Считается, что Беларусь, расположенная в центре Европы, имеет весьма выгодное географическое положение на пересечении торговых путей. Но когда листаешь пожелтевшие страницы летописей, волосы встают дыбом от ужасов многочисленных войн, которые свалились на головы наших предков только из-за того, что они проживали в землях со столь «выгодным» положением.

Беларусь, не начиная ни одной военной кампании, кроме освободительной кампании Костюшко за сохранение Речи Посполитой, тем не менее, участвовала практически во всех европейских конфликтах, смерчем прошедших по ее территории. О Первой и Второй мировой войнах и говорить нечего: в Беларуси шли самые ожесточенные баталии. Имперские цели европейских государей, участвовавших в Северной войне, были полностью вне интересов Литвы (Беларуси), но и эта война тяжким бременем легла на плечи русских людей, не видевших добра ни от войск Карла, ни от войск Петра.

В течение XVII в. Швеция, чья армия была на порядок сильней остальных армий Европы, стала главной балтийской империей, контролируя всю Балтику. Под скандинавское королевство подпали земли современных Финляндии, Эстонии, Латвии и Литвы. По территории Шведское королевство стало самым большим европейским государством. Шведское величие не устраивало в первую очередь Германию и Данию, а также Августа — короля Речи Посполитой.

И вот на дружеской вечеринке с русским царем, вдоволь выпив вина и погнув множество серебряных блюд и подков, соревнуясь в силе, король Польши и ВКЛ Август II пожаловался на Карла Петру, мол, молод, всего семнадцать лет, глуп, а владеет всей Балтикой: «Чем мы хуже?!» Хмельной Петр, будучи личностью неуравновешенной и холеричной, тут же пообещал наказать Карла. Петр и Август, словно играя в карты, поделили южные владения Швеции: к Речи Посполитой решили присоединить шведскую Лифляндию с Ригой, а к России — Ингерманландию, ижорскую страну (современная Ленинградская область (Финский залив)). Сказано — сделано. Азартный Петр начал спешно готовиться к войне. Немцы и датчане, также имевшие виды на Балтику, бросились активно помогать царю: присылать специалистов, учить российских солдат маршировать и правильно выполнять приказы. Именно тогда в российский флот попал 22-летний датчанин Витус Беринг, позже знаменитый первооткрыватель Командорских и Курильских островов, Берингова пролива.

В шведской столице, Стокгольме, стоит памятник Карлу Великому XII, указывающему перстом на восток, мол, вот откуда исходит угроза. А нас учили, что от Швеции исходила угроза России, мол, России нужно было отвоевать исконно русские (в Эстонии и Латвии?!) земли в Прибалтике. Точно так же огромному СССР в 1939 г. станет «угрожать» малюсенькая (всего четыре миллиона жителей) Финляндия, войну с которой историки тоже назовут «справедливой».

Почему-то курши, латыши, эстонцы и финны, служившие в шведском войске, не перебегали на сторону «освободителя» Петра, а активно сопротивлялись ему. Жених будущей императрицы Екатерины Первой, супруги Петра Первого, латышский драгун шведской армии Крузе не воспринял российские войска как освободителей и убежал в Швецию, предоставив своей смазливой невесте литвинке Марте Скавронской удивительную судьбу при русском дворе.

Итак, в 1700 г. началась продолжительная Северная война, которую разожгли польско-литовский король Август II, датский король Фредерик VI и Петр I, активно подстрекаемые Германией и Пруссией. Союзники решили использовать молодость и неопытность семнадцатилетнего короля Карла, который даже в родном Стокгольме пользовался дурной славой. Однако рыжеволосый сумасброд оказался не только страстным любителем охоты и спортивных игр, но и неожиданно проявил себя, пожалуй, самым талантливым и самым молодым военачальником в истории Новой Европы.

Датские войска вторглись в шведскую Померанию и Шлезвиг-Гольштейн, Россия напала на Ингерманландию — ижорскую Ингрию, а войско Речи Посполитой — на Ливонию, начав осаждать Ригу с наемным саксонским войском. Однако ввод саксонской армии польско-литвинского короля в войну не был одобрен сеймом Речи Посполитой, и Август проявил явное и незаконное своевластие, за что и поплатился позже. Шведская армия наказала союзников: Карл, узнавший о нападении на его королевство, будучи на охоте, вдруг всем на удивление проявил себя как опытнейший и блистательный полководец, воюющий словно по заветам Суворова (хотя до Суворова еще далеко). Пятнадцатитысячное войско шведского короля стремительным броском оказалось у стен Копенгагена. Застигнутый врасплох датский король Фредерик сдался. Датчане вышли из антишведского блока и заплатили 200 000 талеров за издержки. 19 ноября 1700 г. Карл направил свою армию в Ингерманландию, под эстонский город Нарва, чтобы остановить агрессию Петра. Несмотря на то, что силы были явно неравны (у шведов — 9000 солдат и 10 пушек, а у русских, по разным оценкам, — от 30 000 до 37 000 солдат и 145 пушек), шведы вновь одержали победу. Под покровом снегопада шведские гренадеры неожиданно напали на позиции российской армии, которыми командовал фельдмаршал де Круа, и обратили в бегство конницу Шереметева, которая потеряла при переправе через реку 1000 драгун. После этого в панике, с огромными потерями начала отступать и пехота. Лишь Преображенский, Семеновский и Лефортовский полки продолжали держать оборону. С наступлением темноты печальная для россиян битва закончилась их полным поражением. Петр потерял всю артиллерию, 18 000 человек, в плену оказалось еще 12 000 и 79 генералов и офицеров. Пленных оказалось больше, чем шведских солдат! Шведы же потеряли всего 667 человек — невероятный успех юного военачальника, боее чем блестящая победа. Армия Петра прекратила свое существование в один день!

9 июля 1701 г. Карл так же стремительно напал на войско короля Августа, осаждающего Ригу. В двухчасовой битве шведы разбили саксонскую армию, которой командовал Штейнау. На поле осталось 2000 саксонских солдат, тогда как шведское войско вновь понесло значительно меньшие потери — лишь 500 человек. Теперь Карл XII перешел от обороны к нападению. ВКЛ, возмущенное поведением собственного короля и не имея никакой выгоды в этой войне, перешло на сторону Швеции. В первую очередь союзниками шведского короля стала вся польская шляхта, литвинский князь Сапега и литвинские лютеране. На стороне Августа остались лишь князья Огинские и Кароль Станислав Радзивил (только из-за личной преданности королю). Однако малодушный Август уже сам тайно договаривался о мире со шведами, но гордый Карл отказывался о чем-либо говорить с напавшим на него Августом. Он требовал его низложения. И Август отрекся от трона. Новый король Речи Посполитой Лещинский подписал союзнический договор с Карлом. На сторону Швеции перешли и русины-украинцы во главе с гетманом Иваном Мазепой. Было решено восстановить легендарный торговый путь из варяг в греки. В Радашковичах в лютеранство перешла вся литвинская и польская шляхта.

На протяжении почти двух веков навязывалось мнение, что Петр I — это, мол, восточно-славянских людей царь, война против Швеции за Балтийское море — справедливая война за «окно в Европу». Гетман Иван Мазепа, принявший сторону шведского короля, естественно, рассматривался как предатель.

Но Петр I для русь-литовцев (беларусов) — это царь абсолютно другого государства, соседнего. Да, при Петре Россия — это уже русское государство, название государства «Россия» куда как более оправданно: и столица перенесена в земли бывшей Новгородской республики, и русский язык активнее используется на селе (его знает уже большинство), и православие стало каноническим, ввели европейские традиции и праздники, а москвичей научили есть картофель, пить кофе и отмечать Новый год в ночь на 1 января (впервые это было сделано в канун 1700 г.).

Однако для беларусов Россия — это все же не их, но соседняя страна, а Северная война — это лишь имперские разбирательства Москвы и Стокгольма. Да, у Петра были свои союзники и среди литвинов, в частности несвижский князь Кароль Станислав Радзивил, извечный враг рода Сапег. Радзивил, однако, надо полагать, как и его предшественник Михал, более заботился даже не о глобальной стратегии или патриотическом смысле войны, но о своем долге быть преданным именно королю. Однако кощунственный расстрел в 1705 г. монахов и священников Софийского собора в Полоцке Петром отвернул от России и Кароля Радзивила. Поступок Петра в Полоцкой Софии более чем доказывает, что для российского царя ВКЛ — враждебная страна. И не удивительно, ведь в основном поляки и литвины выступили на стороне Швеции, так как врагом для них были как раз войска Петра, а не Карла. Вот что никак не уточняли и не уточняют учебники, напечатанные в Москве.

Уже с первой битвы под Нарвой Петр доказал всем и самому себе, что его армия уступает шведам по всем статьям. После военные действия были полностью перенесены на территорию сопредельного государства — Великого княжества Литовского. Выгодную для датчан, пруссов и немцев войну союзники мастерски переложили на влюбленного в Германию Петра, а театр военных действий — на нейтральную территорию — Беларуси (Литвы) и Украины.

Российская армия терпела одно поражение за другим. В 1705 г. ее окружили в Гродно. Через год, ослабленная и сильно поредевшая, она вырвалась из разрушенного города и ушла в Берестье (Брест), который разорила. Историки до сих пор ломают голову, почему Карл не добил русскую армию, уже побежденную. Вместо этого шведы отправились в Пинск, где стали лагерем. Может, Карл, несколько помешанный на войне, играл в кошки-мышки? Или проявлял благородство, не желая бить лежачего соперника? В 1708 г. он, однако, нанес еще два чувствительных поражения Петру — под Головчином и Шкловом, где разбил превосходящий численно корпус генерала Шереметева. Победу под Головчином шведские историки, несмотря на победы под Ригой и Нарвой, считают самой блестящей победой Карла, а российские предпочитают о ней вообще не упоминать.

Дождливой ночью 3 июля 1708 г. армия шведского короля, насчитывающая не более 17 000 пехоты и кавалерии, стремительно переправившись через реку под прикрытием артиллерии, атаковала 39 000-ю российскую армию и обратила ее в бегство. Несмотря на то что советские историки пытались завысить потери шведов, как и численность их войска (первым это начал делать сам Петр), что они делали и при подведении итогов Полтавской битвы, где шведов вновь было значительно меньше (23 000, включая венгерскую кавалерию и украинских казаков, против 42 000 солдат Петра — почти вдвое меньше), Карл XII в ту славную для себя ночь потерял убитыми лишь 255 человек, тогда как дивизия Шереметева потеряла убитыми 2700 (в десять раз больше!) и еще 630 — пленными. Правда, на этом победы Карла закончились. Поражение Карла под Полтавой в 1709 г. вызвало резкий возврат в антишведскую коалицию поляков и литвинов. На трон вернулся Август, а Кароль Станислав Радзивил помирился с Петром. В самой же Швеции от войны через десять лет устали настолько, что когда узнали, что Карл XII движется в Скандинавию из Турции с новой армией, то даже задумали убить вечно воюющего шведского Александра Македонского. В ноябре 1718 г. у стен норвежской крепости Фридрихстад короля застрелил снайпер (он стрелял в голову в темноте с близкого расстояния, никто из стоящих рядом секретарей Карла его «не увидел»). Шведский король умер как истинный викинг — с оружием в руках, держась за эфес шпаги.

Простые русь-литвины, старики которых еще хорошо помнили чудовищную по своему размаху и бедствиям войну с Алексеем Михайловичем Тишайшим, не видели разницы между шведскими солдатами и солдатами Петра: и те, и другие требовали фураж, взрывали после себя каменные здания как стратегические объекты, занимались мародерством и расстрелами подозрительных. От шведов пострадали Пинск, Слоним, Мир, Несвиж, Клецк, Лиховичи, Вильно (Вильнюс), Минск, Сморгоиь, Радашковичи. Могилев, Шклов. От российской армии более всего пострадали Десна, Витебск, Бешенковичи, Чашники, Орша, Дубровно, Горки, Слуцк, Брест, Гомель, Борисов, Логойск, Гродно. Особенно печальный след армия Петра оставила в Полоцке, расстреляв священников Софийского собора и устроив из храма склад боеприпасов, который позже при отходе взорвали.

Кошмар войны для беларусов продолжался четыре года (с 1704 по 1708-й). Погибло либо бежало из страны до 700 000 местного населения — урон, самый печальный после войны Алексея Михайловича Романова-Тишайшего.

Малоросский (русинский) гетман Иван Мазепа не потому переметнулся на сторону шведского короля, что был просто патологическим изменником. Нет, он остался с Карлом и в самую трудную для короля минуту, когда тот с небольшим отрядом оставил Украину и бежал в Турцию. Чтобы объяснить поведение Мазепы, нужно хорошо знать историю взаимоотношений Руси и Киева со Швецией, долгие годы бывших неразрывно связанными родственными и политическими узами, а позже часто вступавшими в обоюдовыгодные союзы. Швеция уже выручала Русь-Украину — во время войны Хмельницкого с Польшей. Была надежда, что выручит и вo второй раз, избавив от оккупации Московии. Аналогично поступил и литвин-беларус Сапега: он воевал под одними знаменами со шведами не против России, а за Литву. Конечно, Мазепа присягал Петру, но ведь Киев незадолго до этого был отвоеван у Речи Посполитой Алексеем Романовым, и такая присяга шла не от сердца, а по долгу службы. Россия Петра не давала Киеву никаких былых прав и свобод, в отличие от Карла. По этой же причине поляки и некоторые беларусы будут воевать в рядах французской армии Наполеона, ибо французский император пообещает Польше и Литве вернуть суверенитет, которого их грубо лишила Российская империя.

Вот почему русские люди не должны возмущаться, видя портрет Ивана Мазепы на украинских банкнотах — Мазепа пусть и предал Петра и с точки зрения россиян в самом деле изменник, но с точки зрения Украины он, православный русин, не предатель, но герой, бьющийся за свободу своей страны. И если предатель Мазепа, то тогда в России нужно и другого героя объявить предателем — князя Дмитрия Донского, воевавшего не за Русь, а за Золотую Орду Тохтамыша. Не называют предателем историки России и царя-султана Василия III, не пожелавшего помочь гибнущему под напором турок-сельджуков православному Константинополю, отказав ему в помощи. А ведь просил об этой помощи московского государя сам папа Римский. Василий предал православие, но по российским меркам он вовсе не предатель.

Таким образом, 25-летняя Ливонская война 1558 - 1582 гг., казацко-крестьянская война 1648 - 1651 гг. (война Хмельницкого), еще более страшная Отечественная война 1654 - 1667 гг. и 20-летняя Северная война 1700 - 1721 гг. тяжелым бременем легли на плечи русь-литвинов, которые понесли огромные человеческие потери, чьи города подверглись разорению, сожжению и полному уничтожению, как горемычный город Казимир.

Лишь в начале XIX в. число жителей земель Беларуси достигло уровня начала XVIII в.! По другим подсчетам, этот уровень был достигнут уже после войны с Наполеоном, которая прошлась в основном по беларуским землям с запада на восток и с востока на запад, расколов беларуское общество на два лагеря. С одной стороны, гусары белорусского полка с красно-бело-красными киверами под цвет флага ВКЛ сражались против французов, а с другой — беларусы бились в рядах польских улан Понятовского за независимость своего государства, которое в рамках Российской империи, в отличие от Польши и Финляндии, было лишено права именоваться даже княжеством.

Конечно, с точки зрения современной — Беларусь занимает выгодное положение. Но в прошлом это положение было выгодным, пожалуй, лишь в IX-XIII вв., когда через русинские земли проходил торговый путь из варяг в греки. Норманны активно торговали с Русью, переселялись сюда, строили города (норвежец Ренгвальд (Рогволод) приехал в Полоцк, конунг Тур построил Туров, готы из шведского Смоланда основали Смоленск, который вплоть до 1240-х гг. имел теснейшие торговые связи с Готландом, Новгородом и Витебском).

Вся дальнейшая история повергает в уныние; выгоды — никакой. Одни войны, миллионы погибших и раздел территории сильными мира сего.

Такова история Беларуси, история честная, не правленая из Кремля в угоду тому или иному московскому правителю. Конечно, это все прошлое. Современные отношения Беларуси и России не должны более зависеть от истории их взаимоотношений. Но знать историю необходимо. Не знать — преступно. Не зная своей истории, нельзя понимать и настоящего.