Глава I
Ночь накрыла город чёрным покрывалом, сквозь которое не могли пробиться ни жужжащие неоновые огни, ни сверкающие капли дождя. С приходом ночи город погружается во тьму, и лишь восходящее солнце способно преобразить его в знакомый мир. День неумолимо сменяет ночь, а потом тьма поглощает свет, и этот круговорот повторяется тысячелетиями.
Но есть вещи, которые так и остаются сокрытыми даже при свете дня. Жуткие тени появляются из щелей, куда не заглядывает солнце. По ночам тени сливаются с тьмой и создания, живущие в ней, выходят на волю.
Ни один человек не в состоянии раздвинуть занавес, разделяющий эти два мира и видеть вещи в истинном обличье. Никто, кроме одного…
Часть 1
— Тебе конец, Тони!
Массивная фигура Денверса шевельнулась. На всякий случай, он перенёс вес с одной ноги на другую, устраиваясь в более удобной позе, и не отводя взгляда от Тони Редгрейва, стоящего в дальнем конце переулка.
Его жертва имела явную склонность к показухе: красный кожаный плащ и платиновые волосы — сочетание цветов, больше подходящее для украшения новогодней ёлки. Тони повернулся к нему, позвякивая массивным амулетом на цепи.
— Опять? Как я устал от твоих заявок. Сменил бы пластинку, Бешеный Пёс.
Денверс ощетинился. По правде говоря, это был уже девяносто девятый раз, когда он пытался разобраться с Тони. Любой другой гангстер сдался бы ещё после пятой попытки. Максимум после десятой. Но Денверс вцепился мёртвой хваткой. Недаром же его прозвали Бешеный Пёс.
— Со мной ещё сорок человек, — он оскалился. — И каждый из них вооружён до зубов. Сегодня ты сдохнешь!
Денверс незаметно взглянул на тени, падающие с крыш, которые нависали по обеим сторонам переулка. Сорок вооружённых головорезов и Тони будет у них как на ладони.
— Должен признать, сукин ты сын, — он криво ухмыльнулся, — Тебе постоянно удавалось ускользнуть, но не в этот раз. Спорим, тебе ещё не доводилось жрать столько свинца, сколько мы для тебя припасли. Готовься к смерти!
Ни малейшего шороха в переулке. Бешеный Пёс снова шевельнулся, меняя неудобную напряженную позу. Он почувствовал, как его лоб покрывается холодным потом и молился, чтоб только головорезы на крышах этого не заметили.
— А? Ты что-то мне сказал? — Тони театрально подавил зевок. — Я не выспался сегодня. Может, закончить всё по-быстрому?
— Ублюдок! — взвизгнул Денверс и злобно уставился на Тони. «Да кто такой этот паяц?! У него или железные нервы, или с головой не все в порядке». — Как бы то ни было, Денверс был сыт им по горло.
— Ты, надменный придурок!
— Остынь, Бешеный Пёс, а то от тебя уже искрит.
— Сдохни! — Денверс нажал на курок и к нему присоединились остальные сорок головорезов. На Тони обрушился град пуль, поднявший облако пыли, которая вскоре поглотила переулок.
Через несколько секунд стрельба утихла. Когда его парни опустили оружие, Денверс поцокал языком:
— Может, этот душ тебя взбодрит, — хохотнул он.
Неожиданно, из облака вынырнул Тони, отряхивая плащ от пыли.
— Разве я не говорил тебе закончить по-быстрому?
Даже больше, чем язвительные подколки Тони, Бешеного Пса бесило звяканье его амулета. Он уже набрал полную грудь воздуха и приготовился заорать, как неожиданно услышал лязг упавшего на землю оружия. Один за другим, его люди медленно отступали.
— Что за чёрт?! Делайте своё дело! — крикнул он им.
— Нашёл дураков! — откликнулся кто-то.
— Ублюдки! Я же вам заплатил, так в чём дело? — рука Денверса скользнула к так называемой талии, на которой висел Маузер, и он крепко вцепился в него своими толстыми пальцами-сардельками. Со всех сторон до него стали доноситься чертыханья и проклятья. «Ну почему всё всегда заканчивается именно так?»
Никто бы не выжил после такого града свинца. Так почему же именно его люди теперь лежат на земле в лужах крови? Бешеный Пёс прицелился. Девяносто восемь раз… И на этот раз он готов был вырвать победу зубами.
Ещё мгновение назад, красное с серебром было в конце переулка, как вдруг, оказалось здесь, где уже валялись тела большей половины его людей. Раздался звон амулета, и ещё один бандит упал в кучу поверженных. Оставшиеся головорезы осторожно приближались к облаку пыли, опасаясь угрохать друг друга перекрёстным огнём.
Плевал Денверс на эти опасения. «Чёрт тебя дери! Уж на этот раз я не проиграю!» Он прицелился и нажал на курок. Маузер рявкнул, и один из его людей упал.
«Вот дерьмо!» Бешеный Пёс опять прицелился, выжидая момента, когда снова услышит металлический звон медальона Тони. Пот струился по лбу и заливал глаза, но Денверс не обращал на это внимания. «Слушай. И целься на звук!»
Боковым зрением он уловил мелькнувшее серебро — цвет волос Тони был столь же вызывающий, как и весь остальной его прикид. «Вот ты и попался. Не будет сотого раза».
Бешеный Пёс трижды выстрелил, оставляя в магазине последний патрон.
— Ну, ты уже в аду? — он беспокойно озирался, выискивая взглядом Тони.
Ответом ему была тишина.
Когда завеса дыма развеялась, Денверс увидел сорок тел, валяющихся в крови, но нигде не было видно даже намёка на серебро. Осторожно ступая между трупами, Бешеный Пёс выискивал среди них Тони. Он сто процентов должен был его уложить. «При таком-то раскладе - точняк! Так, найти тело, отправиться домой и опрокинуть стаканчик-другой за победу».
Уверенность его росла с каждой минутой. Он уже чувствовал вкус холодного пива, стекающего по глотке, когда краем глаза что-то заметил.
— Что за…? — сердце Денверса замерло. Он безмолвно стоял и хватал ртом воздух как рыба, когда его взгляд наткнулся на фигуру, одиноко стоявшую в переулке. Тони шагнул вперёд и его серебряная цепь тихо звякнула.
— Что-то хочешь сказать, Бешеный Пёс? — порыв ветра окончательно разогнал пыль в переулке и сдул прядь волос с лица Тони. — Если тебе трудно закончить даже такое простое предложение, может тогда стоит вернуться в начальную школу?
«На нём нет ни царапины!» Чего нельзя было сказать о его плаще: в отличие от Тони, он был изрешечён дырами. Тони держал перед собой свой огромный меч и прикрывался им как щитом.
— Вот урод! — выплюнул Денверс.
Тони пропустил его слова мимо ушей.
— Ты целился точно в десятку. Стоило ли ожидать что-то иное от бывшего олимпийского чемпиона по стрельбе?! Жаль, только промазал.
— Заткнись, обезьянья задница! — прорычал Денверс, размахивая Маузером. — У меня ещё припасена для тебя последняя пуля!
— Вот и правильно. — Тони опустил свой меч, чем ещё больше взбесил Денверса. — Признак настоящего профессионала.
Ярость Денверса прогнала последние остатки страха. Пальцы решительнее сжали курок.
— Сейчас я пристрелю тебя как собаку. Если у тебя есть что сказать — говори. Считай это своим последним словом.
— Каждый раз одно и то же, — сказал Тони. — Кажется, я слушаю это уже в девяносто седьмой раз.
— Заткнись, мать твою! — Бешеный Пёс спустил курок. Они стояли так близко друг от друга, что даже слепой не смог бы промахнуться. Денверс следил, как вошла пуля, разрывая лицо его противника. — Я сделал его!!
— Правда, что ли? — хохотнул в ответ Тони.
Денверс пялился на него, разинув рот.
Каким-то чудом, Тони был цел и невредим, а остриё его меча касалось горла Денверса.
«Как такое могло произойти?!» Денверс же своими глазами видел, как пуля вошла в голову врага. «Да он просто не человек!»
— Похоже, я опять выиграл, — торжествовал платиновый демон. — Ты выбыл из лиги профессионалов, дружок. — Тони отобрал у него Маузер и спрятал меч в ножны. — Милая штучка, хоть и контрабандная. У оригинального Маузера вот тут должен быть знак производителя. — Тони прочертил линию на нём. — Да, ладно, не парься, я возьму и такой. До встречи, Бешеный Пёс.
Тони развернулся на каблуках и зашагал прочь от онемевшего, дрожащего и совершенно ошарашенного Денверса. В конце переулка он обернулся:
— О, совсем забыл, — Тони скинул свой изодранный в лохмотья плащ, — Отнеси это в магазинчик Гейл и попроси, чтобы она сделала его как новеньким. Да, не забудь оставить ей чаевые.
«Вот дерьмо! Какого, мать его, я должен быть мальчиком на побегушках?!» — Денверс крался тёмными переулками. Близилось утро и совсем скоро должно было взойти солнце. И тогда, станет очень трудно остаться незамеченным, а ему совсем не хотел напороться на кого-нибудь из знакомых.
Денверс пробирался от дома к дому быстрыми перебежками. Как вдруг, где-то на полпути, чихнул. «Чёрт! Сначала унизительное поражение, а теперь ещё и простуда!» Наконец, он добрался до дороги, ведущей из города. Не хватало только, чтобы его застали в таком состоянии. К счастью, берег пересохшей речушки Доб был безлюдным. Он вытащил из кармана грязный платок и громко высморкался.
Ветер пробирал его до костей и Бешеный Пёс дрожал. Может, его лихорадило, а может, это был страх перед Тони. Причина была уже не важна. Он набросил на себя изодранный красный плащ, но эти лохмотья почти не грели. «Проще было бы его выбросить, чем тратить деньги на починку», — подумал Денверс. Но он зашёл уже слишком далеко, поэтому ничего не стоило пройти еще чуть дальше.
«Всё же, маленькая передышка не помешает», — подумал он и уселся, закинув ногу на ногу.
— Какая досада, — проворчал он, — Как только на горизонте нарисовался Тони, моя удача пошла псу под хвост.
Вся банда Денверса была перебита, превратив его из Бешеного Пса в одинокого волка. Даже хуже — теперь он был похож на жалкого щенка.
«Девяносто девять раз!»
— Хана моей репутации.
В город Тони принесло два года назад, и он сразу начал наезды на преступный мир. Денверс был не единственным гангстером, у кого загорелась земля под ногами. Наркодиллеры, торговцы оружием, подпольные хирурги и поставщики органов — любой, кто был как-то замешан в делах с мафией, неожиданно оказался в черном списке Тони.
Он отказался от платы за перемирие, хотя, любой другой на его месте, взял бы деньги без вопросов. Любой другой, но не Тони. Он творил, что хотел, совершенно игнорируя местные органы власти. Те, кто пытались сопротивляться или вставали у него на пути, были безжалостно раздавлены, а репутация Тони после каждой расправы только росла.
Что ещё хуже, появление Тони повлияло на стиль ведения дел. Подчинённые стали рвать со своими боссами и уходили открывать свой независимый бизнес. Это сильно подрывало авторитет таких людей как Денверс, пришедших к власти старым, проверенным способом. Именно поэтому, одним только своим существованием Тони представлял угрозу.
Бешеный Пёс решил принять кое-какие меры. И это был уже девяносто девятый раз. Сотого не будет. Денверс знал это точно. Он исчерпал все свои возможности, для того, чтобы организовать поддержку своей последней кампании: строил тщательные планы, убеждая старых боссов поддержать его деньгами, боевиками и снаряжением. Поражение оставило Денверса без друзей и места, куда можно было бы приткнуться. Ему нужно залечь на дно и не высовываться, потому что после такого позора мужчина не сможет жить спокойно.
— Проклятье! Я по уши в дерьме.
— Дааантеее! — до него неожиданно, откуда-то донёсся голос. Бешеный Пёс схватился за кобуру, но вспомнил, что она пуста — Тони забрал его Маузер. «Чёрт его подери!»
— Дааантеее! — Денверс в ужасе озирался по сторонам — вой становился громче, эхом отражаясь от дна пересохшей реки.
— Дааантеее! — звук приближался всё ближе. И теперь это уже был не один голос, это был хор. Денверс почувствовал, как в нём поднимается новая волна страха. «Откуда они взялись?!»
— Дааантеее!
Небо затянулось тяжёлыми чёрными тучами и вокруг стало совсем темно.
«Что такое? Ведь уже почти рассвет?! О, нет… это не небо… »
Привычный мир постепенно терял знакомые очертания и становился совсем чужим.
— Дааантеее!
Мысли Денверса остановились, страх постепенно перерождался в первородный ужас. Даже будь у него Маузер, в таком состоянии он не смог бы им воспользоваться.
— Дааантеее!
Вот уже жуткий вой раздавался практически над ним, но Денверс не мог никого разглядеть в темноте. Неожиданно, рядом с собой, он услышал звук шагов.
— Кто здесь?! — оживлённо подскочил он. Странно, но то, что он тут не один, его немного успокоило. Может быть это Тони?
— Дааантеее!
И тут он увидел лезвие косы, занесённое над ним. Взгляд его затуманился, и он только чувствовал, как что-то врезается в его плоть. Денверс хотел кричать и звать на помощь, но голос ему изменил. Пока его кромсали на куски, он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, и только нервные окончания посылали волны непереносимой боли.
Денверс безмолвно кричал.
Наконец, наступил день. Но на растрескавшемся берегу пересохшей реки так никогда и не нашли тела Денверса.
Часть 2
Такое заведение, как «Погребок Бобби», вряд ли могло получить какие-нибудь награды и похвальные грамоты. На двери красовалась надпись, прибитая гвоздями: «Вали отсюда и проспись дома».
Случайный прохожий, сумевший, в этом глухом переулке, заметить вход в кабачок, долго бы и недоуменно моргал на такое предупреждение хозяина. Будучи даже в стельку пьяным, он десять раз подумал бы, прежде чем войти туда.
Естественно, подразумевалось, что совету Бобби надлежит следовать только после того, как рискнёшь войти, нюхнуть здешнего запашку и опрокинуть пару кружек пива, а может даже перекусить в его скромненьком заведении. Низкие цены и ночные часы работы привлекали посетителей, но постоянные скандалы с периодической стрельбой, тут же их отпугивали.
«Погребок Бобби» — место не для слабонервных.
Когда солнце поднялось над горизонтом, из бара вышли несколько шатающихся завсегдатаев. Протирая прилавок, Бобби бросал хмурые взгляды на последних посетителей. К утру, здесь остались уже только те, кто были ни на что негодны. Но среди них был один, который выделялся из толпы: серебро волос никак не вязалось с его молодостью.
— Тони, я слышал, болтают про тебя и Бешеного Пса. Вы опять столкнулись? — Грю глотнул джина и откинулся на стуле, раскачиваясь на двух ножках. Из-за морщинистого лица, как и большинство наёмников, он выглядел гораздо старше своих лет, но тело было в отличной форме. — Разве я не советовал тебе держаться от Денверса подальше?
— Ну, ты же знаешь, что будут болтать, — пожал плечами Тони. — Я ведь не какой-то там джентльмен, я предпочитаю иметь дело с настоящими мужчинами.
— Сделаю вид, что я этого не слышал. Мне казалось, что бессмысленные перестрелки — это не твой стиль.
— Мне было скучно и это помогло скоротать время, — Тони выпил залпом виски и нахмурился. — Он угробил мой любимый плащ.
— Так вот почему ты в этом наряде. Тебе не идёт. — Грю усмехнулся, но его смешок больше походил на глухое бульканье.
— Правда? Ничего не могу поделать.
На Тони был свободный чёрный пиджак, совершенно не соответствующий имиджу «крутого парня», которого он обычно изображал. Скорее, он был похож на бедного родственника, с которым стесняются показаться в обществе, чем на сурового наёмника.
— Слушай, найди уже что-нибудь из нормальной одежды, а то выглядишь так, словно на похороны пришёл. Да один твой вид вгоняет меня в депрессию!
— Ну, я же одел это не потому, что мне нравится, — огрызнулся Тони.
— В нашем деле столько парней с предрассудками, поэтому, чёрный не самый популярный цвет. — Грю вытащил пачку дешёвых сигарет и закурил.
Тони раздражённо махнул рукой, разгоняя дым.
— Ты ведь не против? — с сарказмом поинтересовался Грю.
— Я признаю только выпивку, а тебе, похоже, очень нравится гробить свои легкие.
— Приблизительно так же, как тебе нравится просерать свою печень, — не остался в долгу Грю и рассмеялся. — Ты рассуждаешь как ребёнок. И однажды этим могут воспользоваться люди, подобные Денверсу. — Грю смял сигарету. Если он и не мог кого терпеть, то вот именно таких засранцев.
— Можешь говорить, что хочешь. — презрительно отмахнулся Тони — Слушай, я хотел тебя кое о чём попросить.
— Если денег, то сразу скажу — нет.
— Но я же ещё не успел и рта раскрыть!
— Я знаю наперёд всё, что ты можешь сказать. Ты хоть представляешь, сколько ты мне уже должен?
— Грю принялся за кружку самого дешёвого пива, которое только можно было найти. Оно было почти такое же горькое, как полынь. О Грю уже ходили легенды, потому что он был единственным смельчаком, кто отваживался это пить.
— Ой, ладно! Это в тебе говорит мерзкое пиво. — Тони завёлся. — Я знаю, у тебя есть кое-что в заначке. Скажешь, нет?
Грю бросил монету на стол.
— У меня три дочери. Ты думаешь, после затрат на них у меня что-то остаётся на заначку? Единственное, на что мне ещё хватает, так только на это пойло. У меня ни гроша в кармане, — и он подтолкнул монету Тони.
Это именно то, что и было нужно Тони:
— За мной должок, но я скоро рассчитаюсь!
— Что-то верится с трудом, но всё же, надеюсь. — пророкотал Грю, отодвигаясь. Когда он поднялся из-за стола, то можно было увидеть большой Питон, висящий у него на поясе.
— Я слышал, что сегодня вечером будет Энзо. Не забудь показаться ему на глаза.
— Будь спокоен.
Грю махнул рукой на прощанье, а Тони в ответ отсалютовал стаканом.
Через несколько минут, Тони вышел на улицу, моргая и щурясь от яркого солнечного света. Он предпочитал вести ночной образ жизни и обычно днём спал в своём укрытии, но столкновение с Денверсом взбодрило Тони.
«Могу пока заняться одним дельцем», — поразмыслил он.
В деловой части города Тони остановился около одной конторы. Обшарпанный дом был весь увешан вывесками про заём денег и предоставление прочих услуг. Он отыскал запасной выход и поднялся по скрипучей лестнице. Вывеска оружейной лавки Гольдштейн была проста: на ней было написано, чтобы посетители прошли через покосившуюся дверь на одном из лестничных пролётов.
Тони повернул ручку.
— Бабуль, я пришёл! Ты здесь? — дверь открылась, и он вошел в лавку, — Ты ещё не дала дуба?
— Ты действуешь мне на нервы, щенок! — в поле зрения появилась Нелл Гольдштейн с пистолетной рамой в руках. — Сколько раз я должна повторять, чтобы ты стучал, перед тем как войти?
В магазинчике стоял полумрак — в нём не было ни одного окна, и он освещался лишь светом тусклой лампы. Гольдштейн вернулась обратно к своему столу и продолжила разбирать оружие на части.
— И это как раз в тот момент, когда я подумала, что наконец-то проведу день в тишине и покое.
Имя Гольдштейн было в числе лучших оружейников. За своё мастерство её прозвали «Мастер .45 Калибра» Но прошли годы, и былая слава Нелл слегка померкла: теперь она проводила свои дни, доводя до ума оружие, сделанное другими. Хоть она и выглядела страшнее бабушки Мафусаила, но могла усовершенствовать пистолет до состояния, способного уложить наповал слона.
— Ты единственный человек во всем мире, кто рискует назвать меня бабулей и остаться при этом в живых. — проскрипела она, взглянув на платиновые волосы Тони. — Интересно, как выглядели твои родители?
Тони добродушно улыбнулся. Он ткнул пальцем в золотую табличку на стене с надписью «Изделея .45 калибра»
— Когда ты исправишь эту надпись? Даже дети не делают таких грамматических ошибок.
— Чепуха. Она всю жизнь была такой. Мне без разницы. — мысли её унеслись. « Всё равно, те дни давно минули».
— Конечно, тебе без разницы, потому что твои подслеповатые глаза уже ничего не видят. — дразнил её Тони.
— Почему бы тебе уже не сказать, зачем ты припёрся, прежде чем я намылю тебе шею?
Тони положил на стол, перед мастером, контрабандный Маузер.
— У меня новый пистолет. Ты можешь взглянуть на него?
— Опять? Который уже за этот месяц?
— Ну, не знаю… не считал, если честно.
— Я не твой личный оружейник. — Гольдштейн возразила, но пистолет всё равно взяла и начала тщательно рассматривать его формы через увеличительное стекло. Нелл держала Маузер в руках так, словно это был её ребёнок.
— Ну и как? Им можно пользоваться?
Гольдштейн посмотрела на Тони поверх очков.
— Да, можно. Но кто им будет пользоваться? Тебе он не годится. Полуавтомат — замечательное оружие… только не для идиотов, палящих без остановки.
Тони почесал в затылке:
— Да… я как раз подводил к этому. Помнишь, ты давала мне P08? Похоже, он накрылся медным тазом.
— Не может быть! Я угробила на тот Люггер столько времени и сил! — Гольдштейн притворно потёрла виски.
Она постоянно совершенствовала оружие для Тони, но он сводил на нет весь её труд, пытаясь добиться от пистолета молниеносной скорости стрельбы, строча из него как из пулемёта. Было невероятно трудно найти детали, которые могли бы выдержать такую нагрузку.— Знаешь, большинство нормальных людей просто не способны жать на курок с такой скоростью. И мне приходится практически полностью переделывать оружие, чтобы это стало возможным.
— Ну да, я знаю. Именно поэтому я и прихожу только к тебе, бабуль.
— Оссспади… знал бы, какая ты заноза в заднице. — пробурчала Гольдштейн, продолжая заниматься Маузером, мысленно уже переделывая его, в соответствии с требованиями. Она имела дело с Тони с того самого момента, как он прибыл в город, так что, это была старая песня.
— Мне придётся разобрать его до основания, — ворчала она, — На одни только запчасти потратишь столько, что работа уже не окупится. Забудь о нём. — Сочетание времени и денег означало, что некоторое оружие проще выбросить, чем пытаться усовершенствовать его.
— Бабуль, ну не говори такого! Давай же, попробуй! Наёмник без оружия как-то несолидно смотрится.
— С каких пор кого-то волнует, как выглядит наёмник? — вспыхнула Гольдштейн. Мастер спрятала Маузер в ящик стола. — Это займёт какое-то время. Я хочу наличными и половину вперёд. Понятно?
— Конечно! Без разговоров. — Тони улыбался и светился от счастья, как ребёнок в канун Нового Года.
Мастер .45 Калибра нахмурилась:
«Когда Тони так улыбается, на него просто невозможно сердиться, даже несмотря на его бесконечные нелепые просьбы».
— По-любому, сегодня ночью появится Энцо, так что тебе нечего беспокоиться о деньгах. — подмигнул Тони.
— Верится с трудом.
Тони цокнул.
— Да ладно! Больше веры в меня. А то все эти сомнения отложатся морщинами на твоей коже, и так похожей на обложку затрепанной Библии.
— Заткни пасть! — Гольдштейн погнала его из магазинчика, — О Боже… как же меня достали всякие невоспитанные идиоты.
После ухода Тони, Гольдштейн вернулась к столу, на котором были аккуратно разложены части оружия. Она должна закончить обработку пяти частей, прежде чем вырубиться.
«Как же я устала… »
Нелл взяла фотографию, до сих пор, лежавшую в углу стола, перевёрнутой изображением вниз. Фотограф запечатлел улыбающегося мальчика с каштановыми волосами, который сидел рядом с огромной собакой. Нежность и любовь, оставшиеся в далеком прошлом. Её взгляд остановился на большом пистолете, который мальчик сжимал в руках.
«Мама, я тебя люблю» было накарябано цветным карандашом на фотографии. И мальчик был так чертовски похож на Тони.
Если ты наёмник — то уважения не дождёшься. Для законопослушных граждан они немногим лучше преступников, хотя и преступный мир относится к ним с недоверием. Работёнка наёмникам перепадала сомнительная, даже отъявленные головорезы уже смирились с этим. Но с появлением Тони ситуация начала меняться — популярность наёмников стала расти. Теперь лучшие из них могли выбирать заказы и завести посредника, который занимался подбором дел, с учётом запросов наёмника.
Даже среди самых привередливых Тони смог выделиться: он не завоёвывал себе репутацию и не искал покровительства среди местных авторитетов. В течении двух лет он брался исключительно только за ту работу, которая ему нравилась, и в которой он был уверен, что она будет выполнена. Конечно, всегда находился какой-нибудь «умник», трактовавший такое поведение неверно, но непонятливым Тони быстро вправлял мозги на место. Едва появившись в городе, Тони в одиночку разделался с двумя почтенными мафиозными кланами и наладил частный бизнес по отправке убийц в больницу.
Обычно наёмники конкурировали между собой, но удачливость Тони побудила их объединиться в вольную гильдию. Сделав «Погребок Бобби» свои символическим штабом, каждую ночь они собирались в нём в надежде получить работу и пополнить свои кошельки.
Как только на дверях заведения появлялась табличка Открыто, сразу же «Погребок Бобби» наполнялся обыденным беспорядочным хором голосов, доносящихся со всех сторон.
— Идите сюда! У меня есть работа на двести долларов! Кому это интересно — тащите свои ленивые задницы сюда.
— Кто хочет подраться — подходи!
— Всё, что от вас требуется — это умение стрелять. Вам сюда!
— Опасная работёнка — две тысячи долларов! Налетай, отчаянные!
Агенты и посредники боролись за контракторов, кто щеголял красноречием, а кто и кулаки пускал в ход, пытаясь заполучить нужного наёмника на ночь. Чем выше было вознаграждение, тем меньше слов и больше мордобоя.
Бывало, что посредники сразу начинали уговаривать конкретного наёмника, предварительно не рекламируя работу. Суть этого бизнеса была такова: самые лучшие выбивались в верха, поэтому наёмникам с хорошо известной репутацией не приходилось самим себе искать работу.
Бобби поелозил тряпкой по барной стойке, сделало ли это её чище или, наоборот, грязнее, можно было только гадать.
— Сегодня просто наплыв какой-то. И ни конца этому, ни края.
Живот Бобби давным-давно капитулировал в войне с силой земного притяжения и, выбросив белый флаг, теперь свисал как фартук.
— А я работаю как проклятый — и всё равно, без гроша. Завидую я им.
Тони торчал у бара, всё ещё одетый в те же самые чёрные тряпки.
— Ты весь свой доход проедаешь, — сострил он. — Помечтай, о чём-нибудь более реальном.
Он ложками закидывал в рот мороженое, надеясь, что холод сбалансирует резкий привкус внесезонной клубники. Уж кому-кому, а ему-то не было нужды присоединяться к толпе соискателей.
— Может быть, будешь мне указывать, когда из детского питания вырастишь?
— Да что ты понимаешь! Санди, это вкусно. — Тони зачерпнул ещё одну ложку.
Его лицо было перепачкано мороженым и сиропом, это походило на клоунский грим. Даже без своего шокирующего цвета волос он бы никогда не затерялся среди толпы других наёмников.
— Как всегда, одно и то же. То же место — те же рожи. — Низкорослый мужчина, протиснувшись бочком к бару, оказался рядом с Тони. — Ты единственный, кто ест это дерьмо в такой грязной дыре.
Энцо Ферино был лучшим информатором в округе. В этом бизнесе он был значительной фигурой и больше всего пуль свистело именно над его головой.
— У меня для тебя кое-что есть. — Ухмыльнулся Энцо. — С тебя выпивка.
— Бобби, сделай что-нибудь для коротышки.
Бобби поставил на барную стойку клубничный санди. Энцо пришёл в негодование.
— Идиот! Кому нужно вот ЭТО, когда просят выпить?
— Ну, извини. Бобби не идиот, просто ничто не может сравниться с санди. — Тони кивнул на блюдо перед собой.
С отвращением на лице Энцо выудил из своей сумки бумаги.
— Если ты и дальше будешь жрать эту гадость, то скоро превратишься в свинью.
— Закончил пугать? — проворчал Тони. — Прежде чем приступим к делам — хочу отдохнуть после еды.
— Ты скоро станешь как Бобби, если не разгуляешь наеденное. Вот, глянь-ка на это. — Энцо всучил в руки Тони папку, у того аж глаза на лоб полезли.
— Ты шутишь! Двести тысяч долларов? Всего за одну ночь?!
— Идиот! — зашипел Энцо. — Потише, а то остальные услышат!
Хотя, это было практически нереально — мелкие разборки на другом конце зала переросли в гул. Даже для того, чтобы Тони мог нормально услышать Энцо, тому не помешал бы мегафон.
— Ты же не новичок. Уважай мои правила или ищи себе нового посредника.
Тони пожал плечами. Энцо покачал головой и продолжил.
— Вот что я пришёл тебе предложить. Оплата — сказочная, но она потребует и подтверждение твоих способностей.
— Похоже, ты меня недооцениваешь. Что за работа хоть?
Энцо вытащил ещё одну пачку бумаг.
— Клиент — глава южно-африканской мафии, преследуемый законом. Он на грани краха и хочет, чтобы кто-нибудь вывез его из страны, пока не поймали.
— Думаю, это будет нелегко.
— А ты чего ожидал? Этот парень последний ублюдок. Его организация поставляет наркоту, он срубил на этом кучу бабок, и теперь уйма народу хочет урвать кусок пирога.
Тони прикинул в уме.
— Значит, я не только должен вывезти его из страны, но ещё и присматривать, чтоб его не растерзали голодные гиены? — Он вернул Энцо бумаги.
— Бобби, джин с тоником! И покрепче.
Энцо так разволновался, что не знал куда ему руки деть.
— Эй, и что это значит? Что ты незаинтересован?
Энцо никогда не мог предугадать настроение Тони. Похоже, что этот наёмник только тогда брался за работу, когда ему блажь в голову стукнет, а приняв решение, — назад уже не отступал. И деньги здесь значения не имели.
— Да ты только представь себе, это ж двести тысяч долларов! Речь идёт не о какой-то там мелочёвке.
— Ну да. Но, спасибо, нет.
Тони глотнул джина с тоником, прищурился и постучал пальцем по стопке бумаг, откуда торчала размытая фотография со знакомым ему лицом.
— Это ведь тот самый малый, про которого мы говорим? Мне кажется, я когда-то его хорошенько отделал.
— Думаешь, это ловушка? Ну и ладно. Дружище, это ж двести тысяч долларов! Такое не может не заинтересовать тебя.
Тони закатил глаза. Похоже, кто-то отвалил Энцо хороший задаток, и коротышка пообещал уже его участие в деле.
Наёмник отказывал не потому, что его пугала засада, просто он всегда выбирал заказы, руководствуясь тремя простыми критериями:
Прежде всего, заказ должен быть ему интересен.
Второе, нет необходимости в бессмысленном кровопролитии.
Последнее, и самое главное, он должен интуитивно чувствовать в этом… что-то этакое.
Неважно, было ли это на самом деле ловушкой или нет, но этот заказ невозможно было выполнить без того, чтобы никого не убить.
— Это не мой профиль, — сказал он в итоге.
Энцо заговорщически склонился к нему.
— Да какой же профи скажет такое дерьмо, а? Давай же, Тони, соглашайся!
Энцо и так-то мог быть пренеприятнейшей свиньёй в человеческом обличии, а если ему ещё и что-нибудь было надо, то вообще становился упёртым как джаггернаут.
Тони знал, что если откажет — умоляющее лицо Энцо будет неделями являться ему в страшных снах. Он вздрогнул, когда к разговору присоединился ещё один голос.
— Не беспокойся, Энцо. Я переубежу Тони.
Тони посмотрел наверх. Руки Грю, сложенные на груди, выглядели как скрещенные окорока.
Энцо отшатнулся.
— Только не бей меня! У меня слабое сердце! Правда!
— Это что-то новенькое. Надо будет запомнить.
Появление Грю собрало небольшую толпу вокруг.
— Никто не сомневается в твоих способностях посредника. Отчаливай уже, Тони возьмётся за это дело.
Тони увидел как Энцо воодушевлённо повёл бровями и триумфально улыбнулся.
— Посредник я только отчасти. Прежде всего, я информатор — прямо излагаю суть дела. — Глядя на Тони, просиял Энцо.
Он и так знал, что Грю убедит того взять заказ, но решил ему подыграть.
— Неважно, возьмётся Тони за работу или нет, не в моих правилах сдаваться, пока я не выскажусь.
Грю вздохнул.
— Я же уже сказал, что он согласится. Но…
— Понял тебя, — подмигнул Энцо. — Ты хочешь быть в доле. Хорошо, я оставлю эту работёнку вам на пару. Мне надо ещё с другими кое о чём переговорить. Зовите, если что.
— Да-да, топай уже отсюда. — Грю выпроводил Энцо взмахом руки.
— Как по нотам. — Тони посмотрел на Грю. — Сговорились с Энцо заранее?
— Не глупи. Если бы это дельце перепало мне, то я бы никогда не включил в него такую выскочку, как ты.
— Правду говоришь. Беру свои слова обратно.
— Какая разница. Я ведь здесь только для того, чтобы подбирать крохи.
Тони знал, что наполовину Грю говорит серьёзно. Многие наёмники не одобряли того, что Тони делил крупные заказы с Грю. Гордые головорезы называли его Попрошайкой, — псом, подчищающим объедки со стола.
Тони не напрягала работа в паре, но Грю это задевало за живое.
— Да ладно тебе, ты же пришёл не для того, чтобы тебя пожалели, не так ли? Выпей, я угощаю.
Грю кивнул на стакан и заказал своё обычное пойло.
— Сбрось обороты, а то кто-нибудь может воспользоваться ситуацией.
— Когда ты доживёшь до моих лет, тебе тоже будет трудно отказаться от старых привычек. — Грю опрокинул в себя стаканчик, смыв тем самым всю свою неуверенность. — Ладно, хватит обо мне. Давай о работе.
— Что-то здесь нечисто. Кто-то явно на меня нацелился. — Тони изучал содержимое своего стакана, но не пил.
Когда речь шла о работе, они старались не мешать дела с выпивкой. Тони и Грю не собутыльниками были, а уважали друг друга за совместную работу.
Тони посмотрел на Грю.
— Если я ничего не путаю, то парня зовут Браун. Я могу и сам позаботиться о нём.
— Фондо Браун. Кто-то заложил его, и организация сворачивает операцию. Браун занимает высокое положение в клане Коллоссео. В целом для мафии это малые потери, но поскольку все они замешаны в торговле галлюциногенными наркотиками, то он у многих под прицелом.
— Теперь, когда ты упомянул про это, я уверен, что сталкивался с кем-то из его группировки.
Тони покачал головой. Мелкие разборки, такие как с Денверсом, съедали большую часть времени, предназначенного для работы. После того, как он расправлялся с ними, то довольно быстро забывал. Но они не забывали про Тони. У них была дурная привычка держать на него зло и пытаться расквитаться позже.
— Значит, мы охраняем Брауна? И где мы с ним встретимся? В бумагах об этом ничего не сказано.
— Такой огромный куш обычно предполагает пробелы в знании деталей. Чем меньше народу в курсе дела, тем лучше для нас, приятель.
Тони скривился.
— Может это и объясняет вознаграждение в двести тысяч долларов, но совсем не делает этот заказ более привлекательным для меня.
— Не говори так. Учти, что Энцо больше не захочет с нами связываться, если из-за нас он ударит лицом в грязь. Кроме того… — Грю понизил голос до шёпота. — Снаружи уже стоят машины. Не думаю, что у нас есть выбор.
Тони театрально вздохнул.
— О, наверное, они и правда в отчаянии. Они так сильно любят меня, что готовы отдать своё сердце? Тогда, с моей стороны было бы жестоко разочаровать их, верно? Мы должны принять их приглашение.
Часть 3
Лунный свет прорезал ночное небо, освещая цепочку машин, тянущихся друг за другом по горной дороге.
Куча грузовиков облепила пузатый седан, пытаясь обеспечить безопасность пассажиру, прячущемуся за тонированными стёклами. Телохранители жались друг к другу в открытых грузовиках.
— Я замёрз, — жалостливо простонал Тони. В доказательство своих слов он выдохнул облачко пара и хмуро уставился на него. Они с Грю ютились на скамье в грузовике, замыкающим колонну.
— Терпи, — ответил Грю. — Ты не один такой.
— Блиин, — протянул Тони и придвинулся к Грю, чтобы согреться. — И все эти страдания, только чтобы сохранить имидж Энцо. Тебе никогда не казалось, что тебя используют?
Тони с Грю ехали в одиночестве, потому что остальным наёмникам не хотелось умирать, так как хвост был самой опасной частью колонны. Холодный ночной воздух хлестал двух мужчин, которые жались друг к другу, пытаясь сохранить тепло.
— Заткнись, Тони. Если бы ты не пошёл со мной, Энцо мог бы смело распрощаться со своей репутацией посредника. А если бы он не доставал нам работу, мы были бы только в проигрыше.
Они встретились с Фондо Брауном сразу после выхода из «Подвальчика Бобби». Мажордом дал им 50 тысяч долларов наличными в мелких купюрах и затолкал их в грузовик. Со слезами на глазах коротышка тряс руку Тони, умоляя их доставить Брауна в целости и сохранности. Впервые Тони нанимал плакса.
— Удивлён, что Браун не узнал меня, — отметил Тони. — Я заподозрил ловушку. Я ждал мести. Но никак не взрослого мужика, распуспустившего нюни.
— Знай мы подробности, мы бы лучше ориентировались, — тут Грю прищурился. — Если не ошибаюсь, этот город принадлежит «восточным», — он указал на усеянную огнями возвышенность рядом с необъятной бухтой, к которой и направлялся караван.
— Так говорят, — Тони поднялся, заинтересовавшись. — Чтобы быстрее добраться до гавани, эти идиоты собираются срезать путь по территории конкурентов.
Само по себе, это не было такой уж катастрофой, так как план отступления это учитывал. Награда за голову Брауна была, несомненно, достаточно велика, чтобы охотник за головами смог обеспечить себя до самой смерти. И теперь они сопровождали его через город, полный ребят, готовых урвать свой куш.
— Ну и как ты предлагаешь справиться с этой работёнкой, Тони?
— Небольшой аванс у нас есть, — Тони похлопал по купюрам. — Предлагаю отработать эти пятьдесят тонн и делать ноги.
Грю довольно ухмыльнулся.
— Целиком поддерживаю.
— Ускользнём отсюда, как только станет жарко, — развил идею Тони. — У меня багажа немного. Только это.
Он расчехлил громадный меч, с которым никогда не расставался. Его излюбленное оружие хорошо срабатывало против ребят типа Денверса, только вот «восточные» были слеплены совсем из другого теста.
Грю погладил меч Тони, затем откинул полу своего плаща.
— У меня «Питон» и шесть запасных обойм. Только между нами, мы должны успеть смыться.
После демонстрации оружия, они снова прижались друг к другу, чтобы сохранить тепло. Караван забрался на вершину покрытого лесом холма и начал последний бросок в сторону города.
Внезапно грузовик накренило. Тони восстановил равновесие и оглядел колонну. Сотня наёмников перегородила дорогу, водителям было от чего запаниковать. Другие отряды появились из кустов, атакуя с обеих флангов. Либо у Брауна был стукач среди своих, либо кто-то слишком умный среди его врагов. В любом случае, не похоже было, чтобы охрана могла обеспечить ему необходимую безопасность.
— Эти ребята своё дело знают.
Они поползли к краю кузова, поглядывая через борта на рукопашный бой, разгоревшийся во главе колонны.
— Что думаешь по этому поводу?
— Пятьдесят тонн надо отработать, — напомнил Грю. Он вытянул «Питон» и бесшумно спрыгнул на тротуар. Было темно. Дорогу освещал лишь жалкий лунный свет, и в этом хаосе нетрудно было убить друг друга.
— Я попробую прорубиться к Брауну, — сказал Тони. — Прикроешь?
— А то. Но не забывай — у меня всего шесть обойм в запасе, так что быстренько.
— Одна нога здесь, другая там. Я скоро.
Грю выстрелил в воздух, предупреждая ближайших парней, чтобы расчистить дорогу для Тони, который вращал мечом, как мельница.
— С дороги! — орал Тони. — Вам что, жить надоело?
Никто на этот вопрос не отвечал, но Тони казалось, что это добавляет ему внушительности. Ударами плашмя он отшвырнул несколько наёмников, преградивших ему путь.
— Не вынуждайте меня пускать в ход лезвие!
Тони так двинул наёмника в живот, что в ответ его обдало желудочным соком. Следующие несколько ярдов очистил залп из «Питона». Тони рванул к седану, в котором укрывался Браун.
Что-то здесь было не так.
Тони осмотрелся, держа оружие на изготовке. Окружавшие его наёмники были, отнюдь, не в боевых стойках. Вместо этого они замерли в благоговейном ужасе от шлейфа побитых, но не раненых тел, усеявших путь Тони. Он медленно приблизился к ближайшему головорезу, оглядел его с ног до головы и произнёс:
— Ты действительно обоссался или это всего лишь пятно на штанах?
Затем он обернулся на хриплый клич.
— Ладно, ребята! — крикнул Браун Тони и Грю, вылезая через люк своего авто. — Эти ублюдки в конце концов не такие крутые. Погнали! — в одной руке у него был пулемёт, в другой — мегафон.
Избитая фраза. Тони пробрался обратно к Грю, подальше от залитого пулемётным огнём холма.
— Это наш шанс!
— Да знаю я! Смываемся отсюда! — Грю подтянул Тони за руку к подлеску у края дороги. Они пробежали через грязное поле боя и растворились в ночи.
Час спустя дым рассеялся.
Парни Брауна предприняли блестящую контратаку по противнику, замешкавшемуся после демонстрации мощи Тони. Но в конце концов численное преимущество оказалось фатальным. Безжизненное тело Брауна теперь лежало на асфальте среди множества таких же тел, а его кровь смешалась с кровью его врагов.
Он сжимал в руках два опустошённых пулемёта, но, похоже, потерял голову. Тони хладнокровно оценил место происшествия.
— Жалкое зрелище. Никогда не привыкну к этой детали работы, — он указал на рваный обрубок между плеч Брауна. — Чтобы получить награду нужна только голова. Какой жестокий мир…
— Не нам судить, — сказал Грю. — Но, как ни крути, вот что мы имеем…
Они отступили в безопасное место на ближайший холм и переждали, пока бой не закончится. Тони и Грю не боялись прослыть трусами, если на кон были поставлены только деньги. Для наёмника бросить работу, столкнувшись с непреодолимыми препятствиями, было обычным делом.
— Теперь ясно, с чего это вдруг Браун забыл про старые обиды и обратился к тебе, — буркнул Грю. — Похоже, он был в отчаянии.
— Слышать не хочу эту чушь, — отрезал Тони. Но Грю знал, что это не так.
Тони был из той редкой породы наёмников, которые торговали смертью, но сожалели о её неизбежности. Он терпеть не мог, когда другие наёмники узнавали об этой его черте. Это было первым, что привлекло Грю в Тони. Ему нравилось работать с теми, кто время от времени вдавался в философские рассуждения.
А потом случилось это.
Один из трупов поднялся на ноги. Это был именно ТРУП. Его голова разваливалась на части, как переспелый арбуз, а левая рука и вовсе отсутствовала. Несмотря на это, тело двигалось плавно, будто в танце.
— Тони… — за годы работы наёмником Грю повидал достаточно, чтобы не поражаться тем ужасам, которые порой встречаются на заданиях. Но сейчас его бросило в дрожь, и он едва смог выговорить имя своего друга. — Тони!
Но было уже слишком поздно. Труп взвился в воздух, прыгнув в сторону Тони и вытянув оставшуюся уцелевшую руку. У существа моментально выросли нечеловеческие когти. Тони стоял к нему спиной. Его меч всё ещё был зачехлён. Грю смотрел круглыми глазами, не в силах сдвинуться с места.
— Да что б я сдрейфил из-за какой-то мышиной возни у меня за спиной! — усмехнулся Тони. Он схватил труп за руку и крутанул. — Каждый раз одно и то же. Насмотрелись ужастиков и нахватались всяких штучек! Чёрт!
Тони сжал кулак и врезал им по тому, что осталось от лица твари. Он бил снова и снова, посылая потрясающие серии ударов, которые разнесли бы вдребезги и вековой дуб.
Кулак Тони двигался так быстро, избивая существо до состояния сплошного синяка, что за ним невозможно было уследить. В конце концов, он разнёс трупу челюсть, откинув апперкотом его голову чуть ли не к спине. Всё ещё крепко, как в тисках, сжимая руку твари, он дёрнул назад тело, как боксёрскую грушу и переломил его через колено. По характерному хрусту Грю понял, что Тони сломал твари позвоночник. Швырнув тело на землю, он рубанул тяжёлым ботинком по размозжённой голове.
«Пожалуй, это впервые в истории человечества, когда кто-то врезал трупу ногой с разворота» — подумал Тони.
Труп резко выдохнул. Тони всё ещё держал руку существа, теперь уже ничем не соединённую с туловищем. Череп был раздроблен до неузнаваемости, непрекращающийся поток крови, словно слёзы, струился по остаткам лица.
— Все мои враги умирают в слезах, моля о пощаде, — произнес Тони. — Даже демоны, — усмехнулся он.
До Грю неожиданно дошло, что от шока он всё это время не сдвинулся с места.
Тони молниеносно выхватил две контрабандные «Беретты» и открыл огонь. Он начинял труп дюжинами пуль, с нечеловеческой скоростью давя на спусковые крючки, пока обоймы не опустели. Теперь чудовище превратилось в кучу фарша.
Грю смотрел, разинув рот. С беззвучными завываниями отходила душа, устремляясь в ночное небо из кровавого месива, но это видел только Тони.
Тони вернул пистолеты в кобуру, разогревшиеся до такой степени, что от них шёл дым. По его лицу скользнула самодовольная ухмылка.
— Джекпот!
— Сзади! — предупреждая, крикнул Грю.
Тони повернулся. Из дымящихся обломков с земли поднимались сотни трупов убитых головорезов, защищавших и нападавших на Брауна во время боя. Теперь жутких тварей объединяла ненависть к Тони. Они начали приближаться к воину с платиновыми волосами. В бездонных провалах их глазниц появились зловещие красные огоньки, нацелившиеся на Тони, будто лазеры.
Тони отреагировал единственно-известным ему способом.
— Ну же, чёрт возьми! — С вызовом поманил он тварей.
Грю продолжал стоять как вкопанный. Реальность потеряла какой-либо здравый смысл, но Тони, похоже, это лишь воодушевило - в нём разгорелась жажда убийства. Подобное Грю видел всего лишь пару раз.
— Давайте, подходите! — яростно гоготал Тони. — Сейчас я вас всех отправлю обратно в ад!
Он вогнал меч в землю прямо перед собой и, сжав «Беретты», скрестил на груди руки. Отличная поза - затишье перед бурей.
Первый труп приблизился к Тони. Ухмылка на его лице стала ещё шире.
Знакомый голос вывел Грю из ступора.
— Грю! Всё закончилось.
«Сколько времени прошло, чёрт возьми?!» — подумал он.
— Я уж засомневался, жив ли ты, Грю. Уже собирался просто оставить тебя тут, если ты преставился.
Ощущения резко нахлынули на Грю — к нему вернулись слух и зрение, но ноги всё ещё не слушались его.
— Не преувеличивай. Я не настолько глуп, чтоб умереть и оставить своих дочурок без присмотра. — Грю оттолкнул руку, которую Тони протянул ему, чтобы помочь подняться. Его сердце всё ещё колотилось, холодный пот тёк по спине и подмышкам, но гордость заставила его встать на ноги без посторонней помощи.
Он покосился на Тони и спросил:
— Мне что, кошмар приснился? Что за чертовщина это была?
— А кто его знает…, — Тони неопределённо махнул рукой, не вдаваясь в развитие темы разговора. — Я не оккультист. Если тебе интересно — спроси у священника.
Беспечность Тони разогнала остатки беспокойства из сознания Грю. Он знал, что Тони непобедим. Безупречный партнёр. Пока он с Тони — всё будет в порядке.
— Ну же, пошли домой. Джессика наверняка заждалась тебя.
— Ага, небось, и обед уже приготовила, — Грю улыбнулся в предвкушении. — Заглянуть не хочешь?
— Звучит неплохо. Твоя малышка научилась готовить?
— Не тупи, Джессике уже пятнадцать. Она готовит лучше, чем во всех ресторанах в округе вместе взятых… — Грю замолк, уставившись на ботинки.
— Чего уставился? Не нужно мне мужского внимания! — подмигнув, отшутился Тони.
— Замолкни. Твои ботинки.
— Эти, что ли? Клёвые, правда? На заказ изготовлены! — Тони глянул на них. — Мои ботинки!!!
— М-да, уже не такие клёвые.
Тони моментально пал духом. Когда-то отличные ботинки теперь были заляпаны кровью. Один каблук отсутствовал, видимо, хозяин ботинок врезал одной из своих жертв ногой с разворота.
— Вот дерьмо! Как раз, когда я должен расплатиться с долгами!
— Так всё в порядке. Просто дождись следующей работёнки, и всё! — сказал Грю.
— Проклятье. Только я договорился о свидании с Клэр. Ты знаешь, сколько месяцев я потратил на то, чтобы уломать её?
— Похоже, тебе придётся подождать ещё чуток, прежде чем потратишь эти деньжата, — Грю похлопал Тони по спине. Его искренний смех выкинул из памяти кошмарное зрелище, которому он стал свидетелем.
