Сегодня мы вспоминаем величайшего из пророков, о ком Сам Христос сказал: «Истинно говорю вам: из рождённых женами не восставал больший Иоанна Крестителя…» (Мф.11:11). Высота его заключается в том, что он совершенно потрясающе явил пророческий дар. Если многие из пророков видели и говорили тайны Божии, то этот начал пророчествовать, будучи ещё в материнской утробе. Его пророчество особенно и тем, что он не только говорил о Христе. Он увидел Его, пальцем показал на Него, коснулся главы Христа, совершая Его Крещение на Иордане. Предтеча Иоанн, умерев телом, душой, как и все праведники Ветхого Завета, сошёл в предсение ада. Там он и благовествовал о том, что Спаситель уже пришёл.

Он при жизни проповедовал Христа людям, взывая о покаянии и предуготовляя сердца и души людей к пришествию в мир Спасителя. Причём, он не только призывал к покаянию, не только вёл святую жизнь, он безбоязненно обличал грех, чего бы ему это не стоило.

В день памяти Усекновения главы Иоанна Крестителя церковь переживает траур по смерти этого пророка, личность которого поражает силой и величием, ревностью по Богу. Но только ли это является причиной траура? Если мы возьмём жития святых и посмотрим, какая участь постигала мучеников – многих терзали куда сильнее, чем Иоанна Крестителя. А дни их памяти никто не переживает, как траур. Мы переживаем их страдальчество, как праздник победы добра над злом, жизни над смертью. Значит, не только смерть пророка составляет траур в день его памяти.

Канон, читаемый в этот день в церкви, повествует об Ироде, Иродиаде, с которой он блудил, и её дочке. Причём, столько отрицательных слов о них сказано, что даже дух смущается. Нет ли в порицательных словах канона греха осуждения? В церкви собрались и гнобим Ирода, Иродиаду, её дочь. Вроде бы, не по-православному. Да и что вспоминать, лучше бы забыть их совсем. Почему Церковь настаивает на памяти этих беззаконников?

Если быть внимательным к словам молитвы, в этот день особо жёстко упоминаются четыре греха. Первый – блуд. Ирод взял жену своего брата. А чтобы он не мешал, его убили. Второй – убийство. О нём много сказано такими словами: «Пир, исполненный кровей». Третий – пьянство. Ирод боялся Иоанна Крестителя, почитал его за пророка, но, будучи пьяным, принёс клятву. Будь его разум не замутнён вином, возможно, он не убил бы почитаемого им пророка. И четвёртый – скверное плясание дочери Иродиады.

«Трепещут страсти человеческия и страхом отбегают демони, осенением от Бога…» Оказывается, не Ирод, Иродиада и её дочка в словах канона порицаются, не они, как личности осуждаются в православной молитве на богослужении, а страсти. Траур в этот день о том, что род наш порабощён развратом, убийством, пьянством и скверным весельем. Крестителя убили, но он во славе невечерней, душа его у Престола Божия. Его не смогли раздавить, он выше всех людей перед Богом и в день пришествия Христова будет у Престола Его предстоять вместе с ангелами, Богоматерью и святыми.

Траур заключается в другом. Словами молитвы Церковь предотвращает нас от разврата, который, нужно сказать, является не только пороком людей, далёких от Церкви. Мы – церковные люди, миряне, как свиньи обвалялись в блуде и разврате, при этом, внешне, лукаво и лицемерно как бы не отрекаясь от Бога. Сколько среди нас, крещёных, пьяниц? Мы не мыслим свою жизнь без спиртного и даже на поминовении усопших поднимаем стаканы. Россия занимает первое место в мире по количеству убитых на душу населения. Причём не просто людей, а как Иоанна Крестителя – невинных. В абортариях России в среднем в год убивается 4-5 млн. детей. Во времена Великой Отечественной войны столько же погибало в год. Но тогда была война, разрывались бомбы и снаряды, голод, концлагеря, непосильный труд. Тогда это было объяснимо, эти жертвы были подвигом народа. А сейчас в мирное время родные матери, напялив на себя крест, идут убивать своих детей. Мы с вами, суперрелигиозники, учим своих детей и внучек делать аборт или лицемерно помалкиваем.

И четвёртое – плясание скверное. В данном случае дело не в самом плясании, как таковом, а в веселии. Разве это не черта нашего времени, даже для нас – христиан? Мы ищем удовольствий, комфорта и развлечений. Нам уже кажется неестественно страшным что-то другое. Например, наши предки жили веками и не знали, что такое пенсии. В Китае, экономически развивающемся государстве, пенсий не платят. А как же живут больше миллиарда людей? Так же, как и во все века жили все люди. Нам бы всё вот так: сидя, да мягко, да жирно.

Да, это не плясание Иродиады, но ничем не лучше. Мы – расслабленные, не способные к подвигу и труду. Пимен Великий говорил, что в последнее время подвига не понесут. Не смогут. Ни подвига, ни половины подвига. Расслабление будет противоестественное. Мы это в себе и видим. А если завтра нас за правду Божию поведут в тюрьмы, каторги… на смерть. Я думаю, произойдёт то, что было уже не раз в истории Церкви. Основная масса легко отречётся, лишь бы уцепится за временные, суетные, пустые блага.

Иоанн Креститель не искал греха и порока, он не искал удовольствия и развлечений. Он искал только одного – исполнить волю Господа. Слова церковной молитвы предупреждают нас с вами – не расслабляться, не менять Христа на чечевичную похлёбку, как сделал Исаав. Быть внутренне собранными, чтобы в годины испытаний или, в так называемое тихое время, всегда быть верными Христу в великом и в малом. И не попадаться на крючок расслаблений и удовольствий, которыми сейчас нас диавол подтягивает в ад.

Будем молиться Господу и великому Крестителю Господню, чтобы милостивый Господь за молитвы Своего пророка, мученика и величайшего своего угодника укрепил бы нас с вами. Раз уж мы надели крест, осознали свою православность, то всеусиленно, с помощью Божией и стремились бы жить православно, а не только мечтать, иногда приходя в церковь. Чтоб образ нашей жизни соответствовал тому, к чему Господь нас призвал по образу и примеру святых его, по образу великого Предтечи и Крестителя Иоанна.