Гварен склонил голову набок, глядя на ведьму. Та сидела ровно, сложила на коленях ухоженные руки и изо всех сил делала вид, что не замечает волка. Он слышал, как часто забилось сердце девушки, стоило ему пододвинуться еще ближе.

— Почему законнорожденная дочь рода Макдаров почтила нас, неугодных, своим присутствием? — поинтересовался он.

Плечи ведьмы тут же напряглись, и блестящие волосы рассыпались по ним шелковой волной.

— Держись от меня подальше, пес! — фыркнула Файона, отодвигаясь от Ладвика.

Он не стал ее удерживать, лишь прошептал тихо, чтобы не привлекать внимания остальных сокурсников:

— Есть что-то в этом замке, что нужно тебе. Это вовсе не знания. Повышенный интерес к Брогану заставляет меня прийти к выводу, что твоя цель так или иначе связана с ним.

— Он посмел игнорировать мои чувства, не более того! — возмутилась ведьма, приглаживая волосы, которые подхватывал ветер. — Не ищи тайн там, где их нет.

— Ты натравила Витэшну на Тая? — Глаза волка сузились, он пристально глядел на лицо ведьмы, которая лихорадочно соображала, что ответить, но не сомневался в своей правоте.

— Нет! Я что, должна отвечать за всех идиотов в академии? Я пряталась от вонючки-орка в галерее, а что он там себе вообразил, это не мои проблемы! — щелкнула аккуратными пальцами ведьма.

— Ты должна снять приворот.

Сначала глаза ведьмы расширились, словно она не ожидала подобного заявления, но затем девчонка едко рассмеялась. Ее голос был заглушен загалдевшими сокурсниками, которые принялись бурно обсуждать полученную от мастера Бродика информацию, возвещая об окончании занятий. Они поднимались, расходились и покидали разрушенную башню. Но Ладвик не дал ведьме уйти, его рука крепко перехватила ее запястье. Подтягивая Макдару к себе, волк повторил свое требование. Файона ощутила прилив злости. Пес безродный! Он посмел коснуться ее! Она дернула руку, но пальцы волка сжали запястье сильнее.

— Пусти! — зашипела ведьма, окутываясь черным туманом.

— Мы не закончили, — совершенно спокойно ответил волк.

— Да с чего ты взял, что я?..

— Не буди во мне зверя. — Гварен склонился к лицу Файоны, обдавая теплым дыханием.

— Это ложь…

Он был так близко, что ведьма замерла, пугаясь того огня, что увидела в глазах волка.

— Я не предполагаю, я лишь озвучиваю факты, — проговорил Ладвик.

— Никогда Файона Макдара не снимала приворота и не станет, — прошипела ведьма в ответ, отчего-то не сводя взгляда с губ оборотня.

Они дрогнули в легкой улыбке, взбесившей сильнее, чем тот факт, что сокурсник до сих пор ее удерживает.

— Ты не можешь его снять, — сделал вывод Ладвик.

— У меня нет того, что необходимо для снятия чар, волк! — Файона снова рассмеялась. — Можешь не угрожать мне тем, что расскажешь об этой небольшой шалости ректору. Ваш ручной лисенок тоже поплатится. Интересно, как Саргон отнесется к тому, что Тайернак пробрался в чужую комнату и украл вещь, пусть даже жалкий носок орка? Сколько протянет мальчишка без своей силы? Я не дура, ничего вы не скажете.

— Есть вещи более ужасные, чем трехдневное наказание, Файона Макдара. Ошейник будет снят, а вот репутация — такая хрупкая вещь. — Ладвик склонился еще больше, теперь почти касаясь губ ведьмы. — Ты ведь понимаешь, о чем я? Говори, что тебе нужно и как снять приворот, иначе узнаешь, каков безродный пес на вкус. Это ведь будет твой первый поцелуй?

Волк улыбнулся, заставляя ведьму залиться краской. Этот мерзавец смеет угрожать ей тем, что похитит ее первый поцелуй?! Файона часто задышала, вдруг понимая, что прижимается к нему грудью. Если их увидят, если кто-либо из учеников донесет родителям о том, что она так просто позволяла касаться себя оборотню, да еще и жалкому бастарду, ей конец!

— Я скажу… я скажу! — выкрикнула Файона в лицо Гварену.

Она почувствовала, как рука волка разжалась, отпуская. Ощущение странной пустоты охватило ведьму, заставляя растеряться на мгновение, и исчезло, развеиваясь вместе с черным туманом.

— Нужны священная свеча и соль. — Она отступила от Гварена, приводя в порядок свою одежду и с опаской озираясь по сторонам.

Только бы никто их не увидел!

— Как у тебя может не быть таких элементарных вещей? Ты же ведьма! Не верю. — Волк покачал головой.

— Освященные свечи сгрызли мыши в первый же день! Только простые не тронули, — зло рыкнула Файона.

Потому она и забралась на самый верх ненавистной двухъярусной кровати. Могла бы нежиться на нижней койке, но приходилось терпеть подобное! Отвратительные существа!

— Ну а соль? — хмуро спросил Ладвик.

— Я швырнула в эту тварь пузырек! Он разбился… — Файона перекинула роскошные волосы на одно плечо.

Они так блестели на солнце, что волку впору было зажмуриться. Хороша, негодница…

— Можно было аккуратно собрать…

— Файона Макдара не ползает по полу и не пачкает свои руки в грязи, волк! — фыркнула ведьма и прошла мимо него, намереваясь ускользнуть из башни.

Ладвик перехватил ее за руку раньше, чем побег удался.

— Мы достанем тебе все нужное. Совершишь свой обряд.

— Тогда вам придется очень постараться. Обряд нужно провести в полдень. Осталось всего два часа. Если соль еще можно раздобыть, то свечи…

— Мы достанем их.

Она вздохнула полной грудью, обмахиваясь ладонью.

— Если ты вознамерился красть соль из столовой, то учти — у тебя не более получаса, затем она исчезнет.

— Ты должна снять приворот. Не вынуждай меня повторять свои угрозы. — Глаза Ладвика блеснули золотом, и ведьма напряглась.

— Поспеши! От тебя зависит, начну ли я. — Она освободилась или он отпустил, этого Файона не поняла.

Ведьма поспешила покинуть площадку, с силой распахнула тяжелые ворота и, не замечая мрачного коридора, побежала к лестнице. Неужели удача благоволила ей и эти недотепы раздобудут для нее свечу? Она мысленно поблагодарила своего небесного покровителя, прижимая к груди медальон. Нужно продержаться пару часов и как следует подготовиться!

Файона решила пропустить следующее занятия. Старый друт утомлял своими монотонными речами. Она вернется в жалкую комнатушку, запрется там и займется тем, чем и должна.

Гварен услышал, как ее шаги стихли в коридоре. Он был почти уверен, что бедовая парочка дожидалась его во внутреннем дворе замка. Волк видел, как во время занятий Броган наблюдал за его беседой с ведьмой, и непременно пожелает знать, до чего они договорились. Про любопытную лису и говорить нечего. Волк улыбнулся и пошел прочь из башни.

Орва так притягательно шумела внизу, у подножия скал, что Гварен ощутил острое желание искупаться. Скоро выходные. В это время им дозволялось покидать Арфен и спускаться в деревню ворке, немного отвлечься. Естественно, не было ни единого случая, чтоб кто-то из учеников не вернулся… Вот тогда он первым делом и отправится к реке. Размышляя, Ладвик добрался до первого этажа замка. Сырые подвалы остались позади, он вдохнул, расправляя плечи и потягиваясь.

Лето, жаркое, полное великолепных ароматов, полное самой жизни, — это его любимая пора. Иногда Гварену казалось, что именно в эту пору он и жил либо чувствовал себя живым. Волк оглядел двор и увидел спорящую парочку. Что лиса пыталась втолковать своему соседу? Волк пошел к ним, под тень деревьев. Пытаясь защититься от ее кулачков, Рейн положил свою ладонь девчонке на макушку, не подпуская ее к себе ближе. А лиса зло рычала, не имея возможности дотянуться до соседа, и упиралась головой в его руку.

— Тебе удалось поговорить с этой девицей? — Рейн отвлекся на волка и получил ощутимый удар под ребра.

Довольная, Келейр отскочила от соседа, прячась за волком.

— Нужно раздобыть кое-что. Тай, понадобится твоя помощь.

— Что, нужно что-то стянуть? — хмыкнул дракон. — Мелкий по этой части мастер!

За спиной у Гварена сердито заворчали. Волк улыбнулся.

— Красть не нужно. Все, что необходимо, — это твое обаяние, Тай.

Келейр широко улыбнулась, выглядывая из-за плеча Ладвика.

— Этого добра у меня хватает. — Негодяйка сдула с лица белую прядь и сверкнула глазами-льдинками в сторону дракона. — Что бы вы оба без меня делали!

Броган уже набрал воздуха, чтоб высказать все, что думает, но Ладвик остановил товарища взмахом руки, едва сдерживаясь от смеха.

— Поганый ярн тебя возьми! Без тебя, мелкий, у нас бы и проблем не было! — не выдержал Рейн.

— Без меня ты бы давно волочился за юбкой Макдары! — бросила ему в ответ лиса.

Дракон фыркнул и умолк. Права, но бесит!

— Что нужно-то? — угрюмо поинтересовался Броган.

— Пригоршня соли из столовой и одна священная свеча, — пояснил Ладвик, — все это нужно раздобыть до обеда. В полдень ведьма проведет обряд и снимет приворот. Нужно поторопиться. Кое-кто уже проверил — можно вынести из столовой еду раньше отведенного времени.

— Понял, — взъерошил волосы Броган, — принесу…

— Тай, тебе нужно будет выпросить у одной из ведьм свечу. — Ладвик глянул через плечо, подмигивая Келейр. — Такому милому парню они не посмеют отказать. Верно?

Загордившись собой, лиса засветилась от счастья.

— Разумеется!

— Спасибо. — Броган хлопнул волка по плечу.

Ближе к обеду спина дракона опять разнылась. Пожалуй, стоит поостеречься резких движений, иначе к вечеру вообще будет беда и снова придется вертеться всю ночь. Рейн скривился и повел плечами.

— Как тебе удалось убедить эту ведьму? — поинтересовался он у Ладвика.

— Просто повезло.

— Что тебе за выгода вмешиваться в это дело? Не то чтобы я был против, но… Ладно, просто спасибо, — махнул рукой Рейн.

— Люблю, когда вокруг спокойно и ничего не отвлекает. Наши комнаты рядом, не хотелось бы всю ночь слушать, как ты репетируешь, распевая серенады. — Волк засунул руки в карманы штанов. — Буду ждать вас здесь, затем отнесу все Макдаре.

Рейну не нужно было повторять дважды. Он побежал в сторону главного входа в замок. Келейр вышла на середину двора и осмотрелась. Звонкий смех учениц раздавался у кустов роз, а также рядом с фонтаном. Девушки дурачились, брызгая друг в дружку холодной водой. Одна из них повела рукой над своей головой, тут же вода описала дугу и засверкала радугой. Келейр усмехнулась и щелкнула пальцами. «Радуга» обратилась в лед, вызывая у пищащих девиц неописуемый восторг.

— Еще! — воскликнула другая ученица.

Без меры довольная, лиса прошлась к фонтану и расставила руки, затем медленно поднимая их ладонями вверх. Хрустальным великолепием к небу из чаши поднялись огромные цветы, изгибая прозрачные стебли и склоняясь перед восторженными студентками.

Ахи и вздохи окружили Келейр. Дело было почти сделано. Но по истечении почти целого часа она поняла, что удача решила оставить ее сегодня. Каждая из ведьмочек, а их в замке оказалось не менее десятка, отдала бы и родовую печать покровителя, но ни у одной не нашлось заветной свечи. У этих девиц просто не было необходимости ворожить и плести заклинания такого уровня. Благородные и душевные оказались, чтоб их тибрун по двору гонял!

Лиса в который раз обошла весь замок. Много раз она поднималась в женскую часть общежития, а сейчас решилась заглянуть к старой портнихе, что распевала прокуренным басом похабные песни в своей каморке. И у той не нашлось нужного. Целых две коробки свечей, разных цветов и размеров, но все обычные, самолично ею же смастеренные.

— Да как же быть? — шмыгнула носом лиса.

— Да на что они тебе сдались, свечи эти? — Женщина откусила нитку пожелтевшими зубами.

— Дело у меня есть. Хорошее! — надула губы Келейр. — Где ж ее взять, священную?!

— Тьфу, проблема… — проворчала ворке и со скрипом поднялась с табуретки, которая до этого полностью скрывалась под широкой юбкой портнихи.

— Бери любую из коробки! — потребовала женщина.

Лиса печально вздохнула, но подчинилась. Она потянулась, вставая на цыпочки, и снова стянула пыльную коробку с одной из многочисленных полок, расположенных вдоль стены. С грохотом поставив ее на край стола, который уже освободила хозяйка каморки, Келейр схватила первую попавшуюся свечу. Но потом закинула ее обратно и выбрала самую большую, для верности. Вдруг не хватит для обряда?

— И что с ней делать? Она не имеет силы! — печально заявила лиса.

— Глупая ты голова! Считаешь, что для этого обязательно в храм идти?

— Как же иначе? — возмутилась Келейр.

Ворке принялась тихо бормотать себе под нос и вытащила из-за высокого корсета шнурок со священной печатью, которую надевают каждому при рождении, согласно вере его. Ворке верили в единого бога, считая дурнями всех, кто сомневался в этом самом едином покровителе и хранителе. Женщина отобрала у лисы свечу и, прошептав свою молитву, пропечатала священный знак на восковом боку.

— И дел-то всего… — Свечу Келейр вернули, а печать снова скрылась меж пышных форм портнихи.

— Все? — Лиса недоверчиво повертела в руке кусок воска.

— Стану я врать! Ступай, под ногами не мешайся… — Прочистив горло, портниха снова взялась за шитье, начиная хрипло голосить с последнего недопетого куплета.

Келейр благодарно поклонилась женщине и быстро выскочила на свежий воздух, под лучи полуденного солнца. Приставив ладонь ребром ко лбу, она глянула на небо. Времени мало.

— Надеюсь, этот дракон справился… — Лиса поспешила во двор, желая отыскать Ладвика и передать свое сокровище.

Триумфального возвращения не вышло, поскольку Рейн с самодовольной ухмылкой уже прохлаждался под тенью деревьев. Лиса только молча хмыкнула и вложила свечу в протянутую руку волка. Ладвик благодарно кивнул и побежал к входу в замок.

— Как только все будет готово, я предупрежу! — Он скрылся с глаз, оставляя своих товарищей нежиться в тени.

— Как успел так быстро? — не удержалась лиса.

Обед только начался, а он ужом прополз быстрее ее!

— Не у одного тебя, мелкий, обаяние имеется! — протянул Броган.

Не станет он объяснять занозе, что состроил такую несчастную физиономию кухарке, и та, прослезившись, отсыпала ему пару пригоршней соли из огромного потресканного горшка. Пришлось соврать сердечной ворке, что бедному дитяти мыша изловить нужно, чтоб с голоду не помереть. Без соли есть-то никак, какой-никакой, а вкус добавит…

Келейр хотела возразить, придумывая очередную колкость, но прикусила язык, осознавая, что дракон был прав. Имелось у него обаяние. Если бы измерялось мешками, то не один бы такой набрался. Не дразнил бы постоянно — и растаять ей, как снег по весне. Келейр тряхнула головой. Лишнее это! Нельзя таять! Вот еще! Если бы узнал о ее мыслях, наверняка бы принялся самодовольно ухмыляться.

— Чего молчишь? — поинтересовался Броган.

Он удобнее оперся о ствол дерева и тут же поморщился от боли. Глаза лисы расширились от воспоминания о его раненой спине. Скорее бы завтрашний день прошел. Ее невезучему соседу без своей силы не продержаться. Не умеет он иначе. Рожден таким, и в этом — его особенность, а возможно, то самое очарование, которое не дает ей последнее время покоя.