Мы мчались по ночному лесу. Под ногами хрустели сухие сучья, незаметные в темноте ветки деревьев хлестали по лицу и царапали шею. Времени выбирать тропинки не было. Даже раздумывать времени не было. Все, что нам оставалось, – бежать, бежать, не чуя ног.

Ведь речь шла о жизни и смерти.

Как минимум!

Дарси несся напрямик через кусты и первым достиг развалин. Прибежав следом, я увидела, что парень скрылся в задней части старого церковного нефа. И помчалась за Дарси так быстро, как могла.

Есть два варианта: или Джина мертва, или она находится на краю света, что бы это ни значило. Она вписала в хронику оба варианта, и поэтому они одинаково возможны. Но пока находятся в равновесии. Один исход так же вероятен, как и другой.

Однако если Фредерик сейчас решится написать, что тело Джины нашли, то чаша весов неотвратимо склонится на эту сторону. Как все произойдет, узнать невозможно, но ясно одно: написав, что Джина уже умерла и кто-то наткнулся на ее тело, Фредерик, скорее всего, вынесет ей смертный приговор.

Пробежав вдоль разрушенной старинной стены, мы с Дарси через несколько мгновений увидели статую фавна. Вход в туннель был открыт, а Фредерик сидел, скрестив ноги, на разрушенной временем могильной плите рядом. На коленях у него лежали книга и фонарик, а в руке он держал ручку, которой скользил по страницам. Он даже не поднял голову, когда мы оказались всего в нескольких метрах от него. Так сильно углубился в книгу? Вообще не заметил нашего появления?

– А вот и вы! – негромко воскликнул Фредерик, как раз когда я раздумывала, а не вырвать ли хронику просто у него из рук, ведь может сработать эффект неожиданности.

Фредерик поприветствовал нас своей кривой ухмылкой.

– Уже начал гадать, когда же вы меня найдете. К счастью, я закончил все приготовления вовремя.

И он опустил кончик ручки обратно на бумагу.

– Стой! – крикнул Дарси. – Не делай этого! Подожди!

Фредерик наморщил лоб:

– А что?

Мы с Дарси одновременно рванулись вперед – на этот раз, чтобы отнять у Фредерика книгу. Не важно как.

Тот снова перевел взгляд на хронику, на новой странице которой виднелась запись.

– Я могу вписать практически любое имя, прежде чем вы успеете приблизиться, – заявил парень спокойно.

Дарси остановился как вкопанный и удержал меня. Я сощурилась. Слова в книге были повернуты ко мне вверх ногами, и я с трудом разбирала почерк Фредерика, но в конце концов у меня получилось. «Наконец-то были найдены останки, принадлежащие…» – написал он. Я резко втянула воздух. Дальше Фредерик напишет имя Джины, он уже занес ручку, чтобы вывести большую букву «Д».

– Ты спятил? – закричала я. – Ты убьешь ее!

– Да ну? – спросил Фредерик.

– Я думала, ты догадался, как книга работает! Ведь все слова, которые в нее записываешь, обязательно становятся правдой! Черт возьми!

Фредерик ухмыльнулся:

– Конечно же понял. Сперва сложновато было поверить в сказки, которые ты, Эмма, рассказывала во время нашего похода в гостиницу. Но Ханна так необычно отреагировала, когда я заговорил с ней об этом. Вот я и решил, что ничего не потеряю, если попробую. – Он улыбнулся еще шире. – Интересная погодка сегодня, да?

Луч фонарика зловеще подсвечивал лицо парня. Фредерик потерял рассудок? Что все это значит?

– Пожалуйста, – попросила я. – Не сходи с ума! Книга опаснее, чем ты думаешь, ясно тебе?

Фредерик наклонил голову:

– Эмма, ты и понятия не имеешь о том, что я думаю. Ты ничего не знаешь о той декабрьской ночи четыре года назад. Ты даже не знала Джину. Так что сделай милость, убирайся!

Я пробуравила парня взглядом:

– Я нашла книгу. Я изучала ее последние недели и лучше всех вас понимаю, как с ней обращаться. Я первая обнаружила, что она связана с Джиной.

– И речь идет о жизни моей сестры, – добавил Дарси тихо.

Фредерик, закинув голову назад, расхохотался. Громко и неожиданно. Его голос эхом отразился от стен монастыря и словно запутался в ветвях деревьев вокруг. Мне кажется или ночь вдруг стала темнее? Внезапный порыв ветра обдал шею ледяным дыханием.

Я машинально придвинулась ближе к Дарси, почувствовала его тепло и то, что он дрожит от ярости.

– Довольно, – прорычал Дарси.

Фредерик действительно тут же умолк и посмотрел нам прямо в глаза, одновременно начав правой рукой выводить большую букву «Д».

– Вы и понятия не имеете, как это – быть кем-то вроде меня. Я должен сам всего добиваться, у меня небогатая семья, отец не знаменитый педагог, не директор школы. Если в жизни что-то пойдет не так, я скачусь на самое дно, понятно? У меня нет ни денег, ни громкого имени. Такие, как я, не имеют права на ошибку. Мы не можем позволить себе ошибаться. Мы не можем допустить, чтобы нас даже подозревали в совершении какой-либо ошибки, ясно вам? А твоя любимая сестренка, Дарси, использовала меня и поставила под угрозу все, чего я так добивался! – Последние слова Фредерик просто выплюнул нам в лицо. – Да, мне нравилось притворяться, что я тот самый легендарный фавн, о котором девчонка все время болтала. Но я просто шутил! И никогда не думал, что эта дурочка принимает все всерьез, считал это просто нашей общей игрой. Надеялся, что все эти глупости со временем забудутся. – И он повел дальше линию буквы «Д». – Что мне было делать, если у Джины не все дома и она верила в эту чепуху? Что было делать с тем, что влюбилась и решила спасти меня от злого рока?

– Джина, наверное, была вне себя, когда узнала, что ты врал ей все это время? – спросила я.

Фредерик насупился:

– Не стоит судить о других по себе.

– Ох, да заткнись, мне на тебя плевать!

– То же самое сказала Джина. А затем воспользовалась этой книжонкой, чтобы я вывез ее на лодке ночью на середину Рейна. Я не хотел, но кто-то словно управлял мной. Теперь-то я понимаю, в чем было дело. Сила магии заставила меня вывезти Джину на середину реки и смотреть, как она уходит под воду. Чтобы ее смерть свалили на меня. – Фредерик горько вздохнул. – Четыре года я жил в страхе, что против меня найдут доказательства. Что однажды меня обвинят в том, чего не совершал, и разрушат мне жизнь. Но теперь с этим покончено. После моей записи тело Джины появится в тайном ходе. И это точно будет несчастный случай. Ты, вообще-то, должен радоваться, Дарси, что я достану ее косточки со дна. Сможете наконец ее похоронить.

Фредерик добавил букве «Д» еще один изгиб, но продолжить не смог. Дарси издал крик, похожий на рев раненого животного, и ринулся на Фредерика.

– Убийца! – рычал Дарси, отбросив всякую осторожность. – УБИЙЦА!

– Дарси! – крикнула я. – Джина еще может быть жива. Если даже из розовых мышек может пойти дождь, то и к ее спасению может привести цепочка невероятных совпадений, кто знает? Вдруг она правда ушла под воду, но не утонула, а приплыла на край света в животе какой-нибудь громадной рыбины. Как в истории про Иону и кита. Дарси!

Но парень, кажется, не слышал ни слова. Дарси и Фредерик покрывали друг друга тумаками. Я вспомнила, что не так давно гадала, кто из них победит в возможной драке. Сейчас я была невероятно далека от того, чтобы думать об этом. Все мои мысли сосредоточились на Джине и крошечном шансе на то, что она, несмотря ни на что, выжила и ждет брата где-то далеко.

Парни, рухнув на землю, катались опасно близко к тайной лестнице. Фредерик сомкнул обе руки на шее Дарси и пытался его задушить, а тот прицельным ударом разбил сопернику нос. Фредерик застонал и тут же врезал коленом Дарси в живот. Но Дарси словно и не заметил, даже не вздрогнул. Он был вне себя от ярости, на виске билась жилка, он не сводил злого взгляда с Фредерика. Вдруг что-то металлическое звякнуло о пьедестал статуи. Я услышала звон разбитого стекла, свет, идущий от фонарика, погас, и Фредерик с Дарси превратились в темную бесформенную массу.

А где книга?

Я лихорадочно принялась ощупывать землю. Черт! Почему я не вспомнила о хронике несколько секунд назад, когда ее было видно! Ни Фредерик, ни Дарси ведь не могли схватить книгу, верно? Значит, она должна лежать где-то рядом.

Я заскользила руками по краям надгробий, мало-помалу приближаясь к дерущимся юношам. И вдруг наткнулась на полотняный переплет! Поспешно схватила книгу.

И побежала.

Хотя я вздрагивала от каждого удара, который получал Дарси, заняться дерущимися я сейчас не могла. Не важно, кто в конце концов победит. Сейчас важно только одно – спасти Джину.

Не обращая внимания ни на Дарси, ни на Фредерика, я побежала по тайной лестнице – скорее упала со ступенек, чем спустилась, – и бросилась вслепую по туннелю, ведущему к Штольценбургу. Конечно, я понимала, что здесь, внизу, меня окружит полная тьма. Я словно с головой нырнула в чернильницу, рядом со мной могло находиться все, что угодно, хоть пропасть, хоть тайное королевство фей, я бы не заметила ничего.

Одной рукой я на ходу проводила по сырым каменным стенам, а другой прижимала книгу к груди, ледяными пальцами вцепившись в старинный переплет. Сердце бешено колотилось. Я неслась все дальше вперед, почти не обращая внимания на то, что часто ударяюсь плечом о выступы или запинаюсь о края камней. Нужно постараться изо всех сил и как можно быстрее унести книгу в безопасное место. Я лихорадочно думала, какой из тайников подойдет.

Подушка, конечно, отпадает. Как и любой уголок нашей с Ханной комнаты. Туда Фредерик точно полезет первым делом. А западная библиотека? Разве не лучший вариант – засунуть хронику обратно в тайник, на дно ящика комода, словно я никогда и не находила ее? И разве это не опасно, ведь не так давно неизвестный опустошил нашу штаб-квартиру и перевернул там всю мебель…

Звук моих шагов вдруг изменился, эхо от частого дыхания стало гораздо громче, а я не смогла нащупать стену рядом. Наверное, я оказалась в тайной лаборатории графа фон Штольценбурга. Мне в голову вдруг пришла идея: я же могу найти местечко для книги здесь!

Я замедлила шаг, остановилась и полезла в карман куртки за телефоном. Осветила подземное помещение голубоватым лучом… и перепугалась так сильно, что чуть не уронила телефон.

Я находилась, как и ожидала, в тайной лаборатории. Слева от меня стоял рабочий стол, заставленный пыльными инструментами, в нескольких метрах от него я увидела медную ванну, полную серебряных листочков, а за ней тайный ход, ведущий в западный флигель замка. Все это нисколько меня не удивило.

Но вот на что я не рассчитывала – так это на другой проход.

Прямо за медной ванной в стене появилась арка, за которой виднелся туннель. Он был немного уже предыдущих. Я приблизилась, и луч света от моего телефонного фонарика скользнул по множеству серебряных листочков. Сотням, тысячам…

Куда ведет этот новый тайный ход? Ладно-ладно, новый он только для меня, в прямом смысле слово «новый» было совершенно неправильным для определения туннеля в глубине земных недр. Этот туннель казался даже более старым, чем алхимическая лаборатория, в которой я находилась. Каменные стены казались более темными и почему-то более гладкими, словно обтесанными дыханием столетий. На равном расстоянии друг от друга висели крепления для факелов из кованого железа, из них торчали обугленные деревяшки, под которыми чернели пятна копоти.

Может, я случайно задела какой-нибудь тайный рычаг, когда шла, придерживаясь за стены? Или Дарси с Фредериком на что-то надавили в драке? Но что бы ни привело к открытию прохода, он пришелся мне по душе.

Даже очень.

Я совершенно не представляла, что ждет меня на другом конце туннеля, но была уверена, что наткнусь на идеальный тайник для своего сокровища. Да, этот ход – именно то, что я искала! Я решительно отправилась по следу из листиков в неизведанную темноту.

Свет фонарика от мобильного танцевал передо мной, сердце все еще бешено билось. Откуда-то сзади, издалека, донеслись злые крики парней, звук торопливых шагов. Фредерик и Дарси побежали друг за другом по секретным ходам?

Каменные стены становились все уже и уже, под ногами шелестели серебряные листочки, а запах влажной земли усиливался по мере моего углубления в туннель. Через какое-то время я заметила, что света в туннеле стало больше: к голубоватому лучу моего телефонного фонарика все сильнее примешивался какой-то теплый оттенок, что-то горело и потрескивало. Вскоре туннель повернул, я обогнула угол и увидела впереди горящие факелы, на равном расстоянии освещавшие мне путь. Стало так светло, что я разобрала на полу следы. Выглядели они точно так же, как отпечатки, которые мы с Дарси нашли во время нашей первой вылазки под землю, в тайную лабораторию графа фон Штольценбурга.

Значит, Джина еще где-то здесь? Я ускорила шаг и почти побежала, а остановилась, только когда стены вдруг расступились и образовали комнату. Или, скорее, зал. Или грот? Пещеру? Во всяком случае, это помещение не было делом рук человека.

Я закинула голову и стала рассматривать изогнутый потолок, начинавший подъем сразу от выхода из туннеля. Тут и там свисали блестящие сосульки, очень острые, а с поверхности грота им навстречу тянулись сверкающие кристаллы. Очарованная, я шла меж этих казавшихся волшебными камней. Они переливались всеми цветами радуги, словно соревнуясь, кто ярче. Я еще никогда не была в сталактитовых пещерах. Но видела их по телевизору и потому понимала, что эта – одна из самых красивых из них.

Серебряные листочки заблестели еще ярче, их здесь было так много, что даже следы, по которым я шла, терялись в их толстом мягком слое, покрывающем пол. Чем ближе к центру пещеры я приближалась, тем больше и больше становилось этих чудесных листков. В конце концов я набрела на своеобразную нишу, полную этих чудесных листочков, на краю которой и увидела ту, что оставила те загадочные следы.

– Эмма! – спокойно поприветствовала меня какая-то женщина.

Я машинально сильнее прижала книгу к груди.

– Кто вы? – прошептала я.

– Это хороший вопрос, – улыбнулась женщина, оказавшаяся мисс Витфилд. – Это правильный вопрос, первый, который тебе следовало бы задать. Я отвечу на него, и тогда ты отдашь мне хронику, – сказала она таким тоном, каким давала задание в классе.

Одета мисс Витфилд была, как обычно, в длинное темное платье с высоким воротом, безнадежно старомодное, словно из других времен. Она держала в руках что-то, что я не могла разглядеть. Маленькое и белое. И возможно, хрупкое…

– Вы! – крикнула я и яростно шагнула по направлению к ней. – Вы на самом деле фавн, да? И все это время водили нас за нос? Вы никакая не учительница. Хотели забрать книгу себе. Чтобы разрушить проклятие и освободиться. Я узнала вас на старом фото.

Мисс Витфилд покачала головой. Она открыла рот, чтобы ответить, но тут из тайного хода в пещеру влетели Фредерик и Дарси. Парни выглядели неважно. Одежда их была в грязи и местами разорвана, у Фредерика из носа шла кровь, а у Дарси покраснел и уже начал опухать левый глаз.

– Эмма, – задыхаясь, сказал он, – я боялся за тебя.

Фредерик же повернулся вокруг своей оси:

– Ничего себе, что это за место?

Мне сейчас было совсем не до парней, я обернулась к мисс Витфилд:

– Что это у вас?

Я указала на ее руку, и она медленно открыла ладонь. Передо мной оказался сложенный лист бумаги. Оригами. Стрекоза.

Ноги сами понесли меня вперед, и я, неуверенно приблизившись, наклонилась, чтобы рассмотреть крошечное произведение искусства, лежащее в руке мисс Витфилд. Нежные крылышки стрекозы были полупрозрачны, на тельце виднелось множество букв, а глаза отливали жемчужным блеском. Она очень походила на существо из моих снов. Но в отличие от стрекозы, последние недели то и дело прокрадывавшейся в мои сны, эта стрекоза не была живой. Ножки выглядели негнущимися, я не смогла разглядеть на бумаге сгибов. Наверное, эту стрекозу правда сложили из книжной страницы, разговаривать она не могла. Да и вообще не двигалась.

– Вы ее сделали? – спросила я.

Мисс Витфилд кивнула:

– Я складываю их каждое новолуние. Уже очень давно. Приношу сюда и отпускаю. Эту я смастерила из страницы испорченного справочника по ботанике из западной библиотеки. Мне жаль, что в поисках книги я вчера так бесцеремонно действовала. Но после происшествия с доктором Майером и госпожой Беркенбек в кафетерии я была уверена, что кто-то… Ах да!

Учительница умолкла, поднялась на ноги и подбросила стрекозу вверх. Насекомое из оригами взлетело к изогнутому потолку, и я бы не удивилась, если бы там стрекоза вдруг ожила, расправила крылышки и навсегда унеслась прочь.

Но она только пронеслась по воздуху, как бумажный самолетик, широкой дугой обогнула нас и опустилась в груду серебристых листиков в центре сталактитовой пещеры. Тут только я и заметила там же остальных стрекоз, которых мисс Витфилд, должно быть, запускала годами. Огромное множество. Не сосчитать. Сотни? Бумага местами пожелтела и порвалась, многие стрекозы, наполовину погребенные под листочками, готовы были рассыпаться на части. Но были и оригами поновее – сверкающе-белые экземпляры с безжизненными глазами.

У меня по спине побежал холодок. Я перевела взгляд со стрекоз на мисс Витфилд и обратно. Что все это значит? ЧТО? Вопросы переполняли мою голову. Что сделала мисс Витфилд и почему? Сколько ей на самом деле лет? Зачем она складывает стрекоз? Что это за место? И где, черт возьми, сейчас Джина де Винтер? Мысли мои уже давно спутались в клубок догадок и предположений. И я спросила первое, что пришло в голову:

– Вы разрушили нашу библиотеку. Искали хронику?

Мисс Витфилд, поджав губы, кивнула:

– Да, мне пришлось это сделать. Эта книга опасна, нельзя, чтобы она попала в руки недоброго человека. Сколько лет я надеялась, что эта хроника пропала или уничтожена, как остальные шесть книг, но… – Она откашлялась. – Подозрения у меня были уже долгое время, но недавно я поняла, что должна сама этим заняться. Как я уже сказала, извините за библиотеку.

Я фыркнула:

– Ну, вы хотя бы отвлеклись от своего дурацкого хобби. – И я кивнула в сторону бумажных стрекоз, которые жутко действовали мне на нервы. – Зачем? – крикнула я. – Для чего вы складываете эти штуки? – Мой голос сорвался на визг. – Почему вы были на том фото? Что вы вообще знаете о книге и откуда?

Мисс Витфилд вздохнула:

– Я тебе все объясню. – Она отвернулась и окинула взглядом море серебряных листочков. – Слушай внимательно, Эмма, есть сказка. В этой самой книге. История о фавне и фее.

Я подошла ближе:

– Знаю. Элеоноры Морланд.

– Да, – тихо согласилась мисс Витфилд. – Но эта сказка так и не была рассказана до конца. Она прервалась в тот момент, когда фавн напомнил фее об их договоре. Когда он сказал, что нашел настоящую любовь и хочет наконец превратиться в человека.

Я даже и не заметила, что нигде в книге не встречала продолжения сказки.

– И какой у нее конец? – прошептала я, затаив дыхание.

– Нехороший, – вздохнула мисс Витфилд. – Совсем нехороший. Фавн…

Но закончить ей не дали.

Фредерик и Дарси отдышались. Поначалу странное место и стрекозы мисс Витфилд слишком заворожили парней, чтобы они могли двинуться с места. Но сейчас Фредерик, видимо, почувствовал, что может закончить начатое в монастыре. С криком он прыгнул вперед и налетел на меня. Прежде чем я отреагировала, парень схватил меня за запястье и вырвал книгу.

Дарси сразу оказался рядом с нами, за спиной Фредерика, и обхватил его шею, пытаясь оттащить. Но хотя лицо Фредерика покраснело от нехватки воздуха, ему удалось открыть книгу. Он уже снова достал ручку.

– Нет! – крикнула я и схватилась за край обложки.

Мисс Витфилд пришла мне на помощь. Мы изо всех сил тянули к себе книгу, а Дарси все сильнее сжимал шею Фредерика.

– Отпусти, – прорычал тот сквозь стиснутые зубы.

– Ты не знаешь, что можешь натворить! – закричала мисс Витфилд.

Фредерик ничего не ответил. Он не издал ни звука, даже не дышал. Однако скользил ручкой по бумаге. Вот он закончил «Д»… и что, даже начал выводить «ж»?

– Перестань! – пронзительно завопила я.

Дарси тоже издал вопль, на долю секунды выпустив Фредерика, и обрушился на него всем весом, да так, что все потеряли равновесие. Мы с мисс Витфилд полетели спиной назад, долю секунды я парила в воздухе, словно ее стрекоза. Высоко надо мной промелькнули блестящие кристаллы на потолке, краем глаза я увидела развевающиеся страницы и руку, возможно, принадлежащую Дарси. Хотя, может, и нет. Мир завертелся перед глазами.

И тут показались листочки.

Я погрузилась в шелестящее море, совсем не такое глубокое, как казалось. Серебряные листики засыпали мне глаза, я скатилась на дно каменной ниши и основательно приложилась затылком. От сильного удара закружилась голова. Я не могла вдохнуть, чувствуя, как куски бумаги лезут в рот и в нос. Провела рукой по лицу, смяв что-то, на ощупь похожее на бумажную стрекозу, и с трудом села.

Немного оглушенная, я оглянулась кругом.

Слева сидел Дарси, пытавшийся выкашлять листик, а справа мисс Витфилд склонилась над Фредериком, лежавшим без движения.

– Думаю, он потерял сознание, – пробормотала учительница, но я не обратила внимания на ее слова, потому что вдруг обнаружила кое-что еще.

Нет, не кое-что, кое-кого!

Мы смяли и придавили большую часть стрекоз и листиков, поэтому их объем значительно уменьшился. Теперь на дне остался только тонкий слой бумаги, из которого выглядывали белые сверкающие кости, раньше скрывавшиеся под листьями. У меня пересохло во рту. Ледяной пот заструился по шее и вискам.

Это было не море.

Это была могила.

Я узнала грудную клетку, кости ключицы, блестящую челюсть. Плечевую кость с лопаткой. Скелет лежал здесь удивительно мирно и спокойно.

– Джина? – глухо прошептала я.

Мне стало плохо. Значит, Фредерик успел. Этот ублюдок! Убийца! Этот…

Слева от меня Дарси издал сдавленный крик и опустился на землю.

Дрожа, я подобралась к скелету поближе и стала рассматривать тазобедренные кости, позвонки, зубы. И череп, от формы которого я оторопела. Потому что из лба скелета росли два нароста, закрученные и тянущиеся вверх. Лишь тогда я поняла, что я ошиблась. Это не Джина де Винтер.

Вот какой оказалась моя встреча с фавном.

Сентябрь 1794 года

– Почему ты смеешься? – спросил фавн фею. – ведь обещала мне помочь. Ну так помоги!

Но фея сверкнула на него глазами.

– Ты глупец! – крикнула она. – Глупец!