«В том- то и дело, что подошли слишком близко», -вдруг сообразил он. В момент сбрасывания торпеда ныряет глубоко, и только потом рули выравнивают ее движение под поверхностью моря. Скорее всего, торпеда проскочила под днищем транспорта, не задев его.

- «Удалось кулику раз порснуть на веку!» - с досадой молвил старшина первой статьи Рязанов.

- Неплохо сказано, - услышал поговорку Дмитров и посоветовал: - Теперь глядите и убедитесь, что ваш командир - не мазила!

Для начала требовалось переключить автомат-коробку на стрельбу левым бортом. Рязанову до нее только руку протянуть, но теперь он боялся: вдруг чего перепутает? Ведь мотористы в торпедных аппаратах «не петрят». Дмитров засмеялся, ни на синь-порошинку не потеряв самообладания.

- Левый поворот! - скомандовал он. - Крайним двигателем «враздрай»!

Гребные винты закрутились в разные стороны: правый - ходом вперед, левый - задним ходом. Торпедный катер развернулся, увеличив дистанцию. А Дмитров дождался, пока в прорезь прицела наползла дымовая труба парохода, и опять нажал на кнопку стрельбы. В море опрокинулась вторая торпеда - последняя, - и опять навалилась тишина. Но на сей раз тишина не была бесконечной. Впереди полыхнуло, озарив море и затмив блеском багровый пожар. Море вспухло горбом, и пароход как бы переломился на нем. Следом раскатился грохот, с головы у Тучина порывом сдернуло стальную каску. Взрыв оседал, подминая останки парохода. Над торпедным катером неслись обломки.

- Трем моторам вперед! - распорядился Дмитров и, направляя катер под защиту дымовой завесы, крикнул Рязанову с улыбкой: - Отставить полный ход! Достаточно тысячи двухсот оборотов. Иначе «егеря» подумают, что мы их испугались…