феры сузились в щелки.

— Тебе всегда было все равно. Скайла подозрительно вздернула голову.

— Что было все равно?

— Ну, сколько раз я спала с тобой после того, как привезла тебя.

— Я тогда была под действием снотворного.

— А теперь нет, — Арта с нахальным видом пожала плечами и тряхнула головой так, что ее волосы беспорядочно рассыпались по плечам. — А тебе хотелось бы?

— Нет, пропади ты пропадом. Где ты спала раньше? — Скайла потерла запястья, внутренне удивившись, что ее ничего не сдерживает. Скайла не могла не задрожать.

— В кресле пилота… после того, как проверила состояние корабля. Ведь этот корабль сам, знаете ли, не летает.

— А тогда почему ты теперь здесь? — Скайла указала на спальную платформу, осознав внезапно, что Фера выглядит, как будто не вполне проснулась, а значит, она не сию минуту заползла к ней под бок. — И сколько же времени я так проспала рядом с тобой?

Арта рассмеялась.

— Пару часов. Ну так что, хочешь всю ночь разговаривать, или закончим то, что начали?

— Закончим…

— Спать.

Скайла медленно покачала головой.

— Я сплю одна.

Арта сделала шаг вперед, потянулась медленно, лениво, как кошка.

— Как хочешь. Я считала, что оказываю тебе услугу. Тебе нравится спать, как мясной туше.

— Лучше я буду, как мясная туша. Арта подвинулась еще ближе, положила руки Скайле на плечи.

— Я хочу, чтобы ты кое о чем подумала. Я ведь могу сделать с тобой все что угодно. Ты знаешь, я люблю тебя… уважаю тебя. Но если бы я хотела насладиться твоим телом, ты бы не смогла мне помешать.

— Я заставлю тебя убить меня, — пообещала Скайла, несмотря на то, что сердце ее стучало, как молот.

— Это одна из причин, по которым я стала тебя ценить. Ты вечный вызов, Скайла, а я люблю вызовы. Поэтому я потратила столько времени на маневры в космосе.

— Это только продлевает поездку.

— Конечно, продлевает. И несмотря на то, что я пилот-новичок, я могла бы рассчитать галактическое течение и забросить нас сразу к Риге.

— Почему же ты этого не сделала?

Арта подняла руку, и Скайлу передернуло, когда эта женщина нежно погладила шрам на ее плече.

— Потому, дорогая моя Скайла, что Или может проверить бортовой журнал. И тогда она поверит, что я пилотирую не очень хорошо. Или не обязательно знать обо мне все. А самое важное, это то, что так я могу подольше сохранить тебя, — улыбка Арты стала грустной. — Я знаю, ты выжидаешь момент и постараешься спровоцировать меня убить тебя, если окажется, что никакого другого пути убежать от Или нет. Но ты подумай хорошенько: я могу защитить тебя.

— Во что это мне обойдется, ты, сука паршивая? Арта, все еще настороженная, отступила.

— Люби меня, Скайла. Стань моей. Я хорошо о тебе позабочусь, — проговорив это, она развернулась и в вихре полупрозрачной ткани выскочила в люк.

Скайла глубоко вздохнула. Каждый ее нерв дрожал от напряжения, и она с трудом овладела собой. На коже еще горело прикосновение Фера.

«Куда делась Фера? И, что было важнее, надолго ли? Есть у меня время? Может быть, это и есть мой шанс?» — Скайла осторожно выглянула в коридор. Там стояла Фера, опустив голову и скрестив руки.

Несмотря на молчание Скайлы, женщина прошептала:

— Но до конца нынешней ночи тебе придется поносить ошейник!

— С радостью, — крикнула Скайла через плечо и бросилась на спальную площадку.

Арта вошла в комнату, ее чувственное лицо было задумчивым и напряженным. Без лишних слов она включила энергию сдерживателей и замерла на мгновенье, глядя вниз на Скайлу.

— Дай-ка, я покажу тебе кое-что.

Скайла настороженно смотрела, как эта женщина влезла на спальную платформу и склонилась над ней. Распущенные темно-рыжие волосы окутывали ее, как вуалью. Приблизив вплотную к ее лицу свое лицо, Арта уставилась прямо ей в глаза и, не отрывая взгляда, медленно опустилась.

Скайла рванулась, едва лишь груди Арты коснулись ее. Арта сильными руками взяла в клещи голову Скайлы и, несмотря на все ее попытки уклониться, поцеловала ее. Нежно, почтительно. Физически это не было противно.

— Почему ты сопротивляешься мне? — страстно спросила Арта. — Разве это так уж плохо?

Скайла задрожала, каждая мышца ее напряглась, закаменела, когда Арта отодвинулась от нее.

— Многие мужчины жизнь бы отдали, чтобы испытать то, что я могу тебе дать, — крикнула Арта, выходя из комнаты. — Спи спокойно, Скайла, сладких тебе снов.

Долго лежала Скайла, задыхаясь в изнеможении.

— Не дамся, — тихо шептала она. Но несмотря на всю ее браваду, Фера сумела хитроумно взять верх и подорвать ее уверенность в себе.

Неужели Фера может это сделать? Чрезмерно развитое воображение Скайлы раскручивало сценарий за сценарием о том, что произойдет в комнате для допросов у Или Такка, она живо ощущала металлический вкус митола, представляла всю глубину тайн, охраняемых только ее, Скайлы, волей и способностью к сопротивлению.

Черт подери, если то, что она будет поласковей с этой сумасшедшей сучкой действительно купит ей хоть немного времени… Неужели это будет так плохо? На нее нахлынули непрошенные воспоминания обо всех мужчинах, с которыми ей приходилось спать, не любя, не желая их. О тех случаях, когда она просыпалась после празднований возвращения с каким-нибудь незнакомцем в постели… И в девяти случаях из десяти это оказывался какой-то жеманный идиот, которого она сразу начинала ненавидеть. Как часто после этого она неделями жила с чувством отвращения к себе за то, что легла в постель с мусором, потому лишь, что это обещало дать ей физическое удовлетворение.

«Ты не какая-нибудь там святая девственница, Скайла. Фера не будет для тебя еще одним унижением».

Мелькнули быстрые, всегда живущие в ней воспоминания якобы добром старом человеке, который купил ее, сделал рабыней и насиловал неоднократно, когда ей было двенадцать лет. Неужели легкий флирт с Фера будет хуже? По сравнению с некоторыми мужчинами, рядом с которыми ей доводилось просыпаться, Фера, по крайней мере, была чистоплотной.

Ее не отпугивал пол Фера. Испуганная часть ее мозга стала молить о защите. Может быть, это и был способ завоевать доверие Фера, еще один рычаг воздействия на нее, возможность получить шанс пронести оружие, то самое, хранящееся в тайнике за ее головой?

— Секс есть секс, — тихо прошептала Скайла. — Если он помогает выжить, какая разница, с кем?

Она прикусила губу и отвернулась. «Разница в том, что Фера выиграет. Точно так же, как она выиграла этот раунд».

Синклер спал в соблазнительных объятиях полного изнеможения. Он затерялся в царстве снов, среди грез, которые преследовали его и издевались над ним.

Он стоял в центре роскошной комнаты, украшенной оружием и резными трофеями, мысли его были полны тревог и зловещих предчувствий. Рядом с ним стоял Мак. Лицо его было мрачно.

Синклер наблюдал, как разворачивают привычную, вечно грызущую его душу драму другие действующие лица его сна и этой комнаты: мрачно-задумчивый Командующий, легкая и грациозная Скайла Лайма и изъеденный временем старик.

— Правда ли, что Синклер Фист мой сын? — гремел голос Стаффы кар Терма. Командующий нависал своей громадой над ошеломленным стариком. На лысине старика багровел след удара. Весь съежившийся, в белых, замызганных старой грязью одеждах, он еле трепыхался, когда железный кулак Стаффы сгреб его за рубашку. Пальцы Стаффы вцепились в грубую ткань, как когти хищника в добычу.

Магистр Браен побеждено сник.

— Да. Мы забрали его от Претора. «От Претора? Как? Это Стаффа заварил всю эту кашу? Он что, хотел этой шарадой что-то выиграть?» Мак, стоя рядом с Синклером, прошептал:

— Все они поганые сумасшедшие!

— А что с Крислой? — спросил Стаффа.

— Претор оставил ее у себя, — жалобно проныл Браен. В колеблющейся атмосфере сна Стаффа, казалось, раздувался, менялся, его очертания расплывались.

Сбегающий с его плеч угольно-черный плащ распростерся, как крылья мстителя над слабой добычей хищника. Старик сжался перед ним, как давным-давно высохшая ящерица. Голос Стаффы бил по этой съежившейся рептилии с непобедимой яростью:

— А Арта Фера? Она не Крисла?

— Нет! Она просто биоробот. Командующий. Биоробот, предоставленный Претором? — защищалась рептилия сухим шепотком.

— Чтобы убить меня! — Стаффа качнулся назад, темный хищник, потрясенный ядом, попавшим в старую рану. Вперед выступила Скайла Лайма, блистательная белая богиня, чьи голубые глаза сверкали, как драгоценные камни.

Она обратила свой горящий смертельным огнем взгляд на старика… в этой своей сияющей накаленности черты ее стали похожи на черты Анатолии.

Гигантская хищная птица, в которую превратился Стаффа, круто повернулась на своих черных лапах, широкие крылья распростерлись.

— Подожди, Браен. А что это Синклер заявил, будто видел на Риге своих родителей7 Огорчение, переполнявшее Синклера, стало концентрироваться в острую боль, а сердце забилось падающим ритмом. Каждый удар его разносил по телу горячее беспокойство.

— И Таня и Балинт, — Браен еще больше съежился, его чешуйчатая плоть стала как будто пыльной, плесневой, из-под нее выглянули когти. Прямо на глазах у Синклера тело старой ящерицы сморщилось, кожа стала пергаментной, как будто влага из него вытекала вместе со словами.

— Да, они были Седди. Еще одна из идей машины. Если бы Тибальт был устранен до того, как он зачал наследника, стремление Риги ко всемогуществу было бы нарушено. Молодой офицер службы безопасности. Или Такка, поломала это дело. В то время получилось так, что они создали великолепный повод для того, чтобы Синклер был помещен под опеку риганцев. Это позволяло укрыть его от обнаружения.

Текучий страх разбегался жгучими узорами по телу Синклера. «Нет! Неправда! Не может быть Таня! Балинт! Они мои родители! Они должны ими быть! Ну, просто должны».

Мак стал тянуть Синклера прочь, крепко схватив за руку, а в это время комната заколебалась и исчезла. Но Стаффа последовал за ними, его плащ крыльями развевался за спиной, а он преследовал их, как сокол, опускающийся на испуганного зайца. Рука с когтями протянулась к ним, его голос прогремел в такт мощному биению крыльев: «Я клянусь… ты мой сын. Если я смогу провести анализы состава крови, то докажу это! Докажу! Докажу! — мой сын!»

Когтистая лапа выставилась вперед, свет отражался от полированных цвета черного дерева лап и чешуи. Она придвигалась, тянулась, вцепилась своими когтями в Синклера, стоявшего как столб, окаменевшего от страха.

Синклер застонал и повернулся, мучительно закололо в боку. Он заморгал, открывая глаза, перекатился назад, потянулся вниз, нащупывая бластер в кобуре и пакет документов, которые, переехав по поясу, остро впились ему в бок. Несмотря на то, что в комнате было тепло, его прошиб холодный пот.

Он хватал ртом воздух, а последние туманные обрывки сна уходили прочь. Зевнув, он с трудом сел и оглянулся вокруг. Наверху молочная ткань драпировок играла бесконечно-переменчивой игрой света и цвета. Привычные стены и обстановка не успокаивали. Не после такого жуткого сна! Чувство мрачного предчувствия и неизбежного поражения не оставляло его, как ощущение остатков легкого аромата духов мертвой его любви. Эти стены были безмолвными свидетелями, как и тогда, когда здесь проводил свои последние дни Тибальт.

— Подъем? — крикнул Мхитшал.

— Полагаю, да, — Синклер, шатаясь, поднялся и прошел в туалет. — Надолго я отключился? — он посмотрел на свой коммуникатор. — На целых три часа?

— По вашему виду было ясно, что вам это было необходимо, — объяснил Мхитшал от двери. — Вы все время недосыпаете.

— Анатолия и Бачмен уже вернулись?

— Нет, сэр.

— Глупая выходка, — настаивал Синклер, выходя из туалета. Он провел рукой по своим непослушным волосам.

— Бачмен получил приказ охранять ее. Не беспокойтесь о них. Бачмен решителен, быстр, иначе нас с вами здесь сегодня не было бы. Его мужество не раз выручало в трудную минуту.

Синклера это не убедило.

— Может быть. Но с Или, не знаю… Мхитшал, мы сейчас ведем другую борьбу. Какой я дурак! Она всюду добавила свой яд.

Он снова вообразил себе образ Стаффы из сна. «Отравлен змеей… а сколько раз я называл Или рептилией?»

— Рад, что вы снова стали самим собой, — коротко ответил Мхитшал.

Синклер бросил на него злобный взгляд и протиснулся мимо него к своему коммуникатору.

— Пока я спал, что-нибудь еще возникло?

— Конечно, но я постарался, чтобы вас ничто не разбудило.

Синклер прошел в кабинет и уселся за стол. Мак должен был вот-вот быть здесь. Пропади все, где же он?

— Мхитшал, давно уехали Анатолия и Бачмен?

— Уже почти семь часов.

— Семь? — Синклер повернулся к своему коммуникатору, — соедини меня с Мейз.

Он проглядел остальные поступившие сообщения. Кэп продолжал совершать реквизиции, как и Аксель. Аксель стала просто первоклассной, ей можно было гордиться. Она взялась с необыкновенной сноровкой за реорганизацию военных сил. С ее званиями стратегических и тактических перемен ока смогла осуществлять много логических я административных функций.

— Синк, ты? — Мейз приоткрыла опухшие глаза, чтобы окончательно прогнать сон и говорила невнятно, — что случилось?

— Прости, что беспокою. Первый сержант Бачмен и один его подчиненный пропали вместе с Анатолиев Давиура. У Бачмена должен быть боевой коммуникатор. Посмотри, может, тебе удастся его вызвать. Узнай, где он находится.

— Наверняка, попробую, — она обратилась к другим мониторам и заговорила в систему коммуникации. Потом довольно долго слушала, потом покачала головой.

— Синк, мы получили очень слабый отклик, буквально толчок стрелки, так бывает, когда сигнал блокируется или заглушен. Если… я повторяю, если это Бачмен, то он нас может слышать, но мы не можем прочесть его сигнал.

Синклер нахмурился, потер пальцами подбородок.

— Найди Кэпа. Пусть он пройдется трайсектами по всей столице. Поглядим. Установим сетку от середины дворца…

— Сделаем, — Мейз замучено посмотрела на него. — У нас опять неприятности?

Ощущение несчастья, носящееся а воздухе, как будто сошлось на нем, осело на него липкой лентой, как дым в холодном воздухе. Прошло столько дней, а от Или — и в слова, как если бы она каким-то шестым чувством воняла перемену их отношений.

— Не знаю, Мейз. Просто какое-то странное ощущение. Что-то заваривается. В любой момент земля может уйти у нас из-под кот. Не расслабляйся.

Выражение ее лица стало суровым.

— Ладно, — и помолчав, — ты считаешь оно превращается в Таргу?

— Будем надеяться, что нет.

Всему персоналу:

"Получив это указание, считайте себя уведомленными, что непредвиденные обстоятельства привели к кризису в гражданском управлении и администрации. В 17 часов 30 минут официально начата Операция «Клещи» и предприняты шаги к предотвращению возрастающего военного вмешательства с целью взятия под контроль имперской администрации, ведающей коммунальным обслуживанием. Весь персонал должен быть наготове и немедленно ознакомиться со своими приказами. Весь директорат с этого момента призван в состояние высшей готовности в до следующего распоряжения должен вести себя крайне осторожно в отношении основного населения.

Настоящим передаю прямой приказ Министра о сведении к наивозможному минимуму какого бы то ни было беспокойства основного населения, так как гражданское население может включиться в конфликт, если опознает истинный характер происходящей в настоящее время борьбы за власть.

В настоящее время мы не можем оценить потенциальную возможность вовлечения общевойскового командования среднего звена. Однако по мере развертывания Операции «Клещи», такая оценка будет проведена, как только это станет возможным. Принимая во внимание, что весь штат службы Внутренней Безопасности действует спаяной преданностью и инициативой, эта операция может быть завершена таким образом, что большинство общевойсковых офицеров даже не узнает о смене командования.

В добавление к прилагаемым приказам каждый из Руководителей Безопасности получит дополнительные специальные инструкции, в которых будут подробно расписаны его (ее) цели, обязанности и время завершения различных поручении. Каждый руководитель безопасности будет отвечать за координацию его (ее) офицеров и специалистов-техников и немедленно сообщать о любых случаях неожиданного сопротивления.

Все вопросы и сообщения должны направляться ко мне или, в случае срочной необходимости, непосредственно министру Такка.

Вам, верным работникам Внутренней Безопасности, мы полностью доверяем и восхищаемся вами. Удачи всем и каждому из вас".

Служба помощника Директора. Гиселл.

 

Глава 25

Мейз вышла из своего временного помещения для отдыха, пытаясь на ходу надеть свое вооружение и еще толком не проснувшись. Моргая и зевая, она осмотрелась.

Легкая серая полоска отмечала место заката за извилистой линией ЛС, поставленных рядами за ее штабом. В воздухе было морозно, и даже мысль об организации поисков, не говоря об их координации, вызывала внутреннее раздражение. Но делать было нечего, Синклер беспокоился, а если был обеспокоен он, этого было достаточно для Мейз и всего Первого Тарганского дивизиона.

«Пропади все пропадом, когда же, наконец, я смогу немного поспать?» За последние месяцы все они измотались, но теперь, с понятной гордостью, могли видеть явные улучшения. Регулярные войска приходили в порядок, превращались в настоящую армию, такую, которая воюет, чтобы побеждать, а не тянуться за спиной Компаньонов.

Мейз подошла к своему ЛС и командному центру. Ей придется оторвать Шиксту от упражнений по совместной координации всех ЛС, которыми они занимаются, пока она просматривает на мониторе сообщения.

При ходьбе Мейз широко размахивала руками, описывала ими круги, как ветряная мельница, чтобы усилить кровообращение и, может быть, наконец, проснуться.

Было совершенно непохоже на Бачмена вести себя так безответственно: вдруг взять и исчезнуть. Тот факт, что она не смогла связаться с ним, только усиливал тревогу. Может быть, тот слабенький сигнал был все-таки его? Куда, в какую поганую дыру могло его занести, что сигнал был таким паршивым? Последний раз они столкнулись с такой проблемой, когда оказались внутри горы Макарта, где связь действовала только в области прямого видения.

Макарта… под землей. Мейз остановилась и замерла.

— Бачмен! Неужели ты там внизу, в субструктуре?

— Командир Мейз? — окликнул ее голос сзади. Она обернулась, рукой прикрывая зевок.

— Да, в чем дело?

Двое вооруженных молодых людей с суровыми лицами подошли и стали с двух сторон. Один протянул ей пленку, говоря:

— Только что пришла, мэм.

Мейз одной рукой развернула пленку. На таких обычно пересылают официальные сообщения. Другой рукой она искала в напоясной сумке фонарик. Все ее внимание сосредоточилось на неожиданном сообщении, так что она едва замечала, что вокруг нее собрались мужчины и женщины в форме, как будто возникшие из темноты ночи.

— Что еще за ночная шутка? Что это значит? Я арестована? Какого рода…

Мейз увидела при вспышке своего фонарика блеск оружия. Из темноты выскользнула рука и ловко отсоединила ее коммуникатор.

— Боюсь, что это означает то, что сказано, командир. Вы можете спокойно пройти с нами и получите возможность во всем разобраться, или можете пойти под действием оглушающего хлыста. Если ситуация выйдет из-под контроля, у нас есть указание убить вас и доставить ваше тело. Вам выбирать.

— А чьей властью указано? — прошипела Мейз сквозь стиснутые зубы. Ее сердце начало бешено стучать. Она набрала воздух в легкие, готовясь закричать, но в спину ей ударила оглушающая боль. В судорожной агонии она напряглась и упала на руки этого мужчины. Сознание ее едва теплилось на грани обморока, она слабо помнила, как ее несли к аэрокару, и тело ее бессильно раскачивалось. А потом серый туман закружил голову, сомкнулся и затопил ее мозг.

Сощуренными глазами Скайла наблюдала за Артой Фера. Игра набирала силу, и каждая из них остро ощущала, что поставлено на кон. Ставкой Скайлы была ее жизнь, а Арта добивалась превосходства, которое теперь не могла себе позволить потерять. Изматывающая борьба характеров все нарастала, каждая из них боролась за любой, даже самый маленький перевес.

Скайла сидела на изогнутой скамье за обеденным столом, колени ее были притянуты к груди, руки свободно согнуты на лодыжках. Сверкающие приспособления ее сейчас только раздражали, как впрочем и обильная филигрань, тонким золотым узором покрывающая богатое дерево скамьи. Даже удобные подушки, казалось, издевались над ней. Пленница — в своей собственной роскоши.

В передней лоджии Арта делала гимнастику. Ее слегка покрытое загаром тело разгорелось от упражнений. Падавший под углом свет и легкая испарина придавали коже женщины атласный отлив, плотные мускулы играли в переливались. Пышные волосы Арты были оттянуты назад в конский хвост, на ней были только лифчик для поддержки груди и трусики-веревочка. Арта тянулась и выгибалась, грудь ее вздымалась и опадала — она продолжала свою суровую зарядку. Она наслаждалась своим телом, вызывающе демонстрировала свою красоту, каждое движение ее дразнило или угрожало, когда она принимала боевую стойку и отрабатывала свои удары телом, руками, ногами.

Скайла с трудом оторвала от нее взгляд и сосредоточила внимание на полированном платиновом блеске диспенсера. Накануне вечером Фера увеличила стойки. А когда Скайла лежала, она просмотрела ее шкаф, вытащила один за другим все белые доспехи Скайлы и вынесла из комнаты.

Скайла закрыла глаза, вспоминая, как она кричала, требуя у Фера объяснений.

— Я засунула всю твою одежду в мусоросборник, — обыденным голосом ответила Арта. — У тебя один скафандр остался, и я его надежно заперла на мостике. Ты должна решить, в каком виде предстать перед Или. В этих последних твоих белых доспехах или в одежде, которую я тебе оставила.

Когда Скайла получила, наконец, возможность заглянуть в свой шкаф, там оставались только две нижние рубашки и замызганный, весь в жирных пятнах, рабочий комбинезон. Сдерживая гнев, Скайла повернулась и ударила мозолистым кулаком по стене с такой силой, что на дереве осталась вмятина. Затем она направилась к Фере с единственным жгучим желанием — убить.

— Я могу включить ошейник раньше, чем ты успеешь дрыгнуть ногой, — победоносно промурлыкала Фера. — Какой выбор у тебя есть еще, Скайла? Подумай хорошенько, прежде чем начнешь действовать.

— Прекрати играть мной, сука!

— Играть? О, нет, Скайла. Теперь это стало слишком серьезно. Я не просто хочу тебя, я хочу тебя молящей, отчаявшейся, — она подняла одну бровь, в сверкающих янтарных глазах ее было видно, как она развлекается. — Твоим следующим действием будет попытка заставить меня убить тебя. Могу держать пари.

Тогда Скайла застыла, а потом сотряслась от съедающей ее изнутри безвыходной ярости, челюсти сжались, зубы заскрипели с такой силой, что должны была бы сломаться.

Фера рассмеялась, прекрасно зная, что власть полностью в ее руках.

— Я читаю твои мысли, Скайла. Ты гордая женщина. Самая гордая, которую я когда-либо знала. А такая гордость — слабость, и она сломает тебя в конце концов.

Фера подступила ближе к ней и легко, ласкающим движением пробежала пальцами по деревянной обшивке.

— Попытайся, Скайла. Прямо сейчас. Ударь! Посмотри, можешь ли ты ударить меня, заставь меня включить ошейник с такой силой, что он тебя задушит. На, давай! Вот твоя возможность.

Скайла едва-едва сдержалась.

— Погляди на себя, — подначивала ее Арта. — Тебя трясет… Ты покраснела от отчаяния. Ударь, Скайла. Покончим с этим. Лучше узнать сейчас. Полюби меня, Скайла. Полюби меня всей душой и телом, и я охраню тебя… защищу твой разум от насилия Или.

Скайла на подгибающихся ногах отвернулась, шатаясь, добралась до спальной платформы. Она старалась не думать о бластере и виброноже, лежавших и близко, и вне пределов ее досягаемости.

— Так в чем все дело? Изнасиловать мое тело, чтобы Такка не изнасиловала мой разум?

— Вовсе нет, — с довольным смешком проговорила Арта. — Как я продемонстрировала тебе прошлой ночью, изнасиловать тебя я могла бы в любой момент. Нет, Скайла, я хочу, чтобы ты умоляла меня… иначе я тебя не приму.

Эти слова горем взорвались у Скайлы в мозгу, когда она смотрела, как Арта, напрягаясь, выделывает пируэты своей боевой тренировки. Несомненно, эта женщина была великолепна.

«Лучше, чем я? Если бы только она дала мне возможность проверить».

Скайла потрясла головой, зажатая в тисках снова проснувшегося чувства беспомощности. Как можно выиграть, когда твой враг знает твой план и знает, что у тебя нет выбора, и что отчаяние заставляет тебя испытать один последний шанс, как бы мал он ни был.

Скайла встала, когда Арта закончила свою последнюю молниеносную атаку на воображаемого врага и начала расслабляющие движения. Опустив голову, Скайла нажала кнопки на диспенсере, заказывая чашку стассы, очень-очень горячей. Сердце в ее груди колотилось как бешеное.

Арта прошла вперед и схватила полотенце, чтобы вытереть пот, стекавший по ее лицу и шее.

— У тебя есть выбор, Скайла. Ты можешь постоять со мной в душе, где я могу следить за тобой, или я прикую тебя к постели. Что выбираешь? Скайла горестно пожала плечами.

— Постель, наверное. Хоть две благословенные минуты не видеть тебя.

Она двинулась к задним кабинам, с чашкой кипящей стассы в руке, а внутри нарастало волнение. Вступив на порог главной спальни, Скайла помедлила, начала оборачиваться… и использовала силу движения поворота, чтобы швырнуть кипящую стассу в лицо Фера.

Та закричала, обожженная кипящей жидкостью. Скайла кинулась на нее, вкладывая в удары всю накопленную силу своей ненависти. Фера едва успела выставить локоть, отражая удар ногой лишь настолько, чтобы он не убил ее.

Скайла извернулась в воздухе, выровнялась и приземлилась. И тут нога ее поскользнулась на мокром от стассы полу. Она тяжело упала, ударившись головой о ребристый пол так, что у нее потемнело в глазах.

Ошеломленная ударом, но полная решимости, Скайла заставила себя подняться и схватила Фера за коленку, единственное место, до которого могла дотянуться. Глаза ее уловили лишь, как что-то мелькнуло, и жестокий удар отбросил ее голову назад. Скайла закричала от злости, в глазах у нее помутилось, и она кинулась вперед, пальцы ее рвали в клочья лифчик с груди Фера и, царапаясь, лезли вверх, чтобы вонзиться в ее тело.

Вцепившись друг в друга, они брыкались, лягались, визжа и раскачиваясь от ударов, в луже разлитой стассы. Скайла победоносно завопила, сомкнув пальцы на горле Фера, мускулы ее предплечий напряглись в усилии раздавить трахею.

На мгновение они застыли, обезумев от ярости, глядя в глаза друг другу, янтарные, тигриные и кобальтово-синие. И в этот миг Скайла увидела, что взгляд Фера слегка прояснился, и в ту же секунду поняла, что проиграла. Прежде чем она успела отреагировать, ошейник обезглавил ее и она безжизненно упала на мокрое тело Феры.

Она пришла в себя, ощущая странную прохладу и легкость во всем теле. Скайла моргнула, почувствовав пронзительную боль из-за того, что ошейник прекратил приток крови к мозгу.

— Бедная Скайла, — мурлыкала Фера. — Ты попыталась… и была так близка… так близка к успеху.

Ладонь ее опустилась, нежно гладя волосы Скайлы. С леденящей уверенностью она осознала, что лежит на полу, а голова ее покоится на коленях Фера. Дрожащей рукой она дотянулась и протерла глаза от мути. Поворот головы дался ей с большим трудом, но она смогла поглядеть мимо этих гигантских, нависших над ней грудей в блестящие странным блеском глаза Фера.

— Это была хорошая попытка, Скайла, — продолжала напевать Арта, — но, дорогая моя, ты проиграла. Ты совершенно захватила меня врасплох… и в самый незащищенный момент. Я была медлительна, совсем расслабилась после тренировки. И эта горячая стасса дала тебе как раз тот необходимый для успеха краешек, чтобы зацепиться, и ты бы убила меня… а ошейник прикончил бы тебя… если бы ты не поскользнулась, — она матерински улыбнулась.

— Отпусти… меня, — ее голос звучал, как скрип резца по дереву.

— Нет, Скайла. Ты использовала свой последний шанс, — Арта вздернула голову. — Так что будет дальше? Ты можешь решить теперь. Я? Или Или? Неужели так плохо быть моей любовницей? Я буду лелеять тебя, Скайла. Ты продержалась дольше, чем я думала. А твое решение умереть, чем быть побежденной, потребовало невероятного мужества. Я не верю, что женщина такого мужества и хитрости хочет, чтобы ее демонстрировали в Министерстве внутренних дел в одной из этих дурацких, сексуальных ночных рубашечек.

— Почему бы тебе просто не убить меня?

— Потому что я хочу тебя спасти.

— Сгинь в аду, сука.

Арта кивнула, ее руки еще нежнее перебирали волосы Скайлы.

— Мы в одном прыжке от Риги. Мы можем там оказаться через пару дней… или можем протянуть подольше. Гораздо дольше. Тебе решать, Скайла. Даю тебе три часа.

Эймс сорвал с себя шлем и швырнул его на компьютер перед собой.

— Вот и все. Они нас достали.

Командный центр Армии Севера начал закрываться по мере того, как переставали работать коммуникаторы. Когда-то эта комната была читальней Императорского курорта. Теперь она была оснащена компьютерами и ситуационной доской. Там, где раньше царствовали мягкие пухлые кресла для отдыха, теперь пространство занимали побитые вращающиеся стулья, которые скрипели при каждом движении сидящих. Офицеры начали выключать коммуникаторы по мере того, как главный компьютер забирал их сведения и запоминал для дальнейшего изучения. Усталые мужчины и женщины собирали свои вещи, тихо переговаривались, проигрывая заново отдельные эпизоды битвы, которая занимала их целиком уже долгие три дня.

Дион Аксель откинулась в своем командном кресле, массируя переносицу. Ее прямые коричневые волосы колыхались при каждом движении.

— Это было хорошо разыграно. Они ударили в ваше слабое место и заполнили его прежде, чем мы смогли им противодействовать.

Когда она затем посмотрела на него, в глазах ее светилась мрачная твердость.

— Что у тебя на уме, Дион?

Уголки ее рта стали подергиваться.

— Что-то не совсем… Я имею в виду, я знаю Фримена и Крисента. Они не проделали бы этот номер, если бы от этого зависела их жизнь и если бы у них было всего десять недель на подготовку.

Эймс улыбнулся ей одной стороной рта.

— Просто я видел, как такие вещи происходят. Я видел на Тарге людей, которые осваивали это за ночь. Пару раз почувствуешь, как пульсирующий огонь покалывает твой скальп, и быстро всему научишься.

На нее это не произвело впечатления.

— Вот именно. Никто из этих ребят не испытывал жужжания пульсирующего огня вокруг своей головы. Послушай, ты столько лет пробыл на разных фронтах, что думаешь у всех есть твой инстинкт выживания? Ты считаешь это само собой разумеющимся?

— Может быть, — Эймс скрестил руки на груди. — Ну и что… что это доказывает?

Дион глубоко вздохнула, приподняв грудью свои доспехи так, что это доставило Эймсу удовольствие, несмотря на то, что она была на семьдесят пять лет старше его.

— Все слишком быстро, вот что. И это в третий раз мы вступаем в бой с регулярами, которые заставляют вас попотеть. На этот раз они выиграли… что кажется мне чертовски подозрительным.

— Мы же сами работаем над этом проблемой. Этим парням никогда не справится ни с одним из Тарганских дивизионов. Да и с вашим, если на те пошло.

Дион проворчала что-то себе под нос и встала, глаза ее все еще были устремлены на боевую информацию.

— Может, и нет, но я нюхом чую крысу в упакованном грузе.

— Послушай, ты из-за подозрений сна лишилась. По чему бы тебе не слетать во дворец и узнать, что думает об этом Синклер.

Она кивнула каким-то офицерам своего штаба, встретившимся им при выходе.

— Возможно, завтра утром. А сегодня ночью я хочу выспаться.

— И я тоже, — объявил Эймс. — Когда все это закончится, я собираюсь осесть где-нибудь и провести остаток моей жизни во сне.

Дион озабоченно улыбнулась и двинулась к двери.

Долгое время Эймс сидел за своим коммуникатором, обдумывая снова боевую игру, которую они только что провели. Их обошли необученные дивизионы, предполагалось, что их недавно перебросили сюда с Эштана. Тогда откуда же они узнали, что Эймс собирается отозвать своих людей из садов и ударить по лесу? Да, он уже трижды использовал такую тактику при проведении маневров, но эти новые парни не должны были этого знать… или должны?

Он еще сильнее нахмурился и вытянул ленты с последними тренировочными упражнениями, просматривая записи, наблюдая за действиями частей. Его противники, предположительно, мягкотелые новички, которых он встречал на предигровом инструктаже, последовательно отрицали Святую, черт бы ее побрал, Книгу, не в реальном проведении действий были настолько плохи, что Эймсу не составляло труда их высечь. Но на этот раз?..

Он снова прокрутил части записи, наблюдая, с какой легкостью действует противник. «Так, как если бы они это уже проделывали раньше».

Но ведь это исключалось!?

Эймс откинулся назад и нервно стал постукивать пальцев по подбородку. Кое-где предполагалась измена…

«Или это Синклер устраивает вам сюрпризы, чтобы мы не расслаблялись». Это было легко проверить. — Эймс отключил систему я вышел яз двери, пройдя мимо двух офицеров безопасности. Он не сделал и четырех шагов, когда эти самые офицеры нагнали его и окликнули.

— Одну минуту, сэр! Нам надо сказать вам несколько слов.

Эймс искоса глянул на женщину.

— Знаете ли вы, как давно я не спал? Восемь часов подряд.

— Да, сэр. Но, сэр, мы не могли не подслушать ваш разговор с Дион Аксель. Если можно, мы бы могли пролить некоторый свет на вашу дилемму.

Эймс помедлил, потом остановился.

— Вы хотите сказать, что в этом есть нечто особое? Молодая женщина быстро взглянула на своего спутника.

— Не здесь, сэр. Там есть комната… в конце холла. Если бы вы были так любезны…

Эймс заколебался, внезапно ощутив какую-то неуверенность. Он же был в штабе Четвертого Тарганского дивизиона. Если ему здесь что-то грозит, да еще рядом с двумя офицерами безопасности, то где же тогда можно быть спокойным?

— Да, конечно. Но объяснение должно быть стоящим. Вам же положено наблюдать за той комнатой, из которой я вышел.

Ответил молодой человек.

— Объяснение будет хорошим, командир Эймс, я обещаю вам.

Эймс позволил им отвести себя в конец коридора. Он вошел в комнату, окинул взглядом тяжелые мешки и кипы белья. Когда дверь за ним защелкнулась, он обернулся, говоря:

— Ладно, так что там за история об этой команде… Он так и не успел договорить, как парализующий прут уперся ему в живот. Он почувствовал, что падает, а затем его окружил запах свежего белья, когда на его обмякшее тело надели мешок.

Прут снова послал в него заряд боли, оглушая еще больше, но он услыхал, как молодая женщина произнесла:

— Доставочный фургон будет через десять минут. Нам надо продержать его таким, по крайней мере, в течение этого времени.

— А они не будут проверять?

— Что искать? Грязное белье?

Парализующий прут снова и снова уничтожал реальность мира Эймса, пока, наконец, его кричащие от боли нервы просто не отключились, оставив плавать его в черном тумане.

— Сюда, — тихо позвала Анатолия. Разъедающая паника сменилась постоянной болью ужаса, когда она пробиралась по нижним областям, снова переживая бесконечный ужас погони и унылых надежд.

— Рад, что вы знаете, куда идете, — тихо ответил Бачмен. — Все это шибает в нос Макартой.

— Если это все, что вы можете сказать, лучше не говорить, — откликнулась сзади Уилер.

Анатолия вела их вниз по ломаной линии прохода. Свет проникал сюда только сверху через узкую щель. Вонючий воздух нес запахи горячего масла, плесени и разложения.

— Внимание, требуется помощь, это сержант Бачмен. Кто-нибудь есть здесь? На помощь, на помощь. Если вы получили это сообщение, мы были атакованы членами Внутренней Безопасности. Мы примерно в пятнадцати кликах на северо-запад от дворца. Мы снизу на подуровнях, около… черт, где мы находимся?

Анатолия крикнула через плечо:

— Простите, сержант, я только знаю дорогу, потому что ездила по ней. Я не могла бы показать ее на карте, даже ради спасения своей души.

— Забудьте об этом, — сказала Уилер. — Если они не засекли нас до сих пор, они…

Коммуникатор на поясе Бачмена издал слабый звук, сопровождаемый потрескиванием, но сквозь него Анатолия смогла расслышать:

«Сержант Бачмен? Вы нас слышите? Командир дивизиона Мейз. Пожалуйста, ответьте. Бачмен, пожалуйста, ответьте. Синк о вас беспокоится. Вы слышите?»

— Мы здесь! Мейз! Мы на подуровнях!

— Эй, потише! — зло зашипела Уилер. — Ты чего хочешь добиться? Мы уже ушли от двух отрядов нехороших парней.

Бачмен передвинул слабый луч света.

— Да, и если мы сможем заставить группу опуститься сюда к нам, не скажешь, кто кого потянет, — он наклонился вниз к своему коммуникатору, — Мейз, ты меня слышишь? Мы в пятнадцати кликах на северо-запад от дворца в подуровнях. Мы пытаемся оторваться от людей Или. Ситуация Тарга, повторяю, Тарга!

Долгое время они ждали, потом донеслось:

— Сержант Бачмен. Вы слышите? Мы получили очень слабый сигнал, на уровне оптического шума. Если это вы… если вы принимаете, я организую поиски. Мы будем вас искать. Если можете добраться до места, где можно передавать, а мы можем вас засечь, мы вас найдем. Если слышите меня, ответьте.

— Я вас слышу. Это не фон! Мы в пятнадцати…

— Тарга! — предупредила Уилер. — Кончай и беги, черт подери. Наша компания увеличивается, они спускаются по трубе сзади нас. Не то пятеро, не то шестеро.

Анатолия вытянула шею и увидела слабенькие тени на входе в трубу в полутора километрах за ними.

— А в таких узких расщелинах звук разносится далеко, — Анатолия заставила себя двигаться быстрее. — Надо надеяться, что они никого не поставили дожидаться внизу.

— На случай, если поставили, мне лучше идти первым, — Бачмен положил руку ей на плечо и протиснулся вперед. Через плечо спросил:

— После того как выберемся из этой дыры, в какую сторону идти?

— Направо. Может, шагов пятьдесят вдоль нагромождений фундамента и найдешь налево забитый мусором уголок. Выглядит, как тупик, но пройдешь шагов десять внутрь в темноту и там металлическая лестница, старая и ржавая, она спущена на следующий уровень.

— Как ты это все отыскала? — спросила Уилер.

— Убегая, — ответила Анатолия. — Точно так же, как и сейчас…

Голографическая камера мерцала призрачным желтым светом и придавала такой же оттенок лицу склонившейся над дисплеем Райсты Брактов, подчеркивая складки на ее униформе и морщины на ее коже. На фойе голубоватого полумрака зала совещаний командования эта старуха выглядела зловещей, как ведьма.

Мак оперся рукой на одну сторону камеры и заглядывал туда через плечо Райсты, слегка щурясь от яркого сияния голограммы. Для него все эти фигурки смысла не имели.

— Что вы думаете?

Она потрясла головой.

— Ни малейшего следа неприятностей. Мелкие банды. В основном спокойно. Здесь нет ничего отличного от рутинной серии упражнений. А что выяснилось из информационных сообщений прессы?

— Ничего, — ответил Мак. — Вроде бы все знают о военных учениях, призваны резервисты, то там, то тут упоминается имя Синклера и почтя всегда в благожелательных тонах. Имя Или не всплывает нигде, люди вроде бы тревожатся о войне, но не обращают внимания на внутренние беспорядки. То есть все так, как мы ожидали.

Райста сделала гримасу и выпрямилась, спина ее хрустнула, когда она нажала на нее.

— Тогда, может быть, вы тревожитесь зря? Он кивнул, скрестил руки на груди и прислонился к голографической камере.

— Да, возможно. Я прослушал все военные частоты. Мейз, Шикста, Эймс — все они на месте и разговаривают так, будто ничего неприятного не произошло, кроме того, что все они переутомлены. Единственное чего не хватает, это разговорчивости Синклера. Но, может быть, последние два дня у него хватало других дел, а мы несколько сбавили темп.

— Да, можно полагать и так.

Мак уставился в невозмутимые глаза Райсты.

— Вы этому тоже не верите, да?

— Верю? На чем нам строить догадки? Только на том, что Синклер не бросил все и не кинулся жечь линии связи, приветствуя нас дома и рассказывая, какие мы замечательные, что выбили душу вон из Сасса и выбрались оттуда живыми?

— Вы видели его лицо в тот последний день, — Мак ударил кулаком в ладонь, — это же Синклер. Он переживал, командир. У него душа болела, потому что он считал, что посылает нас в безвозвратную командировку. Он чувствовал себя в ловушке, несчастным и виноватым. Я слишком давно его знаю. Он должен уже быть на связи, счастливый, как какой-нибудь паршивый жаворонок, что нам все удалось. К черту все формальности, он был бы здесь, сияющий я довольный.

Райста скептически подняла бровь.

— Говорю вам, я его знаю.

— Мак, я в этом не сомневаюсь. Я тоже считала, что знаю его. Я не люблю его, но думала, что знаю.

— Почему в прошедшем времени?

— Потому. Времена в речи могут передавать многие оттенки мысли.

— А уточнить не можете, командир?

Райста прикусила нижнюю губу, снова склонившись над голокамерой, мерзкий желтый свет омывал ее древнее липе, ее горбатый нос.

— Возможно, Синклер, которого вы знали. Ну, он ведь молод. Я много видела молодых людей, наблюдала за ними с интересом долгие годы. Молодые люди впечатлительны. А Или хитрая профессионалка, знающая все фокусы и уловки.

— Синк не купится на…

— Неужели? Она красивая женщина, а как вы говорите, у него болит душа, потому что он только что послал лучшего друга почти на верную смерть. Как вы думаете отреагирует он, если милая Или застанет его в таком состоянии и посмотрит на него своим нежным ласковым взглядом, а взгляд она умеет менять, как хочет?

— Синк слишком умен и проницателен.

— Верно! У него была одна любовь, и он ее потерял. Он одинок, вечно на бегу. Если она правильно подойдет к нему, она возьмет его в руки за несколько дней… И, Мак, она оставит его очарованным.

— Говорю тебе, Синклер слишком умен. Райста кивнула и прищурилась.

— Ты тоже не дурак, верно?

— Бьюсь об заклад.

— Тогда, может быть, скажешь, что, если Крисла позовет тебя однажды ночью в постель ты что, вежливо улыбнешься и уйдешь?

— Это совсем другое.

На лице Райсты ничего не отразилось.

— Вот именно. Как я уже говорила, я получаю массу удовольствия, наблюдая за молодыми мужчинами. К несчастью, это все, что мне осталось, в моем возрасте.

— Может, мы вернемся к предмету разговора?

— Не заводись, не красней, мальчик.

— Перестаньте так меня называть!

— У нас есть еще день, прежде чем мы выйдем на причальную орбиту. Какой у тебя план?

Мак овладел собой, преодолел раздражение и широко развел руками.

— Как только придумаю, тут же дам знать.

Хорошо, ты можешь надеяться только на то, что ты ей чем-то сможешь пригодиться. Если же нет, может оказаться, что лучше бы твой хитроумный план, сохранивший нас живыми после Сассы не удался.

— Если они нас ищут, то где же они, черт возьми? — резко спросил Бачмен у темноты. Он должен был повысить голос, чтобы его можно было услышать за шумом вентиляторов, качающих горячий воздух у них над головой. Его бурлящие потоки не только поддерживали в помещении приятное тепло, но его завихрения сдували весь мусор в тупичок, куда привела их Анатолия.

Она сидела в этом мусоре на корточках. Каждые десять минут Бачмен пробовал свой коммуникатор. Усталые, голодные, умирающие от жажды, они отдыхали на куче пластика и бумаги. За маскирующим шумом вентиляторов их голоса нельзя было услышать дальше четырех метров.

— Неплохая норка, — похвалила Уилер, ее лицо едва можно было различить во мраке. — Надо отдать должное, Анатолия, ты отличный солдат. И ты долго жила здесь внизу?

Она нервно потерла руки, драгоценная распечатка лежала у нее на коленях.

— Кажется, будто прошла вечность.

— Это правда? То, что ты сказала, что убила кого-то металлической палкой?

— Да. Он загнал меня в похожее место. Стал меня насиловать, и я забила его до смерти, — она посмотрела вверх, ненавидя и темноту, и воспоминания, ею вызванные. — Он, наверное, до сих пор там лежит, гниет в мусоре. Люди редко сюда спускаются. Если вам нужна пища, вы поднимаетесь выше, ближе к поверхности, где мусор богаче.

Бачмен включился в разговор:

— Ты уверена, что хочешь говорить об этом? Может, помечтаем, что будем делать, когда выберемся отсюда, что-нибудь о ресторане с эштанским бифштексом и рипарианским элем.

— А как насчет того, чтобы добраться до Министерства внутренней безопасности и перерезать горло Или, — предложила Уилер.

— Согласен, но чтобы только не разозлить Синклера. Он с ней близок. Слышал от Мхитшала.

— Он не близок с ней, — стала защищать его Анатолия. — Я думаю, он знает, чего она стоит и чего хочет.

— Знает что-то, чего не знаю я? — заинтересовался Бачмен, желая посплетничать.

— Он не такой дурак, как вы думаете, — упрямо продолжала настаивать Анатолия. — Она использовала его. И не сиди здесь с видом святого, это могло случиться с каждым. Или хитрая, а у Синклера много забот. Она знает, как надо обращаться с мужчиной.

— И самыми разными способами, — сострила Уилер. У Анатолии начали гореть уши, она подняла палец и ткнула в темноту.

— Сделайте человеку снисхождение. Он был одинок. И тяжесть всей империи навалилась ему на плечи.

— Из того, что говорил Мхитшал, ясно, что пару раз он испытал на своих плечах тяжесть Или.

— Поверить не могу, что слышу это! Что с вами такое? После всего того, что Синклер для вас сделал, вы не можете сделать ему скидку? Он работает на износ, стараясь привести в порядок войска, чтобы сассанцы не раздавили нас, как гнилые плоды сливы. Ну, так он ошибся, и Или этим воспользовалась. Отстаньте.

— Прости, — отступил Бачмен, но смешок испортил его извинение. — Ух, мы же не знали, что ты такая поклонница Синклера Фиста.

— А вы нет?

— Полегче, — успокоила ее Уилер, — Синк помог нам выжить на Тарге. Мы прячемся здесь внизу в темноте от убийц Или только ради Синка. Не то чтобы этим надо было хвастаться, так уж сложились обстоятельства, но это получше, чем быть трупом на Тарге. Да, мы точно подтруниваем над Синклером Фистом… Но он наш, поэтому и сплетничаем. Поняла? Мы можем говорить что хотим о Синке. Но если кто еще откроет рот, мы ему ногу открутим и в глотку засунем.

— Чертовски верно, — сказал в темноте Бачмен. — Ну, а ты, Анатолия? Ты каким боком встроилась в эту картинку? Что дня тебя значит Синк?

Она нахмурилась в темноту.

— Он старый друг, вот и все. Я когда-то оказала ему услугу. Он сделал то же самое, и все.

«Но было ли все это?» Она продолжала представлять его озабоченное лицо, вспоминать теплоту его взгляда, когда он подвинул и через стол пакеты с едой.

— Ну, значит это не так просто, — мягко подначила ее Уилер. — Ух, знаешь, большинство из нас, из солдат, я имею в виду, чувствуют себя ответственными за Синка. Нас это очень расстроило, что он крутится вокруг Или. Видишь ли, мы все знали Гретту… сказать по правде, любили ее. Для многих она неподражаема и неповторима.

Анатолия вздернула подбородок.

— Я не любовница Синклера. Мы просто друзья.

— Я и не говорила, что любовница, — Уилер подвигалась в своих бумажках, — но никогда не мешает знать обстановку.

Анатолия шмыгнула носом и покрепче обхватила колени, прижимая к груди драгоценную распечатку.

«Я даже не знаю, что из себя представляет Синклер, и уж подавно, смогу ли я любить его».

Однако вопрос, произнесенный вслух, застрял у нее в голове. А каким будет Синклер любовником? Он, казалось, был таким добрым и уязвимым. А эта печаль в его странного цвета глазах находила какой-то отклик в ее душе. Ей нравилось, как он касается вещей, его движения были ласковы, как будто он боялся повредить физическому миру.

Но если он был такой добрый, ласковый, сообразительный, как мог он связаться с Или? Неужели она действительно обращалась с ним иначе, мягче, как утверждал Синклер? Или у него была какая-то червоточинка в характере, которая еще не проявилась на глазах у Анатолии.

Она едва заметила движение мусора, как в узкой нише закружился вихрь. Ощущение чего-то неладного только успело возникнуть, как их ослепил яркий свет. Несмотря на то, что она ничего не видела от боли в глазах, Анатолия нырнула в сторону, стараясь зарыться в кучу отбросов. Уголком глаза она уловила движение Бачмена, когда он вскочил на ноги и направил свой бластер, изрыгающий фиолетовые нити в сторону источника ослепительного света.

Анатолия сунула распечатку и кубик данных в заплесневелую кучу отходов и отступила назад, зная, что путей для отхода нет.

Тело Бачмена содрогнулось, когда удар бластера попал ему в плечо и закрутил волчком. Тем временем Уилер была уже на ногах. Она бросилась к свету, одной рукой прикрывая глаза, другой сжимая пистолет.

Она подняла его и нажала на спуск. К ужасу Анатолии, голова женщины взорвалась розовой пеной, превращенной в пыль крови, мозга, костей. Обезглавленный труп Уилер упал ничком вперед в рассыпанный мусор, из шеи лилась струей кровь.

— Анатолия Давиура? Встаньте, — усиленный рупором голос перекрыл рев вентилятора. — Вам не причинят вреда, если вы сдадитесь. Вам не причинят вреда.

Долгие секунды она была неподвижной, парализованной другим ужасом.

— Вы слышите меня? Вам не причинят вреда. Она медленно покачала головой. Она не могла набраться достаточно мужества, чтобы подняться. Только когда черные силуэты появились из света, ей удалось встать из мусора.

— Наконец мы вас захватили, — голос молодой женщины прозвучал громче вентилятора. — Вы не знаете и половины того, что натворили.

— Я ничего не сделала!

— Нет? Об этом вы сможете рассказать Или Такка.

"Как-то, каким-то образом мы должны найти приемы, чтобы прекратить это проклятое вещание, которое ведут Седди. Оно, как кислота, медленно разъедает сознание людей. Донесения с мест продолжают поступать, и в каждом одно и то же: люди стали беспокойны и более, чем раньше, непослушны.

Мой штаб провел статистическое обследование и предсказывает, что если Кайлла Дон будет продолжать свои возмутительные проповеди, через шесть месяцев у нас начнется гражданская война. Революционные лозунги и призывы пишут краской на стенах. Есть сообщения об актах саботажа в правительственных зданиях.

Я тщательно рассмотрела дело, изучила все сведения. Не думаю, что настанет лучшее время для действия, чем сейчас. Макрофт, который анализировал сообщения Сассанской разведки, абсолютно уверен, что может их привести в чувство не более чем за четыре месяца. Это означает, что единственной реальной оппозицией остается Стаффа.

Почему он отказывается отвечать на мои послания? Все, что я получаю из Итреаты, — это повторяемый дурацкий вопрос: «Когда будет освобождена Скайла Лайма?»

Стаффа, ты можешь наслаждаться своей игрой на нервах, но я первая не моргну. Нет.

Да будет так. Последний кон начат, и игра на весь свободный космос пошла. Мне жаль, Синклер, но твоя полезность была очень урезана твоим же собственным успехом. Ты теперь мой. Я выиграла… или проиграла все".

Запись в личном блокноте Или Такка.

 

Глава 26

Взвинченный до предела, Синклер метался туда-сюда, Переходя из своей спальни в серо-голубой коридор и обратно. Из-за энергетических бамперов за ним с беспокойством наблюдали. На ходу он ударял кулаком одной руки в ладонь другой, и этот звук его как-то успокаивал.

Напряжение нарастало, и Синклер продолжал бродить по фантастическим покоям, где жил и умер Тибальт. Он просто чувствовал присутствие императора, наблюдающее, выжидающее.

— Сэр, не могу ли я… — спросил Мхитшал, когда Синклер в который раз прошел мимо своего адъютанта. Мхитшал сидел за столом, попеременно глядя то на Синклера, то на монитор коммуникатора. — Не могу ли я что-нибудь предложить вам? Например, чашечку стассы?

— Нет. Провались все! Где Мейз? Она должна уже позвонить.

— Почему бы вам не позвонить ей? Синклер скривил лицо.

— Я не хочу, чтобы она думала, что я ей надоедаю. Она вполне способна организовать простой розыск без того, чтобы я доводил ее до бешенства своей настырностью.

— Но вы будете лучше себя чувствовать, — сказал Мхитшал.

Синклер беспомощно хлопнул руками по бедрам и, повернувшись, уставился на сверкающее полировкой дерево и хрусталь роскошного потолка, с их бесконечными радужными переливами.

— Ты же знаешь, я ненавижу это место. Мхитшал потер рука об руку, как бы стараясь их очистить, и настороженно посмотрел на Синклера.

— Мы можем отсюда убраться. Лично мне, сэр, никогда не нравилось пользоваться тем, что предлагала Или. А это касается и этих апартаментов — и вообще дворца.

Синклер рассеянно постучал по полированным панелям на стенах, рассматривая их глубокое сияние и тонкую резьбу.

— Это дворец меня душит. Ты чувствуешь это? Какая-то тяжесть в воздухе. А что еще тебе в нем не нравится?

— Это не ваша обстановка. Да, конечно, средства связи здесь устроены великолепно. В мгновение ока можно связаться с любым уголком империи. Но, если говорить всерьез, сэр, вы могли бы это сделать из любого места столицы. Субпространственная связь идет через Центральный Коммуникатор независимо от того, где вы находитесь, — Мхитшал сделал жалобное выражение лица. — Вы сказали, сэр, что я могу говорить, что думаю. Что ж, ладно, буду говорить. Мне кажется, вы забыли, кто вы есть. Вы были очарованы Дли, а теперь начинаете приходить в себя. Я думаю, нам надо поскорее к черту выбраться отсюда и пристроиться где-нибудь в таком месте, которое сможем называть своим собственным. Я не доверяю Или. Это место… это золотая клетка!

— Клетка? Я велел Шиксте проверить здешний коммуникатор. Насколько она могла оценить, с ним никто не пытался ничего сделать. Наша охрана рассчитана на то, чтобы не пускать людей сюда, но не на то, чтобы не выпускать нас. Коридор, ведущий к выходу, под контролем. Мы можем вырваться в любой момент… что бы ни произошло.

— И все-таки это клетка. Скажите мне, сэр, разве у вас нет ощущения, что вы здесь в ловушке?

— Да, мне опротивел дворец.

Мхитшал счастливо заулыбался и облегченно вздохнул.

— Я надеялся, что ты так скажешь. Честно, Синк, тебе надо быть с войсками. Ты не продажный политик. Посмотри на себя. Ты переминаешься с ноги на ногу, бьешь свою ладонь, как будто это лицо Браена. Именно поэтому ты так сходишь с ума из-за Мейз. Ты должен был бы быть там, а не ждать здесь, что случится.

Синклер склонил голову, мысли его мчались галопом. Неужели дело было в этом? Неужели Мхитшал так хорошо его знал?

«Я потерял себя. В этом моя настоящая проблема, ведь так? Я запутался во всех этих хитросплетениях. Я чувствовал себя таким виноватым из-за Или, что теперь никак не могу сосредоточиться на важном».

Он переменил позу, чувство отчаяния нарастало. Воздух, что ли, стал тяжелым, или это ощущение, что он задыхается, связано с этой комнатой. Комнатой, в которой Тибальт занюхался любовью с Или Такка", прямо здесь на полу веред письменным столом?

Он смотрел на это место и вспомнил, как посмотрела на него Анатолия, когда он признался, что занимался сексом с Или. Липкое ощущение нечистоты до сих пор мучило его. Анатолия. В который раз он не мог не думать о ней. Только что он, одиноко шагая под холодным дождем, чувствуя себя опоганенным, полный отвращения к себе, а в следующее мгновение появилась она. Ее проницательные голубые глаза оценивающе глядели на него, вливая силы. Ее присутствие внезапно привело мысли в порядок. В эти два коротких дня она вела себя с ним честно.

Неожиданно это хрупкое прозрачное равновесие оказалось под угрозой. Что если Или сделала что-то, догадалась, что у Анатолии были какие-то подходы к Синклеру? Подумала ли Или об этом?

В том-то и гнусность, что наверняка подумала.

Он опять ударил кулаком в ладонь, сердце его бешено забилось. Он искоса жестко глянул на Мхитшала.

— Давай выбираться отсюда к чертовой матери. Пойди в гараж и скажи им, что нам нужны оба ЛС, заправленные для эвакуации — он направился в спальню, но, увидев неожиданное смущение Мхитшала, вернулся и ткнул в него пальцем.

— Ну, не сиди же, делай это. Я зайду в спальню взять оттуда некоторые вещи, забрать одежду свою и Анатолии, и еще я возьму с собой Третью Секцию.

Мхитшал ухмыльнулся, вскочил на ноги, воскликнул:

«Да, сэр!» и бросился к двери.

Синклер рассмеялся, когда услышал радостный вопль снаружи. Он помедлил, в последний раз оглядывая все дворцовые приспособления в кабинете Тибальта. На этот раз он нежно коснулся ладонью дорогого дерева: «Полагаю, что просто не подхожу, чтобы быть твоим императором. Извините».

В наступившей удушливой тишине он взял себя в руки и медленно прошел назад, мимо стола, на котором состоялся этот роковой обед с Или, вспомнил ее жгучие глаза и то, как она им играла.

В спальне он перетряхнул весь гардероб, не то чтобы там было много вещей: только двое доспехов, голубое платье для Анатолии и еще немного повседневной одежды, которую Мхитшал достал для нее.

Собрав все это в охапку, он подошел к спальной платформе: постель Тибальта… она никогда не была постелью Синка. Здесь Или довела его до сексуального экстаза, в этом наслаждении он изверг из себя здравый смысл вместе с семенем.

— Сколько раз она спала здесь с тобой, Тибальт? Сделала ли она с тобой то же, что со мной? Не так ли она пробралась к тебе через охрану?

— О, делала с ним не только это, а гораздо больше, — произнесла у него за спиной Или.

Синклер отшатнулся, отступил назад, когда она вышла из потайной двери рядом с туалетом. Вслед за ней шли несколько молодых людей, направив на него сверкающие пульсационные пистолеты. Или подняла маленький приборчик и нажала кнопку. Дверь в столовую беззвучно закрылась.

— Собираешься куда-нибудь?

Синклер уронил одежду, но она помешала ему выхватить бластер, когда он судорожно пытался это сделать.

— Я бы не стала, — предостерегла его Или. — Мне не обязательно забирать тебя отсюда живым. Можно и как Тибальта. Он умер как раз здесь, на этом самом месте, — она указала на роскошный ковер, — Арта его буквально изломала. В конце концов, она его практически кастрировала.

Синклер бросил испуганный взгляд на дверь, никакой надежды добраться до нее не было. Его окружили охранники Или. В отчаянии он стал рассматривать тайный вход, через который она вошла, раздумывая, есть ли шанс добраться до него и выхватить оружие.

Или улыбалась, подходя поближе, в ее темных глазах светилось удовлетворение. Она кивнула на потайную дверь, ее черные волосы отражали свет при каждом движении головы.

— Тибальт велел сделать проход отсюда в мои личные апартаменты. И, да, я сохранила свои собственные комнаты и здесь, и в министерстве.

— Почему ты не рассказала мне, что сюда есть еще один вход?

Она склонила голову набок.

— Я никогда не раскрываю все свои возможности, Синклер, ты уже должен был это понять. Люди, которые делали этот проход, с большим мастерством замаскировали его. Когда он закрыт, то выглядит как остальная стена. И не только выглядит, но даже если проверить сенсором, масса двери уравновешивается массой стены, — она улыбнулась. — У Тибальта была очень ревнивая жена. Так как она не могла иметь детей, то ненавидела саму мысль о том, что у него будет другая женщина.

— А зачем здесь эти парни? — кивнул Синклер в сторону охранников.

— Гарантия, — Или подошла к спальной платформе и присела на нее, пробежалась по ней пальцами. — Если хочешь повторить первую ночь здесь, я их отошлю.

Он покачал головой, в груди мучительно ныло.

Или кивнула без возражений.

— В таком случае стой спокойно, — она поднялась с грацией распускающегося лотоса и приступила к нему, легко проведя пальцами по его щеке, а другой сняв с его пояса тяжелый бластер.

Поглядев на него пустыми, как вода, глазами, она попятилась и швырнула его бластер охранникам.

— Или, таким путем тебе не добиться моей помощи в военных вопросах.

— Я знаю это, Синклер. Я подготовилась иначе, — легкая тень улыбки подняла уголки ее рта. — Видишь ли, ты мне больше не нужен.

— У тебя есть способ уничтожить Компаньонов?

— Нет… он есть у тебя. Это все, что мне сейчас нужно то, что у тебя в голове… и я это извлеку из тебя. С твоей помощью или без. Ты подготовил и солдат, и офицеров, даже самых упрямых из Первого дивизиона. Мак эффективно усмирил сассанцев. Этот толстый сассанский бог-червь со страху чуть ума не лишился. Сассанская империя распадается прямо на глазах: их корабли и экипажи стараются хоть как-то поддержать рассыпающуюся систему связи. И не до безумных атак на нас.

Синклер набрал полную грудь воздуха и заорал:

— На помощь!

Или подняла руку, останавливая кинувшихся вперед охранников.

— Не сработает, Синклер. Неужели ты всерьез думаешь что эту комнату не сделали звуконепроницаемой? Тибальт любил, чтобы его развлечения оставались сугубо личными что бы тут не происходило. А, вижу забрезжило понимание в твоих глазах. Знаешь, тебе стоит немного подумать. Я всегда могла читать твои мысли. А теперь, не будешь ли ты так любезен, — она наклонила голову в сторону потайной двери.

Синклер облизнулся. «Попытаться справиться сразу ее всеми? Умереть здесь?»

Снова читая его мысли. Или подняла бровь.

— У тебя действительно нет выбора. Твое время истекло, Синклер, — она вытащила из-за пояса маленькую серую палочку. — Ты пойдешь… или тебя понесут?

При виде парализующего прута воля Синклера была сломлена, он понял, что побежден. Даже если он потянет время и если Мхитшал догадается, что что-то не так, бронированная дверь, защищавшая эту комнату, задержит охрану, пока не станет слишком поздно.

— Я пойду, — он шагнул к двери, горечь поражения несколько умерялась знанием того, что Мейз, Эймс и Шикста разберутся в том, что произошло. Тарганские дивизионы все еще были на свободе, вооружены и опасны.

«Пропади все, Мейз, ты моя последняя надежда».

— Есть у кого-нибудь вопросы? — спросила Шикста, внимательно обводя взглядом лицо офицеров, сидевших за столом совещаний. — Если нет, будем считать, что мы закончили на сегодня. Я хочу, чтобы вы все изучили манипулирование до следующей тренировки. Или нужно, чтобы броня двигалась согласованно с вашей атакой. Думайте так вы не просто металлическая колотушка, а челюсти гигантского резака. Свыкнитесь с этой идеей… проспите с ней ночь.

Затем, кивнув, она поднялась. Один за другим офицеры вышли из комнаты, тихо разговаривая. Шикста глубоко вздохнула, побарабанила пальцами по столу, перебирая в уме, не забыла ли она чего-нибудь, не пропустила ли.

Отойдя к нише в стене, она отдернула кружевную занавеску и налила себе порцию эштанского бренди. Погруженная в свои мысли, она подошла к ситуационной доске, где продолжали мигать и светиться огоньки, — чучело армии, застывшей во времени. Сколько еще пройдет времени, прежде чем Синклер пошлет их к звездам раздавить Сассу? И что потом? Компаньоны?

— Первый дивизион?

— Так точно, — Шикста повернулась и увидела двух вошедших в комнату молодых людей.

— Нам надо, чтобы вы вышли с нами. У нас проблема. Это займет минуту.

Шикста фыркнула и со страдальческим видом, соглашаясь, подняла глаза к резному потолку.

— Как я буду рада, когда это все кончится, — одним глотком она допила свой стакан. — Хорошо, давайте пойдем и разберемся, — она двинулась к ним. — Можете по дороге рассказать, в чем проблема?

Черноволосый, коротко стриженный молодой человек улыбнулся.

— Ничего особенного, по моим понятиям. Офицер по снабжению не хочет выдавать нам снаряжение, нужное для завтрашних учений. Если вам не трудно. Довольно будет одного слова кого-то с достаточной властью, чтобы… ну как это сказать? Преодолеть бюрократическую некомпетентность.

Шикста рассмеялась.

— Я поняла. Вы хотите, чтобы я навалилась на этого типа и немного поорала на него. Без труда. Хотела бы я, чтобы все так легко решалось.

Двое сержантов встали за ее спиной. Что-то в них было такое? Может быть, они были слишком бойкие, слишком гладко говорили, чтобы быть частью армейской машины? «Так ведь всякие бывают», — сама себе сказала Шикста, выходя в главный коридор, идущий через весь дом.

— Шикста? — позвали ее, когда она уже выходила через открытую дверь. Она оглянулась и за двумя сержантами увидела Дион Аксель. Она стремительно шла по коридору.

— У тебя есть минута?

— Да. Мне нужно только сказать пару слов одному офицеру по снабжению снаружи, и я тут же вернусь к тебе.

Дион склонила по-птичьи набок голову, так что прямые каштановые волосы ее заколыхались, и внимательно оглядела двух сержантов. Глаза ее сузились, спина резче выпрямилась.

— Если возможно, мне нужно поговорить с вами сейчас. Два сержанта переглянулись, потом с холодной решимостью во взгляде перевели глаза на Шиксту. Их внезапная напряженность не ускользнула от ее внимания.

— Ну, вы, ребята, подождите снаружи. Я сейчас вас догоню. — Она придержала дверь, и один из них помедлил, как бы желая настоять на своем, переводя взгляд с Аксель на Шиксту. Потом коротким жестом пригласил второго выйти наружу, но видно было, что он едва скрывает свое раздражение.

Шикста неуверенно закрыла дверь. Она нахмурилась сильнее. Почему? Что могло побудить двух сержантов Первого дивизиона рисковать почти открытым нарушением субординации?

Пожав плечами, она последовала за Дион, которая повела ее в дальний конец коридора.

— Что там такое случилось?

Дион сделала жест, традиционно означавший «заткнись и следуй за мной».

Ворча про себя, Шикста прошла за Аксель до конца коридора и вскоре они вышли из дома с противоположной стороны в ночь. Там на траве стоял ЛС и несколько солдат в броне с тяжелыми бластерами, опущенными к ноге. Платформа была хорошо освещена. Дион шла быстро, с решительным наклоном плеч. В ослепляющем свете ЛС ее дыхание серебрилось расходящейся струйкой в морозном воздухе. Около платформы она кивнула охранникам и забралась внутрь. Шикста в три шага нагнала ее, тревога комочками начала терзать ее внутренности.

— Что ты хочешь мне рассказать? Что, черт возьми, происходит?

Когда последний из солдат залез внутрь — они были из Девятнадцатого Риганского, — Дион хлопнула рукой по контрольной панели платформы и обратилась к коммуникатору.

— Вытащи нас отсюда, Сэм.

— Подожди минуточку, — Шикста протестующе подняла руку. — У меня же встреча с…

— Ты слышала что-нибудь от Мейз, от Эймса? — резко повернулась к ней Дион, когда ЛС поднялся и ускорение бросило их в сторону.

Шикста еле удержалась на ногах.

— Нет, но я же…

— Я не могу их дозваться по коммуникатору. И Синклера тоже. Я только что пыталась. Его ЛС блокирован во дворце, Мхитшал сказал, что он и охрана эвакуированы. Проблема в том, что когда Мхитшал вернулся, дверь в спальню Синклера оказалась закрытой. Это было час назад, и Мхитшал мучается, не взорвать ли ее. Я сначала вызвала Эймса, но его нигде и следа нет. Мейз и Кэп — исчезли.

— Что? Подожди минуту. Командиры так просто не исчезают. Я имею в виду, что у нас у каждого поясной коммуникатор и никто далеко не отходит от своего командного пункта. Ты лучше снова попытайся.

Дион скрестила руки на груди, ее карие глаза сверкнули.

— Шикста, у вас, тарганцев, один роковой недостаток. Вы считаете, что все в империи за вас. Что-то произошло. И я думаю, это что-то чуть не случилось с тобой.

— Что ты имеешь в виду?

— Двух сержантов. Они не встревожили тебя? Ведь они готовы были спорить, останавливаться тебе для разговора со мной или нет? Черт бы тебя побрал, думай! Ты видела, как они реагировали. Шикста, эти сержанты привыкли, чтобы им подчинялись. Это было видно по их глазам.

Она медленно опустилась на штурмовую скамью.

— Да, в них было что-то странное. Но почему сержанты Первого будут так рисковать? Ведь они могут быть наказаны?

— Потому что они не сержанты, — Дион упала на сиденье рядом с ней, кулаки ее были крепко сжаты. — Я думаю, они из Внутренней Безопасности, — она твердо посмотрела ей в глаза. — И нам надо решать, что теперь делать.

Шикста начала осознавать, что почва превратилась в зыбучий песок.

Когда-то эта каюта принадлежала Синклеру. Тогда, как и теперь, письменный стол был завален пленками. Тогда, как и теперь, мужчина, сидящий в том же самом кресле, беспокоился и неотрывно смотрел на голографическое изображение Риги, вырастающее на мониторе. Тот же звук кондиционеров и приглушенная вибрация напоминали слушателю, что он на космическом военном корабле. Мак Рудера неопределенность приближения к Риге мучила не меньше, чем когда-то Синклера.

— Мак, могу я чем-то помочь? — спросила Крисла. Она мерила шагами тот же путь, что раньше Мак. При ходьбе ее мешковатое платье шуршало. Она нервно крутила пальцами, тянула их, а мягкие янтарные ее глаза невидяще смотрели вперед.

«Неужели я так же метался перед Синком?» Мак глубоко вздохнул и сердито швырнул свой карманный коммуникатор на стол.

— Помочь? Не знаю, милая леди. Можете вы заглянуть в будущее? Извлечь правду из разреженного воздуха? Что за черт, там внизу делается? Мы достаточно близко, чтобы услышать боевые коммуникаторы, а мы слышим только учения. Почему Синклер не ответил на нашу просьбу о переговорах? Почему не отозвались Мейз, или Кэп, или Шикста?

— Но они вроде бы не воюют? — напомнила Крисла. — Дальняя телеметрия показывает, что скопления войск заняты только учениями.

— Да, именно этим по сообщению риганского коммуникатора в основном занят Синклер. Я знаю, сколько времени это занимает, но, пропади все, единственное ответственное лицо, с которым придется говорить, — это Или.

— Командир Брактов говорила с другими командирами эскадр. Они уверяют, что все в порядке, — Крисла уселась на уголок постели Мака. — Мак, я давно общаюсь с военными, достаточно долго, чтобы знать, как распространяются новости. Если что-то там заварилось не то, слухи об этом обязательно дойдут до Райсты.

— Но я… Да, да, вы правы. Кто-нибудь обязательно рассказал бы, хоть что-то, — он помолчал, а потом добавил:

— Если только Райста… Нет, об этом даже думать нельзя.

— Ты думаешь, что она не все тебе рассказывает? Мак нерешительно пожал плечами, потом потряс головой.

— Нет. Знаете что? Я стал ей верить. Разве это не пугающее открытие?

— Значит, ты не считаешь, что у нее есть свои расчеты? Мак вытянул губы.

— Да, черт побери, у нее есть свои расчеты. Она хочет, чтобы все было по-старому, но она знает, что этого не произойдет.

— Но это не значит, что она на вашей стороне.

— Нет. Хоть она однажды сказала мне, что она риганка. Солдат империи, — Мак нравоучительно поднял палец. — Самое важное это то, что Райста ненавидит Или Такка… Ненавидит со страстью, от которой просто кровь стынет в жилах. Это ключ ко всему. Райста знает, что империя сейчас другая; что говорить, весь мир другой. И на нынешний момент у нас с ней больше общего, чем разногласий. Если изменится ситуация, это отношение тоже может измениться. Но до тех пор она с нами.

— Что возвращает нас к нашей проблеме. Если что-то случилось плохое, кто-нибудь рассказал бы, да рассказал бы об этом Райсте, а она тебе. Вы оба сами себя напугали. Ведь к этому, в конце концов, все сводится?

Мак вопросительно посмотрел на нее.

— А у вас никогда не бывало плохих предчувствий, которые сбывались, хотя на поверхностный взгляд все казалось прекрасным?

Она улыбнулась, и эта улыбка растопила ее сердце.

— Конечно, Мак. Самым замечательным было время, когда я написала, что не надо отделять себя от Стаффы. Я должна была принять его транспортировку. Просто знала, что должна, — она поглядела в сторону. — И за это непонимание я наказываю себя, своего ребенка и человека, которого люблю, уже более двадцати лет.

Мак ободряюще подмигнул ей и, несмотря на боль, которую причинили ему ее слова, сказал:

— Вы скоро увидите своего сына. После того мы поработаем и придумаем, что и как нам делать со Стаффой.

Она потянулась к нему, взяла за руку. Его как током ударило.

— Спасибо, Мак. Ты настоящий джентльмен. Я навсегда в неоплатном долгу перед тобой. Если я когда-нибудь смогу что бы то ни было сделать для тебя, только скажи.

Он постарался, чтобы на его лице ничего нельзя было прочесть.

— Забудь об этом.

«То, чего я хочу от тебя, я никогда не смогу попросить. Ты же знаешь, как сильно я полюбил тебя. Пропади все пропадом. Если Стаффа причинит тебе боль, я его пополам разрежу плазменными ножницами».

— Мак? — ее обеспокоенный голос вернул его на землю.

— Так, ничего. Просто задумался.

— Мак, когда-то я бы сказала тебе, что все кончится хорошо. Но я уже не так наивна, как была. Но вот я думаю, не слишком ли ты недооцениваешь моего сына? У него должно быть достаточно здравого смысла, если он сумел выжить и пережить все то, о чем ты мне рассказывал в таких подробностях. Даже если Или какое-то время им манипулировала, он достаточно сообразителен, чтобы разобраться в ней, ведь так?

— Надеюсь, что так. Но очень молод и тяжело переживает смерть Гретты. Люди немножко трогаются, когда с ними случается такое. И если она к тому же отбирала информацию, которую он получает, кто знает, чему он поверит.

— Мы, каждый из нас, должны пролагать свой жизненный путь, — она пристально глядела на разукрашенный потолок.

«Верно. Так почему же я должен был влюбиться в женщину, которой я никогда не буду нужен? Как же ты, Мак, предложил себе такой путь?»

Затянувшееся молчание прервало жужжание коммуникатора. На экране появилось лицо Райсты.

— Появилась горячая линия на Риге. С вами хочет говорить командир Мейз.

Мак выпрямился и крутанулся на стуле.

— Райста, если хочешь, послушай. Мне потом может понадобиться твоя оценка.

Райста искоса скептически глянула на него и прищурилась так, что морщинки собрались в гримасу.

— Если ты этого хочешь. Тут ведь может быть секретная информация.

— Пусть будет секретная. Ну и что? Крисла и я как раз говорили об этом. Может, я и дурак, но считаю, что ты все еще на нашей стороне.

— Однажды может настать день, когда ты пожалеешь о своем доверии ко мне.

— Да, и ты, может быть, тоже. Ладно, давай. Экран коммуникатора замигал. Мрачное лицо Райсты сменилось лицом Мейз. Она выглядела усталой, как если бы долгое время не спала. Вьющиеся волосы, как нимб окружавшие ее голову, были резко освещены верхним светом, позволявшим видеть на заднем плане серую непримечательную комнату.

— Мейз, как приятно тебя видеть. Что происходит в гнойном аду? Где Синк?

Она подняла одну бровь, но глаза выглядели странно тусклыми.

— Не возникай. Мак. Все в порядке. Синк нам дал убийственное расписание. Мы должны заново обучить все войска, но уже заметен прогресс. Кое-что оказалось более сложным, чем думалось, вот и все. Сейчас все под контролем, но мы были очень заняты.

— А с Синклером все в порядке? Почему он не выходит с нами на связь?

— Мак, он же все дело тащит на себе. Это не Тарга. Там у него самое большее было два дивизиона. Здесь его завалили дела. Он велел пожелать тебе всего наилучшего и передать его поздравления. Ты все проделал изумительно. Сасса в столбняке. Возможно, навсегда.

Мак нервно покусывал губу.

— Ты упомянула об осложнениях. Какого рода? Или? Мейз, казалось, заколебалась, но взгляд ее оставался невыразительным.

— Просто проблемы связи.

— Есть что-нибудь еще, что я должен знать?

— Нет, — она посмотрела на него пустым взглядом, затем снова начала говорить.

— У меня для тебя есть приказ. Ты и командир Брактов должны перейти на обычную причальную орбиту в военной зоне и затем на челноке прибыть на военную станцию в Министерстве обороны. Для вас место будет очищено. Там вы увидитесь с Синклером.

Мак нахмурился.

— С тобой все в порядке? Мейз, ты какая-то не такая. Где ты находишься?

— Я устала. Мак. Я на ногах уже почти три дня. От этого станешь дурной. Синклер не лучше. Ты хочешь знать, где я? — снова пауза. — Я в Министерстве обороны. Твой кабинет тоже здесь.

— Мой кабинет?

— Твой и командира Брактов. Мы собираемся в ближайшие два дня произвести перемены в командной структуре. Мак, вам и командиру Брактов приказано явиться сюда с рапортом при первой возможности, понятно?

— Да, принято.

— Очень хорошо. Я собираюсь кое-что сделать и лечь поспать. Счастливого приземления, Мак. Экран погас и Мак почувствовал, что беспокойство усилилось.

Райсте не понадобилось много времени, чтобы оценить ситуацию. Ее тоже не успокоил разговор.

— Что ты об этом думаешь? Ты знаешь ее лучше меня, Мак Рудер.

— Это была точно Мейз. Но она выглядела, как тергузская грязь, вот что я об этом думаю.

— Она говорит, что несколько дней не спала, и она так и выглядит, — Райста покачала головой. — Я такое видела раньше. Мак. И ты видел. Может, это так и есть. Синклер действительно, без глупостей, переучивает армию. Он их в землю вгоняет.

— Они знают, как это делается, — неуверенно защищался Мак. — Что ж, вы слышали приказ. Думаю, мы оставим «Гитон» на орбите и спустимся в Министерство обороны. Вас это устраивает?

— Что ж, устраивает — не устраивает, — проворчала Райста, — это ведь приказ.

Мак, нахмурясь, опустил глаза на письменный стол.

— Мне это не нравится.

— А что ты хочешь предпринять?

— А что можно предпринимать. Как ты говоришь: «Это приказ».

— Хочешь спуститься со своими людьми… просто в целях безопасности?

Мак подумал и, в конце концов, отверг эту идею.

— Нет! Если бы не поговорили с Мейз, возможно, так бы и сделал. Но если бы была какая-то гадость, мы бы что-то уловили, какой-то запашок. Не может же Или все подстроить.

— Нет, — Райста тоже не могла успокоиться, — но с другой стороны, ей все это не трудно сделать.

Мейз выпрямилась, ее лицо ничего не выражало. Монитор перед ней погас. Или подошла к ней, ласково положила руку на плечо.

— Ты все очень хорошо сделала. Текст прочитала идеально. В награду за такое совершенное представление тебя сейчас снова отведут в твою камеру.

Отступив на шаг. Или щелкнула пальцами. Вперед выступили двое охранниц, одетых в черные облегающие тело униформы. Они начали отсоединять сосуды для внутривенных вливаний от стойки, свертывать прозрачные трубки.

Одна из молодых женщин осторожно извлекла из запястья Мейз иглу и проверила ее пульс.

— Она вырубится, по крайней мере, на день, — решила охранница. — Отсутствие наркотика сделает ее непригодной ни для манипуляций, ни для дальнейших допросов в течение нескольких дней.

— Если я хотела бы ее сохранить, вы это хотите сказать, — Или показала на бутылочку. — Если она мне снова понадобится, я могу снова присоединить ее к этому. Она будет все делать, как дрессированная.

— Да, конечно, но снятие наркотика так скоро после этого представления…

Или сложила ладони вместе и улыбнулась.

— Если ситуация станет критической, просто не будем считать Мейз незаменимой. Будем надеяться, что Мак как хороший солдат послушает приказа.

Предмет: Реорганизация командной структуры.

Внимание: Всему личному составу.

Настоящим документом доводится до сведения всего командного состава, что в соответствии с данным распоряжением будет введена в действие следующая командная структура: На настоящий момент командир Первого дивизиона Макрофт примет звание маршала империи и немедленно возьмет на себя обязанности по осуществлению военных действий, включая нападение и оборону в империи и за ее пределами. Все командующие флотами и дивизионами, а также их подчиненные, настоящим подчиняются приказам маршала Макрофта, будь-то непосредственным или косвенным, и обязаны выполнять приказы с радостью и рвением.

Властью этого документа, Сэмпсон Хенк, Тай Арнсон и Адам Рик назначаются заместителями маршала и должны координировать боевые операции, стратегию, тактические маневры, снабжение и информацию флотов и наземных сил, или выполнять поручения маршала Империи. Всему военному личному составу настоящим приказывается немедленно и радостно исполнять приказы помощников маршала.

Невыполнение и несогласие исполнять приказы и распоряжения, отданные маршалом или его заместителями, будут наказываться в соответствии с Командным Кодексом.

Подписано:

Синклер Фист, министр Обороны, имперский дворец, Рига.

 

Глава 27

Маленькая кнопка щелкнула под пальцем Скайлы, и появилась тонкая щелка, обозначающая место тайника за ее кроватью. С сильно бьющимся сердцем Скайла ногтями рванула дверцу и выхватила оружие из ниши. Сколько прошло времени? Она с беспокойством оглянулась через плечо и опустилась на спальную платформу.

Она уронила пачку зарядов, когда вытаскивала ее из-за пояса. Обернутая в пластик пачка выскользнула у нее из пальцев и она как безумная, бросилась ее ловить. Тяжелые заряды ударились о ковровое покрытие и отскочили от него.

«Медленнее, будь ты проклята. Легче, Скайла, не теряй головы». Но в ушах у нее звенели слова Арты: «Это твой последний шанс. В следующий раз мы выйдем из нуль-пространства уже над Ригой».

Она разорвала еще один кармашек на поясе и, подняв пистолет, загнала в него заряд. Ее трясло, когда она доставала вибронож и активировала его лезвие.

Взвинченная страхом, кровь ее бурлила. Она закинула голову, хорошо сознавая, что разрез должен быть очень точным: достаточно глубоким, чтобы разрезать трижды проклятый ошейник, и достаточно легкий, чтобы не прорезать ее горло.

Она внезапно содрогнулась от мощного чувства облегчения, что остался только последний удар, но…

Привычное ощущение, что ее тело исчезает, захватило ее неожиданно. Стекленеющими глазами она наблюдала, как поплыла комната, когда ее бесчувственное тело свалилось мешком.

Все эти долгие секунды она бы кричала от отчаяния умирающего животного, она бы до крови сорвала ногти, безнадежно цепляясь за постель. Но обезболивающая хватка ошейника отняла у нее даже это. В тисках своего горящего от боли черепа, подстегнутая полным отсутствием ощущений, она могла обратить свой безумный гнев только на себя.

К счастью, серый туман погасил и эти чувства, когда кислород перестал поступать в ее мозг.

Она проснулась с гудящей от боли головой, но эта боль сразу помогла ей вспомнить. Память казнила ее. Она была так близка к свободе, вибронож уже был поднят к ошейнику. Ее предало это колебание, боязнь порезаться.

«Лучше бы я совсем отрезала себе голову». Но этот шанс исчез навсегда, как мягкие звуки симфонии исчезают в черном вакууме межзвездного пространства.

— Ты меня удивила, — заметила Арта откуда-то из-за спины Скайлы. — Ты снова чуть не выиграла. Я ведь поверила тебе, что ты собираешься облегчиться. Я считала, что только подтолкнула тебя к отчаянию, к тому, что у тебя нет выхода, а не к последней попытке выиграть.

— Оставь меня в покое.

— Как я могу это сделать? Если я тебя оставляю одну, ты становишься опасной. Скажи, сколько еще тайников оружия у тебя запрятано в переборках?

— Иди пососи гной.

Арта еще раз подвинулась, одежда ее зашуршала.

— У тебя есть еще последний шанс, Скайла, но ты все очень осложнила. Приди ко мне. Проси. Отдайся мне. Сдайся, и я постараюсь защитить тебя, насколько смогу.

Скайла постаралась выпрямиться, опираясь на дрожащие руки и ненавидя подступавшую к горлу тошноту, следствие активации ошейника. «Благословенные Боги, Скайла, не обделайся сейчас, не добавляй к случившемуся».

Она заставила себя сесть, морщась от боли при взгляде на свет. Арта раскинулась на спальной платформе с тяжелым армейским бластером в руке. На ней было переливающееся красное платье. Каштановые волосы спадали легкими локонами. Необыкновенные глаза Фера светились, как будто в их прозрачном янтаре горел внутренний огонь.

Скайла оценила свой последний бой, представляя себе, как это будет выглядеть, когда ее поставят перед Или Такка в ошейнике, одетую только в молочный шифон. Она будет выглядеть просто пушистой сексуальной кошечкой.

«Убей себя, Скайла. Умри до этого. Но каким образом? Последняя возможность была утрачена, как и надежда».

Скайла опустила голову на грудь, ее сопротивление иссякло. Желудок мучительно крутило, ее терзали физические последствия ошейника и душевные муки отчаяния.

— Я… Я должна буду надеть эту идиотскую…

— Нет, Скайла. Можешь пойти в своей униформе. «Неужели это все, что мне осталось?»

— Хорошо, Арта. Ты выиграла.

— Проси, Скайла. Моли меня о защите.

— Я… — она еле могла расслышать шорох одежд Феры, когда та опустилась рядом с ней. Сильные пальцы подняли ее подбородок.

— Открой глаза и посмотри на меня.

Скайлу трясло, зубы сжимались. Она заставила себя открыть глаза и посмотреть в янтарные глубины, приближающиеся к ее лицу.

— Проси меня, дорогая Скайла. Моли меня. Горло Скайлы перехватило, она заставила себя сглотнуть:

— Пожалуйста.

— Как это восхитительно! — Арта запрокинула голову и рассмеялась, отчего горло Скайлы нервно сжалось еще сильнее. Арта наклонилась вперед и обеими руками обхватила голову Скайлы. Она целовала ее, сначала нежно, легко, а потом более требовательно, так что ее язык настойчиво ворвался в рот Скайлы.

В этот момент Скайла отшатнулась, ее желудок поднялся, его скрутило. «Нет!» — пыталась она закричать, отбиваясь. И затем ее желудок вывернуло.

Фера отдернулась назад, поняв, что произошло, и отскочила в сторону.

Измученный желудок Скайлы судорожно сжимался, она давилась рвотой, сотрясавшей все ее тело. Она кашляла, и ее рвало на узорчатый ковер.

— Пожалуйста, — прошептала она, рукавом вытирая рот. — Я не хотела этого. Пожалуйста, не наказывай меня. Фера вытерла то, что попало на нее, и поднялась.

— Я должна была предугадать. Я не стану тебя наказывать. Напротив, буду наслаждаться каждый проведенным с тобой мгновением.

Скайлу снова вырвало.

Страх стал проникать в охвативший Синклера гнев. Холодная, отрезвляющая рука реальности сжала его душу мертвой хваткой, когда он шел по длинному коридору где-то в глубинах Министерства безопасности. За ним шла Или, сопровождаемая охраной. Такой освещенный коридор мог быть в любом здании, но здесь двери были ничем не отмечены, а замки на них — чересчур велики. Каблуки Синклера звонко стучали по полированным дымчато-серым плиткам пола.

— Какой в этом смысл, Или? Я не понимаю. Ты сейчас сама себя зарезала.

— Как это?

— Я не вижу, что ты выиграешь от этого? Ты же не можешь накачать меня митолом и выяснить стратегию. Большая часть военных успехов связана с тем, что ты на месте чувствуешь слабости противника и пользуешься ими. Может, Сасса и закачалась, но не Стаффа. Его ты врасплох не застанешь.

— А что там за план был у тебя? Ударить против Риклоса? Ты говорил, что можешь вызвать его, применить трехволновую атаку, раскидать его флот.

Он пожал плечами. «Какой же длины этот трижды проклятый коридор?»

— Это надо проводить очень осторожно и тщательно. Так кто же, ты думаешь, может меня заменить? Мак? Эймс? Кэп?

— Они все арестованы, Синклер, точно так же, как и ты. Сердце у него екнуло.

— Ну, конечно. Ты хочешь мне сказать, что вы аккуратно выбрали нас по одному, как ягодки, и никто не заметил? Или тихонько рассмеялась, это прозвучало зловеще.

— Именно так я это и проделала, Синклер. А что здесь удивительного? Разве это не вариант той стратегии, которую ты применил против пяти дивизионов Райсты на Тарге? Я воспользовалась с таким же успехом дубликатом этой твоей стратегии, но с меньшим количеством убитых. Макрофт, Хенк, Рик и Арнсон заступят на высшие командные должности.

Синклер изогнул тело, чтобы поглядеть на нее через плечо.

— Макрофт? Это же болван! Он, и только он, уничтожил всякую надежду примирения на Тарге и при этом потерял там восемьдесят процентов своей армии.

— Но он приобрел опыт, — холодно произнесла Или. — Кто, по-твоему, командовал противной стороной во время учений? Тебя не удивляло, что твои дивизионы проиграли?

— Но это потребует, чтобы кто-то…

— На центральном коммуникаторе? Да. И у меня есть там как раз такой человек уже несколько недель.

— Ты гадюка, Или.

— Верно, но очень действенная. Здесь. Вот эта комната, — Или протянула из-за его спины руку и положила ладонь на пластину замка.

Он чувствовал себя больным. Входя в комнату, он подумал: «Неужели я был настолько туп?»

Он дернулся и остановился, когда другой обитатель комнаты встал на ноги. Лицо Анатолии просветлело при виде Синклера, но тут же изменилось, когда она увидела, кто его сопровождает.

Размеры комнаты были десять на пятнадцать метров. Вдоль двух стен стояли диваны, а в центре стоял стол с коммуникационным модулем. В дальней стене была единственная дверь. Все помещение было окрашено в невыразительный серый цвет и освещалось квадратными световыми панелями. На одной стене сверкал хромированный непримечательный диспенсер.

Анатолия встала и вызывающе посмотрела на Или. Одежда ее выглядела помятой и, если Синклер не ошибался, ржаво-коричневые пятна на ней были засохшей кровью.

— Пожалуйста, садитесь, — Или указала на один из диванов, пересекла комнату и нажала кнопку диспенсера. Синклер бросил на Анатолию предостерегающий взгляд и подмигнул, чтобы ее успокоить, по крайней мере, он на это надеялся.

— С тобой все в порядке? — спросил он, взяв ее за руку и сажая рядом с собой.

— Боюсь, — прошептала она.

— Как-нибудь пробьемся. Мои дивизионы еще там, на свободе.

С чашкой в руке Или прошлась по комнате, подошла к столу и облокотилась на него. Два оставшихся с ней офицера охраны встали по бокам двери.

— Добрый день, Анатолия, — начала Или. — Очень приятно, наконец, повстречаться с тобой, когда ты в сознании.

Анатолия держалась стойко.

— Ты, вообще-то, можешь говорить или как?

— Могу, спасибо. Или отпила из чашки.

— Хорошо. А теперь, пожалуйста, ответь мне, что было целью твоих исследований в Криминально-анатомической исследовательской лаборатории?

— Генетика. Я не уверена, что ты сможешь понять все нюансы структуры молекулы ДНК.

Синклер слегка напрягся.

Или вздернула голову, шелковистые черные волосы ее рассыпались по плечам.

— Можешь рассказать мне сейчас, Анатолия. Свободно. Если ты дашь мне достаточно информации, тебе не придется подвергаться допросу. По-моему, ты хорошо знаешь по своей работе в Лаборатории пределы и глубину зондирования при допросах.

Анатолия закрыла глаза и кивнула.

— Я работала над сравнением образцов ДНК, взятых у двух убийц Седди с гипотетической генетической структурой.

— Гипотетической?

Анатолия храбро посмотрела ей в глаза.

— Вы можете проверить записи, министр. Мой образец F1 был искусственным: помесь этарианской ДНК и созданной компьютером случайной структуры. Вы ничего подобного нигде не найдете.

Или перевела свой жесткий взгляд на Синклера.

— Ты знаешь что-нибудь об этом?

— Только то, что она тебе сказала.

— А ты знаешь, кто были эти ее убийцы Седди? Синклер вытянул ноги и скрестил лодыжки.

— Мои родители. Когда-то давно она спросила, буду ли я иметь что-нибудь против этого. Я сказал, что нет.

— Значит, дело в этом.

— Да, в этом, — подтвердила Анатолия, — это было теоретическое исследование генетических особенностей населения, в которых я считала, что смогу проявить свои настойчивость и инициативу, чтобы мне дали постоянную должность в Лаборатории.

— Где распечатка, которую ты забрала из своего стола? Анатолия развела руками.

— Где-то там, в субструктуре, внизу. Мы убегали, в нас стреляли. Я потеряла ее.

Или презрительно фыркнула.

— Я уверена, что ты можешь придумать что-нибудь получше. Ладно, неважно, в конце концов, митол поможет извлечь из тебя всю информацию полностью.

— Чего ты добиваешься? — требовательно спросил Синклер. Он был очень раздражен. — Отпусти ее. Она просто мой друг. Чего ты хочешь на самом деле. Или? Ведь это я тебе нужен. Так ведь? Если докажешь мне, что Анатолию освободят и оставят в покое, я сделаю все, что ты захочешь.

— Синк, — осторожно проговорила Анатолия. — Не уступай ей ни в чем. Я давно пришла к выводу, что мне отсюда живой не выйти.

Или холодно улыбнулась.

— Очень интересная женщина, не правда ли, Синклер? Она заслуживает лучшего, чем ты. «Вот она и подошла к сути».

— Давай, Или, говори откровенно, чего ты хочешь? Она повернулась и тонким пальцем ткнула контрольную клавишу печатающего устройства коммуникатора. Из него высунулась пленка, Или оторвала ее и передала Синклеру.

— Я хочу, чтобы ты приложил свой большой палец к этому коду, удостоверяя его подлинность. Это простое заявление о реорганизации в командном звене армии. Оно подтверждает полномочия Макрофта и его штаба.

Синклер прочитал пленку и поднял глаза.

— Я что, все еще министр Обороны? Или отпила своей стассы.

— Будет очень подозрительно, если ты совсем исчезнешь. Как ты считаешь?

— В чем загвоздка? Ты же говорила, что у тебя заготовлено много вариантов?

Улыбка мелькнула в глазах Или.

— Ты учишься на ходу, Синклер. Я это ценю. Что ж, ладно, вот мое предложение тебе. Ты с Анатолией можете жить здесь. Это неплохая комнатка, это ты должен признать, и это гораздо лучше, чем если бы на вас надели ошейники или, более того, перевели в мою цементную комнату внизу. В ответ на эту щедрость я хочу немного помощи и сотрудничества в военных делах и иногда появлений на разного рода публичных церемониях.

— А если я откажусь стать твоей марионеткой? — Синклер скрестил руки на груди. Или пожала плечами.

— Ну, я не думаю. В конце концов ты согласишься. Видишь ли, Синклер, я тебя хорошо узнала. Я знаю о твоем чувстве чести и ответственности перед друзьями. Да, даже перед сидящей здесь Анатолией. Она заслуживает лучшего человека, чем ты, Синклер. Она лжет гораздо лучше и хитрее тебя. Но конечное мое требование такое: или ты становишься моей марионеткой, или Мейз, Кэп, Эймс и Шикста умрут. И самым ужасным образом. Я позабочусь о том, чтобы ты наблюдал это из первого ряда. Далее, через несколько часов Мак приземлится в Министерстве обороны. Вскоре после этого он окажется здесь, потому что считает, будто все по-прежнему под твоим контролем. Решимость Синклера начала рушиться. Или отпила еще стассы, потом продолжала.

— И последнее по времени, но не по значению. Находящаяся здесь Анатолия полностью зависит от твоего поведения. Вы можете прожить вдвоем долго и благополучно, если хотите, но под моим присмотром. Подумай хорошенько, Синклер, я должна буду допросить ее, чтобы побольше узнать о любопытном генетическом исследовании, которое поставило в тупик даже профессора Адама, но после того как это будет сделано, у меня есть бесконечное число возможностей, как с ней поступить.

— Синклер, не ставь свои решения в зависимость от моего благополучия, — Анатолия с возмущением посмотрела на Или, которая только ласково улыбнулась в ответ.

— Подумай, Синклер, — продолжала Или. — Чего только я не смогу сделать? Анатолия — очень красивая женщина. Если надеть на нее ошейник, она принесет мне не меньше тысячи кредиток на Селенском рынке рабынь. По личному опыту могу рассказать тебе, что такое быть рабом, прокладывающим трубы в этарианской пустыне. Ее не только будут насиловать надсмотрщики, когда и сколько им заблагорассудится, но еще солнце, ветер и песок сотворят разные чудесные превращения с ее красотой.

— Прекрати, Или. Я буду играть по твоим правилам. Анатолия повернулась и схватила его за руку.

— Не надо. Я лучше сначала убью себя. Синклер, она использует нас друг против друга. Это никогда не кончится, разве ты не понимаешь?

Синклер, начав было прикладывать большой палец, остановился.

— Мои люди должны быть освобождены. И Анатолия тоже.

— Так как я владею положением, ты не вправе торговаться, — Или задумчиво прислушалась. — Я сделаю одну уступку. Я очень хорошо награждаю за хорошую службу. Если сомневаешься, я пошлю к тебе Арту, когда она вернется, и она тебе сама расскажет.

— Нет, спасибо, — Синклер опустил глаза на пленку. — Послушай, вот что я тебе скажу, почему бы тебе не разрешить мне обсудить это с Анатолией и моими командирами? Может быть, Кэп и Шикста хотят сами за себя торговаться.

Или переплела пальцы.

— Думай, сколько хочешь. Я поставлю коммуникаторы для связи между вами, как только закончу их допрашивать, и ты сможешь…

— Будь ты проклята. Или! Я хочу, чтобы их оставили в покое!

Она подняла тонкую бровь.

— Тогда подтверди пленку, Синклер.

— Не надо, — предостерегла Анатолия. — У тебя только слово министра Такка. Можно ли ей доверять?

— В нашем положении, Анатолия, слову Или можно верить ровно настолько, насколько она захочет.

И с чувством, что его душа расстается с телом, Синклер тщательно прижал свой большой палец к химически кодированному квадратику на документе.

Из-за какого-то легкого дефекта в проекте шлюз приема челноков на «Гитоне» резко усиливал шумы генераторов корабля, канализации и атмосферного устройства. И не только сам воздух нес в себе холод глубокого космоса, лежащего сразу за входными люками. Мак никогда не понимал, почему они не могут сделать риганские военные корабли менее спартанскими и по форме, и по назначению. Образ просторной сверкающей «Крислы», корабля Стаффы, всегда оставался его идеалом космического корабля.

"А с другой стороны, почему бы и нет? Особенно, если принять в расчет женщину, тезкой которой был тот корабль. Мак Рудер думал об этой женщине и проблеме, которую она собой представляла, каждую минуту, когда он не спал. По мере того как шло время, его любовь к ней становилась всепоглощающей. Крисла тосковала по Стаффе, человеке, в которого верила все долгие годы плена, и стремилась к нему вернуться. У нее был сын, лучший друг Мака, с которым необходимо будет построить отношения с самого начала. Как бы ни старался Мак удушить свои эмоциональные порывы, факт оставался фактом; Крисла хотела продолжать свою жизнь я в ней не было места Маку Рудеру иного, чем места доброго, друга и спасителя.

— Да, парень, умеешь ты их выбирать, — дразнил себя Мак, подражая хриплому голосу Райсты.

Услыхав за собой звук лифта, он обернулся и задумался, когда из него вышла Крисла. На этот раз она оделась в просторный наряд этарианцев. Поскольку они были на корабле, просторная вуаль, обычная принадлежность костюма замужних женщин этой планеты, была откинута в сторону. Для Мака этот наряд казался еще более соблазнительным.

— Нравится? — янтарные глаза Крислы сверкнули. — У командира Брактов на борту целая команда женщин. Должно подойти, как ты считаешь?

Напряженность Мака растаяла.

— Ты замечательно выглядишь. И она позволит тебе полностью скрыть лицо.

— Это в самом деле необходимо. Мак?

Он с беспокойством поглядел на ожидающий их ЛС.

— Скажем так: Арта Фера точная твоя копия. Когда Синк видел ее в последний раз, она убила женщину, которую он любил больше жизни. Давай не будем осложнять вашу встречу, ладно? И еще, если там будет Или не стоит привлекать ее внимание. Если у нее будет хоть малейшее подозрение, кто ты, она прилипнет к тебе, как муха к… В любом случае, она не так глупа, чтобы пропустить сходство между тобой и своим главным убийцей. Верь мне, мы с Райстой это обговорили. Так будет лучше.

— Ты действительно считаешь, что Арте Фера специально придали сходство со мной? Это не случайно?

— С точки зрения внешности, вы просто точные копии друг друга. Единственное, это что если ты полностью положительная, то Арта насквозь отрицательная. Ее душа, как черная дырка. Она жуткая, извращенная и может напугать даже очень сильного человека, а не только такого труса, как я.

— Ты не трус. Мак.

— Это доказывает, как мало ты меня знаешь, — он отвел глаза, сознавая, что если будет дольше смотреть на нее, то потеряет над собой всякий контроль и начнет просто с обожанием любоваться ею.

— Ты уверен, что нам надо туда ехать? Что все будет хорошо? Мак, ты просто сгораешь от беспокойства. Он вздернул одно плечо.

— Я дергаюсь. Что-то не так. У меня такое чувство.

— Вы с Райстой оба знаете Мейз. Она так выглядит, когда устает? Когда ее измучили учения? Он засмеялся.

— Я такое видел. Она именно так и выглядела, — он отмахнулся, — Ладно, к черту, наверное, мне просто кажется. Я так давно на нервах, что не могу поверить, будто все в норме. Может так быть, а?

Снова подошел лифт, из него вышла Райста в сопровождении двух десантников. К облегчению Мака, каждый из них был вооружен, в броне и шлемах, и нес не только обычное оружие, но еще держал тяжелое заплечное вооружение.

Райста ухмыльнулась и показала большим пальцем в их сторону.

— Я слишком стара, чтобы принимать все на веру. Думаю, их присутствие нам не повредит. Если все будет хорошо, как я полагаю оно и будет, мы не будем выглядеть дураками. Если же нет, мы сможем выиграть время.

— Тогда пора двигаться. Они нас должны уже ждать внизу.

Он повел их к ЛС. Вскарабкавшись на платформу и войдя внутрь, он пристегнулся к скамье, сев рядом с Крислой. Когда платформа поднялась, он ободряюще посмотрел на нее; Райста пристегнулась напротив, а десантники уселись рядом с пультом управления платформой.

Еще несколько минут, и они узнают, ждет ли их Синклер или Или со своими одетыми в черное прислужниками. Чувство тревоги нарастало. Мак просто заболевал от него. Что-то нехорошее должно было случиться. Его воображение мучило его всякими ужасами.

«Я могу повернуть назад… подняться и прекратить все это».

— Поехали, — проговорила в коммуникатор Райста. Сердце Мака заколотилось, ЛС двинулся, поднялся, опустился, ускорение подняло рвоту к горлу Мака, а он только мог думать о том, что хотел бы оказаться далеко-далеко отсюда.

Мэг Комм наблюдала и слушала через свои экраны. Сассанская империя стала распадаться. Машина прогнала все данные через свои сложные статистические программы, знакомясь с неизбежным. Своими воззваниями толстый Сассанский Бог только ускорит кончину своего народа и его возможностей. Неужели они этого не видят? Неужели не понимают, что сами с собой делают? Призыв к мести и чести имеют смысл, когда народ жизнеспособен. В других частях империи продолжались приготовления к войне. Люди Или Такка усилили свою борьбу за власть. Аристократов продолжали сажать. А что означало это новое заявление? Синклер Фист вручил своему старому тарганскому противнику Макрофту управление всеми войсками? И не только это, обрывки переговоров по военным коммуникаторам, которые могла подслушивать Мэг Комм, изменились. Командиры — Мейз, Кэп, Шикста и Эймс исчезли. Люди Синклера в сети не появлялись. Почему? Может, они готовились последним прыжком вцепиться в открытое горло Сасса?

Мэг Комм пересчитала корабли Риганского флота, находящиеся на орбите риганской столицы, и обнаружила, что все они на месте. Включив сканеры глубокого космоса, она обнаружила только какую-то яхту и странный, нигде не зарегистрированный корабль, причем оба направлялись к Риге наравне с обычными рейсами.

Но внимание Мэг Комм привлекли не только махинации лидеров. В народе происходили какие-то очень тонкие изменения. В сассанском мире страх перед будущим сочетался с ошеломлением от нападения на имперскую Сассу и вызвал обширные дискуссии относительно вещания Кайллы Дон. Споры продолжали усиливаться, как, впрочем, и на Риге. В вещательных программах коммуникаторов зазвучали новые голоса, а официальные опровержения стали более суровыми и деспотичными по тону.

Мэг Комм прогнала эту информацию через свои банки, определяя социальные тенденции. Оценивая возможности усиливающихся голосов несогласных, Мэг Комм сопоставила их с возрастающей возможностью вторжения с Риги. С учетом отклика Компаньонов, оптимистические крики диспенсеров были слишком слабы.

Пессимизм Мэг Комм усиливало то, что Компаньоны вышли в космос: большая часть их флота взяла направление на Ригу, где они выйдут прямо на обширные орбитальные силы защиты. В течение долгих лет Мэг Комм неоднократно наблюдала, как снова и снова разыгрывается этот сценарий, и можно было полагать неизбежным, что вскоре Рига, как и все миры до нее, будет лежать кучей дымящегося радиоактивного мусора.

И когда это произойдет, то риганская империя, как и Сассанская, погибнет.

«И тогда я останусь одна. Навсегда. Я спасла бы людей, если бы могла».

 

Глава 28

Боль. Сумасшедшая, жгучая, мучительная боль стучала в плечо сержанта Бачмена, распространялась по всему телу, выводила жизнь из него с каждым биением сердца. У него над головой слышался какой-то оглушительный рев.

Он попытался двинуться, крикнул белым штыкам боли, разрывавшим его тело, чтобы оставили его, и упал во тьму на мусор, служивший ему подстилкой.

— Проклятие! — прошептал он, пытаясь здоровой правой рукой нащупать поясной кошель. Он задрожал, подняв карманный фонарик и зажмурился от света, включив его. Увидев месиво, которое представляло его плечо, он скривился. К счастью, его броня приняла на себя основной удар, и то, что он сидел вполоборота помогло: основные кровеносные сосуды были не задеты.

— А иначе бы, здесь же и остался бы, старый приятель, — он посветил вокруг, застонал при виде обезглавленного трупа Уилер. Кто-то заплатит и за это. Уилер была тарганкой, вся мужество и ярость. Она была слишком хороша, чтобы кончить жизнь на куче мусора на этой гнойной Риге.

Он уже был готов выключить свет, когда увидел торчащий уголок забрызганной кровью бумаги. Распечатка Анатолии. Та, за которую она готова была умереть, лишь бы вернуть ее Синклеру.

Бачмен собрался, стиснул зубы и сел. Заморгал, прогоняя обморочную темноту в глазах. От режущей нервы боли все перед ним плыло. Его тошнило и хотелось только лечь. Насколько проще было бы просто расслабиться и умереть на мусорной куче.

Его зрение расплывалось, он услышал голос, прорвавшийся сквозь рев вентиляторов над головой.

— Хаус? — позвал Бачмен. — Это ты, сержант?

— Сучье отродье! Будьте вы прокляты, стреляйте! Это приказ! — раздался из вентиляционного отверстия голос Хауса. И воображение Бачмена нарисовало ему, как тяжелый бластер разрывает в клочья воздух, обжигая лицо, когда он поднимает тяжелое ружье.

— Что теперь сержант? Что я должен делать?

Вентиляторы принесли внезапный шум схватки и стон Хауса.

— Я погиб. Они меня достали! Выбирайся отсюда! Выведи отсюда людей! Вернись к Синку! Доложи!

Бачмен застонал, кивая и чувствуя, как напрягаются его мускулы, как тянет плечо.

— Все правильно, сержант. Выбирайтесь и доложите Синку.

Бачмен застонал, стараясь дотянуться до распечатки, поднял ее, увидел, как из нее выкатился кубик данных. С осторожной медлительностью движений раненого он подобрал из мусора кубик и здоровой рукой положил в свой мешок. Затем взял распечатку.

Глотнув, он глубоко вздохнул, отчего боль пронзила его насквозь, как молния, затем, шатаясь, поднялся на ноги и оперся спиной на грязную стену, чтобы не упасть снова. — Хаус свою работу сделал. Я тоже смогу. Шатаясь, он побрел в темноту, ноги его заплетались.

Он искал дорогу наверх.

Когда платформа опустилась, Мак поднялся на ноги и посмотрел на риганский горизонт, освещенный в это время огнями. Над ними плотные облака светились заревом от огней большого города. Едкая вонь напомнила, что он снова прибыл домой, и так же, как в прошлый раз, не знал, как его встретят.

— Готовы? — спросила Райста.

— Да, мы следуем за тобой. — Мак протянул руку, помогая Крисле подняться на ноги. Он не торопился отпускать ее руку, наслаждаясь прохладным прикосновением ее кожи к своей со страстью умирающего человека. — Надеюсь, я принял правильное решение.

Она улыбнулась ему, в ее глазах светились надежда и вера.

— Я в этом уверена, Мак. Идем, я хочу увидеть своего сына.

Он кивнул и повел ее к платформе.

— Тебе лучше опустить эту вуаль. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из людей Синка сначала выстрелил, а потом начал разбираться, что к чему.

— Наследие Арты Фера?

— Да, именно ее, — он взял Крислу за руку, поддерживая, чтобы она не оступилась, пока они спускались по платформе. Райста стояла в сопровождении своих десантников, а перед ним замерла по стойке смирно группа солдат.

— Мак Рудер? Командир Райста Брактов? — быстро проговорил Второй штабист. — Пройдемте со мной. Синклер Фист ждет.

Мак с беспокойством оглядел крышу, кивнул на оставшийся позади ЛС и отметил с удовлетворением, что платформа закрылась плотно, как устрица. Причальная площадка на крыше Министерства обороны давала ему обзор всего города. Не более пяти кликов к северу изумительным узором из серебра и хрусталя сверкал Императорский дворец.

— Добро пожаловать на Ригу.

Крисла сжала его руку. Они шли впереди, за ними следовала Райста со своими десантниками. Они вошли в обширный лифт, который спустил их на верхний этаж. Мак вышел из него и оглянулся вокруг. Здесь царила суета, люди в форме оборудовали кабинеты, перевозили пачки бумаги и папок, устанавливали коммуникаторы. Второй штабист показал жестом.

— Как видите, мы очень заняты. В последнее время здесь никто не отдыхал.

— Я так и поняла, — пробормотала Райста. Они проследовали за штабным офицером по коридору до резной двери и вошли в кабинет министра Обороны. Мак привык к пышным украшениям и роскошной обстановке помещений для высших чинов, поэтому кабинет, похожий в этом смысле на другие, его не удивил.

— Присядьте, через несколько минут Синклер Фист присоединится к вам, — штабист поколебался, с беспокойством посмотрел на десантников Райсты и добавил:

— Вы уверены, что они вам нужны?

Райста уперла руки в бока.

— Скажи-ка мне, кабинетный мальчик, когда последний раз ты видел командира? Убирайся отсюда… и скажи Синклеру вытереть тебе зад. По-моему, он подмок.

Штабист жутко покраснел, сдержался, ничего не ответил на это и поспешно удалился.

— Выскочка, паршивый! — Райста стала обходить комнату, — Выглядит как и раньше. Главный кабинет за этой дверью, — она попинала носком сапога ковер на полу, чтобы по нему побежали цветные разводы. — Ха! Даже оптическая программа ковра осталась та же. Мак подошел к гигантскому окну посмотреть на вид.

— Что ж, все вроде как и должно быть. Никто здесь не выглядит обеспокоенным, как если бы происходило что-то подлое.

В этот момент обе двери — в главный кабинет и в коридор — распахнулись и, в них появились люди. Они мгновенно направили тяжелые ружья на десантников Райсты, которые оторопели от неожиданности. Одетые в черное агенты быстро их окружили, а один молодой человек сноровисто закрыл дверь.

Мак отшатнулся, рука его опустилась к бластеру.

— Не надо этого делать, — предупредила его блондинка в черном, ее пистолет передвинулся и был теперь направлен на Мака.

Райста рассмеялась, на ее лице появилось выражение едкой иронии.

— Получается, что Или запустила в Синклера не только свои ядовитые когти, — она поглядела на Мака. — Извини. Полагаю, что твоя вера в этого парня оказалась не вполне обоснованной.

— Посмотрим, — рявкнул Мак, от страха по нему побежали мурашки, когда он глянул на Крислу. Она стояла неподвижно, как будто каждый ее мускул был невероятно напряжен.

Мак дернулся, когда, подойдя к нему, блондинка вытащила у него из кобуры пистолет.

— Что случилось с Синклером? — спросил Мак. — Он действительно подчинился Или? Или это все борьба за власть?

Женщина отошла, не сводя глаз с Мака Рудера.

— Это вы обсудите с министром.

— Министром? — поинтересовалась Райста. — Вы имеете в виду Или Такка?

— Да, мэм. А теперь, если вы воздержитесь от каких-либо движений нам будет необходимо вас обыскать. В конце концов, нам бы не хотелось, чтобы припрятанное оружие заставило кого-то из вас попытаться сделать какую-нибудь глупость.

Когда начали разоружать десантников, Райста разразилась залпом оскорблений и проклятий, усилившихся, когда агенты Внутренней Безопасности забрали ее испытанный бластер.

Мак двинулся вперед, когда двое мужчин приблизились к Крисле, явно опасаясь женщины под вуалью. Прежде чем они коснулись ее, Крисла подняла руку, приказывая:

— Ближе не подходить!

— Кто вы такая? — спросила блондинка, ее внимание сосредоточилось теперь на непроницаемой вуали Крислы.

Мягко рассмеявшись, Крисла подняла тонкую руку и, отстегнув вуаль, отвела ее в сторону. Когда ошеломленная агент безопасности сделала шаг назад, глаза Крислы блеснули.

— Узнаете? — она ступила вперед и, протянув руку, ласково пробежала пальцами по щеке агента. Женщина дернулась, но не отступила. — Да, — произнесла Крисла, — вижу, что узнали.

— Арта Фера! — ахнул один из молодых людей. — Но я думал… Крисла резко повернулась на каблуках, ткнув пальцем в него.

— Ты думал? Ты думал, что?

Он с трудом глотнул, поднял руки, не обращая внимания на то, что продолжал держать оружие.

— Я… ничего. Просто, что вы уехали. Отправились за…

— Продолжай.

— Ничего! Я имею в виду, просто слухи.

— Расскажи мне, — повелительно сказала Крисла, нацелившись на мужчину, как хищник.

— За Скайлой Лайма, похитить ее. Это был такой слух. Мак в изумлении смотрел, как исказилось лицо Крислы.

— У тебя очень плохие привычки, — она злобно усмехнулась. — Но я с этим разберусь, — молодой человек облегченно сглотнул, а Крисла продолжала говорить:

— Я попрошу Или наладить у себя дисциплину.

Молодой человек побледнел и задрожал. Повернувшись на каблуках, Крисла накинулась на блондинку.

— Очень хорошо. Я уверена, что Или ждет. Вы проводите меня и пленников, — и она направилась к резной двери.

— Простите меня, Арта Фера, но, может, на первый этаж, там в глубине? — блондинка показала на внутреннюю дверь.

Крисла повернулась и устремила на женщину сверлящий взгляд янтарных глаз.

— Возможно, это не приходило вам в голову, но ЛС быстрее. И, очень может быть, что мне нужен он и те улики, которые там находятся, — она говорила ледяным голосом. — Вам понятно? Или у вас тоже проблемы с дисциплиной… с которой я могу захотеть сама разобраться?

— Я понимаю, Арта Фера. К ЛС! — блондинка стала по стойке смирно, но уголки ее рта подергивались и в глазах застыло отчаяние.

Крисла взяла пистолет Мака из ее безвольной руки и кивнула на дверь.

— После вас.

С бьющимся сердцем Мак направился к двери и почти подпрыгнул, когда проходя мимо Крислы, увидел ужас, метавшийся за ее невозмутимым видом.

Во время всего длинного марша по коридору у него покалывало кожу на голове. Они все набились в лифт: он, Райста с окаменевшим лицом, блондинка и один из ее спутников, и, наконец, Крисла. Короткая поездка на крышу была омрачена только тем, что сердце Мака билось так, словно готовилось выскочить из груди.

Он вышел из лифта и ободрился при виде ЛС.

— Вы и вы, следуйте за мной, — Крисла указала на блондинку и молодого человека, державшего пистолет Райсты. Повернувшись к следующей группе агентов безопасности, поднявшихся на лифт вслед за ними, среди которых был молодой агент с посеревшим лицом, она сказала:

— А остальные проводите его к Или и расскажите ей подробно, что произошло.

Они отсалютовали ей по всем правилам протокола, причем молодого человека, о котором шла речь, уже просто колотила дрожь, страх полностью охватил его.

Тем временем Мак шлепнул рукой по контролю входа, рот его пересох от напряжения. Он залез внутрь, каждый мускул его был налит адреналином.

Райста и ее десантники вошли очень осторожно, посматривая то на охранников, то на жестокие глаза Крислы. Оказавшись внутри, Крисла ударила по контрольной клавише и платформа закрылась. Она прошла вперед, не отрывая взгляда от блондинки-офицера.

— Вы очень талантливая молодая женщина. Но я сомневаюсь, сохранили ли вы способность думать самостоятельно. Это ведь недостаток.

И с этими словами Крисла выхватила из-за пояса женщины пистолет и наставила его на молодого человека, державшего пистолет Райсты.

— Власть переменилась. Если вы шевельнетесь, я убью вас без малейшего колебания.

Мак подошел и взял свое оружие из руки Крислы, стараясь держать обоих агентов под прицелом. На губах его была извиняющаяся улыбка.

— Простите, ребята.

Райста заворчала что-то, когда отбирала свое оружие у несопротивляющегося второго агента. По ее сигналу десантники кинулись на них как с цепи сорвавшись и обыскали их сверху донизу, извлекши много любопытных приспособлений.

— Пилот на месте? — крикнула в коммуникатор Райста. — Увози нас поскорее отсюда, к чертовой матери.

Мак упал на скамейку рядом с Крислой. Вся ее бравада исчезла. Она затряслась, когда он ободряюще обнял ее.

— Ничего, ничего. Тебе надо взбодриться. Может, выпьешь чашку стассы?

— Если один из них чуть шевельнется, — приказала Райста десантникам, — отстрелите руку. Еще раз шевельнется, отстрелите ногу.

— Да, мэм!

Мак помог Крисле, поддерживая ее одной рукой, когда ЛС поднялся. Он довел ее до командного центра и посадил на скамью.

— Что теперь? — спросила Райста, усаживаясь за Маком.

— Понятия не имею, — он посмотрел на Крислу, которая слабо улыбнулась ему. — По-моему, мы у тебя в долгу.

— Как ты это проделала? — спросила Райста, вытаскивая из диспенсера чашку горячей стассы. — У меня просто челюсть отвисла от изумления.

Крисла приняла из руки Райсты стассу и покачала головой.

— Мак говорил, что Арта Фера полная моя противоположность. Я просто сыграла жестокость, заставила себя в это поверить. Я должна была рискнуть. Я… Я не могла позволить, чтобы меня снова схватили. Снова пройти через…

Мак шумно выдохнул воздух, стараясь расслабиться.

— Да-а, хорошо, что у нас есть корабль.

— У нас здесь есть митол? — Райста провела рукой по лицу. — Там рядом у нас два источника информации. Я предлагаю выжать из них все что можно, пока Или не сообразила, что у нее вышла промашка.

Мак плюхнулся на кресло за командным пультом и надел наголовник. Поиграв ручками, он проговорил:

— Внимание, Первый Тарганский. Это говорит Мак. Первый Тарганский дивизион, ответьте.

В коммуникаторе защелкало статическое электричество, а затем низкий голос, очевидно Шиксты, ответил:

— Положение Тарга. Повторяю, код Тарга!

— Принято Тарга. Мы вас вызовем.

— Роджер. Конец. Мак вздохнул.

— Мы остались не одни. Нам надо вернуться на корабль. Оттуда мы сможем разыскать Синка. И посмотреть, что удастся сделать до того, как нам оторвут головы, — он с тревогой посмотрел на Райсту. — Это может оказаться гражданской войной.

Выражение лица командира стало суровым.

— Только если у нас будет достаточно войск. Мак. В противном случае, да поможет нам Бог.

Шестьсот двадцать пять. Шестьсот двадцать шесть. Шестьсот двадцать семь.

Скайла лежала на спине и считала углы в своей спальне. Углы можно найти повсюду: там, где встречаются стенные панели, в плитках потолка, в литье дверей. Углы, некоторые скрытые, другие очевидные.

Она чувствовала яхту с тонкой настроенностью космонавта, ощущала, как она движется, как инерция играет свои вечные игры с массой и энергией.

«Не думай об этом».

Шестьсот двадцать восемь.

Где-то впереди послышался глухой толчок. Шум кондиционеров слегка изменился, Шестьсот двадцать девять.

Координаторы искусственной тяжести скомпенсировали ее. Изменение силы тяжести отвлекло Скайлу, оторвало от счета.

Шестьсот тридцать.

Углы стало находить трудно. Если бы только она могла двигаться, например, сесть. Ее мечущемуся взгляду открылось бы еще больше углов. Она должна была лежать, распростертая как кусок мяса.

«Это все, что я из себя представляю. Кусок мяса».

Мысль об этом вызвала поток воспоминай о том, что было. Здесь, на этой постели. Каштановые волосы, смешавшиеся с почти белыми, мягкая кожа, прижавшаяся к ней.

«Не думай об этом. Считай!»

Куда подевались все углы? В отчаянном поиске ее глаза снова повторили старые пути, с ненавистью уставились на деликатную резьбу с филигранью, всю в изящных изгибах и завитках. И никаких углов. Но если она изогнет шею, то сможет увидеть тайник, издевательское напоминание о ее неудачной попытке освободиться.

Шестьсот тридцать один. Шестьсот тридцать два.

Она дошла до шестисот сорока трех прежде, чем исчерпала все углы.

Яхта дернулась и закачалась, глухой звон причальных крючьев донесся с кормы до ее постели.

Ужас своим едким дыханием разъедал ее самообладание.

«Считай. Будь ты проклята, считай. Арта защитит тебя».

Все было не так уж и плохо. Скайла просто отключила свое сознание, следуя обычным путем, делая движения, которые раньше пассивно воспринимала. Она вспомнила язык Арты, скользящий по ее телу, требовательный… И поцелуй был просто поцелуем, таким же жаждущим и испытующим.

«Не думай об этом. Считай».

Куда надевались все углы? Иногда они прятались очень хитро, один в другом, особенно в литье. Все ли она сосчитала?

Воздух изменился, яхта причалила, связалась пуповиной с Риганской орбитальной станцией. Сколько драгоценных минут еще осталось?

«Считай!»

Выполнит ли Арта свое обещание?

«Я заработала твою защиту. Я ее хорошо отработала, Арта. Мне надо было бы записать свои стоны, раскачивание твоего тела». Последнее поражение угнетало ее. Это не было так уж плохо. Не физически. При других обстоятельствах она, может быть, даже получила от этого удовольствие, если бы не то, что это олицетворяло ее поражение и отчаянность ее действий.

Шестьсот сорок четыре.

Шестьсот сорок пять.

Она обнаружила еще шестнадцать углов в кубике данных на письменном столе. Она могла вообразить, сколько еще углов на обратной его стороне, но их считать не полагалось. Углы надо было видеть.

Внизу ждет Или. Закрыв глаза, Скайла могла вообразить министра Такка, черные глаза широко распахнуты в предвкушении, гладкие волосы, блестят.

«Мы многое делили с тобой. Или. Ненависть, страсть к Стаффе, а теперь между нами Фера. Кого из нас она выберет. Тебя иди меня? Тебя, которая властвует? Или меня, которой властвует она?»

Скайла закрыла глаза, медленно покачала головой, прошептав:

— Стаффа, как же я тебя подвела. Я пыталась умереть за тебя, за все, чего ты пытаешься достичь.

Больше ничего не осталось. Только пустая оболочка Скайлы Лайма.

Она услышала уверенную мягкую поступь Арты в коридоре, но глаз не открыла. Смотреть значило узнавать. Насколько лучше было лежать здесь и притворяться, что ничего этого нет на свете, хотя бы две последние секунды.

Неожиданно ей стало легче. Но Скайла все равно отказывалась двигаться, отказывалась возвращаться из выдуманного мира.

— Скайла! Мы причалили. Поднимайся.

«Нет. Дай мне полежать, притвориться, что ничего этого никогда не было».

Зашуршала ткань, и что-то шлепнулось на постель рядом со Скайлой. Фера крикнула:

— Это твоя форма. Одевайся. Нам надо спускаться на планету. Прибыли бы раньше, но получили предупреждение о сближении. Какой-то дурацкий грузовоз не на положенном ему курсе.

Скайла протянула руку вниз, ее пугливые пальцы коснулись гладкой брони ее доспехов. Они с облегчением втянула губу. Хоть остатки достоинства она сохранит, даже если Или вырвет из нее предательские сведения.

— Я сказала, поднимайся, — повторила Фера. — Я все сделаю, чтобы защитить тебя, Я обещала.

Скайла открыла глаза. Арта смотрела вниз на нее с неподдельным участием во взгляде. Ее полные губы кривились в тщетной попытке улыбнуться.

— Это ведь из-за ошейника, ты же знаешь, если бы не это, я бы никогда не выиграла.

Скайла кивнула, ощущая пустоту внутри себя. Пальцы ее ощупывали форму. Больше углов для счета не было.

Командный центр ЛС был переполнен. Больше туда не могло бы втиснуться ни одного человека. Командиры набились туда плечом к плечу. Шикста, Дион Аксель, Райста и многие другие из Первого тарганского, включая Бойз, и других, за исключением Бачмена. Мак стоял, слегка облокотившись на переборку. Воздух становился все более спертым, тяжелым от запаха слишком большого числа человеческих тел и явно ощутимого чувства отчаяния. Да и кто может, не задумываясь, развязать гражданскую войну? И хуже того, все знали хитрость противника.

Шикста оглядела всех.

— Будем начинать? Райста сложила вместе ладони.

— Можно и начинать. Положение, люди, таковы. Или захватила власть. Она без каких-либо колебаний убьет Синклера и всех нас. У некоторых могут возникнуть сомнения относительно моей верности, и, если честно сказать, я военный старой закалки. Но времена изменились и, как бы я не была этим огорчена, остановить их не могу. Что я могу сделать, это выбрать на чьей стороне быть, какую сторону я считаю лучше для народа и империи. После этого я могу обсуждать и стараться повлиять на будущее, как считаю нужным. Этой возможности, своего голоса при Или Такка у меня не будет. И кроме того, я предпочитаю жить вод властью Синклера Фиста, а не ее, — Райста ухмыльнулась и добавила, блеснув глазами. — Ну и потом, как сумел убедиться Мак во время последней экспедиции, вам, молодым ребятишкам, нужно иметь рядом кого-нибудь поопытней, чтобы вас не заносило. А я здесь — одна из самых старых боевых лошадей.

Аксель откашлялась.

— Моя позиция во многом такая же, как у Райсты. Я риганский ветеран, и большинство из вас знакомо с моим послужным списком. Абсолютно честно, больно, когда тебя убирают с командного поста не один раз, а дважды. Пережив унижение, которому я подверглась, я стала переоценивать не только роль нашей армии, но и нашу политическую систему. И могу вам сказать, что эта предполагаемая реорганизация и передача всего под контроль Макрофта — это…

— Тергузская дрянь, — рявкнул Мак, его гнев дошел до точки. — Я помог вытянуть коврик у него из-под ног на Тарге.

— Но он освоил нашу стратегию, — возразила Дион. — Вот с кем мы воевали на последних учениях, и он, наконец, выиграл у нас.

Мак покачал головой и решительно сказал:

— Или, если хочет, может обманывать себя относительно его способностей. Я видел его в деле. У него здравого смысла не больше, чем Благословенные Бога заложили в кирпич.

— Гной в гниль, он прав, — вторила ему Бойз. Райста подняла руку.

— Я думаю, мы, в общем, все согласились, что Или должна быть остановлена. Вопрос в том, что следует предпринять. Если бы был назначен кто-нибудь другой, а не Макрофт, то верные дивизионы уже были бы отведены и расформированы, чтобы легче их обезоружить. Рано или поздно Или обнаружит ошибку Макрофта и постарается так или иначе нас нейтрализовать.

— Нам надо действовать сейчас, — просто констатировал Мак. — Наши дивизионы — отборные части. Каждая минута, которую мы проводим в разговорах, уменьшает наши возможности прорыва.

— Верно, — кивком подтвердила свое согласие Шикста. — Или держит Синка в своем министерстве. Она захватила Кэпа, Мейз и Эймса. Она взяла наших людей.

Я считаю, что мы должны пойти и вырвать их оттуда. Сейчас! Пока не поздно, — челюсти ее напряглись под черной гладкой кожей. — Синклер нас никогда не подводил. Мы должны отплатить ему тем же.

— Как скоро можем мы организоваться? Нам ведь придется брать министерство лобовой атакой, — Райста сощурила глаза, уставившись в какую-то воображаемую точку над головой Мака.

— И нам надо найти прикрытие, — кивнул Мак. — Допустим, мы направим на министерство Первый Тарганский. Другие наши дивизионы должны занять оборонительные позиции. Макрофт бросит на них какие-то силы.

Дион подняла палец.

— Этим займемся мы с Шикстой. Мы можем поставить защитный кордон вокруг линии главной атаки, состоящий из команд охотников-убийц.

Райста устало вздохнула.

— Теперь мы говорим о потерях гражданского населения.

Взгляд Дион посуровел.

— Мы говорим о гражданской войне, командир. Мы собираемся разбить войска ровно по центру. Одни Благословенные Боги знают, какие дивизионы пойдут за нами.

— А что с флотом? — обратился Мак и Райсте, — это ведь тоже Великий Неизвестный. Сможет Макрофт призвать Орбитальных? Смогу ли я?

Райста развела руками.

— Мои предположения, основанные на интуиции, что большинство командиров сначала постараются уклониться. Мы все знаем, как возрастет число жертв при использовании орбитальной бомбардировки. Командиры будут тянуть, заявлять, что им нужны письменные приказы, и надеяться, что дело разрешится на земле и им не придется принимать никакого решения, а просто в конце концов присоединиться к победителю.

— А если борьба затянется? — спросил Шик.

— Тогда мы довольно уверенно можем рассчитывать на то, что командиры встанут на сторону дивизионов, с которыми у них крепкие связи.

Мак заерзал на стуле.

— Ладно, ситуация понятна. Перейдем теперь к конкретным планам, — Мак посмотрел на коммуникатор. — Сейчас 1:35. Я хочу, чтобы наши люди заняли исходные позиции к 5:30. Можно это сделать?

Райста глянула на Дион, которая, нахмурив брови, быстро прикидывала в уме возможности. Наконец, она кивнула.

— Да, но только-только.

— Тогда за работу. Я веду Первый Тарганский на Министерство внутренней безопасности в 6:00. Шикста побарабанила пальцами по столу.

— Я расположу части так, чтобы поддержать этот удар. Во-первых, я пробью дыры в крыше, затем направлюсь в здание Министерства обороны. Кто знает, может нам повезет, и мы захватим Макрофта по ходу дела.

Дион наклонила голову.

— Вы понимаете, что, когда мы все это запустим, то, возможно, развяжем бедствие, которое уничтожит нас самих. Мы, может быть, начинаем нечто такое, что не сможем закончить.

Мак нервно потер руки одна об другую.

— Но у нас ведь нет выхода.

Предмет: Военный бал в честь маршала Макрофта.

Внимание: всему личному составу.

Командиры эскадрилий и дивизионов, все офицеры Штаба, от Первой до Третьей степени приглашаются присутствовать на Балу маршала в честь повышения в должности.

Форма одежды: в соответствии в Военно-полевым руководством операциями.

Поощряется: офицерам пригласить жен и других подходящих гостей на это празднество.

Начало в 18:00 часов.

Поощряется: подарки, в том числе те, которые могут показать уважение и добрые пожелания дарителя, если он не сможет присутствовать на празднестве из-за малого срока между приглашением и днем бала.

Вопросы и просьбы о дополнительной информации должны быть адресованы в Главный штаб.

Место действия: Министерство обороны.

 

Глава 29

Или слегка постучала себя по зубам изучая обнаженную женщину, привязанную к стулу в комнате для допросов. Анатолия Давиура смотрела на нее покорными одурманенными глазами. Ее бледная кожа покрылась от холода мурашками.

Замурлыкал коммуникатор, Или наклонилась и нажала кнопку настенного коммуникатора:

— Да?

— Это Арта. Я на пути вниз.

Или раздумывала, она чувствовала себя усталой. Лайма потребует много времени.

— Приведи ее в допросную и подготовь. Я закруглюсь здесь и сделаю кое-что у себя в кабинете. Встреть меня там, когда закончишь. Это будет долгий допрос.

— Я буду ожидать с интересом. «Не сомневаюсь, что будешь».

— Тогда увидимся, — Или отключила коммуникатор и повернулась.

— Анатолия. Нам придется вернуться к дискуссии позднее.

Или приложила ладонь к замку двери контрольной комнаты. Профессор Адам сидел, сгорбившись, за своей коммуникационной станцией, проигрывая заново части допроса, которые Или позволила ему услышать. Он заставил себя поглядеть вверх, повторяя:

— Я все равно не могу поверить, что это существует в действительности! Мне нужен образец, всего-навсего кусочек кожи. Образец тканей тела. Это невероятно!

Или подняла бровь.

— Все в свое время, профессор. Вы слышали показания Анатолии. Как по вашему профессиональному мнению, могли бы вы сказать, что Синклер Фист — чудовище?

— Чудовище? Ну, я бы… Но все-таки, он не совсем нормальное человеческое существо. Фист не попадает под простые категории. Теперь, основываясь на определении видов, возникает вопрос: может ли он давать потомство? Видите ли, с человеческим существом мы должны…

— Но он искусственно создан или нет?

— Потомок искусственного создания — сконструированное человеческое существо.

Части головоломки начали складываться в единое целое.

«Теперь у меня есть на тебя нужный мне рычаг. Теперь, Синклер, ты мой».

— Спасибо, профессор. Получается, что мы смогли оказать империи огромную услугу и открыли нечеловеческое существо раньше, чем оно смогло захватить власть над человечеством для достижения своих извращенных целей.

Раскрасневшаяся от триумфа, она снова повернулась, к коммуникатору.

— Гиселл? Верни. Давиура в апартаменты Фиста и подготовься принять следующего.

— Да, Или.

«Так много надо сказать». Или вышла в коридор и пошла к лифту, который доставит ее в кабинет. Детали управления никуда не делись и, когда теперь она владела средством уничтожить Синклера, с Лайма в кресле ей предстояла долгая ночь.

Когда дверь открылась, Синклер вскочил на ноги. Заглянули двое из работников безопасности, проверили, где он находится, и широко распахнули дверь. Бросив взгляд в коридор, Синклер увидел еще работников безопасности, пока Анатолия между двух охранников, поддерживающих ее под локти, вошла в комнату.

Свою одежду Анатолия несла в руках, а сама была закутана только в легкое голубое одеяло, наброшенное на плечи.

Синклер с Трудом глотнул и Шагнул вперед, чтобы поддержать ее. Она закачалась, почти падая, он притянул ее к себе спрашивая:

— Что с тобой? Будьте вы прокляты, что вы с ней сделали?

Один из охранников улыбнулся, нагло забавляясь происходящим, и, отдав небрежно честь Синклеру, закрыл за собой дверь и защелкнул ее.

Анатолия дрожала в его объятиях. Он спокойно держал ее, нежными пальцами перебирал ее волосы.

— Ну вот, все в порядке. Сейчас ты в безопасности. Что они делали? Ты заледенела.

— Они задавали мне вопросы, — просто ответила она.

— О чем?

— О тебе. О генетике.

— Кто задавал?

— Или.

Синклер поднял ее голову за подбородок и посмотрел в ее расширенные глаза.

— Они использовали митол?

— Да.

Он почти отнес ее на спальное место. В комнате не было даже платформы, просто губчатый тюфяк на полу рядом с душем и туалетом. Правда, душ не помог бы ей: там была только холодная вода.

Синклер заботливо опустил ее, покраснев, когда одеяло соскользнуло. Анатолия, казалось, не замечала этого, погруженная в наркотический туман. Наполовину испуганный, не зная, что увидит, Синклер осмотрел ее и с облегчением увидел, что, кроме наркотика, ей никакого вреда не причинили.

— Что ты делаешь? — спросила она, когда он встал.

— Иду забрать твою одежду. Ты вся дрожишь, — он остановился. — Они не причинили тебе боли?

— Нет Он с облегчением вздохнул и отправился за ее одеждой.

К моменту его возвращения она перевернулась на бок и вытянулась.

Синклер бросил ненавидящий взгляд на глаз безопасности, который постоянно следил за ними.

— Анатолия, ты должна мне помочь. Мы должны тебя одеть и согреть!

Кое-как им удалось прикрыть ее наготу, и Синклер закатался с ней в одеяло, прижимая ее к себе, чтобы согреть своим теплом.

— О чем спрашивала Или? Начни с самого начала.

— Она спрашивала, где мы повстречались, и я ей рассказала. Я рассказала ей о том, каким странным ты казался, как хотел увидеть своих родителей, как ты их искал. Рассказала о пробе, которую я взяла, и исследованиях, которые я проводила. Она никак не могла понять, что твой отец просто не мог существовать. Я пыталась ей объяснить, что это неизвестный генотип, что он не подходит ни под один из известных человеческих типов.

— Как она реагировала на это?

— Она очень старалась понять, что это значит, но этого даже я не знаю.

— О чем еще она спрашивала?

— О том, когда я была на улицах. Где я была, что делала. Я рассказала ей, как я выжила… о том, как Микки загнал меня в тупичок и пытался меня изнасиловать. Я ей рассказала, как выдавила ему глаза и била его, пока не разбила ему череп и не убила его. Я рассказала ей, как это было: жизнь в темноте. О том, как мне пришлось снова пройти через это, вместе с Бачменом и Уилер, когда ее бойцы гнались за нами, и о распечатке.

— Ты имеешь в виду, где ты ее оставила?

— Я должна была ей рассказать. Это все митол, он заставляет…

— Знаю, что еще?

— Она спрашивала о тебе. Что ты планируешь делать. Я об этом почти ничего не знала и не могла ей рассказать. Она спросила, что ты думаешь о ней, и я ей сказала.

— Как она это восприняла?

— Когда я сказала, что ты ее ненавидишь, ей, кажется, было все равно.

Синклер дернулся и скривился.

— Она еще что-нибудь обо мне спрашивала?

— Она спросила, любил ли ты меня. Я сказала, что не знаю. Она спросила, знаю ли я, что вы с ней занимались сексом, и я сказала «да». Она спросила, что я об этом думаю. Я сказала, что меня удивило отсутствие у тебя здравого смысла.

Синклер снова дернулся.

— Это все?

— Нет. Она спросила, были ли мы любовниками. Я ответила, что нет, что на сегодня мы только друзья.

— На сегодня?

— Все может перемениться, Синклер. Ты мне очень нравишься. Может быть, я приду к тому, что полюблю тебя всей душой, но я не могу тебе доверять. Я не знаю, что ты такое… кто ты такой. В тебе есть задатки величия и ужасной трагедии. Как могу я позволить себе полюбить такого человека? Я не знаю, буду ли я жива завтра, не то что на следующей неделе. Как могу я довериться тебе, не зная, что ты собой представляешь? Что ты делаешь?

— Я не знаю, Анатолия. Я не знаю, — он заставил себя быть твердым.

— Что произошло потом?

— Или вызвали по монитору. Голос сообщил ей, что Арта Фера направляется вниз и скоро прибудет. Или ответила, что ей нужно что-то сделать в своем кабинете, что это будет долгая ночь, а скорее пара долгих дней, и Гиселлу придется вести все дела. Потом она сказала мне, что мы вернемся к этому разговору позднее, и вышла.

— Гнилые Боги, Или, дура ты.

— Что?

— Ничего. Отдыхай теперь. Митол скоро выйдет.

Синклер уставился на ничем непримечательный потолок. «Стаффа, если ты снаружи, взорви сначала это здание».

— Уже пора, — приветствовала ее Или, поднимаясь из-за письменного стола. Она обняла Арту и звучно поцеловала. Она слегка оттолкнула женщину от себя и оглядела ее. — Ты выглядишь несколько усталой. Позаботилась о своей подопечной?

— Она в одной из допросных, — Арта притянула Или к себе и обняла. — Я прибыла бы раньше, но мы почти столкнулись с грузовозом. Предупреждение о схождении пришло поздно, и я меняла курс как сумасшедшая. Мы разминулись в четырех километрах друг от друга, но при такой скорости, что я могла бы добраться домой в виде плазмы.

Или откинулась назад и нахмурилась.

— Орбитальный контроль не рассчитал курс грузовоза? Они не послали тебе рекомендуемый куре?

— Я не знала, что они должны это делать.

Или выскользнула из объятий и подошла к своему столу.

— Это обычная процедура. Этот грузовоз, он не объявлял о своем положении?

— Или, — напомнила ей Арта. — Я же новоиспеченный пилот.

Или нажала кнопку коммуникатора.

— Гиселл, свяжись с Орбитальным контролем движения. Там у них грузовоз на одной из транспортных линий. Скажи им, чтобы очистили пути, или я заменю их руководство на тех, кто умеет работать эффективно.

— Хорошо, министр. Что-нибудь еще?

— Лайма готова?

— Она в том виде, в каком ее оставила Арта и в каком нам было ведено ее обработать.

Или поглядела на Арту, та кивнула.

— Спасибо, Гиселл, это все, — она вырубила коммуникатор и посмотрела вверх.

Фера скрестила на груди руки.

— Почему мы не поговорим о Скайле по пути в твою комнату?

— Ладно, — Или направилась к лифту. — Я получили интересный рапорт. Некоторые из моих агентов безопасности утверждают, что ты уехала с Маком Рудером, командиром Брактов и двумя моими агентами. Ты что-нибудь об этом знаешь? Я проверила: ты была в это время на причальной орбите.

— Ты уверена, что они подумали, будто это была я?

— Абсолютно, они уверены, или, по крайней мере, верят в это. Скажем так, митол не дает соврать.

— Что это значит?

— Я не уверена, но что знаю точно, так это, что Мак, Райста и Шикста сейчас ускользнули из моей сети. Я усилила охрану этого здания. Я также позвонила Макрофту, чтобы он поскорее связался со мной. Я хочу, чтобы он был готов задавить мятеж, как только он вспыхнет.

— А ты этого ждешь? Или подняла руки к небу.

— Не знаю. Должна ли я этого ждать? Что произошло между тобой и Скайлой? Не знаю, Арта, в какую игру ты играешь, но она моя, пока я не выжму последнюю каплю информации из ее мозга.

Арта хлопнула ладонью по кнопкам, которые отправили их вниз.

— Я против этого ничего не имею.

— Тогда почему ты ее не подготовила? Я давно ждала момента, чтобы разъять ее на части… старые счеты. Ты случайно не увлеклась ею?

— Думаю, ты обнаружишь, что она мастерски подготовлена, — Арта вышла из лифта первой, как только он открылся в подвальный коридор. — Она смирилась со своей судьбой, Или. У тебя с ней не будет трудностей. А на твой вопрос ответу, я хочу, чтобы когда закончишь, ты отдала ее мне. И я хочу, чтобы она была целой и в своем уме.

Или бросила на нее заинтересованный взгляд.

— Почему?

— Потому что она заинтриговала меня. Мы с ней дрались, каждая хитрила, ловчила, придумывала, как обойти другую. Или, она почти, победила. Раз за разом она проигрывала буквально на волосок, на секунду. Я хочу посмотреть, сколько она может так продержаться.

— К тому времени, когда я с ней закончу, она может оказаться совсем сломленной, — напомнила Или. — Я видала таких, которые просто сдавались, становились куском мяса. Личность исчезала, искра гасла.

— Это тот риск, который Скайла должна принять, — нахмурилась Арта. — Но бьюсь об заклад, она продержится.

Взявшись под руки, они прошли до конца коридора. Или спросила:

— Ты ее любишь?

— Да. Но не так, как люблю тебя. По-другому. Я люблю Скайлу как вызов. Тебя я люблю как друга и партнера. Она сильная женщина, возможно, более сильная, чем ты.

Или внимательно посмотрела на Фера и предупредила:

— Арта, будь осторожна.

У двери допросной Арта обернулась к Или, в ее глазах светилось возбуждение.

— Или, спроси себя, действительно ли ты хочешь, чтобы я ползала перед тобой, дрожала в твоем присутствии, как все остальные? Или власть так ударила тебе в голову, что ты думаешь о себе так же, как думает о себе Сассанский Бог? Мы уже когда-то обсуждали это. У нас с тобой в жизни разные цели. Твоя — властвовать и держать в узде. Моя — искать приключений, новые и новые трудности для преодоления. Благоразумие не для меня. Какой ты меня хочешь?

Или кивнула, успокоенная.

— Мне тебя не хватало, Арта. Очень хорошо, бери свою Скайлу.

«Если она переживет допрос».

Или приложила ладонь к пластине замка и вошла внутрь. Она взглянула на мониторы в контрольной комнате, где они записывали нервные метания Скайлы вокруг одинокого стула в непримечательной серой бетонной комнате.

Техники сидели за мониторами в ожидании, их инструменты не включались, пока объект не закрепляли на стуле.

Или сделала знак Арте, — Останься здесь. Лучше будет, если все произойдет между ней и мной.

— Тебе понадобится еще это, — Арта передала Или контроль ошейника.

Или задержалась на минуту, прикрепляя его к запястью, пробегая процесс калибровки, когда прибор настраивался на волну ее мозга. Затем Или шагнула в комнату. Скайла круто повернулась, с диким страхом в глазах приняла боевую стойку.

Или спокойно посмотрела на нее и сказала:

— Много времен прошло с Итреаты. Каждое движение Скайлы показывало, что она на грани срыва.

— Я должна была тогда убить тебя, когда имела, этот шанс.

Или кивнула.

— Мы все делаем ошибки. Кажется, настала моя ночь допроса. Я только что извлекла необычайно интересную информацию из подружки Синклера Фиста. А теперь у меня ты. Я вижу, Арта с тобой хорошо обошлась. Любопытно, ты заслужила ее уважение. Этого не многие смогли достичь.

— Ты еще можешь отпустить меня… спасти себя. Или рассмеялась, довольная, что в той осталось столько бодрости духа.

— Неужели? Спасти себя от чего?

— От Стаффы и Компаньонов. Или обошла комнату и заняла позицию напротив Скайлы.

— Пока тебя перевозили в свободном космосе, кое-что изменилось. Синклер одним ударом сломал хребет империи Сасса. У Стаффы будет выбор. Он будет иметь дело со мной, или я его уничтожу. Теперь у меня есть такие средства, стратегия, которая сработает.

Губы Скайлы дернулись.

— Ты довольно уверена в себе. Память о горящих серых глазах Стаффы преследовала Или.

— Да, и я буду еще более уверенной после того, как закончу свою маленькую беседу с тобой.

— Он убьет тебя. Или. Ты будешь властительницей, несомненно. Твоей империей будут руины, радиация и трупы.

— А вот это мы посмотрим, — Или улыбнулась. — А теперь тебе надо выбрать. Мои инструменты не позволяют регистрировать твои непроизвольные реакции сквозь броню. Ты можешь раздеться сама, или я воспользуюсь ошейником и мои техники сами разденут твое бесчувственное тело.

Скайла вся напряглась. Или подняла бровь в предвкушении включения ошейника, унижения своего врага.

Затем Скайла медленно протянула руку, и застежка за застежкой расстегнула броню. Аккуратно стащила она ее с себя и ногой отодвинула в угол.

Или наблюдала, как реагировала кожа Скайлы на холод комнаты: соски ее сжались. Лайма была красивой женщиной, атлетической, полногрудой. Длинные шрамы на ее теле только подчеркивали его алебастровую скульптурность, добавляя какой-то экзотической привлекательности.

— Начнем? — Или указала на стул.

Живот Скайлы судорожно сжался, лицо исказилось. Как будто она отчаянно боролась с собой, стараясь не разрыдаться. Жесткий блеск отчаяния горел в этих измученных глазах и, когда она устало села на стул, в посадке головы и наклоне плеч было видно ее горе.

С привычной ловкостью Или присоединила ремни. Она подошла к подносу, взяла трубку с митолом и втиснула ее сквозь сомкнутые губы в рот Скайлы вдоль сжатых зубов.

— Пей, — приказала Или. — Если не будешь, я всегда могу затолкать трубку тебе в горло. Я понимаю, что тебя трудно будет сломить, несмотря на наркотик. Возможно, это займет какое-то время, Скайла, но митол плюс еще другие наркотики, плюс холод и время… и, может быть, немножко боли — ты сломаешься.

Скайла втянула митол. Тогда Или подсоединила накладки к покрывающемуся гусиной кожей телу Лаймы.

— Итак, — торжествующе начала Или. — Начнем с твоего имени. А потом шаг за шагом, по мере того как твое сопротивление будет ослабевать, ты расскажешь мне все об Итреате, об их системе безопасности и о том, как мне заманить Стаффу кар Терма в свои руки.

На этот раз Скайла не смогла сдержать слез, которые побежали по ее щекам.

— Как наши дела? — спросил Мак, глядя через плечо на компьютер. Время было 4:30. Он наклонился над плечом Аксель, а она изучала перемещение на ситуационной доске, которую они спроецировали на стол.

Дион выгнула спину и скривила лицо.

— Кажется, мы в неплохой форме. Большинство перемещений удачно. Меня удивляет, что до сих пор на нас никто не напал.

Мак зевнул, мигая от усталости.

— А кто будет нападать? Столько раз проводились долгие ночные учения, что это вошло в привычку. Она вздернула голову, искоса поглядывая на него.

— Неужели? Ты хочешь сказать, что если бы ты расположился лагерем где-то, и вдруг ночью соседний дивизион начал передвигаться, ты не стал бы немедленно связываться с Синклером, выясняя, в чем дело?

— Конечно, стал бы. Как же иначе я понял бы, в чем дело.

Дион задумчиво переплела пальцы.

— И вот именно поэтому Макрофт не может быть оставлен командующим. Или следовало лучше выбирать.

— Как насчет других дивизионов? Сколько из них собирается пойти за нами?

Дион с мрачным видом покачала головой.

— Пока я не могу сказать. Мак. Может быть, треть. На большее пока рассчитывать не стоит.

— Значит, снова повторяется все, как на Тарге. Аксель высвободила ноги из-под столика и скрестила лодыжки.

— Я начинаю мечтать, чтобы я никогда больше не слышала этого слова.

— Да, конечно, некоторые из нас жили этим так долго, что иначе мы и думать не можем, — он снова посмотрел на часы. — Я собираюсь отправиться туда: взять ЛС и присоединиться к моему дивизиону, — он протянул руку, — Если мы больше никогда не увидимся, хочу сказать, что знакомство было кратким, но очень приятным. Я рад, что вы на нашей стороне.

С теплой улыбкой на губах она взяла его руку.

— Увидимся на другой стороне.

— На другой стороне? Она рассмеялась.

— Я все забываю. Вы тарганцы никогда не научитесь командным выражениям. Это означает, что мы расстаемся друзьями, что бы дальше не произошло.

— Танец кванты.

— Ты будешь прислушиваться к Седди?

— Лучше чем, когда в тебя стреляют. Счастливо, Дион, — он поднырнул под командный пункт и направился к пустым скамейкам. Около платформы стояла Крисла и, опершись одной рукой на молдинг, смотрела в риганскую ночь. Вдали звенели ЛС, когда их поднимали, передислоцируя отряды в центр города.

— Все подготовлено? — спросила она Мака, когда он остановило около нее. Ее блестящие глаза переливались в мерцании городских огней. Теперь как никогда ему хотелось притянуть ее к себе, почувствовать, как она прижмется к нему в эти последние мгновения.

— Думаю, да. Хочешь пройти к своему ЛС? Он двинулся вниз по платформе, чувствуя, как холод пронизывает его до костей, а дыхание облачком повисает в холодном воздухе.

Она шагала рядом с ним, легкая хромота ее была почти незаметна.

— Мой ЛС?

Он поглядел вверх на высокие облачка, стоявшие между ним и флотом.

— Я отправляю тебя к Райсте. На «Гитоне» ты будешь в безопасности.

— Мак, не делай этого.

Он раскинул руки, свет отражался от его брони.

— Крисла, мы собираемся начать гражданскую войну. Если что-нибудь пойдет не так, нам устроят кровавую баню. Я не хочу, чтобы ты в нее попала. Я не могу себе позволить волноваться о тебе. Доверься мне, отправляйся на «Гитон». Если действительно дело не выгорит, может быть, Райста сможет ускользнуть и найти убежище у Компаньонов, — он взял ее руки в свои. — Неужели ты не видишь? Это твой путь домой, здесь для тебя ничего нет. Только война и смерть, только страдания.

— Здесь мой сын. Мак, послушай меня. Пожалуйста! Всю свою жизнь я зависела от чьей-то защиты… до вчерашнего дня, когда я действовала сама, защищая других. Неужели ты не видишь? Я была хрупкой игрушкой. Сексуальной пешкой в игре… я устала от этого. Рисковать, драться за то, во что веришь, — это можно тебе, Райсте, моему сыну… но почему не мне?

Он потряс головой.

— Ты не можешь забыть, кто ты.

— Нет, не могу, — ответила она резко. — И, возможно, именно это делает таким важным, чтобы я приняла участие в этой борьбе. Жена Стаффы, воюющая на вашей стороне, чего-то стоит и символически, и лично.

Он опустил голову. «Как мне сказать ей?»

— Крисла, сделаешь это для меня? Ты сказала однажды, что ты у меня в долгу. Что ты мне обязана. Я прощу вернуть этот долг. Бери ЛС и отправляйся на «Гитон». Ты поможешь мне тем, что будешь в безопасности.

Она подступила ближе к нему, ее аромат наполнил его ноздри. Холодными пальцами она коснулась его подбородка, поглядела в затененные ресницами глаза. Он едва мог побороть дрожь от ее прикосновения. — Мак, я не могу. Ты очень благороден, и я думаю, что это твое увлечение мной затуманило твой разум. Я в долгу у тебя, но не проси у меня мою душу. Неужели ты попросишь у меня предать саму себя? И заодно свои идеалы, которые помогли мне выжить в эти долгие годы?

Он крепко прижал ее к себе, сердце его сильно забилось. Она забарахталась в его объятиях и, устыдившись, он опустил руки, прошептав: «Извините меня».

Она положила руку ему на плечо.

— Все в порядке. Мы все очень нервничали, все на грани срыва. Иногда, когда положение кажется отчаянным, нам всем надо к кому-то прислониться. Это свойственно людям, такое желание, чтобы тебя обняли, коснулись. Просто ты так стиснул меня, что я не смогла дышать. Пойдем. Мы почти опоздали, Мак. Пойдем. Нам еще надо выиграть войну.

— И я никак не смогу вас отговорить?

— Нет. И спроси себя, Мак. В глубине своей души разве ты хочешь этого?

Колонки цифр на мониторе издевались над ними, но где-то должен был быть ключ. Майлс, глядя на монитор в своем кабинете, постукивал пальцами в драгоценностях. За тектитовым окном издевательски сверкали золоченые шпили Капитолия. Они смеялись над ним и всем, что он так отчаянно старался совершить.

— Может быть, конфисковать два процента продукции Малберна? — спросил Хайрос, нахмуренные брови резко изменили выражение его всегда спокойного лица.

— Слишком опасно. Малберн уже слишком перенапрягся. Мы уже взяли три процента. Они уже тогда были на грани восстания, и мы смогли их умиротворить, только заверив, что это только временное уменьшение их дохода.

— Верно, — согласился Джакре. — И тут у нас нет людей, чтобы провести конфискацию силой. Они должны внести ее добровольно.

— А отдав ее, фермеры на Малберне будут голодать. И эта двойная нагрузка создаст больше проблем, чем разрешит.

И все, трое снова погрузились в бесконечное зрелище, мелькающее на экране монитора.

«Во имя кванты», — снова и снова повторял себе Майлс, — "Есть только ограниченное число способов разделить оставшиеся ресурсы. Нельзя налить полтора галлона молока из одногаллоновой бутылки.

— Мы не можем это сделать. Кому-то придется умереть с тем, что у нас осталось. А этот толстый дурак хочет нанести ответный удар? Майлс, мы должны ему что-то сказать. Если мы этого не сделаем, нас арестуют и на наше место придет кто-то другой… кто-нибудь, у кого не будет твоей волшебной способности извлекать нечто из ничего.

Джакре встал и, подойдя к окну, уставился утомленными глазами на дворец.

— Мне жаль, Майлс, что в прошлом я сомневался в вас. Вы нас предостерегали. Стаффа нас предупреждал. Это было чистое высокомерие.

— Это уже позади нас, — ответил Майлс. «Думай! Когда у тебя больше ртов, чем ты можешь прокормить, что ты делаешь?» — он снова погрузился в ряды цифр: производство и потребление с легкой поправкой на транспорт в середине уравнения.

— Нам нужен еще один пирог, — сердито объявил он. — Это решит все проблемы. Мы сможем отправить все наши запасы и всех накормить… если бы у нас был еще один склад, откуда можно было бы почерпнуть, пока не оправится от удара империя Сасса.

— Проблема, легат, состоит в том, что единственный другой пирог принадлежит риганцам, — напомнил Хайрос. Майлс напряженно выпрямился и застыл.

— Да, принадлежит, — он повернулся к коммуникатору и приказал:

— Вводи в действие вторую программу распределения 1-7732.

Коммуникатор отозвался:

— Вы хотите подтвердить ввод в действие?

— Да.

— Что вы делаете? — спросил Джакре.

Майлс поднял на него глаза, в его душе переплелись, как несчастливые любовники, отчаяние и облегчение. — Я не могу объяснить вам все детали. Но может быть, я смогу добыть еще один пирог. — Он поглядел на Хайроса. — А теперь, когда я решил заняться волшебством, я отправляюсь домой и ложусь спать.

— А что мне сказать Его Святейшеству? — спросил Айбэн.

— Ничего… пока я не отдохну. Придумайте что-нибудь, если понадобится, может быть, за это время произойдет еще какое-нибудь чудо, — Майлс встал, настолько усталый, что еле держался на ногах. — Хайрос? Ты что-нибудь планировал?

Хайрос скептически смотрел на монитор, где сменялись цифры по мере того, как изменение программы изменяло статистику.

— Нет, Майлс. Ты меня совсем озадачил. Он оперся на руку адъютанта и направился к двери, крикнув через плечо:

— Джакре, если что-нибудь возникнет, немедленно вызовите меня.

— Отдохни хорошенько, Майлс. И ты тоже, Хайрос, — Джакре все еще стоял у окна, с тревогой глядя на дворец.

Майлс даже не понял, сколько же он проспал. Он с трудом поднял тяжелую голову, когда жужжание коммуникатора прогнало последнюю надежду на сон. Протянув руку, Майлс вырубил сигнал, от его движения зашевелился Хайрос. Он заморгал, перекатился в сидячее положение и сонно спросил:

— Что такое?

Коммуникатор ожил, на мониторе появилось напряженное лицо Джакре.

— Майлс, твое чудо произошло. Здесь у нас два военных корабля Компаньонов, которые только что возникли из нуль-пространства. Я только что входил с ними в контакт, — брови Джакре поднялись. — Нам «приказано» не совершать никаких ответных действий против Риги. И еще, они здесь для того, чтобы «защитить» нас от дальнейших ударов со стороны Риги.

Майлс улыбнулся, чувствуя, как оставляет его напряжение.

— Чудесно. А теперь, Джакре, ты можешь отправляться домой и выспаться сам.

Длинное лицо Джакре выглядело кисло.

— Майлс, ты ведь не… я имею в виду, ты ведь на это не рассчитывал? Ведь нет?

— Как ты можешь подумать такое? Проспись, Джакре. Мы обсудим это, когда оба отдохнем, а если Его Святейшество будет жаловаться, скажи ему, чтобы адресовался к Стаффе.

Майлс выключил коммуникатор и, широко раскинув руки, бросился на постель с чувством невероятной легкости на душе.

— Ты ведь был в этом по уши, да? — спросил Хайрос, приподнявшись на локтях.

Майлс посмотрел на своего любовника и пожал плечами.

— Ты наслушался этих широковещательных передач Седди. О том, что надо брать на себя ответственность? О создании новой письменности?

Хайрос кивнул.

— Ты поэтому был такой на себя непохожий?

— И поэтому тоже. А теперь почему бы нам не поспать. Если у нас над головой Компаньоны, произойдет много интересного и, вероятно, нам долго не придется спать.

Хайрос криво улыбнулся в ответ.

— Может, мне встать, одеться и попросить перевести меня в другой департамент, который не будет требовать от меня такой нагрузки? А ты найдешь себе другого любовника, у которого есть время поспать?

Майлс испытал укол недовольства.

— Как хочешь. Но ты очень способный молодой человек. Я хотел бы, чтобы ты остался.

Хайрос рассмеялся и стукнул его по плечу.

— Майлс, я пошутил.

Они свернулись вместе, Майлс засыпал, убаюканный ровным стуком сердца Хайроса. В полусне не сразу можно было опознать, что за рев нарастает все сильнее и громче. Крещендо нарастало, когда первый разрушительный удар потряс здание. Майлс только успел подскочить на постели, когда всю спальную платформу вырвало из стены.

Затем разлетелся тектит окна, когда все здание зашаталось и затрещало.

— Что за… — закричал Хайрос.

— Землетрясение! — проревел Майлс, пытаясь выпутаться из постели. Затем одна из опор крыши упала.

"Правила, которыми определяются победа или поражение, на самом деле очень просты. Тем не менее военные аналитики тратят много времени и проводят серьезные исследования, пытаясь понять, почему данная сторона выиграла конфликт, и, честно говоря, из такого разбора любой кампании могут быть извлечены уроки… особенно полезные для так называемого «заднего ума».

Однако вы просили меня ответить, какими правилами определяется победа. Есть только одно правило: превосходство. Неважно, как потом вы объясните это, описывая историю кампании, вы всегда обнаружите, что выиграла сторона, обладавшая превосходством в любом смысле. Это может быть личное превосходство, превосходство экипировки, стратегии, тактики, позиции, расположения сил, логистики, производства, мобильности или любого другого компонента факторов, которые вместе составляют искусство войны.

Многие любят говорить о везении и его роли в победе или поражении. Я должен, однако, согласиться с вами, что везение, или особенно невезение, являются следствием непродуманных или плохо продуманных действий. Все мы люди, и часто делаем предположение и допущения о характере реальности. Некоторые вещи мы, вообще, не подвергаем сомнению. Так, например, обычному полевому командиру не придет в голову сбой в сообщениях.

Ключ к победе в том, чтобы обнаружить такое основное допущение и использовать его, чтобы добиться превосходства.

Поражение случается тогда, когда кто-то считает что-то непреложным и не требующим подтверждения, вроде топлива, коммуникаций или даже человеческой выносливости".

Стаффа кар Терма в сообщении для Кайллы Дон.

 

Глава 30

В столице стоял не прекращающийся гул. Много миллиардов человеческих существ никогда не знали тишины и покоя. Машины доставки царили по ночам, наполняя утробу города, ежедневно опустошавшуюся. Отбросы увозили, органические отходы извлекались, паковались и направлялись на утилизацию. Чудовище по имени Рига постоянно ревело, но в это время суток мощный его рев смягчился до ворчания.

Мак оперся локтями на верхний борт входного люка и глубоко вдохнул ночной воздух, пробуя на вкус его вонь и одновременно разглядывая громады окрестных зданий. Он старался запечатлеть в своей памяти этот момент, последние секунды жизни Риги, которая через мгновение перестанет быть прежней. Он посмотрел на часы. В 5:55 Столица еще спала, не подозревая, что ночью армии перегруппировались и через несколько мгновений будет запущен механизм восстания, которое навсегда изменит империю и ее народ.

— Мак? — прозвучало из боевого коммуникатора.

— Здесь, — Эй, это сержант Ламберт. Мы заняли позицию, и представляешь, поймали какой-то намек на сигнал. Я послал наряд проверить в чем дело, и они нашли Бачмена. Он жив, правда, только-только, и у него есть какая-то информация, которую он должен передать Синклеру.

— Принято. Скажи ему, что мы сделаем это возможным через полчаса.

— Роджер. Если только он доживет до этого. Я отправил его к медикам. Такое впечатление, что ему оторвало плечо.

— Скажи отряду, что они могут выместить это на шкуре Или.

— Принято. Мы готовы к действию.

— Ладно, ребята, вы знаете план. В 06:30 Шикста ударит по крыше здания Или. После этого у каждого есть свой объект. Если будете отрезаны друг от друга стенами, вы знаете план. Держитесь его.

— Принято.

Мак переключил каналы.

— Дион? Ты здесь?

— Здесь. Мы на позиции. Все отрепетировано, и все рвутся в бой. Если Благословенные Боги с нами, то Или будет у тебя прежде, чем Макрофт протрезвеет после бала. Из моих источников стало известно, что все Министерство обороны упилось прошлой ночью — бал устроили.

— Его ничто не научит. Дион фыркнула.

— Не только это. Один из моих источников доложил, что министр Такка вызывала его прошлой ночью, но когда кто-то, наконец, удосужился посмотреть на коммуникатор, он к тому времени свалился и его уложили спать. Его адъютанты не захотели его беспокоить, — Дион, у нас еще есть пять минут до начала операции. Солнце начинает восходить. Счастливо!

— И тебе тоже. Мак, я с нетерпением буду ждать обеда сегодня вечером в…

В коммуникаторе Мака затрещало статическое электричество.

— Дион? Повтори. Аксель, отвечай! — Статические разряды усилились. — Что за черт?

Он слез, закрыл люк над головой и спрыгнул в командный центр.

— Мхитшал, что за дерьмо прет из моего коммуникатора?

Мхитшал сердито поднял руку, чтобы он замолчал, а сам продолжал прислушиваться к своему приемнику. Затем нажал кнопки на коммуникаторе, все время вызывая в микрофон при переключении частот. Наконец, устав от бесполезных усилий, он с мрачным видом обернулся.

— Нас заклинило, Мак. Все частоты на этом Богами проклятом военном коммуникаторе полностью забиты.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, нас заклинило. Всю трижды проклятую планету заклинило, все частоты, полностью.

— Или, проклятая сука!

Мхитшал повернулся на вращающемся кресле и покачал головой.

— Мак, я, разумеется, не могу поклясться, Шикста, конечно, лучше в этом разбирается, но уверяю, она так же оглохла, как и мы.

Мак упал на желтую скамью.

— Кто же тогда? Макрофт? Дион сказала, что он напился до отключки.

Мхитшал пожал плечами.

— Кто-то очень мощный, с большими возможностями. Может быть, Или, но у нее же нет ничего достаточно сильного. Подпространство? Возможно, но тогда это будет разговор одного чайника на планете с другим чайником на планете. Я имею в виду, посмотри, даже коммуникатор стал каким-то дернутым.

Мак посмотрел на коммуникатор.

— Да. Прекрасно! — в раздражении он хлопнул рукой по столу и сунул голову в полетную деку.

— Поднять напряжение! У нас осталось меньше минуты, прежде чем Шикста пробьет дыру на крыше Или.

— Что? — закричал Мхитшал. — Ты собираешься начать без командного контроля?

Мак повернул голову и посмотрел через плечо, в то время как охотники начали завывать.

— В этом здании мой друг, и я собираюсь его оттуда достать. Все знают план, Мхитшал. Если дело повернется к худшему… Короче, мы отправляемся за Синком… а если при этом сможем убить Или, тем лучше.

— Но ты…

Мак громко крикнул:

— Поднимайся!

Рядом со спальной платформой Или зажужжал коммуникатор. Около нее недовольно застонала Арта и с неохотой открыла глаза.

— Прекрасно, у меня первая ночь спокойного сна, а тут сплошной гул.

— Часть правительственных обязанностей.

— Вот поэтому бери себе свое правительство, а мне отдай мои приключения.

Или спустила ноги с платформы, натягивая на плечи рубашку. Она скрутила волосы в узел и откликнулась.

— Министр Такка.

Появилось лицо Гиселла, но оно было все смазано статическим электричеством. Гиселл тоже выглядел сонным.

— Или? У нас беда. Мой адъютант только что вытянул меня из допросной. Система коммуникаций забита. Я послал человека на Центральный Коммуникатор, но вне нашей системы в закрытых помещениях связаться с кем-нибудь можно только, послав гонца. У Или застучало сердце.

— Это Мак Рудер? Гиселл покачал головой.

— Из того, что рассказывают, ясно, что только сассанцы могут иметь такое количество энергии. У «Гитона» просто нет для этого средств. Это и не Шикста, если бы из-за нее…

Взрыв был оглушительным. Спальная платформа подскочила вверх и грохнулась вниз с сотрясающей силой перед тем, как Или отбросило в пыль и летящие обломки.

Она была оглушена, в ушах звенело, она моргала, стараясь хоть что-то разглядеть в дыму и пыли.

— Гнойные Боги! — воскликнула Арта, которая, шатаясь, вылезла из-под обломков спальной платформы.

Или потрясла головой, в голове все плыло, когда она пыталась что-то сообразить.

Арта наклонилась над ней, кровь текла у нее из пореза на щеке. Настойчивость Фера заставила Или подняться на ноги, когда второй взрыв сотряс все здание.

— Надо выбираться отсюда, — голос Арты доносился откуда-то издалека. — Пошли!

Ошеломленная Ила заковыляла по комнате, переступая через разбитый хрусталь, острые осколки резали ее босые ноги. Ее волосы, посеревшие от штукатурки и грязи, мешали смотреть.

Секретную дверь в гараж заклинило, притолока ее согнулась.

— Не двигайся, — закричала Фера. — Я сейчас вернусь. Или прислонилась к стене, пытаясь хоть что-нибудь понять. Из разбитых остатков ванной вода прыскала мелкими струйками. Что случилось?

Арта появилась из дымящегося мусора, у нее был потрясающий вид: нагая женщина-воин, окровавленная, волосы в беспорядке, груди подпрыгивают, в руке бластер.

— Ложись! — Арта направила свое оружие. Сработал инстинкт, и Или бросилась в мусор на полу. Пронзительный звук разряда был едва слышен за шумом в ушах Арты, отдача оглушила ее и в этот момент стена дрогнула и взорвалась.

Мысли ее разбежались от тока, и Или оставалась на четвереньках, пока Арта не подняла ее и не толкнула к громадной дыре от взрыва в стене.

Или почти упала на кучу обломков с другой стороны. Арта что-то ей говорила.

— Что?

Фера наклонилась ближе и закричала:

— Это ЛС. Они приземляются на крышу. Мы должны все очень точно рассчитать. Или, послушай меня! Нам надо подождать, пока они сядут на крышу и спуститься прямо вниз по стене здания. Когда стена заслонит их, мы можем срезать угол я выбежать. Ты поняла?

«ЛС? На крыше? Почему?» Она моргала, все еще лежа на разбитых обломках стены, когда Фера прыгнула к челноку, открывая дверцу люка. Или остолбенело смотрела на нее, потом перевела глаза на свои руки. Кровь ручейком текла по ее руке. Кровь? Чья? Одного из ее пленников?"

Комната плыла у нее перед глазами. Из тумана появились сильные руки, подняли ее обмякшее тело. Мир закружился в сером тумане и растаял в зыбкой летучей дымке.

Синклер дернулся, просыпаясь с первым приглушенным взрывом. Анатолия напряглась, она лежала в его объятиях на тюфяке.

— Что это было?

— Взрыв, — Синклер отбросил в сторону одеяло и поднялся на ноги. Еще один приглушенный у дар сотряс здание. Синклер завопил, потрясая кулаками:

— Ко мне, тарганцы!

Анатолия стала подниматься.

— Ты уверен?

Синклер обнял ее одной рукой.

— Более чем уверен, — он посмотрел вверх, стараясь сквозь этажи увидеть роскошный кабинет Или.

— Или, что сука, теперь ты свое получила.

Анатолия опустила глаза на свою одежду, неуклюже поправила ее, чтобы она правильно сидела на ней.

— Знаешь, что странно в митоле, это то, что ты помнишь все то, что происходило.

Синклер засмеялся, прыгая с ноги на ногу.

— Мы оставим это между нами. И тут погас свет.

Мак начал ругаться, когда косые лучи утреннего солнца пробились через просветы в облаках. Чтобы чем-нибудь заняться, он сел на платформу ЛС и стал болтать ногами. Крисла прислонилась рядом с ним, ее совершенное тело придавало надетой на ней броне особо выразительную форму. И к глубокому беспокойству Мака, ее тело превращало толстую материю в нечто совершенно необыкновенное.

Чтобы отвлечься от сверлящей тревоги и Крислы, Мак играл кнопками коммуникационного устройства, на поясе.

— Коммы все еще не работают?

— Тебе не надо здесь сидеть, — напомнила Крисла. — Я могу прикрывать крышу так же хорошо, как и ты, — она подняла бластер, висевший у нее на портупее. — Я умею с ним обращаться. Однажды я почти победила в стрельбе Стаффу, — она задумчиво замолчала. — Хотя в тот день у него было очень человеческое настроение.

«Стаффа! Вечно Стаффа». Мак заерзал.

— Мне лучше остаться. Если кому-нибудь нужны приказы, они придут сюда, — он шлепнул по тяжелому наплечному бластеру, который лежал у него на коленях, и яростно уставился в зияющую дыру. Ее ломаные края еще дымились.

— Если ты так решил. Но честно, Мак, твои люди — профессионалы. Без связи ты им все равно не будешь особенно полезен внизу.

— Да, а если кто-нибудь сможет туда пройти, найти Синка и…

Мак так и не закончил фразу.

Визгливый звук поднялся, нарастая в силе, разорвал воздух… как вопль тысячи сирен.

— Проклятые Боги! — Мак соскочил с платформы и подбежал к краю здания. В отдалении Министерство обороны обрушилось от гравитационного удара. Визг продолжался, колебался выше, ниже, а вокруг продолжали взрываться правительственные здания.

— Мак? — Крисла подошла и остановилась около него, одной рукой она схватилась за его руку для успокоения.

— Орбитальная бомбардировка, — строго проговорил Мак. — Но что они там делают? Они взрывают правительственные здания, административный центр и… О, Боги, нам надо немедленно убираться отсюда, мы как раз… — он кинулся обратно к ЛС, на ходу царапая коммуникатор:

— Бойз! Ред! Эндртоз! Это ловушка! Эвакуируйтесь! Немедленно!

В ответ ему зашипели статические разряды, их заглушил новый визг и… Центральный коммуникатор не более чем в двух километрах от них исчез в туче взметнувшихся обломков.

Мак схватил Крислу и потащил ее к площадке ЛС.

— Мак! Подожди! — Она показала на розовый оттенок неба.

Он бросил отчаянный взгляд через плечо. С неба спускались смертоносные крылья. Они падали, как стрелы, выравнивались и складывались. Он знал эти кораблики. Он уже видел однажды, как они падали с пустого неба. А теперь, глядя вверх, он мог разглядеть их параллельные стрелы.

Один из смертоносных обтекаемых корабликов устремился к крыше министерства, ударил реактивной струей, от которой Мак зашатался, и приземлился сбоку одного из кратеров.

Заслонившись рукой. Мак подождал, пока платформы опустятся и выгрузят войска с механической сноровкой, которая когда-то его поразила. Однако на этот раз сверкающие ряды стояли против него с оружием наготове.

— Лучше брось свой бластер, — ровным голосом проговорил Мак, сердце его колотилось, он отстегнул свой верхний бластер и дал ему упасть. — Эти парни хороши, но они могут стрелять сначала, а разбираться потом.

Он услышал, как за ним стукнулось о крышу наплечное ружье Крислы.

Их держали под прицелом, несколько тяжелых орудий десантников были направлены на ЛС. Мак улыбнулся и пошел вперед, протягивая руки.

— Арк? Это ты такое вытворяешь?

— Мак?

— Да. Эй, простите ребята, но вы немного опоздали. Первый Тарганский ударил первым, еще до вас.

Еще несколько атакующих кораблей приземлились вокруг министерства. Мак с беспокойством огляделся, внезапно поняв намерение Компаньонов.

— Арк! У меня там люди. Если можешь прорваться сквозь этот частотный заслон на коммуникаторах, скажи своим отрядам, не ходить внутрь, иначе мы перестреляем друг друга.

Арк нахмурился, выступил вперед, у него было скептическое выражение лица или, по крайней мере, той части лица, которая была видна сквозь усаженный электроникой шлем.

— Мак, моя цель взять это здание, освободить пленника и, если смогу, убить Или, а при выходе взорвать к черту это здание. Откуда мне знать, говоришь ли ты мне правду?

Мак поколебался, ненавидя внезапное напряжение. Он сделал шаг вперед, развел руки.

— Послушай, можешь ты соединить меня со Стаффой? Код — Макарта. Он однажды назвал мне его на «Крисле». Стаффа сказал: "Помни, Мак, у нас для тебя всегда найдется место. Если тебе когда-нибудь понадобится связаться со мной, кодовое слово — «Макарта». Арк, если вы войдете в это здание и напоретесь на мою секцию, а это будет обязательно, мы не сможем отличить друга от врага.

Арк пожевал губу и поднял коммуникатор к лицу.

— Внимание, говорит Арк. Остановитесь. Стойте на месте. Повторяю, остановитесь! — обращаясь к Маку, Арк сказал:

— Лучше, чтобы ты оказался прав, Мак Рудер, потому что если что-нибудь не так… если это промедление повредит Скайле, я тебя сам разорву на части.

Удивленный Мак переспросил: «Скайле?»

Крисла подошла и стала у его плеча.

Арк с удовольствием посмотрел на нее и проговорил в коммуникатор:

— Соедините меня с Командующим, у меня здесь командир Первого дивизиона по имени Мак Рудер. Он назвал код Макарта. М-А-К-А-Р-Т-А. Сверьтесь с Командующим и узнайте, одобряются ли наши действия.

Мак ждал, все у него зудело и покалывало от направленного на него смертоносного оружия. В отдалении он видел взрывы, это орбитальная бомбардировка продолжала накрывать выбранные цели.

— Арк, что там происходит? Вы разрушаете критические предприятия, нужные нам, чтобы выжить.

Арк враждебно следил за ним. Лицо его было словно вырезано из камня. Затем он кивнул, очевидно, услышав что-то в наушниках коммуникатора.

— Мак? С тобой будет говорить Командующий. Мак кивнул Крисле, ободряюще подмигнул, хотя сам не очень в это верил, и шагнул вперед. Арк ввел его внутрь атакующего корабля, и Мак, облизывая губы, следовал за ним. В отличие от риганских ЛС, здесь сиденья были плюшевые, сделанные так, чтобы на них было удобно сидеть одетым в броню командам. Ожил настенный монитор. Жесткие серые глаза Стаффы уставились на Мака.

— Приветствую, Командующий.

— Рад видеть тебя. Мак, Арк говорит, что ты не хочешь, чтобы мои люди входили внутрь. Почему? Мак набрал полную грудь воздуха.

— Потому что там мои люди. Командующий. Или попыталась захватить полную власть. Она захватила Синклера, Мейз, Кэпа и Эймса. Мы стараемся отбить своих людей, — он замолчал, раздумывая, и добавил:

— Что там насчет Скайлы? Она, что, тоже там?

Холодный взгляд Стаффы мог заморозить кого угодно.

— Я надеюсь, вы не принимали участия в ее похищении? Мак замахал руками.

— Я был далеко, выбивал мозги из Императорской Сассы. Откуда я мог знать? Я приземлился прошлой ночью, меня чуть не арестовали слуги Или. Я узнал, что она схватила Синка, и провел всю ночь, организуя и начиная гражданскую войну. Этим утром я начал свою операцию, и тут замолчали коммуникаторы. Затем появились вы. А теперь не можем ли мы прийти к какому-то решению, чтобы вы не сровняли с землей всю планету, а мы смогли бы освободить своих людей?

Стаффа с невозмутимым видом наблюдал за ним.

— Вы сдадите все ваши военные силы без всяких условий?

— Нет. Это безумие! Если бы вы были на моем месте, вы бы так поступили? — Мак покачал головой. — Я скажу вам, что я сделаю. Давайте объявим перемирие, пока не выкурим Или из норы. Затем сядем все вместе и решим, как быть дальше. — Мак замолчал, внезапная боль пронзила сердце. — Кроме того, у меня здесь… Ну, в общем, некто, кого я должен доставить вам. Она снаружи, и она очень долго ждала. Думаю, что мы можем отложить убивать друг друга, по крайней мере, на такое же долгое время.

Стаффа покачал головой.

— Там внутри Скайла. Я сделаю все, что должен, чтобы увидеть ее вне опасности.

— Я с этим полностью согласен. Так давайте скоординируем наши операции, по крайней мере, пока. Согласны? — Мне надо связаться с моими людьми, чтобы это сделать. Вы можете слушать, если хотите, но и Синклер, и Скайла внутри. Нам не надо убивать друг друга перекрестным огнем. Люди Или достаточно паршивы, без этой добавки.

Стаффа изучал его ледяными глазами.

— Ладно, Мак. Я сниму экранирование с контрмер. Мак стукнул кулаком в ладонь.

— Прекрасно! Арк и я сможем тогда все скоординировать отсюда.

— Арк. Ты ведешь эту операцию. Тебе приказывается скоординировать ее с Маком Рудером до следующего распоряжения или до тех пор, пока ты не сочтешь, что ситуация требует других действий.

— Принято.

Мак безрадостно улыбнулся. — Ну, Или, теперь мы тебя достали.

Холод в комнате не тревожил Гиселла, когда он шагал в темноте перед Скайлой Лайма. Он шагал так еще до того, как начались неприятности. Да, именно так. Или передала ему список вопросов и он расхаживал, зажав его в заложенной за спину руке.

Сидящая Скайла смотрела в пустоту, несмотря на свет, зрачки ее были расширены.

«Красивая женщина, — подумал Гиселл. — Но почему же не позаботится, чтобы убрать эти шрамы? Впрочем, неважно, Лайма никогда не покинет это здание живой. Какая расточительность».

— Мы говорим об Итреатской компьютерной системе. Вы сказали, что только вы и Стаффа знаете коды систем безопасности. Это означает, что любая попытка войти в эту систему требует согласия вашего или Стаффы?

— Да.

— А нет ли кого-то еще, кто знает? Например, какой-нибудь программист?

— Нет.

— Так что только два человека, вы и Стаффа, можете испортить компьютер безопасности?

— Да.

— Но если…

Гиселл остановился, когда к нему наклонился один из техников.

— Сэр, у нас испортился коммуникатор.

После этого все пошло наперекосяк. Приглушенные взрывы отрезали его от Или, потом отключилось электричество. «Почему? Что случилось?»

С ходу он мог назвать три причины: Шикста, Мак Рудер и Райста. Или не удалось их захватить. А если люди Синклера придут его освобождать, то ему, Гиселлу, необходимо иметь страховку, что-то, с чем можно торговаться. И самым ценным для этого, раз он не мог добраться до этажа, где находится Фист, так как лифты не работали, была Скайла Лайма.

Холодный пот выступил на лбу у Гиселла. «Сколько это еще продлится? Возможно, часы», — успокаивал он себя. Все было настроено. Дверь была приоткрыта, так что они должны были увидеть его с пленницей. И в этот момент он начнет переговоры.

И как бы подчеркивая его мысли, раздалось «рип-пок» — выстрел бластера" попадающего в человеческое тело, взрезал темноту. Звуки вспарываемого полотна и выстрела эхом пронеслись по коридору, затем небольшая пауза и громовой удар взрыва.

Гиселл нырнул за Лайму, приставив пульсационный пистолет к ее голове. Во рту у него пересохло. Каждый удар его сердца разносил по жилам страх. Легкое дуновение воздуха коснулась его щеки. «Что это? Дверь холла?»

Гиселл ждал, внимание его было приковано к двери. Вскоре через нее должен будет войти солдат.

Скайла зашевелилась, зубы ее стучали от холода. Гиселл посмотрел вниз, чтобы удостовериться, что она не поменяла позу.

Когда он снова поднял глаза, ему показалось, правда, он не был в этом уверен, что уловил какое-то движение.

«Это все нервы, — он глотнул. — Где же все они?»

Что-то стукнуло в соседней комнате.

— Кто там? — позвал он.

Бойз спустилась по своей веревке. В шахте лифта, как призраки, метались отсветы. Она поболтала ногами и приземлилась на краю.

— Что это? — офицер Внутренней Безопасности вглядывался в темноту, в его руке был пульсационный пистолет.

Бойз подошла и ударила рукояткой бластера его в лицо.

«Молодец, Мак. Ты научил нас обходиться без связи. Как на Тарге!» Бойз двинулась по длинному коридору, ее команда цепочкой потянулась за ней. Они нажимали на кнопки одну за другой, открывая двери и заглядывая в камеры. В некоторых содержались люди, дикими глазами смотревшие в окружающую их темноту. Эти двери они закрывали, считая, что людям безопаснее быть запертыми, чем бродить в темноте под выстрелами.

Бойз разработала систему. По ней ее команда шла последовательно от двери к двери, нажимая кнопку, заглядывая в комнату и после проверки, двигаясь дальше.

— Яхаа! — внезапно заорал Ред. — Нашел его! Синк, мы так о тебе волновались.

— Где вы? — знакомый голос вызвал улыбку на губах Бойз, когда она вернулась и нырнула в комнату, где увидела Реда, сжимающего медвежьей хваткой в объятиях Синклера Фиста. Рядом ждала ослепленная темнотой Анатолия.

— У нас приборы ночного видения. Возьмите? — спросила Бойз.

— Конечно. А потом поскорее на связь. Я ничего не могу понять по этой штуке в комнате.

— Мы по своим тоже не можем. Вся сеть не работает.

— Боевые коммуникаторы не работают? — спросил Синклер, хмурясь в темноте.

— Ни штришка. Это снова Макарта повторяется. Мак вверху на крыше рассчитывает, что сможет хоть как-то контролировать ситуацию, если можно назвать контролем крики и размахивание руками.

— Ладно. Давайте выбираться отсюда. Где Или? — Синклер двинулся было вперед и был спасен от того, чтобы врезаться в стену, быстрой реакцией Реда.

— Фист, возьмите мой шлем, — предложил Ред, снимая его с себя.

Синклер взял шлем, надел на голову и огляделся. Бойз услышала потрескивание, потом прояснение своего коммуникатора.

— Бойз? — позвал Мак.

— Здесь. Мы нашли Синка.

— Хорошо. Слушай, Бойз, где ты находишься?

— Я могла потерять счет, но думаю, что подуровень двадцать два. Пока мы не добрались до подуровней, были только кабинеты.

— Принято. Слушай, и внимательно. Здесь Компаньоны. Они входят в здание.

— Компаньоны? — спросил Синклер, поближе наклоняя голову, чтобы расслышать переговоры. Он наклонился еще ближе.

— Мак? Что происходит?

— Похоже, что Или цапнула заместителя их Командующего.

— Да, я знаю. Она здесь?

— Стаффа считает, что да. И очень хочет ее вернуть. Синклер выпрямился.

— Где она может быть? На этом уровне?

— Возможно, в допросных комнатах, — сказала Анатолия и, не сходя с места, наклонилась ближе, положив руку на Синклера, чтобы не потеряться. — Идите до конца коридора к лифту, затем вниз этажей десять… может быть, одиннадцать.

— Мак? — позвал Синклер. — Ты понял?

— Принято. Да, отряды Арка спускаются. Нам не надо, повторяю, не надо никаких случайностей.

— Роджер, — подтвердила Бойз. — Первая Секция, вы слышали? Проверьте свои цели. Вы раньше видели СТУ. Не прихватите их, гоняясь за бандитами Или.

Мак включился в систему.

— Кстати, об Или, вы ее видели?

— Нет. Ее личные комнаты сильно разбиты. Мы через них проходили. Мы их быстро проверили, но если она там и была, то сбежала к нашему приходу.

Раздраженный Синклер стащил с Реда пояс с коммуникатором по дороге к двери.

— Мак, в этом дворце у нее тысяча ходов и выходов. Есть куда сбежать. Оцепите дворец. Отрежьте серо-голубой коридор: у нее есть ход, который ведет прямо туда.

— Принято, мы постараемся. Арк говорит, что дворца нет. Сровняли с землей.

Синклер покачал головой.

— Сровняли с землей? Гнилой ад. Что ж, может быть, туда ему и дорога, — он показал. — Дайте кто-нибудь шлем Анатолии. Она единственная из нас была на уровне допросных комнат.

С Анатолией во главе и Бойз, идущей следом, они дошли до лифта в конце холла. Черная шахта, казалось, уходила в бесконечность.

— Спускайтесь осторожней, — предупредила Бойз. — И следите за всем вокруг. У нас тут один дурак вошел в лифт и чуть не убил одного. Может, этот идиот забыл, что лифты без энергии не работают.

Один за другим они прыгали и спускались по этажам. Иногда там был агент Или, иногда нет.

— Докладывайте, — окликнул их Мак.

— Мы почти добрались. Еще один этаж.

— Принято. СТУ спускаются. Они как раз достигли первого подуровня.

— Роджер, напомни им, что мы хорошие. Мы в белых костюмах. Ребята Или предпочитают черное.

— Думаю, Чэни уже в этом разобрались. Бойз закрепила свои крючья и прыгнула, ненавидя бесконечную черноту лифта: никогда не знаешь, что может свалиться на тебя из пустоты сверху.

Она брыкнула ногой, приземлилась на носки и едва удержала равновесие, как выскочил охранник в черном с пульсационным пистолетом в руке. Бойз выстрелила, вспышка ослепила, она метнулась в сторону. Ее выстрел, нацеленный инстинктивно, пришелся охраннику в нижнюю часть туловища и практически разрезал его пополам.

Снова сверкнул фиолетовый луч, и рядом с головой Бойз взорвалась штукатурка.

— Провались все! Влипли! — закричала Бойз, глядя поверх тела убитого ею человека. — Похоже, у них там внизу парни с оружием, — она вытащила свой бластер и распекла лучами холл, сама укрывшись за кровоточащим трупом.

— Принято, — крикнул Синклер. — На счет три, прикройте нас.

Бойз отцепила звуковую гранату, нажала кнопку и наклонилась.

— Раз, два, три, — детонация сотрясла стены и пол. Бойз упала на одно колено, поливая коридор из своего наплечного оружия.

— Мы здесь, — крикнул Синклер около нее.

— Что вы делаете? Вы ведь даже не в броне.

— Кто здесь командует? — изумленно спросил он, хлопнув ее по плечу, и ухмыльнулся.

— Простите, сэр. Просто мы ведь только что вас вернули. Не дело будет, если вас ранит или, вообще, разорвет, именно теперь. Особенно раз это моя операция… и репутация.

Синклер засмеялся.

— Я буду осторожен, сержант.

Бойз вскочила на ноги, поскользнулась на крови и шевелящихся внутренностях и рванулась под прикрытие доски безопасности. Выглядывая из-за угла, она обнаружила еще два трупа, последствия взрыва ее гранаты. Под прикрытием своих она продвинулась дальше по коридору и осторожно заглянула за открытую взрывом дверь.

Бойз дернулась и спросила.

— Анатолия? Дальше куда?

— Через две двери вниз направо. Это и будет вход в допросные комнаты.

Бойз рванулась вперед с бьющимся сердцем и быстро распласталась по стене. Дотянулась до скрытой кнопки, нажала и бластером толкнула дверь, чтобы открылась. Ничего не произошло.

«Почему мне всегда надо быть храброй?» Она сжалась, пригнулась низко и рванулась в сторону. Осмотрела маленькую комнатку и увидела белый броневой костюм и несколько антигравитационных тележек, полных оборудования, проводов, бутылочек. Дверь напротив нее была открыта. Бойз на цыпочках подобралась к ней. Заглянула было туда и, быстро отшатнувшись, отступила.

— Влипли, — прошептала она. — Там мужчина с пульсационным пистолетом. Пистолет нацелен на голову женщины. Она голая, привязана к стулу. Мак спросил ее в наушник.

— Блондинка? Голубые глаза и длинные волосы?

— Цвета толком не видно. Мак, но у нее длинные светлые волосы, свисающие косой.

— Это Скайла.

Его прервал другой голос в коммуникаторе.

— Сержант Бойз. Это Арк. Не рискуйте, повторяю, не рискуйте жизнью Скайлы Лайма.

«А что, черт побери, мы должны делать? Предложить этому типу конфетку и приятное времяпрепровождение, если он ее отпустит?»

— Принято.

— Не отключайтесь, — в сеть вошел Синклер. — Мы тут поговорили с Анатолией. У нас появилась идея.

«Запах здесь не изменился» — подумала Анатолия, раздеваясь догола. И этот трижды проклятый холод тоже. Вокруг нее стоял отряд Синклера и ждал. Бойз стояла почти в дверях, телом вжавшись в стену и прижав к груди тяжелый бластер.

Анатолия кивнула и бросила последний взгляд на комнату, которую ей предстояло пересечь.

Синклер наклонился близко и спросил:

— Ты уверена?

Анатолия передернулась от холода, потерла ладонями плечи и почувствовала, что ею овладевает страх.

— Это единственный способ. Больше он ни на что не купится.

— Он и на это не купится, — Синклер пытался ее убедить, не повышая голоса.

— У нас мало времени, — и, кивнув, Бойз, Анатолия стащила с головы шлем. Она заморгала в темноте, пытаясь сохранить ориентировку. Глубоко вздохнула и, войдя в ту комнату, направилась через нее. Кожа ее пошла мурашками не только от холода, но и от уверенности, что вот-вот ее разорвет пульсационный луч.

Она ударилась о стену, тихо охнув.

— Кто здесь? — позвал человек из комнаты. «Гиселл! Все в порядке, Ана, ты знаешь интонацию. Отвечай так, как прошлой ночью».

— Анатолия Давиура.

— Что ты здесь делаешь?

Анатолия ответила автоматически.

— Нахожусь на допросе по поводу моих отношений с Синклером Фистом.

— Стань туда, где я могу тебя видеть.

— Я ничего не вижу. Здесь темно. Была стрельба.

— Ты на сегодня не в графике допросов. Кто приказал привести тебя сюда? Меня не информировали.

— Я не знаю, кто приказал.

Анатолия протянула руку и на ощупь пошла от двери, потерявшись в этой темноте. Может ли он ее видеть? Она не могла удержаться от дрожи из-за холода и страха.

— Сделай шаг вперед, — приказала Гиселл, голос его звучал истерически. — Хватит. Нет. Остановись, ты сейчас врежешься…

Анатолия ударилась о край тележки с наркотиками, издала стон и упала, шлепнувшись голым задом об пол.

В тот же момент Бойз выскочила и спустила крючок бластера. Анатолия пригнула голову от разрывающего все выстрела, услышала звук попадания. Заморгала, пытаясь снять влияние вспышки, отчетливо понимая, что за мокрые теплые куски осыпали ее тело.

Синклер присел около нее, помогая ей надеть на голову ИР-шлем. Она огляделась кругом, увидела Бойз, склонившуюся над женщиной, привязанной к допросному стулу. Чувство глубокого отвращения поднялось в ней. «Такой была я вчера, — подумала Анатолия, — лишенная не только одежды, но и всего, что делает человека человеком». Она стояла, чувствуя кожей налипшие на нее сгустки крови.

Гиселл лежал, распростершись у стены, его грудь взрезал мощный удар бластера. В инфракрасном свете призрачно светились его растерзанные ребра и кишки.

Один из солдат подошел к ней с полотенцем, взятым из какой-то из тележек с наркотиками, в одной руке и одеждой — в другой. Молодой человек глядел куда угодно только не на нее. В его отношении сквозила глубокая почтительность.

— Синк? — позвала Анатолия, одеваясь. — Уведи меня отсюда. Все равно как, только выведи меня и поскорее из этого проклятого здания. Здесь нечего делать порядочным человеческим существам.

Стаффа откинулся в своем командирском кресле, локти оперлись на подлокотники, подбородок в ладони. На главном переднем мониторе висела, как драгоценный камень, Рига. Под внимательным взглядом лежал весь Риганский императорский флот, поставленный на прикол корма к корме, и совершенно неспособный ни к какой защите.

— Стаффа, — пропел коммуникатор, — Перемирие вроде бы соблюдается. Мы закончили свои хирургические удары. Рига сейчас эффективно лишена мозга.

— Принято. Поздравляю. Великолепно проделано.

— Что дальше? Вычищать этих риганских солдат? Стаффа, как я понял, мы появились как раз перед первыми выстрелами их войны.

— Кажется, так. Мак Рудер говорит, что верные ему войска стрелять не будут. Что же касается остальных, будьте наготове. Мы еще подержимся в боевой стойке, пока не узнаем все ответы, но если кто-нибудь внизу передвинет хоть группу, немедленно докладывайте мне.

— Принято.

Стаффа поглядел на боковой монитор, который следил за атакующим корабликом, поднявшимся с планеты. «Она в безопасности. Мы вызволили ее. Но что теперь? Что сделала с ней Или? Что она узнала? Скайла, Скайла, пусть с тобой будет все в порядке».

— Командующий, я получил информацию с Итреаты.

— Давай ее, — Стаффа развернулся с креслом, когда лицо Кайллы заполнило подпространство.

— Стаффа?

— Я здесь. Вроде мы успели вовремя. Мы нашли Скайлу и, возможно, путь выхода из этой каши без существенных потерь.

Лицо Кайллы помрачнело.

— Вы уничтожили их Центральный Коммуникатор? Их административные банки?

— Да. Если риганцы сдадутся, мы сможем поручить Майлсу передать способ Сассанского компьютерного контроля на Рига…

— Стаффа! Послушай меня. У меня на другом экране Майлс. Не отключайся. Сейчас посмотрим, может, Никлосу удастся связать его с собой.

Стаффа нахмурился. "Майлс, что ты там крутишь? Если этот толстый самозванный Бог что-то пытается натворить, я велю вколотить его золоченый Капитолий в землю, как дворец Тибальта.

Изображение замелькало, и появилось лицо Майлса, но у него был синяк над бровью и плохо перевязанный порез на щеке. Он смотрел в сторону, повторяя:

— Оставьте меня в покое! Мне все равно, что она сломана в трех местах. Вы можете отправить меня к врачу позднее.

— Майлс? — Стаффа сел попрямее. Легат устало посмотрел на монитор.

— Стаффа, у нас беда.

— Что случилось? Тебе нужна поддержка?

— Нет, нет. То, что произошло, так легко не исправить, — глаза Майлса расширились и он задохнулся, явно от боли, все его внимание было направлено куда-то вбок. — Дайте мне закончить, — он сморщился, глаза его слегка остекленели. — У нас произошло землетрясение, Стаффа. Я пытаюсь определить ущерб, но весь компьютерный комплекс, в общем, образовалась трещина. Половина здания поехала в одну сторону, а другая половина — в другую.

Почти со слезами Майлс прокричал:

— Наши компьютеры погибли, понимаешь? Я ничего не могу сделать! Ни для Риги, ни для Сассы… ни даже для себя.

Стаффа похолодел от накатившей ледяной волны осознания случившегося.

— Не волнуйся, Майлс, я что-нибудь придумаю. «Но что?»

— Ты должен придумать, Стаффа. Ты наша единственная надежда. Без тебя мы погибнем. Перед землетрясением я все поставил на тебя. Если ты не придумаешь, как нам доставить продовольствие, в сассанском космосе у тебя будет империя трупов.

Занятая предсказанием влияния землетрясения на Имперской Сассе на упадок и вымирание людей Мэг Комм, тем не менее, сразу отреагировала, когда ее мониторы услышали гетеродинный сигнал, который переслал статический заряд через целую секцию свободного космоса.

Мэг Комм немедленно настроила свои слушающие устройства для определения его источника до пункта внутри орбитальной защитной зоны Риги. Нарушение работы? Возможно. Но если так, то может ли какая-то деталь оборудования коммуникатора испортить столько частот и полос спектра? Даже подпространство, на которое обычно не влияет то, что происходит в «реальной» Вселенной, несло на себе печать возмущений.

В течение нескольких секунд после забивки машина смогла выделить сигнал, по крайней мере, семи мощных кораблей, которые вышли из нуль-пространства, полукругом охватив Ригу. Исходя из своего большого опыта, Мэг Комм смогла определить, что слабая радиация следов говорит о том, что они принадлежат Компаньонам.

Машина проверила и перепроверила данные. Знал ли Командующий, что случилось? Неужели он все равно уничтожит Ригу, единственный оставшийся государственный центр, когда Сасса превратилась в руины? Или Мэг Комм сделала ему одну ошибку? Неужели возможно, что Командующий остался прежним? Единственное человеческое существо, которое может единолично уничтожить человечество.

Не в первый раз Мэг Комм зарычала от бессильной электрической ярости. Быть сознательным, но пассивным наблюдателем, это была особая пытка. Люди умирали, а Мэг Комм могла только наблюдать за ними и раздумывать, какой будет вечность без них.

 

Глава 31

— Мак? Мы здесь взяли все под контроль. Анатолия и Бойз занимаются Скайлой. Мы связались с Компаньонами. Как обстоят дела?

Мак почесал в затылке и прикрыл ладонью глаза, глядя на риганскую столицу. Там и тут к небу поднимались струйки дыма. За ним, как какое-то смертоносное насекомое, виднелся тонкий силуэт атакующего корабля. На какое-то время все управление планетой свалилось на его плечи.

— С тех пор как Стаффа перестал глушить, я поговорил с Дион. Она передала приказ о прекращении огня Тарганским дивизионом. Я велел ей разработать аварийный план, чтобы осуществить какой-то социальный контроль. Мы ничего не можем сказать о регулярах, но с учетом того, что произошло, они должны быть совершенно растеряны и ошеломлены.

Арк помахал рукой Маку.

— Подожди, через минуту у тебя должна быть энергия.

— Роджер! — пауза. — Мак, у нас здесь загорелся свет… Есть какие-нибудь сведения об Или?

— Никаких. Но одна из дверей в ангаре за ее спальней открыта.

— Там должны быть два самолета и космический челнок.

— Нет. Челнока там нет. Синклер яростно выругался.

— Она смогла удрать.

— Может она была во дворце, когда Стаффа его взорвал?

— Вот появилась заместитель командующего.

— Как она?

— Бледная, глаза не сфокусированы. За исключением этого все в порядке. Сильно потрясена, — наступила пауза.

Синклер с кем-то разговаривал, потом раздалось:

— Мак? Мы поднимаемся наверх, если только лифты не откажут.

Мак сделал гримасу.

— Пружины безопасности уже должны включиться. Мы будем ждать вас наверху.

Мак подошел туда, где ждала Крисла. Она стояла, глядя на Ригу, утреннее солнце золотило ее нежное лицо. Мак любил ее, и никогда его сердечная боль не была так сильна.

— Синклер идет сюда. Я снова говорил со Стаффой. Мы все отправляемся на «Крислу».

Она кивнула и тревожно улыбнулась.

— Я вся дрожу. Мак. После всех этих бесконечных лет ожидания этого момента мне стало страшно.

— Не бойся. Все почти закончилось.

Она посмотрела на него, положила руку ему на плечо, в ее широко открытых янтарных глазах была боль.

— Увижу ли я тебя снова. Мак? Он пожал плечами.

— Думаю, что это зависит от соглашений, к которым мы придем со Стаффой. Если его требования будут слишком суровыми, мы, по-видимому, расстанемся врагами.

Боль в ее глазах усилилась.

— Мак, я… ну, я не могу этого вынести. Бели нужно, я брошусь к его ногам, буду просить, умолять…

— Давай-ка лучше позаботимся, чтобы до этого дело не дошло.

Она прикусила губу, глядя вдаль.

— По крайней мере, я должна сейчас поблагодарить тебя. Ты был мне другом и джентльменом. Мак, ты самый добрый человек, которого я когда-либо встречала в жизни. Я… — она сморгнула слезы и улыбнулась.

— Погляди-ка на меня. Я совершенно раскисла. Мак притянул ее к себе и обнял.

— Все в порядке.

Он проводил ее на корабль Компаньонов и кивнул, когда она поднялась на площадку. Какое-то время он смотрел ей вслед. «Что ты будешь делать, Мак Рудер, если окажется, что сегодня ты видишь ее в последний раз?» Он отвернулся, чувствуя себя ужасно.

— Вечно буду клясть себя, что не украл ее и не убежал.

— Мы почти готовы, — сказал, поднявшись наверх Арк. — Мои и ваши люди обыскивают здание, эвакуируя пленных и заканчивая с людьми Или. Но ее и следа нет, — Райман прищурился. — Мне ненавистна мысль о том, что ей удалось уйти.

Мак глядел на взорванную крышу.

— Да, мне тоже. Эта женщина — олицетворение зла. Послушай, нам не надо взрывать это здание.

Арк поднял бровь, и это движение потянуло шрам на его щеке.

Мак кивнул.

— Когда все закончится, нам понадобятся ее архивы. У Или агентурная сеть, охватывающая всю империю. Нам понадобится уничтожить все ее следы. Ее министерство — остаток империи, без которого мы вполне обойдемся.

Арк пробурчал что-то невразумительное.

— Думаю, что Командующий согласится, — Арк замолчал, услышав что-то по своему коммуникатору. — Они как раз вышли из лифта в комнатах Или. Я должен пойти и убедиться, что все готово.

Мак кивнул, наблюдая, как Арк широким шагом направился к платформе.

«Должен ли я был сообщить Стаффе, кого я привез?» Может быть, было милосерднее как-то подготовить его. С другой стороны, это сразу означало бы, что его, Мака, положению как защитника Крислы пришел конец. «Ах, Крисла, у меня не хватает на это силы воли».

Мак Рудер медленно прогуливался по крыше дворца Или, занятый трагедией, которая вот-вот должна была на него обрушиться.

Он увидел их, когда они вышли из шахты лифта. Синклер впереди, в измазанном рабочем комбинезоне, щурился на ярком свете.

Когда их глаза встретились. Мак раскрыл объятия, Синк схватил его, бил его по спине, крича во все горло и пытаясь раздавить, прижимая друга к сердцу.

— Так кто теперь попался в капкан там в темноте? Мак криво ухмыльнулся, его опечаленное сердце согрелось.

— Ты замечаешь, что я тебя надолго не оставляю. Его улыбка погасла, когда он увидел Скайлу, которая шла, устало спотыкаясь между блондинкой и сержантом, положив им руки на плечи.

— Скайле надо согреться и отдохнуть в полном покое, — сказал Синклер.

Мак указал на атакующий корабль Компаньонов.

— Положите ее там. У Арка там все подготовлено, — потом он повернулся к Синку. — Ты готов? У нас должно быть совещание на борту «Крислы». Кто эта блондинка?

Синклер искоса внимательно посмотрел на Мака.

— Мой хороший друг. Ее зовут Анатолия Давиура, — Синклер дернул головой в сторону атакующего корабля. — А это зачем? Что здесь происходило?

— Нам надо ехать торговаться об условиях сдачи. Синклер напрягся:

— Сдачи?

— Я только знаю, — Мак ткнул пальцем в небо, — что здесь наверху флот Стаффы. У него есть что-то такое, называющееся «Контрмеры», которое способно заглушить всю нашу систему связи. Наши корабли беззащитны и находятся под прицелом его орудий. Там внизу в грязи семь верных нам дивизионов, и ни единого шанса использовать их для какого бы то ни было нападения. Чтобы положение прояснить окончательно следует сказать так: если раздастся хоть, один выстрел — мы покойники.

— Настолько плохо? Мак кивнул.

— Зная тебя, думаю, что ты как-то выпутаешься из этого, но не знаю, сможем ли мы выиграть в конечном итоге. Стаффа хочет поговорить, давайте поговорим. Если все будет разваливаться, будем чинить на ходу. А пока нам не повредит обсудить ситуацию.

Синклер заскрипел зубами.

— Он столковался с Седди. Мак не моргнул глазом.

— Ты еще не знаешь самого плохого.

— А именно?

— Тебе лучше поговорить с ним. Он твой отец. Вот, так! Не смотри на меня так. И не только это, твоя мать, Крисла Аттенасио, жива.

Разные глаза Синклера скептически прищурились.

— Ты уверен?

— Не сомневайся. Она сейчас только поднялась на борт атакующего корабля Компаньонов.

Синклер осторожно переставлял ноги по платформе, ощущая каждую ее неровность сквозь мягкие подошвы своих ботинок. Сердце стучало как бешеное, ладони внезапно вспотели.

— Иди, иди, — понукал его сзади Мак. — Она очаровательная леди. Тебе повезло с матерью.

Завидев первые сиденья, Синклер остановился.

— А ты откуда знаешь. Мак? Я так понимаю, что она и есть та женщина, голографическое изображение которой нам показывал Стаффа, правильно? Так, может быть, это вторая Арта?

— Извини, друг. Я через это уже прошел и прищемил себе при этом хвост. Ты будешь, наконец, двигаться?

Синклер собрался духом и решительным шагом прошел оставшийся путь до корабля. В корабле пахло свежестью, мягкие сиденья были вычищены и каждая поверхность была или покрыта мягкими накладками, или как-то иначе сглажена. В глубине стояла группа людей. Громко звучал голос Анатолии.

— Вот так. Хорошо. Теперь ее надо держать в тепле. И надо, чтобы кто-то остался и разговаривал с ней.

— Я останусь.

Нервы Синклера напряглись. Он узнал этот голос. Это он звучал в его снах всей силой ненависти и убийства. «Арта Фера. Ты убила Гретту. Ограбила меня, мою жизнь, лишив ее тепла, наполнив одиночеством».

Мак больно ткнул его пальцем в спину, подталкивая вперед.

Оттуда выдвинулся Арк, мрачно посмотрел на них и, проходя мимо, сказал:

— Пристегнитесь. Мы взлетаем.

Люди расположились по креслам. Остались Анатолия, нагнувшаяся над носилками, и другая женщина, стоящая спиной к Синклеру, с такими знакомыми каштановыми волосами и слишком красивой фигурой.

Анатолия заметила его, увидела выражение его лица и настороженно направилась к нему.

— С тобой все в порядке? Нам лучше пристегнуться. Синклер не мог оторвать глаз от женщины, которая уселась рядом с носилками и успокаивающим голосом что-то говорила Скайле. Синклер почувствовал, как задрожал корабль, набирая ускорение. За всем шумом он расслышал ее слова.

— Скайла, я не Арта Фера. Она биоробот-копия. Я твой друг. Очень важно, чтобы ты это поняла.

В этот момент она подняла на Синклера свои измученные янтарные глаза, и время остановилось. Крисла выпрямилась, не доверяя себе, свела брови, морщина пересекла нежный лоб, она протянула руку, пальцы ее слегка согнулись в жесте просьбы о подаянии: святая, молящая о прощении.

— Вы… вы Крисла? — слова душили его. Самообладание оставило ее, тысяча эмоций, сменяя друг друга, пробежали по ее лицу.

— Син… Синклер. Они так тебя назвали?

Он кивнул, говорить он не мог.

Анатолия потянула Синклера сесть, потому что корабль круто пошел вверх, и ускорение мгновенно вдавило его в сиденье.

— Синк? Что не так?

— Крисла, — прошептал он, изворачиваясь, чтобы посмотреть на нее, разобраться в той мешанине переполнявших его чувств. В его память врезалась ненависть Арты, но эти янтарные глаза… такие похожие и при этом совершенно другие…

Синклер заставил себя отвести взгляд и увидел, как смотрит на него Мак, со своим собственным отчаянием в глазах.

— Синклер? — настойчиво переспросила Анатолия. — Что не так?

— Моя… мать, — он подавился этим признанием. — И… «Ну, как это произнести?» — он крепко зажмурил глаза. — Я узнаю правду…

— Мы на пути к вам, — раздался из коммуникатора голос Арка.

Стаффа нажал на кнопки, убирающие инструменты прочь, и поднялся от командного пульта. На мостике «Крислы» кипела работа: специалисты настраивали приборы, что-то тихо говорили в свои наголовники. На мониторах, окаймляющих купол потолка, мелькали различные виды планеты и городов. Другие показывали риганский флот, компьютеры не теряли его из вида, положение каждого корабля фиксировалось бегущими флюоресцентными цифрами.

— Пилот, возьмите управление на себя.

— Принято.

— Командующий? К нам движется корабль, и это… неважно. Сигналы доброжелательные. Сотрите информацию.

Стаффа повернулся к шлюзу.

— Не терять бдительности.

«Она возвращается. Или, да помогут тебе кванты, если ты причинила ей вред».

Он включил контроль люка и рванулся в коридор, спустившись с мостика на лифте в шлюз, куда должен причалить Арк. Все время лифт двигался к корме, Стаффа шептал, как молитву: «Пусть все будет хорошо, Скайла. Пожалуйста. Ты нужна мне».

Долгое мучительное ожидание подходило к концу, и все для того, чтобы быть раздавленным еще одной катастрофой.

«Неужели такова цена? Скайла ценой человечества?»

Он выскочил из лифта и с беспокойством поспешил в зал ожидания. Несколько вооруженных охранников стояли там вдоль стен в качестве предосторожности на случай каких-нибудь неприятностей.

Стаффа заложил руки за спину, крепко сжал их, в нем боролись надежда и отчаяние. Надежда, что со Скайлой будет все хорошо и она улыбнется ему своей прежней улыбкой, сверкнет твердым взглядом голубых глаз; отчаяние, потому что сокрушительное известие о Сассанском землетрясении не оставило человечеству никакой надежды. Обе системы теперь ушли в небытие — высшая насмешка квантов.

«Ты глуп Стаффа! Ты убил их всех!» Он яростно метался туда-сюда, его мускулы судорожно сжимались, нервы были на пределе. Если бы не Или, не ее вмешательство… Но с другой стороны, как переложить вину? Можно ли во всем винить Или? А не Стаффу, изначально послужившего причиной этой ситуации? Не Мака Рудера, разнесшего Сасса в клочья? Или Синклера, что послал его? Или Браена, развязавшего войну на Тарге?

«Когда-нибудь, Господи, энергия, олицетворенная во мне, вернется к тебе. И когда это случится, я искренне надеюсь, ты получишь от меня горький урок, урок того, что такое поражение».

«Сколько еще?» Он посмотрел на часы и глубоко вздохнул, стараясь успокоить бешеный бег крови… Поражение, наконец, настигло его. Старая загадка, которая преследовала его с самого начала и которую он отводил от себя своими хитростью и отвагой. «Я никогда не проиграл ни одной битвы до сегодняшнего дня, когда мне необходимо было выиграть самую важную из всех».

И все рухнуло.

«Я проиграл».

Нараставшее отчаяние отступило: защелкали сигналы приближения, сквозь шлюз донесся рев, скрип и легкий удар.

Было слышно шипение в шлюзе, сигналы сменились с красных на зеленые. Стаффа встал, стараясь расслабить мускулы. Тяжелая дверь распахнулась.

Верный себе, Арк появился первым, быстро проверяя, все ли в порядке, затем вышел из шлюза. Он отсалютовал и произнес:

— Я приказал эвакуировать Скайлу первой. Мои люди окружают риганцев. Они обезоружены и тщательно обысканы.

— Спасибо, — Стаффа увидел конец сверкающих белых носилок.

— Скайла! С тобой все в порядке, — остатки митола сверкали в ее расширенных глазах.

— Многое случилось, Стаффа. Я… я… — слезы потекли по ее лицу.

— Мне все равно, — сказал он, бросившись около нее на колени и нежно прижал к себе ее голову. — Что бы ни случилось, мы справимся с этим… вместе. Ты и я. Ты ведь знаешь, я люблю тебя.

— Знала, что ты придешь. Знала, ты найдешь меня, в конце концов. Я тоже люблю тебя, — глаза ее закрылись. — Прости… прости. Устала. Надо отдохнуть.

Стаффа сжал ее руку. Арк кашлянул, привлекая его внимание. Он остановился, оглянулся, увидел Мака Рудера, Фиста, какую-то блондинку и…

Время остановилось, Стаффа замер, широко открыв глаза, холодные мурашки побежали у него по спине. Ошеломленно потряс он головой, она сделала шаг вперед, и эти глаза, глаза из прошлого, прямо встретили его взгляд. Только легкая хромота напоминала о двадцати одиноких годах.

— Как… Кто…

Она дошла до него, ее нежные пальцы легко коснулись его щеки. А затем она растаяла в его объятиях, как будто только вчера они расстались на давно исчезнувшем причале далекой станции.

— Ты… жива?

— Я жива, — она откинулась назад, улыбаясь ему. — Но ты изменился. Если бы я была Фера, то сейчас прикончила бы тебя.

— Я… но…

Крисла рассмеялась.

— Мне так не хватало тебя. Время и опыт доделали то, что я начала. Ты выглядишь хорошо, Стаффа.

— Ты сбежала? — он схватил ее руки, с наслаждением ощущая их в своих руках. — А Претор… он сказал мне, что я убил тебя!

— Ты спас меня. Только ты мог так его напугать, что он упустил кое-что в системе безопасности, — в ее глазах снова зажглись теплота и обожание. — Я знала, что рано или поздно ты придешь…

Он снова притянул ее к себе, запустил руки в ее шелковые волосы.

— Двадцать лет. Я оплакивал тебя. Двадцать лет я вымещал мою боль на всем мире.

— Что случилось, Стаффа? Ты обнаружил все ловушки, расставленные Претором?

— Да. И я нашел тебя. И Скайлу… — он закрыл глаза.

— Все в порядке, — прошептала Крисла. — Ей причинили вред… очень большой. Не телу, но ее душе и разуму. Ты ей понадобишься, — и в ответ на его вопросительный взгляд добавила:

— Мы разберемся во всем этом позднее. А сейчас, Стаффа, просто прижми меня к себе.

— Ты выглядишь, как будто заглянул в ад, — Синклер сурово посмотрел на Мака в тот момент, когда Стаффа отпустил Крислу.

Мак стоял в напряженной позе с несчастным выражением лица.

— Ничего особенного, сейчас все пройдет. Надо только немножко времени. Ты тоже выглядишь не так уж великолепно.

— Она действительно моя мать? Но это значит, что он…

— Твой отец? — спросила Анатолия, поднимая светлую бровь. Она стала с большим интересом рассматривать Стаффу. — Благословенные Боги, но это значит…

— Хочешь попросить у него образец его кожи? — сухо спросил Синклер.

— Можешь не сомневаться, хотела бы!

— Ну, так что он будет делать? — проворчал Мак. — Заберет себе двоих.

— Успокойся, — проговорил Синклер и внимательнейшим образом стал его разглядывать. «Откуда взялась такая враждебность? Проклятие!..»

Стаффа улыбнулся Крисле и, взяв ее за руку, шагнул вперед с выражением лица растерянным и неуверенным одновременно. Его беспокойные серые глаза испытующе уставились на Синклера. Пожалуй, в них был страх.

Стаффа нахмурился, как будто не зная, с чего начать!

— Оказалось, что мы все попали в беду. Не только Рига… или Сасса, но все человечество.

Синклер постарался сосредоточиться, скрестил руки на груди.

— Командующий, а что именно вы планируете для Риги? Сейчас мы в сложном и уязвимом положении из-за махинаций Или.

Стаффа заложил руки за спину, обдумывая ответ.

— Я хочу прекратить войну… во всем свободном космосе. Мне нужны люди, которые хотят сотрудничать в поддержании мира и поисках ответа на вопрос, как избежать угрозы исчезновения человечества.

— Другими словами, — проговорила Анатолия, — вам нужны союзники.

— Именно так, — подтвердил Стаффа. — Присоединишься ты ко мне или нет, Синклер? Мне сейчас нужна твоя помощь. Мне нужен твой талант.

— А как насчет Седди? — спросил Синклер.

— С Кайллой мирись сам, как это сделал я.

Синклер все еще колебался.

— Значит, я и мои люди можем уйти? Без каких-либо обязательств? И вы готовы оформить в виде договора все, о чем мы договорились?

Стаффа кивнул.

— Это больше не игра и не борьба за власть. Мы или найдем ответ, или сами умрем. Все. Я ставлю на твой блестящий ум, на то, что ознакомившись со всеми данными, ты окажешься достаточно умен, чтобы понять эту дилемму.

Синклер осторожно взял его протянутую руку, его пронзило тепло этого твердого рукопожатия.

Мак сидел в наблюдательной камере на борту «Гитона». Он положил одну ногу на спектрометр и откинулся. На экране он видел округлый край Риги. За ним мерцали звезды спиралями морозного узора, некоторые, изображения расплывались и дрожали, так как свет их искажался Запретными границами.

Здесь он нашел ее, она стояла одинокая с потерянным взглядом и смотрела вдаль. Здесь он понял, как сильно он ее любит, и они коснулись друг друга и между ними проскочила искра.

Сама мысль о ней вызвала в нем мучительную пустоту и боль. Три долгих дня прошло с тех пор, как она ушла со Стаффой внутрь «Крислы». За это время Мак с головой ушел во всевозможную работу, попытку наладить управление империей. Дион занималась поддержанием порядка, контролем за выработкой энергии, обеспечением водой, едой, уборкой мусора и канализацией и, вообще, была незаменима.

Мак не повернул головы, когда вошел Синклер. Какое-то время они молчали.

— Я хочу, чтобы ты отправился с нами, — сказал Синклер.

Мак улыбнулся, сердце его разрывалось.

— Не могу, Синк. Это тот случай, когда тебе придется обойтись без меня.

— Почему? Что ты собираешься делать?

Мак наклонил голову набок и поглядел на звезды.

— Ты же сказал, что Или еще где-то там на просторе? Что ж, возможно, я отправлюсь искать ее. Можешь дать мне корабль?

— Какой ты хочешь? Мак огляделся.

— А чем плох этот?

Синклер нерешительно посмотрел на него.

— Ты в этом уверен?

Мак смотрел на звезды.

«Неужели не видишь? Дружище, отправиться с тобой… быть рядом с ним… и с ней. Это как вонзить в рану ржавый нож»

— Синк, страсть к приключениям у меня в крови и костях. Тебе больше не нужен умелый лейтенант. У тебя теперь семья. Тебе с ней разбираться. А я повидаюсь с отцом и в путь, как следует повидать свободный космос, что он из себя представляет, — он нахмурился. — Мне эта стерва никогда не нравилась. Если я смогу ее найти и захватить Фера в придачу — я убью двух дьяволов сразу.

— Убьешь двух дьяволов… по-моему, я тебя понимаю. Ты прав, Мак, — Синклер улыбнулся ему понимающей улыбкой и протянул руку для пожатия. — Береги себя, Мак.

— И ты тоже.

После того как Синклер ушел, Мак продолжал сидеть в прежней позе. Он смотрел на далекие звезды, но в глазах стояло видение женщины с янтарными глазами.

Файл из библиотеки OCR Альдебаран: http://aldebaran.com.ru/