Алла

Звонок Марии Спиридоновны

Весь день Алла счищала облупившийся лак со старых кресел. Их владелица пожелала, чтобы Алла сделала что-нибудь совершенно необычное и абсолютно эксклюзивное. Желательно что-нибудь пушистое.

Честно говоря, пушистое совсем не вязалось с тонкими изогнутыми ножками и резными подлокотниками. Алла сломала голову, пытаясь понять, как сочетать несочетаемое.

Уже ближе к вечеру, когда Варвара чуть ли не силком вытащила ее поужинать азу по-татарски, зазвонил телефон.

— Аллочка? Ну, здравствуй, деточка! Это я, — жизнерадостно сказала Мария Спиридоновна.

Алла обрадовалась: и тому, что слышала голос родного человека, и тому, что этот голос был бодрым и здоровым.

Они поболтали о том о сем. Алла доложила бывшей начальнице о своих успехах. Мария Спиридоновна рассказала, как в конторе все о них жалеют. И как все теперь понимают, какую важную и нужную работу они делали. Под конец Мария Спиридоновна спросила:

— А вы в этом году ничего не придумали к Новому году?

Алла растерялась.

— Нет, Мария Спиридоновна. Честно говоря, голова совсем другим была занята.

— Жаль, — вздохнула та. — А я так надеялась… Придется заказывать Деда Мороза в другом месте. Может, вы все же что-нибудь придумаете? А? Время еще есть.

Алла с шумом выдохнула.

— Ну… Я, конечно, попробую предложить это Лоре и Леве… Но не могу ничего обещать.

— Да-да, я понимаю, — закивала Мария Спиридоновна. — Жизнь ведь не стоит на месте. Она то белая, то черная. В общем, полосатая. Но главное, что после темного обязательно следует светлое.

Они распрощались, и Алла задумалась.

На протяжении многих лет она, Лариса и Лева сами сочиняли, сами ставили и сами же играли детские новогодние спектакли, пользовавшиеся неизменной любовью детворы и особенно их родителей, так как ничего им не стоили.

Первой эта идея пришла в голову Ларисе при подготовке к очередному Новому году. Вспомнив в дым пьяного прошлогоднего Деда Мороза и его совершенно невменяемую внучку, Лариса решила больше не травмировать нежную психику тогда еще маленьких Лелека и Болека и совсем крошечного Кеши (в то время он еще не был Иннокентием Петровичем).

Она предложила Алле сочинить небольшую пьеску, в которой согласна была сыграть любую роль. Желательно Снегурочку.

Поскольку на двоих пьеса выходила не очень интересной, к делу привлекли Леву, с тех пор переигравшего все мыслимые и немыслимые мужские роли — от Деда Мороза до северного оленя.

Алла, как характерная актриса, с удовольствием писала для себя роли старухи зимы, говорящего попугая, украденной елки и прочих несуразностей.

Самый первый спектакль, обкатанный на благодарной публике в лице десятилетней Варвары и в то время еще не толстого Кренделя, получился несколько сумбурным.

Начинающие актеры волновались, забывали слова и путались в одеяниях. Крендель от страха шипел по-змеиному, Варвара заливалась смехом.

После небольшой доработки и пары дополнительных репетиций спектакль пошел на ура. Его посмотрели дети почти всех сотрудников «Томгортрансоблгаза».

Так все и началось. С тех пор каждый год, в середине декабря, троица собиралась в доме у Аллы и придумывала новый спектакль.

Подросшая Варвара перешла из категории зрителей в консультанты. Крендель уже ничего не боялся, но, не узнавая хозяйку в гриме, продолжал по традиции шипеть на самодеятельных артистов.

В этом году всем было не до театра. По крайней мере, до звонка Марии Спиридоновны Алла даже и не думала о нем.

Но чем больше она вспоминала предыдущие спектакли, первые провалы и последующие успехи, детский смех и собственную радость, тем больше ей хотелось все повторить.

И ближе к ночи, не выдержав, она позвонила Леве и Ларисе.