Иллюстратор Тимур Шарафутдинов

© Светлана Гололобова, 2018

© Тимур Шарафутдинов, иллюстрации, 2018

ISBN 978-5-4490-5699-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

 

I

Вечерело. На темнеющем небосклоне пробивались первые вестники ночи — маленькие золотистые звездочки. Неожиданно появились мрачные, черные тучи и луна из бледно-желтой, сделалась серебристо-черной. Небо вдруг загромыхало, загрохотало и принялось изрыгать огненную струю, которая змейкой увиваясь в разные стороны, пересекала его, членя на части. То была молния — пугающая, стремительная, ослепляющая и завораживающая. На миг все озарилось ярким светом. Но этим вечером, молнии не удалось долго властвовать в небесном пространстве. Скинуло небо ее разом вниз. В один момент все стихло и прояснилось. Тучи испарились, и непогода отступилась также быстро, как и пришла, и словно не было ее вовсе.

Окончательно пробудились все звезды. Замерцали они, заискрились и во всей красе показался млечный путь. По небесной молочной дороге медленно двигался путник. Наблюдателю, который находился в самом центре лесной опушки, путник мерещился крошечной точкой. Но, тем не менее, наблюдатель обладал отменным зрением и точно знал, что путник движется к нему.

Лесная опушка осветилась мягким лунным светом. Бархатный свет, пробиваясь сквозь изумрудные кудрявые кроны дубов, кленов и ясеней, делился на тонкие линии и являл собой едва различимую палитру желтого цвета, от приглушенных бежево-желтых и золотистых тонов до темных горчичных оттенков.

Точка приближалась, и наблюдатель стал прислушиваться к шорохам. За опушкой бежал ручей, издавая умиротворяющие, урчащие звуки и лишь кваканье надувающихся пузырем жаб, изредка перебивало его мелодию.

На трухлявом пне, рядом с наблюдателем примостился веселый сверчок. Он потер лапки, расправил крылья, настроил мелодичный инструмент и с большим усердием принялся исполнять заводную трель. Она великолепно вписалась в вечернюю мелодию леса и внесла свежую струю.

Озорные молодые звездочки подхватили мелодию и принялись веселиться. Благозвучно постукивая ножками в такт музыке, устремились они к матушке Луне и увлекли ее в хоровод. Небо качнулось. Луна, выскочив из пляски, пригрозила им пальцем и вернулась на прежнее место. Но не только звезды, но и все лесные жители наслаждались великолепной игрой крошечного музыканта.

Меду тем, наблюдатель пребывал в плохом расположении духа, отчего на маленького виолончелиста не обращал абсолютно никакого внимания. Эта идиллия продолжалось бы и дальше, если бы не лягушки, которые громким горловым пением стали всячески перекрывать музыку. Сверчок принял вызов и усерднее заиграл. Лягушачий звук во много крат увеличился. Наступил такой шум и гам, что наблюдатель был вынужден прервать противостояние, и забросил в сторону ручья старый сапог, валявшийся неподалеку. Кваканье стихло. Сверчок озаботился состоянием наблюдателя и тоже приутих. Теперь ничто не мешало ему сосредоточиться на предстоящем важном разговоре.

Небесный странник ушел с млечного пути и двинулся в сторону леса. Вскоре можно было разглядеть его очертания. Грациозная фигура с тонкими линиями, длинными развевающиеся на ветру волосами цвета агата, в плаще с капюшоном, небрежно накинутым на голову, не скрывала в путнике молодую девушку.

Наблюдатель со странным именем Арникус с хмурым видом принялся расхаживать по опушке взад-вперед. Ему не терпелось поскорее встретиться с путником, чтобы сообщить о постигшей их двоих, беде.

Долго ждать не пришлось. Девушка скоро приблизилась и зависла в воздухе. Волосы растрепались по красивому лицу. Она дернула головой, скидывая их назад. Вместе с волосами убрался капюшон, и взору Арникуса предстало знакомое и любимое лицо молодой хозяйки Ягиньи. Девушка прилетела на метле. Метла же, прибыв в родные края, радостно помахивала помелом. Ягинья спрыгнула вниз и скомандовала метле:

— Метла, лети домой.

Она, повинуясь, метнулась в сторону, но домой попасть не смогла. Не успела Ягинья подойти к Арникусу, как метла вернулась обратно. Хвост ее висел, печально опущенный.

— Что случилось? — Спросила Ягинья.

Метла молчала. Молчала не потому, что не хотела говорить, а потому, что делать этого не умела. Ягинья это прекрасно знала. Вопрос она адресовала скорее себе, нежели подопечной.

Она бросила взгляд в сторону дома и побелела. Вместо милой сердцу избушки, на опушке покоилась куча пепла. Подоспевший к ней Арникус, уныло повесил голову.

— Арникус, меня не было два дня, а ты избу уже спалил. Говорила тебе, не играй с угольками. Угли для печки, не для тебя. Что ж делать то будем?

— Все не так, как ты думаешь хозяйка. Все вышло по-другому. — Пришла очередь наблюдателя заговорить.

Узнаем, наконец, кем являлся Арникус. Он был котом, хотя на обычного кота мало походил. Яркий рыжий цвет его шубы, вкупе с тонкими черными полосками и янтарного цвета глазами, делали его похожим на миниатюрного тигра. Вот только рычать, как старший сородич, он не умел, зато шипеть мог превосходно. Порой бывало, принимался шипеть так громко, что любая гремучая змея, могла проиграть ему битву.

— Продолжай, скорее. — Быстро проговорила хозяйка. Ей срочно требовались подробности.

— Два дня назад, как только ты покинула нас, прибыл на опушку зверь лютый в железной броне… Бульдозером, кажется, люди зовут его. Только он показался, я сразу смекнул, избушку портить приехал. Я в избушке сидел в тот момент у окошка. Зверь ревел так оглушительно, что все звери и птицы попрятались. Я незаметно выскочил на улицу, спрятался за деревом и стал шипеть. Шипел громко, но его шум не перекрыл. Тогда я зарычал от безысходности, как лев и в то мгновение открыл в себе эту удивительную способность. Человек, который управлял чудищем, испугался, развернул его и рванул из леса. Я этот бульдозер до самой окраины провожал своим рыком. Вот, думаю, избавился от очередного непрошеного гостя. А, нет… Поутру два мужика пришли. Я их по запаху определил. Я не спал и у ручья сидел, восходом любовался. Слышу, шуршит кто-то. Я к избушке метнулся и вижу на лицах их маски маскарадные. Подумал, как странно, что по лесу они в масках разгуливают. Деревья кругом, от кого лица скрывать им тут? Они прокрались к избушке… Вижу, они избушку чем-то поливают из бутылок белых. Я снова спрятался и зашипел. Они странные оказались, совсем не испугались. Один достал какую-то штуку из кармана. Штука, как дракон огонь изрыгает. Я удивился очень. Никогда доселе такого не видал. Он зажег фитиль в бутылке и бросил ее в окно избушки. Пламя вмиг обратилась вверх, и съело соломенную крышу, а потом и… В общем, сожрал огонь нашу избушку. Я кинулся в дом, но только бок себе опалил и вынужден был отступить. Смертью храбрых пасть не мог. Не оставлять же тебя одну на произвол судьбы. Вынести ничего не успел.

— И книга сгорела? — Ягинья сильнее побледнела.

— Нет, хозяйка. Книгу Времен они забрали с собой. Все остальное сгорело. Мы обречены на вечное скитание, бродяжничество и нищету. Ничего у нас не осталось.

Широко отрыв глаза, сверчок тоже слушал историю кота. Он спрыгнул с пня на землю.

— Присядь, Ягинья. — Сказал он.

Ягинья уселась на трухлявый пень и, закрыв лицо руками, горько заплакала.

— Ягинья, не плачь. Воительница моя, будь стойкой! Мы же сильные, что-нибудь придумаем. И книгу обязательно отыщем. Пришельцам этим я отомщу. Обещаю тебе, я накажу их. Они еще пожалеют о своем поступке. Мы не будем скитальцами. Я сказал, не подумав. Все наладится.

Стоит отметить, Арникус считает себя котом умным, ученым. Истинный возраст кота доподлинно никому не известен. Сам же кот твердит хозяйке, что живет на свете уже пятьсот лет. Несмотря на почтенный возраст, выглядит он весьма моложаво. Одно можно утверждать точно — Арникус поистине не глуп, прозорлив и дальновиден. Он люто ненавидит современную цивилизацию, находя ее разрушительницей мира. Людей же, творивших эту самую цивилизацию, считает созданиями низшего вида, способными лишь к разрушению, а не созиданию. Свою хозяйку к категории людей не относит, хотя она наполовину человек. Ее отец был человеком. Но, по мнению кота, хозяйка не может относиться к этому виду. Она ведь настоящая Баба-Яга — носитель магии. А еще Арникус имеет весьма странную особенность: безумно любит золото, шоколад и гамбургеры. Именно, поэтому Ягинья каждый раз, прилетая из дальних стран, везла ему самые лучшие золотые украшения, шоколадные плитки и гамбургеры. Золото свое кот прятал в сундуке в дупле крайнего дуба на лесной опушке. К причудам ученого кота хозяйка давно привыкла. У всех ведь есть свои странности.

Дабы мы не утомились описанием кота, перейду к Ягинье. Ягинья — последняя носительница крови древнего рода. Корни рода уходили глубоко в тысячелетия. И внешняя схожесть с человеком, не относила Ягинью к таковому. Баба-Яга—вот кто прародительница и основательница рода.

Старшая сестра Ягиньи, очаровательная Веллисия лет десять тому назад вышла замуж за человека и потеряла магический дар предков. Она обосновалась на севере Норвегии среди суровых фьордов и жила с тех самых пор, тихой и размеренной семейной жизнью.

Ягинья тоже слыла красавицей, но описать ее красоту не решился бы ни один писатель, не воспел бы ни один поэт, потому как красота ее была неземной и слов для нее на всем свете не найдется. Исполнилось Ягинье сто лет и один год по магическому летоисчислению, что в роду ее считается совершеннолетием. По обычному же, человеческому времени, красавице нашей стукнуло двадцать. Много чего повидала на свете она, много чего узнала, и много еще предстояло узнать. Жила она в человеческом обличии и лишь, когда ей угрожала опасность, она становилась тем, кем являлась на самом деле. Облик предков не раз помогал прогнать не прошеных гостей из лесной опушки.

Вот так, совсем недавно пожаловали к ней в избушку незваные гости с деловым, как они выразились, предложением. Ягинья, завидев их на окраине опушки, обратилась дряхлой старушкой в рваной одежде, выпятила горб, оскалила беззубый рот и, опираясь на кривую клюку, вышла на порог хилой избушки. Гости настоятельно принялись предлагать купить у нее, закрепленные старым документом, лесные угодья, которые тянули гектаров на пятьсот. Когда ж Ягинья отказала, они не проявили должной пугливости и деловое предложение подкрепили деловыми угрозами. Хозяину их позарез нужен этот лес. Ягинья стойко держала оборону. Ни восьмизначная сумма в чеке, ни явные устрашения, не поколебали волю владелицы. Да и к чему лесной жительнице столько деньжищ? Одним книжным заклинанием молодая волшебница могла получить ровно столько, сколько бы пожелала, но гости этого не знали. Не знали они и того, что лес был ее домом, ее Родиной. В лесу этом она родилась и выросла, здесь жила ее бабка и ее мать. Согласиться на сделку, означало продать Родину, а Родина то не продается. Вот и прогнала она незнакомцев. Они ушли, ругаясь громко, но обещали вернуться. И вернулись ведь. Вернулись, в тот момент, когда хозяйки не было дома.

— Не грусти, Ягинья. Мы им еще покажем, где раки зимуют! — Арникус, как мог, поддерживал хозяйку.

— Ты прав, теперь мы бездомные. — Вздохнула она.

— Ты хотела сказать бомжи?

— Что за новое слово? — Брови Ягиньи взметнулись вверх.

— Это люди, у которых нет дома. В городе иногда такие личности встречаются.

— И где же они живут?

— Они ж бездомные! На улицах, в подвалах, на остановках живут.

— Жаль их.- Вздохнула девушка.

— Но мы-то ведь найдем новый дом, правда? Я не хочу жить в подвале. Ко всему прочему в подвале я застряну в трубе, а мне нельзя в трубу, у меня клаустрофобия. — Сказал кот.

— Конечно, Арникус. — Ягинья даже не улыбнулась. — Мы сейчас же пойдем и найдем временное жилище. Не ночевать же нам на улице. Может, у Лешего переночуем? — Спросила Ягинья.

— Не выйдет. Леший мужик сердитый, не по нраву ему постояльцы. Его дупло не лучше трубы. Хмыкнул кот. — Скряга наш Леший. Не удивлюсь, если за ночлег он денег попросит. А нам платить нечем. Золота своего ему не дам. К тому же за угол в дупле он попросит столько, сколько стоит лучший номер в гостинице в центре города.

— Выходит ты тоже скряга, раз золото пожалел.

— Я экономный. У Лешего душонка темная. По документам — ты хозяйка леса, а фактически он здесь всем заправляет. Он же спит и видит, как нас из леса выжить. — Не унимался кот. — Не удивлюсь, если он руку приложил к поджогу. Вот если бы не видел самолично, как те двое жгли избу нашу, первым делом подумал на Лешего.

— Довольно, Арникус. Зачем ему это? Не логично как-то. Давай лучше подумаем, что делать будем.

Кот принялся прогуливать по поляне и размышлять сам с собой. Ему очень не хотелось расставаться со своим богатством. Много веков он собирал бесценное сокровище, и оно было единственным имуществом, которое принадлежало лично ему. Чтобы построить новую избушку, требовались бревна, но их тоже не было. Если срубить деревья в лесу, придется отвечать за них в полиции. Кот же был очень и очень умным и знал много чего такого, чего обычным котам знать не доводилось. Месяца два тому назад, кот после обеда отправился в город и там от городских котов узнал новость. Рассказали коты, что какой-то мужик спилил дерево под своим окном. Из-за дерева свет пробивался в его окно. И как только спилил мужик дерево, тут же приехала полиция и объяснила тому мужику, что попал он под Уголовный кодекс. Кот с тех пор стал изучать кодексы разные и много чего из них узнал интересного. Покупать бревна не за что. Золото, не выход. Документы на землю сгорели вместе с избушкой.

— Вот, сколько раз говорил тебе Ягинья, давай переселимся в новую избу. За городом другой лес стоит. Там речка, а на берегу коттедж деревянный продается. Между прочим, в укромном месте. Вокруг ни души. Жили бы сейчас по-человечески. А у нашей старой избушки ноги курьи в землю вросли, и убежать бедняга не смогла, когда поджигатели пожаловали.

— Не забывай Арникус, ты кот и по-человечески жить не можешь. Ты ж людей не жалуешь. Тот лес чужой, не хочу жить на чужбине. Да и далеко он. От города верст двести, не меньше.

— Здесь шумно стало. По ночам машины гудят так, что уши мои к морде прилипают. У меня мигрень развилась и прогрессирует. Видно последняя стадия. Уже с полгода, как мучаюсь головными болями, а ты не замечаешь, помру ненароком.

— Валерианы попей, легче станет. — Ягинья парировала выпад кота.

— Шутишь, да? А мне не смешно. Мне может тоже плакать хочется.

Арникус всегда болезненно воспринимал, когда его хозяйка подтрунивала над ним. Он искал понимания, а получил насмешку.

— Арникус, ты стал жадным и капризным котом. О себе только думаешь. Если бы мы переселились в другой лес, ты думал, что станет с нашими зверями? Лес вырубят, построят здесь большие дома, а они пропадут. Поверь мне, разрешение у тех людей на стройку найдется. Зайцы, хорьки, белки, ежи и даже лягушки, которых ты так не любишь, погибнут. Вот ты сможешь выжить в городе, а они нет. Скажи, они тебе совсем безразличны?

— Вовсе нет. Хозяйка, я все понял. Довольно стыдить меня. Не горячись, итак дышать в лесу нечем. Вон дым едкий, до сих пор по траве стелется.

Кот резко остановился и посмотрел в сторону города.

— Кажется, придумал. Если эти люди отняли у нас дом, то мы поселимся в их доме. Давай пойдем в ближайшую новостройку и найдем там пустую квартиру. В ней и станем жить, до тех пор, пока книгу не отыщем. А как книгу найдем, то и избушку новую справим. А до тех пор, в лес наш станем приходить каждый день.

— А почему бы и нет. Хорошая идея. Во всяком случае, другого выхода пока у нас нет.

— Идите, идите в свою новостройку. Я вот патриот. Я здесь останусь. Печка моя цела.- Пропищал сверчок.

— Я, между прочим, тоже патриот, но еще и не предатель. Куда хозяйка, туда и я. — Пробурчал кот.

— Не ссорьтесь. Мы скоро вернемся. Найдем книгу и вернемся. — Сказала Ягинья.

— Мало я кого знаю, кто из города возвратился. Кто туда раз попадет, так там и пропадает. Сестрица твоя тоже в город поехала и замуж вышла. Вот и ты тоже замуж там выскочишь и пиши, пропало. Затянет вас этот город. Уж поверьте. — Сверчок не мог угомониться.

— Нам пора. — Ягинья быстро встала, накинула капюшон и направилась к тропинке, бегущей от опушки в сторону города.

— Может, полетим на метле?

— Нет, пойдем пешком. Прогуляемся и подумаем. Нельзя привлекать внимания. В городе света много, даже ночью.

Ягинья взяла в руку метлу, и они направились в новую жизнь. Кот трусцой, засеменил следом. Хозяйка леса шла так быстро, что кот едва успевал за ней. Она напряжено делала широкие шаги и своей стремительностью, пыталась заглушить нарастающую тревогу.

 

II

Луна, завидя грустных путников, засуетилась и принялась помогать им, отчего засветила еще ярче. Вдалеке доносился шум мегаполиса. Смешались в нем гул клаксонов, завывание сирен, динамичная музыка и много всяких звуков, которые уши кота никак не могли распознать. Город, казалось, никогда не утихал. А лес, напротив, впал в спячку. Шум лягушек стих, и лишь изредка можно было услышать легкое, едва различимое шуршание крыльев и гуканье то ли совы, то ли филина.

— Еще немного и скоро будем на месте. — Переводя дыхание, вымолвил кот, как только они оказались на краю леса.- Вот и новостройка уже видна.

— Что дальше? — Поинтересовалась Ягинья у умного кота.

— Дальше мы посмотрим в окна. В тех, квартирах, где свет отсутствуют, значит, никто не живет. Там и поселимся.

— Может люди спят, и выключили свет?

— Еще мало жильцов заселилось. Там места много, найдем угол. — Заключил кот.

Прошло еще десять минут, и они уже стояли перед девятиэтажной панельной новостройкой. Площадка у дома слабо освещалась. Лишь тусклые лапочки у подъездов с грязным оранжевым светом, да плавно струящийся свет из окон новоявленных жильцов, служили ориентиром. Вокруг дома наблюдались остатки не вывезенного строительного мусора. Штукатурка, бетон, обломки кирпичей и даже ржавые бочки с опилками — находились у каждого подъезда.

— Да, видишь, цирк уехал, а клоуны остались. — Услышали они незнакомый голос, прозвучавший в темноте. — Мусор остался, и неизвестно когда заберут отсюда. Я все каблуки переломала. В Управе ругалась, но все без толку.

Ягинья обернулась. Перед ней стояла длинноногая высокая блондинка с тоненькой талией в коротком цветастом платьице и пухлыми губами, выкрашенными в розовый цвет.

— Соседкой что ли моей будешь? Давай знакомиться, я — Маша. — Она протянула руку.

— Ягиньей меня зовут.

— Какое красивое имя?

— Ага, вот и я так думал. Имя сладкое, как карамелька во рту перекатывается. — Съязвил кот.

— Да веселые твои родители, раз тебя так назвали. Откуда ты? Явно не из этих мест. Внешность тоже не наша.

Ягинья смекнула, что девушка приняла ее за приезжую и решила поддержать. Ничего нового на ум не пришло.

— Из-за Урала приехала.

— Ух, ты. У вас там тайга, муравейники кругом и мишки по улицам бегают. Верно?

— Не совсем.

— Слушай, а зачем тебе метла? Может я ошиблась? Может не соседка ты вовсе, а новая наша дворничиха, а я за соседку тебя приняла. Извини, ладно. Хотя на дворничиху совсем не похожа, слишком красива и молода. Ну, ты подруга меня в тупик поставила.

— Я не дворничиха. Я здесь жить буду. Выходит соседка. Метла мне от бабки досталась, реликвия семейная. Я на историческую родину вернулась.

— Прикольно… Тогда понятно. — Блондинка Маша понимающе кивнула. Золотистые кудри взметнулись вверх, и она деланно поправила их так, будто за ней наблюдал не один десяток поклонников.

— А багаж твой где?

— Скоро приедет.

— Ясно. В какой квартире жить будешь?

— Пока не знаю. Ищу ее.

— Что-то я не поняла. Ты пришла так поздно и не знаешь где твоя квартира?

— Выходит так. Я только что с дороги.

— Ладно, так и быть, я добрая и ты вижу такая же. Давай сделаем так, сегодня переночуешь у меня, а завтра утром я помогу тебе отыскать твою квартиру.

— Нет, нет. Спасибо, Маша я не хочу вас утруждать.

— Как знаешь. — Блондинка пожала плечами. — Мое дело предложить… Ой! Какой котик миленький. — Маша наклонилась, чтобы погладить Арникуса. Кот отпрянул в сторону, выгнул спину и зашипел.

— А котик то дикий. С виду такой милашка.

— Тебе-то какая разница до меня? — Кот метнул гневный взгляд в сторону Маши. Маша же услышала одно шипение.

— Он вас еще не знает. Вообще-то он ласковый и добрый. — Сказала Ягинья.

— Ну, раз помощь моя не нужна, тогда я пошла. Поздно уже. Еще увидимся.

Маша поднялась по ступенькам к подъезду. Ступеньки весело застучали под ее каблучками. Она открыла тяжелую металлическую дверь и вскоре скрылась.

— Почему ты отказала ей? — С укором спросил кот. — Сейчас бы укладывались в теплую постельку.

— Арникус, нам нельзя раскрываться. Вдруг она что заподозрит. Это непозволительно в нашем положении. Мы же решили провести здесь немного времени. Давай, найдем пустое жилье, как изначально решили, переночуем там, а утром отправимся на поиски книги.

— Хорошо. Спорить не буду. Я тоже устал. Такой стресс сегодня вытерпел, что шерсть блестеть перестала. Пойдем следом за Машей. Дверь в подъезде не заперта ведь.

Ягинья открыла дверь. В подъезде было чисто и пахло свежей побелкой, перемешенной запахом краски, шпатлевки и керосина. Поднявшись на второй этаж, наши скитальцы подошли к первой попавшейся двери и подергали за ручку. Дверь не открывалась.

— Заперто. — Прошептала Ягинья.

— Дергай за все ручки. Может, какая поддастся.

Действительно, в длинном коридоре, рассчитанном на десять квартир, одна дверь оказалась открытой.

— Я пойду первым, осмотрюсь там, в темноте, вдруг опасность, какая таится. — Важно сказал кот, опережая хозяйку.

Арникус, пригнул пузо к полу и заполз внутрь квартиры. Ягинья осталась в холле. Пять минут прошло, а его все не было. Усталость начала сказываться. Ягинья прислонилась к стене и присела. Десять, двадцать прошло минут, а кот не возвращался. Вздохнув, она встала и пошла следом. Девушка видела в темноте, не хуже Арникуса. Открывшимся ее взору обстоятельством, было то, что кот довольно разлегся на какой-то тряпке в коридоре и мирно посапывал.

— Хорош защитник, ничего не скажешь. — Тихо проговорила хозяйка. Кот довольно проурчал, но не проснулся. В квартире посторонних лиц не было. Ягинья расстелила на полу свой плащ и улеглась рядом с Арникусом. До рассвета не могла сомкнуть глаз. Спасть на полу ей ни разу не приходилась. Все кости болели. Под утро природа взяла свое, и она погрузилась в крепкий, но тревожный сон. Снилась строгая бабка ее. Бабка ругалась и приказывала немедленно покинуть город.

— Ну, ничего себе? Вставайте гости непрошенные. Разлеглись здесь, как у себя дома.

Солнечный свет ударил в глаза, Ягинья вздрогнула и пробудилась. Перед ней возвышалась женщина с большим бюстом, увесистым подбородком, в зеленом платье с красной полоской, которое было на пару размеров меньше самой женщины и походило на арбуз.

— Че развалилась на полу? Ты кто такая? Новая жилица что ли?

— И, да и нет. — Ответила Ягинья, поднялась с пола, стряхнула пыль и выпрямилась во весь рост. С пола женщина показалась огромной, а теперь перед Ягиньей стояла маленькая, пухленькая особа, которая едва доходила ей до груди.

— Не поняла? Ты в загадки играть со мной вздумала, не выйдет. Давай показывай документы на квартиру и паспорт свой тащи.

— Какие документы? — Ягинья удивленно перевела взгляд с женщины на кота. Кот тоже проснулся и таращился то на хозяйку, то на женщину.

— Не прикидывайся. Ордер на заселение доставай или договор купли-продажи с застройщиком.

— Простите, а вы кто будете?

— Я в домоуправлении работаю. Сегодня обход делаю. Вот, смотрю, кто заселился в квартиры, и нет ли посторонних в подъездах. Замки на подъездные двери не поставили пока, вот и шляются все кому не лень.- Сурово нахмурилась женщина.

— Может и ты бездомная или наркоманка какая? Тогда иди прочь отсюда, а не то полицию вызову.

— Кот мигом вскочил, ощетинился и вцепился когтями в пухлую ногу крикуньи.

— Ай, помогите… Убивают. — Во весь голос закричала она и отшвырнула кота. Арникус отлетел в сторону, но не сник, а разъяренно бросился снова. Ягинья успела перехватить питомца.

— Стой Арникус. Нам не нужна полиция.

— А, полиции значит боишься? Может ты беглянка? Из тюрьмы сбежала? Тогда я точно тебя сдам, да еще вознаграждение получу.

— Не беглянка я никакая. Да, я бездомная. У меня дом вчера сгорел. И ночевать было негде. Не зовите полицию. Хотите, я вам брошь подарю?

Ягинья сняла с плаща золотую брошку-лилию с переливающимися драгоценными камнями.

Глаза женщины блеснули.

— Погорелеца, значит? Тогда другое дело. Почему ж не помочь бедной девушке. Так и быть, на первый раз прощу тебя. Но если еще раз увижу здесь, не обижайся. Она быстрым движением руки, словно фокусник, перенесла брошь на свое платье. У меня как раз юбилей намечается. Вот мои девки в конторе позавидуют.

— Забери у нее брошь. Ягинья, ты сума сошла! — Прорычал кот, но гостья этого не слышала, так как люди не понимают кошачьего языка. — Ты меня просто поражаешь. Я сколько раз просил подарить эту вещицу мне, а ты жадина не отдавала. Брошь то ведь бабкина. Ох и злится там теперь твоя бабка и достанется же тебе, когда вы встретитесь в стране Вулканов.

— Что-то кот твой совсем разошелся. Глянь, как рычит на меня. Своди ка ты, деточка его к ветеринару, может у него бешенство…

— Сама ты бешеная. Вон как закудахтала, как вещицу дорогую получила. Изумруды, да бриллианты блестят, а ты по глупой своей голове, думаешь, что самоцветы в ней стеклянные.

— Тихо, Арникус. Замолчи. Уймись. — Ягинья прикрикнула на кота, зато вежливо улыбнулась женщине. — Простите, его. Он дикий. Мы недавно с Урала приехали. Он жил в глуши, людей не жалует. Приехали к бабке, а тут пожар случился. Дом наш сгорел.

— Вот заливает. — Кот икнул от смеха. — Продолжай в том же духе. У тебя неплохо получается.

— Иди ка ты Арникус ступай в другую комнату. — Ягинья подтолкнула кота ногой в сторону двери.

— Не толкайся. Я сам уйду. Брошь мою любимую промотала.

— Как как вас зовут? — Продолжила Ягинья.

— Маргарита Семеновна я, а что?

— Может, вы позволите мне и коту задержаться на пару дней в этой квартире. Мне дела нужно в городе уладить, документы восстановить.

— В гостиницу тогда иди. Там тебя с распростертыми объятьями примут.

— В гостиницу с животными не принимают. Куда я кота своего дену? К тому же он иногда чокнутым бывает. Кто станет нас держать?

— Я все слышу. — Закричал кот из соседней комнаты.

— Да… Кот твой с характером. Не знаю, что с тобой делать.

— Деньги то у тебя еще остались?

— Да, у меня есть деньги.

— Много?

— Не очень.

— Если у тебя бы было хотя бы миллиона два с половиной, то могла бы купить это жилье.

— Я найду деньги в ближайшее время. Я куплю эту квартиру.

— Вот те на… Где найдешь? На дороге что ли? Хм… молодежь пошла. Все у них так легко и просто. Ладно, если найдешь деньги, приходи в офис к нашему руководителю. Он оставшиеся квартиры распродает. Он и застройщик, и собственник дома. Покупай и живи, сколько хочешь.

— А где офис этот?

— В нашем доме на первом этаже, в соседнем подъезде. Там табличка красная висит, а на ней написано «Домоуправление». Слушай, а ты ничего не чувствуешь?

— Нет.

— Паленым тянет. Проводка вроде новая, не должно ничего гореть. Говорила же Петру Ильичу не экономить на проводке. Вот не послушал меня. Мало того, что лодырь и тунеядец, так еще и скупердяй.

Маргарита Семеновна, принюхалась. Пухлый ее нос сморщился, отчего лицо женщины покрылось складками, как у шарпея.

В этот момент толи случайно, толи по недоразумению Петра Ильича, желавшего сэкономить на проводке, то ли по злому умыслу Арникуса, решившего отомстить неприятной ему женщине, из соседней комнаты, где пару последних минут обитал кот, раздался треск. Маргарита Семеновна перебирая коротенькими ножками, ринулась в оборону и понеслась в ту комнату.

— Ой! Ах! Горим! — Взвизгнула она и разъяренная выбежала на лестничную площадку. Там со всем своим арбузным махом навалилась на рубильник. Что-то щелкнуло, и треск прекратился.

— Ох, какая женщина. — Зашелся от смеха Арникус.

— Я не виновата. — Тихо промолвила Ягинья, проследовавшая за Маргаритой Семеновной.

— Да причем тут ты. — Она махнула рукой и запричитала. — Муженек, мой во всем виноват. Вот пойду сейчас к нему, и всыплю ему по самые не балуйся. Такую затрещину получит, что. … В общем, получит он от меня. Ой, и горе мне бедной, больной женщине. Взвалила эту ношу на себя и тащу, как старая кляча. Мусор на мне, бухгалтерия на мне, дворники, сантехники, электрики… все на мне, а он директором сидит себе в кабинете и в ус не дует.

Ягинье не был понятен смысл ее фраз, но она все же улыбнулась. Уж очень комично выглядела женщина в этот момент.

— Что ты улыбаешься, не видишь как мне плохо.

— Простите, не хотела вас обидеть. Я просто представила, как кому-то сейчас влетит.

— Все. Я ушла.

Женщина поспешила по коридору в сторону выхода. Когда она скрылась из вида, Ягинья прямиком спросила у кота:

— Твоих рук, брр, лап дело?

— Нет, конечно. Я что глупец, по-твоему, лезть в розетку? Я знаю, что такое ток. Нет, это полностью дело рук некоего Петра Ильича. И вообще я, между прочим, обиделся… Это надо же было до такого додуматься и чокнутым меня обозвать. Эта баба более чокнутая, нежели я. А я кот ученый.

— А мне жаль ее. Вижу, в душе она неплохая, а злая, потому что работы много накопилось. Разом все на нее свалилось, вот и злится.

— Думай, как знаешь, только не отдавай меня ветеринару.

— Почему?

— Боюсь я этого страшного человека и вот почему… Когда ты была совсем маленькой, встретил я в нашем лесу гриб необычный. Тогда еще увлекался я грибами и всегда их пробовал. Это бабка твоя его вырастила. Экспериментировала она, хотела новый тип яда вывести и вывела. Гриб ядовитый рос неприметно, прятался у избушки нашей под пяткой. Но от глаз моих зорких ничего не ускользает. Увидел я гриб этот и мигом съел. Отравился я. Противоядия бабка не придумала, лечила меня снадобьями разными. Я лапы вытянул и чахнул день ото дня, едва за радугу не удалился. Пиявки даже ставила, но ничего не помогало. Матушка твоя лекаря из деревни позвала. Тогда еще города нашего в помине не было, были деревеньки маленькие. Лекарь пришел и поставил мне клизму. Ох и страшная эта вещь. До сих пор лапы трясутся, когда вспоминаю. Боюсь я лекарей, докторов и ветеринаров всяких.

— Вижу, хороший был доктор. Вылечил ведь.

— Вылечить то вылечил, а вот память осталась.

— В современном веке клизмы не ставят, а если и ставят, то очень и очень редко…

Ягинья немного помолчала, а затем резко перевела тему:

— Как думаешь, может быть, Петр Ильич причастен к поджогу? Она как-то странно о нем отзывалась.

Кот призадумался и ответил:

— Одним словом, он жадный. Значит может.

— Жадность и отсутствие мозгов две разные вещи.

— А я считаю, что они рядом хотят.

— Так, давай-ка думать, где денег взять. Перейдем от слов к делу. Квартиру мы можем эту купить, верно?

— Ягинья, у нас нет денег. Все пропало. Зачем нам сдалась эта квартира? Уж не понравилось ли тебе в городе? Уж не думаешь ли тут остаться? Сделаем проще. Немедленно пойдем к этому самому директору и отнимем книгу. Ты найдешь нужные заклинания, и у нас появятся деньги. За деньги нам быстро избушку новую построят.

— Нет, Арникус. Так нельзя. Избушку новую за день никто не поставит. До этого придется где-то пожить. Я не уверена, что книга у него. Действовать будем осторожно. У меня план созрел. Мы будем ближе к врагу. Будем жить у него за пазухой, и знать все его ходы наперед. Нам нужна эта квартира. Даже если избушку новую соорудим, мы будем часто сюда приходить и знать все наперед. Я думаю, если мы поставим избушку, то поджог может повториться.

— Сделаем проще. Заберем книгу, а ты превратишь врага в жабу. Зачем жить у него за пазухой?

— Тоже не выход. Не будет этого врага, придет другой. Если я каждого стану в жабу превращать, то нашего лесного ручья для всех не хватит. Да и не по правилам это. Тебе прекрасно известно, что волшебством, нам Бабам-Ягам нельзя решать жительские проблемы. Волшебство должно идти во благо людям, в помощь. Понимаешь? Поступи я так, то лишусь дара.

— Выходит люди могут нам вредить, а мы им нет?

— Выходит так.

— Допустим, ты права. Где мы возьмем столько денег? Без книги, ты их не получишь. Там же все заклинания.

— Арникус, я не вижу другого выхода, как продать твое золото. Там достаточно для того, чтобы купить квартиру.

— С ума сошла! Мое золото! Никогда. — Кот отвернулся.

— Мы сдадим его в ломбард, купим квартиру, достанем книгу, получим деньги и выкупим золото обратно. И вообще хозяйка я тебе или кто. Мои приказы не обсуждаются.

— Вот опять начала. Давай сделаем не, по-твоему, и не, по-моему… Ты отнесешь в ломбард фамильные драгоценности, а потом вернешь их. Мое же золото останется при мне. Свои украшения не отдам, даже не думай. А то ты так все добро окончательно разбазаришь.

— Мои драгоценности в твоем сундуке хранятся. Ты же не только мой хранитель, но хранитель моих сокровищ.

— А как иначе? Я обещал твоим предкам присматривать и за тобой и за сокровищами. Обещания свои я держу.

— Договорились. Я готова на время лишиться своего золота.

— Вот и ладненько. Уговорила, так и быть. Видишь, какой я хороший. А ты меня тронутым обозвала.

 

III

Веселится, бежит ручей средь лесной опушки. Спит сверчок на печке, укрывшись опавшим с дерева листиком. До самой зари пел он и поутру прилег отдохнуть.

Тем временем, Ягинья и Арникус уже встречают утро и торопятся на встречу к Петру Ильичу в Домоуправление.

В тот самый момент Петр Ильич усердно трудится на своем рабочем месте. Он не отличается особым умом и сообразительностью, зато управленец не плохой. Утро было ранним, и рабочий день еще не начался. Петр Ильич с важным видом директора восседал в кожаном кресле в своем просторном кабинете. По обыкновению, он приводил себя в порядок. Ежедневной привычкой директора стало расчесывание усов маленькой щеточкой перед долгими трудовыми подвигами. Эти самые усы считал он своим достоинством. Так вот и в этот самый раз, он нахлобучил на кончик носа очки с такими толстенными линзами, какие обычно походят на увеличительные стекла и несут в себе не одну диоптрию и, рассматривая то самое достоинство, принялся неспешно водить щеточкой вверх и вниз. Этим он как раз занимался, когда дверь открылась и на пороге показалась Ягинья вместе с котом. Петр Ильич вздрогнул, отложил щеточку с зеркальцем в ящик стола и приветливо улыбнулся. Он первым начал диалог:

— О! Наконец-то, ты явилась. Я тебя третий день жду.

— Вы ждете меня? — Ягинья напряглась.

— Да. А ты как думала. Ты ведь новая дворничиха, верно? Вон и метлу с собой принесла. Но метлу приносить в кабинет директора не стоит. Если каждый мой сотрудник станет носить реквизиты, то кабинет превратится в свалку. Вот представь, придет ко мне сантехник с унитазом или электрик с катушкой проводов. Нехорошо будет. Верно? Так, что выйди милочка, в коридор и оставь там метлу, а затем я тебя приму. И кота тоже выведи. У меня аллергия на шерсть. Какой-то проходной двор, а не кабинет директора.

Ягинья вышла, оставила метлу за дверью.

— Арникус не убегай далеко. Побудь в коридоре.

Арникус уселся рядом с дверью и деловито кивнул. Ягинья зашла снова.

— Вот так-то лучше. Знаю, аванс сразу просить станешь. Я тебя слушаю. — Петр Ильич состроил наигранную улыбку.

— Нет, аванс мне не нужен. Я не дворничиха.

— Как так? — Растеряно простонал директор и развел руками. — Почему снова день так плохо начинается? Один дворник у меня в штате и тот неизвестно где со вчерашнего дня ходит.

— Я хочу купить квартиру в вашем доме.

— Ага… день налаживается. Есть у нас несколько свободных квартир. Какую желаешь?

— Седьмую, на втором этаже.

— Хороший выбор. Вид красивый. Лес из окон просматривается, и закат по вечерам сможешь наблюдать. Закаты у нас красивые. Одобряю. А тебе лет сколько? Ты совершеннолетняя?

— Двадцать мне по паспорту.

— По паспорту говоришь. А что бывает не по паспорту? Бывает иначе?

— Это я так шучу.

— Хм… Деньги у тебя имеются?

— Да, думаю, к обеду смогу оплатить.

— Ладненько. Договорились. Я забронирую для тебя эту квартиру до обеда. Только поторопись. А то, знаешь, сколько у меня желающих ее оторвать с руками, десятка два наберется. А я вот как знал, что придет красавица и купит эту квартиру, берег ее.

— Да уж не сомневаюсь. Хорошо дела у вас идут, если такими темпами до леса добрались.

— Не жалуемся. Есть спрос, и предложение имеется. Многие хотят жить ближе к природе. Времена меняются. Из центра люди сюда перебираться стали. У меня мало времени для разговоров и размышлений. Жду после обеда. Принесешь деньги, заключим договор, затем подадим их на регистрацию. Сделаем все, как полагается. Въехать сможешь после оплаты.

Он потянулся к мощному сейфу, неуклюже примостившемуся у стола, извлек оттуда визитную карточку и протянул Ягинье.

— Если вдруг меня не будет на месте, позвони по этому номеру. Я человек занятой, работы много у меня.

Ягинья вышла в коридор. Там с опущенной головой сидел Арникус. Метлы не было.

— Где метла?

— Тут такое дело… Я отлучился по нужде, а когда вернулся, метлы нет. Сперли ее.

— Как это? Ты видел, кто сюда заходил?

— Говорю, что отлучился. Откуда я знаю. Тут целая контора работает. Мало ли кому она приглянулась. Метла хоть и старая, но рабочая. В хозяйстве любому сгодится.

— Что случилось, Ягинья? — Из соседнего кабинета высунулось удивленное лицо Маргариты Семеновны.

— Метла моя пропала. Я ее в коридоре оставила и пошла к директору. Пришла обратно, нет метлы.

— Подумаешь метла. Не надо так расстраиваться деточка из-за какой-то метлы. Я тебе со склада новую выдам силиконовую. Твоя то, небось, из веток была.

— Не надо мне новой. Это Бабушкина метла. Память от нее. Понимаете? Наследство мое.

— Да.- Маргарита Семеновна почесала затылок. — Хороша бабка, ничего не скажешь. Метлу в наследство оставила. Лучше бы счет в банке, ну или на худой конец сберегательную книжку отписала бы.

— Скажи, что полицию вызовешь. Она то пугала тебя полицией. — Прорычал кот.

— Я полицию сейчас вызову. Пусть метлу мою найдет.

— Зачем так сразу… Не нужно полиции нам. Зачем из-за пустяков престиж наш портить. Решим все мирно. Пусть будет так, я проведу следствие и найду твою метлу. Вечером принесу ее тебе лично. Ты мне вон, какую брошь подарила… — Она потеребила пухлой ручкой изысканную вещицу.

— Вот баба, ветрогонка. — Заключил кот.

— Снова этот злыдень здесь. Не нравится мне твой кот. Говорю тебе, сходи к ветеринару, а то ненароком покусает кого. Опять шипит.

Ягинья хихикнула. Кот поднял шерсть дыбом.

— Вот уже и злится. Выводи его, Ягинья. Сейчас жильцы новые придут за квитанциями, а мне проблемы не нужны.

Ягинья схватила кота на руки и поспешила к выходу. На выходе она столкнулась с молодым человеком приятной наружности, лет этак тридцати. Черноволосый, чернобровый, статный и в элегантном костюме, заставил сердце девушки екнуть. От него пахло дорогим одеколоном и крепким заморским напитком.

— Доброе утро, прекрасная незнакомка. — Незнакомец обнажил белозубый рот в красивой улыбке. — Какой необычный кот у вас. На тигра похож.

— Здравствуйте. — Ягинья дернулась. Она интуитивно почувствовала опасность. Было в нем что-то притягательное и одновременное отпугивающее.

— Как зовут этого милого питомца?

— Арникус.

— Имя латинское?

— Не совсем.

— А вас как зовут?

Руки Ягиньи слегка задрожали. Не могла она понять причину столь необычного поведения организма.

— Извините, мне пора.

Девушка поспешила удалиться, а молодой мужчина остался на пороге и стал смотреть ей вслед. Ягинья направилась в сторону леса.

— Что ты так трясешься? — Резко спросил кот и спрыгнул на землю. — Понравился что ли? Нельзя тебе влюбляться. Родить дочку нужно, а вот влюбляться нельзя. Да и для дочки этот кандидат никак не подойдет. Какие она навыки приобретет?

— Это почему же? — Ягинья остановилась и, подперев руками тонкую талию, продолжила: — Я сама буду решать, кто сможет стать отцом, а кто нет. Арникус, ты забываешься. Я твоя хозяйка. Вот превращу тебя в жабу, будешь знать. Лягушки на болоте тебя не любят. Посидишь с ними, поквакаешь и ума наберешься, может, ласковее станешь. Во времена моих предков коты покладистее были и те, не то чтобы слова, писка против, не смели сотворить.

Кот приутих.

— Ты не сделаешь этого, я тебе нужен. Особенно теперь. Я хранитель твой. Без меня пропадешь. Может и острый язык мой, зато правду режет. Вот увидишь, я прав.

— Еще посмотрим.

— Бражник он.

— С чего ты взял?

— Он него несло, как от винной бочки. Нюх у меня хороший. Ты же не хочешь, чтобы в следующем поколении была в твоем роду бражница. Не заглядывайся на него. Ты не имеешь права ставить под удар существование всего рода.

— Глупости. Я на него не заглядывалась.

— Как знаешь. Я тебя предупредил. Молодая ты еще и глупая.

— Сам ты такой.

Ягинья надула губы и двинулась дальше. Ей предстояло достать сундук, извлечь золото и найти место, где его реализовать. Она знала, что есть ломбарды, которые занимаются скупкой, но где эти самые ломбарды, понятия не имела. Не было у нашей героини мобильного устройства, способного сообщать местоположение объектов. Могло помочь волшебное зеркальце-путеводитель, но оно стало барахлить. Из-за колоссального потока электромагнитных волн, металлическая оправа и серебряное напыление увеличивали риски магического предмета пасть смертью храбрых. Эти волны многие волшебные предметы подпортили. Клубок отказывался показывать дорогу, сбивался то и дело с пути, когда хозяйка призывала его на нужное дело. Метла и та выпала из обоймы помощников. Все теперь приходилось совершать экспромтом.

Знойное июльское солнце заявляло о своих правах. Проснувшись и протерев глаза, играючи, оно протягивало руки ко всему, что попадалось на пути, от крыши домов, до асфальта и принималось ласково обнимать все вокруг. Раскрасневшись до предела, они готовы были взорваться. И одному только лесу не были страшны солнечные забавы. Среди деревьев и высоких папоротников ощущалась прохлада. Ручей и родники зазывали заблудшего странника, пьянящим голову журчанием. Даже шумящие вездесущие комары попрятались по углам в страхе получить затрещину от горящего светила.

Пока наши герои двигались к нужному месту, между ними пребывала полнейшая тишина. Кот, опустив низко голову, обижено шел впереди. Ягинья тоже хранила молчание.

Дуб, где покоились несметные сокровища, был огромен. Могучая его шевелюра, казалось доставала краешков, медленно плывущим по небу облаков. Ствол был необъятным. Даже ели бы несколько богатырей, взявшись за руки, разом стали кругом, то не смогли бы обнять великана.

— Кот, хватит дуться. Давай мириться будем. Знаю, ты ревнуешь меня к людям, но у тебя нет оснований опасаться предательства. Я не стану человеком. Я выполню миссию. Я рожу дочь и передам ей магию. Ты ведь знаешь- я наполовину человек.

— Нет, ты Баба-Яга. Твоя сестра спуталась с человеком, вышла замуж, и что хорошего вышло? Она стала человеком. Теперь она состарится вместе с мужем, и они умрут в один день, как в старых добрых сказках. Потомства у нее не будет. Ты же знаешь правила. Вернуться она не сможет. Дар ее утерян с того дня, как она одела кольцо обручальное. Про мать твою лучше промолчу. Ее попытка сблизится с человеком, не увенчалась успехом. Забудь про людей, про мужчин. Любить тебе, дано только дитя свое. Людям ты можешь и должна помогать, но не более…

— Сестра счастлива. Это ее выбор. Не могу я судить сестрицу свою. У каждого своя дорога. Не волнуйся за меня и не напоминай каждый день о моей избранности…

— Мы пришли. — Кот не дал хозяйки договорить. Он остановился и осмотрелся. На поляне белели остатки печи. Печка слегка покосилась, а вот узоры птиц и яркие красные цветы горели так же ярко, как до пожара. Сверчок мирно спал. Вот только сорока, заприметив хозяйку, раскричалась на весь лес, возвещая о прибытии. Быстро поляна заполнилась зайцами, лисами, ежами.

— Хорошие краски оказались. Даже огонь их не взял. Искусству красковарения ты хозяйка овладела в совершенстве.

— Посмотри кот, все звери пришли нас встречать. — Ягинья улыбнулась.

— Глупая сорока. Теперь все увидят, где я золото прячу. Вот только отлучусь, как сорока тащить его станет. — Заворчал Арникус. — Ягинья попроси их уйти, пожалуйста.

Он поднялся во весь свой кошачий рост и, скрестив лапы, стал умоляюще трясти ими перед Ягиньей.

— Хорошо. — Она вздохнула. — Друзья мои. Сейчас не могу вам ничего рассказать. Прошу покинуть поляну. Приходите завтра в это же время. Совет соберем, и сову Еремею пригласите обязательно.

Звери также быстро исчезли. Кот, озираясь, направился к дубу. Тяжело пыхтя, он бережно достал тяжелый резной сундук. Чего там только не было: кольца, броши, ожерелья и браслеты, табакерки и портсигары и все усыпанные каменьями драгоценными.

Арникус вздохнул. Больно ему было расставаться с нажитым имуществом, даже если это имущество частично принадлежало хозяйке.

 

IV

На парадном фасаде старого пятиэтажного дома, подпираемого белоснежными колонами с облупившейся местами краской, красовалась вывеска «Ломбард». Когда то давным-давно, дом принадлежал зажиточному купцу. Теперь в нем, как и положено, располагались квартиры. Первый этаж занимали разного рода предприниматели. Была в доме швейная мастерская, парикмахерская, продуктовый и хозяйственный магазины, а также ломбард. Ломбард имел отдельный вход и занимал самое малое помещение с небольшим оконцем. Вот над ним как раз примостилась та самая вывеска.

Напротив ломбарда, к великому сожалению владельца, находилось здание полиции, где по всему периметру на него смотрели камеры. Ко всему прочему не только камеры, но и окна оперативников смотрели на маленькое зарешеченное оконце сего заведения.

Старый хозяин ломбарда Давид с густой седовласой шевелюрой постоянно дымил, отчего в помещении этом всегда присутствовал смрад. Дела у Давида в последнее время шли из ряда вон плохо, чего нельзя сказать о его коллегах из соседнего района. В их ведении находилась сеть ломбардов в удобных и проходимых местах. Местоположение же этого ломбарда не располагало к удачному ведению бизнеса, зато аренда не съедала половину дохода, что было маленьким плюсом для бюджета рачительного хозяина. Не мог он платить высокую цену за помещение. Кризис аукнулся на его предпринимательской деятельности. Да, трудные времена наступили для ювелира. Теперь к нему ходили пенсионерки, да студентки, которые несли на лом порванные цепочки и одиночные серьги с крошечными полудрагоценными камнями. Вот было время…. когда и помещение у него было просторное, и помощники были, да и мастерская при ломбарде работала. Ах! Какие же он выделывал королевские украшения, просто загляденье! Но было это давно. Теперь же он довольствовался тем, что имел.

Когда в ломбарде появилась Ягинья, наш старик был занят тем, что рассматривал через монокуляр маленькую серьгу с рубином, которую совсем недавно сдала пожилая женщина. Он сидел за крошечным столом, согнувшись в виде вопросительного знака.

— Доброе утро.

Старик не поднимая головы, произнес:

— Для кого как. Хотя, впрочем, не такое уж плохое выдалось утро. Второй клиент за утро зашел.

Странным Ягинье показался старик, причудливым. Она едва улыбнулась и продолжила:

— Я хочу сдать золотые украшения.

— Замечательно. Присаживайтесь. — Старый ювелир оторвался от своего занятия и внимательно посмотрел на новую клиентку. — Что у вас? Серьги, кольцо или цепочка?

— У меня много чего. И серьги есть и кольца и броши и колье.

— Даже так.- Ювелир сглотнул и вскочил со стула, услужливо пододвигая пришедшей девушке качающуюся табуретку. — Ну что ж, показывайте.

Ягинья присаживаться не стала. Она поставила на стол увесистый холщевый мешок, перевязанный бечевкой, и принялась извлекать антикварные украшения. Каждое изделие она аккуратно разложила на столе. Кот стоял рядом. Прикрыв передними лапами глаза, он тряс головой и никак не мог поверить, что позволил хозяйке расстаться, пусть даже на время с сокровищами. В тайнике остались украшения, которые имели меньшую ценность.

Ювелир, открыв рот, во все глаза, зачарованно смотрел на блеск камней. Особенно не мог оторваться от старинного колье. Изумруды, бриллианты, розовые сапфиры и рубины, в избытке рассыпанные на нем, таинственно манили потрогать, потеребить их. И не нужен был ювелиру в этом случае монокуляр, ведь даже невооруженным глазом все было понятно. Колье стоило целое состояние и могло разом разрешить все его финансовые трудности. Ох уж этот презренный металл, мало, кто способен перед ним устоять.

Чуть подрагивающими пальцами, он очень осторожно приблизил колье в сторону настольной лампы. Комната заиграла радужным цветом.

— И золото, и камни высшей пробы. Ооо! Бриллианты старой огранки, просто чудо как хороши! В них срезанные шипы, словно черные дырочки. Давно таких изяществ, не видел. Блеск у камней неважный, зато какая игра цвета! Откуда у вас такое богатство?

— По наследству достались. Сейчас деньги понадобились, вот и решила заложить.

— Паспорт у вас имеется?

— Имеется.

— Конечно, конечно. Куда же без паспорта? Без паспорта я бы ничего принимать не стал.

— Сколько можете за все это предложить?

— А сколько вам нужно?

— Много.

— Извольте, дитя. — Ювелир положил колье обратно и снова присел на стул. — Я могу принять все украшения по весу золота. Камни я взять не могу, так как на них должно иметься заключение геммологической экспертизы. Я вижу, что камни отличные, но без экспертизы, они не товароспособны. Понимаете, о чем я?

— Не совсем.

— Я могу принять эти камни, но ниже рыночной цены, так как нет заключения. Но в этом случае обратно вы их не получите. Выкупить не сможете. Давайте так, я куплю все изделия для своей личной коллекции и дам за это неплохую сумму, а вы больше ко мне не вернетесь за ними.

— Ягинья, мы так не договаривались. Давай уйдем отсюда. Это фамильные ценности. — Заголосил кот.

— Брысь отсюда. — Закричал ювелир, приподнявшись со стула. — Опять эти коты. Он заскочил за вами следом. Сейчас в углу куча останется.

— Это мой кот.

— Тогда другое дело. Пусть посидит.- Ювелир сменил гнев на милость.

— И все же если я соглашусь, на какую сумму могу рассчитывать?

— По весу изделий не более миллиона, а с учетом камней могу накинуть столько же.

— Это грабеж средь бела дня. Ягинья, давай уйдем. — Попросил Арникус.

— Мне нужно не менее двух с половиной миллионов. В противном случае я вынуждена отказаться.

— Нет. У меня нет такой суммы.

— Тогда извините за беспокойство.

Ягинья принялась осторожно складывать украшения обратно в мешок.

Шальная мысль пролетела в голове ювелира. Он решил, что девушка немедленно отправится к его конкуренту. Этого он никак не мог допустить. Если конкурент завладеет ими, он себе этого не простит. А вот если они останутся в его ломбарде, то конкуренту он обязательно похвастается.

— Постойте. Я заплачу нужную сумму. Подождите в коридоре, пожалуйста. Только не куда не уходите. Я скоро вернусь.

Ювелир жил в этом же доме на пятом этаже. Свои сбережения хранил там же. Недолго пришлось ждать Ягинье. Давид сильно торопился, боялся, что уйдет клиентка.

— Вот, пересчитайте. — Он положил на стол несколько пачек красных купюр, перевязанных резинками.

Ягинья за пару секунд перебрала их пальцами. Все верно.

— Будем считать, что сделка состоялась. — Он довольно облизнулся.

Ягинья спрятала деньги в мешок. Она не торопилась уходить.

— Скажите, а вы только ювелирные украшения принимаете?

— Нет, я скупаю еще и антиквариат, и разные раритетные вещи. С какой целью интересуетесь?

— Не приходил ли к вам кто накануне с книгой старинной?

— Нет, не приходил. А почему вы спрашиваете?

— У меня вчера злоумышленники книгу старинную похитили. Книга ценная для меня.

Почему-то, сам не понимая почему, старик решил помочь и сказал:

— Не могу я устоять перед красотой вашей. Так и быть сказу. Были вчера у меня двое прохиндеев. На рабочих они со стройки походили. На одежде цемент я увидел, и запах гари еще услышал. Странные они какие-то, глаза бегают в разные стороны. Предложили они книгу антикварную купить в кожаном переплете. Книга увесистая, килограммов на семь, а то и на десять могла потянуть.

— Обложка коричневая?

— Да.

— А на обложке летучая мышь?

— Я особливо не рассматривал, что там было. Замочки видел на ней и тиснение какое-то. Может и мышь в тиснении имелась.

— Все верно. Это моя книга. Вы не стали брать книгу?

— Они цену заломили, такую… Двести тысяч рублей просили. За книгу такую сумму я бы им отдал? Нет. Ей блиц-цена на аукционе не более пятидесяти тысяч. Уж больно старая она, потрепанная вся. Внешности этих товарищей не запомнил, сразу говорю, что не узнаю их. И даже если в полицию меня позовут, скажу, что не было никого. Зачем мне нужны проблемы… и лишняя боль головная.

— Не пойду я никому сообщать. Я сама их найду. Лучше скажите, куда они могли пойти.

— Может к конкуренту моему стоит наведаться. У него сеть ломбардов имеется, «Алмаз» называется.

— Понятно. Спасибо вам за помощь.

На этом диалог закончился, и Ягинья поспешила покинуть ломбард. Нужно было идти к директору. Она прекрасно понимала, что квартиры в наше время молниеносно не продаются, и что ее двушка, еще минимум пару месяцев простоит вхолостую за ненадобностью, но уговор, есть уговор и нужно поторопиться.

Быстро добралась она до конторы. Дверь кабинета Петра Ильича была слегка приоткрыта. Он чаевничал. К удивлению Ягиньи, чай он пил не из чашки, а из блюдца. Она сама также делала. При этом обмакивая кусочек сахара в блюдце, он отправлял его целиком в рот, смаковал и причмокивал от удовольствия. На лице руководителя выражалось такое блаженство, что Ягинье стало неудобно, и она решила подождать, дабы позволить ему насладится кусочком жизни под названием «обеденный перерыв».

— Проходи красавица. Я тебя вижу. — Радостно сказал он.- Неужели на сделку пришла?

— Да. Я деньги принесла.

— Замечательно. Давай паспорт, сейчас впишем данные в договор, отдашь деньги и можешь смело заселяться. Если помощь, какая понадобится, звони обязательно. Помогу чем смогу.

Он нажал на какую-то кнопку, и в кабинете появилась его супруга. Маргарита Семеновна трудилась еще и секретаршей. Бедная, бедная женщина, много на ней лежало обязанной в этой конторе.

— Маргарита Семеновна. — Познакомься. — Это Ягинья. Она теперь владелец собственной просторной двухкомнатной квартиры. Принеси договор, впиши ее данные и отдай ключи.

Глаза супруги метали молнии, но не, потому что она ревновала к красавице своего мужа, а потому, как знала, что он подкаблучник, и лишь на рабочем месте мог легко отдавать приказы, тогда как в домашней обстановке, все менялось, и она становилась командиром. Но об этом никто достоверно ничего не знал.

 

V

Ягинья, позвякивая ключами, торопилась в новое жилище. У подъезда ее встречал полицейский автомобиль. Много раз этим утром заходил разговор о полиции, много раз собирались ее вызывать, но дело так и не дошло. Полицейские, словно почувствовав в них острую необходимость, явились сами.

Как только Ягинья ступила на порог подъезда, трое полицейских в черной форменной одежде, да при погонах, выпрыгнули из автомобиля и быстрым шагом направились в ее сторону. Она остановилась. Странно было их видеть, прибывших без вызова. Деревья то без надобности и разрешения она не пилила, за квартиру уплатила. Может они метлу ее нашли и сейчас торжественно вернут законной владелице?

— Кто это здесь идет? — Сказал один из них, тот, кто старше всех и по чину и по возрасту в погонах майора.

— Кто вы и что вам нужно? — Холодно поинтересовалась девушка.

— Мы полицейские. А вы по форме не различаете полицию, от кого-либо еще?

— Не различаю. — Ответила она, хотя прекрасно знала, как выглядят стражи порядка, и могла отличить их от пожарных, военных, лесничих и прочих. За сто реально прожитых лет, она чего и кого только не повидала.

— Вам гражданочка со странным именем Ягинья Белотуровна Станимир стоило бы знать защитников правопорядка в лицо. — Сказал второй.

— Что вы от меня хотите?

— Вам придется проехать с нами в отдел. Там все объясним.

— Хозяйка, придется подчиниться. С ними шутки плохи. Давай съездим и узнаем, что им нужно. Если по делу пришли, то не уйдут с пустыми руками. — Нахмурившись, проговорил Арникус и прыгнул к хозяйке на руки.

— Котов с собой не берем, придется здесь оставить.

— Я побегу следом. Не переживай за меня, Ягинья. — Арникус спрыгнул.

ХХХХХ

Сидя в тесной клетке, да на деревянной лавке в отделе полиции, Ягинья размышляла над тем, как поскорее выйти из заточения. Плащ стражи порядка на время изъяли. В плаще остались все волшебные атрибуты. Без них свободно выбраться девушка не могла. Если хотя бы палочку волшебную из плаща достать смогла, то превратилась бы в летучую мышь и вылетела на волю.

Майор положил плащ на стол для досмотра, базирующийся рядом с клеткой и принялся исследовать содержимое карманов.

— Может запрещенное, что в карманах имеется? Надо взглянуть. — Сказал он стоявшему рядом стражу порядка, но чином ниже. — Глянько, Семен Иванович, — сказал он, — тут много чего интересного имеется: палочка серебристая, клубок, зеркало.

— Может спица это? Она видимо, вязать любит…

— Не похоже на спицу, толстая слишком.

— Прямо ведьмины штучки.

— Эй, Ягинья, ты случаем не ведьма? — Засмеялся майор.

— Нет, я не ведьма. С ведьмой я воюю. Я всего лишь Баба — Яга.

Средь полицейских раздался дружный хохот.

— С юмором девка и это хорошо. Ой! Только в жаб нас не превращай.

— Запрещенного нет.

Они оставили плащ в покое и недоуменно переглядывались между собой. Рядом появился мужчина, старше по званию. Они вытянулись в струны. Ягинья решила, что пришел самый главный их начальник.

— Ржете все. Делом займитесь.- Скомандовал он.

— Мы этим как раз занимаемся, товарищ подполковник. — Ответил главный в группе.

— Госпожа Станимир, скажите нам, пожалуйста, откуда у вас столько дорогих старинных украшений? — Подполковник начал допрос тут же, стоя в холе отдела.

— Представьтесь, пожалуйста.- Сказала Ягинья, твердо глядя в глаза собеседнику.

— Я начальник уголовного розыска, подполковник Сидоров.

— Товарищ подполковник Сидоров, о чем вы говорите? Про какие украшения идет речь?

— Не прикидывайтесь, гражданочка, будто не знаете о чем речь. Давайте поступим следующим образом: вы все рассказываете мне, все как на духу, все как было, а я отпускаю вас под подписку. Вы нам говорите, у кого украли драгоценности, которые в ломбард сдали, пишете явку с повинной и ходите на свободе до суда, а там уж как суд решит… Мы золото это уже изъяли и опись составили. Так, что отпираться бесполезно.

— Я ничего не крала. Это мои личные драгоценности. Фамильные они, ясно. От бабки достались.

— Полегче, гражданочка. Да, да, охотно верю. Бабка ваша, что княжной или графиней какой была? Там бриллиантов да рубинов миллионов на пятьдесят, не меньше…

— Говорю же, что мои это личные украшения.

— Документы на них у вас имеются?

— Какие документы? Нет, конечно. Украшения изготовлены очень давно и никаких документов не сохранилось.

— Кто-нибудь из родственников может подтвердить их фамильность?

— Может. Сестра может подтвердить.

— Тогда звоните ей. Пусть приезжает и подтверждает, тогда отпустим вас.

— Она в Норвегии живет.

— Ясно. — Главный начальник уголовного розыска немного помолчал, а затем продолжил: — Выходит никто не может подтвердить достоверность излагаемых вами сведений, кроме вас самой, верно?

Ягинья молчала.

— Я могу подтвердить достоверность сведений этой девушки. — Произнес знакомый голос. Сердце девушки снова быстро застучало. Второй раз этот голос застает ее врасплох. Что это такое? Она повернулась на голос и не ошиблась. Перед ней стоял тот самый незнакомец, из-за которого она едва не поссорилась с котом.

— А! Александр Петрович, добрый день. — Подполковник учтиво пожал его руку. — Что ж вы можете подтвердить?

— Что нужно подтвердить?

— Эта девушка сдала сегодня утром в ломбард драгоценности, причем антикварные, дорогие и вот теперь утверждает, что они фамильные. Странно все это. Говорит, что не крала их.

— Семен Семенович, что же здесь странного? — обратился незнакомец к полковнику, — только посмотрите на ее лицо.

Ягинья схватилась за лицо. Что было с ним не так?

— Это же лицо аристократки. Высокие скулы, прямой нос, гордый взгляд больших карих очей. Про осанку вообще молчу. Посмотрите, она в клетке находится, а голову держит так, будто княгиня. Разве может быть она не благородных кровей? Конечно, нет. Отпустите ее. Мы с ней знакомы.

— Ручаетесь, Александр Петрович?

— Разумеется, я поручусь за нее.

— Хорошо. Будь, по-вашему. Я выпущу ее под подписку о невыезде, но имейте виду, золото я все равно по всем нашим базам учета и каналам проверю. Что-то тут не чисто, я чувствую. Старый Давид уж сильно не хотел с ним расставаться. Я давно Давида знаю и нутром чувствую подвох.

Стоит отметить, Александр Петрович являлся адвокатом и дружил с начальником полиции. Они вместе учились на курсе юридического факультета, и дружба их длилась с юных лет. Александр Петрович был частым посетителем сего заведения. Наведывался по делам, а иногда просто так, поболтать с другом. При этом никогда они не путали дружбу с работой.

Ко всему прочему, Александр Петрович находился в родстве с директором Петром Ильичом и его супругой Маргаритой Семеновной и приходился им сыном, о чем Ягинья, конечно, не знала.

Вернемся к ранним событиям обеденного времени и посмотрим, что же ушло из нашего поля зрения. Пока Ягинья заключала договор в конторе, сотрудники полиции наведались с визитом к старому ювелиру. Из окон их рабочих кабинетов, оперативники увидели, как в лавку Давида зашла девушка в плаще и с мешком в руках. Капюшон ее был накинут на голову. Вскоре девушка покинула ювелира, но мешок уменьшился. Молодым оперативникам картина эта показалась очень и очень странной. В плаще, пусть и шелковом в летнее время по улицам не разгуливают. И если такое случается, то тут кроется преступление. Картину дописал сам хозяин ломбарда, который спешно вышел на улицу, сходил в свою квартиру и вернулся обратно со свёртком. Здесь явно пахло криминалом.

Район у них был тихий и спокойный, не без участия стражей порядка. Преступлений фиксировалось мало и не потому, что как считали сами, оперативники, их не было, а потому, что нужно было эти самые преступления выявлять. Скрытые преступления звали они латентными и считали самыми опасными для общества. Вот такое латентное преступление попытались найти они в деле ювелира и девушки в плаще.

Давид имел хитрый ум и не принимал драгоценности от подозрительных личностей, и лишь, поэтому проверки в его ломбарде были не частыми.

Когда все уладилось, Ягинья заторопилась на улицу. Александр Петрович шел за ней.

— Прекрасная незнакомка, может, теперь позволите вас проводить до дома?

— Спасибо вам, Александр Петрович за помощь, но я сама доберусь.

— Жарко очень, не отказывайтесь. Я ведь как-никак ваш спаситель. Вдруг в дороге еще что-нибудь приключится с вами. Темнеет уже. Не могу я красавицу дворянку одну оставить на улице.

— Хорошо. Я живу в том доме, где мы с вами сегодня утром столкнулись.

— Понятно. Это недалеко совсем. Я на машине подвезу. Так быстрее будет.

— Торопитесь к супруге и детям?

Александр Петрович улыбнулся, и на щеках показались ямочки.

— Я один живу. Дома меня, кроме кошки Люськи никто не ждет. Встреча деловая предстоит на сегодня, поэтому тороплюсь. Может, лучше расскажете про эту запутанную историю с драгоценностями.

— Нечего рассказывать. История самая обычная. Я сдала в ломбард фамильные драгоценности, они их изъяли.

— Тогда о себе расскажите.

— Я устала очень.

— Хорошо, тогда в другой раз. Договорились?

— Договорились. — Она вздохнула.

Они сели в машину и двинулись в сторону дома. Сердце Ягиньи выпрыгнуло и побежало впереди автомобиля.

— Может, хоть на ужин сходите со мной завтра вечером? Не отказывайтесь. Вы такая загадочная, что я не могу устоять перед вашими чарами.

— Я не…

— Не отказывайте мне. Это же неприлично. Всего один ужин. Больше не побеспокою. Если я вам очень не приятен, то я пойму и не буду настаивать.

— Я… я не знаю, что ответить.

— Договорились. Завтра заеду за вами в семь вечера. Идет?

Ягинья кивнула. Быстро же сдалась она. Кот ей этого не простит. Сначала золото, а теперь ужин…

 

VI

Арникус дежурил в кустах и вглядывался в каждую фигуру, каждую тень, мелькнувшую у дома. Он видел, как хозяйка вышла из отдела полиции, села в автомобиль бражника и направилась в сторону дома. Он опередил хозяйку и теперь выжидал момента, чтобы выскочить и высказать нерадивой хозяйке все, что о ней думает. Вот заманила девчонку городская жизнь. Один день в городе, а уже столько дел натворила, столько самостоятельных решений приняла, что ему плакать хотелось. Он, кот-ученый и никак не мог повлиять на решения хозяйки. Ягинья совсем от рук отбилась, даже забыла, что они весь день ничего не ели. Живот кота урчал и от голода, и от досады.

Бражник остановил дорогой черный, еще пахнувший лаком автомобиль, прямо у подъезда. Кот затаился. Вот если станет бражник целовать хозяйку, он выпрыгнет и поцарапает ему лицо. Пусть тогда, хоть к ветеринару, хоть в клинику, да куда угодно его ведут, хозяйку он в обиду не даст. Но ничего такого к радости кота, не произошло. Напротив, бражник учтиво подал руку Ягинье, а она, как птичка выпорхнула из автомобиля и полетела домой, помахав рукой. Мужчина широко улыбнулся, помахал в ответ и уехал восвояси.

— Где тебя, хозяйка носит? — Кот вышел из укрытия.

— Вообще-то в полиции была, забыл? Это ты, Арникус по каким-то причинам не пришел на помощь…

— Что бы я сделал? Может, надо было львом обернуться? Извини, не умею. Это не в моей компетенции. Магических ритуалов не совершаю, и только ты этими штуками владеешь. Мой шипучий голос вряд ли бы взял этих хлопцев. Вон они, какие крепкие! Между прочим, я пытался попасть в здание. Когда тебя привезли, я выждал немного и следом пошел. Потом незаметно попытался проползти мимо штуковины страшной, а она как заорет. Оказалось, что это металлоискатель. Скажи, зачем ты нацепила на мою шею этот гнусный ошейник с большой бляхой? Блох у меня нет. Ошейник меня выдал.

— Для профилактики ошейник. Ты же лазишь, где попало. В город часто наведываешься, по мусоркам ходишь.

Зубы кота заскрипели, а глаза налились красным цветом.

— Я не помоечный кот! На мусорку хожу, чтобы с котами местными общаться и новости городские узнавать. Где еще найти бездомных котов, как не на мусорке. Коты эти во сто крат мудрее домашних. С ними на разные темы можно говорить: и о жизни, и о политике, и о кризисе мировом. Мне же надо с кем-то общаться, не с лягушками же в лесу квакать.

— Довольно. Развел демагогию…

— Это конструктивный диалог. Я уважаю собеседника и позитивно смотрю на проблемы.

— Я заметила.

— Скажи лучше, хозяйка, почему ты с этим бражником приехала? Что другого способа добраться не было? Ноги у тебя вроде в порядке.

— Он спас меня и любезно предложил довезти. Я согласилась. Все просто, Арникус. Не ищи ложных истин, там, где их нет.

— Влюбилась уже?

— Нет. Даже не собираюсь. — Ягинья нахмурилась. Опять она ссорится с котом из-за Александра Петровича.

— А ты подумай об этом, Ягинья, подумай хорошенько и держись от него подальше. Влюбленность нельзя запланировать. Она возникает спонтанно, как торнадо и сметает все на своем пути. Если она к тебе вдруг нагрянет, пеняй на себя. Влюбишься, может замуж позовет и что? Жить то будешь как? Скажешь ему: «Дорогой, а ты знаешь, что твоя жена — Баба-Яга? Если не будешь меня слушаться, превращу в жабу». Вот умора будет.

— Прекрати паясничать. Идем домой.

— Эту квартиру уже домом называешь? Быстро… очень быстро приспосабливаешься.

— Арникус, замолчи, пожалуйста. Голова уже болит. Найдем книгу и вернемся.

— Твоя взяла. Я голоден очень. Купи мне хоть гамбургер. Не спрашивай, на мусорку я не ходил, так что я есть, хочу по-настоящему.

— Тааак, вот истинная причина твоих походов на мусорку, любитель гамбургеров. Не в собеседниках дело верно? Хорошо, давай поищем точку быстрого питания и там куплю тебе гамбургер.

— Соседка, привет. — К разговору присоединилась Маша, проходившая мимо. — С котом разговариваешь? Что-то клянчит, наверное?

— Привет, Маша. Да, есть просит. Слышишь, как громко мяучит?

Рычит прямо таки.

— Я вот вышла прогуляться, на ужин чего-нибудь прикупить. Иду в магазин, может и вам чего взять?

— Пойдем вместе, заодно посмотрим, где он находится. — Сказала Ягинья.

— У нас здесь все в одном доме и парикмахерская и магазин и полиция. Только полиция напротив магазина.

— Гамбургеры в магазине есть?

— Есть. Там все есть. Супермаркет как-никак.

ХХХХХ

Ягинья и Маша, как два восточных падишаха, подогнув восьмеркой ноги, уселись за низким раскладным столом, который учтиво предоставила Маша. Широка русская душа — хлебосольна, да бескорыстна! Еще она принесла в пустую квартиру Ягиньи надувной спальный матрас, подушку, плед и немного посуды. Кроме прочего соседка захватила с собой бутылку домашнего сливового вина. Слегка мутноватый напиток имел отменный аромат.

— Вино мой дед на родниковой воде готовил. Деревенское вино самое вкусное, самое сладкое, самое натуральное. В магазинах такого не найти. Химический суррогат не сравнится с этим совершенным напитком. — Пояснила Маша, разливая вино по пластиковым стаканчикам.

— Маш, я, наверно откажусь. — Осторожно сказала Ягинья, стараясь не обидеть новую знакомую.

— Брось, Ягинья. Оно слабое, как компот. Мы же новоселье сели отмечать. Курицу жаренную купили, гамбургеры взяли. К такой закуске хороший напиток нужен. Я, между прочим, спиртное редко употребляю, а тут сам вечер шепчет. Мы чуть-чуть. Завтра мне рано на работу вставать. Выпьем по паре глоточков и все.

— Вот… совсем скатилась. — Ворчал Арникус, доедая свой гамбургер. — Такими темпами бражницей заделаешься совсем скоро.

— Что-то котик опять рычит, может ему ножку куриную положить? Гамбургер он съел уже.

Хорошо, что Маша не понимала кошачьего языка, а то выпучила бы глаза от речей Арникуса.

— Да, кот мой опять чем-то не доволен. Он все время рычит. А может, наоборот всем доволен, и рычит от удовольствия. Он очень любит гамбургеры. В нашей деревне гамбургеров не было. Мы жили высоко в горах, а там фаст-фуда не бывает. Там все натуральное, готовится медленно. Там вообще никто и никуда не торопится.

— Котик, может курочки, отведаешь? — Маша протянула ему куриную ножку. — Смотри, какая зажаристая вкусняшка. Тебе точно понравится.

Кот фыркнул и отвернулся.

— Глянька, не хочет. Странный кот. Не хочешь, не надо. Я завтра тебе сухого кошачьего корма принесу. Его абсолютно все коты любят. Точно не откажешься.

— Я не все коты. Я кот необычный. Сухой корм вреден для моих мозговых извилин. Вот шоколад другое дело. — Промычал кот. — Пойду, прогуляюсь, на звезды посмотрю, а то тут становится нечем дышать. Развели кабак.

Кот отправился на прогулку. Ягинья с Машей посидели по-девчачьи пару, а может тройку часиков… может чуть больше. Они поболтали о том, о сем…

— Чем думаешь заниматься? Деньги то хоть остались после покупки квартиры? — Поинтересовалась Маша перед самым уходом.

— Денег почти не осталось. Пока не знаю, чем займусь.

— В городе жить дорого, без денег никуда. Здесь постоянно они требуются и чем их больше, тем лучше.

— Да, уж. Я заметила.

— Может тебе секретаршей куда устроится? Внешность позволяет и фигура тоже. Такую с радостью в любую компанию примут, причем я говорю про приличную компанию, где платят хорошо.

— Даже не знаю не по мне это.

— А что ты умеешь? Чем владеешь?

— Я алхимией владею. — Честно ответила Ягинья и чуть не спалилась. Затуманило вино сливовое разум девушки.

— Химию что ли знаешь? Вот шутница. Может тогда лаборантом, куда пристроишься? Хотя не вариант, лаборантам платят мало. Если у тебя нет помощи со стороны, я имею виду родственников… или мужчин, то туговато жить будет.

— Как-нибудь выкручусь. Маш, а у тебя метла есть?

— Метла? Нет у меня ни метлы, ни веника. В деревне у деда, может, найдется. Зато есть пылесос. Хочешь, утром занесу, перед работой. Вижу, пыли в квартире много. Могу и с уборкой помочь, но после работы.

— Нет спасибо. С уборкой сама справлюсь. Квартира пустая, уберу быстро. Понимаешь, — Ягинья замялась, — мне сейчас пылесос нужен. Можешь принести?

— Конечно. Странная ты Ягинья. Вина напилась, еще чуднее стала. Я пошла.

Дверь захлопнулась. Жила Маша этажом выше и не успела Ягинья, решить, как применить пылесос в действии, как Маша вернулась в обнимку с красным агрегатом. Она вручила пылесос и развернулась, чтобы удалиться окончательно, но в тот момент кот неожиданно вернулся с прогулки. Шерсть стала дыбом. Не видел он еще такой махины. Кот прыгнул на руки к Маше.

— Трусишка. Это пылесос. Не видел ни разу, верно? Не бойся.- Она погладила кота по спине.

— Что за монстр? — Спросил он с порога у своей хозяйки.

— Им уборку делают, Арникус. Он не кусается.- Пояснила Ягинья.

Соседка опустила кота и сказала:

— Ягинья, когда ты с ним говоришь, у меня возникает такое ощущение, что он все понимает.

— Так и есть. Я всегда с ним разговариваю. Думаю, он понимает и успокаивается.

— Понятно.

Маша пошла спать.

— Хозяйка, ты уборку затеяла? Говорила, что устала. Зачем тебе уборка, махни палочкой и все уберется само собой.

— Вот непонятливый, кот. Я летать я на нем буду. Он мне послужит вместо метлы. Хочу его опробовать. Метла моя, как видишь, не нашлась. Маргарита Семеновна вечером не заходила. Если бы она отыскала метлу, то она бы сейчас виляла хвостом в углу этой комнаты. Так, что пойду в ногу со временем и поменяю метлу на пылесос. Если мне удастся на нем взлететь, то куплю себе такой же.

— Не смеши. Как на этом чудовище можно летать? Оно слишком тяжелое, не взлетит.

— Самолеты тоже тяжелые и летают ведь и грузы еще везут.

— Маша сказала, что шнур нужно в розетку вставить и тогда аппарат заработает.

— Рассудок твой помутнел окончательно. Посмотри на себя, ты стоишь на ровном месте, при этом качаешься.

— Я лишь три стаканчика пригубила. Чувствую себя хорошо, можно сказать прекрасно и снова готова на подвиги.

— Ну, ну… посмотрим, как ты полетишь.

Арникус усмехнулся, скрестил лапы, прислонился к дверному проему и стал ждать продолжения комедии.

— Я не знаю, как пользоваться этой штукой, но надо же когда то учиться. Цивилизация стремительно развивается, а я в позапрошлом веке зависла. Сестра моя всеми благами пользуется и не отказывается от новшеств.

— Не забывай, у нее выбора нет. Она теперь человек.

— Люди навигаторы какие-то используют, когда дорогу ищут, а я клубком пользуюсь. Старый клубок мой не справляется уже с этой задачей. Нужно искать новые способы. Метла пропала и уже не вернется. Подневольной стала верная помощница моя.

— Думаю, ей тоже в городе понравилось. Может ей дворник новый приглянулся, и она с превеликим удовольствием двор чужой метет. Верная метла всегда дорогу к хозяину отыщет. Она ведь, как пес. А твоя метла переметнулась на другую сторону.

— Циник, ты кот.

— Да, я очень ценю жизнь, оттого и циник. Вот только нюанс есть один — я здоровый циник. Пятьсот прожитых лет, знаешь ведь не шутка. Жизнь я ценю, а все остальное можно купить. Незаменимых вещей не бывает. Метлу ты могла сегодня заменить. Тебе ведь Маргарита Семеновна предлагала новую, силиконовую. Почему отказалась? Только не говори, что старый друг, лучше новых двух. Не по мне эти слова. Знаешь для кого как…

— Без книги я не смогу из обычной метлы сделать волшебную. Я же не семи пядей во лбу и не могу держать в голове все заклинания. — Ответила девушка.

— Вот и ты туда же… Сестрица твоя взбалмошная и ты давай, подключайся к цивилизации. Скоро не только магию позабудешь, себя забудешь.

— Ничего я не забуду. — Ягинья погрустнела.

Кот не переставал ехидничать. Покрутив лапой усы, он продолжил:

— Человеку теперь и магия не нужна. Вон он как весело живет. У него на любую работу найдется свой аппарат, агрегат, робот. Алхимия в этом веке человеку не требуется.

— Пока мы здесь, мне придется работу найти. Денег почти не осталось. На пару дней хватит. Еще нужно мебель новую купить, одежду.

— О!!! Понеслось. Чувствую, такими темпами обживемся мы здесь и задержимся. В лесу нам ни мебель, ни техника бытовая не нужна была. А работу тебе с твоими талантами легко можно найти. Поработай гадалкой. Вон их сейчас, сколько развелось и сплошь шарлатанки, да мошенницы. Народ к ним валом валит. Эх! Нет на них инквизиции… Куда ни глянь, объявления о ворожбе висят. На столбах, в газетах, кругом объявления про них. Денежные потоки открывают, мужа в семью возвращают, соперниц устраняют, от алкоголизма избавляют, от псориаза лечат. На все имеются у них методы. Давай, повесим объявление, и ты тоже станешь ворожить, да судьбы предсказывать. Но ты, Ягинья то по-честному все сделаешь, ты истинная потомственная ведунья. На этом заработаешь кучу денег.

— Не вариант. Второй раз в полиции гостить не очень хочется.

— Ах, да. Забыл…

— Давай спать ложится. Как говорится, утро вечера мудренее. Завтра об этом подумаем.

— Нет уж, сначала пылесос опробую.

Ягинья включила пылесос в розетку. Он загудел, загрохотал и замычал. Девушка от неожиданности отпрыгнула метра на полтора. Кот спрятался за дверью, прижав уши к спине. Ягинья осмелилась, запрыгнула на ревущего коня, прошептала заклинание и взлетала. Пылесос взмыл вверх, помчался по комнате и, проявив завидное нежелание становиться летательным аппаратом, попытался скинуть ее. Ягинья не сдалась и крепче вцепилась в него руками. Тогда он сделал пару кругов под потолком, зацепился за люстру и рухнул вниз, унося с собой наездницу. Все стихло.

— Хозяйка, ты жива?

— Жива. Меня ж не так просто убить?

— Пылесос-убийца. Так тебе и надо. — Сказал кот.

— Скорее, это я — убийца. Посмотри, он разбился. Бедненький. Что же Маше теперь скажу? Она расстроится. — Ягинья почесала, слегка покрасневшее колено.

Кот принялся расхаживать вокруг разбитого аппарата.

— Ты права, хозяйка. Необъезженный был конь. Жаль, очень жаль… Пал смертью храбрых. Пойдем, закопаем его с почестями.

— Нет, Арникус. Плохая идея. Может его починить можно, а ты сразу, давай закопаем. Завтра отнесем его в ремонтную мастерскую. Я видела такую, рядом с супермаркетом.

— Тогда, ложимся спать. — Зевнул кот.

Предстоящая ночь должна быть комфортной. Спальный матрас, да с подушкой и одеялом обещали приятный сон.

Ягинья сладко потянулась и удобно устроилась на новом спальном месте. Кот прилег рядом, довольный замурлыкал и принялся теребить лапами одеяло. Этот негромкий ритмичный вибрирующий звук, как снотворное, мгновенно усыпил хозяйку.

ХХХХХ

— Ягинья, просыпайся скорее. У меня новость для тебя имеется.

Ягинья резко вскочила и чуть не рухнула с узкого матраса. Кот тряс ее лапами.

— Арникус, ночь на дворе. Что ты опять задумал? В туалет захотел?

— Ничего я не задумал. Пока ты хозяйка спишь, я дела решаю. Только что кот знакомый приходил ко мне. Он сказал, что видел, как вечером один парень книгу нашу нес в контору к директору. Книга теперь в его кабинете лежит. Нужно срочно ее забрать. Медлить нельзя. Вдруг утром ее унесут куда.

— Какой кот? Ничего не понимаю.- Ягинья пыталась прогнать сон.

— Какая разница, чей кот. Я всем котам дворовым задание раздал, книгу велел искать и вознаграждение пообещал. Коты теперь и днем и ночью, стараются.

Ягинья потерла сонные глаза.

— Подожди, голова снова кругом.

— Просыпайся, давай, хозяйка.

— Да… да. Я сейчас водой ледяной умоюсь и поговорим.

Окончательно пробудившись, умывшись и начав соображать, Ягинья принялась искать варианты действий.

— Кот, может, дипломатично поступим и не станем проникать в чужую контору, а договоримся с директором и попросим вернуть книгу.

— Ягинья, ты сама себя слышишь? Если скажешь, что книга у тебя была похищена, тебе ее точно никто не вернет. Думаешь, он признается, что причастен к краже? А я предполагаю, директор не просто в этом замешан, он руководитель этой шайки, ее организатор. Ему земля твоя нужна. Нет и нет. Так не пойдет. Будем действовать тайно.

Через четверть часа у дверей конторы мелькнуло две тени. То были тени летучей мыши и лягушки, которую мышь несла в передних лапах. Они приблизились к окну и, едва коснувшись, стекла, тихонько приземлились на подоконник.

— Ягинья, что делать будем? — Проквакала лягушка.

— Пока не знаю. Не отвлекай, я думаю. Нужно, каким то образом попасть в кабинет. — Взгляд ее остановился на дальнем левом углу. На полу лежала та самая вещь, ради которой она была готова на многое или на все. Реликвия, ценность, дар предков — это только начальные названия вещи.

— Ты видишь ее? — Опять тихонечко проквакала лягушка.

— Да, вижу. В углу лежит. В кабинете нет никого. — Ответила летучая мышь.

— Нужно как-то попасть туда, сделать книгу маленькой и забрать. Давай попробуем протиснуться через замочную скважину.

— Современные замочные скважины слишком малы, мы не пройдем, застрянем. Утром обнаружат нас торчащими в замке.- Пропищала мышь.

— Тогда не знаю…

— Арникус, есть еще проблема, сегодня в полночь у волшебной палочки закончилась магическая сила. Ты же знаешь, что раз в году я заряжаю палочку магией. Это долгая процедура, часа на два потянет. Заклинание на заряд палочки в книге. Наизусть его, конечно, не помню, разве что отдельные части, но они не сработают, палочка может развалиться. Заряда хватит, чтобы опять перевоплотится в себя.

— Да, что ж такое! Все к одному. Когда попадем внутрь, произнесешь заклинание, зарядишь свою палочку, и выберемся оттуда с книгой. Дальше будем действовать по обстоятельствам.

— Не все так просто. Даже вентиляции нет в кабинете, не знаю, как туда пробраться.

— А сквозь стену мы пройти не можем? Может заклинание, какое знаешь?

— Мы же не привидения. Нет, не можем. Не в моих это силах и заклинания такого нет.

— Кажется, придумал. Мышь домашнюю нужно найти, она то все ходы знает. Ты — хозяйка оставайся и жди меня здесь. Я сейчас мышь поймаю, и она нам все расскажет.

С помощью хозяйки, лягушка мигом превратилась в кота и вихрем умчалась в сторону подвала. Ягинья зацепилась задними лапами за подоконник и замерла. Даше шорох крыльев мог сейчас навредить ей. Арникус вернулся быстро. Казалось, что и не покидал ее вовсе.

— Смотри, хозяйка, поймал. В лапах, средь острых, как сабли, когтей виднелась маленькая серенькая мышка. Черные глазки, величиной с маленькие бусинки, испуганно смотрели, то на кота, то на Ягинью. Сердечко билось так, словно предвещало последний миг ее жизни.

— Не бойся, — Ягинья, спрыгнула на землю и в прежнем обличии осторожно подошла к пленнице, — мы тебя не обидим и скоро отпустим. Помощь твоя нам потребуется. Обещаешь, что не станешь убегать, как только кот тебя отпустит?

Мышь кивнула. Кот отпустил маленькую трусиху.

— Скажи, милая мышка, есть ли какой ход в этот кабинет? — Спросила Ягинья и показала на окно директора.

— Есть. — Едва пропищала та.

— Тогда веди нас. — Грозно сказал Арникус.

Мышь принялась рыть землю под окном и вскоре перед ними оказалась маленькая нора. Кот снова превратился в жабу и все двинулись по черному туннелю. В туннеле то и дело встречались кусочки арматуры, бетона, кореньев много всякой всячины и мышке время от времени приходилось менять направление, чтобы никто не поранился.

— Наконец то. — Довольно проквакала лягушка, когда они вышли на поверхность. Пол в кабинете оказался бетонным, но в одном месте имелась небольшая щель, о которой знала только маленькая мышь.

— Спасибо тебе. — Сказала Ягинья мышке. — Отблагодарю тебя. Приходи через три часа в седьмую квартиру дам тебе зерен.

— Мышка раскланялась и скрылась в норке.

— Фу! — Выдохнула Ягинья. — Мое истинное сокровище, нашлось.

— Да скоро все станет на свои места, и мы заживем по-прежнему.

Ягинья ощущала себя абсолютно счастливой. Книга бала у нее в руках, ну или почти в руках, а вечером ее ожидало свидание с Александром Петровичем… Что еще нужно для счастья простой Бабы-Яги?

Но ни кот, бывший жабой, ни Ягинья, бывшая летучей мышью, переключившаяся на книгу и предстоящую встречу не услышали, как ключ в замочной скважине повернулся, дверь открылась, и в кабинете появились тяжелые кирзовые сапоги, а в них человек большой. За ним шел еще один, не меньшего роста.

— Прячемся. — Скомандовала Ягинья, мигом взлетела вверх и, зацепившись за люстру, повисла вниз головой. Люстра закачалась и заскрипела, как уключина лодки. Лягушка сиганула в кадку, где рос приличного размера фикус.

Может все бы решилось этой ночью в пользу Ягиньи, но Арникус вдруг вспомнил, что обещал хозяйке отомстить и наказать обидчиков. Он выскочил из кадки и в полете каким-то непонятным для него магическим образом, превратился обратно в кота. Он прыгнул на одного из пришедших и со всей кошачьей силой вцепился зубами в его ногу. Послышался такой дикий крик, что… не будем вдаваться в его описание, а на этом все закончим.

На этом история наша завершается. Завершается не потому, что наша Баба-Яга обрела свое счастье, а потому, что она должна закончиться и будет новая история.

Мы же попрощаемся на время, чтобы снова встретится в новой части…