Холодное блюдо.
Павел Ильич.
- Рассказывай, Катя, рассказывай "новости" за все семь лет.
- Ты пропал. Эльфа ждала тебя всего неделю, потом сорвалась в столицу - искать тебя, не могла поверить, что погиб. Поехала не одна, Хард дал ей охрану. Затем из столицы вернулась Алена. Твой столичный друг Сильвестр довел в дороге Бестию до невменяемости. Бестия влюбился в Алену, а та всю дорогу провела в одной койке с Сильвестром. Для дуэли Бестия рылом не вышел... Ты спишь?
- Продолжай.
- Да ..., семейство троллей отлично устроилось, служит всем составом у Харда в погранцах. Алексей внедрил здесь русское ноу-хау - портянки. Тролли с удовольствием их носят. Остальные сопротивляются, но это пока. Привыкнут. Еще лет десять и привыкнут.
- Что-то знаешь про Анну?
- Сильвестр ездил в столицу год спустя. Твои следы искал, заодно ему попались сведения о твоей эльфе...
- Не тяни.
- Убили её. Она вернулась домой. На ней висело невыполненное задание их премьера. Её наказали ..., дали грязное задание - отравить одну служанку. Так всё совпало, что муж твоей эльфы, полный граф, давно искал повод сделаться вдовцом. Через своего приятеля, любовника этой служанки, он вышел на след Анны. Собрал свою банду: человек пять дворян, десяток слуг прихватил. Размазали, так сказать, ответственность. Они выследили Анну и убили.
- Премьер спустил им убийство своей сотрудницы?!
- Политика грязное дело. Формально они прикрылись бумагой, отнятой у Анны. Она имела право на убийство, Джеймс Бонд в юбке.
- Странно. Такая бумага не может быть анонимной, на предъявителя. Это глупо!
- Здоровье подлечишь, навестишь эльфийского премьера и выразишь ему своё недоумение, - ехидно ответила Катя.
- Такие бумаги все наперечет. Премьер должен помнить - кому давал её. Это не индульгенция, а улика!
- Там еще непонятная деталь. Сразу же после убийства Анны премьер наградил одного из убийц - бесплатно выдал ему лейтенантский патент в королевский полк. Скороспелый лейтенант мгновенно стал лучшим другом премьера. Хотя мне показалось, что Сильвестр сильно преувеличивает: подумаешь, лейтяга, - презрительно скривила губы Катя.
- Двуличные мерзавцы! - Павел выругался, а про себя подумал: "Королевский полк не обычная часть, там служат только дворяне. Не знатные, шалупень, но дворяне. Капитан - командир полка, на повышение идет сразу маршалом. Лейтяга в таком полку - фигура. Вот только назначение его премьером о многом говорит. В первую очередь о том, что оппозиция капитана к премьеру, его независимая политика - чистой воды показуха. Своеволие и фрондерство графа и его сослуживцев - это обычная маскировка для публики. Дружба премьера всё расставила по местам."
- Обычные политики и карьеристы!
- Придушу премьера, графа, его собутыльников, всех слуг, - зловещим шепотом произнес Павел.
- Служанок, короля и королеву, - дополнила его список Катя.
- Анне в последнюю нашу ночь приснился пророческий сон. Она видела свою смерть так, как ты её описала.
Катя помолчала, соболезнуя горю Павла.
- Бестия жив?
- Ты его не любил! Почему спрашиваешь?
- Это он меня не любил. Ревность, знаешь ли ...
- По служебной лестнице не лезет. Боец он хороший, Алексей его хвалит. Хард выделяет.
- Сильвестр здесь или уехал?
- Здесь. Он капитан у Харда. Женился на Алене. Трое детей.
Неловкая пауза затянулась.
- Меня разморило. Я посплю...
* * *
Утром Павел был вынужден принять гостей. Хотя после второго исцеляющего заклинания, того самого, что для имперских магов, его до сих пор корчило, мутило и хотелось умереть сразу и не мучиться.
В комнату вошли толпой, до этого отирались на кухне у Рушель. Все, кроме Харда и Кати, с ужасом смотрели на Павла.
- Торжественный завтрак устраивать не будем? - засмеялся Павел.
Все разом заохали, обрадовано начали здороваться.
- У тебя сегодня голос прежнего Павла, прогресс налицо, - радостно сказала Катя.
- Катюша, попроси Рушель принести фужеры. Алексей, откупори по бутылочке коньяка и шампанского. Извините за банальность, - деловито продолжил Павел.
- Рушка, останься, не уходи. Ты не служанка здесь, а старый друг, - Катя, непонятно почему, сменила свое пренебрежение к Рушели.
- Старый, боевой товарищ! Она меня вчера зарезать хотела. Нож огромный, страшный, еле отбился, - засмеялся Павел.
Рушель сделала пару шагов к кровати и полотенцем, лежащим на подушке, промокнула пот со лба больного.
- Один тост за здоровье Павла! Всё! Выпили - разошлись, - скомандовала Катя.
- Спасибо, друзья, - чуть не заплакал Павел.
- Пошли-пошли, - начала выпихивать всех Катя.
- Катя, ты тоже иди. Рушель справится одна. Дружище Хард, ты сможешь вечером меня навестить?
- Ты себя убьёшь таким лечением, - догадался Хард.
- Надеюсь, жар и спазмы пройдут. Боль я не замечаю. Стараюсь не замечать, - уточнил Павел.
- Ты уже взрослый мальчик, - поддержала больного Катя. Она слишком торопилась на Землю.
* * *
Шесть месяцев спустя Павел Ильич почти выздоровел. Остались проблемы с сухожилиями, из-за чего его походка напоминала робота. Эти проблемы вынудили его ограничить массу тела полусотней килограмм. Павел дважды прошел лечение в лучших клиниках Земли, проблемы остались. Последний раз он лечился в образе подростка. Вернувшись, не стал менять внешность, и Рушель постоянно хихикала, глядя на старика-мальчика. Её реакцию вызывал не столько внешний вид, сколько детский голос. Павел Ильич, усталый и измученный бесконечным лечением, не торопился привести свою внешность в порядок. Ему всё стало безразлично.
- Перестань крутиться передо мной. Как старик я для тебя невероятно стар, в нынешнем образе ..., тебе придется соблазнять ребенка, это аморально, - проворчал Павел.
- Фу. Не выдумывай. У меня есть жених, твои ворота сторожит, - высунула язык Рушель.
- Рушка! Тебе сколько лет?! Все подружки давно замужем, а ты ведешь себя, как ребенок, - в дверях стояла Катя, неслышно прокравшаяся по коридору.
- Катерина. Здравствуй. Опять в вояж на Землю захотелось?
- А поговорить? Накормить девушку деликатесами, напоить любимым вином? Какой ты грубый! Сразу о деле! - помолодевшая лет на двадцать Катя выглядела первокурсницей. Пожалуй, моложе Рушели.
- Ты там, на Земле, неделю выдержишь?
- Если евриков будет больше, раз в пять, чем в прошлый раз, то ... две.
- Это кризис среднего возраста.
- Зачем сразу хамить?
- Ты ведешь себя на Земле аморально. Алексею неприятно это знать.
- Если Алексею станет всё равно? Тогда твоя мораль успокоится? Откуда у тебя в доме вся эта роскошь? Рушка знает, сколько стоит её "простенькое" платьице? Алексей учит дружину Харда стрелять из пулеметов. Откуда "дровишки"?
- Не горячись без толку. На кредитку! Говори - куда тебя отправить. Документы с собой? К твоему последнему плейбою?
- Да!!! - сказала Катя зло.
Рушель.
- Павел Ильич, сколько стоит это "простенькое" платье? - Рушель потеряла задор, сникла.
- Ты неправильно ставишь вопрос. Для меня сейчас деньги не имеют никакого значения, а значит и цена платья.
- Ты воруешь эти деньги? - с трудом выговорила Рушель.
- Нет. Ворует ли император, собирая налоги?
- Ты император Земли? - открыла рот Рушель.
- Мне принадлежит и Земля, и этот магический мир. То, что жители не знают хозяина двух миров, это из-за моей скромности.
- Бедненький мой, - Рушель заплакала, обняла худышку Павла.
"Семь долгих лет мучений! Любой сойдет с ума", - девушка расстроилась и ужаснулась, на мгновение представив себя на его месте.
Павел Ильич.
"Простенькое" платье Рушель было тонко и невесомо. Корсаж девице не полагался по званию, её маленькая грудь всколыхнула в Павле забытые за многие годы желания.
"Ба! На Земле сделал дюжину попыток, уже подумал, что умерла удочка, рыбку больше не ловить", - подумал слишком старый и слишком больной старикашка.
"Точно! На всю голову больной. Права Рушка!" - Павел остановил свои руки, сползшие уже ниже талии Рушель.
Про жениха Эбера не вспомнили ни он, ни она. Павлу не хотелось, чтобы Рушель разорвала объятия, девицу охватило жутко приятное волнение, передавшееся ей от Павла. Она предвкушала близость с Магом! Их сердца бились в унисон - часто-часто, пытаясь выскочить из груди.
* * *
"Почти восемь лет перерыва, понятно, потерял навыки. Рушель, кажется, недовольна, даже подслушивать её мысли боюсь. Мир засверкал снова, цвета яркие, запахи ..., пахнет девчонка умопомрачительно. А не попробовать ли еще разок?" - разохотился Павел.
Рушель встрепенулась, подняла голову, кивнула в знак согласия и полезла наверх.
- Я это вслух предложил?
- И потянул меня за ... талию.
Рушель.
Близость с магом разочаровала Рушель. Сказки оказались полным враньём. Ни восторга, от которого теряешь сознание, как с Бестией; ни бесконечной животной страсти, как с Эбером; ни, наконец, солдатской деловитости Сильвестра, известного женской половине Роззе, не только большими подарками, но и ещё большими достоинствами. Порученная Хардом работа, уход за домом дяди Паши, дал Рушели возможности, обычно недоступные другим девчонкам.
Дядя Паша был нежен и ласков, как старинная подружка по детским играм. Он смотрел так жалобно, что Рушель не могла отказать ему снова и снова. Ей самой, напоследок, понравилась огромная кровать, необычное вино, "джакузи" и купание в море голышом.
"Может, дядя Паша не такой уж сумасшедший? Райский остров в теплом море, с чудесным домом есть не у всех королей", - промелькнула у Рушели здравая мысль.
Праздник закончился, дядя Паша вернул Рушель в Роззе. Сам исчез, но оставил в комнате коробки и пакеты. Подарков было так много, что Рушель задумалась - не пора ли ей замуж за Эбера, приданое у неё теперь имелось.
Павел Ильич.
Косолапая, дерганная походка не только раздражала, она делала Павла заметным и запоминающимся. Для него власть сейчас не была самоцелью, она была средством безопасности и комфорта. Павел не понимал людей, которые кичились своим аскетизмом, убивая и мучая миллионы людей. Они заставляли трепетать от страха не столько врагов, сколько своих рабов. Одержимые безумием власти напоминали ему членов ордена Смерти, получающих силу из человеческих мучений. Павел планировал установить свою власть над обоими мирами, но хотел сделать это тайно, тихо, незаметно, без лишних жертв среди населения. Ведь, иначе и комфорт, и безопасность могли оказаться под угрозой, а упоение властью его не прельщало.
Нынешняя худоба, связанная с необходимостью уменьшить нагрузку на больные ноги, оставляла для Павла три возможных образа. Во-первых, подростка; во-вторых, старика; в-третьих, высокой, нескладной девушки.
* * *
Старик-эльф из Павла вышел замечательный. Глубокие морщины, подслеповатые глаза, истертая старая трость, старомодный мундир и форменные сапоги из крокодильей кожи со сбитыми каблуками превратили его в типичного ветерана Пятой Континентальной Войны. Брови, волосы на голове и в ушах пришлось отбелить. Все встречные эльфы усиленно отворачивались, изображая, что не видят ветерана. Склочный характер, выброшенных на обочину жизни, ничего не умеющих отставников был всем известен. Даже на работу сторожем их не любили брать, они могли нагрубить хозяину или устроить драку. Павел в очередной раз поблагодарил Сильвестра за его советы, в своё давнишнее путешествие, будучи Кюном, он на такие детали не обращал внимания.
Граф, убивший Анну, проживал в своем имении, воспитывая семилетнего сына. "Быстро утешился, сучонок", - подумал Павел, разрывая вдовцу аорту. Граф умер у себя в кабинете. Павел стоял далеко, за километр от дома, наблюдая за графом в подзорную трубу с небольшого холма. Его лошадь забеспокоилась, но она была стреножена и Павел не стал отвлекаться. Он переместился в кабинет графа, там, стараясь не оставлять следов, собрал документы и деньги. Проще было сжечь дом графа, но пожар привлекает излишнее внимание. Деньги и документы Павел переправил в Роззе, подальше положишь - поближе возьмешь. Недолго постоял над трупом, борясь с желанием обезглавить графа, выказав тем самым причину казни. "Мне безразлично мнение этих чужих, незнакомых эльфов", - убедил он себя и прыгнул на холм.
Четверо дворян погибли за четыре дня. Пятому повезло, тот находился на острове, путешествие туда могло занять неделю, поэтому Павел завершил свою месть убийством премьера. Дотянуться до него было сложно, эльф тратил на свою охрану несусветные деньги. Павел за целую неделю ни разу не смог, даже на мгновение, увидеть премьера. Одинаковые кареты с закрытыми окнами могли перевозить и премьера, и любого другого сановника. В резиденции наружу выходили не окна, а бойницы патрулируемых коридоров. Личная обслуга и охрана премьера не покидали резиденцию.
Выход подсказал Хард.
- Через месяц в королевстве ежегодные торжества, посвященные коронации монарха. Зачем мельтешить перед стражниками, высматривать, подслушивать? Тебе точно известно место и время, премьер не пропустит торжественный прием. Можешь уничтожить дворец, если не жалко восьмерку принцесс. Можешь устроить засаду, подобрав лучшее место для нее. Как ты говорил: месть - холодное блюдо? Подожди еще месяц. А пока есть время заняться пятым дворянчиком-убийцей.
- Ты прав!
- И перестань каждую ночь забирать служанку к себе. Дай ей выйти замуж. Она уже пересидела лишних пару лет.
- Нет!
- Почему нет? Я тебя учил: две ночи подряд - перебор. Помнишь?
- Ты прав ..., и неправ. Она особенная!
- Она служанка, плебейка, девица "не первой свежести".
- Замолчи! - разозлился Павел.
* * *
Солнце наконец закатилось за стену вековых дубов. Густая тень принесла долгожданную прохладу. В земном городе асфальт еще долго, до полуночи, не давал бы жаре утихнуть. Здесь, уже в девять часов вечера температура упала ниже двадцати градусов. Эльфы по всему городу праздновали годовщину коронации. А двое людей, спрятавшихся на смотровой башне, готовились сделать этот день последним для премьера, а если не повезет и для всей правящей элиты эльфийского королевства.
На гравии двора, образовав две ровных шеренги, застыли десятки карет с гербами. Кучера, сбившись в кучу у черного хода, лениво болтали, давно привыкнув к тому, что им приходится подолгу ждать своих высокородных господ.
- Бал уже завешен. На ужин останутся только самые знатные вельможи, тогда и начнем, - не выдержал безмолвия Хард.
Появление швейцара вынудило кучеров разбежаться по своим каретам. На балконах, в кустах и на крыше задвигались фигуры в сером, это насторожились сотрудники местной СБ. Распахнулись массивные металлические ворота, украшенные богатыми узорами. Швейцар открыл парадную дверь, герцоги и маркизы второго сорта со своими детьми и женами спустились по широкой лестнице, обмениваясь пожеланиями и шутками. Кареты по очереди подкатывали к ступенькам, слуга с поклоном открывал заднюю дверцу, господа рассаживались, и выезжали со двора.
Спустя полчаса двор опустел. Осталось лишь два десятка карет.
- Ты всех успел отметить? - спросил Павел.
- Нет. Это невозможно.
- Я не ожидал такого количества сотрудников СБ. Они там целый день наверное. Я не видел, когда они занимали места в засадах.
- Судя по всему, премьер уедет последним. Я завалю его из винтореза, а ты подстрахуешь магическим ударом. Хмм. Хотя из гранатомета будет надежнее.
Двое эльфов, сопровождавших премьера и его супругу, направились к запяткам кареты. Маг-телохранитель шел рядом с хозяином, закрывая его слева. Справа премьер был закрыт от выстрела пышным телом жены. Когда премьер обернулся на предупреждающий возглас с балкона, Павел выстрелил.
- Попробуй убрать мага на балконе. Он или предвидит будущее, или чувствует опасность, - Павел перебросил свой "Балкан" в Роззе только с последним выстрелом. Он поделил два десятка гранат между балконом и лестницей.
- Уходим! Ты весь балкон разворотил. Там ничего не видно от пыли, - сказал Хард.
- Почему эти идиоты не отстреливаются? Прошло почти десять секунд, - проворчал Павел.
Он накаркал. В наступающих сумерках ярким пламенем расцвел огромный фаербол, с невероятной скоростью летящий к их башне.