БЛИСС ЙОРК

Мне следовало продолжать ехать. Но я не могла. Вывеску уже сняли и окна были тёмными. Теперь там ничего нет. Место было пустым. Я сидела в своей машине и думала о первом дне, когда вошла туда на собеседование. Это было всего несколько месяцев назад. И всё же с тех пор мой мир кардинально изменился.

Вывеска «У Октавии» пропала. На двери весела табличка «Сдаётся в аренду». Та самая дверь, через которую я вышла и уронила коробки, а затем столкнулась лицом к лицу с Нейтом. Которого никогда не ожидала увидеть снова.

Было бы всё по-другому, если бы в тот день я не пошла на собеседование? Если бы я пошла в другое место и никогда бы не встретилась с Нейтом? Остался бы он с ней, женился бы, имел бы сына? Слёзы начали жечь мои глаза, когда я подумала о жизни, которую он мог иметь.

С тех пор как он уехал, прошло три недели. Не проходило и секунды, чтобы я не думала о нём. Чтобы не беспокоилась о нём. Чтобы моё сердце не болело из-за того, через что ему приходится проходить. Но я не могу позвонить. Не могу спросить в порядке ли он или как у него дела. Я ничего не могу сделать.

Сегодня я начну свою новую работу. Я буду новым руководителем отдела молодёжной сети обслуживания и маркетинга в библиотеки Си Бриза. Мама Саффрон и Холланд известная писательницей, так что она сделала несколько звонков для меня. Я не знала об этом, пока не получила работу. Мой босс упомянул, что Блайт Корбин будет раздавать автографы, потому что я получила эту должность. Я спросила у мамы, знает ли она что-нибудь об этом, и она ответила «нет». Понятия не имею, как Блайт узнала о моей заявке.

Как бы мне не нравилось работать в «Лив Бей», это не то, чем я хочу заниматься. Я предпочитаю ходить туда, как клиент. Порой обслуживать моих друзей трудно. Я не знаю, как Ларисса справлялась с этим.

Я хотела уже отъезжать, чтобы направиться на работу, когда машина Элая припарковалась рядом с моей. Он проезжал мимо и увидел мою машину, и, вероятно, подумал, что я снова раскисла. Мне не хотелось выходить из машины. Это глупо, но теперь выйти и постоять у магазина казалось неправильным.

Элай вышел из машины и подошёл, чтобы сесть ко мне на пассажирское сидение. Сначала он ничего не говорил. Просто смотрел на магазин и его пустоту. Здесь столько всего произошло за такое короткое время. Октавия была беременна его сыном, когда я получила эту работу. Знала ли она? И если знала, почему не сказала Нейту?

— Выглядит грустно. Одиноко, — отметил Элай.

— Так и есть.

— Ты давно здесь?

— Нет. Просто мне необходимо было увидеть его.

Он вздохнул.

— Тебе, кажется, лучше.

— Мне лучше. Моё сердце всегда будет болеть за Нейта. За его боль. Но моя жизнь будет продолжаться. Я не могу просто закончить её. Жизнь — это дар.

— Ты знаешь это лучше кого-либо.

Я не имела в виду, что другие не знают об этом. Но, да, после того, как ты сталкиваешься со смертью, ты по-другому смотришь на жизнь. Это меняет тебя.

— Думаешь, он когда-нибудь вернётся сюда? Я когда-нибудь снова увижу его?

— Не знаю. Возможно. Надеюсь на это. Ради тебя.

Он действительно имеет это в виду.

— Я скучаю по нему. Я просто не знаю, смогу ли выдержать новую встречу с ним. Возможно, хорошо, что это произошло ночью на пляже. Моё последнее воспоминание о нём. В конце концов, я начну двигаться дальше, но не думаю, что моё сердце когда-нибудь действительно сможет сделать это.

— Блисс, однажды он вернётся. Я, возможно, не терял ребёнка. И, возможно, не знаю каково это, когда кто-то совершает самоубийство из-за тебя. Но я мужчина. Я знаю, как мы мыслим. И я знаю, что, если бы я был влюблён в кого-то, как ты, я бы вернулся. Должен был бы вернуться. Но, как говорится, ты не можешь поставить свою жизнь на паузу. Когда будешь готова, начни снова ходить на свидания. Наслаждайся жизнью.

Я не уверена, что он прав. Часть меня надеется на это, другая молится, чтобы он ошибался. Я просто не хочу жить, ожидая возвращения мужчины, который никогда не вернётся. В данный момент это неважно. Я не собираюсь в ближайшее время двигаться дальше. У меня есть друзья и работа. И мои воспоминания.

— Хочешь, чтобы я привёз сегодня обед?

Нет. Мне не хочется есть.

— Да. Было бы здорово. — Пришло время отодвинуть печаль. Попытаться снова найти радость.

— Я приеду около полудня с жирными бургерами.

— Нет. Не бургеры. Что-нибудь другое. — Я ела жирные бургеры в первый день работы у Октавии. В тот день, когда приехал Нейт. Теперь я не могу их есть.

— Хорошо. Тогда выбор за мной, — сказал он, не спросив почему.

Он вылез из машины и вернулся к своему внедорожнику. Но не уехал, пока я не завела свою машину. Как только я выехала на дорогу, он последовал за мной. Всё это время Элай был терпеливым и понимающим. Быть дома вместе с ним спокойнее и легче, чем было бы в доме моих родителей. Они бы опекали меня. А мне этого не хочется. Мне необходимо было выпить слишком много вина, съесть глазурь прямо из банки и несколько раз очистить желудок.

Он держал мои волосы и вытер моё лицо, и позаботился о том, чтобы моя пьяная задница смогла добраться до кровати. Он самый лучший друг на свете. Тот, который будет всегда с тобой и который знает, в чём ты нуждаешься.

Мне нужно заехать в «Лив Бей» и забрать последний чек с оплатой, но я сделаю это сегодня вечером после работы. Элай не упоминал об аренде, и я забыла. Сегодня утром я вспомнила, что должна отдать ему свою часть. Забывать что-то подобное не в моём характере, но в эти последние несколько недель я была совсем не похожа на Блисс.

Я взяла свой телефон, когда заехала на парковку библиотеки и написала сообщение Элаю: «У меня есть деньги на аренду. Я отдам их тебе. Прости, что забыла».

Несколько секунд я ждала ответ: «Хорошо. Мне бы не хотелось выгонять тебя на улицу».

Я рассмеялась. Я не смеялась несколько недель. Три, если точно.

Улыбаясь своему телефону, я была благодарна, что могу смеяться. Я надеюсь, что и Нейт может. Я надеюсь, он найдёт то, что заставит его улыбнуться. То, что сделает его день ярче. И то, что наше время вместе не является плохим воспоминанием. Мне хочется думать, что он сможет снова думать обо мне и улыбаться. Не сегодня. Но когда-нибудь.

Выйдя из машины, я взяла свою сумочку и ноутбук и направилась внутрь, чтобы начать что-то новое. Снова.

НЕЙТ ФИНЛИ

«Бентли» цвета шампанского было припарковано у дома моих родителей. Я не приезжал к ним несколько дней. Как только я вернулся в свой дом, я установил дистанцию между собой и всеми остальными. Это беспокоит маму и отца, по словам Офелии, которая позвонила и сказала мне об этом. И прежде чем мой отец появится у меня дома и надерёт мне задницу за то, что я не приезжаю увидеться с мамой, я решил повидаться с ней.

У мамы гости, а я не в настроении для встречи с кем-нибудь ещё. Но сейчас я здесь и должен справиться с этим. В конце концов, мне придётся встречаться с другими людьми. Только если я не куплю необитаемый остров и не перееду на него.

Я не стал стучать. Никогда не стучал. Это тот дом был моим девятнадцать лет. Я зашёл внутрь и направился на звук голосов. Они были в гостиной. Как только я зашёл, мои уши услышали голос гостьи, и, несмотря на то, что я только несколько раз встречался с этой женщиной, я знаю, кто она.

Мой взгляд скользнул с мачехи Октавиии к моей матери. Почему она здесь?

— Нейт, рада, что ты здесь. Сейлор вообще-то пришла повидаться с тобой, — сказал мама. Словно я хотел повидаться с кем-то, имеющим отношение к Октавии.

— Зачем? — был мой единственный ответ.

— Потому что у неё есть кое-какая информация, и она считает, что ты должен это услышать. Я согласна с ней.

Моя мама не из тех, кто слушает то, во что не верит. Только поэтому я остался в комнате. Хоть и хотел, не оглядываясь, направиться к двери.

— Сядь, Нейт, — сказал мама. Не: «Не хочешь ли присесть?» Тем самым она говорит, что я останусь и выслушаю. Что означает, я останусь и выслушаю.

Я сделал, как было приказано, но сел на место самое близкое к выходу. Если она начнёт говорить о том, что я не хочу обсуждать, я уйду. Они обе должны быть готовы к этому.

— Вчера Сейлор позвонила мне и спросила, может ли она прийти и поговорить с тобой. Я сказала, что сначала она может поговорить со мной. Выслушав её, я была готова позвонить тебе. Вижу, что твой отец опередил меня в этом. — Она повернулась к Сейлор. — Можешь начинать.

Когда-то Сейлор была моделью нижнего белья. Она познакомилась с отцом Октавии во время фотосъёмки, в которой участвовала для его торгового центра. Они воспылали к друг другу страстью. И он начал трахать её, а его жена узнала об этом. Их брак распался. Спустя месяц он женился на ней. Она по-прежнему была молода и красива, едва переступив возраст допустимый для моделей нижнего белья. Октавия и Сейлор хорошо ладили. Просто Октавию на самом деле не волновало, с кем её отец, пока он даёт ей деньги.

— Я знаю, что тебе сказали. В чём тебя обвинили. Сначала я тоже так считала. Но потом произошло несколько вещей, которые заставили меня задуматься о том, что Октавия хотела сказать в своей записке. Конечно, у неё были проблемы. Мы все знали об этом. Она была сломлена и не могла излечиться. Когда её психотерапевт пришёл на похороны и сказал нам, как сожалеет о нашей потере и что пытался помочь Октавии последние несколько лет, всё, что смог потребовать её отец, это отдать записи её дела, или же он в чём-нибудь обвинит врача, и его лишат лицензии. Так что он получил записи. Октавию, ещё когда она была ребёнком, совратил близкий друг её отца. Он подвергал её сексуальному насилию. Это продолжалось несколько лет, пока Октавия не стала достаточно взрослой, чтобы уйти от него. Два года назад она заплатила киллеру, чтобы он убил его. Исчезновение Винсента Бруклина теперь раскрыто. Он мёртв уже как два года, а его тело находится на дне Миссисипи. — Она сделала паузу, а я попытался осмыслить сказанное ею. Я раньше бывал с её отцом в доме этого человека. Когда он исчез, Октавия была по-настоящему расстроена или же вела себя так. Она звала его дядей Винсентом. — Вина за его убийство усугубила её депрессию. Она переехала и работала над магазином, чтобы отвлечь себя. Она знала, что беременна уже три месяца. Она думала об аборте и говорила, что не хочет быть матерью. За месяц до вашего расставания. То, о чём она хотела поговорить с тобой… она хотела признаться в своём преступлении. Она думала, что рассказав тебе всё, облегчит свою вину. Она никогда не планировала рассказывать тебе о беременности. Она не собиралась сохранять этого ребёнка. Дата аборта была назначена. Ты не являешься причиной, по которой она повесилась или убила твоего ребёнка. Она даже не собиралась говорить тебе о беременности.

Всё, что я мог, это просто сидеть здесь. У меня снова было ощущение, словно я слышу ужасную историю, которая не может быть реальной. В этот раз я не чувствовал вину на своих плечах. Но ужас был тем же. Октавия жила с мыслями намного темнее, чем я мог представить.

Она страдала и была психически нестабильна. Всегда была. А я не замечал этого. Думая, что её безразличие и отстранённость это хорошо. А она вела себя так, чтобы защитить свой секрет.

Но это не меняло того факта, что я потерял сына. Я в любом случае потерял бы его и даже никогда не узнал бы об этом. Она бы никогда не позволила мне иметь его. Она не хотела ребёнка. Она часто об этом говорила.

Встав, я ушёл. Я не мог говорить. Не мог задавать вопросы. Мне просто необходимо уйти. Побыть одному. Мама не побежала за мной. Она понимала.

Я забрался обратно в свой внедорожник и уехал. Я игнорировал свой телефон. Я потом им перезвоню. Я просто ехал. Я ехал, пока не сменился город. Пока местность не стала знакомой. Пока не припарковался у бара своего деда.

Сидя там, я позволил себе взвесить все факты в своей голове. Я в состоянии перестать винить себя. Перестать чувствовать вину. Я оплакивал жизни, которые не должны были оборваться. Заболевания, которые заставляют людей вести себя так, что люди разрушают свои жизни и часто совершают самоубийство. Я оплакивал женщину, которой она могла бы быть, если бы над ней не надругались. Я оплакивал ту жизнь, которую не смог иметь мой сын.

Но я больше не винил себя. Я свободен от этого чувства. Мой выбор не заставил Октавию покончить с собой и с жизнью моего не рождённого сына. Это сделал её выбор и эмоциональное расстройство. Я не замечал этого. Да. Я не видел, что она скрывает боль, но между нами никогда не было связи. Я называл это лёгкостью. Когда на самом деле это было ошибкой.

Я хочу то, что есть у моих родителей. Я хочу эту связь. Я хочу жизнь с женщиной, которую люблю. С которой могу разделить жизнь. Всё остальное больше не кажется лёгким. Оно является одиноким. Пустым.

Я хочу Блисс.

Открыв дверь внедорожника, я вылез наружу и направился внутрь. Мой дедушка беспокоился обо мне. Звонил несколько раз. Мама сказала ему не приезжать, потому что мне необходимо время. Теперь мне нужен план. Решить, как я появлюсь в жизни Блисс. Она ничего не слышала от меня в последние два месяца. Я не знаю, чем она занимается и встречается ли с кем-то. То, что мы чувствовали… то, что между нами было, мне не хочется думать, что она могла так быстро начать двигаться дальше. Но я многое ей задолжал. И я хочу дать ей всё это. Я готов бороться за неё. Чтобы мне ни пришлось сделать, я готов.