Встаю около шести, тихонько захожу в ванную, где долго бреюсь, соскабливая ночную щетину, принимаю душ и, натянув спортивный костюм, спускаюсь в фойе отеля.

Портье приветливо меня встречает возле стойки:

– Месье с мадам опять уезжают?

– Да, мы решили немного прокатиться в сторону юга.

На его лице появляется завистливое выражение.

– О, это хорошо! Там сейчас так красиво и не жарко. – И добавляет: – Мой дед был русским.

Я протягиваю ему руку. И у меня в голове возникает идея: а что если взять и сказать: «Моя мать была немкой, я наполовину бош!» – он бы так же обрадовался и тряс мне руку или нет, и вообще – что он может знать о современных напыщенных русских, которых развратили деньги и жажда их заработать. Но я просто вежливо улыбаюсь, рассчитываюсь и иду в номер разбудить Леру на завтрак.

Она, ещё полусонная, нежится в кровати, и у меня не поворачивается язык сказать ей: «Быстрее вставай! Нам пора в путь!» Солнце пробивается сквозь щель между плотными шторами и освещает её рыжие волосы, превращая их в золото. Она так красива. Я не могу её торопить и залезаю к ней под одеяло, ведь номер надо освобождать только в двенадцать.

Теперь уже она меня трясёт за плечо.

– Вставай давай, лежебока! Мы к завтраку опоздаем, нечего было ложиться! «Я только на минутку прилягу!» – иронизирует она, а я отлично понимаю, что это просто слова любящей женщины.

Через десять минут ресторан должен закрываться, а тут мы появляемся на его пороге к неудовольствию официантов. Но они вышколены отлично, и на их лицах любезные, но холодные улыбки. Жареный бекон с омлетом, кофе – и у меня отличное настроение на всё утро. Мы отправляемся в путь.

Сначала плутаю по городу, но в конце концов выезжаю из него на автобан, где нажимаю на газ. Нужно успеть проехать тысячу километров. Валерия следит за дорогой и за мной, чтобы я не превышал скорость. Но я, как всегда, заигрываю с мощной машиной и слышу: «Шу-шу-шу!» – этот звук она издаёт, вытянув губы трубочкой, предупреждая меня, как личный ограничитель скорости, я сбрасываю газ до следующего «шу-шу-шу». Она сама прекрасно водит машину, но когда мы за границей, ни за что не садится за руль, а если водитель-женщина в роли пассажира – это почти инструктор по вождению, ведь просто ехать рядом всегда страшнее.

Первую остановку делаю через триста километров под сердитыми взглядами Валерии – она ненавидит, когда я мчусь без передышки, словно на гонках. Бензозаправочная станция и рядом с ней кафе с изображением коровы на витринах. Когда мы выходим из машины, сразу понимаем почему – откуда-то несёт лёгким запахом навоза. Это знакомо ещё по Баварии, там этот запах вначале нравится, напоминая наши деревни, а потом везде преследует.

Мы наливаем себе кофе с молоком и садимся за столик возле окна, наблюдая, как мимо проносятся машины. Она уже не сердится на меня за мою слишком быструю езду, и мы, развернув карту, обсуждаем, где пройдёт наш путь и где нам лучше остановиться. В это время звонит мобильник, это Жорж.

– Бонжур! Как у вас дела? Где вы уже? Я для вас забронировал номер в превосходном отеле, мы там много лет останавливались с моей женой! Это там, где большая возвышенность, вам там понравится! Я вам ещё позвоню! – и он отключает телефон.

Мы склоняемся над картой и пытаемся разыскать это место. Наконец мы его находим, не доезжая до города Ним километров сто. Завожу машину, звук мощного мотора меня всегда радует и возбуждает не меньше, чем красивая женщина, и снова выезжаю на автобан. Сто пятьдесят для моего автомобиля – отличная крейсерская скорость, но чувствую, как из-под капота этот мощный зверь так и просит, чтобы я ещё немножко надавил педаль газа. На спидометре уже двести, и тут я замечаю на обочине полицейскую машину и двух стражей порядка. Сбрасывать скорость нет смысла, и я даже ещё немного добавляю, отчего мой зверь довольно рычит. Полицейские провожают нас взглядом, ничего не предпринимая, – то ли они были без радара, то ли у них просто хорошее настроение, но они даже не пытаются меня задержать. Вдруг опять слышу: «Шу-шу-шу!» – и сбрасываю скорость до ста пятидесяти – ощущение такое, словно машина ползёт.

Всё небо заволакивает тучами, и начинает накрапывать дождь, мы в пути уже больше трёх часов. Наконец замечаю поворот в нужном направлении, съезжаю с главной дороги и еду через какие-то маленькие селения неизвестно куда. Потом, заметив одинокого велосипедиста под дождём, всё же останавливаюсь и спрашиваю, как проехать к отелю «Клуб львов». Он плохо понимает по-английски, я ничего не понимаю по-французски, но мы каким-то образом находим общий язык, и он объясняет, куда мне ехать.

Вскоре дорога становится узкой и поднимается куда-то в гору, с одной стороны возвышаются скалы, с другой – пропасть. Я весь в напряжении, с неба хлещет дождь, внизу бурлит река, а под колесами скользкий асфальт. Хочется развернуться и поехать назад, но места для разворота здесь нет, остаётся только молиться, чтобы не появилась встречная машина – нам тут будет не разъехаться.

Валерия вся напряжена и не говорит ни слова. Вот дорога наконец пошла вниз, и мы съезжаем в долину. Я сразу же вижу указатель со стрелкой – там наш отель. Ещё немного, и мы въезжаем через арку ворот на большой двор, где находится стоянка. С неба все льёт и льёт, мы даже не знаем, как нам выйти из машины. И в это время рядом с дверцей Валерии как из-под земли появляется мужчина в ливрее с огромным зонтом и учтиво открывает дверцу машины.

– Бонжур, мадам, бонжур, месье! – и продолжает что-то говорить по-французски.

Валерия пожимает плечами и улыбается, показывая, что не понимает, и он переходит на английский:

– Ваш друг очень за вас волновался и звонил несколько раз, интересуясь, приехали вы или нет. Мы вас очень ждали!

Это так приятно, что тебя кто-то ждёт. Он провожает нас в двухэтажное старинное здание, где расположены стойка администратора и ресторан. Мы быстро регистрируемся, и нас под зонтом провожают до нашего номера, который оказывается коттеджем, увитым плющом, с небольшой верандой. Наш провожатый оставляет нас в большой комнате с окнами, в которых вместо стёкол яркие витражи, что создаёт впечатление, будто на улице солнце, а сам отправляется за нашими чемоданами.

Валерия прыгает на широкой кровати, как маленькая девочка.

– Как мне тут нравится! Как здесь здорово!

Стук в дверь – принесли наши чемоданы, я сую смятую купюру в руку швейцара, он благодарит и скрывается в темноте под дождём. Я уже очень хочу спать, дорога меня сильно утомила, но тут раздаётся телефонный звонок в номер. Звонит администратор ресторана:

– Мы для вас зарезервировали столик! Когда за вами прислать человека с зонтом?

Спрашиваю Леру:

– Что будем делать?

Я вижу, что она хочет идти.

– Пускай приходит через полчаса!

Начинаю лихорадочно соображать, что надеть – у меня с собой лишь несколько пар джинсов и куча рубашек, да ещё пара свитеров. Звоню в Ригу своему приятелю, для которого одежда – одна из главных целей в жизни:

– Женя, привет! У меня тут проблема – иду в великосветское общество, а набор шмоток ограничен! Нужен твой совет! – и перечисляю ему, что у меня имеется в гардеробе.

– Не густо! – говорит он и рекомендует надеть свежие джинсы, светлую рубашку и накинуть на плечи светлый свитер. У Валерии таких проблем нет, она быстро выбирает тёмно-розовое платье, подходящие украшения, и рядом с такой женщиной я могу надевать что угодно, всё равно на меня никто не будет обращать внимания, а только завидовать.

Метрдотель провожает нас к столику, накрытому на двоих, и приносит меню. Там всё написано по-французски, и я по-английски прошу его:

– Принесите нам какую-нибудь рыбу, даме вино, а мне виски!

– О мсье, у нас сегодня великолепная рыба! – и произносит непонятное французское название. Я соглашаюсь.

Он подкатывает к столику тележку с напитками.

– Какой бы вы хотели виски?

Останавливаю свой взгляд на бурбоне, показываю на бутылку и прошу со льдом. Он плещет мне в стакан смехотворную порцию. Я провожу пальцем по стакану, показывая, где должен быть уровень, он с удивлением смотрит на меня и послушно наливает. Второй официант тем временем наливает Валерии белое вино, которое порекомендовали к этой волшебно-вкусной рыбе. Пока повара занимаются нашим блюдом, мы потягиваем напитки и с любопытством поглядываем по сторонам.

За круглым столом в центре этого небольшого зала сидят две пары, они изгаляются над официантом как могут. Тот приносит им одно большое яблоко, нарезает его на дольки и раскладывает по тарелкам – это так они завершают свой ужин.

За одним двухместным столиком сидят двое – мужчине за шестьдесят, девушке чуть за двадцать, но это далеко не дочь. Она то гладит его по руке, то сжимает эту руку, демонстрируя свои чувства. Он же сидит как придорожный пень, на его лице никакой мимики – ни радости, ни сожаления, привёз, наверное, её из Парижа в эту глушь, чтобы никто из знакомых случайно не засёк, подальше от семьи, от детей и внуков насладиться молодой плотью. А она же, кажется, ещё немного и будет приплясывать перед ним – наверное, из наших, постсоветских, в погоне за деньгами, никакая француженка так раболепствовать не будет. С сожалением вспоминаю то время, когда наших женщин ценили и уважали за их преданность, сейчас большинство из них преданы лишь одному – деньгам. И за них готовы на всё.

Ещё дальше сидит пара, они похожи на нас, наверно, их тоже занесло откуда-то в эту часть Франции. Мужчина поглаживает свою спутницу по руке, но это уже совершенно другое, этого за деньги не купишь.

Виски как-то незаметно кончился, и я подзываю официанта. Он смотрит на меня с уважением, наверное, тоже не дурак выпить, и наливает мне даже больше, чем я его попросил в первый раз. После длинной, напряжённой дороги этот напиток ковбоев меня расслабил, глаза начинают слипаться, и я боюсь, что не дождусь рыбы и усну прямо за столом.

– Милый, только не засни! – предупреждает меня Валерия, замечая, что я пытаюсь подавить зевоту. Я делаю большой глоток виски, и он начинает гонять во мне кровь, сон понемногу отступает.

В зале наконец появляется официант с нашей рыбой. Мы начинаем смеяться к всеобщему удивлению: эта хвалёная рыба – обычный мелкий карась, из которого тщательно удалены все косточки, имеющие привычку застревать в горле. Приготовлен он на удивление вкусно – полагаю, что это благодаря хорошему сметанному соусу; мы быстро с ним расправляемся. Официант подкатывает к нам тележку с разными видами сыров и предлагает Валерии:

– Мадам желает десерт?

Она берёт на пробу несколько разных ломтиков, я тоже.

Все начинают расходиться. Мы уходим почти последними, остаётся только этот престарелый месье со своей молодой спутницей. Метрдотель всех любезно провожает до двери и выдаёт каждому по зонтику. Нас же провожает швейцар под своим большим зонтом, я, конечно, догадываюсь почему и в очередной раз сую ему в руку купюру.

Когда мы ложимся в большую теплую кровать, я просто проваливаюсь в глубокий сон до самого утра.