Проблема отражения в русском фольклоре коллективных представлений, знаний, оценок и особенностей народного мировидения рассматривается в настоящем исследовании через введение в фольклористический анализ научной категории «фольклорное сознание», позволяющей адекватно воспринять и во всей полноте оценить художественное содержание произведений фольклора.
Под фольклорным сознанием в настоящей работе понимается идеальный объект как совокупность представлений, образов, идей, получающих свою репрезентацию в произведениях фольклора. Фольклорное сознание выступает качественно особой духовной системой, которая живет относительно самостоятельной жизнью и которую невозможно анализировать изолированно от других явлений бытия носителей фольклора.
Фольклор служит специфической формой художественного освоения действительности, в соответствии с чем фольклорное сознание имеет образную природу. Вокруг образов, составляющих основное содержание фольклорного сознания, группируются мотивы, стереотипы, представления. Фольклорный образ не только отражает, но и обобщает действительность и является результатом ее идеализации.
Поскольку фольклорное сознание получает свое реальное воплощение в фольклоре, его реконструкция осуществляется через анализ и осмысление фольклорных текстов. Фольклорное сознание представляет собой обобщение, «укрупнение» и упорядочение тех концептов, которые реализованы в фольклорных текстах. Во многих своих фрагментах фольклорное сознание выходит за пределы фольклора, смыкаясь с обыденным языковым сознанием и образуя интегральный феномен коллективного народного сознания. Центральной проблемой фольклорного сознания является отношение «человек – мир», что подчеркивает его философскую сущность. К анализу этого отношения фольклорное сознание подходит с точки зрения не отдельного человека, а коллектива, социума.
Фольклорное сознание представляет собой многослойную, многоуровневую структуру. В нем отчетливо выделяются мифологический и исторический уровни, которые не изолированы друг от друга, а находятся в отношениях комплементарности, напряженного взаимодействия и взаимовлияния. Синтез двух типов сознания создает у носителя фольклора стереоскопичность видения мира. Именно благодаря сложному переплетению в фольклорном сознании исторического и мифологического возникает феномен народной истории: история в народном понимании предстает как совокупность имен и событий, образующих неоднородное, структурированное историческое пространство. Каждый элемент этого пространства выступает центром смыслового притяжения, объектом познания и эмоционально-эстетического переживания.
Помимо мифологического и исторического уровней, в фольклорном сознании разных исторических эпох могут быть представлены и другие уровни, сформированные под влиянием иных типов сознания: религиозного, научного и практического (обыденного) сознания. Указанные разновидности сознания присутствуют внутри фольклорного фрагментарно и редуцированно, что подтверждает их репрезентация в прозаических текстах.
Взгляд на фольклор через категорию фольклорного сознания позволяет увидеть его системообразующие основания в пределах отдельных национальных разновидностей. В русском фольклоре эти основания предстают в виде пяти констант: двух онтологических – пространство и время – и трех аксиологических: соборность, софийность и справедливость.
Если онтологические константы служат для структурирования мира, концептуализации и категоризации его составляющих, выполняя важнейшую для существования человека ориентирующую функцию, то аксиологические константы отвечают потребности «очеловечивания» мира, наделения его смыслами.
В самом общем виде фольклорное сознание – это осмысление человеком мира в формах фольклора, через фольклорные мотивы, образы и сюжеты. Обращение к этим формам происходит подспудно: будучи «готовыми» конструктами сознания, они хранятся на его глубинном уровне и могут быть воспроизведены в различных ситуациях.
Динамика фольклорного сознания наиболее отчетливо проявляется в эволюции фольклорных жанров, в их формальных и содержательных трансформациях, взаимопереходах и взаимодействиях. В контексте фольклорного сознания под жанром понимается тип внутренней организации произведений, связанный с воплощением и передачей в них художественного содержания, за которым стоят коллективные представления носителей фольклора о реальности, ее осмысление и оценка под определенным углом зрения. Развитие жанра корректируется и направляется в соответствии с меняющимися коллективными потребностями людей.
В таком понимании сказочный фольклорный сюжет выступает не воспоминанием об историческом прошлом, а скорее откликом на настоящее, имеющим фантастическую форму. Своеобразие сказочной поэтики обусловлено сведением воедино прошлого и настоящего, мифологических «воспоминаний» и бытовой повседневности. Благодаря такому соположению, сопоставлению, а нередко столкновению различных эпох достигается глубокое сказочное осмысление жизни.
Проблема дифференциации жанров несказочной прозы решается в работе на основе коммуникативного принципа, который позволяет прояснить обстоятельства воспроизведения фольклорных текстов определенной жанровой разновидности и выявить их отличительные черты. Условия и цель общения выступают объединяющим началом для содержательных, структурных и функциональных характеристик каждого жанра.
Коммуникативная установка былички – удовлетворение потребности человека в необычном и необъяснимом. В быличках отражена часть архаического мировоззрения народа, во многом соотносимая с его жизненным опытом, традиционные этические и эстетические нормы отношения человека и природы, реакция сознания и подсознания на трудные для объяснения явления действительности.
Коммуникативная значимость легенд связана с передачей в них сакральной информации. Через образы святых, религиозных святынь в ходе общения устанавливается связь поколений. Воспроизводя легенду, рассказчик стремится преодолеть бытовое осмысление событий, выходит на уровень вечных, вневременных ценностей. Легенда может быть обращена и к образам исторических персонажей, при этом в основе смыслообразования выступают утопические представления носителей фольклора.
Самым сложным и многообразно коммуникативно востребованным из жанров несказочной прозы является предание. Его коммуникативная функция – удовлетворять познавательные потребности людей. В основе каждого предания лежит исторический факт: в топонимических преданиях он «вспоминается» в связи с географическим названием; в исторических преданиях в центре внимания находятся исторические деятели; в генеалогических преданиях разъясняется происхождение какого-либо явления природы или социальной жизни. Через частное, конкретное в преданиях изображается общее, типическое.
Все жанры прозаического фольклора объединяются в стройную систему, которая находится в постоянном развитии. Важную роль в функционировании этой системы играют мемораты, выступающие основным источником пополнения корпуса текстов. В меморатах как устных рассказах о современных рассказчику событиях или сравнительно недалеком прошлом происходит первоначальный отбор значимых для носителей фольклора фактов действительности.
Предпринятый в работе региональный подход к анализу прозаических жанров фольклора позволил реконструировать особенности русской национальной устно-поэтической традиции на примере ее функционирования на определенной территории, в одном из вариантов. Региональное своеобразие фольклора представлено здесь не только на уровне репертуара и жанрового состава, но и на уровне предпочтений в разработке определенных фольклорных образов и мотивов, в особенностях их текстовой реализации.
Уральский фольклор выступает частью культуры Урала, под которой целесообразно подразумевать результат взаимодействия ряда культур: особой «горнозаводской культуры», являющейся наиболее характерной и самобытной для данного региона, культур русских крестьян-старожилов, укоренившихся на Урале с XVII–XVIII вв., казаков, уральских и оренбургских, а также местных этнических общностей, заселивших Урал раньше русских.
Доминанту культуры Урала составляет горнозаводская культура: именно в ее недрах сформировался типичный облик уральца с характерным для него мироощущением и мировосприятием. Этот облик, сочетающий многовековые крестьянские традиции и то новое, что рождено процессом европеизации России, во всей полноте отражен в фольклорных произведениях.
Вплоть до начала ХХ века горнозаводский Урал сохраняет признаки самодостаточного организма, «государства в государстве». Отдаленность от культурных центров страны, отсутствие налаженной транспортной системы способствовали тому, что сюда медленно проникали технические и общекультурные новшества, происходила консервация доиндустриальных методов промышленного хозяйствования и традиционной культуры.
В целом уральский фольклорный материал дает основание судить о наличии, по крайней мере, трех локальных традиций, соответствующих выделению трех социокультурных зон: 1) горнозаводского Урала, 2) зоны казачьих поселений и 3) переходной зоны, представленной по преимуществу крестьянским населением, в том числе смешанным по этническому составу, испытавшим влияние городской культуры и образа жизни.
Каждая из этих локальных традиций имеет свои особенности в жанрово-поэтическом отношении. Для жителей горнозаводской зоны наиболее продуктивными являются жанры несказочной прозы и сказки (прежде всего – бытовые и волшебные с социально-бытовым конфликтом); в преданиях и легендах разрабатываются образы Пугачева, Демидова и других персонажей местной истории. Самыми актуальными для казачьего населения оказываются песенные жанры (лирические и исторические песни); в содержании несказочной прозы акцент смещен с большой истории на малую (историю семьи, рода, села) и на образы православных святых, отраженных в легендах и духовных стихах (отмечается популярность культов икон Богоматери, матрон, местночтимых святых). На смешанных территориях наблюдается слияние регионального с общерусской традицией и отмечается общая тенденция к разрушению традиционных жанров: по преимуществу бытуют частушки и жестокий романс (как и на всей территории Урала в целом), а также переходные формы, представляющие собой контаминацию преданий, легенд и быличек.
На характер прозаического фольклора Урала, помимо особенностей местного быта, природы, исторической жизни, оказал влияние разнородный в социальном, территориальном и этническом отношении состав населения. Взаимодействие различных устно-поэтических традиций расширило круг фольклорных мотивов, образов, и сюжетов. Приемы повествования, заимствованные рассказчиками друг у друга, подвергались обобщению.
Проведенный анализ онтологических и аксиологических констант фольклорного сознания дает представление о значимости данных категорий для художественного осмысления действительности в фольклоре. Сложность и многомерность их организации в фольклорных жанрах порождена многообразием форм обобщения, присущих фольклорному сознанию.
В аспекте фольклорного сознания категория пространства приобретает системообразующий характер: благодаря ей структурируется и интерпретируется отраженный в сознании носителей фольклора мир. Определяющим в осмыслении пространства оказывается отношение к нему человека. Моделирование пространства различается в текстах разных жанров и видов фольклора. Степень условности пространства в разных жанрах фольклора также различна.
В качестве инструментов изучения пространства в фольклорном тексте используются понятия локус и топос, под которыми понимаются различные пространственные объекты: топос – это обобщенное место разворачивания определенных, заданных традицией и сохраняемых в сознании носителей фольклора смыслов, локус представляет собой некое ограниченное пространство художественного текста, имеющее референтную соотнесенность с действительностью. Как показывает анализ, локус в фольклорном тексте закономерно предстает как топос.
Категория времени в фольклоре актуализирует не только прошлое или далекое прошлое, но почти всегда будущее: через народную память ведется разговор с потомками, строится образ грядущего. Одновременно каждое воспроизведение фольклорного текста – это актуализация и настоящего момента. Об этом говорит отбор сюжетов, событий, героев, выделение их из общего ряда фактов. Через прошлое постигается настоящее и устанавливается связь с будущим.
В преданиях и легендах представления о прошлом, настоящем и будущем людей объединяются в сложный семантический комплекс. В преданиях генерализуется идея корректировки истории, причем история понимается и как осмысление прошлого, оценка значимости настоящего и как проекция в будущее, а в легендах темпоральный аспект позволяет выявить соответствие или несоответствие изображаемых событий и героев морально-этическим нормам христианства. В сказках время носит мифологически неконкретный характер, однако в связи с характерным для сегодняшнего бытования сказки процессом демифологизации сказочное повествование наделяется некоторыми конкретными временными характеристиками.
Из аксиологических констант русского фольклора наиболее древней оказывается константа соборности. Под соборностью понимается чувство единения, общности, которое испытывают все члены некоего социума, независимо от существующих между ними различий по полу, возрасту, социальному статусу и т. д. В русском фольклорном сознании соборность не только чувство, состояние души, но и процесс, действие, требующее от человека духовного труда.
В силу своей универсальности константа соборности разлита, растворена в фольклорных текстах. Она предстает частью естественной жизни русского человека, помогает ему в простых бытовых вещах и в понимании высокого, горнего мира. В уральском фольклоре данная константа специфически выражена в мотиве «заложенной головы», который отражает взгляд на жизнь отдельного человека с позиций общинного сознания (добровольная жертва человеком своей жизни ради общего блага признается значимой и социально одобряемой). Идея соборности реализована также в фольклорных повествованиях о монашеских общинах, где идея единства как идеал жизни помогает им не только преодолеть обстоятельства, но и защитить себя от внешних посягательств, и в ряде уральских легенд, объединенных локальным переживанием своей общности.
Категория софийности представляет собой сложный комплекс трех взаимосвязанных сущностей: Любовь, Красота и Добро. Эти сущности взаимосвязаны и взаимообусловлены, их единство соответствует народному пониманию Мудрости. Выделенность такой ценностной доминанты, как Красота, соотносится с созерцательным типом мышления носителей русской культуры. Созерцательность ставится в русском сознании выше прагматичности, она позволяет человеку достигнуть внутреннего покоя, необходимого для размышлений о мире.
Все составляющие константы софийности выражают типичное для русского человека представление о нормальном бытии, соответствующем принятому людьми порядку. В фольклорных произведениях данные смыслы неразрывны, обусловливают друг друга, что подчеркивается цельностью образов, которые их воплощают. В быличке, легенде и сказке данная константа оказывается наиболее релевантной. Добро выступает в фольклорной прозе не просто человеческой добродетелью, но и оценкой деятельности человека с позиций полезности для него самого, для его душевного (духовного) мира. В быличках актуализируется существование некоторых норм поведения человека, несоблюдение которых вредит человеку, может разрушить его внутренний мир. Понимание Добра в сказках и быличках может раскрываться и через его отнологическую оппозицию – Зло.
Красота как составляющая константы софийности представлена в целом ряде уральских преданий, где звучит восхищение красотой и силой предков. В таких преданиях созданы идеализированные образы людей как носителей определенных качеств, навыков и умений.
Одна из поздних, но оттого не менее значимых констант русского фольклора – константа справедливости. Справедливость предполагает сопоставление того, как есть в реальности, с тем, как должно быть – с точки зрения народного сознания. Сама необходимость обращения к понятию «справедливость» связана с отсутствием гармонии между реальным и желаемым. Константа справедливости широко представлена в уральской несказочной прозе образами «народных заступников» – Ермака, Пугачева, Салавата Юлаева и «царя-избавителя» – Петра I. Через изображение этих персонажей раскрывается народный идеал исторической личности, проявляются социальные и этические воззрения простых людей. Представлена константа справедливости и в сказках, где в финале провозглашается торжество истины, праведник вознагражден, а обидчик наказан. Совокупность реализуемых в текстах преданий и сказок устойчивых мотивов, связанных с реализацией константы справедливости, отражает процесс непрерывного духовного поиска русского народа, стабильность традиционного мировоззрения, сохранение вечных, передаваемых из поколения в поколение ценностей.
Анализ современных записей сказок говорит о том, что наиболее продуктивными, наиболее воспроизводимыми являются сказки, связанные с семейными коллизиями, что отвечает потребностям простого человека. Семейная тема в волшебных сказках раскрывается не без участия древнейших, мифологических образов и мотивов, которые позволяют найти ответы на сокровенные вопросы: жизнь и смерть, замужество, рождение ребенка, отношения детей и родителей, таинство взросления.
Из явления массового фольклорная сказка превратилась в явление исключительное – с точки зрения сохранения художественной ценности. Сказочные тексты нередко существуют в фольклорном сознании в виде некой сюжетной схемы, «ждущей» своего заинтересованного слушателя и талантливого рассказчика.
Анализ уральских записей волшебной сказки позволяет говорить о том, что для данной жанровой разновидности сказочного эпоса характерно отражение критического отношения к чудесному, в результате чего происходит стирание жанровых границ волшебной сказки, она приобретает черты сказки бытовой. Поступки героев социально и психологически мотивируются, что обусловлено стремлением сказочника в нарушение традиционной эстетики сказки с ее условностями представить события с реалистических позиций.
Судьба жанров русской народной исторической прозы тесно связана с эволюцией фольклорного сознания. Постепенное движение фольклорного сознания от мифа к истории изменило основную функцию преданий: акцент перемещается с истории общества на историю человека. Современный несказочный фольклор все активнее фокусирует внимание на личном, индивидуальном, внутрисемейном. Отсюда нарастающая популярность таких жанровых форм преданий, как семейные предания, мемораты.
Актуализация образов и мотивов легендарной прозы связана с попытками современного человека осмыслить мир и свое место в нем. В легенде отражен внутренний мир человека, его поиски идеала, соотнесения себя, своей жизни, жизни своего духа с идеальным миром, миром духовных ценностей и констант. Обращение к легендарным образам и мотивам служит целям духовной идентификации человека. В быличке зафиксирована история чувств, ощущений, переживаний простого человека, актуализация его подсознания.
Наряду с актуальностью процесса демифологизации, соовременное состояние фольклора позволяет говорить о не меньшей значимости процесса мифологизации, точнее ремифологизации. Активность мифологического уровня сознания запускает в действие компенсаторные психологические механизмы, позволяющие снять напряжение, возникшее у современного человека под давлением жизненных проблем. Кроме того, с помощью мифологических мотивов и образов восполняются ограниченные возможности рационального осмысления реальной действительности. Типологический аспект проблемы ремифологизации сознания позволяет утверждать, что этот процесс обусловлен эсхатологическими переживаниями человека на рубеже веков.
В сохранении значимости фольклорного сознания значительна роль средств массовой информации. Освещая те или иные события, авторы современных публикаций неосознанно возбуждают воображение и творческую фантазию носителей фольклора, а иногда и прямо «эксплуатируют» дремлющие архетипы сознания своих читателей. Выделенные в работе пять основных циклов, в рамках которых традиционно реализуются мифо-фольклорные мотивы, со всей очевидностью показывают, что в центре внимания каждого цикла находятся «пограничные» темы, волнующие современного человека: жизнь – смерть, счастье – несчастье, здоровье – болезнь.
В уральских региональных СМИ для удовлетворения тяги людей к необъяснимому характерно обращение к местным достопримечательностям: Аркаиму, Невьянской башне, Таганаю и другим. Отсутствие научных данных объяснительной силы о каждом из этих локусов дает основу для возникновения «слухов и толков», а фольклорное сознание определяет место этих слухов в системе представлений.
Анализ новейших текстов несказочной прозы позволяет судить об активном процессе фольклоризации событий и героев текущей истории, в том числе имеющих частный, локальный характер. Подобные рассказы часто принимают форму мемората или фабулата в рамках жанра былички. Сохраняя «старые» сюжеты и мотивы, рассказчики вводят в них новые имена, насыщают художественное пространство современными реалиями и обстоятельствами жизни. Продуктивными для современного Урала сюжетами фольклорной несказочной прозы являются повествовования о кыштымском Алешеньке, чебаркульском «новом святом» Славике и чудиновской Дуняше. Анализ процесса фольклоризации этих образов позволил выявить типичные механизмы зарождения, развития и распространения «слухов и толков» в условиях недостаточной информации о событиях, изначальной их странности и необычности.
Длительность бытования фольклорных текстов, группирующихся вокруг образа Дуняши, способствовала актуализации и переплетению в них ряда фольклорных мотивов – легендарных, сказочных, балладных, объединения книжной и фольклорной традиций. Фольклоризация образа Алешеньки актуализировала пространственные константы, значимые для образов быличек.
Судя по новейшим записям, актуальными для современного человека оказываются легендарные мотивы жертвенности, посвящения своей деятельности служению людям. Важными для сознания носителя фольклора являются константы соборности и софийности, непреложная значимость которых возрастает в связи с духовным кризисом и страхом перед будущим как реальными обстоятельствами жизни современного человека.
Проведенный анализ позволяет судить о том, что фольклорное сознание выполняет интегративную функцию, сохраняя и транслируя последующим поколениям заключенный в образах и мотивах духовный опыт (знания и оценки), ценностные ориентиры, критерии поведения, способствуя формированию этнического самосознания, обеспечивая возможность культурного единения живших и живущих. Отсюда основная функция фольклора как средства репрезентации фольклорного сознания – обеспечение устойчивости существования социума и человека как его части.