Наталья убедилась, что не забыла выключить плиту и убрала все следы «преступления» на кухне. Запах дыма уже не расстраивал, и сменился ароматом приготовленного ею ужина. Скромно, но от души. Она осторожно вышла в коридор, желая добраться до нижней гостиной. Обоих мужчин, и хвостатого, и того, что побольше, не было слышно уже довольно долгое время. Оставалось гадать, чем они были заняты, пока гостья сражалась со сковородой.

Девушка тихонько подошла к большой комнате, уже совсем стемнело, и из неё лился мягкий золотистый свет. Придерживая волосы, Наталья заглянула в гостиную и усмехнулась. Пропажа нашлась. Оба здесь. Нижняя часть пушистой искусственной ёлки, которая целиком обещала быть едва ли не до потолка, сиротливо стояла у широкой стеклянной стены. Михаил передвинул мебель, и освободил для неё достаточно пространства.

Сам теперь сидел на полу, рядом с небольшой коробкой с инструментами, и что-то тихо ворча, пытался придать божеский вид верхней части зелёной красавицы. Вениамин сидел напротив, всем своим видом выражая вселенскую скорбь и меланхолично перекатывая с места на место большой синий ёлочный шар.

— Знал ведь, что она и так сломана, совести у тебя нет… — Громов зажал зубами кусок тонкой проволоки, и расправил погнутую ветку, придавая ей первоначальный вид.

Затем принялся аккуратно скреплять две пластиковые детали, обматывая их в месте разлома. Оставалось надеяться, что в итоге получится достойно. Кот посмотрел на хозяина взглядом, от которого его «каменное» сердце, несомненно, должно было дрогнуть, но, ни скупой мужской слезы, ни причитающихся извинений, Вениамин так и не дождался.

— Вижу, вы отлично справляетесь, — потянула Наталья, входя в гостиную и замечая блестевшие осколки у одной из ножек кресла.

Видимо Михаил не заметил их, когда наводил порядок после устроенного вредным зверем погрома.

— Вениамин мне совершенно не помогает, — шутя, проворчал Громов.

Он нахмурился, когда увидел, что гостья наклонилась к креслу, поднимая битое разноцветное стекло:

— Осторожнее, не поранься. Думал, что всё собрал.

Золотая завеса волос скрыла лицо девушки, и Михаил задержал взгляд, любуясь их шёлковой гладью. Затем Наталья привычным движением руки перекинула длинные пряди на одно плечо, и улыбнулась ему, держа на раскрытой ладони сверкающие осколки.

— Я осторожно.

Девушка выровнялась и подошла ко второй небольшой коробке, в которую Михаил сбросил побитые негодником игрушки, и прочий мусор, остававшийся после ремонта ёлки.

Она отряхнула руки и присоединилась к хозяину дома, так же усаживаясь на тёплый пол. Мужчина поднял к ней взгляд, и улыбнулся краешком губ. На какое-то мгновение, пламя из камина отразилось в его глазах, играя яркими золотыми всполохами, и Наталья засмотрелась на него, как заворожённая.

Михаил продолжил мучить ёлку, а кот, которому вдруг совсем взгрустнулось, бросил свою игрушку и тихонько подобрался ближе к гостье, как бы совершенно случайно касаясь её своим хвостом, а затем и мягким боком. Девушка проследила за его действиями краем глаз, боясь вспугнуть, но когда зверь прилёг рядом, то рискнула протянуть руку и погладить прекрасную шёрстку. Получая желаемое, Вениамин устроился удобнее, переворачиваясь и подставляя ласке свой царский живот.

— Ни капли совести… — вздохнул Громов, когда кот хитро поглядел на него своим янтарным взглядом.

— Я могу тебе чем-то помочь? — поинтересовалась девушка, чувствуя себя совсем бесполезной.

Ей так не терпелось приступить к украшению ёлки, что не могла усидеть спокойно на месте. Михаил сосредоточенно закрепил концы проволоки, и подёргал за края сломанных деталей, проверяя, не развалится ли его художество.

— Ты уже помогаешь, — усмехнулся мужчина и подмигнул ей, заставляя замереть на месте.

— Чем же? — спросила она.

— Тем, что находишься рядом. А ещё отвлекаешь этого негодяя, — Громов кивнул в сторону своего пушистого товарища.

— Велика польза… — расстроилась девушка, — сижу и глажу по животу кота!

— Ещё какая! — возмутился хозяин дома, поднимаясь с пола, и поглядывая на стоявшее в другом конце гостиной основание ёлки, — ну, рискнём?

— Да, — счастливо улыбнулась Наталья, когда Михаил протянул ей руку, помогая подняться.

Едва встала и оказалась в опасной близости от этого мужчины, как вновь появилась мысль послать к чертям и ёлку, и всё остальное, чтоб просто стоять так рядом, да держаться за руку. Словно читая её мысли, Громов сплёл их пальцы и увлёк девушку за собой, подводя к застекленной стене.

— Надеюсь, бедняга выдержит, — он снова вздохнул, и водрузил верхнюю починенную часть в крепление.

Пришлось приложить некоторое усилие, и деталь вошла в паз, защёлкиваясь и теперь позволяя искусственному дереву выглядеть как живому. Повреждение скрывали густые пушистые ветви, и Михаил провёл по ним ладонями, проверяя, не свалится ли вся конструкция.

— Вроде держится…

— Угу, — отозвалась девушка, любуясь высокой ёлкой.

— Нравится? Жаль, конечно, что не настоящая, — хозяин дома отошёл в сторону, затем возвращаясь назад с коробкой в руках, — ты хотела сделать это, так вперёд…

Взгляд девушки загорелся от вида ёлочных игрушек, которые поставили перед нею. Восторженно вздыхая, она принялась разбирать их, выкладывая на небольшой ковёр. Здесь были и старинные украшения, и стеклянные шары, которые переливались всеми цветами радуги, и свечи, вскоре надёжно закреплённые Михаилом на ветках с помощью небольших зелёных зажимов. Теперь они бликами отражались на сверкающих игрушках, заставляя гостью вздыхать и ахать раз за разом, любуясь на эту красоту. Воображение разгулялось, и Наталье казалось, что даже ощущала запах свежей хвои, что само время пошло вспять, и она снова перенеслась в детство.

— Правда красиво? — прошептала девушка, боясь, что если скажет громче, то волшебство растает и исчезнет.

— Правда, — отозвался Громов, и принял у Натальи один из шаров, вешая на верхнюю ветку, до которой бедняге было не дотянуться.

— Не смейся, но я очень рада, что всё так вышло… — отозвалась гостья, разглядывая небольшую серебряную звезду, которая покачивалась перед её глазами на тонкой подвеске.

— Как именно? — поддразнил её Михаил, и отобрал украшение, цепляя зажимом на очередную ветку.

— Так странно, и наверняка глупо, — вздохнула Наталья и повернулась к нему лицом.

Громов хотел отобрать и следующую игрушку, но она отвела руку в сторону, не давая ему это сделать.

— Это не было глупо, — хмуро ответил мужчина, — скорее неожиданно, странно, и даже немного волшебно.

Теперь губы Михаила тронула улыбка, и Наталья поняла, что он снова провоцировал её.

— Волшебно, говоришь? — потянула нараспев девушка, — волшебно?

Она подступила к нему ближе, заглядывая в глаза. Отступать было некуда — за спиной находилась ёлка, да и желания делать это не было ни малейшего. С такими темпами они и до следующего Нового года не нарядят несчастное дерево…

— Верно, — медленно кивнул Громов, и всё же отобрал украшение, — не каждому смертному везёт отыскать снежного ангела, да ещё в канун такого праздника.

— Издеваешься? — нахмурилась Наталья, и немедленно его тёплые губы коснулись её лба, разглаживая сердитую морщинку.

— Как я могу, Наталья Петровна? Совершенно искренен.

Михаил повесил последнюю игрушку, и они, словно договариваясь, оба подняли головы, глядя на сверкающую разноцветным великолепием ёлку. Этот уголок гостиной наполнился тёплым золотым светом, и девушка замерла, как заворожённая.

— Ты рада? — спросил Громов, стоя за спиной гостьи, и тепло опустил ладони на её плечи.

— Я рада, что отец отобрал билеты, и мне не удалось уехать. Я даже рада, что оказалась в том злосчастном сугробе, — вздохнула Наталья и склонила голову набок, прижимаясь щекой к его руке, — я почти счастлива, хоть и испортила тебе все планы.

Плечи девушки дрогнули от тихого смеха, и пальцы Михаила крепче сжали их, вынуждая прислониться к нему спиной. Немедленно сделалось тепло и уютно, а следом и жарко, словно кто додумался сильнее растопить камин. Только потому, что он рядом? Наталья боялась пошевелиться, гадая, не приснился ли ей заснеженный дом и его удивительный хозяин.

— Ты ведь существуешь, Михаил Громов? — проворчала девушка и повернулась к нему.

— Не стану клясться, это наверняка было бы слишком самонадеянно, — усмехнулся мужчина.

— А вдруг я сейчас где-то на побережье Испании, и у меня солнечный удар? — испуганно прошептала Наталья, — и лежу я такая, в обмороке и креме для загара… и привиделось мне Подмосковье заснеженное, а вместе с ним и ты, и этот кот… это ведь кот?

Ей моментально припомнились главы из бессмертного произведения Булгакова и девушка, сощурившись, покосилась на Вениамина. Зверь лишь задрал свой хвост, и гордо удалился, оставляя странных людей наедине со своими глупыми размышлениями.

— Почти уверен, что тот годовой отчёт был реальным… — Громов задумчиво потёр свой подбородок, — выходит, что существую, так что не стоит беспокоиться о том, что тебе напекло голову.

Наталья улыбнулась, теперь, к своему ужасу понимая, что не могла подобрать и слОва, чтоб продолжить беседу. Ведь всегда болтала без умолку, а теперь немела, стоило Михаилу посмотреть на неё своим серебряным взглядом.

— Уже десять часов, — проговорила она, — как думаешь, стоит рискнуть и попробовать то, что осталось от ужина?

— Думаю, что данный риск оправдан, — неспешно ответил Громов, — ближе к камину?

— Да! — Наталья уже оживлённее кивнула головой, обсыпаясь блестящими прядями волос, — ближе к камину — отличная идея, и ёлку видно будет, и тепло…

— Согласен, — Михаил направился к небольшому квадратному столу, намереваясь передвинуть его ближе к креслам.

Наталья же поспешила вернуться в кухню, искренне надеясь, что лёгкий ужин не разочарует хозяина дома. Уже выходя из гостиной, она услышала, как зазвонил мобильник в его кармане. Громов вытащил телефон, опираясь свободной рукой на стол, и нахмурился, глядя на экран. Девушка почувствовала, что задержала дыхание, ожидая, или боясь, что он её окликнет. Нет, говорить сейчас с Юрой она не желала. Не этим вечером. Но Михаил нехотя принял вызов и поднёс телефон к уху:

— Громов. Слушаю.

Мелодичный женский голос поздравил его с Наступающим, на что мужчина ответил тем же.

— Ты свободен сегодня? — поинтересовалась женщина.

— Почему ты звонишь мне тридцать первого декабря, за два часа до полуночи, чтоб выяснить это? — Михаил взялся за край с тола и подтянул его к камину, благо небольшой коврик, на котором он стоял, позволил сделать это без лишних усилий.

— Я застряла в городе… — призналась собеседница, — подумала, может быть встретимся? Выпьем, поболтаем, как прежде.

— Ты уверена, что не ошиблась номером, Анна? — усмехнулся Михаил и принялся сосредоточенно выравнивать кресла, пододвигая их к столу, — что-то не припомню, чтоб нам прежде приходилось «болтать».

— Может, и остальное не припомнишь? — хмыкнула женщина, — похоже, стоит освежить твою память, Громов.

Он только кинул взгляд на коридор, замечая стоящую с подносом Наталью, и поманил к себе, видя, что гостья не решалась войти.

— Мне жаль, что твои планы были разрушены чем-то неизвестным, но я точно не буду ближайшее время в городе…

— Михаил, — настойчиво перебила его Анна, — я понимаю, что сегодня ты, возможно, не в настроении, но увидимся на днях?

Наталья бесшумно вошла в гостиную, не желая мешать ему говорить, и понимая при этом, что превратилась в сам слух. С кем говорил Михаил? Явно с какой-то женщиной… от волнения она едва не упустила поднос, но хозяин дома так ловко подхватил его, роняя при этом на пол телефон, что оставалось только ахнуть и замереть, глядя на него. Михаил усмехнулся, поставил поднос на стол, и только потом наклонился за мобильником, несчастно валявшимся на ковре.

— Осторожнее, не хочу, чтоб ты поранилась, — он подмигнул девушке, вызывая у неё смущённую улыбку, и вернулся к разговору с незнакомкой.

Наталья мысленно зарычала, желая в эту минуту, чтоб мобильник вновь свалился на пол, и в этот раз непременно развалился на кучу запчастей. Но пришлось расставлять тарелки и поглядывать на хозяина дома, который отошёл к передней застеклённой стене, не желая ей мешать. Девушка расстроенно поджала губы. И кем была для Громова звонившая женщина? Судя по разговору, они были давно знакомы, и что ещё грустнее, Наталья поняла, что отношения их явно выходили за пределы деловых, и даже просто дружеских.

Бывшая любовница? Или бывшая жена? Что страшнее, она не могла решить в этот момент. Михаил устало повёл плечами под тонкой рубашкой, и девушка склонила голову набок, прижимая к себе деревянный поднос.

— Ты возомнила себе, что имеешь право ревновать? — тихо пробормотала Наталья, — твоё воображение, Уварова, играет с тобой скверную шутку…