Пока их группа из восьми человек дожидалась автобуса, провожающая их лично Фаина Михайловна разрешила Сергею перебежать по пешеходке дорогу и кинуть в почтовый ящик письмо. Автобус задерживался. Девчонки, сбившись в кучку, что-то (или кого-то) весело обсуждали. Даже Лида не осталась в стороне, хотя явно держалась особняком, несмотря на активные попытки Ольги втянуть «младшую» в разговор. Марго сейчас не строила из себя не пойми кого, довольно мило и, на посторонний взгляд, безобидно сплетничая с остальными. Кирилл с пеной у рта о чём-то спорил с Егором. Наверняка одноклассник пытался ему втолковать свои пространные суждения о межпланетных путешествиях и скором научно-техническом прорыве в этом отношении. Иногда Гоша был просто невыносим. К счастью, это случалось с ним достаточно редко: чаще одноклассник был занят своими проектами и вычислениями. Егор мечтал, как окончит школу, поступить на факультет практической физики в Томском университете. Естественно, Гоша, не сомневаясь, пошёл в десятый-одиннадцатый класс, как, в принципе, и Лида. Сергей не знал, какие планы на будущее у одноклассницы, но не сомневался, что её профессия будет связана с детьми и, скорее всего, со школой. Их выпуск был необычен даже для детского дома: все индивидуалисты, каких ещё поискать, со «звёздными» замашками и своими тараканами в голове. Сергей искренне считал себя самым нормальным во всей их пятёрке.

Подойдя к скучающему Петру, парень остановился, совершенно не зная, о чём говорить. Было ясно, что о вчерашнем даже намекать не стоит. Петьке просто надо было высказаться, вот и всё. И Сергей до гробовой доски теперь должен хранить этот секрет, а лучше просто забыть обо всём, что услышал. Сосед сегодня старательно его избегал, насколько это было возможно, учитывая, что они жили в одной комнате и всё утро в спешке собирали в сумки свои вещи. От неловкости их спас показавшийся на светофоре жёлтый автобус.

Через десять минут они уже отъезжали. Серёжа сидел один и с непонятной тоской провожал взглядом серое здание приюта и строгую директрису, сдавшую их с рук на руки молодому вожатому базы. Впервые он познакомился с этим странным чувством потери чего-то важного в день, когда прощался у ворот детского дома со счастливым Василием, прижимающим к груди папку с документами и ключи от родительской квартиры. Может, что-то подобное было и когда его отлучали от мамы, но тот день мальчик помнил смутно.

«Как странно», — мелькнула мысль, когда они выехали из города, и он перестал так напряжённо вглядываться в окно. И когда это детский дом стал ему так дорог? Или это всё из-за Фаины Михайловны? Подросток не мог разобраться в своих чувствах и ощущениях, а потому просто решил закрыться от них и наслаждаться поездкой, которая обещала быть долгой, но интересной.

Постепенно поля сменились лесами, затем справа показалась широкая речка. Они проехали несколько деревень, по старому мосту проехали реку, а потом появившиеся холмы всё больше стали напоминать горы и дорога пошла под уклон.

Через четыре часа изматывающего пути, с двумя остановками, они спустились к равнине у подножия гор, где и расположилась огромная база, больше похожая на обычный детский лагерь с деревянными корпусами и палаточным городком для туристов.

— Добро пожаловать в «Поднебесные Зубья»! — с энтузиазмом объявил их вожатый, первым выскакивая из пыльного автобуса. На небольшой площадке их ждали ещё несколько взрослых.

 

***

Разместили их группу в одном из старых корпусов, рядом с верёвочным комплексом, вызвавшим живой интерес у всей мужской половины нового отряда.

— Девочки направо, мальчики налево, — распорядился ехавший с ними вожатый.

Его коллега, представившаяся Ирой, открыла запертые на засов и висячий замок двери.

В корпусе оказалось всего две больших комнаты справа и слева по коридору, с десятком панцирных кроватей в каждой. В конце коридора была, наверняка крохотная, комната вожатых.

— Все удобства на улице, — предвидя вполне логичный вопрос, оповестил временных подопечных не в меру энергичный Олег.

— Можете занимать любые кровати, постельное я сейчас выдам, — и Ира ушла в располагавшуюся прямо по коридору каморку.

Самую лучшую койку с почти новым матрацем, само собой, занял Кирилл, как самый старший из них. К счастью, достаточно кроватей так или иначе располагалось у окон, и Сергей быстро выбрал для себя подходящую. Петька тоже предпочёл у окна, а вот Гоша, напротив, выбрал койку у самой двери.

— Здесь есть розетка и выключатель рядом, — объяснил он свой выбор, встряхивая пожелтевшую от времени перьевую подушку.

«Можно подумать, у тебя есть, что заряжать» — с сарказмом подумал Серёжа, но вслух ничего не сказал, тем более что вожатая занесла их комплекты белья, и дала десять минут, чтобы они застелили кровати.

— Не успеете, мы пойдём обедать без вас, — не то в шутку, не то всерьёз, сказала она, отправляясь из их комнаты к девочкам. — И ещё, двери на задвижку можно закрывать только для переодевания, — донеслось из коридора.

— Не очень то и хотелось, — фыркнул на это заявления Пётр.

 

***

Как оказалось, они на базе были одни, не считая, конечно, обслуживающего персонала. Распорядок дня был, как в любом детском лагере: с утра зарядка на плацу (так вожатые называли небольшую площадку перед корпусом), потом завтрак; после завтрака вожатые устраивали спортивные мероприятия (то баскетбол, то волейбол, то «верёвочные испытания»); дальше шёл обед и, как ни прискорбно, банальный сон-час, когда их запирали в комнатах и не разрешали выходить без веской на то причины. После двух часов вынужденного безделья, вожатые организованно, как маленьких, вели их на полдник, где подавали либо кислородные коктейли, либо «Терсинку» с яблоком или булочкой. Потом в их расписании значились уроки верховой езды.

Инструктор, седой дед Кондратий Дмитриевич, сразу пояснил, что обычно отряд занимается у него только два раза в неделю, но так как сейчас «пересменка» и кобылы всё равно стоят без дела, они могут приходить хоть каждый день. Все, естественно, пришли в полный восторг, хоть парни это тщательно друг от друга скрывали. Но оказалось не всё так просто: кобыл было всего пять и, пока одни осваивали «старинный вид транспорта», остальным, «дабы не маялись от безделья», Кондратий Дмитриевич давал какое-нибудь задание: убрать стойла, переворошить сено или почистить упряжь. Когда они, особенно девчонки, начали возмущаться на такой беспредел, вожатые быстро поставили их на место, пригрозив, что иначе к лошадям они до отъезда вообще больше не подойдут. Из всех одна Маргарита добровольно отказалась от занятий:

— Фу, после них же одежда воняет, — сморщив носик, сказала Марго уже на второй день и больше в конюшне не появлялась.

Чтобы подопечная не шаталась в одиночку по лагерю, Ира определила её в спортзал. Занималась она там или нет, никто не знал: присоединиться к ней желающих не было.

В семь вечера они, приняв душ (душевая, кстати, находилась чуть ли не на другом конце лагеря, в отдельном здании), шли на ужин, после которого, наконец, наступало более-менее свободное время. Серёжа вечерами, как и его одноклассники, под неусыпным наблюдением Олега, который следил, чтобы они не забывали про страховку, исследовал довольно большой верёвочный комплекс. Кирилл и Ольга где-то гуляли — за ними вожатые так не следили. Остальных девчонок, даже Марго, Ира увлекла гитарой, и они разучивали в своей комнате бардовские песни.

Полдесятого объявлялся отбой, и они собирались на улице у умывальников в виде небольших фонтанчиков, чтобы умыться и почистить перед сном зубы. К десяти двери корпуса запирались, и уже никто не мог выйти. Для «нужд», как оказалось, рядом с комнатой вожатых был туалет, которым днём пользоваться не разрешалось.

Ровно в семь подъём, и всё начиналось сначала.

 

***

На третий день их пребывания на базу заехала довольно большая группа. Ребята столпились на стадионе, где по двое играли в бадминтон, когда Петька первым увидел подъезжающий к воротам автобус. Из автобуса вышли два десятка молодых, что-то активно обсуждающих людей, среди которых было только три или четыре девчонки и две взрослых женщины. Все, как один, были с огромными рюкзаками, к которым крепились какие-то тросы или верёвки.

— Альпинисты, — со знанием дела констатировал Олег, вместе с подопечными наблюдая за прибывшими.

— Ага, в спортзале есть альпинистская стенка, — осведомлённо и слегка лениво вставила Маргарита.

— Для них это только разминка, — фыркнул вожатый. — Они здесь на два дня, потом пойдут в горы.

— А у нас тоже будет поход? — загорелся идеей Егор, с завистью смотря на альпинистов.

— Возможно, — уклончиво ответила Ира, как-то странно переглянувшись с Олегом.

Теперь, когда после полдника вновь прибывшие оккупировали конюшни, вожатые показали им остальные «развлечения» базы: огромный, разделённый на несколько «тематических площадок», спортзал (здесь был и уголок гимнастики, и тренажёры, и дартс); довольно скромная библиотека, в которой можно было под запись взять не только книги, но и настольные игры, чем парни тут же воспользовались. Теперь на сон-часе они играли в шашки и шахматы (и где вожатые были раньше?). Вдобавок ко всему, на базе оказался тир, где можно было пострелять из воздушек. Такого разнообразия Сергей никогда раньше не видел, хотя их каждый год отправляли на лето в какой-нибудь лагерь. Единственное, чего здесь не хватало — это бассейн.

Дни пролетали с бешеной скоростью. На выходные в палаточный городок заехали две или три взрослые группы. Одна из них отправилась в тот же день за черникой, нескольких мужиков Сергей видел с удочками на берегу протекающей у подножия одной из гор реки: их аккурат с верёвочного городка было видно. Вечером туристы жгли костры, распевали под гитару песни и жарили шашлыки. Глотая слюнки от дразнящего аромата жаренного на костре мяса, они стояли поодаль. В тот день их не порадовали даже беляши, что приготовили сердобольные повара на ужин.

В понедельник прибыла ещё одна группа. Как выяснилось, это были геологи-второкурсники. «Вот бы и на следующий год нас определили сюда. Может, и Васька здесь будет», — услышав это, с какой-то тоской подумал Серёжа.

— А они, правда, в пещеры пойдут? Здесь в округе их много? — с видом учённого, осведомился у вожатых Егор.

— Если есть горы, то есть и пещеры, — авторитетно заявил Кирилл.

В их комнате можно было открыть только форточки, в чём они убедились в первую же ночь, безуспешно пытаясь открыть залитую краской раму. В результате в тот же день получили от сонного вожатого, пришедшего на странный шум, нагоняй. Поэтому о ночных вылазках за территорию базы пришлось забыть, а днём за ними неустанно следили, да и свободного времени было в обрез.

— До пещер, куда ходят геологи, не меньше суток пути, и там очень опасно, — предостерегающе зыркнув на каждого, ответила Ира. — А поблизости можно разве что наткнуться на чью-то нору или, не дай Бог, на берлогу.

— Понятно, — расстроено протянул Петька, явно просчитывающий, можно ли будет незаметно увязаться за геологами, когда те пойдут в свою экспедицию.

— Кстати, хочу вас обрадовать, — разрушая в корне начавший зарождаться план подопечного, воскликнул, будто только что вспомнил, Олег. — Семёнов, директор базы, утвердил нам маршруты походов. В первый отправляемся завтра. Ровно на три дня. Второй поход будет двухдневный и состоится в конце следующей недели перед праздником Прощального костра.

— Прикольно, — ответил за всех на заявление вожатого Гоша.