Ри опустил Александру на склон холма и сел рядом. Несколько минут они просто любовались Цветным морем.
— Что-то изменилось в тебе, — наконец сказала она.
Музыкант кивнул:
— Я тоже чувствую это. Все из-за скрипки. Я больше не сплю.
Она устало улыбнулась:
— Как хорошо, наверно. А мне вот хочется спать. Прости, если я засну посреди разговора…
— Так не пойдет!
Он поднялся мягким гибким движением, протянул ей руку.
— Пойдем со мной!
Девушка покачала головой.
— Не в этот раз, Ри. Я слишком устала…
— Ты должна! Ты обещала мне. Помнишь?
Александра тяжело вздохнула и с трудом поднялась. Ее руки дрожали, ее ноги дрожали. Она улыбалась, но взгляд уплывал в сторону, за плечо Ри, в море, к маяку на горизонте.
— Обещала… — согласилась она тихо.
Тропинка в этом месте сужалась, идти можно было лишь друг за другом. Ри замер, с тревогой посмотрел на нее.
— Спускайся, — сказала Александра. — Я пойду следом.
И он стал спускаться.
Солнце над горизонтом, окутанное туманной дымкой, прекратилось в золотой желток. Восток сиял пронзительной синью, опускаясь в ночь, словно на небе кто-то невидимый медленно тянул за собой занавес, заканчивая этот день и бесконечно долгое представление.
Ветер ударил в лицо запахом разогретой за день травы и пылью с дороги. Ри прищурился, заморгал, смахивая с ресниц соринки. А ветер полетел дальше, неся вниз к морю зонтики козлобородника. Трещали кузнечики.
Ри не слышал шагов, но затылком, ребрами, кожей чувствовал, что она здесь. Она ничего не говорила, просто молча шла за ним в нескольких шагах позади, верная своему выбору и своему слову вопреки всему.
Она там?
Ри так сильно хотел обернуться! Но не оборачивался. Потому что, пока он не видит ее, можно верить во что угодно.
Над горизонтом сияла призывным светом синяя звезда далекого маяка, но он не стал задерживать на нем взгляд. Тропинка сделала поворот и уходила прочь от моря. Ри повернулся спиной к морю и маяку. Чем дальше они уходили от моря, тем отчетливее он слышал ее шаги, тем чище и сильнее становилось ее дыхание. Отныне ему не нужны маяки. Нужна лишь любимая женщина.
И он ускорил шаг, чтобы быстрее привести ее в город.