Явление I

Дворцовая зала.

Бригелла , Тартальона .

Бригелла

Ты, о чело, где, отражаясь, блекну, Любви и смерти притупляешь стрелы!

Тартальона

Поэт, поведай мне, как этот замок, Блистающий громадой величавой И пышностью затмивший мой дворец, Мог вырасти на протяженье ночи?

Бригелла

О королева, жизнь моей души, Я знаю все, но роковою силой Язык мой в этом заградили боги.

Тартальона

Ах, если нравлюсь я тебе хоть каплю, Скажи по крайней мере, кто живет в нем.

Бригелла

Жемчужные глаза, лучи косые, Я знаю все, но не могу сказать. Скажу лишь, что в возвышенных палатах Живущие замыслили погибель Молочных этих губ, редчайших этих Ресниц и приснопамятных грудей.

Тартальона

Оставь, оставь туманные слова; На все надейся; но, прошу, скажи, Как я могу погибнуть, кто замыслил Мою погибель; лишь тебе я верю.

Бригелла

Ваше величество, отрада моего поэтического пыла, прежде всего и ради всего, что может случиться, советую вам составить завещание и не позабыть облагодетельствовать того, кто желает вам добра и может обессмертить ваше имя в стихах, недоступных ржавому зубу времени и критике, дочери темной зависти.

Тартальона

Не надо, нет! Я так еще свежа. Храни меня и прославляй при жизни.

Бригелла

(в сторону)

Неподатлива насчет завещания эта ведьма. – Я говорю без прикрас, с прямотой, противоречащей поэтическому инстинкту: трудно спасти вас от гибели, которая уже висит над вашей головой. Но все-таки выслушайте меня внимательно. В этом дворце живут юноша и девушка, брат с сестрой. Прежде чем разбогатеть, они были нищими и записными философами; теперь, став в одну ночь богатыми свыше всякой меры, они порастеряли свою философию, и в голове у них вся та суета и все те слабости, какие могут быть, например, у прачки, вышедшей замуж за графа, у таможенного смотрителя, которому повезло и который может исполнять все свои желания, и у всех тех, кто разбогател не трудясь. Они не потерпят, чтобы им могли сказать, что у них чего-нибудь нет, им надо всех превосходить во всем. С этой стороны и надо попытаться их погубить.

Тартальона

Скажи мне больше; я исполню все.

Бригелла

Ваше роковое для моего сердца величество знает, сколь гибельна попытка достать поющее Яблоко и Золотую воду, которая звучит и пляшет, предметы, находящиеся неподалеку от нашего города и принадлежащие фее Серпентине.

Тартальона

Да, это место страшно. Ну, так что?

Бригелла

Итак, вам необходимо постараться увидать девушку, живущую в этом дворце, уже сбившуюся со стези философии и ставшую воплощением тщеславия, и вам достаточно будет брызнуть ей в утробу вот такие ужасные слова. Слушайте внимательно:

Чтоб стать совсем красивой, еще недостает Вам яблока такого, которое поет.

Тартальона

Чтоб стать совсем красивой, и т. д.

(Повторяет.)

Бригелла

Отлично. А затем выпалите такую штучку:

Вам, чтобы стать прекрасней прекраснейшей звезды, Недостает звучащей и пляшущей воды.

Тартальона

Вам, чтобы стать прекрасней, и т. д.

Бригелла

Обворожительно! Вы увидите чудодейственную силу этих слов. Надо знать человеческое сердце при разных обстоятельствах, и т. д. Благодаря этим словам обитатели того дворца погибнут, а если этого окажется недостаточно, то у меня имеется другой верный способ.

Тартальона

Попробуем. Совет твой я приму. Чтоб стать совсем красивой, и т. д.

(Уходит, произнося стихи.)

Бригелла

Пусть совершается все, что способно продлить жизнь этой прелестной развалины; но если я не склоню ее к составлению завещания со статьей в мою пользу, какой мне прок от Аполлонова венца, от глубоких чувств, от пламени, которым я полон?

О горе! Не алмазом, но стеклом Из рук моих надежды упадают. (Уходит.)

Явление II

Великолепный покой во дворце близнецов.

Барбарина одна.

Барбарина

(любуясь на себя в зеркало)

Надеюсь, завтра я блесну вдвойне В пунцовом платье с золотой отделкой.

Явление III

Барбарина , Смеральдина , потом слуга .

Смеральдина

(кричит за сценой)

Впустите же меня; какая наглость! Сил больше нет! Посланники, прошенья, Доклады, заседанья; ну, порядки!

Барбарина

Кто это там?

Смеральдина

(входит)

           Черт за тобой пришел.

Барбарина

Нахалка! Дерзкая! Эй, скороходы, Кто вас учил служить? Что это значит, Что проникают нищие сюда?

Смеральдина

Э, вертопрашка, так-то ты встречаешь В своем дому тех, кто тебя вскормил И уберег от гибели? Давно ли Сама-то ты не нищая, как я?

Барбарина

Молчи, нахалка! Придержи язык! Не забывай, кто я; не приближайся. Тебя я знаю, жалкая, и помощь Ты от меня получишь, лишь бы ты Оставила мой дом и этот город. Твое присутствие меня гнетет И омрачает душу мне. Эй, слуги!

Смеральдина

Ах, дурочка, кривляка, пустомеля, Мадама Фрикандо! Боюсь тебя, Подумаешь? Тебя я угощала И молоком, и шлепками, а нынче Смущаться стану? Я сюда пришла Не для богатства твоего – любовь Меня влекла; забыв, с каким позором Ты бросила меня, я не могла Сдержать восторга и, едва узнав, Что здесь ты и богата, прибежала Порадоваться счастью твоему, А не из себялюбия, ей-богу! Но я тебя люблю… вот видишь… то есть… Да черт с ним, с себялюбием… Ну, словом, Хочу тебя поцеловать, – и только. Как ты мне нравишься! Как хороша ты В таком наряде! Бог тебя храни. Дай мне поцеловать тебя, дай скушать.

(Хочет ее порывисто обнять.)

Барбарина

(отталкивая ее)

О небеса, что это за развязность? Эй, слуги!

Входит слуга .

         Ротозеи! Принести Сюда кошель с червонцами, вот этой Его отдать и выгнать.

Слуга уходит с поклоном.

Смеральдина

                   Барбарина, Ты шутишь, так ведь? Ты не нанесешь мне Такого оскорбленья. Ты не станешь Подозревать, давно и близко зная Меня и зная все мои поступки, Что движет мной корысть, что я пришла Не из любви к двум существам, которых Вскормила кровью собственной, которым Была как мать, которых я любила.

Входит слуга с кошельком.

Барбарина

(насмешливо)

Возьми, возьми кошель. Твою любовь, Я знаю, это золото притушит. Теперь оценены твои заслуги. Ступай и впредь не смей ко мне являться. Меня тошнит от твоего лица.

Смеральдина

(в сторону)

Что слышу я! И все ж уйти не в силах!

(Громко.)

Ты шутишь, Барбарина; ты не станешь Так прогонять из дома твоего Ту, что с любовью восемнадцать лет Тебя в своем кормила, что невинна В твоем изгнании, что только слезы И знала после твоего ухода.

(Плачет.)

Барбарина

(в сторону)

Она меня и трогает и душу Терзает, не привыкшую к печали.

(Громко.)

Вот деньги, Смеральдина. Уходи. Твое присутствие, твой разговор, Развязная повадка – мне противны. Слуга, убрать ее отсюда прочь Хоть силой, отвести в ее лачугу, Отдать ей кошелек и там оставить.

Слуга хочет взять Смеральдину за руку.

Смеральдина

Слуга, постой. Дочь, если я была Развязна, я прошу великодушно Меня простить. Я буду по-другому Вести себя. Не стану говорить вам, Как равной. Вас я буду почитать, Как госпожу свою. Я не способна Расстаться с вами. Я средь ваших слуг Согласна стать последнею служанкой, Лишь бы от вас не уходить. Отбросы, Оставшиеся от других объедки Мне будут пищей. Слишком я привыкла Жить с вами вместе. Слишком уж глубоко Я вас и брата вашего люблю. Я буду самой любящей и верной Из ваших слуг. Но если вы решились Меня прогнать, то окажите милость: Пусть, как пришла, так и уйду я нищей. Оставьте ваше золото. Сюда Меня, как мать, влекли любовь и нежность К двум молоко мое, мои заботы Забывшим детям, а не их богатства.

(Плачет.)

Барбарина

(в сторону)

Какую силу над душой имеют Простые чувства, нежность выражений! Я слушала ее, и мне теперь Ее прогнать отсюда тяжелее, Чем здесь оставить. То, что сердцу легче, Я выберу.

(Громко.)

        Останься, Смеральдина. Ты будешь жить со мной, но о прошлом Не вспоминай. Я в этом буду видеть Упрек, и я тебя возненавижу. Чтобы тебя терпели, позабудь, Кем я была. Иди за мной, но молча.

(Уходит.)

Смеральдина

И это философка, что вчера Ходила по дрова, а нынче… ладно… Ведь я ее люблю, я с ней хотела Остаться и осталась. Помолчать Попробуем. Но ничего не выйдет. Ее и не узнаешь. Спесь какая! Кой дьявол так озолотил ее? Жаль, если эта дурочка… А, может, Какой-нибудь милорд… там все узнаем.

(Уходит.)

Явление IV

Ренцо один.

Ренцо

(вне себя)

Нет, женщина не может быть прекрасней, Чем эта статуя, в которой скрыта Такая сила, что мои глаза Ее лишь видят там, в моем саду. В моей душе смятенье. Кто сказал бы, Что горделивый женоненавистник Охвачен будет пламенной любовью К красавице, иссеченной из камня Резцом искусным? Ах, ты говорил, Кальмон, что человеческое сердце Чрезмерно слабо и что скоро сам Я испытаю силу изваянья. Не пощажу сокровищ. Призову От рубежей вселенной некромантов [14] , Чтоб драгоценный образ оживить. Все могут деньги; унывать не надо.

Явление V

Ренцо , Труффальдино .

Труффальдино кричит за сценой: есть ли кто-нибудь дома; кричит нагло и развязно: Ренцо! где ты? Осел, бездельник и т. д.

Ренцо, – он как будто слышит голос Труффальдино; он не верит, чтобы у этого человека могло хватить смелости явиться к тому, кого он сам же выгнал, и т. д.

Труффальдино входит самоуверенно, здоровается развязно, бранит Ренцо за то, что тот ему не ответил. Снимает фартук колбасника, оправляет свой костюм, спрашивает Ренцо, не обедает ли он.

Ренцо, – что это за дерзость? Чего ему надо в этом доме?

Труффальдино, – есть, пить, спать и т. д.

Ренцо, – разве он забыл, как безобразно выгнал его из дому вчера вечером?

Труффальдино, – отлично помнит; что это за дурацкий вопрос в устах философа?

Ренцо изумлен его наглостью; хочет знать, почему тот его выгнал и почему он считает вопрос дурацким.

Труффальдино, – все это совершенно естественно и очевидно. Он его выгнал, потому что он был сирота, нищий, которому нечего есть.

Ренцо все более изумляется его наглости; хочет знать, как после такого поступка у него хватило храбрости явиться к нему в дом.

Труффальдино грубо хохочет над глупым вопросом, в котором нет и следа современной философии.

Ренцо, раздраженный смехом Труффальдино, желает знать, как он осмелился прийти.

Труффальдино, – потому что он узнал, что тот разбогател и что его может объедать и грабить всякий, у кого есть аппетит и недостатки, как у него; хохочет и не может успокоиться от такого глупого вопроса, который не мог бы быть задан в самые невежественные времена.

Ренцо в ярости.

Труффальдино, – Ренцо сошел с ума; пусть он спросит у любого искреннего и просвещенного человека, всякий ему ответит, что нищих гонят, а богатых объедают, пока те сами не станут нищими; что на этом вертится мировая машина.

Ренцо начинает смеяться; он никогда не встречал философа откровеннее. Он не прочь бы оставить его у себя, потому что его искренность ему нравится, но решает его прогнать за его темную душу. Бранит его за его мерзкую наглость, грозит, что велит исколотить его палками, если он не уйдет.

Труффальдино (в сторону) удивляется этому чудачеству, не понимает, что это за новости. Размышляет; соображает, что нарушил этикет; вспоминает, что искренность ему повредила и у Тартальи. Он переменится; журит сам себя; признает, что Ренцо прав, но просит дать ему одну минуту, и он исправит свое поведение.

Ренцо сбит с толку, ничего не понимает; что все это значит?

Труффальдино становится за дверью, спрашивает нежным и боязливым голосом, можно ли ему войти, потом входит смиренно, со шляпою в руке, с ханжеским видом; с преувеличенным подобострастием просит простить его за то, что он так подло выгнал из своего дома предмет, который во всех отношениях делал честь его конуре и заслуживал уважения и любви; в ту минуту он был пьян, и т. д.; раскаявшись в своем прегрешении, он пришел, скорбя, повергнуться к его ногам, почерпая смелость во всеобщей молве о его милостивейшей, снисходительнейшей, превосходнейшей душе, и т. д. (становится на колени); он, конечно, столь обильными слезами омоет его стопы, что снискает его прощение, без которого не может жить, и т. д.; он домогается чести служить ему до гроба, и т. д. Карикатурнейшая сцена лести. Потом спрашивает Ренцо, хорошо ли так.

Ренцо, сбитый с толку, не понимая, глуп ли Труффальдино или хитер, решает его оставить у себя, потому что он его забавляет (к Труффальдино), – так, хорошо; если и всегда будет так, то он его не прогонит.

Труффальдино просит извинений, что не сразу начал валять дурака; но впредь он это будет делать с возможным искусством, ловкостью и хитростью, вполне современной и изысканной.

Ренцо смеется над характером Труффальдино; он будет служить ему иногда развлечением в его глубокой старости; человеку его сана подобает держать домашнего шута; он велит Труффальдино следовать за ним и уходит.

Труффальдино. Его поклоны и деланные церемонии. (В сторону.) Большое несчастье, что нельзя быть честным и откровенным с богатыми. Идет за Ренцо с выражениями преувеличенного подобострастия.

Явление VI

С одной стороны – королевский дворец с крытой террасой, с другой – дворец близнецов с такой же террасой.

Панталоне , Тарталья в ночном колпаке, с подзорной трубой, на террасе.

Тарталья

Я не знаю, как это могло произойти. Панталоне, мне кажется, что я сплю и вижу сон или что я на комедии с превращениями. Никогда я не думал, чтобы дворец мог вырасти за ночь, как гриб.

Панталоне

Вот, подите, вырос, ваше величество, да еще какой. А я-то, несчастный человек, возвращался вчера вечером в темноте ко двору и шел быстро, зная, что площадь пуста, да так налетел на стену этого дворца, что, если бы не мой животишко, который задержал удар, так у меня было бы теперь не лицо, а лепешка. Да, я потом добрых полчаса не мог сообразить, как мне добраться до королевских покоев.

Тарталья

(глядит в подзорную трубу)

Прекрасные лоджи! Прекрасные колоннады! Прекрасная архитектура! Прекраснее римского Колизея!

Панталоне

Вы бы видели хозяев дома, ваше величество, вот тогда бы вы удивились!

Тарталья

Ты их видел? Кто они, боги или черти, Панталоне?

Панталоне

Молодой человек – вылитый горностай, и молодая девушка – ну просто масло, ваше величество; я убежден, что, если бы вы ее увидали, у вас бы прошла вся меланхолия.

Тарталья

Никогда не говори об этом, ты этим будишь мою скорбь. Я никогда не перестану оплакивать мою дорогую Нинетту. (Плачет.)

Панталоне

Помолчите, там открывается дверь на балкон. Вот как раз эта жемчужина. Сделайте милость, посмотрите-ка на этот кусочек.

Явление VII

Те же и Барбарина со Смеральдиной на террасе.

Смеральдина

Король там на террасе! Барбарина, Уйдем скорей.

Барбарина

            Ты говоришь, король? Так что ж? Ведь я могу его не видеть; Потом меня монархи не смущают.

Тарталья

(глядя в подзорную трубу)

Панталоне, Панталоне, какое прекрасное лицо! Какие прелестные ручки! Я чувствую, что у меня воспламеняется сердце и проходит меланхолия.

Панталоне

Не надо, ваше величество; как видно по ее лицу, она сама рада влюбиться в вас по уши.

Смеральдина

Уйдем, король глядит на вас в трубу. С монархами быть надо осторожной.

Барбарина

Ты стала забываться, Смеральдина. Иль что-нибудь во мне нехорошо? Пускай себе он смотрит. Ты увидишь, Он понемногу так воспламенится, Что сам не будет знать, что с ним такое.

Тарталья

Панталоне, Панталоне, какой прелестный ротик! Какая прекрасная грудь! Я чувствую, что забываю покойную Нинетту.

Панталоне

(в сторону)

Он, однако, скоро клюнул. А что, если поэт говорил правду? Все равно. Пускай себе утешится. Министры не должны перечить страстям монархов, они должны им потворствовать.

(Громко.)

Ваше величество, а как вам нравится этот головной убор? И как много вкуса в этом платье!

Смеральдина

Уйдемте, Барбарина, он ведь может Вас сглазить. Если он воспламенится, У королей довольно длинны руки. Уйдем, стыдитесь.

Барбарина

                Ты мне надоела. Пусть влюбится; он мне как раз подходит. Скажи, он вдов?

Смеральдина

               Ах, нет уж, извините. Такое самомнение чрезмерно…

Барбарина

Что? Дерзкая, молчи! Он недостоин Мною обладать.

Тарталья

Этот головной убор от Карлетто; а платье – богатое и прелестное измышление Канциани. Панталоне, я влюблен, как осел. Я больше не могу; посмотри на мои глаза; мне кажется, что я мечу огонь. Что за прекрасное создание! Мне хочется ее приветствовать, мне хочется сказать ей что-нибудь, и я стыжусь, я боюсь, что она мне не ответит. Я вдруг сделался мальчишкой, я потерял всю свою монаршую величавость.

Панталоне

Что вы, ваше величество? Нельзя так унижаться; для нее должно быть великой честью, что вы милостиво смотрите на нее; не умаляйте величия вашей души. От одного воздушного поцелуя монарха три тысячи девчонок посыплются с балконов.

Тарталья

Я попробую, Панталоне, я попробую.

Панталоне

Соблюдайте величавость, ваше величество.

Тарталья шлет воздушный поцелуй со смехотворной величавостью.

Смеральдина

Ну кончено, он шлет вам поцелуй.

Барбарина

Я не желаю на него смотреть.

(С презрением отворачивается.)

Тарталья

Пальцем в небо, Панталоне, я в отчаянии.

Панталоне

Однако она спесива, эта бабенка.

Тарталья

Я теряю голову, Панталоне; подскажи мне для нее два ласковых слова из твоего венецианского запаса. Ради бога, будь моим сводником.

Панталоне

Благодарю за поручение, ваше величество. В Венеции любовью занимаются на французский манер и на английский. По этой части я ничего не знаю.

Тарталья

Постой, постой; я хочу начать остроумно и живо. О юная красавица, вы чувствуете этот сирокко? Ну, что, Панталоне?

Панталоне

Вот, вот; это вступление я много раз слышал, и оно часто приводило к наилучшим результатам.

Барбарина

Вы чувствуете веянье сирокко, А на меня, синьор, от ваших слов Как будто веет прехолодным ветром.

Смеральдина

У, дерзкая! Так отвечать монарху!

Тарталья

Она мне ответила, она мне ответила с очаровательной дерзостью, Панталоне; она очень живая. Я хочу продолжить какой-нибудь острой и изящной мыслью, намекающей на ее красоту. Солнце сегодня утром взошло весьма блистающим.

Панталоне

Великолепно, вам не требуется советчиков, ваше величество. Вы умеете ухаживать изумительно.

Барбарина

Блистающее солнце, государь, Не всем равно бывает благотворно.

Панталоне

(в сторону)

Вот это ловко! Она видела виды, попрыгунья!

Тарталья

Что за ум! Что за бесенок! Я весь пылаю, я больше не могу противиться; я должен жениться вторым браком. Я весь ликую. Я рад, что мне ничто не препятствует и что покойная Нинетта умерла. Прощаю все мамаше. Вот она, вот она! Мамаша, мамаша, власть Купидона изменила мой темперамент; я чувствую к вам расположение. Придите посмотреть на это чудо красоты.

Панталоне

(в сторону)

Хи, хи, хи, камин трещит, камин трещит.

Барбарина

Что, Смеральдина? Для таких, как я, Не существует королевской власти.

Смеральдина

Вы молоды, красивы и богаты, Но что же в этом? Будьте поскромней, Еще не всем владеете и вы.

Барбарина

Нет, всем владею. Дерзкая, молчи.

Явление VIII

Те же, Бригелла и Тартальона .

Бригелла

(тихо, Тартальоне)

Уста, печати сердца моего, Не забывайте слов моих зловещих.

Тартальона

(тихо, Бригелле)

Ты можешь быть спокоен. – Где же, сын мой, Божественный предмет, столь всемогущий?

Тарталья

Вот пышно блещет, озарив меня, Аврора иль, скорей, светило дня.

Панталоне

(в сторону)

Можно ли так влюбиться? Он даже рифмами заговорил.

Тартальона

Да, хороша. Девица, ваша внешность Принадлежит к числу прекрасных зрелищ.

(Тихо, Бригелле.)

Метну твои ужасные слова.

(Громко.)

Чтоб стать совсем красивой, еще недостает Вам яблока такого, которое поет.

Тарталья

Что вы за вздор городите, мамаша?

Панталоне

Ну, уж это на солнце искать пятна.

Барбарина

(взволнованно, Смеральдине)

Как, Смеральдина? Значит, у меня Нет яблока, которое поет?

Смеральдина

Я ж говорила, всем владеть нельзя.

Тартальона

(тихо, Бригелле)

Поэт, смотри, я довершаю дело.

(Громко.)

Вам, чтобы стать прекрасней прекраснейшей звезды, Недостает звучащей и пляшущей воды.

Тарталья

Мамаша, что вам в голову взбрело?

Панталоне

(в сторону)

Недостает яблока, которое поет, и звучащей и пляшущей воды? Это почище фантазий Каппелло, гондольера с Пьяцетты.

Барбарина

(в ярости)

Терпеть такой позор? Пусть мир погибнет, Но яблоко, которое поет, И пляшущую воду я добуду.

(Быстро уходит.)

Смеральдина

И суп из звезд, и жареное солнце.

(Уходит.)

Бригелла

(в сторону)

О, велико могущество тщеславья И торжество поэзии над сердцем!

(Уходит.)

Панталоне

(в сторону)

Сын побелел как полотно. Старая карга ликует; я лучше уйду подобру-поздорову; из-за воды и яблока я не желаю быть на этом балконе зрителем трагедий и кровопролития между матерью и сыном. (Уходит.)

Тарталья

Мучительница мать, вам нет покоя, Пока не околеет ваш ребенок.

Тартальона

Что сделала тебе я, дерзкий сын?

Тарталья

(грозно)

Не будь вы матерью моей… клянусь…

Тартальона

Молчи, злодей! Что сделала тебе я?

Тарталья

Вы, красоте завидуя чужой, Желаете, чтобы моя богиня Лишилась шкуры? Или вы не знали, Что гибель угрожает всем, кто ищет Музическое яблоко и воду, Звучащую и пляшущую? Ведьма, Вы забываете, что спели песню, И с гноем на глазах, с беззубым ртом, Тщеславная и гордая, вы сына Преследовать хотите до могилы. Чего вам надо? Чтоб я жил вдовцом? Иль чтобы я на матери женился? Зачем рожден я вами? О, зачем Вы в сердце сыну не воткнули вертел И не пожрали бедное созданье, Исчадье ваше? Проклинаю день, Когда постыдным чревом Тартальоны Я был рожден для скиптра и короны!

(Уходит в гневе.)

Тартальона

Ах, мне бы только темного удела Грозящего избегнуть. Дрожи, злой сын, мне до тебя нет дела.

Явление IX

Зал во дворце близнецов.

Ренцо , держащий вложенный в ножны кинжал, Труффальдино .

Ренцо

(в исступлении)

Скажи мне, Труффальдино, ты видал Творение прекрасней изваянья В моем саду? Не льсти, скажи мне правду.

Труффальдино, льстя, хвалит это создание свыше меры. (В сторону.) Он не встречал другого такого сумасшедшего, влюбленного в статую; смеется.

Ренцо

Кто б ни увидел это совершенство,

Мою любовь, не правда ли, поймет?

Труффальдино, – мало того, все будут превозносить его любовь; его любовь – истинная платоническая любовь, и уже нельзя будет петь песенку:

Но страсти платонической Мужской и женской парочки, Хотя б сам дьявол клялся мне, Вовеки не поверю я.

Он сам был влюблен в одну статую, хотя у нее мясо и не было такое твердое, как у этой. (В сторону.) Потешается.

Ренцо

Скажи, когда я плакал на коленях Пред статуей моей, ты не слыхал Зеленой Птички, что ко мне слетела И говорила, словно человек?

Труффальдино, – он ничего не слыхал; он не знает, что это за Зеленая Птичка.

Ренцо

Как, ты не знаешь о Зеленой Птичке, Влюбленной в Барбарину? Вот дурак!

Труффальдино, – он ничего не знает про эту диковину. (В сторону.) Хохочет над такой любовью.

Ренцо

Однако глуп же ты! И ты не видел, Как Птичка бросила к моим ногам Кинжал, пока пред статуей я плакал?

Труффальдино, – он ничего не знает, ни про голоса, ни про Птичку, ни про кинжал. (В сторону.) Ренцо сошел с ума, да так, что его нужно посадить на цепь, и т. д.

Ренцо

(в сторону)

Ах, что я должен думать о речах Зеленой Птички, что ко мне слетела И, не хотев открыть мне, чей я сын, Лишь тайнами наполнила мне душу? Что это за опасности, которым Подвергнуться я должен, чтобы стала Возлюбленная статуя живой? И что мне делать с этим чудотворным Кинжалом? Я готов сойти с ума.

Труффальдино (в сторону) передразнивает его и смеется над его безумием.

Явление X

Те же, Барбарина и Смеральдина .

Барбарина

(в ярости, удерживаемая Смеральдиной)

Прочь руки, Смеральдина! Я считала, Что у меня есть все, и потерпеть Я не могу, чтоб мне недоставало Танцующей филармоничной влаги И яблока, умеющего петь.

Смеральдина

Но, милая, ведь это бесполезно. Все, кто добыть пытался эти вещи, Платились жизнью: этого нельзя.

Барбарина

Жизнь или смерть, легко иль нелегко, Я получить должна и эту воду И это яблоко, хоть мир погибни.

Ренцо

Что это с Барбариной? Что случилось?

(К Труффальдино.)

Ты видишь; ты не знаешь, в чем тут дело?

Труффальдино, – это из-за любви к Зеленой Птичке или же она влюбилась в какую-нибудь каменную маску на стене Магистратуры, в рот которой опускают тайные доносы, и т. д. (В сторону.) Потешается.

Барбарина

Ах, Ренцо, милый брат, твоя сестра Несчастнейшая женщина на свете, Ничтожество, посмешище, забава Любого, кто ни взглянет на нее.

Ренцо

Да что с тобой, сестра? Какое горе? Что говоришь ты? Это невозможно.

Барбарина

Увы, возможно! Пышные чертоги, И золото, и редкие каменья, И красота моя, и толпы слуг Не стоят ничего. Мне заявили, Что у меня нет пляшущей воды С поющим яблоком, и потому Я не могу затмить всех прочих женщин. Иль это не несчастье? Милый Ренцо, Когда ты ценишь жизнь своей сестры, Ты мне добудешь эти два предмета, Мне их необходимо получить.

Труффальдино, – конечно, поющее яблоко и пляшущая вода – вещи, более необходимые, чем насущный хлеб; нужно доставить удовольствие сестрице. (В сторону.) Смеется над любовью и чудачествами разбогатевших подкидышей.

Ренцо

Но разве, Барбарина, ты не знаешь, Что их никто не может раздобыть? Что тот идет на верную погибель, Кто к ним стремится? Ветреный ребенок, Одумайся, ведь не отдашь ты брата За яблоко и пригоршню воды.

Барбарина

Жестокий брат! Я знала хорошо, Что ты меня не любишь. Помогите… Трепещет сердце… Голова кружится… Я вся дрожу… Туман перед глазами… Я ничего не вижу… Помни, брат, Что подарить мне яблоко и воду Ты отказался и убил сестру.

(Падает в обморок.)

Смеральдина

(поддерживает ее)

Проклятое богатство, что приводит К такому безрассудству! Барбарина, Родная Барбарина, да очнитесь, Не умирайте; люди осмеют Умершую за яблоко и воду.

Труффальдино (в сторону) заливается хохотом, и т. д. Потом прикидывается хлопочущим, в отчаянии от обморока дамы.

Ренцо

Теперь я понял все. Вот та опасность, Которая мне суждена, по слову Зеленой Птички, вот что было тайной Кинжала. Да, я должен приступить К ужасным подвигам, ценой которых Возлюбленная статуя воскреснет. Сестра моя слаба, но я не должен Смотреть на эту слабость с изумленьем, Раз сам от страсти к изваянью плачу. Сестра, мужайся: или ты получишь И яблоко и пляшущую воду, Или твой брат уже не будет жив.

Барбарина

Ах, я дышу; благодарю, мой брат; Будь жив, достань мне яблоко и воду.

Ренцо

(обнажает кинжал)

Сестра, возьми сверкающий клинок; Я ухожу тебе служить. А ты Смотри на мой кинжал: пока он блещет, Твой Ренцо жив; но если лезвие Кровавым станет, значит, брат твой умер. Иди со мной на подвиг, Труффальдино.

Труффальдино. Некоторые затруднения, и т. д.

Ренцо

За мной иль прочь из дома моего!

(Уходит в гневе.)

Труффальдино, – он будет с осторожностью применяться к обстоятельствам; он не хочет лишаться преимущества жить в доме у таких богатых и сумасшедших хозяев, которые, разумеется, вылетят в трубу со своим богатством. Драматически передразнивает Барбарину и свою жену; он спел бы арийку, но простужен и потом ему некогда, и т. д. (Уходит.)

Барбарина

(весело)

Я победила. Вознесем же небу Усердные мольбы. Обильной жертвой Почтим богов. Меня услышат боги. Не может быть, чтобы они желали Моей обиды и моей печали.

(Уходит.)

Смеральдина

И это философка, что смеялась Над себялюбием? Разбогатев, Она пожертвовала жизнью брата За яблоко и редкостную воду, И ей должны повиноваться боги. Вот всем пример на жизненной дороге.

(Уходит.)

Явление XI

Подземный склеп Нинетты.

Нинетта , Зеленая Птичка с бутылкой и пищей.

Зеленая Птичка

Нинетта, о Нинетта, будь весела, как прежде. Не все, кто жив надеждой, умрут в своей надежде. Деянья роковые должны начаться вскоре, И лишь от них зависит, прервется ль наше горе. Вот твой обычный завтрак; но полдень, бьющий ныне, Быть может, возвещает конец твоей кручине.

Нинетта

Ах, Птичка милая, ты подаешь мне Надежду на спасенье. О, скажи, Что это за деянья, не томи Меня терзаньем тысячи смертей.

Зеленая Птичка

Нинетта дорогая, одно пусть будет ясно: Я враг тебе и детям, хоть и люблю вас страстно. Я сам с собой враждую, отрады не видавший. Так Людоед устроил, меня заколдовавший. Я говорить умею со всяким безобидно Лишь в тех местах, откуда его холма не видно. А на холме проклятом, где я живу у входа, Моим словам присуща ужасная природа. Я рассказать бессилен, покинув ту обитель, Твоим несчастным детям, кто мать их и родитель. Грозят кровосмешенья, чудовищные браки… Отец и дочь родная… Грядущее во мраке. Ах, я сказал сверх меры. Лечу в свои владенья; Нинетта, жди, надейся во мраке заточенья.

(Улетает.)

Нинетта

Ах, как понять мне!.. Я не понимаю. О злые силы рока, Далеко от супруга И от детей далеко, Восьмнадцать лет без жизни – Не слишком ли жестоко? О темная могила, не пора ли Меня засыпать в скорби и печали?

Склеп закрывается.

Явление XII

Невысокий лес.

Труффальдино , Ренцо , вооруженные. Труффальдино со склянкой. Идут добывать Воду и Яблоко. Промежуточная картина, чтобы дать сколько нужно времени для подготовки следующей.

Явление XIII

Сад феи Серпентины. В глубине с одной стороны дерево с яблоками, с другой – пещера со скрипучими воротами, которые запираются и открываются с силой и шумом. У входа в пещеру, на земле, несколько мертвых тел, частью обглоданных, частью целых.

Слышен голос Серпентины .

Голос Серпентины

Вы, к деревцу с плодами приставленные звери, Вы, золотую воду скрывающие двери, К вам близится опасность: готовьте зуб и коготь. Пусть ни Воды, ни Яблок никто не смеет трогать. Кто стороной проходит, того не задевайте, Но хищнику и вору пощады не давайте.

Явление XIV

Ренцо , Труффальдино .

Ренцо, – судя по тому, что ему говорили, это – сад феи Серпентины, это – пещера, где, как говорят, находится золотая вода, которая звучит и пляшет, а это – дерево с яблоками, которые, как говорят, поют. (К Труффальдино.) Не слышит ли он звуков или пения и не видит ли он опасностей?

Труффальдино, – он не слышит ни звуков, ни пения и не видит опасностей; он полагает, что это выдумки для острастки мальчишек, чтобы они не таскали яблок, и т. д.

Ренцо, – тогда пусть он войдет в пещеру и наполнит склянку водой.

Труффальдино делает два шага в сторону пещеры; в это время оттуда доносятся звуки музыки; Труффальдино, изумленный, тихонько возвращается, приложив палец к губам, и делает Ренцо знаки молчать.

Ренцо делает Труффальдино те же самые знаки.

Следует симфония, сопровождаемая пением яблок на дереве.

Хор яблок

О жадные созданья, Вам тесно в мире целом. Беги, забудь желанья, Мирись с твоим уделом И к большему не рвись.

Два яблока

О род людской нелепый, Он вечно злу подвержен. В беде все люди слепы, Их разум безудержен, Они теряют путь.

Одно яблоко

Теряет ум господство Над душами влюбленных. Где долг, где благородство? Храните ослепленных Любовью, небеса!

Хор яблок

О жадные созданья, и т. д.

Ренцо и Труффальдино изумлены.

Ренцо велит Труффальдино пойти сорвать яблоко.

Труффальдино, – он пойдет и постарается его сорвать, потому что сочувствует влюбленной душе; он наблюдал внимательно и заметил, каково оно; он считает, что это все-таки яблоко. Приближается к дереву; появляются яростные Тигрица и Лев и начинают ходить вокруг дерева, охраняя его. Труффальдино в страхе бежит к Ренцо.

Ренцо, – В чем дело?

Труффальдино показывает на зверей.

Ренцо, рассерженный, велит ему идти и наполнить склянку водой.

Труффальдино идет к пещере, видит мертвые тела, возвращается. Докладывает.

Ренцо в гневе хватается за шпагу, грозит ему, говорит, чтобы он достал воду, а сам он тем временем нападет на зверей и сорвет яблоко. Размышляет над словами Зеленой Птички, что надо не уклоняться от опасностей, чтобы оживить любимый камень.

Труффальдино храбрится, выкидывает разные шутки и направляется к пещере.

Ренцо со шпагой в руке набирается мужества, нападает на зверей под деревом. Ворота пещеры затворяются с силой, скрипом и грохотом, ударяют Труффальдино в грудь; тот делает разные движения и падает без чувств, разбивая склянку. Ренцо, тем временем обезоруженный зверями, бежит вспять. Звери окружают дерево, ворота снова отворяются.

Ренцо

Несчастный раб! О жалкий я и глупый! Не говорил ли мне Кальмон, что надо В беде его призвать и он поможет? Кальмон, Кальмон, несчастного спаси!

Землетрясение, мрак, огни, чудеса и т. д.

Явление XV

Ренцо, Труффальдино, Кальмон .

Кальмон

Где философия? О Ренцо, Ренцо! Так ослепили золото и роскошь Ум двух философов в одно мгновенье, Что вот одна из праздного тщеславья Шлет брата на смерть; а другой, влюбившись До глупости в красавицу из камня, Собой не дорожит и так надменен, Что даже в тяжких бедах забывает Или гнушается позвать на помощь Его богатым сделавшего друга?

Ренцо

О статуя, прости! Прошу тебя, Оставь свои упреки, помоги мне. Я вижу, ты все можешь. Возврати Жизнь бедному слуге. Дай мне достать Таинственное яблоко и воду И назови родителей моих; Но более всего тебя молю я. Чтобы в моем саду ты оживил Ту статую. Я не найду покоя, Пока ее не заключу в объятья.

Кальмон

Слуга не умирал, он оглушен И вот уже шевелится, встает.

Труффальдино шевелится, встает; ужимки оглушенного, видит статую; его безмолвное изумление.

Кальмон

Ты яблоко получишь…

Труффальдино. Его ужас перед говорящей статуей, и т. д.

Кальмон

Ты яблоко получишь. Эти звери Уже давно томятся сильной жаждой. Поэтому-то я, царь Изваяний, Сюда, тебе на помощь, из Тревизо Велел явиться статуе с сосцами, Так прозванной за то, что из грудей Льет две струи. Эй, статуя с сосцами, Явись сюда и воду источи!

Статуя из Тревизо

Вот, государь, покорные сосцы.

(Льет из сосцов воду в бассейн; звери идут пить к бассейну.)

Труффальдино. Его ужимки при виде происходящего.

Кальмон

Не медли, Ренцо. К дереву направься И яблоко волшебное сорви.

Ренцо

О добрый друг! Тебе я повинуюсь.

(Подходит к дереву, срывает яблоко.)

Кальмон

Теперь нам нужно воду. У ворот Такая мощь, что, если подойти к ним, Они, захлопываясь, убивают. Ты видишь там простертых смельчаков. Они войти пытались и погибли. Поэтому от венецьянских волн Ко мне явились с Кампо деи Мори Пять грузных древних статуй. Друг за другом Они рядком к воротам прислонятся. Они такие крепкие, что встряска Им нипочем. Риоба, подойди-ка С товарищами подпереть ворота [16] .

Входит Риоба .

Риоба

Вот, царь; не сомневайся: мы крепки.

Входят друг за другом мавры , приближаются к воротам, которые скрипят и хотят захлопнуться, но Риоба стоит твердо; остальные мавры прислоняются плечо к плечу рядком; ворота остаются открытыми насильно. Ужимки Труффальдино.

Кальмон

Слуга, войди в пещеру и не бойся; Там будут склянки; ты возьмешь одну, Наполнишь и сейчас же возвратишься.

Труффальдино говорит о трудностях.

Ренцо гонит его силой.

Труффальдино. Его испуганные ужимки; препоручает себя Риобе и маврам. (Уходит.)

Кальмон

Несчастный юноша, вот ты владеешь Всем, что хотел, и все еще ничем. В сестре тщеславье, а в тебе любовь Не будут знать границ. Ты станешь жертвой Ужасной страсти. Ты меня просил, Чтобы твоих родителей я назвал. Я не могу. Ты оживить просил Возлюбленную статую. И в этом Я откажу тебе. Две эти тайны Зависят только от Зеленой Птички, Влюбленной в Барбарину и тебе Являвшейся недавно. Я могу лишь Раскрыть уста твоей немой подруге, Чтобы тебя хоть голос утешал. Так сделаю. Но, может быть, умножит Твои мученья говорящий камень.

Ренцо

Она со мною будет говорить, Мой друг, я большего и не желаю. Как сладко будет сердцу моему Беседовать со статуей любимой И слышать от нее о нежных чувствах Ее ко мне, как слышит и она Моей любви слова и воздыханья, И знать, что любит и благодарит!

Кальмон

Безумец! Ты получишь то, что ищешь, И большего возжаждешь. Безрассудным Любовником ты будешь, как другие. Приветливое слово милых уст Вздувает пламя: жадностью, желаньем Охвачен человек. Не утоляет Его воздушный, мимолетный звук. Пределов нет стремленьям человека. Счастлив стремящийся душою жадной К благам, неведомым для чувств, далеким От смертных взоров, медлящих в грязи.

Труффальдино выходит со склянкою в страшном волнении, рассказывает удивительные вещи: какого труда ему стоило набрать воды, которая плясала, каких концертов он наслушался, и т. д. Он чувствует, как вода хочет разбить склянку, чтобы пуститься в пляс, и т. д.

Кальмон

Вот, Ренцо, ты доволен. Но читаю В твоем слепом и безрассудном сердце, Что ты не успокоишься и будешь Своей неблагодарностью повергнут В несчастия. Но в бедствиях тяжелых Зови меня. А я тебя прошу О небольшой услуге. В старину Мальчишки безобразники мне камнем Отбили нос. Скульптор его поправил. Но у меня орлиный был, а этот На прежний не похож. Прошу тебя, Распорядись мне сделать подходящий. Я вправе попросить о столь немногом За все мои услуги. Друг, прощай.

Мрак, землетрясение и т. д. Кальмон исчезает. Звери возвращаются к дереву.

Статуя из Тревизо

Изгрызло время правый мой сосок. Не забывай моей услуги, Ренцо.

(Уходит.)

Мавр

Я без руки.

(Уходит.)

Второй мавр

А я без подбородка.

(Уходит.)

Третий мавр

Я без ушей.

(Уходит.)

Четвертый мавр

Мне ноги повредили.

(Уходит.)

Пятый мавр

Мне задницу разворотили справа. Мы ждем признательности и починки.

(Уходит.)

Труффальдино (к Ренцо), – он не поверит, чтобы тот захотел взвалить на себя обузу чинить носы, задницы, соски, и т. д.

Ренцо

Теперь я жажду только милый голос Услышать; мне до прочего нет дела.

(Уходит.)

Труффальдино, – цель достигнута. Память о благодеяниях обременительна; необходимость думать о вознаграждениях мучительна; благодарность – выдумка. Пусть остаются со сломанными носами, сосками и задницами; никому ничего, никому ничего; но если бы Ренцо когда-нибудь вздумал заняться этой реставрацией, то он, Труффальдино, был бы, конечно, не прочь получить на нее подряд и т. д.

Занавес