Было устроено столько вечеров, запланировано столько празднеств и торжеств, что в конце концов это привело к тому, что их виновника видели гораздо меньше, чем слышали о нем. Настоящий герой, сокрушивший испанцев в Тихом океане, – адмирал Джордж Дьюи.С первой полосы «Нью-Йорк Империал», пятница, 29 сентября, 1899 год
Сидеть в бальной зале «Вальдорф-Астории» для Дианы было равносильно погребению в самом роскошном мавзолее из всех когда-либо построенных. Стены, потолок и даже пол – все блестело ослепительным золотым светом, а зеркала отражали блеск комнаты. Свет лавиной изливался с сорокафутового потолка, освещая лица гостей. Здесь была вполне привычная компания – дочери и сыновья старых нью-йоркских магнатов, новые миллионеры в черных фраках и роскошных платьях, моряки в эполетах и при офицерском оружии. С каждым днем, отмечала Диана, она узнает все больше и больше, и мир открывается перед ней во всем многообразии.
– Ты видела Агнесс? – спросила Пенелопа у Элизабет.
В перерывах между танцами девушки сидели на одном из бархатных диванов, держа в руках бокалы с шампанским и обмахиваясь веерами. Их юбки – лавандовая, розовая и красная– струились по полу. Каждый раз, когда открывалась дверь, они смотрели, не Генри ли это пришел, но его затянувшееся отсутствие никого их них не расстраивало. Получив записку, Диана не могла думать ни о чем, кроме Генри, но если он приедет, то ей до конца вечера придется смотреть, как он танцует с ее сестрой.
– Агнесс и впрямь не помешало бы новое платье, – понизив голос, произнесла Пенелопа, отрывая Диану от мыслей о Генри.
– О, взгляни, она танцует с солдатом! Думаю, из нее получится хорошая солдатская жена.
– Потише…. Не надо быть такими вредными, – произнесла Элизабет почти шепотом, Она изобразила смущение, но Диана услышала насмешку в ее голосе. Иногда Диане казалось, что в сестре живут два человека, которые постоянно воюют друг с другом за право быть паинькой или стервой.
– Я выйду замуж за солдата, – весело отозвалась Диана. Воображение немедленно нарисовало ей Генри в военной форме, статного, гордого и красивого. – Тогда я смогу посмотреть мир.
– Но, Ди, ты и сейчас можешь посмотреть весь мир, – фыркнула Пенелопа. Диана вспомнила ее замечание о том, что ей не нужно ничего, кроме Ньюпорта и Нью-Йорка, и, решив, что их представления о мире несколько различаются, промолчала, откинувшись на гору подушек.
– Вы видели своего соседа, Броуди Фиша? – Пенелопа повысила голос, стараясь перекрыть шум. – Он очень мил, как мне кажется.
– Да, – согласилась Элизабет, – Такие широкие плечи, не правда ли?
– Ну что ж, когда выйдете замуж и заскучаете, можно будет развлечься с ним, – фыркнула Диана.
Элизабет приложила ладони к вспыхнувшим щекам. Именно такой реакции Диана и ждала от сестры – чопорной и оскорбленной в лучших чувствах. Впрочем, она уже пожалела, что так неудачно пошутила, – щеки сестры буквально горели, лицо покрылось пятнами. Диана ласково сжала ее руку.
– Лиз, мы все прекрасно знаем, насколько ты нравственна, и не подумаем о тебе ничего плохого, если тебе нравятся его плечи, – Она окинула взглядом танцующих и прохаживающихся по залу мужчин – молодых и старых, в смокингах и военной форме. Но все они блекли в сравнении с юношей, который почему-то не торопился оказаться здесь, – И мне они тоже нравятся.
– Просто я бы никогда… – пролепетала Элизабет, перед тем как сменить тему. – Как думаете, о чем сейчас беседуют наши матери?
Девушки обернулись и увидели суровые лица миссис Холланд и миссис Хейз. Они сидели в противоположной части комнаты на золоченой, обитой бархатом кушетке, оглядывали толпу и время от времени что-то нашептывали друг другу. Диана помнила, что когда-то их матушка не общалась с миссис Хейз, несмотря на то, что отец поддерживал приятельские отношения с отцом Пенелопы. Очевидно, теперь все переменилось. Даже их родительница больше не могла позволить себе быть высокомерной. Диана взглянула на мать с нескрываемым злорадством и блаженно улыбнулась своим мыслям…
– Мисс Холланд, мисс Хейз. – Подняв глаза, Диана увидела Тедди Каттинга, опустившего голову в легком поклоне. Безупречный черный фрак, светлые волосы уложены набок, на лице легкий загар.
– Тедди, – улыбнувшись, протянула Элизабет.
– Здравствуйте, мистер Каттинг, – Пенелопа подарила ему легкую улыбку.
Тедди поцеловал девушкам руки. Диана рассеянно смотрела мимо него, сквозь кружащихся танцоров. Их мать попрощалась с миссис Хейз и теперь гордо шествовала вдоль стены.
Девушка пыталась разглядеть, к кому же направлялась матушка, но в этот момент Тедди произнес:
– Я бы хотел, чтобы этим вечером каждая из вас подарила мне танец. Если позволите, я начну с младшей. Диана, разрешите пригласить вас?
Она в замешательстве взглянула на Тедди. Он был одним из поклонников Элизабет и, казалось, настолько увлечен старшей сестрой, что младшую просто не замечает. Странно, что в эту минуту он именно ей улыбался и протягивал руку. Принимая ее, Диана краем глаз заметила, что мать заговорила с представительным мужчиной, лицо которого показалось девушке знакомым.
– Генри не появлялся? – спросил Тедди, пока они скользили по бальной зале.
Диана постаралась не улыбаться даже при звуке его имени, но потом заметила, что Тедди все равно оглядывается на Элизабет с Пенелопой. Она вновь задумалась, почему Тедди пригласил именно ее. Может, Генри упоминал ее имя?
В конце концов, все знали, что они с Тедди закадычные друзья, и поэтому если бы он стал рассказывать о ней кому-то, то лишь тому, с кем сейчас она танцевала.
– Нет, я его не видела.
Руки Тедди едва касались ее, словно он чего-то боялся. И интересно, почему, – подумала Диана. Уж не потому ли, что он думал о ней как о возлюбленной своего друга Генри? Возможно, ему даже нравился такой расклад – ведь в этом случае у него был шанс завоевать Элизабет, которую он всегда обожал.
Диана пыталась следить за ногами – она танцевала не столь безупречно, как сестра, но вроде бы пока успевала за партнером. Во время танца она наконец узнала собеседника матери – это был Вильям Шунмейкер. Он, казалось, увлеченно беседует с мисс Холланд, но кулаки его были сжаты, лицо покрыто красными пятнами, а глаза сверкали гневом.
Диана подумала было, как наверное ужасно жить с таким строгим, отцом, когда Тедди вновь заговорил:
– Элизабет, кажется, в порядке.
– О… – Диана запнулась, с любопытством глядя ему в глаза. Слишком уж трогательно было наблюдать, как Тедди восхищается ее сестрой. Они повернулись, и Диана увидела счастливое и безмятежное лицо Элизабет. Они с Пенелопой держались за руки и смеялись, прикрываясь веерами, – Да, – согласилась она. – Пока Генри нет рядом, она кажется вполне счастливой.
Тедди рассмеялся над этой, как ему показалось, шуткой, Но как только слова слетели с губ, Диана поняла, что сказала чистую правду. Как странно, подумала она, глядя на сестру, что паша «идеальная леди» так радуется отсутствию столь престижного жениха.
– Утром мы с ним были на яхте. Нужно было настоять и уйти вместе, – твердил тем временем Тедди, – Когда я уходил, Генри был с Баком – это, очевидно, один из шаферов. И Бак заверил меня, что жених прибудет вовремя. Не знаю, что там у них произошло, но похоже, зря я оставил Генри с этим подозрительным типом.
Диана взглянула на взволнованное лицо юноши, освещенное золотистым светом, и удивилась, почему тот так сильно беспокоится о друге. В конце концов, Генри не маленький и мог сам о себе позаботиться! Они вновь повернули, и теперь, за изящными прическами дам и широкими плечами джентльменов, она могла получше рассмотреть отца Генри.
– О, я вижу человека, который весьма расстроен отсутствием Генри, – хмыкнула она, мотнув головой в сторону матери и мистера Шунмейкера, все еще увлеченных беседой. Мистер Шунмейкер размахивал руками и, казалось, обрисовывал некий план. Тедди тоже взглянул в их сторону и печально покачал головой.
– Не хочу плохо говорить о Баке, но у меня сложилось впечатление, что он стремился напоить нас до полусмерти, – довольно громко произнес Тедди, вновь покосившись на Элизабет, – Я имею в виду нас с Генри.
Диана невольно улыбнулась, услышав имя Генри. Тедди произносил его с таким видом, словно знал об их отношениях. Музыка стихла, и все остановились. Диана с Тедди повернулись к двери вместе со всеми остальными гостями. Внезапно присутствовавшие разразились криками «Браво!».
Диана поднялась на цыпочки, стараясь разглядеть, что же случилось, и, наконец, увидела вошедшего человека.
Высокий, плотный, с длинными седыми усами, в красимой темно-синей форме с кисточками и большими латунными пуговицами, с длинной тонкой саблей на поясе. Он поднял руку и улыбнулся, услышав аплодисменты и возгласы: «Адмирал!» и «Ура!»
– Так вот он каков, герой Тихого океана! – воскликнул Тедди, тоже захлопав.
Некоторые из присутствующих достали маленькие американские флаги и принялись махать ими в воздухе. Диана тоже зааплодировала. И вот уже вся толпа стоя рукоплескала адмиралу. Вильям Шунмейкер гордо кивнул миссис Холланд и занял пустующее место справа от адмирала. Помакав толпе, он улыбнулся так, словно тоже был героем, заслуживающим самых высоких почестей и наград.
Диана улыбнулась, но не из-за военных подвигов адмирала, а потому что Генри так и не приехал. Он мог бы прийти и всю ночь танцевать с Элизабет, заставляя Диану завистливо издыхать. Аплодируя герою, она была уверена, что вместо этого Генри где-то там, далеко отсюда, думает о ней…