Любовь и дорога
Мне больше не надо,
чем создано Богом.
Им создано много —
любовь и дорога.
А все остальное прилипло к подошве —
дорожная грязь
и серебряный грошик.
Мама
Что о ней скажешь?
Самая лучшая,
самая красивая и обаятельная.
Самая любимая,
самая смешливая,
единственная в превосходной степени.
Моя мамочка.
В какие же мне
уши кричать,
каким же мне
иконам шептать,
как я люблю тебя.
Моя мамочка,
такая маленькая,
щедрая, ласковая
и людям милая.
Наконец-то
Когда любовь ослабила
бульдожью хватку
и увела кровавый след
к другой добыче,
спокойно выдохни —
и еще будет сладко,
и зазвенит в ушах
гораздо мелодичней.
Тише!
Их счастье ласково, смешно
венчали голубкú на крыше.
Да, счастье есть.
И вот оно.
Вы только не спугните.
Тише.
Ножи
Тот, кто ушел,
Имеет право жить.
Бульон варить,
хлебать чужие каши
и не точить уже
наши ножи.
НАШИ ножи.
Да! Безраздельно наши!
Секретный милый друг
Не писала о тебе столько лет,
и на время о тебе забывала.
Не скелет в шкафу (скелетов, жаль, нет),
мой секрет любимый из мадригала.
И опять стоишь, сияющий, вот,
на горе, недалеко от Тибета.
Я люблю тебя семнадцатый год.
хоть плохú твои стихи. Жду ответа.
Никто не меняется
Стоит только начать —
наполняется рог,
изобилие хлещет фонтаном.
Вдохновенье мое,
ты нашелся, ты смог!
Значит, я никогда не устану.
Сколько можно о ней
об одной – о любви?
Посерьезнее тему пора бы.
Из несбыточных снов
ты пришел, так живи,
свет в тоннеле лови,
хоть и слабый.
В кухне капает кран,
поломался диван,
пробки, подлые,
перегорели.
Неужели такая
беда навсегда?
Неужели-ау-в-самом-деле?
Что же делать, бог мой?
Ты какой-то герой —
на лошадке гарцуешь
по глянцу.
Я все та же,
с немыслимой
рыжей косой.
Все бы вирши бы мне,
все бы стансы.
О тебе
У меня от тебя всегда
рождались стихи.
Удивительный ты,
удивительный.
Ты… удивительный.
Ты далекий, заносчивый, ты…
Возмутительный ты.
Удивительный ты.
И тебе остальное
простительно.
О поиске друзей
Я не ищу чужих людей.
Общенья с близкими
достаточно.
Своих ищу.
Везде-везде:
в огне, в воде,
в разгуле
святочном.
Перед приземлением
Обнять крепче.
Встречная тяга.
Остались секунды?
Минуты?
Вечность?
Внутри пламя.
А я ведь бумага —
сгорят и стихи, и тело
до встречи.
«Да как можно?» —
все говорили, —
«твой дом
в тысячах километров.»
А тут и не
километры – мили.
Да, дом навсегда
в другом конце света.
Проще простого
Больше не ждать.
Нет.
Не проверять сети.
Не обнимать сердцем
твой переменчивый профиль.
Это легко очень.
Это легко очень.
Это легко, я смогу.
Воскресенье
Любишь. Всегда
будешь любить
только одну
меня.
Любя убил,
расцеловал и
ласково скальп снял.
Звонишь.
По скайпу
без скальпа
не очень.
Вот я и молчу.
Но завтра воскресну.
С помощью божьей
и это
мне по плечу.
Воскресну
воскресным утром.
И вряд ли
в тебя я снова влюблюсь.
А в прошлый раз
родилась в понедельник.
Вот видишь!
Смерть – это плюс.
Ноги
Я немножко ранена.
Самую капельку.
Только в сердце,
ноги в порядке.
Сердце – непрактичная
тонкая вафелька.
Слишком тонкая,
слишком сладкая.
Ноги – это самое
главное в женщине.
Если сердца нет —
не заметят.
А на ноги встану
и дорогой намеченной
доберусь.
Попутный же
ветер.
Помни о главном
Часто бьет посуду,
курит и картавит.
Кока-колу хлещет из горла.
И еще, представьте,
постоянно ставит
абсолютно всё на край стола.
Врет на каждом слове,
скверно сквернословит,
мало получает,
портит кровь.
Краны он не чинит
и мышей не ловит.
Ну и ладно.
Главное – любовь.
Идиллия
Лиса и Колобок —
Какая пара!
Он не уйдет,
она его не бросит.
Задумка
Поддерживать друг друга
в непогоду.
Но даже больше —
перед урожаем.
И обожание не делить
на годы,
а им дышать,
с годами умножая.
Без оснований
обнимать душисто,
рассчитывать
на облака и луны.
Смотреть в глаза
и не моргать
лет триста,
пока для музыки
есть слух и струны.
Дима
В моей голове
ты занял заветную нишу
(подходишь по габаритам).
Живешь там, молчишь.
А место, Дима, забито,
хорошее место.
Но ты же не понимаешь,
прости, ни бельмеса.
Ты смотришься. Лучший.
Но я тебя НЕ выбирала.
Поэтому, Дима, уйди.
Там и так места мало.
Мехико
Салат из вывесок и ассорти витрин.
Колониальный стиль на постмодерне.
Весь колорит… зудит вор рту, но ты один,
ты у меня один, я рядом, верь мне.
Я не уеду резко и стремглав,
не убегу коварно и навечно.
А если убегу, то по делам.
Ну там… в Канкун или в Москву за гречкой.
Возьму такси «сегýро» и – стрелой
Зачем мне гречка? Русский дух и вкус!
Меня не только чили обожгло.
Я не смогу. Я по делам. Не трусь.
Вот луч
Старый клоун выходит на арену
в луче.
Спотыкается, корзину ставит,
поет.
Мяч кидает. Не кому-то,
вообще.
И скакалку путает
со змеей.
Луч тем временем его
бережет.
Освещает, окружает
его.
Ненавязчивый. Он греет,
не жжет.
В теме. Не испепеляет.
Живой.
Старый клон заканчивает номер.
И луч.
Клоун прощается и луч
раздает.
Луч от этого становится
лучше.
Вот он, луч. Держи-ка! Это
твое.
Принцесса и Грааль
Басня
Принц мечтает о счастье Принцессином.
Она счастлива, но ему мало!
Человеческим счастием счастлива,
ну а надо… вообще небывалым!
Чтоб себя от восторга не помнила,
чтобы в голос смеялась и пела.
И готов он на все что ни попадя,
только знать бы, что именно делать.
Ходит Принц сам не свой, философствует.
Может, музыку? Может, коралл?
Может, в гости позвать Фею-крестную?
Все не то. Даже думать устал.
Тут ему нашептали заезжие,
что на свете есть некий Грааль.
Получив информацию свежую,
Принц отправился в Дальнюю Даль.
Двадцать лет он скитался с вельможами,
но ни капельки не постарел.
Что вы думаете? Лез из кожи
и добыл-таки то, что хотел.
Оказалось, оно того стоило:
был Грааль ослепительно свят
и шикарен. Дороже «Лукойла».
Принц влюбился в него, говорят.
В Королевство вернулся и… правильно!
Побежал подавать на развод.
А Принцесса? Она же поправилась!
И состарилась! Да… пусть живет.
Вот. Как бы ни было жаль,
Принцу милее Грааль.