Мир вокруг Уилла как будто подернулся темной пеленой. Густой туман поднимался над морем, скрывая все у него перед глазами. Все, кроме неподвижного лица старинного друга. В голове стучало единственное слово: умер.
«Умер, – думал Уилл. – Умер. Умер. Шерлок умер».
И вдруг ему снова стало пять, он очутился в комнате на Бейкер-стрит. Через открытое окно доносился стук копыт, кто-то, видимо опаздывая, громко бранился, что должен поспеть в другой конец Лондона. На массивном письменном столе посередине комнаты под грудой карт и бумаг были погребены грязная посуда и странные измерительные приборы со множеством колесиков. На узорчатом ковре – трубка и бурые табачные крошки. Из пробирки на каминной решетке распространялся едкий запах.
Уилл попал сюда впервые, роста ему как раз хватило, чтобы разглядеть поверхность стола. Он понятия не имел, чья это комната и как он здесь оказался. Наверное, благодаря дару, о котором говорил лорд, дару, которого Уилл не осознавал, дару, который мог зашвырнуть его неизвестно куда…
Уиллу приглянулась большая лупа. Он взял ее со стола, и круглое, необычно выпуклое стекло блеснуло в лучах солнца. Лупа оказалась тяжелее, чем он предполагал. Мальчик покрутил вещицу в руках, и по стенам пустились в пляс радужные пятнышки. Скрестив ноги, Уилл уселся на мягкий ковер. Упавший на лупу солнечный луч рассыпался по комнате яркими брызгами света. Или это вспорхнули малютки-феи?
Вдруг Уилл увидел рядом с собой клетчатые брюки.
– Мальчик, эта лупа принадлежит мне, – раздался голос откуда-то сверху.
– Я хотел только посмотреть. Гляди, как я могу! – засмеялся Уилл.
Он запустил солнечных зайчиков-фей кружиться под потолок. И посмотрел вверх.
Над штанинами виднелся пиджак, а выше – лицо с длинным крючковатым носом и ярко-синими глазами.
– О, я абсолютно уверен, что перед нами научное открытие! – сказал обладатель всего этого богатства и рассмеялся.
Уилл потер глаза. Холмс, лежащий перед ним, не смеялся.
Он больше никогда не засмеется.
Уилл видел себя словно со стороны.
– Надо позвать на помощь, – сказал его голос.
Уилл видел, как его собственное тело поднялось и повернулось к Эми.
– Нам нужна помощь, – повторил Уилл, а собака свернулась рядом с Холмсом в клубок и уткнулась носом ему в шею.
Эми что-то ответила, но Уилл не разобрал слов.
Они побежали через болото.
Дальнейшее юноша вспоминал с трудом. Они с Эми добрались до Тайной библиотеки, встретились с Гленом, Дезмондом и Клайдом, рассказали обо всем, что случилось. Вместе бросились обратно на берег, Дезмонд и Глен помогли ему дотащить Холмса до каменного кольца, и Шерлока вернули в роман, чтобы другие персонажи смогли его похоронить. Собака растворилась в книге вместе со своим мертвым хозяином.
Через некоторое время Уилл, сидя в своей хижине на потрепанном диване, спрашивал себя: что же произошло на самом деле? Действительно ли Холмс умер? За окном уже опустилась ночь, а в печке потрескивал огонь.
– Я – сыщик, – объяснил Холмс.
– Что такое «сы-щик»? Может, через Ш? Не будет лучше? – спросил Уилл и пустил солнечный зайчик по клетчатой штанине.
– Я расследую преступления. Обычно это загадки не из простых, и мне приходится довольно долго ломать над ними голову.
– Ты разгадываешь загадки этой штукой? – Уилл поднял лупу повыше.
– И ею тоже. Если хочешь, можешь мне помочь. Сейчас я ищу одну огромную собаку.
– Собак я люблю.
– Хочешь чаю?
Уилл поднял голову. Эми протягивала ему большую дымящуюся чашку. Из прически девушки выбились несколько прядок и разметались по лбу. Уилл никогда не видел, чтобы кто-нибудь выглядел так привлекательно, не прикладывая к этому никаких усилий.
– Спасибо, – сказал он и потянулся за чаем.
Обжигающе теплый напиток вернул его к реальности.
Налив чаю и себе, Эми присела рядом на диван.
– Ты здесь живешь? – спросила она.
– Нет, – ответил Уилл. – Хотя вообще-то да.
– Кстати, какие интересные обои. – Эми кивнула в сторону красных букв над печкой. – Что значит «я не сплю»?
– Что? А, это… – Уилл пожал плечами. – Понятия не имею. Я не знаю, я… – Он замолчал.
– Извини, – прошептала девушка. – Я не хотела лезть с вопросами. – С ногами забравшись на диван, Эми устроилась поудобнее и внимательно смотрела на Уилла большими блестящими глазами. – Ужасно, наверное, потерять такого друга.
Уилл, очнувшись от забытья, резко закивал головой.
– Мне… уйти? – спросила Эми.
– Нет, – быстро ответил Уилл и постарался не думать больше о феях – солнечных зайчиках. – Я… спасибо, что сделала чай.
– Не за что.
Они пили чай небольшими глотками.
– Думаешь, это несчастный случай? Холмс сорвался с утеса во время бури? – спросила Эми.
– Ты видела рану у него в груди? – вопросом на вопрос ответил Уилл.
– Да. – Эми вздохнула.
– Не очень-то это похоже на несчастный случай, правда? – И от этой мысли, высказанной вслух, Уилл похолодел.
– Ты думаешь, его… убили? – прошептала девушка. – Но ведь он литературный персонаж! Кому понадобилось его убивать? Зачем делать это?
Уилл пожал плечами:
– Может быть, он узнал что-то такое, чего ему знать не надо?
– Что именно? – Эми пристально посмотрела на юношу.
Уилл указал на корявую надпись на стене:
– Он рассматривал вот это. И вскоре пропал.
– Ох! – выдохнула Эми.
Уилл сделал большой глоток горячего чая. Напиток обжег горло, но юноша этого даже не заметил. Он знал Холмса почти всю жизнь. Великий сыщик стал для Уилла не просто литературным персонажем, он стал другом, хранителем его тайн, советчиком. Уилл, в свою очередь, нес ответственность за Шерлока, его задание состояло в защите книги, где действует знаменитый сыщик. А теперь получается, что Холмса в ней просто больше не существует? Уилл не справился с задачей, провалился с треском. Он изо всей силы швырнул чашку об пол, и она разлетелась на множество осколков. Чай забрызгал стены.
– Я плохо за ним смотрел! – Уилл был безутешен. – Нельзя было приводить его во внешний мир!
– Может, это все-таки несчастный случай, – проговорила Эми, не поведя и бровью. – Не мог же ты предугадать, что такое случится, верно? До сих пор странствия по книжному миру не казались мне опасными. Волнующими – да, но не опасными.
– Они и не опасны, – согласился Уилл. – Книги – это ведь замечательно. Но с Шерлоком такого не должно было случиться никогда, и это моя ошибка. Я привел его сюда.
Он пнул шаткий столик, тот с грохотом опрокинулся.
Эми коснулась руки Уилла, но он не хотел, чтобы его трогали: он, мол, недостоин того, чтоб его утешали. Уилл перегнулся через край дивана к сундуку и вытащил зачитанный экземпляр «Питера Пэна»: корешок отвалился, страницы пожелтели. Протянув книгу Эми, юноша объяснил:
– Вот сюда я залез в первый раз.
С этого все и началось. И привело к тому, что труп его лучшего друга вынесло к берегам Штормсея. Может, лучше сжечь этот экземпляр? Да, надо прямо сейчас засунуть его в печь!
Эми погладила тканевую обложку.
– Какая чудесная книжка, – прошептала она.
– Я читал ее сотни раз, просто читал, хотя мог и запрыгнуть внутрь. – Уилл вздохнул.
Что стоило ему на том и остановиться? Разве обязательно было проникать в книгу и переворачивать весь книжный мир с ног на голову?
– Да, бывают такие книги. Для меня это «Момо», а еще «Гордость и предубеждение», – сказала Эми. – Честно говоря, героев этих книг я люблю больше, чем настоящих людей.
И лицо ее омрачилось… Свернувшаяся в клубочек Эми с книгой в руках напоминала Уиллу бабочку, которой пытались обломать крылья.
– Правда, что мама никогда не рассказывала тебе о даре? – спросил он. – Что ты открыла его, только вернувшись сюда?
– Да, – ответила Эми. – Но мы не вернулись, а только остались на каникулы.
Она погрустнела еще больше.
– Даже странно, стоило вам внезапно здесь появиться и…
–…сразу же кто-то умер? – Эми скрестила руки на груди. – Так ты намекаешь, что мы с Алексой…
– Нет, – прервал Уилл девушку. – Я не это имел в виду. Я…
– Ладно, – вздохнула Эми. – Просто сегодня плохой день.
Она некоторое время глубоко вдыхала и выдыхала, пытаясь прогнать грусть. Открыла книгу и чистым голосом начала читать вслух «Питера Пэна». Откинув голову на спинку дивана, Уилл с закрытыми глазами вслушивался в рассказ о потерянном мальчике Питере, злом Капитане Крюке и фее Динь-Динь.
Дом Ленноксов уже погрузился в тишину, когда я за полночь прокралась в свою комнату, оставив спящего Уилла в его хижине. Сейчас я сама нуждалась в утешении. За последние дни случилось столько удивительных событий. Но смерть Шерлока Холмса была даже невероятнее моих приключений в книжном мире. У меня в голове не укладывалось, что мы и вправду нашли труп великого сыщика на берегу Штормсея. Несчастный ли случай, убийство ли, но это ужасно. Человек умер, пусть он и вымышленный. Я совершенно выбилась из сил, но спать даже не думала. Переодевшись в пижаму, я прокралась через крошечную ванную прямо в комнату Алексы.
Мне обязательно надо поговорить с ней обо всем. У меня в голове застыла картинка: водоросли в волосах мертвеца. Я продолжала слышать монотонный звук, с которым стукались об обломки военных кораблей ноги погибшего Шерлока. Настоящий труп я еще никогда не видела. До сегодняшнего дня я знала, как выглядят трупы, только по детективным фильмам, и меня всегда успокаивала мысль, что кровь там бутафорская. Но красное пятно на груди Шерлока Холмса – это не работа гримеров…
На ощупь пробравшись между предметами мебели и горами валявшейся повсюду одежды, я пересекла комнату и остановилась у кровати с балдахином, похожей на мою. Осторожно отодвинула штору.
– Алекса? – прошептала я в темноту. – Алекса? Это я, Эми. Случилось кое-что плохое. Мне очень надо с тобой поговорить.
Алекса не ответила.
– Алекса? – позвала я громче.
Я нашла край кровати и нащупала простыню, одеяло – все несмятое и холодное. Я наклонилась, добравшись до самых подушек, и оторопела: никого.
Быстрым шагом я вернулась к двери и включила свет, в комнате никого не было. Сначала я подумала, что у Алексы бессонница. Я вышла в коридор, немного побродила по дому, заглянула в гостиную и зимний сад. Последняя надежда – бабушкина библиотека. Но и там ни следа Алексы! И тут я, увы, вспомнила, что и в случае с Холмсом все началось с его исчезновения.
Всю ночь я без сна металась по кровати, а утром, вый дя к завтраку, застала Алексу беседующей с леди Мэйред.
– Где ты была? – выпалила я.
Алекса склонила голову набок:
– Доброе утро, Жирафенок. Ты о чем? Где мне следовало быть?
– Ну, сегодня ночью я зашла в твою комнату и…
– Ах, – отмахнулась Алекса.
Леди Мэйред с интересом вскинула брови.
Притворившись, будто ничего не замечает, Алекса сделала глоток кофе.
– Мистер Стивенс только что рассказал нам о Шерлоке Холмсе. Это ужасно! – сказала она, не глядя на меня.
– Да, – буркнула я и села рядом.
Что случилось с Алексой? Она намазывала джем на хлеб какими-то нервными движениями. Закончив, чуть ли не в один присест проглотила бутерброд и вскочила из-за стола.
– Хорошего дня, Эми, – крикнула она, дожевывая на ходу, и скрылась за дверью.
Мы с леди Мэйред обменялись недоуменными взглядами.
Этим утром в Тайной библиотеке тоже говорили только об убийстве знаменитого детектива. Глен вовсю распекал Уилла, то и дело подчеркивая, как безответственно повел себя тот, когда тайком провел Холмса через каменное кольцо.
– Это черный день для почтенного клана книжных странников, – провозгласил Глен уже в третий раз. – Вы здесь для того, чтобы защищать книжный мир. Вы должны предотвращать несчастные случаи, а не создавать их из-за своей безответственности, – увещевал он нас всех.
Конечно, Бетси все это время кивала в ответ, а выражением лица ясно давала понять, что полностью согласна с Гленом. Бледный Уилл, сидя за партой, терпеливо сносил головомойку.
– Шерлоки из остальных книг поделят между собой его действия в «Собаке Баскервилей». Самого худшего, то есть разрушения сюжета, удалось избежать, – вещал Глен. – Однако ты теперь должен приложить вдвое больше усилий, чтобы исправить ошибку. До тебя кое-кто из книжных странников тоже проваливал задание, но смерть персонажа была и остается самым серьезным проступком. Надеюсь, тебе это известно.
– Конечно, – ответил Уилл.
Он первый раз за день открыл рот. Откашлялся и поднялся с места.
– Мне это известно, – сказал он ровным голосом. – И поэтому сегодня ночью я принял решение, что больше никогда не буду прыгать в книги. Я покончил с этим.
– Что? Нет, ты… ты должен, дар к этому обязывает! – воскликнула Бетси. – Ты родился книжным странником, от этого не отказываются.
– Мои родители отказались, – возразил Уилл.
Бетси тоже вскочила. На щеках у нее вспыхнули красные пятна.
– Твои родители бросили тебя, единственного своего ребенка. Ты что, забыл?
– Я хорошо помню день, когда они уехали. Они хотели взять меня с собой, но я остался.
– Потому что решил использовать дар! Уилл, ты должен продолжать… Ты…
– Я остался, потому что знал: это правильно. И теперь я тоже знаю, что должен сделать. Если я поступлю иначе, то никогда не смогу снова посмотреть самому себе в глаза, – сказал Уилл и взял свою куртку.
– Лорд этого не одобрит, – вмешался в разговор Глен.
Уилл только пожал плечами. И вышел из класса.
Бетси хотела было побежать за ним, но Глен велел ей остаться.
– Он отойдет от шока и успокоится, – улыбнулся учитель и положил на свою кафедру огромный фолиант. – Но это не помешает нам сосредоточиться на занятиях, верно? Вот семейная хроника клана Ленноксов, которую мы сегодня обсуждаем.
– Супер, – проворчала Бетси, закатывая глаза.
– Идите сюда, – позвал Глен.
Открыв рассыпающийся переплет, он расправил какой-то лист бумаги, напоминающий карту. Мы подошли ближе, и я догадалась, что это – генеалогическое древо в виде оленьих рогов, выписанных тончайшей кистью. Ветви расходились по бумаге бесконечными завитками, отливая золотом и разными оттенками зеленого. Между ветвями красовались крошечные нарисованные портреты. «Эоган Леннокс, великий читатель», – значилось у корня древа под изображением лысого человека с рыжей бородой. Далее изгибы ветвей расходились к довольно свирепому на вид Рональду Ленноксу, замахнувшемуся топором, и к Айдану Ленноксу в блестящем одеянии и с жабо. Следом за целой вереницей рыжеволосых мужчин и женщин верхушку древа венчал портрет юной, удивительно красивой леди Мэйред. А это значит… Но нет, Глен снова расправил бумагу, и там появилось лицо Алексы в обрамлении темно-рыжих локонов. Тонкая ветвь вела от нее к большеглазой девушке с блестящими волосами. Под портретом стояла витиеватая подпись: «Эми Леннокс». Крошечная Эми была изображена в моем темно-синем шерстяном свитере!
– Дезмонд вчера закончил портрет, – сообщил Глен. – Тебе нравится?
– О-о, да-да, конечно, – пролепетала я.
Дезмонд проявил немало доброты, изобразив меня такой. На картинке я выглядела почти красивой.
– Хорошо, – сказал Глен. – Теперь я хотел бы показать вам обеим, какими ужасными могут быть последствия несерьезного отношения к вашему призванию – защите литературы.
Глен свернул карту, перелистал несколько страниц истории моей семьи и остановился на главе под названием «Великий пожар».
Вскоре мы с Бетси улеглись под каменными воротами на холме. Мы обе пытались возражать, но Глен был неумолим, и стало ясно, что прыгать придется вместе.
– Бессмысленные распри ваших семей доставили уже много бед. Вам пора понять, что вместе вы можете достичь куда большего. Ну же, вперед!
С этими словами учитель опустил тяжелый фолиант нам на лица. Буквы поплыли перед глазами, нас затянуло в печатный текст. Я уже успела привыкнуть к странному чувству, возникающему во время этих прыжков.
Мы приземлились в старинном сводчатом подвале. В нос мне ударила затхлая вонь, я для начала попыталась сориентироваться в полутемном помещении, а Бетси сразу встала и отряхнула грязь с короткого темно-красного платья. Я неуверенно поднялась на ноги:
– Ты уже бывала здесь?
Бетси приложила палец к губам и, сердито нахмурившись, покачала головой.
Мы огляделись. В подвале было довольно темно, свет шел только от камина, где на вертеле жарился поросенок. У камина стояло резное деревянное кресло, в нем дремал рыжебородый молодой человек, одетый в юбку из шотландки с традиционным узором нашего клана и рубашку старинного покроя. Глаза полуприкрыты, на животе – стопка книг. Грязные голые ноги он протянул к огню, сапоги лежали тут же.
Мы хотели было подкрасться поближе, как вдруг дверь на другом конце подвала с грохотом распахнулась. В помещение ворвались двое темноглазых юношей с растрепанными волосами, тоже одетые в килты, но с другим узором. Лет им было по четырнадцать – пятнадцать, и они, казалось, были вне себя от ярости.
Мы с Бетси беззвучно отступили в тень.
– Малкольм Леннокс! – прокричал один из них и вытащил меч. – О чем ты думал?
Клинок сверкнул в танцующем свете пламени.
Рыжебородый молодой человек, вздрогнув, проснулся.
– Кэйлиан! Тевин! Кто впустил вас, макалистерский сброд? – забормотал он. – И что это за дурацкие взмахи мечом, Кэйлиан?
Но темноглазые юноши уже приблизились к рыжебородому и рывком подняли на ноги. Стопка книг рухнула на пол.
– Встань и сражайся как мужчина! – потребовал Кэйлиан, приставив меч к горлу рыжебородого. – Или умрешь как щенок.
Малкольм Леннокс, недолго думая, выбрал первое и тоже достал оружие. Клинки ударили друг о друга, металл звякнул. Малкольм и Кэйлиан сражались, перемещаясь по комнате, как в танце.
– Позвольте узнать, за что меня хотят убить. Мамочка снова выкупала вас в слишком горячей воде? – бросил Малкольм на ходу.
– Ты совершил преступление. Настоящее преступление. Ты доставил их сюда! – прошипел Кэйлиан.
– Что? – Малкольм чуть не забыл отразить удар. Лишь в последний момент он вскинул меч и отступил к камину: – Кого и куда я привел?
– Не корчи из себя дурачка, – зарычал Кэйлиан. – Мы знаем про русалок!
На последнем слове он плюнул под ноги Малкольму.
– Ты высадил их на берегу! – добавил Тевин, до сих пор державшийся в тени. – А мы увидели и хотели вернуть в книгу, но эти резвые твари уплыли прочь.
– По-моему, просто вам не хватило ловкости, чтобы их изловить. Эти дамы высмеяли вас, надо полагать. – Малкольм ехидно ухмыльнулся.
– Подумаешь! – фыркнул Тевин. Вдруг он выхватил кинжал и тоже устремился к Малкольму. – Сказочные существа во внешнем мире, да как ты посмел? Они теперь могут оказаться где угодно. Их увидят! И примут за настоящих людей.
– Они и есть настоящие! По-настоящему литературные. – Малкольм усмехнулся, хотя против него выступали уже двое.
Он был немногим старше нападавших, но дрался куда лучше их. Малкольм играючи кружил по комнате, и казалось, его клинок сверкает повсюду. Однако Макалистеры не сдавались, они нападали на Малкольма все отчаяннее.
– Лорд точно придет в ярость, когда увидит, что уже так поздно, а вы не в постели, – подколол Макалистеров Малкольм, сделав элегантный выпад.
Секунду назад Кэйлиан и Тевин кипели от ярости, но тут глаза у обоих расширились от ужаса, и они опустили оружие.
– Испугались, что лорд отругает? – Малкольм расхохотался. – Может, в наказание лишит вас сказок на ночь.
Но Макалистеры лишь молча указали на камин, в огне которого полыхали книги. Должно быть, Малкольм столкнул их, делая очередной выпад.
Леннокс тоже выронил меч:
– Боже мой! – И полез в огонь голыми руками.
Макалистеры последовали его примеру. Они вытаскивали горящие книги одну за другой и лихорадочно топтали их, стараясь сбить огонь. Я чуть не бросилась на помощь, но Бетси схватила меня железной хваткой.
– Ты что, вообще ничего не соображаешь? Вмешиваться нельзя, – прошипела она, в то время как наши предки в панике пытались затушить горящие книги.
Наконец в камине остался один-единственный том.
Чертыхнувшись, Малькольм последний раз сунул обожженные руки в угли. Книга сгорела почти дотла, сохранилось лишь несколько листов. Вытащив их, Леннокс взглянул на название и разразился громкой бранью.
– Это была единственная рукопись! – завопил он. – Манускрипт!
– Что? – воскликнул Кэйлиан Макалистер.
Тевин Макалистер сбросил плащ, тоже занявшийся огнем. Тот приземлился на деревянное кресло, и прикрывавшая его шкура сразу начала тлеть. Дымящееся полено выкатилось из камина и подожгло стенной ковер и деревянную скамью.
Но ни Малкольм, ни Макалистеры не заметили огня. Все трое потрясенно смотрели на все еще дымившиеся остатки манускрипта.
– Скорее к Porta Litterae! – вскричал Малкольм после заминки. – Вперед, вперед! Это единственный шанс спасти то, что еще можно.
Кэйлиан и Тевин закивали. И в следующий же миг все трое выскочили за дверь.
Я лихорадочно оглядывала комнату.
– Надо чем-нибудь погасить огонь! – крикнула я.
Почему нигде нет ведра с водой, когда оно так нужно?
– Мы внутри книги, ты, дубина! – крикнула Бетси. – Тут все не по-настоящему, понятно?
Я фыркнула. Для меня тут все очень даже по-настоящему! Настолько, что я испугалась.
Огонь быстро распространялся, даже балки, выступающие из стен, уже горели. Заполнивший комнату густой черный дым щипал глаза. Дышать стало мучительно до боли. Я ничего не могла разглядеть и щурилась, чувствуя, как Бетси толкает меня вперед. Кашляя и задыхаясь, мы сделали несколько шагов до того места, откуда появились…
Вскоре мы скатились на плетеный коврик снова на Штормсее, внутри каменного кольца, и я долго не могла восстановить дыхание, жадно втягивая свежий воздух. Глаза не переставали слезиться. Легкие горели.
Глен помог нам с Бетси подняться.
– Почему ты не сказал, чтобы мы оделись в старье? – фыркнула Бетси, показывая на испачканное сажей платье.
Ее щеки и волосы тоже покрывал слой копоти, и я догадывалась, что выгляжу не лучше. Впрочем, какая разница!
– В этом самом пожаре сгорел замок, принадлежащий моей семье? – спросила я.
Глен кивнул:
– Поэтому я и послал вас обеих. Потеря замка – это пустяк по сравнению с тем, что той ночью оказалось утрачено навсегда. Упавший в огонь манускрипт был единственным свидетельством одной эпохальной истории, и когда он сгорел – история оказалась забытой. Оба клана очень тяжело переживали эту утрату. Они посвятили жизнь защите книжного мира, а какая-то нелепая ссора уничтожила важную часть его.
Я смутно помнила, что на первом занятии Глен уже рассказывал о сгоревшей книге.
– И тогда кланы заключили перемирие, – догадалась я.
– Правильно, Эми, – улыбнулся Глен.
Бетси, наоборот, фыркнула:
– Слышали уже раз сто. Ради этого не обязательно было портить мне прическу. – Она дернула себя за челку. – Я не настолько тупая, чтобы кидать рукописи в огонь.
– Мне хотелось, чтобы вы увидели, как быстро все может выйти из-под контроля. Все эти парни тоже были не настолько тупые. Ни Макалистеры, ни Леннокс не хотели уничтожать манускрипт. Однако по неосторожности именно это и произошло. Возможно, и ужасное происшествие с Шерлоком Холмсом тоже случилось по неосторожности, – добавил Глен.
– Ясно, – коротко сказала Бетси. – Я в душ. Или нам еще надо прыгать в хронику Великого лондонского пожара?
– Нет, на сегодня занятия окончены. – Глен, усмехнувшись, посмотрел на девушку.
Бетси без лишних слов удалилась. Я же ненадолго осталась и помогла Глену свернуть коврик.
– А о какой истории шла речь в сгоревшем манускрипте? Это известно? – спросила я.
На лице Глена промелькнула грустная улыбка.
– Это была сказка, – ответил он. – Древняя сказка.
Чудовище свирепствовало по всему королевству.
Оно не щадило никого.
Смерть и разрушения несло оно, где бы ни появлялось.
Вскоре Принцесса перестала быть одинокой в своем страхе.
За жизнь свою боялись и другие жители королевства.