Вот я умер, мне суд износится, потом воскресение мёртвых. Что второй раз пересуживаться будет, когда и так всё ясно? Ну ладно, те, которые доживут до того времени, не умерли ещё, а так, какой смысл: первый раз Бог ошибся, что ли? Что, адвокаты новые, взятки какие-то подействуют? А дело не в этом. Это образное понятие – суд, второй суд. Не так правильно сказать.
Когда мы уходим в вечность душами, то естества, тела нет, а только душа. Потому полноты радости и мук мы не испытываем. Если сейчас говорить о рае и аде, то нужно говорить вот так: сейчас умершие испытывают предчувствие, предначатие рая или ада, так правильно сказать, более точно. А когда тела воскреснут, то придёт полнота рая и ада. Так церковь говорит, это есть церковное учение, поэтому будем чувствовать радость или муку всей полнотой своего естества: и душевно, и телесно. Только это будут другие чувства, тело будет другим, и чувства будут другими. А какими будут? Есть очень четкое описание рая и ада. Например, о рае Иисус Христос сказал дословно: «…не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1 Кор. 2: 9). То есть, что бы мы ни сказали, это не выразит полноты, не выразит того, что тогда будет. Можно говорить приблизительно, отчасти. Апостол Павел говорит: «Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу» (1 Кор. 13:12). Смотрим, как сквозь стекло закопченное. Сейчас мы имеем возможность влиять на усопших своей любовью, выраженную через молитву.
Мы сейчас это не чувствуем, и понятно, мир в грехе, грех – это распад. Крайняя форма распада – смерть. Наше тело во время смерти распадается, гниет. Душа от тела отделяется – тоже разделение. А когда нет греха, нет разделения, становится понятным: насколько все люди между собой взаимосвязаны.
По-моему, у Василия Великого есть такая фраза, если дословно перевести, он говорит «плодиться» значит «размножаться», оно слово-то библейское ближе к еврейскому по содержанию, размножаться. Что такое размножаться? Дробиться. Вот один фрукт, его размножить, дробим, режем. Это не новое получается, а части единого, они меньше, они слабее, – вот что такое человечество. Поэтому в данном случае размножение человечества, как раздробление, по мысли Василия Великого, это следствие упадка, распада.
Григорий Нисский, например, говорит, что размножение, если бы не было греха, было бы другим. Не распад делением, а что-то иное, нам сейчас трудно сказать что. Мы же видим, что в природе размножение по-разному происходит.
Мы – единое целое, человечество – сообщающийся сосуд. Что мы здесь делаем, то в вечности отражается. Здесь – кричим, там – аукается. И наоборот. Мы знаем, что и обратная связь есть. Святые за нас молятся, мы же знаем, мы же чувствуем это, переживаем опытно. На нас это влияет. Они молятся – Господь за их молитвы действует. Я бы так сказал: они, своей любовью, усиливают любовь Бога к нам. Так и мы по отношению к нашим усопшим.
В каноне Новозаветных книг древней Александрийской церкви было послание апостола Варнавы, оно и сейчас есть в церкви. Его локально читали некоторое время за богослужением в Александрии, но потом и там вывели. Это первое творение из творений уже апостольских, то есть учеников апостолов. Апостол Варнава, мы знаем, с Марком был, с Иоанном. У него есть мысль в послании, которая кроме него у многих встречается, он говорит о том, что все законы, Богом созданные, в этом мире настолько взаимосвязаны, что когда придёт конец света: грех возобладает, Антихрист придёт, – много составляющих. Одна из них – когда число, количество праведных наполнит число падших ангелов. Есть такая мысль. И поэтому восстановится Богом изначально заложенное. Нет смысла дальше чему-то быть. Потому что Он изначально сделал так, как надо, насколько максимально лучше. Равновесие будет достигнуто.
Большое счастье, что Господь хочет видеть нас в числе ангелов, что Он видит наше будущее со святыми, что Он – непостижимый, ради нас подобным нам стал во Христе Иисусе; Он – вездесущий, с нами пребывает Духом Святым. Вхождение каждого из нас имеет смысл, Он ввел нас в мир, меня например, чтобы я совершил ту цель, ради которой Он мне и дал быть. И для осуществления этой цели, Он мне дал изначально какие-то таланты, которые в каждом есть, в каждом разные, но какие кому нужны для выполнения данной цели. Мы не говорим о вечности ада, в Библии это называется второй смертью, даже не вечностью, второй смертью назвать можно. Бытие хуже небытия. А кто будет в радости Святого Духа, радости Царствия Божьего, которое мы называем словом «сад», «рай», то это не будет наслаждением в нашем земном понимании, это не будет некое созерцание блаженств и безделье, это, благодаря заложенным задаткам, будет непрерывный рост в совершенствах в той форме и в том виде, в которой таланты нам дают.
Как в ангельском мире чины есть: херувимы, ангелы выше – ниже, но никто из них не чувствует себя униженным или возвышенным, а как в правильной семье – есть старшие и младшие дети, но все соединены одной любовью, никто не чувствует себя обделенным. Вот так в Царствии Божием. Это непрерывный рост в богоподобии. Но тут присутствует внутреннее противоречие для нашего человеческого ума. Вечный рост в уподоблении Богу. Бог бесконечен, значит, бесконечный рост в совершенствах Творца. Теоретически когда-то достигнем совершенства? Никогда. Бог бесконечен в совершенствах. Это трудно принять умом, но это правда. И второе, в этом есть источник блаженства. Ни в том, что всё хорошо, теперь всё позади, слава Богу, нет, а в самом факте непрерывного роста. Как на качелях в детстве: чем выше, тем больше дух захватывает. А сколько выше? Бесконечно выше. Сейчас в том мире, в котором мы живём, многие рождаются с такими талантами, которые нужны сейчас, в этом перевернутом мире. И если человек будет их осуществлять в этой жизни, в них совершенствоваться и в грядущем преображении, воскресении мёртвых, то они как в огне преобразятся: сейчас имеют одно выражение, форму и последствия действия, тогда будет по-другому. Как вода, вот она газообразная, вот жидкая, вот она твердая. Так, разные состояния.