На следующий день сказалось благотворное действие мази, приготовленной леди Магдалин, и Леди Мора вызвалась сопровождать меня на прогулке. Я не посмела очень сильно сопротивляться ее желанию, памятуя о назначенной встрече… Хотя теперь про чары, наложенные на книжку, лорда Витора будет точно не расспросить… И не то, что бы мне так уж интересно было прочитать это «пособие», больше привлекала тайна… И ее хотелось разгадать…
Медленно, в сопровождении Антуана, нагруженного стульями, зонтиками и большой корзиной для пикника, и Капы, несшей два шерстяных пледа — это в такую-то жару! — и штук пять подушек — мы с леди Морой добрели до берега реки. Баронета еще не было, что меня несказанно порадовало. Я надеялась, что обнаружив мое сегодняшнее сопровождение, он догадается разыграть «случайность» встречи и не станет упоминать о нашей договоренности… Леди Мора долго пристраивалась на берегу, заставив Антуана раз двадцать переставить свой стул, а потом еще и помучив Капу с укладыванием и распределением пледов и подушек. Наконец, она угомонилась, нацепила на нос пенсне и открыла книжку… Я уже давно изображала, что безумно увлечена своей книгой… Нет, не Розамундой… Сегодня Тиника по моей просьбе принесла мне какой-то легкий любовный роман… Я бросила быстрый взгляд на леди Мору… Она уже почти клевала носом! Теперь было бы совсем идеально, чтобы она заснула… И через некоторое время солнышко, легкий ветерок и очень интересная книга сделали свое дело — камеристка спала…
Лорд Виктор появился спустя четверть круга. Я заметила его еще на подходе и, приложив палец к губам, указала на спящую компаньонку… Он, понятливо кивнул, молча, раскланялся, приветствуя меня, а потом пристроился прямо на траве у моих ног.
— Рад вас видеть, леди Элен, — очень тихо, почти шепотом сказал он, — простите мне мою вольность, — указал он на свое сидячее положение, — но, надеюсь, так мы не разбудим пожилую леди. Потому что я, все-таки, намерен выполнить свое обещание и развлечь вас рассказом…
— Неужели вы все-таки прочитали про Фифину?
— О, нет… Я воспользовался вашим милосердием и не стал утруждать себя чтением данного труда… Я, надеюсь, что мне хватит собственных историй, что бы не дать вам возможности скучать…
Мы болтали уже более полукруга… Лорд Витор оказался очень хорошим рассказчиком… Я сначала тихо хихикала над его историями из студенческой жизни, а потом уже не могла сдержаться и смеялась от души и довольно громко.
— Леди Элен! Как вы могли позволить себе такое поведение? — разъяренной гарпией нависла надо мной леди Мора. И когда только встать и добежать успела? До ее стула тайлов двенадцать было… Лорд Витор был уже на ногах и склонялся перед ней в вежливом поклоне.
— Леди Мора! Я не понимаю, что вас не устраивает?
— Леди Элен! Разве возможно беседовать, да еще и хохотать в присутствии незнакомого мужчины?
— Леди Мора! Это он для вас незнакомый, а нас уже представили. Разрешите и вам представить лорда Виктора Тринель, племянника нашего соседа маркиза Тринель. Леди Мора — моя компаньонка, — представила я и ее.
— Леди Элен! И когда это вас успели представить? — никак не хотела уняться камеристка.
— В тот день, когда вы пыль под шкафом искали! — вот же ж настырная!
— Лорд Виктор! — протянула я ему руку, — Помогите мне встать, и давайте немного пройдемся, что-то устала я сидеть…
— Леди Элен! — от ужаса, вызванного моим «недостойным» поведением, леди Мора почти лишилась голоса.
— Леди Мора! Если вы себя еще не очень хорошо чувствуете, то можете посидеть здесь, а мне целитель прописал прогулки, — ну вот хотелось мне все время делать все поперек ее наставлениям! И я демонстративно взяла лорда Виктора под руку. Правда, чуть удалившись от полянки, я забрала руку и переложила в нее зонтик.
— Извините, что пришлось вас использовать… Но леди Мора иногда становится просто невозможной!
— Вам не за что извиняться, — весело улыбнулся лорд Виктор, пропуская меня чуть вперед по тропинке, что вилась меж полей, — мне очень хорошо знаком такой тип… э-э-э… женщин…
— Вы имеете в виду экономку вашего дядюшки госпожу Матильду?
— Ну и ее тоже. Вообще-то, я вспомнил про старшую сестру моей матушки леди Беатрисс… Эта более чем достойная во всех отношениях дама, умудрилась сохранить по-девичьи наивный взгляд на жизнь, который самым необыкновенным образом сочетается с непреклонностью служителей культа Фемонеи… И все это еще приправлено просто неподражаемым занудством…
— Ох! Похоже, когда-то она умудрилась наступить вам на вашу любимую мозоль! — рассмеялась я, лихорадочно вспоминая, чем же таким прославились служители Коричневой богини правды Фемонеи… Но, кроме того, что жили они очень обособленно и приглашались в качестве последней инстанции в суды, память больше никакой информации не выдала…
— И, поверьте, не один раз! — лорд Виктор сорвал колосок и задумчиво прикусил его, потом продолжил: — Я был подростком, когда моих родителей обуяла страсть к путешествиям, а так как оставить меня, как в раннем детстве только на попечение нянек, они не решались, то была приглашена леди Беатрисс… Это сейчас, наверно, смешно вспоминать, что я вытворял, лишь бы избежать ее длительных воспитательных бесед, а тогда мне бывало совсем не весело… Единственным, что меня поддерживало, было то, что каникулы заканчивались, а во время обучения я обычно жил в общежитии школы… Но и этому не было суждено сбыться. Леди Беатрисс решила, что это не прилично «занимать место более нуждающегося в крыше над головой», имея собственный дом в каком-то круге езды! Время подъема сдвинулось еще на один круг… При этом тетушка считала необходимым сопровождать меня туда и обратно, а после предпринятой мной попытки побега, она стала доводить меня до дверей класса и там же встречать после занятий… Вам не представить, какой это был удар по моему самолюбию!
— Ох, бедный маленький Виктор! — с притворным сочувствием покачала я головой. А сама вспомнила, как смеялись и издевались в классе над Коленькой Симаковым, новеньким мальчиком, пришедшим в наш шестой класс после зимних каникул. Он жил буквально в десяти минутах ходьбы, но его каждое утро приводила мама или отец и кто-нибудь из них встречал после занятий… И только спустя месяц, Маринка, чей брат служил в милиции, рассказала, что осенью по дороге со школы Коленька был похищен бандитами и больше недели пробыл у них в качестве заложника…
— Потом вернулись родители, и я успешно переехал в общежитие. А после зимних каникул родители опять собрались путешествовать…
— О, нет! — рассмеялась я, — И вас опять лишили «вольной» жизни?
— О, да! — лорд Виктор состроил трагическую физиономию, — Еще почти месяц проповедей по дороге туда и обратно и несколько нотаций уже дома… Правда, теперь приятели были уже полностью на моей стороне и всячески помогали мне изводить достопочтенную даму…
— А почему вас не отдали «на воспитание» маркизу Тринелю? Он показался мне довольно адекватным человеком?
— Ну, тогда дядюшка вел еще очень подвижный образ жизни… Очень… Родители опасались дурного влияния с его стороны…
— А-а… — открыла я изумленно рот, сраженная неожиданной догадкой.
— О, нет-нет… Все в рамках приличия… Вино, женщины были, но все в дозволенных пределах…
— А что же вас сейчас привело сюда? Неужели взыграли родственные чувства?
— В какой-то степени, — усмехнулся баронет, — я перевелся в Доргмирский Университет, а до начала занятий решил пожить у дядюшки.
— А где вы учились до этого?
— В Сьетене и Малони. Там тоже есть Университеты. Только ради Богов, не спрашивайте, почему я перевелся сюда! Мне не хотелось бы вспоминать эту историю!
— Хорошо, не буду. И вообще, наверно, уже пора возвращаться…
— Как скажете, леди Элен, — чуть поклонился баронет.
Мы повернули обратно, и шагах в двухстах позади, а теперь впереди, я заметила высокую фигуру Антуана…
— Ну, вот, никакой личной жизни, — пробормотала я себе под нос, но баронет, похоже, услышал, потому что усмехнулся, хотя и говорить ничего в ответ не стал…
— Антуан! — окликнула я нерешительно топтавшегося впереди слугу — он явно не знал, что ему делать, толи идти впереди нас, держась на приличествующем расстоянии, толи попытаться пропустить нас вперед…
— Да, Ваша Милость… — подошел он, виновато опустив голову и пряча глаза.
— Антуан! И чья это была инициатива, следить за мной?
— Ваша Милость! Я не следил, я только охранял вас…
— Антуан! Ну, что мне может здесь грозить? — обвела я руками широко раскинувшееся во все стороны поле.
— Ну, я не знаю, Ваша Милость, — бросил мимолетный взгляд на баронета мой кучер-охранник, — Леди Мора сказала…
— Ах, ладно, Антуан… Пойдемте к дому… Лорд Виктор, я думаю…
— Я все понял, леди Элен. Не будем лишний раз будить василиска… Я вам очень признателен, что вы уделили мне ваше драгоценное внимание… — поклонился, прощаясь, он.
Дома меня ждало очередное письмо от Рандольфа и возмущенная леди Мора. Я отпустила мышку и, прижав к себе дорогое послание, прошла мимо закипающей камеристки, начала подниматься по лестнице.
— Леди Штумарт! Ваше поведение не допустимо! Я буду вынуждена поставить в известность вашего мужа!
— Что? — развернулась я на лестнице, и посмотрела на нее сверху вниз.
— Что такого «недопустимого» я совершила? Я что, по-вашему, должна запереться в четырех стенах и общаться исключительно с вами на тему достойного поведения?!
— Но вы общались с человеком, чья репутация…!
— Я в миллионный раз слышу про эту репутацию! Но никто ни разу так и не соизволил мне сказать, что именно создало «такую» репутацию!
— Но он студент!
— Ну и что! Я тоже… — сделала я еще шаг вниз и пошатнулась на ступеньке.
Метнувшийся Антуан подхватил меня в последний момент, не позволив мне сверзиться с лестницы.
— Благодарю… — чуть слышно прошептала я, от ужаса чуть не случившейся катастрофы, у меня перехватило дыхание.
— Как вы, миледи? — тут же подбежала Капа.
— Все в порядке. Кажется… Проводите меня до спальни…
— Пойдемте, пойдемте, миледи…
Поддерживаемая с двух сторон слугами, я медленно начала подниматься, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям… Нет, вроде все обошлось…
— Миледи, может, вас донести? — тихонько спросил Антуан.
— Нет, спасибо, — чуть вымучено улыбнулась я, — все в порядке… Просто испугалась…
Меня довели до спальни и бережно усадили в кресло.
— Иди, Антуан, — начала выпроваживать своего приятеля Капа, — Миледи, вам помочь переодеться?
— Нет, не надо… Подожди, Антуан. Ответьте мне сначала, может ли леди Мора написать милорду?
— Хм, — понятливо усмехнулся Антуан, который оказался невольным свидетелем всего разыгравшегося скандала, — написать-то может, но вот отправить… Все письма отсюда отправляет только госпожа Лурис…
— Позовите ее, пожалуйста…
— Слушаюсь, Ваша Милость, — улыбнулся Антуан.
— И Селин скажи, пожалуйста, что миледи вернулась с прогулки, — добавила Капа, не решаясь отойти от меня, но Селин уже сама входила в комнату.
— Миледи! Как вы? Что случилось? — подбежала она ко мне и опустилась на колени, заглядывая мне в лицо.
— Дорогие мои, все в порядке… Не волнуйтесь… — меня несказанно порадовало такое бережное отношение со стороны слуг.
— Ваша Милость, вы звали? — в комнату вошла наша экономка госпожа Лурис — невысокая худенькая женщина лет сорока — сорока пяти, с потрясающими зелеными глазами и совершенно рыжими курчавыми волосами, которые никак не желали заплетаться в косы, и поэтому она их просто связывала лентой.
— Да, госпожа Лурис… Мне сказали, что отправкой писем ведаете вы?
— Именно так. Вам нужно послать кому-нибудь письмо?
— Нет, мне нужно, что бы никто не тревожил всякими глупостями моего мужа… Все, что будет необходимо, я напишу ему сама.
— Я поняла вас, миледи, — присела в реверансе госпожа Лурис, хитро стрельнув при этом своими ведьминскими глазами, — все будет исполнено в лучшем виде. Куда прикажите подавать обед?
— Я бы хотела пообедать у себя…
— Будет исполнено… Капа, Селин, если вы сейчас не нужны миледи, то спуститесь ко мне на кухню, мне нужна ваша помощь.
— Да-да… Идите, со мной все в порядке…
Девушки вышли, еще раз, уже от дверей, окинув меня внимательным взглядом. Оставшись одна, я положила руку себе на живот… «Маленький мой… Я так испугалась за тебя…» Я никак не могла привыкнуть к своему новому положению… От подружек, что выскочили замуж сразу после школы и уже обзавелись детьми, я слышала про то, как им бывало плохо по утрам… Я же чувствовала себя прекрасно… И необходимость вести себя как-то по-другому, более спокойно и осторожно, дошла до меня только сейчас… Я еще раз погладила Маленького и развернула письмо…
Ран сожалел, что из-за всяких срочных дел, требующих его присутствия, он не может сейчас вернуться ко мне… И, когда закончатся эти «дела», он тоже не знает… Писал, что благодарен мне за письма, они помогают ему хоть на мгновение приблизиться ко мне и забыть про разделяющее нас расстояние… Сказал, что бы я не очень сильно издевалась над леди Морой… О чем это он? Я вообще над ней не издевалась… Предлагал разобраться со статусом леди Моры — камеристка или компаньонка — и на освободившееся место пригласить кого-нибудь помоложе… Хм, а вот это мысль очень интересная… Только бы не нарваться на вторую «леди Мору»… Да еще без спасительного приложения в виде ревматизма…
Я быстро подбежала к конторке, достала новый лист…
«Любимый мой! Я тоже очень скучаю без тебя! Но… Я ведь у тебя хорошая девочка, я не буду плакать и стонать, я буду просто ждать тебя… Все время, каждую минутку, каждое мгновение… Возвращайся мой дорогой, мой любимый… Мы с Маленьким очень ждем тебя…
Ран! Твое предложение очень заинтересовало меня… С леди (зачеркнуто) Леди Море очень тяжело сопровождать меня на прогулках, а мне, ты же помнишь, целитель Лириус велел как можно больше гулять… Я думаю, что статус „компаньонки“ больше подойдет леди Море, к тому же в левом крыле ей будет гораздо спокойнее…»
Я задумалась, покусывая кончик пера… Тьфу, что за дурацкая привычка! — принялась я отплевываться от мелких кусочков, попавших в рот… Раздался стук в дверь, и вошла Селин:
— Ваша Милость! Прикажите обед подавать?
— Да, подавайте, — я набросала еще несколько чисто бытовых-отчетных строк, нарисовала аккуратные губки — поцелуйчик… Хотела еще сердечко пририсовать, но потом подумала, что не знаю, какое значение этот символ любви у нас может иметь в этом мире… Закорючка подписи… Опять чернил не хватило… Свернула лист, перевязав его сиреневой ленточкой и запечатав специальным сургучом с магией, вынула из шкатулки и подкинула в воздух зеленый шарик…
— Ваша Милость! — Селин уже расставила на столике тарелки и стояла около стула, ожидая, когда надо будет пододвинуть его, помогая мне сесть, — Там леди Мора интересуется вашим самочувствием и спрашивает, сможете ли вы ее принять?
— Благодарю, Селин, — уселась я за стол, поковырялась вилкой в салате, обдумывая ответ…
— Передайте леди Море, что чувствую я себя превосходно, но принять ее сегодня не смогу.
— Ваша Милость, она извиниться хотела…
— Ох, Селин… Ну, не хочу я ее видеть… Передайте ей, что я на нее не сержусь, но сегодня хотела бы лечь пораньше…
— Что, прямо после обеда? — хихикнула служанка.
— Да, сегодня у меня будет послеобеденный сон!
— Миледи, — Селин дождалась, когда два поваренка, что приносили обед, покинут комнату, — там еще молодой человек на заднем дворе интересовался, все ли у вас в порядке…
— Какой еще молодой человек?
— Ну, Антуан сказал, что он еще сегодня очень не понравился леди Море…
— Ах, баронет… А ему-то что здесь понадобилось?
— Вообще-то он еще корзинку с фруктами принес, но Антуан так посмотрел на него, что он тут же сделал вид, что вовсе не собирался передавать вам корзинку…
— И что вы ему сказали?
— Мы… — недовольно проворчала Селин, — с ним Капа разговаривала, пока Антуан не подошел… По-моему, она успела рассказать, что вы поссорились с леди Морой… Ваша Милость, вы только не сердитесь на нее, мы ей уже объяснили, что без вашего ведома нельзя никому ничего рассказывать, даже, если это кто-то знакомый…
— Ох, да поздно уже сердиться…
После обеда я прилегла и, неожиданно для себя, заснула… Проснулась, когда солнце уже клонилось к закату. Поужинала и с книжкой и фруктами устроилась в глубоком кресле. Роман, который мне в этот раз принесла из библиотеки Тиника, оказался на удивление захватывающим… Ох, оторвала я глаза от книжки, когда одна из свечей, догорев, зашипела и погасла… Это сколько же времени? Ой, почти что полночь… Служанок я отпустила, сказав, что немного почитаю и лягу спать… И хорошо, что никто не видит, как я нарушаю режим! Отложила книжку и подошла к окну… Опять огромная луна освещала сад, отбрасывая таинственные тени… Я потянулась и вдохнула свежий и душистый ночной воздух, задернула шторы — все — спать! Подошла к зеркалу и распустила волосы…
Легкий хлопок за спиной заставил меня обернуться…
— Ран! — бросилась я к мужу, выходящему из портала.
— Эль, любимая, — прижал он меня к себе, — Как ты? У тебя все в порядке? — чуть отодвинул он меня, внимательно оглядел.
— Теперь — все… — коснулась я руками его щек, — Ты очень устал? Голодный?
— Очень! — его губы жадно обхватили мои… Наш поцелуй длился и длился, то ласковый и нежный, то страстный и жадный, лишающий дыхания и мыслей…
— Ран, — прижалась я к его чуть влажному плащу, который он так и не успел еще снять, — но ты же действительно голодный. Посиди здесь, я сейчас принесу с кухни мясо и еще чего-нибудь… — Я схватила один из подсвечников.
— Подожди, — скинул, наконец, Рандольф свой плащ, потом отобрал у меня свечи и зажег маленький синеватый шарик, который, впрочем, не так уж плохо и светил, — вот так будет лучше. А я пока умоюсь и приведу себя в порядок…
Когда мы с шариком и подносом вернулись в спальню, Ран спал, раскинувшись на кровати, рядом валялось смятое полотенце и рубашка… Я поставила поднос на стол, подошла к мужу… Он безнадежно спал… Осторожно стянула с него сапоги и брюки… Отправила светящийся шарик в дальний угол и потушила почти все свечи, потом скинула халатик и, чуть подумав, и рубашку, юркнула к мужу под одеяло, прижалась к его большому и теплому телу… Он тут же обнял меня, прижимая еще крепче…
* * *
Рандольф поправил одеяло на своей спящей жене… Конечно, это было полным безумием, вырываться к ней буквально на пару кругов, а потом еще и так бездарно заснуть, усмехнулся герцог. Он достал лист бумаги и принялся сочинять записку для Элен, потом не удержался и взял с подноса кусок мяса. Он действительно не ел уже почти сутки. Вчера их рейд в горах завершился успехом, им удалось поймать Ромуса Фижи… Вот только смутное беспокойство, терзавшее его всю вторую половину дня, омрачало его радость. И, когда весь его усталый и голодный отряд направился в трапезную, он открыл портал в поместье. Ему было просто необходимо убедиться, что с Элен все в порядке, что острая тревога, вдруг пронзившая его во время преследования беглецов, не имела к Элен никакого отношения…
Он вышел из портала в саду и тут же нашел глазами окно спальни. В нем еще горел свет, а мгновение спустя появился и такой родной и любимый силуэт. Элен еще не спала… Вот полуночница! — пожурил ее про себя Рандольф, а потом открыл портал в спальню.
Он открыл глаза с первыми лучами солнца, пора было возвращаться в Долину… Сегодняшний день не обещал быть легким — предстояли допросы задержанных вчера. И, если для высших вампиров, время суток особой роли не играло, то для новообращенных, которых среди соратников Ромуса было большинство, бодрствование днем было тяжким испытанием… Этот шанс упускать было нельзя… Но знать об этом Элен было совсем не обязательно… Стараясь не разбудить ее, он аккуратно вытащил руку, на которой так уютно лежала ее светловолосая головка… Элен что-то пробормотала и повернулась на спину, скинув наполовину одеяло и раскидав руки… Ему безумно хотелось дотронуться до ее столь неожиданно обнажившейся груди, почувствовать под пальцами шелковистую кожу, коснуться ее губами… Но, нет, нет, не время — остановил он себя. Если он сейчас неосторожно разбудит ее, то уже не сможет уйти, а уходить было необходимо… Он позволил себе только аккуратно провести над ней рукой, убеждаясь, что и с Элен и с их ребенком все в порядке… Потом, все-таки, накрыл ее одеялом и встал…
* * *
— Ран! — потянулась я и повернулась к нему. И ощутила лишь холод пустой постели… Ран… Ну, не приснился же мне ты! Открыла глаза и огляделась… Вон поднос с едой, полотенце на спинке стула… Ран… На соседней подушке листок бумаги… «Любимая, прости… Не успел сказать, как я люблю тебя, не успел зацеловать тебя всю — от твоего хорошенького носика и до пальчиков на ногах, не успел даже предупредить, что рано утром должен опять расстаться с тобой. Прости меня, что я так бессовестно заснул…» Ну вот… Слезы навернулись на глаза… И тут же передо мной зависла грустная фиолетовая мышка, сбросила мне в руки свиток и осыпалась сверкающими звездочками… «Доброе утро, любимая! Ты не сердишься на меня? В следующий раз, перед тем, как навестить тебя в спальне, я постараюсь выспаться и пообедать». И дальше была пририсована очень виноватая рожица… Я усмехнулась и утерла слезы… Вот как ему удается присылать посланников к моему пробуждению?
Накинула халатик и пошла сочинять ответ… «Дражайший мой супруг! У меня, конечно, возникло желание потребовать с Вас немалую плату за мое прощение, но я так люблю Вас…» Я не чувствовала никакой обиды к Рану, было просто очень жаль, что ему пришлось уехать так рано… Я задумалась, как написать это, и не заметила, как покрыла почти весь листок изображениями маленьких грустных мышек… Пришлось писать дальше между ними — как назло это был последний листок, а идти за новыми в кабинет было лень… «Ран, любимый, мне абсолютно не за что сердиться на тебя, не вини себя понапрасну… Да… Спать и обедать приезжай, пожалуйста, домой…» И последняя мышка вместо подписи… Только ей я успела дорисовать веселую мордочку…
К завтраку я решила спуститься в столовую, хватит прятаться от леди Моры. Заодно сообщу ей и об изменении ее статуса, а соответственно и обязанностей…
— Доброе утро, леди Мора! — прошла я к своему месту.
— О, Ваша Милость! Как вы себя чувствуете? Мне так жаль… — попробовала встать леди Мора.
— Сидите! Я еще вчера сказала вам, что со мной все в порядке. Мы с мужем вчера обсудили, что, по-видимому, поспешили, предложив вам должность моей камеристки… Вам уже тяжело управляться с прислугой.
— Как с мужем? — побледнела леди Мора.
— Очень просто! Он ночевал сегодня дома! А вы что подумали? — задала я злой провокационный вопрос. Дело в том, что я действительно была просто в ярости. Выйдя из спальни и собираясь спуститься в столовую, я услышала в соседней комнате голоса служанок и собиралась заглянуть к ним, сказать, что в спальне можно тоже убираться, как была остановлена словами Капы. Она жаловалась Тинике, что леди Мора сегодня все утро донимала ее расспросами, кого она покрывает и что за мужчина ночевал в спальне миледи! Вот старая перечница! — чертыхнулась я про себя. И как только узнала!? Нет, с этой шпионкой надо кончать! В соответствующем настроении я и спустилась в столовую.
Так и не дождавшись ответа, я продолжила:
— На ваше место мы решили взять кого-нибудь помоложе, а вам муж решил предложить место компаньонки… Я прикажу, что бы вам помогли перебраться в одну из гостевых комнат в левом крыле. Селин, кофе подайте мне, пожалуйста, в беседку в саду, — встала я из-за стола.
— Ох, миледи! Как вы ее! — восхищалась Селин, составляя с подноса на столик в беседке вазочки и молочник, — Мне даже самой страшно стало, никогда вас такой не видела.
— Правильно, — усмехнулась я, — бойтесь меня! А то распустились совсем! Что за посторонних мужчин еще выдумали?
— Да никакие и не посторонние… Это Антуан к Капе приходил… А так как она вчера дежурная была, то и ночевала на втором этаже… А леди Мора решила, что это к вам баронет пробрался…
— Селин! Ну, это уже ни в какие ворота не лезет! Я, конечно, понимаю, что вам здесь безумно скучно и нечем заняться, кроме как всякие сплетни распускать… Но, во-первых, во время дежурства, наверно, можно обойтись без ухажеров! А во-вторых…. Как вообще такая мысль могла прийти в голову? Я может и не образчик благонравия, но мужу не изменяла даже в мыслях!
— Ваша Милость, вы только не волнуйтесь… Все совсем не так было… Антуан Капе горячее молоко относил, она вчера немного простыла на берегу, когда из реки шляпу вылавливала… А за вашей дверью леди Море мужской голос послышался…
— Какую шляпу?
— Ну, вы когда гулять ушли, леди Мора Антуана за вами отправила, а шляпу потом в речку уронила и велела Капе ее доставать… А мы никаких голосов не слышали…
— Да был голос, Рандольф на пару кругов заезжал… Капа как себя сегодня чувствует? Горло не болит? Ох, и леди Магдалин, как назло, в отъезде…
— С Капой все в порядке… Она вчера горячего молока с травами выпила и сегодня как новенькая встала!
— Что же вы мне вчера ничего не сказали?
— Миледи, мы так вчера за вас испугались… Антуан сказал, что он теперь ни на шаг от вас не отойдет!
— Я ему очень признательна за заботу, но, право, это излишне! Я себя превосходно чувствую и вполне способна передвигаться сама…
Дни проходили за днями и складывались в недели… Рандольф смог еще несколько раз «навестить» мою спальню… Что-то не клеилось в его королевстве… Но он всячески уходил от расспросов, чаще всего своим излюбленным способом… А в его последний визит я обнаружила у него на плече новый шрамик. Небольшой и уже почти заживший, но, помня, какая регенерация у вампиров… «А, на ветку в саду напоролся», — отмахнулся он от меня… Ну, да, на ветку… С очень острым и ровным краем…
— Ран, когда ты заберешь меня с собой?
— Скоро, маленькая, уже совсем скоро… А чем тебе плохо здесь? В этом году такое теплое и сухое лето.
— Здесь нет тебя… — утыкаюсь я лицом ему в грудь, едва сдерживая слезы…
Замену леди Море мы так пока и не нашли… Рандольф был занят, а без него я бы все-равно не решилась взять нового человека в дом… Но это не помешало мне переселить леди Мору в противоположное крыло и отстранить от воспитания прислуги… Теперь в ее непосредственные обязанности входило только присутствовать в комнате, если кто-либо приезжал ко мне с визитом… Да и то только первую четверть круга, если этот «кто-то» был из знакомых… Пару раз меня навещали лорд Авар и леди Анина. Мы чудесно провели время, гуляя в парке и по берегу реки. Леди Анина восхищалась природой и свежим воздухом, а к вечеру спешила вернуться в город…
На прогулках меня теперь сопровождала Тиника и Антуан или Михель в роли телохранителя. Почти каждый раз на прогулке нам встречался, как бы случайно, баронет. Но я велела Тинике оставаться рядом со мной, и лорду Витору ничего не оставалось, кроме как смириться с этим и развлекать своими рассказами нас обеих. Тиника очень быстро освоилась и перестала смущаться и даже периодически вставляла довольно острые и язвительные реплики… Я начала подумывать, не взять ли мне ее на роль камеристки?
Очередная неделя подходила к концу, я считала оставшиеся дни — в лаундан обещал вернуться Рандольф. Насовсем…
Мелодичный перезвон возвестил о визите гостя. Я обернулась к двери, ожидая доклада слуги. В гостиную, где я сидела, попивая чай и лениво просматривая свои рисунки, большей частью недорисованные, вошел Карл — наш второй «запяточный» лакей, во время отсутствия поездок, они с Михелем выполняли обязанности обычных слуг.
— Мастер Корнелиус Фрек, — доложил он.
— А леди Мора?
— Отдыхает, миледи, — почему-то шепотом сообщил Карл.
— Тогда не мешайте ей отдыхать, — так же шепотом ответила я, — проводите, пожалуйста, Мастера Фрека сюда.
— Леди Элен! — Мастер Корнелиус склонился к моей руке.
— Мастер Фрек! Очень рада вас видеть! Вы так надолго покинули нас! Как дела у леди Магдалин? Я очень скучала без вас обоих!
— О, леди Элен! Судя по вашему напору, про здоровье вас можно не спрашивать? — как всегда с легкой иронией ответил Мастер Корнелиус, — А я как раз по поручению Магдалин. Она завтра, наконец-то, возвращается в наш дом и очень хотела бы видеть вас и леди Мору на чаепитии.
— Благодарю! Очень рада, мы непременно будем! — решила я не посвящать Мастера Корнелиуса в наши домашние «разборки».
— О, леди Элен, а это что? — выхватил он из кучи рисунков один и повернул его ко мне. У меня слегка перехватило дыхание… Это был один из моих домашних тайных рисунков, и изображена на нем была Петропавловка… На фоне голубого неба… Видя мое смущение, Мастер Корнелиус продолжил:
— Я видел это здание, и я бывал в этом городе… Вы ведь знаете, где я служу?
— Да, муж немного просветил меня…
С тихим шорохом упала завеса неслышимости, и щелкнули, блокируясь, замки на дверях.
— А теперь мы можем поговорить откровенно, — уселся рядом со мной Мастер Корнелиус.
— Не буду скрывать, подозрение, что вы из другого мира, возникло у меня почти сразу, и ваш муж подтвердил это… Нет, не беспокойтесь, для всех остальных ваша маскировка великолепна… Просто некоторые движения, некоторое своеобразное построение фраз… Если бы я не встречал этого в вашем мире, я бы ни за что не догадался… А потом ваш муж, уж простите, но он просил держать это в тайне, обратился ко мне с просьбой попытаться найти ваш мир, в смысле город и время… Он рассказал мне про ваши воспоминания и сны… Ох, не сердитесь на него, леди Элен. Он очень переживает за вас и еще… Еще боится, что как вы неожиданно появились в его жизни, так же неожиданно и исчезните…
— Нет, я не исчезну… Но мне бы очень хотелось знать… Мастер Корнелиус, ведь, если вы теперь знаете из какого я мира, и, если вы ходите по этим, как их, порталам, то, значит, и я могу вернуться туда?
— Все не так просто, дорогая моя леди Элен… Судя по тому, что рассказал ваш муж… Какой у вас там шел год?
— Две тысячи четырнадцатый….
— Так я и думал! Вы перенеслись не только в пространстве, вы умудрились перенестись еще и во времени! При перемещении по порталам мы попадаем в вашем мире в тысяча восемьсот шестьдесят четвертый год!
— Ох, блин… — прошептала я совсем не в соответствии со статусом леди…
— К тому же до сих пор через порталы перемещались только магически-одаренные люди…
— Значит, никакой надежды?
— Ну, что вы, леди Элен! Наши опыты и изыскания продолжаются! Значит теперь, раз у вас получилось переместиться еще и по времени, мы добавим в наши опыты еще одну составляющую! Не теряйте надежды, дорогая моя! Ведь вы же не завтра собирались вернуться?
— Завтра нет… — я была несколько… Да, какое несколько! Я была полностью оглоушена свалившимся на меня известием!
— Леди Элен, попейте чаю, — подлил в мою чашку Мастер Корнелиус, — я обещаю вас держать в курсе всех новостей… А сейчас нам пора открывать двери. Вы готовы?
— Да, открывайте…
— Ах, леди Элен! Мастер Фрек! Очень рада вас видеть! Там что-то с замком случилось… — ворвалась в гостиную леди Мора.
— Леди Мора, присаживайтесь. Мастер Корнелиус заехал передать нам приглашение на чай от леди Магдалин! Она завтра возвращается и послезавтра ждет нас с вами!
— О! Это просто замечательно!
— Леди Элен! Разрешите на этом откланяться, я заехал к вам по пути домой…
— Да, конечно, Мастер Корнелиус, я очень признательна вам за визит и приглашение… Передайте, пожалуйста, леди Магдалин, что мы непременно будем!