Когда мы спрашиваем, почему при благостном боге имеется столько отверженных, – нас утешают, говоря, что действительный мир – это переход к миру более счастливому, куда уйдет человек. Нас уверяют, что земля, на которой мы живем, лишь место испытания. Наконец нам затыкают рот, говоря, что бог не мог передать созданным им тварям ни бесстрастия, ни бесконечного блаженства, оставленных им для себя самого. Как можно удовлетвориться таким ответом?
Во-первых, существование потусторонней жизни подтверждается одним лишь человеческим воображением: люди, предполагая существование потусторонней жизни, хотят осуществить желание пережить самих себя и наслаждаться в будущем счастьем, более прочным и частым, чем то, коим они наслаждаются в настоящем. Во-вторых, можно ли представить себе, что всезнающий бог, который в совершенстве должен знать намерения своих созданий, нуждается в проведении стольких испытаний, чтобы убедиться в их намерениях? В-третьих, по исчислениям наших хронологов, обитаемая нами земля существует шесть либо семь тысяч лет. В течение этого времени народы испытывали в разных формах бесконечные перемены и бедствия: история показывает нам человечество терзаемым и опустошаемым тиранами, завоевателями, героями, войнами, наводнениями, голодом, эпидемиями и т. п. Могут ли такие длительные испытания внушить нам большое доверие к скрытым целям божества? Может ли это беспрестанное зло дать нам высокое представление о будущей судьбе, уготованной нам благостью божества? В-четвертых, если бог так благ, как утверждают, не мог ли бы он по крайней мере, хотя и не давая людям вечного блаженства, дать ту степень счастья, которую способны воспринять конечные существа здесь, на земле? Разве для того, чтобы быть счастливыми, мы нуждаемся в бесконечном либо божественном блаженстве? В-пятых, если бог не смог сделать людей более счастливыми, чем они есть, что позволяет нам надеяться на рай, где избранные, как Утверждают, будут вечно наслаждаться неизреченным блаженством? Если бог и не хотел, и не мог отклонить зло от земли, единственного обиталища, которое мы можем знать, какое основание мы имеем предполагать, что он сможет либо захочет отклонить зло от другого обиталища? Это обиталище – мираж, о котором мы не имеем никакого представления!
Больше двух тысяч лет прошло с тех пор, как мудрый Эпикур, по утверждению Лактанция, сказал:
«Либо бог хочет препятствовать злу, но не может добиться этого; либо он может, но не хочет; либо он этого и не хочет, и не может; либо он это хочет и может. Если он хочет и не может, он бессилен; если он это может, но не хочет, следовательно он обладает злой волей, которую не следует ему приписывать. Если он и не может и не хочет, то он был бы одновременно и беспомощным, и злым и поэтому не мог бы быть богом. Если он это и хочет и может, откуда же берется зло, и почему он не препятствует ему?»
Уже более двух тысяч лет рассуждающие умы ждут разумного разрешения этих трудностей, а наши доктора богословия утверждают, что эти трудности будут устранены лишь в будущей жизни.