Высоко в горах стоял старый, полуразрушенный замок. Давно заросла травой и кустарником вьющаяся по склонам дорога к тяжелым дубовым воротам, и лишь крутая каменистая тропинка еще петляла меж скал, помогая пастухам в поисках новых пастбищ.

Однажды на гору взобрался любопытный идальго по имени дон Бальтазар. Была весна, стены замка сплошь оплетали расцветшие дикие розы, и снизу казалось, что на вершине расположился чудесный розовый сад. Ветерок, веющий в долину, был наполнен благоухающим ароматом цветов. Среди опаленных солнцем гор этот незатухающий костер на фоне голубого неба напоминал пылающее жерло вулкана, а облако над ним — клубы дыма. Эта причудливая картина разбудила в путнике желание разглядеть ее поближе.

Первое, что поразило дона Бальтазара, это удивительная тишина. Внизу, до самого горизонта, тянулись цепи скалистых гор, то покрытых лесом, то обнаженных, неровные поля в долинах, извивающиеся русла рек. Небо и земля словно сошлись среди этих каменных руин и замерли в немом объятии.

Путник долго бродил по пустым залам замка, любовался резными капителями колонн, и только эхо шагов сопровождало его.

В центре замка располагался заросший двор с пересохшим фонтаном, увенчанным мраморной фигурой прелестной женщины с опущенной головой. Дон Бальтазар застыл в восторге. Ему так хотелось увидеть глаза женщины, но что- то пугало и останавливало его.

Солнце незаметно коснулось горизонта. Внезапно раздался глубокий чистый звук башенного колокола. Вода всхлипнула в фонтане и тонкой струйкой метнулась вверх. Фигура женщины вздохнула и распрямилась.

— О боже, уже закат, я опять всюду опоздала. И все эти несносные часы, которые живут, как люди, только для себя. То им никак не догнать времени, то они летят, опережая его. И вот теперь куда-то делись. Что же — я буду искать их или ждать, когда они соблаговолят вернуться?

Она собралась идти, но вдруг увидела путника:

— Кто вы, синьор, и что здесь делаете?

Странно, она обращалась к нему, но смотрела в сторону, словно пряча от него свой взгляд.

— Я дон Бальтазар, — ответил он. — И когда я увидел вашу красоту, мне кажется, я понял, что искал вас!

Бледная улыбка скользнула по ее лицу.

— Насколько я помню, наша встреча должна произойти много позднее. Вы явились слишком рано. Ваше время еще не наступило.

— Вы меня знаете? — изумился идальго. — Но я, простите, не могу вспомнить вас. Вот если бы вы поглядели мне в глаза, возможно, я узнал бы вас…

— Да, разумеется, синьор, вы тотчас бы прозрели, но это стоило бы вам жизни. Я — Смерть!

Дон Бальтазар вздрогнул:

— Вы Смерть? Такая молодая и прекрасная?

— Я прихожу к каждому в том образе, который живет в его душе. Не скрою, мне лестно ваше поэтическое представление обо мне. Пока же — прощайте, надеюсь, что время нашей разлуки продлится для вас подольше, а встреча будет столь же приятной.

Она поднялась в воздух и растворилась в нем. Путник невольно шагнул за ней. Что-то звякнуло у него под ногами, он наклонился и поднял замысловатые серебряные часы. Стук их вторил биению его сердца. Он откинул заднюю крышку — в зеркальной зеленоватой поверхности истаивала женская фигура в длинном струящемся плаще. Обернувшись, она махнула ему рукой:

— Не забудьте заводить их каждый день, на закате! Я люблю ночные часы для свиданий!

Через пару дней дон Бальтазар явился ко двору герцогини Эстреллы де лас Мургос, которой принадлежали гора и замок.

Известная своей красотой, богатством и неприступностью, она переживала не самые лучшие дни. Разборчивая и честолюбивая, привередливая и надменная, герцогиня однажды обнаружила, что блестящая вереница претендентов на ее руку истаяла, как случайный снег, и она осталась одна в своих просторных владениях. Отвергнутые женихи ушли, а вместе с ними кончились пышные пиры, шумные охоты, веселые праздники, которые так любила Эстрелла.

Приход дона Бальтазара возродил надежды герцогини. Она прихорошилась и велела вести его в самый роскошный зал дворца. Но гость и не думал заводить разговор о своих чувствах, он заговорил о возможности купить замок на вершине. Герцогиня решила, что это всего лишь предлог для дальнейших действий.

— Этот замок мне не нужен, и я готова его просто подарить вам.

Дон Бальтазар, конечно же, отказался от такой щедрости и настаивал на сделке. Тогда донья Эстрелла назначила смехотворно низкую цену и спросила, что он собирается делать с замком.

— Жить, — просто ответил гость.

— Тогда беру с вас слово, что вы будете посещать мой двор так часто, как я буду приглашать вас.

Дон Бальтазар, исполненный благодарности, обещал.

Потекли дни, недели, месяцы. Новый хозяин замка регулярно навещал герцогиню, развлекал рассказами о своих скитаниях, читал стихи, играл на музыкальных инструментах, но о признаниях в любви не было и речи.

Меж тем донья Эстрелла сама попала в свои сети: желая увлечь странного гостя, она привязалась к нему, и видеть его постоянно стало ее потребностью. Этому способствовало еще одно обстоятельство. Разрушенный замок, с тех пор как в нем поселился дон Бальтазар, стал восстанавливаться. Никто не работал на его стенах и башнях, но каждое утро он представал все более обновленным. Опять грозные башни вознеслись в высоту, подъемный мост, гремя цепями, поднимался и опускался, дубовые ворота ржаво скрипели, бил колокол, стражник трубил в рог, возвещая прибытие гостей. Все эти чудеса дон Бальтазар и сам не мог толком объяснить, хотя пытался связать их с жизнью часов, оставленных Смертью. Они могли возвращать прошлое или притягивать будущее, разрушать, но и созидать. И хозяин их оказывался вместе с ними то впереди своего настоящего, то позади, в далеком прошлом. В одно из таких превращений дон Бальтазар узнал место пещеры, в которой прежние хозяева спрятали часть своих богатств. Вернувшись из прошлого, он воспользовался ими. Для окружающих это было каким-то чудом, и его сочли волшебником. В первую очередь это пришло в голову донье Эстрелле и возбудило восторженный интерес к своему новому соседу. Он же, с наивностью чудака, не мог понять, чего от него хотят.

Случай помог герцогине в ее планах. Однажды ее ужалила ядовитая змея, которая случайно заползла в ее спальню. Доктора оказались бессильны, состояние больной быстро ухудшалось. Дон Бальтазар примчался, как только узнал о происшедшем. Герцогиня встретила его слабой улыбкой:

— Перед смертью я хочу признаться вам в любви, дон Бальтазар. Моя мечта была соединиться с вами узами брака и прожить счастливую жизнь…

Бальтазар, желая утешить ее последние минуты, склонил колени перед ее ложем и просил ее руки. Спешно позвали священника, и их обвенчали. К вечеру герцогиня впала в беспамятство. Дон Бальтазар вышел в переднюю. Среди шепчущейся толпы придворных он увидел знакомую фигуру Смерти. Он подошел к ней:

— Синьора! Я нашел ваши потерянные часы. Они сейчас в замке, только не помню, куда я их положил.

Она кивнула и исчезла. Дон Бальтазар хотел вытереть слезы и полез в карман за платком… Рука его нащупала холодный корпус часов — они спрятались у него от бывшей хозяйки. Он открыл заднюю крышку. Там на шлифованной зеркальной поверхности опять промелькнула синьора Смерть.

— Я опять опоздала из-за этих проклятых часов. Не буду их больше искать, пусть сами найдутся. Прощайте, синьор, спасибо за любезность. До свидания. Я очень спешу.

Она или забыла об Эстрелле, или решила сделать ему подарок. Утром новобрачная пришла в себя.

— Я знала, что вы меня спасете, дорогой супруг. Моя жизнь отныне принадлежит вам.

Увы, ему совсем не нужна была ее жизнь, и дон Бальтазар с большей радостью проводил время в своем замке, в уединении. Покой высоты, близость неба, толстые тома книг, планы путешествий наполняли его душу, и он не нуждался в счастье, которое хотела бы подарить ему супруга. Его чуть ли не под стражей привозили на встречи, для участия в балах и праздниках и просто для общения с герцогиней. Странность дона Бальтазара могла создать ему репутацию безумца, но слава волшебника защищала его. Десятки больных и нуждающихся приходили в замок на вершине, многие получали исцеление, и никто не возвращался без утешения и поддержки. Щедрость судьбы к себе дон Бальтазар возвращал щедростью к окружающим.

Часы Смерти помогали ему. Что стоило дону Бальтазару через них подарить время для болезни. Проходил срок, и человек переживал свой недуг, болезнь умирала, а страдавший оставался жить. И так же в других делах. Как-то часы спешили и привели Бальтазара в будущее. Он увидел дорогу и мост, под которым его поджидали разбойники. Они хотели напасть на него, но он исчез. Срок их встречи должен был наступить не раньше завтрашнего дня. Назавтра дон Бальтазар взял с собой десяток рыцарей из свиты, хотя обычно ездил один. Разбойники были обезврежены. В следующий раз вражеская армия вторглась в страну, опустошая и громя все вокруг. Отсидеться в замке на вершине? Но тогда окрестные деревни были бы разграблены и уничтожены. Волшебные часы перенесли своего хозяина на пару веков назад. При дворе Арагонского короля Альфонса, смертельного врага мавров, он получил поддержку и привел старинную армию на поле боя. Летели тучи стрел, звенела сталь, падали, сталкиваясь, вражеские воины, а войска дона Бальтазара оставались невредимыми. Да, они не могли сами наносить удары — ведь они принадлежали другому времени, — но их многочисленность и неуязвимость нагнали такой ужас, что противники бежали прочь от призрачного воинства. Победитель мавров вернул армию целой, без единой потери. В честь полководца был устроен пир.

Увы, супруга короля Альфонса, прекрасная Таллада, пленилась доном Бальтазаром и сама поселилась в его сердце. Все чаще и чаще волшебник поневоле возвращался в прошлое, чтобы увидеть хоть на миг свою возлюбленную. Конечно же, они принадлежали разным эпохам и не могли соединиться, но оттого их любовь не уменьшалась, а крепла. Не раз дон Бальтазар переносил свою возлюбленную в свой век на балы, что устраивала герцогиня, или в свой замок, что был известен королеве еще в ее времена. Но иссякали часы их свиданий. Законы мира сокращали возможность их встреч, и, как ни старались часы растянуть время, им его не хватало. Только вечность может насытить любовь, а для этого надлежало пройти ворота Смерти.

И пробил срок. Король Альфонс не мог упрекнуть супругу в измене, но ревность его к дону Бальтазару возрастала. Он не мог понять, что эта пара создана друг для друга самой жизнью. Однажды на турнире, доведенный до бешенства, король вызвал соперника на поединок. Они помчались друг на друга с пиками наперевес. Дон Бальтазар сжимал тупое турнирное оружие, король — острое боевое копье. Альфонс метил в грудь противника и не мог промахнуться, однако его оружие пронзило воздух. Хотя то же произошло и с Бальтазаром, но тот сумел остановить коня, король же врезался в стену и вышиб себе глаз.

В тот же день по приказу Альфонса королеву Талладу заточили в тюрьму. Победитель исчез, а его имя запрещено было даже произносить. Через месяц по приказу короля суд обвинил его супругу в связи с нечистой силой и приговорил к казни. Дон Бальтазар был в отчаянии и стал призывать на помощь Смерть. Она явилась и предложила ему умереть вместо его возлюбленной. Он с радостью согласился взойти на костер, подменив Талладу. Огонь не мог обжечь его, но смерть его должна была свершиться по-настоящему. Увы, королева не захотела принять жертву от своего обожаемого волшебника и проглотила ядовитое зелье, спрятанное под изумрудом в ее золотом кольце.

Дон Бальтазар был безутешен и попытался покончить с собой, однако что бы он ни делал, его попытки оказывались безуспешными. То часы уводили его в другое время, то опаздывала сеньора Смерть. В конце концов он умудрился опоздать к сроку, когда ему надлежало умереть, и Смерть, раздосадованная, решила позабыть о нем. И он пережил своих детей, внуков, правнуков и так далее, превратился в блаженного скитальца, которого люди почитали как святого. Еще известно, что дон Бальтазар являлся к людям, боящимся смерти, и утешал их, разделяя с ними последние минуты их жизни. Нередко он предлагал бежать вместе с ним от Смерти. Конечно же, он не мог обещать вечность, но растянуть время до встречи с ней было вполне в его власти. Единственным условием было — измениться и изменить в корне свою жизнь. Кто-то соглашался на это и жил, пока в нем сохранялось желание жизни. Кто-то отказывался, и одинокий странник вновь отправлялся в путь, только раз или два в году он посещал свой замок, опять разрушенный, чтобы предаться воспоминаниям. Часы, потерянные Смертью, по-прежнему с ним. Он перестал их заводить после смерти Таллады, но они почему-то продолжают идти, вопреки всем законам. Сам дон Бальтазар свято верит, что рано или поздно они приведут его к возлюбленной королеве.