После ночи беспокойного сна, когда их встретил тяжелым хмурым небом град Петров, и были живы ещё в сознании и памяти Маргариты те страшные картины недавних видений, и величественный вид на фоне темных облаков ещё более торжественным и поражающим — даже немного пугающим — выглядел облик последнего из городов в обширной программе их путешествия.

И так же, как стали постепенно рассеиваться грозовые тучи, сменяясь пушистыми белыми, словно кусочки легчайшей ваты, облаками, отступили страх и тревожности — и на лицах расцвели улыбки.

Аделька довольно приплясывала, держа в своих крохотных ручках руки Маргариты, уже заметно потеплевшие с момента утреннего волнения, незаметным образом успевшего бесследно рассеяться в лучах теплого солнца и под плавящим ледяные оковы ласковым взглядом родных глаз с почти осязаемым росчерком поддержки.

Алишер и Розалинда не переставали смотреть по сторонам из окон микроавтобуса, что вез их в, где компания сможет отдохнуть после дороги и спокойно спланировать последние дни общения с восточной Европой. И всё вокруг было исполнено величия, всё дышало им.

Уже больше трех столетий Петербург являет миру свой гордый и величавый вид. Совсем немного городов мира могут с ним сравнится в стремительности своего рождения, развития и расцвета… Едва ли найдется ещё другой такой — дерзкий и отчаянный, ещё с колыбели посягнувший на право стать в единый ряд с первыми городами Европы, камень-город, на берегах Балтийского моря. Петербург стал тем окном, через которое Россия открыла для себя Европу, а Европа — увидела Россию, что задало уникальный исторический, архитектурный и художественный образ Северной столицы.

Самый изящный из российских городов притягивает своим особенным характером и интеллигентностью. И дело не только в самом его облике, но и в трогательной культуре коренных его жителей, которая часто является поводом для шуток и гордости. В это с трудом верится, но кое-где ещё в Питере — например, в час-пик в метро — еще можно услышать фразы «Прошу извинить» и «Будьте добры». Санкт-Петербург — пожалуй, самый масштабный эксперимент по скрещиванию европейского порядка и русской душевности. Он продолжается уже не одно столетие, и, смеем заметить — вполне успешно.

Одни готовы круглосуточно воспевать дифирамбы городу, другие же — критикуют этот город за мрачность и депрессивность, за стабильно серое небо и облезлые дворы.

Равнодушными к себе этот город не оставляет. И даже скептики в душе понимают, что меланхолия здесь — вовсе иной природы. Когда тяжеленные тучи в хмурый полдень наползают на золотой шпиль Адмиралтейства, то вполне верится, что и без солнца на берегах Невы можно вполне себе высококультурно существовать. Это вам не гуляния на Красной площади на фоне азиатского Кремля. Питер, как ни крути — Европа, ну или то самое пресловутое «евроокно», которое так старательно рубил дальновидный Петр I.

Бросовая земля, проклятое место — как тут «ногою твердой стать при море» — кругом хляби болотные.

Поистине, земноводное чудо, столица империи в её мизинце. Но, мечта Петра, она превзойдет образец — Лондон — столицу империи в устье реки, впадающей в море, порт и верфь. С суши ехать — неказистый, что первым видят сейчас приезжающие — задворки, а его строили с расчетом, что в город будут вплывать, и что тогда видят — грандиозный фасад. Нет в мире другой столицы, в которой на одной стороне реки — Сенат, Синод, (высший церковный совет), Кафедральный собор, Адмиралтейство, главная императорская резиденция, главный городской сад, а на другой стороне — Академия художеств, дворец губернатора, Университет, Академия наук, первый музей, биржа, крепость, с которой берет основание город, а в ней — императорская усыпальница, главная тюрьма, главный монетный двор. Мало того, что Нева, это фактически — центральная улица Петербурга, ещё и центральная сухопутная улица названа в честь Невы — Невский проспект.

Северная столица начиналась с каторги, рабочие мужики жили под открытым небом, землю таскали в подолах рубах. От цинги и дизентерии одно спасение — водка, настоянная на сосновых шишках, по-теперешнему — джин. Не меньше ста тысяч душ легло костьми в основание города. Людей вольных переселяют тоже насильно. Само слово «Нева» — «Нево» по-фински то и значит — «болото», жизнь на нем считается государевой службой — отлучаться нельзя.

Знаменитая традиция — пушечный выстрел в полдень — ещё один день в истории Санкт-Петербурга и ещё один день — в жизни наших героев. Теперь можно понежить своё тело под теплыми струями душа и на мягкой перине прежде чем начать знакомство с уникальной архитектурой города, его достопримечательностями, его духом.

Величественные архитектурные ансамбли Петербурга раскинулись по берегам широкой и полноводной Невы, украсили лучи проспектов и пространства площадей. Гранитные уступы набережных, металлические стрелы разводных мостов, выразительные силуэты храмов, дворцов и монументов, музеи, театры и библиотеки составляют мировую славу города на Неве. Они являются неоспоримым гимном таланту российских и европейских зодчих, инженеров, живописцев, скульпторов, ученых, литераторов, актеров, музыкантов и стали впечатляющим итогом упорного и вдохновенного созидательного труда всех тех, кто воплотил наяву мечту Петра Великого.

Три итальянца постарались во славу архитектурного Петербурга — Трезини, Растрелли и Росси — золотое сечение храмов и дворцов своей южной родины они перенесли в Северную пальмиру, став русскими архитекторами.

Обзор Ангела — шпилем Петропавловского собора впервые нарушен вековой запрет строить что-либо выше колокольни Ивана Великого в московском Кремле. Петропавловский останется самым высоким сооружением империи вплоть до постройки нового — Исакиевского собора, а ангела-хранителя города и тогда можно было рассмотреть только в подзорную трубу с противоположного берега Невы.

После традиционной Московии — новый город северо-европейского образца. Эти камни и эти воды помнят самого великого основателя — Петра Алексеевича, нашего самого рьяного западника на троне, выросшего с близости от немецкой слободы (немцами тогда называли всех иностранцев — ну, как немой, по-русски сказать не может), с населявшими её отнюдь не сливками европейского общества — в Россию ехали не от хорошей жизни, порою, и вовсе скрываясь от правосудия, разные проходимцы, авантюристы и прочие джентльмены удачи.

Вы не поверите, насколько сложно было выбрать отправную точку — глаза так и разбегались от многочисленных статей в ярких проспектах и путеводителях — и только лично посетив город, вы сможете в полной мере разделить всё смятение чувств наших путешественников.

Перевесом в детские голоса решено было начать с посещения необыкновенного места — стать врачом или строителем, получить водительские права, стать фермером или ведущим на радио, положить зарплату под проценты в банк и потушить горящий дом — все это возможно в детском городе профессий «Кидбург». Здесь все по-настоящему: есть больница, супермаркет, ферма, университет, порт, биржа труда и городской парк. На входе каждому новому гражданину выдают паспорт, после чего начинается самое интересное — дети обучаются основам понравившейся профессии, работают и получают зарплату, которую можно потратить на развлечения, либо положить в детский банк.

Для малышей на территории Кидбурга есть «мягкий музей» с игрушками и подушками. Родителям категорически запрещено вмешиваться в детские дела, в противном случае их могут оштрафовать или даже посадить в тюрьму. Из дозволенного — прогулки по парку и посиделки в кафе.

А попробовать захотелось всё — и задержаться на этом островке детской самостоятельности, и вспомнились юные железнодорожники из Харькова, что усердно и со всей ответственностью несут свою нелегкую службу, обеспечивая комфорт и безопасность взрослых и маленьких пассажиров на малой железной дороге, а благодаря примеру взрослых, маленькие, но уже такие незаменимые члены команды имели представление о врачебной профессии, о ювелирном деле, быте фермера, работе танцора балета, модельера и музыкального исполнителя, но так заманчиво попробовать всё самому и постараться, как стараются мама и папа.

И больших усилий стоило уговорить Аделину и Рози с Алишером, что впереди их ожидает ещё много не менее интересных мест, как, например — «Питерленд» — самый большой крытый аквапарк в России. Его главная фишка — огромный купол, покрытый специальной пропускающей ультрафиолетовой пленкой, которая позволяет загорать круглый год. Внутри — волновой бассейн, пять горок, бассейн для дайвинга, несколько видов саун и бань, детский городок с горками, «лягушатниками» и пять небольших джакузи. На территории аквапарка есть несколько кафе и ресторанов, где можно выпить полезный для организма свежевыжатый сок и перекусить питательным сэндвичем для восстановления сил после плавания. В этот раз Аделька чувствовала себя в воде уже гораздо увереннее.

И неизменно интересующая детей тема природы и всего окружающего разнообразия букашек-таракашек, жучков-паучков и птичек-рыбок — в зоологическом музее, экспозиция которого насчитывает тысячи экземпляров и является одной из крупнейших в мире, самые интересные из которых — чучело гигантской анаконды, животные-уродцы, привезенные в Россию еще императором Петром I, и крупнейший в мире скелет синего кита, скелеты мамонтов, огромный скелет динозавра, чучело и скелет тасманийского волка, а также зрелищные диорамы, которые с точностью воссоздают естественную среду обитания животных. И точно совершаешь увлекательное и познавательное путешествие сквозь пространство и время, имея редкую возможность увидеть, какой была земля задолго до твоего рождения и какие виды населяли её тогда, как они изменились, и какими стали сейчас.

И кто же откажется от посещения океанариума с несколькими тематическими зонами: с обитателями российских пресноводных водоемов, с рыбами Южной Америки, Африки и Юго-Восточной Азии, с открытыми акульими аквариумами, с затонувшим кораблем, коралловыми зарослями и опасными хищниками? Самые интересные часы посещения океанариума — вечерние, когда проводится шоу-кормление акул и других обитателей. Обязательно стоит заглянуть и в тюленариум, где можно погладить серых балтийских тюленей и посмотреть ежедневную шоу-программу, во время которой морские млекопитающие выполняют сложные трюки, что заставило вспомнить посещение харьковского дельфинария.

Одинаково интересным, как взрослым, так и детям стал визит в Интерактивный музей занимательной науки «ЛабиринтУм», где просто огромное количество удивительных экспонатов и механизмов, которые можно трогать и приводить в действие, демонстрируют законы физики, химии и биологии, а главные методы познания здесь — игра и эксперимент, и каждый день профессиональные актеры проводят зрелищные шоу в форме веселых и увлекательных физических опытов и химических превращений. И это захватывающее приключение послужило отличным продолжения посещения киевского «Экспериментаниума», дополнительно значительно улучшив настроение.

А интерактивный музей «Muzeus» дарит возможность оказаться в настоящей машине времени. Здесь ребенок может перевоплотиться в пирата, храброго рыцаря или археолога. В процессе игры проводятся мастер-классы и квесты, дегустации и активные игры, викторины и обучение песочной анимации. Ребята штурмуют крепости и кормят птеродактиля, учатся стрелять из лука и разгадывать головоломки, решают шахматные задачи и осваивают фокусы, играют в пиратский боулинг и слушают страшные сказки о колдунах и драконах. В роли рассказчиков и проводников выступают жители игровых зон — трюм корабля дети исследуют вместе с пиратом Джеком, а рецепты волшебных зелий узнают от колдуньи из лесного домика.

Бесспорным сокровищем не только Петербурга, но и всей России является музей Эрмитаж в бывшей императорской резиденции прекрасного Зимнего дворца с одной из величайших коллекций произведений мирового искусства, но далеко не все знают, что экскурсионные программы в Эрмитаже рассчитаны на детей самых различных возрастов: есть тематические занятия для малышей и интерактивные программы для подростков. Увлекательные игровые задания позволяют ребятам самостоятельно знакомиться с залами и коллекциями музея. Можно просто послушать лекцию по истории в сопровождении занимательных мультимедийных презентаций. Либо, вооружившись картой, отправиться на самостоятельную прогулку по залам: увидеть мумии, кареты, царский трон, рыцарские доспехи, турнирное и парадное оружие и другие интересные экспонаты.

Гранд-макет «Россия»- самый большой макет страны в мире, где представлены все города и регионы России — от Калининграда до Владивостока и от Кавказа до Сибири, где разбросаны дома, вышки, жилые кварталы, железные дороги, автострады и тысячи миниатюрных фигурок, составляющих мини-сценки из жизни городов, все движется, светится, мигает и шумит — работают светофоры, едут автомобили, гудят поезда, меняются времена года и время суток. И чувствуешь себя сказочным Гулливером в этом мире в миниатюре — и это гораздо более масштабная инсталляция, чем, к примеру, виденный ими уже парк «Киев в миниатюре».

И вот, когда детская жажда впечатлений и приключений была удовлетворена, можно было продолжить знакомство с городом более пристально — предварительно отведав шоколадного мороженого и дополнив его чашечкой капуччино.

И где это лучше всего делать, как не в Петропавловской крепости, сердце Петербурга, сооружении с которого началось строительство северной столицы России? Петропавловская крепость — историческое ядро Петербурга, один из уникальных историко-архитектурных ансамблей города, расположен на Заячьем острове. Усыпальница российских императоров и членов их семей, пантеон Романовых, долгое время бывший главной политической тюрьмой России. Здесь стоит провести как минимум полдня: полазить по бастионам, изучить политическую тюрьму Трубецкого бастиона, в которой успела побывать вся питерская интеллигенция, подняться на колокольню и заглянуть в Комендантский дом, чтобы узнать, как жили люди несколько веков назад.

Великие самодержцы из рода Романовых нашли упокоение в Петропавловском соборе, начиная с основателя империи и города, который посетили наши герои, дабы приобщиться к славной истории великого государства и собранию легендарных имен в одном некрополе, где каждое из надгробий может поведать удивительные человеческие судьбы российских самодержцев..

Можно теперь под самого Петра примерять город его — ровно в рост Марка, два метра четыре сантиметра — удивительный факт. А тогда люди были гораздо ниже ростом, и в России Петр выглядел великаном — огромный царь огромной страны.

Основатель империи — аж четырнадцатый ребенок в семье царя Алексея Михайловича от его второй жены Натальи Нарышкиной, казалось, править ему не суждено… От смерти Алексея Михайловича до полноправного воцарения Петра Алексеевича пройдет двадцать лет.

В Петре жили какие-то детские любопытство и жестокость, так дети хотят распотрошить любимую куклу, чтобы увидеть, что у неё внутри — как-то, завидев в анатомическом театре искусно препарированный трупик младенца, он кинулся с галереи … целовать трупик, а в другом городе, заметив омерзение на лицах сопровождавших его людей, заставит свою свиту … зубами разрывать мускулы трупа. Чего только стоили его пропаганда табакокурения и попытки спаивания водкой даже беременных женщин — а вот здесь Марк был бы с ним категорически не согласен — отсутствие вредных привычек было одним из его неоспоримых достоинств. Как выражались о Петре современники — «Государь очень добрый и очень злой, у него характер — совершенно характер его страны» И тут Марк был схож с государем — такое же сочетание детской нежности и эмоциональности с некоторой нравственной незрелостью.

С другой стороны — это был очень скромный и лично очень честный император, при том, что у него не было собственных денег — как истый самодержец, он распоряжался всей казной. Царь — универсальный мастеровой и самый обучаемый из русских самодержцев — и плотник, и артиллерист, и мореплаватель. И Джон был с ним солидарен, как знаток и мастер ремесел, уже позже рассматривая в другом музее рукодельные плоды неуемного монаршего трудолюбия. А Питер может гордиться тем, что носит имя не только евангельского апостола, но и прославленного императора российского. Деяния великого государя также были великими и многогранными, и тут в пору будет вспомнить высказывание Наполеона о том самом маленьком шкафчике в голландском музее Петра, в котором он по местному обычаю спал — сидя, сложившись почти в трое: «Для великого человека ни что не бывает малым». Царю-мастеровому как нельзя лучше подошла царица-прачка — Марта-Екатерина, которая только одна умела гасить приступы гнева царя, обняв его, положив его голову себе на колени. И уже с этим именем связано несколько из множества легенд, возникавших с самого основания династии. Одна из них состоит в том, что само право Петра Алексеевича Романова на российский престол является весьма сомнительным — мать его, царица Наталья, девица Нарышкина, родила, де, младенца женского пола, которого тайно заменили на мальчика-немчонка, оттого царь так и благоволил немцам, отсюда и вторая связанная с ним легенда о завещании Петра Великого — всем следующим государям брать в жены немок. Если такое имело место, то воля его выполнялась неукоснительно. Стало быть — русские цари, они и не русские вовсе: каждый раз — сын немки и муж немки, с прогрессирующим убыванием доли русской крови в русских самодержцах. И третья легенда — царя иноземцы подменили, и настоящий Петр в темнице томится либо вовсе погублен басурманами, а вместо него с «Великим русским посольством» вернулся подменный царь — русский не мог так ненавидеть традиции родной старины.

Швеция — она вон где, а Полтава — она вон где, в украинских полях на месте современных картофельных самозахватов и произошло главное сражение, которое и решило судьбу отечества — пир победителей вместе с пленными шведскими генералами посреди заваленного трупами поля, и Петр после победы окончательной принимает на себя звание императора. Поначалу, в Швеции ещё жили настроения реванша, но потом шведы занялись делами внутренними, став сказочно благополучной страной… второго ряда.

Великий отец-основатель не смог воспитать достойного сына-продолжателя. Самое громкое и самое щекотливое дело петровской эпохи — «дело царевича Алексея». Уж на что Иван грозный был душегубец, но сына своего убил в припадке и каялся, а тут — вынести приговор. Сводную сестру — царевну Софью, подстрекателя вооруженного бунта Петр и пальцем не тронул… На самом деле, заговора не было — были разговоры, и по натуре безынициативный, Алексей вряд ли был способен на решительные действия. Страшнее для Петра было то, что после всех его стараний на троне будет, пусть пока и пассивный, но противник его идей.

Блистательное двадцатилетнее правление дочери его — Елизаветы Петровны, совершившей бескровный переворот, восстановив свои законные права. Когда Елизавета не может идти быстро — длинные юбки мешают, то кумовья-гвардейцы на своих плечах вносят во дворец куму-цесаревну — вот такой он был, первый штурм Зимнего. Вообще, за время своего царствования, она не привела в исполнение ни одного смертного приговора, всё больше отдавая предпочтение балам, моде, архитектурным и кулинарным роскошествам, показав всему миру, что значит «царская роскошь». И после не случившегося замужества с Людовиком XV, Елизавета слыла франкофилкой, вместо немцев, напустив в страну французов — учителей танцев и языка, поваров и ювелиров, художников и музыкантов, а французский язык на долгое время станет вторым родным для русской аристократии — с тем самым, неясным, картавым произношением. Великий русский поэт и гениальный пророк своего отечества Александр Пушкин и вовсе заслужил своё лицейское прозвище «француз», и даже на жаркой родине его предка — «Арапа Петра Великого», выкупленного за табак младшего сына князя одного из многочисленных африканских племен, знают его произведения и отмечают шестого июня день рождения знаменитого соплеменника — Пушкин, он и в Африке — Пушкин. А Лев Толстой для своего первого издания «Войны и мира» не делал перевода огромных французских диалогов. И в музеях, которые они посетят дальше, Маргарита с интересом будет рассматривать и пытаться прочесть французские рукописи великих русских писателей — вот как всё переплелось. И благосклонность императрицы к Украине вместе с её тайным мужем Алексеем Розумовским — добродушным и немного ленивым красавцем-певчим, ради которого она восстановила ненавистное Петру после предательства Мазепы гетманство.

Преемник Елизаветы на престоле — трагическая и далеко не однозначная фигура её племянника, сына её родной сестры Анны Петровны — Петера Ульриха, в православии — Петра Федоровича, не понимавшего России, обесценившего подписанным мирным договором пролитую в Русско-Прусской войне русскую кровь, в то же время старавшийся дать стране необходимые реформы, приближая к державам Европы.

И жена Петра Федоровича — в православии Екатерина Алексеевна, из маленького немецкого княжества, сделавшая для России несоизмеримо много и прозванная Великой. Ещё скучающей невестой наследника царского престола, занявшаяся самообразованием и самовоспитанием, общалась с Ломоносовым, первая ввела оспопрививание в России, вела переписку с французскими вольнодумцами, скупая их библиотеки и коллекционируя наилучшие произведения искусства — была бы рада узнать, что её начинания приумножены, и огромное количество туристов восхищенно взирают на эти предметы в галереях музея. В литературе оставившая более тридцати пьес и сказок, полных чисто русских суеверий и фольклорных персонажей, хотя до самой смерти она писала с ошибками и говорила с акцентом: «Надеюсь, что мои грешные падежи никому вреда не нанесут» (Екатерина II), а её произведения наполнены неповторимым юмором и жизненной мудростью — «Счастье не так слепо, как его себе представляют» (Екатерина II). Пережившая разочарование и нелюбимого мужа, сменившая тринадцать фаворитов — не Бог весть сколько по современным меркам — самыми знаменитыми из которых были Григорий Орлов и Григорий Потемкин, сделавших карьеру государственных мужей, успешно вела внешнюю политику, а в делах внутренних способствовавшая расцвету литературы, науки и искусств, подавившая волну «пугачевского» бунта и череду самозванцев, претендующих на престол, утвердила высшую вольность дворянства — вот так, по своей воле управлять не только природными ресурсами своей вотчины, садами, полями и угодьями, а и подвластными людьми, населявшими их земли — крестьянскими душами. Увенчавшая и свою немеркнущую славу знаменитым конным монументом Петру І на не менее знаменитом «Гром-камне» на площади Декабристов — «Петру І — Екатерина ІІ» гласит дарственная надпись «Медного всадника» — и как будто здесь идет не порядковое исчисление правящих Петров и Екатерин, а великая преемственность монархов: Он — Петр — начал первым, она — Екатерина — продолжила второй. Как мать не проявившая себя, зато воспитавшая последующего монарха — миротворца: про царствие сына Павла точно забыто — внука Александра видела она своим преемником. Разве могла подумать императрица, картинно разъезжая на белом коне в день переворота, который она считала почти революцией, что после смерти ей суждено будет ещё раз соединиться с нелюбимым мужем — после его посмертной коронации и перезахоронения.

Император Павел — мистик и рыцарь на троне, самый пожилой царевич за всю историю правления, русский «Гамлет» — единственный сын императора не получил право на царствование после смерти отца, а должен был дожидаться конца правления матери, больше интересовавшийся учениями на плацу, издавший великое множество непоследовательных указов, из всего наследия которого переживет его лишь «печатный» шаг почетного караула да эхо в подземельях Гатчинского дворца, на вопрос «Кто здесь правил?», отвечающее: «Павел»… Он, видимо, был всё же сыном Петра федоровича — слишком явственны черты Петра III в Павле I и последующих Романовых.

С убийством Павла I заканчивается в России политическое восемнадцатое столетие — то был последний дворцовый переворот, и он будет тяготеть всё царствование Александра I. После сыноубийц — Ивана Грозного и Петра I и мужеубийцы — Екатерины II — на троне отцеубийца Александр I. Видимо, ему обещали неприкосновенность жизни отца — или он хотел в это верить… Высокий, стройный, не в пример родителю, с ангельским ликом на царственном челе, с самого начала своего правления, Александр прямо заявил, что будет править «по уму и по сердцу бабки нашей — Екатерины Великой». Из его молодых друзей — отпрысков лучших родов — был образован негласный комитет под председательством императора, и за чашечкой кофе готовился план реформ, возбудивших умы и давших надежду будущим декабристам. Путаные отношения страны-оплота монархизма с революционной Францией и «Корсиканским выскочкой» Наполеоном — гроза 1812 года не за горами… Сложная многоходовая шахматная партия противостояния двух титанов мысли и харизмы. Ужасное поражение при Аустерлице — и тихое и торжественное, высокое и спокойное небо Аустерлица, в которое смотрит Андрей Болконский в «Войне и мире», и блиставшие гении главнокомандующего Михаила Кутузова, командующих Михаила Барклай — де — Толли и Петра Багратиона (а солдаты, они ещё произносили грузинскую фамилию командующего как три разных слова «Бог Рати Он») и Дениса Давыдова — поэта и одного из командиров партизанского движения, и более, чем странный, маневр сдачи Москвы и колоссальных масштабов пожар…

А перед этим ужасом с языками почти адового пламени — вошедшее в историю генеральное и генеральское — Бородинское сражение, о котором наши путешественники узнали посещая панораму в Москве. Великое противостояние, в котором ни одна из армий не уступила. Тяжелейшее отступление французов по опустошенным землям, попавшихся в ловушку обстоятельств и своей самоуверенности, недооценивших русский народ, подгоняемые, как говорили в народе, «Генералом Морозом», и после Лейпцигской битвы народов — русский заграничный поход.

И от того, что в день взятия Парижа работали окрестные кафе, и произошло событие, о котором гласит памятная мемориальная доска — казаки впервые произнесли своё знаменитое быстро (отметить взятие Парижа, выпить-закусить), на этой вершине появился предок современных заведений быстрого питания, а гвардейские офицеры были слишком хорошо воспитаны и слишком хорошо знали французский язык, чтобы их можно было принять за совсем чужих — такова русская страница в истории Франции, а пир победителей привел, вероятно, к крупнейшему в мире ресторанному долгу. Император Александр — миротворец и избавитель Европы.

Первый послевоенный конгресс стран Европы проводят в Аахене — городе легендарного императора Карла Великого, и Францию на нем представляет тот самый герцог Дюк Ришелье, памятник которому стоит у Потемкинской лестницы в Одессе — такое себе кадровое передвижение по горизонтали: южный русский наместник равняется французскому премьеру — Париж тогда стоил не мессы, а Одессы, которая, к слову сказать, при герцоге и выхлопотанной им свободной экономической зоны процветала наравне со столицами.

И выше Александрийского столпа — только Пушкинский, нерукотворный памятник. Считалось, что у государя ангельский лик, и на вершине этого памятника царю поставили не скульптуру самого Александра, а ангела с лицом императора, которому преподнесли титул Благословенного.

К концу своей жизни император Александр будет вспоминать, как десять лет назад на Елисейских полях он, триумфатор, принимал парад победы, и кто-то из толпы парижан крикнул ему: «Мы давно ждали Ваше Величество!», и Александр милостива ответил на это: «Храбрость ваших солдат задержала меня.», и всё это тогда занимало его… Ноша оказалась непосильной. Вместо неё — усталость, опустошение, разочарование… И такой странной кажется его скоротечная болезнь…

По легенде, он тайно отошел от дел, продолжив свою жизнь под именем богомольного старца Федора Кузьмича, а его жена — императрица Елизавета последовала примеру мужа, став затворницей, известной как Вера Молчальница.

А ведь когда-то, молодым артиллеристом, Бонапарт мечтал служить в России — удержало то, что иностранных офицеров в русскую армию брали с потерей одного чина, а в стремлении основать династию и породниться с домом Романовых, взяв в жены русскую царевну, он был более настойчив — русские отвечают витиеватым отказом. Интересно, если бы русские дали согласие — каким бы путем пошли отношения двух государств?

«Много прапорщик и немного — Петр Великий» — Николай Павлович, последний российский император, одна натура которого ознаменовала целую эпоху — Николаевскую Россию, с которой начинается великая русская классика, и самый первый день чьего царствования ознаменовался кровавым восстанием, известным как восстание Декабристов.

Второй брат бездетного Александра — Константин, живший и служивший в Варшаве, представляет Романовых в Польше, заключив морганатический брак не с ровней себе, лишился права претендовать на российский престол, и тоже был бездетен. Решено передать правление следующему брату — Николаю.

Обреченное восстание поднял цвет высшего класса — сыны самых известных дворянских фамилий — государственный строй заслуживал насильственного изменения. В России не казнили полвека, от Пугачева. Знаменитый рисунок Пушкина, лично знакомого со всеми казненными — и зачеркнутая надпись «и я бы мог, как шут…», только случайность избавила великого русского поэта от того, чтобы разделить их судьбу — когда он самовольно ехал из ссылки в Петербург на коронацию Николая, дорогу его экипажу перебежал заяц — в те времена это считалось предзнаменованием похуже черной кошки, и Пушкин повернул назад. Это было, наверно, самое неподготовленное и неорганизованное восстание, какое видели в России, это о них потом скажут «как же далеки они были от народа». Сто двадцать один человек сослан в Сибирь на каторгу, за двенадцатью — добровольно поехали их молоденькие жены. Ни один из декабристов не опустился и не спился — находили силы учить детей, вести хозяйство, умудрялись выращивать в тайге виноград. Ровно через тридцать лет всех выживших — сорок мужчин и девять женщин — простит следующий царь — Александр II.

И известный по хрестоматийным произведениям — несусветный расцвет бюрократизма при Николае I, и даже школы империи были поделены на округа, как у военных, и знаменитая жандармерия — высшая полиция, занимающаяся всеми аспектами жизни в империи, показывая пример, «как нужно Родину любить» — державное самомнение исключает частное сомнение. Процветание поверхностного идеального порядка и педантизма и главная патриотическая триада: Православие — Самодержавие — Народность. Закономерно, что именно тогда был создан Гимн Российской империи «Боже, царя храни!» — на музыку Александра Львова, слова Жуковского при участии Пушкина.

Севастопольская трагедия, явившая, вот уж действительно, широкую панораму технического отставания России, разгромное поражение в Крымской войне — и скоропостижная смерть государя вызовет слухи именно о самоубийстве, но глубоко религиозный человек, Николай вряд ли мог решиться на такое, но мог искать смерти, не в состоянии пережить краха своей эпохи — его смерть встретили почти с облегчением и распитием шампанского вопреки объявленному трауру.

Мало кого так готовили к престолу, как Александра II — образованием и воспитанием Великого князя занимался целый штат преподавателей во главе с корифеем от поэзии Жуковским. Последним пунктом обширной программы обучения значились два огромных путешествия августейшего ученика — по России и по Европе. Будущий правитель огромной державы смог оценить размеры доставшейся ему империи, а щедрый на сравнения Жуковский говорил, что это лишь оглавление книги, которую только предстоит прочесть — предшественники, значит, они и оглавления не открывали. Европейская часть путешествия завершается в Англии, где на троне, пока ещё не замужняя, королева Виктория. Англия месяц торжественно принимает русского цесаревича. Если бы и впрямь роман с юной английской королевой, и если бы, бросив Россию, русский наследник уехал бы в Англию принцем-консортом, и от того две величайшие империи заключили бы союз — то да, вся мировая история пошла бы другим путем. Но, нет, невероятный альянс не мыслим, и Александр женится на рекомендованной ему немецкой принцессе.

Крестьянскую волю дали по неволе. Потребность решить крестьянский вопрос уже давно перезрела. Обнародовать манифест решено было в прощенное воскресенье — 5 марта 1861 года. Даже сами творцы реформы понимали, что обманывают ожидания деревни. Помещики, мало того, что получал компенсацию за земельный надел, так мужик ещё должен был выплачивать долг казне за свою свободу и землю, да ещё с процентами — был неимущий крепостной, а стал свободный должник. И впервые в русской истории будет поднято красное знамя крестьянского бунта против произвола власти. Везде одно и тоже — мятежи и волнения, и пометка Александра — «грустно и непонятно».

В тот же период Аляску почти навязали Америке за вполне скромную сумму — истребив почти всех морских бобров, русские не знали, что дальше делать, а американцы потом будут в этих землях находить золото.

Эпоха реформ возбудила общественность. Некрасов, Островский, Достоевский, Тургенев, Чернышевский, Лев Толстой и Григорович — ведущие имена не только в передовой литературе того времени, но и в общественной жизни, и «священное писание» всех революционных умов — «Что делать?». Первая попытка создания правового государства и адвокатура мирового уровня, военная реформа и стремительное развитие капитализма. И знаменитый третий проклятый русский вопрос — «Кому на Руси жить хорошо?».

Бунтари-передвижники от живописи, уже ставшие классикой, и чьи работы послужили началом собрания Третьяковской галереи.

И начало чего-то немыслимого — русский стреляет в своего царя, рождение русского терроризма и тайной организации социалистов. Когда-то гадалка царю предсказала, что он переживет семь покушений, и непонятно — в результате седьмого — погибнет или уцелеет в ходе этой «охоты на царя»? Государь скончался от смертельного ранения взрывом бомбы. Ни каким революционным толчком это убийство не послужило, вызвало только ужас и оторопь, а идиллическая Россия с царем-батюшкой и его верноподданным народом перестала существовать.

Преемник его — Александр Александрович, Александр III Миротворец, он считался самым русским, самым строгим, самым консервативным и самым спокойным царем, единственный, при ком не начали ни одной большой войны. Как и при Николае I, царствие его начинается с пяти повешенных в деле о цареубийстве — убийстве его отца.

Рыбалку на гатчинских прудах очень любил Александр III, и когда его пытались отвлечь, император отвечал, что Европа подождет, пока русский царь наловит себе окушков — и Европа ждала. Западное представление о России и русском царе — огромный бурый медведь — огромный Александр III подтверждал, как ни кто другой, но этот медведь так ни разу не вылез из своей берлоги для большой драки. Именно при Александре III бело-сине-красное полотнище, прежде торговый флаг России, сделали государственным.

Стартовав при Александре-отце, русский капитализм при Александре-сыне подошел к своему расцвету, и впервые государственный бюджет с профицитом — доходы превышают расходы. Эпоха сбережения сил и сбережений буквальных.

И никогда врач и учитель не будут так высоко ценимы в России — во всех смыслах этого понятия. Ремонт дорог и страхование, сберегательные кассы и сиротские дома — системно и повсеместно вершились «малые дела».

Восходит звезда виднейшего деятеля рубежа веков — Витте.

Пышное цветение культуры, особенно музыкальной — император знатный меломан, и даже сам музицирует, по собственному выражению «недурственно» и громкая слава Петра Ильича Чайковского, уже при жизни ставшего признанным мировым классиком.

Попытка управлять умами и обезопасить себя от самого вольнодумного класса, рабочей и городской бедноты, вылилась в ряд анти-реформ в образовании и власть цензуры. Но, именно университетскими коридорами в Россию приходит марксизм.

Могучий богатырь, которому и пятидесяти не было угас за месяц в Ливадийском дворце в Крыму, куда царская семья приехала поправить здоровье самодержца. Великан здоровяк Александр очень измучен болезнью и сильно исхудал — ему почти ничего нельзя есть, он уже не может ни ходить, ни лежать и почти не может уснуть. Император умер сидя в кресле в кабинете Ливадийского дворца.

Вторая и совсем другая, предполагаемая, половина царствования Александра III — путь спокойного либерализма. При жизни императора было много спокойствия и мало либерализма.

И вот, экскурсия подходит к своему завершению, и остается только взглянуть на место захоронения останков семьи последнего российского императора, у которого и остановились путешественники.

Первая в России киносъемка и первая хроника исторических событий — коронация Николая II — лидер мирового кинопроката в первое лето мирового кинематографа. Никто тогда и представить не мог, что это будет последняя коронация.

И грозное предзнаменование начала царствования — кровавая Ходынская трагедия. Погибших в той ужасной давке так и грузили на телеги прямо в праздничных одеждах, но гуляния не отменили.

«Жениться по любви не может ни один король» — так пелось в некогда популярной песенке. Тогда Николай явил собой счастливое исключение. Как водится — немецкая принцесса со сказочным именем — Алиса, в православии — Александра Федоровна. Их отношения были теплыми и душевными.

Переписной лист, заполненный собственноручно самим императором: Романов Николай Александрович, вероисповедания православного, возраст двадцать восемь лет, родной язык русский, образование домашнее, и знаменитое, вошедшее в историю — род занятий: хозяин земли Русской, необъятной родины своей. Славный ясноглазый полковник — его удел не скипетр и держава, а — дом и семья. Николай унаследовал твердость монархических убеждений своего отца, но без его могучей властной воли.

У хозяина должен быть наследник, а у царской четы — четыре, но все — дочери.

Вскоре страна стала свидетелем чуда рождения наследника, названного Алексеем, дабы нарушить бесконечную череду Александров и Николаев. Великих княжон называли по первым буквам имен — ОТМА (Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия), теперь царские дети — ОТМА плюс Алексей.

Переход от капитализма к его высшей форме — империализму, едва успевшие начаться реформы Столыпина, которые могли упрочить прослойку зажиточного крестьянства и избавить страну от ужасов революции — на контрасте с ростом преступности, и заслуженная «слава» Петербурга, как самого криминального города.

Позорное поражение в Русско-японской войне вместо маленькой победоносной кампании — в стране растет недовольство и расшатывается вера в государственную идеологию, а студенты открыто с телеграфа шлют поздравления в Токио японскому императору. И апогеем становится «кровавое воскресенье» с расстрелом просительной демонстрации — «Нет больше царя! Нет больше Бога!» — «Солдатушки — бравы ребятушки, где же ваша слава?». Волну восстаний и стачек уже было не остановить — то было началом первой российской революции.

И целая эра «Распутинщины» — мужик из захолустной деревни русским царям, властителям полумира говорил «ты», называл «папа», «мама», а они именовали его «Наш Друг» — именно так, с большой буквы.

Царевич Алексей страдал гемофилией, несвертываемостью крови — любой незначительный ушиб мог привести к смертельному исходу, и нет большего кошмара для родителей, чем видеть страдания своего ребенка, а ведь ему, как и любому мальчику в его возрасте хотелось бегать и прыгать, но он практически не мог ничего такого себе позволить. Тогда появление старца Григория подарило надежду измученному сердцу матери.

Разрушительный взрыв революционного движения отсрочила грянувшая Первая Мировая война.

Отсроченная, но неизбежная, революционная волна крушит всё на своём пути, достигнув пика своей безжалостности и беспощадности… закончившаяся гибелью русского самодержца вместе с семьей и прислугой.

И ещё многие годы спустя будет будоражить умы целая череда, якобы спасшихся от расстрела, членов царской семьи. Чаще всего упоминаются Анастасия Николаевна и Алексей Николаевич, и каждый раз — всё более удивительные истории чудесного спасения, каждый раз разрывая сердца и бередя всё не заживающие раны членов царской фамилии в эмиграции за границей бывшей Российской империи.

До сих пор жива легенда, что некогда монах Авель предсказал ряд исторических событий второй половины восемнадцатого и последующих веков, в том числе даты и обстоятельства смерти российских самодержцев, начиная с Екатерины II, общественные потрясения и войны, и что тайник с его предсказаниями по завещанию Павла I велено было открыть в сотую годовщину его гибели, что пришлось на царствование Николая II. Достоверных сведений, что тот ознакомился с ними нет, но близкое окружение царя отмечало его повышенную задумчивость и меланхолию. Знал ли он об ужасной кончине всей своей семьи и страшных годах гражданской и Второй Мировой войн? Пытался ли изменить свою судьбу? Эта тайна умрет вместе с последними Романовыми…

Вот такая она — история целой династии правителей огромной страны: начавшаяся в Ипатьевском монастыре с Михаила Романова и закончилась в Ипатьевском доме последним императором Михаилом Романовым, имя которого не было удостоено большого внимания, когда революция уничтожила все чины и звания, и последний официальный государь российский отрекся от престола за себя и за больного сына Алексея — но даже это не уберегло их от жуткой участи в подвале дома в Екатеринбурге в 1918 году.

Семья последнего императора посмертно была канонизирована как мученики.

Маргарита вдруг замерла, задержавшись с застывшим выражением лица, только слеза стекала по щеке:

— Как громко… Что это? Это что, выстрелы? Такие звучные… И почему так больно? И что это такое красное на моих руках и платье? Нет, нет, нет! — захотелось закричать, но из-за боязни напугать окружающих их людей, она могла лишь хрипло шептать, — Я же сказала, что не хочу больше этого видеть! Это слишком… жестоко! Они были беззащитны, их просто казнили… и детей … детей… Девочек и мальчика… Ребенок был болен — каждый день он боролся с недугом за собственную жизнь. Они не понимали, за что с ними так, что они сделали плохого, почему они… Сначала пули отскакивали от зашитых в одежду драгоценностей наподобие бронежилета, тогда их стали докалывать штыками, — Маргарита отпила воды большим жадным глотком, глядя на друзей расширившимися от ужаса глазами, — Господи, дети-то в чем были виноваты? Я не понимаю! Не понимаю… Их боготворили и называли надеждой династии и империи, а потом их народ предал их и отвернулся от своих бывших правителей… Не берусь судить, насколько плохим или хорошим государем он был, но однозначно — они не заслужили такой участи быть расстрелянными, это бесчеловечно… Возможно, он и не был силен, как правитель, и во многом заблуждался, но он искренне желал лучшего для своего народа, как он любил свою семью, и простодушно верил в свои заблуждения. Тяжелое бремя правления оказалось ему не под силу. Ему больше подошла бы судьба простого офицера, однако он продолжал верить в исключительность своего предназначения. Любая война ужасна, но гражданская война — самая кошмарная из всех, когда один народ идет друг против друга, а члены одной семьи могли оказаться по разные стороны в кровавом безумии. Хотя, о чем я говорю — не французская ли революция в своё время показала, насколько беспощадным может быть гнев народа — сила, которая не разбирая, смела всех и всё.

— Ты не виновата, — спокойно заметил Марк, но от ребят не укрылось, как он побледнел, — Им уже не помочь.

— Давай, милая, дыши глубже, — Джон растирал её холодные ладони, — Всё хорошо, успокойся, мы рядом с тобой, а это всё не реально — это лишь только видения, они не настоящие. Слышишь меня — это только игра твоего воображения.

— Ну, почему я? Почему я? — девушка замотала головой и глубоко вздохнула, прикрыв глаза, — Раньше они были безобидными и редкими, сейчас же они стали приходить всё чаще и быть всё страшнее.

— Девушка, с вами всё в порядке? — испуганно поинтересовалась девушка-гид одной из туристических групп, проходящих мимо, — Вам нехорошо?

— Спасибо, уже всё хорошо, — слабо улыбнулась в ответ Маргарита.

— Простите за беспокойство, — Джон помог жене подняться, чтобы направиться к выходу, — Мы лучше выйдем на воздух. Это моя вина — как я мог не учесть, что женщины в её положении становятся чрезмерно чувствительными.

И в крепких объятиях мужа она увидела другую картину — сквозь разноцветные громадные витражи, яркие солнечные зайчики бегали по полу и по радостным лицам собравшихся. Большой зал, украшенный по такому случаю был заполнен счастливыми людьми в праздничных одеждах, с нетерпением ожидающих начала торжественной церемонии.

И вот — смолкает музыка и все замирают в предчувствии, а двери парадного зала широко распахиваются, и входит молодой владыка, смуглый, с курчавыми черными волосами и ясными зелеными глазами, под руку со своей златоволосой супругой. По сторонам, от стоящего на подиумном возвышении трона, стояли его родители — эффектная рыжеволосая женщина с такими же удивительными изумрудными глазами и привлекательный темноволосый мужчина с притягательными глазами цвета горького шоколада.

Алишер повернулся лицом к присутствующим и зачитал текст присяги:

— Перед лицом своего отца и своей матери, своей жены, близких и друзей клянусь, что, взяв под свою опеку Небесный Град, обязуюсь верой и правдой служить своему народу, быть щитом, что хранит их покой и благополучие, быть мечом, отражающим всякую опасность, что будет угрожать моим людям, Солнцем, освещающим и согревающим их жизнь, заботиться о них и любить их, как если бы они были моими детьми от плоти и крови. И моё присутствие перед вами здесь и сейчас, удостоверяет вам искренность и значимость этих слов.

Потом парень преклонил колено, и отец повязал ему алую мантию, водрузив на его голову венец и вручив фамильный меч:

— Узри же, славный Юг, и ты узри — величественный Запад, и ты — блистательный Восток, и ты смотри — сияющий Север, ибо смотрите вы на нового владыку Небесного Града и нового отца своего народа, — завершил Джон церемонию.

— Обещаю быть достойным славы своей семьи, моего великого деда и тебя, отец, — с улыбкой поклонился Алишер, поднявшись.

— Я так горжусь тобой, сынок, и именно так и будет, — обнял сына Джон, — Именно так и будет — я уверен в этом. Мы ещё обязательно услышим о твоих собственных великих делах, Али, — потом он заключил в объятия Розалинду, крепко прижимавшуюся к надежному плечу Алишера, и поцеловал в щеку, подмигнув, — Принцесса… Помнишь, я с самого начала говорил, что ты принцесса?

— Да ладно… — добродушно отмахнулась девушка, — Ну, теперь я и в самом деле принцесса.

— Отец, мама, мне нужна будет ваша помощь, — с надеждой попросил парень, — Без вас мне не справиться.

— И ты получишь её по первому своему требованию, — дал ему свое слово мужчина, — Мы всегда будем рядом.

— Ты будешь самым лучшим, Князь Алишер, — Маргарита обняла юношу.

— Вы всегда в меня верили, мадам Маргарита, — почтительно ответил тот.

— Потому, что у тебя самые замечательные родители, и просто не могло быть иначе, — кивнула темноволосая молодая женщина невысокого роста.

— Благодарю, княгиня, — грациозно поклонилась рыжая богиня.

— Тогда, разрешите начать празднование, мой князь, — усмехнулся Джон и сделал знак музыкантам.

— Кто бы мог подумать, что всё так переплетется, и мы так породнимся, а? — Даниэлла дружелюбно потрепала его по щеке.

— И знаешь, я этому рад, сестренка, — ответил улыбкой мужчина.

И вот Маргарита уже в другом зале — таком же огромном, но менее освещенном — под высоким готическим сводом.

Через весь зал прошествовал темноглазый темноволосый высокий юноша в черно-серебристых одеждах под руку с хрупкой девушкой с черными волосами, синими глазами, в темно-синем платье под цвет глаз.

Они медленно, с достоинством подошли к стоящим. по обе стороны от возвышающегося в центре подиума престола, парам своих отцов и матерей — князя и княгини из Небесного града и владык Темного двора — леди Альвис и лорда Надира.

Обнявшись с родителями, молодая пара развернулась лицом к собравшимся и преклонила колени, слово в слово повторив присягу, которую до него уже произносил его старший брат — молодой государь Небесного Града:

— Перед лицом своего отца и своей матери, своей жены, близких и друзей клянусь, что, взяв под свою опеку народ Темного Двора, обязуюсь верой и правдой служить своим людям, быть щитом, что хранит их покой и благополучие, быть мечом, отражающим всякую опасность, что будет угрожать моим людям, Солнцем, освещающим и согревающим их жизнь, заботиться о них и любить их, как если бы они были моими детьми от плоти и крови. И моё присутствие перед вами здесь и сейчас, удостоверяет вам искренность и значимость этих слов.

Джон повязал младшему сыну алую мантию, водрузив на его голову венец и вручив церемониальное оружие:

— Узри же, славный Юг, и ты узри — величественный Запад, и ты — блистательный Восток, и ты смотри — сияющий Север, ибо смотрите вы на нового владыку Темного Двора и нового отца своего народа, — завершив обряд.

Ни Маргарита, ни Альвис не смогли сдержать слез радости и гордости за своих детей, испытав огромное облегчение после того кошмара, что им довелось пережить.

— Поднимитесь, дети, — Джон помог им подняться и заключил в объятия.

— Ваша Милость, вы могли предположить, что все закончится именно так? — обратился к нему, улыбнувшись, стоящий рядом бывший разбойник Надир, обнимая свою любимую жену.

— Я знал, так должно было быть, — улыбнулся в ответ Джон.

— Я обещаю заботиться о Лейле и о своем народе, — дал своё слово Анри, — Клянусь, отец. Я теперь понял, что есть главное и важное в жизни.

— Молодец, сынок, — Маргарита одобрительно погладила его по руке, — Ты большой молодец. Желаем вам с Лейлой счастья, а мы будем стараться навещать вас так часто, как сможем.

— Матушка, — юноша с уважением поцеловал матери руку, — Я уже бесконечно скучаю, — он не сдержался, и со слезами на глазах обнял её.

— Мы очень любим тебя, Анри, — молодая женщина тепло обняла сына, — Вас обоих, — потом она обняла его жену.

— Не надо, крестная, не плачь, — утешала её юная Лейла — после родителей, крестные были для неё самыми близкими людьми, — Наши двери всегда будут открыты для вас с крестным.

— Я знаю, милая, знаю, — Маргарита ласково потрепала девушку по волосам, аккуратно, стараясь не испортить её праздничной прически.

— Твои родители гордятся тобой, ты провел огромную работу над собой и получил то, чего заслуживал, — подошел высокий худощавый сероглазый мужчина с длинными вьющимися русыми волосами, заплетенными в толстую косу, одетый в светло-серый камзол, — Знай, что и твои крестные тобой тоже гордятся.

— Спасибо, крестный Марк, — юноша поприветствовал его крепким рукопожатием, — Я вас с крестной Мей тоже люблю.

— Это кто из моих любимых мальчиков упомянул моё имя? — подошла к ним привлекательная миловидная японка, обнимая мужчину в сером.

Выйдя на свежий воздух, Маргарите стало гораздо легче дышать, она крепче обняла мужа и расслабленно выдохнула:

— Жан, ты знаешь — всё обязательно будет хорошо, — она уверенно тряхнула головой, — Да, просто прекрасно. Твой сын… наш сын… Это будет началом эпохи великих перемен.

— Ты видела? — Джон вопросительно посмотрел на неё.

— Я знаю, — Маргарита счастливо улыбнулась и поцеловала мужа, хитро сощурив озорные глазки, — Как вам идея перекусить аппетитных блинчиков? От волнения я зверски проголодалась. Ну, вы понимаете… у меня сейчас эта особенность несколько повышена… — после она подмигнула Марку, — И знаешь, Марк, ты будешь отличным отцом и замечательным крестным.

— Кто? Я? — парень недоверчиво покачал головой, растерянно пожав плечами.

— Ну, тогда я поддерживаю тебя, дорогая, — приобняла подругу златовласая, — Мы гуляем уже достаточно долго, и наши маленькие жители требуют свою долю питательных веществ.

— Тогда давайте сделаем перерыв и пообедаем — сегодня у нас был трудный день, — предложил молодой хирург, беря под руку белокурую супругу.

Придя к единогласному решению, уже спустя несколько минут друзья расселись за большим столом у окна в ближайшем кафе, изучая меню.

— Когда мы шли, я заметил тут неподалеку книжный магазин. Вы закажете мне зеленый чай без сахара и блинчики с красной рыбой, пока я сбегаю купить книг? — Марк отложил меню и растянул улыбку в предвкушении, словно уже ощутив запах и шелест страниц напечатанного текста. У него было ни семьи, ни друзей, и книги заменили их. Он читал и читал, взахлеб, проглатывая книги одну за другой, все, какие только мог найти, часами пропадая в книжных магазинах, используя любую возможность, а одно время он даже работал там продавцом, наслаждаясь чтением целыми днями, а герои его любимых книг становились ему всё более близкими и понятными. А вот теперь он имеет возможность приобрести любимые книги или книги, оказавшие на него большое влияние, и перечитывать их столько раз, сколько захочет.

— Да, конечно, — кивнула Маргарита и справилась у него, рассматривая картинки в меню, — А ты большой любитель русской литературы?

— Да, эта поездка напомнила мне, что я давно хотел собрать собственную коллекцию, — парень присел на край дивана, наводя порядок в своём рюкзаке, потом повернулся к приятелям, — Сила стихотворного слога Лермонтова, переносящая нас на воюющий Кавказ… А читали ли вы Николая Гоголя? Так сказочно воспеть природу, культуру и традиции Украины не смог никто — ни до, ни после него. Классик русской литературы польско-украинского происхождения. Сколько мальчишек зачитывались его страшилками с национальным колоритом или представляли себя кузнецом Вакулой, отправившимся в Санкт-Петербург, словно на другую планету, только чтобы достать своей любимой Оксане черевички, достойные самой императрицы, не побоявшись призвать на помощь нечистую силу, подкорив её своей воле. И сам этот город вызывает в памяти другой Петербург — из «Невского проспекта» и «Записок сумасшедшего» — другая сторона Гоголя, страшная и пугающая, и ещё более отталкивающий во всей своей грязи и неприглядности — Петербург Достоевского и его нищего студента Родиона Раскольникова в его самом топографически точном романе не только русской, но и мировой классики. Только тот, кто видел самое дно жизни, может понять всю глубину и трагичность этого произведения.

— Марк, ты не обязан… — попыталась сдержать его Маргарита.

— А я и не собирался, — Марк унял её страхи улыбкой и небрежным жестом, потом рывком опустил голову и глухо произнес, — Я ещё не готов говорить об этом… Не здесь и не сейчас…

— Самые могучие души рождаются в страданиях, самые великие из них — покрыты шрамами, они напоминают о прошлом, но не должны управлять будущим, — процитировал кого-то из великих хирург-японец, — Печаль души может убить быстрее — гораздо быстрее, чем инфекция. Ты ещё так молод — не позволяй печали подчинить себя, я знаю, что ты сможешь.

— Ты был потерянным, но нашел силы найти себя, — подбодрил его Джон, подавая стакан с апельсиновым фрешем, похоже, что у них действительно наладились отношения, — Ты, видимо, самый сильный из всех людей, которых я встречал. Нас определяет наше прошлое, мы можем пытаться бежать от всего дурного, что оно таит в себе, но избавиться от этого сможем лишь творя добро, — потом осторожно дотронулся до его кисти, словно проверяя, не исчезнет ли тот, — Парень, а ты вообще — живой человек? — и вся компания дружно рассмеялась.

— Марк, а какие сказки ты любил? — спросила Аделька, допивая свой молочный коктейль и отправляя в рот очередную ложку кофейного пломбира, политого жидким шоколадом.

— О! А я, пожалуй, куплю вам книжку сказок Пушкина, — парень улыбнулся — то ли ей, то ли пришедшей в его голову идее, — Хотите, я сам вам почитаю? Про золотую рыбку, что исполняла желания?

— Месье Пушкин был гением, я читала некоторые его стихи, — грустно вздохнула Маргарита, — Печально, что его смерть навсегда связана с французом и Францией.

— Он был одним из лучших, — печально улыбнулся юноша, — Знаете, что у него моё любимое?

— Очень красивое стихотворение, правда, — Марк отвел глаза, чтобы ни кто не смог в них прочесть его мук, а Маргарита всё поняла и опустила голову — обоим это причиняло сильную душевную боль.

— Простите, возможно, это не самый хороший пример, но оно, правда — из моих любимых у Пушкина, — он извинился и поспешно собрал свои вещи в рюкзак, — Я не специально, честно. Ну, я пойду, — Марк резко поднялся с дивана и направился к выходу из кафетерия.

— Я с тобой, сынок, ты не против? — следом за ним, со своего места встал и Лев и пошел следом за сыном.

— Нет, конечно, — махнул рукой парень.

— С тобой всё хорошо? — отец положил руку на плечо сына, — Это всё из-за неё, да? Из-за того, что она не с тобой? Тебе всё ещё больно?

— Со мной всё хорошо, я в полном порядке, — нехотя буркнул Марк, не желая дальше развивать эту тему.

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я, — Лев развернул сына лицом к себе, — Твоё сердце всё ещё болит. Но это пройдет со временем и с новой любовью, поверь мне.

— А твоё? — задал встречный вопрос юноша.

— Ты о чем это сейчас? — Витриченко-старший смерил его озадаченным взглядом.

— Я ведь тоже не слепой, пап, — развел руками Марк, он мало знал своего отца, но интуитивно чувствовал, что с ним происходит что-то необычное, — Ты стал таким задумчивым и рассеянным после встречи с Александрой.

— Ну, я не знаю… — две пары серых глаз встретились, одни вопрошали, вторые подбирали, какой же ответ дать, — Я не знал, как сказать тебе, как ты к этому отнесешься…

— Как я к этому отнесусь? — понимающе хмыкнул парень, — Мы же взрослые люди, как я должен отнестись к тому, что мой отец хочет быть счастливым? Я буду только рад за вас.

— Приемлемо ли это? — странное дело, неужели ему не показалось, и его отец правда смутился, — Вряд ли она мечтала о таком, как я…

— Ну, ты не узнаешь этого, пока не откроешься, — посоветовал Марк, дружески похлопав по плечу, — Просто позвони ей. Я же заметил, что ты ей тоже понравился.

— Ну, вот, дожил, — улыбнулся Витриченко старший, — сын дает мне советы, как устроить мою личную жизнь.

Марк с отцом вернулись из книжного магазина с большим пакетом, полным книг, и по счастливой улыбке парня можно было понять, что он остался весьма доволен покупками.

Завершив обед, компания интуристов захотела пополнить запас позитивных эмоций в еще одном интересном, как для взрослых, так и для детей, месте — на улице Времени. Собственно, по сути, это — музей для детей и взрослых в виде улицы, на которой показана жизнь петербуржцев от восемнадцатого до двадцатого столетий. Все экспонаты можно, а вернее — даже нужно, трогать руками. Для особо любознательных проводятся специальные экскурсии, во время которых юные исследователи в игровой форме знакомятся с историей основания и развития города. Пространство организовано в виде улицы, которая застроена домами различных эпох. Первое место, куда вы попадаете, это торговый порт начала восемнадцатого века. Пространство порта наполнено предметами, связанными с торговой жизнью петровского времени — привозными товарами, разложенными на корабле и вывозимыми товарами. Дети имеют возможность изучить процессы проверки товара и сбора пошлины. Экспозиция интерактивная — предметы и их назначение дети называют сами, узнают их старинные названия, историю появления новых для России продуктов питания и специй. Далее мы побываем в кабинете столоначальника девятнадцатого столетия, увидим живописную и швейную мастерскую. Сильное впечатление производит на посетителей комната коммунальной квартиры. Там находится самый любимый экспонат сотрудников музея — плюшевый мишка, которого принесла одна петербурженка. Этого мишку ей подарил отец, еще в тридцатых годах прошлого века. Вместе с мишкой она пережила войну, эвакуацию, тяжелый период восстановления — невероятно трогательная история. Экспозиция собрана из таких вот маленьких, но очень характерных для разных периодов истории деталей. Музей очень уютен, близок, внятен. Подходит для обучения и закрепления, формирования интереса к городу и изучению его.

А уже вечером этого дня Лев Витриченко будет беседовать обо всяких милых пустяках по телефону с Александрой Заруцкой, которая была весьма рада его слышать (а уж как он был рад слышать её голос), а Марк — читать вслух известную пушкинскую «Сказку о рыбаке и рыбке», и все в эту ночь будут видеть спокойные и приятные сны.

Утро следующего дня для героев началось с завтрака из ароматного свежего кофе к мягкой вкусной булочке и поездки в Петергоф — «Двор Петра», сказочной красоты и гениальной инженерной мысли дворцово-парковый комплекс загородной императорской резиденции, построенный по просьбе жены Петра I — Екатерины, по планам и чертежам, лично разработанным государем, такой помпезностью пытавшегося восполнить простонародное происхождение жены — и приумноженный его потомками. Главным украшением Петергофа служит скульптурное убранство и многочисленные фонтаны и каскады — один удивительнее другого, в бесконечных сверкающих каплях воды которых отражаются яркие солнечные лучи, играя тысячей маленьких радуг. А ещё говорят, что небо над Питером всё время серое и идут постоянные дожди — значит, им и тут невероятно повезло. И каждый шаг по дворцовым покоям и парковым аллеям приобщал их к достоянию мировой истории — так, словно на тебя самого возложены пурпурная мантия и царский венец, а в руки вложены скипетр и держава, и сами они призваны творить дела — не менее великие. И так и будет.

Для продолжения вчерашней темы великих классиков русской литературы как нельзя лучше подходит увлекательно-познавательное посещение Царского села (Пушкин) — бывшая императорская резиденция, колыбель российской классики. Царское село неразрывно связано с именем великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина, который учился в Царскосельском лицее и прославил его в своих стихах — бойкого острослова, чьи эпиграммы были такими емкими и острыми и всегда метко попадали в цель. Архитектурно-парковый комплекс Царского села достиг пика своего расцвета при дочери Петра Великого — Елизавете. Расположенный здесь Екатерининский дворец по красоте не уступает Петергофскому, а известен он благодаря Янтарной комнате, с которой связана практически детективная история. Вернее, даже, более известна не она сама, а то, что она была, потом пропала, а потом снова восстановлена — по сохранившимся эскизам и изображениям, и даже история её исчезновения покрыта тайной. Мозаичный интерьер, полностью выполненный из янтаря, был подарен королем Пруссии Фридрихом I императору России Петру I. Но в годы Великой Отечественной войны янтарь пропал, и до сих пор не известно, в чьих руках он находится. Долгое время комнату восстанавливали, и к трехсотлетию основания Петербурга она была открыта для посещения.

Еще одно место, куда можно сходить с подростками — Александровский дворец, где собраны личные вещи, книги и предметы искусства, принадлежавшие семье Романовых. После можно покататься верхом (на территории Царского села имеется своя конюшня) и послушать лекции в музее Пушкина, бывшем легендарном лицее. Здесь же можно посмотреть великолепный Екатерининский дворец, китайскую деревню, адмиралтейство, арсенал — всё это кроме эстетической, вдохновляющей и исторической ценности — да просто замечательное место, где можно интересно и с пользой провести время, особенно в такой теплый солнечный день, как этот.

В последний день путешествия по восточной Европе друзьям предстоит ещё увидеть Летний дворец Петра І в Летнем саду, знаменитом своими уникальными мраморными скульптурами и фонтанами, Памятник самой Великой Екатерине, Михайловский и Юсуповский дворцы. Александринский и Мариинский театры, прославленный крейсер «Аврора», Аничков мост, грандиозный Троицкий мост, ведущий к одноименной площади, набережную Академии художеств, в стенах которой получили образование знаменитые архитекторы, скульпторы и живописцы России, оформленную древнеегипетскими сфинксами — это лишь самая малая часть того, чем может похвастаться, чем по праву гордится и чем поражает город.

Ребята искренне жалели, что не застали краткий период волшебства Белых ночей, когда город предстаёт во всем своем великолепии, наполняя всё мистическим перламутровым светом под пологом шафрановых закатов, когда всё, кажется, парит между небом и водами Невы — тем будет повод снова посетить град Петра. Зато, они станут свидетелями завораживающего зрелища развода легендарных питерских мостов.

И вновь им предстоит путь, на этот раз — домой. Сколько же всего интересного и удивительного узнали они за эту поездку — и как же все невероятным образом сплелось в истории этих стран, и не только их близкое расположение, но и взаимное влияние не только культур, общие страницы становления и развития государственности, неординарные личности, бывшие способными собой изменить мир на многие столетия вперед.

А дома они попытаются какое-то время снова жить обычной жизнью, насколько это возможно в их ситуации.

Маргарита по утрам помогает матери готовить, вместе со златовласой подругой провожает мужа в швейную мастерскую и брата на дежурства, потом они с подругами, пользуясь прекрасной погодой, словно шептавшей им, как много в этом мире чудесного, выгуливают четвероногих питомцев в парке, изучали учебники и работали с новомодными релакс-раскрасками, посещали магазины для беременных — и просто много гуляли, проводя время на свежем воздухе. Чему несказанно радовалась малышка Аделина, в нетерпении ожидая, когда через год сможет пойти в школу вместе с Алишером и Рози, уже сейчас представляя себя ученицей. А дни стояли, чудо, какие погожие, делая всё вокруг похожим на сказку, и казалось, что всё, что произошло в Небесном Граде, случилось где-то очень далеко, и не с ними, а с кем-то другим, однако — это всё было на самом деле, и было это с ними. А вечерами, после совместного ужина, они собираются в гостинной, и Марк читает сказки Пушкина — кроме того, что они были интересны, как детям, так и взрослым, это ещё и было полезно для будущих малышей Даниэллы и Маргариты. Кроме того, парень проявляет чудеса обучаемости и удивительные способности в математике и информатике, а по протекции мистера Дугласа посещает курсы вождения — для большей мобильности и солидности образа перспективной модели. Мистер Айронс даже взял от имени агентства на прокат автомобиль для него — серебристую «Ауди», которую, при желании, тот мог потом выкупить в своё полное пользование. И Марк ни на минуту не забывал, скольким он был обязан старику. Позже он ещё расскажет друзьям историю их знакомства — когда он, грязный и голодный, ночевал порой прямо под открытым небом, пытался выжить и бороться с наркотической зависимостью. Проезжавший мимо автомобиль остановился, и вышедший из него мужчина даже в сумерках смог различить, насколько парень в плохом состоянии. Мужчина позвонил своему врачу и попросил его приехать к нему домой, а сам помог парню сесть в машину. Тогда сознание Марка было затуманено, и он не помнил четко деталей. Ему разрешили принять душ, что он проделал с огромным наслаждением, но вследствие своей слабости, не мог воспользоваться этой благодатью в полной мере, а есть ему и вовсе не хотелось — слишком он был напряжен. О, да — он знал таких, они сначала все добрые и заботливые, только за эту свою заботу они просят плату, и вот об этом лучше умолчать. Сначала он хотел наказать мужчину за всё, что пришлось пережить ему, забрать деньги и ценные вещи, и сбежать. Но не сделал этого. В комнате, где он был, Марк увидел фотографию другого парня — совсем мальчика, как потом рассказал сам Дуглас — это был его сын, погибший от передозировки когда ему не исполнилось ещё и шестнадцати. И тогда, увидев Марка, он разглядел в его глазах что-то, что напомнило ему сына, и силу, которая поможет ему вернуться к нормальной жизни — и в этом он видел своё предназначение — сделать для парня то, что не успел сделать для своего сына Эдварда. Поклонницы знаменитой модели Марка Витриченко были бы весьма удивлены узнать, что в своё время он проходил курс лечения в специальной клинике и посещал сеансы психотерапевта. И в который раз Марку стало невыносимо стыдно перед стариком, особенно за то, как он подвел его с тем показом, с которым Дугласа Айронса выручили эти люди, которые теперь окружали его и стали его друзьями, его семьей. Жизнь разрушительным ураганом прошлась по его судьбе, но теперь наступил долгожданный период штиля и спокойствия.

В другой ситуации Льву Витриченко испытывать бы ревность к этому мужчине, но он прекрасно понимал, что должен руки ему целовать за то, что тот спас жизнь его сыну, когда его самого не было рядом.

Беременность любимой женщины вдохновила Джона на работу над линией одежды для беременных, и сейчас он вел переговоры о поставках тканей и фурнитуры.

И всё это время Шарль-Анри искал ответы на те вопросы, что заронила в нем просьба дочери насчет семьи его друга Кристофа де Шатильон и его жены — искал и не находил. В Авиньоне, куда по сведениям они ездили несколько раз в последний год своей жизни, не было клиники указанного профиля, которую они могли бы посещать. И ни каких следов… Либо причина посещения Авиньона была другая, либо они ездили под вымышленными именами, либо ездили они не в Авиньон. И какому же варианту следовать? И это не давало покоя — как же он не распознал, не понял… И что ему теперь делать? И он решил воспользоваться имеющимися отгулами, взять отпуск и лично отправиться по их следам, чтобы попытаться разобраться на месте, и он даже представить не мог — куда это приведет.

А тем временем, на другом конце города о них ни на минуту не забывали, с самого их появления в Париже, ожидая их возвращения.

В большом кожаном кресле во главе огромного стола, в раскованной позе — закинув ногу за ногу, в обтягивающих кожаных штанах и полурасстёгнутой чёрной шёлковой рубашке, сидел молодой мужчина азиатской внешности с модно стриженными и аккуратно уложенными иссиня-чёрными волосами и притягательными глазами цвета вечернего неба, Он с наслаждением попивал вино из хрустального бокала искусной работы, когда в комнату вошла девочка на вид десяти лет с густыми вьющимися русыми локонами и тёмно-карими, почти чёрными глазами, и бесцеремонно уселась ему на колени, плотоядно улыбаясь.

— Ты сегодня чем-то особенно довольна, Лаурита? — он поставил бокал на стол.

— У нас в классе новенький, недавно перевёлся, очаровательный такой ребёнок. Зовут Алишер. Знаешь, кто забирал его из школы? Ты знаешь, что это значит, Ондзи? — Лаура состроила невинную улыбку.

— Они вернулись, да? Винтер, Макс, оставьте нас, — Ондзи сделал знак своим секьюрити выйти из комнаты, — А ты знаешь как больнее ударить, не так ли?

— Ну, что ты? Я просто хочу подружиться, — девочка захлопала длинными ресницами.

— Твои друзья обычно плохо заканчивают, — он играл с её волосами.

— К тебе это не относится, не волнуйся, — она обняла его и посмотрела в его чарующие глаза.

— Ты продолжишь играть с ними? — он вопросительно посмотрел в её бесовские глаза на ангельском личике.

— Это не игра! — Лаура внезапно изменилась в лице, — Они проклянут тот день, когда появились на свет! Они падут, как и мы! — она снова заговорила медовым голосом, — Тебе, ведь, хотелось бы этого? Увидеть все неприглядные стороны легендарных Хранителей?

— Хранители стали сильнее, — задумчиво произнес Ондзи, — Ты всё-таки не передумала?

— Плевать! Если внимательно присмотреться, то в каждом можно найти тьму, — Лаура опасно улыбнулась в предвкушении, — Чем они отличаются от нас? Я покажу им все их самые потаенные страхи и самые низменные страсти и желания, — она вскочила с его колен, схватила со стола бокал и со злостью швырнула его об паркетный пол, — Ненавижу! НЕНАВИЖУ! Почему они могут спокойно жить, взрослеть, влюбляться, жениться, рожать детей, а я должна быть заточена в этом проклятом теле? Шесть столетий, Ондзи, шесть столетий уже прошло, а я не изменилась, ни на день не постарела! Я проклинаю каждый день этих шести веков! — потом прошлась вокруг стола, методично смахивая с него посуду со страшным звоном — в ход пошло всё: бокалы, стаканы, графин, тарелки…

— Лаура, не начинай опять, — Ондзи схватил её за плечи.

— Да, ты всегда видел во мне только ребёнка! — она уткнулась ему в грудь, — Я всё своё проклятое бессмертие отдала бы, чтобы прожить одну смертную жизнь и состариться рядом с тобой…Им тоже не будет счастья, никогда… Любовь… такая разная…Любовь-страсть, любовь-гордыня, материнская любовь, неразделенная любовь, любовь-самообман — как много форм у любви, не находишь? И, как в тысяче отражений, очень трудно, почти невозможно будет отыскать любовь истинную, любовь жертвенную, любовь всепобеждающую. Любовь станет их погребальным костром, а они превратятся в пепел, останутся лишь в легендах и сказаниях, которыми матери будут пугать своих детей — если, конечно, будет кому и кого пугать… — мужчина нервно вздрогнул от этих слов.

— Неужели, великий Ондзи испугался? Ты сделаешь всё, чтобы я ни попросила. Мне напомнить, чем ты мне обязан? Или хочешь вернуться и догнивать в могиле вместе со своей семьёй?

— Как прикажете, госпожа, — сквозь зубы процедил он.

Мужчину передёрнуло от этих её слов — они укололи безжалостно: при всём желании он никогда не сможет этого забыть. Иногда ему кажется, что он почти забыл, но память, нет-нет, да напомнит, чтобы он не смел забывать…

А, ведь, он был когда-то счастлив… Когда-то. Очень давно…

Два мальчика, похожие друг на друга, что им даже в зеркало не было необходимости смотреться, ясным солнечным днём ловили рыбу в озере. Они были беззаботны и веселы. Они любили рыбалку, любили гулять в лесу, собирая грибы и ягоды, любили купаться в озере, любили ходить на охоту с отцом и помогать матери по дому, любили, когда отец мастерил им игрушки, а мать шила обновки, любили ходить в школу — одним словом, были самыми обыкновенными мальчишками. Их родители были лекарями в их деревне. Они были счастливой семьёй…пока в деревню не пришли эпидемия и неурожай…

Люди умирали сотнями в сутки. Жизнь превратилась в ад на земле. Обезумевшие люди уже не знали, кого им обвинить в своём несчастии, и всё своё горе они сорвали на семье врачей, которые не успевали спасать их близких.

Почему именно их посчитали приспешниками нечистых сил и источником своих страданий, почему они решили, что принеся в жертву этих людей, они смогут остановить этот ужас — этого уже не узнает ни кто.

Дальше он уже смутно помнил — люди ворвались в их дом, голос отца, велевшего им с братом бежать как можно дальше, крик матери… Он не мог бросить родителей. Тогда, и брат остался тоже. Их дом превратился в единый полыхающий факел, а их окровавленные тела скинули в яму… Ни один не заступился за них. И не было сил уже кричать — он мог только хрипеть. Когда стали забрасывать землю, он ощущал её на своей коже, но не мог уже ни пошевелиться, ни звука издать — это была бесконечная агония, но он был ещё жив, и только, расширенные от страха и гнева, его зрачки всматривались в ночное небо, которого становилось всё меньше и меньше, пока не пришла совершенная темнота…

— Ты желаешь мести? — услышал он её голос среди мёртвой тишины.

— Больше всего на свете, — не задумываясь, ответил он.

— После её свершения ты будешь служить мне — согласен? — продолжал спрашивать голос.

— Я согласен на всё, — снова утвердительно ответил он.

— Тогда — поднимайся. Так и будет, — он увидел протянутую ему детскую руку, — Дай мне руку, скрепи наш договор. Дай волю своему гневу. Освободи свою силу. Отныне ты — мой слуга.

— Да, моя госпожа, — он прикоснулся губами к её руке.

— Вот и славно, — он поднял глаза, и мог лицезреть её кровожадную улыбку на милом детском личике.

Он уже почти забыл весь тот кошмар, зато он отчётливо помнил, как смотрел на горящие дома, как заткнул уши, чтобы не слышать криков…Заслужили ли они? Тогда он был уверен, что да. Сейчас же он предпочитал не думать об этом…

Она стояла рядом и смеялась звонким переливом веселых колокольчиков. Он тоже засмеялся — дико, безудержно, как сумасшедший. Ему стало жутко от своего собственного смеха. Он взвыл, опустился на землю и зарыдал, но, облегчение не наступало.

— Ты отомщен, — жестко произнесла она, — Нам тут больше делать нечего. Ты идёшь со мной. Ты сделал свой выбор.

— Ты что-то хотел сказать? — голосок Лауриты отвлёк мужчину от его мыслей.

— Нет, ничего, — Ондзи тяжело вздохнул, — Совершенно ничего…

— Так, ты уже жалеешь, что когда-то связался со мной? — она подошла и заглянула в его глаза, — однако, наш договор — нерасторжим. Считаешь, что ты один такой несчастный? Знаешь, жизнь, вообще — штука жестокая и несправедливая, в ней всегда много боли и горечи. Я хорошенько запомнила этот урок. Я расскажу тебе свою историю. Ты со мной уже так давно, что заслужил узнать обо мне больше. Устроим семейный вечер откровений? Ведь, мы — одна семья, не так ли? — она улыбнулась как-то особенно горько, — Я родилась за три века до твоего рождения в северной Италии. Мои родители рано покинули этот мир, мне тогда было пять лет. Я их плохо помню. Семья моя была знатная и богатая, но, смерть, она, ведь, не разбирает — бедняк ты или богач — от неё не откупиться мирскими сокровищами. Болезнь унесла всю мою семью — родителей и трёх старших братьев. Осталась я одна. Взялась меня к себе принять тётка по отцовской линии. Да, только не надолго хватило тёткиного терпения — ровно на три года. Жажда родительских денег, что мне причитались, взяла верх над состраданием к сироте. Меня отправили в монастырь. Два года жила я там, вот уж точно, что у Христа-Господа, за пазухой. Что мне было до денег? Я-то и значимости их не осознавала. Нет, сёстры меня не обижали. Но, уже тогда в моём сердце зародились сомнения, когда они говорили «на всё воля Божия» — отчего порой воля его жестока и немилосердна? Но, я старалась держать эти грешные мысли при себе. Однажды солдаты напали на монастырь — они грабили и жгли, предварительно надругавшись и убив сестёр. А мне, ведь, тогда было только десять… В одном Господь смилостивился — я ничего не помнила о самом процессе — меня ударили головой об пол, чтобы я перестала кричать, и я потеряла сознание. Очнулась я от того, что всё моё тело пекло — снаружи и внутри. Меня стошнило от собственного вида в осколке оконного стекла: грязное, опухшее лицо со сломанным носом и разбитыми губами, разорванная сорочка с окровавленным подолом… Грязь, грязь… Отвратительное ощущение грязи — словно, меня в ней искупали, а потом ещё окунули с головой, и я её нахлебалась полный рот. Второй раз меня вырвало, когда я огляделась, и увидела изувеченные тела сестёр. А по коридору распространялось пламя. Бежать было некуда. И тогда я — отреклась от Бога и прокляла его, за то, что он допустил такую чудовищную несправедливость. И огонь не тронул меня, и боль перестала терзать моё тело. Я выжила и получила власть над такими же падшими душами, но, с тех пор я так и осталась в теле десятилетнего ребёнка — пожалуй, это единственное неудобство. Я выследила тех, кто напал на монастырь, и спящих, заколола каждого его же мечом — как свиней. Потом я просто продолжила жить дальше. Постепенно я свыклась со своей судьбой, и даже начала находить в этом некоторое удовольствие, и даже сумела найти довольно состоятельных покровителей. Я распоряжалась отдавать деньги на благо науки — тем, кто противоречил церкви и развенчивал её мифы. Ты всё ещё считаешь себя самым обездоленным в этом мире, Ондзи? Быть проклятым — не так уж и страшно, правда?

— Иди сюда, — азиат обнял её, прижимая её белокурую голову к своей груди, — Я всегда буду рядом и буду защищать тебя, моя госпожа.