Мудрые люди свидетельствуют – в старину такие удальцы рождались, а нам от них только сказочки остались. Так вот, в те давние времена правил на наших землях былинный князь Всеслав. Недруги обходили стороной его владения, где надолго воцарились тишь да благодать. Появлялись новые города, распахивались пустоши, строились мосты. Крестьянин трудился на земле, кузнец ковал серпы и мечи, а пастух пас стадо.
Задумал как-то князь Всеслав поразвлечься, силу и ловкость испытать – в лесах и полях поохотиться на медведей и волков. Охота у него была знатная – не только собаки да ястребы с соколами и орлами, но и волки с лисами и всякое зверье. Даже вольные птицы ему дань приносили: в чём искусны и богаты, тем ему и служили. Так, лисица – хитростью, заяц – прыткостью, орёл – крылом, а ворон – клювом.
На прощание молодая княгиня ждать обещала да в губы князя Всеслава целовала. Была она пригожа: черноброва, а кожа белее снега. Но уж очень горда и спесива – с простыми людьми не говорила, только с боярами изредка лишь словом перемолвится. После отъезда мужа княгиня затворилась во дворце и никого к себе не подпускала.
День нет князя в столице, неделю, потом другую. А к княгине-красавице в каменные палаты повадился летать Змей Змеевич. Бывало, посереет небо, дождь дождит – несётся по небу огненный змей светящимся клубком, рассыпаясь искрами, а на земле раз – и обернётся молодым молодцем, удалым удальцом и всё ходит кругами вокруг княгини, ласковым голосом щебечет, подарочки ей дарит, то засмеётся, а то слезу смахнёт кружевным платочком. Ей бы в светёлке затвориться с подругами да весточку князю отправить с быстрым гонцом, глядишь, и отстал бы ухажёр. Да нет… Дрогнуло сердечко княжеской жены, так сладко закружилась голова…
Пошли у княгини шальные деньки. Вскоре мало им стало тайных встреч. Сговорились они погубить князя Всеслава. Да только в бою честном не одолеть Змею Змеевичу удалого витязя с его Верною Охотою, как ни сражайся. Значит, остались у змея в запасе только хитрость и обман…
Так вот, когда наконец возвратился Всеслав во дворец из дремучих лесов да полей, жена прикинулась больной. Лежит, не встаёт, только пустую воду пьёт. Тогда созвал князь лекарей в палаты и давай выведывать, чем княгиню лечить. Но знахари только руками разводят, мол, княже, не ведаем такой болезни.
Вечером красавица закрыла ясные глазки и тихонько говорит мужу, как Змей Змеевич надоумил:
– Милый, я больна! Ничто не спасёт меня, кроме волчьего молока. Надо мне им умыться, чтобы скорее оздоровиться.
– Не грусти, я скоро буду, молока того добуду.
Так ответил князь и поспешил собираться в дорогу. Да тут старушка-мать, упала на колени и умоляет сына:
– Не езди никуда, сынок! Обманывает тебя супруга! Где это видано – лечиться молоком волчицы? Вызови лекаря из-за границы!
Ничего не ответил князь, только молча вышел из палат и отправился за волчьим молоком, чтобы спасти ненаглядную жену, а с ним и его Верная Охота. Эх, нарушил Всеслав не только волю родной матери, но и свой же указ не травить зверя летом, когда птенцы и зверята подрастают.
Не ест и не спит князь, по лесам и полям весь день рыщет. Наконец попалась охотникам в самой глуши волчица, как увидела Всеслава, жалобно взмолилась:
– Княже, не губи, к милым деткам отпусти!
– Давай своего молока! – говорит князь.
Тотчас она дала ему молока и в благодарность ещё волчонка подарила. Отправился обратно Всеслав, спешит к жене, а та все дни и ноченьки только и мечтала, что муж сгинет среди болот. А он назад вернулся, да ещё и с молоком волчицы. Пришлось княгине умыться и вновь притворно супружескую любовь изображать.
Прошло немного дней, княгиня опять как будто захворала и шепчет мужу:
– Дорогой, я больна! Меня спасёт лишь молоко медведицы! Достань, прошу тебя, любимый!
– Не грусти, я скоро буду, молока ещё добуду.
Так жену заверил князь и поспешил собираться в дорогу. Да тут старушка-мать со всей родней встали на колени и умоляют Всеслава:
– Останься дома, княже. Дурит тебя супруга, вокруг пальца водит, гибели твоей желает! Где это слыхано – лечиться молоком дикой медведицы? Выпиши дюжину лекарей из-за границы!
Ничего не ответил родным князь, только вздохнул и молча вышел из горницы. Вскоре Всеслав со своей Верной Охотой отправился искать медведицу. Через несколько дней в глухой чаще лесной окружили зверя. Почуяла медведица беду, в ноги князю повалилась, слёзно взмолилась:
– Помилуй не меня, а моих деток, что прикажешь – всё исполню!
– Хорошо, давай своего молока! – говорит Всеслав.
Вскорости дала медведица князю молока да ещё медвежонка подарила. Поспешил князь во дворец, отдал супруге медвежье молоко. Сверкнула княгиня злыми глаза, но делать нечего – умылась молоком. Пришлось сделаться притворно ласковой и весёлой, но ненадолго. Спустя несколько деньков вновь занедужила красавица и просит князя:
– Любимый, я больна! Сослужи мне службу, принеси мне львиного молока – и я не стану больше хворать, буду песни весёлые распевать и тебя все дни напролёт забавлять!
– Не грусти, я скоро буду, молока ещё добуду.
Так жену заверил князь и отправился собираться в дальний путь. Но тут старушка-мать со всей родней, боярами, купцами, горожанами и крестьянами вот что удумали: прямо на площади грохнулись на колени перед князем и давай слезно умолять:
– Княже Всеслав, останься дома. Не верь супруге, смерть твою она спит и видит! Где это видано и слыхано – лечиться молоком львицы? Выпиши самых лучших лекарей из-за границы!
Ничего не ответил князь, сильно нахмурился, опустил голову и молчком обратно во дворец. Так захотелось Всеславу увидеть жену здоровой и весёлой, что покинул родной терем через задние ворота и скорей отправился разыскивать заморскую львицу. Прихватил он в дальнюю дорогу свою Верную Охоту.
Много дней они скакали на юг. Ночевали в дикой степи, вплавь переправлялись через реки. Наконец взору князя открылось безбрежное синее море. В городе наняли корабль и отправились в заморскую страну. В пути изрядно штормило, судно крутило и качало, насилу путники дождались, когда под ногами окажется земная твердь.
Вот показался маяк, а следом портовый город. Ступил князь на чужой берег – волки, медведи рассыпались по горам, по долам, а ястребы и соколы поднялись к небесам, разлетелись по лесам да по кустам. Перепугалось здешнее зверьё, кинулось кто куда.
Вскоре могучая львица смиренно припала к ногам князя Всеслава.
– Проси что хочешь, князь! Только детишек моих не тронь! – взмолилась львица.
– Хорошо, давай мне своего молока!
Налила львица Всеславу молока и ещё подарила маленького львёнка. Поскакал витязь к кораблю, и, подняв навстречу ветру паруса, устремились они к родным берегам.
Вот так князь вновь принёс княгине заморского молока, теперь от львицы. Капризная красавица поздоровела, повеселела, а князя Всеслава, по наущению Змея Змеевича, вновь просит да умоляет, слезами сверкает:
– Мой любимый! Теперь я здорова и весела, а ещё я красивей бы стала, если б ты потрудился достать мне золотой пыли: лежит она далеко на чужбине, за двенадцатью горами и долинами, за девятью дверями и замками, на самом верху башни царя Змиулана. Тогда бы я тебе родила наследника, такого же отважного и сильного, как ты, мой милый!
– Не плачь, я скоро буду, золотой пыли я добуду.
Обрадовался князь последнему испытанию – видать, такова его тяжкая доля! «Рискну в последний раз, и заживём мы счастливо дружной семьёй», – подумал князь Всеслав. Быстро в путь снарядился – обнял жену, а к матери, родным и друзьям даже не заглянул, покинул дворец через подземный ход, словно от врагов прятался. Оседлал за городом коня и давай пылить до небес, а за ним увязалась Верная Охота, да вот только один чёрный ворон припозднился: мертвечину клевал и потому остался.
Не успел стихнуть топот копыт княжеского коня, как уже гром загремел – то Змей Змеевич по небу летит, к неверной княгине спешит. Облака разгоняет и искры в стороны пускает.
Преодолел двенадцать гор и перевалов князь Всеслав и пришёл с Верною Охотою к башне самого Змиулана, царя и повелителя всех змей на земле.
Постучал дятел в дверь – глядь, а кованые замки сами размыкаются, двери железные отворяются. Удивился чуду князь Всеслав и вошёл с друзьями в башню. Дивятся они лавкам и столам из малахита и змеевика, золотой и серебряной посуде сплошь в рубинах и яхонтах, расписанным стенам и потолкам.
– Рты зря не разевай! – кричит князь. – Давай успевай!
Без труда набрали они золотой пыли на самом верху башни. Вышел наружу князь – за его спиной поднялись шум и суета, то одним махом двери закрываются и замки сами собой запираются. Глядит: Верная Охота вся осталась в заколдованной башне змеиного царя. Вот какую хитрую ловушку приготовил Змей Змеевич со своей роднёй князю Всеславу и его Охоте! Разлучили-таки витязя с верными друзьями!
Но никто не сдаётся: рвётся наружу Верная Охота – ревёт, скулит, дерётся, кто зубами, кто когтями ломают крепкие двери и замки. Выхватил князь свой острый меч и давай дверь рубить, но ей хоть бы что. Тогда стал он замок молотить, да клинок изломался. Постоял-постоял, подождал-подождал князь Всеслав и с горем в сердце отправился в обратный путь один-одинёшенек.
С трудом преодолел витязь двенадцать гор и долин. В оборванной одежде, охваченный грустью по Верной Охоте, которая нещадно давила на грудь, подходит Всеслав к родному городу. Глядит по сторонам и диву даётся: в столице чужие солдаты хозяйничают. Его верная дружина и вся родня по темницам распихана, закована в железные кандалы. Даже родная мать в светёлке закрыта, а у ворот стража с саблями наголо.
А что же во дворце творится? Неузнанным из-за лохмотьев спешит он к высокому терему… А там любимая жёнушка суетится, весела и молода: ну кровь с молоком, на стол накрывает – кушанья подаёт и вина разливает. Во дворе Змей Змеевич хозяйничает! Признал его князь по хвосту, торчащему из-под одежды. От горькой обиды подступили слёзы, тогда выхватил Всеслав свой меч, да он же сломан! Крикнул тогда ненаглядной жене:
– Милая жёнушка, неси скорее мой верный меч из опочивальни!
– На кой ляд мне такой супруг! – отвечает неверная жена. – А твой меч заговорённый давно у моего любимого Змея Змеевича служит вместо кочерги!
Вскрылся наконец-то обман и надувательство. Князя Всеслава обвели вокруг пальца коварная княгиня и Змей Змеевич. Так ему стало от этого горько, всё потерял он – мать, родных и друзей, княжество и свою Верную Охоту. Руки у Всеслава опустились, словно плети висят.
А Змей Змеевич этого только и дожидался и так любезно молвит князю:
– Здорово, князь Всеслав! Наверно, отродясь не думал, не гадал, что в собственном доме в полон угодишь, а всё хлопотами той ненаглядной красы, которую пригрел на своей груди? Да, видно, придётся тебе испить горькую чашу позора и унижений! Но я не желаю марать руки об тебя! Возьми мой подарочек – на шейку шёлковая петля! А вздумаешь упрямиться – мои змейки тебя на части разорвут и всю родню твою и дружину верную!
– Погоди, змей! Да, твоя взяла, я в полной твоей воле! Только прошу, не губи мать и родных, дружину и Верную Охоту! Позволь мне перед смертью спеть всего-то три старые песни, что пели за свадебным столом.
– Ладно, пой, есть такой обычай – пусть исполнится последнее твоё желание, – отвечает Змей Змеевич, а сам уже примеряет корону княжескую.
Запел Всеслав первую песню – даже подлая змеюка заслушалась. А верный ворон каркает на ухо своему князю:
– Пой, пой, князь Всеслав! Твоя Охота уже три двери прогрызла!
Спел другую песню – Змей Змеевич прослезился. А верный ворон опять каркает, пусть даже стража отгоняет его:
– Пой, князь, ещё пой, твоя Охота уже девятую дверь испортила!
– Хватит! – зашипел Змей Змеевич. – Полезай, князь, в петлю, да поскорей! Хороши песни, но нечего жаловаться на судьбу, нам веселье портить да горькими слезами уродовать мою победу!
– Послушай третью песнь, Змей Змеевич! На своей свадьбе её пел я с друзьями, никогда не думал, что спою её перед своей могилой.
Затянул последнюю, третью песню Всеслав, а ворон снова каркает со всей мочи, хоть и гонят его со двора:
– Пой, пой, князь! Твоя Охота последний замок ломает!
Затихли дворец и весь город, в темницах колодники примолкли, прощаются со Всеславом. Но вот завершилась песня, а Змей князю уже шёлковую петлю на шею надевает, торопится. Только и осталось Всеславу напоследок вздохнуть полной грудью и крикнуть на весь честной мир:
– Прощай, белый свет, прощайте, мать и родня, прощайте, друзья и люди добрые! Не радуйся, Змей, а лучше плачь горючими слезами – ведь во веки веков не одолеть людей змеиному отродью! Вот слышен шум крыльев и топот моих вольных братьев!
И правда, Верная Охота тут как тут, легка как на помине: соколы выхватили из рук палача верёвку, медведи разорвали кандалы у дружины, волки открыли темницы. А самозванца и обманщика Змея Змеевича лев стащил с трона, следом звери подхватили его и в клочки разорвали. На блудную жену накинулись птицы и мигом заклевали.
Так скоро и бесславно окончилось в наших землях правление Змея Змеевича. С тех пор Всеславу только и выпало в одиночестве доживать свой век, в горе горевать да слезы вытирать. Но остался верен князь одной забаве – Верной Охоте, с ней делил стол и ночлег отважный витязь.
Однажды, вверивши княжество племяннику и боярам, подался Всеслав в глухие леса за боровой дичью, припозднился в окраинах аж до лютых морозов и обратно в стольный град так и не возвратился… Искали его три года, но даже останков не нашли. Погоревали дружина и простой люд о добром князе, а молодой князь справил тризну по Всеславу.
Вот и сказке конец, да рассказ ещё не весь… Ещё поведали земляки – князь Всеслав и его Охота бесследно не сгинули в лесах. Они здравствуют и до сих пор странствуют среди наших бескрайних дубрав и болот.
Порой в ясную ночь, подняв голову к звёздному небу, можно разглядеть в свете полной луны, как среди созвездий и сосновых вершин по чёрному небу с восточной стороны на запад скачет во весь опор отважный князь Всеслав со своею свитой – Верной Охотой. Под ним белый статный конь, его копыта высекают снопы искр, а из ноздрей валит пар. На плече витязя – тот самый верный ворон, на груди мерцает кольчуга, глядь, а на остром шлеме отражаясь, горит сама Полярная звезда.
В вышине, насколько хватает взгляда, обгоняя друг друга, парят соколы и орлы, лебеди и гуси, сотни преданных птиц. Не отставая от князя, во весь опор несутся львы и медведи, волки и лисы, кабаны и рыси, олени и лоси, зайцы и горностаи…
И так все ночи напролёт, не уставая, без остановки небесные странники гонят невидимого зверя по земле и по небу. Под ними проносятся залитые лунным светом поля и дубравы, поймы рек и луга…
Редкие счастливцы, лицезревшие ночную Охоту князя Всеслава, шёпотом передают о виданном чуде…
А ещё поведали мне старики: коль настанет на матушке-Руси тяжёлая пора, ослабеет мужская сила, дрогнут перед врагом наши витязи и ополченцы, то сызнова объявится княже Всеслав, а с ним и его Верная Охота, легка как на помине! Клык к клыку, крыло к крылу, коготь к когтю – так ощетинится непреодолимой засекой легендарная Охота, ведь за ними родная земля!
А ещё обрушатся с небес на недругов молния за молнией! Вспыхнут леса и степи, заполыхают земля и небо! Следом разольются реки и набухнет земля. Придёт черёд – холодные ветра пригонят на сотни вражьих языков стада туч с колючим снегом, и всё скуёт первобытный мороз!
За извечным князем Всеславом, за Верной Охотой поспешат по земле полк за полком, дружина за дружиной. И много прольётся крови, и не устоит враг, дрогнет и в отчаянье упрекнёт себя и спросит: «Зачем я пришёл на эти земли, глупец?»
И вновь возвратится мир и воцарится покой… Да не покинут нас во веки веков княже Всеслав и его Верная Охота!