Михаил неспешно направился в гостиную, удобнее беря телефон. Он прекрасно понимал, что девушка не сводила с него взгляда. Бедняжка так ожидала звонка от своего бестолкового приятеля, или кем он ей приходился, но, к сожалению, это был не он.

— Почему вы звоните с этого номера? Он не определился, — Громов опустился в удобное кресло в гостиной, прислонился к спинке и вытянул длинные ноги.

— Мой телефон приказал долго жить, — вздохнул женский голос у его уха, — звоню с дочкиного.

— Какая прелесть, — тихо усмехнулся Михаил, — теперь я знаю, что подарить на Новый год…

— Ах бросьте вы, Михаил Юрьевич! — всполошилась женщина, и тут же добавила, — вы там хоть кушаете?

В этом вся Нина… Громов вздохнул, понимая, что его домработницу останавливали от приезда только снежные завалы.

— Несомненно, — коротко ответил Громов.

— Как-то по голосу не чувствуется, — проворчала Нина, — и зачем было всех отсылать? Да и уезжать не стоило. Опять снегопад обещали, вот беда…

— С вашими запасами провизии, я до весны продержусь, — заверил её мужчина.

— Для этого ими нужно уметь пользоваться! — продолжила сокрушаться женщина, — вот снежок успокоится, я на лыжи и к вам!

— Нина… — Громов представил себе эту картину, затем добавил своему голосу суровости, хотя уголок губ дрогнул от сдерживаемой улыбки, — не желаю никого видеть!

— Алексей Михайлович открытку прислал, — шмыгнула носом Нина, — небось, совсем там исхудал, на буржуйских полуфабрикатах. Прошлый раз бле-е-едненький такой приехал, одни глаза и остались.

Михаил только покачал головой.

— Отдыхайте, Нина. Проведите время с семьёй. Пользуйтесь каждой возможностью… — голос мужчины неожиданно охрип и не слушался, — с Наступающим.

— Ах, Михаил Юрич, с Наступающим. Чтоб в новом году ваше счастье нашлось! Прямо, чтоб споткнулись об него, Михаил Юрич, да так, чтоб и мимо пройти не смогли…

— Счастье на дороге не валяется, Нина, — усмехнулся Громов, — но спасибо за ваши слова.

Он отключил телефон, и снова покачал головой, затем поднялся и вернулся на кухню. Чудесный запах ощутил ещё из коридора, что вынудило прибавить шагу. Мужчина остановился под аркой и прислонился к ней боком, глядя на то, как сосредоточенно гостья выкладывала на тарелку приготовленные овощи.

Наталья кинула на него суровый взгляд, и продолжила хозяйничать. Михаил виновато вздохнул и прошёл к ней, помогая достать с верхней полки чашки, бедняжка не дотягивалась до них, даже на цыпочках. Волосы девушки принялись рассыпаться, освобождаясь из зажима мягкими прядями, и чудесно обрамляли её сердитое лицо. Гостья отобрала чашки, молча водрузила их на стол и ткнула аккуратным пальчиком на один из стульев.

— Садитесь!

Михаил подчинился приказу, но едва собрался присесть, как над ним прорычали:

— Руки мыли?!

— Никак нет… — несчастно скривился Громов.

— Тогда марш в ванную! — велела девушка, указывая ложкой на выход.

— Понял, — Михаил вздохнул, и вынужден был следовать, куда послали.

Пользуясь тем, что всё равно оказался в своей комнате, он умылся и переоделся, теперь спускаясь на первый этаж в серой рубашке и почти чёрных джинсах. Со второй попытки ему удалось пройти «контроль», и наконец, они сидели напротив друг друга. Девушка решила завтракать прямо на кухне? Это было непривычно, но по-своему уютно.

— Спасибо за чудесный завтрак, — постарался смягчить свою гостью Громов.

— Вы ещё не попробовали, — не поддалась Наталья.

Михаил отправил кусок в рот и не без удовольствия кивнул головой, — моё мнение не изменилось. Вкусно.

— Тогда ешьте, пока не остыло, они не вкусные, когда холодные… — девушка вздохнула и потянулась к чашке с чаем, принимаясь греть руки, будто и в самом деле замёрзла.

Михаил видел, как в обиде поджимала губы, и сдерживалась, чтоб не показать своих чувств.

— Я прошу прощения, за то, что заставил вас волноваться, — Громов отложил вилку и серьёзно посмотрел на гостью, — это было совершенно неуместно.

— Вы не сделали ничего плохого. Это не Юра звонил, верно? — Наталья несчастно отпила чай, обожглась и кинулась за стаканом с холодной водой.

Михаил только вздохнул, наблюдая, как она кривится.

— Не он, — отозвался мужчина.

Наталья отставила стакан и принялась вяло ковырять вилкой в своей тарелке. Аппетит совсем пропал, к тому же теперь из-за обожжённого языка, толком не чувствовала вкус еды.

— Вам нужно поесть, даже через силу, хоть немного, — велел Громов, — не стоит переживать до тех пор, пока не станут известны все обстоятельства. Это ни к чему хорошему не приведёт.

Девушка отправила в рот небольшой кусочек, и принялась отрешённо жевать. Что могло случиться с Маревым? Совсем с ума сошёл? Или в беду попал?! Вот гад… это незнание начинало и злить, и беспокоить всё больше. Михаил кинул на гостью внимательный взгляд и решил вновь поинтересоваться:

— Откуда вы приехали, Наталья? — он ел с таким удовольствием, что и девушка соблазнилась, сама не замечая того, как стала повторять за Громовым и опустошать свою тарелку.

— Я же говорила, что из Березино.

— Это я уже понял. Откуда вы приехали в посёлок?

— Из Москвы, — девушка вздохнула, склоняя голову набок и чувствуя, как медленно принялась съезжать с волос «заколка».

Она вовремя подхватила её и положила рядом с чашкой.

— Вы живёте с родителями? Учитесь? — продолжил свой допрос Громов.

— Да. С родителями и старшей сестрой.

— Мне знакома ваша фамилия. Мог я где-то встречаться с вашим отцом?

— Не думаю… — гостья мягко улыбнулась, ни в коем случае не желая обидеть сидящего напротив мужчину.

Отец владел сетью ресторанов. Конечно, его имя было на слуху, но только не мог себе позволить простой сторож походы по таким заведениям, и уж тем более, не мог пересекаться с Петром Уваровым.

— «Медлар». Верно? — приподнял бровь Михаил.

Наталья отложила вилку, удивлённо глядя на него.

— Как вы узнали?

— Скорее угадал, — усмехнулся мужчина, — где же вы учитесь, Наталья?

— Вы же понимаете, что и вам придётся ответить на вопросы, Михаил?

Она впервые произнесла его имя, и сама удивилась тому, как мягко и легко оно проговаривалось, вызывая желание повторить ещё раз.

— Вы готовы к допросу? — шутя, сощурилась девушка.

Некая непонятная тень скользнула по лицу Громова и пропала. Одной рукой он поправил воротник рубашки и внезапно спросил:

— Кто ваш пропавший товарищ?

— Мы дружим с шести лет, — Наталья не удержалась и усмехнулась, припоминая что-то личное, — иногда хочется прибить, а иногда кажется, что нет никого лучше его. Как брат он мне.

При последних словах голос девушки дрогнул, и Михаил понял, что в машине произошло нечто большее, чем обычная ссора друзей. Допытываться не стал, позволяя гостье самой рассказать то, что сочтёт возможным.

— Мы хотели встретить Новый год с друзьями, — вздохнула девушка, — Вера такой тортик заказала… м-м-м…

Наталья мечтательно прикрыла глаза и улыбнулась своим мыслям.

— Любите сладкое, значит?

— Кто же его не любит? — искренне удивилась она, — там же столько шоколада! А этот фундук? А ванильный крем?

Михаил усмехнулся, глядя, как загорелись восторгом глаза девушки:

— Не переживайте. Непременно попробуете его.

Наталья думала что-то ответить, но только тихо выдохнула, глядя в окно. Наглый кот, считая, что его в этот момент никто не мог видеть, оставил всю свою высокомерность и весело резвился в снегу, словно глупый щенок. Роскошная дымчатая шерсть Вениамина вовсе утратила свой первоначальный вид, и стала почти серебристо-белой.

— Боюсь, что он будет съеден до того, как я доберусь до посёлка.

— Я же сказал, чтоб вы не переживали, — отозвался Михаил и поднялся со стула, поправляя рубашку, — расчистят дорогу, и я отвезу вас. Благодарю за завтрак.

— Правда отвезёте? — подхватилась она следом за мужчиной.

— Правда, — повторил Громов, выходя с кухни.

— Спасибо! — раздался за его спиной радостный голос.

Кажется, ему удалось поднять настроение своей нечаянной гостье. Неужели и правда, удивлена его предложением? Он так страшен? И что эта девушка себе вообразила? Будто он выставит её за двери, если не найдётся номинант на звание «лучшего брата года»? Громов тихо проворчал и притормозил в коридоре, оглядываясь по сторонам, от собственных мыслей забывая, куда собирался идти.

Наталья едва налетела на него, не ожидая, что так резко остановится и теперь убрала на одно плечо волосы, мешавшие обзору. Михаил обернулся к гостье, глядя через плечо. Строгий такой, серьёзный… девушка невольно поёжилась, отчего мужчина ещё больше помрачнел. Вроде она ничего не успела натворить, и чего хмурился?

— Побудьте в доме, — заговорил Громов, — я выйду ненадолго, осмотрюсь.

— Хотите проверить, прибыли ли рабочие?

— Верно. Можете пока осмотреться, если заскучаете, только… — Михаил замолчал, потом просто пошёл по коридору в прихожую, к вешалке, желая надеть своё пальто.

— Только что? — окликнула его Наталья.

— К самой последней двери на втором этаже не приближайтесь… — он поднял воротник, и вышел из дома раньше, чем девушка успела хоть что-то ответить.

— Что за дверь-то такая?.. — хмыкнула Наталья, и поняла, что уже глядела наверх, на лестницу, пытаясь припомнить, что за комнаты находились на втором этаже.

Кажется, там была хозяйская спальня, гостевая, которую ей так любезно предоставили, и ещё две, или три двери.

— Можешь всё отпирать, и всюду ходить, но запрещаю тебе входить в ту крайнюю каморку, и если случится тебе её отпереть, то нет спасения от гнева моего… — припомнилась гостье мрачная сказка Шарля Перро.

Конечно, у Михаила Громова синей бороды не имелось, так, щетина двухдневная, да и не походил он на маньяка сказочного, но всё же… Наталья обхватила себя руками и большими глазами посмотрела на входную дверь. Раздался тихий стук, и она подпрыгнула на месте, от неожиданности.

— Фу, чёрт… — застонала девушка, понимая глупость происходящего.

И кто мог стучать? Она ведь и сама здесь случайный гость, не станет никому открывать! Наталья уже схватилась рукой за перила, желая подняться к себе в гостевую, как стук повторился и на этот раз куда настойчивее.

— Вот наглость, — проворчала гостья, — не открывают же, так уходи, чего барабанить?

Она тихонько подошла к окну в гостиной и отодвинула занавески, осторожно выглядывая и надеясь разглядеть, кого там нелёгкая принесла.

— Ах, ты ж… ах ты…

Вениамин, словно каким-то мистическим образом догадался о том, что за ним подглядывают, и повернул к девушке голову, глядя пронзительными яркими глазами. В этот момент Наталья почувствовала себя ничтожной букашкой, посмевшей заставить «царя» ожидать. Кот вновь поднял одну лапу, облепленную снегом, и настойчиво постучал в дверь.

— Не смей думать, что я тебе подчиняюсь, кот! — прорычала девушка и сердито пошагала к двери.

На полпути она притормозила, резко развернулась и побежала на кухню. Там отыскала щётку для пола и поспешила обратно в прихожую. Приоткрывая дверь, девушка ловко выскочила на улицу, не давая наглецу войти в дом, и ухмыльнулась, глядя на зверя, негодующе бившего своим испачканным снегом хвостом.

— А кто это у нас тут испа-а-ачкался? — потянула Наталья, — а кого это мы сейчас чистить будем?

Только кот понял, что его ожидало, как собрался соскочить с крыльца, но рука девушки ловко ухватила за хвост, останавливая беглеца.

— Стоять! В дом не пущу! Так что либо морозить тебе свой пушистый зад, Веня, либо я его отхо… очищу.

Дожидаться «ответа» Наталья не стала. Удобнее перехватила кота, и принялась бережно обметать длинную, облепленную снегом шерсть. Зверь сопротивлялся экзекуции как мог. Но, замечая, что теперь его шёрстка вновь обрела свой цвет и позволила толком двигаться, немного притих. Как только закончила, девушка отставила в сторону щётку и подняла кота на руки. Весил Вениамин как один из дорожных чемоданов Дашки, который она захватила с собой в поездку. Наталья коленкой толкнула дверь, намереваясь войти в дом, но та не поддалась. Они переглянулись, недоумевая, и гостья повторила попытку, но уже плечом. Тот же результат.

— Да быть такого не может…

Она налегла на двери спиной, толкая со всех сил, но должна была признать — они просто заперты. И почему никто не подсказал, что захлопываются, если выйти?! Наталья обречённо вздохнула и прижала крепче пушистого зверя. Видя, что дело плохо, кот притих, грея лапы на плече девушки.

— И куда девался твой хозяин?!

Только теперь Наталья поняла, как озябла. И даже куртку не додумалась накинуть. Она обречённо обвела взглядом двор. Снег сверкал, словно огромное безе, и она шмыгнула носом. Может, отправиться следом за Михаилом и отыскать его? Или подождать здесь?

* * *

— Это всё ты виноват! Ты! — прозвучал из ванной голос жены и Петру Уварову ничего не оставалось, как вздохнуть.

Мужчина прошёлся по светлой спальне и хотел было опуститься в кресло, но просто опёрся на его спинку одной рукой, а второй нервно пригладил свои светлые волосы.

— Найдётся Ташка! Куда денется? Наверняка у подружек засела. Кончит дурить и позвонит, — глухо проговорил Пётр.

— И часто твоя дочь сбегала из дома? А? — вновь раздался несчастный голос жены, — ни Раевские, ни Дашка, понятия не имеют, куда она делась! Юра не отвечает…

Светлана пустила прохладную воду и умыла раскрасневшееся лицо. Тридцать первое декабря! Хотели ведь с сокурсниками отпраздновать, куда же подевались?!

— Всё ты! — снова выкрикнула женщина и осторожно промокая лицо полотенцем, выглянула из ванной комнаты, — доволен собой?!

— Довольно! — резко отозвался Уваров.

— Довольно? Ты должен был дать мне возможность поговорить с дочерью прежде того, как начнёшь строить свои планы! — Светлана приблизилась к мужу, теперь глядя на него заплаканными карими глазами.

— От твоих разговоров, Ташка сбежала бы ещё раньше! — возмутился Пётр, и отодвинул жену, желая пройти.

— Не смей так говорить, слышишь? — Светлана повернулась вслед за ним, чувствуя, что лицо вновь горит от негодования.

— Это был наш с Маревым разговор. Никакого отношения к нему ни ты, ни Наталья, не имеет, — сухо пояснил отец семейства, что вызвало очередную вспышку злости у жены.

— Не имеем, значит? Не имеем?!

— Прекрати!

— Если с моей дочерью что-то случится… — дрожащим голосом проговорила Светлана, но замолчала, не имея сил договорить то, что собиралась.

— Она и моя дочь, — обернулся к ней Пётр, — если Юрий напортачил, то ему и разбираться. Дело молодое, справятся. Хватит сырость разводить.

Уваров заговорил мягче, не желая продолжать спор перед праздниками. Слишком много средств было вложено в предстоящие мероприятия. Перспектива явиться на них в сопровождении жены с опухшим лицом, Петра никак не устраивала.

— Они вдвоём пропали, — продолжил убеждать мужчина, — сама подумай, прежде чем паниковать.