Центральный западный сектор включает 3 административных района Московской области: Одинцовский, Рузский (без его северной части), Можайский. Организационно-транспортной осью этого сектора является Белорусское направление железной дороги, а также Минское шоссе. Этот сектор области издавна славится своими природными ландшафтами. Исключительная красота природы этих мест, в том числе редчайшая живописность долин рек – Москвы, Рузы, Протвы и др., – сделали западное Подмосковье с давних лет местом желанного владения землей и строительства на ней, способствовали созданию здесь подмосковных усадеб.

 

Одинцовский район

Рядом с железнодорожной станцией Здравница лежит древнее село Перхушково. В XVI в. оно принадлежало последней, восьмой, жене царя Ивана Грозного – Марии Нагой, потом – князьям Черкасским, с 1766 г. – дворянам Яковлевым. Перхушково связано также с именами С.Т. Аксакова, Н.В. Гоголя, Г.К. Жукова и еще Наполеона (останавливался в 1812 г. здесь, в старинном усадебном доме). В XVIII–XIX вв. в Перхушково была почтовая станция, до нее обычно провожали отъезжающих из Москвы на Запад.

А.И. Герцен подробно описал усадьбу Перхушково, в том числе усадебный дом и парк в его произведении «Былое и думы». Он много раз бывал в Перхушково у его родного дяди обер-прокурора Синода А.А. Яковлева, который владел усадьбой Перхушково с 1826 г. Усадьба Яковлевых находилась рядом с Покровской церковью, построенной в стиле барокко около 1756 г., ее колокольня была перестроена в XIX в. Первый кирпичный этаж усадебного дома был построен в 1750—1760-х гг., а второй деревянный этаж с колоннадой возведен в первой половине XIX в. Утрачены планировка усадьбы, ее хозяйственные постройки, сад, от которого сохранился только пруд.

В период Московской битвы (30 сентября 1941 – 20 апреля 1942 гг.) в Перхушково, тогда близко от линии боевых действий, находился штаб командующего Западным фронтом – Георгия Константиновича Жукова (1896–1974). Иметь штаб так близко от линии фронта было не безопасно, но во имя победы Г.К. Жуков допускал разумный риск.

Георгий Константинович Жуков (1896–1974) был и остается самым ярким советским полководцем, легендарным русским военачальником, талант, величие и заслуги которого перед Родиной год от года ценятся все выше и выше. Он – самый известный Маршал Советского Союза (с 1943 г.), четырежды Герой Советского Союза, участник 1-й мировой и Гражданской войн, внес исключительный вклад в победу советского народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Г.К. Жуков сказал Главнокомандующему И.В. Сталину в ноябре 1941 г.: «Москву, безусловно, удержим». Под Москвой был похоронен гитлеровский план «молниеносной войны» против СССР. В 1945 г. Жуков в Берлине принял окончательную капитуляцию гитлеровской Германии. Жуков был не просто великим полководцем, он был православным русским человеком, получившим духовное благословение на воинские дела во благо Отечества. Последний оптинский старец Нектарий (преподобный Нектарий Оптинский, в миру – Николай Васильевич Тихонов, 1853–1928 гг.; канонизирован в 2000 г.) несколько раз беседовал с приезжавшим к нему Жуковым. Старец Нектарий благословил Жукова, предсказал страшную войну и сказал, что ему будут сопутствовать победы. Жуков всю войну носил в нагрудном кармане икону Николая Чудотворца, возил он по фронтам и Казанскую икону Божией Матери (по М.Г. Жуковой, 2004, с. 75, 102, 103). Всех его дочерей крестили. Для многих православных людей Г.К. Жуков ассоциируется с образом Георгия Победоносца ХХ в.

В 6 км от железнодорожной станции Перхушково расположено село Успенское (Вяземское), где была усадьба с тем же названием. Эта местность была заселена еще до нашей эры. 24 кургана у села Успенского были раскопаны еще в 1848 г. археологом и нумизматом А.Д. Чертковым; эти раскопки и положили начало серьезному археологическому изучению Подмосковья.

Александр Дмитриевич Чертков (1789–1858) – полковник, тайный советник, археолог и историк, стоял у истоков археологического изучения Подмосковья. Он получил хорошее домашнее образование, с 19 лет начал служить в Министерстве внутренних дел, в 20 лет перешел на военную службу в Конную гвардию. Став корнетом, он участвовал в войнах 1812–1814 гг., когда началась турецкая война, он получил гусарский полк. Выйдя в 1835 г. в отставку с чином полковника, он поселился в Москве. В 46 лет он был выбран московским уездным предводителем дворянства, затем, в 55 лет, – московским губернским предводителем. Он был одним из немногих представителей высшего света, всецело отдававшихся науке. Он занимался естественными науками, составил минералогический кабинет, собрал коллекцию бабочек, изучал флору и фауну, исследовал русские и славянские древности, напечатал 16 исторических сочинений, за его «Описание русских древних монет» – первое сочинение по нумизматике – он получил Демидовскую премию, которую пожертвовал на издание Остромирова евангелия. Он собрал большую библиотеку, в которой большое число книг рассказывало о России. Тогда это была лучшая коллекция книг о России. В 47 лет его выбрали вице-президентом Общества истории и древностей России при Московском университете, в 59 лет он стал председателем этого общества. В эти годы огромную часть своих сил, творческого потенциала он потратил на исторические, археологические, естественные работы по Москве и Подмосковью.

В Успенском наибольший интерес представляет Успенская церковь с трапезной и 3-ярусной шатровой колокольней, построенная из кирпича во 2-й четверти XVIII в. на средства владельца графа П.М. Апраксина. Основной объем храма состоит из бесстолпного двухсветного четверика с полукруглой апсидой, небольшой трапезной и 3-ярусной шатровой колокольни. Четверик, перекрытый высоким сомкнутым сводом, завершен световым восьмигранным барабаном, несущим малый барабан с главой. Последним владельцем Успенского был фабрикант С.Т. Морозов. В 1897 г. в Успенском жил художник И.И. Левитан, здесь он написал жизнерадостный этюд «Москва-река». В том же году здесь отдыхал художник-пейзажист В.И. Соколов, который также создал здесь несколько этюдов. В 1897 г. у С.Т. Морозова в его имении в Успенском гостил А.П. Чехов.

В 12 км от железнодорожной станции Жаворонки лежит село Иславское, где в XVIII – ХIХ вв. находилась усадьба дворян Архаровых. Сохранилась Спасская церковь, построенная в стиле зрелого классицизма в 1799 г. Храм состоит из двухсветной купольной ротонды, завершенной бельведером, небольшой трапезной с двумя приделами и 3-ярусной колокольни; в интерьере ротонды сохранилась масляная живопись рубежа XIX–XX вв., около церкви сохранились каменные саркофаги начала XIX в. Также сохранились усадебный дом, парк, хозяйственное здание.

Несмотря на более чем скромное архитектурно-художественное значение бывшей усадьбы Иславское, она единственная в Подмосковье, давшая по фамилии ее владельцев новое слово в русский язык «архаровец», что означает плут, буян, головорез, отчаянный бандит. Но это не значит, что в семье Архаровых были все поголовно подобными людьми. В семье Архаровых было 2 сына: Николай Петрович – петербургский, тверской и новгородский генерал-губернатор, московский обер-полицмейстер в конце XVIII в., и Иван Петрович – генерал от инфантерии, он в конце концов и стал владельцем этой усадьбы и села.

Николай Петрович Архаров (1740–1814) в 15 лет начал службу рядовым в Преображенском полку, в 21 год получил первый офицерский чин и вскоре вступил в полицию, в 32 года стал армии полковником. После удачного участия вместе с графом Г.Г. Орловым в усмирении «чумного бунта» и борьбе с чумой в Москве в 1771 г., он стал московским обер-полицмейстером. В 1774 и 1775 гг. он развил активную деятельность в период произведения следствия над участниками крестьянского восстания под предводительством Е. Пугачева. Император Павел I сделал его московским военным губернатором и шефом особого полка, обеспечивавшего московскую полицейскую стражу и сохранение порядка в городе, позже он занимал другие значимые должности. Характерной чертой Н.П. Архарова и его подчиненных было стремительное, беспрекословное выполнение приказов начальства, умение изложить высшим чинам успех проведенных операций даже при мизерных результатах. Архаров стал со временем неугоден Павлу I и был вместе с братом выслан в ссылку в их тамбовское имение, но с 1800 г. ему разрешили жить в Москве. Власть имущие и начальники вскоре забыли о его верной и ревностной службе. Архаров, подозрительно относившийся почти ко всем, уважением и доверием не пользовался, не смог и жениться. Но он страдал от отсутствия семьи, поэтому имел несколько воспитанников, а своей побочной дочке от француженки передал часть своего состояния.

Его брат, владелец этой усадьбы Иван Петрович Архаров (1744–1815), в начале своей карьеры также слепо верил в правильность абсолютно всех приказов высокого начальства. Вот почему он участвовал в экспедиции под руководством графа А.Г. Орлова и помогал ему в поимке самозванки – претендентки на русский престол – Августы Таракановой. Операция была проведена успешно, но И.П. Архаров понял, что во имя сохранения власти и богатств люди способны на любые проступки, на самый постыдный обман и подлость. Архаров, по сути, стыдился участия в этой операции. Он вскоре вышел в отставку, женился. Москвичи уважали этого Архарова за честный и открытый характер, откровенность, простоту, добрый нрав, любили также его жену и двоих дочерей, которых он удачно выдал замуж. Архаров был радушным хозяином, любил гостей и умел принимать. Хорошая память долгое время сохранялась в народе о его жене, хозяйке Иславского – Екатерине Александровне Архаровой (1755–1836 гг., урожденная Римская-Корсакова). В ее доме всегда были порядок и скромность в еде, одежде, меблировке, дела велись экономно, роскошь не приветствовалась, излишки доходов она щедро направляла на добрые дела и подарки, никогда не обижала и не обирала своих крепостных крестьян. Несмотря на рост дороговизны жизни, она и после смерти мужа не увеличивала оброк со своих крестьян, размер которого в давности установил сам И.П. Архаров, ее свекор.

В 9 км от железнодорожной станции Перхушково находится древнее село Уборы (Спасское), где в прошлом была усадьба вотчинника, а затем усадьба Шереметевых. В 1504 г. здесь была вотчина бояр Овцыных. С 1610 г. село перешло к Шереметевым, потом владельцы менялись, но с 1883 и до 1918 гг. им снова владели Шереметевы, издавна принадлежащие к родовитому русскому дворянству. Шереметевы были верными царскими слугами, среди них никогда не было смутьянов, нарушителей общественного спокойствия. Особо доверительные и почти дружеские отношения были у царя Алексея Михайловича Романова и боярина П.В. Шереметева-Меньшова. Всегда по пути в Саввино-Сторожевский монастырь богомольный царь останавливался в Уборах на отдых. В 1673 г. П.В. Шереметев построил в Уборах деревянную Спасо-Преображенскую церковь, в которую царь пожертвовал две ценные книги «Триодь постную» и «Пентикостарий, или служба на Пятидесятницу». В 1689 г. Шереметев задумал вместо деревянной построить в Уборах каменную церковь, которая оставит потомкам добрую память о нем и роде бояр Шереметевых. Так в усадьбе Шереметевых появилась красивейшая Спасо-Преображенская церковь. До наших дней от древней усадьбы в Уборах сохранилась именно эта Спасская церковь, построенная из кирпича в 1694–1697 гг. лучшим архитектором того времени (но крепостным человеком окольничего боярина М.Я. Татищева), уроженцем села Никольское Дмитровского уезда Яковом Григорьевичем Бухвостовым. Бухвостов не успел закончить постройку церкви в Уборах в оговоренный срок и в оговоренных формах. Тогда заказчик Шереметев пожаловался в Приказ каменных дел. Бухвостов был «схвачен и посажен в колодническую палату за решетку», было велено «бить его кнутом нещадно и каменно дело ему доделать». Шереметев при таком повороте событий забеспокоился о судьбе начатой по его воле постройки, и в челобитной царю попросил освободить Бухвостова от наказания и пребывания его в темнице. Зодчего простили, и он смог закончить постройку храма, окончательно завершили его строительство через несколько месяцев после смерти заказчика. Фасады церкви богато декорированы различными наличниками и витыми колоннами с капителями. Резной белокаменный декор с преобладанием растительных форм контрастно сочетается с красно-кирпичными стенами храма. Здание окружено низкой открытой галереей – гульбищем. Этот ярусный храм «под звоном» является выдающимся образцом стиля московского барокко. К двухсветному четверику храма, несущему 2 яруса восьмериков и барабан с главой, примыкают пониженные объекты алтаря и притворов, раньше они завершались главками.

Около деревни Усово, рядом с железнодорожной станцией Усово, в наши дни за огромной каменной стеной находится одна из правительственных резиденций. Рядом с Усово, став генерал-губернатором Москвы в 1891 г., великий князь Сергей Александрович, родной брат царя Александра III, муж великой княгини Елизаветы Федоровны (причисленный позже к лику русских святых), построил резиденцию для зимнего отдыха его и жены. В усадьбе-резиденции Усово великий князь выстроил большой комфортабельный дом из кирпича и камня в английском стиле с зимним садом, с центральным отоплением.

Великий князь Сергей Александрович Романов (1857–1905) был сыном царя Александра II. Великий князь получил великолепное образование. В 20 лет он принял воинскую присягу, вскоре отправился в действующую армию на Балканы, где шла Русско-турецкая война. За проявленную отвагу при военных действиях великий князь был награжден орденом. В 25 лет он был назначен командиром 1-го батальона лейб-гвардии Преображенского полка. Он был образцом исполнения служебных обязанностей, требовательным, но и внимательным командиром, которого уважали и любили подчиненные. Для улучшения быта нижних чинов он пожертвовал в полк значительный капитал. В возрасте 27 лет великий князь Сергей Александрович женился на 20-летней дочери великого герцога Гессенского Людвига IV – Элле, которую в России стали называть Елизавета Федоровна. Это была удивительная и очень красивая пара. Брак был необычным. По обоюдному желанию и по серьезным причинам генетического и физического характера (из-за болезней) супруги еще до свадьбы решили жить только как брат и сестра. При этом они очень любили друг друга и были удивительно счастливыми супругами.

В 1891 г., в 34 года, великий князь Сергей Александрович был назначен московским генерал-губернатором, в 37 лет он стал членом Государственного совета, в 1896 г., в 39 лет, стал командующим войсками Московского военного округа. Вопросы духовной жизни всегда имели для великого князя Сергея Александровича первостепенное значение. При его деятельном содействии было учреждено Императорское Палестинское православное общество, в котором великий князь принял обязанности председателя. По инициативе и на средства Сергея Александровича в Иерусалиме были произведены раскопки, давшие много ценных результатов. Великий князь выполнял большую общественную нагрузку, был председателем 10 и почетным попечителем почти 20 обществ и учреждений, был покровителем и почетным председателем 13 научных обществ и учреждений. Он возглавлял Императорский Исторический музей, периодически пополнял его собрание личными подарками, в том числе иконами, церковной утварью, находками из археологических раскопок. Он деятельно участвовал в создании в Москве Музея изящных искусств, был председателем соответствующего комитета.

Он способствовал изданию духовных книг, созданию рабочих касс взаимопомощи, обществ трезвости и народных домов, устройству детского приюта, помощи Красному Кресту и учебным заведениям, заботился о благоустройстве и субсидировании Москвы, содействии строительству памятников и музеев, восстановлению и реставрации храмов, сохранению от уничтожения или распродажи ряда памятников истории и культуры и многое-многое другое.

Великий князь С.А. Романов

Великий князь Сергей Александрович осознавал невысокий уровень образования большей части простых людей, основной части рабочих и крестьян. Понимал необходимость поднятия низкого культурного и общего жизненного уровней рабочих, что делало невозможным с их стороны объективный анализ политической и социально-экономической картины в стране, вело к принятию ими не вполне верных, а то и просто опасных решений, было предпосылкой для подрыва стабильности в государстве. Вот почему он деятельно способствовал организации и проведению общеобразовательных чтений для рабочих, поощрял распространение знаний в рабочей среде под покровом Церкви, что обеспечивало правдивость и достоверность излагаемой информации. Комиссия по устройству этих чтений обеспечила проведение большого числа лекций и бесед, предприняла только за 2 года около 50 изданий, включая книги по богословию, истории, литературе, географии, биологии.

В период управления Москвой Сергей Александрович участвовал в огромном числе благих начинаний и дел. Был открыт Александровский институт благородных девиц, завершили строительство здания Государственной думы, был реконструирован Мытищинский водопровод, построили Крестовские водонапорные башни, открыли Верхние торговые ряды. Начались работы по созданию Музея изящных искусств имени императора Александра III (ныне – Музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина). В Кремле в 1893 г. заложили памятник императору Александру II. Началась работа по созданию в Москве сети добротных студенческих общежитий. Великий князь исключительно стремился упрочить в Москве православный дух, религиозные чувства москвичей. В период его генерал-губернаторства Москва начала объединять на основе национальной идеи лучшие силы России. Как раз этого больше всего опасались завистники благополучия в России: внутренние разрушители порядка в стране – революционеры и их зарубежные западноевропейские сообщники. Он знал, что организаторы революционных беспорядков в Москве и в стране в целом – это в массе своей неправославные и атеистически настроенные люди, нередко получающие финансовую поддержку из-за границы, допускающие террористическая акты в стране во имя достижения своих сомнительных целей.

В конце XIX – начале ХХ в. в Москве участились забастовки, нарастало недовольство рабочих своим экономическим положением, участились студенческие беспорядки. Сергей Александрович призывал фабрикантов и заводчиков поубавить экономический эгоизм и выделять больше средств на оплату труда рабочих и улучшение их социально-бытовых условий. Сергей Александрович первый из всех градоуправителей Москвы занялся решением проблемы улучшения быта студентов. В 1897 г. был заложен первый корпус общежития для студентов на Большой Грузинкой улице. В 1898 г. был создан Комитет для содействия устройству общежитий при Московском университете.

Великий князь Сергей Александрович не был кровожадным националистом, но явно был озадачен принижением интересов русских – титульной нации. Видел и нараставшую тенденцию прессинга на православных в коммерческих и финансовых операциях со стороны неправославного контингента; пытался отстаивать интересы православных людей, составлявших подавляющую часть москвичей. Он не верил иудеям и, мягко говоря, не любил евреев. В адрес великого князя Сергея Александровича лилась беспочвенная, наглая, унизительная клевета. Его за глаза обвиняли в антисемитизме, гомосексуализме и всех других несусветных грехах. Как человек долга и чести он не реагировал на клевету из уст сомнительных людей (русские дворяне даже на дуэль вызывали только равных себе), продолжал достойно выполнять свой долг и обязанности перед Москвой и Россией.

В условиях участившихся в России беспорядков политического характера, в том числе в Москве, Сергей Александрович стал настойчиво склонять царя Николая II (его племянника) к более крутым мерам по отношению к революционерам. Но Николай II не счел нужным принять необходимые меры (чем все закончилось в 1917 г. – известно). Не получив одобрения царя и права решительно обеспечивать порядок в Москве, великий князь Сергей Александрович в 1901 г. попросил государя принять его отставку с поста генерал-губернатора Москвы. Сергей Александрович знал, что революционеры занесли его в свой черный список. В 1905 г. эсер И.П. Каляев совершил в Кремле убийство великого князя Сергея Александровича. Это убийство организовал тайный агент департамента полиции, глава боевой организации эсеров Евно Азеф, И. Каляев был только исполнителем ужасной роли.

Великая княгиня Елизавета Федоровна Романова (1864–1918) была женой генерал-губернатора Москвы и командующего войсками Московского военного округа великого князя Сергея Александровича и родной сестрой императрицы Александры Федоровны, внучкой английской королевы Виктории. Будущая великая княгиня родилась в Германии. Когда Элле было 9 лет, трагически погиб ее брат, а через три года она потеряла свою мать. Элла поняла, что жизнь на земле скоротечна, что здоровье, красота, богатство, благополучие и покой на земле – все быстро проходит, все не вечно. Узнала она о семейном биче их рода – неизлечимой в те годы болезни несвертывания крови (страдают и гибнут от этой болезни в основном мужчины, а женщины являются носителями мутантного гена и передают этот ген по наследству, рожая больных детей). Возможные дети и внуки самой Эллы были бы обречены. Краткость семейного счастья ее родителей также убеждала ее в ненадежности и неминуемых скорбях семейной жизни. В юности она дала обет девства (безбрачия), выбрав для себя путь самоотреченного служения людям. Однако ее удивительная внешняя красота и редчайшее обаяние были предметом пристального внимания достойных семейств, где были молодые мужчины и юноши. Но все претенденты на ее руку получали решительный отказ без объяснения его причин. Но в 1884 г., на двадцатом году жизни, принцесса Елизавета все-таки стала невестой великого князя российского Сергея Александровича. После их откровенной беседы выяснилось, что он, так же как и она, тайно дал обет девства (причины для этого из-за состояния здоровья у него тоже были). По взаимному согласию брак их был только духовным. Елизавета Федоровна овладела русским языком, по собственному желанию приняла Православие. Как супруга московского генерал-губернатора великая княгиня выполняла светские обязанности: организовывала и участвовала в балах, концертах, собраниях. Но больше она стремилась посещать больницы для бедных, богадельни, приюты для беспризорных детей, везде старалась помочь людям (см. с. 415–417). Когда началась Русско-японская война, Елизавета Федоровна занялась организацией помощи фронту.

В феврале 1905 г. ее муж, 48-летний Сергей Александрович, был убит бомбой, брошенной террористом И.П. Каляевым. Милосердная Елизавета Федоровна посетила убийцу ее мужа в тюрьме. Она призвала его покаяться в содеянном преступлении и просить государя о помиловании, но он отказался. Тогда она сама ходатайствовала перед императором Николаем II о его помиловании, но государь отказался простить убийцу. Во все моменты своей жизни великая княгиня Елизавета Федоровна неизменно служила добру, не могла и не хотела множить зло, думая о духовном спасении людей.

Елизавета Федоровна после гибели мужа всецело посвятила себя христианскому милосердию. Она продала большую часть своих драгоценностей и принадлежащих ей произведений искусства и купила в Москве (на Большой Ордынке) владение – усадьбу с большим садом, где создала монашескую обитель. Она стала основательницей и настоятельницей Марфо-Мариинской общины сестер милосердия. При обители были построены больница, амбулатория, приют для сирот, столовая для бедных, аптека, библиотека, воскресная школа и другие здания. Обитель начала свою деятельность в 1909 г. Пациенты больницы и амбулатории получали бесплатную помощь, а в аптеке – бесплатные лекарства. Обитель помогала людям устраиваться на работу. Елизавета Федоровна считала, что важной задачей крестовых сестер обители является посещение больных и бедных в их домах и оказания им там медицинской, материальной и моральной помощи. Сестры вместе с настоятельницей также посещали тюрьмы и московские трущобы, где помогали обездоленным. Примером во всех делах была настоятельница обители. Вне стен Марфо-Мариинской обители великая княгиня Елизавета Федоровна устроила дом-больницу для женщин, больных туберкулезом, организовала нравственно-духовные беседы для народа. Многие москвичи еще при ее жизни почитали ее как святую.

В годы Первой мировой войны близкие ей люди неоднократно советовали Елизавете Федоровне покинуть Россию. Весной по поручению немецкого кайзера Вильгельма к ней приехал шведский министр и предложил ей помощь в переезде за границу. Елизавета Федоровна отказалась уехать и сказала, что она твердо решила разделить судьбу страны, которая стала ее второй родиной. После заключения в 1918 г. Брест-Литовского мира германское правительство добилось согласия советской власти на выезд княгини за границу. Но Елизавета Федоровна категорически отказалась покидать Россию. В 1918 г. ее арестовали и вывезли из Москвы на Урал. 5 (18) июля 1918 г. великую княгиню Елизавету Федоровну вместе с другими членами императорского дома бросили в шахту старого рудника под Алапаевском. Затем чекисты стали бросать в шахту балки, а потом – гранаты. Останки настоятельницы Марфо-Мариинской обители и ее келейницы Варвары Яковлевой в 1921 г. были перевезены в Русскую духовную миссию в Пекине, а затем через Египет были доставлены в Иерусалим, где были захоронены в усыпальнице храма святой равноапостольной Марии Магдалины в Гефсимании. Архиерейский собор Русской православной церкви в 1992 г. причислил к лику святых великую княгиню Елизавету Федоровну и инокиню Варвару Яковлеву (Русская Православная церковь за рубежом это сделала раньше – в 1981 г.).

В 4 км от железнодорожной станции Жаворонки находится деревня Семенково. В 80-х гг. XIX в. здесь находилась усадьба Юлии Всеволодовны Лермонтовой, одной из первых русских женщин-химиков. У нее часто и подолгу гостила ее подруга – Софья Васильевна Ковалевская (1850–1891 гг., в девичестве Корвин-Круковская) – первая в мире женщина-профессор, знаменитый ученый-математик, первая женщина – член-корреспондент Петербургской академии наук, и пока еще малоизвестный поэт и философ-прозаик. У Лермонтовой в летние месяцы в Семенково жила малолетняя дочь ее подруги – Софья. В те годы в России женщинам был закрыт путь к высшему образованию и научной деятельности. Ковалевская не смогла стать полноправной студенткой и закончить Петербургский университет, а Лермонтовой не удалось поступить в Московскую петровскую сельскохозяйственную академию. В 1869 г. Ковалевская вместе с мужем и сестрой уехала за границу, вскоре к ним присоединилась и Лермонтова. Обе подруги в 1874 г. получили ученые степени. Одна стала химиком, другая – выдающимся математиком, ученым с мировым именем. Но борьба за профессиональные успехи отняла у них слишком много сил, потребовала неизбежные жертвы ради науки, умалила возможность создания надежного личного счастья и стабильной семьи. Ковалевская вошла в научную элиту Швеции, стала приват-доцентом, профессором. Однако начало ее профессиональных ярких успехов совпало с крахом ее семьи. В 1883 г. покончил жизнь самоубийством ее муж – В.О. Ковалевский (1842–1883) – талантливый ученый, выдающийся палеонтолог, основоположник эволюционной палеонтологии, втянутый в финансовые махинации, связанные с предпринимательской деятельностью (к которой подталкивала его жена, а сама оставила ради своей учебы и работы в Швеции его и малолетнюю дочь в России). Эта история сильно подействовала на Лермонтову. После трагедии в семье Ковалевских она прекратила занятия химией, в основном стала жить в своем имении Семенково, посвятила себя сельскому хозяйству и воспитанию дочери приятельницы-математика, старалась заменить ей мать, пыталась объяснить подруге высший смысл жизни женщины. В 1886 г. Ковалевская приехала в Семенково в последний раз, забрала дочь Софью и уехала с ней в Стокгольм. Ковалевская за все свои блистательные успехи в математике заплатила неустроенной личной жизнью, неудачами во всех своих самых ярких романах (Ф.И. Достоевский, Ф. Нансен и однофамилец ее мужа – М.М. Ковалевский), ранним вдовством из-за самоубийства мужа – В.О. Ковалевского. С.В. Ковалевская добилась того, чтобы стать равной среди самых выдающихся математиков мира, но она не смогла стать обычной счастливой женщиной, матерью и женой, что было расплатой за ее карьерные устремления и жажду светского успеха.

С.В. Ковалевская

В 1,5 км от железнодорожной станции Голицыно находится старинное село Большие Вяземы с усадьбой дворцового типа. Впервые Вяземы упоминаются в письменных источниках в 1340 г. в духовной грамоте великого князя Ивана Даниловича Калиты. В 1526 г. здесь была конная станция на старинном тракте. Здесь в давние времена встречали именитых гостей. При царе Федоре Иоанновиче Большие Вяземы в конце XVI в. были отданы в вотчину царскому шурину (брату жены) боярину Б.Ф. Годунову (1552–1605), который построил там в 90-х гг. XVI в. загородную резиденцию – деревянный дворец и кирпичную Троицкую церковь, а при ней оригинальную звонницу псковского типа. Уже тогда здесь была удивительная усадьба дворцового типа.

Эта загородная резиденция царя Б.Ф. Годунова была сильно разорена польско-литовскими интервентами. Зимой 1605/1606 г. в Вяземах хозяйничал Лжедмитрий I (Ю.Б. Отрепьев, или расстрига-монах Григорий, 1580–1606), который устроил здесь место увеселений, потешных боев, охоты. В 1606 г. в Вяземах на пути в Москву останавливалась его невеста – авантюристка, как и ее отец Юрий, дочь польского магната Марина Мнишек (1588–1614). В 1611 г. здесь велись переговоры о мире с Яном Сапегой. Большие Вяземы в 1618 г. поступили в дворцовое владение. В Смутное время годуновский дворец сгорел, усадьбу разорили. В 1694 г. царь Петр I пожаловал за свое спасение во время стрелецкого бунта Большие Вяземы князю Б.А. Голицыну – своему воспитателю и другу, видному политическому и государственному деятелю. Б.А. Голицын построил здесь боярский двор с роскошными палатами. В 1812 г. в усадебном доме останавливался М.И. Кутузов. Он провел здесь две ночи, когда проезжал через Большие Вяземы после Бородинского боя; здесь он написал несколько писем генерал-губернатору Москвы с просьбой о подкреплении. Когда, узнав из сообщения Александра I, что помощи не будет, принял решение о сдаче Москвы. Через день после отъезда Кутузова из Больших Вязем во дворце остановился Наполеон перед вступлением в Москву.

Как отмечалось, в 1694 г. владельцем усадьбы Большие Вяземы стал князь Б.А. Голицын, затем – другие представители рода Голицыных. Князья Голицыны владели Большими Вяземами более 200 лет, до осенних событий 1917 г.

Князь Борис Алексеевич Голицын (1654–1714) был дядькой и воспитателем царевича Петра, будущего императора Петра I. Во время Великого посольства 1697–1698 гг. он был одним из руководителей русского правительства, позже управлял Поволжьем. После Астраханского восстания 1705–1706 гг. оказался в немилости у царя Петра I, что умаляло его ощутимые привилегии и существенно снижало его материальные доходы (см. с. 246–248). Царь Петр I два раза приезжал в гости к князю Б.А. Голицыну в Большие Вяземы – в 1701 и 1705 гг. При его сыне князе Николае Борисовиче Голицыне был достроен изящный 2-этажный дом с полуротондой в центре, бельведером в классическом стиле и двумя флигелями; этот дом предназначался для дружеских встреч, литературных бесед и музицирования.

Большие Вяземы. Усадебный дом. 1784 г.

Сохранилась хорошая память о другом владельце Больших Вязем, Б.В. Голицыне. Князь Борис Владимирович Голицын (1769–1813) – владелец Больших Вязем с 1803 г., с 12 лет был записан в Семеновский полк, участвовал в польской войне 1794 г., был награжден орденом, произведен в генерал-лейтенанты, с 1802 г. был шефом Павловского гренадерского полка и инспектором по инфантерии Смоленской инспекции. Он принимал участие в главных сражениях Отечественной войны 1812 г., входил в свиту М.И. Кутузова, был одним из адъютантов М.Б. Барклая-де-Толли. Он был тяжело ранен в Бородинской битве и от ран умер в возрасте 44 лет в 1813 г. Похоронили его, как он наказал, в Больших Вяземах в приделе Преображенской церкви.

В памяти современников Б.В. Голицын остался как «покровитель муз» – очень образованный, патриотично настроенный человек, писатель-беллетрист, поэт, критик, который был умен, очень хорош собой, элегантен, имел славу великолепного танцора. Он завел у себя «русские вечера», на которых читали только русскую литературу и обсуждали ее. Зная в совершенстве французский язык и литературу, часть своих литературно-критических сочинений он написал на французском языке. В русской литературе Б.В. Голицын публиковался под псевдонимом Дм. Пименов. Князь Б.В. Голицын отчасти послужил прототипом Владимира Ленского в романе А.С. Пушкина «Евгений Онегин» и одного из персонажей в его повести «Дубровский»; а Л.Н. Толстой писал с него образ князя Андрея Болконского в своем романе «Война и мир».

Б.В. Голицын не был женат. Только самые верные ему люди знали, что у него есть две внебрачные дочери Зеленские от женщины, которую он любил. (Это усиленно скрывали, особенно от его матери – знаменитой княгини Н.П. Голицыной). Жена его брата – княгиня Т.В. Голицына – воспитала его дочерей; одна из них вышла замуж за профессора С.П. Шевырева, другая – за тверского губернатора Бакунина.

Став в 34 года владельцем усадьбы Большие Вяземы, Б.В. Голицын превратил ее постепенно в цветущее место и в «обитель поэзии и философии». Ведь он уже имел опыт организации «русских вечеров» (где обсуждали литературные новинки, события культурной жизни, позже их называли «Беседы любителей русского языка»), был также организатором первых в России публичных лекций по литературе. В Больших Вяземах Б.В. Голицын показал себя умеющим считать деньги человеком, умным хозяином. Он выгнал ворюгу-управляющего и все дела вел сам. Выйдя в отставку, он все свои силы отдал преобразованию своей усадьбы в Больших Вяземах. Здесь он собрал великолепную библиотеку, соперничавшую с собраниями лучших европейских библиотек. При Б.В. Голицыне усадьба Большие Вяземы славилась как яркий культурный центр и хорошо устроенное доходное хозяйство.

Князь Дмитрий Владимирович Голицын (1771–1844) стал владельцем усадьбы Большие Вяземы после смерти его брата – князя Б.В. Голицына в 1813 г. Д.В. Голицын получил домашнее образование, затем учился в Страсбургской военной академии, потом вместе с родителями и братом совершил путешествие по Европе. Затем Д.В. Голицын поступил на службу в Конную гвардию, участвовал в Польской войне 1794 г., в 29 лет стал генерал-лейтенантом, участвовал в разных военных кампаниях, затем вышел в отставку, путешествовал по Германии и слушал лекции в немецких университетах. В 1812 г. главнокомандующий М.И. Кутузов поручил князю Д.В. Голицыну конницу 2-й армии, которая успешно под его руководством участвовала в Бородинском сражении. Позже, в 1813–1814 гг., он участвовал в военных походах русской армии за границей России, закончил свою боевую карьеру, имея почти все военные знаки отличия.

Император Александр I назначил 49-летнего князя Д.В. Голицына московским генерал-губернатором; он успешно пробыл в этой должности 24 года. Он заслужил всеобщую любовь и уважение москвичей, которые оценили его созидательную натуру, справедливость, доступность, гостеприимство. Император Николай I пожаловал Д.В. Голицыну титул светлейшего князя. В 72 года он поехал лечиться за границу и скончался в Париже. Его женой была относительно незнатная, но добрая Татьяна Васильевна Васильчикова (1783–1841), у них было 2 сына (Владимир и Борис, они стали генерал-адъютантами) и 2 дочери.

Д.В. Голицын

Последним владельцем Больших Вязем из рода Голицыных был генерал-адъютант, светлейший князь Дмитрий Борисович Голицын (1851–1920) – внук Д.В. Голицына, заведующий императорскими охотами при императоре Николае II, с которого граф и писатель Л.Н. Толстой писал образ Вронского в романе «Анна Каренина». Красавец, англоман, эрудит и скромный человек Голицын был верным другом императора Николая II. Когда император хотел вверить ему Москву, Д.Б. Голицын отказался, поскольку знал о ярких успехах на посту генерал-губернатора Москвы князя Д.В. Голицына. А главное, он был твердо убежден, что истинный россиянин должен не столько стремиться к высоким постам в своей жизни, сколько точно определить и занимать именно то общественное место, деятельность на котором принесет максимальную пользу Отечеству.

Связаны Большие Вяземы и с исключительно интересной личностью – княгиней Натальей Петровной Голицыной, матерью ее прославившихся сыновей – князей Бориса и Дмитрия Владимировичей Голицыных. В начале XIX в. княгиня Н.П. Голицына подолгу жила в их родовой усадьбе Большие Вяземы, владельцами которой были ее сыновья.

Наталья Петровна Голицына (1741–1837), «усатая княгиня», прожила почти 97 лет (чрезвычайно много по тем временам), видела царский двор при 2 императрицах и 4 императорах (Елизавета, Петр III, Екатерина II, Павел I, Александр I, Николай I). За границей с ней танцевали 2 короля Франции, она играла в карты с королем Георгом I, с Людовиком XVI и его женой королевой Марией Антуанеттой, знала главных авантюристов XVIII в. – итальянца Калиостро и графа Сен-Жермена (который якобы открыл ей тайну 3 карт, потом она назвала их ее проигравшемуся в карты внуку, и он смог отыграться), и многих других любопытных личностей.

Н.П. Голицына

Наталья Петровна была дочерью богатого сенатора, графа П.Г. Чернышева. В обществе ее считали внучкой царя Петра I. Ее бабка по воле царя, давшего ей сказочное приданое, стала женой его денщика Г. Чернышева и пользовалась особым вниманием любвеобильного Петра I, обеспечившего карьеру ее мужа (он стал генерал-аншефом), состояние и титулы ее детям. Детство и юность Натальи прошли в Пруссии, Англии, Франции (ее отец был посланником), там получила прекрасное образование, говорила на 4 языках, в России стала фрейлиной императрицы. Она не обладала привлекательной внешностью, была своенравной, высоко ценившей себя девушкой, в этом одна из причин ее позднего по тем временам замужества (в 25 лет). Мужа на 10 лет старше ее – красавца, богача князя Владимира Борисовича Голицына (1731–1798) – она всецело подчинила своей воле, сама стала управлять имениями мужа, поправила расстроенное им состояние и значительно приумножила его. Она многим напоминала Петра I: была энергичной, умной, грамотной, властной, умела подчинять людей себе, устраивать дела так, как она хотела, была азартной (в молодости великолепно участвовала в конных состязаниях и неизменно брала первые призы, была неутолимой картежницей, любила стремительную езду в карете, санях и т. п.). Н.П. Голицына была великолепной хозяйкой своих имений, где у нее было более 16 тыс. крепостных душ. Она была очень экономна и расчетлива, великолепно умела извлекать доход из своих владений. Подарки детям делала только деньгами (чтобы купили то, что им нужно), давала деньги в долг под проценты, купила несколько винокуренных заводов (их продукция стала основной статьей дохода их семьи при ней), она одна из первых в России приказала в своих поместьях сажать тогда новую для ее страны культуру, которую она считала перспективной, – это был картофель. Она рожала 6 раз, дожили до взрослых лет 2 сына и 3 дочери. Своим детям она дала великолепное образование, была строга и требовательна к детям и внукам, заботилась тактично об их благополучии, помогала преодолевать трудности детям и внукам. Она уважала чувства своих детей; если была недовольна их брачным выбором, не отказывала им в благословении. Н.П. Голицына никогда не озадачивала своих взрослых детей рассказами о своих болезнях, недугах (она вообще не жаловалась на болезни, не подавала вида о своем нездоровье), всегда была общительной и жизнелюбивой (до самой глубокой старости выезжала в гости, любила гостей, принимала визитеров). Ее смелость проявилась и в том, что в свои 85 лет она одна из немногих отважилась хлопотать об облегчении участи декабристов после событий 1825 г. Княгиня Н.П. Голицына стала прототипом (прообразом) старой графини в романе А.С. Пушкина «Пиковая дама».

Большие Вяземы. Звонница церкви. 1590-е гг.

Большие Вяземы связаны с именем Александра Сергеевича Пушкина (1799–1837). Около вяземской церкви в 1807 г. был похоронен в возрасте 6 лет его брат Николай. В раннем детстве обоих мальчиков с 1805 г. привозили в эту Преображенскую церковь, в приходе которой они жили в летние месяцы. Родители А.С. Пушкина – Сергей Львович и Надежда Осиповна, а также его бабушка – М.А. Ганнибал – брали с собой детей, совершая визиты к соседям, среди которых выделялись князья Голицыны. А.С. Пушкин бывал в Больших Вяземах в 1805–1810 гг., ему было 6—11 лет. Именно тогда он узнал об исторических событиях здесь, о царе Б.Ф. Годунове, Лжедмитрии I, Марине Мнишек и других.

В середине XIX в. окрестности Больших Вязем стали притягательным местом для отдыха в летнее время года. Здесь в 1849 г. у профессора С.П. Шевырева гостил Н.В. Гоголь. Приезжали и гостили в Больших Вяземах и другие известные россияне, в том числе знаменитый путешественник Н.М. Пржевальский, поэт В.Я. Брюсов, писатель Л.Н. Толстой и др.

Шевырев Степан Петрович (1806–1864) был поэтом, академиком Петербургской академии наук (1847), критиком, историком литературы. Он создал стихотворения на философские и исторические темы, работы по истории и теории русской поэзии. Он вместе с М.П. Погодиным возглавлял журнал «Москвитянин», был известен как теоретик «любомудров» и как деятель правого крыла славянофильства в 1840-е гг. Женой профессора С.П. Шевырева была одна из двух внебрачных дочерей князя Б.В. Голицына.

Со второй половины ХIХ в. Большие Вяземы, подобно некоторым другим знаменитым подмосковным усадьбам, превратилась в музей, усадьба стала своеобразным памятником Отечественной войны 1812 г. Тогда в усадьбе тщательно сохранялась обстановка комнат, в которых останавливался М.И. Кутузов и Наполеон. (К сожалению, до наших дней эти интерьеры не сохранились, но реставраторы восстановили то, что смогли.)

После осенних событий 1917 г. усадьбу Большие Вяземы национализировали, куда вывезли ее ценности – неизвестно. В усадьбе разместили учреждения, сменявшие друг друга, в том числе: дом-приют для беспризорных детей, детский дом, потом – санаторий, дом отдыха ВЦИК (обслуживавшие партийную верхушку и приближенных к ней людей), позже – парашютную школу, танковое училище, эвакогоспиталь, Институт коневодства, Полиграфический институт, Институт фитопатологии, дом пионеров, музыкальную школу, музей. У этого музея, как и у всей усадьбы, непростая судьба. Возник он в 1982 г. в церковной сторожке на общественных началах, в большой мере благодаря стараниям образованных и скромных людей – А.И. Виноградова и А. Рязанова. Музей быстро стал популярным, но еще пять лет он работал на общественных началах. Теперь в усадебном доме-дворце устраивают концерты, литературно-музыкальные вечера, концерты классической музыки, конференции. В 1992 г. возобновились богослужения и в Преображенской церкви в Больших Вяземах. С 1994 г. в бывшей усадьбе Вяземы действует Государственный историко-литературный музей-заповедник.

В наши дни усадьба Большие Вяземы оценивается как очень интересный исторический и выдающийся архитектурно-художественный комплекс. Здесь сохранились 2-этажный кирпичный дом (1784), два флигеля (1771, 1772) в стиле французского классицизма эпохи Людовика ХVI, один из выдающихся памятников древнерусского зодчества – Преображенская церковь (1590-е гг.), современная храму кирпичная с деталями из белого камня звонница в виде трехпролетной стенки (единственная в своем роде в Подмосковье), кирпичные службы (ХVIII в.) и остатки регулярного липового парка. Сохранился и большой пруд. На месте плотины ХVI в. в 1824 г. построили мост, облицованный белым камнем. Преображенская церковь – это четырехстолпный пятиглавый храм крестовокупольного типа с двумя симметричными приделами, он поставлен на подклеть и с трех сторон окружен открытыми галереями. Храм возобновлялся между 1694 и 1702 гг. В интерьере храма сохранилась фресковая роспись 1602 г., выполненная мастером «годуновской школы».

В 4 км от железнодорожной станции Сушкинская находится восстановленный усадебный дом бывшего имения Покровское-Засекино – одно из самых любимых мест летнего отдыха А.И. Герцена. Село Покровское известно по документам с 1593 г. В 1690 г. владельцами села стали Жировы-Засекины, тогда-то его и стали называть Покровское-Засекино. С 1785 г. селом совместно владели отец А.И. Герцена – И.А. Яковлев и его брат – сенатор Л.А. Яковлев. И.А. Яковлев был богатым, родовитым дворянином, а мать Герцена была дочерью мелкого штутгартского чиновника. В 45 лет за границей И.А. Яковлев увлекся этой немецкой девушкой, увез в Россию, но она не поменяла лютеранскую веру на православную и не смогла стать его законной женой. От немецкого слова «Herz» – «сердце» дали фамилию их формально внебрачному сыну – Александру, всеобщему любимцу в доме. С 1821 г., с 9 лет, А.И. Герцен регулярно жил летом в усадьбе Покровское-Засекино. В Покровском-Засекино он провел многие приятные дни своей жизни (в том числе в 1827, 1838, 1843 гг. и др.). Он здесь жил в 1843–1844 гг. после возвращения из второй ссылки. Герцен рассказывал о Покровском и о жизни в нем в своем дневнике и в автобиографическом сочинении «Былое и думы» (1852–1862 гг.). Всю жизнь с любовью вспоминал Герцен усадьбу Покровское, приезжавших к нему туда друзей – В.Г. Белинского, Т.Н. Грановского с женой, М.С. Щепкина, В.П. Боткина и др. Именно в Покровском Герцен в 1843–1844 гг. начал писать «Письма об изучении природы» (материалистический философский трактат, был издан в 1846 г.), здесь он написал два первых письма: «Эмпиризм и идеализм» и «Наука и природа – феноменология мышления».

Алексанлр Иванович Герцен (псевдоним Искандер, 1812–1870) – русский революционер, писатель, публицист, философ. С детства он ощущал, что в доме нет духовного единства; мать осталась протестанткой, многое понять в российской действительности она так и не смогла. 13-летний Герцен глубоко пережил восстание декабристов. Подружившись со своим дальним родственником Н.П. Огаревым, в 1827 г. вместе с ним во время прогулки по Воробьевым горам дал клятву бороться против самодержавия и отомстить за казненных декабристов. Герцен в 21 год окончил Московский университет, где возглавлял революционный кружок и позже был активным участником кружка молодых людей, собиравшихся в доме Огаревых и выражавших недовольство состоянием дел в России. В 22 года Герцена арестовали и сослали в Пермь, затем – в Вятку и Владимир, откуда он в 1838 г. тайно приезжал в Москву (и в том же году заезжал в Покровское-Засекино) для свидания со своей кузиной и будущей женой Натальей Александровной Захарьиной, тогда он увез ее во Владимир и они повенчались. Это был брак по большой любви. Только после следующей ссылки в Новгород, в 1842 г., Герцен вернулся в Москву, продолжил свою революционную, публицистическую деятельность и философские раздумья. С 24 лет стали печатать его работы, его авторитет писателя и общественного деятеля год от года рос, он стал главой левого крыла западников.

А.И. Герцен с сыном

Н.А. Герцена

В конце концов он разочаровался в революционных возможностях Запада, разработал теорию «русского социализма», стал одним из основоположников народничества. При всем его мощном складе ума, стремлении решать российские и мировые социальные и научные проблемы, он не смог создать достойные условия для жизни своей семьи, а возможно, и не слишком думал о «мелких» проблемах отдельной семьи, берег себя для обдумования глобальных вопросов. В их браке было 9 детей, причем пятеро из них умерли в раннем детстве. Все их бытовые проблемы приходилось решать его жене, которая устала от такой жизни и в начале 1850-х гг. увлеклась немецким поэтом Георгом Гервегом. В 39 лет Герцен пережил гибель во время кораблекрушения его матери и младшего глухонемого сына Коли, а через год умерла его жена Наталья. Через 5 лет, в 45 лет, Герцен женился (1857) снова – его женой стала бывшая жена его друга Н.П. Огарева Наталья Тучкова. Похоже, что и во втором браке он больше думал о мировых проблемах, чем о близких людях, нуждавшихся в его внимании, любви, материальной и моральной поддержке и заботе. И этот брак не оказался сполна счастливым. Он себе не мог объяснить, почему снова не мог создать счастливую семью, кто был виноват в проблемах его дома. После этого трудно представить, что он мог давать в государственном масштабе рецепты решения социальных болезней, как курьез воспринимается в связи с этим и название его известного романа «Кто виноват?» (1841–1846). В 1847 г., в 35 лет, Герцен уехал за границу, в 1853 г. основал в Лондоне Вольную русскую типографию (тогда-то он и разработал теорию «русского социализма» – основу народничества), умер он в 58 лет в Париже.

В советский период усадьба Покровское-Засекино пришла в полный упадок, а небольшое село при ней стало поселком. В годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. фашисты обошли его с севера и юга, но захватить так и не смогли. В послевоенные годы усадебный дом многократно горел, лучшие бревна постепенно растаскивались. В 1990-е гг. начали работы по восстановлению мемориального усадебного дома в Покровском.

А.С. Пушкин

Захарово. Усадебный дом

Недалеко от железнодорожных станций Голицыно и Захарово расположена деревня Захарово, связанная с именем великого русского поэта А.С. Пушкина (1799–1837). Здесь в начале XIX в. была скромная подмосковная усадьба Захарово, известная в писцовых книгах с 1620-х гг. Бабушка Пушкина – Мария Алексеевна Ганнибал (она была женой одного из сыновей «арапа Петра Великого» – Осипа Абрамовича Ганнибала, являлась урожденной Пушкиной, мать ее принадлежала к древнему дворянскому роду Ржевских) купила маленькую деревеньку Захарово в 1804 г., где числилось чуть более 70 душ. Сделала она это только для того, чтобы ее малолетним внукам было где проводить летние месяцы (когда они подросли, в 1811 г. она продала ее). В 1805–1810 гг. 6 раз в детстве до поступления в Царскосельский лицей в 1811 г. Пушкин жил летом в Захарове (а также и зиму 1808—09 г.). М.А. Ганнибал постоянно жила со своей дочерью и ее детьми, поэтому много внимания уделяла ее внукам в их детстве. Современники вспоминали М.А. Ганнибал как женщину, имевшую чисто русскую внешность, самоотверженно преданную семье, хорошо образованную, обладавшую быстрым умом, говорившую и писавшую по-русски ярко и образованно. Друг Пушкина – А.А. Дельвиг – восхищался ее прекрасным русским языком, читая письма бабушки к лицеисту-поэту. Именно М.А. Ганнибал научила будущего поэта в 5–6 лет читать, писать и рассуждать по-русски. Именно от нее он скорее всего услышал первые русские сказки и колыбельные песни. Любила она вспоминать старину и рассказывать предания, в том числе и семейные: вне сомнения, они произвели на юного Пушкина сильное впечатление. По всей вероятности, в своих стихах А.С. Пушкин именно бабушку – М.А. Ганнибал – называл «мамушкой» («Ах! Умолчу ль о мамушке моей…»). Тем более что в раннем детстве совсем не знаменитая пушкинская няня, уроженка села Захарово Арина Родионовна Яковлева (она была тогда нянькой сестры поэта – Ольги), а другая крепостная женщина, Ульяна, ухаживала за юным Пушкиным. Любовь и знание русских традиций, истории, словесности именно М.А. Ганнибал передала своему внуку. Именно в Захарове Пушкин впервые увидел и ощутил деревенскую жизнь, услышал крестьянскую речь сказки, почувствовал и оценил красоту природы и простор родной земли. Детские впечатления от Захарова остались яркими воспоминаниями для поэта. Возможно, именно здесь он стал осознавать, пусть на детском нехитром уровне, некоторые события из русской истории, тем более что они были связаны с близлежащими селениями. Тогда он узнал о Больших Вяземах, их владельце царе Б.Ф. Годунове, Лжедмитрии, польско-литовских интервентах.

После поступления в Царскосельский лицей в 12 лет Пушкин лето в Захарове не проводил. В 1830 г., после помолвки и перед женитьбой, А.С. Пушкин специально приезжал в Захарово, чтобы повидать места своего детства, которые он любил особой любовью сердца.

В 1812 г. М.А. Ганнибал продала Захарово, поскольку внуки выросли, а ей нужны были средства для ремонта другого имения – Михайловского, доставшегося бабушке и матери поэта в наследство от О.И. Ганнибала. М.А. Ганнибал решила часть захаровских крестьян не продавать вместе с усадьбой. Они остались собственностью семьи Пушкиных, их переселили позже в Михайловское. Заложенное имение Захарово было продано; оно перешло к родной сестре М.А. Ганнибал – Аграфене Алексеевне, по мужу Козловой, затем стало собственностью ее невестки– полковницы Х.И. Козловой.

В конце XIX в. общественность России подняла вопрос о приобретении имения Захарово в государственную собственность (как это было с другим имением – Михайловское), но денег для покупки Захарова не нашлось. В конце XIX в. ветхий усадебный дом разобрали, и на его месте в 1900 г. на старом фундаменте построили новый (который сгорел в 1993 г.). К 150-летию А.С. Пушкина (в 1949 г.) в Захарове сохранились лишь пруд и остатки парка, а на месте древнего барского дома еще стоял новый, построенный в 1900 г., в нем размещалась школа, перед которой в 1949 г. воздвигли памятник – обелиск из черного мрамора с горельефом А.С. Пушкина. С 1976 г. в Захарове стали проводить Пушкинские праздники, а в 1986 г. был создан Государственный историко-литературный музей-заповедник А.С. Пушкина, куда вошли Захарово и Большие Вяземы. К 200-летию А.С. Пушкина, в 1999 г., возродили подобие старинного барского дома, в котором в детстве жил поэт. Точнее, на фундаменте старого барского дома вновь отстроили двухэтажный скромный особняк с 4 колоннами и башенкой; рядом привели в порядок пруд, благоустроили парк, построили беседку в старинном стиле. В восстановленном усадебном доме разместился музей.

Введенское. Усадебный дом

Железнодорожная станция Звенигород как бы разрезает надвое территорию старинного села Введенское (Першино). В письменных источниках Введенское как дворцовое село известно с 1504 г. В начале XVII в. вместе с другими окрестными селениями оно было пожаловано выдающемуся русскому полководцу князю Д.М. Пожарскому за победу 1612 г. над польско-литовскими интервентами. Затем здешние земли принадлежали князю И.А. Милославскому, окольничему Ф.К. Елизарову (с 1661 г.), окольничему М.П. Головину и его наследникам, князю Н.М. Голицыну (с 1769 г.). Усадебный ансамбль, который сохранился до нашего времени, относится к рубежу XVIII–XIX вв., когда император Павел I (1754–1801 гг., император с 1796 г.) подарил Введенское своей фаворитке А.П. Лопухиной, здесь построили усадьбу Введенское.

Княжна Анна Петровна Лопухина (1777–1805, в замужестве княгиня Гагарина), не будучи красавицей, притягивала к себе внимание обаянием и простотой. Усадьба Введенское романом императора Павла I с княжной Анной Петровной Лопухиной напоминает о том, что мужчины чаще всего любят женщин с мягким характером, нуждающихся в их помощи и защите, бесхитростных и неалчных, не вмешивающихся в их дела и не пытающихся их учить. События в этой усадьбе и вокруг вопроса о владении ею лишний раз заставляют осознать, что все, добытое сомнительными путями, счастья и благополучия не приносит.

В 1797 г., на коронационных торжествах в Москве 43-летний император Павел I познакомился с 20-летней А.П. Лопухиной. Княжна Лопухина была восхищена молодым императором, о чем она на балу и сказала ему. Этой ситуацией воспользовался интриган и корыстолюбец И.П. Кутайсов (1759–1834), бывший брадобрей, ставший первым другом императора (см. с. 421–422). Он решил сделать Лопухину новой фавориткой императора, чтобы отдалить от него его предыдущую пассию, Е.И. Нелидову, и дружившую с ней императрицу, ненавидевших его. Кутайсов ярко расписал Павлу I, как от страстной любви к нему буквально сгорает Лопухина. Кутайсов по желанию императора договорился о переезде семейства Лопухиных в Петербург. Тон и условия в этом торге задавала мачеха Лопухиной – Е.Н. Лопухина (Шетнева, 1763–1839), ловкая интриганка, малообразованная, суеверная женщина с сомнительной репутацией (до официального брака она не бескорыстно развлекала богатейшего графа А.А. Безбородко, а в браке имела любовников, в том числе молодого небогатого офицера Ф. Уварова). Е.Н. Лопухина (Шетнева) добилась у Кутайсова перевода ее молодого фаворита из захолустного полка в Петербург, за счет казны наделения Лопухиных 8 тыс. крепостных с землей. Самой Анне император Павел I подарил (1798) в Петербурге огромный участок земли на Каменном острове, дом-дворец на Дворцовой набережной в Петербурге, а также имение Введенское. В 1799 г. отец Анны получил княжеское достоинство с титулом светлости, а ее худородная мачеха стала статс-дамой. Павел I выделил из казны значительные деньги на строительство роскошной усадьбы Введенское. Он рекомендовал привлечь для строительства и украшения замечательного русского архитектора Н.А. Львова.

А.П. Лопухина не была алчной и жадной, как ее родственники. Ее самолюбию льстило внимание к ней Павла I, но его щедрые подарки оставляли ее равнодушной. Павлу I нравилось, что Лопухина не ввязывалась в дворцовые интриги, выражала полное равнодушие к государственным делам, сама ничего лично для себя не просила. Она только иногда по просьбе обиженных вспыльчивым Павлом I людей старалась заступиться перед ним за них. Летом 1799 г. она призналась Павлу I, что в нее влюблен князь П.Г. Гагарин и что она его любит. Хотя Павел I был огорчен этой новостью, он позволил себе широкий жест. Он вызвал из Италии в Москву П.Г. Гагарина, сделал его генерал-адъютантом, способствовал его карьере и женитьбе на А.П. Лопухиной в 1800 г. К свадьбе Павел I подарил Лопухиной огромную сумму денег, бриллианты, сказочно красивое и безумно дорогое жемчужное ожерелье. Чета Гагариных получила дорогие подарки, в том числе 3 дома в Петербурге, тогда подмосковное имение Ясенево и др., высшие придворные звания и награды, и т. п. П.Г. Гагарин понимал, что своей карьерой и богатством он обязан жене, при этом от его неизбежной роли рогоносца он не испытывал неудобства.

Страсть Павла I к княгине А.П. Гагариной не утихала. В ее любимый малиновый цвет он велел покрасить свой новый Михайловский замок в Петербурге, ее именем он называл корабли, слово «благодать» было с 1799 г. и на новых штандартах, которые получила конная гвардия («Анна» в переводе с древнееврейского означает «благодать»). В Михайловском замке апартаменты А.П. Гагариной были над кабинетом императора. В день нападения на Павла I, убийства его заговорщиками, он почему-то не воспользовался заветной тайной дверью в комнаты Анны, что могло дать спасение, но могло и принести убийство любимой им женщины.

После убийства 47-летнего Павла I князя П.Г. Гагарина направили посланником при короле Сардинии, где его жена влюбилась в Бориса Четвертинского (брата фаворитки нового императора Александра I), родила от него дочь, но после родов, в 28 лет, умерла, а через несколько недель умер и ее младенец.

Из всей этой истории больше всех выгод получила ловкая мачеха А.П. Лопухиной. Она стала очень богатой, семья существенно обогатилась деньгами, землей, крестьянами, недвижимостью. В 1801 г. Введенское оказалось по официальным бумагам закрепленным не за А.П. Лопухиной, а за ее мачехой Е.Н. Лопухиной (Шетневой). Под ее давлением и учитывая положение ее падчерицы при императоре Павле I ее муж П.В. Лопухин получил все возможные в России звания и побывал на самых завидных должностях. Две другие дочери в семье Лопухиных были выгодно выданы их мачехой замуж. А молодой фаворит Е.Н. Лопухиной (Шетневой), Ф. Уваров, был переведен в Петербург, сделал военную карьеру.

Владелица усадьбы Введенское княгиня Е.Н. Лопухина (Шетнева) все-таки сполна счастливой не была. И главной причиной этого был ее сын, сводный брат княжны А.П. Лопухиной, редкостный красавец Федор. Ощущала она и то, что все три падчерицы ее не слишком любили, да и ее молодой фаворит Федор Уваров со временем все-таки исчез. Непутевая жизнь сына стала главным мучением для нее. Единственный сын и наследник огромного состояния, Федор с детства знал о похождениях матушки, судьбе сводной сестры Анны, непрочности положения в свете, при дворе. Он постоянно кутил, без счета тратил деньги, делал долги, имел множество скандальных историй и романов. Все это означало, что будущность его непредсказуема, как и судьба богатств князей Лопухиных. Но Ф.П. Лопухин был смелый воин, стал генерал-майором. Он был одним из основателей первого общества декабристов «Союза благоденствия», но он распался, затем он примкнул к новому тайному обществу. После восстания на Сенатской площади 1825 г. 38-летний генерал Ф.П. Лопухин был арестован, доставлен в Зимний дворец, где его допрашивал сам новый император Николай I. Лопухин все рассказал, но получил высочайшее прощение. В 45 лет Лопухин в княжестве Сан-Донато близ Флоренции обвенчался с графиней Жанеттой Аланеус и прожил с ней почти до 96 лет. Детей он не оставил, княжеский титул и фамилии перешли внуку одной из его сводных сестер – Екатерины. Старики Лопухины при жизни сожалели об отсутствии в их роде наследников по мужской линии, что было для них большим горем и расплатой за грехи.

Проектировал усадьбу Введенское известный архитектор Н.А. Львов. Архитектурный ансамбль Введенского – один из лучших образцов дворцовой усадьбы русской знати конца XVIII – начала XIX в. Главное здание с колоннадой построено в стиле русского классицизма. Первоначально оно было построено из дерева, но в 1912 г. его разобрали и возобновили в кирпиче. Дом состоит из двухэтажного центрального корпуса и одноэтажных крыльев, которые раньше соединялись с ним открытыми галереями-колоннадами, впоследствии превращенными в застекленные переходы; в 1928 г. над ним возвели второй ярус. Дом обращен во двор полуротондой из колонн; его парковый фасад украшен шестиколонным портиком коринфского ордера с обширной террасой-лоджией. Перестройки исказили облик этого усадебного дома. Кроме главного дома, сохранились два одноэтажных кирпичных флигеля, кирпичный конный двор, Введенская церковь (1812 г., архитектор Н.А. Львов), парк с пейзажной планировкой и деревьями ценных пород. Парк интересен и системой посадки деревьев кругами, что позволяло создавать на них своеобразные «букеты». Особое очарование имеет кирпичная Введенская церковь с колокольней, стоявшей вначале отдельно, но позже объединенной с храмом крытым переходом. Оригинальная по композиции – ярусная и круглая в плане колокольня, окружена белокаменной тосканской колоннадой и увенчана высоким шпилем-шатром. Кирпичная с деталями из белого камня Введенская церковь – это приземистый кубический объем с апсидальными выступами алтаря и притвора, завершенный небольшим куполом на низком барабане.

Исключительная архитектурно-художественная и ландшафтная привлекательность усадьбы Введенское объясняется мастерством и талантом зодчего, создавшего этот усадебный комплекс. Им был гениальный и очень красивый русский человек Николай Александрович Львов (1753–1803) (см. с. 277–281).

Кроме яркого и сильного архитектурно-художественного интереса, Введенское имеет и ощутимое историко-культурологическое значение. Владельцами земель и усадьбы были князья Д.М. Пожарский и И.А. Милославский, Головины, Лопухины, Якунчиковы, граф С.Д. Шереметев, граф А.Д. Гудович (зять Шереметева), затем – Зарецкие, барон Штакельберг. Бывший купец-фабрикант В.И. Якунчиков владел усадьбой в середине 1860-х – 1884 гг. В Введенском жила его дочь – талантливая художница М.В. Якунчикова. У нее гостили В.Э. Борисов-Мусатов, И.И. Левитан, П.И. Чайковский, А.П. Чехов. М.В. Якунчикова очень любила Введенское с его дивной природой. Якунчикова проводила в Введенском каждое лето. А когда ее отец продал эту усадьбу, она снова неоднократно приезжала сюда и много работала во Введенском. В нем она создала ряд своих полотен, в том числе картину «Из окна старого дома», находящуюся в Третьяковской галерее. Написал в Введенском несколько картин и В.Э. Борисов-Мусатов. После 1917 г. в усадьбе был детский дом, в 1919—1920-е гг. – художественно-ремесленная школа-колония, в 1920–1923 гг. – Звенигородский историко-художественный музей имени товарища Н.И. Троцкой (Седовой) – жены «великого пролетарского революционера» Л.Д. Троцкого, в ту пору заведовавшей Музейным отделом Народного комиссариата просвещения, затем – совпартшкола, с 1923 г. – один из лучших в Подмосковье санаториев.

В 5 км к северу от г. Звенигорода находится небольшая усадьба Ершово, в которой в наши дни размещается дом отдыха. Село Ершово впервые упоминается в письменном документе в 1454 г. Владельцами Ершова всегда были влиятельные и состоятельные люди со стабильным положением в обществе. Одни из них (М.М. Салтыков в XVII в., А.В. Олсуфьев в XVIII в. и др.) увеличивали свои богатства благодаря ловкому использованию своего положения рядом с власть имущими, нуждавшимися в их услугах; а другие увеличивали свое состояние без уловок и постепенно, с достоинством служа Отечеству и царю, в процессе и в результате их честной служебной карьеры (В.Ф. Салтыков в XVIII в. и др.) и жизни по христианским заповедям.

К середине XVII в. владельцем Ершова стал боярин М.М. Салтыков – изворотливый родственник матери первого русского царя из династии Романовых – Михаила Федоровича. Когда царю в 1616 г. пошел 20-й год, он обратил свое внимание на дочь незнатного дворянина Ивана Хлопова – Марию. Но родственники матери царя – инокини Марфы – бояре Салтыковы, опасавшиеся роста влияния при дворе Хлоповых и неизбежного умаления их привилегий и возможностей, расстроили эту свадьбу, якобы доказали болезни царской невесты и ее неспособность быть царицей. Главным организатором этой интриги был М.М. Салтыков, потом обман раскрыли, М.М. Салтыков оказался в опале, в ссылке, но не надолго, ведь мать царя была его близкой родственницей и желала иметь при дворе верных, ловких и послушных ей людей. А М.М. Салтыков был опытным интриганом, умевшим завоевать доверие влиятельных людей, выгодно для них и для себя выполнять их желания. При таком владельце, как М.М. Салтыков, Ершово богатело и приукрашалось.

Сын М.М. Салтыкова был совсем другим человеком. П.М. Салтыков стал владельцем Ершова в 1662 г. Он не стремился к обогащению любой ценой, осуждал чрезмерную роскошь и суетливость ради постоянного увеличения богатств, был одним из противников патриарха Никона, выделялся благоразумием, терпимостью, христианским незлобием. Когда в 1682 г., во время первого стрелецкого восстания в Москве, в Кремле стрельцы по ошибке убили его сына – стольника Ф.П. Салтыкова – и пришли к нему с повиновением, то он, пребывая в великом горе, все-таки смиренно простил их, сказав: «На все Божия воля». А затем до самой своей смерти в 1690 г. заботился о своих двух любимых внуках и наследниках – Алексее и Василии, жил в мире и довольствии. С 1712 г. его внук В.Ф. Салтыков стал владельцем Ершова, он честным путем сделал военную карьеру, стал генерал-аншефом, дожил до 80 лет, имел хорошую семью и добрых детей. По его родственной линии Ершово переходило из рук в руки, хорошело и богатело. В 1764 г. Ершово в качестве приданого за его дочерью Марией Васильевной перешло в род Олсуфьевых, так как ее мужем стал умный статс-секретарь императрицы Екатерины II – А.В. Олсуфьев (1721–1784). Это был сообразительный и дальновидный человек. Его придворная карьера резко пошла вверх после его брака с М.В. Салтыковой (при императрице Елизавете). Тогда он проявил большой такт, изворотливость, стал необходимым человеком в условиях придворных интриг. Он сумел выгодно для себя использовать любовное расположение великой княгини Екатерины Алексеевны к брату его жены – С.В. Салтыкову, затем заслужил особое расположение к нему уже императрицы Екатерины II, был ее статс-секретарем. Ловко выполнял ее самые щекотливые поручения. Одним словом, он был незаменимым человеком при дворе, из чего умел извлекать для себя существенные пользу и выгоды. При таком хозяине процветали дела Ерошова, которое с 1764 г. до конца 1917 г. находилось в роду Олсуфьевых.

В середине 1820-х гг., при камергере В.Д. Олсуфьеве – звенигородском предводителе дворянства, деревянный господский дом заменили на каменный. Для его строительства пригласили известного московского архитектора А.Г. Григорьева, ученика Д. Жилярди. В 1826–1829 гг. построили Троицкую церковь (которую считали одним из лучших ампирных храмов Подмосковья, она погибла в 1941 г.). В 1837 г., также по проекту Григорьева, построили в стиле позднего ампира главный двухэтажный усадебный дом из 14 комнат и 4 больших залов. В доме была прекрасная мебель, картины, коллекция старинного оружия, богатая библиотека. У последнего владельца Ершова – графа А.В. Олсуфьева (1831–1915) – неоднократно гостил поэт А.А. Фет, друживший с ним, помогавший ему переводить латинских поэтов, посвятивший владельцам Ершова ряд стихотворений.

После осенних событий 1917 г. в Ершове организовали приют для беспризорников, а позже открыли дом для престарелых людей. В 1920–1928 гг. в бывшей усадьбе работал музей. Когда его закрыли (1928), то в освободившихся помещениях устроили дом отдыха железнодорожников. Огромные потери понесла усадьба в ноябре – декабре 1941 г., когда здесь шли ожесточенные бои с немецко-фашистскими захватчиками, в главном усадебном доме был большой пожар. Тогда гитлеровцы согнали более ста местных жителей и пленных раненых советских воинов в местную церковь и взорвали ее вместе с ними. В послевоенный период в Ершове после проведения обстоятельных восстановительных работ снова открыли дом отдыха. В селе сохраняется братская могила воинов и местных жителей, павших в боях под Ершово, на братской могиле установлен памятник.

До наших дней от бывшей усадьбы Ершово сохранились созданные в 1829–1837 гг. по проектам известного московского архитектора А.И. Григорьева усадебная церковь, кирпичный усадебный дом в стиле ампир, хозяйственные постройки, большой парк с прудами. В усадебном доме карнизы и колоннада портика выполнены из белого камня; его фасад, обращенный во двор, обработан глубокой лоджией с портиком ионического ордера перед ней. Противоположный фасад украшен трехчастным арочным проемом и террасой, широкой лестницей, которая спускается в парк. Сохранился и старинный тенистый парк с регулярной и пейзажной частями, с системой фигурных прудов с островами; он является интересным памятником паркового строительства.

В 9 км от железнодорожной станции Звенигород, на берегу речки Дубешни, лежит селоАнашкино, где 9 последних лет своей жизни у дочери в ее усадьбе Анашкино жил бывший курский купец, а затем историк И.И. Голиков (1735–1801), создавший в нем многотомный и любопытнейший труд «Деяния Петра Великого, мудрого преобразователя России, собранные из достоверных источников и расположенные по годам» (издано Н.И. Новиковым в 1788–1789 гг., 12 томов), а также «Дополнение к Деяниям…» (18 томов, 1790–1797 гг.) и «Историческое изображение всех дел славного женевца Франца Яковлевича Лефорта» (1800 г.; Лефорт был любимцем Петра I).

Голиков в 1779 г. с родственниками взял на себя питейные откупа Архангельска, Петербурга и Москвы. Дело шло прибыльно, но как-то они рискнули и беспошлинно ввезли в Россию французскую водку. Это дело обернулось для них тюрьмой. Но в 1782 г., в честь открытия в Петербурге памятника Петру I, была амнистия, и И.И. Голикова выпустили из тюрьмы. Тогда-то он и поклялся в память о своем освобождении остаток жизни посвятить описанию царствования Петра I. Он поселился в усадьбе своей дочери в селе Анашкино, где и создал свои увлекательные и содержательные труды. За его титанический труд Голикова возвели в надворные советники (что соответствовало в военной службе званию подполковника), даровали дворянское достоинство. Голиков умер в Анашкино и был похоронен поблизости, в селе Каринское. В конце XVIII – начале XIX в. в Анашкино был организован опытный завод для выработки сахара из свеклы, которая здесь же и выращивалась. Отступая в 1941 г., фашисты сожгли и разрушили усадьбу Анашкино, остатки завода.

Рядом с железнодорожной станцией Звенигород также находится селение Пришвино, ранее называвшееся деревня Дунино. В Дунино в разное время жили известный скульптор С.Т. Коненков (в 1904–1905), позднее в том же доме жил академик биохимик А.Н. Бах (1857–1946), позже, с 1946 по 1954 г., писатель М.М. Пришвин.

Михаил Михайлович Пришвин (1873–1954), известный писатель, был яркой творческой личностью. Он был агрономом, учителем, географом, этнографом, фенологом, ботаником, охотником, фотографом, а по психологическому настрою – романтиком-фантазером и трезвым прагматиком одновременно. Он окончил агрономическое отделение философского факультета Лейпцигского университета, но его призванием стал писательский труд. Он происходил из рода купцов Пришвиных-Алпатовых, имевших имение на Орловщине.

В советский период Пришвин поселился в Дунине, тогда ему было уже 73 года. Именно здесь он написал свои лучшие произведения – повесть-сказку «Корабельная чаща» (1954), и «Заполярный мед», вел замечательные записи о русской природе. В Дунино он каждый день и в любую погоду уходил в лес, гулял по полям, не расставаясь со своей записной книжкой, где он делал заметки о природе. Вокруг дома Пришвина густо разросся сад, в котором многие деревья и кустарники были посажены им лично. Он умер здесь в 1954 г., в возрасте 81 года. Теперь в даче-усадьбе Пришвина работает музей, рассказывающий о жизни и творчестве писателя.

М.М. Пришвин

Для Пришвина не только красивая природа, но и женщина – его вторая жена – Валерия Дмитриевна (Лиорко, в первом замужестве – Лебедева, 1899–1979 гг.) давали ему в Дунино вдохновение, силу, возвращали молодость. Он звал ее Ляля. Она пришла к нему работать над его архивом в качестве литературного секретаря и осталась с ним навсегда. Он – известный писатель, разошедшийся с женой, с 1937 г. уже три года жил один в новой московской квартире со своими двумя охотничьими собаками. Пришвин утверждал, что с 1932 г. (ему 59 лет) жить в Загорске с женой – Ефросинией Павловной Смоголевой – стало для него невыносимо; уважения и благодарности оказывалось недостаточно для счастливой семейной жизни. В 29 лет он женился на крестьянке Смоленской губернии Е.П. Смоголевой, которая помогла ему выжить в послереволюционное время, более 30 лет решала все его бытовые проблемы. Став известным советским и обеспеченным писателем, он стал тяготиться своей постаревшей, недостаточно культурной и не вполне образованной женой (но он не удосужился помогать ей в ее интеллектуальном развитии, не помог ей приблизить ее интеллект к его уровню, так было в течение всех 38 лет их семейной жизни). Жене в Загорске (ныне снова Сергиев Посад) он оставил купленный им дом, где она и жила; туда приезжали их взрослые семейные сыновья. Сам Пришвин готовился к одинокой житни в деревне. Но появление в его жизни Валерии Дмитриевны принесло ему большую любовь, вторую молодость, редкое вдохновение, изменение жизненных планов. В 1940 г. Пришвин оформил развод, как и Валерия Дмитриевна (которая к тому времени уже несколько лет как рассталась с мужем). Когда они поженились, ему было 67 лет, ей – 41 год, разница в 26 лет. Она стала его женой, другом, первейшим помощником. А в конце 1970-х гг. читательский круг узнал В.Д. Пришвину и как писательницу; вышла ее первая книга «Наш дом», затем она написала еще три книги. Ей Пришвин посвятил автобиографическую поэму «Фацелия» и лучшие страницы своих дневников. В мае 1946 г. Пришвин купил в Дунине полуразвалившуюся дачу, интересную лишь тем, что в ней когда-то жили С.Т. Коненков и А.Н. Бах. По желанию Пришвина и на его средства дача была приведена в должный вид и стала восприниматься как скромный усадебный дом. М.М. и В.Д. Пришвины жили в нем постоянно.

Дунино. Дом Пришвина

В 11 км от железнодорожной станции Перхушково, на берегу Москвы-реки, расположена бывшая усадьбаГорки. В ней сохранился усадебный дом с красивой колоннадой. В советский период усадьба фабриканта С.Т. Морозова (см. с. 423–429) превратилась в правительственную дачу Горки Х. Обстоятельства сложились так, что общественный деятель, литературный критик, пролетарский писатель – «буревестник революции» – А.М. Горький (А.М. Пешков), боровшийся с фабрикантами и помещиками, выступавший на публике против чрезмерной роскоши в быту, а на деле любивший ее (как и многие советские и постсоветские функционеры), вернувшись из Италии в Советскую Россию, с удовольствием жил в их роскошных особняках в Москве – в бывшем особняке С.П. Рябушинского у Никитских Ворот, в Подмосковье – в бывшей усадьбе Морозова в Горках, где и умер в возрасте 68 лет. Здесь он написал пьесы «Егор Булычев и другие», «Достигаев и другие», множество статей и писем, закончил роман «Жизнь Клима Самгина» (1925–1936), проводил литературные и редакционные совещания. В Горки к А.М. Горькому приезжал Герберт Уэллс (1934) и Ромен Роллан. Последний день жизни Горький провел в Горках, тогда рядом с ним была ловкая женщина – баронесса Мария Игнатьевна Будберг (1892–1974).

Именно ей он посвятил свое монументальное прозаическое произведение – эпопею в 4-х томах о последних 40 годах перед событиями 1917 г. в России – «Жизнь Клима Самгина». М.И. Будберг была дочерью украинского помещика Закревского, вдовой дворянина, крупного балтийского помещика графа И.А. Бенкендорфа, законной женой эстонского барона Н. Будберга, возлюбленной легендарного английского шпиона-дипломата Б. Локкарта, близким другом председателя Ревтребунала Петерса, позже – гражданской женой известного английского писателя Г. Уэллса, а до того – гражданской женой Горького. Она не вернулась из Италии с Горьким в Россию, жила в Лондоне с Г. Уэллсом (что было выгоднее).

Горький познакомился с М.И. Будберг в 1919 г., тогда она стала его секретарем, позже, когда он занимался вопросами «Всемирной литературы», – переводчицей, жила в его доме в Москве, а затем была рядом с ним, в 1921–1927 гг., когда он жил, лечился и творил в Италии. Эта дама была сложной личностью. Есть мнение, что она была осведомителем КГБ при Горьком и переводчицей-осведомителем при Г. Уэллсе, когда он в 1934 г. приезжал в Россию. Полагают, что она причастна к смерти Горького в Горках (профессор В. Баранов в книге «Максим и тайна его смерти» прямо указывает на ее виновность, но некоторые другие авторы это отрицают, например, Г.Н. Красная, Л.Н. Васильева). Тем не менее то, что Горький умер в Горках, когда именно она дежурила ночью у его постели, давала ему неясно какие лекарства – реальный факт. Не понятно и то, как ей удалось узнать о реальном состоянии его здоровья, степени опасности для жизни его болезней, очень быстро организовать визу для въезда в СССР, стремительно приехать из Лондона в Москву, чтобы быть с ним в период его нездоровья и, главное, – в преддверии его намеченной встречи с известным французским литератором того времени Андре Жидом, который не должен был узнать ничего лишнего от Горького об СССР. В Советской России Будберг называли лишь секретарем Горького. А после его смерти все его иностранные гонорары получала именно она. Она же хранила часть его итальянского архива и, приезжая в СССР, привозила кое-что незначительное из него в подарок нашей стране.

Алексей Максимович Горький (Алексей Максимович Пешков, 1868–1936) был русским и советским писателем, крупным общественным деятелем, инициатором создания и первым председателем Союза писателей СССР, членом Центрального исполнительного комитета СССР. Детство его было несладким в доме его деда в Нижнем Новгороде, с ранних лет он был вынужден начать работать, но его призванием была литературная деятельность. В своих первых очерках и рассказах он создал романтические образы босяков, бедняков, бродяг, рабочих, в них он в аллегорической форме призывал к революционной деятельности, затем описал характеры русской буржуазии конца XIX в. (роман «Фома Гордеев», 1899 г.), отразил нарастание революционной борьбы в России (роман «Мать», 1906–1907 гг. и пьеса «Враги», 1906 г.), изложил коренные вопросы бытия и назначения человека (пьеса «На дне», 1902 г.), пытался доказать историческую закономерность социалистической революции (роман «Дело Артамоновых», 1925 г.; пьесы «Егор Булычев и другие», 1932 г., «Васса Железнова», 1935 г. – вторая редакция и др.). Его статья «Если враг не сдается – его уничтожают», 1930 г., была использована для идеологического оправдания советской репрессивной политики. В 1921 г. Горький уехал на лечение туберкулеза в Италию, в 1928 г. вернулся в Россию (когда за границей тиражи его книг и гонорары за них резко упали, доходы стали минимальными). Себя он представлял как человека из народа, радетеля народных интересов (силой его литературного таланта), как революционно настроенную личность. При этом он сам любил комфортную, спокойную, обеспеченную жизнь, общество красивых, образованных, интеллигентных женщин, особенно принадлежащих к аристократии. У него было немало любовных привязанностей. Наиболее известны его романы с Ольгой Юрьевной Каминской-Корсак (урожденная Гюнтер, родилась в 1878 г., были вместе в 1889–1892 гг.), Екатериной Павловной Волжиной-Пешковой (жена с 1895 г., супружеские отношения в 1895–1904 гг.), известной актрисой Марией Федоровной Андреевой-Желябужской (урожденная Юрковская, 1868–1953 гг., гражданская жена с 1904 до 1917 г.), В.В. Тихоновой (ее младшая дочь Нина была удивительно похожа на Горького), Марией Игнатьевной Бенкендорф-Будберг (урожденная Закревская, на 24 года моложе его, гражданская жена в 1919—1920-е гг.). Именно Будберг была наиболее сексапильной, хитрой и ловкой. Именно Будберг в Италии в середине 1920-х гг. стала уговаривать Горького вернуться в СССР; тогда тираж его книг на иностранных языках стал катастрофически уменьшаться (как и его доходы), нужно было спешить не допустить этого в СССР. С 1931 г., в 39-летнем возрасте, сама она была гражданской женой 65-летнего Уэллса, что было надежнее в финансовом плане и спокойнее в житейском (Лондон – не Москва тех лет). В 1936 г., перед смертью Горького, приехав в Москву, в Горки, Будберг привезла по желанию советских властей и явно не без выгоды для себя якобы большую часть его архивов (в том числе письма и материалы Л.Д. Троцкого, А.Ф. Керенского и др.). К концу жизни Горький понял, что в Советской России он оказался в золотой клетке, исчерпал свой литературный талант и уже не мог (прежде всего из соображений безопасности) писать правду о событиях в СССР. Вспоминал, что живет в бывшей усадьбе своего друга Саввы Тимофеевича Морозова (1862–1905) из рода русских текстильных капиталистов, мецената Московского Художественного театра, сочувствовавшего революционерам, у которого он отнял возлюбленную, – актрису М.Ф. Андрееву (в 1904 г.), что скорее всего и подтолкнуло Морозова к самоубийству, как и его разочарование в революции. (Горький ценил прелести Андреевой, по сути, не слишком долго и нашел ей замену на 24 года ее моложе, ему тогда было 52 года.) Было что вспомнить ему и пожалеть о содеянном. В таком состоянии он провел свой последний период жизни в подмосковной усадьбе Горки.

 

Рузский район

Вблизи от железнодорожной станции Полушкино находится село Васильевское, где сохранилась усадьба Яковлевых, связанная с именем Александра Ивановича Герцена (1812–1870 гг.; см. с. 353–356). При А.И. Герцене в усадьбе было два каменных дома: старый на пологом левом берегу (сохранились только остатки парка) и новый на Марьиной горе на противоположном берегу (тоже не сохранился). Здесь, в родовом имении отца И.А. Яковлева, Герцен провел детские и юношеские годы, с 1821 г. он отдыхал в Васильевском с отцом почти каждое лето. В 1835 г., когда Герцен был в ссылке, его отец продал усадьбу. Через 8 лет, живя в Покровском-Засекино, Герцен не раз посещал Васильевское. За Яковлевыми владельцами Васильевского стали Щербатовы, которые на месте нового дома построили другой, в стиле ложной классики.

После событий 1917 г. в том доме организовали один из первых домов отдыха в Подмосковье. Сейчас в Васильевском работает санаторий им. А.И. Герцена. В архитектурно-художественном плане в Васильевском особый интерес представляет Воскресенская церковь, построенная в 1705 г. на средства владельца села того времени – дьяка Емельяна Украинцева. Воскресенская церковь является образцом архитектуры петровского времени. Колокольню церкви при отступлении в 1941 г. взорвали немцы. Для Воскресенской церкви характерна трехчастная композиция, состоящая из основного объема типа «восьмерик на четверике», трапезной и утраченной колокольни. Но в архитектуре фасадов и трактовке ряда деталей ощущается воздействие барочных форм. Апсиды и каждый из ярусов церкви завершаются кирпичными и белокаменными карнизами. Четверик опоясывает как бы междуэтажный пояс.

В.М. Долгорукий-Крымский

На север от г. Рузы, на южном берегу Озернинского водохранилища, находится бывшая усадьба Полуектово (Волынщина). В XV в. село принадлежало внуку героя Куликовской битвы (1380) Дмитрия Михайловича Боброка-Волынского – боярину Полуекту Борисовичу Волынскому, он погиб в 1436 г. в Белеве в бою с татарами. От его имени село и получило свое название. В 1678 г. в сельце Полуектове находился двор вотчинников, но уже в 1743 г. оно принадлежало не князьям Волынским, а их родственнику – князю В.М. Долгорукову-Крымскому, и осталось у его наследников до 1917 г.

Фельдмаршал, князь Василий Михайлович Долгорукий-Крымский (1722–1782) прославил себя как талантливый военачальник. В 13 лет он начал военную службу солдатом, уже через год отличился во время турецкой войны, был на штурмах Перекопа и Очакова, прославился во время войны со Швецией и Турцией (в период 1756–1774 гг.). За свои военные заслуги стал генерал-аншефом и любимцем императрицы Екатерины II. На Крымском полуострове в 1771 г. русская армия численностью 38 тыс. человек под его руководством овладела Перекопской линией, а затем всем Крымским полуостровом, обратив 60-тысячную армию неприятеля в бегство. За Крымскую кампанию В.М. Долгорукий получил титул Крымского, орден и очень большое денежное поощрение. В 1780 г. 58-летний Долгорукий-Крымский по желанию императрицы Екатерины II был назначен главнокомандующим в Москву. Все современники единодушно называли его храбрым и добрым человеком, но отмечали, что не обладал он яркими талантами военачальника и администратора. Тем не менее каким-то чудом на военном и административном поприщах ему всегда везло; результаты его трудов были весьма ощутимыми для политической репутации России, национального самолюбия и гордости россиян, а в Москве его просто откровенно любили за верность москвичам, сердечность и справедливость. Он искренне заботился о порядке и справедливости, причем по-отечески творил суд и расправу по своему разумению, не всегда обосновывал свои решения на законах, говоря, что они порой устарели, да и не всегда к месту были приняты и с должным умом составлены. Москвичи отмечали, что Долгорукий-Крымский практически всегда был прав, принимая свои решения не согласуясь с законами. Он был всегда доступен для москвичей; даже во время мучивших его приступов подагры он принимал нуждавшихся в его советах и помощи (иногда он делал это лежа на диване, в халате – считал, что доброе дело превыше всего). Долгорукий-Крымский был строг к подчиненным; терпеть не мог взяточничества, приписок, крючкотворства, чиновничьей спеси. Москвичи долго помнили, каким добрым и щедрым человеком был князь Долгорукий-Крымский; вся Москва оплакивала его кончину в возрасте 60 лет. Его жена А.В. Долгорукая-Крымская (урожденная княжна Волынская), 2 сына и 3 дочери безмерно любили главу их семьи. Похоронили князя Долгорукова-Крымского в усадьбе Полуектово-Волынщина, в церкви Трех Святителей.

Говоря об усадьбе Полуектово, обычно прежде всего вспоминают ее владельцев мужчин, но были рядом с ними и великолепные русские женщины. Прежде всего это относится к княгине Екатерине Федоровне Долгорукой (урожденная княжна Барятинская, 1769–1849 гг.). Именно ей бесстрашный воин, генерал, герой войны 1812 г. князь Петр Иванович Багратион (1765–1812 гг., см. с. 182–184) доверял больше всех, посвящал в беды своей неудачной семейной жизни с красавицей Екатериной Васильевной Скавронской-Литта – дочерью знаменитой племянницы Г.А. Потемкина. Е.Ф. Долгорукой он писал: «Никого я так не любил, как Вас, и ни к кому от роду не был так привязан, как к Вам…» Фрейлина Барятинская стала женой генерал-поручика князя В.В. Долгорукого, их соединяла искренняя любовь. Когда началась турецкая кампания, а у Долгоруких родился сын, Е.Ф. Долгорукая, не раздумывая, отправилась с мужем на войну. Она обладала твердым, решительным характером, поэтому даже Г.А. Потемкин был вынужден считаться с ее требованиями и желаниями. Потемкин серьезно был увлечен ею, давал в Бендерах в ее честь роскошные праздники в своем дворце-землянке (на которых она позволяла себе порой появляться в костюме одалиски), исполнял ее мельчайшие прихоти (вплоть до того, что курьеры скакали в Париж за бальными туфельками для нее); ради нее он ускорил штурм крепости Измаил и т. д. Позже Долгорукая заняла первое место среди молодых красавиц двора императрицы Екатерины II. В любой ситуации Долгорукая умела оставаться уважаемой, умной, красивой женщиной, достойной женой, терпеливой матерью троих детей. До глубокой старости она пользовалась большим успехом и всеобщим уважением в обществе. На склоне лет она получила орден Св. Екатерины Большого Креста – высшую награду российских женщин.

Княгиня Долгорукая всю жизнь обладала даром восхищать людей и вдохновлять их на добрые дела; она сумела устоять перед соблазном приручить сомнительным путем Г.А. Потемкина, не нарушила граней достойных отношений с П.И. Багратионом, ввела в Петербурге моду на домашние спектакли и сама участвовала в них, позволила написать свой портрет французской художнице Вижэ-Либрен, видя в этом своего рода вклад в укрепление славы русских людей, России. Умерла Долгорукая в возрасте 80 лет и похоронена рядом с любимым мужем – В.В. Долгоруким (из рода Волынских-Долгоруких) в их родовой усадьбе Полуектово.

Усадьба Полуектово-Волынщина имеет не только историческую, но и важную архитектурно-художественную ценность. Сохранившийся до конца дней усадебный комплекс в стиле классицизма в основных чертах сложился в 1770-х гг. Главная особенность усадьбы – уникальная для Подмосковья планировка. Вокруг парадного двора круглой формы построены 5 зданий, из них один дом двухэтажный, с колонным портиком – главный. К усадьбе ведет длинная широкая аллея, в начале и конце которой находятся своеобразные ворота с двумя высокими белокаменными обелисками. Сохранился большой пейзажный парк с церковью-усыпальницей князей Долгоруких и с копаными прудами. Двухэтажный кирпичный оштукатуренный усадебный дом с портиком ионического ордера и лоджией на главном фасаде запоминается изяществом форм и мастерством их исполнения. Парадный нижний и жилой верхний этажи имеют анфиладную планировку. Также сохранились кирпичные одноэтажные оштукатуренные флигели, обелиски. Усадебная кирпичная с белокаменным декором церковь Трех Святителей была сооружена по заказу князя В.М. Долгорукова-Крымского, он в ней и похоронен. Этот храм принадлежит к центрическим ярусным сооружениям и своей композицией восходит к Петровской эпохе. На лепестковом основании покоится восьмерик с высоким сомкнутым сводом и световым барабаном главы; стены первого яруса расчленены пилястрами и завершаются антаблементом, над которым поднимались декоративные щиты. Небольшая трапезная и колокольня были пристроены около 1843 г.

В поселке городского типа Тучково сохранились остатки бывшей усадьбы Любвино. Сейчас, глядя на уцелевшие строения бывшей усадьбы, трудно представить ее былое величие, а ее в начале ХХ в. называли «летящее белое чудо». Эта усадьба принадлежала Любови Герасимовне Пыльцовой (1859–1931), младшей из 4 детей известного промышленника и мецената Герасима Ивановича Хлудова (1821–1885). В 1880 г. Люба в 21 год вышла замуж за 27-летнего Николая Александровича Лукутина (1853–1902), надворного советника, московской второй гильдии купца, члена правления Товарищества Норской мануфактуры, владельца знаменитой фабрики лакированных изделий из папье-маше и металла с росписью в селе Федоскино (ныне в Мытищинском районе). Н.А. Лукутин был состоятельным и уважаемым человеком, одним из достойных представителей удачливого рода предпринимателей Лукутиных. Прожив в благополучном браке 22 года, Лукутин умер. Его 43-летняя жена, хотя и стала наследницей многомиллионного состояния, остро осознала быстротечность жизни (ее муж прожил всего 49 лет) и свой неизбежный земной конец. Она жалела о кончине мужа, но, осознавая близость собственной старости и год от года видя все ощутимее черты своего старения, все-таки мечтала о новом счастливом замужестве. Через 6 лет после смерти мужа она вышла замуж во второй раз. Ей было 49 лет, ее новый муж Николай Михайлович Пыльцов – присяжный поверенный, был значительно моложе ее. При молодом муже Любовь Герасимовна себя чувствовала помолодевшей, полной сил и желаний, изо всех сил старалась доставить радости и удовольствия новому супругу. Через 3 года после их свадьбы, в 1911 г., Л.Г. Пыльцова начала строить новую усадьбу в Тучкове, ее проект разработал известный московский архитектор А.Э. Эрихсон. Целый год около 1 тыс. человек трудились на строительстве, благоустройстве, украшении усадьбы Любвино. Дом украшали бронзовые вазы с цветниками и растения в кадках. В 1917 г. усадьба была национализирована. В советский период была полностью утрачена ценная усадебная скульптура. Теперь трудно представить, что в этом доме была длинная анфилада с шикарными комнатами, везде было море цветов, бронза, фарфор, картины, прекрасная мебель. В советский период почти все это было утрачено. Супруги Пыльцовы в начале 1920-х гг. эмигрировали. До наших дней от исторической усадьбы Любвино осталось очень мало: фонтан, парковые лестницы, перестроенный дом.

В южной части Рузского района находится село Архангельское с остатками бывшей усадьбы Архангельское. В селе сохранилась кирпичная церковь Михаила Архангела, которую построил известный московский архитектор О.И. Бове в своей усадьбе в 1822 г. Здание храма имеет трехчастную композицию. Двухсветная купольная ротонда храма окружена венцом спаренных дорических колонн, образующих две глубокие лоджии и переходящих в полуколонны в восточной части храма. С запада к ротонде примыкают небольшая трапезная и четырехъярусная колокольня, из которых два верхних яруса – цилиндрические. От построек усадьбы О.И. Бове ничего не сохранилось, только храм во имя Михаила Архангела служит людям и остается зримым памятником его гениальному создателю.

Осип Иванович Бове (1784–1834) остался в российской истории как выдающийся отечественный архитектор. Его отец – живописец-портретист Винченцо Джованни Бове – был приглашен в Россию из Италии для работы в императорском Эрмитаже в Петербурге. Вскоре он женился на Екатерине Карловне Кнаппе, у них родились трое сыновей, и все они стали архитекторами; Осип был старшим сыном. С 1790 г. О.И. Бове жил в Москве, их семья переселилась в подмосковную усадьбу князя Н.А. Голицына – Архангельское (не путать с Архангельским князей Юсуповых). В 18 лет Бове поступил в Архитектурную школу при Экспедиции кремлевского строения. Он великолепно учился, оттачивал свой талант зодчего, успешно складывалась его карьера. В 1809–1812 гг. (ему 25–28 лет) он уже был в Экспедиции архитектурным помощником 1-го класса, кроме того, с 1807 г. он работал помощником великого зодчего М.Ф. Казакова и К.И. Росси в Москве, Твери. Во время Отечественной войны 1812 г. Бове был корнетом Московского гусарского полка. Когда в 1813 г. создали для восстановления исторической столицы Комиссию для строения Москвы и город поделили на четыре восстановительных участка, то из них 4-м стал заведовать Бове. Именно в этот участок входили важные исторические части города: Городская, Тверская, Арбатская, Новинская, Пресненская. С 1814 г. Бове уже возглавлял всю работу Комиссии для строения Москвы «по фасадной части». Бове выполнял государственные и частные заказы. Он создал многочисленные «типовые проекты» жилых домов; он вместе с Д.И. Жилярди и А.Г. Григорьевым стал одним из создателей тогда нового типа жилого дома – городского особняка. Бове сделал очень многое для восстановления и приумножения рукотворной красоты Москвы, формирования ансамбля ее центра. В 1819 г. (ему 35 лет) был начальником мастерской Команды по гражданской архитектуре, руководившей в Москве государственным строительством. Бове внес исключительный вклад в реконструкцию Красной площади, создание Театральной площади с Большим и Малым театрами, устройство Александровского (Кремлевского) сада, возведение Триумфальных ворот, строительство 1-й Градской больницы на Б. Калужской улице, перестройку дома Гагариных под Екатерининскую больницу у Петровских Ворот и декоративную отделку Манежа и многое другое. Именно он спроектировал ряд ансамблей, превративших центр Москвы в целостный архитектурно-пространственный комплекс. Бове спроектировал известные церковные постройки: храм во имя иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость» на Большой Ордынке (открыт в 1836 г.), Троицкий собор Данилова монастыря, храм во имя Николая Чудотворца в Котельниках. Бове в своем творчестве выступал представителем архитектурного стиля ампир.

Церковь Михаила Архангела в усадьбе Архангельское

Бове в 1816 г. (ему 32 года) женился на вдове князя А. Трубецкого – Авдотье Семеновне (урожденной Гурьевой). В их семье воспитывались дети от первого брака его жены и их 4 сына и дочь. У них были дома в Москве, но в теплое время года они стремились жить в Подмосковье. В 1822 г. 38-летний Бове построил в имении его жены – в Архангельском – храм в виде ротонды, удививший и восхитивший многих; после этого копии с него появились в разных усадьбах.

 

Можайский район

В 20 км к г. Можайска находится село Горетово с остатками усадьбыГоретово (ХVIII в.). Эта усадьба была построена в XVIII – ХХ вв. В начале XVIII в. она принадлежала графам Мусиным-Пушкиным, затем – графу А.П. Бестужеву-Рюмину (1749–1766), позже – князьям Волконским (1768 – до второй трети XIX в.), затем О.И. Батоломеус, Бутиковой, с 1911 г. – А.И. Зиминой. До наших дней сохранились кирпичный двухэтажный жилой флигель в стиле зрелого классицизма с элегантными элементами декора (начало XIX в.) и Троицкая церковь типа «восьмерик на четверике» (1733–1737 гг., возведенная по прошению Мусина-Пушкина, возобновлена в 1773 г.), а также остатки усадебного парка с прудами.

Среди владельцев Горетова наиболее яркой личностью был граф, генерал-фельдмаршал Алексей Петрович Бестужев-Рюмин (1693–1767) – один из самых неподкупных русских дипломатов XVIII в. Он был истинным патриотом России и старался упрочить ее величие, но не всегда мог объективно оценивать способности первых лиц в государстве, хотя и стремился быть поближе к ним. Он уважительно, верноподданнически относился к императрице Анне Иоанновне и ее фавориту Э.И. Бирону (с детства он слышал от родителей только хорошее об императрице, ведь его отец сам был одно время ее фаворитом). Бирон провел его в кабинет-министры; после падения этого временщика А.П. Бестужева-Рюмина приговорили к четвертованию, но казнь заменили ссылкой в деревню. При императрице Елизавете Петровне он был вице-канцлером, получил графское достоинство. Видя неспособность к достойному будущему правлению Россией ее племянника Петра, он поддерживал его жену – великую княгиню Екатерину (будущую императрицу Екатерину II), стремился возвести на престол именно ее. За эти намерения в 1759 г. его второй раз приговорили к смертной казни, но снова помиловали и сослали в его Можайскую вотчину – село Горетово. Здесь, в Горетове, он не поддался панике. Не впал в уныние, читая Священное Писание и находя в нем советы человеку в его положении, утешался мыслью, что страдает незаслуженно и со временем все исправится. Он много читал, в том числе расширял и без того широкие познания в химии и медицине. Императрица Екатерина II восстановила высокое положение Бестужева-Рюмина в обществе, сделала его генерал-фельдмаршалом. Ранее, пребывая в водовороте государственных дел, Бестужев-Рюмин мало внимания уделял воспитанию и образованию своего сына Андрея, недостойное поведение и развратная жизнь которого отравили последние годы Бестужева-Рюмина и явно укоротили ее. Судьба А.П. Бестужева-Рюмина свидетельствует о быстротечности событий жизни, ненадежности и кратковременности расположения власть имущих, и огромной значимости атмосферы в семье для благополучия даже очень сильной личности, а также о том, что за карьерные успехи, потребовавшие умалить время и силы на воспитание детей, рано или поздно, но непременно придется мучительно расплачиваться.

В северо-западной части Можайского района находится бывшая усадьба Поречье, в которой в наши дни работает дом отдыха. Масштабность и архитектурно-художественное своеобразие многих усадебных построек объясняется не стремлением ее бывших владельцев продемонстрировать свое громадное состояние и незыблемое благополучие, а их желанием создать максимально лучшие условия для накопления и сохранения в их усадьбе тогда уникальных историко-культурных ценностей, имевших не только российское, но и общецивилизационное значение, а также их понимание значимости для современников и потомков рассказа об истории этой усадьбы и ее владельцах. В XIX в. образованные и состоятельные дворяне графы С.С. Уваров, его сын А.С. Уваров и невестка П.С. Уварова создали в Поречье крупный культурно-исторический центр.

Поречье. Музеум для посетителей

Поречье как заселенное место имеет давнюю историю. Село Поречье в XVI в. принадлежало М.И. Протопопову, с 1698 г. владельцем пореченской вотчины стал князь Б.И. Прозоровский, после смерти его и жены село стало дворцовым. В 1742 г. владельцем Поречья стал фаворит, а затем морганатический супруг императрицы Елизаветы Петровны Романовой А.Г. Разумовский (см. с. 128–129). Царские милости мощным потоком посыпались на него, хотя он из скромности ничего не просил, не вмешивался в государственные дела и придворные интриги. Он стал графом, генерал-фельдмаршалом. Среди многочисленных даров от императрицы было и Поречье. При Разумовском в этой усадьбе построили деревянный господский дом с флигелями и другие усадебные постройки, разбили парк. Усадьба очень сильно пострадала в период Отечественной войны 1812 г. (она ведь находилась совсем рядом с Бородином); многое тогда было разграблено, уничтожено, сожжено. В 1818 г. Поречье в качестве приданого юной графини Е.А. Разумовской (умерла в 1849 г.), ставшей женой С.С. Уварова, перешло к семье Уваровых и осталось у них до конца 1917 г.

Граф Сергей Семенович Уваров (1786–1855) сделал блистательную карьеру, стал Президентом Академии наук, сенатором, министром просвещения, был возведен в графское достоинство (1846). Он происходил из старинной и знатной семьи и стал еще богаче, получив огромное приданое за красивой графиней Е.А. Разумовской. С.С. Уваров был большим любителем и знатоком наук и литературы, был членом литературного кружка «Арзамас». Эрудиция его была блестящей и разносторонней. Его девизом были слова: «Православие, самодержавие, народность».

С.С. Уваров

В Поречье Уваров собрал великолепную сокровищницу искусств, но показывал ее в основном только избранной публике, в первую очередь профессорам Московского университета и близким к ним лицам. В XIX в. Поречье имело репутацию крупного культурного центра. В 1840-х гг. сюда приезжали яркие представители русской науки и культуры, велись научные беседы и диспуты, в которых участвовали Т.Н. Грановский, П.А. Плетнев, М.П. Погодин, С.П. Шевырев поэт В.А. Жуковский и др. Сын С.С. Уварова – известный русский археолог, страстный ревнитель отечественных древностей, граф Алексей Сергеевич Уваров (1825–1884) – продолжил традиции собирательства предметов истории и культуры. После окончания Петербургского университета он служил по дипломатическому ведомству, но оставил блестяще начатую карьеру и все свои силы отдал изучению и популяризации отечественных древностей. Он был председателем созданного по его начинанию Московского археологического общества. А.С. Уваров был в Италии, где во Флоренции, Риме, Равенне, Неаполе и других древних городах познакомился с выдающимися памятниками мировой культуры. Всю свою жизнь он сохранял интерес к истории и культуре античного мира, но главные свои силы отдавал изучению отечественной истории, искусства, литературы. А.С. Уваров приложил огромные усилия в проведении первых шести всероссийских археологических съездов, активно участвовал в создании крупнейшего тогда музея страны – Исторического музея. Его жена – княгиня Прасковья Сергеевна Уварова (1840–1924 гг., урожденная княжна Щербатова), из древнего княжеского рода, получившая великолепное по тем временам образование, разделяла интересы мужа. После его смерти ее избрали вначале Почетным членом Императорского Московского археологического общества, а затем и его председателем (1885). П.С. Уварова сыграла яркую роль в деятельности этого общества. Ее удостоили чести стать почетным членом Императорской Академии наук (1895), профессором ряда отечественных и зарубежных университетов. В советской стране ей не дали реализовать ее научные и организаторские таланты. В новой России для преданной науке Уваровой не нашлось места. Она была вынуждена навсегда покинуть Россию, умерла она в Югославии (1924).

Супруги А.С. и П.С. Уваровы, унаследовав богатейшее фамильное состояние произведений искусств и древностей, старались познакомить с его сокровищами как можно больше людей. Был выпущен «Указатель Порецкого музеума для посетителей» – один из самых ранних в России образцов путеводителя по частным музеям и коллекциям. П.С. Уварова подготовила и опубликовала «Каталог собраний графа А.С. Уварова», а затем передала его часть (ценные рукописи) в Исторический музей. Коллекция историко-культурных ценностей в Поречье поражала всех, познакомившихся с ней. Тогда в этой коллекции были предметы каменного и бронзового веков, уникальные античные ценности, древние монеты, предметы старого русского быта, мебели и многое другое. Здесь хранилась знаменитая древняя Альтемпская урна (вывезенная С.С. Уваровым из Италии в 1843 г., ныне находится в Музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина), бронзовый мужской бюст (был найден А.С. Уваровым при раскопках в Помпеях), античные статуэтки, собрание древнегреческих ваз с Кипра, древние сосуды, золотые украшения из скифских курганов, изделия ювелирного искусства, византийские иконы и мозаики, другие музейные ценности. Здесь были прекрасные художественные полотна (Рафаэля, Мурильо, Иорданса, О.А. Кипренского, В.Л. Боровиковского, В.А. Тропинина, К.П. Брюллова и др.), в разделе скульптуры были творения Гудона, Картолини, Финелли, а также античных мастеров. В усадьбе была собрана библиотека, утверждали, что это была, вероятно, самая большая усадебная библиотека в России, в ней было около 70 тыс. томов.

Уникальным был и усадебный дом. Большой усадебный дом-дворец (построенный в 1830-х гг. по проекту Д. Жилярди, реконструированный и перестроенный в 1860—1870-х гг. арх. А.П. Поповым и М.Н. Чичаговым) предназначался прежде всего для размещения музейных коллекций. Это определяло необычность его внешнего облика, планировки, архитектурно-художественной организации. По проекту Д. Жилярди центральный зал второго этажа специально создавали для «Порецкого музеума», над ним был установлен огромный стеклянный фонарь – бельведер. Южный фасад дома-дворца украшали скульптуры муз и поэзии. В его нижнем этаже были жилые и парадные комнаты (не было залов для увеселений и балов), на втором этаже располагались музей и библиотека, на третьем этаже и в части флигелей было книгохранилище. На первом этаже была портретная галерея владельцев Поречья и их предков – от казака Григория Розума и его сына графа А.Г. Разумовского до графов Уваровых.

П.С. Уварова

Славилось Поречье и своим английским парком, площадью более 100 га, заложенным в 1814 г. при А.К. Разумовском по планам известного садовода Раше. Во второй половине XIX в. под руководством знаменитого лесовода К.Ф. Тюрмера (1834–1900 гг.) было произведено коренное переустройство парка, обогащение его новыми видами деревьев и кустарников. Поречье славилось оранжереями, где росли растения тропиков и субтропиков, в том числе столетние пальмы. (До сих пор, несмотря на утраты в парке Поречья, насчитывается около 30 видов деревьев, местных и экзотических. Сохранились и остатки дендрария, устроенного Тюрмером, где он проводил исследования по акклиматизации южных растений в условиях умеренной полосы.)

После событий 1917 г. экспонаты из коллекции Уваровых в Поречье конфисковали и передали в разные музеи страны, при этом многие из них бесследно пропали, в усадьбе организовали детский дом, потом – дом отдыха. В 1941 г. великолепный дворец Уваровых был фактически полностью разрушен, в оранжереях погибли все коллекции растений, но большая часть усадебного парка уцелела. Чтобы в 1960—1970-е гг. восстановить часть строений усадьбы, потребовались огромные усилия.

Усадьба Поречье представляет в наши дни большой историко-культурологический интерес, имеет значительную архитектурно-художественную ценность. В усадьбе можно увидеть дом и два флигеля (сооружены в конце XVIII в. при Разумовских), оранжерею (XVIII–XIX вв., ее реконструкция 1830-х гг. по проекту Д.И. Жилярди), одноэтажные скотный двор и каретный сарай (ХIХ в.), церковь Рождества Богородицы (ХIХ в.), остатки комплекса суконной и бумагопрядильной фабрик (1830-е гг.), парк с уникальной дендрологической коллекцией. Но в усадьбе сохранились далеко не все ее исторические строения. Так, зверинец и парковые сооружения, в том числе подъемные мосты через овраги, утрачены, пруд спущен. Двухэтажный усадебный дом (1830-е гг.) неоднократно перестраивался и возобновлялся; с конца ХIХ в. он приобрел формы ложного ренессанса. Ионические портики были заменены массивными пилонами с кариатидами и атлантами, поддерживающими балконы. Для освещения центрального зала (где при Уваровых размещался музей) устроен, как прежде, застекленный бельведер. Дом и флигели образуют парадный двор, замыкающийся кирпичной оградой с чугунными решетками (1845). Церковь Рождества Богородицы (1804–1819) построена в стиле зрелого классицизма по заказу Л.К. Разумовского. Она состоит из храма, трапезной и колокольни (все здания оштукатуренные). Четверик первого яруса храма обработан четырехколонными портиками тосканского ордера. Тема портиков повторена во втором ярусе, на ризалитах купольной ротонды. Усадебный пейзажный парк, в западной части переходящий в лес, представляет отдельный интерес.

Особый интерес представляет ныне 83-й зеленый квартал Пореченского лесничества. Его, как и парк в Поречье, создал известный русский лесовод Карл Францевич Тюрмер (XIX в.). Здесь растут несколько десятков видов местных и экзотических деревьев и кустарников. На площади 3 тыс. га растут туи, сосны, европейские и канадские ели, лиственницы. К.Ф. Тюрмер начал планомерно засаживать ими пустующие земли на берегах Иночи и Москвы-реки. Получился трехъярусный лес. Этот искусственно посаженный лес был одним из первых рукотворных лесов России. Большую научную ценность имеют вековые лиственничные леса в урочище Пустошь на площади 98 га (посадка 1856–1860 гг.). Это лесничество является своего рода «музейным бором», пребывание в нем доставляет истинное эстетическое наслаждение. Около здания лесничества установлен памятник (глыба из черного мрамора) К.Ф. Тюрмеру, на нем надпись: «Ты памятник себе воздвиг в лесах великих». Около здания лесничества К.Ф. Тюрмер и похоронен. Чтобы осмотреть заказник, нужно обратиться в администрацию Пореченского лесничества.