ЛЮК МОНРО

Моя девочка жива.

Я стою у двери в её палату, пока Ашер Саттон сидит возле неё. Врач проинформировал меня об устройстве, которое они имплантировали в её сердце, чтобы контролировать его. А сейчас объясняет, насколько изменится её жизнь:

— Она должна регулярно посещать врача. В конце концов она сможет регулярно заниматься спортом. Но умеренно, ничего слишком напряжённого. Это наследственное заболевание, поэтому, если она когда-нибудь решит завести детей, вероятность того, что они унаследуют этот синдром, составляет пятьдесят процентов. Ей придётся сделать этот выбор. В вашей семье есть какие-нибудь сердечные заболевания?

Я ответил:

— Шарлотта не её биологическая мать. И нет, у меня никогда не было никаких проблем. Но её биологическая мать умерла по неизвестной причине. Она бросила нас, поэтому я не стал разбираться в этом. Она отсутствовала в нашей жизни пять лет на момент своей смерти. — Я не хотел, чтобы Дикси знала. Я хотел защитить её от Милли, от всего, что она сделала, и от всего, на что была способна. Я не хотел, чтобы Дикси оплакивала мать, которая не стоила того. Она никогда не любила Дикси. Милли любила только себя.

Доктор кивнул.

— Мне было бы интересно узнать, связано ли это с сердцем. Высока вероятность, что это был синдром Романо-Уорда, который просто остался незамеченным. Такое часто случается. Я уже говорил вам это прежде, но мне следует подчеркнуть, какая это удача, что вы оказались рядом, когда она рухнула на пол. Вы спасли ей жизнь. — Что, если бы Шарлотты не оказалось там? Я не могу так думать. Она была там, и Дикси жива. — Ей придётся остаться у нас, по крайней мере, до следующей недели. Нам нужно будет провести с ней физиотерапию, чтобы облегчить некоторые вещи для неё. Дикси очень сильная и целеустремлённая. У неё впереди целая жизнь, и за это нужно благодарить вас. — Он похлопал меня по спине, затем развернулся и ушёл.

— Я когда-нибудь перестану, задаваться вопросом, что бы было, если бы меня не оказалось там? Что, если бы я была во дворе? Что, если бы она была в своей комнате и я не услышала бы её? — Шарлотта боролась со слезами, но медленно проигрывала битву.

Я покачал головой.

— Я не знаю. Я сам всё время спрашиваю себя об этом. И теперь чувствую себя виноватым из-за того, что не обратил внимания на смерть Милли и на её причину. Может, если бы я знал больше и сходил с Дикси на приём к врачу вовремя, мы смогли бы предотвратить то, что случилось.

Шарлотта обняла меня.

— Мы не можем делать это, Люк. Она жива. Она в порядке. Нам вручили этот подарок, и мы не можем продолжать мучить себя тем, что могло бы быть. Нам следует радоваться, что она жива.

Я поцеловал её в макушку. Эта женщина вошла в нашу жизнь, когда мы больше всего в ней нуждались. Она научила меня снова любить. Снова доверять. Она подарила моей дочери мать, которая у неё должна быть. Она любит её так, как Дикси того заслуживает. Любит, как свою собственную дочь. И теперь она спасла ей жизнь. В моём мире до встречи с Шарлоттой был только один луч света. Моя Дикси. Но Шарлотта подарила мне радугу.

— Я люблю тебя, Шарлотта Монро. Я стал самым счастливым мужчиной в тот день, когда ты вошла в мою жизнь.

Она откинула голову назад и посмотрела на меня.

— Ты и Дикси подарили мне самое настоящее счастье, которое я когда-либо испытывала. Мне повезло.

Я не стал спорить. Она тоже была чёртовым везением для нас. Нам всем повезло.