«Черный кот» («Ша нуар»)
Это, пожалуй, самый знаменитый французский театр теней (см. «Театр теней»), слава которого гремела в Париже целых десять лет с 1887 до 1897 г. Каждая его премьера становилась событием, о ней говорили, писали в газетах, обсуждали в светских беседах.
«Ша нуар» в переводе означает черный кот. Как он родился? Художник Анри Ривьер однажды сидел в кафе, слушал выступление певца, потом стал вырезать из салфеток и картона человечков и показывать иллюстрации к песням. Это всем так понравилось, что Анри Ривьер создал собственный театр теней. В нем работали известные французские художники Каран де Аш, Анри Сомм и др. «Черный кот» был большим театром: в представлениях участвовали 10–15 человек! Огромное внимание Анри Ривьер уделял световым эффектам: для каждого спектакля изготовляли специальные цветные стекла. Тяжелые цинковые теневые фигуры передвигались с помощью сложных механизмов. Их возили по сцене на специальных рельсах.
Чугмал Иосиф Христиан (1783–1855)
Известный немецкий изобретатель, конструктор кукол-автоматов (см. «Автоматы»). Объездил много стран Западной и Восточной Европы, выступая со своими «самодвижущимися куклами». Об этом сохранилось немало воспоминаний. Благодаря им, мы и сегодня можем «побывать» на представлении «тирольского механика».
«…Во вторник на масленице маменька повезла нас смотреть приезжего Тирольца, который называет себя механиком природы. В зале был устроен маленький театр; не больше твоего большого комода. Тиролец сам стоял впереди, не на сцене, он бы не поместился там, а возле кресел, в которых мы сидели. Когда занавес подняли, он поклонился нам и сказал: „Позвольте, почтенная публика, представить вам актеров?“
— Очень хорошо, — отвечал кто-то, — да где же они?
— Здесь, — сказал Тиролец и, подвинув ногою сундук, вынул из него самую миленькую на свете куклу.
Вообрази, Аннушка! Личико у нее было такое хорошенькое, что нельзя рассказать; прекрасные волосы падали на плечи из-под голубой бархатной с перьями шапочки. На кукле были надеты голубая куртка, белое нижнее платье и башмачки. Тиролец показал нам этого актера. Мы рассмотрели. Это была простая, деревянная кукла, у которой ножки и ручки гнулись и болтались, как тряпочки. Через сцену протянут канат, Тиролец просто посадил на него верхом куклу и сказал ей: „Ну, Лепорелло, кланяйся же публике“.
Кукла сняла шапку, помахала ею в воздухе и начала премило кивать нам головкою Тиролец прибавил, обращаясь к ней: „Делай же все, что умеешь, хорошенько, не упади, не забудь чего-нибудь“. Кукла то кивала головою утвердительно, то вертела ею отрицательно. Заиграла музыка, канат раскачался, и маленький Лепорелло вдруг совсем ожил. Вообрази, Аннушка: он премило качался с боку на бок, становился на ножки, потом спускался ножками с веревки, держась за нее руками; вертелся, ложился на спину и на грудь, крутился, перегибался, да как все мило и ловко, и сколько было силы в руках и ногах, нельзя верить, чтоб то была кукла. Когда Тиролец поднес ее к нам снова, кто-то из райка спросил: „А что, говорит ли она?“ Тиролец улыбнулся и, постучав по голове куклы пальцем, сказал: „Нет, потому что все, что должно быть тут (в голове), у моего Лепорелло в ногах и руках: чтоб вложить в куклу ум и душу у людей не достанет искусства“… После этого являлись из сундука другие актеры — куклы. Они плясали, прыгали, провертывались сквозь обручи, ездили верхом на крошечных деревянных лошадках, наливали друг другу вино из бутылки в стаканы, чокались и даже пили. Это чудесно!» (Письмо Кати У-й к Аннушке П — й //Детская библиотека. 1838. Ч.2. № 3. С. 130–131).