Кюн.

Кюн сразу направился к дяде, ему надоело останавливаться в гостиницах маленьких городков. Тихо и уютно, ванна с горячей водой, молоденькие служанки готовые потереть спинку, помассировать плечи и согреть постель. Согреть постель жарким летом? Потные женщины и теплое вино, пыль дороги и грязь провинциальных городов, скука и в пути, и на отдыхе. Кюн пару дней попробовал ехать в компании попутчиков, молодых дворян, возвращающихся в столицу, но их бесконечное, детское веселье его раздражало. Дверь и окна были забиты досками, дядины соседи смотрели на Кюна со страхом, беседовать с ним не стали, лишь близкая подруга тёти шепотом предупредила Кюна, что его родных забрали служители магического ордена хранителей алтаря.

— Искали тебя, не нашли, забрали твоих родственников. Сначала увезли твою сестру, а потом пришла очередь Танте и Смарта, их теперь не спасти, думаю. От магов не возвращаются. И ещё, император лишил тебя дворянства, ты теперь преступник. Имперская стража объявила тебя в розыскной лист.

— А сыновья дяди? Они не приезжали в отпуск?

— Я написала им письмо. Надеюсь на чудо и их благоразумие. Дворянство им оставлено …

* * *

На квартиру Болда Кюн не поехал. Чувство опасности стучало набатом в голове Кюна. Слежку он увидел случайно, это получилось само собой. Шел за Кюном невзрачный человечек, затем их стало двое, потом четверо. Они отставали, менялись, а потом Кюн стал их убивать. Внешне это выглядело естественно, человеку стало плохо, перехватило дыхание. Присел на ступеньку дома, на скамейку, прислонился к стене, и умер. Тихо, без крика, незаметно. Может, выпил человек, разморило его на солнце. Кюн зашел в первую попавшуюся гостиницу, оставил свою лошадь, заплатив за неделю, купил полдюжины бутылок легкого вина, немного хлеба с сыром, и стал пробираться к замку герцога Дюк, где угнездился магический орден хранителей алтаря. Замок стоял в излучине реки, на высоком крутом берегу. От городских кварталов его отделяла широкая улица, господствующее положение где, имели не привратные башни замка, а заброшенная колокольня, на другой стороне улицы. Кюн с трудом открыл запертую на огромный замок дверь. Сначала он пытался нащупать стилетом защелку, но потом поступил проще, вытащил из двери петлю вместе с замком. Дверь рассохлась, иначе у Кюна бы ничего не вышло. На лестнице Кюну казалось, что в него при каждом шаге бьют молнии, но на последнем пролете это чувство пропало.

«Нервы разгулялись. Голова раскалывается, чудится всякая дрянь», — подумал он, миновав три десятка убойных магических ловушек на непрошенных гостей. Кюн осторожно пробрался на самый верх колокольни. Колокол давно сняли, возможно, это была обычная смотровая башня. С неё прекрасно просматривались не только выходы из замка, но и часть территории внутри его стен. В центре настила была большая дыра. Кюн подумал пару минут, прикинул расстояние до каменного пола на первом этаже и пошел покупать веревку, приговаривая: «Сапоги нужно одеть на толстой подошве, а не то пятки отшибешь.»

* * *

Кюн не испытывал ни жалости, ни гнева. В душе его была пустота и безразличие, но сам он умирать не хотел. Это удивляло его. Кюн отстраненно осуждал это своё желание жить. Способ убийства обитателей замка Дюк он продумал ещё во время поиска удобного для засады места. «Я теперь простолюдин. Имею право на подлые убийства», — злорадствовал он. Оказалось, что Кюн прекрасно знал анатомию человека. В организме есть много органов, разрушение которых вначале незаметно, но неизлечимо. Возможности магов-лекарей Кюн хорошо знал. Эти знания удивили и обрадовали Кюна.

Трое суток сидения на башне довело счет потенциальных трупов до четырех сотен, и хождения из замка в город и обратно прекратились. Умирать служители культа и сами маги начали всего сутки назад, Кюн собрался уходить из башни и начал халтурить. Он разрушал кровеносные сосуды, вызывая инсульты, внутренние кровотечения и слишком быструю смерть. Закупоривал мочеточники, разрушал почки и поджелудочную железу, делал дыры в кишечнике и желчном пузыре. Особенно тщательно Кюн обрабатывал магов, здесь он не ограничивался одной болезнью, старался сделать смерть мучительной и страшной. Кюн упустил момент, когда можно было свободно покинуть башню, отряды стражников уже начали прочесывание прилегающих домов, а к башне направлялась шестерка магов. Трех ближних Кюн уложил за минуту, в голове каждого мозги превратились в кашу. Защита четвертого полыхнула нестерпимым светом, ярче полуденного солнца и в её огне маг сгорел заживо. Двое оставшихся пропали из поля зрения Кюна, стали невидимы. Башня задрожала от магического удара, но устояла. «Умели раньше строить», — радостно подумал Кюн, обдирая толстые перчатки о веревку и соскальзывая вниз. Заранее намеченная дорога для отхода была уже перекрыта отрядом стражи, запасной вариант перекрывал маг-невидимка. Во всяком случае, именно там видел его Кюн последний раз. «Не повезло вам, ребята», — подумал Кюн, убивая всех шестерых стражников. Это получилось у него легко, все чувства обострились, энергия бурлила, казалось, что не было трёх дней и ночей напряжения. Кюн подбежал к стене, огораживающей дворик дома, за секунду взлетел наверх, прыгая вниз, посмотрел назад, где должны были находиться маги-невидимки. В горячем воздухе он увидел два воздушных вихря. Доли секунды хватило Кюну, чтобы попытаться вырвать сердце у ближнего мага. Попытка была неудачной, воздушный вихрь полыхнул огнем и мгновенно потух. Маг остановил свой бег, на секунду стал виден. Но Кюн давно уже был на другой стороне двора и штурмовал противоположную стену. Через квартал Кюн рассыпал мешочек дорогого гномского перца. Еще раз перелез через забор, оглушил пару собак, и вышел на улицу, попасть куда, обходя дома, было долго и непросто. «Хороша планировка! Специально строили так. Обычный средневековый город», — мелькнула в голове у Кюна чужая мысль.

* * *

Кюн успел забрать свою лошадь и выехать из города. Буквально через минуту ворота закрыли. По всем дорогам поскакали патрули во главе с пятерками магов.

Формирование таких мощных отрядов отняло время, что позволило Кюну оторваться от погони. Ближайшие ворота вели на запад, поневоле Кюн скакал в сторону эльфийских королевств.

Глюк.

Предположения соседки Танте о быстрой смерти родных Кюна оказались неверными. Глюк была жива и невредима, её наивность, глупость и самомнение заставили следователя ордена сразу потерять к ней интерес. Танте и Смарт были арестованы на всякий случай. А вот, привезенный из родового замка Кюн, ошеломил следователя своей стойкостью. Тот отрицал свою жизнь в столице, настаивая на чудесном перемещении в приграничный город Роззе. Пытки не давали результата. На последней стадии барон сознался во всем, но поверить ему мог только дурак. Следователь попросил мага покопаться в памяти Кюна, его первоначальные показания подтвердились, но было поздно — Кюн полностью потерял разум, и начал медленно умирать. Вот тогда следователь снова вернулся к допросам Глюк. Её жизнь в столице, все сведения о столичном «брате» записывались и анализировались. Скоро возникла невероятно простая, но невозможная с точки зрения научной магии теория: под личиной Кюна в столице проживал Святой маг.

Невозможна такая теория была по двум причинам. Во-первых, о живом Святом маге не было никому известно. Во-вторых, столичного Кюна видели многие маги, он несколько раз посещал банк для получения своих денег, он проходил присягу, официально став бароном, при этом никаких признаков иллюзии никто не заметил. Увы! Но только Святой маг мог убить члена совета ордена, убить легко, как котенка. Маг-охранник также имел высокий статус. Следователь отдал приказ следить за домом Смарта. Как оказалось, очень вовремя, буквально через два дня столичный «Кюн» появился. Узнали об этом не сразу. Когда топтуны не вернулись домой, никто не обеспокоился, работа такая. Начальство также проявило небрежность, докладывать о результатах слежки каждый день их никто не обязывал. Только на третий день были допрошены соседи, но к тому времени эпидемия незаразных болезней охватила персонал ордена. Следователь в эти три дня тоже уходил ночевать в город, и теперь лежал на смертном одре.

Глюк повезло, многие связи ордена были разрушены страшной атакой Кюна, людей и магов не хватало. Осторожные срочно нашли себе неотложные дела за пределами замка, трусливые бежали, презрев последствия, расчетливые начали плести интриги, колеблющиеся дезертировали к врагам, к тому же в погоню были отравлены лучшие силы ордена. Глюк не беспокоили неделю.

Володя.

Купеческий караван тестя стал для Володи лучшим прикрытием. Отец и Хард на этот раз напрасно отговаривали Володю от поездки в столицу империи. Пантано встретил Володю неприветливо. Проверки, патрули, заставы, жесткий полицейский контроль напомнил Володе Москву. Стражники быстро выделяли приезжих из толпы и доили, доили, доили. Пограничники — это в Пантано стало клеймом. Скоро Володе стало известно о теракте в замке Дюк. У него появилась надежда.

«Только Павел Ильич способен на такую масштабную атаку. Странно, что так много убитых? Жестоко, подряд, без всякого отбора. Но маги могли довести добрейшего дядю Пашу до такой жестокости своими безрассудными действиями. Вот найду дядю Пашу, он мне всё расскажет», — Володя надеялся на удачу, и сделал правильные выводы случайно, интуитивно. Короткий анализ показал, что стража уже разобралась, в какую сторону бежал Святой маг. Володя забрал обоих спецов, приданных ему Хардом, и отправился по следам дяди Паши. Азарт и нетерпение переполняли его.

* * *

На первом же перегоне Володе самому, а не многоопытному помощнику тестя,

пришлось беседовать с сержантом стражи. Володя торопился, был излишне возбужден, слишком полагался на огромную мощь амулетов дяди Паши, и не знал, как положено вести себя пограничникам в империи. В результате, на третьей минуте разговора, сержант достал оружие. Это был магический пистолет, способный убить почти любого мага. Обычно, все собеседники сержанта теряли весь свой гонор, и сразу повиновались приказам. Володя уже хотел сдать назад. «Сейчас местный гаишник начнет придираться. Руки на круп лошади! Покажи клеймо! Почему зимняя сбруя? Подковы разного профиля. Грива нерасчесана. Покажи дорожные сумки», — грустно приготовился он к неизбежной дойке.

Володя усмехнулся своим аналогиям с недавней российской действительностью, эта улыбка довела сержанта до решительных действий. «Погранцы всегда в чем-то замазаны. А если мы даже ничего криминального не найдем, то у нас есть что им подложить», — решил сержант и нажал на курок. Защитный амулет сработал достойно, отраженный удар сжег, стоящих рядом с Володей, сержанта и его напарника. Трое, оставшихся в живых, стражников на мгновение растерялись, затем обнажили оружие, но Володины охранники уже достали ружья и выстрелили дуплетом крупной картечью.

* * *

Летучие отряды ордена нашли достойную добычу. Многим было понятно, что манера убийств непохожа на действия столичного «Кюна», что на месте схватки следы трех человек, а не одного. Но преследовать Святого мага было страшно, а новый противник выглядел не столь опасным. По следам Володи ринулись десятки маленьких отрядов. Через неделю половина из них имела удовольствие выследить и догнать пограничников. Их защиту не смог пробить никто, они же убивали много и безжалостно. Но способы убийств были далеки от магии.

Кюн.

Чуть отъехав от столицы, Кюн почувствовал себя в безопасности, ни слежки, ни погони. Его смущал такой быстрый конец преследования, немного по другому представлял он себе действия стражи и магов ордена. Но не доверять своим чувствам он тоже не мог. Прекратив бегство, Кюн задержался в провинциальной гостинице, которую он так не любил. Обедал он в одиночестве. Ранним утром и поздним вечером путешественники заполняли зал, но днем гостиница пустела. Неожиданно в дверях возникло чудо: солнечные лучи подсвечивали тонкое летнее платье из невесомого шелка, элегантная шляпа с драгоценными перьями диковинных птиц полыхала разноцветными огнями, белоснежная улыбка богини сводила с ума в одно мгновение. Кюну показалось, что женщина улыбается именно ему. А кому же еще? Он один обедает в зале. Но богиня проплыла мимо, а толстяк трактирщик бросился навстречу приезжей, лепеча вздор. Кю покраснел, побледнел, вспотел и покрылся гусиной кожей. Он то открывал рот, как бы собираясь что-то сказать, то захлопывал его, сопя и вздыхая.

«Она играет. Ей необходима помощь, а получить её она может только от меня», — снова, несвойственные Кюну, мысли выплыли из глубины сознания. Робость и отупение прошли, у Кюна появилась уверенность в себе, некая снисходительность к наивной игре незнакомки. Казалось это не опытная, зрелая женщина, на десяток лет старше Кюна, собралась манипулировать восторженным мальчиком, а опытный, видавший виды, мужчина улыбается при виде давно ему знакомых женских уловок.

«Как же она должна быть хороша в постели!» — без грамма пошлости подумал Кюн. И стал ждать следующего хода прекрасной брюнетки. Прекрасная фея из детской сказки нахмурилась, но и это вышло у неё обворожительно, на пару секунд задумалась. «Почему, интересно, щенок не бежит к хозяйке, виляя хвостом?» — промелькнула её простая мысль в голове у Кюна. «Как она непосредственна!» — восхитился Кюн. «Сейчас поманит». Сказочная фея поманила Кюна пальчиком. Он, не рассуждая, встал и, со счастливой улыбкой идиота, чуть ли не бегом, засеменил к столу незнакомки. «Здорово у неё это получается», — остановившись у стола, подумал Кюн.

— Графиня Де Ля Феер, — представилась она.

— Барон … нет-нет, я служу у барона …, то есть служил, — запутался Кюн. Графиня ободряюще улыбнулась.

— Меня зовут Паша, — придумал себе имя Кюн.

— Паша, — смаковала незнакомое имя графиня, — мне нравится. Пойдешь ко мне служить охранником. Графиня не спрашивала, дозволяла.

— Хотелось бы узнать условия, — огорошил её новоявленный Паша. От такой наглости графиня чуть было не открыла рот для отповеди, но вовремя сдержалась и начала нагло врать. «Как её допекло! То, что ехать в столицу, это неплохо. Никто не ожидает такой наглости, а графиня послужит хорошим прикрытием, среди слуг меня искать не будут. О! Какие бесстыжие планы на мой счет! Она думает, что выглядит в моих глазах на двадцать? Неужели двадцать восемь — это для женщины старость?» Кюн не удивлялся, что легко читает мысли графини, его уникальное чувство опасности, на его взгляд, было более важным. А возможность физического воздействия на расстоянии прямой видимости, не только на обычного человека, но и на хорошо защищенного мага, казалось Кюну верхом магического мастерства.

— Госпожа! Мне положена форма, одежда ваших цветов с гербом?

— Конечно. Но здесь, в маленьком городке, могут возникнуть сложности с пошивом, — сделала попытку увильнуть графиня.

— Без формы я не согласен, — по-детски обиделся Кюн. «Капризный, изнеженный красавчик».

— Пошли во двор, я проверю твою боевую подготовку, — удивила графиня.

В дверях, она обернулась и ударила кинжалом в бедро. Если бы Кюн не пасся в её голове, то удар он мог пропустить. «Чувство опасности молчало, значит, она только обозначала удар.»

— Неплохая реакция, и очень грамотный блок. А вот дальнейший захват с ощупыванием хозяйки был излишним. «Совсем не лишним».

— Ты дворянин?

— Нет, — на секунду замялся Кюн. Графиня это заметила, и внутренне, поморщилась.

— Как имя твоего барона?

— Роззе, — Кюн вспомнил название пограничного баронства.

— Сколько лет служил?

— Первый год — учеником, и четыре года, как стал взрослым, солдатом. Последние полгода сержант. Мне уже восемнадцать с половиной лет.

«Он всё ещё считает месяцы. Мальчишка! Хочет стать старше. Скоро это пройдет», — подумала она, но её мысль не обидела Кюна.

— Далеко служил?

— В пограничье. «Вот он легендарный погранец. Ничего особенного. Шарлота рассказывала про огромный рост и первобытную силу. Высокий худенький мальчик, каких много. Но присмотреться к нему волей-неволей я обязана».

— Сейчас сходим к портному, подберем тебе одежду. Не рассчитывай на чудо, утром мы уезжаем в столицу империи, поэтому выбирать будем из готового платья. Портной вензель вышьет на куртке — этого будет достаточно.

* * *

Буквально на следующий день Кюн смог проверить свою теорию о прекрасной маскировке дворянина в слугу. Графиня и Кюн весь день ехали в дилижансе, а лошади шли, привязанные, сзади. Вечером пассажиров начал проверять дозор ордена, в составе которого было пятеро магов. На Кюна не обратили никакого внимания. Собственно проверка была формальной, Кюн узнал, что «Святой маг» ушел на юг, и этот отряд утром присоединится к коллегам по охоте. Пока шла проверка, Кюн умерщвлял магов, а потом и простых людей. Делал он это с большой выдумкой, так, чтобы через сутки отряд перестал быть опасен, а умирать его члены начали дней через десять. Но до такой смерти никто не дожил, через два дня дозор натолкнулся на Володю и был вырезан полностью. Целый час, до самой остановки в придорожной гостинице, Кюн пребывал в радостной эйфории. Графиня не понимала причины, но захотела воспользоваться хорошим настроением молодого человека. Заказала номер на двоих.