Следующим утром, когда мы с Ханной спустились к завтраку, весь кафетерий ходил ходуном. Ученики, перешептываясь, сидели или стояли маленькими группками, в основном сконцентрировавшись около стола, за которым обычно завтракала Хелена. Его окружила толпа народа, хотя самой принцесски Штайн видно не было. За столом преподавателей тоже ощущалось напряжение, и, судя по выражению лиц, там обсуждались важные вопросы.

Мы с Ханной обменялись взглядами.

– Мы что-то пропустили? – спросила подруга.

Я пожала плечами:

– Кажется, да.

Мы пробились к нашему обычному столику у окна, за которым сидели Тоби с Шарлоттой, лакомившиеся булочками с «Нутеллой» и преданно смотревшие друг другу прямо в глаза. Ах да, первая любовь!

– Доброе утро! – громко сказала я.

Ханна же плюхнулась рядом с Тоби и потянулась к его миске с мюсли:

– Круто, новая фруктовая смесь! Можно, я попробую у тебя?

– Конечно, – пробурчал Тоби, рот которого был занят булочкой.

Я первым делом налила себе кофе.

– Ну ладно, – начала я. – Что произошло?

Шарлотта подняла брови.

– Ну, мы… между нами, видимо, произошло недопонимание, но мы смогли его прояснить, и теперь мы вместе, – объяснила она. – Э-э… так ведь вы же были при этом!

– Не между вами, – ответила я и широко взмахнула рукой, обведя весь кафетерий. – Здесь!

Шарлотта огляделась. Всех возбужденно шепчущих младшеклассников словно стянуло к столу Хелены, а госпожа Бредер-Штрауххаус и доктор Майер повернули мрачные лица к моему отцу.

– Ты не замечал ничего необычного? – спросила Шарлотта у Тоби.

Тот покачал головой. И стер следы шоколада с лица немножко нуги из уголка рта Шарлотты.

– Нет, а что? – спросил парень, продолжая рассматривать мою подругу так, словно она была восьмым чудом света. – В этом свете твои волосы словно сделаны из жидкого золота.

– Правда? Спасибо. А твои веснушки…

Я вздохнула:

– Ладно, Ханна, эти двое сегодня ни на что не пригодны. Пойдем возьмем себе мюсли и посмотрим, может, еще и слухов перехватим.

– Секунду.

Ханна выудила последнюю горсть хлопьев из миски Тоби и запила большим глотком молока. Подкрепившись, подружка пошла за мной к шведскому столу, который госпожи Беркенбек, как и каждое утро, приготовили для ребят.

Синаи, как раз накладывавший яичницу-болтунью, ввел нас в курс дела: похоже, что к Хелене сегодня ночью приходил гость (о котором Шарлотта ничего не знала?), а это запрещено. Госпожа Бредер-Штрауххаус на рассвете поймала Фредерика вылезавшим из ее комнаты, и оказалось, что они уже несколько месяцев встречаются тайком.

От этого открытия Ханна непроизвольно схватила меня за руку и крепко сжала.

– Какой… какой гад! – вырвалось у нее.

Новость, что Фредерик водил за нос всех, в том числе и меня, почему-то не задела меня так, как можно было ожидать. Ведь я уже считала его способным на многое. Значит, это с Хеленой он встречался недавно, когда мисс Витфилд застала его вылезающим из окна интернатского здания.

Сейчас я задумалась и вспомнила, как часто видела их рядом… на балу, например. И разве, когда подготавливали сладкий стол для дня открытых дверей, Фредерик не встал на сторону Хелены? Речь-то шла просто о письменном столе. Их парочке нравилось обманывать всех, Фредерик даже флиртовал со мной, хотя они давно встречались. Но я отнеслась к этой новости довольно равнодушно. В конце концов, я совсем недавно заметила, что Фредерик нравится мне не так сильно, как казалось раньше. Одновременно я подозревала, что на его счету есть поступки куда серьезнее, и поэтому никакое открытие не могло меня поразить.

Нет, я скорее задалась вопросом, почему Шарлотта ничего не знала, хотя жила с Хеленой в одной комнате.

– Ох, сегодня ночью я, наверное… ужасно крепко спала, – пробормотала Шарлотта и покраснела до корней волос – как делала всегда, когда кто-то говорил об этом, – когда через несколько минут мы снова сидели за столом и я задала ей свой вопрос.

Тоби тоже вдруг резко заинтересовался крошками у себя на тарелке.

– О’кей, – сказала я. – Ясно. Но… Хелена уже давно встречается с Фредериком. Ты правда ничегошеньки не замечала?

Шарлотта покачала головой:

– Да нет. Ты же знаешь, мы – не подруги и вообще говорим друг с другом только в крайнем случае. Конечно, я подозревала, что у Хелены кто-то есть. Хотя бы по тому, как она иногда наряжалась! И часто уходила куда-то потихоньку. Но я бы никогда не поверила, что она встречается с Фредериком. – Подруга опустила взгляд. – Как ты знаешь, я в последнее время много занималась и половину ночей проводила в библиотеке…

Она вдруг умолкла.

На нас упала чья-то тень. Только тут я заметила, что гул в кафетерии затих, а в нашу сторону направлено множество взглядов.

Я обернулась и уткнулась взглядом в черные штаны. Дарси стоял прямо за мной.

– Привет!

Я откинула голову назад.

Дарси оглянулся по сторонам. В первый раз за две недели он пришел ко времени, когда накрывали на стол. Выглядел он так, словно вообще не спал. Вчера мы еще долго бродили по потайному ходу и искали свежие следы, но не нашли никаких, кроме тех, что оставили я и Фредерик. Дарси что, продолжил поиски без меня и поэтому не сомкнул глаз?

– Садись к нам, – предложил Тоби.

Дарси, однако, не откликнулся на приглашение друга. Он наклонился ко мне:

– У меня тут появилась одна идея. Ты свободна сегодня вечером?

– Да, э-э… конечно… – пробормотала я. – Какой план?

– Не сейчас. Я зайду за тобой к тебе в комнату. В шесть, пойдет?

– Нормально.

– Спасибо.

Дарси кивнул и широкими шагами вышел из кафетерия, исчезнув так же внезапно, как и появился.

Шарлотта, Тоби и Ханна уставились на меня.

– У вас что… свидание? – недоверчиво спросила Ханна.

– Во дела, – еле слышно пробормотал Тоби.

– Нет конечно, – ответила я. – Я просто помогаю Дарси кое-что разузнать.

– О его сестре? – уточнила Шарлотта.

– Да. И о ней.

– Удачи, – пожелал Тоби. – А я скоро уже закончу свою латынь.

Я хотела спросить, что он имел в виду, но случайно заметила отца, со слезами на глазах жевавшего бутерброд. Что-то случилось? Явно что-то посерьезнее тайных свиданий Хелены и Фредерика. Надеюсь, с мамой все в порядке. У меня в горле застрял комок.

– Я быстро.

Я поднялась с места и поспешила через зал к столу преподавателей. Во время учебного года мы с папой привыкли жить каждый своей жизнью. За едой он любит болтать с коллегами, а я, конечно, сижу за столом с другими учениками. Но сейчас у папы предательски блестели глаза, а мисс Витфилд гладила его по плечу, что точно не сулило ничего хорошего.

К счастью, с мамой все было в порядке.

Оказалось, что доктор Майер и госпожа Бредер-Штрауххаус только что вернулись из секретариата, куда поступил звонок с грустной новостью: папина премия накрылась.

Чиновница из Брюсселя снова и снова извинялась за произошедшую путаницу, из-за которой папино имя случайно угодило в список. Как бы то ни было, добавила она, уверена, что отец великолепно выполняет свою работу, но, разумеется, премия должна уйти настоящему победителю.

Боже! Действие книги так быстро закончилось?

Я крепко обняла папу:

– Не грусти. Ты все равно самый лучший.

– Но все уже в курсе. Пресса, родители, выпускники! Мне так стыдно! – сетовал отец, сморкаясь в носовой платок.

– Глупости, – сказала я. – Это жюри должно быть стыдно. Они ведь ошиблись.

Кстати, скорее всего, виновата во всем я. Папа – уж точно последний, кого можно винить. О господи, ну почему я снова напортачила?

– Может, я зайду к тебе после учебы и мы наведем порядок в твоей аптечке? – попыталась я утешить отца (он любил проверять свою домашнюю аптечку, не истек ли у лекарств срок годности или не заканчивается ли какой-нибудь препарат).

– Это, несомненно, вас отвлечет, – согласилась мисс Витфилд, все еще похлопывая папу по плечу. – А потом можете зайти ко мне на ужин. Я сделаю ростбиф с жареной картошкой и йоркширским пудингом.

Отец кивнул и снова очистил нос.

– О, э-э… я, вообще-то, не могу прийти сегодня вечером, – пробормотала я. – Я… э-э… собственно, встречаюсь с Дарси де Винтером…

– Юного де Винтера я тоже приглашаю. Просто замечательная идея, – улыбнулась мисс Витфилд. – Я и так обещала матери Дарси присмотреть за сыном, она на прошлой неделе ушам своим не поверила, когда я по телефону рассказала ей, что он здесь.

– Я не знаю, получится ли, мы собирались… – начала я, но мисс Витфилд не желала ничего слышать.

– Вы должны прийти, – повторила она. – Это старый семейный рецепт, я теперь редко по нему готовлю.

Отказаться было невозможно.

Отец тоже понял это.

– Спасибо, мы будем очень рады, – сказал он, хотя по его лицу читалось, что ему больше всего хотелось провести вечер с грелкой и за чтением педагогического журнала.

Тем временем мисс Витфилд поспешила прочь, наверное в западный флигель, чтобы порадовать Дарси приятной новостью.

Странно!

Папина домашняя аптека пребывала, как я и ожидала, в превосходном состоянии. Но мы все равно потратили два часа, чтобы проверить все лекарства, а потом рассортировать их в шкафчике по цвету и размеру. Настроение у отца значительно поднялось (папа очень успокаивался, размышляя, против каких болезней, ран и недугов он вооружен). Мучаясь угрызениями совести, я подсчитала все пилюли до единой, чтобы порадовать его. Поэтому-то немного опоздала и побежала в замок почти в шесть.

Когда я добралась до комнаты, времени переодеваться точно не оставалось. Но что тут плохого, ведь у нас с Дарси планируется абсолютно точно не свидание, как я еще раз объяснила Ханне, валявшейся на кровати и листавшей газету. Я развесила мокрые купальные принадлежности – днем я ходила в бассейн. Волосы мои высохли, и прическа стала напоминать воронье гнездо. С моими любимыми поношенными джинсами и школьной блузкой это немного не сочеталось, но, может, я установлю новую моду среди младшеклассников?

В дверь постучали.

Дарси ждал, прислонившись к дверному косяку, пока я надевала куртку. Сначала он остановил взгляд на новой прическе, а затем перевел на мое лицо.

– Надо поторопиться, – сказал он. – Спасибо моей гиперзаботливой мамочке за приглашение на ростбиф.

– И моему папе. – Я застегнула молнию на своем анораке. – Так что нас ждет?

– Небольшой взлом, – прошептал Дарси тихо-тихо, чтобы Ханна ничего не разобрала.

Я резко втянула воздух.

– Куда?

– Пошли!

Темно-зеленый «Мини Купер» стоял на парковке на своем обычном месте. Дарси пришлось пригнуться, садясь за руль, а я опустилась на соседнее место и изучила бардачок. Рядом с использованными железнодорожными билетами лежали три пустые банки из-под энергетика, упаковка мятных конфеток и план Кельна, которым, наверное, пользовался Тоби во время своей поездки.

Дарси завел мотор, и встроенный бортовой компьютер приветственно замигал нам. Видимо, мы собирались искать путь без навигатора, ведь Дарси не ввел пункт назначения, да и музыку не поставил тоже. Мы выехали с парковки и с шумом понеслись с горы.

Конечно, я не из тех, кто садится в машину к незнакомцам. Но ведь и Дарси не незнакомец, мы знаем друг друга уже больше месяца. Но когда лес стал с бешеной скоростью проноситься мимо, мне стало как-то не по себе. Я не знала, куда меня везет Дарси де Винтер. Дарси, который слишком мало спал и ночами рылся в чужих комнатах, недружелюбный и высокомерный, тот, кому я отказала… Моя последняя отлучка из замка в сопровождении этого парня обернулась не особенно хорошо.

– Э-э… а куда мы сейчас? – спросила я, когда Дарси, проведя машину между деревьями, остановился.

– Сюда, – буркнул он. – Обычно я предпочитаю пройтись пешком. Но, учитывая наши временные ограничения, подумал, что поехать на машине будет лучше с логической точки зрения.

Мы вышли. Табличка-указатель в сторону деревни находилась всего в нескольких метрах, и Дарси не колеблясь прошел мимо нее. Я поклялась ни за что на свете и шагу не ступить в местную гостиницу, но Дарси выбрал одну из боковых улочек и остановился перед покосившимся фахверковым домиком. «Столярная мастерская братьев Ларбахов» – гласила облупившаяся надпись над дверью.

– Так ты действительно хочешь совершить взлом! – Наконец-то до меня дошло.

Дарси пожал плечами:

– Мы просто взглянем разок на его комнату и чуть-чуть пороемся на предмет улик.

– А что, если Фредерик нас застукает? Или его родители?

– Они по вторникам ездят играть в боулинг в Риндсдорф, а Фредерик сегодня работает в парке до восьми. В доме не должно быть никого. А нам не стоит и дальше торчать на улице, это выглядит подозрительно.

Я незаметно огляделась по сторонам, но нигде не увидела ни соседей, ни прохожих.

– Тогда пошли, – промямлила я.

Я даже ожидала, что Дарси может достать общий ключ для дома, но, во-первых, этого не случилось, а во-вторых, это было ни к чему. Ларбахи вообще не закрывали свою заднюю дверь (типичные штольцендорфцы), так что мы без проблем проникли со двора в дровяной склад. А со склада в дом вела лестница.

Крошечная комнатушка Фредерика находилась в конце узкого коридорчика. На стене висели плакаты с машинами, с Джессикой Альбой на пляже; кровать была в беспорядке, как и письменный стол, на котором громоздились папки с бумагами и книги по ботанике. На подоконнике стояла пустая баночка из-под йогурта, в которой росла плесень, воздух был немного спертый и затхлый. Вот бы открыть окно, но мне не хотелось ни к чему прикасаться.

Дарси же прикосновения, кажется, нисколько не смущали. Он прошел по комнате и впустил свежий воздух. Затем открыл ящики стола.

– Если хочешь помочь, посмотри под кроватью, – попросил он.

Я на цыпочках подошла к кровати и наклонила голову. Но все, что я смогла разобрать в тени решетки от матраса, были несколько носков… и мерзкий паук. Фу-у-у-у!

– А что конкретно ты ищешь? – спросила я, не отводя глаз от монстра.

– Доказательства, – ответил Дарси. – Что-то указывающее на присутствие Джины. Может, вещь, принадлежащую ей. Или фото. Или какие-нибудь другие зацепки. Не знаю.

– Угу.

Я выпрямилась и принялась за проверку прикроватной тумбочки, в ящике которой нашла только несколько журналов, фонарик и упаковку презервативов. Платяной шкаф сюрпризов тоже не принес. Рядом с горой одежды лежали старая хоккейная клюшка, несколько теннисных мячиков и поцарапанный скейтборд без колес.

– Фредерик не похож на человека, который ведет дневник, – усмехнулась я.

Дарси, тем временем закончивший с письменным столом и книжным шкафом рядом с ним, кивнул:

– И для нас это нехорошо.

Он опустился на пол рядом с кроватью и прислонился к ней спинои.

Я сделала то же самое, не забыв сохранить как можно большую дистанцию с пауком. Вышло немного неловко. Занятая мыслями о восьминогом подкроватном жителе, я, наверное, подозрительно близко пододвинулась к Дарси. На миг мы соприкоснулись плечами, Дарси напрягся – я почувствовала это – и тут же отодвинулся. Конечно, ему больше не хотелось такой близости. Не после того, как я его отвергла. Как он выразился, тема закрыта. К счастью.

Однако… Возможно, раньше у меня сложилось не совсем правильное представление о парне. Все-таки у Дарси были свои причины не подпускать Тоби к Шарлотте. Еще он спас меня после моего постыдного падения, вытащив из фонтана, и прилагал все силы к тому, чтобы найти сестру… Дарси де Винтер, наверное, был не так ужасен, как я представляла. И я почти жалела, что в день открытых дверей так на него набросилась. Могла быть повежливей хотя бы.

– Извини, – пробормотала я.

Дарси сделал вид, что ничего не произошло.

– Это тупик, – вздохнул он. – Если и существовали какие-то доказательства, он давно их уничтожил.

– Или спрятал в другом месте.

– Но где?

– Не знаю. – Я откашлялась и начала: – Я… сегодня ночью прочитала еще несколько записей Джины.

Дарси посмотрел на меня:

– Я весь внимание.

Я глубоко вздохнула. Открытие со вчерашнего вечера, когда я его совершила, камнем лежало у меня на душе.

– Ее стихи… попались мне на глаза. Среди последних записей есть несколько, в которых она мечтает… – Я колебалась секунду, прежде чем сказать, но когда сказала, то сделала это быстро, разом, как срывают пластырь. – Умереть, – закончила я. – Она мечтала умереть или попасть на край света.

– Знаю. Стихи ужасно драматичны. Но ведь такое пишут многие подростки – о смерти и вечной любви… да и всяком… не знаю еще о чем?

– Я не об этом. Просто…

Я не понимала, как объяснить Дарси положение вещей так, чтобы не выглядеть посмешищем. Но, может, надо сделать это именно сейчас. Может, наступил момент, когда пора перестать гадать, идиот Дарси де Винтер или нет и считает ли он или кто-то еще меня за взрослую или за наивную девчонку. Может, настало время просто помочь ему, сказав правду. Я сделала глубокий вдох.

– Я думаю, с Джиной действительно могло произошло то или другое. Она умерла или находится на краю света, – пояснила я. – И именно потому, что она это написала.

Дарси поднял брови.

– Хроника – необычная книга, и я думаю, что Джина тоже знала это. В последние недели перед исчезновением уж точно, ее записи выглядят так, словно она их сочиняла и… использовала. Эта книга обладает особенными силами, ясно? – пробормотала я. – Она может влиять на события. Но она опасна, я узнала об этом недавно. Я… была так наивна, что считала ее неопасной.

Я рассказала парню обо всем с самого начала: о льве, контрольной, папиной премии, опасений из-за фавна.

Дарси все это время слушал молча, а когда я закончила, сказал:

– Ты же понимаешь, что я не могу поверить тебе, Эмма? Магия! Магии не существует.

Я кивнула:

– Конечно же не можешь. Мне и самой все еще кажется, что это безумие. Я правда считала себя взрослой, – вздохнула я. – А сейчас сижу тут и на полном серьезе рассказываю тебе, что верю в волшебство. И в фавна. И может, даже в королеву фей. Извини, но я…

Дарси бросил на меня предупреждающий взгляд и приложил палец к губам. Я мгновенно замолчала. Да, теперь мне тоже стало слышно: в доме где-то под нами раздавались голоса.

Ужас!

Что-то стукнуло. Шаги на лестнице. Разговор каких-то мужчины и женщины.

Дарси одним прыжком оказался у двери и прислушался.

Женщина рассмеялась над какой-то фразой своего спутника.

Тихо-тихо я подобралась к Дарси. Что нам теперь делать? Почему родители Фредерика уже вернулись? Я посмотрела на свои наручные часы. Ровно без двадцати семь.

Насвистывая что-то, отец Фредерика прошел по коридору, скрипнули петли какой-то двери, вскоре рядом раздался шум воды в душе. На другом конце дома кто-то загремел кастрюлями. О’кей, они не зашли в эту комнату. И прямо сейчас они заняты. Я кивнула Дарси, который, словно в замедленном режиме, надавил на ручку двери. Взял меня за руку и потянул за собой в коридор.

Бесшумно мы прокрались по вытоптанному ковру. Душ все еще шумел, из кухни доносился звук радио. Но я все равно задержала дыхание, пока мы крались к двери. Мы почти добрались до нее, когда краем глаза я заметила тень. Вздрогнула. Дарси нырнул за маленький шкафчик и дернул меня вниз. Я прижалась спиной к стене, чувствуя, как на висках выступают крошечные капельки пота.

Мать Фредерика прошла мимо нас к маленькому чулану. Высокая и сухопарая, она напоминала ворону, надевшую цветочной фартук. Бесконечно долгие секунды женщина стояла перед полками с соленьями, прежде чем выбрать банку. Но ее медлительность, к сожалению, только оттягивала неотвратимое.

У меня сердце ушло в пятки.

Сейчас она обернется, посмотрит точно в нашу сторону, и тогда…

Мы еще сильнее вжались в стену за шкафчиком. Казалось, сердце у меня бьется так громко, что слышно в другом конце коридора, и чудо, что мать Фредерика не замечает этого. Она стояла слишком близко, чтобы мы могли пробраться дальше. Черт, да мы здесь если не совершаем разбойное нападение, то уже точно нарушаем принципы неприкосновенности жилища. Отец этому конечно же не обрадуется. Если Ларбахи решат звонить в полицию и стражи приведут нас в замок, это отразится на папиных нервах совсем не хорошо!

Шум из душа прекратился.

Мать Фредерика выбрала банку с консервированной вишней, закрыла дверь чулана и повернулась. На ходу она читала этикетку. Не поднимая глаз, женщина прошла мимо и снова исчезла за дверями кухни.

Я уже хотела выдохнуть, но тут как раз напротив места, где прятались мы с Дарси, дверь открылась в ванную. Медленно-медленно, потому что отец Фредерика, выходя в коридор, вытирался. Поток влажного и теплого воздуха устремился навстречу нам. Но мужчина нас не заметил. Сперва он растер шею полотенцем, а затем вернулся, чтобы повесить его.

Сейчас или никогда!

Мы с Дарси одновременно выпрыгнули из укрытия. Это наш единственный шанс. Мы рванулись к двери и помчались вниз по лестнице, перепрыгивая через ступени. Скорее всего, с гораздо большим грохотом, чем хотелось бы. Но мы просто летели прочь. Вот уже промчались по складу, заднему двору, вернулись на улицу. И оттуда проделали весь путь от деревни к машине бегом. Только там мы остановились.

И только тогда Дарси выпустил мою руку.

Задыхаясь, мы упали на сиденья «Мини Купера».

– Чуть не попались, – пробормотала я.

Сердце все еще билось сильно-сильно – я боялась, что оно может в любую секунду остановиться. Мы пробрались в чужой дом, и нас чуть не поймали. Мы совершили преступление! Адреналин разлился у меня по венам. Но мы выбрались! Все прошло хорошо! Мне вдруг стало очень легко.

Дарси посмотрел на меня. И усмехнулся. С искоркой в глазах Дарси казался куда младше.

– Удачно провернули. Может, стоит заняться этим профессионально.

– Взломами? – спросила я и тоже не смогла удержаться от усмешки. – Звучит круто.

– У нас явно к этому талант. Что думаешь, может, в следующий раз попробуем взять банк?

Я кивнула:

– Или ростбиф?

Дарси скользнул взглядом к часам на приборной панели:

– Черт!

И он завел мотор.

Сентябрь 1794 года

– Я нашел ту, которая любит меня таким,

какой я есть, – сказал фавн маленькой фее. —

Ты должна помочь мне сбросить мантию,

чтобы я мог показать любимой

свое настоящее лицо.

Поднявшись в воздух, фея за секунду

облетела вокруг головы фавна.

И засмеялась.