Это был фавн, сомнений нет.

Мертвый!

Но живший когда-то!

Я уставилась в пустые глазницы. Только сейчас заметила на скелете тонкие линии, завитками обвивавшиеся вокруг белых костей и образовавшие буквы или целые слова. Почерк был тот же, что и на серебряных листочках, тут и там высовывавшихся между костями и из трещин в черепе. Рога на лбу фавна выглядели так же величественно, как и на рисунках в книге. Кости ног заканчивались копытами вместо человеческих ступней.

Фавн!

Мне все еще было сложно поверить в его реальность. Волшебная сила книги создала живое существо! И это живое существо уже давно умерло. Так вот откуда появились блестящие листики? Что, если они на самом деле слова, из которых состоял фавн, – слова, оживившие его, слова, на которые он должен, умерев, разлететься? Распасться на отдельные слова, давшие когда-то ему жизнь и наградившие листочки своим серебряным светом? Чем больше я предавалась мыслям о фавне и этих листочках, тем громче казался шелест вокруг.

К этим звукам примешивалось чье-то сдавленное рыдание. В нескольких метрах от меня скорчился Дарси. Опустившись головой на землю, он прятал лицо в руках.

– Это не Джина, – сказала я сначала тихо, но тут же почти закричала: – Это не Джина!

Дарси поднял глаза, на миг задержал дыхание и подполз ближе. Отчаяние ушло с его лица. Оно сменилось попеременно вспышками облегчения, замешательства и наконец недоумения.

– Это… – пробормотал он. – Это же…

– Он был моим другом, – вздохнула мисс Витфилд.

Вдруг оказалось, что учительница стоит перед нами с хроникой в руках. Мисс Витфилд смахнула листья со своей длинной юбки.

– Я расскажу вам историю, – грустно улыбнулась она. – Всю, с самого начала. Но не здесь. Тут холодно.

И мисс Витфилд жестом предложила нам следовать за ней.

Немного пошатываясь, мы с Дарси поднялись на ноги. Наши пальцы переплелись. Сжав ладонь Дарси и почувствовав его тепло, я успокоилась. Мисс Витфилд уже собиралась вылезать из ниши, когда мой взгляд случайно упал на Фредерика. Тот лежал по-прежнему неподвижно, закрыв глаза. Но грудь его равномерно поднималась и опускалась, и он совсем не казался покалеченным.

– Фредерик скоро проснется и найдет путь наружу, – со злостью бросил Дарси.

Мисс Витфилд кивнула:

– Нужно создать хоть какую-то дистанцию между ним и книгой. Юноша кажется мне… чересчур мотивированным.

– Ну ладно, – согласилась я и переступила через Фредерика, не забыв удостовериться в том, что под ним нет лужи крови или чего-то в этом роде. Сегодня мне точно не хотелось становиться причиной чьей-нибудь смерти, пусть даже по причине неоказания помощи.

Мисс Витфилд уже дошла до входа в туннель, и Дарси потянул меня следом.

– У Джины еще есть шанс, – шепнул он мне. – Все может закончиться хорошо. Проклятие книги нас не коснулось.

Парень улыбнулся мне, но я не ответила. Ведь, честно сказать, совсем не была в этом уверена. Большая вероятность, что Джина давно умерла, по-прежнему существовала. А вот насчет проклятия хроники…

Мисс Витфилд, Дарси и я прошли по туннелю обратно в замок и через несколько минут протиснулись в западную библиотеку через тайную дверь, служившую книжным шкафом. Тихо щелкнув замком, она с легким скрипом захлопнулась за нашими спинами.

– О’кей! – Я повернулась к мисс Витфилд. – А теперь выкладывайте.

Та оглянулась по сторонам, с несчастным видом рассматривая разрушенные шкафы.

– Здесь? – спросила она. – Может, лучше пойдем ко мне, сперва я заварю хорошую чашку чаю…

Я покачала головой.

– Нам нужны правильные ответы. Сейчас же!

Мисс Витфилд со вздохом опустилась в кресло. В камине все еще слабо горел огонь, Дарси сразу подложил туда несколько поленьев, и он разгорелся с новой силой. Я поймала себя на том, что расхаживаю туда-сюда перед мисс Витфилд, ожидая, когда же она начнет говорить.

Дарси тронул меня за локоть, и лишь тогда я, сделав глубокий вдох, заставила себя сесть рядом с ним на диван.

По лицу мисс Витфилд было заметно, что она очень напряжена. Уголки ее губ дрожали, а глаза сверкали. Или это отблески огня играли у нее на лице? Мы немного послушали, как трещат поленья в камине. Затем мисс Витфилд откашлялась, выпрямилась во весь рост в кресле и твердым голосом сказала:

– Мое настоящее имя не Витфилд. Мое настоящее имя – Элеонора Морланд.

– Элеонора Морланд? – удивилась я.

– Как у той писательницы? – растерянно спросил Дарси, а у меня по спине пробежал холодок.

– Не как у той писательницу, – прошептала я и посмотрела на нашу преподавательницу новыми глазами. – Ведь это она и есть та самая писательница.

Дарси фыркнул.

– В таком случае ей бы стукнуло больше двухсот лет.

– Двести сорок один, если точно, – подтвердила мисс Витфилд. – Родилась шестнадцатого декабря тысяча семьсот семьдесят пятого. Умерла – никогда! – Дарси резко втянул воздух, а женщина невозмутимо продолжила: – Виновата в этом книга. Все произошло случайно.

Мисс Витфилд пролистала хронику и показала одну из записей, относящихся к тысяча семьсот девяносто пятому году.

– Я сама устроила себе это в самой последней записи: «Я отказываюсь от них, чтобы вернуться в Англию и жить там писательницей, без всякой магии, до конца дней», – призналась она. – До конца дней, понимаете?

– Да, – пробормотала я. – И нет. Как это связано с фавном?

– Вы напророчили самой себе бессмертие? – спросил Дарси.

– Нечаянно, говорю же. Если б можно было все изменить, поверьте, я так бы и сделала, – вздохнула мисс Витфилд и откинулась в кресле. – Ну ладно. Я обещала рассказать вам всю историю, вот она. Первые восемнадцать лет своей жизни я была обычной девушкой. Я жила в Англии, играла на фортепьяно, занималась рукоделием, учила французский и немецкий языки. Иногда писала сказки и пьесы, которые читали только родственники. Летом тысяча семьсот девяносто пятого года родители послали меня к друзьям семьи в Германию, в Штольценбург, где я провела несколько недель, совершенствуя свой немецкий.

Все было чудесно. Мне все нравилось уде Винтеров – и замок, и земли вокруг него. Большую часть времени я бродила повсюду и искала в старинном здании тайные ходы. А еще надоедала слугам – просила рассказать здешних мест, потому что в то время очень интересовалась стариной и знала, что у каждого порядочного замка должны быть свои мистические истории. Сперва мне рассказывали немного. Никто не хотел нагонять страху на молодую англичаночку. Но однажды мне удалось заставить девушку, служившую на кухне, проболтаться. Я узнала про легенду о семи волшебных книгах и умершем всего несколько десятков лет назад графе фон Штольценбурге с его фантазиями о сверхъестественном существе. С того момента меня было не удержать. Я конечно же сразу отправилась его искать.

Я прочесала весь замок. Заглянула в каждый уголок, в каждую каморку, проверила самые дальние лестницы. В конце концов я нашла и книгу, и фавна. – Взгляд у мисс Витфилд затуманился, она с грустной улыбкой продолжила: – Он был прекрасен. Я увидела фавна, пожирателя слов, ночью при полной луне, когда сидела на подоконнике своей комнаты. Вечерний ветер доносил до меня густой сладкий запах роз, было темно, ничего не видно, но едва заметное движение на краю двора и легкий шорох гравия выдали его присутствие. Может, фавн полагал, что обитатели замка давно ушли спать, может, хотел, чтобы я его увидела. Не знаю… Знаю лишь, что в лунном свете появилась высокая фигура, фавн закрыл глаза, откинул голову и воспел песнь небесам.

Этот миг я не забуду никогда: лицо и обнаженная верхняя половина тела, несомненно, принадлежали человеку, но ноги были покрыты шерстью и оканчивались копытами. Оба закрученных рога серебристо сверкали во тьме. Буквы покрывали их, словно сеть крошечных татуировок. Я высунулась из окна, чтобы получше рассмотреть чудесное создание, но стукнулась о раму. Звук вышел таким громким, что фавн прервал песню, поднял на меня свои золотистые глаза и через миг одним громадным прыжком исчез в темноте.

Я вздохнула:

– Вы больше его не видели?

Мисс Витфилд усмехнулась:

– Видела много раз. Несколько ночей я караулила фавна во дворе, и когда он появился в следующий раз, то преградила ему путь и заговорила. Сперва фавн хотел сбежать. Но поняв, что я не боюсь, остался. Думаю, я – первый человек, которого он видел настолько близко, ведь рассматривал он меня так же восхищенно, как я его. – Мисс Витфилд откинула с лица прядь волос жестом, наверное, не изменившимся с юности. – Правда, мы плохо понимали друг друга, фавн не говорил ни на английском, ни на немецком, его язык скорее походил на шуршание бумаги. Но все равно мы стали друзьями. Мы встречались тайком, бродили по лесам и замку, фавн водил меня по подземным ходам. Я показывала ему человеческий мир, а он играл для меня на флейте.

– Э-э… да, я, конечно, э-э… очень рад за вас, – пробормотал Дарси, опустив подбородок на руки. – Просто я все еще не понимаю, зачем вы нам об этом рассказываете. Хорошо, фавн существовал. И что? Он ведь уже давно мертв.

Мисс Витфилд кивнула:

– Знаю. И это самое грустное. Фавн – не человек, он целиком и полностью магическое создание. Бессмертное. Это он должен сидеть здесь с вами, а не я. Но в те времена я была слишком юна и неопытна, порывиста во всем, что делала. Думала, что я уже взрослая, думала, что у меня все под контролем, но, к сожалению, оказалось совсем наоборот.

Очень скоро в пыльном углу комнаты, где когда-то жил граф фон Штольценбург, я нашла хронику, поняла, как она работает, и написала туда то, о чем и сегодня жалею. И больше всего – о сказке про фавна и фею.

Голос мисс Витфилд начал срываться, она умолкла, встала с кресла и принялась смотреть в огонь, обхватив каминную полку обеими руками и прислонившись лбом к мрамору.

– Мисс Витфилд? – тихо спросила я. – Что произошло тогда?

– Я хотела помочь фавну, – прошептала женщина. – Я знала, как одинок он был, пока мы не встретились, и понимала, что до моего возвращения в Англию осталось несколько недель. Поэтому я решила сделать запись, которая освободила бы фавна, исполнила его заветное желание стать человеком. Мне казалось разумным связать старые сказания о королеве фей на берегу Рейна с собственной историей, чтобы потом они соединились в одну легенду. План казался простым и гениальным. – Мисс Витфилд вздохнула. – Но все пошло прахом. Я описала в хронике несколько дней, и события опередили меня, сказка пошла своим ходом, прежде чем я успела рассказать ее до конца. А окончилась она так, как никогда не должна была оканчиваться. – Мисс Витфилд все еще стояла у камина. Не оборачиваясь к нам. – Королева фей из старой легенды была злой. Она заставила фавна сделать попытку стать человеком и, когда он ошибся, забрала его жизнь, – тусклым голосом закончила свой рассказ мисс Витфилд.

– Но… – прошептала я.

От мыслей о злой фее закружилась голова. Что, и она существует? Потому что была описана на страницах хроники, как и фавн? С другой стороны, в старых легендах тоже была фея, она вообще наложила проклятие на книги… Появилась ли фея из-за книги или книга из-за феи? В голове все смешалось. Как жалко фавна.

– Но… вы не пытались написать другой конец или как-то отмотать все назад? Вы никак не могли спасти фавна?

Мисс Витфилд обернулась, у нее в глазах блестели слезы.

– Я пыталась, – промолвила она. – Я пыталась, но было уже слишком поздно.

– Ох! – Я всплеснула руками.

Мисс Витфилд кивнула.

– Да, и это заставило меня наконец-то понять, насколько опасна эта книга, и я решила никогда больше в нее ничего не писать. Спрятала хронику в тайном месте на дне старой медной ванны и укрыла листьями, на которые распался мой друг фавн. Я уехала обратно в Англию и стала писать книги, сюжеты которых вращались только вокруг нашего мира. Я поклялась, что никогда больше не пророню ни слова о фее, фавне или других сказочных существах и в моих романах не найдется места никакому волшебству.

Судьба фавна, конечно, была ужасна, но я думала, что с его смертью все закончилось. Лишь спустя много лет поняла, что старею совсем не так, как остальные люди, и тело застряло где-то в возрасте сорока лет. Долгое время я и не думала о последних словах, записанных в хронику, но в конце концов поняла, что натворила с собой. – Мисс Витфилд провела двумя пальцами по губам. – Внешность моя не менялась, и потому через некоторое время мне пришлось инсценировать собственную смерть и уехать, чтобы не бросаться людям в глаза. За две сотни лет я объездила весь мир, жила в джунглях Южной Америки, в сибирских деревнях и на китайской чайной плантации, но всегда возвращалась в Европу, обычно во Францию, Германию или Англию. Время от времени я связывалась с де Винтерами, представляясь дальней кузиной чьей-нибудь двоюродной бабушки, и следила за тем, что происходит в Штольценбурге. Много лет все было спокойно, но однажды во время моего десятилетнего отсутствия тайник вдруг опустел и книга оказалась в одной из библиотек.

Только четыре года назад до меня вдруг дошли здешние слухи. Я была в арктической экспедиции, когда узнала о таинственном исчезновении Джины де Винтер. И сразу же приехала сюда. Боялась, что хроника могла сыграть в этом свою роль, боялась, что кто-то не только нашел книгу, но и понял, как она работает. Поэтому стала учительницей, решила остаться в интернате, найти хронику и уничтожить. Видимо, Джина описала новый тайник, потому что четыре года мои поиски не принесли результата. Я уже думала, что книга растворилась в воздухе вместе с Джиной, как вдруг снова начали происходить загадочные случаи. С доктором Майером… И со львом… Поэтому первым делом я опять перерыла замок, на сей раз основательнее. И чтобы на меня не подумали, оставляла то тут, то там горсть листочков, оставшихся от фавна. Хотела, чтобы поиски были овеяны своего рода мистикой, чтобы сбить с толку тех, кто использовал книгу…

Я вспомнила, как мисс Витфилд на балу подняла серебряные листочки, и поняла, что, скорее всего, те выпали из ее сумки.

– Но вы не догадывались, что это я пишу в книге, – улыбнулась я.

– Нет, я подозревала Фредерика. А затем, когда твой отец выиграл премию, вдруг решила, что это, может быть, он, поэтому пригласила его на ужин и подмешала в еду слабую порцию успокоительного в надежде, что оно развяжет ему язык. Но вы с Дарси сами рассказали мне о книге и…

Я подскочила:

– Так поэтому папа упал в обморок? Из-за таблеток, которые вы ему подсунули?

Мисс Витфилд потупилась:

– И мне очень-очень жаль. Но поверь, Эмма, твоему отцу на самом деле ничего не угрожало.

Я фыркнула.

Дарси тоже встал и принялся ходить по комнате взад-вперед.

– Так вы тоже считаете, что Джина использовала книгу, потому что не хотела больше находится здесь? Но в ее записях что-то пошло не так? – осведомился он.

– Да, – кивнула мисс Витфилд. – Именно так я и думаю.

– Тогда, позвольте спросить, у нас есть шанс ее отыскать?

Мисс Витфилд открыла рот, чтобы ответить, но Дарси вдруг резко отвернулся и уставился на потайную дверь.

– Что это за шум? – настороженно спросил он.

К треску огня в камине действительно добавился какой-то звук, которого не было раньше. Странный, доносящийся с той стороны двери в библиотеку. Приглушенный и какой-то жуткий. Шаги? Или шорох бумаги? А возможно, шелест сотен стрекозиных крыльев, рассекающих воздух?

Мисс Витфилд схватила книгу и прижала к себе.

– Может, это Фредерик проснулся? – пролепетала она.

Мы с Дарси переглянулись. Судя по звуку, совсем не Фредерик, уж точно не он один… причем звук становился все громче.

Наверное, разумней было взять книгу и попросту сбежать и чем быстрее, тем лучше. Но Дарси, казалось, вдруг перестал подчиняться своей воле (может, послал к чертям рассудок и здравый смысл?). Словно подчиняясь приказу, парень подошел к потайной двери, протянул руку к книжным полкам, в которых был запрятан механизм, и проводил взглядом отъезжающие в сторону полки. Шум сразу же превратился в оглушающий гул, доносящийся до нас из темноты.

Дарси двигался как робот, которому дали приказ переставлять одну ногу за другой.

– НЕТ! – закричала я. – Не надо! Что ты делаешь? Уйди оттуда!

Но Дарси уже двинулся вперед, он как раз стоял в проходе между полками, когда деревянный шкаф вдруг заскрипел и треснул. Тяжелые книжные полки, образующие потайную дверь, задрожали. Резким движением, причины которого никто не смог бы объяснить, они скользнули обратно в проем. Я видела, как Дарси развернулся, расширив глаза от ужаса, но у него не было времени увернуться.

Дверь уже впечаталась парню в грудь.

Я закричала.

Одним прыжком я оказалась около Дарси. Он тяжело дышал, с лица исчезли все краски.

– Дарси! – крикнула я и потянула за край полки. – Ты ранен?

– Не знаю, – ответил он.

Парень говорил шепотом. Верхняя половина тела была зажата дверью.

– Я не могу… Мне не хватает… воздуха.

Черт!

Я похолодела. Это проклятие книги! Вот он, миг, которого я так боялась, миг, когда моя первая запись в хронику воплотилась в реальности. Запись, согласно которой Дарси де Винтер должен задохнуться под книгами, которые у нас отнял. У меня захрустели зубы – так крепко я их сжала. Изо всех сил я потянула на себя тяжелую деревянную дверь, пытаясь открыть.

Я не позволю, чтобы несколько нелепых слов на бумаге забрали у меня того, кто мне дорог. Я не потеряю Дарси, как мисс Витфилд потеряла когда-то фавна.

– Помогите мне, скорее! – крикнула я и тут же поняла, что мисс Витфилд давно стоит рядом и тоже всем весом навалилась на дверь.

Но, кажется, механизм заело. Дверь не сдвинулась в сторону ни на миллиметр. Как бы мы ни старались и сколько сил ни прилагали, ничего не помогало. Все было бессмысленно.

Дарси смотрел прямо на меня. Его веки трепетали.

Я отпустила дверь.

– Ладно, ладно! – пробормотала я. – Дайте мне книгу. Это наш единственный шанс. Быстрей!

Одну руку я протянула к мисс Витфилд за книгой, а другой выхватила из сумки ручку. Однако мисс Витфилд не пошевелилась. Что такое? Она не слышала моих слов?

– ДАЙТЕ МНЕ КНИГУ, – повторила я, срываясь на крик.

Мисс Витфилд отступила на шаг.

– Эмма, – тихо сказала она. – Писать в нее опасно.

Я не могла поверить своим ушам. Она что, не понимает?

– Речь идет о Дарси! ОН ЗАДОХНЕТСЯ! Мы не можем просто позволить ему умереть! – кричала я, прикидывая, не налететь ли на мисс Витфилд и не вырвать ли книгу силой.

– Я знаю, как это – жить с виной. Поэтому предоставляю решение тебе. Но предупреждаю, не делай этого, Эмма.

Я схватила хронику, раскрыла, приложила ручку к бумаге… и заколебалась.

Лицо Дарси уже приобрело синеватый оттенок. Скоро он потеряет сознание. Мисс Витфилд продолжала оттягивать тяжелую дубовую дверь, вдавливавшую грудную клетку парня в проем. Мне показалось или гул стал громче? Что-то напирало с другой стороны двери?

Не важно. Надо спешить, ведь я еще могу спасти Дарси.

Я уже давно придумала нужные слова. «Октябрь 2017-го шарниры двери из книжных полок в западной библиотеке были такими ржавыми, что сегодня сломались». Осталось их только вписать.

А вдруг все снова пойдет не так?

Вдруг уже завтра последствия этой записи заберут жизнь Дарси? Или вместе с шарнирами разрушится ползамка?

Я взвесила книгу в руках. Перевела взгляд с серобелого лица Дарси на камин.

– А… если мы бросим ее в огонь? – прошептала я.

Мисс Витфилд тяжело дышала от напряжения.

– Да, может, так будет лучше. Если ты уничтожишь книгу, мы, наверное, навсегда избавимся от магической силы, содержащейся в ней. Правда, я не знаю, что будет с Джиной, если мы сделаем это прежде, чем найдем ее.

Я до крови закусила губу. Мисс Витфилд права. Наверное, разумнее сжечь книгу. Ведь если волшебные слова сгорят, им не задушить Дарси, верно? А что он скажет, если выживет, но зато не сумеет отыскать сестру на краю света? Если огонь поглотит книгу и вместе с ней все, что прямо сейчас, возможно, сохраняет Джине де Винтер жизнь? Так это работает или нет?

Я не знала. Если честно, у меня не было ни малейшей догадки, что случится, если мы предадим книгу огню, спасет ли это Дарси и убьет Джину или убьет их обоих. Предсказать что-либо насчет этой хроники невозможно.

И поэтому я не могла этого сделать.

Я вообще ничего не могла сделать.

Или могла?

Позднее я говорила себе, что книга просто выскользнула из моих вспотевших рук. Или что я предчувствовала, что и без магической силы найдется способ освободить Дарси.

Но честно говоря, во время этих ужасных, бесконечно долгих секунд, когда Дарси задыхался на моих глазах, меня парализовало от страха принять решение, о котором я буду сожалеть всю жизнь. Страх заставил меня застыть, запутавшись в мешанине собственных мыслей и неведомых мне возможностей. И именно из-за страха я наконец не глядя выпустила книгу из рук и снова схватилась за полку в надежде разрушить шарниры. Дарси потерял сознание, уже не оставалось времени еще что-нибудь сделать.

Конечно, я так и не смогла сдвинуть тяжелое дерево. Дарси выглядел ужасно. Но к все усиливающимся шороху и шуршанию бумаги с той стороны двери добавился звук шагов. Раздался стук, словно кто-то ударил кулаком, полки задрожали. В расщелину над головой Дарси просунулась рука, за которой я разглядела обрывки бумаги, парившие в воздухе. А человек с той стороны позвал на помощь голосом Фредерика.

– Дверь застряла! – крикнула я ему сквозь шум. – Наверное, что-то заклинило!

Человек убрал руку, и стук стал сильнее. Отчаяннее! Вдруг он прекратился на секунду. Или на две. Затем шкаф сотрясся от тяжелого удара. Фредерик, видимо, навалился на дверь всем своим весом.

Я посмотрела на мисс Витфилд, и та кивнула. Мы были готовы к следующему удару. Когда Фредерик еще раз навалился плечом на дверь, мы дернули ее изо всех сил. Я вцепилась в дерево и потянула так сильно, как могла.

Раздался треск, и тяжелые дубовые полки наконец сдвинулись с места! Тайный механизм заскрежетал, заскрипел и откинул нас с мисс Витфилд так, что мы упали спиной на ковер.

В ту же секунду что-то пронеслось над нами – серебристо-белое облако шелестящей бумаги. Бесчисленные взмахи крылышек разрезали воздух над нашими головами. Не могу ручаться, но, кажется, я разглядела в этом облаке летящих стрекоз, устремившихся к камину; на миг они приблизились к огню, а затем умчались вверх по дымоходу в ночь. Исчезли они так быстро, как и появились, буквально за долю секунды, потому в следующий момент я уже гадала, не показалось ли мне все это.

Я села.

Дарси лежал на полу. Он еще дышит?

Мисс Витфилд тем временем ползла к книге на четвереньках, а растерянный Фредерик шел по комнате. На его щеке краснели царапины, словно от бумажных порезов. Он тер затылок.

– Я… кажется… я видел совершенно безумный сон, – пробормотал он и, пошатываясь, направился в сторону спальни Дарси.

Добрался он до нее или нет, не знаю. Меня это не интересовало, все внимание я сосредоточила на бледном, безжизненном Дарси, лежащем под книжными полками. Он что…

Но вблизи я увидела, что грудь парня мерно поднимается и опускается, что он дышит, что он жив! В первый раз я была рада непредсказуемости хроники – в первый раз она привела к тому, что последствия записи были менее серьезными, чем планировалось. Слезы облегчения выступили у меня на глазах.

– Дарси! – шепнула я. – Дарси!

Наклонившись к парню, я пригляделась к его темным бровям, длинному прямому носу, изгибу скул, даже крошечным венкам на закрытых веках. Лицо Дарси стало мне таким родным за последние недели! Открытое и честное, хотя порой слишком гордое, даже высокомерное. Но главное, это было лицо Дарси, и я знала, что он прячет под своей маской.

Осторожно-осторожно я коснулась губами синеватых губ Дарси. Они оказались совсем не такими, как я представляла. Мягче и одновременно жестче. И медленно-медленно Дарси пробудился к жизни от моего прикосновения.

Октябрь 2017 года

Наконец-то были найдены останки, принадлежащие Д.