Утром следующего дня Джошуа более часа провел в столовой за завтраком, ожидая появления Лиззи Маннинг. Часы пробили девять. Лиззи так и не спустилась, все домочадцы, за исключением Герберта, уже давно приступили к трапезе. Только тогда он осмелился справиться о ней. Каролина в этот самый момент спешно покидала столовую — очевидно, ее спугнул приход Сабины. В дверях она повернулась и ответила ему:

— Мисс Маннинг уехала вчера. Мы ожидаем ее не раньше, чем через неделю, к балу. Всего доброго, мистер Поуп.

Не желая вызывать подозрений, Джошуа сохранял равнодушный вид, хотя это известие его расстроило и поставило в тупик. К Лиззи у него был целый ряд вопросов. Удалось ей поговорить с Виолеттой и ее горничной? Что она выяснила? Почему скрыла, что разбирается в садоводстве? И самое главное, почему уехала, если с легкостью могла остаться, сославшись на то, что хочет продолжить занятия живописью?

После минутного размышления Джошуа поставил чашку с кофе. Что ж, он сам побеседует с Виолеттой Мерсье. Бог даст, ему удастся убедить ее поговорить с ним наедине, и тогда он узнает все, что нужно.

— Мисс Мерсье, — обратился он к Виолетте, начав издалека. — Мисс Маннинг показала вам свои вчерашние наброски? Она на редкость талантливая ученица.

Виолетта вскинула свои безупречные брови, надула губки:

— Наброски, мистер Поуп? Вообще-то не припоминаю. Вы считаете, они могут быть мне чем-то интересны?

— Но вы ведь видели мисс Маннинг вчера, перед тем как она уехала?

— Почему вы спрашиваете?

— Потому что я весьма удивлен ее внезапным отъездом. Мне казалось, мы с ней условились продолжить занятия сегодня.

— Очевидно, вы что-то не так поняли, мистер Поуп. Да, мы действительно говорили с ней недолго, но она не упоминала ни про вас, ни про урок рисования.

С этими словами Виолетта осторожно опустила на блюдце фарфоровую чашку, склонила голову и вышла из-за стола.

Джошуа хотел было последовать за ней, но Сабина сорвала его планы:

— Очередной урок рисования, мистер Поуп? И что сегодня, позвольте спросить, вы надеялись извлечь из него?

— Как я уже говорил, сударыня, наблюдения мисс Маннинг могут сослужить неплохую службу. Но, как видно, придется обойтись без них, раз ее здесь нет.

— Прежде чем вы отправитесь на поиск других бесценных наблюдений, мистер Поуп, позвольте напомнить вам, что сегодня после обеда у нас с вами назначен сеанс позирования.

— Я не забыл, сударыня.

— Рада это слышать, мистер Поуп, ибо я вынуждена сделать вам выговор за то, что вы, забывая о приличиях, пренебрегаете другими встречами. Вчера вы просили, чтобы я позволила вам после обеда побеседовать с моей горничной. По моему распоряжению Мари ждала вас, но вы так и не нашли для нее времени. Скажите, мистер Поуп, вы всегда так: сначала назначаете встречи, а потом, если захотелось, забываете про них? Или подобное поведение вы позволяете себе только в отношении меня и моих слуг? Я уже не говорю про ваши частые опоздания и потерю моего ожерелья.

Джошуа судорожно думал. Он забыл про встречу с Мари, потому что был занят с Артуром Маннингом. И в результате добился лишь того, чего старался избежать: еще больше рассердил Сабину и настроил ее против себя. Но Джошуа не утратил хладнокровия, понимая, что должен придумать способ умилостивить Сабину, дабы не стать мишенью для ее гнева или, бог знает, чего еще. Однако сообщать ей про встречу с Артуром Маннингом не следует, рассудил он. Тот еще может ему пригодиться, если удастся завоевать его доверие. Интересно, что бы значила его странная реакция на имя Кобба? Если он расскажет Сабине про Артура, та поставит в известность Герберта, и тогда как знать, что они могут предпринять.

Джошуа виновато покачал головой:

— Приношу свои глубочайшие извинения, сударыня, и вам, и вашей служанке. Я заработался вчера над портретом, а когда опомнился, решил, что уже поздно беспокоить ее.

— В таком случае сегодня во время сеанса надеюсь увидеть результаты вашего упорного труда, — произнесла Сабина угрожающим тоном.

— Непременно увидишь, дорогая, — сказал Герберт, входя в столовую.

— Будьте уверены, — невозмутимо подтвердил Джошуа.

Герберт с тяжелым вздохом сел за стол и положил себе на тарелку два яйца в мешочек и тост:

— Итак, Поуп, какие новости? Нашли вора? Или, может, на вас еще кто-нибудь напал ночью? Или случаем поймали злополучного убийцу мистера Хора?

Джошуа не знал, обижаться ему на Герберта за его насмешливый тон или радоваться. С тех пор как пропало ожерелье, он впервые находился в одной комнате одновременно с Сабиной и Гербертом. По крайней мере, пока никто из них не обвинил его в воровстве.

— Нет, сэр, — серьезно ответил он, — хотя, как я сказал миссис Мерсье, по моему мнению, оба события как-то связаны с тяжбой по поводу ожерелья. Позвольте спросить, сэр, вы когда-либо встречались с мистером Хором или мистером Коббом?

Герберт на мгновение поднял глаза от тарелки.

— Нет, никогда, — ответил он.

Вспомнив рассказ Данстабла, ставшего свидетелем ссоры между Коббом и Гербертом, Джошуа понял, что последний бессовестно лжет, но промолчал. Если Герберту есть что скрывать, он попробует выяснить это другим способом.

— Вчера я сказала мистеру Поупу, — вмешалась Сабина, — что, на мой взгляд, тяжба не имеет никакого отношения к пропаже ожерелья и что он не должен тратить время на расследование смерти Хора.

— Пожалуй, — согласился Герберт. — Но если мистер Поуп считает, что это взаимосвязанные события, мы должны предоставить ему некоторую свободу действий. Пусть проведет свое расследование, если ему так угодно. В конце концов, уверен, он не забыл, что на карту поставлена его репутация.

Разумеется, угроза, прозвучавшая в словах Герберта, испугала Джошуа, но не настолько, чтобы он не заметил, как Бентник с Сабиной обменялись знаками. Встретив взгляд Герберта, Сабина насмешливо вскинула брови и шевельнула губами, явно желая что-то сказать. Однако так ничего и не сказала, словно присутствие Джошуа ее останавливало.

Горничная Сабины, Мари, была невысокая, смуглая и темноглазая женщина лет тридцати, с лиловыми кругами вокруг глаз и недовольно надутым ртом с опущенными уголками. Из столовой Джошуа направился прямо к ней.

Когда он изложил суть дела, Мари тяжело вздохнула и раздраженно воскликнула:

— Ну сколько можно рассказывать одно и то же?!

— А кто еще вас расспрашивал?

— Миссис Мерсье, мистер Бентник, потом вчера мисс Маннинг приходила. Разве этого мало?

— Ну будет, будет. — Джошуа расправил плечи и выпятил грудь, свысока глядя на служанку. — А чего еще вы ожидали? Не пуговица пропала — драгоценная вещь.

— А я тут при чем? — сказала она. — Это вы последний держали в руках ожерелье.

Джошуа рассматривал цветы на обюссонском ковре. Почему все в этом доме так подозрительно относятся к нему, не хотят говорить с ним откровенно? Неужели здесь нет ни одного человека, которого не снедала бы какая-то тайная обида, который не стремился бы что-то скрыть? Менее сдержанный человек схватил бы Мари за плечи и встряхнул как следует, чтобы не дерзила. Но Джошуа не поддался порыву.

— Вас никто ни в чем не обвиняет, — мягко произнес он. — Просто покажите мне, где лежал футляр, пока миссис Мерсье была в отъезде.

Мари подошла к туалетному столику, за которым в предыдущий визит Джошуа в эту комнату сидела Сабина и с любовью поглаживала свое ожерелье. Служанка выдвинула верхний ящик с правой стороны столика. Внутри лежал футляр из шагреневой кожи. Мари взяла его, подняла крышку и протянула пустую коробочку Джошуа:

— Здесь хранилось ожерелье. И вот что госпожа обнаружила, когда открыла футляр. Ничего.

Джошуа закрыл футляр и, держа его в руке, задумался. Ему совершенно очевидно, что футляр пуст. Но только лишь потому, что он знает, что внутри ничего нет?

— Расскажите, как было дело, когда мисс Виолетта принесла вам футляр в день моего отъезда в Лондон.

Мари отвечала без промедления, что было неудивительно, ведь она уже несколько раз рассказывала это.

— Я взяла футляр у мисс Виолетты, убрала его в ящик, где он всегда хранился, и заперла его.

— А ключ?

— Положила туда, где всегда хранит его госпожа.

Она указала на маленькую серебряную шкатулку на туалетном столике.

— Кто-нибудь присутствовал при этом?

— Конечно, сэр. Мисс Виолетта была здесь, и мисс Каролина тоже.

— Тогда скажите вот что — только подумайте хорошенько, прежде чем ответить, — по-вашему, в тот день, когда вы убирали футляр в ящик, он был пуст?

Мари отвечала не задумываясь. Голос у нее был монотонный, и это означало, что она просто повторяет то, что говорила раньше.

— Я не совсем уверена. Я часто держала в руках футляр с ожерельем. Пожалуй, я сразу бы заметила, если бы он был пуст, как сейчас.

Она жестом показала на коробочку в руке Джошуа.

— За то время, что миссис Мерсье отсутствовала, кто-нибудь, кроме вас, входил в ее комнату?

Служанка пожала плечами:

— Комната была не заперта. Любой мог войти. Я же не сидела здесь день и ночь.

— Зачем миссис Мерсье ездила в Лондон?

Мари пришла в замешательство. Наконец-то услышала вопрос, который ей прежде не задавали, усмехнулся про себя Джошуа.

— Не знаю.

— Кого она навещала?

Мари пожала плечами.

— Ну же, — не унимался Джошуа, торжествующе улыбаясь, — у вас должны быть догадки. Я же вижу, какая вы умная и наблюдательная женщина. Может, она случайно обмолвилась о чем-нибудь?

Мари залилась кокетливым румянцем.

— Была записка... — проронила она.

— Записка, — повторил Джошуа, пытаясь скрыть волнение. — Где она?

— Я не уверена, что госпожа...

— А мы ей не скажем. — Джошуа ободряюще улыбнулся горничной. — И если это поможет отыскать ее ожерелье, я позабочусь о том, чтобы вас наградили по заслугам.

Мари посмотрела на него, потом повернулась к секретеру, стоявшему у стены, откинула крышку, не колеблясь сунула руку в одно из отделений и достала сложенный листок бумаги. Да, подумал Джошуа, и впрямь наблюдательная женщина, ничего от нее не скроешь.

Он взял записку, развернул ее. Написана она была тем же замысловатым, витиеватым почерком, что и послание с неразборчивой подписью, которое он нашел в столе Герберта. В записке было всего две строчки.

Приходите в 6 часов.

Вы слишком долго тянете со своим предложением.

Ни имени, ни подписи.

— Кто это прислал? Вы знаете?

Мари покачала головой.

— По возвращении из Лондона миссис Мерсье не упоминала, где она была?

— Нет. Она вернулась в приподнятом настроении. Но, конечно, радостной была недолго. Захотела надеть ожерелье, а открыв футляр, увидела, что он пуст.

— И какой была ее реакция?

— Сначала она очень удивилась. Покачала головой, будто не веря своим глазам. Потом очень расстроилась. Послала за мистером Бентником, но упала в обморок еще до того, как он пришел. Мы положили ее на кровать и вызвали доктора. Но даже ему не сразу удалось привести ее в чувство.