— Ты не считаешь, что я была не права? — осторожно спросила девушка.

— Нет.

— И я не была непростительно безответственна? — ещё более медовым голосом поинтересовалась Наталья.

— Разве что немного, — вздохнул Громов.

— Это когда же? — встрепенулась гостья.

— Когда вздумала валяться в холодном снегу, ожидая неизвестно чего, — проворчал Михаил.

— С каких это пор Михаил Громов стал «неизвестно чем»?

— Смеешь утверждать, что знала о том, что я окажусь на этой дороге? — с улыбкой в голосе отозвался Михаил.

— Так и было! — хмыкнула Наталья.

— Врёшь ведь! — возмутился мужчина, хотя взгляд искрился теплом.

— Никогда!

Время шло к полночи, незамеченное ни кем, вскоре и новый год начал свой отсчёт, но они не заметили этого, для них время текло иначе, особым образом. Камин согревал своим теплом, сверкая тёплыми всполохами пламени, это успокаивало, как и сидящий рядом мужчина. Наталье нестерпимо захотелось прикоснуться к нему, и словно читая мысли гостьи, Михаил протянул к ней руку. Девушка доверчиво протянула свою в ответ, и неожиданно он потянул её к себе, затем усаживая на свои колени. Наталья замерла, оглушённая его близостью, желая этого и смущаясь одновременно, теперь просто ожидая, что за этим жестом последует.

— Ты так и не притронулась к торту, — усмехнулся Громов.

— А он прошлогодний… — вздохнула девушка, только сейчас замечая, какое время показывали часы на каминной полке.

Мамочки, за разговорами они пропустили полночь, хотя, разве захотела бы она что-то изменить, даже будь у неё такая возможность? Вот уж нетушки!

— Прошлогодний? — приподнял бровь Михаил.

— Так и есть, сам купил его ещё в декабре прошлого года, — деловито заявила Наталья.

Громов усмехнулся, и она тут же поинтересовалась причиной, на что мужчина ответил:

— Выходит…

— Что? Что, выходит? — Наталья немного склонилась к нему, и Михаил снова улыбнулся, легко касаясь ладонью её щеки.

— Выходит, что мы знакомы уже второй год.

Опять подшучивал над нею? Наталья боялась пошевелиться, и развеять это волшебство, а он лишь провёл пальцами по её открытой шее, вынуждая склонять голову набок, позволяя эту ласку.

— Выходит, что так… — на выдохе произнесла девушка, — иногда мне кажется, что даже дольше.

— Должен признаться, что чувствую то же, — проговорил Михаил слегка охрипшим голосом, — а порой кажется, что всё лишь странный сон, и он вот-вот кончится.

Он принялся поглаживать волосы Натальи, перебирая прохладные золотистые пряди, и она устроилась удобнее у него на руках, затем прильнув и словно подтверждая право этого мужчины касаться её. Громов откинулся на мягкую спинку кресла и расслабленно вздохнул, просто согреваясь присутствием девушки, понимая, что это чувство пьянило более чем выпитое вино.

— Ты ведь не исчезнешь? — тихо спросил он.

Наталья молча покачала головой, не найдясь, что ответить. Слова отчего-то не шли с языка. Рука Михаила медленно скользнула по её телу, вызывая у девушки трепет от наполнявшего её тёплого чувства. Наталья опустила ладонь ему на грудь и замерла, ощущая биение сердца. Михаил подался вперёд, и его рука накрыла её ладонь, а тёплое дыхание коснулось уха девушки, когда он проговорил:

— Ты хочешь ко мне прикоснуться?

Голос звучал глухо и тихо, и она только в волнении выдохнула, понимая, каков был ответ. Наталья подняла к Михаилу взгляд, любуясь тем, как в серых глазах мужчины вспыхивали и гасли удивительные искры. Или же это было лишь её разыгравшимся воображением? Она рискнула расстегнуть несколько пуговиц на его рубашке и с замирающим дыханием коснулась ладонью груди Михаила, ощущая тепло его кожи, и размеренную пульсацию сердца. Поощряя её робкое стремление к близости, Громов провёл губами по нежной шее девушки, обдавая её своим тёплым дыханием:

— Ты пахнешь как солнце, и светишь, как солнце…

Его слова пьянили, словно выпитое шампанское. Наталья стала храбрее, и её рука скользнула под его рубашку, туда, где перекатывались стальные мускулы, и ей вдруг стало трудно дышать. Магия подобных прикосновений была ей незнакома. Наталья задохнулась от удивления, ощущая под пальцами обволакивающий жар мужского тела.

Михаил приподнял её подбородок. В глазах девушки он видел лишь самозабвенный восторг и восхищение, каждый раз не перестававшее удивлять его. Наталья прильнула к нему, одной рукой обнимая за шею, второй не желая отстраняться от разгорячённой груди мужчины. Михаил привлёк её к себе, и наконец, припал к её губам. Он прижал девушку ещё крепче, и она упоённо отвечала на поцелуй, который становился всё глубже и требовательней. Затем Громов отстранился от Натальи, только затем, чтоб медленно поднять её руки вверх и стянуть мешавшую кофту, которую сам вчера выбирал, надеясь, что подарок понравится.

Теперь ладони Михаила скользнули по её груди, укрытой только тонким белоснежным кружевом, и Наталья, находясь во власти неведомого ранее восторга, лишь покорно принимала его ласки. Она всем своим существом тянулась к нему, невпопад отвечая, когда Михаил что-то хрипло произнёс, но слова сейчас не имели значения для неё.

С её губ сорвался тихий стон, когда его пальцы легко опустили бретели бюстгальтера. В следующее мгновение Михаил склонился к ней, и теперь уже губы касались её груди, где только что были его ладони. Наталья выгнула спину, и её пальцы окунулись в прохладу его волос.

— Ты и на вкус как солнце… — Михаил осыпал поцелуями шею девушки, затем вновь припадая к губам, и подхватил её на руки, следом направляясь к лестнице.

Сверкающие огни ёлки, и мягкий кружащийся снег за окнами, волшебным водоворотом увлёк Наталью, заставлял голову кружиться, а руки крепче обвивать шею Михаила, пока он поднимался по ступенькам, относя её в свою комнату. Мужчина толкнул ногой дверь, и вошёл, затем подходя к большой кровати, и опустил Наталью на мягкую постель.

Свет он не включил, и теперь, при свете луны, разметавшиеся пряди волос девушки казались серебряными. Она была восхитительна перед ним, в этом простом доверии, и так открыта в своём желании, сейчас глядя на то, как он расстегивал оставшиеся пуговицы на рубашке. Михаил снял её и бросил на кресло.

При виде его широкой груди и плоского живота с чётко обозначенным рельефом пресса, у Натальи пересохло во рту. Она села на краю постели, глядя на мужчину большими глазами. Не давая бедняжке возможности привыкнуть к волнующему зрелищу, Громов снял ботинки и медленно расстегнул молнию на своих брюках. Когда избавился и от них, то приблизился к кровати. К её волнению прибавилось и потрясение. Чёрт возьми! Да он запросто мог бы рекламировать дорогой одеколон, или гель для душа. А женщины останавливались бы толпами перед щитами с его изображением…

— О чём ты сейчас так напряжённо думаешь? — Михаил с нежностью погладил её по щеке.

— Ты похож на модель…

— Модель чего? — поддразнил её Громов, склоняясь над девушкой.

— Идеального мужчины… — выдохнула она, понимая, что уже тонула в глубине его глаз, и исходящем от него тепле.

— Это комплимент, или упрёк? — он улыбнулся, но не дал ей ответить, обрывая слова поцелуем.

Медленно, Громов опустился с Натальей на постель, снимая с девушки мешавший бюстгальтер, и продолжая целовать до тех пор, пока все сомнения и «мудрые» мысли не вылетели у неё из головы. Тёплые пальцы Михаила скользнули по её животу вниз, затем под пояс трусиков, и он стянул их с неё, освобождая девушку от последней одежды. Следом избавился и от своего белья.

Когда же их поцелуй на мгновение прервался, Наталья тихо вздохнула. И в этом вздохе без труда угадывались те чувства, которые сейчас испытывала. Михаил взял её за руку, переплетая их пальцы, и улыбнулся. Она прекрасно понимала, что мужчина с трудом сдерживается, заставляя себя не торопиться, только ради неё, и была бесконечно благодарна за это.

Громов снова её поцеловал и заглянул в карие глаза девушки. Что-то сразу загоралось у него в груди, стоило им встретиться взглядом. Она была такой невинной, и такой милой. И ещё она обладала довольно необычным талантом — заставляла его улыбаться. Он так давно не испытывал ничего подобного. И сейчас благодарил те неизвестные силы, которые привели в его жизнь эту девушку.

Наталья доверчиво прильнула к нему, желая раствориться в этом чувстве без остатка. Теперь она ощущала только ладони Михаила, тёплые, сильные, подчиняющие её себе, и взгляд, обжигающий каждый сантиметр её обнажённого тела. Он погладил её по спине и плечам, и Наталья вновь почувствовала легкую дрожь во всём теле. Требовательные губы Михаила не давали ей ни мгновенья покоя. Он провёл ладонью по внутренней стороне бедра девушки, от колена вверх, и этого прикосновения оказалось достаточно, чтобы Наталья прижалась к нему всем телом.

Чувство того, что она принадлежит этому мужчине, было таким ярким, что кружило голову. Она хотела запомнить каждую минуту, каждый поцелуй, каждое прикосновение его рук и губ. Хотела раствориться полностью в его страсти, и отдаться ей без остатка. Возможно завтра, когда волшебство растает, она посчитает себя безумной, но сегодня, именно в эту ночь, именно этот мужчина был её подарком. Неожиданным, и тем более желанным.