Район поисков, кажется, менялся и сужался. Неужели скифы-пахари? Или даже невры? Но возможно ли, чтобы в тех краях нашлось такое богатое погребение?

Олег Антонович, к счастью, оставался в Ленинграде, даже на дачу не уехал. Вечером я позвонил и застал его дома — энергичного и бодрого, как всегда.

Однако к моему рассказу о сообщении старой партизанки он отнесся весьма скептически:

— Ну что ты мне снова рассказываешь какие-то детективные истории, да еще с дешевым бульварным душком! Мнимая глухая подслушивает роковые тайны.

— Но она действительно была партизанской разведчицей, Олег Антонович. И таким именно путем добыла немало ценных сведений.

— Читая по губам?

— Да.

Казанский недоверчиво хмыкнул:

— Ну ладно, допускаю, она могла разобрать, как Ставинский в беседе с кем-то вспоминает Екатеринослав, сиречь нынешний Днепропетровск, хоть это довольно сомнительно. Но вы ведь и так ведете разведки в бывшей Екатеринославской губернии. Она была большая. Ее границы вообще не совпадали с нынешней Днепропетровской областью. Так что к географическим указаниям стариков и глухонемых надо относиться весьма критически.

— Да, но мы ищем на юге, а Ставинский поминал Кременчуг.

— Ну и что? Вполне возможно, именно тамошние места ему больше приглянулись. Но отсюда еще никак не следует, будто выкопал он или украл у кого-то найденные вами в Матвеевке вещи именно там, между Днепропетровском и Кременчугом. Расскажи-ка мне лучше, что за штуковину вы нашли.

Подробно описав непонятный конус, я сказал, что археологи, которым его показывал в Керчи, тоже озадачены. Надо его подреставрировать, выправить все вмятины, тогда, может, яснее станет, для чего он предназначался.

Олег Антонович решительно сказал:

— Нет, нет. Пришли его срочно сюда. У нас в Эрмитаже реставраторы поопытнее.

— Хорошо, Олег Антонович, — согласился я, улыбнувшись. Просто ему не терпится поскорее увидеть загадочный конус.

Кстати, Андрея Осиповича этот конус тоже очень заинтересовал. Он долго внимательно его изучал, потом сказал:

— Нет, к оружию, как я подумал сначала, штуковина эта явно не имеет отношения.

Забавно. Бывший следователь упорно рассматривал скифские древности со своей профессиональной точки зрения. А что он мог знать о скифском оружии? Думая так, я снова в нем ошибался…

— А что Савосин о конусе думает? — спросил Олег Антонович.

— Тоже озадачен.

— Да? Странно, он мужик многоопытный. Ну ладно, договорились. Высылай этот загадочный конус поскорее, а сам возвращайся в Киев, догоняй свой отряд. И садись за подробный отчет о находках.

Когда я рассказал о нашем разговоре Андрею Осиповичу, тот покачал головой:

— Жаль, что Олег Антонович не уважает криминалистику. Но осмелюсь заметить, ее методы все же поточнее тех, какими пользуетесь вы. Пока что ваш поиск — чистейшая авантюра, признайтесь. «Авось повезет» — разве это наука? А я думаю, нам все же следует наведаться в Днепропетровск и проверить эту версию, поискать следы Ставинского. Кстати, у меня там немало хороших друзей, помогут. Летим?

— Неужели вас так в самом деле захватила эта история? — спросил я.

Андрей Осипович слегка смутился, хотя тут же поспешил напустить на себя обычный простодушный вид:

— Да просто хочу помочь вам. Я же говорю, у меня там в областном управлении друзья. А вы что — против?

— Ну что вы, Андрей Осипович! Наоборот, не знаю, как вас и благодарить.