Луна, завидя грустных путников, засуетилась и принялась помогать им, отчего засветила еще ярче. Вдалеке доносился шум мегаполиса. Смешались в нем гул клаксонов, завывание сирен, динамичная музыка и много всяких звуков, которые уши кота никак не могли распознать. Город, казалось, никогда не утихал. А лес, напротив, впал в спячку. Шум лягушек стих, и лишь изредка можно было услышать легкое, едва различимое шуршание крыльев и гуканье то ли совы, то ли филина.

— Еще немного и скоро будем на месте. — Переводя дыхание, вымолвил кот, как только они оказались на краю леса.- Вот и новостройка уже видна.

— Что дальше? — Поинтересовалась Ягинья у умного кота.

— Дальше мы посмотрим в окна. В тех, квартирах, где свет отсутствуют, значит, никто не живет. Там и поселимся.

— Может люди спят, и выключили свет?

— Еще мало жильцов заселилось. Там места много, найдем угол. — Заключил кот.

Прошло еще десять минут, и они уже стояли перед девятиэтажной панельной новостройкой. Площадка у дома слабо освещалась. Лишь тусклые лапочки у подъездов с грязным оранжевым светом, да плавно струящийся свет из окон новоявленных жильцов, служили ориентиром. Вокруг дома наблюдались остатки не вывезенного строительного мусора. Штукатурка, бетон, обломки кирпичей и даже ржавые бочки с опилками — находились у каждого подъезда.

— Да, видишь, цирк уехал, а клоуны остались. — Услышали они незнакомый голос, прозвучавший в темноте. — Мусор остался, и неизвестно когда заберут отсюда. Я все каблуки переломала. В Управе ругалась, но все без толку.

Ягинья обернулась. Перед ней стояла длинноногая высокая блондинка с тоненькой талией в коротком цветастом платьице и пухлыми губами, выкрашенными в розовый цвет.

— Соседкой что ли моей будешь? Давай знакомиться, я — Маша. — Она протянула руку.

— Ягиньей меня зовут.

— Какое красивое имя?

— Ага, вот и я так думал. Имя сладкое, как карамелька во рту перекатывается. — Съязвил кот.

— Да веселые твои родители, раз тебя так назвали. Откуда ты? Явно не из этих мест. Внешность тоже не наша.

Ягинья смекнула, что девушка приняла ее за приезжую и решила поддержать. Ничего нового на ум не пришло.

— Из-за Урала приехала.

— Ух, ты. У вас там тайга, муравейники кругом и мишки по улицам бегают. Верно?

— Не совсем.

— Слушай, а зачем тебе метла? Может я ошиблась? Может не соседка ты вовсе, а новая наша дворничиха, а я за соседку тебя приняла. Извини, ладно. Хотя на дворничиху совсем не похожа, слишком красива и молода. Ну, ты подруга меня в тупик поставила.

— Я не дворничиха. Я здесь жить буду. Выходит соседка. Метла мне от бабки досталась, реликвия семейная. Я на историческую родину вернулась.

— Прикольно… Тогда понятно. — Блондинка Маша понимающе кивнула. Золотистые кудри взметнулись вверх, и она деланно поправила их так, будто за ней наблюдал не один десяток поклонников.

— А багаж твой где?

— Скоро приедет.

— Ясно. В какой квартире жить будешь?

— Пока не знаю. Ищу ее.

— Что-то я не поняла. Ты пришла так поздно и не знаешь где твоя квартира?

— Выходит так. Я только что с дороги.

— Ладно, так и быть, я добрая и ты вижу такая же. Давай сделаем так, сегодня переночуешь у меня, а завтра утром я помогу тебе отыскать твою квартиру.

— Нет, нет. Спасибо, Маша я не хочу вас утруждать.

— Как знаешь. — Блондинка пожала плечами. — Мое дело предложить… Ой! Какой котик миленький. — Маша наклонилась, чтобы погладить Арникуса. Кот отпрянул в сторону, выгнул спину и зашипел.

— А котик то дикий. С виду такой милашка.

— Тебе-то какая разница до меня? — Кот метнул гневный взгляд в сторону Маши. Маша же услышала одно шипение.

— Он вас еще не знает. Вообще-то он ласковый и добрый. — Сказала Ягинья.

— Ну, раз помощь моя не нужна, тогда я пошла. Поздно уже. Еще увидимся.

Маша поднялась по ступенькам к подъезду. Ступеньки весело застучали под ее каблучками. Она открыла тяжелую металлическую дверь и вскоре скрылась.

— Почему ты отказала ей? — С укором спросил кот. — Сейчас бы укладывались в теплую постельку.

— Арникус, нам нельзя раскрываться. Вдруг она что заподозрит. Это непозволительно в нашем положении. Мы же решили провести здесь немного времени. Давай, найдем пустое жилье, как изначально решили, переночуем там, а утром отправимся на поиски книги.

— Хорошо. Спорить не буду. Я тоже устал. Такой стресс сегодня вытерпел, что шерсть блестеть перестала. Пойдем следом за Машей. Дверь в подъезде не заперта ведь.

Ягинья открыла дверь. В подъезде было чисто и пахло свежей побелкой, перемешенной запахом краски, шпатлевки и керосина. Поднявшись на второй этаж, наши скитальцы подошли к первой попавшейся двери и подергали за ручку. Дверь не открывалась.

— Заперто. — Прошептала Ягинья.

— Дергай за все ручки. Может, какая поддастся.

Действительно, в длинном коридоре, рассчитанном на десять квартир, одна дверь оказалась открытой.

— Я пойду первым, осмотрюсь там, в темноте, вдруг опасность, какая таится. — Важно сказал кот, опережая хозяйку.

Арникус, пригнул пузо к полу и заполз внутрь квартиры. Ягинья осталась в холле. Пять минут прошло, а его все не было. Усталость начала сказываться. Ягинья прислонилась к стене и присела. Десять, двадцать прошло минут, а кот не возвращался. Вздохнув, она встала и пошла следом. Девушка видела в темноте, не хуже Арникуса. Открывшимся ее взору обстоятельством, было то, что кот довольно разлегся на какой-то тряпке в коридоре и мирно посапывал.

— Хорош защитник, ничего не скажешь. — Тихо проговорила хозяйка. Кот довольно проурчал, но не проснулся. В квартире посторонних лиц не было. Ягинья расстелила на полу свой плащ и улеглась рядом с Арникусом. До рассвета не могла сомкнуть глаз. Спасть на полу ей ни разу не приходилась. Все кости болели. Под утро природа взяла свое, и она погрузилась в крепкий, но тревожный сон. Снилась строгая бабка ее. Бабка ругалась и приказывала немедленно покинуть город.

— Ну, ничего себе? Вставайте гости непрошенные. Разлеглись здесь, как у себя дома.

Солнечный свет ударил в глаза, Ягинья вздрогнула и пробудилась. Перед ней возвышалась женщина с большим бюстом, увесистым подбородком, в зеленом платье с красной полоской, которое было на пару размеров меньше самой женщины и походило на арбуз.

— Че развалилась на полу? Ты кто такая? Новая жилица что ли?

— И, да и нет. — Ответила Ягинья, поднялась с пола, стряхнула пыль и выпрямилась во весь рост. С пола женщина показалась огромной, а теперь перед Ягиньей стояла маленькая, пухленькая особа, которая едва доходила ей до груди.

— Не поняла? Ты в загадки играть со мной вздумала, не выйдет. Давай показывай документы на квартиру и паспорт свой тащи.

— Какие документы? — Ягинья удивленно перевела взгляд с женщины на кота. Кот тоже проснулся и таращился то на хозяйку, то на женщину.

— Не прикидывайся. Ордер на заселение доставай или договор купли-продажи с застройщиком.

— Простите, а вы кто будете?

— Я в домоуправлении работаю. Сегодня обход делаю. Вот, смотрю, кто заселился в квартиры, и нет ли посторонних в подъездах. Замки на подъездные двери не поставили пока, вот и шляются все кому не лень.- Сурово нахмурилась женщина.

— Может и ты бездомная или наркоманка какая? Тогда иди прочь отсюда, а не то полицию вызову.

— Кот мигом вскочил, ощетинился и вцепился когтями в пухлую ногу крикуньи.

— Ай, помогите… Убивают. — Во весь голос закричала она и отшвырнула кота. Арникус отлетел в сторону, но не сник, а разъяренно бросился снова. Ягинья успела перехватить питомца.

— Стой Арникус. Нам не нужна полиция.

— А, полиции значит боишься? Может ты беглянка? Из тюрьмы сбежала? Тогда я точно тебя сдам, да еще вознаграждение получу.

— Не беглянка я никакая. Да, я бездомная. У меня дом вчера сгорел. И ночевать было негде. Не зовите полицию. Хотите, я вам брошь подарю?

Ягинья сняла с плаща золотую брошку-лилию с переливающимися драгоценными камнями.

Глаза женщины блеснули.

— Погорелеца, значит? Тогда другое дело. Почему ж не помочь бедной девушке. Так и быть, на первый раз прощу тебя. Но если еще раз увижу здесь, не обижайся. Она быстрым движением руки, словно фокусник, перенесла брошь на свое платье. У меня как раз юбилей намечается. Вот мои девки в конторе позавидуют.

— Забери у нее брошь. Ягинья, ты сума сошла! — Прорычал кот, но гостья этого не слышала, так как люди не понимают кошачьего языка. — Ты меня просто поражаешь. Я сколько раз просил подарить эту вещицу мне, а ты жадина не отдавала. Брошь то ведь бабкина. Ох и злится там теперь твоя бабка и достанется же тебе, когда вы встретитесь в стране Вулканов.

— Что-то кот твой совсем разошелся. Глянь, как рычит на меня. Своди ка ты, деточка его к ветеринару, может у него бешенство…

— Сама ты бешеная. Вон как закудахтала, как вещицу дорогую получила. Изумруды, да бриллианты блестят, а ты по глупой своей голове, думаешь, что самоцветы в ней стеклянные.

— Тихо, Арникус. Замолчи. Уймись. — Ягинья прикрикнула на кота, зато вежливо улыбнулась женщине. — Простите, его. Он дикий. Мы недавно с Урала приехали. Он жил в глуши, людей не жалует. Приехали к бабке, а тут пожар случился. Дом наш сгорел.

— Вот заливает. — Кот икнул от смеха. — Продолжай в том же духе. У тебя неплохо получается.

— Иди ка ты Арникус ступай в другую комнату. — Ягинья подтолкнула кота ногой в сторону двери.

— Не толкайся. Я сам уйду. Брошь мою любимую промотала.

— Как как вас зовут? — Продолжила Ягинья.

— Маргарита Семеновна я, а что?

— Может, вы позволите мне и коту задержаться на пару дней в этой квартире. Мне дела нужно в городе уладить, документы восстановить.

— В гостиницу тогда иди. Там тебя с распростертыми объятьями примут.

— В гостиницу с животными не принимают. Куда я кота своего дену? К тому же он иногда чокнутым бывает. Кто станет нас держать?

— Я все слышу. — Закричал кот из соседней комнаты.

— Да… Кот твой с характером. Не знаю, что с тобой делать.

— Деньги то у тебя еще остались?

— Да, у меня есть деньги.

— Много?

— Не очень.

— Если у тебя бы было хотя бы миллиона два с половиной, то могла бы купить это жилье.

— Я найду деньги в ближайшее время. Я куплю эту квартиру.

— Вот те на… Где найдешь? На дороге что ли? Хм… молодежь пошла. Все у них так легко и просто. Ладно, если найдешь деньги, приходи в офис к нашему руководителю. Он оставшиеся квартиры распродает. Он и застройщик, и собственник дома. Покупай и живи, сколько хочешь.

— А где офис этот?

— В нашем доме на первом этаже, в соседнем подъезде. Там табличка красная висит, а на ней написано «Домоуправление». Слушай, а ты ничего не чувствуешь?

— Нет.

— Паленым тянет. Проводка вроде новая, не должно ничего гореть. Говорила же Петру Ильичу не экономить на проводке. Вот не послушал меня. Мало того, что лодырь и тунеядец, так еще и скупердяй.

Маргарита Семеновна, принюхалась. Пухлый ее нос сморщился, отчего лицо женщины покрылось складками, как у шарпея.

В этот момент толи случайно, толи по недоразумению Петра Ильича, желавшего сэкономить на проводке, то ли по злому умыслу Арникуса, решившего отомстить неприятной ему женщине, из соседней комнаты, где пару последних минут обитал кот, раздался треск. Маргарита Семеновна перебирая коротенькими ножками, ринулась в оборону и понеслась в ту комнату.

— Ой! Ах! Горим! — Взвизгнула она и разъяренная выбежала на лестничную площадку. Там со всем своим арбузным махом навалилась на рубильник. Что-то щелкнуло, и треск прекратился.

— Ох, какая женщина. — Зашелся от смеха Арникус.

— Я не виновата. — Тихо промолвила Ягинья, проследовавшая за Маргаритой Семеновной.

— Да причем тут ты. — Она махнула рукой и запричитала. — Муженек, мой во всем виноват. Вот пойду сейчас к нему, и всыплю ему по самые не балуйся. Такую затрещину получит, что. … В общем, получит он от меня. Ой, и горе мне бедной, больной женщине. Взвалила эту ношу на себя и тащу, как старая кляча. Мусор на мне, бухгалтерия на мне, дворники, сантехники, электрики… все на мне, а он директором сидит себе в кабинете и в ус не дует.

Ягинье не был понятен смысл ее фраз, но она все же улыбнулась. Уж очень комично выглядела женщина в этот момент.

— Что ты улыбаешься, не видишь как мне плохо.

— Простите, не хотела вас обидеть. Я просто представила, как кому-то сейчас влетит.

— Все. Я ушла.

Женщина поспешила по коридору в сторону выхода. Когда она скрылась из вида, Ягинья прямиком спросила у кота:

— Твоих рук, брр, лап дело?

— Нет, конечно. Я что глупец, по-твоему, лезть в розетку? Я знаю, что такое ток. Нет, это полностью дело рук некоего Петра Ильича. И вообще я, между прочим, обиделся… Это надо же было до такого додуматься и чокнутым меня обозвать. Эта баба более чокнутая, нежели я. А я кот ученый.

— А мне жаль ее. Вижу, в душе она неплохая, а злая, потому что работы много накопилось. Разом все на нее свалилось, вот и злится.

— Думай, как знаешь, только не отдавай меня ветеринару.

— Почему?

— Боюсь я этого страшного человека и вот почему… Когда ты была совсем маленькой, встретил я в нашем лесу гриб необычный. Тогда еще увлекался я грибами и всегда их пробовал. Это бабка твоя его вырастила. Экспериментировала она, хотела новый тип яда вывести и вывела. Гриб ядовитый рос неприметно, прятался у избушки нашей под пяткой. Но от глаз моих зорких ничего не ускользает. Увидел я гриб этот и мигом съел. Отравился я. Противоядия бабка не придумала, лечила меня снадобьями разными. Я лапы вытянул и чахнул день ото дня, едва за радугу не удалился. Пиявки даже ставила, но ничего не помогало. Матушка твоя лекаря из деревни позвала. Тогда еще города нашего в помине не было, были деревеньки маленькие. Лекарь пришел и поставил мне клизму. Ох и страшная эта вещь. До сих пор лапы трясутся, когда вспоминаю. Боюсь я лекарей, докторов и ветеринаров всяких.

— Вижу, хороший был доктор. Вылечил ведь.

— Вылечить то вылечил, а вот память осталась.

— В современном веке клизмы не ставят, а если и ставят, то очень и очень редко…

Ягинья немного помолчала, а затем резко перевела тему:

— Как думаешь, может быть, Петр Ильич причастен к поджогу? Она как-то странно о нем отзывалась.

Кот призадумался и ответил:

— Одним словом, он жадный. Значит может.

— Жадность и отсутствие мозгов две разные вещи.

— А я считаю, что они рядом хотят.

— Так, давай-ка думать, где денег взять. Перейдем от слов к делу. Квартиру мы можем эту купить, верно?

— Ягинья, у нас нет денег. Все пропало. Зачем нам сдалась эта квартира? Уж не понравилось ли тебе в городе? Уж не думаешь ли тут остаться? Сделаем проще. Немедленно пойдем к этому самому директору и отнимем книгу. Ты найдешь нужные заклинания, и у нас появятся деньги. За деньги нам быстро избушку новую построят.

— Нет, Арникус. Так нельзя. Избушку новую за день никто не поставит. До этого придется где-то пожить. Я не уверена, что книга у него. Действовать будем осторожно. У меня план созрел. Мы будем ближе к врагу. Будем жить у него за пазухой, и знать все его ходы наперед. Нам нужна эта квартира. Даже если избушку новую соорудим, мы будем часто сюда приходить и знать все наперед. Я думаю, если мы поставим избушку, то поджог может повториться.

— Сделаем проще. Заберем книгу, а ты превратишь врага в жабу. Зачем жить у него за пазухой?

— Тоже не выход. Не будет этого врага, придет другой. Если я каждого стану в жабу превращать, то нашего лесного ручья для всех не хватит. Да и не по правилам это. Тебе прекрасно известно, что волшебством, нам Бабам-Ягам нельзя решать жительские проблемы. Волшебство должно идти во благо людям, в помощь. Понимаешь? Поступи я так, то лишусь дара.

— Выходит люди могут нам вредить, а мы им нет?

— Выходит так.

— Допустим, ты права. Где мы возьмем столько денег? Без книги, ты их не получишь. Там же все заклинания.

— Арникус, я не вижу другого выхода, как продать твое золото. Там достаточно для того, чтобы купить квартиру.

— С ума сошла! Мое золото! Никогда. — Кот отвернулся.

— Мы сдадим его в ломбард, купим квартиру, достанем книгу, получим деньги и выкупим золото обратно. И вообще хозяйка я тебе или кто. Мои приказы не обсуждаются.

— Вот опять начала. Давай сделаем не, по-твоему, и не, по-моему… Ты отнесешь в ломбард фамильные драгоценности, а потом вернешь их. Мое же золото останется при мне. Свои украшения не отдам, даже не думай. А то ты так все добро окончательно разбазаришь.

— Мои драгоценности в твоем сундуке хранятся. Ты же не только мой хранитель, но хранитель моих сокровищ.

— А как иначе? Я обещал твоим предкам присматривать и за тобой и за сокровищами. Обещания свои я держу.

— Договорились. Я готова на время лишиться своего золота.

— Вот и ладненько. Уговорила, так и быть. Видишь, какой я хороший. А ты меня тронутым обозвала.