Воскресенский Новоиерусалимский Истринский монастырь (который в народе чаще всего называют просто Новоиерусалимским) является удивительным и уникальным религиозным центром и историко-художественным памятником исключительной значимости. Именно этот монастырь был создан, чтобы пропогандировать и утверждать идею «Москва – Третий Рим», чтобы красотой и совершенством своих художественных форм прославлять Русскую православную церковь, Россию во главе с Москвой, доказывать историей своего создания, функционирования, действенной помощью людям неоспоримое первенство и силу духовных ценностей над материальными богатствами и светской – с первого вида неограниченной – властью с иллюзорным и на деле очень кратким (по времени земной жизни) величием ее первых лиц.
Полное восстановление архитектурно-художественных форм, внутреннего убранства храмов, научная реставрация комплекса Новоиерусалимского монастыря объединенными силами Русской православной церкви, русского государства во главе с его правительством и сознательным участием в этом деле большого числа россиян сравнимо в наши дни с восстановлением храма Христа Спасителя в Москве и должно оцениваться как важная национальная задача. Объединение россиян для решения этой задачи будет способствовать духовному мужанию и патриотическому воспитанию граждан России. Жители Москвы и Подмосковья, интеллектуальная элита России, правительство Москвы, России и Московской области вместе с Московским патриархатом должны стать лидерами в решении этой задачи.
В ХV – ХVI вв. появилась, утвердилась и была поддержана многими прогрессивными и наиболее грамотными россиянами идея «Москва – Третий Рим» . В 1453 г. турки-магометане покорили Константинополь, а еще раньше, в 1439 г., византийцы заключили Флорентийскую унию на условиях признания верховенства Папы Римского, принятия католических догматов при сохранении лишь обрядов православной церкви. В 1472 г. великий московский князь Иван III женился на племяннице последнего византийского императора – Софье (Зоя) Палеолог. Византийский двуглавый орел стал символом Российского государства. «Два Рима (Рим и Константинополь. – В.Г. ) падоша, а третий (Москва. – В.Г. ) стоит, а четвертому не быти», – стали усиленно утверждать на Руси, отстаивая первостепенную роль Москвы в православном мире. Московская Русь – Россия – утверждалась исторической преемницей Римской и Византийской империй, павших, как тогда считали, из-за уклонения от истиной веры. Идея «Москва – Третий Рим» служила и служит славянскому единству, укреплению позиций православия.
Создание Новоиерусалимского монастыря в первую очередь связано с именем патриарха Никона, который является основателем этого монастыря.
В советский период личность патриарха Никона оценивалась упрощенно. Крестьянский сын Никита Минов (1605–1681), сделав головокружительную церковную карьеру, в 1652 г. стал Патриархом Московским и всея Руси. Он провел церковные реформы, вызвавшие раскол. Вмешательство патриарха Никона во внутреннюю и внешнюю политику русского государства под тезисом «священство выше царства» привело к разрыву патриарха с царем Алексеем Михайловичем Романовым. В 1658 г. Никон оставил патриаршество, а церковный Собор 1666–1667 гг. снял с него сан патриарха. Низвергнутый патриарх был сослан в дальний северный монастырь. Но это только самые общие черты его биографии.
Патриарх Никон
Будущий патриарх Никон ( Н.М. Минов, Минин, Минич ) родился в 1605 г. в бедной крестьянской семье села Вельдеманово (Вельяминово) Нижегородской губернии. Его отца звали Миною, поэтому мальчика величали Никита Минов. По национальности Никита был мордвин. В детстве, рано лишившись матери, он был вынужден терпеть обиды и унижения от очень злой мачехи, на всю жизнь запомнил горечь незаслуженных обвинений и оскорблений. Стремясь познать мудрости жизни, он дома научился читать и писать, затем удалился в монастырь преподобного Макария Желтоводского во имя изучения всей глубины Божественного Писания. В 20 лет по настоянию родни он женился, вернулся в родное село и стал священником. О молодом сельском священнике Никите Минове шла молва как о красноречивом проповеднике и строгом блюстителе церковных устоев и порядков. Московские купцы, приезжавшие на знаменитую Макарьевскую (позже Нижегородскую) ярмарку, пригласили его перейти на службу в Москву. Но в Москве священник Никита Минов служил недолго, он понял, как ничтожны возможности простого священника – выходца из провинции, в борьбе со злом и разными недугами, в том числе социальными. Кроме того, у него не сложилась нормальная семейная жизнь, все его трое детей умерли. Смерть детей о. Никита воспринял как знак Божий, который подвел его к решению вступить на путь монашества. Он уговорил жену расстаться дружелюбно и обоюдно принять монашеский постриг.
Похоронив детей и расставшись с женой, которая после этого постриглась в Алексеевском монастыре в Москве, Никита Минин оставил место священника в столице и уехал на Соловецкие острова, где в Анзерском скиту он принял постриг с именем Никон. Его наставником стал старец (позже причисленный к лику святых) Елеазар (именно по его молитвам родился царь Алексей Михайлович Романов). Но молитвенное уединение не приносило удовлетворения деятельной натуре Никона, он стремился к активному служению православным людям и Русской православной церкви. Вот почему он поселился в Кожеозерской пустыни, в 1642 г. стал ее игуменом. Слух о подвижнике-игумене дошел до царя Алексея Михайловича Романова, всегда проявлявшего интерес к монашеству. По делам обители Никон приехал в Москву, встретился с царем и завоевал его прочное расположение, тем более что он был учеником старца Елеазара, которого царь особо почитал. Вскоре Никона назначили настоятелем московского Новоспасского монастыря – исторической усыпальницы бояр Романовых. В 1649 г. Никон стал митрополитом в Новгороде, что означало церковное пребывание на второй кафедре после московской. В 1652 г. Никон был возведен на патриаршую кафедру.
Никон не сразу согласился быть патриархом. В Успенском соборе Московского Кремля царь и окружавшие его бояре со слезами просили Никона не отказываться от сана патриарха. Он уступил их просьбам при условии, что царь, бояре, собор и все православные дадут обет перед Богом «сохранять евангельские Христовы догматы и правила святых апостолов и святых отцов и благочестивых царей законы и будут его слушать во всем, как начальника, пастыря и отца краснейшего». Царь, духовные власти, бояре поклялись в этом. Никон принял сан патриарха.
Никон понимал необходимость реформирования церковной жизни России во имя блага ее народа и развития страны. При этом он четко себе представлял, что и как нужно делать. Как задачу первостепенной важности Никон оценивал воцерковление всех сторон жизни народа. Нужно было укреплять духовное единство народа, повышать авторитет Церкви, точно сохранять и выполнять единые церковные обряды и правила. Никон оценивал православие как строительную силу, как главную движущую пружину позитивного развития страны. Сам Никон стремился познать многое, тем более что с детских лет привык всего добиваться сам, несмотря ни на какие трудности. Патриарх Никон непрестанно учился сам, собрал богатейшую библиотеку духовной, светской и научной литературы. Он стремился улучшить просвещение его соотечественников, создавал духовные училища, открывал типографии, собирал вокруг себя и объединял самых грамотных людей своего времени. Он стал одним из самых первых в России, кто создавал православную культуру в новых условиях ХVII в., когда Москва, по его замыслу, должна была стать подлинным мировым центром православия и Третьим Римом. По мнению Никона, только просвещенный, духовно грамотный человек может результативно способствовать стабильному развитию страны, достижению благополучия в экономике, нравственного здоровья, социального достатка и мира. Пути ко всему этому он видел в духовном просвещении людей. Ради этого расширил и упрочил прославление чудотворных икон, начал упорядочивать церковные богослужения, исправлять богослужебные книги и унифицировать церковные образы на территории страны, активизировал строительство ставропигиальных монастырей, способствовал благоустройству и украшению храмов, стремился укрепить материальную базу Церкви.
Автограф патриарха Никона
Став патриархом, Никон решительно приступил к исправлению церковных книг. При переписке богослужебных книг переписчики допускали ошибки, неточности, пропуски; русские церковные книги стали значительно отличаться от греческих образцов. За исправление церковных книг, введение единой редакции богослужения активно взялся патриарх Никон. В 1654 г. он созвал Церковный собор (собрание высшего духовенства) и предложил вновь перевести все церковные книги с греческих оригиналов и установить единый порядок богослужения. Собор утвердил предложенную патриархом реформу, ее поддержало и царское правительство. Не все согласились с этой реформой, так начался раскол в Русской православной церкви, появились старообрядцы и никонианцы. Никон начал жестко осуществлять реформу в жизни.
Патриарх Никон был личностью противоречивой и сложной. Он всегда стремился к богатству, роскоши, славе, власти, главенству, причем не только в церковных делах. Любил жить на широкую ногу, в богатых хоромах, имел прекрасный стол, разнообразные напитки, был неравнодушен к роскоши в одежде, поэтому порой злоупотреблял украшением патриарших одежд жемчугом и драгоценными камнями. Он владел огромными землями и большим числом крепостных крестьян, но считал, что этого для него недостаточно, и постоянно выпрашивал у царя для него новые подношения и подарки (но ведь все это было нужно не столько лично ему, а работало на интересы Русской православной церкви). Никон не понимал значение и полезность разумного перенятия иностранного опыта. Он недолюбливал иностранцев, следил, чтобы в центре Москвы не было их учреждений и увеличил ограничения для иностранцев в России. Некоторые из современников отмечали, что у Никона больше темперамента, чем интеллигентности или знаний, а его религиозное воспитание было недостаточным. Его провинциальные корни сильно давали о себе знать, столичную интеллигентность, должную образованность он сполна не приобрел. Его властный характер, талант актера, стремление к деятельности и борьбе, любовь к богатству, роскоши, власти определили основные черты его жизни и в конечном счете решили его судьбу. Он не хотел и не мог быть вторым, это и привело его к падению. Беда его была в том, что он всегда спешил, был нетерпеливым, не был способен на компромиссы.
Патриарх Никон, с его низким происхождением и с определенными проблемами в культуре, воспитании и образовании, в Москве проявил как свои лучшие, так и худшие качества. Деятельность патриарха Никона имела и позитивные, и негативные стороны. А острый конфликт Никона с царем, отстаивавшим приоритет царской власти, в конце концов привел к свержению патриарха Никона, лишению его патриаршего сана и 15-летнему заточению в северный Ферапонтов монастырь. Но в 50-е годы ХVII в. он пребывал на вершине своего могущества и пользовался огромным расположением царя Алексея Михайловича Романова.
В зените своей славы патриарх Никон решил под Москвой построить «русский Иерусалим» и возвести в нем собор, подобный иерусалимскому, – т. е. создать прототип главной святыни христианства. Патриарх Никон хотел создать своего рода особую копию Иерусалима, которая должна была – по его мысли – заменить россиянам «святой город», который в то время находился в иноверных руках. Патриарх Никон задумал создать мощный центр религиозного тяготения и церковного влияния именно в России, рядом с Москвой и под его церковным руководством. Возводя невиданный по замыслу на Руси монастырь, патриарх Никон пытался создать новый влиятельный центр православия, поднимающий внутренний и международный авторитет Русской православной церкви и, следовательно, русского государства. Патриарх Никон создавал свой новый монастырь как его главную подмосковную резиденцию, как главную обитель Русской православной церкви, во имя утверждения и пропаганды идеи «Москва – Третий Рим».
Патриарх Никон решил создать такой монастырь, который бы не только демонстрировал величие и могущество Русской православной церкви, но и одновременно утверждал бы ее приоритет над светской властью. По сути, патриарх Никон старался доказать и утвердить приоритет духовных начал над материальными ценностями, светскими управленческими возможностями. Для постройки монастыря патриарх Никон искал под Москвой место, напоминающее или чем-то похожее на Палестину, точнее – на иерусалимский участок, где находился храм Воскресения. Монументальный ансамбль иерусалимского храма Воскресения в Палестине патриарх Никон хотел повторить и даже улучшить в Подмосковье. Он приглядел местность на высоком холме, который с трех сторон огибала р. Истра. 48-летний патриарх Никон в 1656 г. купил у помещика Р. Боборыкина село Воскресенское, еще прикупил он для этих целей две рядом стоявшие деревни. Возвышенность у р. Истра была в нескольких местах подсыпана. Создавая новый монастырь, Никон хотел построить этот монастырь и главный собор в нем лучше иерусалимских. Первоначально монастырь называли Воскресенским, что на Истре. Затем как-то в одном из писем к патриарху Никону царь Алексей Михайлович назвал его Новым Иерусалимом, так это название за ним и осталось. Воскресенский монастырь стали со временем все называть Новоиерусалимский, или Новый Иерусалим. Патриарх Никон даже деревни, реку, другие топонимы выделил по подобию иерусалимских. Ряду ближайших к монастырю мест патриарх Никон дал библейские названия, связанные с Иерусалимом: река Истра стала «рекой Иордан», крутой берег р. Истры переименовали в «Гефсиманский сад», село Никулино – в «Скудельное село», дуб у монастыря – в «Мамврийский дуб» и т. п. В память об Елеонской (Масличной) горе около Иерусалима была сооружена в 1657 г. Елеонская часовня, отражающая архитектурные формы ХVI в. Десять лет – 1656–1666 гг. – работы по созданию нового монастыря велись непосредственно под личным руководством и наблюдением патриарха Никона.
Готовясь создавать новый монастырь и его главный собор, патриарх Никон распорядился привезти в Москву из Иерусалима модели и чертежи Иерусалимского храма и других построек. Из Палестины Арсений Суханов – ученый иеромонах Троице-Сергиевой лавры (посланный на православный Восток для закупки книг) – привез чертежи, планы, точную деревянную модель Иерусалимского храма и модель часовни «гроба Господня». Они тогда изготавливались в Палестине и развозились паломниками по всему миру. Кто был главным автором проекта создания и строительства подмосковного Воскресенского монастыря документально не известно. Однако имеются исследования, доказывающие, что проект Воскресенского собора принадлежал самому патриарху Никону. Патриарх Никон не собирался в точности повторять иерусалимские архитектурно-религиозные памятники первых веков нашей эры. Храм в Иерусалиме (т. е. Староиерусалимский храм) втиснут в скалу, а Новоиерусалимский храм стоит на свободном месте. В Староиерусалимском храме 14 приделов, а в Новоиерусалимском храме 29 приделов (а первоначально собирались создать даже 365 приделов – по числу дней в году, но от этой мысли во время начавшейся постройки храма пришлось отказаться). Есть принципиальные различия и в художественном оформлении храмов снаружи и внутри. Патриарх Никон, хотя и запретил завершать православные храмы шатром, сам в Воскресенском монастыре решил создать самый большой каменный шатер в истории русского зодчества. Со временем все детали храма были выполнены из изразцов. Даже покрытие шатра было из обливной цветной черепицы. Внутри Воскресенского собора пилоны охватывали полукольцом алтарь, уподобленный театральной сцене. В его глубине находилось «горнее место», состоявшее из ступеней, поднимающихся амфитеатром. В центре было установлено патриаршее седалище – трон. Здесь собирался восседать патриарх Никон в богатейшем облачении в окружении духовенства. Иконостасы были выполнены из изразцов: синие, зеленые, желтые травы, оттененные коричневым и белым цветом, причудливые орнаменты, головки ангелов с распростертыми крыльями и большие декоративные вазы делали интерьер собора уникальным. В солнечных лучах изразцы сверкали и представлялись невиданными драгоценностями поразительной красоты. Все это говорило о великой мощи России во главе с Русской православной церковью, возглавлявшейся патриархом Никоном.
Создавая Воскресенский монастырь, патриарх Никон невольно дал новый мощный импульс развитию искусства изразцового дела. Изразцовое дело было известно на Руси с древнейших времен, но оно пришло в упадок в период ордынского ига. Изразцовое искусство в монументальных формах возродилось в ХV – ХVI вв., а со второй половины ХVII в. получило особый характер в виде декоративных украшений башенных и колокольных верхов, стен, а также при облицовке печей. Это изразцовое искусство и решил использовать патриарх Никон при создании нового монастыря и его главного собора в больших масштабах. Патриарх Никон способствовал организации производства цветных изразцов в больших объемах на месте строительства монастыря. Новоиерусалимский монастырь и его окрестности стали крупным центром художественных ремесел. Здесь производились не только многоцветные изразцы, но и кирпич, другие произведения ремесленно-художественного труда.
Есть мнение, что датой основания Воскресенского Новоиерусалимского монастыря следует считать 1656 г., когда патриарх Никон купил землю для основания монастыря в качестве его подмосковной резиденции. Но реальное строительство Воскресенского монастыря началось в 1658 г., этот год и принято считать официальной датой его основания. Для его строительства со всех концов государства патриарх Никон призвал мастеров, причем среди них были люди разных национальностей. Каменщиков привезли из Смоленска. Строительство Воскресенского собора вел каменных дел мастер Аверкий Макеев – крепостной Калязинского монастыря (он ранее строил для патриарха Никона храм в Иверском монастыре). Во главе артели плотников был Иван Яковлев, приехавший из Осташкова. Его сын – Иван Иванович Яковлев – был стекольных дел мастером и тоже участвовал в строительстве. Над производством керамики в Воскресенском монастыре работало много мастеров, были среди них и искусные белорусы из польско-литовских владений. Организатором керамического завода и ответственным за керамические работы был мастер – белорус из Литвы Петр Заборский, с ним работал мастер Степан Иванов по прозвещу Полубес. Работали здесь также мастера по керамике из Ярославля, Дмитрова, Старицы.
Сразу с начала строительства монастыря принялись за создание вокруг него деревянной ограды с восемью башнями и рва, а также приступили к строительству скита патриарха Никона. Скит – это уединенное жилище монаха. Скит был построен в 1658 г. вне стен монастыря.
Но патриарху Никону не удалось полностью осуществить свой замысел. Его конфликт с царем Алексеем Михайловичем по поводу приоритета церковной власти привел к тому, что патриарх Никон в середине 1658 г. объявил, что он оставляет патриаршество, после чего он уехал в созданный им, но еще не завершенный сполна по планам строительства Воскресенский монастырь, который уже тогда чаще называли Новоиерусалимским. На церковном соборе 1666–1667 гг. 58-летнего патриарха Никона обвинили в ереси, лишили сана и сослали в Белозерский Ферапонтов монастырь. В связи с этим широкомасштабные работы по строительству монастыря прекратились.
Только в 1685 г. было завершено строительство Воскресенского собора, которое возобновилось по указу царя Федора Алексеевича Романова (1661–1682, царь с 1676 г.). Строительство собора вели по первоначальному проекту. Таким образом, строительство Воскресенского собора растянулось на 28 лет (оно началось в 1658 г. и закончилось в 1685 г.).
Совсем не случайно то, что завершение строительства Воскресенского собора в Воскресенском Новоиерусалимском монастыре произошло именно в период правления царя Федора Алексеевича Романова (1661–1682) . Федор Алексеевич стал царем в 1676 г., когда ему было 15 лет. С детства у него было слабое здоровье, он был очень болезненным, хилым, бледным. Ходил он всегда опираясь на палку.
Воскресенский собор. Фото XIX в.
Без посторонней помощи он даже не мог снять с головы царский венец. Кроме общей слабости организма, он еще страдал цингой. Как и все нездоровые люди, он особенно остро ощущал потребность в религии, уважительно относился к сильным личностям, и в первую очередь к религиозным деятелям, среди которых он особо выделял бывшего патриарха Никона. При этом царь Федор Алексеевич был весьма образованным человеком. Его воспитателем был знаменитый монах и ученый Симеон Полоцкий (Самуил Емельянович Петровский-Ситнианович, 1629–1680). Царь Федор Алексеевич знал польский и латинский языки, умел слагать вирши, проявлял интерес к наукам, особенно математике. Царь Федор Алексеевич любил стихотворчество, вокальную музыку, способствовал распространению в церквях пения, введенного патриархом Никоном. Царь был в постоянной тревоге за свое слабое здоровье, в молитвах он просил Бога помочь ему преодолеть недуги, допускал приоритет церкви над светскими структурами. Он даже запретил писать в подаваемых ему просьбах слова: «Чтобы он, Великий Государь, пожаловал, умилосердился, как Бог». При таком складе характера и жизненных обстоятельствах царь Федор Алексеевич был особенно ревностным верующим человеком, сторонником многих начинаний патриарха Никона. Царь Федор Алексеевич разрешил возвратиться бывшему патриарху Никону из ссылки и поселиться в созданном им Воскресенском монастыре, но 73-летний патриарх умер по дороге в Москву, около Ярославля. Прах патриарха Никона был доставлен в Воскресенский монастырь и погребен в Иоанно-Предтеченском приделе Воскреснского собора. При погребении патриарха Никона царь Федор Алексеевич сам пел с певчими. При таком отношении к бывшему патриарху царь Федор Алексеевич в меру возможностей пытался реализовать планы Никона, которые он находил наиболее полезными, среди них он особо выделял завершение строительства Воскресенского собора в Воскресенском Новоиерусалимском монастыре. По указу царя Федора Алексеевича продолжалось строительство Воскресенского собора, однако он не дожил до завершения его строительства. Царь Федор Алексеевич умер в 1682 г., а завершили строительство собора в 1685 г.
В завершенном виде Воскресенский собор представлял собой весьма сложное сооружение, созданное с учетом Иерусалимского храма, но в ярко национальном духе русского зодчества. Как и Иерусалимский храм, Воскресенский собор состоял из трех частей: подземной (или заглубленной в землю) церкви Константина и Елены, храма Воскресения, колоссальной ротонды храма, перекрытой огромным каменным шатром, возведенным над часовней «гроба Господня». Это был самый большой каменный шатер в истории русского зодчества, он имел диаметр у основания 23 м при высоте 18 м.
Шатер ротонды Воскресенского собора. Фото 1920-х гг.
В 1723 г. рухнул громадный каменный шатер собора. А в 1726 г. в храме случился пожар. Затем более 20 лет храм простоял без ремонта. Только в конце 40-х годов ХVIII в. императрица Елизавета Петровна Романова решила восстановить монастырь. Она поручила возглавить эту работу знаменитому зодчему В.В. Растрелли (1700–1771). В 1748–1749 гг. начались работы по восстановлению собора. В.В. Растрелли составил проект возрождения собора в пышном стиле барокко, характерном для середины ХVIII в. Если идея восстановления собора и концепция его архитектурно-художественного развития принадлежит В.В. Растрелли, то реальное воплощение их на практике выпало на долю К.И. Бланка (1728–1793).
Опытный московский архитектор К.И. Бланк руководил строительными работами. В.В. Растрелли и К.И. Бланк единодушно хотели создать блистательный и неповторимый по архитектуре и декоративной отделке храм, который производил бы впечатление роскошного дворца. Императрица Елизавета Петровна любила роскошь и красоту во всем, этим требованиям должен был отвечать и восстанавливаемый собор, которым должны были восхищаться как россияне, так и иностранцы. Новый шатер собора возвели не из камня, а из дерева, что значительно облегчило его вес. Использовали барочные детали для убранства шатра. В этом же стиле выполнили ряд наличников окон и внутреннюю отделку собора, в том числе главный иконостас. Стены храма были окрашены в голубой цвет и декорированы лепными украшениями из алебастра в сочетании с майоликой. Мощные колонны, золотые и белые завитки картушей и других скульптурных деталей отчетливо выделялись на сине-голубых стенах, местами украшенных живописью. Это создавало исключительный эффект. Очень важно то, что в храме было хорошее освещение. По проекту В.В. Растрелли деревянный шатер храма имел 75 люкарен – слуховых окон (которые заменили восемь окон прежнего шатра). Находившаяся в центре храма кубикула (часовня) ХVII в. была скрыта новым деревянным резным золоченым футляром, напоминавшим изысканную беседку или прихотливый парковый павильон в стиле барокко (прежняя кубикула была изразцовая с фресками в нишах). Кубикулу окружала величественная колоннада ротонды. Была переложена значительная часть стен ротонды. Были сооружены заново почти все золоченые главы собора и колокольни, возобновлено архитектурное оформление фасадов здания.
Нужно особо отметить, что, восстанавливая собор, старались бережно относиться к его художественным ценностям. Для архитектуры середины ХVIII в. была характерна пышность и роскошь. Внутренняя отделка собора, соответственно, отличалась стремлением к роскоши в украшениях. Но при восстановлении украшений собора строители и архитекторы ХVIII в. бережно сохранили уцелевшие от пожара 1726 г. изразцовые отделки стен и несколько изразцовых иконостасов ХVII в. Местами они прямо включили прежнюю отделку в новую. Перемешиваясь с этими фрагментами, скульптура ХVIII в. в виде причудливых завитков, ветвей, раковин, ангелочков, цветных гирлянд и т. п. покрывала все стены. Нужно сказать, что в этот период строительно-архитектурных работ в храме в них приняли участке, кроме В.В. Растрелли и К.И. Бланка, И.Ф. Мичурин, Д.В. Ухтомский и некоторые другие известные зодчие и строители.
Часть построек монастыря связана с именем царевны Татьяны Михайловны. На ее вклад в 1686–1692 гг. были построены Трапезные палаты с церковью Рождества Христова. В конце ХVII в. для царевны в монастыре был построен одноэтажный дворец.
В 1690–1694 гг. по указу царя Петра I вокруг монастыря построили каменную крепостную стену с восемью шатровыми башнями. Общая протяженность стен 930 м, их высота в настоящее время колеблется от 9 до 11 м. Возглавил строительство и руководил им известный в ХVII в. зодчий – Я.Г. Бухвостов, крепостной М.Ю. Татищева. В 1697 г. под руководством Я.Г. Бухвостова в монастыре также построили надвратную церковь. Большинство башен монастырских стен имеют наименования в честь башен стен и ворот древнего палестинского Иерусалима.
В 1792 г. в Воскресенском соборе снова произошел пожар. На этот раз для производства ремонта и восстановления внутреннего убранства собора был приглашен известный зодчий М.Ф. Казаков (1738–1812). По его рисункам в соборных приделах появились формы классицизма, а стены покрыли мрамором с частичной позолотой. По проекту М.Ф. Казакова построили мраморный придел Марии Магдалины с мраморным иконостасом, он оценивался как совершеннейшее произведение классицизма. В целом проект архитектурного оформления многих приделов собора принадлежал ряду известных русских архитекторов, среди которых, кроме М.Ф. Казакова, были А.Н. Воронихин (1759–1814), А.Л. Витберг (1787–1855) и другие.
Новоиерусалимский монастырь был крупным и мощным феодальным хозяйством. Его земельные владения были расположены в 23 уездах России. Ему принадлежало 17 тыс. крепостных крестьян – мужчин. Монастырь имел богатые рыбные и соляные промыслы.
Новоиерусалимский монастырь всегда находился под особым покровительством русских царей. Цари, члены царских семей, а также по их примеру иные богатые люди делали в монастырь солидные денежные вклады, оставляли жалованные земли, предоставляли различные льготы, что обеспечивало увеличение богатств монастыря. В его ризнице хранились изделия из драгоценных металлов, украшенные драгоценными камнями, ценные ткани, иные сокровища.
Участие в строительстве, благоустройстве, украшении Воскресенского Новоиерусалимского монастыря было для многих людей душевной потребностью, усиленной сознанием того, что цари, самые знатные и богатые россияне стремились внести свой вклад в процветание именно этой обители. Среди русских царей и цариц из рода Романовых особенно щедрые подношения и помощь монастырю оказывали Алексей Михайлович, Федор Алексеевич, Петр I, Елизавета Петровна, Екатерина II, Павел I и его жена Мария Федоровна и некоторые другие. Среди богатых жертвователей на строительные нужды монастыря были сенатор О.В. Наумов, канцлер и граф М.И. Воронцов, граф А.Г. Разумовский, граф К.Г. Разумовский и др.
Люди только из состоятельных семей и родов могли позволить себе хоронить в Новоиерусалимском монастыре своих умерших родственников. Так, в приделе подземной (точнее, заглубленной в землю) церкви Константина и Елены похоронены жена и сын великого полководца А.В. Суворова.
А.В. Суворов (1730–1800), граф Рымникский (1789), князь Италийский (1799), генералиссимус (1799), выдающийся полководец, теоретик военного искусства, не проигравший ни одного сражения, покрывший себя неувядающей воинской славой и заслуживший всенародную любовь, в личной жизни оказался человеком несчастливым, подозрительным, излишне злопамятным.
Он все время подозревал свою жену, обвинял в изменах и чуть ли не первым разносил эти небылицы. Дважды, в 1779 и в 1787 гг., он подавал прошение о разводе в Славянскую духовную консисторию, но расследования не дали результатов, ни одна инстанция не вынесла В.И. Суворовой обвинения, и сама императрица Екатерина II (беспощадная к обманщикам в подобных ситуациях) взяла ее под защиту, как и церковь. Тем не менее в 1779 г., прямо перед рождественскими торжествами, муж отобрал у нее четырехлетнюю дочь, отправив ее из Москвы в Петербург (позже дочь воспитывалась в Смольном институте), и сам отказался жить с женой под одной крышей. Правда, с 1780 г. они вновь жили вместе. Но это была мука для обоих. А однажды А.В. Суворов заставил жену одеться в крестьянский сарафан и отвел ее в церковь покаяться (сам он был одет в солдатский мундир). В 1787 г. А.В. Суворов не признал своим родившегося сына Аркадия и оставил жену с младенцем. При этом он велел вывезти все имущество из родового дома Суворовых на Большой Никитской в Москве, где они оставались.
В.И. Суворова пережила мужа на 6 лет. Хотя они долго жили раздельно, ее почитали как законную вдову; ей пожаловали титул статс-дамы и высшую женскую награду – орден Св. Екатерины I степени (А.В. Суворов в завещании даже не упомянул жену). В последние годы В.И. Суворова постоянно ездила на богомолье в Новоиерусалимский монастырь, где ее и похоронили в 1806 г.
Сына Аркадия А.В. Суворов признал только через 14 с лишним лет после рождения, и то лишь благодаря уму и изобретательности старшей любимой дочери Натальи. А.А. Суворов был красивый, статный, общительный, способный офицер. При императоре Александре I он дослужился до чина генерал-лейтенанта и командовал дивизией. При этом он вел беспорядочный образ жизни, кутил, играл в карты, был дважды женат, умудрился практически промотать состояние, оставленное ему отцом. И тем не менее Аркадий Суворов был душой общества и любимым командиром. В 1811 г. в возрасте 23 лет он трагически погиб, пытаясь спасти своего упавшего в воду кучера. По иронии судьбы А.А. Суворов утонул в реке Рымник, где его великий отец в 1789 г. одержал одну из своих самых ярких побед (за которую получил титул графа Рымникского и герб в 1789 г.), разбив турецкую армию, в четыре раза превосходившую по численности его войска. Последнее пристанище сын полководца нашел в Новоиерусалимском монастыре.
Новоиерусалимский монастырь с давних времен привлекал внимание россиян, и особенно деятелей культуры и искусства. Со всей России и из-за границы ехали в него люди, чтобы помолиться Господу Богу и полюбоваться сказочной красотой, величественностью старинного русского архитектурного памятника и важного религиозного центра. Монастырь посещали многие писатели, поэты, художники, в том числе Г.Р. Державин, А.И. Герцен, А.П. Чехов, И.И. Левитан и др. Побывавший в монастыре в 1830 г. М.Ю. Лермонтов посвятил ему свои стихи. В ХIХ – начале ХХ в. Новоиерусалимский монастырь ежегодно посещали не менее 30–35 тысяч человек.
А.В. Суворов. С картины К. Штейбена. 1815 г.
1917 г. принципиально изменил судьбу Новоиерусалимского монастыря. В Новоиерусалимском монастыре после его закрытия в 1918–1919 гг. был создан музей. Этот музей рассказывал не только об истории Новоиерусалимского монастыря, но и в целом об истории и хозяйстве Подмосковья с древнейших времен. В музее были собраны старопечатные книги, рукописи ХVI – ХIХ вв., книжные переплеты ХVI – ХIХ вв., гравюры ХVII – ХVIII вв., предметы церковного искусства: иконы, чеканные изделия, одежды, ткани, керамика, вышивка. С 1920 г. в стенах закрытого монастыря стал создаваться более представительный историко-художественный и краеведческий музей, в 1922 г. он принял первых посетителей, а с 1925 г. стал называться Государственным историко-художественным и краеведческим музеем.
В.И. Суворова. Портрет В. Домашова. Вторая пол. XVIII в.
В 1941 г. музейному комплексу монастыря был нанесен непоправимый ущерб. В декабре 1941 г., когда немецко-фашистские войска отступали от Москвы, гитлеровцы намеревались полностью взорвать этот монастырь, исполняя приказ немецкого генерала фон Рейхенау, гласивший: «Исторические и художественные ценности на Востоке не имеют никакого значения». Гитлеровцам удалось взорвать соборный храм в честь Воскресения Христова и его колокольню, часть крепостных стен и башен. Начавшийся пожар уничтожил почти все постройки монастыря. Фашисты фактически стерли с лица земли одно из уникальных произведений русской архитектуры и искусства, более того – самобытный памятник мирового зодчества. Рухнул шатер ротонды, глава храма Воскресения и его колокольня; сгорела деревянная часовня гроба Господня (спроектированная В.В. Растрелли), но уцелела, хотя и была повреждена, прикрытая его каменная кубикула ХVII в. Был сожжен 12-ярусный деревянный золоченый иконостас с древней живописью школы Симона Ушакова. Был разрушен придел Марии Магдалины (созданный М.Ф. Казаковым) и беломраморная ротонда (арх. А.Л. Витберг), уничтожены башни Дамасская и Елизаветинская, взорваны все верхи остальных башен и надвратная Входоиерусалимская церковь, от которой уцелела только незначительная нижняя часть первого яруса. Другие постройки монастыря, в том числе Вифлеемская церковь, палаты, помещение музея, подсобные здания, были сожжены, лишены крыш и деревянных покрытий. Были уничтожены практически полностью коллекции музея. Среди многочисленных преступлений, совершенных фашистами во время войны, разрушение комплекса Новоиерусалимского монастыря – одно из самых тягчайших. Факт варварского разрушения Новоиерусалимского монастыря был одним из пунктов обвинительного заключения на Нюрнбергском процессе.
В послевоенный период в Новоиерусалимском монастыре были проведены большие восстановительные работы. В Трапезной и некоторых других помещениях снова разместились музейные экспонаты. К северо-востоку от монастырского ансамбля открылся филиал Московского областного краеведческого музея – архитектурно-этнографический музей под открытом небом – усадьбы крестьян, амбары, бани, другие постройки, а также сельские церкви. При создании музейного комплекса в закрытом монастыре помнили, что всегда сюда, кроме экскурсантов и туристов, приезжали и приезжают многочисленные богомольцы – паломники, которые творят здесь молитвы, совершают круглый год очищающие омовения водой монастырского святого источника (расположенного в 100 м к западу от монастыря) или погружения в р. Иордан (переименованная патриархом Никоном р. Истра).
В 1994 г. Воскресенский Новоиерусалимский монастырь возродился как религиозный центр. Воскресенский Новоиерусалимский монастырь в наши дни имеет подворье в г. Санкт-Петербурге – это храм Воскресения Христова (ул. Камская, д. 11, строение «А»).
В наши дни Воскресенский Новоиерусалимский монастырь прежде всего является значимым религиозным центром, который своей историей и современной жизнью утверждает, упрочивает концепцию «Москва – Третий Рим».
В Воскресенском Новоиерусалимском монастыре пребывают возвращенные из музея мощи святой мученицы Татианы, а по воскресеньям совершается молебен в ее память. Татиана была дочерью богатого и знатного римлянина – тайного христианина. Она воспитывалась по христианским правилам, стала диакониссой, подверглась жестоким мукам за христианскую веру и была убита мечом в Риме. Святая мученица Татиана почитается как покровительница российских студентов.
Приезжающие в Воскресенский Новоиерусалимский монастырь обычно стремятся испить воды из безымянного источника, почитаемого святым. Когда вели строительные работы в подземной церкви монастыря в честь Константина и Елены, вдруг забил этот источник. Над родником возвели небольшой сруб и назвали «Святой колодец». Из него в Гефсиманский сад была отведена труба, вода из которой льется мощной струей у основания Сионского склона.
Кроме большой духовно-религиозной значимости, Воскресенский Новоиерусалимский монастырь остается выдающимся архитектурно-художественным комплексом.
Соборный храм в честь Воскресения Христова (Воскресенский храм, 1658–1685 гг.) является композиционным центром архитектурного ансамбля монастыря, кирпичный собор был задуман как копия иерусалимского храма. По типу, размеру, декоративно-керамическому убранству он не имеет аналогов. Собор представляет собой сложный многообъемный комплекс сооружений. В его состав входят одноглавый крестчатый трехсветный храм Воскресения Христова, грандиозная ротонда с часовней Гроба Господня (первоначально она была перекрыта каменным шатром, который в 1723 г. рухнул, вместо него во второй половине ХVIII в. возвели деревянный шатер, он сгорел в пожаре 1941 г.), заглубленная в землю четырехстолпная церковь Константина и Елены. До 1941 г. была и семиярусная колокольня, но ее взорвали фашисты. Полихромная керамика активно использовалась для украшения этого соборного комплекса. Изразцы изготовляли известные в России мастера тех лет: Степан Полубес, Игнатий Максимов под руководством белорусского мастера Петра Заборского. Рухнувший в 1723 г. каменный шатер ротонды заставил при восстановлении соборного комплекса частично изменить его художественные формы. В восстановлении этого комплекса участвовали известные зодчие И.Ф. Мичурин (1740-е гг.), К.И. Бланк (1750-е – начало 1760-х гг.) и др. По проекту В.В. Растрелли с поправками К.И. Бланка возвели (1756–1761 гг.) вместо каменного деревянный шатер над ротондой (она сгорела в 1941 г.). Интерьер собора был выполнен по проекту В.В. Растрелли. В создании и украшении собора принимали участие М.Ф. Казаков (на рубеже ХVIII – ХIХ вв. он работал над отделкой двух его приделов) и А.Н. Воронихин. Соборный комплекс в честь Воскресения Христова не имеет себе равных, он сыграл исключительную роль в истории русской архитектуры. Соборный комплекс очень сильно пострадал от рук фашистов в 1941 г., восстановительные и реставрационные работы в нем продолжаются с 1950-х гг.
Трапезные палаты с церковью Рождества Христова (1686–1692 гг.) были построены на вклад сестры царя Алексея Михайловича – царевны Татьяны Михайловны Романовой. Это кирпичное здание на высоком подклете с белокаменным убранством в стиле московского барокко. Композиционным центром здания является церковь во имя Рождества Христова в виде двухсветного одноглавого четверика.
Кирпичные больничные палаты (1698 г.) в конце ХVIII в. были перестроены, в них устроили жилье, затем их надстроили, и тогда их стали называть дворцом. Реставрация 1962 г. в основном вернула постройке ее первоначальный облик.
Настоятельские покои (1750 г.) построены на каменных складах (кладовых) 1650-х гг. Помещения покоев связаны анфиладной планировкой. Реставрация 1960-х гг. в основном вернула зданию его первоначальный вид.
Кирпичные одноэтажные палаты царевны Татьяны Михайловны (конец ХVII в.) в результате реставрации 1960-х гг. получили их первоначальное убранство главного фасада в стиле московского барокко.
Квасной погреб, солодежные и кузнечные палаты (1690–1694 гг.) – единственные сохранившиеся хозяйственные постройки монастыря.
Святые ворота и Дамасская башня
Кирпичные Святые ворота с надвратным храмом в честь Входа Господня в Иерусалим (1694–1697 гг., Входоиерусалимская церковь) были построены по указу царя Петра I в процессе возведения каменных монастырских стен вместо деревянных. Святые ворота и надвратный храм построили русские зодчие Филипп Папуга и братья Михайловы под руководством Я.Г. Бухвостова. Постройка многоярусной динамичной композиции имеет нарядный декор из белого камня, ее возвели в стиле московского барокко. Святые ворота с Входоиерусалимской церковью являются выдающимся памятником архитектуры московского барокко. Церковь в честь Входа Господня в Иерусалим была взорвана в 1941 г. фашистами, ее восстановили в прежних формах в конце 1960-х – начале 1970-х гг.
Эта постройка имеет непростую композицию. Основой постройки являются массивные трехпролетные ворота. На открытой верхней террасе ворот с кирпичной балюстрадой поставлен ярусный храм. Двухсветный четверик храма завершается тремя ярусами убывающих по объему восьмериков.
Кирпичные стены и башни монастырской ограды (1690–1694 гг., арх. Я.Г. Бухвостов) были построены вместо деревянных стен по указу царей Ивана и Петра Алексеевичей Романовых. Стены с тремя ярусами боя завершены горизонтальным карнизом. В 1941 г. все башни были подорваны, обрушились их каменные шатры и верхние ярусы. Разрушенные верхние части всех башен были восстановлены в 1950—1970-х гг. Башни представляют собой в основном одноэтажные граненые строения, состоящие из трех убывающих по объему ярусов.
Скит – пустынька патриарха Никона (1658 г.) построен за монастырскими стенами, в так называемом Гефсиманском саду. Это двухэтажное с полуподвалом и с плоской кровлей здание, в котором сочетаются религиозные и жилые функции. Скит построен наподобие афонских жилых башен-пиргов; оно совмещало жилые покои патриарха с домовыми церквями: на втором этаже – во имя Крещения Господня, а в барабане главы – малый храм во имя святых апостолов Петра и Павла. На первом этаже находились трапезная и две кельи, на втором этаже – покои патриарха из трех комнат и храм во имя Крещения Господня. На плоской кровле здания построены восьмерик верхнего (малого) храма, небольшая звонница и келья патриарха. Беленые стены скита богато украшены керамикой. Полихромные изразцы образуют декоративные фризы, заполняют карнизы, наличники окон и порталов. Это одно из немногих дошедших до нас жилых зданий ХVII в.