— Добрый вечер, Фаина Михайловна, проходите, — открыв дверь, поприветствовал Вася бывшую свою директрису.

— Нет, спасибо. Я лучше подожду. Или Кузнецов ещё не пришёл, и ты его покрываешь? — колючий взгляд женщины заставил юношу вздрогнуть. Она явно была не в лучшем расположении духа, и это ничем хорошим приятелю не грозило.

— Нет, что вы, он здесь, — напомнив себе мысленно, что больше не является подопечным Сирены, кивнул Вася в сторону гостиной. — Но, пожалуйста, пусть он доест. Если хотите, могу пока предложить вам чаю.

Немного посомневавшись, Фаина Михайловна молча кивнула, разулась и прошла в комнату. Профессиональным взглядом следователя она оценила обстановку и остановила взгляд на открытой бутыли вина, всё ещё стоящей на полу у кресла, где за обе щёки уплетал давно остывшие пельмени её нерадивый воспитанник.

— Спиваетесь, — поджав губы, констатировала женщина, садясь на диван и недовольно скрестив на груди руки.

— Что вы, исключительно в медицинских целях, — придвинув к дивану журнальный столик и поставив на него плетёную вазу с зефиром и конфетами, возразил Василий. — Вы чай какой предпочитаете: горячий или разбавленный? Есть холодная вода, молоко и вино.

— Горячий, — отрезала директриса, всё ещё недовольно изучая бутылку. — А ты в курсе, Быков, что тебе грозит за спаивание несовершеннолетнего?

— Так я его и не спаивал. Только привёл в чувство, — поставив на подставу ей кружку с чаем, совершенно честно ответил Вася.

Женщина недоверчиво посмотрела на одного, затем на второго:

— И что же такого у вас произошло, что Кузнецова пришлось отпаи… — тут её взгляд упал на лежащую на столе, за которым ужинал Сергей, папку. На миг в глазах старой женщины проскользнуло крайнее изумление и неожиданное понимание. — Так это вы двое сегодня были на Весенней?

Парни замерли и непонимающе переглянулись. Потом до них стало доходить, что так наверняка называется улица, на которой находится Серёжина квартира. Обоим стало как-то неуютно под пристальным взглядом женщины. А Фаина Михайловна, видя их невольно покрасневшие лица, молча отставила от себя почти полную кружку и встала:

— Сергей, я от тебя такого не ожидала. Завтра же в твоей квартире поменяют замки. Василий, спасибо за чай. В полицию заявлять я не буду, но я запрещаю тебе подходить к Кузнецову, пока он живёт в стенах детского дома. И мне всё равно: сами вы вскрывали замок или кого-нибудь нанимали. Всё ясно?

— Да, — в унисон ответили оба.

Они переглянулись, в глазах у обоих читалась одна и та же мысль: «Не может быть! Как она узнала?». Но вслух задать вопрос так ни один из них и не решился.

— Не переживай, что-нибудь придумаем, — прошептал Вася Сергею, когда они вслед за женщиной выходили в коридор. Тот в ответ лишь кивнул, не шибко в это веря. Злополучная папка так и осталась на столе рядом с недоеденными пельменями.

 

***

В машине ехали молча. Разгневанная их поведением женщина смотрела только на дорогу. Весь её вид говорил о том, что провинившемуся воспитаннику лучше помалкивать. Но вот они подъехали к ограде детского дома. Припарковав Форд, Фаина Михайловна заглушила двигатель и, не спеша выходить, воззрилась на вжавшего голову в плечи подростка:

— Я слушаю.

Поёрзав на сидении и прекрасно понимая, что больше шанса объясниться у него не будет, Сергей заставил себя говорить.

— Фотография в рамке, что я взял с собой. Там была ещё одна, — волнуясь, невнятно промямлил мальчик. — На ней был мой отец.

— И?

— Он умер, — глубоко вздохнув и не позволяя эмоциям взять над собой верх, продолжил Серёжа. Боже, как ему сейчас было тяжело говорить всё это!

— Умер? — переспросила женщина. — Ты в этом уверен?

— Да, — почти прошептал Сергей. — Разбился на машине… В мой день рождения… Мама подписала фотографию. Они хотели пожениться, но не успели… Его родители были против…

Он замолчал, судорожно стараясь взять себя в руки. Услышав сбивчивые слова мальчика, Фаина Михайловна немного остыла.

— Соболезную, — как можно мягче произнесла женщина. — Но зачем было взламывать квартиру? Если тебе так нужна была эта папка, ты мог прийти ко мне. Что такого важного ты хотел в ней найти?

Вопросов было слишком много для его воспалённого и перегруженного сегодняшними событиями сознания. Он не отдавал отчёта, почему вообще отвечает на все эти вопросы: то ли его заставляет чувство вины перед директрисой, которую он теперь не только боялся, но и уважал: то ли так подействовало с непривычки вино; то ли трусливый страх вполне заслуженного наказания. В любом случае его сейчас даже не посещала мысль что-то приврать или утаить. Наверное, он просто смертельно за сегодня устал: день был переполнен и событиями и эмоциями. Хотелось просто упасть на кровать и заснуть.

— Вы же сами тогда сказали, что сделали для меня исключение. И дали понять, что второго раза не будет, — покраснев от стыда, пролепетал Сергей.

— Да, но если бы ты пришёл ко мне и всё объяснил, я сама могла заехать в квартиру и забрать эту папку.

Подросток в шоке поднял на неё глаза. У него даже в мыслях не было такого простого решения! Фаина Михайловна устало потёрла переносицу.

— И что ты надеялся найти в этой папке, раз решился не только сам на преступление, но и втянул друга?

— Вася не виноват, — попытался выгородить названного брата Сергей. — Это только моя вина.

— Ты умеешь вскрывать замки? — без всяких эмоций спросила женщина.

— Нет, — не подумав, ляпнул подросток, потом чуть покраснел и попытался исправиться: — То есть да… немного…

— Ложь, — спокойно возразила женщина. Мальчик покраснел ещё больше и потупил глаза. — Я склоняюсь к тому, что Быков кому-то заплатил, — неожиданно «подсказала» директор, — ведь так?

— Да! — тут же подхватил Серёжа, прекрасно осознав, что Фаина Михайловна откуда-то знает о «талантах» друга.

— Ты мне так и не ответил на вопрос, — напомнила женщина. — Что было в той папке?

Несколько раз тяжело вздохнув, Серёжа признался:

— Я думал, там будут какие-нибудь копии. Ну, суды, может, папин паспорт или свидетельство о смерти, или ещё что. Я хотел найти родных. А там оказалась… — он закрыл глаза, собирая последние силы. — Там оказалась копия маминой карточки. Я не знал, что у неё был… рак, — заставил себя закончить подросток, сердито смахнув предательски появившиеся слёзы.

— Сожалею, — тихо произнесло Фаина Михайловна, в порыве сострадания сжав его руку. — Но ты понимаешь, что я не могу оставить твой проступок безнаказанным.

— Обещаю, я никогда так больше не буду, — некстати вспомнив совет друга не клясться, абсолютно искренне пообещал Серёжа.

— Хорошо, я тебе верю. Теперь нам пора, — разблокировав двери, женщина первая вышла из машины.

 

***

В детском доме было чёткое распределение комнат. Воспитанники селились по возрастам, притом с учётом не на 1 января, а на 1 сентября, чтобы в дальнейшем соблюдалось соответствие по классам. На второй год в школе детдомовцы почти не оставались: учителя, закрыв глаза, ставили тройки. На каждый возраст в младших и средних группах выделялось по две комнаты: одна — для мальчиков; вторая — для девочек. Спальни малышей находились на втором этаже, где располагались библиотека, детская игровая и кабинет психолога. Комнаты «средних» были в южной части третьего этажа, до зала отдыха. Остальной этаж занимала старшая группа. «Старшие» жили в спальнях по двое: в восточных комнатах — девушки; в западных — юноши. Иногда кому-то везло и ему доставалась отдельная комната (как с их курса подфартило Егору), но бывали и большие выпуски, и тогда им приходилось селиться по трое.

Васин выпуск давно уже разъехался: двоим выделили секции, ещё трое были из «социальных» и вернулись в дома к пьющим и не ждущим их родителям; одна девчонка временно перебралась в общежитие техникума, продолжая ждать от государства квартиру и уже второй месяц безрезультатно обивая пороги отдела опеки и попечительства. В результате несколько комнат в их крыле сейчас пустовало. В одну из таких временно закрытых комнат и привела Сергея Фаина Михайловна.

— В качестве наказания и чтобы у тебя было время хорошенько обдумать своё поведение, до отъезда на базу ты будешь здесь заперт. Сейчас я попрошу завхоза убрать отсюда всё лишнее.

— А в туалет? — не сдержался Сергей, в ужасе представив, что ближайшие три дня ему остаётся только глядеть в потолок и выть от скуки, раз за разом переживая всё то, что он сегодня узнал.

— Иди, — разрешила директор. — Заодно можешь принять душ и переодеться. У тебя десять минут.

Обрадованный временной свободе, подросток кинулся в свою спальню за полотенцем и чистой одеждой.

Минут через пятнадцать он вернулся. В шоке остановившись на пороге комнаты, он огладывал своё место заключения. Из обычной стандартной спальни рабочие убрали не только «лишнее», а практически всё, даже шторы. Осталась только одна кровать. Зато с противоположной стороны стояло два ведра: одно пустое, второе — с водой; да трёхногий табурет, на котором было сложено полотенце.

— Можешь взять зубную щётку, пасту и мыло, — заметив, что воспитанник вернулся, сказала Фаина Михайловна.

Всё ещё пребывая в лёгком оцепенении, Сергей молча кивнул и вернулся в свою комнату за названными предметами гигиены. Теперь он ясно осознавал, что наружу его действительно до срока не выпустят.

Когда мальчик вернулся, в комнате появился ещё один неизвестно откуда принесённый предмет: довольно высокое ведро с сидением и крышкой.

— Биотуалет, — подтвердила мрачную догадку воспитанника женщина.

Директриса окинула его взглядом.

— Что под футболкой? — нахмурившись, строго спросила она.

Приоткрыв двери, но не рискуя выйти в коридор, за ними наблюдал уже весь этаж. Чувствуя себя словно под прицелом телекамер, Серёжа вынул на свет подаренную Васей книгу. Фаина Михайловна чуть приподняла брови, прочитав название, после чего мельком пролистала книгу. Серёжа в очередной раз подумал, что у директрисы имеются сверхспособности: будто зная, она заглянула и под обложку и, естественно, нашла спрятанные там фотографии.

— Потом верну, — сжалилась Фаина Михайловна, видя, какими несчастными стали глаза подростка. — Вопросы есть? — возвращая книгу, спросила она.

Сергей хотел покачать головой, жадно наблюдая, как фотографии скрываются в кармане директорского пиджака, но в очередной раз за сегодня его язык оказался резвее мыслей:

— Как вы узнали? Ну, про квартиру, — выпалил он.

Они стояли уже в комнате, и другие ребята не могли их слышать или видеть.

Женщина снисходительно улыбнулась:

— Мне позвонила соседка. Ей показалось, что в квартиру кто-то забрался.

— Та, с глазком? — на всякий случай уточнил Серёжа, коря себя, что всё-таки попали в «зону видимости».

— Нет, — к его удивлению возразил директор. — Соседка справа, Сталина Ильинична. Она слышала, как кто-то захлопнул дверь, вот и решила мне позвонить: я оставляла на всякий случай ей телефон. Но не волнуйся, я её убедила, что заходила сама.

— Но почему? — совсем сбился с толку Сергей. — А если бы это были настоящие воры?

— В любом случае, мне сначала нужно было самой всё осмотреть, а потом уже вызывать полицию, — не желая объяснять подопечному подоплёку своих решений, директриса недовольно поджала губы и вышла из комнаты.

Снаружи раздался щелчок — его закрыли на навесной замок. Грустно взглянув на оставшуюся в руках бесполезную книгу, он бросил её на подоконник, а сам, не расстилая кровати, лёг на ватный матрац. Через пять минут мальчик уже спал, забывшись тревожным сном после всего пережитого.

 

***

Его разбудило какое-то шебуршание за дверью. С трудом разлепив глаза, Сергей понял, что ещё глубокая ночь. По звукам он догадался, что кто-то пытается вскрыть замок. Любопытство победило и подросток, стараясь не шуметь, медленно спустил ноги с кровати. Осторожно подойдя к двери, он лёг на пол. В щель между порожком и дверью он разглядел две пары чьих-то ботинок. Его охватило нехорошее предчувствие, когда он услышал приглушённые голоса за дверью. Слов разобрать не удалось, но голоса он узнал — это были Андрей и Дима.

Что потребовалось от него его бывшим приятелям? Уж явно они ковыряются с замком не для того, чтобы его выпустить.

Несмотря на смертельную усталость, Сергей бесшумно вернулся к кровати, сел на неё и стал ждать. Рано или поздно парни уйдут. Остаётся лишь вопрос: смогут они сюда войти или нет? Через какое-то время бесплодные попытки вскрыть дверь прекратились и Серёжа услышал удаляющиеся шаги. Облегчённо вздохнув, он опять лёг и буквально мгновенно вырубился.

Проспал Серёжа весь следующий день. Дважды кто-то заходил, приносил ему еду, но мальчик так и не встал. Ему хотелось только одного — спать. Ему не мешало ни светящее в окно солнце, ни шум в коридоре. К вечеру пришла медсестра, пощупала лоб. Сказала «Эмоциональное истощение» и пригрозила капельницами и уколами, если он не поест. Переборов сон, Сергей заставил себя съесть полтарелки холодного супа а потом вновь отрубился.

Снов не было. Или измождённый мозг их просто не запоминал. Проснулся Сергей только за полночь, когда к нему в комнату опять кто-то пытался забраться. Выспавшимся подросток себя абсолютно не чувствовал, была какая-то непривычная слабость во всём организме. Кто за дверью, он знал, поэтому просто привстал, облокотившись на спинку, и стал ждать.

К своему удивлению он отметил, что кровать расстелена. Неужели его во сне кто-то поднимал? И как он умудрился этого не заметить?

Замок щёлкнул. У Серёжи внутри всё похолодело. Он вдруг осознал, как сильно надеялся, что у Димы ничего не выйдет. Ему совершенно не хотелось знать, что парням понадобилось от него.

Дверь приоткрылась, и в его временный карцер ввалились трое бывших товарищей. Дима, чрезвычайно довольный успехом, спрятал отмычки в карман.

— Ну, здравствуй, Серый, — зловеще скалясь, Андрей первым нарушил тишину.

— Привет. Чем обязан такой чести?

Страх вдруг отступил. Сергей, не вставая, спокойно смотрел на незваных гостей.

— Мы видели тебя с Васьком. Вы выходили из кинотеатра, — привалившись спиной к стене, лениво оповестил Женя.

— Ну и что? — нарочито безразлично пожал подросток плечами.

— Вы ходили в кино, — прорычал несдержанный Андрей, сжимая и разжимая кулаки.

— И что из этого? — не делая резких движений, Серёжа медленно сел на кровати. — Если бы вы с ним общались, он бы и вас пригласил.

Андрей буквально закипел, но не нашёл, что ответить. Сергею не составило труда понять причины визита «товарищей». Когда Жека упомянул о кинотеатре, сразу стало ясно, что их, особенно Андрея, снедала зависть. Димон был в этом смысле пофигист, его больше всегда интересовала техническая сторона вопроса. Вон, стоит, не вмешиваясь, вертя в руках снятый замок. А вот Андрюха, если упёрся…

— От меня-то что вам нужно? У меня денег нет.

— Зато они есть у Васьки, — сверкнув глазами и растягивая губы в улыбке, невинно промолвил Евгений.

— А я тут причём? Сирена вообще запретила нам близко подходить друг к другу, пока я живу здесь.

— Короче так, — не выдержал Андрей топтания вокруг да около. — Либо ты принесёшь нам две тыщи и мы спокойно обо всём забывает, либо пеняй на себя.

Женя возвёл глаза к потолку: Андрюха никогда не давал ему вдоволь отрабатывать на «жертвах» дипломатические таланты и практиковаться в исскустве убеждения.

Сперва растерявшись, Сергей быстро стал соображать. Если он сейчас согласится, то парни будут через него «доить» Васю до конца следующего года, и их запросы будут только расти. С другой стороны, в драке Димон никогда не участвует, да и Жека особо не мастер: так, пнёт от души несколько раз напоследок лежачую жертву. В лицо бить не будут, кости тоже вряд ли рискнут поломать. На окнах решётки, поэтому «несчастный случай» тоже, вроде как, не грозит. А остальное не важно — переживёт.

— Знаете парни, а не пошли бы вы… — с вызовом начал Серёжа и этого хватило.

Андрей, зарычав, кинулся на него; Серёжа соскользнул с кровати, тем самым спасшись от удара. У него было преимущество: он отлично знал все коронные приёмчики громилы. Женя и Дима, пока не вмешиваясь, спокойно наблюдая каждый в своём углу.

Умудрившись пнуть соперника в колено, подросток в очередной раз увернулся. Андрей совсем рассвирепел и с громкими матами умудрился-таки врезать ему в бок. Удар пошёл вскользь, но всё равно в глазах потемнело от боли, дыхание сбилось. Чисто интуитивно уйдя в сторону, Серёжа краем глаза заметил вёдра.

«Не можешь победить в честном бою — беги. Нет возможности убежать — используй всё, что попадётся под руку» — яркой вспышкой в сознании вспомнился Васькин совет. Когда-то именно он учил его драться, чтобы Сергей в любой ситуации мог постоять за себя.

Недолго думая, он схватил полное ведро и с головы до ног окатил Андрея холодной водой. Не ожидающий такой подлянки, Андрюха так и застыл на месте, словно истукан. Только теперь драчуны заметили столпившихся у открытой двери свидетелей. Кажется, они разбудили обитателей всех близлежащих спален. А в довершение, громко причитая, сквозь толпу заспанных и взъерошенных воспитанников пробиралась ночная нянечка Зоя Леонидовна.