Весь день писала статью о безответной любви и справлялась с устойчивым желанием поплакать в подушку. Пришла к выводу, что окружающие меня неправильно воспринимают. Все считают меня стервой. Даже самые близкие подруги. Даже Лика. Как будто у меня от парней отбоя нет, а я заставляю их, несчастных, страдать и кончать с собой от одиночества. В смысле, вешаться на крючке для полотенец в ванной или яд пить — как-то так. Терзаю каждый день нежные мужские сердца и кушаю их на завтрак для хорошего цвета лица. Какая же я стерва?! Стоило мне захотеть вернуться к Гоше, как он бесследно исчез. Пошел провожать Томку и сгинул куда-то. Начинаю подозревать: они встретили по дороге своего зомби.
И после этого я заставляю его страдать?!
Вот Варежка за лето побила все ранее поставленные женской олимпийской сборной рекорды — умудрилась расстаться с тремя официальными бойфрендами за три неполных месяца. Ее никто и не подумал обвинять в легкомысленности, наоборот, жалели: девочка никак не может найти свое счастье. А теперь чуть что — она первая напоминает мне о разбитом Гошином сердце, хотя это он меня бросил, а не наоборот. И потом, я не совсем уверена в диагнозе. Мужчина с разбитым сердцем должен был позвонить после свидания, разве не так?
Вместо Гоши появилась Варя. Варя-из-Криминального-Чтива. Темно-каштановые волосы, каре с челочкой и белый берет из «Королевы бензоколонки». Классический имидж неверной жены крестного отца.
— Я хочу быть роковой женщиной! — провозгласила она с порога. — Хочу делать мужчин несчастными! Как ты! Я жестокая, холодная, бесчувственная стерва!
— Я — бесчувственная стерва?
— Ну ты же прекрасно знаешь, что я имела в виду! Как тебе мой новый имидж?
Варежка время от времени теряла веру в себя и отправлялась менять имидж. Но раньше это не заканчивалось ничем серьезнее педикюра, поэтому я была заинтригована. Видимо, депрессия слишком глубока. Отчего же она так расстроилась?
— Лёлик у меня в печенках сидит! Я хотела его с мамой познакомить, уже договорилась обо всем, а он уперся, как осел. «Не пойду» — и все тут! Хоть объяснение бы выдумал приличное!
— Зато он говорит правду!
— Нужна мне его правда! — бушевала Варежка. — Представляешь, что бы началось, если бы все мужчины стали вдруг суперчестными? «Дорогая, я ненавижу твою помешанную на карьере мамашу!», «Милая, у тебя в этом платье жирная задница, я не хочу, чтобы тебя видели мои друзья!».
— Ладно, все это отлично, но при чем тут имидж из «Криминального чтива»? Хочешь совратить Тарантино? — удивилась я.
— Ну, я хотела расслабиться… — виновато пожала плечами Варя. — Сначала попробовала новый лак для ногтей. Не помогло. Педикюр и массаж — тоже. Тогда я решила подстричь посеченные кончики волос. Совсем чуть-чуть! Но там был такой милый парикмахер!
Парикмахер был такой милый, что Варежке совсем не хотелось быстро с ним расставаться. Когда она с замирающим сердцем вошла в зал для стрижки и окрашивания отчаявшихся девиц, ее встретил невероятно обаятельный веснушчатый и хитроглазый брюнет. Варя никогда раньше брюнетов с веснушками не видела, поэтому была поражена этим сочетанием в самое сердце и только смогла пролепетать:
— Здрасссьте…
— Здравствуйте, — отозвался он, плотоядно поглядывая на ее волосы. — Желаете подстричься?
— Только кончики, — закокетничала Варежка. — Посеклись немножко…
— Точно-точно, посеклись, — отозвался парикмахер, беззастенчиво погладив ее по голове, отчего трепетная Варя вообще в осадок выпала. — И сильно посеклись, так что отрезать придется много. Не хотите сменить прическу?
— Нет-нет, только чуть-чуть…
— Чуть-чуть сменим прическу? — обрадовался брюнет с веснушками. — Мыть будем?
Пока он мыл ей голову, включая в эту простую процедуру элементы чуть ли не тайского массажа, Варежка слабо пыталась сопротивляться парикмахерскому обаянию и доказать, что кардинально менять внешность совсем не входит в ее планы.
Три часа она просидела в кресле с закрытыми глазами и твердой уверенностью, что совершает самую большую ошибку в своей жизни.
— Ну вот, готово, — сказал наконец веснушчатый брюнет, и Варе послышалась в его голосе гордость. — Нравится?
Она открыла глаза, и тут же пришлось открыть рот — от удивления. Нет, ее шевелюра не стала ярко-зеленой. Но из курчавой пепельной блондинки а-ля Мэрилин Монро она превратилась в главную героиню «Криминального чтива» с темно-каштановым каре.
— Ой, мамочки, — только и смогла пролепетать Варя, вышла из зоны действия парикмахерского обаяния и отправилась ко мне (куда же еще!) жаловаться на вопиющую жизненную несправедливость.
Вера в себя вернулась неожиданно, прямо в метро. С Варей попытались познакомиться сразу трое молодых людей. То есть не все вместе, а по очереди. И что самое удивительное, у всех троих получилось выпросить номер ее мобильника. Варя творила такое, от чего еще неделю назад пришла бы в ужас. Давать свой телефон чуть ли не всем желающим! Лучше бы сразу объявление повесила: «Роковая брюнетка желает познакомиться». Или этот веснушчатый парикмахер, укладывая Варину челку, распрямил теми же щипцами для завивки все немногочисленные извилины в ее многострадальном мозге?
Одно из «метрознакомств» аукнулось почти сразу. Пока Варежка рассказывала мне драматическую историю своего перевоплощения, ей позвонил какой-то Саша и с полной уверенностью в согласии пригласил в пафосный клуб. Даже не пригласил, а сообщил, что Варя туда идет. Ее мнение по этому поводу его явно не интересовало.
— Ты же меня не бросишь, Же-е-ень? — заискивающе протянула она. — Мы же пойдем вместе?
— Ты что, не могла отказаться? — негодовала я. — У тебя же есть Лёлик!
— А мы его с собой возьмем! — радостно сообщила Варя. — Женечка, пойми, я же должна отвечать за свои поступки!
— Конечно, только почему я должна отвечать за твои поступки?
Я поняла, каких впечатлений мне не хватало в жизни. Еще ни разу не наблюдала, как два парня грызутся из-за моей подруги. Видимо, это безумно приятное зрелище… Лучше убейте меня! Не хочу туда идти!
— Саша — это тот, который блондин или который в спортивном костюме? — размышляла тем временем Варя.
В университет мы решили пойти пораньше, чтобы сразить Лёлика наповал новым имиджем и полюбоваться на реакцию.
Варя картинно встала на ступеньках факультета (да-да, она с обложки глянцевого журнала) и минут пять делала вид, что у нее не хватает сил закрыть зонтик. Я стояла рядом и скептически наблюдала за ее «бесплодными» попытками. Вначале-то наивно сунулась помочь, но она оттолкнула мою руку и, почти не открывая рта (всегда знала, что у Вари много талантов, но чревовещание!), прошипела:
— Видишь того парня у дверей? Я ххачу, шштобы он помог…
Наконец парень у дверей сломался и подошел. Варежка торжественно вручила ему вырывающийся зонт и спряталась от ветра и дождя под козырьком у входа. Парень закрутился на лестнице. Ха, он не знает, как его закрыть!
— Там внизу кнопочка есть, — не выдержала я.
Усмиритель зонтов возмущенно фыркнул. Господи, опять я в чем-то виновата! Зонтик был благополучно сложен, и Варя зашла вместе с ним и парнем внутрь. Неужели прическа может превратить милую девочку в стерву за одни сутки? Тоже хочу такую прическу!
Мне оставалось только хвататься за голову и брюзжать: «Как она может так играть чувствами наивных парней!»
Погода целиком и полностью соответствует моему жуткому настроению. Ледяной ветер и мокрый снег в лицо. На входе столкнулась с ИЛом. Ну почему я встречаю его именно в тот момент, когда ужасно выгляжу?!
— Там что, дождь? — взглянул он на мои волосы.
— Даже снег!
— Не одолжишь зонтик? Хотя, судя по прическе, у тебя его точно нет, — подмигнул мне ИЛ.
— Шел бы ты со своей дедукцией!
— Почему ты так невежлива со старшими? — рассмеялся он и выскочил под «снегодождь».
Варя сидела в буфете с симпатичным второкурсником и жевала красное яблоко. Поклясться могу, она и яблоко выбирала под цвет волос!
— Это Гриша, он — капитан университетской сборной КВН! Здорово, правда?
— Отлично, — мрачно ответила я.
Интересно, как она собирается выкручиваться, когда придет Лёлик?
— А это Женя, она фотографирует для YES!.
— Привет, куколка! — нагло поздоровался кавээнщик. — Чудесная прическа! Укладка «Мокрые волосы»?
— Привет, пупсик. Еще раз назовешь меня куколкой, и я тебе тоже сделаю модную укладку.
Отношения у нас с Гришей сразу не заладились. Пока мы обменивались любезностями, подошел Лёлик.
— Привет, Варь! Женька, к тебе опять кто-то пристает?
Ну почему ОПЯТЬ?
— Это не к ней, это ко мне! — уточнила Варя.
— Конечно, я к тебе пристаю, моя сладкая, — подтвердил Гриша и посмотрел на Лёлика. — Это твой парень? Он сегодня в таком милом свитере в желто-синюю полоску… Прямо, как пчелка Майя!
По взгляду пчелки было видно, что Грише надо держаться подальше от улья. Он, видимо, тоже это понял и пересел за соседний столик.
— Почему ты до сих пор ничего не сказал о моей прическе? — возмутилась Варя.
Удивительная способность — с ходу менять предмет внимания. Как будто она не флиртовала только что с другим парнем!
— Отличная прическа. Как всегда…
Ай-ай-ай, бедная пчелка!
— КАК ВСЕГДА?! Вот видишь, Женька. Как можно с таким человеком иметь дело? — Варя явно ждала ответа.
— Может, все потому, что у тебя на голове берет? — осторожно предположила я.
— Черт! — Варежка сдернула с головы берет и продемонстрировала Лёлику слегка помятую прическу. — Прости, пожалуйста!.. Мы с Женькой сегодня идем в клуб. Пойдешь с нами?
Она забыла сказать, что, кроме меня, идет еще неизвестный парень Саша, то ли блондин, то ли спортсмен, который вообще уверен, что Варя придет одна. Упс, такая мелочь, разве запомнишь?
Смысл последующих лекций от меня ускользнул, потому что Варежка то и дело спрашивала, идет ли ей новая прическа, и каждый раз требовала новых подтверждений своей красоты.
— Мне кажется, челку надо было сделать подлиннее, — шептала она прямо под носом у Пенькова, который разглагольствовал про Крымскую войну.
— В самый раз! — уверяла ее я. — Все отлично!
— Но мне кажется, что цвет…
— Еще одно слово о вашей прическе, и сможете приводить ее в порядок в коридоре! — не выдержал Пенек.
Лёлику приходилось не легче: через час на семинаре по философии, когда его спросили, что он думает об «Апологии» Сократа, не удержался от фразы: «Очень идет, честное слово!»
Короче, когда мы добрались до клуба, Лёлик был совершенно вымотан, я непроходимо зла, а Варежка абсолютно счастлива. Ее новый знакомый пришел с букетом красных роз, пахнущих то ли мылом, то ли средством для мытья посуды, поздоровался с доброй половиной девиц на танцполе и пригласил Варьку танцевать. Лёлик отнесся к происходящему философски и потягивал коктейли у бара. А мне-то что делать? Я не пью и танцевать мне не с кем!
— Ты не думай, она это просто… — неуклюже попыталась я оправдать Варю. — Там ничего серьезного!
— Да я знаю, — неожиданно согласился Лёлик. — Думаешь, она на меня обиделась?
— Она хотела, чтобы ты познакомился с ее мамой…
— Как ты думаешь, мне стоит познакомить ее со своей?
Ответить я не успела, потому что подлетел блондин Саша, усадил Варежку и пригласил танцевать меня. Черт! Это она его надоумила?
— Я не думал, что она придет с друзьями! — закричал он мне на ухо, но из-за музыки слышно все равно было плохо. — Но ты тоже ничего! Парень есть?!
Самодовольный придурок! Я посмотрела на Варю, но вместо своей подруги увидела у стойки бара совсем незнакомую, безукоризненно накрашенную девушку с насмешливыми глазами — как раз под стать самодовольному придурку.
— Прости, мне надо в туалет.
Веры в себя как не бывало, хоть волком вой. Или имидж меняй. Я сбежала со свидания. Самое смешное, с чужого свидания, где мне с самого начала было не место. Вечер придется проводить в одиночестве.
Дома я открыла пятилитровую банку персикового компота, и через полчаса она вернулась, в смысле, вера в себя.
Звонок в дверь оторвал от второго килограмма персиков. Вовремя, а то не избежать бы мне расстройства желудка.
Я чуть не расплакалась от умиления, увидев Гошу с перебинтованной челюстью и огромным букетом розовых тюльпанов.
— Что у тебя с лицом?
— Да так, нишего штрашного, — невнятно пробормотал он и слегка покраснел. — На работе ушибся.
— В офисе? — удивилась я.
— Не-е, на презентации. — Он попытался улыбнуться, но только слегка застонал от боли и пожал плечами.
Только я успела пожаловаться ему на новый Варежкин имидж и предложить компота, как снова раздался звонок.
— Если это Варя, я сразу прыгаю в окно, — попытался пошутить Гоша.
— Это девятый этаж, Гош, — серьезно вздохнула я.
Варя тут же бросилась мне на шею и, прежде чем я смогла ее от себя оторвать, раз двадцать чмокнула в щеку, повторяя:
— Ну прости-прости-прости-прости!
— Лучше прости ее, Жень, — предложил Гоша, — а то хуже будет…
— Ой, Гоша, что с тобой случилось? — уставилась Варя на перебинтованную челюсть. — Это Женька тебе пощечину влепила? И как ты умудряешься внятно говорить, когда у тебя вся голова бинтом замотана?
— Немедленно прекращайте острить в моей прихожей!