Сделав все покупки, Теодозия Петровна навестила приятельницу, с которой одновременно ушла на пенсию. Та обещала ей достать несколько мотков итальянской шерсти. Пили чай, беседовали тихо и степенно, и время текло незаметно, тем более, что вспомнить хотелось многих, многое оценить и прийти к согласию. Поцеловав на прощание подругу в щечку, договорившись встретиться в церкви Петра и Павла, Теодозия Петровна втиснулась с сумками в трамвай (был час пик) и уставшая добралась до дому. Своими ключами отперла входную дверь, проходя по коридору, бросила взгляд на дверь Богдана Григорьевича и не увидев у его порога туфель, поняла, что хозяин отсутствует.

Из запланированного на сегодня осталась только уборка комнаты Богдана Григорьевича — вытереть пыль и натереть полотером паркет. Наводить порядок на столе ей не разрешалось, только смахнуть пыль. Она не очень понимала, почему: книги, бумажки, папки разбросаны вроде как попало, а надо бы все стопочкой. Но у Богдана Григорьевича имелись свои представления о порядке на рабочем столе, он мигом находил все, что нужно, о чем не догадывалась Теодозия Петровна.

Разогрев на сковороде налистники и попив переслащенного чаю, она изучила телевизионную программу и была несколько огорчена тем, что по Центральному телевидению показывали в повторе первую серию картины «Место встречи изменить нельзя», которую она хотела смотреть еще раз, а через пятнадцать минут по первой программе Варшавского телевидения начинался американский фильм «Сто винтовок». Утешение принесло то, что по второй программе в полночь Варшава показывала английский сериал «Изменчивая судьба капитана Ланкастера и Хубби Миллер». Так что до полуночи Теодозия Петровна надеялась разложить еще несколько пасьянсов.

Взяв две тряпки — влажную и сухую, — она отправилась убирать комнату Богдана Григорьевича. Начинала обычно справа от двери и дальше шла по кругу. Вытирая стол, касалась только тех мест, где ничего не лежало. Протерла бронзовое пресс-папье, держа его на весу, в который раз удивилась тяжести, и в который раз с интересом разглядывала бронзового кабана, ощерившего клыкастую пасть…