Ее муж ходил в море уже лет двадцать пять. Она подцепила его на одной вечеринке, отбив у коллеги, фотомодели по прозвищу тощая Ленка. Тогда он еще был женат и изредка накатывал в их город – попить водочки, потратить деньги на хорошеньких девчонок вдали от родных стен. Так он и барражировал между белорусской столицей и своим кораблем.

Вскоре брак его распался, но все его попытки узаконить свои отношения с ней натыкались на бетонную стену. Однажды она уже была замужем, и повторять опыт семейных отношений у нее не было никакого желания. Но он был настолько упертый мужик, что в конце концов взял измором эту неприступную крепость.

Ее первый муж практически не уделял внимания своему сыну, а Сергей был совсем другой человек: он то привезет малому (так называла его мать) какую-нибудь шмотку из-за границы, то подкинет несколько долларов для баловства, в общем, вел себя так, как подобает нормальному моряку. Конечно, такое отношение к ребенку ее подкупило, и вскоре они переехали жить к нему в город.

Он уходил в море, а она на несколько месяцев оставалась одна. Отвозила ребенка в частную школу и возвращалась домой, там что-нибудь шила и смотрела по телевизору все без разбору, а иногда звонила его брату Виктору и болтала часами с его женой.

Это начинало ее утомлять, она привыкла к более живой жизни там, у себя дома, а здесь все было чужим: и этот дом, и эти деревья, и люди, говорящие на другом языке, – абсолютно все.

В те недавние времена она работала в модельном агентстве, ее фотографии появлялись на первых страницах модных журналов, ее без конца беспокоили поклонники, приглашали на тусовки, в рестораны, вокруг нее все бурлило. А сейчас, в свои двадцать семь, она напоминала себе пенсионерку, и все стало ее раздражать. Она была уверена, что достойна большего.

Когда Сергей увидел ее впервые, он забыл свою подружку Ленку в одно мгновение.

Как он пытался ей понравиться, круги наматывал вокруг ее работы, чтобы «случайно» встретить, водил в рестораны, и только когда кончались деньги, исчезал на пару месяцев, а потом возвращался и все начинал сначала. Снова отбивал ее от подступавших со всех сторон кавалеров, пытаясь закружить ее в любовном танце.

Ему нравилось, что в его доме появились она и десятилетний малыш, сразу стало как-то теплей и уютней, и он уже знал, что кому-то нужен. Все самые свирепые шторма и ураганы нипочем, когда знаешь, что дома тебя ждут.

Когда он приходил с моря, ее настроение сразу менялось: рядом был он, такой сильный и добрый, с кучей подарков ей и ее сыну. Два месяца на берегу они жили настоящей полной семьей. Отпуск подходил к концу, к концу подходили и деньги, и он снова скрывался за горизонтом, а она снова начинала хандрить.

Однажды кто-то из его друзей сказал ему, что видел его жену на берегу в городе с каким-то мужчиной, они сидели в кафе и что-то пили. Он на это никак не отреагировал, но после этого рейса ничего ей не привез. Она этого даже не заметила, так была ему рада. А у него что-то засело внутри. Потом еще кто-то видел ее с этим неизвестным мужчиной.

Положительный тест на беременность и обрадовал ее, и обеспокоил – все-таки ему не тридцать. «Нет, никаких абортов, буду рожать», – решила она для себя.

Чтобы чаще бывать дома, он перешел работать на паром – два дня в море, одна ночь дома. Ревность буквально душила его: «Я в море, а она с кем-то по кабакам ходит! Может, и ребенок не от меня».

Если мужчина в сорок восемь лет становится отцом, это превращается в смесь отцовских чувств с чувствами, близкими дедушкам. Сергей очень изменился. Он почти перестал замечать ее. Приходил домой, вначале брал на руки сына, потом гладил кошку и только после этого приветствовал жену стандартным поцелуем. Ее это бесило, она начинала ревновать его и к кошке, и неизвестно к кому. Вскоре они стали спать в разных комнатах.

Жена его брата между прочим намекнула ей, что на его новом пароме ходит в море много женщин. И все в ней забурлило.

Они почти перестали разговаривать, так, о самом необходимом. Иногда ее нервы сдавали, она закрывала ладонями глаза и плакала.

Возвращаясь из рейса, он не сразу спешил домой, заходил в бар на морском вокзале и пропускал с коллегами пару-тройку стаканчиков виски. Он не мог больше так жить, надо было что-то менять.

В день святого Валентина все бегут поздравлять своих возлюбленных, а если их нет, то просто порадоваться за тех, кто влюблен, и опрокинуть рюмку-другую.

Он пришел домой без цветов, поиграл с кошкой, походил по комнате и, решившись, сказал ей:

– Пойдем посидим где-нибудь.

Она долго прихорашивалась у зеркала и когда убедилась, что все в идеале, вышла из своей комнаты.

Они смотрели друг на друга сквозь пламя свечи на столе и не знали, о чем говорить. Наконец Сергей собрался с духом и сказал:

– Долго мы с тобой никуда не выходили.

Она пожала плечами:

– Так ты меня никуда и не выводишь.

– Но кое-кто ведь тебя выводит, – напрямую врезал Сергей. – Мы должны во всем разобраться раз и навсегда.

Со стороны были видны ее растерянное лицо, удивленные глаза. Он жестикулировал и горячо что-то говорил. Внезапно их роли поменялись, его лицо приняло извиняющееся выражение, говорила что-то она. Она попыталась уйти, но он ее взял за руки и, оправдываясь, что-то объяснял.

Домой они возвращались на такси, у нее на коленях лежал большой букет роз, он держал ее за руку и боялся отпустить.

«Странные эти мужчины: два года молчал, выкручивал свою душу, чтобы потом узнать, как я с его братом несколько раз пила днем кофе», – думала она.

«Странные эти женщины: нет чтобы сказать, что пила с моим братом кофе, два года молчала, а может, не только кофе пила», – думал он.

И так продолжалось всю жизнь.