С середины шестидесятых годов XX века район Хейт-Эшбери считался мифологическим центром начала движения контркультуры, вотчиной психоделических препаратов, свободного секса, детей цветов и Грэйтфул Дэд. Много усилий было затрачено на поддержание иллюзии, что атмосфера не изменилась, несмотря на смерть Джерри Гарсии, конец войны во Вьетнаме и получение Миком Джаггером скидки пожилого гражданина в ресторанах Денни.

Хейт и сегодня пестрит магазинчиками в стиле шестидесятых. В них можно приобрести винтажную одежду, «андеграундные» комиксы, подержанные пластинки, ладан и кристаллы; также имеется несколько офисов интернет-магазинов, продающих размалеванные вручную футболки и сувениры с черепами, как у обитателей Уичиты. Немного не в тему смотрятся там тату-салоны, садо-мазо студии и магазины с фетиш-атрибутикой. Но давайте взглянем фактам в лицо: даже извращения стали нормой в наши дни.

Тем не менее, попав туда, нетрудно обмануть себя, представив, что переместился во времени в лето 1967 года. Правда, иллюзия рухнет, стоит пройтись по боковым улочкам, где стоимость аренды отреставрированных викторианских домов эпохи короля Эдуарда превышает миллион долларов, а большинство парковочных мест занято Рэйндж Роверами и БМВ. Эти дети цветов скачивают свою свободную любовь из интернета и получают психоделию, перебивая ставки на еБэй.

Покойная Аллегра Дусе жила в переулке, гентрифицированном не полностью. Несколько домов и магазинов выглядели так, словно их не красили со времен царя Гороха. Дом убитой кардинально отличался от собратьев. Это был недавно покрашенный в синий цвет с белой отделкой викторианский особняк, с широкими окнами и цветочными горшками, полными пышных цветущих роз. На окне красовалась изящная каллиграфическая надпись: «АЛЛЕГРА ДУСЕ — АСТРОЛОГ И ПРОВИДЕЦ. Только по предварительной записи».

Когда мы подъехали, улица была забита полицейскими машинами, фургоном коронера и минивэном криминалистов. Я даже не пыталась найти место для парковки. Монк стал капитаном, поэтому я просто остановила машину посреди дороги, вручила ключи от моего чероки первому попавшемуся офицеру и попросила его убедиться, что отъезду капитана ничто не будет препятствовать.

Монк вышел из машины, пока я общалась с полицейским. Он так и не взглянул на меня с тех пор, как узнал, что у меня, оказывается, есть груди. Видимо, он предпочитал думать обо мне как о некоем бесполом существе.

У двери Дусе его встретила сногсшибательная азиатка с резкими чертами лица и пронзительным взглядом, вызывавшим чувство тревоги. Она была одета во все черное, на шее висел значок Полицейского Управления Сан-Франциско, а на голове красовался колпак из алюминиевой фольги с прилепленным скотчем радиоприемником. Послышался выпуск местных новостей сквозь низкий статический треск из динамика. Не думаю, что сию конструкцию она прилепила к голове, чтобы следить за происходящими в мире событиями.

Рядом с ней стоял очкарик, стенографируя услышанное на свой кпк. Он смотрелся свалившимся с кровати на груду снятой вчера одежды и решившим, почему бы, черт возьми, не надеть ее и сегодня. Обмундирование состояло из распахнутой мятой синей оксфордской рубашки навыпуск поверх красной футболки и не менее мятых брюк-карго. Было в нем что-то академическое. Не знаю, что вызывало это впечатление: очки, мятые шмотки или прилежание в стенографии.

— Кто Вы? — спросила азиатка Монка шепчущим голосом.

Монк склонил голову и изучил ее с научной любознательностью.

— Я Эдриан Монк, — наконец ответил он.

— Докажите, — потребовала она.

Монк вытащил свой значок и с гордостью продемонстрировал его азиатке и ее спутнику.

— Такой значок легко купить на Юнион-Сквер, — усомнилась она. — Если Вы на самом деле тот, кем представились, то вряд ли станете возражать против передачи образца Вашей ДНК для подтверждения личности.

Она потянулась во внутренний карман куртки и достала длинную ватную палочку в стерильной упаковке. Действо вызвало целый шквал возбужденного набора текста парнем с кпк.

— Вы, должно быть, Синтия Чоу? — поинтересовалась я.

Она прищурилась. — На кого Вы работаете?

Я кивнула на Монка. — На него, на Вашего босса, капитана отдела убийств.

— Моя помощница, Натали Тигер, — представил меня Монк.

— На кого на самом деле вы работаете? — снова не поверила Чоу.

— Милая шляпка, — отшутилась я.

— Разработка еще сыровата, но она неплохо блокирует сигнал, — улыбнулась она. — И это весьма расстраивает вас и ваших кукловодов, не так ли?

Монк недоверчиво посмотрел в мою сторону, но мимо меня. Он до сих пор не забыл, что у меня есть грудь. — Она детектив?

— Вы же сами не хотели читать их досье.

— Какие досье? — встревожилась Чоу.

Парень, стоящий рядом с ней, не успевал вводить информацию в свой кпк.

— А кто Ваш приятель? — перебила я.

Тот прекратил набирать текст. — О, мне очень жаль. Мне следовало представиться, но я не хотел нарушать естественный ход взаимодействия. Меня зовут Джаспер Перри, я психиатрический медбрат, слежу за Синди.

— Бросайте шарады, — воскликнула Синди, — мне известно, что вы двое работаете на них!

— На них? — переспросил босс.

— На инопланетное теневое правительство, — пояснила она, увидев его недоуменный взгляд. — Тех, кто разрабатывает программу ЦРУ «Операция артишок» по управлению массами через пункты быстрого питания, добавляя в пищу контролирующие разум наркотики, посылая подсознательные сообщения в телепередачах от орбитальных спутников к нашим имплантированным в голову микрочипам.

— А, — вздохнул Монк, — на них.

— Они не позволили бы мне вернуться в органы, не разреши я приставить ко мне шпиона, чтобы он одурманивал меня наркотиками и держал под постоянным наблюдением.

— Вот что мне любопытно, — произнес Монк, — вернули ли Вам оружие, когда снова вручали значок?

— Конечно, — подтвердила она. — А Вам?

— Нет, — ответил он.

— Я не удивлена, — усмехнулась Чоу. — Говорят, Вы чокнутый.

Я повернулась к Джасперу, решившему дать перерыв своим пальцам. — Кому Вы отправляете е-мейл?

— Я посылаю сообщения самому себе.

— О чем?

— Обо мне, — встряла Чоу. — Он сообщает своим кукловодам, что я думаю, говорю и делаю.

— На самом деле, я пишу докторскую диссертацию на тему общности определенных аспектов комплекса повторяющихся конспиративных заблуждений, практически образующих юнгианское разделение сознания среди параноидальных шизофреников, независимо от их языка, расы, пола или этнической принадлежности, но, и это является действительно удивительным, включающих в себя мифологическую иконографию…

— Где тело? — прервал его Монк.

— Внутри, — ответила Чоу.

Монк направился в дом, мы последовали за ним, хоть Джасперу и стало немного обидно, что мы быстро потеряли интерес к теме его диссертации.

Передняя комната дома Дусе отводилась под бизнес, но в ее современном элегантном интерьере ничто не выдавало офис астролога. Ни хрустальных шаров, ни карт Таро. Никакого ладана или обшитых бисером занавесок. Комната походила на офис психоаналитика, адвоката или бухгалтера. Перед белым столом с компьютерной клавиатурой и монитором с плоским экраном стояли два кожаных кресла. На экране отображался круг, заполненный разноцветными номерами, пересеченный линиями и с изображением странных символов.

Дусе валялась на полу лицом вниз, ее длинные черные волосы веером разметались вокруг головы в коричневатой луже засохшей крови.

Когда офицер Кертис сообщила, что жертвой убийства является астролог, я сразу представила клишированную старую каргу с бородавками, катарактой и беззубой усмешкой.

Покойная же могла бы работать моделью — гладкая загорелая кожа и стройная фигура. Она была безупречно одета в костюм Прада с юбкой, чуть более короткой, чем у бизнес-леди.

Монк обошел вокруг ее стола, склоняя голову то так, то эдак, держа руки перед собой, словно обрамляя кадр на съемках фильма. Шаги эхом отдавались на деревянном полу.

Джаспер зачарованно наблюдал за ним. — Что он делает?

— Свое дело, — отмахнулась я.

Мой взгляд приковался к сумочке Луи Виттон, лежащей на столе. Она стоила дороже моего автомобиля! Дусе, должно быть, числилась суперпрофессионалом в своем деле. Я задумалась: деньги пришли к ней от клиентов, или она благодаря прорицанию успешно играла на бирже, скачках и в лотерею?

— Медэксперт полагает, что ее убили этой ночью, несколько раз ударив в грудь и живот ножом для вскрывания писем или для колки льда, — доложила Чоу, стоя за монитором компьютера. — Один из клиентов пришел сюда утром, заглянул в окно и увидел тело.

Монк посмотрел на изображение на экране монитора. — Что это такое?

Чоу достала зеркало из кармана. Она развернула монитор и поднесла к нему зеркальце под углом, чтобы увидеть изображение на экране.

— А почему бы Вам просто не посмотреть на экран? — спросила я.

— Потому что не хочу, чтоб на меня через него смотрели.

Понятия не имею, что она имела ввиду. Джаспер, казалось, почувствовал мое замешательство.

— Она боится, что правительство следит за гражданами через компьютеры, — шепнул он. — Через нажимаемые клавиши на клавиатуре и через камеры, спрятанные в экране.

— Это сгенерированная на компьютере персональная астрологическая звездная карта на основе положения планет в момент рождения клиента, — Чоу объяснила Монку. — Символы представляют знаки Зодиака, планеты и такие элементы, как огонь, вода, воздух и земля. Круг разбивается на части, называемые домами, представляющие различные аспекты физической, психической, духовной и эмоциональной жизни. Она могла глядя на это рассчитать нынешнее положение планет по заранее составленной диаграмме и математически предсказать, будет ли следующая неделя благоприятной для просьбы к шефу о повышении.

— Вы очень хорошо осведомлены о гороскопах, — похвалил Монк. — Верите ли Вы в астрологию?

— Черт, нет, — воскликнула она, — но они верят.

— Они?

— Они, — кивнула она.

— О, — вырвалось у Монка.

— Здесь, вероятно, сотни таких же графиков, как этот, — заметила Чоу. — По одному на каждого клиента.

— Я бы хотел знать имена этих клиентов, — распорядился Монк. — Возможно, у кого-нибудь есть мотив. Могли бы Вы выяснить это?

Монк — гений дедукции и невероятное внимание уделяет мелочам, но я никогда не видела, чтобы он сам копался в фактах. Он всегда перекладывал эту тяжелую работу на других.

— Могу сказать Вам, кто они, с кем спят, за кого голосовали на прошлых выборах и ковыряются ли в носу во время вождения автомобиля.

— Люди ковыряются в носу, управляя тяжелой техникой? — опешил Монк.

— Да, бывает.

Монк посмотрел на меня и закатил глаза. Он настолько обеспокоился невероятным для него заявлением Чоу, что даже забыл о боязни смотреть на меня.

— Мне кажется, это убийство может быть частью намного большего, — предположила Чоу.

— Ну, началось, — покачал головой Джаспер.

— Тщательное изучение расстановки звезд и планет на чьем-то графике привело к случайному обнаружению даты и места высадки пришельцев, — понесла околесицу Чоу. — Поэтому они немедленно отправили местного агента нейтрализовать ее.

— Они? — уточнила я.

— Они, — снова подтвердила она.

Но Монк уже не слушал. Нечто отвлекло его. Он прошел к центру комнаты, склонив голову и растопырив руки перед собой.

— Вы слышали это? — спросил он.

— Что? — не поняла я.

— Низкое завывание. Нет, свист. Свистящее завывание.

— Я ничего не слышу, — пожала плечами Чоу.

— Может, и смогли бы услышать, выключив радио, — съехидничал Джаспер.

— А тебе только этого и хочется, — огрызнулась Синди. — Так и не дождетесь, чтобы снова проникнуть в мою голову!

— Шшш! — шикнул Монк.

Мы все умолкли. Я услышала гул компьютера, шум приемника и звук, который сразу узнала.

— Работает туалет, — сообщила я.

Монк покосился на меня. Для него слово «туалет» сродни ненормативной лексике.

— Извините, я хотела сказать, звучит так, словно оборудование ванной комнаты работает не должным образом, — поправилась я.

Монк пошел по коридору на звук. Мы покорно последовали за ним.

Ванная находилась в дальнем углу на первом этаже, за лестницей, в которой по всей видимости находился шкаф, когда дом построили. Коридор был так тесен, что могла возникнуть клаустрофобия, не будь на стене небольшого открытого окошка. Вешалка для полотенец под ним была сорвана и валялась на полу перед туалетом.

Места в ванной хватало только для одного человека, поэтому Монк вошел внутрь, а мы стояли в коридоре, наблюдая за ним через дверной проем.

Монк исследовал отверстия в стене, где некогда вешалка была прикреплена винтами. — Кто-то наступил на нее и отломил от стены.

— Похоже, Вы нашли, как убийца сюда попал и сбежал после того, как помочился, — съязвила Чоу.

Монк поморщился и отошел от туалета, словно тот мог спонтанно воспламениться.

— В этом нет никакого смысла, — сказал он.

— Когда нужно что-то сделать — делай, — произнесла Чоу.

— Быть может, от тревоги, насилия и кровопролития во время убийства ему стало плохо и его вырвало, — предположил Джаспер. — Обычная реакция на стресс.

— Я возьму образцы ДНК с унитаза, — Чоу потянулась за своей ватной палочкой. Монк встал перед ней, преграждая путь.

— Вы что, с ума сошли? — практически завизжал он. — Если откроете крышку, обречете нас всех!

— Обреку на что? — растерялась она.

— Один Бог знает, — нервничал Монк. — Подождем, пока дом не эвакуируют, прежде чем поднимать крышку унитаза.

— Вы хотите эвакуировать дом, прежде чем поднимать крышку унитаза? — изумилась Чоу.

— Сейчас не время для героизма! — заверил Монк.

Пальцы Джаспера заметались по клавиатуре кпк. Он нашел нового психа для своей диссертации.

Монк снова обратил внимание на окно и вешалку для полотенец.

— Если преступник сломал это, проникая внутрь, погибшая услышала бы его.

— Может, он сломал ее на выходе? — предположила Чоу. — После убийства он мог шуметь сколько захочет.

— Тогда почему же он так спешил, если дело уже сделано? — не унимался Монк. — Разве не логичнее воспользоваться передней или задней дверью, или одним из больших окон спальни? Через это окно трудно пролезать.

— Может, он очень маленький, — парировала Чоу. — Они часто именно такие.

— Они? — спросил Монк.

— Они, — ответила Чоу.