Иногда на краю океана Накрывается светом поляна, Где встречается бездна с горой, Потому океан – Мировой. Скатерть образа так самобранна — Воплощая покой и покрой! Как мы редко встречаемся, странно… Встреча с Богом была б не игрой. Встреча с Богом бывает порой, И она – как открытая рана. Сказку зеркала, правду экрана Я открою – и ты мне – открой!

Стих отточен как персидский нож, Нужно только осторожно брать; Он по – настоящему хорош — Подержи его за рукоять! Для стиха такого и нужны, Чтобы в сердце не оставил ран, Нежные, как женщина, ножны — В неге можно выносить роман. Тема посягает на сакрал, Как твоё дыхание – на сталь; Для тебя, что в небесах украл, Автор мог бы развернуть спираль… Но, боюсь, поэмы больше нет! Стих отточен так, что не игрив. Словно криминальный мой сюжет, Жизнь имеет собственный мотив.

Вайфай благоухания и камня. И сами закрываются гештальты, Когда стоишь с открытыми глазами Над пропастью, куда нельзя упасть. Я промолчал, а горлица сказала, Аминь и амен, – повторило эхо! Свет всколыхнулся, мир над нами замер, И выхватил невидимую часть.

Диск солнечный и лунная дискета Хлебали крохи с нашего стола. Ведь ты ещё не тискала аскета, А текст – стоял над нами – как скала! И я ещё твоих полей не трогал Вокруг невесты Божией – Москвы; У нас, поэтов, очень с этим строго — С молниеносной лаской синевы. В калейдоскопе золота литого Ко мне ползёт сокровище опять… Давай трясти его копилку долго И вербными дарами наполнять.

Я могу командовать и ротой, Подымать дивизии на бой! Поворотный май – бесповоротный… Надо только овладеть собой. Мышцами поэзии и прозы, Посохом религии босой. Жизнь такие заплетает косы И срезает острой их косой. Взять могу – непраздную – на руки Бомбу, источающую мёд. Месяц май – предмет какой науки — Нам сегодня Сам преподаёт?

Презентация прозы в танце – это поэзия. Вот и бездна зияет, восхитительно облизываясь… И никто уже не сможет остановиться, спрашивая себя: зачем я это делаю? Мир умирает под камеру, из которой идёт дымок эфира, мы же будем под камеру жить, меряясь силами, да?

По ДЖИПИЭС или ГЛОНАСС Сил формируется основа? Бушует будущее в нас, Качая Неваляшку снова. Но удивительный формат — Любви весенняя атака! И мы запомним этот март До судорог восьмого знака.

Рождается, конечно, стих, Когда встаёт во всей красе Знак вертикальной бесконечности — С восьмёркой в каждом колесе!

Я вкатывал Солнце до полдня… Ветер носил паруса белья с прищепками на верёвке, быстро полоща в густых облаках и снова сгибаясь под пестрым грузом семейной истории. Ходили, перекладывая клады, над нами радуги, а мы – под ними, переваливаясь спелыми половинками. Начинают нервы сдавать контурные карты… Чин странных странствий: обе обочины – он и она – ошпарены парой! Прямо на лавочке – той или этой. Да и как отстирать вишню, черешню, смородину, когда еще малина не сошла и приближаются абрикосы в родимых пятнышках? Разрешение точек на дюйм – можно сойти с ума! Везде слезает огненная шкура с пеленами. И виноградный град не за горами. Ворвался – откуда и вырвался! Матрица, она же матрёшка: нашёл, голый, то, что искал, — себя, ищущего, в чем мать родила. Я и есть свой дедушка! Я и есть свой папа! У дедушки никогда не было телевизора. У папы он никогда не работал. А мне приходят отчёты о доставке сообщений, которых я никогда не отправлял, но, может быть, ещё отправлю: вид небывалого неба и моря, что было здесь миллионы лет назад. Легенды местные есть, но лучше их никому не знать. Но я, освежёванный, вышел из тени, чтобы меня увидели. Блокировка клавиатуры опять включена. Дождливо-осторожный шорох звёзд… Они тоже когда-то хотели быть съедены мной. Каменное Солнце валяется в ногах у Создателя авторских прав.

Погоня за рифмой и бегство от прозы — всё это твои непростые вопросы, что в поисках истины тянут из тины — при помощи пряника и хворостины!

Вчера я всё-таки перетёк В новую форму удовлетворения — Твою – хищную, хитрую, откровенную, Восхитительно-стихотворительную, Без всяких покровов – весна! Вот ростовая кукла верлибра, Осторожно закрашенная по горизонтали Красной зеленью – так, Что вышла садовая лесенка. Вчера я всё-таки перетёк — Вверх по активной диагонали.

Осталось поставить клеймо из лилии — мои выходные — на небо – данные, чтобы читателей разозлили стонов издания первозданные.

Я просто пишу; я не написал: записываю. Мне трудно составлять избранное: это не мой выбор! Разным людям нравится разное, у каждого – своя авторская подборка; любое следующее стихотворение написано другим, оно уже живёт самостоятельной жизнью. Письма, написанные на моё имя, кружатся рядом. Наступит бессмертие, оно обязательно придёт за нами, и мы сможем послушать шум этого дождя, в котором столько неравнодушия Господак нам…

Источник вин – сухих или промоклых — без косточек арбуз земного лона. Слезится солнце в каменных моноклях и никогда не сходит с небосклона. Под тем платаном, где, прозрев, как Будда, туда ушли, кто нынче соли чище, смотреть на свет и добывать оттуда колючей соли сладкие лучища.

Жить с образом неотразимым Не может больше голова… Вели, Господь, небесным силам Снежинки складывать в слова! От слов – как вечности рассада — Идёт на небо белый дым. Библиотеку снегопада Весной мы людям раздадим.